Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского
С присовокуплением предисловий на книги св. Григория Синаита, Филофея Синайского, Исихия пресвитера и Нила Сорского, сочиненных другом его и спостником, старцем Василием Поляномерульским, о умном трезвении и молитве
Содержание
Предисловие от русского издателя
Житие и подвиги Отца нашего старца Паисия, архимандрита молдавских святых монастырей Нямецкого и Секула 1. Рождение и родители отца нашего Паисия. 2. Отрочество его 3. Юный Паисий идет во град Киев 4. Его желание иноческого нелицемерного жития 5. Его странствие. 6. Паисий вступает в обитель Любицкую 7. Богоугодное правление Игумена Никифора 8. Перемена начальства 9. Паисий неумышленно прогневляет нового игумена. 10. Исходит тайно из обители 11. Вступает в обитель св. Николая Медведовскую 12. Гонение от униатов 13. Паисий идет в Киев 14. В Киеве извещается о печали матери своей 15. Матерь его приемлет иночество 16. Паисий исходит из Киева и приходит во Влахию в скит Трейстены 17. Старец Василий. 18. Паисий не желает прияти священство 19. Искушение 20. Старец Михаил 21. Схимонах Онуфрий. 22. Пасий идет в скит Кыркул с схимонахом Онуфрием. 23. Пребывание и подвиги его в ските Кыркуле. 24. Посещает старца Онуфрия 25. Путешествие его во Св. гору Афонскую. 26. Прибытие во Святую гору в 1746 году 27. Нынешнее бедственное положение Св. горы 28. Паисий вселяется в келлию. 29. Не обретает старца 30. Новые подвиги юного старца 31. Прибытие старца Василия и пострижение Паисия 32. Пришествие юного монаха Виссариона 33. Каков долженствует быть истинный наставник 34. Виссарион просит Паисия быть его старцем. 35. Отец наш указует ему путь царский; их содружество 36. Ученицы. 37. Начало общего жития. 38. Братия убеждают старца прияти священство 39. Основание скита во имя Пророка Илии. 40. Умножение Братии 41. Слава Паисия 42. Завистник 43. Временное переселение в монастырь Симопетру и возвращение в скит 44. Теснота; намерение перейти во Влахию 45. Отплытие Паисия с братией во Влахию. 46. Пожаловане ему монастыря Дрогомирна в Молдавии 47. Отец Алексий. 48. Пострижение Паисия в схиму 49. Обновление общаго жития по уставу святой Афонской горы 50. Отец Онорий 51. Труды Старца в переводе отеческих книг, и поучения от оных братий 52. Предвещание о разорении общежития от любоимения 53. Начальническия дарования Старца, и попечение отеческое о братии 54. Предуспеяние братии 55. Турецкая война. 56. Поступление части Молдавии с монастырем Драгомирною под римское владение 57. Общее сетование и призвание Паисия в Секул. 58. Преселение в Монастырь Секул 59. Теснота жительства в Секуле, прошение воеводе о даровании пространной обители. 60. Повеление преходити в Нямец. 61. Неутешная о сем печаль Старца 62. Сетование Нямецкой братии, и жалоба их Паисию 65. Отрицательное прошение к воеводе. 64. Подтверждение повеления преходити в Нямец 65. Шествие в Нямец 66. Приятие Монастыря Нямца 67. Последние труды Паисия 68. Посвящение его в архимандрита 69. Постепенное разорение прежняго жития еже и предувиде Блаженный 70. Крайнее прилежание в переводе книги 71. Дарования Старца 72. Прочия Его дарования, свойства и деяния 73. Имяше и дар предведения 74. Не от чудес, но от исполнения Евангельских заповедей познавается святость рабов Христовых 75. Предсмертная болезнь старца. 76. Преставление его 77. Похвала почившему в Бозе Отцу Паисию Писания Старца схимонаха Василия, спостника и друга блаженного отца Паисия Предисловие или предпутие хотящими чести книгу иже во Святых Отца нашего Григория Синаита, и не погрешати разума в ней лежащаго Предисловие на главизны блаженного Филофея Синайского Предисловие на книгу блаженного Исихия Надсловие на книгу блаженного отца Нила Сорского Пристежение Старца Поляномерульской обители Василия о ошаянии брашен возбраненных монахом Предисловие Изследование Писания старца Паисия Архимандрита молдовлахийския нямецкия обители Толкование на Господи помилуй Свиток. Сочинения Старца Архимандрита Отца нашего Паисия Предислoвие Старца Паисия Блаженныя памяти отца нашего Старца Паисия. Главы о умней молитве Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Письма старца Паисия От письма старца Паисия, еже писа ко старцу Феодосию О Господе радоватися Авраамских дел подражателю, Заповедей Божиих усердному делателю, моему вседражайшему другу, Господину отцу Димитрию Иерею 1766 года, мая 16 числа 1772 марта в 18 день Письмо старца Софрония Молдавского к схимонаху Афанасию, жившему в Свенском монастыре Письмо Старца Софрония к Марии Петровне Протасьевой, Арзамасской общины начальнице Письмо отца Афанасия к ней же, Арзамасского девичьяго общежительного монастыря начальнице и Богособранных Христовых невест Матери Марии Петровне Июля 3-го 1799 Наставление (его же) Любезный о Христе Иисусе брате, Тимофей Иванович с любезным Ионою! Друг мой любезный, отец Моисей! Пречестный во иеромонастех отец Моисей, Любезный брате мой! Всечестный о. Игумен Моисей! Из письма к Строителю Саровской Пустыни Отцу Исайе Любезный брат о Христе Андрей Степанович! Любезый брат о Христе! Пречестный отец Андрей! Друг мой и брат о Христе! Отец Андрей! Пречестный во иноцех отец Авель, Возлюбленный брат о Христе! К И.Д.
