Миграция Авраама. Переселение Евреев в Египет. Гиксосы

Кроме семей одичалых, без сомнения, выселялись и лучшие семьи западного Ирана, готовые к общительности и к братству человеческому, но не склонные к оковам условной гражданственности, или возмущённые религиозным развратом, сопровождавшим развитие вещественных сил Ирана. Одна из них, ещё в конце III-го тысячелетия до P.X. оставив родину свою, горные пажити арарато-демавендской цепи, перенесла свои подвижные богатства, кущи и стада в землю Ханаанитов и Геламитов, в соседстве Финикиии и древнего Египта. Этой семье, заключённой ещё в лице Авраама, была поручена духовная судьба человечества, и ей обязаны мы первой его летописью.

Оставляя свою родину и переселяясь в новую страну, будущее владение его потомков – Израиля, Авраам следовал движению, данному уже Ирану, со всех сторон надвигавшемуся на Кушитов. Он нашёл землю, уже населённую, и в которой природные Ханааниты ещё не потеряли своего первенства. Таков смысл слов пророка: «в то время жили Ханааниты в той стране» (Быт.13:6). В последующие века, особенно во время пленения египетского, северные Семиты-Геламиты и смешавшиеся с ними Измаэлиты и Аммониты, отрасли рода Авраамова, получили совершенный перевес над туземцами.

Авраам поселился, как домовитый пастырь, в стране ещё слабо населённой землепашцами градостроителями, ибо частое население ещё толпилось только около великих средоточий человечества. Память о подвижной куще и о свободном приволье пустыни никогда не покидала выходцев из западного и среднего Ирана. Поселившись добром или силой в области каменосечцев Кушитов, они везде учреждали праздник сени или Сакей⁴². Род авраамов представляет в этом отношении сходство с Ассирией и Мидией.

Движение северо-восточных народов на юго-запад усиливалось. При жизни Авраама Сирия высылала воинственные дружины в Палестину, и мирный гость Ханаана, Авраам, помогал своим дружелюбным соседям против враждебного нашествия родственных ему Семитов⁴³. Голод заставил его искать временного убежища в Мисраиме (Египте), и тут нашёл уже он давно царствующих Фараонов, давно цветущее государство. Несколько позднее и по той же причине потомство его переселилось на берега Нила, где ему было суждено умножиться, окрепнуть и страдать.

Переселение Израиля в Египет в самом начале II-го тысячелетия до Р.Х. сопровождается первым важным происшествием в жизни государственной, о котором история сохранила ясную и определённую память, именно переходом частной недвижимости в царскую, т. е. государственную собственность. Совет, данный Иосифом, должен был во многом изменить весь быт и все отношения народа к правительству, обратив свободных хлебопашцев в невольных арендаторов, в бездомников, трудящихся на чужой земле⁴⁴.

Дружеский приём, сделанный семье Авраамовой, и последовавшее затем угнетение при новом Фараоне, навело многих на мысль, что Евреи и Гиксосы или цари-пастухи, завоевавшие Египет, были одно и то же. Позднейший из еврейских летописцев, Иосиф, очевидно, разделял это мнение. Зато многие учёные совершенно отвергали весь рассказ о Гиксосах, как пустую сказку. Ни то, ни другое мнение не заслуживает веры.

Великое значение Израиля в Египте указывает на какое-то братское чувство царствующей династии к северо-восточным пришельцам. Нелюбовь народа к пастухам основана не на историческом начале, но на местных требованиях землепашества в узкой долине Нила и на необходимости удалять стада из средины области к краям пустыни. Это было следствием условий географических: радушие Фараонов к чужеземцам, Аврааму и его потомству, было следствием духовного сочувствия. Перенесение столицы с юга на север и основание Мемфиса, или возвышение его в столицу, было сопровождаемо переворотом общественным. Власть царей-воинов скинула тогда, как уже сказано, оковы власти жреческой. Средоточие африканского просвещения и африканской системы открыло объятия свои торжествующему началу Ирана. С этим вместе начались скрытная борьба и смешения, а за ними временное преобладание Азии в самом Египте. Семиты, приглашённые гости и союзники царской власти, всё более и более усиливались в царстве мемфисском, изменяя характер религии, обычаи и, может быть, наружный вид высших сословий; ибо мы имеем древние свидетельства о том, что низшие касты отличались от высших приметами физическими.

Быть может даже, это смешение продолжалось ещё далее по северному берегу Африки; эта догадка подтверждается отчасти изучением Северно-Африканского племени и многими преданиями о колонизации некоторых частей Ливии из Палестины.

Наступило время, когда пришельцы, вкравшиеся во весь государственный состав и, чувствуя своё могущество и слабость туземцев, потребовали полной власти в слишком гостеприимной земле. Не до́лжно вполне верить словам Манефона, но нет и причины оставлять их без всякого внимания. Манефон знает про кровопролитную борьбу и изгнание Гиксосов; но Манефон ничего не знает о войне, в которой Гиксосы торжествовали. Они, очевидно, не были завоевателями в полном смысле слова: они были насильниками туземцев, с которыми давно уже жили и сжились во многом.

Это отношение варваров-союзников к Риму: поздняя история должна нас учить понимать раннюю историю.

Выходцы из Азии сделались царями в Египте до самых границ Нубии, несмотря на сопротивление стихии туземной на юге. Из них составилась семнадцатая династия, враждебная народной славе, народным обычаям и народной религии, но дружественная к семьям Семитским, с которыми связывало её кровное, незабытое родство. От того то разрушение памятников, кровавое поклонение Тифону (искажённому духу, владыке Ирана), приём Авраама, власть Иосифа и отведение прекрасного края в жилище Израилю. Книги, вошедшие в еврейский канон, не содержат никаких подробностей о пребывании народа в земле чужой; но в преданиях жили имена и дела великих людей, прославивших племя авраамово на берегах Нила и, вероятно, продолжавших политическую деятельность Иосифа.

Предания исчезли, но книга царей сохранила нам несколько имён, вероятно важнейших: Эфан, Геман, Халькал и Дардах. Хотя в разных текстах эти имена читаются разно, значение их в памяти народной очень ясно.

Около XVIII века до Р.Х. произошёл новый переворот в судьбе Египта. Гиксосы были побеждены и изгнаны из его пределов династией туземной, южной, возросшей и окрепшей в земле древне-кушитской святыни, в области стовратных жреческих Фив. Война была упорна и продолжительна. Побеждённый народ удалился неизвестно куда, но, вероятно, на свою старую родину, к северо-востоку. Изгнанная династия носила в сказаниях египетских прозвище пастырей; характера же пастушеского в ней не обличают ни слова Манефона, ни рассказ ветхозаветный. Очень вероятно, что это прозвище, очевидно враждебное и ругательное, было дано ей не по её собственному происхождению и обычаям, а по отличительной примете того народа, который пользовался доверенностью царей и управлял внутренней жизнью государства. Цари Гиксосы значит только Цари Евреи. Великая власть рода израилева объясняет и ожесточение Египтян против него и мщение царей XVIII династии. Если, сверх того, приписывали Евреям самоё разрушение памятников, то понятно, почему именно на них то и возложена была вся тяжесть воссоздания.