Toggle main menu visibility
Гид
Гид по порталу
Главная
Древо портала
С чего начать
TG бот
Viber бот
Библиотеки
5 ступеней веры
Библия
«Отечник»
Художественная литература
Церковное право
Энциклопедия
Календарь
Календарь
Расширение Chrome
Молитва
Азбука паломника
Азбука певческая
Богослужение сегодня
Молимся по часам
Молитвослов
Переводы Богослужений
Читаем Псалтирь
Медиа
Азбука новостей
Азбука фото
Аудио
Видео
Литургия
Радио
Трансляция из храма
Фоторассказы
Христианская жизнь
TG-каналы
Viber-каналы
Проверь себя
Квизы
Кроссворды
Обучающие тесты
Фотовикторины
Тематическое
Азбука бессмертия
Азбука искусства
Апокалипсис
Вопросы и ответы
Катехизация
Мой путь к Богу
Опросы
Пособия
Проповеди
Суеверие.нет
Форум
Цитаты Св. отцов
东正教信仰入门
Семья и здоровье
Азбука верности
Азбука воспитания
Азбука здоровья
Азбука рецептов
Азбука садовода
Азбука супружества
Меню
Главная
Форумы
Новые сообщения
Поиск сообщений
Что нового?
Новые сообщения
Новые медиа
Новые комментарии к медиа
Новые записи
Новые сообщения профилей
Новые комментарии к записи
Последняя активность
Блоги
Новые записи
Новые комментарии
Блогеры
Серии
Поиск
Медиа
Новые медиа
Новые комментарии
Поиск медиа
Пользователи
Текущие посетители
Новые сообщения профилей
Поиск сообщений профилей
Вход
Регистрация
Что нового?
Поиск
Поиск
Искать только в заголовках
От:
Новые сообщения
Поиск сообщений
Меню
Вход
Регистрация
Главная
Форумы
Церковь – практика веры
Свидетельства
Мой трудный жизненный путь к Богу
JavaScript отключён. Чтобы полноценно использовать наш сайт, включите JavaScript в своём браузере.
Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нём некорректно.
Вам необходимо обновить браузер или попробовать использовать
другой
.
Ответить в теме
Сообщение
<blockquote data-quote="Раб Божий Даниил" data-source="post: 345852" data-attributes="member: 9360"><p>Спасибо, друзья. Я рад что вы оценили мой рассказ. Теперь следует продолжение. Прочитав ваши позитивные отклики, я радуюсь успеху своего рассказа, и на этот раз я позволю себе более подробно рассказать вам о моём следующем периоде жизни. Надеюсь что и тут вы сможете чему-то поучиться для себя на моих ошибках, приключениях и злоключениях. А мне составление этого текста приносит пользу в том, что я учусь благодарить Бога и в полной мере ценить его чудеса в моей жизни, его руководящую событиями моей жизни всемогущую десницу, его премудрый Промысел обо мне, который постепенно раскрывается перед моими очами, благодаря тому, что всё это я привожу на память и анализирую. Я буду приводить подробности из моей жизни в целом, но, я думаю, для вас будет понятно, что именно моё религиозное становление, моё мировоззренческое развитие, моя церковная и духовная жизнь, являются красной нитью в этом рассказе.</p><p></p><p>Великий китайский мудрец Лао-цзе сказал: «<em>Познав свою славу, сосредоточься на позоре своём, и ты станешь Долиной Мира</em>» (или вернёшься к первозданной Простоте, по смысловому переводу другого авторитетного учёного). Именно это я и хочу сделать повествуя о всём славном и позорном, чем наполнена моя жизнь.</p><p></p><p><strong>Пребывание в лагере беженцев Бáксэм (Baexem) </strong>(май 2005 - сентябрь 2007). Переехав на новое место жительства, я испытывал нерадостные впечатления. Я просто не знал когда и чем вся эта злосчастная одиссея закончится. Как только мы туда приехали мать психанула, отчего мне очень стыдно было перед всеми (впрочем ей такое поведение всегда было свойственно). И снова мы стали жить в одной комнате, как некогда в Воронеже. Однако я нашёл возможность отгородиться шкафами и завесой; и в этом своём уголке я развесил иконы, читал утренние и вечение молитвы, акафисты Пресвятой Богородице, Псалтирь и духовную литературу. Кстати, книгу с акафистами мне дала одна благочестивая русская женщина из Гронингена, Валентина, с которой я поддерживал некоторое время связь. И мне тогда пришло в голову, что я могу взять этот акафистник и псалтирь и читать все эти акафисты и кафизмы подряд пока не устану, что я и делал. А раньше я до этого не смог додуматься. Эта практика молитвы и переписка с Валентиной были для меня большим утешением вначале. И поэтому я считаю, что этот период моей жизни как беженца был самым лучшим по своему духовному состоянию по сравнению с прошедшими. Но я пережил в себе также многое, что его омрачило. Я начал посещать приход св. Нектария в Эйндховене. Отец Силуан удивил меня своим гостеприимством; тем, что поинтересовался моим внутренним состояние и хотел как-то помочь. Он предложил мне оставаться на ночь в своём приходе с субботы на воскресенье, поскольку в распоряжении прихода имеется большой зал перед помещением храма, а также чердак, где есть достаточно матрасов, на которых гости могут спать. Я был очень удивлён такой невиданной щедрости. Да воздаст Господь о. Силуану во сто и тысячу крат добром за то добро и великодушие, которое он мне оказал! И конечно эта церковная практика была для меня главным утешением в этот период. Однако неделя не состоит только из суббот и воскресений, есть ещё и другие пять дней, в которые мне нужно было как-то жить. И я испытывал скорбь в душе в эти дни. Никакой работы и учёбы мне не давали, брат Милад беспокоил меня своей громкой и пошлой музыкой, мать гуляла (не в смысле что блудила, хотя и такое было, как я это слышал раньше от отца; в том смысле, что ходила по разным людям и сплетничала, в том числе и многое про меня). И я испытывал это тягостное одиночество, страх, неуверенность, мрачное состояние... Мне