- Православный христианин
Коран искажен и лжив по многим вопросам. Коран просто не может быть достоверным источником. Это уже доказано.
В исламе мы не имеем возможности проверить сохранность текста. Самые ранние, относительно полные тексты – т.н. «Самаркандская рукопись» и «Рукопись Саны» – являются записью уже отредактированного, кодифицированного коранического текста, и датируются концом VII – нач. VIII века. (По Самаркандскому кодексу см.: Martin Lings and Yasin Hamid Safadi, The Qur’an, 1976, pp. 12-13, 1; По кодексу Саны см.: Ein früher Koranpalimpsest aus San'a' (DAM 01 -27.1). Teil III: Ein nicht-»utmanischer Koran» in: Markus Groß / Karl-Heinz Ohlig (Hg.), Die Entstehung einer Weltreligion I. Von der koranischen Bewegung zum Frühislam, INARAH Schriften zur frühen Islamgeschichte und zum Koran, Band 5, Berlin/Tübingen, 2010)
Более того, их содержание имеет расхождения с нынешним общепринятым текстом Корана. (Brother Mark, A Perfect Qur’an, 1999, p. 67. См. также: Шебунин А. Куфический Коран СПб. Публичной библиотеки. - Записки Восточного отделения имп. Русского археолог, общества. Вып. 1-4. СПб., 1892)
Текст Корана, как и любой памятник древней литературы, имеет свою текстологическую историю. Согласно исламским источникам, Коран начал собираться во время правления первого халифа – Абу Бакра (+634). Причиной для этого стихийного и поспешного сбора послужила битва при Ямаме (632-633 гг.), в которой были убиты люди, помнящие некий уникальный коранический отрывок наизусть, содержание которого и поныне остается неизвестным. (Kitab al-masahif li Ibn Abi Daud. Bitahakik Muhammad ibn Abduh. Dar al faruq lilnashr, 2002. №65: «Дошло до нас, что было ниспослано много [текста] Корана, и были убиты знающие его в День Ямамы, которые знали его; и не знал его после них никто, и не был он записан»)
Тогда, по описанию «Сахих Аль-Бухари», Абу Бакр собрал первый сборник коранических текстов и оставил его после себя второму халифу, Умару. Тот, в свою очередь, завещал его своей дочери Хафсе. (Sahih Аl-Bukhari. Beyrut, Dar Ibn Al-Kathir, 1993, №4701. У Ибн Аби Давуда же приводятся сообщения, свидетельствующие о признании Хузеймы Аль-Ансари (голос которого был приравнен к свидетельству двух человек) источником потерянных аятов 9-й суры. См: Kitab al-masahif li Ibn Abi Daud. Bitahakik Muhammad ibn Abduh. Dar al faruq lilnashr, 2002. №98)
Интересна достоверность текстов, уже тогда собранных воедино: в том же хадисе говорится, что Зейд б. Сабит (уполномоченный Абу Бакром по составлению мусхафа) «нашел конец суры Ат-Таубы только у Абу Хузеймы Аль-Ансари от аята «К вам пришел посланник из вас самих. Тяжко для него, что вы грешите; он - ревнует о вас, к верующим - кроток, милостив» – до конца суры». То есть, фактически два последних аята были восстановлены со слов только одного человека.
Самаркандский кодекс. 37:103 Смысловое противоречие с общепринятой версией Корана. Вместо «И оба покорились» стоит «И оба не покорились».
Кодекс Саны. Начало седьмой суры: «Сура Аль-Араф, сто шестьдесят пять аятов». На сегодняшний день, седьмая сура Корана содержит 206 аятов.
Со смерти Мухаммеда прошло около 15-и лет, прежде чем Коран был собран в нынешнем виде. (24-25 гг. от хиджры, по сообщению Аль-Аскаляни. См.: Fath Al-Bari fi sharh Sahih Al-Bukhari. 1/17)
Эту редакцию осуществил третий халиф Усман ибн Аффан (+656). По приказу правителя, четыре писца занимались ревизией и редакцией того, что было собрано в первом сборнике. (Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 131)
Усман умышленно повелел писцам изменять спорные слова в пользу курейшитского диалекта арабского языка. (Sahih Аl-Bukhari. Beyrut, Dar Ibn Al-Kathir, 1993, №4699. Удивляет и качество проведенной редакции: несмотря на то утверждение, что «Коран был ниспослан на семи буквах (диалектах)» , и что сейчас Коран записан «по одной букве»(Majmu'a fatawa Ibn Taymiya. Dar al-wafa', 2005. Vol. 13, p. 389), в нынешнем тексте присутствуют и диалектизмы, чуждые Курейшу (См. Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar alkitab al arabi, 1999, p. 418), и неологизмы, чуждые арабскому языку вообще (См. Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 425). Несмотря на актуальность вопроса о собрании Корана до редакции Османа, который напрямую связан с историей арабского языка, мы приводим здесь факты, касающиеся исключительно общепринятого османского текста и его сохранности)
И снова во время этой редакции тот же Хузейма указывает новые аяты, известные чуть ли не одному ему. Именно они были включены в новый официальный текст. (Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 212. Согласно мнению, приводимому Аль-Куртуби, потерянные аяты 33-й суры восстановлены со слов Абу Хузеймы, а не Хузеймы Аль-Ансари. Al-Kurtubi. Aj-jami'a li ahkam al-Kuran. Dar al-fikr. 2003. Vol. 1, p. 56)
На это раз речь идет о суре «Аль-Ахзаб» (сура 33-ая), аят 23. Возникает логически вытекающий из вышеупомянутого вопрос: Какова причина молчания Хузеймы? По какой причине эти аяты не были упомянуты им при составлении первого сборника? Все эти вопросы исследователя остаются без ответа.
