Заключение

Подводя итоги нашего исследования жизни, литературной деятельности и библейско-богословского учения блаж. Иеронима Стридонского, как мы убедились, по праву считающегося одним из четырех великих Учителей Западной Церкви, отметим наиболее существенные результаты, достигнутые в ходе нашей работы.

Изучая жизнь блаж. Иеронима, мы видели, как этот способный и увлекающийся юноша из отдаленного далматинского городка Стридона получил блестящее образование в Риме и вместо того, чтобы делать светскую карьеру, с головой окунулся в самый суровый христианский аскетизм, сопряженный с неустанными интеллектуальными трудами по изучению Свящ. Писания и святоотеческого наследия. Набравшись опыта на Востоке, он вернулся в Рим, где чуть было не сделал головокружительную карьеру при папской канцелярии, но зависть римских церковных аристократов и ненависть толпы вынудили его вскоре навсегда покинуть Рим и поселиться в маленьком монастыре в Вифлееме. Там прошли самые плодотворные годы жизни блаж. Иеронима; там он создал свой перевод Ветхого Завета с древнееврейского оригинала, составивший основную часть Вульгаты, и написал свои бесчисленные библейские толкования. Там Вифлеемский пресвитер своим острым пером расправлялся с еретиками, не преминув критиковать и близких друзей; там он проповедовал и принимал странников; там он скорбел от своих и чужих болезней; наконец, там он, отягощенный летами и трудами, отошел ко Господу, оставив по себе добрую память потомкам.

Благодаря своим неустанным литературным трудам блаж. Иероним сыграл важнейшую роль в распространении библейских и святоотеческих текстов на Западе. Мировую известность ему принесли переводы Библии, а его собственные сочинения свидетельствуют о необычайно широкой эрудиции их автора, его прекрасном знании как классической греко-римской литературы, так и Библии и обширной христианской литературы. Из-под пера Вифлеемского пресвитера вышло более тридцати сочинений по библеистике, экзегетике, догматике, церковной истории и агиографии, не считая многочисленных переводов, гомилий и писем. Помимо библейских переводов, наиболее важны для последующей западной богословской традиции его экзегетические сочинения, включающие комментарии, схолии и гомилии и охватывающие большую часть Ветхого и Нового Завета. В блестяще написанных догматико-полемических трактатах блаж. Иеронима во всей полноте проявились не только его полемические способности, но и умение сводить спор по вероучительным вопросам не к рациональным аргументам и софистическим умозаключениям, а к библейской экзегетике. Его исторические труды оказали огромное влияние на последующую западноевропейскую и византийскую историографию, а составленные им жития монахов, которые, вероятно, были предварительными набросками для большого церковно-исторического труда, для западных читателей яркими красками описывали образцы восточного подвижничества, преломленные сквозь призму богатого воображения и аскетического опыта их автора, приобретенного им в пустынях Сирии и Египта. Эпистолярное наследие блаж. Иеронима, носящее на себе неповторимые черты его характера, наряду с «Исповедью» блаж. Августина поистине может быть названо жемчужиной раннехристианской литературы. Его письма поражают как богатством и разнообразием содержания, так и живостью и элегантностью стиля. Многие из них представляют собой внушительные по объему трактаты, посвященные тому или иному экзегетическому, догматическому или нравственно-аскетическому вопросу.

