ПАСТЫРСТВО

Учащий должен поставить себе целью – всех возвести «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13), и притом каждого в собственном его призвании. Святитель Василий Великий (6, 399).

Цель учения – открыть душу, вырвать ее у мира и предать Богу; сохранить образ Божий, если он цел; поддержать, если он в опасности; обновить, если поврежден; вселить Христа в сердца Духом; короче сказать, того, кто призван к Горнему миру, – сделать богом и причастником горнего блаженства. Святитель Григорий Богослов (11, 30).

Учи ближнего не тому пути, который отводит в мир, но тому, который вводит в Царство Небесное. Преподобный Ефрем Сирин (25, 219).

Благоговейный и скромный иерей, к закону присоединив страх и скромность растворив властью, насколько это зависит от него, изгоняет всякое помышление о грехе в подчиненных ему; внимающих слову врачуя словом, и непослушных умудряя наказаниями по законам, и этим ведя к тому, чтобы впредь не грешили. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 41).

В Церкви, совмещающей в себе благодатные средства спасения, должны быть известные лица, которые, действуя по ее разуму, этими средствами доставляли бы от ее лица другим нужное ко спасению. Они и есть. Это пастыри, составляющие священноначальное епископство и подначальное священство, которое есть расширение епископства...

Святые делаются святыми через пастырей. Не то это значит, чтобы им принадлежала собственная сила или они были источниками сил, но то, что они стоят на середине, на переходе от земли к Небу, и то людей возводят к Богу, то Бога к людям преклоняют. Что делал Иоанн Креститель? Людей приводил к Богу. То же теперь делают пастыри, по воле Господа...

...Епископство – корень пастырства. Оно изливает благодать от Бога через Священство на весь мир, особенно же на верующих. Так, никто не приходит к Богу и от Него не получает милостей иначе как через священные лица, посредством известных учреждений, содержимых Церковью. ...Дело пастыря есть дело апостольское, и дух пастыря должен быть апостольский. Это – живая и деятельная ревность о спасении душ. Святитель Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. М., 1891, с. 401–402, 495.

(Мф. 4, 19)

Читаем у евангелиста Иоанна, что Христос, после восстания из мертвых, троекратно вопрошал Петра: «Симон Ионин! любишь ли ты Меня?», и Петр отвечал: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя». Тогда Христос сказал ему: «Паси овец Моих» (Ин. 21, 15–17). Из этого видим, что пастыри, когда хотят проявить свою любовь ко Христу, должны проявить ее на деле – пасти овец Его. Христос любит Своих овец, ибо стяжал их Кровию Своею. Поэтому если кто хочет любить Христа, как каждый должен, тот должен любить овец Его, и пасти их, и представить их Ему целыми, не нерадеть о них, как делают наемники. Святитель Тихон Задонский (104, 1336).

Попечение о стаде Христовом является преимущественным признаком любви к самому Христу, так как для этого нужна мужественная душа (43, 833).

Учитель имеет нужду в благодати Божией и мире. Если он без них будет управлять народом, то все распадется и погибнет за отсутствием у него кормила. Хотя бы он и был опытным в управлении, но если не будет иметь этого кормила – благодати и мира от Бога, то потопит корабль и плывущих (45, 843).

Если не можешь обратить сотни, позаботься о десятке; если и десяти не можешь, не пренебрегай и пятью; если и пять не можешь, не презирай и одного. Бог определяет венцы, сообразуясь не с числом исправленных, а с намерением исправляющих. Святитель Иоанн Златоуст (46, 526).

Руководители – пастыри и учители, которых Господь дал Церкви (Еф. 4, 11–13), и их устами Сам изрекает необходимое всякому направляющее указание, (изрекает) тем, кто обращается к ним с верой и молитвенным обращением к Господу. Истину эту знают самоотверженно идущие путем Господним и без жалости к себе ведущие брань с врагами спасения. Они в своих пастырях всегда встречают помощь и вразумление, когда, смотря со стороны, и ожидать бы ее нельзя было. Ибо не к людям приходят, а к Господу, всегда готовому руководить и вразумлять через этих людей всякого, искренне и с верой ищущего у Него помощи. Святитель Феофан Затворник (107, 18–19).

«Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники» (Ин. 10, 8), сказано не о пророках и не о Законе (как хотелось бы отвергающим Ветхий Завет, которым руководились к вере и мы, уверовавшие, услышав от Христа указания на Писания, свидетельствующие о Нем), но о лжепророках, о которых Он Сам сказал: «Я не посылал пророков сих, а они сами побежали» (Иер. 23, 21). Ибо не сказал: все, сколько их послано, но: «сколько их ни приходило»; пророки же были посланы. Моисею было сказано: «пойди: Я пошлю тебя к фараону» (Исх. 3, 10). И Исаия слышал «голос Господа, говорящего: кого Мне послать? и кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня» (Ис. 6, 8). А лжепророки и пытавшиеся стать начальниками и предстоятелями, каковы были Февда, Иуда Галилеянин (Деян. 5, 36–37) и Египтянин, предводитель разбойников (Деян. 21, 38), не были посылаемы, но чтобы себя показать, сами себя поставив и домогаясь права начальствовать, убегали из дома. Что о них сказано Господом, явствует из последующих слов: «Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить» (Ин. 10, 10), потому что все, которые послушались их, вознамерившись исказить Истину, были умерщвлены и погибли, угаснув скорее прозвучавшего слова. Преподобный Исидор Пелусиот (116, 123–124).

Наставник – это человек, который на земле представляет Спасителя, стал посредником между Богом и людьми и священнодействует перед Богом во спасение покорных ему (8, 377).

Подражай Небесному Жениху, низлагай восстания невидимых врагов... изгоняя их сперва из своей души, чтобы они не имели в тебе никакой части, а потом – из сердца тех, которые прибегают к тебе (8, 33).

Пастыри – насадители Божиих ростков, не насаждают ничего инородного Виноградной Лозе, то есть Христу, ничего бесплодного, но со всяким старанием улучшают то, что прививается к Лозе и обещает плод. Святитель Василий Великий (6, 416).

Всякий духовный наставник должен быть только слугою Жениха Небесного, должен приводить души к Нему, а не к себе. Святитель Игнатий (Брянчанинов) (111, 519).

Истинный добрый пастырь узнается по трем признакам, указанным в святом Евангелии. Во-первых, пастырь добрый входит во двор овчий через дверь, а не проникает туда как-нибудь иначе: «кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам» (Ин. 10, 2). Бывают и такие пастыри, которые входят во двор словесных овец не через двери. Но что же такое двери двора овчего? Сам Христос, который говорит о Себе: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет» (Ин. 10, 9). Но кто входит этими дверьми во двор овчий на честь пастырства? Тот, кто избирается и возводится в иерархический сан по благоволению Самого Христа.

Второй признак доброго пастыря тот, что он ходит перед овцами, а не позади овец, как говорит Христос в Евангелии: «И когда выведет своих овец, идет перед ними» (Ин. 10, 4). Что же означает, что пастырь должен ходить впереди овец? Что он обязан быть первым во всех добродетелях, а не отставать от всех, что он должен служить примером для овец, а не овцы для него. Каждому из пастырей апостол завещает: «будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте» (1Тим. 4, 12).

Третий признак доброго пастыря: он полагает душу свою за врученных ему овец, по слову Господа: «пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (Ин. 10, 11). И если пастырю повелевается не щадить души своей для овец, то тем более подобает ему не жалеть имения своего, а употреблять его на милостыню овцам – нищим и убогим, сирым и вдовицам, больным и странникам. Святитель Димитрий Ростовский (103, 622–624).

(Мф. 5, 14)

Архиерейский сан уподоблен в Божественном Писании небесным светилам. Так, Сирах о ветхозаконном архиерее Симоне говорит: «Как утренняя звезда среди облаков, как луна полная во днях, как солнце, сияющее над храмом Всевышнего» (Сир. 50, 6–7). О новоблагодатных же архиереях Сам Господь говорит в Евангелии: «Вы – свет мира (как небесные светила, озаряющие мир)... Так да светит свет ваш пред людьми» (Мф. 5, 14, 16). Христова Церковь на земле есть как бы Небо, ибо как на Небе живет Бог, окружаемый Ангелами, так и на земле Он живет в Своей Церкви, прославляемый людьми, как говорит Давид: «Господь во святом храме Своем» (Пс. 10, 4), «хвала Ему в собрании святых» (Пс. 149, 1). И как небо украшено и сияет своими светилами, так и Церковь сияет своими светилами – пастырями и учителями, из которых одни сияют, как звезды, другие – как луна, а иные – как солнце, каждый соответственно чину, чести и званию и по мере своего совершенства в добродетельной жизни и духовной мудрости.

Небесные светила, поставленные Божиим Промыслом на безмерной высоте, отстоят далеко от земли. И архиереи занимают на церковном небе не низкое, а высочайшее место, будучи образом Сына Божия, и много отличаются от своих подчиненных святыней и властью. Ибо те, которые управляются архиереем, суть овцы, а архиерей – пастырь; те – чада, а он – отец; те – ученики, а он – учитель; те – люди, а он – ангел по своей чистой и святой жизни. Святитель Димитрий Ростовский (103, 783–784).

Пастырям сказано: «Вы свет мира» (Мф. 5, 14). Когда свет померкнет, чем просветиться людям? Пастырям сказано: «Вы – соль земли» (Мф. 5, 13). Когда соль потеряет силу, чем людям себя растворить? О возлюбленный пастырь! Ты свет мира; свети же не только словом, но и жизнью своей. Ты соль земли; берегись потерять силу, да не потеряют ее и прочие, глядя на тебя. «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16). Вступил ты, возлюбленный, в звание и должность апостольскую – подражай же апостолам учением и житием, чтобы с ними участвовать в вечери и многих повести за собой. Святитель Тихон Задонский (104, 1321).

Однажды преподобный Ефрем Сирин, живший в пустыне, стал просить Бога открыть ему, насколько преуспел в духовном делании святитель Василий Великий. Молитва его была услышана, и он узрел огненный столп, простиравшийся от земли до неба. И при этом услышал голос: «Ефрем! Ефрем! Как велик огненный столп, который ты видел, так велик и Василий». Тогда Ефрем, взяв с собой переводчика, который знал греческий язык, пошел с ним в Кесарию, где Василий Великий был архиепископом. Прибыли они в Кесарию в самый праздник Богоявления Господня, и Ефрем тотчас мое отправился в церковь, где служил Василий. Увидев его в великой славе и чести, окруженного сонмом священнослужителей, Ефрем воскликнул к своему спутнику: «Напрасно мы с тобой трудились, брат! Таким ли я ожидал его видеть! Может ли он быть велик перед Господом, когда находится в таком чине и почестях? Нет, напрасно мы понесли тяготу дневную и зной! Я только удивляюсь, как такой человек может быть подобен столпу огненному». А между тем Василий Великий послал архидиакона позвать Ефрема в алтарь. Когда архидиакон передал Ефрему приглашение Владыки, Ефрем сказал: «Владыка, должно быть, ошибся: мы странники, и он нас не знает» – и остался на своем месте. Началась проповедь. И что же? Во все время ее преподобный, к ужасу своему, видел .как бы язык огненный, исходящий из уст святителя Василия. После проповеди, архиепископ сказал архидиакону: «Пойди, скажи пришельцу, к которому я посылал тебя: «Господин Ефрем, войди во святой алтарь». Архидиакон сказал. Тогда преподобный воскликнул: «Воистину велик Василий! Сам Дух Святой вещает устами его!» Когда же, после литургии, он увидел архиепископа, тот сказал ему: «Я рад видеть тебя, умножившего в пустыне учеников Христовых и изгоняющего бесов именем Христовым. Но зачем ты пришел видеть меня? Ведь я_человек грешный». Ефрем был поражен. Но затем, причастившись Святых Таин из рук святителя Василия, он обратился к нему с просьбой, чтобы тот испросил ему понимание греческого языка. Архиепископ испросил ему это знание в молитве и посвятил его в диаконы, а потом и в пресвитеры. Пролог в поучениях (81, 424–426).

(1Тим. 4, 12)

... Пастырь должен быть во всех добродетелях как представитель духовного Царства Христова и как образец для паствы, особенно же в тех добродетелях, которые всегда должны сопровождать истинную ревность и имеют почти непрестанное упражнение в его трудах. Это – отеческая, внимательная и сострадательная попечительность, степенность, чистота, трезвость, осмотрительность, благодушие, мужество, сострадание, снисходительность, бескорыстие. Святитель Феофан Затворник.Начертание христианского нравоучения. М., 1891, с. 496.

Когда научишься всему, что Господь заповедал, ты приобретешь многих подражателей. Святитель Иоанн Златоуст (45, 614).