Предисловие от русского издателя
Подвиги, наставления и писания молдавского старца Паисия, соотечественника нашего и по месту рождения, и по союзу любви, имели великое влияние на российские монастыри; пример жизни и свет учения его пролился обильно на российское монашество. Ибо многие из россиян, ищущих спасения и отрекшихся мира и яже в мире, странствуя в Палестине, Афонской горе и Молдовлахии, и собирая, подобно пчелам с цветов, мед спасительного учения от обитавших в тамошних местах подвижников, находили особенно в обители старца Паисия величайшую душевную пользу, научаясь притом высокой его жизни и медоточными его наставлениями, подвигам монашеским и внутреннему деланию умной молитвы. По возвращении в Россию, они передавали приобретенное ими там духовное сокровище и другим ищущим спасения, – некоторые начальствуя над обителями, а другие находясь в числе братства.
Не менее сего способствовали к распространению духовного просвещения и книжные труды блаженного старца Паисия, подъятые им в переводе отеческих писаний, из которых иные вовсе не были прежде переложены на Словенский язык, другие же хотя и были переведены и находились кое- где в рукописях, но перевод их столь быль древен и во многих местах искажен ошибками переписчиков, что сделался уже почти неудобопонятен; старцем же Паисием исправлен по греческим подлинникам со всевозможною тщательностью, как и сам он объясняет это в письме своем к отцу Феодосию, архимандриту Софрониевой пустыни. Им переведена с греческого книга «Добротолюбие», в которой собраны писания 24-х богомудрых отцов и подвижников, руководствующие к высшему христианскому любомудрию, коим очищается, просвещается и возводится к соединению с Богом христолюбивая душа посредством внутренней, деятельной и созерцательной молитвы, непрестанно совершаемой умом в сердце. Высокопреосвященнейший Гавриил, митрополит санкт-петербургский, глубоко уважавший отца Паисия и имевший духовное с ним общение, усердно желал видеть и издать в свет сию книгу, и неоднократно просил его о том: но мудрый старец долго не решался на сие, частью по чувству смирения, частью по опасению, чтобы люди самонадеянные не стали превратно толковать содержащееся в ней святое учение, и занимаясь ею самочинно, без надлежащего руководства и порядка, не впали бы в самомнение и прелесть, и тем не подали бы повода к уничижению святыни. Наконец ученик старца Афанасий доставил высокопреосвященному митрополиту и греческий подлинник и старцев перевод сей книги, который, по назначению митрополита, сначала был рассматриваем знающими греческий язык учителями Александро-Невской академии, а потом (как это известно из предания, сохранившегося в Троицкой Сергиевой лавре) отдан для пересмотра и исправления учителю греческого языка в Сергиевой лавре Якову Дмитриевичу Никольскому (бывшему в последствии Протопресвитером Московского Успенского Собора), исправлен им в местах трудных для разумения, и напечатан в московской синодальной типографии, в первый раз в 1795 году; потом, усердным старанием высокопреосвященнейшего Филарета, архиепископа (ныне митрополита) Московского, во второй раз в 1822 г. и в третий в 1832 г. Кроме «Добротолюбия», старец Паисий перевел еще книгу высокого учителя внутренней жизни, св. Исаака Сирина1, и перевод сей печатан в Молдавии. Сверх сего хранятся в рукописях исправленные им древние Словенские переводы писаний Макария Великого, Иоанна Лествичника, св. Варсонуфия, Фалассия, и Симеона Новогоо Богослова, и им самим переведенные книги: Максима Исповедника по вопросу и ответу, Феодора Студита (с просто греческого языка), житие Григория Синаита, слова Григория Паламы, и другие, коими пользуются и болгарские, и сербские, и российские христиане, жаждущие душевного назидания и спасения.
