Схиархимандрит Серафим (Тяпочкин) (1894–1982)

Отец Серафим (Тяпочкин) более двадцати лет был духовным чадом старца Геннадия – их приходы были расположены недалеко друг от друга, старцы довольно часто виделись друг с другом, и родство душ облегчало им тяготы пастырского служения.

До принятия монашества отец Димитрий (мирское имя старца Серафима) служил в разных храмах, и ему в полной мере пришлось пройти весь крестный путь русского священства – закрытие храмов, переход с места на место, пребывание в сталинских лагерях.

Когда старца много позже спросили: «Батюшка, били ли вас в лагере?» – он кротко ответил: «Чем я лучше других? Что всем было, то и мне. Я рад, что Господь сподобил меня пострадать вместе с моим народом и потерпеть сполна все скорби, которые не единожды выпадали на долю православных. Всю свою жизнь я благодарен Богу, что никогда не оставался в стороне от трудностей тех лет... Горе и лишения, которые происходят с нами, надо принимать как милость от Бога».

В 1960 году отец Димитрий принял монашеский постриг с именем Серафим (преподобного Серафима Саровского старец с детства считал своим небесным покровителем).

С 14 октября 1961 года и до конца жизни отец Серафим был настоятелем Никольского храма в селе Ракитном Белгородской области. Он принял храм в полной разрухе, с разбитыми окнами, с прогнившим полом. В алтаре стены были покрыты инеем, во время службы шел снег. В первые дни никто не приходил на богослужение, но службы шли ежедневно, хотя в храме был только старец Серафим и его келейница мать Иоасафа.

Когда келейница замерзала, старец отпускал ее погреться, а сам оставался на молитве в храме. Для него уже не имело значения – тепло или холодно в храме. Он везде ощущал силу Божиего присутствия, заступления и помощи. Главное было – молитва.

Постепенно Господь послал старцу помощников и благотворителей, храм стал ремонтироваться и украшаться. На службу стало приходить все больше молящихся, вокруг старца стали собираться люди.

«Как-то в храме во время ремонта работали строители, люди, совершенно далекие от веры. Не очень-то утруждая себя, они в обед подвыпили, хорошо закусили и, уже разомлевшие, готовились к послеобеденному отдыху. С приближением отца Серафима они запанибратски проронили: «Ну что, отец?» Наблюдая за этим, я внутренне сжался, подумал: «Как они себе такое позволяют? Ну, сейчас он им покажет!» Батюшка остановился, внимательно посмотрел на всех. Потом стал подходить к каждому, обнимал, обхватывал ладонями голову, долго глядел в глаза и нежно целовал в обе щеки. Никакая грубость, никакое пренебрежение не могли устоять перед батюшкиной любовью! Ошеломленные, притихшие, вмиг протрезвевшие строители тут же взялись за дело», – вспоминал иеродиакон Николай (Трубчанинов).

Слава о старце шла по всей России. Пройдя круги ада в сталинских лагерях, он не утратил любви, сумел сохранить ее в своем сердце и к друзьям, и к врагам. А Господь, видя это, приумножил ее во сто крат. Со всех концов страны стекались к нему страждущие, жаждущие утешения, совета и молитвы. В келии и возле храма, где служил отец Серафим, каждый день можно было видеть десятки и даже сотни людей. Были здесь архиереи и священники, иноки и инокини, студенты Духовных школ и писатели, преподаватели вузов и военные, но больше всего было простых, известных одному только Богу мирян. Всех с любовью принимал батюшка Серафим. Никто не оставался неутешенным.

Все годы пастырского служения старец Серафим пребывал в стесненных обстоятельствах – он не мог принять всех, кто нуждался в его духовном окормлении. Эти обстоятельства порождались запретами уполномоченных Совета по делам религий, которых раздражало каждодневное паломничество в сельский храм. Своим духовным чадам старец все объяснял своей физической немощью.

Из бесед старца можно почувствовать, как он переживал сложившуюся ситуацию. Отец Серафим говорил: «Дети мои духовные! Отцовско-пастырским долгом считаю необходимым оповестить вас, что по состоянию своего здоровья и по сложившимся обстоятельствам не могу принимать вас у себя на дому и вести беседы. За мной остается духовное руководство лишь в храме, состоящее в молитвах. Болящие, страждущие и скорбящие! Вы обращаетесь ко мне, прося моих молитв. „Всецелебная моя сила – Христос!“ – восклицал в дни своей земной жизни святой великомученик Пантелеимон и я, недостойный, – тоже.

Сколько раз приходилось исправлять ваши обращения, „что прибыли сюда лечиться“. Я не лечу, а молюсь. И если по молитвам больные получают исцеление, страждущие – ослабу, скорбящие – утешение, то это от Господа. Вести об этих исцелениях распространились далеко. Вы стекаетесь сюда с разных мест, принять же вас я уже не в состоянии. В силу этого за мной остается общецерковная молитва о болящих, страждущих и скорбящих: в храме – у жертвенника и святого престола, частная – у себя в келии. Я повторяю, что никаких бесед отдельных я вести не могу ни в храме, ни на дому. Прошу за все прощения и ваших святых молитв. Да укрепит пастыреначальник Христос мои телесные и духовные силы и даст возможность стоять у святого престола до последнего моего издыхания...»

