Память святителя Афанасия исповедника, епископа Ковровского

Св. Афанасий (Сахаров), этот новый Иов, родился 2 июля 1887 г. и получил в крещении имя Сергий. Воспитанный родителями в благочестии, он знал лишь дом и церковь. Сергий с успехом завершил обучение в семинарии и поступил в Московскую духовную академию, переживавшую тогда большой подъем. Выйдя из стен Академии в 1912 г., он принял монашеский постриг с именем Афанасий, вскоре стал священником и был назначен преподавателем литургики и гомилетики в Полтавскую духовную семинарию. На протяжении года св. Афанасий вкладывал в души учеников любовь к красоте и величию литургической службы.

После революции 1917 г. он вместе с еще одним священником создал Кружок проповеди. Эти проповеди, в сочетании с безграничной любовью и добротой отца Афанасия, способствовали его популярности в народе. Как представитель монашества Владимирской епархии он участвовал в Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1917–18 гг. Вместе с профессором Б. Тураевым св. Афанасий составил службу Всем святым, в земле Российской просиявшим.

В то время коммунистическая власть выставляла в разных храмах святые мощи на посмеяние. Когда осквернить мощи хотели в церкви, где служил св. Афанасий, он мужественно выказал преданность почитанию святых мощей.

Двадцать седьмого июня 1921 г. он был рукоположен в епископа Ковровского. Но в скором времени епископская митра стала для него терновым венцом. С момента возникновения «Живой Церкви» святой епископ объяснял народу, что «обновленцы» – это раскольники, которые выступают против канонического епископата, возглавляемого патриархом Тихоном [25 мар.]. Его активность быстро привлекла внимание властей, и в ноябре 1922 г., после многочисленных кратковременных арестов, он был приговорен к двум годам ссылки в Зырянский край.

Несмотря на суровые условия заключения, святой ежедневно служил литургию в тюремной камере, согласно всем требованиям Типикона, строго соблюдал посты и, получая посылки, всегда делился с другими заключенными. Св. Афанасию увеличили срок на два месяца. После этого он вернулся во Владимир и продолжил энергично бороться с «обновленцами». После неоднократных арестов в 1925 и 1926 гг. большевики предложили епископу оставить Владимирскую епархию, на что он ответил отказом. Второго января 1927 г. он был арестован и провел четыре месяца в тюрьме в Москве, после чего был осужден на три года заключения в Соловецком лагере, куда ссылали представителей духовенства.

В конце третьего года свт. Афанасий переболел тифом. Большевики, проведя епископа через тюрьмы Ленинграда, Новосибирска и Красноярска, отправили его еще на три года в Туруханский край. В это время он начал редактирование своего произведения «О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви». Епископ писал на листках бумаги, которые ему изредка удавалось найти, мелким, едва читаемым почерком.

По примеру многих других иерархов Русской Православной Церкви в тридцатые годы он прекратил поминать митрополита Сергия. Но св. Афанасий не отрицал благодати Таинств, совершаемых митрополитом Сергием, и не отвергал тех, кто находился с ним в евхаристическом общении. Он говорил по этому поводу: «Священнослужители не являются творцами благодати. Они лишь распространяют ее... Даже если они ведут явно предосудительную жизнь, то остаются, тем не менее, распространителями благодати до тех пор, пока законные церковные власти не лишат их права распространять и возносить молитвы верующих перед алтарем Божиим, пока не лишат власти, которая дана им в Таинстве рукоположения. Когда служители алтаря недостойны, Господь посылает на их место Своего Ангела, чтобы совершать святые Таинства». В 1945 г., сознавая, что единственным предстоятелем, признанным всеми епископами России, является патриарх Алексий I, которого, кроме того, признали и восточные патриархи, свт. Афанасий вступил с ним в литургическое общение.

В августе 1933 г., освобожденный после шести месяцев дополнительного тюремного заключения, он получил разрешение вернуться во Владимир, но ему запретили служить литургию. В 1936 г. епископ был вновь арестован и подвергнут такому допросу, что почти потерял сознание и признал свою виновность. На следующий день, придя в себя, он протестовал против вырванных у него признаний, но это не помешало властям осудить его на пять лет заключения в Беломорских лагерях.

Это был один из самых трудных периодов жизни св. Афанасия. По прибытии в лагерь, где находилось большое количество заключенных-уголовников, он был назначен инкассатором. Как и следовало ожидать при работе на этом месте, к концу первого месяца у него обнаружилась денежная недостача. Хотя отсутствующая сумма была возмещена друзьями святого, он все равно был дополнительно осужден на год лагеря.