хотелось какой-то перемены, любой, и я сам конкретно не понимал чего я хочу и к какому будущему я могу стремиться. И всё это довело меня до того, что я пошёл на отчаянный поступок. Я пошёл и сказал государственным служащим в лагере беженцев всю правду: что я из России, мои родители дали ложные показания, и я хочу вернуться в Россию. Я не имел никакого понятия куда я поеду, у кого и где я буду жить и вообще что со мной будет если я смогу вернуться в Россию. Меня беспокоили страхи, что меня на всю жизнь посадят в тюрьму неизвестно за что, где милиционеры будут подвергать меня изощрённым, страшным пыткам с целью заставить меня дать какие-нибудь ложные показания и я боялся что я их не выдержу и нарушу заповедь Божию; что зеки будут постоянно курить в одной камере со мной, мучая меня этой вонью, и приучат меня к наркотикам; что меня посадят в одиночную камеру, где я с ума сойду, но не умру, как не умер и в лагере беженцев, несмотря на все психологические муки... Однако несмотря на это, меня это существование в лагере беженцев так замучило, что я пошёл на такой сумасшедший поступок, лишь бы что-нибудь изменилось. Вскоре я поехал в Гаагу, в российское консульство, запрашивать соответствующий документ на въезд в Россию. Состояние было тяжёлым. С великим трудом и многими колебаниями я пришёл к зданию консульства, встал у двери, никак не решаясь позвонить, однако дверь мне открыл местный привратник. И я вошёл, направился к окошку к государственному служащему, рассказал и написал зачем я пришёл и чего хочу. Мне было очень тяжело. И когда я вернулся, мать и брат страшно психанули. Но благодаря этому обнаружилось подлинное отношение моей матери ко мне и вышел наружу весь тот яд, который она до того скрывала в себе. Если когда-то она говорила мне "ты русский", то теперь в состоянии своей истерики она начала поносить меня "он не русский, он чёрный, в России чёрных не любят; он забыл как его мальчишки черножопым обзывали". И вообще я предупреждал её, что рано или поздно я это сделаю, если всё будет так продолжаться, но тогда она с улыбкой ответила "хорошо, ладно", думая, может быть, что у меня ума не хватит; что я такой же тупой, как мой папаша; но вот теперь она поплатилась за то, что недооценила меня... Ну а из консульства я всё же никак не мог получить лессе-пассе на въезд в Россию. Дело зашло было в тупик. Но мой отец, с которым я общался регулярно по телефону, тоже расстроенный тем, что я "всех сдал", предложил мне приехать к нему в Англию. Я не мог себе представить как я буду с ним снова жить, когда он бил меня и у меня никогда не получалось нормально ладить с ним. Я и не надеялся, что у меня получится легально туда попасть, а нелегально я не хотел туда ехать. Но я согласился на его предложение и сообщил об этом заведующей моим делом в лагере беженцев служащей по имени Бисерка Кресо (хорватское имя). Вспоминая о ней я очень ей признателен и ценю все те старания, которые она приложила, желая мне помочь. Жалко что я не сказал ей этого тогда. Когда я заявил, что готов вернуться обратно и покинуть Голландию, меня направили к ней для проведения соответствующей бюрократической работы по добровольному возвращению. И когда я не получил ответа от российского консульства и сказал, что я вместо этого хочу поехать к отцу в Англию, она, как и её коллеги, готова была работать со мной и в этом направлении. Сейчас вспоминая это я очень удивляюсь, что они на это согласись, поскольку речь уже шла не о возвращении на родину, а о дальнейшей эмиграции в другую страну. Видно всемогущая Божия благодать коснулась их сердец, что позволило им оказать мне доброе расположение. Благодарю Творца за это. Ну так вот, благодаря всей этой процедуре я смог пойти в учебное заведение, предназначенное для тех беженцев, которые готовятся к возвращению восвояси, а также для тех, кто не интегрирован в нидерландское общество и плохо знает язык, несмотря на то, что живут в Голландии многие годы. В этой школе обучали основам плотничества, металлообработки, некоторым другим видам труда, английскому и нидерландскому языку. В этой школе преподавали волонтёры, оборудование было бывшим в употреблении и не качественным. И я стал ходить в рабочие дни в эту школу. Выбрал для себя плотничество, английский язык, прошёл также небольшой курс по основам частного предпринимательства. Я был рад что после долгого периода отупляющего безделья у меня было чем заняться, был рад труду. Слава Богу! В эту школу я ходил более года. При этом также о. Силуан предложил мне трудится в храме, поддерживая внутреннее убранство. Это было тоже милостью Божией ко мне. Благодарение всемилостивому Творцу! И в свободное время в пятницу, субботу, воскресенье, а также на каникулах я трудился во славу Божию в нашем храме: пылесосил, мыл пол, протирал до блеска священную утварь, мыл посуду, чистил туалет, очищал стены храма от слоя копоти от кадильного дыма и выполнял всякую другую хозяйственную работу по поддержанию убранства храма и других помещений прихода. Так проходили дни, жизнь наполнилась некоторым смыслом. При этом я испытывал беспокойство из-за той постепенной бюрократической процедуры, которая так улучшила качество моей жизни. Очень боялся в душе что снова придётся возвращаться в российское консульство. Но, к счастью, это меня миновало. Что-то мне ещё нужно было делать, ездить по разным инстанциям, но я это уже точно не помню. Помню летом 2006 Господь сподобил меня ещё большего благословения. Мои знакомые из церкви в Гронингене, Людмила, её