НЕДЕЛЯ СВЯТЫХ ЖЕН-МИРОНОСИЦ

Настал вечер Великой Субботы. Весь этот день святые апостолы и святые жены провели в покое, по заповеди Закона. В вечер же Субботы, как только открылась возможность всяких дел, Мария Магдалина и Мария Иаков лева пошли взглянуть на Гроб Господа Иисуса. Их повлекло туда неудержимое желание узнать, не произошло ли около Гроба Господня, где были их мысли и сердца, что-нибудь особенное. Увидев там, что все было, как в Пятницу, они воротились в город. Здесь жены встретились с Саломией и купили ароматов и мира, чтобы утром помазать Тело Господа Иисуса.

Начинался третий день, когда, по предсказанию Господа, должно было совершиться Его Воскресение. Старейшины иудейские, опасаясь этого страшного для них дня, поспешили принять меры предосторожности, чтобы ученики Господа Иисуса не украли Тела Его ночью и не сказали, что Он воскрес. В то время, когда жены были у Гроба, старейшины ходили к Пилату, просили у него приставить ко Гробу стражу. Когда они привели и поставили стражу на место, то приложили к гробовому камню печать.

Между тем святые жены и не подозревали, что Гроб окружен стражей и запечатан. Они договорились утром собраться вместе не в городе, чтобы никого не тревожить, а у самого Гроба, ожидая там друг друга, чтобы вместе приступить к помазанию Тела Господня.

Так договорились они и спокойно ждали утра, ничего не зная о страже. Видя их любовь, Господь не попустил им быть устрашенными грозной стражей. Еще до прихода их, в таинственный час глубокой ночи совершилось Воскресение Господне незримо и неведомо ни для кого, совершилось, «камени запечатану от иудей и воином стрегущим Пречистое Тело...» И уже потом сошел с небес Ангел и, отвалив камень от двери гроба, сел на нем. Сотрясение камня и светлоблестяший вид Ангела привели в трепет и ужас стражу: она бежала в город. Камень отвален был не для Господа, а для стражи и для тех, кто любил Господа, чтобы они могли войти и увериться в том, что нет уже Его во гробе, что Он Воскрес.

Раньше всех в это утро поднялась Мария Магдалина и еще в сущей тьме устремилась ко Гробу. Придя, она увидела, что камень отвален от Гроба. Но Ангел не явил ей лика своего: небесные вестники являются по воле Божией и по той же воле могут быть невидимы. Глубоко потрясенная открытым Гробом, Мария Магдалина тотчас же подумала: взяли Господа! С этой мыслью она поспешно возвращается в город, прибегает к апостолам Петру и Иоанну и говорит им: Унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его (Ин. 20, 2). В это время пришла ко гробу мироносица Иоанна, жена домоправителя Иродова, вместе с некоторыми подругами, неся приготовленные ароматы. Они также нашли камень отваленным от Гроба и вошли туда. Там, к своему крайнему изумлению, они не увидели Тела Господа Иисуса и недоумевали, что бы это значило, как вдруг предстали им два Ангела в одеждах блистающих. Жены в страхе приклонили головы свои к земле, но светлые мужи успокоили их, говоря: Что вы ищете живого с мертвыми? Его нет здесь: Он воскрес; вспомните, как Он говорил вам, когда был еще в Галилее, сказывая, что Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть (ср.: Лк. 24, 5–7). И они вспомнили эти слова Его и, возвращаясь от Гроба, решили пойти и возвестить апостолам и всем прочим, что видели и слышали.

Между тем апостолы Петр и Иоанн с Марией Магдалиной уже спешили ко Гробу и пришли к нему, не встретясь с женами, что, по расположению улиц в Иерусалиме, легко могло случиться. Оба апостола спешили, но Иоанн был моложе и потому обогнал Петра и был первым у Гроба, однако же не вошел в него, а только заглянул и увидел там одни лежащие пелены. Вскоре подошел Петр и вошел внутрь. И он тоже увидел пелены и еще плат, бывший на голове Господа, особо свитый и лежащий на другом месте. Тогда вошел и Иоанн и уверовал в сердце своем, что Господь Воскрес (так толкует святитель Иоанн Златоуст). Осмотрев все во Гробе, апостолы вернулись домой.

Но Мария же Магдалина осталась возле Гроба, изнуренная невыразимой горестью и спешной ходьбой. Плача, она взглянула внутрь Гроба и увидела двух Ангелов в белых ризах: один сидел у головы, другой у ног, где лежало Тело Иисуса. Они спросили ее: Жено, что плачешь? Она отвечала: Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Тут, вероятно, она заметила благоговейное движение Ангелов, коих взоры были устремлены вне пещеры; и тоже обратилась назад и увидела Господа Иисуса, но не узнала Его. Господь говорит ей: Жено, что плачешь? Кого ищешь? Мария, думая, что пред нею садовник, сказала Ему: Господин! Если ты вынес Его, скажи мне, где положил Его, и я возьму Его. Тогда Господь снова говорит ей: Мария! На сей раз она узнала Господа и говорит ему: Учитель! Господь предваряет ее порыв радости и предупреждает: Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему, но иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему (ср.:Ин. 20, 13–17).

В то утро и другие святые жены Мария Иаковля и Саломия и, может, некоторые с ними, поспешили ко Гробу. По пути они размышляли между собою: Кто отвалит нам. камень от двери гроба? (Ин. 20, 7). Камень был очень велик, и им не под силу было сдвинуть его. Подходя ко Гробу, жены-мироносицы увидели, что камень уже отвален и на нем – Ангела. Он сказал им: Не бойтесь, вы ищете Иисуса распятого: нет Его здесь, Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь (ср.: Мф. 28, 5–6). Повинуясь слову Ангела, жены вошли во Гроб и увидели юношу в белой одежде, сидящего на правой стороне, то был другой Ангел Господень. Видя их смущение, Ангел успокоил их, говоря: Не ужасайтесь, Иисуса ищете Назарянина, распятого? Он Воскрес; Его нет здесь, вот место, где Он был положен. Теперь пойдите скорее, скажите ученикам Его и Петру, что Он Воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее. Там Его увидите, как Он сказал вам (ср.: Мк. 16, 6–7). И они, выйдя поспешно из гроба, со страхом и великой радостью, в трепете и ужасе от необычайности виденного и слышанного побежали к городу.

Когда они шли возвестить о случившемся ученикам Его, то Сам Господь Иисус встретил их и сказал: Радуйтеся! И они, приступив, пали к ногам Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: Не бойтесь, пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, там они увидят Меня (ср.: Мф. 28, 9–10).

Итак, первые увидели Воскресшего Господа святые жены-мироносицы, им являлись Ангелы, им являлся Сам Господь прежде, чем кому-либо из всех апостолов. Почему так? Потому что они возлюбили Его много. Об этом свидетельствует их служение Ему от имений своих, их мужественное присутствие у Креста Господа на Голгофе, их участие в Его погребении и, наконец, их утреннее шествие ко Гробу Господа с ароматами и миром для помазания Пречистого Тела Его. Подражайте же, братия, и вы доброму примеру святых жен-мироносиц, употребляйте и вы избытки своих стяжаний на служение Богу и Церкви, на дела любви и благочестия христианского.

Ни одна из святых жен-мироносиц не любила столько Господа и не была так предана Ему, как Мария Магдалина; потому и в Евангелии она всегда именуется первой между ними. По ревности к вере Христовой она трудилась в проповедании веры, подобно апостолам. И потому Святая Церковь назвала ее равноапостольной. Родом она была из Сирии, а жила в Галилее, в городе Магдале. Судя по происхождению ее и по тому, что она некогда страдала беснованием, можно предположить, не была ли она дочь той сирофиникиянки, которая усиленно просила Господа исцелить ее беснующуюся дочь и получила от Него похвалу за великую ее веру (см.: Мф. 15, 22–28; Мк. 7, 25–30). Некоторые полагают, что она была та грешница, которая со слезами раскаяния лобызала ноги Иисуса и мазала их драгоценным миром (см.: Лк. 7, 37). Но такое мнение, принятое у латинян, не имеет основания; а если бы оно было и справедливо, то не должно унижать Магдалины: и Спаситель говорит: большая радость будет на небеси о едином грешнике кающемся, нежели о девятидесяти девяти праведниках, иже не требуют покаяния (см.: Лк. 15, 7).

Магдалина была одержима страшным недугом – беснованием. Спаситель исцелил ее, изгнав из нее семь бесов. Великое благодеяние, оказанное Господом Марии, произвело в ее признательном сердце такую любовь и приверженность к Спасителю, что она решилась посвятить Ему всю жизнь и при всяком случае показывала самое искреннее к Нему усердие.

