Прибавление о Талмуде

«Что такое Талмуд? когда и кем он составлен?» Любознательный читатель – христианин, узнав что ни будь из талмудических сказаний о христианстве, наверно, поинтересуется узнать содержание Талмуда. Случалось слышать подобное заявление относительно Талмуда и от светских людей, особенно от пастырей церкви. «Ведь мы, русские, говорил нам как – то раз хороший наш знакомый, решительно не знаем, что такое Талмуд; он нам представляется не иным чем, как пустым баснословным учением, служащим тормозом жидовства». Заметим, что не лучше рассуждали о Талмуде и заграничные, даже самые ученые люди. Там (на Западе) Талмуд подвергался не только нареканию, но осужден был на всесожжение и был публично сожжен не менее шести раз, – и не в отдельных экземплярах, а во всем составе своем, целыми массами²⁸. Однако, как ни преследовали Талмуд и как его ни сжигали, а он, благодаря бдительности своих последователей и некоторых учителей христианской церкви, уцелел. А Пий IV уже разрешил принять новое издание Талмуда, только с тем условием, чтобы оно появилось без заглавия – «Талмуд». Это, в свою очередь, показывает, что, не смотря на общее нерасположение к Талмуду, он все-таки обращал на себя внимание, особенно на Западе. Нет никакого сомнения, что время от времени загадочное учение Талмуда разъяснялось между заграничными учеными, – там, где ум человеческий ни перед чем не останавливается. Замечательно, что даже и теперь не мало интересуют заграничную публику сведения о Талмуде; это видно из того, что появившаяся в 1867 году в английском журнале статья: «что такое Талмуд» выдержала в течение года семь изданий.

Итак, если в западной Европе, где о Талмуде и об иудаизме имеется более сведений, чем у нас в России, и где, однако, евреев гораздо меньше, публика не оставляет без внимания этот, можно сказать, весьма любопытный в своем роде, предмет то как же нам – русским, между которыми живет целая треть евреев всего земного шара, не поинтересоваться узнать, что такое Талмуд, в чем заключается сущность того учения, которое обнимает собою целые тысячелетия?

«Талмуд» значит учение (от слова ламад – учиться). Известно, что у евреев, кроме Библии, существует толкование на нее раввинов, под именем «мишны», что значит повторение, или иначе – дополнение к закону Моисея; а к мишне, образующей собою род текста, присоединяют по-бокам, в виде примечаний, «гемара» (дополнительное учение); оба текста в совокупности называются «Талмудом». Короче сказать: Талмуд есть сборник мыслей, касающихся догматической, юридической и общественной жизни еврейского народа. Талмуд совмещает в себе все: математику, зоологию, медицину, астрономию, ботанику, физику. Все это, составлявшее необходимые потребности в жизни иудеев, должно было войти в состав Талмуда²⁹. По понятно евреев, Талмуд, кроме полезности своей в научном отношении составляет «гедер-эл-гаторэ», т. е. ограду Божественного закона, без чего он, закон, по их мнению, легко мот бы придти в упадок. Подобная мысль находит подтверждение в творении ученейшего раввина Маймонида. «Иехудах (т. е. Иуда, составитель Талмуда), говорить Маймонид, видя уменьшающееся число своих учеников и увеличивающееся затруднение к пониманию религиозных вопросов, постепенно возникавших после падения иерусалимского храма, как например, касательно жертвоприношений, правил наделения каганов и левитов, почел за необходимое восполнить все, что не вошло в закон Моисеев, и тем сохранить предание, которое уважается народом не менее священных книг и которое легко могло утратиться, особенно во время рассеяния. Движимый этою разумною мыслью, он, Иехудах, для пополнения сведений, обращался ко всем, повсюду рассеянным, раввинам еврейского народа и, наконец, обнародовал свое собрание в 190 г. в 17 – й год царствования императора Коммода».

Он назвал свой труд – мишна. «Мишна» быстро распространилась во всех школах Палестины, Вавилона и других местах. В одной тивериадской академии, по уверению еврейской хроники, заседало более 1000 еврейских юношей, которые с большим прилежанием изучали Мишну и прочую талмудическую мудрость. «Тивериада, говорить Маймонид, была знатным городом; сюда перенесен был синедрион и жилище мудрецов». Иерусалимский Талмуд также восхваляет Тивериаду, как рассадник мудрости и просвещения. Заметим, между прочим, что существовало 4 разряда ученых. Первые известны под именем танаитым, или, как говорят евреи, таноем, заботились о сохранении предании от Ездры до Иуды святого, написавшего Мишну. Второй класс ученых были ганои (гоном), которые внезапным вдохновением проникали в смысл священного Писания. Они были образованнейшими людьми между евреями и достигали этого звания только после продолжительных испытаний. Ученейшим из них вверялось управление академии. Другие водворялись в провинциях, где своими сведениями привлекали к себе народное уважение. Третий класс ученых были мазореты (или, как произносят евреи, моруим); они занимались исправлением священных книг и определяли точки, гласные и ударения, которые на еврейском языке имеют большую важность, при изъяснении священного Писания. Вообще занятия мазоретов способствовали к сохранении) в целости текста книг Ветхого Завета. Четвертый класс ученых составляли каббалисты, деятельность которых состояла в отыскивании таинственного смысла священного Писания. Мы ниже скажем подробнее о их деятельности. Евреи вообще питают высокое уважение ко всем этим ученым, но особенно к лицам, принадлежащим к первому разряду – к таноям; они называют их не иначе, как хахомим – мудрецами и святыми. Итак, вот кто развил знамя Талмуда, – это были четыре класса ученых людей. Читателю нетрудно догадаться, с какою быстротой должен был развиться Талмуд и в каких громадных размерах. На это мы не замедлим указать после, а теперь продолжим рассказ о Талмуде. Наречие, на котором написан Талмуд, есть смесь многих семитических наречий. Заметим, что существуют два Талмуда: иерусалимский и вавилонский, получившие свои названия от двух разных школ, их компилировавших. Вавилонский Талмуд издан был гораздо позднее, чрез два столетья после издания иерусалимского, и более известен и гораздо полнее, так как самые вавилонские учители пользовались большой известностью; это происходило от того, что палестинские еврейские школы были в это время в упадке, между тем как вавилонская процветала до XII века. Впрочем, иерусалимский Талмуд достоин большего внимания, как более полезный для изучения Святой земли.

Не смотря на ясное историческое указание времени появления Талмуда в свет, евреи считают его гораздо древнее. Они говорят, что Талмуд дан так же, как и закон, на Синае (это можно видеть почти в каждом заглавном листе Талмуда). Раввин Левибен – хама выступает даже с доказательством священного Писания. Бог сказал Моисею (Исх. 24, 12), говорит он: «Я дамь тебе скрижали каменные, и закон и заповеди, написанные Мною, в руководство тебе». Здесь под скрижалями нужно, говорит раввин, разуметь Десятисловие – гасерис – адибрис, а под законом – микре – Пятикнижие; а выражение – написанные Мною – означает невием и ксивем, – пророчества и писание. Под словом же руководство нужно разуметь гемару. Отсюда видно, говорить раввин Леви – бен – хама, что весь Талмуд получен Моисеем от Бога на Синае, как средство к уяснению заповедей (смотр. Берах 5. 1). Кроме этого, в подкрепление мнения, что Талмуд дань на Синае, раввины ссылаются на заповедь о пепеле рыжей юницы (Числа гл. 19): к этой заповеди присоединены наставления Божии, определявшие время доставления юницы, количество и качество ее пищи. Все это показывает, говорят евреи на основании Талмуда, что заповедей не десять только, а тарьяг. т. е. 613; из них 248 положительных, а 365 отрицательных. Последние 365 даны в соответствие числу дней года, а первые 248 соответствуют числу составов человеческого тела, которых, по тогдашней анатомии, полагалось 248. Из общего числа этих заповедей нужно исключить первую и вторую заповеди Десятословия. Полученное за этим исключением число и составить 618 (Смотр. Гематриа). Удивления достойно, что и ученейший раввин Маймонид разделял мнение, что талмудическое учение дано одновременно с Божественным писанием. Предисловие к его книге Нейдер – Цераим (1 отдел Талмуда) начинается следующими словами: «необходимо знать, что заповеди, данные Моисею Богом, были сопровождены истолкованиями, ибо Господь поведал текст, и потом – его изъяснение. Когда Моисей возвращался в свою палатку, первый встретившийся ему человек был Аарон, которому он повторил текст и потом истолкования, как они были ему переданы. Когда Аарон сел по правую сторону Моисея, вошли Елиазар и Ифамар, сыновья его, которым Моисей повторил то же самое, что и Аарону. Когда Елиазар и Ифамар сели, один по левую сторону Моисея, а другой по правую сторону Аарона, вошли семьдесят старейшин израилевых, которым Моисей передал тоже, что Аарону и сыновьям его. Весь народ, наконец, входил к Моисею, желая обрести Господа, и был также научен Моисеем, и то же самое было повторяемо, покуда не услышано всеми до единого. Когда Моисей удалился: тогда и Аарон повторял оставшимся то, что он слышал четыре раза. Когда Аарон удалился, Ешазар и Ифамар повторяли старейшинам и народу то, что они слышали четыре раза. По удалены Елиазара и Ифамара, старейшины повторяли то, что слышали четыре раза. Иоссия и Финесс пересказали тоже самое своим наследникам, чрез которых цепь преданий дошла, не прерываясь, до времени Иуды Гакодоша, – светила и украшения своего века которым предания были собраны и написаны». Все раввины равно согласны в этом мнении. Неудивительно, что, приписывая такое происхождение Талмуду, евреи имеют к этой книги такое высокое уважение, что ставят ее выше священного Писания; они говорят, что священное Писание можно сравнить с чистою водою, предание – мишна с вином, а гемара подобна тем благовонным напиткам, которые услаждают вкус знатных. «Виновный пред Моисеем, говорят талмудисты, может быть прощен; но кто противится гемаре, достоин смерти». Далее: кто упражняется в одном лишь священном Писании, тот делает половину дела, и следовательно, заслуга его не очень велика; но кто в тоже время занимается мишною, тот имеет великую заслугу. Поэтому – то многие евреи тотчас по окончании богослужения считают священною обязанностью прочесть хоть две, три главы из ней. Скажем теперь несколько слов о содержании мишны. Мишна есть, как уже известно, громадный религиозный сборник, заключающий в себе бесчисленное множество разных предписаний, постановлений, повелений и запрещений, основанных на законе Моисея. Мишна обнимает, собою шесть томов, которые разделены на главы, 1 – й на одиннадцать, 2 – й на двенадцать, 3 – й на семь, 4 – й на девять, 5 – й на одиннадцать и 6 – й на двенадцать. Эти главы, в свою очередь, разделены на 524 параграфа. В 1 томе «Зераим» говорится о произведениях земли, о законе, о десятинах и приношениях священникам, левитам и бедным. Во 2 «Моед» о праздниках, о хранении субботних и постных дней, об обрядах и жертвоприношениях. Особенные главы посвящены празднику Пасхи, новому году, дню умилостивления (очищения) и празднику кущей. В 3 – м «Нашем» – о женщинах, о браке, разводе и обетах. В 4 – м «Незикен» о правах и обязанностях относительно собственности, установления по части суда; он обнимает, кроме гражданского, и уголовное право. В 5 – м «Кадишем» о священных предметах, о жертвоприношениях, а также о мерах, употребляемых в храме; наконец, в 6 – м «Тогарит» о законах очищения; здесь говорится о различных гигиенических правилах, о законах, касающихся левитов, о нечистых вещах, о нечистых лицах и тому подобных.