сын от первого брака и её голландский муж, которые сами жили в провинции Фрисланд, пригласили меня к себе домой на несколько недель позаботиться об их коте, в то время как они будут в отпуске в России. Да воздаст и им Господь за это во сто крат добром и благословениями! Нечего и говорить, что я этому был очень рад, потому что на некоторое время буду избавлен от всего этого шума, злокозненных сплетней, вони и тесноты в лагере беженцев. Фрисланд - это особая провинция в Голландии. Там живут так называемые фризы - особая этническая группа, которая имеет свой особый германский язык. Если в других провинциях есть многие диалекты и акценты голландского языка, которыми владеют преимущественно люди старого поколения, то фризский язык - это уже отдельный язык, и племя фризов рассеяно не только по Голландии, но и по северной Германии и Дании. Ну так вот, я был рад что остаюсь на шесть недель в их доме стеречь их любимого кота и наслаждаться внешним покоем, однако и там я не мог обрести внутреннего покоя от помыслов, воспоминаний, которыми демоны вызывают в сердцах людей эмоции и негативные страсти. Так я прожил 2006 год. В следующем 2007 году моя бюрократическая процедура по эмиграции в Англию пришла в тупик: в британском консульстве в Амстердаме мне не выдали визу, как я и предполагал. Летом этого же года я снова поехал во Франекер к своим друзьям стеречь их кота, пока они снова будут в России. Однако на этот раз лето не было таким хорошим как в прошлом году. Этим летом я также гостил несколько недель в близлежащим православном монастыре, где живёт один только иеромонах Е.. И там со мной случилась неприятность. С связи с этим я не буду упоминать имя и происхождение этого иеромонаха и название его монастыря. Бог ему судья. Наступило время летних каникул и я, пытаясь убежать от всех упомянутых невзгод в лагере для беженцев, старался как можно подольше быть в этом монастыре при согласии этого иеромонаха. Дело в том, что я мог бы жить и в зале нашего прихода св. Нектария, трудясь на благо храма. Отец Силуан был добр ко мне и позволял мне это. Но было одно препятствие. Помещения прихода мы арендовали тогда у рядом прилегавшей римо-католической общины старушек под названием "Сёстры любви". В выходные дни проводились службы в нашем храме и после литургии была трапеза в зале, где мы кушали, пили чай, кофе и общались друг с другом. В остальные же дни храм и прилегающие помещения пустели. Я сейчас не знаю арендовались ли эти помещения только для использования в выходные дни или мы имели право по договору их всегда использовать. Но поскольку я там в течении некоторого времени жил, то вызвал этим сильное негодование у заведующей этой общины старушки по имени сестра Теофрида. Поэтому я не знал, что другого я могу предпринять как не ездить в монастырь во Фрисландии и в своё время гостить во Франекере пока снова не пойду в школу. Так я и поступал, но на этот раз я согрешил своим нежеланием терпеть скорби в лагере беженцев. Оглядываясь назад мне кажется, что Господь хотел чтобы я потерпел эту скорбь в лагере беженцев пока он не спасёт меня от неё в этом же году. Но увы я не смог распознать волю Божию и Его Промысел обо мне, не смог успокоиться при мысли, что Господь не оставит меня на произвол судьбы, но что Он печётся и промышляет обо мне, не умел я верить сердцем и не отождествлять себя со своими помыслами, страхами и эмоциями. Я продолжал всё же жить головой и своей убогой логикой, а не истинной логикой Логоса. Итак, я стал гостить в упомянутом монастыре, где я также помогал этому иеромонаху в проведении богослужений и хозяйственной работе. Начитавшись духовной литературы и по-своему воспринимая полученную из неё информацию, я старался поступать в соответствии с теми идеалами, о которых я начитался. Прочитав что священников, игуменов и других лиц духовного звания надо слушаться, во всём их почитать, ни в чём не осуждать, - так что даже если они явно грешат, надо закрывать на это глаза и внушать себе какие они хорошие, правильные, достойные почёта и уважения, - у меня возникло представление, что раз так, то православный священник и священноинок в принципе непогрешим как папа Римский, что его слово должно восприниматься как закон, что ему всецело можно довериться и всё о себе рассказать, и что именно в этом и заключается идеал послушания и смирения, которым учат такие "супермены" и чудотворцы как Иоанн Лествичник, Варсонофий и Иоанн, Исаак Сирин и другие подобные им. Теперь я считаю, что это был мой ложный стереотип, за который я сильно поплатился. Я не знаю точно как в своей жизни исполняли добродетель послушания и смирения упомянутые великие монахи, но думаю теперь, что если я хочу осуществлять эти добродетели в своей жизни, то мне не достаточно просто читать книги, а надо иметь перед собой наставника, к которому я питал бы глубокое (а не самовнушаемое или навязываемое извне) почтение и уважение и у которого мог бы учиться этому. Таким образом я смог бы различить истинное послушание от ложного, истинное почтение к священнослужителю от чрезмерного и не богоугодного. Но увы, такого опытного наставника, всецело посвятившего себя Пути и Истине, у меня никогда не было. Ну так вот, возвращаясь к ходу событий, я стал стараться оказывать всецелое доверие и послушание к упомянутому иеромонаху Е., стараясь тем самым воплотить воспринятый по-своему идеал в жизнь. Рассказал ему как можно больше о себе, раскрыв свою душу перед ним, жаловался, что никак не могу бросить дрочить ни на один день и не