Иисус Христос, пришедший на землю взыскать и спасти погибших, всюду искал заблудших овец дома Израилева и для сего переходил из города в город, из веси в весь, переплывал моря и реки, восходил на горы, углублялся в пустыни, и Мария всюду Его сопровождала, хотя непрестанные путешествия, без сомнения, были тягостны для нее. Иисус Христос, нас ради обнищавший, не имел, где главу приклонить, терпел во всем крайнюю нужду, и Мария усердно служила Ему имением и трудами своих рук. Иисус Христос, совершив дело Свое на земле, идет положить душу Свою за спасение мира, – Мария следует за Ним на Голгофу, неутешно рыдает о Нем с женами иерусалимскими, с трепетом взирает на Его распятие. Сначала она стояла со знакомыми Его поодаль, но потом, забыв всякий страх и повинуясь только влечению своего сердца, приблизилась к самому Кресту Христову, сострадала Божественному Страдальцу в тяжкие минуты Его смерти и приняла последний вздох Его в свое сердце. Так любила она Спасителя! Ее любовь к Нему, по слову Писания, была крепкая, яко смерть (Песн. 8, 6). Нет, любовь Марии к Иисусу Христу была крепче смерти, она не ослабела и по смерти Его. Тогда как все – и друзья, и враги – оставили Распятого по смерти, Мария Магдалина осталась при Нем. Она видела, как Иосиф и Никодим снимали с Креста Пречистое Тело Иисуса; она сопровождала Его на место погребения; она смотрела и на то, где и как Его полагали. Если же сама не принимала участия в его погребении, то это, без сомнения, произошло от чрезмерной скорби, которая так истощила ее силы, что она, по замечанию Евангелиста, не могла стоять, а сидела против Гроба (см.: Мф. 27, 61). Впрочем, она мысленно стремилась туда, где полагалось сокровище ее сердца – Сладчайший Иисус, и потому, заметив, что Иосиф и Никодим, спеша закончить Его погребение до наступления приближавшейся Субботы, только обвили Тело Его пеленами и осыпали благовониями, а не помазали ароматами, как то бывало при иудейских погребениях, немедленно решилась восполнить это упущение погребальных обычаев и вместе оказать распятому Учителю последнее усердие.

Проведя Субботу в покое, по известному иудейскому обычаю, Мария Магдалина тотчас купила разных ароматов и на другой день рано поутру, еще в предрассветных сумерках, поспешила с ними ко Гробу Спасителя в сопровождении некоторых подруг своих. Мрак ночи, уединенное положение Гроба Господня, близость к нему страшной Голгофы – ничто не могло удержать благочестивых жен. Они идут и думают только о том, как бы скорее помазать Тело возлюбленного Учителя. Мария Магдалина опередила всех и, увидев, что камень отвален от Гроба, тотчас побежала в Иерусалим к апостолам Петру и Иоанну и сказала им в испуге: Взята Господа от гроба и не вем, где положиша Его (Ин. 20, 2). Весть эта поразила апостолов, и они бросились ко Гробу, туда же побежала и Мария. Но, придя ко Гробу и увидев в нем одни пелены Спасителя и плат, бывший на главе Его, апостолы возвратились к себе, дивясь всему происшедшему.

А Мария? Она не пошла с ними, но осталась при Гробе, думала об Иисусе и горько плакала о Нем. О, как трогателен сей поступок ее! Как умилительны ее слезы! В них ясно выразилась такая искренняя преданность Иисусу, такая нежная любовь к Нему, какой не имели, кажется, самые усердные и любимые ученики Его. Такую любовь и преданность Господь не мог оставить без награды и утешения. Так и было. Когда Мария стояла и плакала у Гроба, она решила еще раз посмотреть, нет ли в нем где-нибудь Тела Иисусова. Но, приникнув ко Гробу, увидела в нем двух Ангелов, которые сказали ей: Жено, что плачеши? Мария отвечала им то же, что и апостолам: Взята Господа моего и не вем, где положиша Его (Ин. 20, 13). Сказав это, она обратилась назад и увидела Иисуса Христа, но не узнала Его, вероятно, потому, что по скромности и в унынии не смотрела Ему в лицо или вид Его изменился по Воскресении, а может быть, и одежда скрывала оный. Тогда Спаситель сказал ей: Жено, что плачеши? кого ищеши? Она же, будучи занята мыслию об Иисусе Христе и думою, что говорит с нею вертоградарь, отвечала Ему: Господи, аще ты еси взял Его, повежд ми, где еси положил Его: и аз возьму Его (Ин. 20, 15). Тогда Иисус назвал ее по имени: Марие! Услышав знакомый голос, который так часто услаждал ее слух и сердце, Мария бросилась к Иисусу Христу и радостно воскликнула: Раввуни – Учитель! Господу, конечно, приятен был такой восторг любимой ученицы; но, желая успокоить ее и скорее обрадовать чрез нее других учеников, сильно скорбевших о Нем, Он дружески сказал ей: Не прикасайся Мне – не касайся Меня, не убо взыдох ко Отцу Моему – Я еще не вознесся на небо; иди же ко братии Моей, и рцы им, что Я вскоре восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу моему и Богу вашему (ср.: Ин. 20, 17). Магдалина тотчас пошла и возвестила ученикам Христовым все, что видела и слышала, но ученики не поверили ей. Между тем она, взяв с собою другую Марию, мать Иакова, опять, в третий раз, пошла видети гроб. Может быть, в этом случае руководила ею и тайная надежда, не увидит ли она еще Воскресшего? Так действительно и случилось.

Придя ко Гробу, святые жены нашли там Ангела, который, уверив их в Воскресении Христовом, велел скорее возвестить о нем ученикам Господа. Когда же они шли исполнить это поручение, вдруг встретил их Сам Иисус Христос и сказал им: Радуйтеся! И, желая более удостоверить их в Своем Воскресении, Господь дозволил им то, от чего прежде удержал Марию, – допустил их обнять Его нозе и поклониться Ему, яко Господу. Таким образом, Мария Магдалина за горячую любовь свою к Спасителю удостоилась двукратного явления Его и соделалась первой благовестницей Его Воскресения. Как должно было радовать ее это особенное благоволение к ней Господа! Какой новой горячностью к Иисусу преисполнилось ее любящее сердце!.. И подлинно, Мария Магдалина показала такое усердие к Воскресшему, какого не видим ни в одной другой Его ученице.

Подобно апостолам, оставив все – и дом, и друзей, и отечество, – она посвятила всю жизнь свою на благовестив Христово и огласила им не только Иудею, но многие языческие страны. Она была и в Риме; здесь нашла доступ к самому кесарю Тиверию и, поднесши ему красное яйцо, прекрасный образ возрождения к жизни, сказала ему в приветствие: «Христос Воскресе!» Она подробно возвестила кесарю все дела и учение Господа, показала Его невинность и ясно обличила неправедных судей Его, а через то возбудила в кесаре сильный гнев на Пилата и Каиафу, которые и получили праведное воздаяние за нечестивые дела свои. Можно думать, что на сей подвиг Магдалины указывает апостол Павел в своем Послании к Римлянам, когда говорит: целуйте Мариам, яже много трудися о нас (Рим. 16, 6). Из Рима святая равноапостольная Мария Магдалина отправилась с благовестием в другие места и, наконец, прибыла в Ефес к Иоанну Богослову, к которому влекла ее присущая им любовь ко Спасителю. Здесь она мирно и преставилась ко Господу. Братия и сестры о Господе! Подражайте ей в христианских добродетелях. Подражайте ей вы, сестры о Господе: ибо она была подобострастная вам жена. Подражайте ей и вы, братия: ибо стыдно для мужей уступать женам в добрых подвигах. Подражайте ей все: ибо это для всех возможно и душеспасительно. Мария Магдалина совершенно посвятила себя на служение Господу: и вы будьте верными Его рабами. Мария Магдалина всюду за Ним следовала и была усерднейшей Его ученицей: и вы неуклонно следуйте стопам Его, усердно внимайте Его слову и тщательно исполняйте Его святые заповеди. Мария Магдалина помогала Господу имением и трудами рук своих: и вы тоже делайте, если не лично ему, что теперь невозможно для нас, то Его Церкви, которую Он именует Своим Телом, и меньшим Его братьям – бедным людям. Каждая лепта, употребленная в их пользу, каждая кроха, им поданная, будет иметь великую награду от Господа, ибо Сам Он говорит: понеже сотвористе единому сих братии Моих меньших, Мне сотвористе (Мф. 25, 40).

Мария Магдалина сопровождала Господа на Голгофу, взирала на крестные Его страдания и как бы распиналась с Ним от скорби: и вы, братия и сестры, чаще переноситесь мыслию на Голгофу, чаще представляйте себя при подножии Креста Христова и размышляйте о том, что претерпел Сын Божий греха нашего ради, плачьте о самих себе, рыдайте о грехах ваших и страшитесь снова распинать ими Господа. Мария Магдалина приходила к Спасителю с ароматами и, не найдя Его во Гробе, всюду усердно искала Его, доколе не удостоилась узреть Его по Воскресении. И вы прибегайте к Нему с духовным фимиамом – со святыми молитвами, и вы ищите Его мысленно всюду: и в храмах Божиих, где Он благодатно присутствует в своих Таинствах, и в видимой природе, где Он открывается Своим могуществом и благостью, и в собственном своем сердце, где Он отзывается во гласе нашей совести. Стремитесь к Нему духом на небо, где Он сидит одесную Бога. Поступая так, вы некогда сподобитесь узреть Его лицом к лицу на небесах. Мария Магдалина открыто пред всеми исповедала себя ученицею Спасителя; не стыдитесь и вы показывать себя всегда и во всем истинными учениками Господа, не страшитесь укоризн и осмеяний, коим сыны века сего подвергают хотящих распространять благочестие среди детей, друзей и домочадцев ваших. Постараемся и во всем этом подражать святой Марии Магдалине, а ты, равноапостольная, подкрепи нас в добрых подвигах дарованною тебе благодатию!