Пастыри должны тщательно поучать людей, порученных им, как их увещевает святой Петр: «пасите Божие стадо» (1Пет. 5, 2). Пасется же Божие стадо словом Божиим и Его Святыми тайнами. И Павел святой к тому же их побуждает: «внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею» (Деян. 20, 28). И снова написал Тимофею, и в его лице к святому пастырю: «проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием» (2Тим. 4, 2). Ибо пастыри вступили в должность апостольскую и непременно должны им следовать. Те по всей вселенной проповедовали слово Божие, а пастыри каждый на своих местах должны это духовное сокровище открывать людям. Ибо погрешают пастыри, которые забывают этот долг. Святитель Тихон Задонский (104, 1325–1326).

Немалый ущерб готовит себе пастырь, который спит вне. овчего двора, потому что сон пастырей – радость волкам. Преподобный Ефрем Сирин (25, 146).

«Горе вам... что затворяете Царство Небесное человекам» (Мф. 23, 13). Это сказано архиереям, которые и сами не учат народ спасительному пути, и священников не заставляют это делать; сказано священникам, которые оставляют народ в небрежении, не заботясь объяснять им, что нужно для спасения души. От этого народ пребывает в слепоте, и одна часть остается в уверенности, что идет правильно; другая хоть и замечает, что у нее не так идет дело, но не идет, куда следует, потому что не знает, как и куда идти. От этого разные нелепые понятия в народе... от этого легко находит доступ к нему и всякое злое учение. Священник обычно думает, что у него в приходе все исправно, и хватается за дело только тогда, когда это зло уж разрастается и выходит наружу. Но тогда уж ничего не поделаешь. Священник первым делом своей совести должен считать – совершенствовать взрослых в познании христианской веры, а юное поколение готовить с первых сознательных лет, объясняя им то, что им нужно и можно знать, когда и как будет удобней. Святитель Феофан Затворник (116, 397).

Благоразумный служитель не будет нерадив к своему делу, и боящийся Господа не соблазнит братий своих (25, 180).

Равнодушием своим не будем причинять вред мирянам, но делами научим их уважать благочестие. Преподобный Ефрем Сирин (26, 625).

Напрасно учит тот, у кого дела не соответствуют учению. Преподобный авва Исаия (34, 181).

Как могут сохранить пастыри невредимым и здоровым Тело Христово, ведущее борьбу не с телами, но с невидимыми силами, если не будут иметь добродетель, значительно превосходящую человеческую, и знать всякое

лечение, полезное для души? Святитель Иоанн Златоуст (35, 453). Наставники, старающиеся вести жизнь, достойную учителей, не только не должны заслужить упреки, но да украшаются божественными преимуществами. Ибо первое требуется от всякого, а последнее – от достигших верха добродетели, которые если и не говорят ничего, самим безмолвием, взывающим громче слова, наставляют учеников, не слух их услаждая, но просвещая души. Считающие, что от учителя не требуется ничего, кроме слов, только утруждают слух и достойны насмешки, а сияющие делами, хотя и подвизаются в молчании, назидают души (50, 278).

Почему ты не остаешься начальником, но оказываешься под началом у порока? Знай, что понесешь большее наказание, ибо сам делаешь то, что призван был воспрещать другим (50, 299).

Да не думают о себе иные из возведенных на учительскую кафедру, что они, как распоряжающиеся подвигом других, сами свободны от подвигов. Да не считают они достаточным для себя только провозглашать победивших. Они сами должны быть подвижниками, увенчанными за достоинство и всякую добродетель, и тогда пусть поощряют подвизающихся и провозглашают победивших (51, 291).

Если возведенные в степень священного служения, даже преуспевая... едва могут принести пользу (потому что подначальные меньше замечают преуспевания их, как они ни велики, а лучше видят погрешности, как они ни малы), то живущие беспечно и нимало не помышляющие о подчиненных какому пороку не положат начало в тех, кто думает иметь оправдание собственных грехопадений в грехах начальствующих и безбоязненно пускается на всякое беззаконие? Поэтому имеющим священный сан надо быть особенно заботливыми, так как они обязаны дать отчет и за себя, и за подчиненных (52, 344).

Почему ты так упорно держишься зла? Почему изо всех сил оскорбляешь добродетель? Зачем оскверняешь храм? Почему не трепещешь, кощунствуя над Божественными священнодействиями? Почему людей, обращающих внимание на твою жизнь, заставляешь думать, что они терпят ущерб и в самих тайнодействиях?.. Если не боишься Бога, потому что пока долготерпит, уважай хотя бы людей; если не страшишься Суда, то домогайся хотя бы доброго о тебе мнения; если думаешь, что ничего не будет после ухода из этой жизни (об этом громко вопиют... твои поступки), убойся хотя бы людского осмеяния. Если же и это ставишь ни во что, устрашись хотя бы низложения... Видя, как ты нечистыми руками касаешься Священных Таинств, все бегут прочь, решаясь лучше оставаться несподобившимися Таинств, чем принять из нечистых и скверных рук Пречистые Дары... Как назвать тебя, приближаясь к истине? И что сказать тебе, чтобы избавить тебя от безумия? Что написать, чтобы заставить тебя прекратить непотребство? Или перестань делать [беззаконные] дела, или отлучи себя от Священной Трапезы, чтобы питомцы Церкви безбоязненно приступали к Божественным Тайнам, без которых невозможно спастись (52, 476).

Как ты, непотребный, освящаешь других? Как ты, нечистый, очищаешь? Как ты, раболепный, приуготовляешь сынов Божиих? Тебе самому нужно очиститься и потом очищать; не святотатствовать и тогда уже стать священником. ...Перестань губить не только свою душу, но и многие другие, за которые умер Христос. Помысли, к чему клонится это зло, когда тех, кого искупил Христос, отдав за них не золото, но Честную Кровь Свою, ты губишь своею жизнью. Преподобный Исидор Пелусиот (50, 329).

Когда падает высокое дерево, стоящее посреди мелкого леса, то далеко слышно его падение. И много мелкого леса, стоящего вокруг, оно сокрушит. Так, когда в великий грех впадет пастырь или какой-нибудь другой наставник, далеко будет слышно о падении его, и многих это соблазнит. Невозможно, воистину невозможно утаиться падениям пастыря и наставника, как бы они ни скрывали их (104, 1355–1356).

Горе пастырю, если он соблазнами своими открывает пасомым путь к беззакониям (104, 15).

Сан или честь есть иго, наложенное на христианина, которое нужно носить во славу имени Божия и пользу ближнего. Нужно быть разумным и мудрым, быть лучше других тому, кто хочет управлять людьми, кто должен являть образ доброго жития для многих, что требуется от облеченного саном. Овца овец не пасет, но человек, одаренный разумом; и тьма тьму не просвещает, но свет; и слепец слепца не ведет, но зрячий. Неразумный и неисправный человек, приемлющий начальство, подобен бесноватому, взявшему нож, которым и себя и других ранит и закалывает. О таком сказано в притче: «может ли слепой водить слепого? не оба ли упадут в яму?» (Лк. 6, 39). Надо научиться прежде управлять собой, а потом других принимать в подчинение. Святитель Тихон Задонский (104, 1611–1612).

Если сохранишь любовь – преуспеешь во всех своих делах, вселится в тебя благодать Божия, и она, как источник, будет источать на всех целебные силы, и благоухание ее возвеселит твое сердце (25, 594).

Вы, настоятели-подвижники, не по страсти гнева или высокоумия наказывайте необразованных и младенчествующих братий, но по Христову человеколюбию, для их духовной пользы, в надежде оказать помощь ведомым у. Царствию Небесному. Преподобный Ефрем Сирин (27, 335).

Ты не можешь убеждать знамениями. Убеждай тем, чем можешь: человеколюбием, помощью, кротостью, лаской и всем другим. Святитель Иоанн Златоуст (43, 177).

Программа начальствующих всех родов: растворяй строгость власти кротостью, старайся любовью заслужить любовь и бойся быть страшилищем для других. Святитель Феофан Затворник (107, 30).

Какое нужно великодушие иметь настоятелю, какое самоотвержение! Нужно полное забвение своего «я», чтобы эта угловатая и резкая буква не ранила, тем более не убивала никого из ближних. Святитель Игнатий (Брянчанинов) (108, 439).

Тебе вверена душа! Потому весьма тревись; великого внимания требует дело; не пренебрегай им (26, 145).

Будь крайне трезвен, когда сеешь семя Господа своего, чтобы враг не подмешал свои плевелы, потому что у него в обычае и посредством добра делать зло (25, 130).

Не пренебрегайте духовным служением и под предлогом телесных нужд не будьте нерадивы к Божией службе. Преподобный Ефрем Сирин (30, 462).

Никогда не изнемогай и не расслабляйся от нерадения, так чтобы и самому не падать, и для других не сделаться виновником греха. Святитель Макарий Египетский (33, 343).

Корабль Церкви волнуют постоянные бури; эти бури не только вторгаются извне, но зарождаются и внутри, и требуют от священника великой внутренней внимательности и тщательности. Святитель Иоанн Златоуст (35, 432)

Весьма смешно брать на себя власть над другими тому, кто не в

состоянии властвовать собой. Кто не только не подчинил себе своих неистовствующих страстей, но и дал им свободу делать все, что хотят и могут, тот [воистину] будет смешон, покушаясь исправить других. Преподобный Исидор Пелусиот (52, 316).

Умерщвление падшей воли, совершаемое так величественно и победоносно волей Духа Божия, не может совершаться падшей волей наставника, когда сам наставник еще порабощен страстями (112, 71–75).

Те старцы, которые принимают на себя роль... древних святых старцев, не имея их духовных дарований, пусть знают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом и иноческом делании – послушании – ложные... это самообольщение и бесовская прелесть (112, 72).

Скромное отношение советника к наставляемому – совсем другое, чем старца к безусловному послушнику, рабу о Господе. Святитель Игнатий (Брянчанинов) (112, 80).

Пастырь, видишь, каким разумным и мудрым подобает быть тебе, начальнику на брани духовной! Если на видимой брани, где люди с людьми и плоть с плотью сражаются, требуются искусные и мудрые начальники, тем более на брани духовной, где происходит брань людей с демонами, и брань плоти и крови против духов невидимых и хитрых, должны быть разумные и мудрые начальники. О пастырь! Тебе подобает быть особенно умудренным в слове Божием, ибо ты должен других наставлять и умудрять, тебе особенно нужно препоясаться мечом глагола Божия и облечься во всеоружие и бодрствовать, и осторожно поступать на этой брани, на которой супостат тебя особенно уязвляет и пытается низложить, и так себя и прочих, врученных тебе, хранить. От руки твоей будут взысканы христианские души. Помни это, возлюбленный, и вложи в сердце твое, и не дремли, стоя на страже Господней. Святитель Тихон Задонский (104, 1332–1333).

[Пастырь] не должен знать даже меры в добре, и в восхождении к совершенству считать не то, что приобретено, но то, что не достигнуто. Пройденное надо всегда обращать в ступень к высшему. Не должен пастырь и высоко думать о себе, если он и многих превосходит, но признавать укором, если в чем-то не соответствует сану. Ему нужно измерять свои успехи заповедью, а не примером ближних [порочных или несколько преуспевших в добродетели]. Нельзя на малых весах взвешивать добродетель, которою мы обязаны Великому, от Которого все и для Которого все. Святитель Григорий Богослов (11, 25).

Бойся Бога, а не человека. Если будешь бояться человека, то будешь уничижен Богом, а если будешь бояться Бога, будешь почитаем и людьми (41, 828).

Дело учителя не только увещевать, но и молиться и молитвой помогать (ученикам), чтобы они не пали под тяжестью искушений и не были обмануты. Святитель Иоанн Златоуст (45, 340).

Если, исповедуя, что Бог есть, ты поступаешь, как мог бы поступить только думающий, что Бога нет, твое дело не обличает ли твоего слова, и твоя нравственность не опровергает ли утверждаемого тобой? Поэтому тем, что делаешь, исповедуй, что есть Бог, чтобы проповедовали это и слово твое, и нравственность твоя, и тогда слушатели поверят. Если же стоишь на слове, а нерадишь о том, что нужно делать, не соглашусь, что это слово... будет в состоянии убедить слушателей. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 475).

Пока не побеждена мною, по возможности, плоть, пока не очищен ум, пока я не ближе других к Богу, считаю небезопасным принять на себя попечение о душах и посредничество между Богом и людьми, что составляет также и долг иерея. Святитель Григорий Богослов (11, 70).

Кому поручена Евангельская проповедь, тот не должен ничего приобретать для себя сверх необходимости. Святитель Василий Великий (6, 398).

Если бы кто из нас сохранил себя даже насколько возможно чистым от всякого греха, то не знаю еще, достаточно ли и этого для того, кто готовится учить других добродетели. Кому это вверено, тот не только не должен быть порочным (этим гнушаются и многие из подчиненных ему), но должен особенно отличаться добродетелью (11, 25).

Особенно вам, служители алтаря, советую не быть оком, исполненным тьмы, чтобы не оказаться первыми в порочной жизни. «Если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?» (Мф. 6, 23). Святитель Григорий Богослов (15, 200).