Из российских монахов, пользовавшихся примером и учением старца Паисия, особенно известны следующие:
1) Софрониевой пустыни архимандрит Феодосий, ученик мудрого старца Василия, которого учеником и пострижеником быль и отец Паисий: с 70-го года управлял он, после старца Василия, Влахийским скитом Мерлополянским; а потом, вовремя турецкой войны, в 1787 году вызван был, с учениками своими, в Россию князем Потемкиным. В России дана ему в управление состоящая в Курской Губернии Софрониева пустынь, в которой он пожил довольное время, пася словесное стадо и наставляя братию от отеческих писаний и собственного опыта духовной жизни. Из сей обители, в последствии, многие были избраны в настоятели монастырей той епархии. Феодосий, во все продолжение своей жизни, был другом старца Паисия; к нему писано прилагаемое в сей книге письмо старца, в ответ на его просьбу о присылке духовных книг для назидания братий, живущих в Софрониевой пустыне.
2) Старец к Клеопа, не малое время живший в афонской горе и в Молдавии в Дрогомирнском монастыре, и имевший со старцем Паисием близкое общение духовное; по выходе в России, еще до 1788 года, быль настоятелем Островской Введенской пустыни; духовный делатель и хранитель умного трезвения. Он ввел в Островской пустыни общежительный устав Афонской горы, который последователями его Игнатием и Макарием перенесен был и в Пешношский общежительный монастырь, состоящий ныне в московской епархии. – Игнатий, с 1778 года после Клеопы был строителем Островской введенской пустыни; с 1788 г. Архимандритом Тихвина монастыря, где по благословению митрополита Гавриила ввел общежительный устав; наконец в 1798 году переведен архимандритом в Симонов монастырь, для учреждения общежития, и там скончался в 1796 году. Везде он был для братии примером добродетельного жития, а наипаче смирения, нищеты и нестяжания; шелковых одежд, со вступления в монашество, не носил; был к нищим милостив, к несчастным сострадателен, к братии исполнен любви и благодетелен. – Макарий был настоятелем Пешношской обители с 1788 г. До самой своей кончины, последовавшей в 1811 году. Он имел духовную связь и переписку со старцем Паисием, – наставником его благодетеля старца Клеопы, – и получил в дар от него посох. Ему особенно обязана Пешношская обитель своим устройством и благолепием, внешним и внутренним. Неутомимый и многое ведущий в трудах хозяйственных, он еще более неутомим был в подвигах внутренней жизни. Вид его казался строгим, но душа была полна отеческой любви; не имел он никакой собственности, а все делил с братией; всех принимал с благоприветливостью, и его сердечная простота, сопряженная с духовною мудростью, невольно привлекала к нему всеобщее уважение. Высокопреосвященнейший митрополит Платон часто представлял его в пример другим настоятелям, и поручал ему приводить в устройство различные обители; и действительно многие из них заимствовали от Пешноши и порядок общежития и способных к поддержанию оного иноков. Так известный по благочестивой жизни игумен Кириллоновоезерский Феофан, быв на Пешноше, в 1790 году, оттуда заимствовал общежительный устав, и испросил у Макария нескольких из братий для помощи при заведении общежития в Новоезерском монастыре; так пустыни: Давидова, Оптина, Берлюковская, Екатерининская, Медведева, Кривоезерская, и монастыри: Голутвинский и Московский Сретенский получили лучшее устройство общежития по образцу Пешношского монастыря, при содействии и руководстве Макария. Сподвижниками его в духовном делании были Самуил, в последствии настоятель Голутвина монастыря, Аврамий, в последствии настоятель Козельской Оптиной пустыни, и Иерофей, бывший после того строителем Екатерининской пустыни.