В городе Едессе, в Месопотамии, император Валент, зараженный арианской ересью, приказал запереть православные церкви, чтобы не совершались в них богослужения. Православные христиане стали собираться для служения Божественной литургии за городом в полях. Узнав об этом, Валент приказал предать смерти всех христиан, которые впредь будут собираться там. Начальник города Модест, которому дано было это повеление, из сострадания тайно известил о нем христиан православных, чтобы отклонить их от собраний и угрожающей смерти; но христиане своих собраний не отменили и в следующее воскресенье явились в еще большем числе для совместной молитвы. Начальник, проходя через город для исполнения своей обязанности, увидел одну женщину, одетую опрятно, хотя и бедно, которая торопливо выходила из своего дома, не заботясь даже запереть дверей, и вела с собою младенца. Он догадался, что эта православная христианка спешит в собрание, и, остановясь, спросил ее:

– Куда ты спешишь?

– В собрание православных! – отвечала жена.

– Но разве ты не знаешь, что всех там собравшихся предадут смерти?

– Знаю и потому спешу, чтобы не опоздать в получении мученического венца.

– Но для чего же ведешь с собою младенца?

– Для того, чтобы и он участвовал в том же блаженстве.

В Евангелии Господь на вопрос одного законника: что сотворив живот вечный наследую? (Лк. 10, 25) указал ему на заповедь о любви к Богу и ближнему. Люби Бога и ближнего, так сказал Господь, и ты войдешь в Жизнь Вечную.

Любовь есть закон нравственно-разумной жизни. Закон этот должен соединить все существа в беспредельной гармонии. Вне этого закона для тварей, которые остаются непослушными ему, возможно только блуждание, страдание и смерть.

«Христианство заповедало привязанности такие, каких природа никогда не внушала человеку, оно их благословляет, оно их вызывает».

Представим примеры, подтверждающие эту мысль.

Вот во вратах Иерусалима иудей. Человек этот терпит жестокую муку, палачи окружают и терзают его, как дикие, кровожадные звери; по лицу его струится кровь; он поднимает к небу взоры, полные ангельской кротости: он молится за тех, которые побивают его камнями. Бог заповедал ему любить, – и он любит. Это святой первомученик Стефан.

Вот фарисей, сын фарисея, Савл из Тарса. По закону естественного превосходства все предрассудки, вся гордость, все узкие понятия, вся ненависть его племени и его школы должны были сосредоточиться в нем и достигнуть своей высшей степени. Человек этот пишет тринадцатую главу Первого Послания к Коринфянам, т. е. самый высокий гимн любви, какой когда-либо слышала земля. Бог заповедал ему любить, – и он любит.

Когда христианка, воспитанная среди роскоши и изящества, заключает себя в школу или больницу и здесь выносит грубость, грязь, лишения, постоянные неприятности, то почему вы большею частью встречаете на лице ее дивно прекрасное отображение мира, которого не имеют женщины света? Бог заповедал ей любить, – и она любит.

Когда миссионер идет на добровольную ссылку в ледяные страны, под небо, которое есть не более, как широкий саван; когда он заключает себя в нездоровые хижины, где атмосфера постоянно переполнена миазмами; когда он обрекает себя на отвратительное питание; когда после многих лет геройского труда он успевает, наконец, сделать там весь народ верующим, который на своем необразованном и грубом языке поет священные гимны, которых мы не можем слышать без умиления, – откуда пришло к нему это одушевление? Бог заповедал ему любить, – и он любит.

И когда возле нас супруга или мать-христианка, вынужденная, как мы видим это очень часто, терпеть непрестанные обиды, насмешки, грубости, измену, всему этому противоставляет кротость, великодушие, которого ничто не сокрушает; когда она умеет оставаться достойной без раздражения и спокойной без слабости; когда она скрывает от всех свои тайные огорчения и свое горе; когда она учит своих детей уважать имя, которое недостойный отец бесчестит своим поведением; когда она, претерпев все эти обиды, находит в себе силы, чтобы в предсмертной болезни думать о своем муже, который возвращается к ней; когда ей остается только умереть, – думаете ли вы, что в такой бедственной жизни, более частой, чем вы подозреваете, достаточно одних побуждений природы? Нет, и вы это хорошо знаете. Здесь есть нечто иное, чем природа. Бог заповедал этой женщине любить, – и она любит, она прощает, она терпит, она забывает и любит...

Значит, правда, что мы можем учиться любить, значит, правда, что сердце может побеждать природу (т. е. инстинкты своей природы – вместо мести врагу платить добром, вместо гнева и раздражения отвечать любовью и кротостью). Любви открыто бесконечное, не то бесконечное в беспорядке, где она находит только рабство в подчинении плоти, а то высшее бесконечное, где святая любовь ширится в своей вечной полноте и где она может обнимать все существа, даже те, к которым сердце в своем естественном состоянии испытывало бы только ненависть и отвращение.

Повинуясь закону сердца, в котором перстом Божиим написана святая любовь, человек-христианин, проявляя свою любовь, желает не того, чтобы ему служили, но желает сам служить другим. Он не знает ни гордости, ни унижения, служит слабому и бессильному, жалкому и отверженному. Здесь проявляется один из законов христианской любви, состоящий в том, чтобы сильное подавало помощь слабому, низшее поддерживалось высшим. Это, в сущности, есть проявление общего закона любви. Иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга: и иже аще хощет в вас быти старей, да будет всем раб, сказал Господь наш Иисус Христос (Мк. 10, 43–44).

Почему? Потому что неестественно, чтобы слабое и немощное служило сильному и могущественному, высшее поддерживалось низшим. Естественнее наоборот: чтобы сильное подавало помощь слабому, низшее поддерживалось высшим.

Два крестьянина собирались побывать в Иерусалиме – поклониться Гробу Господню. Помехи по дому никакой у них не было: у обоих были уже взрослые дети, распоряжавшиеся всем хозяйством. Всё приготовили богомольцы и назначили день, когда отправиться им в путь. Настал, наконец, этот день, – и что же? Один из них – и именно тот, который первый задумал идти в Иерусалим, – вдруг объявляет своему товарищу, что он раздумал и остается дома. А что заставило его изменить принятое решение, этого он не объяснил. Удивился и огорчился сосед, стал уговаривать его; но упрямец настоял-таки на своем и остался. Делать нечего, пришлось отправиться одному в дальнее странствование. Благополучно добрался он до Иерусалима и стал обходить святые места, вспоминая частенько своего оставшегося дома соседа и осуждая его в душе за неверность своему слову, да еще в таком святом, великом деле. Но каково же было удивление нашего странника, когда в числе богомольцев в Иерусалиме он увидел и своего соседа, оставшегося дома. И везде, где ни приходилось ему бывать на поклонении святым местам, везде решительно видел он своего приятеля, который всегда был впереди, на глазах его. Но сколько он ни старался, никак не мог сойтись с ним: толпа постоянно оттирала его. Вот-вот еще немножко, и он доберется до него, – глядь, а уж тот опять далеко впереди... Еще более огорчился наш странник, думая, что сосед обманул его, пришел в святой город один и теперь нарочно бегает от него. Побывав везде, где нужно, он отправился, наконец, домой вместе с другими паломниками. А сосед как в воду канул: нигде уж не видел и не встречал его более наш странник. «Знать, он раньше меня отправился домой», – думал про себя возвращавшийся восвояси путник.

Вот вернулся он, наконец, домой и стал расспрашивать своих домашних, воротился ли из Иерусалима сосед, не захотевший идти вместе с ним. Те удивились и сказали ему, что сосед и не думал вовсе ходить в Иерусалим, а все время оставался дома. Не поверил он своим домашним и сам пошел к соседу, который встретил его радостно и спросил, как Бог помог ему побывать в Иерусалиме.

– А нехорошо, соседушка, так-то делать, – сказал на это с упреком гость хозяину.

– Что такое? – спросил тот в недоумении.

– Да как же, братец ты мой, не захотел идти со мною в Иерусалим, пошел один, а там все бегал и прятался от меня.

– Не понимаю я, друг любезный, что это ты такое говоришь.

– Не морочь мне голову, пожалуйста, ведь я сам, своими глазами видел тебя в Иерусалиме – и не один раз и не в одном месте.

– Бог мне свидетель, что, пока ты был в Иерусалиме, я оставался здесь и никуда решительно не отлучался. А если уж ты не веришь мне, так спроси других.

Соседи единогласно подтвердили слова его. После этого странник наш не знал, что и думать. Дело становилось загадочным. После многих и долгих расспросов сосед признался, почему не пошел на богомолье, а остался дома. В то самое время, как им отправиться в путь, умер один знакомый ему крестьянин и оставил после себя малолетних детей в горькой нужде. Жалко соседу стало бедных, бесприютных сирот, так жалко, что он не знал себе покоя. И вот решился он на следующее: как ни сильно хотелось ему побывать в Иерусалиме и поклониться святым местам, отказался от этого дела святого, чтобы припасенными на дорогу деньгами оказать помощь несчастной семье.

Открылись глаза у нашего странника, понял он, что значат слова Господни: милости хочу, а не жертвы (Мф. 12, 7); понял, что милостью к ближнему можно угодить Богу не меньше, а может и больше, чем усердием к странствованию на богомолье, и что за милостыню Господь принимает и одно намерение поклониться святым местам, равно как и само дело.