Перечисленные нами отделы мишны изобилуют еще многими разъяснениями и прибавлениями, называемыми тойсефат, или, как говорят евреи, тойсфис, дополнительное учение, и, наконец, галаха (путь к уяснению законодательных положений). Как ни кажется велика мишна, а вавилонский Талмуд гораздо обширнее. Он почти в четыре раза больше ее. Тридцать шесть отделов, снабженные замечательными комментариями (Тойсфат и Раша)³⁰ неразлучными спутниками Талмуда, на полях которого они печатаются, во всех настоящих изданиях Талмуда, составляют 12 фолиантов, имеющих вместе 2947 листов. Маймонид (живший в конце 12 и в начале 13 века), желая, как можно, упростить Талмуд, издал огромное сочинение под заглавием Иад Гахазака, – мощная рука³¹; но прошло несколько времени, – и на его труд набросился целый рой комментаторов. Любой экземпляр этого сочинения снабжается теперь десятью комментариями, именно: «Магид – мишна» рави Иосифа Каро из Цефата в Палестине; «Лехем – мишна» соч. рави Иегуда из Константинополя и многих других. Замечательно, что были такие раввины, деятельность которых обращена была не только на изъяснение и истолкование священного Писания, но и такие, которые сосчитали число слов и букв священного Писания; это, в свою очередь, считалось весьма нужным для сохранения священных книг от будущих подделок, вставок и извращений. Последнее извлечение из Талмуда, под названием «Арба турим», принадлежит раби Якову, сыну раби Ашера (жившего в конце 14 и в начале 15 века). Этот грандиозный труд – 1000 листов – разделен на четыре тома. Первый из них, известный под именем «Дерех – гаю – шер», – путь жизни, трактует о законах обрядовых, необходимых для каждого еврея, об омовении рук, о том, как стоять на молитве, о занятиях, дозволенных или запрещенных в субботние и праздничные дни и т. п. Во втором томе говорится о кошере – дозволенной пище и трефе – пище запрещенной, о резке скота и птиц, об очищении женщин в микве, и известен под названием «Иоре – Деа». Третий отдел, названный «Хошен – Мишпот», излагает законы касательно прав наследников, о договорах и о сделках. Последний, под названием «Эбен – гаезер», трактует относительно брака, развода и проч.

Не думайте, читатель, чтобы из этого обширного моря законов что – ни будь могло считаться необязательным для евреев. Нет, каждый израильтянин обязан, более или менее, углубляться в мудрствование этих книг и не должен преступать ни малейшего предписания их. «Будь одинаково тщателен, говорит раввин, при исполнении, более или менее, важных законов; потому что ты не знаешь, какая за них следует награда. Взвешивай всегда потерю, которую ты понесешь на земле при неисполнении какого – либо закона, с наградою, которая за исполнение предстоит тебе в будущем, и земное благо, которое ты получишь, не исполнив какого – либо закона, с наказанием, которое тебя ожидает за то в будущем. Помни всегда три вещи – и никогда не согрешишь: знай, что над тобою глаз Всевидящего, ухо, которое все слышит, и что все, сделанное тобою, заносится в книгу жизни³². Заметим, между прочим, что, но учению мишны, люди здесь на земле уже получают отчасти достойное возмездие за дела свои, за добрые – воздается добром, а за зло – злом. Мишна в этом случае опирается на священное Писание и указывает на таинственное, внезапное наказание Божие, – «библейское истребление». И из этого она выводит, что незначительные проступки могут быть искуплены раскаянием, благотворительностью, жертвоприношением и молитвою в день умилостивления (день очищения). «Несправедливость, оказанная человеку, может быть искуплена только тогда, когда обиженный будет удовлетворен и простит обидчику. Величайшая добродетель заключается в изучении закона. Это не только признак высокого образования, дающий человеку почет в обществе, но и особенная заслуга, которая в состоянии помочь человеку не только в настоящей, но и в будущей жизни (см. Перек – Овис, Шени). Незаконнорожденный, но изучивший закон, – стоит выше первосвященника, незнающего его. Однако ученый не должен много мечтать о себе, не должен, ради своей учености, жить на чужой счет. К научным занятиям хорошо и полезно всегда присоединять ремесло и труд; тогда будешь свободен от греха. Кто своим трудом зарабатывает хлеб, стоит выше того, который говорит, что он боится Бога, – и ничего не делает. Кто живет исключительно по букве закона, не вникая в его дух тот безумен». Тон мишны почти весь таков – поучительный, но зато Гемара и особенно отделы Гагады и Медраша – загадочное учение. Медраш особенно разнообразен. Здесь есть много исторического, поучительного, есть много сказаний, аллегорий и даже басен. Мы остановим внимание читателей на учении в высшей степени мечтательного раввина Медраша. Учение его приводит евреев в восторг. Этот раввин, хотя также касался священного Писания, но везде и во всем любил видеть не простую букву закона, не обыкновенный смысл ее, а во всем как – то созерцал что – то сокровенное, высшее – духовное. Медраш иногда из одного слова выводит целый рассказ и развивает его на бесчисленное множество пунктов. Его деятельность обратилась, прежде всего, к законодательным отделам в книгах Исход, Левит и Второзаконие; он отыскивал и разрешал многие вопросы священного Писания, которыми всегда способен увлечься еврей. Фантазия его простиралась и на пророческую, историческую и законодательную части Библии. В высшей степени поэтически написано раввином Медрашем и очень многое о книгах Песнь песней, Эсфири, Руфи и Когелета (Экклезиаста), Притчей, книгах Самуила и некоторых других. Кроме того, есть еще другие сочинения Медраша: сказание о высшем духовном, мире, рассказ об истории Авраама и Немврода. Чрезвычайно любопытны: описание жизни Моисея, до исхода из Египта, и его дальнейшей жизни, сказание о принесении Исаака в жертву и многие другие.

Евреи питают такое уважение к Медрашу, что ввели в обычай присоединять его сочинения к публичному чтению священного Писания в дни субботние.

Мы сейчас говорили, что Медраш – большой охотник из одного слова выводить целый рассказ и развивать его на бесчисленные темы. Приведем, для примера, хоть что ни будь из многочисленных его сочинений, имеющих притязание, как сказано, разрешать и разгадывать неразгаданное.

«Нам известно, говорит Медраш, что Моисея, – этого верного служителя Божия и истинного учителя израилева, по истечении 120 лет, не стало на земле; но куда девался он и как он умер – это составляет величайшую тайну, – тайну, которую можно разрешить не иначе, как только углубившись всецело в таинственный смысл Божественного учения. Когда пробил последний час жизни Моисея, Господь, говорит Медраш, призвал, к себе Архангела Гавриила и сказал: «иди и принеси Мне душу Моисея». Гавриил отвечал «не могу, Господи, этого сделать, так как я был учителем его, а он учеником моим». Тогда благословенный Бог поручил, душу Моисея Архангелу Михаилу, но, как и сей отказался, то Он призвал ангела смерти, называемого по-еврейски Малах – Гамовес, и сказал ему: «ступай немедленно, принеси душу раба Моего Моисея». Ангел смерти охотно принял это приказание, и тотчас предстал, пред Моисеем. Раб Божий в это время изображал имя Иеговы – Шем – Гамфореш. Ангел смерти, лишь только увидел лучи небесные, осеняющие Моисея, испугался и не дерзал нарушить спокойствие его, покуда сам Моисей не спросил: «для чего ты пришел ко мне?» – «Взять душу твою», отвечал ангел смерти. – «Ступай», сказал Моисей, «не дам тебе ее!» – Ангел смерти сказал: «отчего? Ведь все души сынов человеческих преданы Богом мне. Почему же ты противишься?» На это возразил ему Моисей: «Я лучше всех сынов человеческих, во-первых, потому что, вышел из утробы матери, я имел уже на себе завет обрезания; во-вторых, потому, что я шествовал по небу, как по земле; сорок дней не питался никакою пищей; следы мои начертаны на небе: я взял закон святой из среды огня и пламени! Разве ты не знаешь, что сам Бог явил мне, по желанию моему, величественное присутствие Свое и могущество? Не моя ли рука источила из камня воду? Ступай, говорю тебе, не дам души своей!» – Ангел смерти, испуганный, ушел от Моисея, но Моисей, не довольствуясь тем, догнал его и ударил жезлом так сильно, что выбил ему глаз. Вот кто отмстил врагу рода человеческого, за его пагубное зло, нанесенное людям. Теперь злой дух уже не имеет прежней силы».

Много есть в Медраше подобных сказаний; но мы теперь умолчим об этом, а продолжим начатый обзор содержания Талмуда и его развитие. Мы уже видели, что Талмуд, кроме указанных отделов мишны, распадается и на другие части: на Галаху, Гагаду, Медраш и, наконец, на Каббалу.

Каббала, или, как, произносят евреи, Кабболо, есть одна из самых труднейших частей Талмуда. Она есть устное предание, как показывает и самое ее название. Каббала имеет свой собственный слог и во всех своих выражениях одевается в такие многосторонние и отличные формы, что требует особого внимания. При этом нужно знать хорошо и фигуры и знаки, коими обрисовывается Каббала. Эта наука, повторяем, есть способ открывать в отдельных или совокупных словах таинственный смысл, или извлекать из них, как говорят евреи, магическую, чудодейственную силу. Короче сказать, Каббала есть изъяснение сокровенных символов, находящихся в священном Писании (См. Рим. 10, 6; Еф. 5, 30, 32; Евр. 2 и 5). Нельзя обойти молчанием, здесь и то, как рассуждают евреи о Каббале. Они говорят, что Каббалу открыл сам Бог одному из древнейших учителей, именно знаменитому Акибе (Современнику Иисуса Христа), который посвящал всю жизнь на изучение закона, желая вполне уразуметь истину его. Акиба, занимаясь усердно законом Божиим, посвящал немалое время и на молитву; поэтому – то Господь и умудрил его, и благоволил ему открыть то, что сокрыто было от Моисея, именно – учение «Каббала». Талмуд передает, что Акиба и преемники его имели сношение с Ангелами, которые открывали им сущность религиозных истин, переданных ими потомству. Симон, сын Иуды, имел власть над демонами. Великие монархи не имели той силы, того богатства, которыми обладали каббалисты и особенно Акиба. Каббала разнится от предания тем, что последнее относится более к нравственной деятельности, а первая к умозрению. Она есть первая догматическая книга, в которой главное место занимает учение о десяти сеферотах. Число 10 – ть здесь весьма важно, так как оно указывает на 10 – ть заповедей, на 10 – ть порядков Ангелов Божиих, на 10 – ть естественных сфер мироздания и, наконец, на 10 – ть частей человеческого тела, каковы: мозг, легкие, сердце, желудок, печень, желчь, селезенка, почки и половые органы. Второе, истолковательное, содержание Каббалы в различных свойствах священного Писания открывает некоторые тайны; как, например, шестикратное повторение в 1 – м и последнем стихе еврейской Библии букв Алиф и Иед, по мнению каббалистов, означает шести тысячелетнее существование Мира; в слове «бара» (сотворил) заключается начинательными буквами имя трех Лиц Пресвятой Троицы, Бен – значит Сын, Руах – Дух Святой, буква а значит – ав, Отец. Каббала и на историю творения мира смотрит как – то иначе; она не довольствуется одним объяснением священного Писания, но спрашивает: действительно ли Мир сотворен из ничего, или произошел из вечной материи? Зачем Бог допускает трех? «Бога называем, всеблагим, говорит Каббала, к чему ж Он посылает бедствия, страдания невинному?» Такие – то предметы преимущественно, разбирает Каббала. Замечательно мнение одного каббалиста Нахманида о 6 – ти тысячелетиях мира, которые он ясно видит в истории творения. Еще прежде него Абрагам Гиний вычислил, что царство Мессии начнется в 1858 году. Нахманид говорит об этом подробнее: 1 – е тысячелетие принадлежит неведению и занято одним Адамом; второе – нечестию и наказанию и началу познания Бога Авраамом; третье – увеличивающемуся познанию, до построения храма; четвертое до 172 года после второго храма; пятое заключает вмешательство языческих народов и упадок истинного Богослужения; в шестом начинается царство Мессии, которое вышеозначенный раввин считал уже наступившим в его время. Далее идет толкование того же каббалиста Нахманида о создании света. Раввин Симон спросил учителя Нахманида: «скажи мне, равви: каким образом создан свет? Он отвечал: Бог облекся в ризу, и блеск Его всемогущества проник чрез весь мир. Ибо сказано: «Он облекся в свет, как в ризу» (Псал. 103), или иначе сказать, из бесконечности предвечного Духа произошла двойственная стихия, – небесная, духовная и земная, вещественная; она обозначается словами: «тогувавогу», и из нее после сотворения света развился видимый Мир. Дни творения, говорить Нахманид, означают время стояния веков. Об Ангелах Каббала выражается следующим образом: шесть свойств имеют шейдим (духи злые), – три общих с Ангелами и три с людьми; у них есть крылья, они пролетают всякие пространства и знают будущее, подобно добрым Ангелам: но они едят, и пьют, нарождаются и умирают, как люди. Шесть свойств имеют люди, – три общих с Ангелами и три с животными; у них есть разум, они ходят прямо и говорят небесным языком, как Ангелы: но они едят и пьют, страдают и нарождаются, как животные.

