Глава первая
Христос – это Новая Песня, Слово Истины

Фиванец Амфион и Арион из Метимны – оба были сведущими в музыкальном искусстве (оба, впрочем, принадлежат мифу, и песня о них доныне поется в хороводах язычников): Арион, приманивший музыкой рыбу, Амфион, окруживший Фивы стенами. Другой же художник, фракиец (это уже из иного мифа), приручал зверей одной лишь песней и даже деревья – дубы – пересаживал музыкой. Я, пожалуй, расскажу тебе еще один миф о певце, похожем на этих, – о локрийце Евноме и о дельфийской цикаде. В Дельфах устраивалось празднество греков в память о мертвом змее, надгробное слово которому пел Евном. Не могу сказать, гимном или плачем о змее была эта песня. Проводилось состязание, и Евном играл на кифаре в час зноя, когда цикады пели под листьями, согретые на горах солнцем. Пели же они не мертвому пифийскому змею, но премудрому Богу песнь свободную от правил, лучше мелодий Евнома. Рвется струна у локрийца, слетает цикада на накольню и начинает петь на инструменте, как на ветви. И певец, настроившись, заменил недостающую струну песней цикады. Так вот, не песней Евнома вызывается цикада, как того хочет миф, воздвигший в Дельфах медную статую Евнома вместе с его лирой и помощницей. Она слетела и пела сама по себе, язычникам же кажется, что она подражала музыке.

Как же вы поверили пустым мифам, полагая, что живые существа зачаровываются музыкой? Ясный лик истины, отданный во власть неверия, по-видимому, единственное, что вам кажется поддельным. Киферон же с Геликоном, горы одрисов и фракийцев – места лживых посвящений – благодаря мистериям обоготворены и воспеты. Я не могу вынести столько несчастий, представленных в трагедиях, хотя это и миф; у вас же и описания несчастий стали сценическими произведениями, а исполнители их – приятным зрелищем. Но и драмы, и одержимых Ленеем поэтов, что вместе с самими сатирами, исступленными процессиями и с остальным роем демонов буйствуют в опьянении и безумствуют вакхическом посвящении, запрем, увенчав плющом, на обветшалом Геликоне и Кифероне. Сведем сверху, с небес, истину, ясный ум и святой пророческий сонм на святую гору Божию. А истина, как далеко сияющий свет, пусть озарит всех кружащихся во мраке и избавит людей от блуждания, протянув им для спасения высочайшую десницу – знание. Пусть они, подняв голову и устремив взор ввысь, оставят Геликон и Киферон, пусть живут на Сионе: «ведь из Сиона придет закон, и слово Господа – из Иерусалима» (Ис.2:3) – небесный Логос, законный участник соревнования, увенчанный в театре всей вселенной. Ведь мой Евном поет не на Терпандров лад, не на Капионов и не на фригийский, лидийский или дорийский, но на вечный лад новых созвучий, соименный Богу; поет песнь новую, левитскую, ту, что уносит печаль и дает и покой, и забвенье, сладкое и истинное лекарство от скорби, смешанное с песней.

Мне кажется, что тот фракиец, Орфей, и фиванец, и метимнец, мужи некие, были вовсе не мужами, а обманщиками. Губя жизнь доверчивых под прикрытием музыки, в искусном шарлатанстве неистовствуя на их погибель, справляя бесчинства, обожествляя скорбь, они первые привели людей к идолам. На камнях и досках, т.е. на статуях и изображениях, они воздвигли цитадель грубого суеверия и воистину прекрасную свободу поднебесных граждан напевами и заклинаниями впрягли в крайнее рабство. Но не таков мой Певец, Который пришел, чтобы разом сокрушить тягостное рабство тиранически властвующих демонов. Он опять призвал в небо нас, брошенных на землю, направляя под мягкое и человеколюбивое ярмо благочестия.