3) Иеромонах Клеопа, и 4) схимонах Феодор, первый из Малоросиян, а второй из граждан города Карачева, поживший много лет в обители старца Паисия и принявшие от него пострижение в монашеский образ, были им основательно наставлены и утверждены в духовной жизни; вышли в Россию в 1801 году. Клеопа жиль орловской епархии в Белобережской пустыни и С.-петербургской епархии в Валаамском монастыре; Феодор – в Чолнском монастыре, в пустынях: Белобережской, Палеостровской, в ските Валаамского монастыря и в монастыре Александросвирском2 – от них получили образование в прохождении духовных подвигов и умного делания: иеромонах Леонид3, иеромонах Гавриил u многие другие. Равно и от сих последних преемственно пользовались духовно не только монашествующие, но и светские, получавшие от них назидание и утешение в душевных скорбях своих. Блаженная кончина сих духовных подвижников удостоверяет о плод их благочестивой жизни. Иеромонах Клеопа скончался в Валаамском монастыре в 1816 году; схимонах Феодор в Свирском монастыре в 1822 году, a иеромонах Леонид в Оптиной пустыни в 1841 году.
5) Схимонах Афанасий, бывший ротмистр гусарского полка, по фамилии Захаров, жил при Старце Паисии более 7-ми лет и принял от него монашеский образ; всего более занимался он, по благословению старца Паисия, выпиской наставлений из отеческих книг о молитве, смирении, терпении, послушании, любви и прочих добродетелях, о стяжании которых имел всегдашнее попечение. По необходимым обстоятельствам и по просьбе своей, он был отпущен в Россию, с монахами Амвросием и Феофилом, в 1777 году. Здесь, по многих претерпенных им искушениях, был определен Владимирской епархии во Флорищеву пустынь, и пожив там довольно в благочестивых подвигах, получил успокоение по оных в Богородицкой Площанской пустыни, Орловской епархии, смотрительно переселен быв в оную ради многих, пользовавшихся его жизнью и учением, преисполненными любви и смирения. Почил блаженною кончиною в 1825 году. Из Флорищевой пустыни приезжая в Москву, имел он духовные беседы о умном делании и о многих предметах монашеской жизни с находившимися в то время в Новоспасском монастыре иеросхимонахами Александром (в последствии архимандритом в Арзамасе) и Филаретом45, которые хотя не знали лично Паисия, но пользовались духовными учениями, содержащимися в переведенных им писаниях отеческих, и имели великую любовь, усердие и благоговение к сему духовному вождю: из них Александр вел переписку с самим отцом Паисием.
6) Схимонах Афанасий, из сенатских секретарей, оставив мир, странствовала в св. Афонской горе и в Молдавии, жил в обители старца Паисия, от которого поручен был в назидание старцу Софронию (преемнику Старцева Начальства в Нямецкой пустыни).
В 1805 году, живя в Свенском монастыре Орловской епархии, он получил от старца Софрония прилагаемое здесь назидательное писание, могущее послужить многим к душевной пользе. Скончался в том же Свенском монастыре в 1811 году, на руках вышеписанного схимонаха Афанасия. Он принес в Санкт-Петербург из Молдавии книгу: «Добротолюбие» на греческом языке, и когда, в 1791 и 92 годах, по благословению высокопреосвященнейшего митрополита Гавриила, сличаем был с греческим подлинником перевод сей книги, сделанный старцем Паисием, и встречавшиеся в оном трудные к разумению выражения и обороты нужно было заменять более ясными и общепонятными, тогда трудившиеся в сем деле обязаны были, по назначению Митрополита, постоянно советоваться обо всем, что находили нужным исправить, с духовными Старцами, проходившими самым делом, по руководству отца Паисия, высокое учение, излагаемое в Добротолюбии, – и именно: с игуменом Валаамского монастыря Назарием, с иеромонахом Феофаном, в последствии Архимандритом Новоезерского монастыря, с вышеупомянутым иеромонахом Филаретом, который тогда был еще иеродиаконом Александро-Невской лавры, и с принесшим сию книгу в Россию Афанасием, которого мирское имя было – Андрей Николаевич: «они, говорил мудрый архипастырь ученым переводчикам, – хотя и не знают так, как вы, греческого языка, но лучше вас знают из опыта духовные истины, непостигаемые одним только книжным учением, и потому правильнее вас могут понимать смысл наставления, содержащихся в этой книге».
7) Монах Павел, живший в Молдавии при старце Паисии, и вышедший в Россию, окончил дни свои в Московском Симонове монастыре. Он много пострадал в 1812 году, во время нашествия французов, был от них бит, и остальное время жизни своей провел в болезненном положении, духовным своим дарованием многим подавал пользу, ищущим оной.
8) Монах Герасим, старцев постриженец, вышедши в Россию имел жительство в Софрониевой пустыни. Сей трудолюбивый старец, при духовных дарованиях, подавал собою пример прочим братиям, своим трудолюбивым послушанием, до глубокой старости, стяжав чрез оное глубокое смирение.