В христианстве не только мужчины, но и женщины призваны служить роду человеческому по своим силам и способностям. В Церкви Христовой и мужчины, и женщины одинаково призваны для благовествования Святого Евангелия. Примером тому служат святые жены-мироносицы, которые не только служили Господу при Его земной жизни, но и по Воскресении Его много потрудились для проповеди Евангелия среди язычников. Святая равноапостольная Мария Магдалина, например, после Вознесения Господня проповедовала веру Христову во многих странах и даже была в Риме. Сохранилось предание, что, будучи в городе Риме, святая равноапостольная Мария Магдалина предстала Тиверию кесарю и возвестила ему все о Христе Спасителе; из Рима она прибыла в город Ефес к святому Иоанну Богослову и там также проповедовала о Христе. Другая мироносица, святая Мариамна, сестра святого апостола Филиппа, сопутствовала своему брату и разделяла с ним и с апостолом Варфоломеем труды и страдания при благовествовании Святого Евангелия; в некоторых городах они втроем день и ночь неустанно проповедовали Слово Божие, наставляли неверных на путь спасения и многих привели ко Христу. После мученической кончины святого брата своего святая Мариамна пошла в Ликаонию к язычникам, проповедовала там Святое Евангелие и почила с миром. Святая Иуния, родственница святого апостола Павла, вместе со святым Андроником, принадлежавшим к лику семидесяти апостолов, также ревностно трудилась в благовествовании Святого Евангелия⁴. Святая Ирина великомученица была столь высокою благовестницею Святого Евангелия, что обратила ко Христу родителей своих, и весь царский дом, и около восьмидесяти тысяч жителей города Магеддона; в городе Каллиполе она привела ко Христу до ста тысяч человек, а во Фракии, в городе Месемврии, она обратила в веру Христову царя и весь народ.

Некоторые из женщин за свою ревность в распространении веры Христовой получили в нашей Церкви название равноапостольных; это святая Мария Магдалина, святая первомученица Фекла, святая царица Елена, святая Ольга, великая княгиня Русской земли, и другие. Вообще, должно сказать, что женщины много потрудились для распространения веры Христовой на земле.

Женщины-христианки! И вы должны подражать высокому примеру святых жен-мироносиц, сотрудниц святых апостолов, и других святых жен, трудившихся для распространения веры Христовой. Ваша проповедь о Христе и теперь весьма необходима и может быть многоплодна. Кому же мы будем проповедовать веру Христову? – спросите вы. Детям вашим; семья ваша – вот место для вашей проповеди. И сколько может сделать добра для своих детей мать-христианка! Как легко может она вкоренить в сердца юных детей страх Божий, любовь к ближнему, послушание и многие другие христианские добродетели и правила благочестия! Благочестивая мать-христианка сумеет лучше всякого другого научить своих детей и верить, и любить, и надеяться на Бога, и трудиться, и беречь родительское достояние, – словом, жить по закону и заповедям Божиим. Ибо к кому дети ближе, как не к матери своей? Пусть же всякая мать-христианка, питающая детей своих телесно по чувству любви к ним, питает их и духовной пищей. Если вырастет сын верующим и благочестивым, то он и Бога будет бояться, и родителей своих будет любить, уважать, слушаться, и в старости их о них заботиться, и не дерзнет ослушаться отца или матери и оскорбить их.

Из времени гонений язычников на христиан известно много примеров твердости в вере, любви и послушания детей, воспитанных матерями-христианками. Одна мать так говорила сыну своему во время гонений: «Сын мой! не считай твои годы, но с самых юных лет начинай в сердце твоем носить истинного Бога. Ничто на свете не достойно столь горячей любви, как Бог; ты скоро увидишь, что для Него оставляешь и что в Нем приобретаешь!» И внушения матери не остались напрасными. «От кого узнал ты, что Бог един?» – спрашивал языческий судья одного христианского отрока. Отрок так отвечал: «Этому научила меня мать, а мою мать научил Дух Святый, и научил для того, чтобы она меня научила. Когда я качался в колыбели и сосал ее грудь, тогда еще научился веровать во Христа!»

Прочтите еще, например, жизнь римлянки святой Софии с ее тремя дочерьми: Верой, Надеждой и Любовью, – там вы увидите великий, достойный внимания и подражания пример женщины-христианки. Святая София старалась посеять и посеяла в сердцах своих юных дочерей семена истинной веры Христовой: они и доказали твердость и неизменность своей веры, претерпев ужасные муки за имя Христово... Напрасно бессердечные мучители склоняли их к измене христианской вере: они отдали жизнь за ту веру, которую благочестивая мать их, святая София, вселила в сердце их.

У святой Эмилии по смерти мужа осталось девять детей. Всех их она воспитала в глубокой вере и благочестии. Трое из них впоследствии стали епископами и великими учителями Церкви: Василий Великий Кесарийский, Григорий Нисский и Петр Севастийский.

Благочестивая христианка Нонна, мать святителя Григория Богослова, обратила в христианство своего супруга Григория, который был впоследствии епископом каппадокийского города Назианза. Праведная Нонна молила Господа дать ей сына и обещала посвятить его на служение Ему. Господь исполнил ее усердную молитву: у нее родился сын и назван был Григорием. Благочестивая мать старалась внушить сыну еще с отроческих лет веру в Бога, любовь к Нему и правила христианского благочестия. Будучи воспитан в вере и благочестии, Григорий стал епископом Константинограда, был великим учителем и прозван Богословом.

И благочестивая Анфуса, мать святителя Иоанна Златоустого, овдовев на двадцатом году своей жизни, не захотела вступить во второй брак, а занялась воспитанием своего сына и особенно старалась, чтобы он изучил Божественное Писание. И ничто потом не могло изгладить из души ее сына этого христиански благочестивого воспитания: ни дурные примеры товарищей, ни языческие учителя.

Пример Моники, матери блаженного Августина, особенно ясно показывает, что может сделать мать-христианка для своих детей. Блаженный Августин получил от своей матери первое наставление в вере и благочестии. Но, не успев укрепиться в истинах святой веры, живя в кругу развратных товарищей, он увлекся их примером, стал вести беспорядочную жизнь и даже впал в ересь; однако, благодаря попечениям и горячим молитвам матери, снова был направлен на истинный путь и возвращен к Богу.

Вот как велико, благотворно и душеспасительно влияние матери-христианки на детей своих!.. Посему, женщины-христианки, учите и вы детей ваших главным и основным правилам веры Христовой, заповедям Божиим, молитвам, воспитывайте их в страхе Божием и, таким образом, приготовляйте из них истинных чад Церкви христианской, добрых и усердных деятелей для общества и верных слуг нашему Отечеству; в этом ваша главная обязанность, в этом ваша проповедь Святого Евангелия! Христианским воспитанием и научением детей вере и страху Божию и собственным примером доброй и благочестивой жизни вы устроите благополучие и счастье своих детей, за что получите в сей жизни милость и благословение от Бога, а в жизни будущей удостоитесь блаженства и славы. О, блаженна та мать-христианка, которая и к временной жизни родила, и к вечной жизни приготовила детей своих! Такая мать бестрепетно предстанет пред Праведным Судией и с дерзновением скажет: «Вот я и дети, которых Ты дал мне, Господи!»

Господа нашего Иисуса Христа в его земной жизни сопровождали женщины. Он проявлял к ним Свое милостивое участие: Господь обличал фарисеев в притеснении вдов и в чувстве презрения, какое они имели к заблудшей женщине; Он даже самых падших призывает к покаянию, ободряет и утешает их. Блудница, падшая к ногам Иисуса Христа, умащавшая их ароматами и отиравшая власами своими, жена, уличенная в прелюбодеянии, и, наконец, вдовица, положившая две лепты в сокровищницу храма, находят себе защитника и покровителя в Иисусе Христе. Он входит во все законные нужды женщин, не делает разницы из-за происхождения – и самарянке, и хананеянке одинаково оказывает Свое участие и помощь, возбуждает в них восторг Своей проповедью; простой женщине, и к тому же самарянке, открывает высочайшие истины о духовной, благодатной жизни, о служении Богу духом и истиною и о Своем мессианском достоинстве. Во всей Своей жизни показывает пример любви и послушания Своей Святой Матери и Свою нежную заботливость о Ней проявляет даже среди ужасных страданий на Кресте. В благодарность за милостивое участие и женщины являют Ему свое глубокое сочувствие и преданность; женщина восторженно исповедует Его величие, женщина проповедует о Нем как о Мессии, женщина заступается за Него пред Пилатом, – женщины плачут, видя Его идущим на страдания, не оставляют Его при Кресте и изъявляют заботливость о Его погребении, навещают Гроб Его, первые удостаиваются явления Воскресшего Господа и делаются первыми благовестницами Его Воскресения.

В век апостольский мы видим то же самое. Женщины, как и мужчины, являются слушательницами, спутницами и помощницами апостолов и много содействуют им в распространении веры и устроении Церкви Христовой. Значение их трудов и попечений для апостолов и для веры Христовой видно из того, что о многих из них с благодарностью упоминается в книге «Деяния святых апостолов». Весьма многих из женщин приветствует в своих Посланиях апостол Павел, равно как упоминают о них и другие апостолы.

Одушевленные верой Христовой, женщины вскоре с честью заявили о себе и на поприще мученичества. За первым мучеником, архидиаконом Стефаном, в тот же век апостольский совершила подвиг мученичества святая Фекла.

В последующий за апостольским период распространения и утверждения христианства женщины продолжают играть видную и деятельную роль. Есть глубоко верное выражение одного церковного писателя Тертуллиана, что душа наша по природе своей христианка. Справедливость сего как нельзя более проявляется на примере женщин-христианок. Женщине недаром приписывают проницательность, способность узнавать истину посредством какого-то чутья. Так женщина отнеслась и к христианству. Она скоро убедилась сердцем в его истинности. Замечено в истории распространения христианства, что вообще женщины скорее мужчин принимали христианство, прежде своих отцов, мужей и братьев, с твердостью и самоотвержением исповедовали его и других располагали к тому же. Святая вера, служившая для многих соблазном и безумием, проникала в дома знатных римских граждан посредством благочестивых хозяек.