знаю, что мне нужно делать для этого. Я даже дошёл до безумия и согрешил тем, что просил у него позволения подрочить и посмотреть порнуху. Таким образом из-за меня он был введён в искушение, но я себе такого и представить не мог, ведь в моём представлении иеромонах - это супермен, он непогрешим и неуязвим ни для какой страсти, и уж тем более он чужд содомской страсти. Раз я, осознавая себя мужиком, был чужд этой страсти, то уж тем более к ней не может иметь никакого отношения православный священнослужитель. И какую же ломку стереотипов я испытал, когда увидел своими глазами что это не так. Он захотел мне сделать массаж, я, стараясь быть послушным, пошёл на это и обнажился перед ним. В моём представлении греха здесь не было, потому что я думал, что никто из нас не болен содомской страстью. И когда во время массажа он спросил меня приятно ли мне, я ответил ему "Как мне может быть это приятно, когда Вы мужчина?" Потом, во время очередного массажа я почувствовал, что происходит что-то не то. Открыв глаза, я был шокирован увиденным. Но, наверное, лучше не описывать это подробно, чтобы не соблазнить никого из читателей. Вскочив, я сказал, что это не массаж. На следующий день я уехал оттуда с намерением никогда больше не возвращаться, и до сих пор я туда не возвращаюсь. Меня долго потом ещё беспокоил гнев на иеромонаха Е., настолько я был поражён и шокирован этой неожиданностью. Да, есть тут моя вина, я и сам согрешил и каюсь. Но нисколько не осознаю себя виновным в содомии, но я виноват в том, что был слишком наивен в следовании своим стереотипам, так что готов был пойти даже на такие крайности ради послушания и смирения. Простите меня, братья и сёстры, и помолитесь чтобы и Бог меня простил.</p><p>Ну ладно, да простит Господь иеромонаха Е.. Далее, вернувшись в лагерь беженцев, у меня уже не было надежды на то, что я смогу продолжать ходить в школу. Всё чему я мог там научиться, я уже научился. Так что уже не было смысла мне туда приезжать. И мне пришла в голову мысль, что я могу поискать себе волонтёрную работу. Ах, если бы я раньше до этого додумался! Я начал искать её по интернету, обратился в центр по волонтёрской работе и нашёл пару мест в социальном секторе (по моему опыту здесь волонтёрская, добровольческая работа это прежде всего социальная работа, работа с людьми). Но пару дней спустя произошло чудо. Настоятельница местного православного женского монастыря Рождества Пресвятой Богородицы, игуменья Мария, сама связалась со мной по телефону предложив мне поработать у себя над устройством часовни. Это было за несколько дней перед их престольным праздником Рождества Пресвятой Богородицы 8 сентября. То, что я ищу работу, она узнала от одного из наших приходских священников, о. Иосифа. И, взяв у него мой номер телефона, она позвонила мне. Это было для меня нечаянной радостью, Божьим чудом, за которое я до сих пор благодарю Творца. В дальнейшим мать Мария помогла мне уехать в монастырь на Афон, а по возвращении оказала мне существенную поддержку в деле моего благоустройства в Голландии. В отличии от того, что я пережил в монастыре иеромонаха Е., моё пребывание при женском монастыре не было запятнано никакими блудными грехами; только в доме-автоприцепе, куда меня поместила мать Мария, я, несмотря на некоторый перерыв в начале, никак не мог освободиться от рукоблудия. А в целом я не испытывал в себе соблазна от монахинь как женщин и они от меня. Это было благодаря тому, что я сознавал, что они монахини и благодаря тому, как они были одеты. И у меня до сих пор хорошие отношения с сёстрами и я поддерживаю их материально как могу. Ну а через непродолжительное время в том же году я получил нидерландский вид на жительство благодаря особому правительственному распоряжению вошедшему в историю под названием Generáal Pardón. Вид на жительство получили таким образом все те, кто особо долгое время пребывали в Голландии, были ещё и некоторые другие условия для выдачи этого помилования. Термин Generaal Pardon означает дословно "всеобщее прощение", и в нашем случае его можно понимать двояко - то ли нидерландское правительство извиняется перед беженцами за то, что оставляло их долго томиться в бесправном, унизительном состоянии беженцев; то ли нидерландское правительство само извиняет беженцев за то, что они обременяли их своим упорным пребыванием в их стране, несмотря на все просьбы убраться на все четыре стороны. Ну а вид на жительство позволил мне в дальнейшем уехать на год на Афон. Ну об этом я расскажу в следующий раз, может даже завтра, поскольку я взял себе отпуск от работы на два дня. А пока вот что мне удалось написать. Уфф, нелегко было - много приходилось думать, а порой и преодолевать в себе сильный стыд. Простите мне мои грехи и помолитесь обо мне. Спасибо за внимание и уважение и храни Вас Господь, дорогой читатель!</p><p></p><p><img src="https://www.1limburg.nl/sites/default/files/public/styles/media-paragraph/public/azcsteekpartij_nr2.jpg?itok=ZLUZpPcu" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p>Лагерь беженцев Баксем. Это здание было сначала корпусом римо-католического монастыря, потом полицейской академией, а теперь это лагерь беженцев.</p><p></p><p><img src="http://rotaractmiddenlimburg.nl/wp-content/uploads/2016/10/IMG_5367.jpg" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p>И в этом лагере были беженцы отовсюду.