Божественность Иисуса Христа и Ин.1:1

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин.1:1)

Общество Сторожевой Башни переводит этот стих иначе, нежели христиане (в том числе и авторы Синодального перевода). Особенный интерес вызывает последняя часть предложения:

«В начале было Слово, и Слово было с Богом, и Слово было богом» (Ин.1:1, ПНМ).

Почему в «Переводе нового мира» текст Ин.1:1 звучит иначе, чем в общепризнанных христианских переводах? Сторожевая Башня поясняет:

В греческом койне – общепринятом греческом языке – был определенный артикль, но не было неопределенного артикля. Поэтому, если перед существительным, представляющим именную часть составного сказуемого, не стоит определенный артикль, это существительное в зависимости от контекста может быть неопределенным, то есть выражать его принадлежность к ряду ему подобных.

В одном журнале (Journal of Biblical Literature) говорится, что выражения, «в которых глаголу предшествует именная часть составного сказуемого без артикля, как правило, имеют качественную характеристику». Как отмечается в журнале, это указывает на то, что логос можно назвать богоподобным. Об Ин.1:1 там говорится: «То, что именная часть составного сказуемого имеет качественную характеристику, настолько очевидно, что существительное [meóc] нельзя рассматривать как определенное, то есть выражающее его единичность».

Таким образом, в Ин.1:1 подчеркивается качество Слова, что оно было «божественным», «богоподобным», «богом», но не Всемогущим Богом⁹⁵⁷.

Из этого заявления Сторожевой Башни следует, что слово theos в последней части этого стиха (1) неопределенное и (2) «имеет качественную характеристику», а потому его следует переводить как «божественный», «богоподобный» или «бог», чтобы избежать отождествления Слова со Всемогущим Богом.

Проблема, поднятая Сторожевой Башней, относится к сфере грамматики греческого языка, которая сама по себе довольно сложна. Поэтому мы начнем с того, что поясним значение некоторых терминов, использованных в приведенной выше цитате.

Именное составное сказуемое состоит из глагола-связки, выражающего грамматическое значение, и именной части (имени прилагательного, имени существительного и др.), выражающей его основное лексическое значение⁹⁵⁸. В предложении «Бог есть свет», к примеру, «есть свет» – это именное составное сказуемое, а «свет» – его именная часть.

«В греческом языке существует особое слово – определенный артикль... которое ставится перед именем существительным... для указания на то, что такое имя существительное обозначает определенный, так или иначе известный предмет»⁹⁵⁹. Поскольку в греческом языке есть только один артикль, определенный, некоторые ошибочно полагают, что существительные с артиклем – всегда определенные, а существительные без артикля – всегда неопределенные. На самом деле, существительное без артикля может быть и определенным, и неопределенным – решающим фактором в данном случае является контекст⁹⁶⁰.

Определенное существительное указывает на конкретный, уникальный объект. Существительное считается определенным, если при нем есть определенный артикль. Однако в греческом языке на определенность существительного указывает не только артикль⁹⁶¹ – существительное без артикля тоже может быть определенным. В русскоязычных переводах определенность слова theos в последней части Ин.1:1 подчеркивается заглавной буквой «Б» в слове «Бог».

Грамматисты называют «неопределенными» существительные, которые не имеют признаков определенности. Неопределенное существительное указывает на некий объект, ничем не отличающийся от других аналогичных объектов.

Иногда в греческом языке существительное указывает не на принадлежность объекта к какому-то классу, а на тот факт, что объект обладает качественными характеристиками, свойственными определенному классу. Грамматисты называют такие существительные «качественными». Иногда говорят, что качественные существительные адъективированы, т.е. используются в качестве прилагательных. Воспользовавшись конструкцией «и Слово было богом», создатели русского Перевода нового мира Христианских Греческих Писаний объяснили свое решение тем, что «в русском языке в подобных конструкциях существительные пишутся со строчной буквы, что указывает на качества или характер»⁹⁶². Иными словами, такой перевод должен был подчеркнуть качественную природу существительного «бог» в последней части Ин.1:1.

