4. «Раффельштеттенский таможенный устав» (904/6 г.)
Документ, получивший в науке название «Раффельштеттенского таможенного устава», представляет собой не торговый устав города Раффельштеттена (о его местоположении см. примеч. 2), как часто по недоразумению считается, а собрание мытных (таможенных) правил, действовавших на территории владений маркграфа Ар(и)бона, которые охватывали Баварскую восточную марку и лежащий к западу от нее графский округ Траунгау (земли по Дунаю между реками Инн и Энс); свое название памятник получил в связи с тем, что совещание восточнобаварской знати, на котором обсуждался устав, происходило в Раффельштеттене. Устав был утвержден восточнофранкским королем Людовиком IV и по упоминанию в нем исторических лиц датируется временем между концом 902 и первой половиной 907 г., вероятнее всего – 904/6 г. Документ сохранился в единственном достаточно позднем списке 1254/65 г. в составе вкладной книги епископии в Пассау (Staatsarchiv München, Litteralien des Hochstifts Passau 203. Fol. 58v), но аутентичность рукописной традиции не подлежит сомнению, хотя под пером копииста (копиистов) и возникли отдельные очевидные дефекты.
Будучи наиболее ранним из сохранившихся в полном виде документов такого рода (о «Раффельштеттенском уставе» в контексте дипломатики каролингского времени см.: Fichtenau 1971. S. 108–109; Johanek 1982. S. 87–103; о таможенном деле при Каролингах: Despy 1976), устав представляет исключительную ценность и для историка Руси, так как содержит самое древнее из точно датируемых свидетельств о международной активности древнерусских купцов. Характерно, что это свидетельство происходит с территории Баварского Подунавья, с которым связан также и ряд более поздних данных о торговле с Русью (см. №№ 51, 54–56, 59).
Издания: Памятник издавался и комментировался неоднократно. Научно-критическим изданием, к которому так или иначе восходят все последующие, является: MGH Сарр. 1897. Т. 2 / A. Boretius, F. Krause. № 253. Р. 250–252; назовем также некоторые другие наиболее самостоятельные или доступные издания: Luschin von Ebengreuth 1897. S. 404 (факсимиле); Lampel 1902. S. 22–23 (без вводной части, с конъектурами); Schiffmann 1916. S. 479–480 (новая рубрикация, а также ряд конъектур); MMFH 4. S. 114–119 / L. Havlík; QuDVG. S 14–18; RQuLinz. S. 69–71; Назаренко 1993. С. 62–64 (с учетом и оценкой всех предлагавшихся конъектур).
Переводы: На немецкий язык: Lampel 1902. S. 22–23 (без вводной части); QuDVG. S. 15–19; на русский язык: Васильевский 1888. С. 124–126 (фрагменты); Назаренко 1993. С. 63–67 (этому переводу, за исключением некоторых исправлений, следует приведенный ниже).
Литература: Помимо уже названных работ см.: Waitz 4. S. 70 ff.; Васильевский 1888. С. 125–150; Lampel 1902. S. 21–41; Zöllner 1952. S. 108–119; Mitterauer 1964. S. 344–373; idem 1969. S. 115–134; Ganshof 1966. P. 197–223; Mayrhofer 1985. S. 17–23; Tatzreiter 1991. S. 283–295; Koller 1995. S. 195 ff.; Назаренко 1993. C. 67–100; он же 2001a. C. 71–218; ДР. C. 264–266 (IV, введение, 2.2), 295–297 (IV, 1.1.4).
[Король Людовик70 утверждая постановления, принятые на собрании восточнобаварской знати в местечке Раффельштеттен71, восстанавливает таможенные порядки на востоке Баварии, как они существовали во времена королей Людовика, Карломана72 и прочих. Перечисляются свидетели. Разделы I–III: таможенные порядки на рынке города Линца73.]
[IV] Если же бавары (Bawari) и славяне (Sclavi)74 из сей страны (ipsa patria)75 явятся в данную местность76 для закупки продовольствия с рабами, или лошадьми, или быками, или другим своим имением77, пусть покупают необходимое беспошлинно в любом месте данной местности, где ни пожелают78.
[V О возах с солью79 на таможне в Энсе80.]
[VI] Славяне же, отправляющиеся для торговли от руси (de Rugis) 81 или от чехов (de Boemanis)82, если расположатся для торговли в каком-либо месте на берегу Дуная (Danubius) или в каком-либо месте у реки Родль (in Rotalariis)83 или в Ридмархе (in Reodariis)84, с каждого вьюка (sogma)85 воска [вносят] две меры (massiola)86 стоимостью в один скот (scoti)87 каждая; с груза одного носильщика – одну меру той же стоимости; если же пожелают продать рабов (servi)88 или лошадей89, за каждую рабыню (ancilla) [пошлина] – одна тремисса (tremissa)90, столько же – за жеребца, за раба – одна сайга (saiga)91, столько же за кобылу92. Баварам же и славянам из сей страны, покупающим и продающим здесь, платить ничего не требуется93.
