Камыш и тростник

Камыш и тростник. Растения, обозначаемые этими названиями, во многом сходны между собою. Поэтому они в Библии, при их наименовании, строго не различаются, нередко смешиваются и даже отождествляются. Чтобы разграничить эти растения насколько возможно и получить более или менее ясное представление о различии между ними, их удобнее обозреть вместе, в одной статье.

1. Камыш (Arundo donax Linn.), о котором упоминается в библейском тексте, принадлежит к семейству злаков, к роду тростников⁶. Выходящие из узловатого, горизонтально лежащего, корня в большом количестве и густо стоящие коленчатые стебли камыша достигают в высоту до 5–7 аршин, в толщину имеют до 1/2 вершка; они покрыты, как и у всех злаков, узкими длинными листьями и заканчиваются крупною цветною метелкой, распадающеюся на многочисленные колосья. Камыш рос, и доселе растет, в Египте; но родина его – преимущественно, теплые страны Азии, откуда он через Карию и острова Средиземного моря – Кипр и Крит – проник в южные страны Европы. В Палестине камыш – распространенное растение и в древности, и в настоящее время. Для своего произрастания камыш нуждается, подобно другим болотным растениям, в постоянной и обильной влаге. Поэтому библейскими писателями было замечено, что камыш засыхал и исчезал, как скоро иссякал, – вследствие каких-либо особенных причин, – поток, его питавший (Ис.19:6). Из камыша евреи приготовляли жезлы или трости, уступавшие, впрочем, деревянным в прочности (Ис.36:6, 42:3; Иез.29:6–7). Камышевую трость (κάλαμος), вместо скипетра, дали в правую руку Христу воины, насмехавшиеся над ним (Мф.27:29–30; Мк.15:19); на камышовую трость была наложена губка, напоенная уксусом и поднесенная к устам распятого на кресте Спасителя (Мф.27:48; Мк.15:36). Из камыша были приготовлены линейные меры – трости измерения (Иез.40:3, слл. Откр.11:1). Вообще, камыш как в древности имел, так и в настоящее время имеет многоразличное практическое применение в тех местностях, где произрастал и произрастает (так, камышовые трости в Италии издавна употребляются в качестве подпорок для виноградных лоз). Поэтому камыш искусственно разводится теперь, как и прежде, – притом иногда даже на сухих полях, – и причисляется к культурным растениям. – Следует заметить, что камыш, только что описанный, представляет собою нечто, совершенно отличное от того, так называемого, камыша, который употребляется у нас в обыденной жизни, при заготовке, напр., известных сортов мебели, построении некоторых частей одежды. Последнего сорта камыш есть продукт одного деревянистого растения, принадлежащего к семейству пальм (Рalmae).

2. Тростник (Arundo phragmites Linn., Рhragmites communis Trin.) следует отличать от камыша. Правда, тростник тоже принадлежит к злакам и имеет с камышом, по внешнему виду, большое сходство; но стебель тростника значительно ниже, тоньше, гораздо менее тверд и прочен, нежели у камыша; поэтому тростник никогда не мог иметь такого обширного практического применения, как камыш; отсюда естественно, что ничего не известно об опытах его культуры. Тростник встречается всюду в сырых и болотистых местностях. Он всегда обильно произрастал и в Палестине, вокруг озер, особенно Меромского, и по берегам некоторых речек и потоков. В Библии нередко упоминается о тростнике, так, напр., говорится, что в чащах тростника обитают животные, притом очень крупные (Пс.67:31; Иов.40:16), что высокий, но сравнительно тонкий тростник сильно колеблется при незначительном даже ветре (3Цар.14:15; Мф.11:7; Лк.7:24), что тростник немедленно начинает произрастать в тех местах, где появляются воды и долго не пересыхают (Ис.35:6–7). Впрочем, вероятнее всего, что в приведенных местах одинаково разумеются как тростник, так и камыш.

Кроме тростника обыкновенного, Библия называет еще тростник благовонный (аир: Песн.4:14) и тростник писчий.

1) Тростник благовонный (Acorus Calamus Linn.) принадлежит к семейству Araceae. Корневище этого растения, узловатое и довольно объемистое, лежит под землею горизонтально, имеет пряный запах и острый горьковатый вкус; листья, пучками выходящие из корня, при основании плотно, полукругом, облегают друг друга, затем расходятся; они узки, длинны, вообще похожи на листья тростника, издают сильное благоухание; сбоку из листьев, еще не разошедшихся, выходит стебель, несущий зеленоватое соцветие, причем верхняя половина стебля, значительно утолщенная, покрыта множеством мелких цветов, столь плотно сидящих, что, при беглом взгляде, цветки представляют собою сплошную поверхность, кажутся одним большим цветком, имеющим форму початка (к порядку початкоцветных, Spadiciflorae, принадлежат растения, очень различные по внешности и сходные лишь по устройству соцветия). Родина тростника благовонного – южная Азия, преимущественно Индия; впрочем, растение это было заносимо, между прочим, в Палестину, Европу; его и теперь можно встретить, в одичавшем состоянии, как в св. Земле, так и в некоторых европейских странах. В Библии, именно в Исх.30:23, благовонный тростник назван, как составная часть священного мира; у Ис.43:24 и Иерем.6:20 – как составная часть курения, доставляемая из далеких стран; у Иез.27:19 – как предмет торговли, привозимый южными арабами на тирский рынок, наконец, в Песн.4:14 – как благовонное растение, разводимое в садах.