Так как Талмуд писался в разные времена и везде, где только обитали евреи; следовательно, дух времени и дух воззрений тогдашних писателей – философов – не иудеев не мог не отразится и на Талмуде. Поэтому – то нередко рядом с талмудическим трактатом, заключающим в себе чисто библейское учение, можно встретить и трактат, отзывающийся духом тогдашней греческой философии, можно видеть в Талмуде разные изречения, облеченные в аллегорические сказания и басни. Наконец, можно в нем встретить и сказки, – и такие, которые свойственно было выдумывать только досужей ребяческой фантазии. И все это, опять-таки говорим, произошло от того, что многие раввины при составлении Талмуда увлекались часто иноземною человеческой мудростью, которую примешивали к своему религиозному сочинению; что это так, – достаточно указать на их учение о творении Мира.

Относительно «первоматерий», из которых образовался, будто бы, Мир, мы замечаем в Талмуде некоторое сходство в воззрениях с материалистическими греческими школами древнейших периодов «Один, или три предмета существовали, говорить Талмуд, до нынешнего Мира, – вода, огонь и ветер; вода создала тьму, огонь создал свет, а ветер – дух мудрости». Так и по Санхониатону, финикийская космогония признает воздух и хаос первопринципами, из которых, соединенные любовным влечением, произошли «первоначальный ил» – земной шар и «стражи неба» – небесный свод с его светилами. В рассуждении самого творения Талмуд вполне признает постепенное развитие «космоса». Современные евреи – прогрессисты особенно как – то ухватились за подобные талмудические идеи относительно творения Мира; они говорят, что очень естественно было Миру создаться не вдруг, не в шесть дней, а в весьма продолжительное время; а может быть, и то, продолжают они, что дни Божии были не таковы, как дни человеческие; священное Писание говорит нам, что один день Божий равняется 1000 лет наших, а это – то и позволяет думать, продолжают прогрессисты, что мир наш образовался в течение нескольких тысячелетий.

Талмуд говорит, что Бог создавал миры за мирами и разрушал их один за другим, пока Он, наконец, создал настоящий мир, который Он нашел вполне удовлетворительным; в подтверждение своего мнения Талмуд приводит следующие слова священного Писания: «и увидел Бог, что все, что Он создал, весьма хорошо»; тогда – то он сказал: «этот мир мне нравится; а прежние – нет».

Считая неуместным вступать в диспут с Талмудом, а также с его последователями; касательно их воззрений на творение Мира, – нелепость которых очевидна для всякого, – мы скажем только вот что: Тому, кто столь могущ, что словом единым мог все создать и все сразу утвердить. – Тому не было нужды во времени для постепенного усовершенствования своего великого творения, не нужно было также прилаживаться и рассматривать: какой из миров выйдет лучше; Господу известно все сокровенное от века, Он вполне знает, что добро и что нет. Но будем следить далее за талмудической мудростью. «Цель творения Мира была та, говорить Талмуд, чтобы приложить к делу закон и завет обрезания». (Талмуд – Шабас 149, 2).

«Господь сотворил человека не всего из земли, говорить Талмуд, и не всего из неба, но из обоих вместе, чтобы была гармоническая связь между небом и землей...³³. Один он – человек, – сотворен был позже всех, даже комар древнее происхождением и родом, чем человек. Зачем так? А затем, отвечает Талмуд, чтобы доказать тебе – человеку, что жизнь всякого единичного человека стоит целого Мира» и что всякий индивидуум имеет право сказать, «Мир сотворен ради меня», т. е, что абсолютное равенство всех людей начертано на первой же странице священного Писания и, значит, никто не может сказать ближнему: «мой отец был выше твоего отца».

Талмуд, определив цель творения Мира, указывает, и на цель создания Ангелов. В рассуждении творения Ангелов все раввины согласны в том, что они созданы были к концу недели, именно для того, чтобы никто не мог думать, что Михаил Архангел прикрепил свод небесный на юге, а Гавриил – на севере. Ангелы созданы для того, чтобы быть служителями Бога и защитниками людей. В качестве служителей Бога, они дыханием Его ежедневно созидаются из моря света, волны которого изливаются по тронам Господним. В качестве Ангелов – хранителей, они по два сопровождают каждого человека, и за каждое новое доброе дело человек приобретает, себе нового Ангела хранителя, который уже вечно охраняет каждый его шаг. Заметим, между прочим, что Ангелы, по учению Талмуда, сопутствуют человеку не только в сей жизни, но и за пределами гроба. Когда праведный умирает, его встречают три полчища Ангелов. Первое говорит: «Пусть придет с миром», второе полчище продолжает – кто жил праведно», а третье заключает: «пусть войдет с миром и отдохнет в своей могиле». Когда неправедный оставляет свет, то его встречают три полчища злых ангелов.

В рассуждении души человеческой в Талмуде усматриваем следующее: «душа человеческая, говорит Талмуд, сама по себе существует с самого начала, и все души, которые когда либо соединятся с телами, – все они сотворены уже раз на всегда – в первый момент творения – и находятся под крепкою охраной у престола Божия. Как творения самых высших сфер, – они все знают, пред ними ничто не сокрыто; но в тот час, когда они переходят в человеческое тело, Ангел прикасается к устам рождающегося младенца, который забывает все³⁴.

«Душа – дочь Бога и потому ей всегда тесно на земле. Она вечно стремится в высшей сфере и горюет о своем изгнании на землю. Она сообщает Богу о добродетелях и проступках людей, и ее, равно как и ее покрывало (тело), ждут награды и наказания. Талмуд, отзываясь так высоко о душе, дает немалое значение и телу; он говорит: хотя плоть наша есть ничто иное, как земля и пепел, но, соединенная с душою, имеет совсем другое значение, есть то, что мы называем человеком, существом высоким и царем природы; да, человек, продолжает Талмуд, ничем не умален от Ангела, и если хотим знать, то он еще выше его; ведь мир сотворен не для Ангелов, а для людей. Ангелы суть слуги Божии, а люди дети Его, как сказано, «боном атым ладоной», – вы сыны Бога Вышняго. Нельзя, кажется, не согласиться, что талмудическое суждение о человеке гораздо умнее и правильнее чем суждение ложных мудрецов нашего века, которое ставят его в уровень с животным; заметим, между прочим, что Талмуд не мало протестует против того учения, которое производит, человека от животных. Мы позволим себе позаимствовать несколько строк из еврейской газеты (Вестник русских евреев, за 1871 г. № 25), который по видимому, также не нравятся антирелигиозные современные идеи о происхождении человека, идеи, который, по нашему мнению, весьма удачно разбиваются в двух талмудических словах, приведенных в означенной газете. «Учение Дарвина о происхождение человека», говорит «Вестник русских евреев», доказывает в авторе неверный взгляд и полнейшую ненаучность. Неверный взгляд – потому что различие между духовными способностями человека и животных громадно; далее потому, что дар слова не найден еще у животных. Ненаучно – потому что истинная наука не позволяет делать заключений по наружным признакам, но должна принимать в уважение и внутреннее строение. По исследованиям же анатомов известно, что обезьяны только по наружному виду подходят к человеку, но по внутреннему строению, много есть других животных, имеющих более сходства с человеком. Талмуд уже учит, заключает газета, что внутренности обезьяны не подобны человеческим».

Очень много еще трактует Талмуд о высоком достоинстве и качествах человека; например: о создании его по образу и по подобию Божию, о разуме, способностях мышления, которыми он одарен Господом, и которые особенно отличают человека от животного.

Мы привели выше талмудическое изречение о цели творения Мира и видели, что цель эта заключается в том, чтобы приложить к делу творения дело закона, т. е., чтобы человек, составляющий малый мир, принял на себя дело освящения мира соблюдением заповедей, хранил бы субботу, обрезание, короче, – человек создан на служение Господу. «Хотя Бог не имеет надобности, говорит Талмуд, в нашем служении, Ему не нужны наши молитвы и приношения: ибо все то, что находится в Мире, есть Его достояние; но, тем не менее, Ему приятно, когда мы Ему служим, когда молимся ему. Мы остановим внимание читателя на талмудическом сказании о необходимости молитвы, как главной части служения человеческого Богу: молиться необходимо, говорить Талмуд (смотр. Эйн – янков брохос 1-й), и особенно душеспасительно молиться в храме. Кто привык бывать ежедневно в храме и пропустит хоть один день, то Бог спрашивает о нем: почему де не пришел сегодня такой – то? Но спросят: из чего же это видно? Из священного Писания, отвечает Талмуд. У пророка Исаии сказано: «кто боится Бога, того Он слушает», подобное находим и в других местах священного Писания: когда воззовешь ко Мне, Я услышу тебя, а если Бог слышит глас молящегося, следовательно, говорит Талмуд, кого нет в храме, того Бог спрашивает; поэтому спасительно молиться Богу, продолжает Талмуд. Сам Бог даже молится (смотр, Талмуд – Брохос). Знаменитый во Иудее раввин, Ишмаил и передает, что он видел Бесконечного (Бога, не имеющего ни начала, ни конца) на молитве в храме и слышал даже Его голос: «Ишмаил, бни борхено», т. е. Ишмаил, сын мой, благослови меня! сказал Бог. Раввин ужаснулся: как благословлять благословенного? Но подумав сказал: «пусть милость Твоя, Господи, превышает гнев Твой и милосердие Твое да превзыдет строгость Твою в отношении к неправдам нашим» Благословенный кивнул Ишмаилу головой. В других местах Талмуд характеризует пред Израилем силу молитвы и ее важное значение в следующих словах. В священном Писании говорится, что пока Моисей, в войне с Амаликом, держал руки поднятыми, – Израиль побеждал «Разве руки Моисея вели войну, спрашивает Талмуд, или приостанавливали ее? – Это показывает тебе лишь то, что пока Израиль возносит свои взоры к небу и смиренно преклоняется пред Господом, мы побеждаем, когда же нет, – падаем». – Точно также ты читаешь: «Моисей сделал, медного змия и прикрепил его к шесту, и если какая ни будь змия, бывало, укусит кого и укушенный посмотрит на медного змия, то остается жив». – Неужели же ты думаешь, что этот змий мог убивать и воскрешать? Это значит лишь, что пока Израиль будет возносить свои взоры к Отцу небесному, станет усердно молиться Ему, то он будет жить, если же нет – он погибнет.³⁵

С верою и молитвою, составляющей важнейшее человеческое служение Господу, должно быть соединено и исполнение закона. А чтобы разумно исполнить закон Божии, необходимо, говорит Талмуд, уразуметь истины его, а для этого нужно поучаться в законе Господнем день и ночь. В трактате Юмма, на листе 35, и в трактате Маймонида говорится, что каждый еврей, – бедняк ли, богач ли, больной ли, обремененный ли большим семейством, – должен изучать «Тору» (закон) и Талмуд, потому что сказано в Писании: «поучайся в законе днем и ночью» (Иисус Нав. 1, 8). В трактате Талмуда Кдушан, на листе 29 – м, и в трактате Маймонида говорится об изучении закона и Талмуда так: «доколе еврей обязан изучать Тору? До конца жизни; потому что сказано: да не отступит закон от сердца твоего во все дни жизни твоей» (Второз. 4, 9). Такого же прилежания, и даже большего, требует тот же раввин Маймонид и им изучения Талмуда; он говорит: «если ты иудей – ремесленник, то употреби на работу три часа в день; а на изучение закона и Талмуда – девять; из них три на чтение Библии, а шесть на Талмуд, ибо это занятие важнее и душеспасительнее всякого дела и лучше всякого земного приобретения. «Если ты много поучался в законе и уразумел его, то многое пробрел, говорят, другие раввины, – приобрел то, что важнее всякого сокровища земли: «знай, что умножающий жен – умножает, чародейство (?), умножающий рабынь – умножает в доме своем беззаконие, умножающей слуг – умножает у себя воровство; но умножая закон – умножает у себя мудрость, стяжает жизнь временную и вечную» (смотр. Перек овис отд. 2).