Женщины разных сословий и возрастов, не исключая и самого молодого, пополняют, можно сказать, ряды мучеников и «мужественнее львов», по выражению святителя Иоанна Златоуста, с геройским спокойствием переносят жесточайшие страдания. Женщины с большой опасностью для себя посещают христианских узников, и когда язычники, заметив, какое влияние оказывают христианские женщины на заключенных, воспретили им вход в темницы, они решались даже на такие меры: отрезали волосы, одевались в мужское платье, пренебрегали женскими украшениями, лишь бы иметь возможность служить исповедникам. Кто бесстрашно собирает останки мучеников и достойно погребает их? Это прежде всего женщины-христианки, как отмечено почти во всех сказаниях о мучениках христианских. Желаете ли видеть женщин на высоком поприще провозвестниц христианской веры, способствовавших ее распространению? Вот перед нами славные имена: святая равноапостольная Елена, мать императора Константина, ставшая христианкой прежде своего сына. Она содействовала обращению его, и потом всю жизнь покровительствовала христианам, и прославилась своим усердием в открытии христианских святынь, в числе которых был и святой Крест; равноапостольная княгиня Ольга, бабушка святого равноапостольного князя Владимира; святая Нина, просветительница Грузии, и другие. По отношению к отцам и учителям Церкви женщины играют такую же важную роль, как и при апостолах. Они оказывают им всевозможную помощь, поддерживают материальными средствами, помогают своими знаниями и, в свою очередь, окружены полным вниманием, уважением и преданностью. Многие из них известны только своими подвигами, имен же их не сохранила история. К Но вот и славные имена, известные нам: Феосва-диаконисса, сестра святителя Григория Нисского и неутомимая его сотрудница; Олимпиада, богатая и знатная гражданка Константинополя, которая, овдовев в ранней молодости, отказалась вступить во второй брак с родственником царя Феодосия Великого, потерпела за это много неприятностей, приняла звание диакониссы, вела жизнь самую простую и строгую, посвятила труды и огромные богатства на добрые дела и была благодетельницей великих святителей – Григория Богослова, Иоанна Златоуста и многих других. Некоторые из женщин известны своим благотворным влиянием на неверных и еретиков, так же как и на православных, как, например, Мелания младшая. Другие известны своими благочестивыми путешествиями, основанием церквей и монастырей, странноприимных домов и уходом за больными, основательным знанием Священного Писания. Такова была Фабиола, знатная и богатая римлянка из фамилии Фабия, сделавшаяся благодетельницей римлян и граждан всей Италии, на похороны которой, в благодарность за благодеяния, собрался целый Рим.

Желаете ли видеть женщин-подвижниц? Вот они: Синклитикия и Феодора Александрийские, Феврония, Макрина, Мария Египетская, Анфуса, Кассия со многими другими. Скажут, что это редкие, избранные женщины, действовавшие по призванию, и пример которых не всем доступен. Но не было недостатка и в знаменитых женщинах, так же благотворно действовавших и в скромном домашнем кругу. Благодаря этим доблестным христианкам закоренелые в язычестве мужья становились истинными христианами; сыновья, с самых ранних пор, можно сказать, с молоком матери – как три вселенских святителя – усваивали себе на всю жизнь уроки христианской веры и нравственности или же после долгого блуждания и беспорядочной жизни, по слезным молитвам матери, обращались, наконец, как блаженный Августин, и плодоносно служили христианству; братья рано направлялись добрыми примерами сестер по пути добродетели; внуки соревновали подвигам своих бабушек и передавали о них в назидание грядущим поколениям.

Перед такими великими женщинами-христианками, воспитывавшими даже целые поколения – честные, добродетельные, святые, – не могли не преклоняться с удивлением и сами язычники. «Что это за женщины у христиан!» – восклицал Ливаний, один из знаменитых ученых язычников IV века, наставник святителя Иоанна Златоустого. Не мечтая о внешних подвигах, эти доблестные жены в тиши, незаметно для мира, сослужили великую службу человечеству; не доискиваясь особенных прав, наилучшим образом воспользовались правами христианских матерей, жен, сестер, девиц и заслужили неоспоримое право на вечную благодарность человечества, не стремясь к почетным должностям, к широкой общественной деятельности, в малом, тесном кругу совершили истинно великие дела.

Всесторонне хвалебный отзыв язычника Ливания о христианских женщинах дает нам повод представить ту резкую противоположность, которая существовала между христианскими женщинами и их современницами – женщинами-язычницами, и большей частью из одного и того же высшего класса общества. Между тем как знатная римская женщина-язычница думает только о нарядах и уборах, мучится и беспокоится из-за того, чтобы окрасить волосы в модный рыжий цвет, носить золото, жемчуг и другие драгоценности даже на обуви, – украшение женщины-христианки составляет, согласно заповеди Апостола, не внешнее плетение волос, не золотые уборы и нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого, молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1Пет. 3, 3–5).

В то самое время, как язычницы веселятся на своих праздниках в честь их богов, христианские жены и дочери сидят дома, занимаясь вязанием и шитьем, услаждая и освящая свою работу пением священных гимнов. В то время как знатную римлянку несут на носилках, знаменитая христианка Павла проезжает всю Палестину верхом на осле. В то время как язычница для своего удовольствия подвергает смерти пятьсот рабынь, христианка Мелания кормит в Палестине пять тысяч верующих христиан. В то время как знатная римлянка присутствует на гладиаторских зрелищах и раздает знаки одобрения победителям, Мелания переодевается рабой, чтобы снести в темницу пищу христианским пленникам. Между тем как в сердце пресыщенной удовольствиями язычницы царит суровый эгоизм, Павла продает все, чтобы отдать бедным, и даже занимает, чтобы самой ссудить. «Берегитесь, – пишет ей по этому случаю блаженный Иероним, – сказано: «кого есть два платья, пусть отдаст одно», а вы даете три!» «Что ж такое! – восклицает она. – Буду ли я доведена до нищенства или до займа, семейство будет платить всегда моему заимодавцу и поможет мне сыскать кусок хлеба; но если бедный, оттолкнутый мною, умрет с голода, кто ответит за его смерть, как не я?»

В то время как в язычестве пороки женщины не только не возбуждали в ней раскаяния, но были поощряемы и возводимы иногда даже в степень религиозного служения, христианка Мария Египетская, после долгой порочной жизни, почувствовала при виде Голгофы такое глубокое раскаяние, что тотчас бросила прежний путь, углубилась в пустыню и в продолжение тридцати лет жила одна, без одежды, питаясь травами и влачась под палящим солнцем. Вот какие образцы нравственного совершенства представляют нам христианские жены!

Сила Божия совершается в немощах человеческих; а где она обитает и действует, там и слабая сила человеческая крепче обыкновенных сил человека; с ней и слабая природа жен оказывает действия, достойные доблестных и неустрашимых исповедников Христовых.

В Антиохийской Церкви жила благочестивая жена Публия, которая, по смерти супруга своего, будучи посвящена в звание диакониссы, окружила себя целомудренными девами, давшими Богу обет во святом девстве проводить всю жизнь. С ними совершала она подвиги благочестивой жизни, ежедневно восхваляла Бога Творца и Благодетеля своего в священных песнях. Гонителю христианства, богоотступнику Юлиану, не могли быть приятны такие благочестивые подвиги жен христианских и такая хвала Христу Спасителю из уст девственниц христианских: его ненависть, запрещения и угрозы тяготели над всем, что носило имя Христа.

Однажды, когда Юлиан проходил мимо обители христианских девственниц, при виде его неустрашимые подвижницы еще громче обычного запели песни хвалы и славословия Богу. Эти мужественные исповедницы Христовы избрали те песни, в которых восхвалялось величие Бога истинного и осмеивалось ничтожество идолов. Слыша это, поборник идолов оскорбился и приказал девицам молчать, когда он будет проходить мимо. Но беззаконное запрещение не страшно тому, кто знает, что неправедно повиноваться человеку более, чем Богу; и благочестивая Публия, не устрашившись запрещения Юлианова, воодушевила христианских дев еще большей ревностью, и когда царь снова проходил мимо их обители, велела им петь: Да воскреснет Бог и расточатся врази Его. Это еще более раздражило врага Божия, и он приказал привести к себе начальницу хора. Перед ним явилась старица, достопочтенная по летам и сединам, величественная в доблестях мужественной души. Богоотступник приказал каждому из оруженосцев своих бить благочестивую старицу по лицу. Но угрозы и раны, нанесенные ожесточенным врагом, не устрашили души смиренномудрой жены-христианки: вменив понесенное бесчестие за Христа в высокую честь себе, она не переставала с хором дев своих по-прежнему славословить Господа, несмотря на запрещения и угрозы гонителя¹.

Высоко призвание женщины-христианки. Предназначенная к жизни на небе, она здесь, на земле, должна выполнять великое служение в качестве жены и матери. Счастлив супруг, имеющий хорошую жену, но еще более счастливы дети, имеющие добрую, любящую мать-христианку. Но чтобы быть достойной женой и настоящей матерью, необходимо подготовить себя к этому еще в девичестве. Все поведение девицы-христианки должно носить на себе печать сознательной, разумной жизни, должно быть проникнуто твердой верой в Бога и всецелой детской преданностью Его благому Промыслу.