После такой редакции текста, третий халиф распорядился «сжечь все иные собрания Корана». (Sahih Al-Bukhari. Beyrut, Dar Ibn Al-Kathir, 1993, №4702.)
А они были уже тогда, и имели серьезные разночтения, причем не только филологические, которые могут объяснятся разнообразием древнеаравийских диалектов, а смысловые. В частности, собрание Ибн Масууда не содержало нынешних 1-й, 113-й и 114-й сур Корана. (Sahih Al-Bukhari. Beyrut, Dar Ibn Al-Kathir, 1993, №4693.)
Также существует множество серьезных разночтений между собраниями Ибн Масууда и Усмана, имеющие значение для исламского фикх. (Фикх – исламское законоведение. Зачастую отождествляется с Шариатом.)
Например, в 5:89 к выражению «пост трех дней» добавляется выражение «следующих друг за другом», в 33:6, согласно Ибн Масууду, за «Пророк ближе в верующим, чем они сами, а супруги его - их матери» идет фраза «и он (Пророк) – их отец», а в 3:19 вместо «Поистине, религия пред Аллахом – ислам» стояло «Поистине, религия пред Аллахом – ханифийа».
Несмотря на оппозицию властей, Ибн Масууд считал свое собрание достоверным: « Абдулла бин Масуд сообщил, что он сказал своим последователям спрятать свои копии Корана, затем он сказал: «Тот, кто спрячет, должен будет принести это в Судный День». Затем он сказал: «Чью версию вы приказываете мне читать? Я рассказывал пред посыльным Аллаха более семидесяти сур Корана и товарищи посыльного Аллаха знают, что я лучше понимаю Книгу Аллаха чем они, и если бы я знал, что кто-то понимает лучшее чем я, я бы пошел к нему. Шакик сказал: «Я сидел в компании товарищей Мухаммеда и не слышал, чтобы кто-либо отверг это (прочтение Масуда) или исправил бы его». (Sahih Al-Muslim bisharh al-imam An-Nauaui. Kahira, Dar as-salam, 1996, №6022)
Другие разночтения, отличные как от усманской, так и от масуудской версии, мы находим и в другой «нелегальной» версии – собрании Убайа ибн Кааба. Согласно «Ас-сунан Аль-кубра», в суре «Аль ахзаб» было около 200 аятов, и, вероятно, кодекс Убайа содержал полную ее версию. (Abu Bakr Al-Buhaiki. As-sunan al-kubra. Matbaat majlis dairat al-maarif fi hind. 1935. Vol. 8, p. 211)
Однако сейчас этих аятов в Коране нет. Убайй был таким же знатоком Корана, как и Ибн Масууд. («Сказал посланник Аллаха: берите Коран у четырех: Ибн Масууда, Убайй б. Кааба…» - Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 246)
И так же защищал свою версию: «Умар сказал что, Убай был лучшим из нас в декламации Корана, и все же, мы не включаем часть из того что он рассказывал. Убай говорит: «Я взял это из уст посланника Аллаха и не откажусь ни от чего». (Fath Al-Bari fi sharh Sahih Al-Bukhari. 61/527)
Потеряны и другие аяты, оставшиеся неизвестными и поныне. К примеру, в «Сахих Аль- Муслим» говорится о суре, похожей размерами на суру «Ат-Тауба» (сура 9-ая). (См. Mujam'a az-zauaid ua manba'a al-fauaid. Dar al-fikr. Beyrut, 1992. Vol. 5, p. 302)
Также нет и других сур, известных последователям Мухаммада. (Sahih Al-Muslim bisharh al-imam An-Nauaui. Cairo, Dar assalyam, 1996. Vol. 2, №1050)
Поэтому текстологическая сохранность Корана, несмотря на сильную веру мусульман, весьма сомнительна.
