Первый арест

10 марта 1919 года он без каких-либо серьезных обвинений был заключен в Бутырскую тюрьму, где пробыл до 7 июня.

Архимандриту Илариону настолько чужд дух уныния, что даже в тюрьме он не только не унывает, но и находит положительные моменты. Если опустить упоминания о тюрьме, то может сложиться впечатление, что его письма отправлены из дома отдыха: «Живу я по-прежнему хорошо; совсем здесь обжился, будто так и нужно. Здесь я даже поправился, потолстел, физически чувствую совсем хорошо. Чтоб усилить циркуляцию крови, – начал я ходить на работу, напр., выкачивать воду из тюремных подвалов. Хорошо, что несколько проведешь на воздухе и немного мускулы разовьешь. За работу еще 1 фунт хлеба прибавляют. Питаюсь по настоящему времени прекрасно, время идет незаметно; даже досадно, что, напр., книги медленно читаются. Жизнь идет размеренная, правильная. Будь все это где-нибудь в хорошей местности, прямо санаторий». Верный своей «первой любви» архимандрит Иларион и в тюрьме находит возможность для расширения своих научных познаний: «Сейчас в камере собрались у нас три профессора. Читаем время от времени лекции; прошли курс стенографии. Прямо считаю нужным сказать, эти 2 мес. прожил я и не без пользы, и даже интереснее, чем жил вне тюрьмы»³⁰⁵.

1 июля 1919 года академическая библиотека перешла в ведение Наркомпроса, но сама академия не прекратила существования, а продолжала свою учебно-просветительскую деятельность вплоть до марта 1923 года, когда она была официально закрыта решением антирелигиозной комиссии при ЦК РКП (б), возглавляемой Е. Ярославским³⁰⁶.