Статья из альманаха Journal of Biblical Literature, на которую Общество Сторожевой Башни ссылается в приведенной выше цитате, была написана Филипом Б. Харнером⁹⁶³. Сторожевая Башня верно излагает точку зрения автора: именные части составных сказуемых, не имеющие артикля и стоящие перед глаголом-связкой, имеют качественный характер и указывают не на сущность, а на качество. Однако Свидетели Иеговы на этом не останавливаются и приписывают Харнеру утверждение, что «логос можно назвать богоподобным»⁹⁶⁴ (не подкрепляя, однако, свои слова ни ссылкой, ни цитатой), и приходят к следующему выводу: «В Ин.1:1 подчеркивается качество Слова, что оно было „божественным», „богоподобным», „богом», но не Всемогущим Богом»⁹⁶⁵. В итоге Сторожевая Башня вкладывает в уста Харнера мысль, что качественные существительные лишь указывают на подобие одного объекта другому, но не позволяют говорить об их равенстве. Между тем сам Харнер считает такое толкование недопустимым, и вскоре мы в этом убедимся.

В своей статье Харнер приводит примеры грамматических конструкций, которые Иоанн мог бы использовать, но не использовал⁹⁶⁶. Если бы апостол написал «ho logos еп ho theos», получилось бы, что «понятия logos и theos тождественны и взаимозаменяемы». Христиане не согласятся с таким утверждением, поскольку оно предполагает, что Христос – это Отец. Если бы Иоанн написал »ho logos еп theos», это, «вероятно, означало бы, что logos является „богом» в общем смысле, неким божественным существом, отличным от ho theos», – именно так выглядит позиция Свидетелей Иеговы. Если бы Иоанн написал "ho logos еп theios», это «означало бы, что logos „божественен» [theios], но непонятно, в каком смысле или в какой степени. Возможно, это также подразумевало бы, что logos, будучи всего лишь theios [божественным], занимает низшее положение по отношению к theos [Богу]». Заметьте, что оба последних предположения соответствуют учению Сторожевой Башни. Харнер недвусмысленно утверждает, что апостол Иоанн хотел сказать о logos нечто иное, нежели перечисленные выше варианты⁹⁶⁷ (т.е. нечто иное, нежели учение Сторожевой Башни).

Каким же образом этот стих понимает сам Харнер? Он пишет:

Брюс Ваутер коротко и ясно растолковывает смысл этой грамматической конструкции: «Слово божественно, но рамки божества не ограничиваются одним лишь Словом, поскольку выше речь идет о Его отличии от другой божественной Личности»... Ваутер, без сомнения, хотел сказать, что Слово «божественно» в том же смысле, в котором божественен ho theos. Однако английский язык не настолько гибок в этом отношении, как греческий⁹⁶⁸.

Иными словами, назвать Иисуса Христа «божественным» будет не совсем правильно, потому что слово «божественный» недостаточно конкретно, – следует говорить, что Иисус Христос божественен точно так же, как и Отец⁹⁶⁹. Развивая свою мысль, Харнер прибегает к классической тринитарной терминологии: «По-видимому, данную грамматическую конструкцию можно перевести так: „Слово имело ту же природу, что и Бог». Такой вариант передает мысль Иоанна, которая, насколько я понимаю, заключается в том, что ho logos, будучи ничуть не меньше ho theos, имел природу theos"⁹⁷⁰. Объяснение Харнера прекрасно укладывается в рамки классического тринитарного богословия: три Личности, одна сущность.

Остается лишь заметить, что согласно Писанию божественной «природой» обладает только Бог и никто другой – ни человек, ни ангел. Библия говорит, что есть только один истинный Бог (Ис.43:10; 44:6–8; Иер.10:10; Ин.17:3; 1Тим.2:5; Иак.2:19; 1Ин.5:20), Который не имеет Себе подобных по природе и свойствам (3Цар.8:23; 1Пар.17:20; Пс.85:8; Ис.40:18, 25: 44:7; 46:5, 9; Иер.10:6–7). Если Иисус обладает природой Бога, Он и есть Бог.

