По поводу издания полного собрания творений св. Иоанна Златоуста

Сделанное, почтенной редакцией духовных журналов Спб. духовной академии, извещение о предпринимаемом ей «Полном собрании творений св. Иоанна Златоуста»¹ без сомнения должно обратить на себя общее внимание всех ревнителей и любителей святоотеческой литературы, и особенно, нашего православного духовенства. Творения св. отцов суть тот именно неисчерпаемый источник, из которого вытекает все православное богословие. Это рудник, в котором заключается вся сумма богословского миросозерцания в его непосредственной чистоте и целости. Вся последующая работа богословской мысли состоит лишь в том, чтобы разрабатывать этот богатейший рудник и добытыми в нем сокровищами возвышать и украшать духовную жизнь новейших поколений. Величайшие представители святоотеческой литературы были поистине духовные гении, которые, отличаясь необычайно высокими дарованиями, обширным и глубоким образованием, обнимавшим, как науки духовные, так и светские, равно, как и пламенной отзывчивостью чувства, притом жили и действовали в такие времена, и при таких обстоятельствах, когда требовалось необычайное напряжение мысли и чувства, которые и нашли себе выражение в творениях, отличающихся изумительным богатством и разнообразием содержания. И особенно в этом отношении замечательны творения св. Иоанна Златоуста, которые, как совершенно верно замечено в извещении, «составляют целую библиотеку богословской литературы ее золотого века». Не даром, его именно произведения составляли любимейшее чтение наших предков, с любовью и тщанием переписывавших эти творения, собиравших их в разные «Златоструи» и почерпавших из них невыразимую «книжную сладость». Это действительно всеобъемлющий гений и в его многотомных трудах может найти себе удовлетворение всякий ищущий духовной истины и глубокого назидания ум.

Творения св. отцов уже рано, можно сказать, – с самого принятия христианства на Руси, сделались главным предметом чтения и письменности у наших предков. Но из всех святоотеческих творений действительно никакие еще не были так любимы и так распространены в нашей древней письменности, как именно творения св. Иоанна Златоуста. В его духе, русский народ опознал нечто сродное своему собственному народному духу. В его творениях, наших «книжных почитателей» пленяло то, что в них и особенно его поучениях, богатство мысли соединяется с необыкновенным красноречием, состоящим преимущественно в ясности, естественности и простоте, или особенно, в психологическом приспособлении характера бесед или поучений к духовному состоянию слушателей. Не менее пленяло читателей и внутреннее содержание его наставлений. Иоанн Златоуст, преимущественно, проповедник любви к ближним и эта, проникающая все его, как действия, так и слова, любовь действовала на здоровое, неиспорченное искусственным образованием сердце с неотразимой силой и тот дух щедрой милостыни, которым особенно отличались наши благочестивые предки, и в которой, самым естественным образом, выражалась их христианская любовь к меньшей, обездоленной, – нищей братии, ясно обнаруживает сродство с подобным же духом Златоуста. Начало славянских переводов из творений Иоанна Златоуста относится к самой древней поре славянской письменности. Уже болгарским царем Симеоном составлен был, из слов и бесед этого св. отца, весьма обширный сборник с приданным ему характерным названием «Златоструй»². К самым первым временам славянской письменности принадлежало очевидно и собрание слов И. Златоуста, дошедшее до нас в Супрасльской рукописи XI века. Тут помещен перевод двадцати его слов, – других сравнительно с помещенными в Златоструе ц. Симеона. Из древнейших собственно русских памятников, семнадцать слов Златоуста находятся в Четьи-Минее XII века (за май месяц) и семь слов в сборнике Троице-Сергиевой Лавры XII века. Не замедлил перейти к нам и труд болгарского царя Симеона «Златоструй», именно в списках XII века, причем о популярности этого сборника можно судить, потому что уже в древнейших списках его ясно дает о себе знать рука чисто русских «списателей», которые результаты своих дум и чувств, при чтении творений любимого отца церкви, вольно или невольно вносили в переписываемые ими экземпляры сборника. Рядом с Златоструем перешли к нам и другие сборники творений Златоуста, как, напр., «Маргарит», «Учительное Евангелие» (состоявшее из собрания 75 слов Златоуста на евангельские чтения) и другие. Но о любви наших предков к творениям великого отца может еще более свидетельствовать тот факт, что они не только пользовались готовыми сборниками, но и сами составляли их. Так, уже очень рано, у нас стали появляться сборники самостоятельные, принадлежавшие собственно русским «списателям». Наиболее известными из них были, так называемые, «Златоусты», распространенные во многих списках, особенно, XIV–XVII веков, хотя первые редакции их несомненно появились гораздо раньше. Сюда же должны быть отнесены и так называемые, «Измарагды», также весьма распространенный вид сборников из творений св. Иоанна Златоуста, который наконец приобрел столь широкую популярность, что его имя сделалось, так сказать, синонимом всякой «книжной сладости» и под его именем нередко издавались собрания творений иных отцов, и даже самих русских духовных писателей, среди которых не замедлил явиться и свой самородный русский Златоуст, каковой высокопочетный титул прилагался, как известно, к Кириллу, епископу Туровскому († в конце XII века).