9) Монах Феофан живший в Оптиной пустыни6.
Известно, что и кроме сих благочестивых старцев, многие жив при отце Паисии, получили от него духовное просвещение, и потом вышли в Россию по разным обстоятельствам; иные же, проходя в странствии и успокоиваясь на время в обители его, насыщались духовным его учением, и все они, расходясь и водворяясь по разным российским монастырями, водворяли в них и духовное просвещение, приобретенное ими от жизни и учения старца Паисия. Всех их мы не можем исчислить; но, по крайней мере, известны некоторые из них, как то: иеромонах Василий, благородного происхождения, родившийся в фатежском уезде; мирское имя его было – Владимир Тимофеевич Кишкин; он странствовал и жиль несколько лет с учениками своими в св. Афонской горе и в Молдавии, после 1780 года; после того был строителем в Белобережской пустыни и окончил дни свои в площанской пустыни на покое, в 1851 году. Был духовный старец, от которого многие пользовались духовно, и особенно отличался с юных лет целомудрием, смирением, терпением и любовью к оскорблявшим его. Из учеников его известны: Анастасий, Израиль, Серафим, бывший в последствии настоятелем Белобережской пустыни, и Филарет, игумен Глинской пустыни. – монах Арсений, проводивший большую часть жизни своей в пустынных лесах, и скончавший оную в Белобережской пустыни в 1844 году. Иеросхимонах Афанасий, духовно просвещенный старец, также безмолвный обитатель пустыни, почил о господе от трудов своих в Брянском Свенском монастыре в 4845 году, храня до смерти при послушании духовное трезвение; он был для многих светильником во тьме светящим. Игумен Самуил, бывший настоятель коломенского Голутвина монастыря, искусный делатель умного трезвения. – монах Арсений был духовной жизни, скончался в Симоновом монастыре. – Иеросхимонах Леверий, в Екатеринославской епархии, скончавшийся в 1824 году в глубокой старости. Его наставлениями пользовался архимандрит макарий, управлявший Алтайскою миссией. Все сие от многого весьма малое представлено здесь. Но кто может исчесть всех тех, кои пользовались и ныне пользуются в российских монастырях, духовным просвещением от трудов и учения старца Паисия, переданным и передаваемым друг другу? За все оное премилосердый Господь да умножить мзду воздаяния в некончаемом веке блаженному старцу Паисию; а мы россияне должны чувствовать излиянную на нас промыслом Божиим чрез него духовную пользу, не для одного монашества, но и для укрепления всей православной церкви. Ибо он, при высоте духовной жизни, был ревностный хранитель догматов и правил святой церкви, и других учил строгому сохранению оных, яко самонужнейшему основанию нашего спасения. Воздадим за все сие по силе нашей славу, благодарение и поклонение единому богу, в Троице славимому и поклоняемому, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и вовеки веков. Аминь.
Предуведомление краткое Боголюбивому читателю, о житии Блаженной памяти старца Паисия, Архимандрита Молдавских Святых монастырей
По отшествии отца нашего блаженной памяти Старца Паисия ко Господу, время немало, но яко более двадесяти лет прейде в молчании, да не реку в небрежении. Таже аки от сна нецыи воспрянувше, зазреша себе. Согре бо Господь сердца молдавского и славянского языка старейших и теплейших ученик, еже непременно написата житие отца своего. И умолиша возлюбленного брата нашего схимонаха Митрофана восприяти сие послушание. Потрудися убо сей послушник, и яко ученик сый древнейший старца и в преписании книг и грамматическом художестве не неискусен, славянским языком собрав, написа. Но крайняя ради его старости и слабости, паче же притупления очес, исправити е совершенно не возможе. Таже по мале времени отъыде ко Господу.
По смерти же Митрофана, видя общий брат схимонах Иоанн, яко писание Митрофаново совершенная исправления не получи, поревнова о житии сем, и по совету других духовных отец, и яко искусный в молдавском и греческом языце и писаши, написа и сей многосложнейше списание молдавским языком, но отнюд отлично от Митрофанова, точию бо во главнейших снидошася во едино. – По мале же времени и сей отыде ко Господу. Чтущеже имущш усердие молдавского языка братия списание Иоанново, за широту его стужиша себе. И умолиша зельным молением пребывавшего тогда в монастыре Нямец мужа учительна иеродиакона Кир-Григория, иже ныне митрополит града Букурешта и всея Валахии, да изберет из оного краткое житие. Он же яко муж премудр, ведая яко краткими словесы доброту всея широты без умаления показати невозможно; обаче убеждаем молением братии, краткое избра: надписание же ему положи не житие, но повесть вкратце от жития. А яко мужа премудра избраше оно прочтеся Ясскому митрополиту Кир-Вениамину, и бывшему тогда князю, и по дозволению их напечатася в монастыре Нямце сея повести множество и растечеся ныне повсюду.
