Дневники

О счастливом браке

• 7 нояб. 24 | 20:49 — 1079 0
  Анна Антипова

  По рекомендации одного дневниковца прочитала воспоминания жены Ф.М.Достоевского Анны Григорьевны Сниткиной. За что ему весьма благодарна, спасибо!
  Конечно это была героическая женщина, всю себя посвятившая служению своему знаменитому мужу и воспитанию его детей. А то, что он был знаменит, не значило тогда, что богат, даже в конце его жизни, когда Ф.М. практически носили на руках, они нуждались в деньгах. Полностью забыв о своих потребностях, она скромно одевалась, практически не участвовала в светской жизни, терпела вынужденную бедность, тяжелые болезни, игроманию, непредсказуемый характер и необоснованную ревность мужа. И при этом никогда не роптала, а всегда была благодарна Богу за жизнь рядом с гением и нелицемерно любила его. Конечно это был действительно Богом данный брак, в первую очередь для Достоевского, что бы было с ним без неё, сказать трудно. Поистине она была ангел, посланный ему с небес.

  Но дневник не об этом, кто желает, может прочитать эти Воспоминания, их легко найти в интернете. Просто там в самом конце находится интересное рассуждение Анны Григорьевны о том, почему их брак с Достоевским оказался счастливым, несмотря на огромную разницу между ними, а скорее даже благодаря ей.

  "Мне всю жизнь представлялось некоторого рода загадкою то обстоятельство, что мой добрый муж не только любил и уважал меня, как многие мужья любят и уважают своих жен, но почти преклонялся предо мною, как будто я была каким-то особенным существом, именно для него созданным, и это не только в первое время брака, но и во все остальные годы до самой его смерти. А ведь в действительности я не отличалась красотой, не обладала ни талантами, ни особенным умственным развитием, а образования была среднего (гимназического). И вот, несмотря на это, заслужила от такого умного и талантливого человека глубокое почитание и почти поклонение.
  Эта загадка для меня несколько выяснилась, когда я прочла примечание В. В. Розанова к письму Н. Н. Страхова от 5 января 1890 года в книге «Литературные изгнанники». Выписываю это примечание:
  «Никто, ни даже „друг“, исправить нас не сможет; но великое счастье в жизни встретить человека совсем другой конструкции, другого склада, других всех воззрений, который, всегда оставаясь собою и нимало не вторя нам, не подделываясь (бывает!) к нам и не впутываясь своею душою (и тогда притворною душою!) в нашу психологию, в нашу путаницу, в нашу мочалку, — являл бы твердую стену и отпор нашим „глупостям“ и „безумиям“, какие у всякого есть. Дружба — в противоречии, а не в согласии."
  Действительно, мы с мужем представляли собой людей «совсем другой конструкции, другого склада, других воззрений», но «всегда оставались собою», нимало не вторя и не подделываясь друг к другу, и не впутывались своею душою — я — в его психологию, он — в мою, и таким образом мой добрый муж и я — мы оба чувствовали себя свободными душой. Федор Михайлович, так много и одиноко мысливший о глубоких вопросах человеческой души, вероятно, ценил это мое невмешательство в его душевную и умственную жизнь, а потому иногда говорил мне: «Ты единственная из женщин, которая поняла меня!» (то есть то, что для него было важнее всего). Его отношения ко мне всегда составляли какую-то «твердую стену, о которую (он чувствовал это), что он может на нее опереться или, вернее, к ней прислониться. И она не уронит и согреет».
  Этим объясняется, по-моему, и то удивительное доверие, которое муж мой питал ко мне и ко всем моим действиям, хотя все, что я делала, не выходило за пределы чего-нибудь необыкновенного.
  Эти-то отношения с обеих сторон и дали нам обоим возможность прожить все четырнадцать лет нашей брачной жизни в возможном для людей счастье на земле"
  В этом ли действительно загадка и залог счастливого брака? И дружба в противоречии, а не в согласии? Немного парадоксально, но мне это понравилось.