Но хотя творения св. И. Златоуста были издавна любимым чтением наших предков, однако, они никогда еще не появлялись у нас в более или менее систематическом, или полном собрании. Обыкновенно переводились, издавались и переиздавались отдельные творения, или даже отдельные места из них. Более полное сравнительно собрание творений св. отца на церковно-славянском языке было сделано в XVII столетии при киевской лавре, именно собрание его бесед на послания ап. Павла (1623 г.), каковое издание воспроизведено в московской типографии св. Синода в 1892 году. Что касается судьбы творений великого отца собственно на русском языке в новейшее время, то в этом отношении нельзя не видеть две ясно обозначающиеся стадии. Уже с самого основания «Христианского Чтения», творения св. Златоуста были главным источником для содержания книжек этого журнала, который самим своим названием предполагал преимущественно предметы назидательные, которые и заимствовались по частям из творений этого великого отца, причем переводились лишь отдельные, особенно назидательные места из них, и только особенно выдающиеся и важные творения, в роде «Писем о священстве» явились в целом виде. Так дело продолжалось до 1847 года, когда, в виду усилившегося запроса на духовную пищу, подобный способ перевода и издания творений Златоуста оказался недостаточным, вследствие чего, в академии возникла мысль приступить к переводу и изданию не отдельных только мест, а целых творений Златоуста. Эта мысль, нашедшая полное одобрение св. Синода, была энергично осуществляема корпорацией Спб. духовной академии и в течение следующих двадцати лет, книжки журнала постоянно украшались творениями св. Златоуста, которые вместе с тем издавались и отдельно. Так продолжалось дело до 1866 года, которым закончилась эта переводческая и издательская деятельность академии, частью, потому что большинство творений было уже переведено, а еще более, потому что наступившие в обществе новые умственные веяния отвлекли внимание тружеников духовной науки в другую сторону и они должны были, оставив разработку положительных истин православно-христианского учения, выступить в качестве защитников этих истин против начавшего вздыматься против них ярого неверия и отрицания. На таком боевом положении богословская наука находилась в течение почти целых тридцати лет и только теперь опять в обществе начала заявлять о себе потребность в более положительной духовной пище, удовлетворение которой и лежит опять на обязанности высших духовных школ. На встречу этой именно потребности и идет Спб. духовная академия, когда она выступает с «полным собранием творений св. Иоанна Златоуста», каковое издание представляет собой очевидно третью стадию в судьбе этих творений на русском языке и мы не можем не пожелать почтенным труженикам науки с успехом совершить предпринятое ими важное дело.

В виду предположения редакции духовно-академических журналов дать именно «полное собрание» творений великого отца и вселенского учителя церкви, весьма важно знать, какое именно издание подлинника будет принято ей в основу этого русского издания. Творения св. Иоанна Златоуста имели несколько изданий, о достоинстве которых можно судить по следующему краткому очерку.