Сему же тако бывшу, братия и Духовнии Отцы монастыря Нямца, молдавского и славянского языка, за несогласие всех сих списаний сожалиша себе зело, глаголюще: якоже старец бе един, такожде убо и житие его обема языки подобает написану быти единому и томужде.
Сего ради имущие усердие братия, вся она спи-ания рассмотревше, и из всех оных держащеся паче Митрофанова, нужнейшая во едино собравше, соборне судихом на молдавский и славянский языки едино и тожде писанием вторицею предати.
И ныне, помощью Божией и молитвами Блаженного Отца нашего, житие сие, поскольку возможно, исправися, и оскудевающая дополнивше окончахом и тебе Боголюбивому читателю в пользу душевную предложихом. Молим же тя любовию прияти, нам же грешным, в чем либо где погрешившим, прощение подати.
* * *
Книга, сия в рукописи была прислана от Старца к Его Высокопреосвященству, Митрополиту Гавриилу, с таковым в Предисловии, собственноручным подписанием: «трудивыйся в переводе сем, Святовознесенского Намецкого и Предтечева Секульского Молдовлахйских Монастырей Архимаидрит Паисий Величковский, родимец Полтавский».
Житие схимонаха Феодора было напечатано в Москве, 1839 г., особою книжкою, составленною вкратце из более пространного рукописного жития его.
Сей иеросхимонах Леонид (лев) родом был из граждан города Карачева, по фамилии Наголкин. Первоначально поступил Калужской епархии в Козельскую Введенскую Оптину пустынь, в 1797 году; прожив два года, перешел в Бело-бережскую пустынь, в Орловской губернии состоящую, где и пострижен в монашество, в 1801 году, Строителем иеромонахом Василием, – старцем духовной жизни, подвизавшимся не малое время в Афонской горе, и по произведении по степеням во иеромонаха, в 1804 году, по воле преосвященнейшего Досифея, епископа Орловского и Севского, определен во оной пустыни Строителем, как прежде строительства, временно живший в Чолнском монастыре, так и бывши Строителем, имел купножитие и духовную о господе любовь и собеседование с вышедшим из Молдавии учеником старца Паисия вышеупомянутым схимонахом Феодором, от которого наставлен был противоборству страстям, и получил просвещение духовного разума; по увольнении от Строительской должности, по усильному его прошению в 1808 году, жил он с отцом Феодором и иеросхимонахом Клеопою в той же Обители в пустынной келье, совокупно занимаясь умным деланием и принося пользу ближним, притекавшим к дверям их кельи, духовными советами и наставлениями. По выходе из Белых Берегов отца Феодора, и о. Леонид с о. Клеопой в 1811 году переселились в Валаамский монастырь, куда в последствии и о. Феодор к ним присоединился. Тут они проходили подвижническое внимательное жительство в находящемся там ските; по успокоении же Старца иеросхимонаха Клеопы в Валаамском монастыре, перешли на жительство, в 1817 году, в Свирский монастырь, где о. Феодор почил о господе, получив несомненно награду трудов своих – надежду спасения а о. Леонид, зная об устроенном при Оптиной пустыни безмолвном ските, и имея при себе учеников, требующих обучения в благоустроенном братском общежитии, в 1829 году перешел на жительство в оный скит, где, по благорасположению Настоятеля, поручено ему иметь духовное руководство братий, жительствующих в обители. Здесь не мог укрыться град верху горы стояй; начали приходить к нему из разных городов и селений разного звания люди, из дворян, купцов, мещан и простонародья – обоего пола, и время от времени стечение народа умножалось. Всякий быв принимаем им с сердобольным отеческим расположением и любовно, раскрывал пред ним душевные свои скорби и раны, и почерпал в беседе его утешение и исцеление; а многие и телесными болезнями одержимые, и даже бесноватые, получали облегчение чтением от него молитвы и помазанием елея от лампады, горевшей пред иконою Божией Матери; почти никто не отходил от него не быв утешен духовно или телесно. Такое благотворное действие старца как на братий, так и на приходящих, много способствовало к благоустройству самой обители, внутреннему и внешнему; под сень ее из разных мест стекалось множество братий, искавших душевного спасения и видевших мудрое управление, стройное благочиние и духовное назидание под руководством отца Леонида и благорассудительного Настоятеля, который, зная искусство старца в духовной жизни, приходящих на жительство в обитель поручал ему, как духовному наставнику, в окормление, по наставлению св. Отцов. Одаренный духовным рассуждением, и имея острую память и дар слова, о. Леонид всякому делал приличные наставления от св. Писания и отеческих учений, глубоко вкоренившихся в чистоте его ума и памяти. Перед народом же любил скрывать высокое устроение своего духа под крайнею простотою