Выше мы уже ссылались на мнение А. Т. Робертсона – Общество Сторожевой Башни в своих публикациях тоже не раз цитировало его работы⁹⁷¹. Робертсон перечисляет несколько видов грамматических конструкций, в которых определенное существительное употребляется без артикля. Он призывает нас учитывать не только непосредственный, но и исторический контекст отрывка. Иными словами, если вызывающий сомнение оборот подпадает под одну из категорий, которые исторически считаются определенными (даже если существительное употреблено без артикля), у нас есть основание предполагать, что автор употребил его в определенном смысле.

Давайте обратимся к одному из разделов «Краткого перечня различных типов определенных конструкций, в которых отсутствует артикль», составленного Робертсоном⁹⁷². В подразделе Н («В именной части составного сказуемого») мы читаем: «В именной части составного сказуемого артикль зачастую отсутствует», – ив качестве примера дана ссылка на Ин.1:1⁹⁷³. Другие объяснения не нужны. Наш случай точно соответствует одному из установленных Робертсоном типов определенных конструкций, в которых отсутствует артикль.

В 1993 году лингвист Э. К. Колуэлл опубликовал работу об определенных существительных, употребленных без артикля и выступающих в качестве именной части составного сказуемого. Опираясь на это исследование, некоторые толкователи утверждали, что слово theos в Ин.1:1 должно быть определенным. Но такой вывод неправомерен. Если не вдаваться в подробности, Колуэлл в своей работе рассматривал только определенные существительные. Правило, которое он вывел, звучит так: «Определенные существительные, выступающие в роли именной части составного сказуемого и предшествующие глаголу-связке, обычно употребляются без артикля»⁹⁷⁴. Таким образом, из этого правила следует лишь один вывод: даже если считать существительное theos в Ин.1:1 определенным, отсутствие артикля перед ним вполне объяснимо, поскольку слово theos выступает в роли именной части составного сказуемого и стоит перед глаголом-связкой.

Дэниел Б. Уоллас, один из ведущих специалистов в области грамматики новозаветного греческого языка, сравнил данные, которыми пользовались Колуэлл и Харнер:

Исследования Харнера и Диксона показывают, что существительные в роли именной части составного сказуемого, употребленные без артикля и предшествующие глаголу, все-таки носят более определенный характер, нежели существительные в роли именной части сказуемого, употребленные без артикля и стоящие после глагола-связки, а также что существительное в роли именной части составного сказуемого, стоящее после глагола, обычно является качественным или неопределенным. Теперь можно сформулировать общее правило толкования данной конструкции: существительное в роли именной части составного сказуемого, не имеющее артикля и предшествующее глаголу, как правило, является качественным, иногда – определенным и лишь в очень редких случаях – неопределенным. Ни одно из двух исследований не выявило случаев использования неопределенного существительного в роли именной части составного сказуемого. Мы допускаем, что в Новом Завете подобные случаи есть, но такое семантическое значение рассматриваемой конструкции в наименьшей степени подкреплено фактами⁹⁷⁵.

В Новом Завете есть и другие примеры использования «конструкции Колуэлла» – они помогают нам лучше понять ее смысл. К примеру, в Ин.1:14, где говорится о воплощении Слова-Христа, существительное sarks («плоть») выполняет функцию именной части составного сказуемого, не имеет артикля и стоит перед глаголом-связкой. Евангелист говорит здесь о том, что Слово стало не «какой-то конкретной разновидностью плоти» и не «одной из многих разновидностей плоти», а просто «плотью», т.е. облеклось в подлинно человеческую природу. Воплотившись, Иисус не приобрел некоторое подобие плоти, а стал плотью в буквальном смысле слова.