</p><p></p><p><img src="https://l1.nl/img-cache/old-assets/67cd37a440d3af94c4f76ff6a2615cf1-wereldtools.eff60392.jpg" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p>Школа учреждения "WereldWijd" (Вéрелдвайд - всемирный) в Эккелрадэ, куда я ходил. Подобные вещи из дерева производил и я.</p><p></p><p><img src="http://www.pravoslavie.ru/sas/image/101977/197758.p.jpg" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p>А вот я с сёстрами монастыря в меcтечке Asten. Меня пригласили сфотографироваться вместе с ними, хотя я не понимаю почему. Имена сёстер слева направо: инокини Макрина из Голландии, Паисия (из Великобритании), Андрея (из Греции), игуменья Мария (из Голландии), инокиня (а сейчас уже и игуменья) Иоанна (из США), послушница (сейчас просто мирянка) Дорофея (из Голландии), инокиня Таисия (из Швеции), раб Божий Даниил, а внизу сидит послушница Марина (из Великобритании).</p><p></p><p>Вот ещё пару других фоток:</p><p></p><p><img src="http://orthodoxasten.nl/fotos/kerk_in_paastijd.jpg" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p></p><p><img src="http://orthodoxasten.nl/fotos/kippen.jpg" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p></blockquote><p></p>
[QUOTE="Раб Божий Даниил, post: 345852, member: 9360"] Спасибо, друзья. Я рад что вы оценили мой рассказ. Теперь следует продолжение. Прочитав ваши позитивные отклики, я радуюсь успеху своего рассказа, и на этот раз я позволю себе более подробно рассказать вам о моём следующем периоде жизни. Надеюсь что и тут вы сможете чему-то поучиться для себя на моих ошибках, приключениях и злоключениях. А мне составление этого текста приносит пользу в том, что я учусь благодарить Бога и в полной мере ценить его чудеса в моей жизни, его руководящую событиями моей жизни всемогущую десницу, его премудрый Промысел обо мне, который постепенно раскрывается перед моими очами, благодаря тому, что всё это я привожу на память и анализирую. Я буду приводить подробности из моей жизни в целом, но, я думаю, для вас будет понятно, что именно моё религиозное становление, моё мировоззренческое развитие, моя церковная и духовная жизнь, являются красной нитью в этом рассказе. Великий китайский мудрец Лао-цзе сказал: «[I]Познав свою славу, сосредоточься на позоре своём, и ты станешь Долиной Мира[/I]» (или вернёшься к первозданной Простоте, по смысловому переводу другого авторитетного учёного). Именно это я и хочу сделать повествуя о всём славном и позорном, чем наполнена моя жизнь. [B]Пребывание в лагере беженцев Бáксэм (Baexem) [/B](май 2005 - сентябрь 2007). Переехав на новое место жительства, я испытывал нерадостные впечатления. Я просто не знал когда и чем вся эта злосчастная одиссея закончится. Как только мы туда приехали мать психанула, отчего мне очень стыдно было перед всеми (впрочем ей такое поведение всегда было свойственно). И снова мы стали жить в одной комнате, как некогда в Воронеже. Однако я нашёл возможность отгородиться шкафами и завесой; и в этом своём уголке я развесил иконы, читал утренние и вечение молитвы, акафисты Пресвятой Богородице, Псалтирь и духовную литературу. Кстати, книгу с акафистами мне дала одна благочестивая русская женщина из Гронингена, Валентина, с которой я поддерживал некоторое время связь. И мне тогда пришло в голову, что я могу взять этот акафистник и псалтирь и читать все эти акафисты и кафизмы подряд пока не устану, что я и делал. А раньше я до этого не смог додуматься. Эта практика молитвы и переписка с Валентиной были для меня большим утешением вначале. И поэтому я считаю, что этот период моей жизни как беженца был самым лучшим по своему духовному состоянию по сравнению с прошедшими. Но я пережил в себе также многое, что его омрачило. Я начал посещать приход св. Нектария в Эйндховене. Отец Силуан удивил меня своим гостеприимством; тем, что поинтересовался моим внутренним состояние и хотел как-то помочь. Он предложил мне оставаться на ночь в своём приходе с субботы на воскресенье, поскольку в распоряжении прихода имеется большой зал перед помещением храма, а также чердак, где есть достаточно матрасов, на которых гости могут спать. Я был очень удивлён такой невиданной щедрости. Да воздаст Господь о. Силуану во сто и тысячу крат добром за то добро и великодушие, которое он мне оказал! И конечно эта церковная практика была для меня главным утешением в этот период. Однако неделя не состоит только из суббот и воскресений, есть ещё и другие пять дней, в которые мне нужно было как-то жить. И я испытывал скорбь в душе в эти дни. Никакой работы и учёбы мне не давали, брат Милад беспокоил меня своей громкой и пошлой музыкой, мать гуляла (не в смысле что блудила, хотя и такое было, как я это слышал раньше от отца; в том смысле, что ходила по разным людям и сплетничала, в том числе и многое про меня). И я испытывал это тягостное одиночество, страх, неуверенность, мрачное состояние... Мне хотелось какой-то перемены, любой, и я сам конкретно не понимал чего я хочу и к какому будущему я могу стремиться. И всё это довело меня до того, что я пошёл на отчаянный поступок. Я пошёл и сказал государственным служащим в лагере беженцев всю правду: что я из России, мои родители дали ложные показания, и я хочу вернуться в Россию. Я не имел никакого понятия куда я поеду, у кого и где я буду жить и вообще что со мной будет если я смогу вернуться в Россию. Меня беспокоили страхи, что меня на всю жизнь посадят в тюрьму неизвестно за что, где милиционеры будут подвергать меня изощрённым, страшным пыткам с целью заставить меня дать какие-нибудь ложные показания и я боялся что я их не выдержу и нарушу заповедь Божию; что зеки будут постоянно