Весьма примечательной является следующая деталь: при записи коранического текста весь его корпус был умышленно лишен точек и диакритических знаков, которые коренным образом могут менять смысл слов. Известный арабский ученый Аз-Замахшари, комментируя цитату Ибн Масууда – «Лишите Коран [точек] для того, чтобы возрос в нем малый Ваш», - разъясняет причину подобной манипуляции: «Захотел лишить его (Коран) точек, [огласовок]… для того, чтобы не возрастал младенец, думая, что они - из Корана». (Az-Zamakhshari. Al-fa'k fi gharib al-hadith. Dar Al-Maarifah, Beyrut, 2001. Vol. 1, p. 186)
Это происшествие освещает и другой арабский автор, Ибн Джазри: «И сахабы, когда написали те мусхафы, лишили их точек и огласовок, дабы было указание единого письма на два прочтения, переданных, услышанных и читаемых, похожих». (Ibn Djazari. An-Nashr fi Al-Kiraat Al-Aashr. Dar Al-Kutub Al-Ilmiya, 2008. pp. 32-33)
Однако подобный результат, полагающийся на память мусульман, оказался неэффективным, и наместник Ирака Аль- Хаджаж расставляет точки в своей копии османского текста. (Ibn As-Sayyid Al-Batilyusi. Al-Iktidab fi Sharh Adab Al-Kitab. Cairo, 1998. p. 93)
Апологеты Корана часто оправдывают потерю текстов учением о «насхе», т. е. замене Аллахом аятов путем удаления некоторых из текста Корана. Основывается это учение на тексте суры 2:106: «Всякий раз, когда мы отменяем стих или заставляем его забыть, мы приводим лучший, чем он, или похожий на него. Разве ты не знаешь, что Аллах над любой вещью мощен?». Но это утверждение не выдерживает критики. Достоверный хадис передает: «призвал Пророк гнев Аллаха на тех, кто убил его соратников у колодца Мауна… И Аллах ниспослал о них Коран, который потом был потом отменен [в отношении к нему применен насх]». (Fath Al-Bari fi sharh sahih Al-Bukhari. Dar ar-rayan lilturath. 1989, №3869)
В данном случае, речь идет не о законодательных аятах - в данном аяте осуждено убийство, случившееся во время битвы при колодце Мауна. Иного же аята, повествующего и осуждающего данного событие ниспослано не было. Исламский богослов XV века, Джалял Ад-Дин Ас-Суюти, в своем труде «Аль-Иткан фи Улюм Аль-Куран», пишет: «Не указывается насх [ничем], кроме как самим Кораном… (Другая часть богословов, тем не менее, говорит о возможности отмены некоторых аятов Сунной, исходя из ревелятивной эквивалентности этих двух источников в исламе.)... И только в аятах приказа или запрета» (Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 649)
Также, в современном тексте Корана присутствуют «отмененные» аяты. (Jalal Ad-Din As-Suyuti. Al-itkan fi aulum al-Koran. Dar al-kitab al arabi, 1999, p. 659)
Следовательно, вопрос сохранности и неискаженности Корана, ставится под сомнение равно как и свидетельствами самого исламского богословия, так и академической науки.
В исследовании рассматривались исторические свидетельства след. исламских авторитетов:
Шхаб Ад-Дин Ахмад б. Али б. Хаджар Аль-Аскаляни Аль-Кинани (1372 – 1448 гг.) – палестино-египтеский поэт, историк и хадисовед, прозванный современниками «эмиром верующих в хадисе». Автор фундаментального пятнадцатитомного толкования на «Сахих Аль Бухари» («Фатх Аль-Бари Шарх Сахих Аль-Бухари») и других трудов по различным областям исламской теологии;
Абу Бакр б. Аби Даууд Сулейман б. Аль-Ашаас Аль-Азади (844 – 928 гг.) – хадисовед, сын имам Абу Даууда, перу которого принадлежит пятая из шести сборников достоверных хадисов (т.н. Кутуб Ас-Сихах). По свидетельству современников был «более запоминающим, чем отец его» (Тайсир Аль Усуль). Автор первого в истории труда по текстологии Корана «Китаб Аль-Масахиф».
Абд Ар-Рахман б. Аль-Камаль Аль-Асйути, известный как Джаляль Ад-Дин Ас- Суйути (1445 – 1505 гг.) – великий ученый-шафиит, богослов, филолог, историк, писатель. Автор более 600 сочинений по экзегезе и текстологии Корана, хадисоведению, истории и арабскому языку (Ибн Айяс, «Тарих Миср»). Из известных его трудов: «Аль-Иткан Фи Улюм Аль-Коран», «Тафсир Аль-Джалялейн» (в соавторстве с Джаляль Ад-Дином Аль-Махалли).
В истории ислама присутствует куча Коранов, и каждый из них написан человеком, который составлял свой Коран себе в угоду. Потом пришел один, составил свой, удобный для себя Коран, а остальные сжег. Потом пришел второй, поставил точки, как ему удобно, чтобы получился Коран под собственные предпочтения. Третий пришел, убрал точки. Даже первое составление Корана основано на "ибн передал через бин, что абд услышал от аль". Вот уж действительно, где развернулась фантазия человеческого разума. 
