Иеросхимонахи Израиль и Иларион, иеромонах Александр и схимонах Алексий

(Память 6 мая)

Гефсиманский скит, основанный наместником Свято-Троицкой Сергиевой лавры Антолием, при ближайшем участии приснопамятного митрополита Московского Филарета, первыми своими насельниками имел старцев Иоанна (иеросхимонаха Израиля), Гедеона (иеросхимонаха Илариона), Алексия (иеромонаха Александра) и Анатолия (в схиме Алексия). Эти старцы положили первое и твердое основание монашеской жизни в Гефсиманском скиту; своими подвигами они много способствовали быстрому росту и процветанию этого скита. Первоначально подвижники эти были раскольниками, бежали из России и жили в Молдавии, около селения Мануйловки, недалеко от города Фильтиген. В дальнем скиту, версты за три от Мануйловки, жил старец Феодосий с учениками Гедеоном и Анатолием и др. Все они принадлежали к секте поповщинской и были привержены к священству. В другом скиту, так называемом ближнем, жил старец Иоанн, имевшей богатую библиотеку из святоотеческих книг, ценою тысячи на три. О. Иоанн давно уже тяготел к православию, находясь под влиянием известного игумена Парфения, но медлил открыто объявить об этом, так как болезнь препятствовала ему покинуть Мануйловский скит. К этому старцу часто приходил за книгами о. Феодосий. Однажды он пришел к старцу Иоанну взять свою книгу, а у старца Иоанна в это время был игумен о. Парфений. Он дал Феодосию две книги: «Ответы Никифора, архиепископа Астраханского, на вопросы старообрядцев» и свою «О непоколебимости Церкви и о неоскудении священства»... О. Феодосий принес эти книги к себе, но в келлию, как еретические не внес. Но тут их взял и стал читать о. Гедеон. «И увидел, – говорил впоследствии о. Гедеон, – в этой книге сущую истинную правду о Церкви и священстве, потому что я сам прежде все это читал в древних патриарших печатных книгах. И тогда явственно мне открылось наше заблуждение; и много тому дивился, почему я прежде не мог сего видеть и усмотреть... Так Господь мой Иисус Христос Своею благодатию коснулся моего сердца, и растопил его, паче воску, и снял с него покрывало раскола, и почувствовал я в себе перемену. Теперь отверзлись мои душевные очи, и ясно увидел я истинный свет в писании, и ясно увидел св. восточную Христову Церковь, паче солнца сияющую в своем древнем благочестии с полным священным чином, с патриархами, митрополитами, архиепископами и епископами, основанную на твердом и непоколебимом камени Иисусе Христе, существующую и доныне у четырех восточных вселенских патриархов и по всей Греции; такожде сияет она, паче солнца, и в нашем отечестве, в России... От сего часа стал я уже не раскольник, но истинный и послушный сын восточной Греко-российской Церкви и во всем ей повинуюсь»¹. В истине православия о. Гедеон успел убедить своего сотоварища о. Анатолия, а затем общими усилиями они склонили к сему и старца Феодосия. К ним примкнул и о. Иоанн со своими учениками. Вскоре после этого все вышеозначенные старцы, по повелению Ясскаго митрополита Вениамина были присоединены к православию архимандритом Вронского монастыря. По присоединении о. о. Иоанн и Анатолий отправились в Россию и поселились в Саратовской губернии, в Воскресенском монастыре. В 1841 году о. Анатолий из этого монастыря перешел в Спасо-Преображенский, где и был посвящен в иеромонахи и назначен на должность казначея. Макарий же (б. Гедеон) и Александр (Алипий) сначала находились в молдавском монастыре Врона, а в 1843 г. выехали в Россию и, по ходатайству митрополита Филарета, были определены в Вифанский монастырь, а – с устройством Гефсиманского скита в 1844 году перемещены в последний. Здесь они приняли постриг и были рукоположены сначала в иеродиаконы, а затем и в иеромонахи В 1845 году о. Иларион был назначен строителем новооснованного Гефсиманского скита. Но уже в 1848 году о. Иларион удалился от управления скитом, постригшись в схиму. В этом же году прибыл в Гефсиманский скит старец, уже иеромонах, Иоанн. Сошедшись вместе, старые друзья пригласили к себе и четвертого своего товарища о. Анатолия, который и был определен в 1849 году в скит и назначен строителем оного. Так связанные взаимной любовью старцы снова сошлись для общего молитвословия. Все они отличались строгим подвижничеством и пользовались глубоким почтением скитской братии и имели многих учеников.