Учитель есть глаз в теле Церкви. Поэтому если он светел, будет светло и все тело, которым он правит и о котором прилагает надлежащее попечение. А если он темен, то есть делает достойное тьмы, то помрачается и почти все тело, потому что хотя некоторые из членов здоровы и выполняют, что им следует, и нисколько не терпят вреда от испорченности учителя, однако они не имеют столько же, как и он сам, силы, когда повреждение поедает главнейшие части тела и порок поощряет и прочих подражать наставнику, остающихся же здоровыми осуждает и всеми способами старается ввергнуть их в ту же болезнь. Преподобный Исидор Пелусиот (50, 373).

Если приемлешь честь, взвесь силы твои, можешь ли понести эту тяжесть. Если не можешь поднять и понести её, не касайся, да не отяготит тебя, чтобы не пал и лежал под этим тяжким бременем, когда надо нести его. Надо иметь много глаз тому, кто хочет смотреть за многими. Надо научиться прежде управлять собой тому, кто хочет управлять другими; исправить себя тому, кто хочет исправлять других; учить себя тому, кто хочет учить других. Надо быть «светом», если хочет просвещать других; быть «солью», если хочет растворять других. Надо быть чистым образом и зеркалом, в которое многие будут смотреть; быть отцом, который отечески заботится о детях своих. Святитель Тихон Задонский (104, 1612).

Однажды святитель Василий Великий сказал своим клирикам: «Чада мои, пойдемте со мной и увидим славу Божию». Сказав это, он пошел из города и направился в дом к добродетельному пресвитеру Анастасию. Этот пресвитер не принимал пищи в течение недели, а в субботу и воскресенье вкушал только хлеб и воду. Ночи он проводил в молитвах вместе со своей женой. Отличался редкой кротостью, благостностью и милосердием к убогим. Узнав силою Святого Духа о приходе святителя Василия, Анастасий сказал своей нареченной ясене, на самом же деле духовной сестре, что он идет на поле пахать, а она чтобы прибрала комнату и в девятый час, взяв кадильницу с фимиамом и зажженную свечу, встретила архиепископа Василия, ибо он идет к ним. Она сделала, как ей было сказано.

Жена пресвитера считалась неплодной, на самом же деле она была девой, ибо они жили в чистоте уже сорок лет и строго хранили свою тайну. Встретив святителя Василия Великого с великой честью и сотворив ему поклон, жена взяла у него благословение. Благословив ее, святитель Василий спросил: «Здорова ли ты, Феогния?». Она ужаснулась, что святитель назвал ее по имени, и ответила: «Здорова, святой отче, раба твоя». Святитель спросил: «Где же Анастасий, брат твой?» Она ответила, что ее муж ушел пахать. Но святитель Василий опять сказал, что Анастасий ее брат и этим привел ее в трепет, ибо проник он в тайну их жизни.

Когда святитель Василий встретился с Анастасием, пресвитер умыл его ноги и они приветствовали друг друга о Господе. Затем святитель Василий направился в храм и стал убеждать пресвитера Анастасия совершить службу. Но пресвитер говорил, что меньший от большего благословляется и поэтому не дерзал начинать служить. Василий Великий сказал ему на это: «Ко всем своим добрым делам приложи и послушание» и этим убедил его совершить литургию. За службой, во время пресуществления Святых Даров, достойные видели, что Святой Дух в виде огня окружал пресвитера и алтарь. Причастившись, все воздали славу Богу и пошли к пресвитеру вкусить пищи...

Святой Василий начал расспрашивать пресвитера о его жизни и делах. Анастасий называл себя грешником и по смирению говорил, что он не достоин никакой добродетели, что вместе с женой своей он трудится, чтобы платить подати и для пропитания нищих и странников. Святитель Василий сказал пресвитеру, чтобы он называл свою жену сестрой, ибо она сестра его. Так как пресвитер умалчивал о своих добродетелях, то святитель Василий, встав, направился к одной из комнат в его доме. Пресвитер стал просить святителя не входить в эту комнату, говоря, что в ней хранится их имущество. Но святитель Василий сказал, что потому он и пришел, что в этой комнате их имение. Так как пресвитер все же не отпирал дверей, то архиепископ словом своим отворил двери, вошел в комнату и нашел там тяжело больного человека, о котором никто не знал, кроме пресвитера и его жены. И святитель спросил пресвитера, почему он хотел скрыть это свое богатство. Анастасий отвечал, что он боялся, чтобы больной не согрешил против архиепископа словом, ибо он гневлив и раздражителен. Архиепископ сказал пресвитеру, что тот хорошо потрудился для больного, но в эту ночь он сам хочет послужить ему, чтобы получить награду вместе с пресвитером. Оставшись на ночь с больным, врач недугов – святитель Василий молил Бога, исцеляющего все недуги и все болезни, об исцелении больного. Утром он вывел, больного совершенно здоровым, прославляющим Бога, святого Василия и Доброго пресвитера Анастасия. Пролог (80, 116–117).

(Пс. 113, 9)

Предстоятелям нужно трудиться больше других, а думать о себе смиреннее, чем подчиненные... Преподобный Макарий Египетский (33, 331).

Честь твоя пусть больше смиряет тебя, чем возвышает, как со многими случается, ибо ты такой же человек, как и подчиненные твои, а может быть, что многие и лучше тебя, как часто случается, но десница Высшего поставила тебя над ними. Чаще снисходи умом ко гробам умерших, и они научат тебя, что ты такой же человек, как и твои подчиненные. Там увидишь, что все люди, начальники и подчиненные, равны, и невозможно узнать, где лежит раб, где господин его, где властелин, где подвластный – все в равном истлении. А когда там равны, то и живущие здесь, на земле, все равны. Те же люди, которые по земле ходили, там лежат, кроме душ их. Помни это и будешь смирен, и благодать Божия тебе поможет. Бог «смиренным дает благодать» (1Пет. 5, 5) (104, 1613).

Если тебе необходимо принять честь, то ищи в ней Божией чести, а не своей, и пользы твоих ближних, а не своей корысти. Будь слугой рабам Божиим, а не господином; ищи их пользы, а не господствуй над ними; искореняй неправду и насаждай правду; что приказываешь им, то сам исполняй прежде. К наказанию, словом или делом, когда это нужно, приступай, как благоразумные лекари к лечению, которые или жилу секут, или член какой отсекают, или лекарство дают ради того, чтобы человека излечить и не замучить. Так наказывай и ты подчиненного, а не проявляй свой гнев и ярость; наказывая, жалей о нем, как о подобной тебе плоти, а не гневайся на него. Защищай Божию честь, а не свою, но при том всегда помни, что ты ничем не лучше того, которого наказываешь словом или делом. Святитель Тихон Задонский (104, 1612–1613).

Любящему Господа свойственно с великой приверженностью к обучаемым заботиться о них всеми мерами, со всяким тщанием, хотя бы, уча всенародно и наедине, надо было пребывать в учении до смерти (6, 393).

Пастырь должен быть готов в угождение Богу и для общей пользы подать каждому не только благовествование Божие, но и свою душу, по заповеди Господа (8, 222).

Всех нужно призывать к послушанию Евангелию, со всяким дерзновением возвещать слово и свидетельствовать об Истине, даже если иные препятствуют этому и гонят даже до смерти. Святитель Василий Великий (6, 392).

Цель всякого духовного начальства – во всем презирать свое для пользы других. Святитель Григорий Богослов (11, 51).

Если и тот, кто чист от всякой страсти, что, впрочем, невозможно, неизбежно подвергается бесчисленным горестям для исправления грехов других... то представь, какую бездну трудов и забот и какие страдания должен перенести желающий преодолеть и свои, и чужие пороки (35, 476).

Я молюсь и желаю, чтобы Церковь украшалась множеством людей, но множеством людей добродетельных; ради этого я охотно позволил бы растерзать себя на части (43, 85).

Если бы можно было вырвать и показать мое сердце, вы увидели бы, как свободно помещаетесь в нем все вы – и женщины, и дети, и мужчины. Такова сила любви! Она делает душу просторнее неба (43, 389).

Пусть сияет твоя жизнь, и не обращай никакого внимания на тех, кто злословит тебя. Невозможно, совершенно невозможно, чтобы добродетельные не имели у себя многих врагов. Святитель Иоанн Златоуст (41, 163).

Ночью демоны сами стараются смутить духовного учителя, а днем через людей окружают его бедами, клеветой и опасностями. Преподобный Нил Синайский (47, 198).

Хотя и все христиане подвержены всяким гонениям, по словам апостола: «Да и все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2Тим. 3, 12), но особенно это относится к пастырям. Причина в том, что они диавольское царство разрушают проповедью слова Божия, обнаруживают его прелесть и тьму, человеческие души из рук его вырывают и приводят в Царство Христово. Поэтому диавол на них больше ярится и восстает, и всякое гонение насылает через злых людей, как свое орудие. Поэтому добрым пастырям надо готовить себя к терпению и всегда ожидать бедствия, как корабль на море готов к буре, а наступившее бедствие нести терпеливым сердцем. Святитель Тихон Задонский (104, 1351).

Кто пастырь-наемник и кто Пастырь добрый? Христос Сам поясняет: «пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит» (Ин. 10, 11–13). Здесь Церковь спрашивает: если Господь – Пастырь, то кто же пастырь-наемник? Не диавол ли? И если диавол пастырь-наемник, кто волк? Конечно, волк есть диавол, этот дикий, хищный, коварный зверь, этот общий враг всех. Поэтому пастырь – наемник пусть имеет собственное имя. Пастырями-наемниками Господь назвал тех, к кому тогда обращал речь. И теперь есть (лучше бы их не было), есть достойные имени наемников. Тогда подразумевались архиереи и фарисеи и весь этот иудейский раскол. Их Господь назвал пастырями-наемниками, их, не ради истины, но ради собственной корысти принявших на себя власть пастырства, которые из суетного лицемерия молятся, чтобы поедать хлеб вдовиц и сирот (Мф. 23, 14), которые раболепствуют нужде, гоняются за настоящим, не помышляют о будущем, те наемники, а не пастыри. Святитель Василий Великий (116, 124).

Мы [пастыри], как требует наша совесть, должны заботиться, чтобы никто по нашей вине не погиб для Церкви. Святитель Киприан Карфагенский (66, 257).

Тот, кому поручено заботиться обо всех, будучи обязан дать отчет за каждого, так и должен помнить, что если один из братий впадет в грех, потому что он, наставник, не внушил ему предварительно оправданий Божиих, или брат пребывает в грехе, ибо не научен тому, как исправиться, то кровь брата взыщется от его рук. Святитель Василий Великий (8, 130).

Тогда (на Страшном Суде) кровь тех, кто погиб по нерадению епископов и пресвитеров, взыщется от рук их. Тогда у каждого потребуется отчет за все, что он получил и что прирастил. Преподобный Ефрем Сирин (27, 152).

Не сей зла, потому что жатва близка и насадителя терний ожидает огонь. Преподобный Нил Синайский (48, 253).

Пастырю подобает быть боголюбивым. Сам Господь, желая поставить святого Петра пастырем словесных овец, прежде всего троекратно вопросил его о любви: «Симон Ионин! любишь ли ты Меня?» И когда Петр ответил Ему троекратно: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю тебя», Господь вручил ему паству: «Паси агнцев Моих», «паси овец Моих» (Ин. 21, 15–17). Познаётся же любовь к Богу по добродетельной жизни, являя вместе со словом и жизнь пастыря.

Но недостаточно пастырю быть учительным на словах и святым по жизни; он должен иметь еще великое попечение о стаде, трудиться и быть бодрствующим.

Ему необходимо попечение о стаде, ибо Бог потребует отчет о стаде, вверенном рукам пастырским, и в последний час скажет: «Дай отчет в управлении твоем» (Лк. 16, 2). В пророчестве Иезекииля слышится грозное слово, обращенное к нерадивым пастырям: «Так говорит Господь Бог: горе пастырям Израилевым, которые пасли себя самих! не стадо ли должны пасти пастыри? Вы ели тук и волною одевались, откормленных овец заколали, а стада не пасли. Слабых не укрепляли, и больной овцы не врачевали, и пораненной не перевязывали, и угнанной не возвращали, и потерянной не искали, а правили ими с насилием и жестокостью. И рассеялись они без пастыря, и, рассеявшись, сделались пищею всякому зверю полевому... Посему, пастыри, выслушайте слово Господне. Живу Я! говорит Господь Бог; за то, что овцы Мои оставлены были на расхищение и без пастыря сделались овцы Мои пищею всякого зверя полевого, и пастыри Мои не искали овец Моих, и пасли пастыри самих себя, а овец Моих не пасли, за то, пастыри, выслушайте слово Господне. Так говорит Господь Бог: вот Я – на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их, и не дам им более пасти овец» (Иез. 34, 2–5, 7–10). Внемлем, как грозно Господь будет испытывать пастырей о пасении их. Святитель Димитрий Ростовский (103, 931–932).

