Лазарь (Баранович), архиепископ Черниговский

Лазарь (Баранович), архиепископ Черниговский, ум. 3 сентября 1693 г. Год рождения неизвестен; судя по тем должностям, какие он занимал уже в 10-х годах XVII в. и по тому, что уже в начале 60-х он является человеком не только старым, но почти дряхлым, вероятно, что он умер почти столетним старцем. Родом из Малороссии, из мещан или крестьян; мирское имя его неизвестно; неизвестно и место первоначального обучения; окончательное образование получил в польских коллегиях. В начале 40-х годов XVII в. получил место наставника в Киевской академии; в 1650 г. определен ректором коллегии и игуменом Киевского Братского монастыря. Время ректорства Барановича совпало с эпохою смутною и тяжелою для Малороссии, с годами войн Хмельницкого. Материальные средства коллегии оскудели, хотя Баранович привлек нескольких лиц, которые оказывали ей довольно щедрую денежную поддержку; и ученики коллегии не оставались спокойными зрителями событий – они уходили в ополчение Хмельницкого. Баранович оставил коллегию и с 1651 г. жил в монастырях Киево-Кирилловском, Купятицком и Дятеловецком, нося звание игумена. В 1657 г. Баранович с рекомендательными письмами Хмельницкого и Выговского отправился в Молдавию и в Яссах, 8 марта 1657 г., митрополитом Гедеоном был хиротонисан в епископа Черниговского. В это время жив еще был престарелый Черниговский епископ Зосима (Прокопович); Баранович поселился в Новгород-Северском Преображенском монастыре и до кончины Зосимы, в 1659 г., в Черниговской епархии было два епископа – подобные случаи очень редко допускаются в церковно-административной практике. 13 апреля 1857 г. умер митрополит Киевский Сильвестр Коссов; Баранович получил временное блюстительство митрополичьей кафедры. Под его председательством должны были произойти выборы нового митрополита; представители московского правительства очень домогались, чтобы при этом малороссийское духовенство поставило бы себя под «благословение», т. е. в зависимость от Московского патриарха. Но подобное решение должно было совершенно разорвать связь левобережной и правобережной Украйны, а такой разрыв насколько был желателен Москве, настолько же был неудобен Малороссии; Баранович довольно искусно обошел притязания московских воевод. Митрополитом был избран Дионисий Балабан, человек вовсе не склонный к Москве, и по-видимому не без поддержки Барановича: по крайней мере Дионисий уступил Барановичу три протопопии из числа подведомых митрополичьей кафедре и признал Черниговскую епархию независимою от себя – она теперь была подчинена только Константинопольскому патриарху; такое положение ее сохранялось во все время управления ею Барановичем. В 1660–1661 г. Баранович вновь был блюстителем митрополичьей кафедры, так как Дионисий должен был удалиться. Явившись не сторонником московских притязаний при избрании митрополита, Баранович впоследствии всегда сохранял верность Москве и даже в 1669 г. во время нападения поляков на Новгород-Северский, когда в Москве усомнились было в его верности, он, лично присутствуя в городе, много способствовал отражению поляков; поведение его в этом случае обеспечило ему на будущее время неизменно полное доверие и благодарность московского правительства. 12 октября 1666 г. Баранович прибыл в Москву, был принят государем и пользовался постоянно знаками особенного расположения. Он участвовал в суде над Никоном; к низложенному патриарху он относился довольно хорошо, сожалел его. Московское правительство предполагало на этом же соборе провести вопрос о подчинении малороссийского духовенства Московскому патриарху; Барановичу удалось этот неприятный вопрос отстранить; принята была мера, которая на будущее время облегчала разрешение этого вопроса и в то же время была не неприятна Барановичу: без сношения с Киевским митрополитом Черниговская епископия была возвышена в архиепископию с некоторыми такими преимуществами, которые почитаемы были за принадлежащие только митрополитам; в случае, если бы пришлось уступить Киев Польше, предполагалось учредить в Чернигове митрополию и подчинение ее Москве было бы уже совершенно легко. Проведя около года в Москве, поднеся царю и важнейшим вельможам свою книгу «Меч духовный», Баранович выехал обратно в Чернигов. С этого времени он принимал постоянно участие в сношениях Москвы с гетманами малороссийскими, старался, хотя редко с успехом, удерживать в верности Москве колеблющихся, представлял в Москву ходатайства казаков и иногда успевал своими представлениями содействовать их исполнению; его ходатайства повлияли, после долгого сопротивления в Москве, и на решение вывести из малороссийских городов московских воевод, – решение добиваться этого было принято на глуховской раде 1669 г., на которой участвовал и Баранович. В 1670 г. он был снова блюстителем митрополичьей кафедры и употреблял все усилия для того, чтобы поставить в зависимость от себя, как архиепископа Черниговского, духовенство тех частей Малороссии, которые отходили под власть Москвы. С московским правительством Баранович постоянно сохранял наилучшие отношения; его считали в Москве деятелем весьма влиятельным и полезным и награждали деньгами и разными местностями, которых Баранович довольно часто себе просил. Когда в 1672 г. старшины казацкие арестовали и отправили в Москву гетмана Многогрешного, замышлявшего измену, Баранович окружным посланием увещевал свою паству сохранить верность государю, участвовал затем на раде в Казачьей Дубраве и привел к присяге новоизбранного гетмана Самойловича. Самойлович, вскоре укрепив свою власть, мало-помалу устранил всякие влияния представителей духовенства в сношениях своих с Москвою; с 1675 г. Баранович жалуется, что он «яко мертвый забвен». В 1685 г., при избрании нового митрополита Киевского, Лазарь Баранович сильно надеялся получить этот сан; но, отчасти по нерасположению к нему Самойловича, отчасти по намекам патриарха Иоакима, которому престарелый Лазарь не казался удобным на митрополичьей кафедре, митрополитом был избран Гедеон Четвертинский. Он к Лазарю относился довольно недружелюбно, отнял у него отданные ему Дионисием Балабаном протопопии и желал подчинить его своей юрисдикции; но это Барановичу удалось отклонить. Политическое его значение, однако, с этого времени почти кончилось. В трудные первые годы соединения Малой Руси с Великою он содействовал до известной степени устранению столкновений с Москвою; но, не проводя какой-нибудь положительной программы, он потерял значение, когда жизнь вошла в обычную колею. К тому же, конечно, и годы брали свое.