Несмотря на слабое здоровье, он был отправлен на лесоповал для строительства дороги. Один из его товарищей по заключению писал: «Смерть часто нависала над нашими головами, но Ангел-Хранитель отгонял ее в те моменты, когда та, казалось, была неизбежной...». В 1938 г., во время майских праздников, св. Афанасия заключили отдельно от других, а в августе он был помещен в изолятор, где провел три месяца. Каждую ночь расстреливали нескольких заключенных, и святой постоянно был готов к смерти. В конце октября его вновь направили на лесоповал. Признанный инвалидом, он был назначен главой бригады, что предполагало необходимость быть дневальным по бараку и вставать в три часа утра, чтобы обеспечить хлебом всю бригаду. Не имея отдыха ни днем ни ночью, он просил освободить его от этой обязанности, но ему отказали.

В начале Великой Отечественной войны св. Афанасия отправили по этапу в Онежский лагерь, находившийся в четырехстах километрах от места его пребывания. В течение этого пути, который он должен был пройти пешком, он пил болотную воду, без которой не смог бы достичь места назначения. Когда он добрался до лагеря, то едва мог идти, опираясь на две палки. Думая, что ему не выжить, он составил завещание, но Господь решил иначе. Он оставался в лагере до 20 июня 1942 г., на одиннадцать с половиной месяцев дольше установленной даты освобождения. Затем четыре месяца работал ночным сторожем в совхозе. После этого он нашел жилье в Ишиме, где провел почти целый год, иногда тайно совершая литургию для верующих.

Вновь арестованный 7 ноября 1943 г. и интернированный в тюрьмы Ишима, Омска и Москвы, епископ был отправлен в сибирские исправительно-трудовые лагеря до июля 1944 г. В 1946 г. его возвратили в тюрьму в Москве, после чего перевели в Темниковский лагерь, где он занимался плетением берестяных лаптей, затем в Дуброво. Хотя его должны были освободить в 1951 г., он оставался в заключении до 1954 г.

В составленном тогда автобиографическом документе он отмечал, что в течение тридцати трех лет своего епископства он всего тридцать три месяца служил в своей епархии, тридцать два месяца был на свободе, но в бездействии, семьдесят шесть месяцев в ссылке и двести пятьдесят четыре месяца в тюрьме и в исправительно-трудовых лагерях. Там, где он находился, святой епископ ежедневно совершал монастырскую службу. Когда в тюрьме или в ссылке святому не хватало литургических книг, он произносил молитвы наизусть, по памяти.

Во всех испытаниях он сохранял душевный покой и упование на Господа, повторяя слова св. Иоанна Златоуста: «Слава Богу за все!» Незадолго до своего освобождения епископ Афанасий писал: «В моем положении нет перемен. Я храню свой покой, твердо зная, что не от земных властителей зависит наша судьба, но от Того, Кто держит в Своих руках судьбу самих правителей. Я утешаюсь словами псалмопевца: Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю (Пс 120,2). Молитесь за меня, чтобы Господь укрепил меня в терпении».

Девятнадцатого мая 1954 г. его отправили в дом инвалидов, предназначенный для бывших заключенных, где, несмотря на ограничения, он смог вернуться к литургическим занятиям и составить величания русским святым. В 1955 г. епископ получил разрешение поселиться в Тутаеве, но должен был не покидать этого района и дважды в месяц являться в милицию. Дорога туда была утомительной, и всякий раз после нее он два дня лежал, чтобы прийти в себя от усталости. Наконец святой нашел квартиру с минимальными удобствами в Петушках, где прожил до конца жизни.

В последние годы физические силы полностью оставили св. Афанасия, и он не мог больше служить. Однако он усердно совершал всю службу целиком в келье. Занявшись редактурой Календаря Московской Патриархии, он возглавил литургическую комиссию, к сожалению, быстро упраздненную. Несмотря на слабеющие силы, Афанасий завершил свой труд «О поминовении усопших» и работал над публикацией новых русских Миней.

Святой епископ приветливо и с отеческой любовью принимал духовных чад и множество других людей, приходивших испросить у него совета. Он любил говорить о святых, встреченных им в лагерях и в ссылке, но почти никогда не говорил о себе самом. Любимыми его словами был стих сто восемнадцатого псалма: Твой есмь аз, спаси мя!

В октябре 1962 г. св. Афанасий заболел и слег в постель, иносказательным образом сообщив о дне своей приближающейся смерти, но по-прежнему вычитывая всю дневную службу. В день пятидесятой годовщины монашества святителя близкие пришли его поздравить. Он благословил каждого в отдельности, затем всех двумя руками, в трех направлениях, как будто это было последним благословением для всех. Спустя несколько минут он пережил криз и в следующее воскресенье мирно преставился, чтобы присоединиться к лику святых.

Панихиду служили по монашескому чину два епископа и восемнадцать священников в присутствии множества верующих. Сам факт, что в советскую эпоху эти похороны состоялись без всякого противодействия со стороны властей и что народ даже мог сопровождать гроб до кладбища, был расценен как чудо.