Уже вскоре, после изобретения книгопечатания, на западе стали делаться попытки к изданию творений св. И. Златоуста, но в этих изданиях большей частью содержались латинские переводы отдельных творений и их частей. Собственно, греческий текст, в более или менее, исправной форме явился в 1529 году, когда изданы были в Вене, – «Typis Stephani et fratrum», – беседы Златоуста на послания ап. Павла с предисловием Максима Доната. Позже, за этим изданием, уже в конце XVI и начале XVII века, последовало издание толкований на Новый Завет вообще, сделанное Коммелином, типографом в Гейдельберге, в четырех томах in folio, в 1591–1602 гг. Интерес к творениям великого отца стал быстро возрастать и чрез десять лет, именно в 1612 году, явилось великолепное издание уже всех его творений, – в восьми толстых томах in folio. Это издание, приготовленное Генри Савилем, напечатано было в Этоне. Савиль, родившийся в 1549 году, был известный в свое время английский ученый, одинаково отличавшийся познаниями в математике и греческом языке, который он в течение некоторого времени даже преподавал королеве Елизавете. В 1585 году, он сделался опекуном в Мертоне, а в 1596 году, – головой в Этоне. Король Иaков I предлагал ему повышения в церкви и государстве, но он отклонил эту честь, хотя и принял рыцарство в 1604 г. Около этого времени, у него умер его единственный сын и отселе, он всецело посвятил себя делу преуспеяния науки. В Оксфорде, он основал на свой счет две профессорские кафедры, – по геометрии и астрономии, а также и библиотеку, снабженную математическими книгами для пользования профессоров. Усладой его жизни в это время было особенно чтение и изучение творений св. Иоанна Златоуста и он, порешив сделать эти творения доступными и для других, предпринял полное собрание его творений, и не щадил на это издание ни труда, ни денег. Он лично с этой целью побывал во всех главнейших библиотеках Европы, исследовал находившиеся в них манускрипты, и благодаря любезности и содействию английских посланников, а также и выдающихся ученых заграницей, нанятым им переписчикам открыт был доступ в библиотеки Парижа, Базеля, Аугсбурга, Мюнхена, Вены и других городов. В основу издания он положил печатный экземпляр коммелинова издания, тщательно сравнив его с пятью манускриптами, разночтения которых отмечались им на полях (хотя и не совсем по ясному плану). Главное значение этого издания состоит в предисловиях и примечаниях, из которых многие сделаны Казаубоном и другими учеными того времени, хотя лучшие из них принадлежат самому Савилю. Все расходы, потребовавшиеся для исполнения этого великолепного издания, восходили до 8000 фунтов стерлингов, что на наши деньги составит более 80000 рублей. Жена самоотверженного ученого была так недовольна такими громадными расходами на непонятное ей издание, равно как и необычайной его привязанностью к этому делу, что не раз грозила даже сжечь все издание.

В издании Савиля, творения св. Иоанна Златоуста явились только в своем греческом подлиннике. Этим оказана была громадная услуга науке и ученым ее представителям, а также и тем немногим избранникам, которым доступен был греческий язык. Для огромного же большинства, даже образованного общества, это издание было недоступно. Оно нуждалось в переводе, хотя бы если не на народный, то по крайней мере, на общераспространенный на западе язык латинский. Вот почему не замедлило появиться и такое издание. Этот труд принял на себя ученый французский иезуит Фронтон-ле-Дюк, который независимо от Савиля, но в дружелюбном взаимообщении с ним, порешил не только сделать издание полного собрания творений св. отца, но и снабдить их латинскими переводами, причем в тех случаях, когда не оказывалось на лицо хорошего латинского перевода известного творения уже из существующих, он делал таковой самолично. Смерть его прервала этот почтенный труд, который, однако, чрез несколько времени принят был на себя двумя братьями Фредериком и Клодом Морель, и закончен последним из них в 1633 году. Это собрание издано было в Париже в 1636 году, – в двенадцати больших in folio томах. В основу издания опять положен был печатный экземпляр издания Коммелина и хотя в нем также были допущены некоторые изменения, но меньше, чем это было в издании Савиля.

Таким образом, издание творений св. отца имело уже не малую историю и на него положено было не мало трудов. Фронтоново издание, как рассчитанное на широкий круг читателей, именно способных понимать латинский язык (а он доступен был всем более или менее образованным людям того времени не только на западе, но и в России), действительно разошлось скорее, чем Савилево; чрез несколько десятилетий стала чувствоваться потребность в новом издании и оно исполнено было ученым бенедиктинцем Бернардом Монфоконом. Автор этого знаменитого бенедиктинского издания состоял сначала на военной службе, но уже в 20-тилетнем возрасте оставил эту службу и поступил в Бенедиктинский монашеский орден, где нашел свое истинное призвание и сделался одним из знаменитейших литературных деятелей не только своего, но и последующих времен. В 1698 году бенедиктинцы закончили предпринятые ими издания творений св. Афанасия и блаж. Августина, и вслед затем, начали делать приготовления к полному изданию творений Златоуста, которому они порешили посвятить целых тридцать лет. Вот тут Монфокон с его начитанностью в святоотеческой литературе и оказался незаменимым человеком. Он послан был в Италию, где в течение трех лет занимался разбором рукописей в библиотеках. По своем возвращении, он испросил себе у начальников ордена позволение взять с собой четырех или пять человек братии для сверки манускриптов в королевской библиотеке в Париже, равно, как и в известнейших библиотеках частных лиц. Труды их продолжались более тринадцати лет; открыто было в названных библиотеках более 300 манускриптов, в которых содержались различные части творений Златоуста. Монфокон, между тем, вошел в сношения с учеными различных стран Европы, чтобы при помощи их достать еще больше материала, и произвести дальнейшую сводку и сверку манускриптов. Результатом этого было то, что после более чем двадцатилетнего непрерывного труда, Монфокон произвел издание, в котором многие творения впервые увидели свет, а другие, остававшиеся неполными в прежних изданиях, представлены были в их законченном виде. Но труд был так громаден, что, не смотря на все усилия, текст есть наименее удовлетворительная сторона издания. Работавший уже в новейшее сравнительно время ученый англичанин Фильд открыл, что восемь главных манускриптов, служивших основой издания, не подвергнуты были особенно тщательной сводке и что хотя в нем превозносится особенно издание Савиля, однако, в действительности, издатель более следовал изданию Мореля (Фронтона), которое представляло собой почти не более, как воспроизведение первоначального Коммелинова издания. Главное значение издания состоит в предисловиях, написанных Монфоконом к каждой серии бесед и к каждому отдельному творению, причем полно и обстоятельно обсуждаются в них хронология, содержание и характер творения. В хронологическом распорядке творений, издание Монфокона также делает большой шаг вперед по сравнению с изданиями Савиля и Фронтона, которые даже вообще и не пытались установить этот порядок. В последнем XIII-м томе содержится жизнеописание св. Иоанна Златоуста, весьма объемистый указатель, а также и ряд рассуждений касательно учения, дисциплины и ересей, существовавших во времена Златоуста, причем эти рассуждения иллюстрируются и подтверждаются примечаниями, собранными из самих его творений. В общем это издание нельзя не признать чудесным памятником способности и предприимчивости знаменитого издателя, особенно если принять во внимание, что ко времени завершения труда Монфокону было уже 83 года от рода и он более пятидесяти лет проработал над литературными трудами всякого рода. Он умер в 1741 году, а его труд несколько раз переиздавался и после него, причем последнее издание было сделано в 1835–40 г.