«Так говорит Господь Бог: вот, Я – на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их» (Иез. 34, 10). Взыщет Господь с таких пастырей овец Своих, когда придет судить мир. Хозяин от пастуха требует своих овец и взыскивает, если тот не пригонит их, и наказывает его за них; так взыщет Христос Господь Своих словесных овец от пастырей, овец, которых искупил «не... серебром или золотом», но «драгоценною Кровию» Своею (1Пет. 1, 18, 19). Горе тогда будет пастырю нерадивому, пастырю, погубившему овец Христовых, которые куплены такой дорогой ценой! Поэтому надо таким пастырям осмотреться и исправиться, чтобы не погубить овец Христовых, порученных им, но и самим не подпасть Его Страшному Суду и истязанию (104, 1340).

Всегда помни, что тебе следует дать ответ Судии и Царю Христу о тебе самом и о подчиненных тебе, как ты сам жил и с ними поступал. Все христиане истязаны будут в день Суда, но особенно начальники, ибо не только за себя, но и за своих подчиненных дадут ответ. Написано так: «Строг суд над начальствующими, ибо меньший заслуживает помилование, а сильные [начальники] сильно будут истязаны (Прем. 6, 5–6). Рассуждай об этом и сохранишься в страхе Божием и смирении. Святитель Тихон Задонский (104, 1613).

Если пастырь, намеревающийся одолеть врага, не будет сведущ во всех сторонах этого искусства, то диавол и через одну эту сторону, если она останется в пренебрежении, сумеет провести своих грабителей и расхитить овец; но он не будет так смел, если увидит пастыря, выступающего с полным знанием и достаточно сведущего во всех его кознях (35, 454).

Лучшим кормчим мы называем не того, кто может направлять корабль по тихому морю; но кто плывущих на нем проводит между скалами, волнами, бурями и ветрами; и врачом [называем] того, кто страдающего излечивает от бесчисленных болезней... и пастырем – того, кто соблюдает стадо в безопасности от бесчисленных волков и злоумышленников. Святитель Иоанн Златоуст (46, 327).

Предстоятель слова все должен делать и говорить с осмотрительностью и по многом испытании, чтобы угодить Богу (6, 401).

Кому поручено начальство и попечение о многих, тот должен знать и изучать обязанности всех, чтобы всех научать воле Божией, показывая каждому его обязанности. Святитель Василий Великий (8, 270).

Настоятели должны иметь в виду силы каждого из подчиненных, помня Господа, Который говорит: «иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать» (Мф. 13, 23), чтобы каждый по мере сил угождал Господу. Преподобный Ефрем Сирин (25, 561).

...Душа есть живой приемник. Можно ее набить даже и Добром, но то, что не уяснено, – не ее. Отсюда видно, каков должен быть учитель. Он должен иметь, кроме богатства внутреннего, еще и опытность. Такого можно назвать учителем способным. Приступая же к делу учительства, он должен положить в основу своих учительских расположении искреннюю, даже отече скую любовь к ученикам. Святитель Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения.М., 1891, с. 490.

Большая часть из подведомых священнику стеснены житейскими заботами, что делает их менее расположенными к делам духовным. Поэтому учитель должен сеять ежедневно, чтобы слово учения, по крайней мере, непрерывностью своей могло укрепиться в слушателях. Святитель Иоанн Златоуст (35, 470).

Как воин в своем воинстве, художник весь в своем искусстве, ученый весь в своей науке, так и ты будь весь в своем пастырстве. Ибо это есть существенное условие к тому, чтобы явиться совершенным в деле, какое кто берет на себя или к какому кто призван.

...В то самое время, когда будешь учить других, – и сам еще более осветишься светом Истины; будешь наставлять других на путь добродетели – и сам намастишься ею; будешь других благодатно освящать в Таинствах – и сам еще больше причастишься благодати Таинств. Только трудись; не будешь трудиться – и Истина начнет меркнуть в душе твоей, и добродетель слабеть, и благодать отдалять от тебя свое осенение. Пастырь, не трудящийся в учении, в руководстве к добродетели, в освящении пасомых Таинствами и другими освятительными чинами, прежде всего себе вредит, равно как, трудясь, первый вкушает от плодов доброго пастырства.

...Не давай, пастырь, сна очам и веждам дремания, но день и ночь трудясь, и мысленное напряжение, и сердечную молитву, и искусство словесное – все неутомимо обращай на дело доброго пасения паствы. Святитель Феофан Затворник. Толкование Пастырских посланий святого апостола Павла, Изд. 2-е, М., 1894, с. 359, 527–529.

Пастырь должен быть мягкосердечным, великодушно переносить, если кто по неопытности не выполнит какой-либо своей обязанности; не потакать грехам, но с кротостью терпеть непослушных и со всем мягкосердечием и с умеренностью давать им лекарства. Он должен быть способным изобрести способ врачевания собственной немощи. Нужно не с высокомерием делать выговор, но с кротостью увещевая и наказывая (2Тим. 2, 25). Быть рассудительным в делах настоящих, предусмотрительным в будущих, иметь силу подвизаться вместе с крепкими, носить немощи бессильных, быть в состоянии все делать и говорить к усовершенствованию живущих с ним. Святитель Василий Великий (8, 159).

Грехи, сделанные против нас, будем прощать и оказывать снисхождение оскорбившим нас. Когда же грех совершается против Бога, тогда будем взыскательны, – это и нам принесет величайшую пользу, и принимающим исправление сделает немало добра (38, 257).

Привлекающий людей к мудрости, убедит он или не убедит, получит полную награду, ибо он исполнил свое дело. Святитель Иоанн Златоуст (35, 124).

Пастырю нужно обращать внимание на то, чтобы не делать приказаний, превышающих телесные силы, и тем самым не довести бессильного до прекословия. Он должен, как отец, одинаково расположенный и близкий ко всем, смотреть на телесные силы каждого и сообразно с тем размерять и распределять свои приказания (8, 386).

Тех, которые более немощны в вере, должно щадить и тщательно возводить к совершенству; впрочем, щадить без нарушения заповеди Божией (6, 347).

Враждебно расположенных нужно вразумлять с незлобием и кротостью, ожидая их покаяния, пока не исполнится мера попечения о них (6, 399).

Нужно быть уступчивым, а не .нападать упорно на тех, которые по страху и богобоязненности [т. е. по скромности и сознанию собственного недостоинства] отказываются принять к себе проповедающего слово. Святитель Василий Великий (6, 400).

Руководство не может утвердиться принуждением: от насилия при всяком удобном случае стараются освободиться. К тому же пастырство – не столько начальство, сколько воспитание детей – более всего соблюдает свободу. Ибо тайна спасения – для желающих, а не для принуждаемых к нему. Святитель Григорий Богослов (11, 312).

Исправлять грешника нужно не насилием, а убеждением... так как Бог награждает тех, которые воздерживаются от пороков по доброй воле, а не по принуждению. Преподобный Ефрем Сирин (25, 416).

Заботящийся о душах должен быть настолько великодушным, чтобы не только не увеличивать их уныния укорами, но, по возможности, облегчить их состояние утешением (35, 441).

Если ты простишь согрешившему один раз, и другой, и третий, то твой оскорбитель, хотя бы был совсем каменный, хотя бы был свирепее демонов, не будет настолько бесчувствен, чтобы опять впасть в тот же грех, но, образумленный многократным прощением, сделается лучше и скромнее (37, 5).

Бог повелел тебе не упрекать в лености, а помочь бедности, сделал тебя не обличителем нечестия, а поставил врачом нечестия. Бог повелел тебе не порицать беспечность, но подавать руку лежащему, не осуждать образ жизни, а утолять голод (37, 71).

Хороший пастух не только отгоняет волков, но и со всей заботливостью лечит заболевших овец, ибо какая польза, если овцы, хоть и избегают пасти зверей, но истребляются болезнью? Святитель Иоанн Златоуст (35, 667).

Хороший пастырь врачует больную овцу; овца овцу врачевать не может. Преподобный Макарий Египетский (33, 284).

Наше врачебное искусство гораздо труднее, а следовательно, и предпочтительнее искусства лечения тела, но оно еще труднее и потому, что последнее мало заглядывает вглубь, более же занимается внешним. Напротив, наше врачевание и попечение полностью относится к сокровенному сердца человека (1Пет. 3, 4), и наша брань – с врагом, воюющим и противоборствующим внутри нас, который оружием против нас употребляет нас же самих (что всего ужаснее) и предает нас греховной смерти. А для борьбы нам нужны: великая совершенная вера, в большей мере Божие содействие, но не в малой мере, как я убежден, и наша собственная ревность, выражаемая словом и проявляемая делом. Святитель Григорий Богослов (11, 29).

Заблудшего возврати на путь, увечному сделай повязку, павшего подними, немощных поддержи и делай другое, подобное этому (35, 920).

Врачу особенно свойственно общаться с больными и всегда находиться среди них, а не убегать и не удаляться от них (37, 44).

Если же без пощады сделаешь даже необходимую операцию, больной иногда может не выдержать боли и вдруг отвергнет все – и лекарство, и перевязку, и устремится в пропасть, сбросив бремя и разорвав узы. Святитель Иоанн Златоуст (35, 416).

Как телам даются не одинаковые лекарства и пища – иное пригодно здоровому, иное – больному, так и души врачуют различным способом. Свидетели такого врачевания – сами больные. Одних назидает слово, другие исправляются примером. Для иных нужен бич, а для других узда; одни ленивы и малоподвижны к добру и таких нужно возбуждать ударами слова; другие сверх меры горячи духом и неудержимы в стремлениях, подобно молодым, сильным коням, бегущим дальше цели, таких может исправить обуздывающее и сдерживающее слово. Для одних полезна похвала, для других укоризна, но та и другая вовремя; напротив, без времени и без основания они вредят. Одних исправляет увещание, других – выговор, причем выговор или публичный, или тайный. Ибо одни привыкли пренебрегать вразумлениями, сделанными наедине, но приходят в чувство, если их укоряют при многих, другие же при гласности обличений теряют стыд, но их смиряет тайный выговор, и за такое снисхождение к себе они воздают благой покорностью. Иные, надмеваясь мыслью, что дела их тайны, ни о чем не заботятся, считают себя умнее других, в таких надо наблюдать тщательно все, даже самые маловажные поступки. А в других лучше многого не замечать и, как говорится, видя, не видеть и слыша, не слышать, чтобы, подавив их ревностью обличении, не побудить к упорству и в конце концов не сделать готовыми на все, истребив в них стыд как средство к внушению покорности. Иногда нужно гневаться, не гневаясь; проявлять презрение, не презирая; терять надежду, не отчаиваясь, насколько этого требует характер каждого. Некоторых нужно врачевать кротостью, смирением и соучастием в их лучших надеждах о себе. Одних полезно побеждать, от других часто полезнее быть самому побежденным. И хвалить или осуждать нужно – у иного достаток и могущество, а у иного нищету и расстройство дел. Ибо наше лечение не таково, каковы добродетель и порок, из которых первая всегда для всех лучше и полезнее всего, а последний – всего хуже и вреднее. У нас одно и то же, например, строгость или кротость, а также и многое другое не всегда, даже для одних и тех же, оказывается спасительным или опасным. Напротив, для одних хорошо и полезно одно, а для других – другое, противоположное первому, сообразно тому, чего требует время и обстоятельства и что допускает нрав исцеляемого. Хотя, сколько бы кто ни употреблял тщания и ума, невозможно всего изобразить и обнять мыслью в такой подробности, чтобы вкратце был виден весь ход лечения, однако на самом опыте и на деле это становится известным и врачебной науке, и врачу. Для ходящего по высоко натянутому канату небезопасно уклоняться в стороны: и малое по видимости уклонение влечет за собою большее, а безопасность зависит от равновесия. Так и в нашем деле: для того, кто по невежеству или по дурной жизни уклоняется в ту или другую сторону, очень опасно, что и сам он впадет в грех, и вовлечет в него тех, кого призван вести за собой. Напротив, нужно идти самым царским путем и остерегаться, чтобы, как сказано в Притчах, не уклониться «ни направо, ни налево» (Притч. 4, 27). Таково свойство наших немощей, и от этого столько труда доброму пастырю, обязанному хорошо знать души своих пасомых, и быть вождем их по закону прямого и справедливого пастырства, которое было бы достойно нашего истинного Пастыря. Святитель Григорий Богослов (11, 34).

Врач душ! Вырежь мечом духовным распухшие и воспаленные раны гордости, омой водой учения от нечистоты страстей, исцели раны, нанесенные душам человеческим грехом, пользуясь для этого, как говорит Христос, «вином и елеем»: «вином» свяжи, чтобы ослабевший человек не предавался более вожделениям, а «елеем» смягчи душевные страдания (Лк. 10, 30–37)... Не пренебрегай нищим, стремясь к выгоде, и не презирай богатого из-за отвратительного богатства, но одинаково призывай и бедного, и богатого к воздержанию. Не лишай никого надежды, даже и самого отчаянного грешника, чтобы не ввергнуть его в бездну греха. Протяни руку погибающему, говоря: Господь пришел спасти не праведников, но грешников, чтобы они, став ревностными и уклонившись от зла, стали творить добрые дела и спаслись. Делай все ради выздоровления больных, питая себя надеждой спасаемых, то есть радостью, ожидаемой от Бога. Святитель Иоанн Златоуст (43, 993).

