Семнадцатый день.
Поучение 2-е Священномученик Симеон, епископ Персидский.

I. В четвертом веке христиане, жившие в Персии, потерпели тяжкое гонение от царя персидского Сапора. Царь подозревал их в измене. Волхвы персидские и иудеи, ненавидевшие христиан, старались поддержать это мнение и уверяли царя, что Симеон, епископ Ктезифонский, память коего совершается ныне, сообщает в Царьград грекам о всем, что делается в Персии; Сапор же в это время был в неприязненных отношениях с Императором греческим. Он начал жестоко угнетать христиан, налагать на них тяжкие подати, грабить и разорять христианские церкви, и однажды велел призвать епископа Симеона, человека благочестиваго, которого сами язычники уважали за добродетели его.

Сапор стал увещавать Симеона отречься от Христа и поклониться солнцу, как это делалось в Персии, обещая ему за то великие награды; в случае же непослушания, грозил истребить всех христиан в своем государстве. Но Симеон решительно отказался исполнить волю царя.

– «Почему ты теперь не повинуешься власти моей, если ты до сих пор был верен мне?» спросил царь.

– "«Пока я мог исполнять повеления твои, не изменяя Богу моему, я во всем был тебе послушен», – отвечал епископ, – но ты требуешь теперь, чтобы я поклонился солнцу; это противно заповедям Бога моего, и я готов лучше умереть».

Разгневанный царь велел отвести Симеона в темницу и приказал, чтобы все христиане, находившиеся в темницах, были преданы смерти в самый тот день, когда воспоминаются спасительные страдания Господа нашего Иисуса Христа.

В Великий пяток вывели на казнь до ста христиан. Между ними было несколько священников, диаконов и других церковнослужителей. Всех их приказано было казнить пред глазами Симеона, а самого епископа казнить последняго. Перед казнию один из жрецов громко возгласил: «если кто из вас хочет остаться жив и поклониться солнцу, тот будет освобожден». Но никто не отозвался на эти слова: все предпочли жизнь бессмертную временной, земной жизни, и с благоговением выслушали увещания святого епискона Симеона, который говорил им о Боге и о царствии небесном. Все мужественно скончались; в заключение казнен был и Симеон.

II. Поучителен, братие, ответ священномуч. Симеона царю на его приказание поклониться идолам: пока я мог исполнять повеления твои, не изменяя Богу, я был тебе послушен, но раз ты требуешь того, что противно Богу, я готов лучше умереть. Итак, даже при языческих государях совместимы были обязанности гражданские и христианския, тем более теперь, при наших христолюбивых Императорах, усердно исполняя обязанности гражданина, в тоже время надобно со всею ревностию исполнять и обязанности христианина. Об этом и будет наше слово.

Не справедлива та мысль, что служба Царю и отечеству не имеет тесной связи с служением Богу; что можно быть великим полководцем, отличным политиком и превосходным судиею при самом вольном образе мыслей, при самом сомнительном поведении. Так могут думать только те, кои никогда с надлежащим усердием не служили Царю и Отечеству; но люди жертвующие спокойствием, здоровьем и даже жизнию своею, согласятся, что без помощи благочестия никакой общественной обязанности нельзя исполнить, как надобно, – что гражданин, мыслящий и живущий противно Евангелию, при самом успешном прохождении должностей своих, не может тем доставить ни себе чистого удовольствия, ни другим истинной пользы.