Наконец, последнее полное издание творений св. Иоанна Златоуста сделано аббатом Минем, известным издателем знаменитой Патрологии латинских и греческих отцов церкви. Жак Поль Минь (Migne) родился на заре нашего века, – в 1800 году и прославился своей знаменитой книгопечатней, основанной в Птит-Монруже близ Парижа, которая сделалась колыбелью многочисленных богословских и главным образом, патристических творений. Его знаменитая Патрология³, начавшая выходить в свет с 1844 года, составила две огромные серии в 379 томов крайне убористой печати, причем латинская серия заключала 217 томов и греческая 162 тома. В последнюю, вышедшую в двойном греческом и латинском тексте, вошли и творения св. И. Златоуста (с XLVII тома греческой серии). Это новейшее издание творений Златоуста состоит из 13 томов (Париж, 1863 г.) и в общем, представляет собой воспроизведение бенедиктинского издания, хотя имеет более удобную, сподручную для пользования форму и заключает в себе некоторые из лучших исправлений, примечаний и предисловий новейших толкователей и издателей, особенно, напр., из ученых трудов Фильда в его критическом издании Бесед на евангелие от Матфея, причем, не мало в этом отношении, сделано и самим ученым аббатом-издателем.

Таким образом, издание Миня, положенное и в основу предполагаемого русского издания полного собрания творений св. Иоанна Златоуста, есть, так сказать, результат всех предшествующих ученых работ и как поэтому, так и вследствие своей удобной сподручной формы, причем греческий и латинский тексты следуют страница за страницей, это издание есть самое распространенное и общеизвестное, и нет такого более или менее образованного богословски человека, который бы так или иначе не соприкасался с этим изданием, и не был бы знаком с его формой и содержанием. Обещаемое в русском издании «указание на страницы» (или вернее, – столбцы) издания Миня представит новое удобство для русских читателей, которые захотели бы проверить известные места по подлиннику, как к этому особенно часто придется прибегать молодым студентам-богословам при составлении своих курсовых диссертаций.

Издание Миня, к сожалению, подверглось бедственной участи в 1868 году и весь не распроданный запас его сгорел вместе со всей типографией, так что экземпляры его не особенно доступны теперь и колеблются в цене от 180 до 200 марок, т. е. около ста рублей на наши деньги. Но и эта цена, в сущности, не особенно высока, если принять во внимание огромную массу содержащегося в нем материала. Об огромности этого материала можно судить по тому, что если даже один из его текстов перелить в ту форму, в которой предполагается теперь русское издание, то потребовалось бы около 16 томов, – а так как текст в нем идет двойной, то, следовательно, это составило бы около 32 томов по 600 и более страниц в каждом. Остается пожелать, чтобы редакция духовно-академических журналов возможно успешнее и скорее справилась с этим чрезвычайно ценным изданием⁴, которое, как можно надеяться, обратит на себя всеобщее внимание, как и вполне заслуживает того.