Иона, св., митрополит московский
Иона, св., митрополит московский, родился от благородных родителей в селе Одноушове вблизи Солигалича (костромского), умер 31 марта 1461 г. Приняв монашество 12 лет от рождения в одном из галичских монастырей, он чрез некоторое время перешел в московский Симонов монастырь, где, – по словам Иосифа Волоцкого, потерпел немало гонений за свою особенную ревность к первоначальным строгим порядкам, которые начинали уже приходить в упадок в монастырях. Ко времени его пребывания в Симоновом монастыре относится известный эпизод, нередко упоминаемый в полемике с раскольниками; митр. Фотий нашел однажды Иону спящим в монастырской хлебопекарне с перстами сложенными на главе, «как бы для благословения» и предсказал о его будущем великом святительстве. Исполнению своего пророчества (если только последнее действительно было), способствовал сам Фотий, назначивший Иону рязанским епископом: Год спустя после смерти Фотия († 1431), собор русских иерархов, с согласия великого князя Василия Васильевича, избрал на митрополию Иону, который получил известность благодаря своей ревностной миссионерской деятельности среди мещер, мордвы и муромы. Но Иону успел упредить кандидат литовского князя, епископ смоленский Герасим; последний в 1432 г. был поставлен в Греции митрополитом не только Литвы, но и всея Руси, – по свидетельству некоторых памятников, оспариваемых, впрочем, проф. Е. Е. Голубинским (Истор. церкви II, 1, стр. 416 сл.). Как бы то ни было, Иона продолжал именоваться нареченным митрополитом, а приблизительно в конце 1435 г., т. е. когда Герасим уже помер, отправился для посвящения в Константинополь, но опять запоздал, потому что патр. Иосиф успел поставить до его приезда на русскую митрополию грека Исидора. После неудачной попытки последнего ввести на Руси унию, объявленную на Флорентийском соборе, митрополичья кафедра в Москве оказалась в 1441 г. свободной и не замещалась долгое время по причине княжеских усобиц, для прекращения которых принимал меры св. Иона. Сначала борьба из-за великого княжения велась между Юрием Дмитриевичем и великим князем Василием Васильевичем, а затем между последним и Димитрием Шемякой. Шемяка в 1446 г. ослепил великого князя, только что вернувшегося из казанского плена, и постарался захватить его детей чрез посредство рязанского еп. Ионы, которого вызвал в Москву для управления митрополией и которому дал торжественное обещание оставить малолетних князей на свободе. Когда, наконец, Василий Васильевич восторжествовал над своим противником, Иона, – без сомнения, удалившийся с митрополичьего двора, – подписался в 1447 г. в качестве простого епископа под грозным посланием русских епископов против Шемяки. Но уже в следующем 1448 году Иона собором русских епископов был поставлен митрополитом московским и всея Руси: во время литургии 15 декабря был возложен на него митрополичий омофор и в руки был ему дан посох св. Петра.
Так совершилось его поставление, на которое решился великий князь после двух неудачных (по своей или чужой вине, – безразлично) попыток (1441 и 43 гг.), после продолжительных совещаний с духовными лицами и после сношений с православными литовскими князьями. Нашлись, однако, некоторые отдельные личности в русском обществе, не сочувствовавшие самостоятельному поставлению митрополита без разрешения патриарха, хотя бы и патриарха-униата: это были – боярин Василий Кутуз и преподобный Пафнутий боровский, который покорился митрополиту только после темничного заключения. Поэтому Иона счел нужным выяснить законность своего поставления и с этой целью написал послание всем православным русским христианам, послание киевскому князю Александру Владимировичу и послание «всему купно литовско-галицкому христолюбивому людству», – где он с бо́льшей или меньшей определенностью указывал на уклонение в унию константинопольских царя и патриарха, ссылался на церковные правила и примеры из древне-русской церковной практики и убеждал (в последних двух посланиях) содействовать воссоединению всей русской митрополии под властью его, митрополита. Старания его увенчались успехом, хотя и не вполне: король польский и великий князь литовский Казимир, выразивший еще в 1448 г. свое согласие на избрание Ионы, в 1451 г. вручил ему «столец Киевский и всея Руси», оставив, однако, независимою от него галицкую половину киевской митрополии. Так как русские епископы и сам великий князь, не желавшие, чтобы их митрополит был поставлен патриархом-униатом, в то же время не хотели так резко порвать общения с греческой церковью, то от имени великого князя было написано в июле 1452 г. послание к императору Константину Палеологу, но оно не было отправлено в виду слухов об измене последнего православию. В этом послании князь, прося извинения за самовольное поставление митрополита, указывал на трудность пути в Грецию, на происходившее там церковное «разногласие» и на междоусобные брани на Руси, а в заключение уверял в своем неизменном признании власти патриарха. После падения Константинополя колебания греков в сторону латинской унии прекратились; по этой причине Иона вступил в сношения с цареградским патриархом Геннадием Схоларием, если только Ионе принадлежит то послание, отрывок которого дошел до нас без указания имен (Акт. Ист. т. I, № 268) и если только можно доверить свидетельству Паисия Ярославова (в «Сказании о Спасо-Каменном монастыре»). Хотя патриархи константинопольские уже никогда не были больше униатами, но они с 1453 г. сделались «рабами христоненавистного басурмана», – и это была достаточная причина, чтобы русско-восточные митрополиты ставились на будущее время в Москве. Таким образом, со времени Ионы начался период фактической независимости московских митрополитов от греческих патриархов.