слова; речь его отличалась особенным своеобразным соединением духовной силы писания и яркой выразительности народного русского языка. Кроме своих занятий в монастыре, он получал множество писем от разных лиц, просивших у него разрешения недоумений, и по любви своей к ближним не оставлял их без внимания, но или сам писал, или диктовал ответы, приличные каждому к укреплению и к утешению в скорбях. Когда же умножилось стечение народа, то по неудобству скитского положения, переведен он был в монастырь в 1836 году, где также продолжал подавать многим духовные наставления, и даже при слабости своего здоровья никому не отказывал, но всем являл отеческое сердоболие. Скончался 1841 года октября 11 дня, 72 лет от рождения, в полной памяти и здравом уме, постепенно изнемогая в телесных силах, душевно же быв укреплен верою, совершением над ним соборного Елеосвящения и частым приобщением Святых Христовых тайн, которого сподобился и в самый день своей кончины. В сильной болезни до самой смерти призывал Милосердого Господа, наконец, утихла болезнь; перекрестился, благословил предстоящую братию, и спокойно предал дух свой в руце Божии.
Старцы Александр и Филарет (в схиме Феодор), жившие долгое время вместе в Московском Новоспасском монастыре, соединены были между собою союзом особенного духовного дружества. – Иеромонах Филарет был родом из города Вязьмы, сын достаточного купца, по Фамилии Пуляшкин. Тринадцати лет поступил он в монастырь, рано почувствовав внутреннее отвращение от светских занятий и еще с детства углубляясь в чтение духовных книг, находившихся в доме отца его. Неизвестно куда поступил он первоначально; но впоследствии был несколько лет в Саровской пустыне и потом в Невской Лавре при Митрополите Гаврииле. Из Петербурга Старец Филарет переселился в Москву, был некоторое время в Симонове монастыре и потом в Ново Спасском, где более 40 .т находился в одной келье, редко переступая за ворота монастырской ограды. Только в тихие летние вечера, когда умолкало движение народа, выходил он с другом своим, иеромонахом Александром, и еще с другим старцем, Михаилом, державшимся того же учения, на уединенную прогулку вокруг монастырских стен, питая сердце высокою беседою. – Проведя довольное время в подвигах монашеского безмолвия, старец Филарет остальную часть жизни своей посвятил на деятельное служение ближним, подавая назидательные советы и утешение всем требующим, без различия лиц и состояний. Келья его была ежедневно наполнена множеством народа всякого звания, от высших сановников до последних простолюдинов. Удрученные горем, утесненные жизнью, волнуемые сомнением, уязвленные страстью, постигнутые бедою, или душевною болезнью, или даже телесными недугами, со всех сторон стекались к нему, излить свои скорби пред его кротким, сострадательным участием, и конечно, действием благодати Божией – из всех приходивших к нему с верою никто страждущий не оставлял его порога, не получив отрады: недоумевающей находил у него спасительный совет, ищущий поучения – высокое назидание, ожесточенный умиление, отчаянный молитву, маловерный прояснение истины, слабодушный подкрепление сил. В беседе его особенно ясно выражалась удивительная кротость его души, крайнее смирение, горящая любовь к ближнему, сострадательность, терпение и красота и сила глубокого духовного ведения. Часто случалось, что от множества посетителей он не имел времени ни для трапезы, ни для краткого отдохновения, не смотря на мучительную болезнь, от которой страдал в продолжение всей своей жизни. Тем не менее, однако, рано утром и вечером, кроме часов, особенно назначенных для молитвы, находил он еще время для чтения и переписывания книг святых отцов. Только не задолго до кончины своей, последовавшей 1842 года августа 28 дня на 84 году от рождения, не мог он уже более служить нуждающимся своими душеполезными советами и наставлениями; ибо от удара, приключившегося ему вероятно в следствие его болезненных страданий, язык его с трудом мог произносить что-либо иное кроме обычного ему призывания святого имени Спасителя и рождшей его Пресвятой Девы, так, что повторяя день и ночь беспрестанно и, так сказать, с каждым дыханием сии святые имена, блаженная душа его на крыльях неумолкной молитвы с последним вздохом вознеслась от земного бытия к тому, кого так постоянно и так пламенно призывал он, от страдальческой постели простирая руки к небу, и как бы думая схватить кого-то близкого. – Родительница его окончила жизнь инокинею. Брат его, в монашестве Аполлинарий, был архимандритом в Ростове, где находился также друг его, держащийся того же учения, высокой жизни Старец иеромонах Амфилохий, бывший при раке Святителя Димитрия.