«Как же, после того, восклицает Талмуд, не дорожить изучением закона, как не заниматься им? И особенно ты, Израиль, должен дорожить этим, ибо ты для того собственно и сотворен (леках но царто!); от тебя много спросится, ибо тебе дан закон, – и дан не против воли твоей, а ты сам вызвался принять его и сам дал обещание Господу на Синае – хранить заповеди Иеговы. Вся, елика рече Бог, сказал Израиль, сотворим и послушаем. Последние слова известны из священного Писания, но откуда взято то, спросит христианин, что будто бы Израиль сам вызвался принять закон на Синае? Об этом недавно спросил я у одного ученого еврея, от которого и получил такой ответ: «Неужели вы, сказал он, будучи в доме родительском, никогда не слышали от отца своего об этом?» – «Как не слышать, сказал я, слышал и не раз: но не знаю, на чем это основано; уже не басня ли это талмудическая?» – «Какая басня? крикнул изо всей силы еврей; так мыслить свойственно только одному мужику, а не вам. Извольте ка посмотреть, как об этом говорить священное Писание»; при этом он указал на 33 главу Второзакония. Мы выпишем здесь то, что прочли, дабы вы, читатель, могли видеть, как способен Талмуд и последователи его отыскивать смысл Писания, читать, так сказать, промеж строк и разъяснять то, чего нет в тексте. «Вот благословение, сказано в книге Второзакония, которым Моисей, человек Божии, благословил сынов израилевых, пред смертью своей. Он сказал: Господь пришел от Синая, открылся им от Сеира, воссиял от горы Фарана и шел со тьмами святых; одесную Его огонь закона. Истинно Он любит народ Свой; все святые Его в руке Твоей, и они припали к стопам Твоим, что бы внимать словам Твоим» (Второзак. 33, 2, 3, 4). «Что ж тут такого особенного? спросил я собеседника: ведь из этих текстов узнаем то же самое, что сказано и в книге Исход (19 и 20 гл.); именно, – что Господь явился израильтянам на Синае и дал им закон, который они и приняли».

Мы убеждены, что христианин, привыкший смотреть на священное Писание прямо без предвзятой мысли, прочитав указанный текст священного Писания и талмудическое толкование на него, скажет, что это толкование нелепо; да иначе нельзя и сказать, потому что в тексте нет ничего такого, что ему навязывает Талмуд. Будто – бы Бог носился с законом своим с одного места в другое, навязывал его и жителям Сеира и Фарана. Талмуд, восхваляя Израиля за его готовность принять закон, вот что еще передает. «Когда евреи изъявили согласие принять закон, то Бог не вдруг решился дать им его, а предварительно спрашивал их, какое ручательство представят они Ему в верности соблюдения Его святого закона? Евреи указали на заслуги предков своих, Авраама, Исаака и Иакова. «Но они все согрешили», сказал Бог. Евреи продолжали указывать на Моисея, Аарона. «Но ведь и они не чужды были греха, ответит Господь. Израильтяне представили свидетелями своих малых детей и сказали: «если мы забудем закон Твой, то из уст сих младенцев, как начертано от вечности в законе Твоем совершится Тебе хвала». Тогда только Иегова согласился дать израильтянам закон. И вот при каких чудных обстоятельствах: Синай был предварительно поднят вверх, так что, если бы евреи вздумали отказываться от принятия закона, то Господь риннул бы на них гору Синайскую, – и они истреблены были бы в прах мгновенно. А если так, скажет христианин, следовательно, евреям нечем гордиться, что они приняли закон, так как они невольно, из страха смерти, должны были принять его.

Теперь обратим внимание на то, что передает Талмуд о состоянии человека в раю и о падении его. Относительно первого предмета он не распространяется и говорит в общих чертах, что человек блаженствовал в раю, что он постоянно созерцал Господа, который обитал тут именно посреди рая. Раввин Рамбам говорит (см. его толк, на Пятикнижие), что среди рая обитал Шхинэ – Дух Святой; здесь же находился эц – гадас – плод познания добра и зла; потому – то Адам и не должен был приступать к этому святейшему месту и даже прикасаться к древу познания добра и зла. Бог обитал в средине рая, продолжает Рамбам, как и свойственно царю поселиться в лучшем месте, – в центре своей столицы. Относительно же падения человека, Талмуд очень много говорит. Вот начало его трактаций: Змий же бе мудрейший всех зверей сущих на земли (Быт. 3, 1). Кто был этот змий, спрашивает Талмуд, что за цель была у него искушать прародителей? Как он заговорил человеческим голосом? Каким образом могла Ева вести разговор со змием? Как, наконец, она могла послушаться его? Все это требует, тщательного исследования и размышления. Раввин Раша, толкователь Пятикнижия Моисея, касаясь этого текста, говорит, что змий, о котором упоминает, здесь священное Писание, был особой породы; он отличался от всех животных, которые были на земле и не только наружностью, но и разумом, как сказано в Писании: Змий же бе мудрейший всех тварей; он имел ноги, уверяет, раввин Раша, и ходил подобно человеку, лишился же он ног уже после того, как Господь проклял его. На вопрос же: какая цель была у змия искусить прародителей, Раша заводит какую – то странною и ни к чему не ведущую речь. «Чтобы решить этот вопрос, нужно, говорит он, обратить внимание на предыдущую мысль Писания: и были оба наги. Адам и жена его, и не стыдились (Быт. 2, 25). С какой стати, спрашивает, Раша, бытописатель заводит речь, после сказания о наготе прародителей, – о мудрости змия? А вот с какой. Писание этим слегка намекает, на причину, подавшую повод, змию соблазнить прародителей. Оно передает, что Адам и Евва были наги и не стыдились, – чего же? разумеется, говорит Ранит, не стыдились вести супружескую жизнь; они наслаждались в раю, в полном смысле этого слова. Змий видел, как наслаждался Адам с Еввой, – и не мог, как разумное животное, не прельститься ее красотою: ведь Ева была очень хороша!» А это из чего видно? спросит читатель. Из священного же Писания, говорит Раша; слова ваивен, – и созда Господь Бог жену (Быт. 2, 27) дают, нам уразуметь, что Бог создал Евву не кой – какою, а очень красивою, и особенно была она очень хороша, говорят другие раввины, когда ее Господь представил к Адаму; Он ее как нельзя лучше приубрал – заплел ей даже волосы, чтобы она лучше понравилась Адаму³⁶. Как же было змию не плениться ее красотою? Змий долго присматривал за Еввой, но не знал, как подойти к ней; наблюдая каждый шаг ее, он заметил, что она не ест, от древа познания добра и зла, – и вот он подходит к ней с следующим вопросом: «скажи мне, Евва, от, чего ты не ешь от древа, которое в раю? Евва, вместо того, чтобы уклониться от пагубного для нее разговора, вступает, в длинную беседу со змием и в разговоре прибавляет, то, что будто бы Бог не велел ей и прикасаться к древу, тогда как этого не было ей сказано; Бог запретил ей только есть от древа Познания добра и зла. Вот эта – то первая ложь и послужила поводом к дальнейшим преступлениям. С этой минуты диавол стал уже посмелее с ней; он даже дерзнул толкнуть руку ее к запрещенному плоду и сказал: «вот ты ведь, не умерла; также не умрешь, если и поешь от плодов его. При сем он оклеветал Господа, о чем передает, и священное Писание. Евва, увлекаясь его речью, съела яблоко, которое подал ей змий, поела, и подала мужу своему, который, как известно, тоже поел, и через это оба впали в искушение. Мы считаем излишним возражать против всего того, что измыслил здесь Раша, которого как нельзя лучше опровергает другой раввин Эвен – Эзре; он говорит: что хотя прародителей наших искусил не простой змий, но нельзя согласиться с тем, что выводить из текста священного Писания Раша, – будто бы змий этот ходил на ногах и что будто бы цель его искушения заключалась в грубом плотском желании искусить Евву; тут скрывалась совсем другая причина! восклицает, Эвен – Эзра. Да будет известно каждому, что Евву искусил злой дух (диавол, который принял лишь

вид змия, и потому собственно, что это животное было хитрее всех, что не безызвестно было диаволу, а, следовательно, чрез него он мог рассчитывать скорее достичь желаемой цели, но отнюдь не той, на которую указывает Раша); диавол по наклонности своей к злу, просто желал сделать прародителей нарушителями заповеди Божией и через это лишить их блаженства. «Но раввин Сепурни отвергает и мнение Эвен – Эзры: «я убежден, говорит он, что тут действовал не злой дух, а хитрое животное – змий, только не простой, а такой, на которого указывает Раша! убеждает меня в этом не Раша, а само священное Писание. У Пророка Иеремии сказано: я нашлю на вас, т. е. на израильтян, говорит Бог, змиев, разумеется, – не простых змиев, ибо речь шла о злых людях, о врагах израилевых. которых Господь намеревался напустить на наш народ за его беззакония. Да и как думать, что злой дух искушал прародителей, продолжает Сепурни, когда священное Писание прямо говорит, что Бог проклял змия и сказал ему: сотрут, отсекут твою главу, и ты будешь пресмыкаться на чреве? Ну, как же духу возможно отсекать главу и как ему на чреве пресмыкаться? «Этому не должно удивляться, возражает Эвен – Эзра; вникающей в дух священного Писания не может не уразуметь, что змий был только орудием диавола, следовательно в лице его проклял Господь, злого духа. Да и сам змий не мог остаться не наказанным, потому то и ему изрек Господь свое грозное слово: проклят ты, сказано змию, перед всеми скотами и проч. Относительно же того вопроса, говорит Эвен – Эзра, который задают себе некоторые раввины: как могло заговорить животное, т. е. змий, достаточно вспомнить только то, как некогда заговорил и осел Валаама, шедшего проклинать Израиля; если Господу возможно было отверзть уста осла, то должно ли удивляться тому, что мог заговорить и змий?» Заметить нужно, что есть и такие раввины, которые отчасти поддерживают и мнение Эвен – Эзры и мнение Раши. Они говорят, что змий был простое животное, но что Ева была столь умна, что могла понять и речь животных. Однако, говорят они, нельзя совершенно отрицать и того, что тут обошлось не без действия злого духа. Весьма оригинальный поворот делает Талмуд от рассматриваемого нами места священного Писания, в котором говорится о падении и о будущем восстании человека, совсем к другому предмету, видимо стараясь затмить истину, т. е. обетование Божие о Мессии. После падения, Адам, говорит Талмуд, начал горько плакать, его взял ужас, когда начал он вдумываться и размышлять о том, что ожидает его потомство; он так грустил, что даже перестал звать Еву ее именем «Иша», что значит от мужа взята, а просто звал ее Ева, что выражает мать живущих, или иначе «говорунья», давая этим ей понять, что она своею болтовней со змием нанесла ему и потомству величайшее несчастье. Ева, видя печаль мужа, начала тоже горевать и плакать. Милосердый Господь, видя их раскаяние, явился к ним с утешением, говоря: «полноте горевать и плакать, вы и ваши дети не погибнут, они исправят вашу вину, они примут закон Мой на Синае и, следуя заповедям, будут угождать Мне и спасутся» прародители успокоились (смотр, толков, на Пятекнижие). Из рассматриваемого нами талмудического толкования о падении прародителей видно, что раввины были большие охотники вздорить и спорить между собою, при объяснении священного Писания. Да, Талмуд отличается этим; можно без преувеличения сказать, что любой отдел Талмуда Мишна, около которого всегда группируется Гемара – толкование раввинов, преисполнен прениями; один раввин говорит одно, другой иное, третьи старается опровергать обоих, указывая на недостатки их мнений, приводить новые идеи и каждый из них опирается на священное Писание, толкуя его иногда очень произвольно и нередко против прямого грамматического смысла. Часто случается, что раввины, – даже нынешние, сидя за книгою Талмуда, приходят в такой экстаз, что один другому швыряют ей в голову.

