Часть вторая

Заблуждение состоит в незнании или отвержении истины, или в смешении ее с ложью. Посему, чтобы обратить заблуждающего к истине, надобно по­казать ему истину, и опровергнуть его ложное мнение. Сие важное дело требует познания, и осмотрительного наблюдения, свойственных оному правил благоразумия.

Ежели ты хочешь подействовать на заблуждающих, то тебе должно приобрести в некоторой сте­пени к себе их доверенность. Ибо только доверен­ность к учащему отверзает у других сердце, так что они охотно слушают, принимают внушаемую им истину, сохраняют ее, и делают плодоносной. Кто будет просить у тебя совета, ежели не имеет к тебе доверенности? Кто станет слушать тебя, ежели не считает тебя основательно рассуждающим? Доверенность же проибретаем мы только тогда, когда другие видят нас людьми рассудительными, воздержными, состра­дательными, способными ко всякой помощи, опытными и скромными, – такими, которые заблуждений разума не считают злостью, могут с кротостью выслушивать противные мнения, и уважают праводушное исследование. Итак взвесь себя безпристрастно, и ежели ты не находишь в себе силы тех качеств, которые здесь исчислены, то удвой и утрой попечение, и молись от всего сердца, чтобы оные получили в тебе достаточное действие и силу. Без основательного знания истин Веры и без примерного поведения нельзя тебе приобрести доверенности, а без доверенности нельзя довольно успешно действовать на других.

Заблуждающие, ежели основательно не опровер­гнешь их заблуждения, и основательно же не убедишь их в истине, обыкновенно не приписывают сего недостатку сведений в опровергающем их; но думают, что сама предлагаемая им истина не имеет должного основания, и следственно не есть истина. Посему приступай к опровержению заблуждающих не иначе, как тщательно рассмотрев спорный предмет, и дойдя до несомнительных начал к утверждению исти­ны, и к опровержению ложных мнений: иначе ты подвергнешь истину опасности, и заградишь себе путь к воздействованию на заблуждающих.

Не приступай к обличению заблуждающих круто и навязчиво; не располагайся так, чтобы приневолить их к слушанию твоих наставлений; но старайся прибли­жаться к ним простым, непринуждeнным образом, особенно посредством людей, которых они уважают или любят, не показывая безвременно неприятного для них вида, что ты намерен учить или обращать их: иначе ты можешь возбудить в них беспокойное и отражающее чувствование. Не то надобно для твоей цели, но несмущенное, свободное и рассудительное внимание. Войди сперва в обыкновенное сношение спокойно и рассудительно; на вопросы, которыми, может быть, станут тебя испытывать, дай твердые но не суро­вые, и не многоречивые ответы; если найдут в тебе человека рассудительного, но не спорливого, кото­рый более знает, нежели говорит; то само собой возбудится в заблуждающих желание говорить с тобой, и таким образом они сделаются способнее вникать в истину и принимать ее.

Впрочем не должно же слишком долго откла­дывать наставлений заблуждающих. Ибо сие может подать невыгодную мысль не только о тебе, как будто небрежном или равнодушном, но и о самом учении, которое ты преподавать и защищать должен, как будто ты не надеешься на основательность оного. Рассудительный и человеколюбивый врач не всегда смотрит на то, расположен ли больной принимать лекарство: напротив для того и врач, чтобы действовать более по нуждам больного, нежели по его расположению. Есть настоятельность, которую Св. Апостол Павел поставил в заповедь ученику своему Тимофею. Это есть материнская заботливость, которая непрестанно употребляет всевозможные способы, чтобы спасти боль­ное дитя; – черта свойственная Апостольскому духу и образу действования. Вот заповедь Апостола: Проповедуй слово, настой благовременне и безвременне, обли­чи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением. 2Тим. 4:2.