Как овцы покоряются пастырю и идут туда, куда ведет пастырь, так и подвижники по Богу должны покоряться наставникам, не входя в исследование их приказаний, когда они чисты от греха, но исполняя приказанное со всяким усердием и тщанием (8, 377).

Если больные настолько доверяют врачам, что считают их благодетелями, даже когда они режут или прижигают, или заставляют принять горькие лекарства, стыдно нам не иметь такого же расположения к врачам наших душ, когда они своим суровым обращением совершают наше спасение. Святитель Василий Великий (8, 167).

Господь ниспосылает тебе Свои воздаяния, несоизмеримые с достоинствами или слабостью Своих служителей, но сообразно с твоим расположением (38, 704).

Не будем досадовать, когда нас лечат, но лучше радоваться, хотя бы способ лечения причинял нам горькие скорби, потому что впоследствии он принесет самый сладостный плод (42, 96).

(Любите пастырей)... как дети родителей... Пусть никто не противится, пусть никто не прекословит. Кто любит Христа, тот будет любить и священника, каков бы он ни был, потому что через него сподобился Причастия Страшных Таин. Святитель Иоанн Златоуст (45, 557).

Ести хочешь получить истинного учителя, мужа святого и духовного, не рассчитывай, что можешь узнать его сам по себе, своим рассмотрением, потому что это невозможно. Но прежде всего другого... подвизайся в добрых делах, в милостынях, в посте, молитве, в непрестанном молении, чтобы Бог помог и содействовал тебе. Когда же с помощью Божией благодати ты сподобишься найти такого, прояви к нему крайнее внимание и всякое благое угождение, великое смирение и чистую и несомненную веру. Для чего? Для того, чтобы, к несчастью, не заслужить тебе иначе вместо воздаяния – казнь и муку. Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 102).

Если отцов по плоти... нужно почитать и любить, то насколько больше ты должен почитать и любить отцов, родивших тебя по духу? Тех, которые из бытия привели тебя в благобытие, сообщили тебе свет ведения, возродили баней пакибытия, вложили в тебя надежду Воскресения и бессмертия, вечного Царствия и наследия и сделали из недостойного – достойным вечных благ, из земного – небесным, из временного – вечным, сыном и учеником не человека, а Богочеловека Иисуса Христа, давшего тебе дух сыноположения, как Сам Он сказал: «и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос» (Мф. 23, 9–10). Всякую честь и любовь должен ты воздавать своим духовным отцам потому, что эта честь возносится ко Христу Господу и к Духу Святому, в котором ты принял усыновление (Рим. 8, 14), и к Отцу Небесному, «от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф. 3, 15). Постарайся всю жизнь иметь духовного отца, и открывать ему всякий грех и всякий помысел, и получать от него отпущение и исцеление, ибо им дано вязать и разрешать души, и все, что они свяжут на земле, «будет связано на небе», и все, что они разрешат на земле, то «будет разрешено и на небе» (Мф. 18, 18). Эту благодать и власть они получили от Христа, потому повинуйся им и не противоречь им, чтобы не причинить гибели своей душе. Ибо если противоречащий плотским родителям в том, что не запрещено Законом Божиим, по Закону повинен смерти, то противоречащий духовным отцам не изгонит ли из себя Духа Божия и не погубит ли своей души? А поэтому советуйтесь с духовными отцами и слушайтесь их до конца, да спасутся души ваши и наследуют вечные и нетленные блага. Святитель Григорий Палама (70, 310).

Не будь судьею дел духовного отца твоего, но исполнителем повелений его. Демоны, как им обычно, начнут тебе указывать на его недостатки, чтобы оглушить тебя для его уроков и сделать тебя или немощным и робким воином на брани, или расслабить тебя одними помыслами неверия и сделать ленивым во всякой добродетели. Святитель Феодор Эдесский (68, 327).

Пастырь подлежит многим искушениям, и на него особенно восстают диавол и его злые служители. Потому он нуждается в особой помощи Божией и подкреплении. И как всем людям, так и тебе нужно о нем молиться Богу, да поможет Он пастырю и укрепит его. Благополучие дома зависит от хорошего хозяина, и благополучие воинов – от доброго полководца, и благополучие плавающего корабля – от доброго кормчего. Молись же, чтобы пастырь был мудр и добр, и христианское общество будет благополучным (104, 1313).

За то, что пастырь плохо живет и не делает того, чему учит, ты не будешь отвечать перед Богом. И потому что тебе до того, что он дурно живет? Он сам за себя даст ответ и будет наказан. Пастырь так же слаб, как и всякий человек, и потому не удивительно, что грешит, как человек. Поэтому нужно тебе о нем молиться, чтобы он исправился, – это будет на общую пользу. Если правильно учит и дурно живет, то ты смотри и делай то, чему учит, а жизни его не подражай. Так и Христос сказал о книжниках и фарисеях: «на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак, все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте» (Мф. 23, 2–3). Святитель Тихон Задонский (104, 1313–1314).

Святые отцы завещали избирать непрелестного наставника, непрелесть которого должна познаваться по согласию учения и жизни его со Священным Писанием и с учением духоносных отцов (108, 219).

Руководство отеческими писаниями сделалось уже единственным руководством к спасению при конечном оскудении наставников. Кто подчинится этому руководству, того можно признать уже спасенным, кто же водится собственными разумениями или учением лжеучителей, того нужно признать погибшим. Святитель Игнатий (Брянчанинов) (111, 512).

...Надо подчиниться руководителю – определенному Богом священнику. Руководитель в употреблении сил или развития нашей воли существенно необходим. Все средства педагогики ниже, малосильнее и ненадежнее этого. Вот почему так скоро становятся крепкими мужами те, кто благодушно проходит послушание.

...Пастырей, ревнующих об их спасении, должны принять как посланников Божиих, как Самого Бога, через них приближающегося; пастырей, являющих пастырские и общехристианские добродетели, избрать в образец своей жизни и стараться подражать им. Святитель Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. М., 1891, с. 401–406, 490–497.

Пока плотское чувство преобладает в учениках, велик перед ними наставник, но когда явится в них духовное ощущение и возвеличится в них Христос, они видят в наставнике своем только благодетельное оружие Божие. Святитель Игнатий (Брянчанинов) (111, 519).

(Духовное слово) питает лучше хлеба, исцеляет лучше лекарств, выжигает сильнее огня; не причиняя боли, оно останавливает течение дурных мыслей... (37, 497).

Как искра, когда коснется дров, зажигает их, делает новым источником пламени и, таким образом, простирается дальше и дальше, так и проповедь. Святитель Иоанн Златоуст (41, 485).

«Тогда, разгневавшись, хозяин дома сказал рабу своему: пойди скорее по улицам и переулкам города и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых» (Лк. 14, 21). Итак, домовладыка разгневался на иудейских вельмож за то, что они презрели Его великую вечерю, и на место их позвал больных и отверженных, лежавших на улицах и в переулках, то есть тех, которые в иудейском народе считались немощными, до того времени имели ум хромающий, помраченный великой тьмой, но которые вскоре, по вере во Христа, сделались здоровыми и крепкими. Приняв в себя Божественный свет, они научились ходить по стезям правым. А что весьма многие из простого иудейского народа уверовали, это всякий может узнать, если прочтет Деяния святых апостолов. Там видим, как от проповеди Петра сперва уверовали три тысячи, потом пять тысяч и снова великое множество. Святитель Кирилл Александрийский (116, 172–173).

Поистине (для благовествования) недостаточно одного человеческого усердия, нужна высшая сила. Святитель Иоанн Златоуст (45, 53).

Уста Христовы словом воскрешали мертвых: дочь Иаирову, сына вдовицы, четверодневного Лазаря, которые были мертвы телом. Проповедующий же слово Божие и учащий покаянию воскрешает души, умершие грехами. Святой Григорий Двоеслов рассуждает об этом так: «Проповедь слова Божия действует с большей силой, чем молитва, ибо большее чудо – обратить грешного на путь покаяния словом учения, чем воскресить мертвого. При воскрешении мертвеца восстает плоть, которая снова умирает, а в воскресении грешника восстает душа и живет вечно. Если хочешь убедиться на деле, что сказанное – истина, смотри: воскресил Бог Лазаря телесно, а что творил Лазарь по воскресении своем, Писание об этом умолчало; воскресил Бог душу в Павле – и что сотворила душа Павла? Своим учением он пробудил многие силы». Святитель Димитрий Ростовский (103, 831–832).

Пастыри с помощью Слова Божия отворяют себе и другим дверь ко Христу, Источнику Жизни и вечного блаженства. Святитель Тихон Задонский (104, 1326).

«Одиннадцать же учеников пошли в Галилею... и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились» (Мф. 28, 16–17). Это, мне кажется, было то последнее явление Иисуса Христа в Галилее, когда Он послал их с повелением крестить. Если же некоторые усомнились, то и в этом случае подивись их (евангелистов. – Ред.) Любви к истине: они не скрывали своих погрешностей, даже случившихся в последние дни. Итак, что Он сказал, явившись им? «Дана Мне всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28, 18). Опять говорит с ними по-человечески, поскольку они не приняли еще Духа Святого, Который бы сделал их возвышеннее. «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф. 28, 19–20). Здесь Он говорит об учении и заповедях, но ничего не упоминает об иудеях, молчит о прежних происшествиях, не укоряет Петра за его отречение и никого из прочих за бегство, а только повелевает возвестить по всей вселенной учение, которое вверил им вместе с заповедью о крещении. Но поскольку Он заповедал им дело великое, то, одобряя их сердца, сказал: «И се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 20). Не видишь ли опять силы Его? И не видишь ли притом, с каким снисхождением Он говорит это? Не с ними будет только находиться, говорит Он, но и со всеми теми, которые после них будут веровать. Ибо апостолы не могли пребыть «до скончания века», но Он говорит ко всем верным, как бы к одному телу: «Не говорите Мне, – будто бы сказал Он, – о препятствующих обстоятельствах: Я с вами, разрушающий все препятствия». Это и в Ветхом Завете Он часто говорил пророкам: Иеремии, когда тот указывал на юность свою; Моисею и Иезекиилю: «Я с вами». То же самое и в этом случае Он говорит ученикам Своим. Теперь посмотри, какое различие между теми и другими. Те часто отказывались, будучи посылаемы к одному народу, эти, посылаемые во всю вселенную, ничего подобного не говорили. О скончании же века Он напоминает им для того, чтобы более привлечь и чтобы они не на настоящие скорби только смотрели, но и на будущие бесконечные блага. Скорби, говорит Он, которым вы подвергнетесь, оканчиваются с этой жизнью, поскольку окончится и самый век. Блага же, которые вы получите, вечны, как Я вам часто говорил и прежде. Таким образом, укрепив и ободрив их дух... Он послал их в мир. Святитель Иоанн Златоуст (116, 700–701).

Проповедь закона Божия нужна, чтобы люди познали свои грехи, как в зеркале видят недостатки своего лица, а познав, изгладили бы их покаянием и верой и впредь береглись бы их. И это дело – долг пастырей. Святитель Тихон Задонский (104, 1545).

Мы, усердно учащие, не виноваты в том, что не убеждаем слушателей, а отвечаем только за то, что не обращаемся с наставлениями. Наше дело – увещевание, а повиновение зависит от них. Святитель Иоанн Златоуст (46, 521).

Ученики говорили Господу, чтобы отпустил народ купить себе еды в селах, но Господь сказал им: «не нужно им идти, вы дайте им есть» (Мф. 14, 16). Это было перед чудом насыщения пяти тысяч народа, кроме женщин и детей, пятью хлебами и двумя рыбами. Такое событие, имевшее особое значение в жизни Господа, представляет еще такой урок.

Народ есть образ человечества, алчущего и жаждущего истины. Когда Господь сказал апостолам: «вы дайте им есть», то этим предуказал им их будущее служение роду человеческому – напитать его истиной. Апостолы исполнили это дело для своего времени; для последующих же времен передали это служение своим преемникам – пастырям. И к нынешнему пастырству простирает речь Господь: «вы дайте есть народу вашему». И пастырство должно на совести своей держать обязательство – питать народ истиной. В церкви должна неумолчно идти проповедь слова Божиего. Молчащее пастырство – что за пастырство? А оно много молчит, чрезмерно много. Но нельзя сказать, чтобы это происходило оттого, что нет веры в сердце; Так, одно недоразумение, дурной обычай. Все же, однако, это не оправдывает его (107, 137–138).

«И другим городам благовествовать Я должен Царствие Божие, ибо на то Я послан» (Лк. 4, 43). Это – «ибо на то Я послан» – нашему священству надо принять в непреложный закон. И апостол заповедал им в лице святого Тимофея: «настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай» (2Тим. 4, 2). Истину на землю принес Господь и Дух Святой, исполнивший апостолов в день Пятидесятницы, и ходит она по земле. Проводники ее – уста иереев Божих. Кто из них затворяет уста свои, тот преграждает путь истине, просящейся в души верующих. От этого и души верующих томятся, не получая истины, и сами иереи должны ощущать томление от истины, которая, не получая исхода, тяготит их. Освободись же, иерей Божий, от этой тяготы, излей потоки слов Божиих в отраду себе и в оживление вверенных тебе душ. Когда же увидишь, что и у тебя самого нет истины, возьми ее: она – в святых писаниях; и, исполняясь ею, препровождай ее к детям духовным; только не молчи. Проповедуй, ибо на это ты призван. Святитель Феофан Затворник (115, 458).

