Память равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей словенских

Новые апостолы братья Константин (Кирилл) и Мефодий родились в благородной семье в Фессалонике. Этот город располагался в месте, где проходили границы земель разных народов. В IX в. он находился под сильным славянским влиянием. С раннего детства оба брата общались со славянским населением, живущим окрест, выучили язык славян и привыкли к их нравам.

Старший брат Мефодий родился в 815 г., у него был спокойный, мягкий характер. Он глубоко изучил юридическую науку и вскоре показал себя искусным администратором, так что ему было поручено управлять провинцией, где проживало много славян¹⁴⁵. Однако через несколько лет он понял, что не подобает тратить свое время на то, что не имеет вечного значения, и подал в отставку. Избегая мира, как воробей избегает сетей птицелова, он отправился в прославленный Вифинский монастырь на горе Олимп. Там он стал примерным монахом как по своему послушанию и любви к молитве, так и по прилежному изучению священных книг.

Константин родился в 827 г. Бог одарил его исключительным умом и памятью. С раннего возраста он мечтал обвенчаться, но не с красивой княжной, а, как новый Соломон, с Премудростью Божией. В четырнадцать лет он уже знал наизусть все стихи св. Григория Богослова и со слезами умолял преподавателей обучить его грамматике языка Гомера, чтобы до конца понять смысл этих стихов. Весть о талантах мальчика дошла до всемогущего логофета Феоктиста [20 н.], который вызвал его в Константинополь и взял под покровительство.

Константин очень скоро завершил общее образование и изучил высшие науки у наилучших учителей того времени – Льва Математика и св. Фотия [6 фев.], став любимым учеником последнего. С Фотием он обучился настоящей премудрости: знанию божественного и человеческого, приучающего человека во всём вести себя по образу и подобию Создателя. За глубокие познания и мудрость Константин был прозван Философом.

Его принимали во всех высших придворных кругах. Феоктист предусматривал для него блестящую политическую карьеру и решил женить на одной из своих племянниц. Философ поблагодарил его, но ответил, что для него важно только одно – стяжать премудрость и возвратить себе славу, утраченную нашим первым отцом.

Однако Константину пришлось согласиться стать диаконом. Патриарх Игнатий наградил его званием хартофилакса¹⁴⁶, но юноша скоро отказался от этой должности и ушел в один из монастырей Босфора – Клейдион. Там Константин встретил павшего патриарха-иконоборца Иоанна VII Грамматика и вступил с ним в жаркий спор, защищая Православие.

Равноапостольные Кирилл-Константин и Мефодий, просветители словенские. Церковь Св. Георгия в Старо Нагоричино. XIV в.

Через шесть месяцев монаха опять вызвали в столицу. По настоянию Феоктиста он занял место преподавателя философии. В 851 г., когда Константину было двадцать четыре года, император Михаил III послал его по дипломатическому делу к халифу ал-Мутаваккилю (847–861). Он вступил в прения с арабами, и они очень скоро перешли от политики к богословию. С уверенностью древних константинопольских мучеников Константин произнес апологию Святой Троицы перед мудрецами и доказал им превосходство христианских нравов. Его хотели отравить, и, едва избежав смерти, он вернулся в Византию целым и невредимым.

Когда кесарь Варда убил его покровителя Феоктиста (855) и захватил власть, Константин снова оставил все заботы мира сего и ушел искать премудрость в тишине и молитве, воссоединившись с братом Мефодием в монастыре на горе Олимп. Там они вместе посвятили себя наукам.

В 860 г. император, посоветовавшись с патриархом Фотием, вызвал Константина из уединения и послал к хазарскому¹⁴⁷ хагану. Тот просил прислать ученого человека, чтобы вести прения с евреями и арабами, желающими обратить его народ. Философ отправился туда с братом в сопровождении внушительной свиты. По дороге он выучил еврейский язык и чудесным образом освоил самаритянское наречие. При хазарском дворе послы вели долгие прения с евреями, во время которых Константин поразил учителей Закона и доказал превосходство Евангелия. Так он добился обращения высших хазарских сановников в христианство и освобождения христианских узников. Братья подписали союз с ханом и отправились в обратный путь, по дороге обращая в христианство языческие племена Таврического полуострова. Они принесли в столицу мощи св. Климента Римского [24 н.], чудесным образом обнаружив их в Херсоне.