Живой образец истинной христианки можно найти в житии святой мученицы девицы Евлалии. Она была дочерью благочестивых родителей, живших в Испании, в селении, находящемся близ нынешнего города Барселона. Родители очень любили дочь за кротость, смирение и послушание. Научившись грамоте, святая Евлалия часто читала священные книги, а молитва, можно сказать, была ее пищей: она славила Господа во дни и в нощи. Жила Евлалия в особой комнате при доме родителей и тут предавалась молитвенным трудам, читала своим подругам священные книги, объясняла им прочитанное, за что те любили ее, как «свою душу». Под влиянием непрестанной молитвы и чтения религиозно-нравственных книг у нее в сердце рано зародилось святое намерение посвятить себя девственной жизни.

Когда святой Евлалии было четырнадцать лет, началось гонение на христиан со стороны римского императора Диоклетиана. По приказанию императора в Барселону прибыл игемон Дакиан: он разыскивал христиан, заставлял их приносить жертвы идолам, а тех, кто отказывался, подвергал страшным мучениям и казнил. Узнав об этом, святая Евлалия решила идти в город. Увидев игемона, сидевшего на городской площади, она смело подошла к нему и сказала: «Судия неправедный! вот ты сидишь на высоком престоле и не боишься Бога, Который выше всех. Затем ли ты сидишь здесь, чтобы губить невинных людей, созданных по образу и подобию Божию? Люди должны служить одному истинному Богу, ты же принуждаешь их служить сатане, а непокорных подвергаешь смертной казни!» Удивленный игемон спросил святую деву: «Кто ты и откуда?» «Я Евлалия, раба Господа Иисуса Христа, Который есть Царь царей и Господь господей; на Него уповая, я не убоялась прийти сюда и обличить тебя», – отвечала святая Евлалия. Разгневанный игемон приказал тогда обнажить ее и жестоко бить палками по спине. При этом он издевался над святой страдалицей, поносил христианского Бога, советовал ей раскаяться и просить прощения, а юная дева говорила мучителю: «Знай, жестокий мучитель, что я не ощущаю боли от налагаемых тобою мне ран, потому что меня защищает мой Владыка Христос, Который в страшный День Суда осудит тебя на вечные муки!» Озлобленный игемон повелел тогда повесить святую Евлалию на дереве и строгать ее тело железными гребнями. Но мало этого было жестокому мучителю: он приказал зажечь свечи и опалять ими тело святой девы до тех пор, пока она не умрет. А святая отроковица, как бы не чувствуя страданий, так молилась: «Господи Иисусе Христе! услыши молитву мою, соверши милосердие Твое на мне и упокой меня с избранными Твоими в Царстве Твоем». Сказав эти слова, она скончалась. Народ, присутствовавший при этом, видел белую как снег голубицу, которая вылетела из уст святой мученицы и воспарила к небу. На третий день по кончине святой страдалицы тело ее было тайно взято с площади и с честью предано погребению.

Вот образ жизни христианской, которой должны подражать по мере своих сил современные девицы. Из жития святой Евлалии мы видели, что молитва была ее непрестанным занятием. Она славословила Господа «во дни и в нощи». Молитва дома и в храме, в начале и конце каждого дела должна быть отличительной чертой поведения и каждой христианской девицы. Она должна углубить в своем сердце твердую веру в Бога и детскую преданность Его премудрому водительству, должна всегда памятовать, что в мире ничего не совершается без воли Божией, и быть готовой на все, что бы ни послал ей Господь в жизни. При таком только настроении девица смело может вступать на жизненный путь, который, кстати сказать, бывает усеян больше шипами, чем розами, – при таком только настроении она бодро может нести на своих раменах жизненное бремя, налагаемое на нее долгом жены и матери: она не упадет духом, не опустит в отчаянии руки, какой бы тяжелый крест ни выпал на ее долю, а с глубоким смирением и покорностью донесет его до могилы.

К родителям своим христианская девица, по примеру святой Евлалии, должна питать уважение, любовь, быть покорной, послушной им во всем. К сожалению, нередко приходится видеть и слышать, что непокорные девицы не только не слушают родителей, но даже держат себя по отношению к ним заносчиво, дерзко, надменно; дозволяют грубые выходки, говорят им, что они люди отсталые, отжившие свой век, что теперь-де время не то; встречаются даже и такие, которые без согласия и благословения родителей выходят замуж. Явление печальное и достойное горького сожаления! Нет, девицы всегда должны уважать и почитать своих родителей, кто бы они ни были. Они всегда должны ставить себя на место родителей: это оградит их от многих ошибок. Пусть они имеют в виду, что и у них могут быть дети, которые будут относиться к ним так же, как они к своим родителям. Непочтительные дети – самое великое горе для родителей. Кто почитает родителей, того и самого почтут его дети.

Христианская девица должна вести трудовую жизнь, избегать праздности, лени. Она должна быть ближайшей помощницей своей матери в ведении хозяйства. Поступая так, она рано научится порядку, хозяйству, вступит в жизнь с полным знанием своего дела: ей не придется учиться тогда, когда надо будет уже работать, трудиться, а не учиться. Мы знаем, что многие девицы, вступая в жизнь, горько раскаиваются в том, что в свое время не приучились к труду, к хозяйству. Еще находясь в доме матери, каждая девица должна уметь шить, вязать, приготовить хотя бы самое простое кушанье. Рукоделие, помощь матери в хозяйстве, милостыня, странноприимство, уход за младшими братьями и сестрами должны быть непрестанным ее упражнением.

Христианская девица должна избегать роскоши в нарядах, что составляет общую слабость почти всех девиц. Надо довольствоваться тем, чем наградил Господь, а не придавать себе искусственной красоты. Лучшее украшение девицы и женщины вообще составляет, по Апостолу, не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1Пет. 3, 3–4). Смысл слов святого Апостола такой: главным предметом забот девицы должна быть не внешность, а сокровенный сердца человек, т. е. душа, сокрытая в теле, сердце человека. Под кротким и молчаливым духом разумеется самообладание, которое состоит в том, чтобы ни на что не обижаться, никого не обижать, не давать воли языку, не празднословить, не осуждать, вести себя скромно и смиренно. Такое самообладание есть долг всякого христианина, особенно христианки. Ничто так не унижает женщину, как отсутствие кротости и скромности, сварливость, придирчивость, болтливость, склонность к пустословию, пересудам.

Прошу вас и умоляю, девицы-христианки, ходить достойно своего звания. Подражайте в своей жизни святым девам, например святой Евлалии. Этим вы угодите Богу и спасете свои души.

Настоящее размышление наше мы посвятим тем из вас, девы-христианки, кто живет при матерях-вдовах, имеющих, кроме вас, малолетних детей. Вы, без сомнения, сами знаете, как тяжело матерям вашим жить без опоры – мужа, отца вашего, и как трудно им без него и хозяйство вести, и детей воспитывать. Положение их поистине тяжкое! Нужно добыть и кусок хлеба, и одеть, и обуть всех, и, главное, всем детям дать хоть какое-нибудь воспитание. Но что может сделать тут одна слабая и притом часто бедная женщина? Нужда и горе нередко и последние силы у нее отнимают, и в уныние безнадежное повергают, и часто нет у нее ни избавителя, ни помощника. Кто же в таком положении прежде и более всех должен помочь матерям вашим, разделить с ними горе их, отереть их слезы? Конечно, прежде всего вы, девы, дочери возрастные! Вы должны войти в их положение и помочь им, разделить с ними их горе. Но что же делать? Чем помочь матерям и чем их слезы отереть? Это мы сейчас покажем на примере, к которому просим отнестись со вниманием.

Преподобная Макрина, сестра святителя Василия Великого, пожелав навсегда остаться девой, жила, до поступления в монастырь, в доме своих родителей и тут вся отдалась на служение своей матери. Она никогда не отлучалась от нее, была как бы стражем при ней и служила ей усердно, со смирением, не стыдясь и тех работ, которые должны были исполнять рабыни, и всегда трудилась с ними вместе. А когда умер ее отец, тогда она стала для овдовевшей матери и совсем неотступной служительницей, во всех ее печалях, скорбях утешительницей, всего дома доброю строительницей, а братьям и сестрам своим, которых всех она была старше, учительницей и наставницей и как бы второй матерью. Так, младшего брата Петра, который родился в самый день смерти отца, Макрина научила грамоте и всякому благоразумию, добронравию и целомудренному житию. Петр впоследствии стал святителем и причислен к лику угодников Божиих. Когда брат ее Василий, обучавшийся долго наукам на чужой стороне, вернувшись домой, будучи еще юным, стал гордиться своей ученостью, тогда святая сестра его кроткими и боговдохновенными словами в короткое время привела его к такому смиренномудрию, что Василий вскоре все мирское презрел и иноческий образ на себя принял. Также и другого брата, Нектария, душеполезными беседами она привела к любви Божией и чистому житию. И этот, тоже все презрев, ушел в пустыню и там служил престарелым пустынникам. При содействии Макрины все сестры ее вышли замуж. Затем вместе с матерью она ушла в монастырь; там обе проводили время в великих подвигах воздержания, непрестанной молитвы, и, наконец, Макрина послужила матери при последней болезни ее, мать скончалась у нее на руках.