курить в одной камере со мной, мучая меня этой вонью, и приучат меня к наркотикам; что меня посадят в одиночную камеру, где я с ума сойду, но не умру, как не умер и в лагере беженцев, несмотря на все психологические муки... Однако несмотря на это, меня это существование в лагере беженцев так замучило, что я пошёл на такой сумасшедший поступок, лишь бы что-нибудь изменилось. Вскоре я поехал в Гаагу, в российское консульство, запрашивать соответствующий документ на въезд в Россию. Состояние было тяжёлым. С великим трудом и многими колебаниями я пришёл к зданию консульства, встал у двери, никак не решаясь позвонить, однако дверь мне открыл местный привратник. И я вошёл, направился к окошку к государственному служащему, рассказал и написал зачем я пришёл и чего хочу. Мне было очень тяжело. И когда я вернулся, мать и брат страшно психанули. Но благодаря этому обнаружилось подлинное отношение моей матери ко мне и вышел наружу весь тот яд, который она до того скрывала в себе. Если когда-то она говорила мне "ты русский", то теперь в состоянии своей истерики она начала поносить меня "он не русский, он чёрный, в России чёрных не любят; он забыл как его мальчишки черножопым обзывали". И вообще я предупреждал её, что рано или поздно я это сделаю, если всё будет так продолжаться, но тогда она с улыбкой ответила "хорошо, ладно", думая, может быть, что у меня ума не хватит; что я такой же тупой, как мой папаша; но вот теперь она поплатилась за то, что недооценила меня... Ну а из консульства я всё же никак не мог получить лессе-пассе на въезд в Россию. Дело зашло было в тупик. Но мой отец, с которым я общался регулярно по телефону, тоже расстроенный тем, что я "всех сдал", предложил мне приехать к нему в Англию. Я не мог себе представить как я буду с ним снова жить, когда он бил меня и у меня никогда не получалось нормально ладить с ним. Я и не надеялся, что у меня получится легально туда попасть, а нелегально я не хотел туда ехать. Но я согласился на его предложение и сообщил об этом заведующей моим делом в лагере беженцев служащей по имени Бисерка Кресо (хорватское имя). Вспоминая о ней я очень ей признателен и ценю все те старания, которые она приложила, желая мне помочь. Жалко что я не сказал ей этого тогда. Когда я заявил, что готов вернуться обратно и покинуть Голландию, меня направили к ней для проведения соответствующей бюрократической работы по добровольному возвращению. И когда я не получил ответа от российского консульства и сказал, что я вместо этого хочу поехать к отцу в Англию, она, как и её коллеги, готова была работать со мной и в этом направлении. Сейчас вспоминая это я очень удивляюсь, что они на это согласись, поскольку речь уже шла не о возвращении на родину, а о дальнейшей эмиграции в другую страну. Видно всемогущая Божия благодать коснулась их сердец, что позволило им оказать мне доброе расположение. Благодарю Творца за это. Ну так вот, благодаря всей этой процедуре я смог пойти в учебное заведение, предназначенное для тех беженцев, которые готовятся к возвращению восвояси, а также для тех, кто не интегрирован в нидерландское общество и плохо знает язык, несмотря на то, что живут в Голландии многие годы. В этой школе обучали основам плотничества, металлообработки, некоторым другим видам труда, английскому и нидерландскому языку. В этой школе преподавали волонтёры, оборудование было бывшим в употреблении и не качественным. И я стал ходить в рабочие дни в эту школу. Выбрал для себя плотничество, английский язык, прошёл также небольшой курс по основам частного предпринимательства. Я был рад что после долгого периода отупляющего безделья у меня было чем заняться, был рад труду. Слава Богу! В эту школу я ходил более года. При этом также о. Силуан предложил мне трудится в храме, поддерживая внутреннее убранство. Это было тоже милостью Божией ко мне. Благодарение всемилостивому Творцу! И в свободное время в пятницу, субботу, воскресенье, а также на каникулах я трудился во славу Божию в нашем храме: пылесосил, мыл пол, протирал до блеска священную утварь, мыл посуду, чистил туалет, очищал стены храма от слоя копоти от кадильного дыма и выполнял всякую другую хозяйственную работу по поддержанию убранства храма и других помещений прихода. Так проходили дни, жизнь наполнилась некоторым смыслом. При этом я испытывал беспокойство из-за той постепенной бюрократической процедуры, которая так улучшила качество моей жизни. Очень боялся в душе что снова придётся возвращаться в российское консульство. Но, к счастью, это меня миновало. Что-то мне ещё нужно было делать, ездить по разным инстанциям, но я это уже точно не помню. Помню летом 2006 Господь сподобил меня ещё большего благословения. Мои знакомые из церкви в Гронингене, Людмила, её сын от первого брака и её голландский муж, которые сами жили в провинции Фрисланд, пригласили меня к себе домой на несколько недель позаботиться об их коте, в то время как они будут в отпуске в России. Да воздаст и им Господь за это во сто крат добром и благословениями! Нечего и говорить, что я этому был очень рад, потому что на некоторое время буду избавлен от всего этого шума, злокозненных сплетней, вони и тесноты в лагере беженцев. Фрисланд - это особая провинция в Голландии. Там живут так называемые фризы - особая этническая группа, которая имеет свой особый германский язык. Если в других провинциях есть многие диалекты и акценты голландского языка, которыми владеют преимущественно люди старого поколения, то фризский язык - это уже