Создатели Перевода нового мира непоследовательны даже с точки зрения своих собственных принципов. Р. X. Каунтесс пишет:

Слово theos без артикля встречается в Новом Завете 282 раза. В шестнадцати случаях из этого числа в ПНМ используются слова «бог», «боги», «божественный». 16 раз из 282 – получается, что переводчики следовали собственным принципам перевода лишь в шести процентах случаев.

Отрывок Ин.1:1–18 – прекрасный пример догматического своеволия ПНМ. Слово theos встречается в этом тексте восемь раз – в стихах Ин.1:1, 2, 6, 12, 13, 18, – и лишь дважды употребляется с артиклем – в стихах Ин.1:1 и Ин.1:2. Между тем ПНМ шесть раз использует слово «Бог», один раз – слово «бог» и один раз – слово «бог» с определенным артиклем [т.е. «the god». – Примеч. науч.ред.]⁹⁷⁶.

Уоллас утверждает, что грамматическая конструкция, использованная в Ин.1:1, подчеркивает качественный аспект Божества Иисуса – не в том смысле, что Слово обладало некоторыми божественными качествами и не было Всемогущим Богом, напротив: Слово обладало тем же божественным естеством, что и Отец, оставаясь самостоятельной Личностью. Если существительное theos в последней части Ин.1:1 качественное, оно подчеркивает, что Слово и Отец имеют одинаковую природу. Слово «божественный» было бы идеальным выбором, если бы использовалось только применительно к Богу. К сожалению, оно приобрело слишком много обыденных коннотаций (например, мы говорим о «божественном вкусе» пищи), и его можно неверно понять в том смысле, что Слово имеет некоторые, но не все качества Бога (т.е. Слово подобно богу и т.п.)⁹⁷⁷. Уоллас пишет: «Конструкция, которой воспользовался евангелист, – это самый лаконичный способ, каким он мог выразить мысль, что Слово было Богом, но при этом не было тождественно Отцу»⁹⁷⁸ (курсив ориг.).

Можно ли сказать, что личность, обозначенная словом theos без артикля, непременно является божественным существом, но не Всемогущим Богом? Вовсе нет! Более того, в Лк.20:38 слово theos, предшествующее глаголу и не имеющее артикля (т.е. «конструкция Колуэлла», такая же, как в Ин.1:1), употреблено по отношению к Отцу. Хотя стих Ин.1:1 сам по себе не может считаться решающим доказательством, что Иисус – Бог, его, несомненно, можно использовать как подтверждение этой истины. Непосредственный контекст стиха и свидетельство Библии в целом помогут нам правильно понять мысль Иоанна⁹⁷⁹.

Спросите:

Христианин: Можем ли мы вместе взглянуть на стих Лк.20:38?

Свидетель Иеговы: Конечно.

Христианин: Не могли бы вы прочесть этот стих вслух?

Свидетель Иеговы: «Он Бог не мертвых, но живых, ибо для него все они живы» (ПНМ).

Христианин: О ком говорится в этом стихе?

Свидетель Иеговы: Судя по 37-му стиху (Лк.20:37), об Иегове.

Христианин: В этом стихе слово theos употребляется без артикля и предшествует глаголу, так же, как в Ин.1:1. Означает ли это, что Иегова подобен Богу, но не является Богом на самом деле?

Мне не известен ни один случай, когда ранние отцы Церкви ссылались бы на Ин.1:1 в доказательство божественности Иисуса Христа. Однако Афанасий Великий цитировал первую часть стиха: «В начале было Слово», в которой видел указание на вечность Слова⁹⁸⁰. Именно это он считал ключевым моментом в споре ариан и тринитариев. Проблема не сводилась к тому, что одна группа называла Иисуса «Богом», а другая нет. В конце концов, в Ветхом Завете «богами» назывались ангелы и судьи (Пс.8:5, 81:6). Ключевой момент заключался в том, что тринитарии считали Иисуса вечным, тогда как ариане, подобно современным Свидетелям Иеговы, называли Его творением. Следует помнить, что именно этот ключевой вопрос является решающим в споре о божественности Христа. Если Иисус вечен, то Он – Бог и Свидетели Иеговы не правы. К счастью для нас, решение этой проблемы есть в Ин.1:3! Иоанн пишет о Слове, что «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть». Если Иисус сотворил все, и ничто не начало быть иначе, чем через Него, Он Сам не может быть творением! Таким образом, Ин.1:3 ставит жирный крест на предложенном Сторожевой Башней толковании Ин.1:1.