Лазарь Баранович является видным церковным администратором и писателем своего времени. Ко времени вступления его на Ччерниговскую кафедру епархия была в весьма печальном положении. Одни православные монастыри были заброшены или разрушены, другие обращены в кляшторы и костелы; православное духовенство было малочисленно, бедно и невежественно; православных школ почти не было; во всей области быстро распространялась полонизация. Баранович прежде всего организовал церковное управление: он учредил по городам протопопов и наместников, которые должны были следить за духовенством, вникать в хозяйственные нужды приходов, затем он энергично принялся за восстановление разрушенных и устройство новых монастырей и церквей: им устроено или возобновлено до девяти обителей и несколько церквей; он заботился о материальном обеспечении духовенства и поставил непременным условием устройства монастыря или церкви, чтобы прихожане надежно обеспечили их содержание – и усиленное церковное строительство при таком условии очевидно свидетельствовало о подъеме религиозной жизни в крае, почти подавленном униатами и католиками. Баранович трудился вполне в духе южнорусских церковных братств. Он перевел из Новгород-Северского школу в Чернигов и значительно ее улучшил; особенно хорошо поставлено было у него церковное пение; скоро певчие из его хора получили широкую известность и от него выписывали певчих в Москву. Баранович устроил типографию сначала в Новгород-Северском, затем в Чернигове; при его жизни она выпустила до 50 сочинений; сначала, с 1674 г., типография работала только в Новгороде, за 1675–1679 гг. в обоих городах, с 1679 г. – только в Чернигове. Баранович заботился о развитии проповедничества; он находился в сношениях с наиболее видными деятелями Малороссии своего времени на этом поприще – Гизелем, Голятовским, Ясинским; он был первый, который обратил внимание на дарования Дмитрия Туптало, впоследствии знаменитого митрополита Ростовского; в свою очередь и Дмитрий очень уважал Барановича и называл его «великим столпом церкви». Сам Баранович был одним из деятельнейших проповедников. Он издал свои проповеди в двух больших сборниках «Трубы словес проповедных», (М. 1674; 2-е издание, – Киев, 1679) и «Меч Духовный» (Киев, 1667, 2-е издание – Киев, 1686). Проповеди Барановича не отличаются большими достоинствами; но в свое время они пользовались известностью и почтением. В 1671 г. в Киеве напечатан труд Барановича: «Lutnia Apollinowa kazdey sprawie gotowa» – это сборник более тысячи стихотворений: в похвалу Богородице (около половины всего числа стихотворений), о мироустройстве, на разные месяцы, времена года и т. п.; это все – риторические упражнения, не имеющие особенного литературного значения; жизненнее содержание и лучше форма стихотворений, говорящих о борьбе с татарами, о некоторых недостатках современного общества. В 1676 г. Баранович напечатал «Nowa Miara starey wiary» – возражение на книгу П. Боймы «Stara wiara», направленной против православия; по форме и содержанию труд Барановича – богословский трактат в схоластическом духе, по достоинству не худший чем тот, которому он противопоставлен. По случаю кончины царя Алексея Михайловича Баранович отправил царю Феодору Алексеевичу два стихотворения – одно утешительное, другое поздравительное. Еще несколько мелких сочинений Барановича вышли в свет в течение 80-х годов.

Чувствуя слабость сил, Баранович просил, чтобы посвящен был в епископы Феодосий Углицкий, который бы и заместил его по кончине. Феодосий посвящен был в Москве осенью 1682 г., а 3 сентября 1683 г. скончался Лазарь Баранович, место которого и занял Феодосий.

Лазарь Баранович был человек энергичный, человек инициативы; он сыграл довольно заметную роль и в установлении отношений Малороссии к Москве, и в организации церковного просвещения и церковной администрации; как литературный деятель он являлся соединительным звеном между литературными и научными тружениками, вызывал их к литературной деятельности, помогал многим своими знаниями и долголетнею опытностью.

Сумцов, «Лазарь Баранович»; Эйнгорн, «Сношения Малороссийского духовенства с московским правительством»; Соловьев, кн. II, III; Карпов, «Киевская митрополия»; Статья Страдомского, в «Журн. Мин. Народного Просвещения», 1852; Статья Строева в «Черниговских епархиальных ведомостях», 1876, №№ 3–19; «Письма Лазаря Барановича»; «Акты Южной и Западной России», т. V–XII.