Пастыри должны часто это учение повторять, чтобы у иных страх Божий, у иных веру и от нее истинное утешение насадить и утвердить в сердцах. Святой Павел видел эту пользу и писал: «Писать вам о том же для меня не тягостно, а для вас назидательно» (Флп. 3, 1). В книге Бытия читаем, что и Сам Бог несколько раз повторял Аврааму Свое милостивое обещание. То же видим и в святых церковных учителях, которые неустанно порученных себе людей учили, наставляли, увещевали, устрашали и утешали. Непостоянно и переменчиво сердце человеческое и скоро совращается с истинного пути. Поэтому требует и постоянного напоминания, увещания, укрепления, наставления и поощрения. Святитель Тихон Задонский (104, 1329).

Почему Христос теперь повелевает взять нож тем, кто уже научился подставлять щеку?.. Приближаясь к страданию и готовясь взойти на Крест, как по злоумышлению иудеев, так и по Собственному изволению ради спасительного Домостроительства, Господь говорит это ученикам, готовя их к борьбе с противниками истины, но не к борьбе, предпринимаемой по маловажным предлогам, где расположением борющихся управляет раздражение, а к состязанию в подвиге, который внушен Богом по пламенной ревности к богопочитанию. Ибо Господь уже видел, что бесстыдные псы иудеи с неистовством восстают против божественного учения и спешат положить конец спасительной проповеди. А потому, посылая Своих учеников на этот подвиг борьбы с иудеями, повелевает им отложить прежнюю кротость и, вооружившись сильным словом, идти на обличение покушающихся низложить истину. Хотя христианину прежде всего необходимо достойное одеяние, степенная безмятежность духа и скромный нрав, однако во время борьбы с противниками необходимо ему и оружие слова. Поэтому, говорит Господь, в то время, когда Я посылал вас учителями к Израилю, вы хорошо делали, проявляя мирное состояние духа и таким поведением привлекая непокорных к послушанию, кротостью ведя их к покорности; для убеждения действеннее сильного слова правая жизнь... Но поскольку по Моем вознесении враги истины нападут на нее, то каждый из имеющих попечение о нравственном богоустройстве да отложит старание о соблюдении мира и да приготовится к состязанию. Ибо нет никакой несообразности для важнейшего оставить на время менее важное и, отложив кротость, сделаться воителем.

Почему продавший ризу непременно покупает нож, и первой не уничтожая и приобретая последний? Да и какой покупает он нож? Тот, о котором говорит: Христос: «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34), называя мечом слово проповеди. Ибо, как нож разделяет сросшееся и связанное разделяет на части, так слово проповеди, вносимое в дом, во всяком из них отсекало друг от друга соединенных ради зла неверием, отделяя сына от отца, дочь от матери, невестку от свекрови. Оно рассекало самую природу и тем показывало цель повеления Господня: для великой пользы и во благо людям взять нож.

Поэтому Петр немедленно отвечает, что у них два ножа, о которых Господь сказал, что их достаточно для предстоящего подвига. Ножи же эти, как говорит апостол, есть обличение противников и утешение верующих. Ибо в послании к Титу вручает их учителю: «чтобы он был силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать» (Тит. 1, 9), чем и разделяет слово на два вида, ибо один вид – слово учения к верным и другой – слово истины к врагам; и одно дело – обличение лжи, а другое – подтверждение истины. А что мечом называют слово – это явно для всякого, так как на памяти у каждого часто повторяемое изречение Писания: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого» (Евр. 4, 12). Преподобный Нил Синайский (116, 484–486).

Место учения есть святой храм. Однако пастырь везде, где ни бывает народ и когда представится случай, может и должен преподавать учение. В этом деле примером всем пастырям служит Христос, Спаситель мира. Который не только учил в храме Соломоновом, но и в домах, и в пустыне, и прочих местах. Случай подскажет пастырю, старательному и остроумному, что и где говорить, как мы это видим и в Евангелии. Сидя за трапезой, можно говорить о Трапезе Царствия Небесного и прочее (104, 1328–1329).

После обедни всегда что-нибудь почитай, хоть краткое, ради поучения людей. А праздника никакого не оставляй без поучения и где бываешь на приходе, в чьем-либо доме, говори что-нибудь душеполезное, чтобы люди духовно созидались. Если же знаешь кого-нибудь в чем-то согрешающего, увещевай его и моли, чтобы перестал грешить, и устрашай Судом Божиим, и мукой вечною, и неизвестным окончанием этой жизни. Горе христианам неисправным и священникам, не старающимся исправить их!

Лица никакого не стыдись и не бойся, но всех, кто грешит, обличай, ибо это есть священническое призвание, и всем проси помощи у Бога. Даже если будут тебя ненавидеть за это злые и злословить, не бойся их; делай свое – и Бог тебя защитит. Святитель Тихон Задонский (104, 1326).

Первому ветхозаветному архиерею Аарону Господь Бог повелел сделать святительскую ризу, на подоле которой должны были находиться золотые звонцы: «она будет на Аароне в служении, дабы слышен был от него звук, когда он будет входить во святилище пред лице Господне и когда будет выходить, чтобы ему не умереть» (Исх. 28, 35). Дивно было украшение этой ризы с позвонками, но еще более дивно то, что архиерея ожидала смерть, если бы архиерейская риза не имела позвонков: «дабы слышен был, – сказано, – от него звук... чтобы ему не умереть». Мы знаем, что все ветхозаветное было преобразованием новоблагодатного; и ветхозаветное священство было прообразом нашего священства; звонцы же, издающие звон, по толкованию святого Григория Двоеслова, знаменовали голос святительского учения, означали, что архиерей, как и иерей, не должен быть немым и должен провозглашать уже не звонцами, а устами и языком, уча и вразумляя людей Божиих, по увещанию апостола: «проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием» (2Тим. 4, 2) – твори дело благовестника. Звонцы были золотые, и из священнических уст должны исходить золотые слова: о богоугождении, о святой и праведной жизни, о любви к Богу и ближнему, – слова золотые, а не оловянные, то есть полезные, а не бесполезные, честные, а не бесчестные, любовные, а не враждебные, не оскорбительные и не гнилые.

Не имеющий этих золотых духовных звонцов разума и книжного познания, не стяжавший духа премудрости и не способный к учительству служитель Божий и пастырь душ человеческих нем, а вместе и мертв. Ибо как ветхозаветного святителя, если бы он дерзнул войти в святилище без звонцов, ожидала смерть, так и новоблагодатным архиереям и иереям, дерзающим принимать на себя со многими происками сан духовный, но не имеющих звонцов разума и премудрости духовной, не могущим поучать Христово стадо, предстоит некая особая смерть – не телесная, а духовная, ибо они почитаются Богом мертвыми, и каждому из них Он говорит в Апокалипсисе: «ты носишь имя, будто жив, но ты мертв» (Апок. 3, 1). Мертв пред Богом тот, кто только носит имя и сан пастыря, а обязанностей пастыря не исполняет. Обязанность же пастыря прежде всего заключается в том, чтобы поучать полезно, уничтожая человеческие грехи и наставляя на путь спасения. Вот что говорит Бог пастырю: «Взывай громко, не удерживайся; возвысь голос твой, подобно трубе, и укажи народу Моему на беззакония его» (Ис. 58, 1); если же «ты не будешь вразумлять его и говорить, чтобы остеречь беззаконника... то беззаконник тот умрет в беззаконии своем, и Я взыщу кровь его от рук твоих» (Иез. 3, 18). Как бы своей рукой убивает грешника тот, кто не старался увещевать его и отклонить от грехов его: молчащий язык пастыря является как бы мечом, убивающим душу грешников. Поэтому и апостол говорит о себе: «горе мне, если не благовествую!» (1Кор. 9, 16). Горе молчащему пастырю, горе языку его, не проповедующему слова Божия и не учащему! (103, 927–928).

Нехорошо архиерею не иметь в устах своих слова, называться учителем и не учить, носить на мантии источники, а не источать из уст учения, именоваться пастырем, а не предлагать пажити своим овцам, носить на себе чин апостольский, а не благовествовать по-апостольски. О таких пастырях святой апостол Павел говорит: «горе мне, если не благовествую!» (1Кор. 9, 16).

Но еще горше архиерею не иметь доброго жития, взирая на которое люди получали бы пользу. Ибо если много может принести пользы учительное слово, исходящее из уст архиерейских, то еще более может принести всем пользы его добрая жизнь, так как голос дела звучит сильнее, чем голос слова. Слово слышно только предстоящим, дело же проповедуется до концов земли. Пусть ты носишь на языке своем мед сладкогласия, но если имеешь в сердце желчь грехолюбия – твое слово будет недейственным, подобно грому без дождя, бывающему в облаках. Какая польза от этого облачного грома, если нет дождя, изливающегося на жаждущую землю? Какое умиление душам от голоса учителя, если он не помогает им делом? Говорящий доброе, а делающий злое более соблазнит, чем научит, и от всякого услышит притчу: «врач, исцели Самого Себя» (Лк. 4, 23). Святитель Димитрий Ростовский (103, 788).

Никому не предлагай того, никого не учи тому, чего прежде сам не исполнил на деле. Преподобный Антоний Великий (82, 27).

Хорошо поучая словами, можно опровергать свое учение делами. Это стало причиной множества зол в Церкви (43, 278).

Порочность в соединении с искусством слова производит гораздо большие беды, чем необразованность (35, 101).

Одно зависит от дел, а другое – от слов, и каждая из этих двух частей имеет потребность в другой, чтобы здание было совершенным. Святитель Иоанн Златоуст (35, 460).

Если не запасено в сердце добра, то как не обладающий им втайне вынесет устами сокровище? Если имеющий доброе в сердце не возвещает о нем словом, то будет сказано ему: «Скрытая мудрость и утаенное сокровище – какая польза от обоих?» (Сир. 20, 30). Поэтому для пользы других «уста мои изрекут премудрость», а для собственного моего преуспеяния «размышление сердца моего» стяжает знание (Пс. 48, 4) (4, 304).

Предстоятель слова должен быть для других образцом всего доброго, прежде сам исполняя то, чему учит. Святитель Василий Великий (6, 389).

Много таких, которые надоедают словами, но мало таких, которые бы наставляли делами и которым особенно надлежало бы священнодействовать (50, 279).

Всякое слово, не подтверждаемое делом, не только кажется напрасным и пустым, но обращается в укоризну, особенно если произнесено проповедником. Чем с большей готовностью он пользуется им, тем более вызывает недоверия, даже насмешек. Поэтому нужно сперва делать, а потом говорить (52, 311).

Обычно больше пользы приносит жизнь без слов, чем слова без жизни. Ибо пример жизни помогает и молча, а пустые слова и взывая возбуждают неудовольствие. Но если будут соединены слово и жизнь – это станет образцом всякой мудрости (51, 57).

Делать и учить – превосходнее всего, а делать и не учить – недостаточно, это хромота на одну сторону. Для этого у человека и есть дар слова... Ибо какую силу будет иметь доблестная жизнь, когда предстоит спор о догматах и защитник неправого учения неудержимо устремляется против догматов правых? А учить не делая – это подобно листьям без плодов и не останется без осмеяния, посрамления и осуждения (51, 171).

Тот, кто не способен говорить, но славен по жизни и отличается правдой и воздержанием, лучше живущего постыдно и в высшей степени сильного в слове (51, 173).

Кто берется учить других, тому надо сперва сделать, потом говорить. А кто не делает, тот не вправе и говорить. Первый сопричтен будет к первоверховным, а второй не только понесет наказание, но и здесь возбудит смех, потому что сделается для слушателей предметом осмеяния. Поэтому надо или говорить, делая, или, не делая, хранить молчание и связывать язык уздой искренности, способной породить и раскаяние (51, 225).

Думаю, что учителю всеми мерами нужно стремиться к двум преимуществам – чистоте жизни и достаточной силе слова... чтобы как приводить учеников к должному состоянию, так и учить мудрости непокорных. Ибо как обучающие чистописанию, взяв доску, с изяществом выводят буквы и отдают начавшим обучаться, чтобы насколько могут, подражали этому, так и нашим наставникам надлежит представлять свою жизнь ученикам, как некий ясно начертанный образец, чтобы, насколько можно, ей подражали. Если же ученики, видя не только безукоризненную, но и чудную жизнь, не устремляются к добродетели, то уже всякий поставит это в вину не учителю, но беспечности учеников. Поскольку же иные спрашивают, почему бы от предосудительных поступков учеников не удерживать страхом, спросим и мы: каким же страхом действовать наставнику? Сделать выговор? Но это, повторяемое многократно, не имело силы. Убеждать жезлом? Но это не позволено. Отлучить? И это было испытано. Изгнать из города? Но у него нет такой власти. Обещать Небесное Царство? Но беспечным это кажется сказкой. Угрожать Судом? Но слушатели смеются над этим... И вот те, кого не нужно было бы включать и в число подчиненных, осмеливаются самовольно вступать на учительскую кафедру и мечтают владеть алтарем – не овладевшие сами собою; думают управлять другими – неспособные управить себя самих; от них-то дела церковные приходят в расстройство (51, 283).

