ИНОК (МОНАХ)

Обители суть пристанища спасения, но случается, что и в них бывают подвержены волнениям и погружаются в волнах. «Ежели не всяк крестившийся спасется, – говорит святой Иоанн Лествичник, – то умолчу о прочем», – то есть о монашеском призвании; имеющие произволение благое через послушание приобретают смирение, которое сохраняет инока от всех сетей и козней вражиих, а без него можно подвергнуться различным искушениям и неудобоносимым, а паче когда об откровении помыслов и понятия не имеют, что оно очень нужно в нашем звании; многие отцы пишут, что откровение очень нужно и приносит великую пользу… а это благое делание в нынешнее время совсем почти оставлено, оттого и прозябают дивии плоды и скорби умножаются (прп. Макарий, 20).

* * *

Отвержение себя вступающим в наше звание состоит в отвержении своего разума и своей воли и в терпении последующих за этим скорбей, надо к этому приготовиться и сообразоваться со своими силами, душевными и телесными (прп. Макарий, 20).

* * *

Гордость чужда иноческого образа, ему сродно смирение (прп. Макарий, 20).

* * *

Хотя иноки почтены от Господа ангельским образом, но крыльев ангельских им не дано, может быть, и потому, чтоб всякий инок наиболее находился в своем месте и внимал своему спасению, а иначе все бы разлетелись кто куда, так что иного настоятель не скоро бы дождался в обитель. А потому довольно с меня и того, что мысленно с любовью моей летаю к вам! (прп. Антоний, 20).

* * *

Советую внимательно прочитывать те книжечки наружного поведения для новоначальных иноков, которые я дал бывшим у меня сестрам. Шалости, каковы бы они ни были, хотя и кажутся невинными, очень душевредны для иноков. Шалости и всякая вольность в обращении, хотя и со своими сестрами, есть дерзость, по толкованию святых отцов, и не радящих о покаянии и исправлении вводят в блуд, чего, к несчастью, многие не знают. Монашеская жизнь называется еще и постнической, девственной и нестяжательной, а поэтому особенно надо храниться от грехов, ведущих к нарушению этих добродетелей.

Не для игр, забав и увеселений мы вступили в обитель. Не должно быть в обителях места смеху и забавам! Тут мы должны каяться, плакать, кратковременной земной жизнью израбатывать свое вечное спасение. Хотя это покажется и очень скучным и печальным, но что делать? Плотская, а не духовная жизнь должна наследовать смерть и тление. Пора одуматься и поспешить исправиться, чтобы не застиг нас смертный час неготовыми (прп. Иосиф, 19).

* * *

Монах есть битые черепки… Его все бьют: и бесы, и мирские люди… От всех он постоянно терпит унижения и уничижения. Бьют его, и остаются от него одни битые черепки… А Господь возьмет его да и склеит, только это происходит не здесь, а там (батюшка указал рукой на небо) (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Монах должен быть подобен младенцу по слову Евангелия: Если… не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18, 3). В каком же отношении надо быть младенцем? По чистоте сердца. Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы (1Кор. 14, 20), – говорит апостол (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Монахи, вообще вся наша братия, тоже люди, а раз люди, то есть обязательно свои страсти, пороки: один гордый, другой злой, третий блудник и т.д. Все эти люди пришли сюда в больницу лечиться, кто от чего, – и вылечиваются при помощи Божией. Я это говорю потому, что вы будете видеть пороки братии, но надо стараться не осуждать, – это у нас девиз. Все люди немощные, у всех есть страсти, мы должны прощать (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Дивно глубок смысл иночества. А назначение инока еще выше. Святой апостол Павел говорит, что в будущей жизни будут различные степени блаженства: Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе (1Кор. 15, 41). Этих степеней миллиарды, говоря по человеческому разумению, неисчислимое количество, и инокам принадлежит первая. А схимонахи, конечно, достойно своего звания живущие, будут в числе Серафимов. Вот как велико назначение инока. Поэтому как вы должны благодарить Бога, что Он привел вас сюда в скит. Ни на минуту не подумайте, что вы сами пришли: Никто не может придти ко Мне, еслиОтец Мой Небесный не привлечет его (Ин. 6, 44). От Бога дана вам свобода, и с вашей стороны было лишь свободное произволение. Вы только не противились, когда Он, взяв вас за руку, повел сюда. Господь спасает нас, а не мы спасаемся, но Он, Милосердый, спасает нас при нашем на то желании. Итак, благодарите Бога. Вы сами видите, как много людей погибает в миру, сами поразмыслите теперь, за что Господь оказал вам такую милость, что привел вас сюда в монастырь, в наш укромный тихий скит! Да! Только при помощи Божией можно проходить этот тесный, скорбный путь.