Отец архимандрит Александр Арзамасский, преисполненный дарований духовных, в Московском Новоспасском монастыре был некоторое время наместником. Испросив увольнение от должности своей на больничную вакансию, он пользовался уединением и молитвою сердечною, по учению отцов, проходивших сие делание в призывании имени Иисусова, и принял келейно великий образ схимы. Высокопреосвященнейший митрополит Гавриил, бывши в Москве на коронации блаженной памяти государя Павла первого, занимался много беседою с ним, и приглашал его к себе в Новгородскую епархию на степень архимандрита; но он смиренно отказался, единственно потому, что не хотел оставить своего уединения, в котором пользовался дружеством, стремившегося к одной с ним цели старца, иеромонаха Филарета, проводя уединенно в таком положении немалое время в Новоспасском монастыре, в крайнем нестяжании, он имел сношения с старцами Молдавскими и Афонскими, пользовался их опытами жизни духовной, и когда бывали они в Москве по разным случаям, принимал их к себе и много услуживал в их потребностях, посредством известных ему благодетельных граждан, приверженных к нему. Также ищущим пути спасительного по званию Божию к монашеской жизни весьма много помогал советами и разными средствами к развязке от мирского быта. По его любви о Господе и руководству, многие препровождали внимательную монашескую жизнь; некоторые же из них призваны были и для руководства других и возведены на степени Настоятельские: Строителями, Игуменами и Архимандритами, при его еще жизни. (Подробнее об архим. Александра смотри Примечание в конце книги).
Монах Феофан, уроженец Владимирской Губернии, был на службе Черноморского Казацкого войска куреня Воскренского; до пострижения именовался: казак Федор Талунин; в службу вступил 1789 года, мая 5 дня, а из оной отставлен, за болезнью его, в 1791 году. По отставке находился несколько времени на испытании в Софрониевой пустыни; из оной перешел в Молдавию, где у Старца Паисия в Нямецком монастыре обучался монашеству, проходя послушания с строгим отвержением своей воли, и трудился года три в поварне, по кончине же старца возвратился в Россию, и принять был в Оптину пустынь в число братства указным определением 1800 г. Марта 7-го, а в монашество пострижен 1801 г. Сентября 26-ю. В именной ведомости о монашествующих за 1816 год означено, что он «45-ти лет от роду, обучался российской грамоте, проходил должность пономаря, к церкви усерден, в трудах послушания неутомим, поведения доброго, а в крайнем нестяжании и кротости духа деятельную добродетель поста, молитв и поклонов проходил с горячею ревностию. В продолжение всей первой и всей последней седмицы великого поста не вкушал ничего; а в прочие посты на третий день принимл пищу. Ревность к подвигам постничества побудила его, с верою вступить в великую меру вышеестественного поста. В одно время он открыл близкому к нему по сожитию в уединении брату непременное желание, провести всю св. Четыредесятницу поста без пищи; «я верую, говорил он, что не умру от поста». Брат, услышав это, не мог ни отклонять его от сего намерения, ни утверждать в оном, а оставил на его волю чрезмерный сей подвиг. Итак, вступив в св. Четыредесятницу, Феофан во весь пост не вкушал ничего, а только в неделю однажды употреблял теплую воду от сухости; чрез все 40 дней службу всю выдерживал келейно, и кроме оной много полагал поклонов; сам отапливал келью, и постоянно виден был бодрым. В одно время брат, заметив его ь истощании, сказал ему: «Отче, ты очень изнурил себя»; Феофан отвечал на это: «Нет, Христос Спаситель излил всю свою кровь до последней капли, а во мне еще много крови». Выдержав с Божией помощью сей подвиг неослабно, он приобщился святых Христовых тайн. В последствии он ревновал паки на тот же подвиг; но от простуды заболел жестоким кашлем, и постепенно оскудевая в силах телесных, 15-го июля 1819 года, по окончании утрени, когда брат спросил его: покойна ли душа его, не страшится ли он чего в часе смертном? Он отвечал: «Я с радостью желаю разрешиться от жизни сей», и тут же стал кончаться, занес руку для крестного знамения, и с тем отошел ко Господу.