Самым делом надлежит... убеждать слушателей, что есть Царство Небесное, и пробуждать в них желание его. Убеждаются же слушатели, когда видят, что учитель совершает дела, достойные Царства. А если совершающий дела, достойные осуждения, станет мудрствовать о Царстве, то как убедить ему слушателей? Ибо он поступает подобно человеку, который убеждает возлюбить нечто тех, кого сам убедил прежде, что этого не существует. Преподобный Исидор Пелусиот (52, 146).

Опасно учить ближнего преждевременно, чтобы самому не впасть в то, от чего предостерегается ближний. Впадающий в грех не может учить, как не впадать в него (82, 148).

Не поступайте ни в каком случае дерзко. Самый наружный образ ваш да служит назиданием. В особенности же да служит назиданием ваше молчание – и явное, и в духе. Преподобный авва Исаия (82, 178).

Никогда я не исполнял моей воли и никого не учил тому, чего сам прежде не сделал. Авва Иоанн Колов (82, 297).

Преимущественно трудом, а не голыми словами постараемся научиться познанию божественных истин, ибо не слова, а дела мы должны будем показать во время исхода. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 182).

Проповедание слова Божия без послушания – Богу неугодно и проповедующему неполезно. «Грешнику же говорит Бог: «что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое и слова Мои бросаешь за себя?» (Пс. 49, 16–17 и далее). Надо прежде исправить себя и тогда исправлять людей; себя научить, и потом учить людей, как говорит апостол: «как же ты, уча другого, не учишь себя самого?» (Рим. 2, 21), чтобы нельзя было отнести к тебе эту поговорку: «врач! исцели Самого Себя» (Лк. 4, 23) (104, 1342).

Зови, возлюбленный, зови людей, пока открыты двери; зови, но и сам иди; иди перед ними и показывай им путь в славный дом Небесного Царя. Говори им громогласно: «все готово; приходите на брачный пир!» (Мф. 22, 4). И к чему других зовешь, и сам спеши, не стой, не будь столбом, стоящим на пути, который указывает путь к городу, но сам не движется с места, но будь вождем, который и другим указывает путь, и сам вперед идет. Призывы твои будут действенны, если сам будешь идти туда, куда зовешь других, иначе мало что успеешь. Люди больше следуют примеру, чем слову. Сильным будет слово твоего призыва, если пример твоей жизни будет согласен с твоими словами. А когда люди слышат призыв твой, а видят, что сам ты не движешься, едва ли будут верить и слову твоему. И так ты словом будешь звать, но примером будешь удерживать. Святитель Тихон Задонский (104, 1342–1343).

Бог ценит не красоту речи, а расположение проповедника... Святитель Иоанн Златоуст (37, 827).

Четыре... причины приводят ум в состояние говорить: или сверхъестественная благодать и блаженство; или чистота, происходящая от подвигов во имя Божие и возвращающая душу в первоначальную красоту; или земная ученость, приобретаемая обучением человеческим и стремлением к внешней мудрости; или проклятое сатанинское обольщение, происходящее от гордости и демонского лукавства и составляющее извращение естества. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 2).

Один проповедник говорит проповеди, чтобы показать себя, получить славу и похвалу слушателей и получить высокую степень, другой проповедует, чтобы помочь людям. У этого доброе намерение, а у того злое. Святитель Тихон Задонский (104, 1329–1330).

Учи, чтобы самому научиться, и доставишь пользу слушателям. Преподобный Ефрем Сирин (26, 629).

Предстоятель слова не должен употреблять своей власти к оскорблению подчиненных и превозноситься перед ними, а, напротив, обязан более обращать высоту сана в повод к смирению (6, 396).

Не должно проповедовать Евангелие из склонности к спорам, из зависти или соперничества. Святитель Василий Великий (6, 397).

Ты – словолюб, ты исполнен ревности; для тебя непереносимо, если не польется у тебя слово! В этом случае желаю тебе не больше свойственного человеку. Говори, но со страхом, говори, но не обо всем, не всякому и не везде. Знай, кому, сколько, где и как говорить. Для всякой вещи, как говорят, есть свое время и всему своя мера. Святитель Григорий Богослов (16, 43).

Проповедь... разрастается подобно горчичному дереву... Поэтому надо не только быть прилежным к проповеди, отрешившись от всего прочего, – нужно делать это с радостью. Святитель Иоанн Златоуст (41, 491).

Те, кто в угождение слушающим не с дерзновением возвещают волю Божию, раболепствуя перед теми, кому хотят угодить, уже не подчиняются Господнему владычеству. Святитель Василий Великий (6, 399).

Не величайся красноречием, лучше возвещай действенное учение людей простых и некнижных, чтобы стать и тебе учеником апостолов Господних, а хвалиться внешней мудростью запрещено, особенно христианам. Преподобный Ефрем Сирин (25, 520).

Жаждущий похвал хотя и может вести беседы, назидательные для народа, но вместо них предлагает то, что более услаждает слух (35, 462).

Принявший на себя подвиг учительства не должен внимать похвалам посторонних людей и без них ослабевать душой. Он должен поучать так, чтобы угодить Богу... Если при этом будет он хвалим людьми, пусть не отвергает похвал... Если же нет, пусть не ищет их и не сетует: достаточное и лучшее утешение в трудах – если он может сознавать, что он составлял и направлял свои поучения на угождение Богу. Подлинно, кто предается страсти к безрассудным похвалам, тот не получит никакой пользы ни от многих трудов своих, ни от силы своего слова... Потому что душа, не умеющая переносить неразумных осуждений народа, слабеет и теряет охоту к слову... Поэтому больше всего нужно приучиться презирать похвалы. Святитель Иоанн Златоуст (35, 466).

Кто проповедует слово Божие, чтобы прославиться на земле, – совершает мерзкий грех (104, 1545).

Божие слово дано нам ради нашего спасения и славы имени Божиего, ради этого должно быть и проповедуемо. Но когда люди ради своей похвалы и славы его проповедуют, то славу, подобающую единому Богу, присваивают себе. Поэтому бывает, что такие проповедники мало чем помогают людям, хотя их люди и хвалят. Не с такой целью, с какой дано слово Божие, проповедуют, поэтому и недейственно бывает в сердцах слышащих. Святитель Тихон Задонский (104, 1330).

Преждевременное стремление учить других и признание себя способным к этому служит причиной падения для души. Руководствующиеся самомнением и желающие возводить ближнего в состояние бесстрастия – приводят свою душу в бедственное состояние... Это относится не к пастырям, которые по долгу своему наставляют ближних, и не к тем преуспевшим инокам, подвиг которых осенен божественной благодатью, которым завещается монашескими правилами давать советы новоначальным... Святитель Игнатий (Брянчанинов) (82, 138–139).

Как врачи часто вынуждены огорчать больных, приготовляя им пищу и лекарства, которые не доставляют удовольствия, хотя приносят великую пользу... так и учители... Святитель Иоанн Златоуст (45, 555).

«Согрешающих обличай перед всеми, чтобы и прочие страх имели» (1Тим. 5, 20). Ничего нет предосудительного, если поучение обличительно. Ибо обличение состоит не в чем ином, как в живом и твердом объяснении человеческой развращенности и заблуждения и в увещевании, чтобы, оставив заблуждение, люди обратились на? путь истины. Что в этом предосудительного? Врач иногда прилагает пластыри легкие, иногда же болезненные и мучительные, а иногда и жестоко режет, смотря по свойству болезни, и никто его в этом не упрекает, только бы сохранил жизнь (хотя иногда лечением он и причиняет смерть). Учитель, особенно же церковный пастырь, есть врач духовный; врачевать не телесные болезни, а духовные – это его несомненный долг. По свойству душевной болезни, растворяет он слово свое иногда тишиной и кротостью, иногда строгостью и обличением...

... Лицемерие и снисходительность к страстям особенно недостойны этого священного места. Если бы истина умолкла и во всем свете, то, по крайней мере, она должна неумолчно вопиять при жертвеннике Господнем. Нет большего вреда, как если и те, кто поставлен свободно обличать наши пороки, будут только заискивающе угождать нашим страстям. «Я тебя уязвляю, – говорил Иоанн Златоуст, – и ты вопиешь; но я. не внимаю твоему воплю: я – врач, мои средства приносят исцеления». О, как нужен такой человек, особенно в те времена, в которые развращенность не уважает ничего священного, без стыда проявляет своеволие и свои прихоти ставит своим единственным законом! Как один такой мог бы подкрепить падающий дом!

... Проповедник в своем обличительном слове никого не называет. Касается всех сердец, но уязвляет только те, которые больны; и это втайне чувствует только одно уязвленное сердце и тем самым исцеляется. Поэтому видим, что и обличительное поучение для наших страстей и пороков – полезнейшее лечение. Платон, митрополит Московский (105, 456–458).

Другой заботы, кроме проповеди Евангелия, у апостола Павла не было никакой. Было ли это служение слову средством к получению большого воздаяния от Бога – и это нельзя сказать. В послании к Коринфянам святой апостол упоминает о другой заботе: «дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1Кор. 9, 27); но и эта святая забота о своем спасении была для него делом как бы второстепенным в сравнении с главной и единственной его заботой. Какую значимость он придавал своему спасению по сравнению с успехом проповеди, показывают его слова, исполненные непостижимого самоотвержения: «я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих» (Рим. 9, 3). То же самое он говорит и теперь: «Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, – проповедать Евангелие благодати Божией» (Деян. 20, 24). Только тогда, когда мы будем иметь понятие о всецелом посвящении себя делу Божию, мы в состоянии будем понять и необычайное усердие к проповеди, и высочайшее бескорыстие в деле служения, о которых говорит святой апостол: «три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас» (Деян. 20, 31), учил «всенародно и по домам» (Деян. 20, 20), чтобы, с одной стороны, не опустить чего-либо полезного и непременно сказать всю волю Божию, а с другой, – не оставить кого-либо без назидания и каждого полностью убедить в возвещаемых истинах. Нужно вспомнить еще и то, что такое многотрудное и поистине возможное только для апостола дело назидания происходило со многими слезами, среди напастей и иудейских наветов. При таком самоотвержении и ревности к делу Божию, которая нисколько не ослабляется самыми враждебными препятствиями, почти сама собою понятна ее возвышенная чистота, не только чуждая корысти, но и заботливо отклоняющая всякий повод к такому неуместному подозрению. «Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии» (Деян. 20, 33–34). Но и здесь еще не предел самоотверженности апостола. Он еще не ограничивается тем высоким бескорыстием, по которому в деле многотрудном, поглощающем все его время и все заботы, не ищет никакой корысти, он еще почитает своим правилом, что «блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20, 35). Это признание человека, уже совершенно распявшегося миру, было последним словом его прощальной беседы, приложившим последнюю высокую черту к полному изображению характера его служения.

Но святой апостол говорил о себе и о своем служении с такой откровенностью не для того, чтобы поразить слушателей изображением своего духовного величия. У него везде и во всем одна мысль и одна цель – проповедание Христа. И здесь он имеет целью – через изображение своей жизни перед слушателями полнее и яснее вообразить в них Христа, как бы повторяя свои слова: «будьте подражателями мне, как я Христу» (1Кор. 11, 1). Потому, говоря о своем служении, святой Павел тут же дает и наставление. Так как перед ним были пресвитеры – наставники Церкви, то его наставление преимущественно касается обязанностей их служения. Если будете, подобно мне, внимательны к себе и ко всему стаду, то будете чисты от крови всех, то есть невиновны в гибели некоторых. Если будете бдительны, то прогоните волков, не щадящих стада, которые по отшествии моем придут к вам. Если будете бескорыстны, то получите наследие во освящении всех.

Таково наставление, преподанное святым апостолом преемникам его служения. Но им легко могут воспользоваться и все христиане. Пусть для каждого будет образцом апостольская ревность к делу Божию – усердие, не помнящее о тяжести труда, не взирающее на величину препятствий и совершенно чуждое корысти, – тогда каждый явится совершенным Божиим человеком, вполне готовым на проповедь и всякое благое дело.Воскресное чтение (114, 509–510).

Не нужно думать, что успех проповеди достигается нашими собственными измышлениями, но всю надежду надо возлагать на Бога (6, 398).

Для Евангельской проповеди не нужно пользоваться человеческими преимуществами, чтобы ими не затмевалась Божия благодать. Святитель Василий Великий (6, 397).

Духовное слово может убедить послушных вере даже без содействия грамматики и риторики (26, 120).