2) Тростник писчий (Arundo scriptorum, κάλαμος) – особый вид тростника со стеблем, заполненным внутри мягкою сердцевиной; из него приготовляли трости, которыми в древности, вместо современных перьев, начертывали письмена на мягком материале. Писчий тростник произрастал в Египте, затем в некоторых местностях на Евфрате и в Карии, в окрестностях Книда (см. «Книд»). Стебли писчего тростника размягчали, снова засушивали, разрезали, и нарезанные трости приспособляли к письму – чинили с помощью писчего ножичка (Иер.36:23). Писчий тростник, начиная с XVII в. по р. Хр., был мало-помалу вытеснен из Европы перьями; на азиатском же востоке он находится в употреблении и в настоящее время. Писчие трости прямо названы 3Макк.4:15; 3Ин.13, затем подразумеваются Иер.36:23.

Все вышепоименованные растения евреи называли, вследствие их сходства между собою, одним и тем же словом kaneh (kanch от kanah – прямо, правильно стоять); исключение составляет тростник писчий: он не имеет еврейского названия, потому что о нем в еврейском тексте Библии прямо нигде не упоминается. Правда, в Пс.44:2, по русскому переводу, мы читаем о трости книжника скорописца; но в еврейском подлиннике этого псалма русскому слову трость (греч. κάλαμος) соответствует речение ėt, которым обозначали металлический грифель – орудие, употреблявшееся для начертания письмен на твердом материале – глиняных дощечках, камнях. Слово kanah (тростник) евреи употребляли, как имя собственное, для обозначения потоков и городов (Нав.16:8, 17:9, 18:28). Еврейское kaneh перешло в языки греческий и латинский. Словами кане, канна κάνη, κάννα) греки называли камыш; у римлян словами канна, кана (саnnа, саnа – отсюда – саnаlis) был обозначаем тростник, в отличие от камыша – arundo.

Наименование «kaneh» в русск. (синод.) переводе Библии передано словами камыш, тростник. Но этими словами переведены и другие еврейские речения, именно: «агмон», «суф», «аху», «гоме». Сделаем, в дополнение к сказанному, несколько кратких замечаний об этих речениях.

а) Агмон ('agmon от 'agam – болото, пруд) значит вообще болотное растение. Это речение передано в русском переводе словом тростник у Ис.9:14, 19:15, 58:5; а у Ис.35:7 – камыш.

б) Суф (suph) – водоросль, морская трава. Слову этому соответствует в русском пер. у Ион.2:6 выражение морская трава; а у Ис.19:6 и в Исх.2:3, 5 – речение тростник

в) Аху (’achu) – слово египетское, трижды употребленное в еврейском тексте Библии, причем им обозначены – «трава, растущая на берегу Нила, нильская трава», употребляемая в пищу крупным рогатым скотом (Быт.41:2 и 18), затем – вообще «болотная зелень, болотное растение» (Иов.8:11); в первых двух случаях аху в русск. пер. – тростник, в последнем – камыш.

г) Гоме (home), значащее папирус (см. «Папирус»), у Иов.8:11 – тростник.

Из вышеизложенного, между прочим, видно, что древние евреи имели несколько различных наименований для обозначения болотных растений; но наименования эти указывают лишь на признаки, общие или всем названным растениям, или большей их части, напр., на их произрастание в болотистых, вообще, сырых местностях, на очень прямой и очень стройный стебель многих из них. Отсюда можно заключить, что древние евреи не имели, и не находили нужным иметь отчетливых точных понятий о различных родах и видах болотных растений, но довольствовались самыми общими и неопределенными представлениями о болотной растительности. Эта неопределенность отразилась по необходимости и на перев. Библии, – между прочим, на переводе LXX (через него и на славянском) и вообще, на греческих переводах, Вульгате и русском (синод.); в последнем, как мы видели, одно и то же еврейское слово переводится различными словами (кане – камыш, тростник, – аир) и, наоборот, различные наименования – одним и тем же речением (кане, агмон, суф, гоме – тростник). Ясно, что переводчики в указанных случаях вынуждены были руководствоваться более или менее вероятными соображениями.

См. Разумовский, Обозрение растений, упоминаемых в Свящ. Писании, Москва 1871, стр. 52–57; Брокгауз и Ефрон, „Энциклопедический Словарь“ XIV, 1, стр. 233–234; Keil и Delitzsch, Commentar. III, 1 (Lpzg. 1869), S. 168, Anm. 1; IV, 2, 1864, S. 88, Anm. 1; Riehm, HW² I, S. 826; II, S. 1417–1420; Viktor Hehn, Kulturpflanzen und Hausthiere, Berlin 1902, S. 303–307; Guthe, KBW., 1903, S. 352. 552. 584.

Прот. Н. Елеонский