О Пахомии¹⁰⁸ и тавеннисиотах

(32.1) Тавеннис – это место в Фиваиде, так именуемое, где был некий Пахомий, муж из живущих в благочестии, так что удостоился дерзновения и ангельских видений. Крайне был он человеколюбив и братолюбив. Когда он сидел в пещере, явился ему ангел и говорит ему: «Относительно себя ты исполнил свое дело. Без пользы ты сидишь в пещере. Ступай и, выйдя, собери всех молодых монахов и поселись с ними, и по образу, который я дам тебе, так установи им законы». И дал ему медную дощечку, на которой написано было следующее:

(32.2) «Позволяй каждому по силам есть и пить, и по силам едоков соответственно и дела им назначай. И ни поститься не возбраняй, ни есть. Итак, сильные – сильным и много едящим, и слабые – более слабым и воздерживающимся поручай дела. И сделай различные кельи в одном дворе, и пусть пребывают по трое в келье*. Пища же всем пусть предлагается в одном помещении. (32.3) Спят же пусть не ложась, но сделав несложные седалища, откинутые назад, и положив туда свою постель, и пусть спят сидя. И пусть ночью носят подпоясанные льняные левитоны¹⁰⁹. У каждого из них пусть будет милоть из козьей кожи, без которой пусть и не едят. Подходя же к Приобщению по субботам и воскресеньям, пусть развязывают пояс, снимают милоть и подходят в одном кукуле». Кукуль же им определил без подвязок, как у детей, на котором повелел вышить пурпуром образ креста. (32.4) И повелел, чтобы было двадцать четыре чина, и каждому чину присвоил греческую букву от альфы – и бету, и гамму, и дельту, и все по порядку. И таким образом, когда о нем спрашивал и осведомлялся в таком множестве настоятель, то спрашивал вторствующего*: «Как поживает чин альфа?», или: «Как поживает дзета?», или же: «Поприветствуй ро», – своему некоему буквенному знаку соответствующие. И более простым и неиспорченным положил йоту, а более своенравным и коварным присвоил кси. (32.5) И так, в соответствии с состоянием произволения, и нравов, и жизни, каждому чину присвоил букву, чтобы только духовные ведали обозначаемых. И написал на дощечке, что: «Гость из чужого монастыря, имеющего другой устав, пусть ни ест с ними, ни пиет, ни входит в монастырь, разве только он найден на дороге». Пришедшего, чтобы остаться с ними, в течение трех лет пусть не допускают к сокровенному, но, проделав деятельные дела, войдет после трех лет. (32.6) «Во время же еды пусть покрывают головы кукулями, чтобы брат брата не видел жующим. За едой не должны разговаривать, ни обращать взор куда-либо, кроме блюда или стола». И положил в течение всего дня совершать двенадцать молитв, и двенадцать на вечерней службе, двенадцать ночью, и в девятый час три. Когда же множество собирается на трапезу, то каждой молитве положил предпосылать псалом.

(32.7) Когда же сказал на это Пахомий, что мало молитв, говорит ему ангел: «Это положил я, чтобы и малые исполняли правило и не унывали. Совершенные же не имеют нужды в установлениях. Ибо наедине, в своих кельях, пусть всю свою жизнь посвящают Божественному созерцанию. А постановил тем, которые не имеют еще рассуждения, дабы они, как рабы, совершая установленное, укреплялись в дерзновении».

(32.8) Есть много монастырей, принявших этот устав, достигающие семи тысяч мужей. Первый же и большой монастырь – тот, где живет Пахомий; он породил и другие монастыри. Имел он тысячу триста мужей. Среди них и благой Афтоний, ставший моим искренним другом, сейчас он вторствующий в монастыре. Его, как недоступного соблазнам, посылают в Александрию распродавать их работу и закупать потребное.

(32.9) Есть и другие монастыри, от двухсот и трехсот мужей; в том числе, и войдя в Панополь, нашел я триста мужей. [В этом монастыре я видел пятнадцать портных, семь купцов, четырех плотников, двенадцать погонщиков верблюдов, пятнадцать валяльщиков.] Работают всякое ремесло и от избытков вспомоществуют и женским монастырям, и тюрьмам.

(32.10) [Выращивают и свиней. Когда я хулил это дело, сказали, что: «В предании приняли, чтобы вскармливали остатками от просеивания, очистками от овощей, отбросами, чтобы не пропадали. И чтобы они закалывали свиней, и чтобы мясо продавали, обрезки же¹¹⁰ – чтобы употребляли немощные и старцы, ибо место это обширное и многолюдное. Ибо поблизости живет народ Влеммов.]

(32.11) И восстав ото сна, исполняют свои ежедневные утренние обязанности, одни на кухне, другие на трапезе. Накрывают столы к определенному часу, ставят на них хлеб, салат из овощей, оливы, коровий сыр, и [мясо¹¹¹,] и овощи. И есть такие, которые входят в шестом часу и едят, другие в седьмом, другие в восьмом, другие в девятом, другие в десятом, другие поздно вечером, другие через два дня, так что каждый чин знает свой час. (32.12) Так же было и с их делами. Один работает, возделывая землю, другой – сад, третий – в кузнице, другой – в хлебопекарне, другой – в плотницкой, другой – в валяльне, другой – плетя большие корзины, другой – в кожевне, другой – в сапожной мастерской, другой – в каллиграфии, другой – плетя малые корзины¹¹². И чтут наизусть все Писание.