[VII–VIIL Устав возвращается к торговле солью: о кораблях с солью, идущих далее на восток – в Маутерн94 или даже Моравию95.]
[IX] Торговцы, то есть евреи (Iudei) и прочие торговцы96, откуда бы ни явились, из этой страны или из иных стран, платят законную пошлину как за рабов, так и за иной товар, как всегда бывало во времена прежних королей.
(Назаренко 1993. С. 62–64)
* * *
Восточнофранкский король Людовик IV Дитя.
На правом берегу Дуная несколько ниже устья реки Траун; ныне, вероятно, в черте австрийского города Лорх.
Восточнофранкских королей Людовика II Немецкого, владевшего Баварией уже с 817 г., и его сына Карломана, уделом которого Бавария стала еще при жизни отца, в 856 г. Ссылки на древность как критерий юридической справедливости типичны для средевековья.
На южном берегу Дуная; главный торговый центр Траунгау.
Славяне составляли существенную часть населения Баварии (ср. примеч. 78, 92) и, особенно, Баварской восточной марки, обитая здесь в основном на северном, левом, берегу Дуная и на южном, к востоку от реки Энс.
Это выражение, встречающееся в уставе еще дважды, обозначает, вероятнее всего, область действия устава, т. е. владения маркграфа Ар(и)бона; не исключено, однако, что речь идет о Баварии в целом (Назаренко 1993. С. 78–79. Коммент. 28).
Очевидно, Траунгау с его центральным рынком в Линце.
В качестве средств транспортировки закупленного? В качестве предметов обмена на продовольствие? Неясно (Назаренко 1993. С. 79–80. Коммент. 30).
Тем самым, местные «бавары и славяне» изымались из таможенных правил, изложенных выше, в разделах I–III памятника; ср. примеч. 93.
Соль была важнейшим товаром, шедшим на экспорт из Баварской восточной марки или через нее. Главными местами соледобычи были местности Зальцкаммергут в верховьях реки Траун и Райхенхаль близ города Зальцбурга.
Следующий по течению Дуная после Линца рынок и таможенный пункт при впадении в Дунай реки Энс на месте современного города с тем же названием. По реке Энс проходила граница между Траунгау и Баварской восточной маркой.
Этноним Rugi изначально обозначал восточногерманский народ, который в V в. н. э. примерно в течение 30 лет обитал на северном берегу Дуная западнее современной Вены и в 487–488 гг. был побежден римским полководцем Одоакром; остатки ругов были депортированы в Италию, и там их следы вскоре теряются. В раннесредневековых источниках это название неоднократно прилагалось к руси (из включенных в Хрестоматию текстов см. №№ 6, 7, 32), что лежало в русле средневековой манеры использовать традиционную этно-географическую номенклатуру для обозначения современных народов: даны именовались даками (см., например, № 48), венгры – паннонцами (см. № 29, примеч. 853) и т. п. (ср. другое такое традиционное название руси в латиноязычной письменности – Rut(h)eni: № 27, примеч. 768). Эта точка зрения наиболее обоснована и распространена в науке: Waitz 4. S. 72. Anm. 4; Флоровский 1961. С. 69–70; Ganshof 1966. Р. 214–215; Новосельцев, Пашуто 1967. С. 85; Ловмяньский 1971. С. 43–52; Harder 1978. S. 409. Anm. 10; Назаренко 2001а. С. 45–48; и мн. др.). О невозможности считать имя Rugi реликтовым названием среднедунайского местопребывания германских ругов, перешедшим якобы на славянское население этой области в IX–X вв., как считают некоторые исследователи (Zöllner 1952. S. 108–119; Wolfram 1985. S. 123–124. Anm. 135; Herrmann 1985. S. 46), см.: Назаренко 1993. C. 83–88. Примеч. 38; он же 2001a. C. 82–88. Откуда приходили в Траунгау «русские» купцы? Логика, контекст (см. следующее примеч.) и выразительные данные о прочных торговых связях Регенсбурга с Киевом в XII в. (см. №№ 51, 54–56, 59) подсказывают, что из Среднего Поднепровья. Любопытно, что русь в уставе названа «славянами»; это значит, что купцы из Руси, приходившие в Восточную Баварию, если и не были славянами этнически, предпочитали говорить на славянском языке. Дело тут, надо думать, не только в том, что славянский служил в качестве lingua franca, т. е. языка международного общения, но и в относительно быстрой славянизации среднеднепровских варягов первой, до-Олеговой, волны (ср. № 3, примеч. 57).