…На первый взгляд кажется, что есть какое-то противоречие: с одной стороны, этот путь исполнения заповедей Господних есть легкий и благой, а с другой – он тесный и прискорбный. Да, он тесен и прискорбен только для тех, кто вступает на него или с принуждением, без внутреннего расположения, или из-за какихлибо иных целей, кроме спасения души. Для таких он тяжел. А для тех, кто становится в ряд иноков с чистым желанием и намерением служить Господу Богу в духе и истине, – он легок. Правда, бывают скорби, но это – облачка на чистом, лучезарном небе (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Бояться надо только греха… А боязливых, сказано в Священном Писании, не любит Бог (ср.: Сир. 2, 12), монах не должен быть боязлив, труслив, а должен возлагать на Бога надежду. Почему Бог не любит боязливых и трусливых? Потому что они близки к унынию, отчаянию, а это смертные грехи; боязливый и трусливый – на краю пропасти. Истинный монах должен быть чужд такого устроения (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Святой Иоанн Лествичник говорит: «Ангелы – свет монахам, монахи – свет миру». Вспомните, что мы должны быть светом миру, что наше грядущее назначение – быть царями и священниками. Вспомните, как милостив Господь, призвавший нас в эту святую обитель. Сами посудите, какие дела мы творили, как жили до призвания нашего сюда, в эту святую обитель (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Что такое монах? Монах есть исполнитель всех заповедей Божиих. А все заповеди сводятся к двум: 1) Возлюби Бога всем сердцем, всею душою и всею крепостью твоею и 2) ближнего твоего, как сам себя (см. Мф. 22, 37–39). Эти две заповеди совмещают в себе весь Закон и заповеди Божии. Ангелы на небесах преуспевают в любви. Вся жизнь монаха должна быть – любовь. Наши великие старцы: о. Лев, о. Макарий, о. Амвросий, о. Анатолий, действительно и имели эту любовь (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Что у монахов есть немощи, это нисколько не удивительно, монахи – люди. У всех в миру есть страсти. Когда человек приходит в монастырь, то он не сразу становится бесстрастным, нет, все его страсти и немощи остаются при нем, только в миру он не борется, а здесь хотя и побеждается страстью, но борется (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Есть два монашества: внешнее и внутреннее… внешнее, так называемое клобуковое монашество, приобрести легко. Как святой Иоанн Лествичник пишет: сделать внешнего монаха легко, но трудно сделать внутренним монахом. Это внутреннее монашество может быть даже в миру, хотя именно только «может». И об этом-то внутреннем монашестве теперь так редко говорят, почти не имеют никакого понятия (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Стоит кому-нибудь принять твердое решение уйти в монастырь, как сатана начинает против такого человека ряд козней. Отсюда прямо видим, что монашество для сатаны – вещь далеко не приятная. Конечно, про нас, монахов последних времен, нельзя сказать, чтобы мы вели особенно деятельную борьбу с врагом, – какие уж мы монахи! Но все же боремся как можем. А в миру борьба эта давно забыта, сатана диктует законы миру, и он слепо идет за ним (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Новоначальные всегда радуются, если идут в монастырь от всего сердца. Сказано в псалме:Служите Господу со страхом и радуйтесь пред Ним с трепетом (Пс. 2, 11). Вот такие и трудятся для Господа со страхом, боясь Его чем-либо оскорбить, и радуются – как? – с трепетом (прп. Варсонофий, 20)