Читателю – христианину могут, пожалуй, показаться наши слова странными и невероятными: каким образом люди, изучавшие так тщательно Талмуд, не могут понять в нем смысла? Но Талмуд уже так составлен, что споры, заключавшиеся в нем, равно возбуждают споры и между изучающими его. Мы выше, отчасти, уже заметили, что составители Талмуда были различного образования, с различным взглядом на священное Писание; поэтому естественно было им и расходиться во мнениях, при составлении Талмуда; с другой стороны, к прениям подает повод и следующее. Равви Иуда, первый составитель Талмуда, не дерзая решать все вопросы священного Писания своим авторитетом, предоставил многое на благоусмотрение грядущих по нем учителей синагоги; это – то особенно и было причиною к разногласиям как между писателями, так и читателями Талмуда. Раввины, сделав большую ломку и в издании Мишны, пошли еще дальше; они стали изменять и самое священное Писание; они имели дерзость доказывать, что закон Моисеев, во многих узаконениях, обветшал, и что следовало ожидать другого закона, более, светлого и ясного, т. е. Талмуда; что все предпринятые раввинами преобразования в законе Моисеевом переданы им, будто бы, свыше. И потому нет ни одной заповеди в законе Моисея, которая не была бы, некоторым образом, изменена талмудистами. Чтобы дать своим толкованиям законный вид, раввины прибегали к самому закону Моисееву, толкуя его нередко, – совершенно произвольно. Это мы увидим ниже. А теперь продолжим талмудический рассказ о событиях священной истории. Вот как рассуждает Талмуд о потопе, о призывании Авраама, о жертвоприношении Исаака и других важных повествованиях священного Писания. «Известно из книги Бытия, говорит Талмуд, что допотопные люди, особенно во времена Ноя, были в высшей степени развращены; о них сказано: и увидел Господь (Бог), что велико развращение человеков на земли и проч. (Быт. 6:5). Что же такое особенное они делали? А вот что, отвечает Талмуд; они не хотели знать истинного Бога, поклонялись идолам, грабили друг друга, не соблюдали чистоты нравственной, оскверняли землю беззакониями. Словом, они вели себя так, что Бог раскаялся, что создал человека (Быт. 6:6), и не хотел уже обитать среди людей: не имать Дух мои пребыти в человецех сих вовек, сказал Он, зане суть плоть (Быт. 6, 3). Слова: зане суть плоть выражают то, говорит Талмуд, что люди, потеряв совершенно образ Божий, стали как бы бездушными, уподобились скотам бессмысленным. Общему развращению человеческого рода способствовал злой дух: он же настойчиво требовал, от Бога мщения людям. (Нам небезызвестно, что есть добрые и злые ангелы: последние всегда радуются нашей гибели). Когда люди совсем развратились, уверяет Талмуд, то двое из злых ангелов, по имени Мехзиз и Везуил, дерзнули предстать пред Богом с такою речью: «Начальник вселенной! как осквернена земля Твоя людьми! Не напрасно говорили мы Тебе еще при начале сотворения человека, что нет надобности в этом творении, что оно совершит много зла на земле». На это Господь ответил «что же это был бы за мир, если бы в нем не было обитателей? Человек, ведь, во плоти; ему потому и трудно устоять против искушения; ведь, и ангелы не лучше были бы, если бы жили на земле». Клеветники Мехзил и Везуил имели дерзость уверять Бога, что они были бы далеко не то, что человеки и что не угодно ли Господу сделать испытание над ними? В это – то время Бог и низверг их на землю. Что же вышло? А вышло то, говорит раввин Раша (мнение его разделяют и другие раввины), что эти ангелы сделали гораздо более зла, чем человек: что существовали такие ангелы на земле до потопа, Раша указывает на следующее место священного Писания: «в то время были на земле исполины (в еврейском тексте употреблено слово «ганфилим», падшие), особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им (Быт. 6, 4). «Смысл текста понятен, говорит Раша; ганфилим от глагола нафл (пасть), значит падшие; вот «эти – то падшие ангелы, о которых идет речь, стали вступать в союз с дочерьми людей, которые и рождали им беззаконных людей, осужденных на истребление потопом»³⁷. Когда Ной и все прочие вошли в ковчег, то Господь отверз врата и окна небесные, и полился такой сильный дождь, что все потонуло на земле. Заметим, продолжает Талмуд; что дождевая вода была жгучая, пламенная, но ковчег не сгорел, потому что Бот чудным образом сохранил его. Во время потопа почти 12 месяцев не сияло ни солнце, не светили ни луна, ни звезды. А как же Ной жил в ковчеге? – во тьме что ли? Нет, отвечает Талмуд, Бог снабдил его таким светлым камнем, который блеском своим освещал ковчег лучше всякого света. По выходе из – ковчега, Ной, продолжает Талмуд, не хотел уже более познавать жену свою, ужасаясь того, что потомство его тоже согрешит и заслужит подобное наказание. Но Господь явился к Ною, утешал его и благословляя, сказал: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю (Быт. 9, 1). А чтобы еще более успокоить Ноя, что потопа уже не будет на земле, Господь сказал ему: «Я даю тебе знамя такого рода: когда люди умножат беззакония и достойны будут потопа, то я поставлю радугу (знаменующую лук) на небе: она послужит знаком, что Я, как Царь воинств, должен бы поднять лук свой на людей, но, будучи верен своему обещанию, щажу их;» по этому – то радуга обращена всегда вниз концами, что показывает, что Господь обращает гнев свой на милость.

После рассказа о потопе, Талмуд обращается к повествованию об Аврааме. В книге «Медраш» сказано, что, по рождении Авраама, воссияла звезда на востоке, которая поглотила четыре звезды. Мудрецы объясняют так: Авраам и его потомство будут велики пред Господом. «Праотец Авраам, говорит Талмуд, быв еще вне закона, уже разумел силу его и исполнял заповеди разумно. Будучи еще трехлетним ребенком, он уже стремился к Богопознанию. Видя прекрасный мир, Авраам мысленно сказал – кто бы мог его создать? Не могло же само собою все сотвориться; всякий предмет и каждое творение имеют своего виновника, следовательно, и мир кем – ни будь сотворен. Смотря на сияние солнца, он подумал: верно, солнце создало мир – и стал было ему молиться; но солнце к вечеру закатилось. Нет, думает Авраам, верно, не оно создало мир, а, должно быть, луна, ярко светившая тогда, создала оный, – и начал ей молиться; но так как и луна скоро скрылась, то Авраам снова пришел в недоумение. Между тем, он сильно жаждал Богопознания, – и Господь, видя его стремление, благоволил вполне открыть ему Свою волю. Стоит только ведь человеку пожелать узнать о Боге и о Его чудных делах, – и все ему свыше откроется. Ной праведный открыл Аврааму многое: он передал ему с большими подробностями рассказ о творении Мира, о создании человека, о состоянии его в раю и проч. Ною же говорил об этом отец его Ламех, а ему передал Адам, который узнал обо всем от самого Господа, с которым он беседовал в раю. Авраам, в свою очередь, сообщил Исааку, тот Иакову, Иаков сынам своим, а чрез них все предание дошло до Моисея, который и сообщил его всему Израилю. Таким образом, Богопознание нам открыто чрез Авраама; не без причины он приобрел такую милость у Господа, что Он, вступив с Авраамом в союз, и что с ним первым установил Он завет обрезания». «Это великое дело, говорит Талмуд; чтобы понять всю важность этого святого обряда, необходимо узнать его значение. Обрезание установлено с Авраамом для многих целей; во – первых, для того, чтобы отличить его от всех людей, во – вторых – уменьшить его плотскую страсть и тем увеличить силы душевные (Смотр. Рамбам). Авраам избирается на служение Господу, – и вот Бог от него требует величайшей жертвы – ни волов ни тельцов, а собственную его плоть, которую Авраам и приносит. Раввин Иелиазар говорит, что обрезание совершено Авраамом в день очищения; для чего это? А для того, чтобы и Господь, желая нам (израильтянам) душевного спасения, видя в этот священный день кровь праведника, ради его помиловал всего Израиля»³⁸. Раввин Медраш, рассуждая об обрезании, говорит, что этот завет есть величайшее спасение для человека; все имеющие на себе обрезание избавлены будут от геенны. Ангел Божий отделит на том свете обрезанных от необрезанных. (смотр, толков. Медраша на Пятикнижие). В Талмуде говорится не мало и о жертвоприношении Исаака; есть много странного, баснословного, но есть много общеназидательного. Так, например, в сказании о готовности Исаака принесть себя в жертву невольно припоминается готовность Иисуса Христа, благоволившего принесть себя в жертву за грехи мира. «Когда Исаак, с дровами на плечах, приблизился, говорит Талмуд, к месту, предназначенному для заклания его, и когда он увидел жертвенник, а жертвы не было, то он некоторым образом стал догадываться, что не он ли предназначается в жертву; особенно сделалось для него это очевидным, когда отец стал его вязать; ужас объял Исаака, но он нисколько не противится отцу, а только дважды взывает к нему: «отче мой!» Этим он хотел разжалобить отца своего, чтобы он пощадил его, но когда Авраам вынул нож, чтобы заклать Исаака, он ни оказывает ни малейшего сопротивления, а добровольно протягивает шею. Авраам, уверяет Талмуд, слегка уже коснулся ножом, – и святая душа Исаака вылетела к Богу; но, побывав на небе, возвратилась тотчас назад. Авраам, увидев его живым, прославил Господа. «Благословен еси, Боже, говорил он, воскрешающий мертвых (смотр, толк, на Пятикнижие). История о патриархе Иакове в Талмуде тоже не обходится без прибавок и вымыслов. Известно, что Исав был первенец и должен был воспользоваться по праву всем наследством отца, а не Иаков; но мать, любя Иакова, желала предоставить ему все. Узнав, что Исаак хочет благословить Исава, она советует Иакову идти за благословением; но Иаков, боясь Бога, не хотел лгать перед отцом, чтобы не получить, вместо благословения, – проклятие. Ревекка просит сына исполнить ее просьбу, но так как Иаков оказывал нерешительность, то она обратилась с молитвою к Богу, – и Господь послал двух Ангелов: Михаила и Гавриила, которые взяли Иакова под руки, и повели к отцу. На пороге у двери, с Иаковом сделалось дурно; мать, желая его ободрить, подносит ему красного вина; но он не пьет, чтобы не покраснеть и не уподобиться Исаву, который был красный; Архангел Михаил приносит райское вино, которого испил Иаков и, ободрившись, пошел за благословением. Замечательно, говорит Талмуд, то, что Исаак, слыша голос Иакова и ощупывая одежду его, однако не узнает его, принимает за Исава и благословляет его. Впрочем, удивляться всему этому не должно, все совершилось по воле Божией. Вот, хоть бы и самое благословение Господь вложил в уста Исаака именно потому, что Иаков был праведный, а Исав нечестивец; это подтверждается тем, продолжает Талмуд, что как ни смутило Исаака, когда он узнал, что благословил вместо Исава – Иакова, однако подтвердить благословение, говоря: и да будет он благословен (Быт. 27, 33). Кроме воли Божией, допустившей Иакова воспользоваться благословением, он имел на то и законное право, говорит Талмуд, – право первенства, которое он прибрел от Исава, – и не только за одну чечевичную похлебку, как говорит Писание, но и за другую очень ценную вещь. Что это такое? Иаков дал Исаву, по уверению Талмуда, священный меч, на котором было изображено «шем гамфойриш», – имя Иеговы, – которым Авраам побеждал великих царей; вот этот то меч достался по наследству Исааку, а он передал его Иакову. А когда Исав пошел против Нимврода, то он просил Иакова уступить ему этот меч, будучи уверен, что он им победит сильного врага; Иаков согласился, только под тем условием, чтобы Исав продал ему первенство, которое ему тот и уступил. Чечевичная же похлебка была ничто иное, как угощение, которое обыкновенно совершается при сделках; главною же уплатою со стороны Иакова был меч, потому – то Исаак, желая успокоить Исава, говорить ему; «и мечем твоим будеши жить». К этому Талмуд прибавляет, что Иаков передал Исаву не только меч, но и драгоценную одежду, которую носили прародители в раю и которую Ной сохранил в ковчеге и которая по наследству досталась Аврааму, затем – Исааку и Иакову; эта одежда особенно была дорога для Исава, потому собственно, что на ней изображены были все животные, бывшие с Адамом в раю, и лишь только, бывало, Исав выйдет на охоту и животные увидят изображения райских зверей, то сами подходят к нему и даются, так сказать, ему в руки.