Заповедь Апостольская не препятствует однако различать место и время, более или менее приличные для наставления. Время угощення – не время для разговора о спорных предметах Веры. Хорошо и в сие время в обыкновенные общежительные разговоры неприметно вносить полезное и назидательное, но спорные вопросы лучше отклонять, и откладывать до другого времени. Присутствие и как бы посредничество посторонних при наставлении может иногда способствовать тому, чтобы довести заблуждающего до признания исти­ны предлагаемого ему учения и ничтожности его возражений против оного; а иногда стыд быть унижену при других более располагает его к упорству и ожесточению. Поступай в сем отношении разборчиво. Впрочем, лучшие времена суть наипаче дни Воскресные и Праздничные, в которые народ бывает свободен от дел, и которые, между прочим, назначены именно для размышления о предметах Божественных и Богоугодных.

При всяком наставлении взвешивай всякое твое слово, чтобы оно верно выражало истину, и всевозмо­жно старайся, чтобы оно не оскорбляло заблуждающих, а особливо не распаляло их злобой, и не сделалось поводом к злословиям. Заметь, что повелительный тон, суровые выговоры, насмешки, колкости, упреки в пристрастии, а особливо злословия, никогда не доставляют убеждения, а только повод к раздражению и ненависти, часто же и к сомнению о предлагаемой истине; потому что и в самом деле, что это за истина, которую надобно защищать такими неприличными доказательствами? Всякая истина имеет свои чистые доказательства.

25. Напротив старайся научиться обхождению крот­кому, которое всегда привлекает к себе сердца. Но учись сему обхождению не иначе, как истреблением в себе движений самолюбия, и поставлением степенной кротости на его место. Когда истребляется самолюбие, тогда возникает н начинает действовать святая лю­бовь Божия, которая весьма удобно просвещает, исправляет и насыщает сердце. Сострадательный взор и простое, искреннее объяснение часто ведут к цели гораздо скорее, чем все утончения укоряющего и взыскательного учителя.

Вооружайся Божественным терпением, чтобы кротко выслушивать все возражения заблуждающих, даже глупые и ребяческие их извороты. Знай, что вы­ходя из терпения, ты вредишь не противнику, но себе и своему делу, потому что теряешь ясность спокойного рассматривания предметов, и удобство спокойного распоряжения твоими способами.

Не попускай никаким посторонним целям гос­подствовать над тобой. Они всегда вредят доброму делу. Особенно будь осторожен даже против тени подозрения, будто ты действуешь из какой либо мирской выгоды. Одна мысль, что ты, стараясь о душах, не забываешь стараться и о мирских выгодах, уже бросает на тебя неприятную тень, хотя бы ты был и чист в своей совести. Но ежели ты в самом деле допустишь помыслу твоему запутаться в сети корыстных видов: то они свяжут твой дух, ослабят и запутают твое действование, подвергнут опасности честь твоего звания, а может быть и саму твою добродетель. Руководить тебой должна единственно твер­дая воля, верно изложить эаблуждаюшим основания твоего убеждения, расположить их разум к принятию истины, и согреть их сердце, чтобы оно возлюбило ее.

Всякий раз, когда ты принимаешься за дело, приводи себя в спокойствие и в полное присутствие духа; потому что в сем только состоянии ты можешь надежно воспользоваться мудрыми способами Библии, предания и Истории, советами опытных мужей, собственными опытами, и даже понятиями народа. Впрочем употребление сих разнообразных способов не должно увле­кать тебя в бездну учености, а еще менее отвлекать тебя от молитвы, которая одна может отверзать источник высших наставлений, и низводить на дело твое благословение, оказывающееся успехом.

Наконец заметь, что наставление без любви никогда не может быть таким, каким оно должно быть. Ибо только святая любовь так может образо­вать наставника, что он бывает способен на все, что он находит для всякого человека приличное слово и всякому своему слову дает вес и доступ к сердцу. Сия любовь должна быть одинакова ко всем, но не для всех одинаково действовать: к одному она должна приходить отважно, дабы беседовать с ним свободно, к другому осторожно, чтобы не раздражить его; к одному с кротостью, как любовь братская, к друго­му с некоторым полномочием, как любовь отеческая.