Единственный из когда-либо существовавших, Он приручил самых трудных для дрессировки животных – людей: легкомысленных как птиц, лживых как пресмыкающихся, гневливых как львов, падких до наслаждения как свиней, грабителей как волков. Камни и дерево не имеют чувств, но человек, погруженный в незнание, бесчувственнее камней. Пусть будут нам свидетелями созвучные с истиной слова пророка, полные сострадания к изнуренным неведением и безрассудством людям: «ведь из камней сих воздвигнуть детей Аврааму может Бог» (Лк.3:8), Который, сжалившись над великим невежеством и жестокосердием окаменевших для понимания истины, воздвиг из этих камней – язычников, веровавших в камни, – восприимчивое к добродетели семя благочестия. С другой стороны, источающих яд и ложь лицемеров, что строят козни справедливости, Он назвал как-то змеиным отродьем. Но если кто из этих людей добровольно раскается, последовав за Его словом, то станет человеком Божиим. Иных же Он аллегорически называет волками в овечьей шкуре, намекая на хищников в людском обличье. И всех этих весьма диких животных, и эти камни сия небесная песня преобразовала в послушных ей людей. «Были ведь, были и мы некогда неразумными, непокорными, заблудшими, служащими разнообразным удовольствиям и желаниям, живя во зле и зависти, ненавидимые, ненавидящие друг друга, – как говорит апостольское писание, – когда же были явлены доброта и человеколюбие Спасителя нашего, Бога, Он спас нас не благодаря совершенным нами справедливым делам, но по Своему милосердию» (Тит.3:3–5). Смотри, какую силу имеет новая песня! Она сотворила людей из камней и зверей. Мертвые, непричастные подлинной жизни, ожили, услышав ее.

И все остальное она устроила слажено и разногласие элементов привела к гармонии, чтобы вся вселенная стала у нее созвучием. Дала свободу морю, однако воспрепятствовала ему покрыть землю; землю же, прежде подвижную, сделала твердой и установила ее границей для моря, натиск огня ослабила воздухом, как бы смешав дорийский лад с лидийским, а суровый холод воздуха укротила примесью огня, слаженно сочетав столь разные голоса. В самом деле, чистая песня, опора всего и гармония всего, распространившись от центра до краев и от краев до центра, все это настроила не согласно фракийскому ладу, подобному Иувалову, а согласно отеческой воле Бога, к которой возревновал Давид. Слово же Божие, от Давида пришедшее, но прежде Давида бывшее, презрев бездушные инструменты, лиру и кифару, и настроив сообразно со Святым Духом это мироздание и малую вселенную – человека, его душу и тело, играет Богу на многоголосом инструменте и обращается к этому инструменту, человеку, говоря: «Ты – кифара, свирель и храм Мой». Кифарой человек называется из-за гармонии, свирелью – из-за дыхания, храмом – из-за слова, чтобы одна наигрывала, другая звучала, а храм вмещал в себя Господа. Действительно, Давид, царь и кифарист, которого мы упомянули немного выше, побуждал к истине и отвращал от идолов, совершенно не желая воспевать демонов, которых он преследовал истинной музыкой. Играя и напевая, Давид исцелял мучимого ими Саула. Господь изготовил прекрасный живой музыкальный инструмент, человека, по Своему подобию. Конечно же, и Сам Он является инструментом Божиим, пангармонием, хорошо настроенным, святым: Мудрость бесконечная, небесный Логос.