Представив императору отчет, Константин уединился недалеко от церкви Святых Апостолов и предался безмолвию и молитве. Со своей стороны Мефодий отказался от епископского сана, но был вынужден согласиться стать игуменом Полихрониева монастыря, где тогда жили семьдесят монахов.

Спокойная жизнь братьев длилась недолго. В 863 г. в Константинополе ожидали посольство Моравского¹⁴⁸ князя Ростислава. Послам было поручено просить императора дать им епископа и учителя, способного преподавать христианскую веру на их родном языке. Народ уже начал принимать христианство от франкских миссионеров из Баварии, но они проповедовали по-латыни и служили на непонятном народу языке, поэтому мало кто обращался и люди сохраняли языческие нравы. Михаил III им ответил: «Не подобает мне управлять вашей верой» – и отказался дать им епископа, так как не собирался отнимать эту страну из-под юрисдикции Римского папы. Однако пообещал послать людей, способных просветить их в учении о спасении на славянском языке, не навязывая им греческий язык.

Один только Константин Философ имел все необходимые качества для этой миссии – не только премудрость, но и знание славянского наречия и основных языков того времени: греческого, латинского, еврейского, тюрко-хазарского, сирийского и самарянского. Философ принял эту миссию как повеление Божие, но попросил дать ему время приготовиться.

По обыкновению он с молитвой обратился к Богу, попросив научить его, как правильно в письменной форме передавать звуки славянского языка. Подобно древнему Закону, открытому Моисею на горе Синай Богоявлением и написанному перстом Божиим на каменных скрижалях (см.: Исх. 31:18), новый алфавит был дан в откровении Константину, словно новому Моисею. Пользуясь этим алфавитом, он тотчас написал славянский перевод первых строф Евангелия от Иоанна. Это письмо, после его изучения и корректировок, стало тем орудием, благодаря которому славянские народы, до той поры варварские и грубые, были введены святыми миссионерами в семью цивилизованных народов «хвалящих Бога на своем языке»¹⁴⁹. С помощью Мефодия и учеников-славян¹⁵⁰ св. Константин с жаром предался трудам и перевел евангельские зачала на весь год, Божественную литургию, Часослов и Псалтирь. Вооруженные всем необходимым для апостольского служения, византийские миссионеры отправились в Моравию (863).

Их приняли с великими почестями при дворе Ростислава. Князь дал им учеников, которые должны были освоить новую письменность. Благодаря употреблению славянского языка на богослужениях, верности апостольскому преданию и сиянию их святости миссия обоих братьев вскоре увенчалась успехом. Менее чем за три года (863–866) они научили более ста учеников, и те в свою очередь распространили Благую Весть по всему царству.

Этот успех вызвал зависть и сопротивление франкских миссионеров. Видя, что их собственное влияние очень быстро затмевается византийцами, они обвинили их в том, что те служат по-славянски, когда, по их словам, в богослужении разрешено использовать только греческий, латинский и еврейский языки.

Увидев, что основа их делу положена, братья решили вернуться в Константинополь, чтобы представить своих первых учеников к рукоположению. Однако обратная дорога была отрезана из-за ухудшения отношений между Византией и Болгарией. Они решили морем отправиться в Венецию. Пока миссионеры ждали корабль, местное духовенство возобновило против них те же обвинения, что франкские миссионеры. Дело было передано на рассмотрение папы Николая I, который вызвал их в Рим. Они прибыли туда и привезли с собой мощи св. Климента. Народ с радостью приветствовал их. Папа Адриан II, только что избранный после внезапной смерти Николая, одобрил дело обоих апостолов и торжественно положил славянский перевод священных книг на престол церкви Санта-Мария-Маджоре. Обвинителей он осудил как еретиков-«триязычников». Затем он рукоположил Мефодия в священника и возвел в сан трех его учеников. На следующий день они служили на славянском языке в разных церквях города.

В Риме Константин, изнуренный путешествиями и миссионерскими трудами, тяжело заболел. Четырнадцатого февраля 869 г., приняв в постриге имя Кирилл, он предал свою апостольскую душу Богу, молясь, чтобы славянские народы утвердились в православной вере. Его с великими почестями похоронили в церкви Святого Климента. Впоследствии у его гробницы совершались чудеса¹⁵¹.