История Иосифа, равно и история братьев его, также изобилует талмудическими баснями; особенно отличается рассказ о том, как продан был Иосиф братьями в Египет и как находился в доме Пентефрия. Талмуд уверяет, что Иосиф, будучи нередко искушаем женою Пентефрия (особенно однажды в праздничный день, когда он оставался с нею один в комнате), чуть было не подвергся двойному искушению от злого духа и от жены Пентефрия. Но увидев тень отца своего, грозившую ему будущею геенною за это пагубное намерение, праведный Иосиф ужаснулся и немедленно удалился из комнаты своей соблазнительницы. Оставляя в стороне подобные Талмудические басни, которыми приукрашена история детей Иакова, обращаем внимание на предмет более важный для христианина, именно, – на благословение патриарха Иакова детям своим, изреченное им пред кончиною, так как современные иудеи – прогрессисты силятся опровергнуть ту истину, которая открывается в предсказании Иакова, именно – пророчество о времени пришествия Мессии: не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его. Это значит, говорит Талмуд, что ни отнимутся ни цари ни князи от Израиля, дóндеже приидут отложенная ему (ад кии ево шило), то есть, пока придет Царь – Мессия, – Мелех – гамушиах, или пока не приидет Тот, которому принадлежат все царства земные, и которому принесут дары отовсюду (Смотр, толков. на Пятикнижие). Раввин же Бехай объясняет слова: не оскудеет князь от Иуды так: не отнимется князь от Иуды, пока не придет великий вождь израилев, т. е. пророк Моисей, управлявший Израилем. Или же, говорит он, пока не придет Самуил и помажет царя Давида – царя благословенного и Богом возлюбленного. Но несколько дальше этот же раввин противоречит себе, говоря, что слова «ад кии ево шило» вернее всего означают: доколе придет Царь – Мессия, признаком пришествия которого послужит то, что к нему соберутся все языки и что тогда все научены будут Господом и будет полна земля ведением Иеговы. (Смотр, толков, на пятикнижие в книге Цейне Верейнэ).

Вот что говорить Талмуд о рождении Моисея: «По умножении сынов израилевых в Египте, новый царь, а с ним и народ, боясь, чтобы евреи не сделались их врагами и не преодолели их, так как они очень быстро умножались³⁹, приказал убивать еврейских младенцев. Особенно Фараон стал строже наблюдать за избиением младенцев, когда мудрецы египетские объявили, что они узнали о скором рождении избавителя израильтян; но Господь чудным образом сохранит как детей израильских вообще, так и Моисея. Избавление первых совершилось так. Когда приближалось время родильнице рождать, то она отправлялась на поле, усаживаясь у яблонного дерева, преспокойно рождала и уходила домой; Бог же чудным образом сохранял жизнь младенцев; каждому младенцу Ангел приносил по два камушка, из коих текли мед и елей, – и это служило пищей для детей.

Относительно избавления самого Моисея, в Талмуде находим много чудесных сказаний; тут, что слово, – то чудо. Так, например, Талмуд, объясняя то место, где говорится, что Еховеда, мать Моисея, скрывала долго младенца своего (Исх. 2, 2), задается следующим вопросом: каким образом могла она это сделать? Нам известно, продолжает Талмуд, что египтяне (особенно приставники) тщательно осматривали дома еврейские, сосчитывали даже дни, в которые надлежало еврейке; особенно трудно было скрывать новорожденного, когда приблизилось время рождения Моисея; так как Фараон с каждым днем усиливал приказания о избиении младенцев. Да, судя по человечески, действительно трудно было это сделать. Но у Бога все возможно: Моисей, по уверенно Талмуда, был во чреве матери только шесть месяцев и один день. Для чего это? Для того чтобы Еховеда (мать Моисея) могла бы дольше наслаждаться лицезрением дитяти. Ведь до девятого месяца египтянин не приходил обыскивать, следовательно, три месяца мать Моисея могла спокойно сохранять младенца своего. Второе чудо было вот какое. Во время рождения Моисея, весь дом был освещен каким – то необыкновенным светом, который отражался от праведника Моисея. Талмуд доказывает это словами священного Писания: «жена зачала и родила сына и видя, что он очень красив (Исход. 2, 2)⁴⁰. С возрастом Моисея возрастали над ним и чудесные знамения Божии. Когда Дафан и Авирон донесли Фараону, что Моисей убил египтянина, то он приказал палачу немедленно казнить Моисея; но вот чудо: сколько раз палач ни ударял мечем по шее Моисея, а меч все отскакивал и праведник остался невредим. Этого мало, – Моисей в виду всех скрылся. Как же это он сделал? Разумеется, силою Божественною, – именем шем – гам – фориш. Куда же и зачем удалился? Священное Писание передает нам, говорит Талмуд, что он пас сорок лет стада тестя своего Иофора. С какою целью он так долго занимался пастушеским делом? Цель та, говорит Талмуд, чтобы удалиться от Мира и соблазнов его и в уединении прославлять Бога. Моисей в этом случае хотел подражать патриархам Аврааму, Исааку и Иакову, которые предпочли пастушеское занятие всякому другому делу. В самом деле, говорит Талмуд, где лучше можно излить сердце свое пред Господом, как не в уединении, подальше от Мира и соблазнов его? Ведь Бог явился Моисею не в чертогах царских, а в месте скромного уединения. Относительно чудесного явления Господня Моисею и воззвания к нему, Талмуд первым долгом поставляет сделать такой вопрос: зачем Господь явился Моисею в первый раз в огне, т. е. в купине несгораемой? А за тем, отвечает Талмуд, что и закон имел быть дан на Синае во множестве огня и облаке дыма; поэтому и нужно было, говорят раввины (Бехай и Хазкини), постепенно приучать Моисея к огню и пламени. Далее. Зачем, спрашивает Талмуд, Господь обратит жезл Моисея в змия? Затем, отвечает раввин Бехай, что этим Бог дал понять Моисею, что Фараон будет подобен змию; он станет вертеться перед ним на все манеры; то скажет: отпускаю Израиля, то будет пятиться назад. Наконец, Моисей является к Фараону и требует именем Божиим отпустить Израиля. Фараон отвечает, что не знает еврейского Бога и что в списке известных ему богов еврейского Бога и не значится⁴¹ – Но Бог дает о себе знать Фараону. Он наказывает его и весь Египет десятью язвами, – и Фараон невольно познает силу Божию, после каждого чуда, совершенного Моисеем и Аароном в глазах его и народа; он убеждается, что действия их – чудеса более действительные, чем чудеса, совершенный мудрецами египетскими, которые способны были делать только дурное, а не хорошее; так, например, они могли известную часть воды обратить в кровь, обратного же действия они не в состоянии были совершить. Наконец, некоторых чудес мудрецы вовсе не способны были производить; так известно, что когда Аарон поразил египтян и скот их скнипами (Исх. 8, 16), то мудрецы, как ни старались сделать тоже, но усилия их оставались тщетными, в чем они и сознались. Священное Писание говорит, что когда они увидели эту казнь, то сказали Фараону: это (сотворил) перст Божий (Исх. 8, 19). Но и после сей казни Фараон все еще упорствовал. Здесь является у раввинов два вопроса: зачем Бог так его ожесточил, и зачем Он не сразу наказал Фараона и египтян тем, что могло бы сильнее заставить его отпустить Израиль? Талмуд отвечает на первый вопрос так: Бог ожесточил Фараона, чтобы проявить над ним более чудесных знамений, чтобы видели Его могущество и чрез то сильнее уверовали бы в Него. Относительно вопроса: почему Господь не сразу наказал египтян более чувствительной казнью, как, например, избиением первенцев, Талмуд вот что говорит: Бог, как, известно, есть царь воинств, потому то Он и поступил так, как обыкновенно поступают и земные цари, при завоевании великих городов; прежде, разумеется, пресекают у неприятеля водные источники, затем истребляют хлеб, а после, видя его упорство, бьют уже самого его; тоже сделал и Царь неба.

Что как бы то ни было, а Фараон должен был покориться воле Божией, и обещал отпустить Израиль. Затем Талмуд передает, с большой подробностью и с обычными комментариями, сказания о многочисленных чудесах, совершенных Господом чрез Моисея уже самому Израилю, как то – о переходе его чрез Чермное море (Исх. 16, 13). о напитании Израиля манною и проч. и проч. Для чего все это делает Господь, как не для того, восклицает Талмуд, чтобы показать Миру, что Он особенно любит избранный свой народ?

Много также чудесного передает Талмуд о Моисеевом законодательстве. Вот что передают раввины об этом события. «Один из всех священных дней жизни нашей (разумеется, – еврейской) есть день, в который Господь благоволит освятить Израиля законом своим. Этому дню может только уподобиться день славного пришествия Мессии, так как между ними есть большое сходство. Известно, продолжает Талмуд, что в последний день (день кончины Мира) пред пришествием Мессии вострубит Михаил Архангел трубою великою, чтобы собрать отовсюду рассеянных израильтян: тоже было и на Синае; сюда собрался Израиль по призванию Моисея и здесь слышались звуки труб того – же Архангела и из того же великого рога вострубил он, в который будет трубить пред пришествием Мессии⁴². Мы знаем и то, продолжает Талмуд, что Мессии будет предшествовать пророк Илия и тьмы Ангелов. Тоже было и при Синайском законодательстве; и тут явился Господь в сопровождении великого нашего пророка Моисея и в сопровождении 22 – х тысяч Ангелов и стольких же священников и левитов. Для чего, спрашивает Талмуд, скрижали взяты из земли, а писаны на небе? Это означает, что небо и земля суть верные свидетели того, что Израиль обещался хранить святой закон, и что поэтому, если Израиль уклонится от заповедей, то небо не даст дождя, а земля плодов». На это не приминует сказать иной христианин: ведь Израиль скоро уклонился от закона Иеговы и вместо истинного Бога поклонился златому тельцу. Что на это сказал бы талмудист? Будьте покойны, читатель, у Талмуда всегда найдется ответ в защиту Израиля. Кто хочет безусловно винить одного Израиля за поклонение золотому тельцу, тому, говорит Талмуд, следует прежде обратить внимание на все обстоятельства, послужившие поводом к сему идолопоклонству. Известно, что Моисей взошел на гору Синайскую для получения закона в седьмой день месяца – сивен (мая в 6 часов пополудни) и сказал Израилю, что он там будет 40 дней, по истечении которых и явится к ним с законом. Евреи сосчитали сорок дней, при этом считали и тот день, в который Моисей взошел на Синай, а его не нужно было считать; по истечении 40 дней, когда пробило шесть часов по пополудни 17 дня тамаса (июнь), в который Моисей, по их счету, должен был прийти, он не пришел. Евреи закричали: «кибой – шес», что значить «шесть»,т. е. часов прошло обещанного дня, а Моисея нет. А на эту еще беду злой дух, враг рода человеческого, навел тьму на землю, чтобы убедить израильтян, что день уже прошел и что нечего – де ждать Моисея; диавол представил и призрак Моисея, которого будто бы уже хоронят ангелы. Поэтому евреи, считая Моисея погибшим, приступили к Аарону и требовали от него сделать им бога, которому могли бы приносить жертвы. Заметить нужно, продолжает Талмуд, что этого желали не столько истые евреи, сколько египтяне, перешедшие в иудейскую веру во время исхода Израиля из Египта, Аарон, вместо того, чтобы противиться сему требованию, велит Израилю приносить серьги жен их, будучи уверен, что они – жены будут противиться в сем мужьям и дело замедлится, а между тем Моисей и подойдет. К несчастью, жены еврейские тотчас отдали свои серьги. По принесении их, египтяне, навыкшие к идольским изображениям, схватили собранное золото, бросили в печь, а оттуда, по уверению раввина Иелиазара, сам собою выпрыгнул телец с мычанием. Лактанций полагает, что евреи вместо целого тельца сделали будто одну голову, которую бы можно было носить вместо знамени. Иные думают, что Аарон избрал эту смешную фигуру, дабы отвратить народ от идолослужения. Всего же вероятнее, что образец еврейского тельца находился в Египте, как заметил Филон (Смотр. Филарета Библ. истор.); с чем согласны и некоторые раввины. Но как бы то ни было, говорит Талмуд, а преступление совершено и в нем все – таки больше всего виноват злой дух и египтяне, принявшие иудейство, а только отчасти лишь Аарон и израильтяне. (Смотр, толкование на Пятикнижие).