Чего же хочет сей инструмент, Слово Божие, Господь, Песнь новая? Открыть глаза слепым и отворить уши глухим, направить к справедливости хромых или заблудших, показать Бога безумным людям, положить конец погибели, победить смерть и примирить с Отцом непослушных сыновей. Человеколюбив музыкальный инструмент Бога: Господь жалеет, воспитывает, увещевает, наставляет, спасает, охраняет и в качестве платы за учение обещает нам от избытка Царство Небесное, одно лишь получая от нас – наше спасение. Порок питается гибелью людей, истина же, словно пчела, ничего существующего не портя своим прикосновением, радуется только спасению людей. Итак, ты имеешь обетование, знаешь о человеколюбии Божием, причастись благодати! Не считай спасительную песню, о которой я говорю, новой в том же смысле, что утварь или жилище: ведь она была "прежде утренней звезды» (Пс.109:3), и «в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин.1:1). Однако заблуждение является древним, а истина кажется новой. Пусть на фригийцев как на древнейших людей указывают вещие козы, пусть на аркадцев – поэты, описывающие их как предлунных, пусть на египтян – увидевшие во сне, что их земля первой породила богов и людей, однако никто из них не существовал раньше этой вселенной. До сотворения же космоса были мы, прежде рожденные в Самом Боге по причине того, что нам предстояло возникнуть. Мы – разумное творение Бога-Слова, благодаря которому являемся древними, ибо «в начале было Слово». Но из-за того, что Слово было издавна, Оно было и остается божественным началом всего. Из-за того же, что Оно теперь приняло имя, освященное в древности, и достойное могущества – Христос, Оно названо мною Новой Песней.

Слово, Христос, – причина и того, что мы были исстари (Оно ведь было в Боге), и того, что благополучно существуем. Ныне же явился людям Сам этот Логос, одновременно Бог и Человек, причина всех наших благ, обучаемые Которым доброй жизни, мы направляемся к вечной. Ведь по слову божественного апостола, «спасительная благодать Бога явилась всем людям, воспитывая нас, чтобы, отказавшись от нечестия и мирских желаний, благоразумно, справедливо и благочестиво они жили в этом веке, ожидая блаженной надежды и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа» (Тит.2:11–12). Это – песнь новая, ныне воссиявшее среди нас явление Слова, бывшего в начале и сущего прежде начала. Явился недавно предсущий Спаситель, явился Сущий в Сущем, ибо «Слово было у Бога» (Ин.1:1), Учитель; явилось Слово, Которым все создано. И давший жизнь в начале, при творении, как Мастер, научил жить праведно, придя как Учитель, чтобы позднее даровать вечную жизнь как Бог. Он не впервые сейчас проявил к нам жалость за наши заблуждения, но жалел от начала. Ныне же, явившись, спас уже погибших. Еще и теперь злой пресмыкающийся зверь, обольщая, порабощает и притесняет людей, карая их, как мне кажется, по-варварски: варвары, говорят, привязывают пленников к мертвым телам, пока они не сгниют вместе с ними. Итак, злобный сей тиран и змей тех, которыми смог овладеть с самого рождения, привязал к камням и бревнам – к статуям и кумирам – злосчастными узами суеверия и, так сказать, вынеся живыми, похоронил вместе с идолами, пока те и другие не истлеют. По этой причине (ибо один лжец в древности соблазнил Еву и теперь ведет к смерти остальных людей) один помощник и защитник нам – Господь, вещавший издревле через пророков, ныне же явно призывающий к спасению.

Убежим, повинуясь апостольским наставлениям, от "князя, властвующего над воздухом, над духом, действующим ныне в сынах неповиновения» (Еф.2:2), прибегнем к Господу – Спасителю, Который и теперь и всегда побуждает к спасению: чудесами и знамениями в Египте, в пустыне же – через терновый куст и через облако, сопровождающее евреев по благодати человеколюбия наподобие служанки. Жестокосердных из этого народа Он принуждал страхом, имеющих же уши обращал к Слову через велемудрого Моисея, правдолюбивого Исаию и через весь пророческий сонм, взывая более к разуму. Бывает, что бранит, бывает, что угрожает; плачет над одними, поет же другим, – как хороший врач больных тел, врачует одни – мазями, другие – слабительными средствами, третьи же припарками, иные же рассекает железом, другие прижигает, иногда и отпиливает конечности, если каким-нибудь образом возможно исцелить человека, пусть даже исключением части тела. Спаситель пользуется разными интонациями и разными способами для избавления человека. Угрожая, наставляет; браня, исправляет; оплакивая, жалеет; играя на струнах, призывает. Говорит через терновый куст (те люди нуждались в знамениях и чудесах) и устрашает их огненным столпом – знаком одновременно благодати и страха: если подчинишься – свет, если нет – огонь. Поскольку плоть более ценна, чем столп или терновый куст, впоследствии стали говорить пророки. Сам Господь говорит устами Исаии, Илии и других пророков. Однако, если ты не веришь пророкам, считаешь мифом и мужей, и огонь, тебе скажет Сам Господь, Который, «будучи в образе Божием, не посчитал хищением быть равным Богу: уничижил Сам Себя» (Флп. 2:6–7) сострадательный Бог, стремящийся спасти человека. И само Слово уже явно говорит тебе, стыдя твое неверие. Слово Божие, говорю я, стало Человеком, чтобы и ты научился от Человека, как человеку стать богом.