Хотя блаж. Иероним не был оригинальным богословом и не создал какой-либо особой догматической системы, он, следуя веяниям времени, нередко обращался и к непростым догматическим вопросам. Несмотря на то, что он всегда стремился быть «церковным человеком» и строго следовать церковному Преданию, одним из его важных методологических принципов был приоритет Свящ. Писания перед церковным Преданием, что иногда приводило его к выводам и утверждениям, расходившимся с общепринятыми в Церкви. Как первоклассный библеист и знаток Свящ. Писания блаж. Иероним внес существенный вклад в понимание богодухновенной природы Библии и выдвинул знаменитую концепцию «еврейской истины», предполагающую первичный и непререкаемый авторитет древнееврейского оригинала Ветхого Завета, который стал для него главным критерием истинности при переводе и толковании Свящ. Писания. Впрочем, это не мешало Вифлеемскому пресвитеру постоянно обращаться и к различным греческим переводам Ветхого Завета и опираться на труды предшествовавших греческих экзегетов. В итоге ему удалось существенно скорректировать александрийский экзегетический метод за счет введения в него отдельных элементов антиохийского метода, что уберегло его от излишнего злоупотребления аллегорией. Будучи экзегетом-эклектиком, а не слепым последователем той или иной экзегетической школы, блаж. Иероним использовал то, что считал лучшим в каждой из школ, чтобы предложить своим читателям как можно более ясное и точное толкование Свящ. Писания. Хотя Вифлеемский пресвитер почти не интересовался спекулятивным богословием и не очень хорошо разбирался в его тонкостях, в его сочинениях мы можем встретить все основные положения христианского вероучения о Триедином Боге, о Христе – воплотившемся Сыне Божием, ставшем Сыном человеческим и в одном Лице соединившем две природы; о совершенном Им спасении людей, состоявшем в выкупе человека из-под власти диавола, в принесении искупительной жертвы Богу Отцу за грехи всех людей, наконец, в приобщении людей к полноте Божества и усыновлении их Богу. Отвергая мнение пелагиан о возможности для человека своими силами достичь безгрешного состояния, блаж. Иероним вместе с тем не принимал и августиновского тезиса о «самовластии благодати» и стремился сохранить свободный выбор человеческой воли, указывал на важность наших собственных усилий, направленных к спасению, не отрицая при этом необходимости непосредственной Божественной помощи. Разделяя общее представление о том, что исторически христианская Церковь была основана апостолами и на апостолах, преемниками и наследниками которых являются епископы, Вифлеемский пресвитер подверг сомнению теорию «монархического епископата» и, следуя архаичному словоупотреблению Свящ. Писания, не делал существенного различия между епископами и пресвитерами. Усматривая кафоличность Церкви в распространении ее по всему миру и в сохранении во всех поместных Церквях единства веры и апостольской власти, блаж. Иероним вместе с тем превозносил Римскую Церковь как «престол св. Петра» и главный оплот Православия. В качестве основных церковных таинств он указывал на крещение и Евхаристию, однозначно свидетельствуя о реальном присутствии Христа в последнем таинстве. Затрагивая вопрос о покаянии и отпущении грехов, Иероним учил, что кафолическая Церковь, в отличие от раскольнических и еретических сообществ, дает возможность ее согрешившим членам покаяться, искупить свою вину и вернуться в ее лоно. Многократно подчеркивая святость христианского брака и его благословение Церковью, Вифлеемский аскет вместе с тем настаивал, что брак есть благо гораздо меньшее, чем девство и воздержание, и ставил его на третье место после девства и вдовства. Хотя блаж. Иероним отверг как древние хилиастические представления о «тысячелетнем царствии» Христа на земле, так и оригеновское учение о мнимом «воскресении тела», утверждая, с одной стороны, духовное понимание книги Откровения, а с другой – абсолютно реальное воскресение человеческой плоти с кровью, жилами, костями и всеми необходимыми органами, ему не удалось достичь ясности и последовательности в своих представлениях о Страшном Суде и будущей участи грешников, поскольку он не смог до конца избавиться от влияния идей Оригена о всеобщем спасении и очистительном характере огненных наказаний.

Таковы некоторые наиболее важные достижения блаж. Иеронима Стридонского в различных областях церковной науки, в которую он внес столь весомый вклад, что он может быть сопоставлен разве что со вкладом Оригена. Многочисленные литературные труды Вифлеемского пресвитера оказали самое сильное и глубокое влияние на последующую западно-христианскую церковную письменность, но были известны и на христианском Востоке. Его богословско-литературное наследие всегда привлекало и продолжает привлекать интерес ученых, церковных деятелей и простых верующих. Не меньшее значение имела и сама выдающаяся личность Вифлеемского пресвитера, чье самоотверженное служение Церкви и неустанные труды на ниве церковной науки и аскетического делания всегда были, остаются и будут прекрасным примером для подражания всех последующих поколений христиан.