О. Иларион, по принятии в 1848 году схимы, более 10 лет жил в отдельной келлии, отличаясь строжайшим уединением и отшельничеством, потом перешел в скит, затем опять в уединенную келлию, а потом снова в скит, где и скончался в 1878 году 15 января, 77 лет от рождения. Своими частыми переселениями, крайним неудобством для жительства келлий, он подражал жизни древнего подвижника великого Илариона. Обладая живым характером и прямотой, отлично зная Священное Писание и святоотеческие творения, о. Иларион приходивших к нему за советами столько же назидал, сколько и обличал. Это заставляло многих бояться его, посему число учеников его было незначительно, хотя жизнь его строго-подвижническая была образцом для всех.

О. Израиль, также иеросхимонах, отличался особенной простотой и общительностью. Беседа его была исполнена глубокой и сердечной любви, свидетельствовала о хорошем знании Священного Писания и отличалась назидательностью. Но так как здоровьем был слаб, то принимал к себе мало. За 7 лет до смерти он лишился зрения, а посему и находился в полном безмолвии. Умер 3 поля 1878 г. на 83 году от рождения.

Третий из друзей иеромонах Александр отличался весьма строгим вниманием к себе и даром духовного рассуждения паче всех. Посему среди братии имел преданных учеников. Его жизнь была крайне уравновешенная, ничем особенным не отличавшаяся от жизни прочей братии. Он не брался за подвиги особенного подвижничества, но в том, что было положено для всех, никогда не делал себе послабления. Никогда не опускал богослужения, приходя в церковь еще до начала службы, а уходя после всех. Не уклонялся от братской трапезы, ни за обедом, ни за ужином, скромно употреблял пищу, но на званые обеды у братии или у строителя никогда не являлся. Не стремился к уединению, но никогда не предавался и праздному разговору. Крайне любил чистоту, почему и ходил с братией в баню, чего не делали многие строгие подвижники. Одежда его всегда была чиста и опрятна, так же чисто и опрятно было в келлии его. При такой строгой уравновешенности о. Александр пользовался большим уважением братии, даже глубоких старцев: при нем боялись разговаривать, особенно о вещах малозначащих, и если кому случалось сойтись около его келлии и разговориться, то разговор велся шепотом, чтобы «не увидал бы иль не услышал о. Александр». Еще при жизни милость Божия почила на о. Александре. Так одни благочестивые супруги Иван Трифонович и Анна Михайловна Прохоровы почти до старости не имели детей. Они хорошо были известны митроп. Филарету и отличались особенным усердием к Лавре преп. Серия и к Гефсиманскому скиту. Анна Михайловна особенно скорбела о своем бесчадии и усердно просила Господа даровать ей детей. И вот однажды видит она в сонном видении монаха, который говорит ей: «Не скорби, будут у тебя два сына Василий и Сергий». Она спросила старца, кто он. Тот ответил: иеромонах Александр из Гефсиманского скита. Увидав скитоначальника, Анна Михайловна спросила его об иеромонахе Александре и, посетивши о. Александра (которого ранее совершенно не знала), узнала в нем того самого монаха, который являлся к ней. За сим у нее действительно родились два сына, которых она и назвала Василием и Сергием. Семейство питало к о. Александру глубокое уважение. Умер о. Александр 1870 г. мая 8 дня на 70 году от рождения и погребен на скитском кладбище у Воскресенской церкви.

О. Анатолий, в схиме Алексий, был начальником скита в продолжение 30 лет. Он пользовался глубоким уважением митрополитов Филарета и Иннокентия и наместника Лавры архимандрита Антония. Эти высокие личности очень ценили в нем как большие способности к хозяйству, так и ровное душевное устроение и умение руководить братией. При нем в скиту были устроены 2 каменные церкви с корпусами братских келлий, часовня в Москве у Ильинских ворот, дом близ Сухаревой башни, хозяйственная ферма и мн. др. После 30-летннго управления скитом о. Анатолий уволился на покой и скончался в 1881 году 6 мая. Незадолго до кончины он постригся в схиму, был особорован, неоднократно в своей предсмертной болезни причащался Св. Христовых Таин и скончался также напутствованный Св. Тайнами Христовыми. Погребен о. Анатолий на скитском кладбище близ трех отшедших старцев Александра, Илариона и Израиля.

Так, возвратившись из раскола в лоно святой православной Церкви, соединившись в Гефсиманском скиту, сии духовные друзья непостыдно потрудились во имя Господне в сей земной юдоли.