отдельный язык, и племя фризов рассеяно не только по Голландии, но и по северной Германии и Дании. Ну так вот, я был рад что остаюсь на шесть недель в их доме стеречь их любимого кота и наслаждаться внешним покоем, однако и там я не мог обрести внутреннего покоя от помыслов, воспоминаний, которыми демоны вызывают в сердцах людей эмоции и негативные страсти. Так я прожил 2006 год. В следующем 2007 году моя бюрократическая процедура по эмиграции в Англию пришла в тупик: в британском консульстве в Амстердаме мне не выдали визу, как я и предполагал. Летом этого же года я снова поехал во Франекер к своим друзьям стеречь их кота, пока они снова будут в России. Однако на этот раз лето не было таким хорошим как в прошлом году. Этим летом я также гостил несколько недель в близлежащим православном монастыре, где живёт один только иеромонах Е.. И там со мной случилась неприятность. С связи с этим я не буду упоминать имя и происхождение этого иеромонаха и название его монастыря. Бог ему судья. Наступило время летних каникул и я, пытаясь убежать от всех упомянутых невзгод в лагере для беженцев, старался как можно подольше быть в этом монастыре при согласии этого иеромонаха. Дело в том, что я мог бы жить и в зале нашего прихода св. Нектария, трудясь на благо храма. Отец Силуан был добр ко мне и позволял мне это. Но было одно препятствие. Помещения прихода мы арендовали тогда у рядом прилегавшей римо-католической общины старушек под названием "Сёстры любви". В выходные дни проводились службы в нашем храме и после литургии была трапеза в зале, где мы кушали, пили чай, кофе и общались друг с другом. В остальные же дни храм и прилегающие помещения пустели. Я сейчас не знаю арендовались ли эти помещения только для использования в выходные дни или мы имели право по договору их всегда использовать. Но поскольку я там в течении некоторого времени жил, то вызвал этим сильное негодование у заведующей этой общины старушки по имени сестра Теофрида. Поэтому я не знал, что другого я могу предпринять как не ездить в монастырь во Фрисландии и в своё время гостить во Франекере пока снова не пойду в школу. Так я и поступал, но на этот раз я согрешил своим нежеланием терпеть скорби в лагере беженцев. Оглядываясь назад мне кажется, что Господь хотел чтобы я потерпел эту скорбь в лагере беженцев пока он не спасёт меня от неё в этом же году. Но увы я не смог распознать волю Божию и Его Промысел обо мне, не смог успокоиться при мысли, что Господь не оставит меня на произвол судьбы, но что Он печётся и промышляет обо мне, не умел я верить сердцем и не отождествлять себя со своими помыслами, страхами и эмоциями. Я продолжал всё же жить головой и своей убогой логикой, а не истинной логикой Логоса. Итак, я стал гостить в упомянутом монастыре, где я также помогал этому иеромонаху в проведении богослужений и хозяйственной работе. Начитавшись духовной литературы и по-своему воспринимая полученную из неё информацию, я старался поступать в соответствии с теми идеалами, о которых я начитался. Прочитав что священников, игуменов и других лиц духовного звания надо слушаться, во всём их почитать, ни в чём не осуждать, - так что даже если они явно грешат, надо закрывать на это глаза и внушать себе какие они хорошие, правильные, достойные почёта и уважения, - у меня возникло представление, что раз так, то православный священник и священноинок в принципе непогрешим как папа Римский, что его слово должно восприниматься как закон, что ему всецело можно довериться и всё о себе рассказать, и что именно в этом и заключается идеал послушания и смирения, которым учат такие "супермены" и чудотворцы как Иоанн Лествичник, Варсонофий и Иоанн, Исаак Сирин и другие подобные им. Теперь я считаю, что это был мой ложный стереотип, за который я сильно поплатился. Я не знаю точно как в своей жизни исполняли добродетель послушания и смирения упомянутые великие монахи, но думаю теперь, что если я хочу осуществлять эти добродетели в своей жизни, то мне не достаточно просто читать книги, а надо иметь перед собой наставника, к которому я питал бы глубокое (а не самовнушаемое или навязываемое извне) почтение и уважение и у которого мог бы учиться этому. Таким образом я смог бы различить истинное послушание от ложного, истинное почтение к священнослужителю от чрезмерного и не богоугодного. Но увы, такого опытного наставника, всецело посвятившего себя Пути и Истине, у меня никогда не было. Ну так вот, возвращаясь к ходу событий, я стал стараться оказывать всецелое доверие и послушание к упомянутому иеромонаху Е., стараясь тем самым воплотить воспринятый по-своему идеал в жизнь. Рассказал ему как можно больше о себе, раскрыв свою душу перед ним, жаловался, что никак не могу бросить дрочить ни на один день и не знаю, что мне нужно делать для этого. Я даже дошёл до безумия и согрешил тем, что просил у него позволения подрочить и посмотреть порнуху. Таким образом из-за меня он был введён в искушение, но я себе такого и представить не мог, ведь в моём представлении иеромонах - это супермен, он непогрешим и неуязвим ни для какой страсти, и уж тем более он чужд содомской страсти. Раз я, осознавая себя мужиком, был чужд этой страсти, то уж тем более к ней не может иметь никакого отношения православный священнослужитель. И какую же ломку стереотипов я испытал, когда увидел своими глазами что это не так. Он захотел мне сделать массаж, я, стараясь быть послушным, пошёл на это и обнажился перед ним. В моём представлении греха здесь не было, потому что я