Обратим теперь внимание на другую часть талмудической лжемудрости, касающуюся нравственно религиозной жизни евреев. Укажем на существенное изменение раввинами закона Моисеева. Это может быть нелишним для читателя – христианина, особенно для пастыря Церкви, при религиозной беседе с евреями, уверяющими, будто бы древний закон никем не мог быть изменяем, ни даже восполняем благодатным Евангельским законом. Между тем, известно, что уже Матафия Маккавей, умудренный опытом, что строгое исполнение обрядов часто было гибельно для евреев, разрешил заповедь о субботе на случай войны. У Моисея повелевается евреям безвыходно сидеть в продолжении всего субботнего дня в домах своих (Исх. 16, 29). Талмудисты разрешили это тягостное повеление, дозволяя в субботу пройти около версты. Моисей запрещает возжение огня в день седьмой (Исх. 35, 3); в Талмуде это позволяется и даже повелевается, в случае опасной болезни. По закону Моисееву, дела спорные, или по займам, требуют судей постановленных от начальства, талмудисты же допускают судей недолжностных, для облегчения дела заемного⁴³. Проценты Моисеем запрещены, талмудисты отыскали разные причины и случаи для разрешения этого запрета, иудеи родившиеся в пустыне аравшской, не были обрезаны (Иис. Нав. 5, 5), потому талмудисты говорят, что завет Авраамов был временно упразднен по причине утомительного странствования в бесплодном месте, или потому, что не было дуновения северного ветра, благоприятствующего, по их мнению, к скорому заживлению раны, происходящей от обрезания. Поэтому – то и говорить раввин Паппа, что нельзя совершать этот обряд в день облачный или ненастный, хотя бы день этот был 8 – й по рождении младенца. Впрочем, продолжает он, теперь многие не обращают на это внимания и Бог хранить глупцов. Если братья новорожденного младенца умирали от обрезания, то нельзя по смыслу Талмуда, подвергать его этой очевидной опасности; основываясь на священном Писании, в котором сказано: «да живет с ними (заповедями)», значит, говорить он, заповеди теряют свою силу, когда исполнение их сопряжено со смертью. Мало того, самое идолопоклонство, так строго запрещенное Моисеем, требовавшим разорения целых городов, в случае отпадения их от Бога (Второзак. 13, 13 – 19), должно оставаться, по мнению талмудистов, без наказания, если это последнее может нанести вред всему Израилю⁴⁴.

Кроме этого, раввинами подняты были и многие другие религиозные вопросы, которые они разрешали по собственному усмотрению. Вот хоть бы вопрос о браке. Известно, что древние израильтяне смотрели на умножение чад, как на благословение Божие и бездетному с одною женой можно было сочетаться браком с другою женой. Сарра, Рахиль и Лия, для доставления супругам потомства, а себе усыновления детей, сами убеждали супругов, вступать в брак с другой⁴⁵. Закон внушал мужу только одно: не умалять ни в чем права первой жены при вступлении в брак с другой (Исх. 21, 10). Нелюбимую мужем жену закон брал под свое покровительство и защиту (Второз. 21, 16). Но вот раби Гиршен, называемый светилом изгнанников, первый вооружается против многоженства и выступает грозной речью против тех, которые придерживаются этого обычая. Этого мало, он публично предает анафеме таковых и учит словами священного Писания: «не изменяй жене твоей, она подруга твоя и заветная жена (Малах. 2, 14). Заметишь, что учение означенного раввина так сильно повлияло на Израиля, что оно разом прекратило существовавший у них издревле обычай многоженства. Далее, развод у евреев, как известно, искони допускался на основании священного Писания; во Второзаконии сказано (24, 1): «если кто женится и жена не находит расположения и любви мужа, потому что он нашел в ней недостаток (эрвос довор – позорное пятно), то он пишет разводное письмо, передает ей в руки и отпускает из своего дома». Раввины различного мнения о том, что надо подразумевать под словом эрвос довор; но прямой смысл заключается в слове эрвос, указывающем на безнравственный недостаток, ясно и, несомненно, определенный пророком Иеремию, – супружескую неверность (Иер. 3, 8). Если повод к разводу существовал, но не мог быть доказан, то жене было позволено не оставаться во власти ревнующего мужа и подвергаться опасности мщения. Вообще к разводу раввины относились неблагосклонно и Малахия (2, 16) прямо говорит: Предвечный ненавидит развод.

Для ограничения произвола со стороны мужа, составители Талмуда, кроме многих других узаконений, затрудняющих развод, постановили, что муж пред свадьбой должен записать жене прожиточные деньги, которые обеспечивались его недвижимою собственностью, на тот конец, чтобы муж легкомысленный не отсылал своей жены без всяких средств в жизни; без этой записки брак был немыслим. Раввинам вменяется также в обязанность увещанием стараться примирять супругов пред разводом, что иногда им и удавалось. В Медраше приводится следующий случай такого примирения: чета, проживавшая бездетно десять лет, захотела, согласно обычаю, развестись дружелюбно. Для этого отправились к рабби Симону – бен Иохаю, который им сказал: так как вы хотите разойтись в любви и дружбе, то следовало бы отпраздновать ваш развод таким же пиршеством, какое было на вашей свадьбе. Супруги согласились, и жена устроила великолепный пир, в течение которого усердно подчивала мужа. Развеселившийся муж позволил ей взять на память из его дома все лучшее, что ей понравится. Жена продолжала угощать его еще усерднее, так, что его совершенно охмелевшего, должны были отнести в кровать. Жена велела отнести мужа с кроватью в дом ее отца. Утром, проснувшийся муж, увидев себя в необычайном месте, спросил жену: как он сюда попал; жена ему ответила: вчера ты мне позволил взять из своего дома все лучшее, что мне понравится. Я не нашла ничего лучшего тебя и потому взяла тебя с собою на память: муж, тронутый любовью жены, отказался от своего намерения развестись с нею.

Итак, раввины не затруднялись существенный закон изменять, а какой ни будь второстепенный предмет возводить в обязательный, священный догмат. В книге Моисея запрещается варить козленка, в молоке его матери (Второз. 14). Ведь тут особенного ничего нет и можно сказать, что заповедь эта была направлена не больше как против какого ни будь языческого суеверия⁴⁶. Но вот Талмуд Иередея уже добавляет, что нельзя и вола варить в молоке матери его, нельзя, говорит он, не только варить, но и есть и чувствовать вкус его. Затем, другие раввины вывели из помянутой заповеди и другие многочисленные постановления (см. Шулхон – орих и устав синагоги); они запретили не только варить козленка в молоке матери, но не допускают и масло и молоко примешивать к мясному блюду, – и еврей свято соблюдает это; он не возьмет в рот мяса, поджаренного в масле. Этого мало; если капля молока или масла попадет в мясной суп, то его уже не едят, считая оный трефным – нечистым по закону. Скажут, что теперь евреи на такие мелочи мало обращают внимания. На подобные фразы скажем однажды навсегда, что одни только евреи прогрессисты пренебрегают как этими, так и другими предписаниями, узаконенными синагогой и раввинами. Вся же масса евреев стоит неподвижно на этой почве. По истине, и к нынешним евреям могут быть приложимы слова, сказанные некогда Господом Иисусом Христом древним евреям; что они ради предания старцев преступают закон Моисея. Тоже и нынешние евреи не столько боятся преступить существенный закон Моисея, например, обидеть ближнего, сколько боятся нарушить малейшее предписание раввинов. Вот плоды, возросшие для Израиля от излишне мудрой и своевольной пересадки семени (слова Божия) из Божественного виноградника (святой Библии) на почву Талмуда! Да, раввины, своими многочисленными толкованиями священного Писания и разными дополнениями, сделали то, что евреи живут по букве закона, а духа его в них нет.

Мы выше говорили, что нет почти ни одного вопроса, не только по части религиозной, но и по части общественной жизни, который бы Талмуд обошел молчанием. Вот хоть бы о медицине мы из Талмуда узнаем следующее: «кто хочет сберечь свое здоровье, тот должен желудок свой, говорит Талмуд, разделить на три части и, наполняя две из них, третью всегда должен оставлять пустой (см. Талмуд Брохис). Излишнее употребление пищи обременяет желудок и производит в нем болезнь. Так как желудок, продолжает Талмуд, может быть обременен от излишне крутой пищи, поэтому хорошо подобные кушанья растворять жидкостью, т. е. употреблять питье, но только не сряду после употребления жирных блюд. А чтобы пища могла быть удобнее варима, Талмуд советует после стола отдохнуть, но опять не сряду завалиться на постель, а сделать предварительно легкое движение, например, прохаживаться потихоньку возле кровати, на расстоянии четырех аршин, шибко же ходить после стола весьма вредно. Не следует также раздражаться после еды, это – тоже не мало препятствует пищеварению (см. учение раввина Рамбам). Поутру необходимо закусить что ни будь, выходить же с тощим желудком вредно, особенно же вредно оставаться сряду шесть часов неевшим. Пища, употребленная не во время, уже не может приносить той пользы, которую приносить еда, употребленная своевременно. Три вещи прибавляют телу силу и укрепляют зрение: пшеничный хлеб, мясо недавно отнятого от матери козленка, и яйца всмятку, – последнее особенно полезно; яйцо дает вдвое больше питания, чем всякая другая пища, принимаемая в таком же – количестве (см. Талмуд Хулин). В молодости следует воздерживаться от крепких напитков, потому что желудок переваривает и так хорошо; но за сорок лет и особенно в старости полезно пред обедом и ужином выпить рюмку водки, для лучшего пищеварения. Соленые огурцы, перец и пшеничный хлеб, в умеренном количестве употребляемые, считаются для здоровья весьма благотворными (см. Талмуд Брохис). Питье после еды и благоприятно для здоровья и предупреждает боли в желудке (Брохис). Чтобы не заболеть жабой, нужно есть чечевицу хоть один раз в месяц, чечевица имеет свойство расслаблять желудок, а жаба происходит от затвердений в желудке. Вавилонская горчица поражает сердце, расслабляет силы и притупляет зрение (см. Талмуд Брохис). Кто не чешет, волос, у того бывают, головные боли, ибо нечистота порождаете перхоть, а затем и болячки, а кто не приглаживает, волос, тот в опасности лишиться зрения (см. Брохис). Глаза промывать по утрам холодной водой, а руки и ноги мыть теплой водой по вечерам, – лучше всяких лекарств (см. Мсихтэ. Шабас)⁴⁷. Анис и укроп вредны для желудка. Сырой же зеленый тмин, растворенный в воде, пользует при расслаблении желудка, а сухой при затвердении его. Против геморроя рекомендуется сок из акации и из алоэ. Каждый человек, должен разделять сутки на три части, из коих одну употреблять на сон, другую часть на ходьбу, а третью оставаться в сидячем положении. Заметим, что древние евреи талмудисты знали, что мозг разделяется на три отделения, что каждое из этих отделений составляет особую часть его, что посредством 32 нервов, идущих по обеим его сторонам, он входит в соотношение со всеми частями тела, что нервы распространены везде и простираются ко всем частям нашего тела (Хулин 45). Представленное нами ручается, что древние евреи не могли не иметь понятий о медицине, ручается в этом и то, что знание анатомии некоторым образом необходимо было для левитов при выполнении обязанностей своего служения. Древние евреи, как видно из Талмуда, имели сведения и в естественной истории: они делили животных на роды и виды (Килаим и Хулит, 62, 63). Знали уход за растениями и животными (Килаим, Шевиэс и Мишнэ). Определяли характер некоторых из них (Брохис и Ксубот 62, 2, Эрувен 100, 2). Они уверяют, что некоторые слабые и бессильсильные животные инстинктивно внушают страх животным сильным и страшным (Шабас 77. 2). Вот некоторые из замечаний Талмуда о свойствах животных. Животные, имеющие рога, должны иметь и раздвоенное копыто (Нидн 51, 29). Рыбы, имеющие чешую, имеют и плавательный перья (Талмуд Хулин). Из молока животного нечистого не может выйти ни масла, ни сыра (Авойда – Зара 35, 2). Цвет шерсти животного может давать некоторое понятие о нраве его (Брохис и Гитн 33, 1). Древние евреи имели не мало познаний в физике; они знали, что в свете, есть много цветов (Берах 52. 2), что воздух имеет тяжесть (Мибо Шераим и Хаим Ветал). Сведения древних евреев в математике и астрономии еще значительнее. Знание астрономии древним евреям, как мы уже выше, говорили, было необходимо для указания новолуний, которыми условливалось наступление праздников, и для определения солнечного года. Уровень познаний древних евреев в астрономии должен был подняться со времен плена, по самому характеру религии вавилонского народа, среди которого вынуждены были жить евреи. В трактате (Брохис) определяются пути комет. Успехи евреев в астрономии по необходимости условливались успехами в математике. Доказательством знакомства древних евреев с науками математическими могут служить трактаты Килаим, Эрувэн, Сукка, Псохим; в указание же сведений из астрономии служат трактаты Рош – Гашана, Сангедрин, Эрохин. Мы представим из них более замечательные места. Раввин Гамлиел, дед Иегуда, называемый у евреев святым, пересказывал следующие слова своего деда: движение луны не всегда одно и то же, оно бывает медленнее и быстрее и от одного новолуния до другого проходит 29 дней, 12 часов, 44 минуты и 3 и 2/3 сек. Солнечный год, по определению раввина Ады, состоит из 365 дней, 5 часов и 55 и 145/180 минут. Древние мудрецы израильского народа утверждают, что шар земной недвижим, а что движение совершают планеты; а другие говорят, что планеты привязаны к земле и обращаются вместе с нею (Песах 92, 2). Раввин Шемуел говорил: пути неба для меня тоже, что улицы в Негарде. Непонятны мне только кометы со стороны сущности их. Земля шарообразна; вода окружает землю со всех сторон (Авода – Зара 41. 1). Зогар говорит: от кругового движения земли одна и та же часть ее бывает то вверху, то внизу, и в то время, когда в известной части ее свет, – в другой тьма, когда в одной – день, в другой – ночь. Есть, впрочем, страны, из которых стоит всегда почти день, а ночь продолжается одно только мгновение. Окружность земли простирается до 9.000 парса или 12.000.000 саженей, или же 4.000 верст. Древние раввины по духу своих верований, не придавали приведенным сторонам Талмуда по части научного развития человечества важного значения; но при внесении в состав Талмуда разных сторон науки и знании возвысило авторитет его и сообщило ему характер всесторонности. Заметим, что Талмуд передает такие вещи, о которых и мудрецы нашего века не знают; так, он признает за действительные – факты обделку камней при пособии шамира (это весьма замечательный червячок, мы о нем скажем ниже) и мгновенную пересылку писем при посредстве глыбы земли, к которой прилепляемо было написание чудесного имени Божия, и поднятие в воздушное пространство Александра Македонского, и обращение воды вверх против течения при пособии чудодейственного дерева. Талмудисты говорят, что все это теперь забыто и только отчасти воспроизводится в новейших изысканиях в областях гальванизма, магнетизма, электричества, силы паров, но что все это и с совершенною ясностью известно было древним еврейским учителям, с ученостью которых сравняться не может никакая европейская ученость...