Управление Ионы русской церковью замечательно еще в том отношении, что последняя при нем разделилась на долгие времена в церковно-административном отношении на две половины: московскую и киевскую. Получив в 1451 г. грамоту от короля, Иона поставил своим наместником в Киеве старца Михаила, хотя и сам неоднократно посещал западную половину своей митрополии для обозрения и устроения церковных дел. Один из западных епископов Даниил владимирский, посвященный в сан униатом Исидором, должен был, по отречении от латинства, получить в Москве от Ионы разрешительную грамоту в конце 1451 г.; другому епископу литовского княжества, Симеону полоцкому, Иона в своем ответе от 7 декабря 1456 г. сделал строгий выговор за то, что тот назвал его в письме братом, а не отцом, как следовало. Но вот в 1458 г. Казимир, по настоянию папы Каликста III, принял в качестве митрополита «киевского, литовского и всей нижней России» Исидорова ученика Григория, поставленного в Риме низложенным за униатство константинопольским патриархом: под власть Григория отошли девять епархий: черниговская (брянская), перемышльская, смоленская, туровская, владимирская, полоцкая, холмская и галицкая. По поводу такого разделения русской церкви протестовал великий князь Василий Васильевич; а Иона – в целях противодействия Григорию – послал в Литву двух игумнов Вассиана и Кассиана и отправил туда свое послание ко всему русскому населению и несколько позднее – два окружных послания к литовским епископам. Когда его старания оказались безуспешными и когда Казимир предложил московскому государю даже принять Григория вместо престарелого Ионы, последний собрал епископов великого княжества московского (за исключением новгородского Ионы и тверского Моисея) на собор в конце 1459 г. и заставил их дать письменное обязательство остаться верными московскому митрополиту и не иметь никаких сношений с митрополитом-униатом. Соборное воззвание от 13 декабря 1459 г. и неоднократные грамоты самого Ионы литовским епископам подействовали едва ли только не на одного епископа черниговского (Евфимия), который прибыл в Москву и получил в управление суздальскую епархию.
Св. Иона принимал деятельное участие и в делах государственных. В конце 1449 г. он был, – по просьбе Казимира, пославшего «жалованье и поминки», – посредником между ним и великим князем; в 1451 г. старался привлечь тверского князя к участию в казанском походе и потом неоднократно убеждал удельных князей помогать великому князю в борьбе с татарами; писал увещательные послания в Новгород, приютивший Шемяку и пр. Вообще Иона много содействовал упрочению власти московского великого князя, которого называл великим господарем и царем русским.
Актом собственно церковно-правительственной деятельности Ионы была торжественная канонизация митрополита Алексия, мощи которого были обретены нетленными при перестройке Чудова монастыря, начавшейся с 1431 г.
Памятниками учительной деятельности являются, кроме указанных выше: 1) две грамоты в Новгород (одна – архиепископу Евфимию, другая – гражданам) о прекращении кулачных и палочных боев: 2) две грамоты на Вятку (ок. 1452 г.), из которых первая была обращена преимущественно к мирянам с обличением в грабительстве, а вторая преимущественно к духовенству с предложением принять пастырские меры к искоренению многочисленных недостатков в христианской жизни мирян и 3) одна грамота во Псков с увещанием не изменять государю и не иметь «разногласия» в церквах и в православной вере.
О ревности св. Ионы к соблюдению церковных уставов свидетельствует бывший в 1455 г. случай с еп. ростовским Феодосием: последний был судим за то, что разрешил не поститься в крещенский сочельник, случившийся в воскресенье, и освободился от наказания только по ходатайству великой княгини и за свое искреннее раскаяние. Св. Иона заботился и о церковном строительстве. Он устроил при митропольичем дворе крестовую церковь Ризположения Пречистой Богородицы и великолепно украсил Успенский собор.
Современники приписывали св. Ионе дар прозорливости и, чудотворения. Более значительными чудесами нужно считать чудесное спасение Москвы от ногайцев и прекращение в ней пожара 2 июля 1451 г. по молитве угодника. Иона умер в глубокой старости 31 марта 1461 г.; в этом же году новгородский архиепископ Иона написал в честь его канон и поручил составить житие Пахомию Сербу. Мощи св. Ионы были обретены в 1472 г., когда началось местное празднование его памяти в московском Успенском соборе; а общенародное ему празднование было установлено в 1547 г. при митроп. Макарие и совершается 15-го июня.
А. В. Попов