Князь Паннонский¹⁵² Коцел, восхищаясь трудами византийских миссионеров в Моравии и желая уберечь свой народ от влияния баварских миссионеров из Пассау, предложил византийцам еще тогда, когда они проезжали через его страну по пути в Венецию, дать им в обучение пятьдесят учеников. Вскоре после смерти св. Кирилла он отправил посланников в Рим с просьбой прислать Мефодия. Папа Адриан согласился. После первой успешной миссии Мефодий вернулся в Рим, где папа посвятил его в сан епископа Сирмийского¹⁵³, престола, некогда основанного святым апостолом Андроником¹⁵⁴. В юрисдикцию Мефодия входила не только Паннония, но и все славянские страны Центральной Европы, об обращении которых епископ должен был заботиться (870).

Многими трудами св. Мефодий неустанно продолжал дело распространения Евангелия. Главным орудием была для него переведенная Божественная литургия, приносящая новообращенным необходимую пищу для духовного развитая. Он рукоположил священников и диаконов. Опираясь на свой административный опыт, он сумел дать новой Церкви канонические основы для ее благоустройства.

Вернувшись в Моравию (873), Мефодий нашел в стране совершенно новое положение вещей. К власти пришел Святополк, ослепивший Ростислава¹⁵⁵. Страна вновь находилась под германским влиянием. Сразу по прибытии Мефодий был арестован и должен был предстать перед баварским синодом. Там состоялась видимость суда. Его заточили в башню в Швабии, где он жестоко страдал от сурового климата. Папа Иоанн VIII узнал об этом только через два с половиной года. Он велел освободить святого.

Вернувшись в Моравию, Мефодий с новым рвением возобновил свою деятельность, невзирая на запрещение служить литургию по-славянски. Он без колебаний упрекал Святополка в распущенной жизни и бескомпромиссно восставал против неправильного учения об исхождении Святого Духа не только от Отца, но и от Сына¹⁵⁶, которое франкские миссионеры пытались навязать в тех странах, где проповедовали. Франки апеллировали к Риму. Но, выступив с защитительной речью перед папой (879), Мефодий восторжествовал и был утвержден в своих правах к стыду его непреклонного врага Вихинга – епископа Нитры в Словакии, находившейся под юрисдикцией Мефодия.

Однако Вихинг продолжал вести интриги и обвинил святого в мятеже против императора. Новое испытание дало Мефодию повод для путешествия в Константинополь, где он сообщил императору Василию I и патриарху Фотию о результатах своей миссии и заверил их в своей неукоснительной верности (881). Его приняли при дворе с большими почестями. Император и патриарх полностью одобрили миссию и переводческое дело новых апостолов.

Утешенный поддержкой Великой Церкви, св. Мефодий вернулся в Моравию с учениками. В мире и спокойствии, избавленные от смущающего их франкского духовенства, они продолжили перевод церковных книг. За шесть месяцев Мефодий завершил перевод Библии, а также творений святых отцов и канонов – всего необходимого, чтобы славянская Церковь усвоила наследие византийского христианства.

Закончив труды, св. Мефодий собрал учеников и отслужил торжественную литургию в честь св. Димитрия. Он назначил своим преемником св. Горазда [27 ил.], происходящего из Моравии, отлично знавшего греческий язык. Св. Мефодий благословил правителей и народ и 6 апреля 885 г. в мире отошел ко Господу. Его отпевали на греческом, латинском и славянском языках в присутствии огромного числа людей, которые проводили его со свечами, оплакивая своего учителя и доброго пастыря, сделавшегося всем для всех ради их спасения (ср.: 1Кор. 9:22).

Уход апостола славян дал повод Вихингу и его союзникам возобновить происки против византийских миссионеров. Он опередил Горазда в Риме и сумел убедить папу Стефана V в инакомыслии Мефодия. Получив неограниченные полномочия, он вернулся в Моравию. С помощью Святополка, не интересовавшегося богословскими вопросами, изменник начал беспощадное преследование учеников Мефодия: Горазда, Климента и двухсот других святых исповедников. Некоторых избили и протащили через колючие растения, самых молодых продали в рабство венецианским торговцам, других выслали в дальние концы царства. Горазд нашел убежище в Польше, другие в Чехии. Климент, Наум, Савва, Ангеляр и Лаврентий дошли до Болгарии, где царь Борис принял их, как ангелов, посланных Богом¹⁵⁷.

Преследователи были справедливо наказаны: в 907 г. Моравию завоевали и разгромили венгры. С тех пор она окончательно перешла под латинское господство. Но через Болгарскую Церковь труды святых братьев породили богатую византийско-славянскую традицию, наивысшим выражением которой стала Киевская Русь после обращения св. Владимира [15 ил.].