думал, что никто из нас не болен содомской страстью. И когда во время массажа он спросил меня приятно ли мне, я ответил ему "Как мне может быть это приятно, когда Вы мужчина?" Потом, во время очередного массажа я почувствовал, что происходит что-то не то. Открыв глаза, я был шокирован увиденным. Но, наверное, лучше не описывать это подробно, чтобы не соблазнить никого из читателей. Вскочив, я сказал, что это не массаж. На следующий день я уехал оттуда с намерением никогда больше не возвращаться, и до сих пор я туда не возвращаюсь. Меня долго потом ещё беспокоил гнев на иеромонаха Е., настолько я был поражён и шокирован этой неожиданностью. Да, есть тут моя вина, я и сам согрешил и каюсь. Но нисколько не осознаю себя виновным в содомии, но я виноват в том, что был слишком наивен в следовании своим стереотипам, так что готов был пойти даже на такие крайности ради послушания и смирения. Простите меня, братья и сёстры, и помолитесь чтобы и Бог меня простил. Ну ладно, да простит Господь иеромонаха Е.. Далее, вернувшись в лагерь беженцев, у меня уже не было надежды на то, что я смогу продолжать ходить в школу. Всё чему я мог там научиться, я уже научился. Так что уже не было смысла мне туда приезжать. И мне пришла в голову мысль, что я могу поискать себе волонтёрную работу. Ах, если бы я раньше до этого додумался! Я начал искать её по интернету, обратился в центр по волонтёрской работе и нашёл пару мест в социальном секторе (по моему опыту здесь волонтёрская, добровольческая работа это прежде всего социальная работа, работа с людьми). Но пару дней спустя произошло чудо. Настоятельница местного православного женского монастыря Рождества Пресвятой Богородицы, игуменья Мария, сама связалась со мной по телефону предложив мне поработать у себя над устройством часовни. Это было за несколько дней перед их престольным праздником Рождества Пресвятой Богородицы 8 сентября. То, что я ищу работу, она узнала от одного из наших приходских священников, о. Иосифа. И, взяв у него мой номер телефона, она позвонила мне. Это было для меня нечаянной радостью, Божьим чудом, за которое я до сих пор благодарю Творца. В дальнейшим мать Мария помогла мне уехать в монастырь на Афон, а по возвращении оказала мне существенную поддержку в деле моего благоустройства в Голландии. В отличии от того, что я пережил в монастыре иеромонаха Е., моё пребывание при женском монастыре не было запятнано никакими блудными грехами; только в доме-автоприцепе, куда меня поместила мать Мария, я, несмотря на некоторый перерыв в начале, никак не мог освободиться от рукоблудия. А в целом я не испытывал в себе соблазна от монахинь как женщин и они от меня. Это было благодаря тому, что я сознавал, что они монахини и благодаря тому, как они были одеты. И у меня до сих пор хорошие отношения с сёстрами и я поддерживаю их материально как могу. Ну а через непродолжительное время в том же году я получил нидерландский вид на жительство благодаря особому правительственному распоряжению вошедшему в историю под названием Generáal Pardón. Вид на жительство получили таким образом все те, кто особо долгое время пребывали в Голландии, были ещё и некоторые другие условия для выдачи этого помилования. Термин Generaal Pardon означает дословно "всеобщее прощение", и в нашем случае его можно понимать двояко - то ли нидерландское правительство извиняется перед беженцами за то, что оставляло их долго томиться в бесправном, унизительном состоянии беженцев; то ли нидерландское правительство само извиняет беженцев за то, что они обременяли их своим упорным пребыванием в их стране, несмотря на все просьбы убраться на все четыре стороны. Ну а вид на жительство позволил мне в дальнейшем уехать на год на Афон. Ну об этом я расскажу в следующий раз, может даже завтра, поскольку я взял себе отпуск от работы на два дня. А пока вот что мне удалось написать. Уфф, нелегко было - много приходилось думать, а порой и преодолевать в себе сильный стыд. Простите мне мои грехи и помолитесь обо мне. Спасибо за внимание и уважение и храни Вас Господь, дорогой читатель! [IMG]https://www.1limburg.nl/sites/default/files/public/styles/media-paragraph/public/azcsteekpartij_nr2.jpg?itok=ZLUZpPcu[/IMG] Лагерь беженцев Баксем. Это здание было сначала корпусом римо-католического монастыря, потом полицейской академией, а теперь это лагерь беженцев. [IMG]http://rotaractmiddenlimburg.nl/wp-content/uploads/2016/10/IMG_5367.jpg[/IMG] И в этом лагере были беженцы отовсюду. [IMG]https://l1.nl/img-cache/old-assets/67cd37a440d3af94c4f76ff6a2615cf1-wereldtools.eff60392.jpg[/IMG] Школа учреждения "WereldWijd" (Вéрелдвайд - всемирный) в Эккелрадэ, куда я ходил. Подобные вещи из дерева производил и я. [IMG]http://www.pravoslavie.ru/sas/image/101977/197758.p.jpg[/IMG] А вот я с сёстрами монастыря в меcтечке Asten. Меня пригласили сфотографироваться вместе с ними, хотя я не понимаю почему. Имена сёстер слева направо: инокини Макрина из Голландии, Паисия (из Великобритании), Андрея (из Греции), игуменья Мария (из Голландии), инокиня (а сейчас уже и игуменья) Иоанна (из США), послушница (сейчас просто мирянка) Дорофея (из Голландии), инокиня Таисия (из Швеции), раб Божий Даниил, а внизу сидит послушница Марина (из Великобритании). Вот ещё пару других фоток: [IMG]http://orthodoxasten.nl/fotos/kerk_in_paastijd.jpg[/IMG] [IMG]http://orthodoxasten.nl/fotos/kippen.jpg[/IMG] [/QUOTE]
Имя
Проверка
Ответить
Главная
Форумы
Церковь – практика веры
Свидетельства
Мой трудный жизненный путь к Богу
Сверху