Сказанное с ухищрением не для всех вразумительно, особенно же для незнакомых с мирским мудрствованием. Преподобный Ефрем Сирин (26, 119).

Превосходный способ увещания – отклонять от слабого и приводить к твердому, уничтожать ложное и представлять истинное, обличать вредное и показывать полезное. Святитель Иоанн Златоуст (39, 531).

Если кто не имеет силы слова, души подчиненных ему людей будут постоянно находиться в состоянии нисколько не лучшем, чем корабли в бурю... Поэтому священник должен употребить все меры, чтобы приобрести эту силу. Преподобный Ефрем Сирин (32, 460).

Всякое искусство (от упражнения в нем) возрастает, усиливается, а от праздности гибнет; особенно же дар слова, если за ним ухаживать и орошать его, делается более сильным, а если не прилагать о нем попечения, легко проходит и исчезает. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 132).

Если никто не позволяет пользоваться оружием неопытным, то тем более употребление слова надо уступать людям способным, которые в состоянии выбрать и место, и время и, с разумом выслушивая вопросы, отвечают на них без склонности к спорам, благоразумно и правильно их разрешают... к общему назиданию. Святитель Василий Великий (8, 166).

Многословие не полезнее мудрости; доставив, может быть, некоторое удовольствие, оно улетает и исчезает вместе с колебанием воздуха, не оставляя следа, только очаровывает красноречием, пленяя слух. А мудрость проникает в ум, раскрывает уста, исполняет их духом, переживает рождение слова и немногими слогами возделывает многое. Святитель Григорий Богослов (15, 47).

Достоинства речи – истинность, краткость, ясность, благовременность. Недостатки же – лживость, многословие, неясность и несвоевременность. Ибо что пользы, если истина многословна и утомляет слушателей; или коротка, но не ясна; или и ясна, но произносится некстати? Если же имеет все совершенства, то будет сильна, разительна, действенна, покоряя слушателей истиной, привлекая краткостью, уловляя ясностью и увенчиваясь благовременностью (52, 228).

Премудр в слове тот... кто может свою мысль изложить ясно, а не тот, кто затемняет ее ясность премудрыми и высокими речами. Один выносит на свет сокровенное, а другой и ясное для всех скрывает во тьме (51, 107).

Превосходное образование не позорь грубостью сердца, но присоединяй к хорошим дарованиям и доброе сердце и к силе слова – кротость нравов, чтобы сделаться славным перед Богом. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 107).

Говорящий без приготовления часто погрешает, так как не в состоянии рассматривать Писание и в то же время следить за красотой речи (43, 986).

Не нужно всегда держать в напряжении душу слушателей, потому что она скоро изнемогает. Не нужно и всегда давать ей покой, потому что от этого она становится бездеятельной (39, 151).

Кто составляет всю свою речь из предметов трудных, непереносим для слушателей и часто вынуждает душу, не выдержавшую тяжести его слов, отвратиться от них (35, 317).

Кто разнообразит речь и составляет ее больше из легких, чем из трудных предметов, тот прикрывает весомость предмета и, успокоив слушателя, успешнее убеждает и привлекает его. Святитель Иоанн Златоуст (35, 317).

Поучать нужно о самых важных для спасения потребностях – коротко, ясно, просто и понятно простому народу. При каждом учении должно быть краткое нравоучение на ту же тему. Учение нужно подтверждать Священным Писанием и толкованием святых и богоносных отцов и учителей церковных, пояснять образами и историями, примерами и доказательствами... Высоких богословских вещей можно касаться, если случайно возникнет необходимость, и то со всякой осторожностью. Везде нужно иметь предосторожность и крайне беречься от преткновения и соблазна (104, 1327).

Что имеешь сказать людям, нужно прежде достаточно обдумать и хорошо понять, и тогда предлагать людям. Пища прежде варится, растворяется солью, и так подается на трапезе, и бывает вкусна и полезна. Так и пастырю пищу слова Божия нужно прежде подготовить внутри своего сердца, и растворить солью разума, и тогда алчущим людям предложить на духовную трапезу, иначе пастырь может легко погрешить в слове. Святитель Тихон Задонский (104, 1328).

Не широко и не разнообразно содержание апостольской проповеди, насколько можно судить по речам апостолов, дошедшим до нас. Да и не могло быть раскрыто во всей полноте и со всею подробностью все христианское учение в немногих записанных речах; апостолы и не стремились к тому. Их главной целью было – выразить существенные элементы новой веры, в которых содержатся все частные положения опровержение заблуждений, господствовавших тогда в обществе человеческом, не представляют теоретических соображений, направленных на разрешение отвлеченных вопросов знания, а сосредоточивают все внимание – как свое, так и своих слушателей – на деле искупления падшего человечества страданиями и смертью Христа, обетованного Мессии. Этим они на деле показывают всем последующим деятелям церковного проповедничества, где коренная, исходная и конечная точка для их наставлений, от которой должны получать начало и силу и к которой должны возвращаться их разъяснения. В какие бы частные вопросы они ни входили, в них не должна теряться из виду существенная идея христианского учения, и от центральной точки, следуя примеру апостолов, они постепенно должны переходить к разбору частных разветвлений одной главной христианской истины. Указание на факт Искупления силою Распятого и Воскресшего Иисуса Христа, составлявшее сущность проповеди апостольской, было зерном горчичным, выросшим впоследствии в великое дерево. Это дело Искупления так широко и многознаменательно, что усвоение его сознанием переменяло убеждение людей и давало новый оборот расшатавшейся жизни. С ним связано представление о Боге, близком к нам и любовью Своею ведущем нас из жизни греха и страданий к блаженству и счастью, и с другой стороны, представление о нашем ненормальном, греховном состоянии, сознание внутренней потребности очищения и изглаждения нашей вины перед Богом и необходимости нравственного исправления своей жизни. То и другое намечало точки, по которым должно было начаться и совершиться преобразование человеческой жизни в теоретической и нравственной области.

Во внешней стороне апостольских речей, составлявшихся не по правилам искусства, а бывших делом минутного вдохновения, мы не найдем нарочитого выражения тех законов, уяснением которых занимается наука о церковном ораторстве. Но есть здесь черты, обращающие на себя внимание проповедника, долженствующего разъяснить народу то же слово о Христе, какое возвещали и апостолы. Такой чертой служит приспособление их к содержанию сознания слушателей и употребление ими таких средств убеждений, какие имели значение в глазах тех, перед которыми говорилось слово. В большинстве случаев слушателями апостольских речей были иудеи, воспитанные в законе и пророках, хранившие предание предков и гордившиеся своей историей, как историей богоизбранного народа, состоявшего под особенным попечением Промыслителя. Перед нами апостолы ссылаются на ветхозаветное писание, многократно берут из него свидетельства и разъяснение или защиту проповедуемой ими истины, припоминают обетования Божии, пользуются примерами из отечественной истории и мудрой мыслью все направляют к оправданию своего свидетельства о Христе, как обетованном Избавителе народа. Отсюда в их речах священный библеизм, при котором слово их стоит в самом близком и непосредственном соприкосновении с Божественной Книгой Завета, на нее опирается и к ней возвращается внимание слушателей. С этой стороны оно является достойным предметом подражания для проповедников божественного слова, имеющих дело с христианскими слушателями. Возникая из слова Божия и будучи его продолжением и разъяснением, церковная проповедь не может оставлять без внимания тот божественный источник своей веры и своего содержания, который стоит перед глазами верующих с силою божественного авторитета.

...Случай был внешней исходной точкой для речей апостолов, и случай связывал их с течением исторических событий. Вызванные запросом минуты, не повторяющейся в другой раз со всей своей частной особенностью, и отвечая на нее, они получали отсюда свою характерную индивидуальность, и в целом были речами, собственно, только для этой минуты. Но руководимые Духом Божиим святые апостолы, приспосабливаясь к настроению минуты, каждый раз перед сознанием слушателей выставляли общее высокое содержание. И оно являлось в их устах со значением насущного материала, могущего питать души, требующие истины, и падало, как семя, на жизненное историческое поприще. Мы видим в этом один из существенных признаков истинного достоинства учительного слова, имеющего значение слова исторического. Таким бывает только то слово, которое не рождается от прихоти учителя, а с одушевлением отвечает на горячий запрос дня и пользуется настроением минуты для проведения вечных начал истины и правды. Часто сменяющиеся явления, действующие на личную волю человека, и общие начала высшей правды постоянно переплетаются в истории, и кто работает над их сочетанием, с полным вниманием к запросам обеих сторон, только тот приобретает значение исторического деятеля. Так обстоит дело как в жизни вообще, так и в сфере церковного учительства в частности.

...Первая речь, имеющая значение открытого возвещения имени Христова и стоящая во главе всех позднейших проповедей, слышанных из уст свидетелей Христовых, сказана была апостолом Петром при необычайных обстоятельствах – тотчас после сошествия Святого Духа на апостолов, при обнаружившемся тогда чудесном действии Его в апостолах, изумившем всех свидетелей чуда.

Необычайные великие события своего времени, не понимаемые или не признаваемые народом, окружающим апостолов, Петр сближает с пророчествами о них и обетованиями, известными каждому израильтянину. И люди начинают веровать в то, чего не понимали или чего не признавали. Для них уясняется великое значение тех событий, о которых говорил богодухновенный учитель.

Другая черта, обращающая на себя внимание в речи апостола, – это мягкость слова, старание сгладить все жестокое и неприятное, что имел в себе предмет, затрагиваемый речью. Апостолу приходилось говорить о таком факте, который тяготеет неизгладимой виной на народе израильском, именно о неправедном осуждении им Того, Кого Бог Отец послал в мир Спасителем человека и Кто представлял из себя высшую благодеющую, олицетворенную любовь. Выставляя этот факт, апостол Петр не поражает словом грозного обличения виновных, а старается по возможности извинить их преступление, указывая на то, что это совершилось во исполнение предопределенного Совета Божия, как бы помимо прямой их воли. Противоположный образ представления мог бы ожесточить слушателей и оттолкнуть их как от говорящего, так и от веры в то, о чем он говорит. Но тот, какой употребил апостол Петр, вносит примирение и умиление в души слушателей и в состоянии расположить их – как и действительно расположил многих – к искреннему и сердечному покаянию и вере в проповедуемого Мессию. В конце речи, желая более и сильнее расположить к вере во Христа умиленные сердца израильтян, апостол напоминает им об особенных обетованиях Божиих, им данных, о том, что они и дети их представляют богоизбранный народ, который должен идти впереди других в путях Царствия Божия, и так, приспосабливаясь к их естественному национальному чувству, усиливает средства к тому, чтобы склонять их к вере в Господа Иисуса Христа (114, 125–129).

В Коринфе апостол Павел оставил всякую заботу о естественной художественности слова и старался говорить как можно проще. Но это потому, что ученая манера речи здесь была нецелесообразна, так как слушателями его были, за немногими исключениями, люди простые и некнижные. «Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных, но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее» (1Кор. I, 26–28), – говорит апостол, объясняя и свойство своей проповеди. В Коринф Павел явился прямо из Афин (Деян. 18, 1). А в Афинах опыт показал ему, что от ученых доказательств и искусственных приемов речи нельзя ожидать особенных успехов в евангельской проповеди: здесь. перед учеными и афинскими философами, апостол показал свою мудрость, но плода отсюда почти никакого не было, а заметно было у слушателей или холодное равнодушие к предмету проповеди, или слышались оскорбительные насмешки над ней. В сознании бессилия человеческой мудрости он с тем большим доверием обратился к благодати Божией и простым словом стал возвещать Христа распятого. В. Ф. Певницкий (114, 361–362 ).

«Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари» (Мк. 16, 15). Евангелие проповедуется всей твари, если оно проповедуется человеку, для которого сотворено все на земле и который имеет сходство со всеми тварями. Под именем всей твари можно разуметь также и язычников, ибо прежде апостолам было сказано: «на путь к язычникам не ходите» (Мф. 10, 5), а теперь велено проповедовать всей твари.. То есть апостольская проповедь тогда должна была послужить нам на пользу, когда, во свидетельство своего осуждения, ее отвергли гордые иудеи. Святитель Григорий Двоеслов (116, 687).

Долг усердного проповедника, как и заботливого земледельца, – не оставлять своего дела, пока не увидит, что посаженное слово укоренилось (42, 120).

Наставники не все говорят, как хотели бы сами, но как этого требует состояние немощных (42, 194).

Намеренному говорить о предметах духовной мудрости особенно нужны слушатели сокрушенные и смиренные, чуждые гордости и тщеславию. Святитель Иоанн Златоуст (39, 232).

Открывать перед всяким без разбора тайны спасения... то же самое, что в нечистый сосуд вливать многоценное миро. Святитель Василий Великий (7, 171).

Тому, кто не внимает словам твоим, не говори их. Преподобный Антоний Великий (82, 271).

Источники текут, хотя бы никто не. черпал из них... Так и проповедник, хотя бы никто не внимал ему, должен исполнять все, зависящее от него. Святитель Иоанн Златоуст (35, 779).