Старец молился за всех, знал нужды каждого и делал все, чтобы облегчить страдания человеческой душе. О себе он не думал, никогда не отдыхал, в привычном понимании этого слова – когда чувствовал сильное утомление, ложился на кровать, не снимая сапог, и дремал пятнадцать-двадцать минут, и затем снова становился на молитву. Часто старец и спал, не снимая сапог. Его никогда не видели в другой одежде, кроме подрясника (у него и не было гражданской одежды). Он не снимал подрясника никогда, даже во время гонений и репрессий, хотя перенес в те времена много насмешек и поруганий.

По смирению старец Серафим скрывал свои подвиги и духовные дарования: прозорливость, дар исцелять. Но скрыть это было невозможно.

Одна из многочисленных паломниц, бывавшая у старца, рассказывала: «Батюшка говорит проповедь и сам плачет, вслед за ним начинают плакать все слушающие его. Однажды приехала к батюшке в Ракитное из Львовской области молодая женщина. Головные боли не давали ей покоя, врачи были бессильны помочь. Стоит в храме, вытирает платком слезы, непрерывно текущие из глаз, и говорит мне: „Ничего понять не могу. Приехала издалека с надеждой исцелиться, успокоиться, а тут и батюшка, и все плачут, вот и я плачу, не могу удержать слез, что происходит, понять не могу. Мне еще хуже стало. Стоять в храме тяжело, еще сильнее болит голова». Я ей отвечаю: „Посидите на скамеечке, отдохните и почаще приезжайте к батюшке. Господь поможет“. – „Да, да, мне говорили об этом...“ Она стала часто бывать у отца Серафима, исцелилась и уже не удивлялась, почему она и все слушающие проповеди отца Серафима плачут. Ибо через слово отца Серафима душа воспринимала Духа Святого, приходила в смирение и очищалась через слезы покаяния».

Старец Серафим отошел ко Господу 19 апреля 1982 года.

◊ Пробудим в себе жажду слышания слова Божия!

Как часто бывает в нашей жизни, что среди ежедневных трудов и забот нам некогда прийти в храм Божий, где проповедуется слово Христа, нам некогда и дома взять в руки Его спасительное слово. Осуетились мы с вами, погрязли в тине грехов и беззаконий, утопаем в повседневной суете.

И слышится нам предостерегающий голос Спасителя: «Марфо, Марфо, Печешися и молвиши о мнозе; едино же есть на потребу. Мария же благую часть избра» (Лк. 10, 41).

Не будем же лишать себя этой благой части. Будем и мы стараться слышать слово Божие и исполнять его. В нем мы найдем ответы на волнующие нас вопросы своей жизни. Постигнет ли нас какая-нибудь скорбь и болезнь, слово Божие нас утешит и научит, что все от Бога, что кого любит Бог, того и наказывает, что причина всякой скорби и болезни в нас самих – в грехах наших.

◊ Путь следования за Христом – путь Креста и самоотвержения, и другого пути нет. Не радость, не веселие завещал Божественный Учитель Своим ученикам, а в лице их и нам, но скорби и печали, из которых состоит жизнь. «В мире скорбни будете» (Ин. 16, 33). «Будете ненавидимы всеми». «Если бы вы были от мира, мир бы любил вас; но так как вы не от мира, то мир ненавидит вас». «Поминайте слово Мое...»

◊ Нам приходится переносить всякие жизненные испытания, и в них мы должны слышать голос Божий, призывающий нас.

В жизни нашей бывает так: муж лишается жены – самого верного, самого надежного друга в жизни. Несчастный страдающий брат! Это зовет тебя Христос. Иди к Нему. Он утешит тебя, Он даст тебе покой души.

Жена теряет мужа – жизненную опору свою, кормильца детей своих. Несчастная вдова! Это зовет тебя Христос. Иди к Нему. У Него обрящешь покой душе своей.

Смерть уносит в могилу дорогих и близких нам людей. В жизни нашей часто скорбь тяжелым камнем ложится на сердце, слезы льются из очей наших, руки опускаются. Мы теряемся, готовы впасть в уныние.

Но среди этой глубокой, беспросветной скорби, как светлый луч надежды, озаряет нас Христос и слышится голос Его: «Приидите ко Мне... и Аз упокою вы».

◊ Искание Царства Божия и правды Его должно быть основной целью нашего земного бытия, то есть всей нашей земной жизни.

Милосердный Господь сотворил окружающий нас мир, Он сотворил и нас с вами. Он сделал нас участниками мирского блаженства. Он воззвал нас из небытия в бытие, Он дал нам жизнь, которой дорожит каждый из нас.

Но для чего мы с вами живем? Для того ли только, чтобы заботиться, что нам есть и что пить, во что одеться? Нет, не для того. Не заботьтесь об этом. Господь говорит нам в сегодняшнем евангельском чтении: «Душа не больше ли пищи и тело одежды? Не заботьтесь и не говорите: что нам есть, или пить, или во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники и потому что Отец ваш небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам». Этими словами Господь не запрещает нам трудиться, ибо Он любит и благословляет наши труды, ибо заповедал: «в поте лица твоего снеси хлеб твой» (Быт. 3, 19). Но наши труды, наши заботы о телесных потребностях не должны превышать забот и трудов о спасении наших душ, о искании Царства Божия и правды Его. Если в поте лица мы должны трудиться ради куска насущного хлеба, то не менее нужно приложить трудов для достижения Царства Божия и правды Его.

◊ Многими скорбями нам подобает внити в Царствие Божие (см.: Деян. 14, 22). Но как мы должны их переносить? А вот как. В сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел говорит: «Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения – опытность, от опытности – надежда, а надежда не постыжает...» (Рим. 5, 3–5).

Не страшиться мы должны скорбей, не бояться их, не смущаться ими, но, по слову апостола, хвалиться ими – радоваться.