Не странно ли, друзья, что Бог всегда направляет нас к добродетели, мы же уклоняемся от помощи и откладываем спасение? Разве Иоанн не призывает к спасению и не является ли он сам лишь увещевающим словом? Спросим его самого: Кто ты? Откуда? Скажет, что не Илия, будет отрицать, что Христос, признает, что он глас вопиющего в пустыне. Кем все же является Иоанн? Говоря кратко, увещевающим голосом Слова, вопиющим в пустыне. К чему призываешь, о голос? Скажи и нам. – Делайте прямыми пути Господа! Как Иоанн – предтеча, так и голос – предвестник Слова; голос призывающий, заблаговременно приготовляющий к спасению, голос, приглашающий к небесному наследию. Благодаря этому голосу бесплодная женщина и пустыня белее не бесплодны. Это плодоношение предсказал голос ангела; предвещающим Господа был и он, благовествующий бесплодной женщине, как Иоанн – пустыне. Благодаря этому Слову бесплодная счастлива в детях, а пустыня плодоносит. Оба голоса – ангела и Иоанна – предвещающие Господа, намекают, по-моему, на потаенное спасение, так как после явления Слова мы получили плод родительского счастья – вечную жизнь. Сведя оба голоса в один, Писание все разъясняет: Пусть услышит нерожавшая, пусть возвысит голос не мучившаяся родами, ибо у оставленной больше детей, чем у имеющей мужа. Нам благовествовал ангел, нас увещевал Иоанн постигнуть земледельца и найти мужа. Ибо оба они – в одном лице: муж бесплодной и возделыватель пустыни, наполнивший божественной силой и бесплодную, и пустыню. Ведь многих детей имела еврейская жена, когда была благородна, однако, многодетная прежде, она стала бездетной от неверия. Бесплодная обретает мужа, а пустыня – земледельца. Затем одна становится матерью верующих, другая – матерью плодов, обе – благодаря Слову. Для неверующих же неплодная остается до сих пор неплодной, а пустыня – пустыней.

Так глашатай Слова Иоанн призывал быть готовыми к пришествию Бога, Христа, а молчание Захарии, продолжавшееся до рождения предвещающего Христа ребенка, явилось знаком того, что Свет истины, Логос, став Благой Вестью, положил конец мистическому молчанию пророческих иносказаний. Ты же, если желаешь в действительности увидеть Бога, стань участником богоугодных очищений: без листьев лавра и без украшенных шерстью и пурпуром лент, облачившись в справедливость и увенчав себя воздержанием, ревностно следуй Христу. Ибо Он говорит в одном месте: «Я – дверь» (Ин.10:9). Желающим познать Бога надо найти ее, чтобы для нас распахнулись вселенские врата в небеса. Ибо врата Слова, открываемые ключом веры, одарены разумом. «Бога никто не познал, кроме Сына и того, кому Сын откроет» (Лк.10:22). Я хорошо знаю, что открывающий двери, до сих пор запертые, позже откроет внутреннее и покажет то, что не могло быть прежде познанным кем-либо, кроме вошедших с помощью Христа, Который единственный дает возможность узреть Бога.