Из этого примера вы видите, девы христианские, в чем должна состоять помощь ваша матерям и чем вы можете в высокой степени облегчить их скорбную участь, слезы их отереть. По примеру святой Макрины, вы должны быть для вдов-матерей своих неотступными служительницами, в печалях и скорбях утешительницами и всего дома добрыми строительницами, более же всего вы должны разделить с ними труд воспитания их детей, т. е. сестер и братьев ваших, и всеми силами стараться вселять в сердца их все доброе, как, например, страх Божий, усердие к молитве и ко всякому делу доброму. Вот тогда поистине и самим вам, по заповеди Божией, будет благо, в долголетии будете на земле; и, конечно, не только на этой, но и на земле живых, т. е. в Вечной блаженной Жизни. Да знайте, что, по премудрому и благому Промышлению Божию, жизнь заботливых о родителях детей почти всегда проходит в благоденствии и продолжается преимущественно перед жизнью детей, не хотящих знать своих отца и мать; если же когда этого и не бывает, то заботливые о родителях дети, во всяком случае, все-таки получают в свое время совершеннейшее благословение от Отца Небесного, т. е. жизнь бессмертную и блаженную в Небесном Отечестве.

Между людьми укоренилось много таких обычаев, которые вначале были не только не предосудительны, но даже необходимы, но потом от прихоти человеческой сделались вредными для души и тела и вообще всего благосостояния. К числу таких обычаев относится повсюду более и более распространяющийся обычай украшать свое тело изысканными и роскошными одеждами. Конечно, нельзя человеку пренебречь благоприличием и пристойностью в одежде; кого Господь благословил достатком в жизни, тот не должен ходить в одежде разодранной и рубищной: этим он показал бы или свою беспечность и леность, или же презренную скупость и страсть любостяжания. Святой апостол Павел советует христианам, чтобы все у них было благообразно и по чину. Это относится ко всему их внешнему поведению уже является опасность излишним попечением об одежде повредить душе своей, охладеть в ревности об ее украшении и, таким образом, изменить своему существенному долгу в исполнении закона Божия. Посему-то святые отцы строго обличают роскошь и изысканность в одеяниях. Так, в житии преподобного Памво содержится изумительный урок, как должно смотреть на излишние телесные украшения. Преподобный Памво был одним из знаменитых подвижников, спасавшихся в Нитрийской пустыне, в Египте. Молитвами и уединенным богомыслием он приобрел такую опытность и мудрую прозорливость, что был бесхитростным, но верным истолкователем закона Божия. Отовсюду стекались слышать его мудрые слова, советы, и даже великие святители желали насладиться его мудрой беседой. Так, однажды Афанасий Великий, архиепископ Александрийский, просил преподобного Памво прийти в Александрию для духовной беседы. Во время этого посещения, идя по городским улицам вместе с братиями, преподобный Памво увидел женщину, украшенную роскошными и изысканными одеждами. Взглянув на нее и провидев в ней под роскошными одеждами душевную нечистоту, старец горько заплакал.

Братия спросили его, о чем он плачет. «По двум причинам я плачу, – отвечал человек Божий, – я плачу о погибели души этой нарядившейся женщины, и вместе с тем я плачу о том, что я, грешный, не имею такого попечения о душе своей, какое она имеет о теле своем. Эта женщина наряжается для того, чтобы понравиться людям, а я ничем не хочу украсить души моей, чтобы угодить Богу».

Поистине достойна великого сожаления и оплакивания бесполезная и суетная забота человека о телесном украшении своем без попечения о внутренней красоте. Что значит тело наше в сравнении с бессмертием, богоподобным существом души нашей? Тело есть временная храмина души, которая в определенное время должна разрушиться, и все украшения его останутся ненужными. Напротив, душа имеет вечное назначение, и только украшенная брачным одеянием, т. е. добрыми делами, она может получить доступ в Небесный Чертог и присутствовать при вечери Христовой в Царствии Небесном. Без добрых дел душа наша, если предстанет пред лицем Божиим, то как бы без всякой одежды, обнаженной и исполненной стыда, поэтому и изгнана будет вон из Небесного Царства. Таким образом, лучше позаботиться о вечном своем счастье и спасении, нежели о временном, скоропреходящем удовольствии, лучше стараться угождать красотою добродетели Богу, нежели думать об угождении людям внешними суетными украшениями. Положим, можно исполнить и то и другое: и тело, и душу украшать свойственным им образом. Хорошо, если бы это было так, но на самом деле большею частью бывает иначе. Обычно у нас обнова за обновой, наряд за нарядом и непрерывный ряд новых выдумок в украшениях; роскошь развивается в обществе даже среди людей бедных; а о новых успехах в доброй нравственности, об умножении в обществе любви, честности, воздержания, благотворительности мало слышно. И неудивительно, если излишнее попечение о теле не оставляет человеку времени позаботиться о душе своей. Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше, говорит Спаситель. Кто думает только о земном, тому трудно возвышаться духом до высшего духовного совершенства. Как часто бывает, что из-за страсти к нарядам оставляются самые нужные духовные обязанности! Одни, например, не хотят идти в храм потому, что нет обновы в платье, и в сам храм в новых одеяниях являются, как бы напоказ; другие, вместо молитвы в церкви, рассматривают, кто как одет, и но приходе домой судят о виденных нарядах, а не хотят вспомнить, какое было Евангельское или Апостольское слово, какое поучение... Нередко жалеют помочь бедному несколькими копейками, а на модные одежды бросают большие деньги, истощая свои средства, необходимые для насущной жизни. Что же сказать о тех случаях, когда украшают свое тело с целью прельщения в сети греховные, когда с этой целью выдумывают одежды, не столько прикрывающие, сколько обнажающие и возбуждающие чувственность?

Поистине нельзя не проливать слез, подобно преподобному Памво, видя такое явное нарушение чистоты нравов. Остерегайтесь вступать на скользкий и опасный путь потворства своим страстям и прихотям, которые незаметно приводят к погибели. Так и пристрастие к нарядам, вначале, как кажется, не предосудительное, может причинить вред душевному спасению человека. Жены христианские! Да будет украшением вашим, скажем словами святого апостола Петра, не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1Пет. 3, 3–4).

Как приятна Богу мирная и согласная жизнь в семье, о том свидетельствует одно обстоятельство из жизни преподобного Макария Египетского. Однажды во время молитвы этот подвижник Христов услышал глас: «Макарий! ты еще не сравнялся в совершенстве и святости с двумя женщинами, которые живут в городе, недалеко от тебя».

Услышав это, святой старец пошел отыскивать тех жен и, найдя их, спросил: «Скажите мне, сестры мои о Господе, как вы живете и служите Богу?» Благочестивые жены отвечали ему со смирением: «Мы грешны, и живем в суетах мирских». Но преподобный отец не переставал вопрошать их, говоря: «Ради Бога, откройте мне ваши добрые дела!»

По усиленной просьбе святого старца женщины, наконец, сказали ему: «Нет у нас добрых дел; одним лишь не прогневляем мы Бога: с поступления нашего в супружество за двух братьев вот уже пятнадцать лет мы живем так мирно, что не только не заводили между собой ссоры и вражды, но и одна другой слова еще неприятного не сказала».

Вот как приятно Богу мирное жительство, что даже пост и молитва пустынника не могли с ним сравняться! Поэтому и Святая Церковь устами служителей своих не раз приветствует нас во время богослужения миром и желает его водворить в сердцах наших.

Все мы люди грешные, умираем со грехами. Нет никого из нас, кто бы, умирая, не осознал, что он грешен пред Богом. Но все мы хотя и умрем телом, но будем живы духом пред Владыкой жизни. Слово Божие говорит: на сие бо Христос и умре и воскресе и оживе, да и мертвыми и живыми обладает (ср.: Рим. 14, 9). Сам Спаситель говорит: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет. Душа наша, по разлучении с телом, является на суд Божий. Этот суд частный – прежде Всеобщего Суда. Всеобщий Суд будет последний, во Второе страшное Пришествие Господа Иисуса Христа на землю, по общем воскресении нашем, когда души наши соединятся с телами. Он будет совершаться торжественно, перед лицом целого света, и решит участь нашу в Жизни Вечной; а суд частный бывает тотчас после разлучения души с телом, перед Богом, совестью нашей и перед светлыми Ангелами Божиими и злыми духами. Он определяет положение наше только до Всеобщего Воскресения и Страшного Суда. Злые духи будут обличать и обвинять нашу душу в злых делах наших, а светлые Ангелы будут защищать нас добрыми делами нашими против каждого греха, выставляемого злыми духами. Этот частный суд определит, чего душа наша достойна. Душа праведная по сему суду предназначается для вечного блаженства; она, подобно душе праведного Лазаря, приносится Ангелами в Царство Небесное для блаженства в нем. А души нераскаянных грешников отсылаются во ад, на мучение в нем (см.: Мф. 25, 46). Но до Всеобщего Воскресения души наши не чувствуют ни совершенного блаженства, ни совершенного мучения. Души же грешников, умерших с верою и покаянием, но не успевших здесь исправить свою жизнь и принести плоды, достойные покаяния, хотя и низводятся во ад, но не в место вечного мучения, а в то место, откуда, по молитве Церкви и по силе Бескровной Жертвы Христовой, они имеют верную надежду быть перенесенными в светлые райские обители. Милосердие Божие и сила искупительных заслуг Спасителя простирается на нас до Всеобщего Суда. Правосудие и милосердие Божие, наказывая зло, не могут не наградить и добра. Одни только нераскаянные грешники прямо низвергаются во дно адово. Это – неверные, вольнодумцы, богохульники.

