Необходимость живого слова при ведении миссионерских бесед с отпавшими

(Методическая заметка)

Иногда в деятельности окружных миссионеров и членов миссионерских комитетов и нередко в миссионерской деятельности приходских пастырей призванных ex officio к увещанию отпавших от Церкви и к ведению бесед с сектантами, а равно и внебогослужебных апологетических чтений и собеседований с поколебленными в учении веры православными чадами Церкви приходится наблюдать такую постановку ведения упомянутых бесед, которая никак не может быть названа целесообразной. В этих случаях дело обыкновенно обстоит так: собеседующими составляется (а чаще заимствуется из печатных руководств) предстоящая беседа; в назначенный день приезжает миссионерствующий собеседник, собираются сектанты, сходятся православные слушатели; собеседник прочитывает беседу, не отрывая глаз, а в заключение спрашивает сектантов, не желает ли кто-либо из них возразить по содержанию прочитанной беседы. Желающих возражать обыкновенно не находится, особенно если сектанты-хлысты или шелапуты и беседа на этом заканчивается. Такая постановка дела собеседований с сектантами, по нашему глубокому убеждению, не только не может достигать положительных результатов вразумления заблудших и возвращения их в лоно Церкви, но и вредит делу миссии в самом его существе, так как воспитывает и в самых деятелях миссии и в слушателях взгляд на это дело, как только на исполнение воли начальства, которое де (т. е. дело) само по себе не имеет особой важности и благодаря этому, в святое, живое, бьющее из самой глубины духа церковной жизни, дело вносится бездушный, мертвящий формализм. Слушатели не только не заинтересовываются такими беседами, но и прямо отталкиваются: перестают интересоваться, и аудитория пустеет или же приходится на беседы созывать при содействии полиции. Обыкновенно, извиняют такую обстановку собеседований с сектантами тем обстоятельством, что сектанты де не возражают, а потому и не приходится вступать с ними в полемику. Что касается штундистов, то при живом и правильном ведении собеседования приходится жаловаться скорее на обилие возражений, чем на их отсутствие, так как каждый штундист считает своею непременной обязанностью, если не сделать возражений по содержанию беседы, то всё же бросить слово упрёка по адресу миссионера, пастыря и православных слушателей на счёт их мнимых или действительных нравственных недостатков, а поэтому извинение вышеупомянутой постановки собеседований с сектантами тем, что сектанты не возражают, относительно штундистов и молокан, баптистов не имеет места. Более уместен этот мотив относительно хлыстов или шелапутов, которые ещё до начала беседы спешат заявить о своём полном согласии со всем, что будет сказано собеседником и о своей преданности Церкви. Но это словеса лукавствия, и им не должно верить. Чтобы вызвать шелапутов на возражения и заставить их говорить их собственным языком, стоит только коснуться тайн их вероучения: радений, «христов», «богородиц» и т. п. и раскрыть пред православными слушателями их безобразную сторону. Сейчас же определится вожак сектантов. В интересах самозащиты, чтобы удержать от колебаний «своих» и поддержать свой авторитет, он начнёт указывать на недостатки в религиозно-нравственной жизни православного общества и, увлёкшись духом обличения, незаметно для самого себя выскажет свои религиозные верования и, таким образом, даст материал для оживлённой и содержательной беседы. Той же цели можно достигнуть иным способом: следует взять из Св. Писания излюбленный шелапутами текст, например, ев. Матфея 1-ю главу, или Лк.22:19 и изъяснить его согласно с пониманием Церкви. Результат получится тот же: вожак сектантов, который неоднократно раньше объяснял «своим» приведённый текст, чтобы удержать их от колебаний и спасти свой авторитет, можно надеяться, вступит в спор и станет доказывать, что в первом случае нужно разуметь «рождение духом», а не по плоти, а во втором под телом нужно разуметь дело, а не пречистую плоть Господа нашего Иисуса Христа. Откроется, таким образом, повод для беседы о воплощении Сына Божия и о таинстве причащения. Таким же путём можно подвигнуть шелапутов на собеседование по всякому другому предмету вероучения Церкви. Но как поступить православному собеседнику в том случае, когда, по каким-либо причинам, вожак не явился на беседу, или он ещё не определился в данной сектантской общине, управляемой вожаком из другого села или даже из Кавказа? Шелапуты в религиозном отношении замечательно консервативны: шелапут в отсутствии вожака ни одним словом не обмолвится относительно вероучения своей секты, и в присутствии вожака шелапут возражает только с его разрешения и по предварительному с ним соглашению. В подобных случаях возражений со стороны сектантов православный собеседник действительно не добьётся: на все его вопросы, предложения, просьбы сектанты отвечают стереотипной фразой: «мы такие же православные, как и прочие: и в церковь ходим, и говеем, и свечи ставим. Что ж мы ещё вам скажем»? Но и в этих исключительных случаях изустная, живая беседа полезнее прочитанной по книге, она вернее подействует на сердце тайных сектантов и способна в глубине души их вызвать сомнение в своём суемудрии. Сухая, формальная, по тетрадке или книжке прочитанная беседа останется кимвалом звякающим, – обрядом бездушным, а не миссионерским живым деланием. Миссионерствующим отцам и братиям до́лжно руководиться в этих случаях примером апостолов, которые всегда предпочитали беседу устами к устам письменным наставлениям. Изустная беседа не только тем действеннее прочитанной по книге, что она передаёт содержание предмета в разговорной, более живой и доступной пониманию слушателей форме, но главным образом тем, что в ней действует сила убеждения собеседника, вдохновляющая его вера, которая, подобно тончайшему солнечному лучу, проникает в сердце слушателя и производит в нём своё спасительное действие. Собеседник, слово которого не согрето пламенем веры, не вдохновлено силой убеждения, может пробудить ум своих слушателей, но сердца слово его не коснётся, а потому и останется не животворным. По отношению к сектантам изустная беседа имеет свои особые преимущества пред прочитанной по книге. Ближайшая и существенная задача каждого собеседника с сектантами проникнуть во внутренний мир сектанта, в котором сокрыта таинственная мрачная сила, толкающая его на путь заблуждения, объединить их и осветить истинным светом учения Церкви. Только в таком случае собеседник может надеяться, что ему удалось заронить в душу сектанта зерно сомнения в его ложных религиозных воззрениях и положить начало дальнейшему просвещению его светом учения Церкви и воссоединению с ней. Всё же это возможно при том условии, если беседа будет вестись устами к устам, от сердца к сердцу. В последнем случае (когда сектанты-шелапуты воздерживаются от возражений) предметом беседы до́лжно избирать один из догматов, отвергаемых шелапутами (догмат о воплощении Сына Божия, учение Церкви о таинстве причащения, брака и друг.). Такие беседы могут иметь своим последствием то, что с одной стороны православные слушатели будут утверждены в догматах Церкви, с другой – в сектантах зародится сомнение в истине усвоенных ими от своих вожаков религиозных воззрений. Повторяем, что и это достижимо при том условии, если слово собеседника будет живым словом, будет дышать искренностью, задушевностью, когда от избытка сердца уста его будут глаголать, и таким словом может быть только продуманная, прочувствованная изустная беседа. Если мы живём духом, то по духу и поступать должны (Гал.5:25).