Сторожевая Башня утверждает, что сначала Иегова сотворил архангела Михаила (которого мы теперь знаем под именем Иисуса), а уже потом, через него, – все остальное. Это прямо противоречит не только сказанному в Ин.1:3, но и пророчеству Исаии, в котором Иегова говорит: «...Я – Господь, Который сотворил все, один распростер небеса и Своею силою разостлал землю...» (Ис.44:24). Из приведенных слов явствует, что Иегова сотворил все один, – следовательно, теория Сторожевой Башни, что Он сотворил все с помощью божественного создания, архангела Михаила, неверна. Поскольку Иисус вечен, – о чем свидетельствует Ин.1:3, – мы должны отвергнуть любой перевод, из которого следует, что Он был божественным, но не был Богом в том же смысле, что и Отец.

Свидетели Иеговы настаивают на том, что Иисус Христос не может быть Всемогущим Богом, поскольку ранее, в Ин.1:1, сказано, что Слово было у Бога. Мы согласны, что Бог (ho theos), о котором говорится в начале стиха, и Слово (ho logos) – две разные личности. Под ho theos Иоанн имеет в виду Отца. Однако мы не согласны с утверждением Обществом Сторожевой Башни, что отсутствие артикля (когда слово theos употребляется применительно к Иисусу) делает Слово в каком-то смысле меньшим Богом. Греческая грамматика предлагает множество объяснений, почему слово theos в этом контексте попросту не должно иметь артикля.

Тринитарии (т.е. сторонники учения о Троице) отождествляют ho theos из первой части Ин.1:1 с Отцом, a theos из последней части стиха – со Словом, т.е. Иисусом Христом, и это полностью соответствует утверждению, что Отец и Сын, будучи разными личностями, имеют одну и ту же сущность (природу). Обратите внимание на различие в терминах: тринитарии верят, что Бог существует в трех Лицах (личностях), но имеет только одну сущность. Таким образом, тринитарное богословие отвергает учение Сторожевой Башни, что Христос отличается от Отца по природе, т.е. является «богом, но не Всемогущим Богом», божественным творением, но не вечным Творцом.

Так что же Иоанн имел в виду на самом деле? Хотел ли он при помощи такой грамматической конструкции показать, что Иисус – богоподобное существо в том же смысле, в каком Библия называет «богами» ангелов? Изучив все грамматические нюансы, мы видим, что это не так. Свидетели Иеговы считают очень важным, что в Ин.1:1 отсутствует артикль. Но, как отмечают Робертсон и Колуэлл, определенные существительные в роли именной части составного сказуемого часто используются без артикля. Грамматическая же конструкция отрывка не дает нам никаких оснований считать существительное theos неопределенным. Харнер и Уоллас высказали предположение, что это существительное может быть качественным. Но, как указывают те же Харнер и Уоллас, если существительное theos качественное, ho logos не только обладает теми же качествами, что и theos, но и принадлежит к тому же классу, – иными словами, Логос является Богом, или, говоря словами Харнера, "ho logos, будучи ничуть не меньше ho theos, имел природу theos«. Мы также убедились, что в Лк.20:38 Бог Отец назван theos при помощи аналогичной грамматической конструкции (существительное в роли именной части составного сказуемого, употребленное без артикля и предшествующее глаголу). Грамматический анализ, если правильно интерпретировать его результаты, приводит нас к заключению, что толкование Сторожевой Башни в высшей степени невероятно. С учетом же непосредственного контекста (в особенности Ин.1:3), невероятное становится невозможным. Иисус вечен, а потому заслуженно именуется Богом. Хотя Иисус и Отец – разные Личности, Иисус является Богом в том же смысле, что и Отец!