а) И во-первых, без благочестия нельзя надлежащим образом исполнить никакой общественной должности. Конечно, и не имеющие в себе страха Божия люди вместе с прочими обществу служат; но как служат? Истинное служение обществу предполагает в служащем, если не совершенное отречение от собственных выгод, то, по крайней мере, решительное предпочтение им общего блага. А люди, благочестия не имеющие в себе, чем побуждаются в отправлении возложенных на них должностей? – своим самолюбием. Что поставляют главною целию своей общественной службы? – личное возвышение или собственную корысть. Какие употребляют средства к скорейшему приобретению того и другого? – большею частию беззаконныя, сопряженые со вредом для ближних. Напрасно указывают нам на пример язычников, истинного Бога не знавших – на пример некоторых христиан, холодных к Богу и Его святому закону, которые будто бы, несмотря на это, оказали бессмертные услуги своему отечеству, подвизаясь на поприще войны и мира. Если разобрать побудительные причины и образ действования сих людей, то окажется, что все они заботились больше о своей, нежели о общественной пользе: и богатство страны, умноженное их трудами и бережливостью, было только средством к наполнению собственных их обширных сокровищниц; и слава народа, приобретенная их великими подвигами, служила только высоким подножием, на котором они воздвигли кумир свой. Нет, с недостатком почтения к Богу не совместно чистое и постоянное усердие к людям. Гражданин, не боящийся Бога, служит отечеству, пока надеется получать от него верные выгоды: в противном же случае становится он или явным ему изменником или скрытным его врагом. Одно христианское благочестие, сл., производит истинно – усердных ревнителей общего блага. Одно оно, одушевляя гражданина высокою мыслию, что несущий бремя общественной службы, есть некоторым образом орудие самого Промысла Божия, управляющего человеческим родом, – одно оно делает его способным ценить общее благо выше своего собственного и трудиться для пользы ближних в надежде одного за это возмездия: того, чтоб видеть их совершенно счастливыми. В чьем сердце нет этих возвышенных чувств, внушаемых благочестием, тот не достоин называться сыном отечества, а разве его наемником и рабом.

б) Далее, без благочестия самое успешное прохождение общественных должностей не может принести совершенного удовлетворения гражданину. То самое, в чем неимеющий страха Божия гражданин полагает свое верховное счастие, именно, удовлетворение господствующих в нем страстей – честолюбия и корыстолюбия, это самое служит источником непрестанных для него огорчений и вечных забот. По опыту известно, что всякая новая пища страсти не утоляет ее, а еще более увеличивает свойственный ей мучительный голод. Обладаемый страстями гражданин хотя получает от правительства и деньги и почести: но может ли он быть довольным, когда некоторые из его сверстников по службе имеют больше его; когда другие, по его мнению, ничего не стоющие, совершепно равняются с ним? Всякая награда за службу, даваемая не ему, уже производит на него неприятное впечатление. Ему кажется, что начальство не умеет надлежащим образом оценить ни его дарований, ни его заслуг; он думает, что трудится более всех, получая за то самую малую награду; он жалуется на множество врагов, которые будто по зависти или по злобе полагают преграду его возвышению. Ему хотелось бы вдруг подняться на высоту земного могущества; и потому обыкновенный медлительный ход наград, получаемых им, нисколько не веселит его, как далеко не соответствующий его обширным видам и замыслам. Так-то зависть, гордость, подозрительность и нетерпеливость, всегдашния спутницы своекорыстного служения людям, непрестанно тревожат и мучат неимеющего благочестия гражданина, даже при успешном течении его общественной службы. Но что сказать, когда по каким-либо причинам откажут ему в заслуженной награде, заставят его сойти с занимаемой им степени и занять низшее в обществе место? Безчисленные опыты доказали, что гражданин, у которого в сердце нет страха Божия, во время несчастия падает под бременем отчаяния. Совсем другия, противоположные чувства наполняют сердце того, кто, усердно служа Царю и Отечеству, вместе с тем соединяет и ревностное служение Богу. Он всегда доволен тем местом, которое в обществе занимает; при всей неутомимой деятельности своей, думает, что еще не заслужил вполне жалуемых ему наград и отличий; не заботится, как бы скорее вознестись на скользкую и опасную в обществе высоту; но успокаивается на средних степенях, как менее подверженных перемене. Если же и ему вместе с другими придется испытать неприятность по службе: то он великодушно примет ее за урок смирения и за случай загладить собственную вину безмолвным терпением.

III. Так, сл., благочестие необходимо для того, чтоб быть добрым, счастливым и благодетельным гражданином. Будем же помнить всегда, что тот не может быть верным слугою Царя, добрым сыном Отечества, кто не есть вместе и усердный сын православной церкви. Аминь. (Сост. по «Собр. слов» свящ. К. Делекторского, изд. 1847 г.).