«Русские» купцы названы вместе с чешскими, откуда следует, что первые приходили в Баварское Подунавье, вероятно, вместе со вторыми, т. е. не с востока, поднимаясь по Дунаю, как те, кто оставил после себя топоним Ruzaramarcha (ниже Энса по Дунаю: см. № 3, примеч. 57), а с севера, из Праги. Такая перемена маршрута была вызвана, надо полагать, дестабилизацией положения в Подунавье с появлением здесь на рубеже IX–X вв. венгров. Прага и в дальнейшем служила важнейшим транзитным пунктом на пути, связывавшем Русь с Центральной Европой: Киев – Червенские города – Краков – Прага – столица Баварии Регенсбург.
Бассейн реки Родль, левого притока Дуная несколько выше Линца (Назаренко 1993. С. 90–91. Коммент. 40; см. также карты: там же. С. 66 и ДР. С. 311. Илл. 10).
Область на северном берегу Дуная к востоку от реки Родль. Именно здесь должны были оказываться «русские» и чешские торговцы, если они приходили из Праги, через перевалы Чешского леса (Шумавы). Здесь еще в XII в. существовала речка под двойным названием Rûzische /Böhmische Muchel (Mühl) «Русская / Чешская Мюль» (Назаренко 1993. С. 88; он же 2001а. С. 90–91; см. также карты, указанные в предыдущем примеч.).
Ср.-лат. sogma обозначало груз одного вьючного животного; ср. нем. Saum (№ 59, примеч. 1694).
По некоторым данным, massiola соответствовала тридцатикратному объему средней мужской пригоршни, т. е. примерно 2,25 л; о прочих толкованиях см.: Назаренко 1993. С. 91. Коммент. 43
Специфически восточнобаварская средневековая денежная единица, равнявшаяся полутора стандартным каролингским денариям, весовая норма которых составляла ок. 1,7 г серебра. Происхождение д.-в.-н. scoti объяснимо только в качестве заимствования из др.-русск. скотъ «деньги», которое, в свою очередь, вошло в древнерусский, вероятно, из древнескандинавского, где *skattR служило обозначением серебряной монеты, соответствуя др.-англ. sceatt(a) (в Англии до первой половины VIII в. чеканилась собственная серебряная монета). В таком случае перед нами было бы еще одно свидетельство славяноязычия «русских» купцов начала X в. (ср. № 3, примеч. 57). Заимствованным на востоке Баварии оказалось не только название древнерусской денежной единицы, но и сама эта единица: восточнобаварский скот составлял 1/20 баварского солида, равного древнерусской гривне серебра (ок. 51 г), от которой древнерусский скот (позднее получивший название ногаты) также являлся 1/20 частью (Назаренко 2001а. С. 136–156).
Рабы (др.-русск. челядь) составляли и по древнерусским данным одну из важнейших экспортных статей X в., так же как и названный в уставе чуть выше воск (ПСРЛ 1. Стб. 54, 62, 67; 2. Стб. 42, 51, 55).
О вывозе из Руси лошадей по другим источникам ничего не известно. Вероятно, речь идет о лошадях, добытых или приобретенных у степняков (Васильевский 1888. С. 130–131); Константин Багрянородный указывал, что Русь получала коней от печенегов (Const. De adm. 2. Р. 50).
Тремисс(а) – позднеримская золотая монета стоимостью в 1/3 золотого солида, т. е. ок. 1,5 г. В данном случае – стоимость, соответствующая 1/3 баварского счетного солида в 30 каролингских денариев (1 тремисс = ок. 17 г серебра).
Традиционная баварская денежная единица, равная 1/48 каролингского фунта в 408 г, т. е. 5 денариям (ок. 8,5 г серебра). Таким образом, налог с продажи рабыни в два раза превышал аналогичный налог с раба, что, понятно, было пропорционально их стоимости: достаточно молодая рабыня стоила больше, так как могла произвести на свет новых рабов.
В отличие от мытных порядков в отношении местных «баваров и славян», а также профессиональных торговцев («евреев и прочих торговцев»: раздел IX), описание пошлин с «русских» и чешских купцов выделяется своей подробностью. Дело объясняется, надо думать, тем, что условия их торговли, как они описаны в «Раффельштеттенском уставе», не обладали достаточной древностью, чтобы отложиться в традиционных нормах времен Людовика Немецкого и Карломана (см. примеч. 72). Ведь тогда «русские» купцы являлись в Баварскую восточную марку не с севера, а с востока, по Дунаю.
И опять (ср. примеч. 105) местное население, в противоположность пришлым купцам, освобождается от таможенных сборов.
Современный город Маутерн несколько выше устья реки Камп по Дунаю.
Таким образом, Великоморавское государство пока еще не разгромлено венграми. С появлением венгров в Подунавье моравские территории оказались отрезаны от источников соледобычи в верховьях Тисы, что должно было привести к росту спроса на баварскую соль.
Еврейские торговцы, пусть даже местные, из Баварии, все равно облагаются пошлинами, как и прочие профессиональные торговцы, торгующие ради дохода, в отличие от «баваров и славян», которые покупают «продовольствие» для собственных нужд.