Умершие сами по себе ничего не могут принести Господу Богу за свои грехи. После смерти нет покаяния (см.: Пс. 6, 6). После смерти, по словам блаженного Августина, «время делания от нас уже отлетело». Помочь усопшим в этом можем одни мы, живущие на земле. Если мы будем усердно молиться об умерших, поминать их, то, по нашей молитве, Господь может простить им грехи, избавить от ада и доставить им райское блаженство со святыми¹. Мы просим Господа, чтобы Он помиловал умерших, простил им всякое согрешение, вольное и невольное. А что просится во имя Господа, то, по словам Спасителя, дастся нам. Еже еще что просите (от Отца) во имя Мое, то сотворю (Ин. 14, 13). Вся, елика еще воспросите в молитве верующе, приимете (Мф. 21, 22). Молитва церковная есть такая великая сила, которая проходит небеса к Престолу Вседержителя; она нисходит и до бездны ада, изводит оттуда на свободу заключенных; она возносится Богу во имя возлюбленного Единородного Сына Его, принесшего Себя в жертву за грехи всего мира. Самое важное и самое великое средство облегчить участь умерших есть принесение за упокой их Бескровной Жертвы, что совершается за обедней. Здесь Сам Господь наш Иисус Христос, в Пречистых Тайнах Тела и Крови Своей, приносится в жертву за всех. Своей Кровью Он ходатайствует пред Отцем Небесным о прощении грехов усопших. Из подаваемых нами к проскомидии просфор вынимаются частицы за усопших. Частицы эти влагаются в самую Чашу Тела и Крови Христовой и омываются этой Христовой Кровью. Вместе с тем этой же Пречистой Кровью омываются и души тех, за кого эти частицы вынимаются. «Омый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею» – так молится священнодействующий, погружая в Святейшей Крови Сына Божия частицы за усопших.

Как правильно поступаем мы, когда подаем к проскомидии просфоры для изъятия из них частиц за умерших! Святитель Кирилл Иерусалимский говорит: «Превеликая польза будет душам, о которых приносится моление, когда предлагается Святая и Страшная Жертва». «Кровь Иисуса Христа, Сына Божия», в которую за Литургией опускаются вынутые на проскомидии частицы за умерших, очищает... от всякого греха (ср.: 1Ин. 1, 7). «Молитва за усопших, это как бы спасительная вервь, которую в благоприятное время бросает человек утопающему ближнему», – говорит святитель Филарет, митрополит Московский¹. Подлинно: невыразимая польза усопшим от поминовения. Если бы можно было нам увидеть умерших наших родных и знакомых, то, верно, они умиленно стали бы просить нас о поминовении; верно, они сказали бы нам: «Вы не можете себе представить, как отрадно нам ваше поминовение и как оно полезно нам. Помогите нам освободиться от грехов и наследовать Царство Небесное». Если бы каким-либо чудом мы увидели эти миллионы людей, рвущихся к обителям святым, разве каменное сердце и жестокая душа не поразилась бы этим зрелищем. Как утопающим бывает горько, когда они видят своих друзей на берегу, которые не дают им веревки для спасения, так тяжело бывает и умершим, если мы не внимаем их просьбам и не молимся о них.

О том, как помогают умершим наши молитвы о них, послушаем следующую повесть. Святой Иоанн Дамаскин рассказывает, что один святой муж имел ученика, который нерадиво вел себя и так умер. Старец, опасаясь за его участь после беспечной жизни, начал о нем молиться. Господь показал ему ученика в огне до шеи. Старец еще усерднее стал о нем молиться, и Господь показал ему юношу, стоящего в огне по пояс. Наконец, когда старец еще усилил свои молитвы за ученика, то Господь показал ему юношу совершенно избавленным от огня². Вот как полезны молитвы нашим умершим.

Еще случай, рассказанный святителем Григорием Двоесловом. Один пресвитер обычно мылся в теплице. Однажды видит он на том месте незнакомого человека, который снял с ног пресвитера сапоги и взял одежду. Потом подал ему полотно отереть ноги и одеяние. Такая услуга незнакомца повторилась. Пресвитер, желая поблагодарить незнакомца, взял с собой две просфоры и пошел в теплицу. Незнакомец так же служил ему. Но когда пресвитер хотел дать ему те просфоры за услуги, незнакомец горько заплакал и сказал: «Отче! для чего даешь мне это? Это святой хлеб. Я его есть не могу. Я был некогда господином этого места, но за грехи мои осужден пребывать здесь. Вместо сего сжалься надо мной, помолись о грехах моих и принеси сей хлеб Богу. И вот когда ты придешь мыться и меня не найдешь здесь, то это будет значить, что Господь услышал твою молитву». При этих словах незнакомец стал невидим. Пресвитер целую неделю молился усердно о его помиловании и, когда возвратился в теплицу, уже больше не видел незнакомца. Можно ли после этого забывать молиться об умерших сродниках и братиях наших, чтобы Господь упокоил души их в селениях праведных! Ведь умершие от нас только и ждут себе молитвенной помощи и утешения. Как горько и тяжело бывает им, когда мы забываем помянуть их!

...Другая наша обязанность по отношению к умершим – подавать за них милостыню. Умершие больше всего нуждаются в милости Божией. Спаситель говорит: блажени милостивый: яко тии помилована будут (Мф. 5, 7). Милостыня от смерти избавляет и очищает всяк грех (ср.: Тов. 12, 9). Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Почти умершего милостынями и благотворениями; ибо милостыня служит избавлению от вечных мук». «Если мы хотим облегчить мучение грешника, – говорит тот же святой, – будем подавать милостыню, и, хотя он недостоин, Господь сжалится над ним. Не о гробах, не о погребальных церемониях надо заботиться. Поставь вокруг гроба вдовиц – вот лучшее погребальное торжество. Повели о нем всем творить мольбы и моления, и сие умилостивит Бога». Милостыня приносит великую отраду умершим. Умершие сами не могут подавать милостыни, – мы должны подавать за них милостыню бедным. Милостыня, подаваемая бедным, приемлется Самим Спасителем (см.: Мф. 25, 40). И тот, кто получит милостыню, без сомнения, помянет в молитве того, в чью память подается ему милостыня. Сам Господь заповедал нам молиться друг за друга (см.: Иак. 5, 16). Он часто являл Свою милость одним по ходатайству других. Так, исцелил слугу сотника за ходатайство господина, дочь жены хананейской – по молитве матери. Это молитвы живых за живых же, хотя отсутствующих. Так же точно сильна молитва живых и за умерших. Преподобный Афанасий говорит: «Да будет вам известно, что творимая за душу умершего милостыня и иерейские молитвы умилостивляют Бога. Если грешны души усопших, то за благотворения живых в память их они получают отпущение грехов».

У блаженного Луки умер родной брат, который жил в крайнем небрежении. Святой просил Бога показать ему участь своего брата. Во время молитвы Бог показал блаженному его брата в руках бесовских. Блаженный в то же время послал некоторых из братии осмотреть келью усопшего; посланные нашли там золото и дорогие вещи; все это блаженный велел раздать нищим. После того он стал опять молиться и увидел судилище Божие и Ангелов Божиих, спорящих с бесами за душу брата. Злые духи вопили: «Ты праведен, так суди же: душа наша, ибо она творила дела наши». Святые Ангелы Божий говорили: «Она избавлена милостыней, розданной за нее». Злые духи противились и восклицали: «Да разве он раздал милостыню? Не сей ли старец?» Блаженный Лука отвечал: «Да, я сотворил милостыню, но не за себя, а за сию душу». Тогда бесы исчезли. Вот какую великую силу имеет милостыня за усопших!

Не одним умершим благодетельно наше поминовение их; оно приносит великую пользу и нам самим. За свои молитвы об умерших мы удостоиваемся особого благословения Божия в этой жизни и награды в будущей жизни. Тела умерших хотя истлели в земле, но души их живы в ином мире; они помнят о своих близких, живущих на земле. Мало того: они пекутся и заботятся о нас. Умершие родные наши, смотря на нашу жизнь, или радуются, когда мы живем по-Божьи, благочестиво, или скорбят, когда мы живем не по-христиански. Они молятся и ходатайствуют за нас пред Богом, и молитвы их, подобно кадильному фимиаму, возносятся к Богу (Апок. 8, 4). Преподобная Афанасия, явившись в сонном видении игуменье, между прочим сказала ей: «Если души усопших чисты и праведны, то творящие поминовение сами на себя чрез то низводят милость Божию». Не оттого ли при усердной молитве об усопших у нас бывают сладкие, облегчающие горесть чувствования? На совести у нас становится легко, на душе отрадно. Именно это есть знак благословения Божия за то добро, которое мы делаем умершим своим поминовением. Кто усердно молится об умерших, тот доставляет им утешение и себе отраду.

Будем же усердно молиться за умерших своих родителей, сродников и ближних. Будем умолять Господа о прощении их и об упокоении душ их в Царствии Небесном. Будем подавать за умерших милостыню: великое добро доставим мы умершим. По нашей молитве и через милостыню Господь может простить им грехи и вселить их в светлые обители небесные. И нас самих Господь не лишит Своего небесного благословения за любовь и усердие к умершим. Когда мы будем усердно молиться об умерших, то и за нас будут другие молиться, когда мы сами умрем: В нюже меру мерите, возмерится вам, говорит Господь (Мф. 7, 2).