К диковинным рассказам Талмуда относится рассказ о реке Самбатии. Евреи говорят, что эта замечательная в истории река, Самбатия, чудесно сохраняет память о святом дне субботнего покоя и некоторым образом подает нам пример, что мы должны хранить субботу; целую неделю она кипит, бушует, выбрасывает из себя огромные камни, но в субботний день она успокаивается; в этом случае река Самбатия, некоторым образом, уподобляется людям, разумеется израильтянам, которые совершают свои дела в течение недели, а в священный день шабаша (субботу) покоятся. К этому евреи добавляют следующее: что за рекою Самбатиею живут собратия их, – люди малого роста, красные лицом, но весьма сильные, так что если бы им удалось перебраться на эту сторону, то они могли бы покорить всех врагов Израиля и освободили бы, и его от плена, но что они не могут этого сделать, по вышеизложенной причине, так как река Самбатия сильно бушует, и хотя она успокаивается с вечера пятницы на целый день шабаша: но в такое короткое время ничего нельзя сделать. Басня Талмуда о том, как Александр Македонский дошел до врат рая, как получил от райского стража кусок черепа, которого не могло перетянуть золото, пока на эту сухую кость не насыпали земли, – рассказана нами в одной из статей, прежде напечатанных в «Духовной Беседе».

Передадим теперь баснословное сказание о вышеупомянутом «шамире» и о действии его. Известно, говорит Талмуд, что Соломон привел в исполнение святое желание отца своего, т. е. построил храм Господу. Приступая к сему священному делу, он хотел, чтобы при этом не было употребляемо железных орудий, чтобы совершавшееся во имя Господне было совершаемо тихо, без стука молотков. Но как же можно было это делать? А очень просто, говорит Талмуд, – посредством шамира – червячка; им проводили по камню так или иначе, – и камень получал форму, соответственно воле водившего этим шамиром (Гитин 68, 69). Может быть, кому ни будь все это покажется невероятным, но за справедливость этого ручается авторитет раввинов, сообщивших эти сведения. «Мало ли чего мы теперь не знаем, говорят талмудисты, и мало ли в чем могут находить несообразности люди, не умеющие сообразить все как следует!» Кстати уж расскажем и о том, каким образом удалось Соломону приобрести и самого шамира. В одном из отделов Талмуда читаем об этом вот что. Соломон, по своей мудрости и по дару ведения, знал, что в раю существует червячек – шамир, но знал также, что червячок этот находится в ведении Асмодея (Асимод). На получение сведений относительно местопребывания этого червячка, на уступку его и вообще на мирную сделку с Асмодеем, Соломон решительно не мог питать никакой надежды.... Он знал, что Асмодей ежедневно представляется Богу и от присутствия Его приходит в страшный жар. Вскоре после представления к Богу Асмодей опускается на землю, чтобы прохладиться водою из колодца, никому неизвестного. Соломон пожелал узнать, где находится этот колодец, и поручил своим подданным сделать розыски, с обещанием великой награды более усердному. Некто Бен-ягу открыл, что этот колодец находится в земле Море-плойн; Бен-ягу сам видел, с какою поспешностью слетел с неба Асмодей, как он мгновенно припал к колодцу, сорвав с него печать свою, напился воды, запечатал колодец и опять улетел. Бен-ягу выпустил воду из колодца и наполнил его самым крепким столетним вином. Асмодей, прилетевший почти в беспамятстве, пил долго, не разбирая пития, но опьяненный упал, и это – дало Бен-ягу возможность заключить его в оковы и представить в таком виде Соломону. На пути к Иерусалиму, Асмодей сотворил несколько чудес, по требованию Бен-ягу, силою таинственного имени Божия (Шем-Машбие), которое было написано на груди Асмодея: допрашиваемый Соломоном относительно шамира, Асмодей объявил, что шамир теперь находится у предводителя орлов, живущих в приморской стране. Орлов этих можно видеть ежедневно в означенной стране при восходе солнца: они купаются по утрам в море и когда летят, то закрывают крыльями своими солнце. Чтобы взять шамира от предводителя этих орлов, нужно подставить ему зеркало; предводитель орлов, увидев в зеркале свое изображение, примет его за подругу свою и от сотрясения выронит из-под крыла хранящегося там шамир. Тогда можно будет овладеть шамиром и сделать из него надлежащее употребление. Соломон, разведав от Асмодея то, что ему было нужно относительно шамира, и, поручив поиски Бен-ягу, сам же обратился к Асмодею, прося его поучить еще кое-чему. Асмодей попросил Соломона снять находившееся на груди у него Написание таинственного имени Божия; как скоро оно было снято, Асмодей схватил Соломона, проглотил его и выбросил далеко за пределы Иерусалима. Соломон очутился вне своего царства Совершенно нагим и нищим, а Асмодей, приняв на себя образ Соломона, начал царствовать во Израиле. Напрасно настоящей Соломон взывал к своему народу; «я Соломон, я был царем», его считали сумасшедшим, смеялись над ним, а мальчишки кидали в него камнями. Соломон заключил, что все потеряно им навсегда, и стал говорить – суета сует, все суета! Сангедрин (высшее иудейское верховное судилище) не мог, однако не обратить внимания на постоянные уверения Соломона, что он был царь израильский; поэтому счел долгом обратить внимание на царствующего во Израиле царя, т. е. на Асмодея; так как во внешнем виде его нельзя было найти ничего особенного, то сочли нужным обратить внимание на то, как ведет себя царь в гареме своем. Разведать об этом возложено было на Вирсавию и оказалось, что царствующий страшно сластолюбив и не обращает никакого внимания ни на такие или другие состояния своих жен. Вирсавия спрашивала: не случилось ли которой ни будь из жен заметить, каковы у царя пальцы на ногах; но жены говорили, что царь всегда бывает в сапогах. По настоянию Вирсавии, жены успели разглядеть, что у царя их ноги похожи на куриные лапы. Асмодей, таким образом, был узнан. Опасаясь какой ни будь для себя беды, Асмодей оставил престол Соломонов, прожив на нем во всяких удовольствиях 40 лет. После этого вступил на царство настоящий царь Соломон.

Шамир, оказавший неоцененные услуги при постройке храма, отдан был на сохранение левитам, которые берегли его; он жил в первом храме; по разрушении же этого храма он вместе с другими израильскими святынями неизвестно куда девался (см. Гитин 68, 69). Продолжая следить за еврейскими баснями, встречаем между ними и такие, которые не уступят, а, пожалуй, еще превзойдут «Арабские сказки»; между тем, для еврея и подобные басни составляют важность, он увлекается ими безмерно: он вам скажет, что всему этому нужно верить, так как об этом говорит, Талмуд, а все, что в Талмуде – свято и непреложно. Если бы даже были в Талмуде очевидные небылицы, то для талмудиста – еврея покажется это непременно чудом. Даже самая жизнь талмудических учителей была, по мнению евреев, исполнена таких необыкновенных чудес, что все удивительные приключения «Синдбада – морехода» покажутся пред ними вещами очень естественными. Чудеса эти случались особенно с знаменитым рабби Бар-бар-хана, который увидел однажды рыбу, выкинутую волною на берег, такой величины, что она своим падением придавила (60 городов; другие 60 городов кормились досыта ее мясом, которого, не смотря на это, осталось еще столько, что еще 60 городов имели возможность заготовить себе просоленные годовые припасы). Возвращаясь чрез год в тоже место, рабби Бар-бар-хана был столько счастлив, что нашел 60 опрокинутых городов вновь выстроенными из костей, оставшихся после этой рыбы. Другой раз, этот же раввин пристал в лодке и вышел на спину подобного же морского чудовища, которое покрылось землей и густой растительностью. (Мильтон не позабыл этой истории и поместил ее при описании своего Левиафана). Полагая, что находится на острове, рабби Бар – бар – хана зажег огонь и стал приготовлять кушанье; болезненное ощущение привело чудовище в такое сотрясение, что мудрый раввин едва имел время сесть в лодку. Тот же рабби Бар-бар-хана, бродя по пустому месту увидел трех гусей, изливающих из себя целую реку жиру, которую они на другой день сами же выпивали всю до дна. Восхищенный такими вкусными птицами, раввин воззвал к ним, прося, чтобы кто ни будь из гусей показал ему: какой частицы от них он удостоится вкусить в раю? Тогда одна из птиц обернулась к нему спиною и приподняла ногу – раввин остался доволен вполне. Вот другое повествование из Талмуда, которое рассказывают отцы и матери своим детям из Талмуда: «вот – де близко то время, в которое Мессия явится и устроит для Израиля великолепный пир; изготовлено будет кушанье из огромного быка, пасущегося искони века для этого пиршества; цари и владыки земные будут при этом служить Богоизлюбленному Израилю; благочестивые из израильтян воссядут в раю на драгоценные кресла, рядом с пророком Моисеем, Аароном, Давидом и Илией (о существовании таких кресел в раю упоминается в талмудическом сочинении Гдулас – Мойше). Вот такие – то сказания всегда по сердцу еврею.

Мы оканчиваем нашу статью о достоинстве и значении Талмуда мнением, которое нередко высказано было многими из христианских учителей. Очень было – бы желательно и любопытно для пользы литературы, чтобы какой ни будь ученый занялся подробным анализом Талмуда, объяснил его дух, причины, побудившие авторов заняться подобной компиляцией, и обстоятельства, под влиянием которых они создавали ее, и наконец, влияние этого кодекса на нравы и мнения еврейского народа (см. брошюру: «Судьба евреев в средние века» 1860 года).