* * *

Вот идет инок своим путем по тропинке, ведущей среди обрывов и скал, идет и приходит к обрыву по острым камням, подходит к самому краю – и далее нет дороги. Под ногами обрыв, пропасть в две версты, впереди за обрывом скала в версту. Налево, направо – кругом все скалы и обрывы. Kажется, что более уже нельзя и шагу ступить. Возвращаться же назад опасно, да и обвалы уже были после того, как он прошел. Один исход – прыгать на скалу за пропастью на выдающийся на ней камень. Страшно, да и камень, быть может, обрушится – что тогда делать? И вот Господь говорит: «Не бойся, будь тверд, Я помогу», – и посылает Ангела Своего. Ангел берет за руку трепещущего инока: «Ну, с Божией помощью!» – «Страшно!» – «Не бойся, надейся, верь, что одолеешь препятствие!» Весь трепеща, бросается инок через бездну – и благодарение Богу! Невредимо стоит на камне: «А! Да это вовсе не так страшно! Теперь я больше бояться не буду». И так далее, и так далее, и все ближе и ближе к Престолу славы Царя Небесного. Вот каков путь инока. И с Божией помощью его проходят многие легко, ибо: иго Мое благо и бремя Мое легко (Мф. 11, 30) (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Святой Иоанн Лествичник говорит: «Ангелы – свет монахам, монахи – свет миру». Вспомните, что мы должны быть светом миру, что наше грядущее назначение быть царями и священниками. Вспомните, как милостив Господь, призвавший нас в эту святую обитель (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Если бы желающие поступить в монастырь знали все скорби, присущие иноческой жизни, то никто бы не пошел в монастырь. Господь поэтому нарочно скрывает от нас эти скорби. А если бы люди знали блаженство, ожидающее иноков, то весь мир без оглядки побежал бы в монастырь (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Я – монах, а монах есть исполнитель всех заповедей Божиих. Ни прельщения, ни угрозы, ни даже смерть не должны заставить монаха презреть заповедь Божию. Умиляют мое грешное сердце слова псаломские: Я – Твой, спаси меня, ибо я уставы Твои хранил (Пс. 118, 94). Говорю их Господу, когда грозят мне люди или помыслы мои при исполнении долга моего священноиноческого. Буди воля Господня! (прп. Никон, 21).

* * *

Если монах пребывает в мирском доме, то на него смотрят как на мирянина. Нельзя монаху долго пребывать в миру. Как рыба без воды, так и монах вне монастыря (прп. Никон, 21).

* * *

Монах должен быть весь в Боге (прп. Никон, 21).

* * *

Если монах живет в миру, не несет никаких подвигов и даже одежды монашеской не носит, чем он отличается от мирянина? – Своей любовью к монашеству. Можно жить в монастыре, по видимости быть исправным монахом, но не любить монашества. Такой человек уже не есть монах (прп. Никон, 21).

* * *

Монах не должен устраивать свою жизнь по своему смышлению. Он должен идти путем послушания. Нет ничего пагубнее для монаха, как устраивать свою жизнь по своему усмотрению (прп. Никон, 21).

* * *

Прежде я ругал монахов, а теперь, когда сам живу в монастыре, то вижу, как трудно быть истинным монахом. И живу я, как в миру, нисколько не изменился, все те же страсти, пороки, грехи, остался таким же развращенным, страстным человеком, только живу в келье, в Скиту, а не в миру. И не стал сразу ангелом, чего я требовал прежде от всякого монаха без разбора, молодой ли он или старый и сколько живет в монастыре, не желая ничего принимать в соображение. Теперь я начинаю понимать, что практическое знание собственно только и имеет смысл. Очень легко разглагольствовать, но очень трудно дело делать (прп. Никон, 32).