24-е

Уроженец Селевкии Писидийской, он просвещён св. Павлом Апостолом около 45 года по Р. Хр. (Деян.14) и поставлен во епископа тому городу. Богоугодно правя вручённой ему паствой, в старости глубокой преставился ко Господу.

«Не бойтесь убивающих тело, но не могущих убить души; а бойтесь паче могущего и душу и тело погубить в геенне» (Мф.10:28), так учил Спаситель. Но так не учил и не мог учить Магомет. Нравственность Магометова низка и грязна: она растлевает душу и тело здесь ещё, в жизни земной; такова же и вечность Магометова. Кто бы стал слушать Магомета, если бы и стал он требовать жертвования жизнью временной за его веру? Его грязной вечностью может ли дорожить душа, созданная по образу Божию? Другое дело вечность христианская: она столько же возвышенна, чиста, духовна, как чиста и духовна нравственность христианская. Это видит, это чувствует душа бессмертная. Это увидели блаженные Стефан и Пётр, бывшие магометане Казанские, и пожертвовали жизнью за высокое учение христианское.

Когда Тимофей, протопоп Кремлёвского собора, находился в Свияжске, быв послан туда с посланием митрополита к войску (это было в 1552 г.)²²⁹; то пришёл к нему татарин из Арской стороны и объявил, что желает он креститься. Протоиерей спросил его: не от бедности ли, или не от страха ли ищет он крещения? В ответ на это татарин рассказал следующее: «я лет 30 был болен ногами, так что не мог твёрдо стоять на них. Когда власть Московского царя стала сильной в нашей стороне, и с ней стал известным Бог христианский, я начал думать: велик Бог, в Которого веруют христиане; Он может дать здоровье и моим больным ногам; буду же веровать Ему и крещусь со всем домом. И внезапно, в самый день решимости моей, ноги мои стали здоровы. И вот я пришёл исполнить моё обещание. Прошу вас, крестите меня». Протоиерей сказал ему: «по твоей вере Господь Иисус дал тебе здоровье, ты видишь благодать Его на тебе; если хочешь получить жизнь вечную, ничто не мешает тебе креститься. Только смотри – не возвратись, как пёс на свою блевотину; будь твёрд и против обольщений и против гонений со стороны неверных христианину надобно многими скорбями достигать Царствия Небесного». Татарин вырвал клок из бороды своей и, разорвав его на мелкие части, сказал: «я так убеждён в могуществе и благости Бога вашего, в превосходстве вашей веры, что не только готов терпеть скорби, но если бы разорвали меня на части, как разорвал я мои волосы, – и тогда не откажусь от Бога вашего». После того он оглашён был в вере и крещён во имя Отца и Сына и Св. Духа, с именем Стефана. Спустя немного времени восстали против него свои и долго заставляли то увещаниями, то угрозами отступить от христианской веры. Твёрдый верой Стефан не только не хотел следовать их убеждениям, но напротив обличал нечестие их веры и смело проповедовал имя Христово. Нечестивые, не терпя слышать проповедь его, напали на него с оружиями, изрубили тело его в куски, разметали кости его, а дом разграбили. Так скончался раб Божий Стефан, пострадавший за имя Христово²³⁰.

«Когда Шейх-Алий, поставленный в царя Казанского волей царя Иоанна, удалился из Казани в Свияжск (это было в 1552 г.)²³¹, и многие из людей Шейх-Алия и царя Иоанна, не успев благовременно удалиться из Казани, задержаны были в городе по неволе, то в числе последних Казанцы узнали одного новокрещенца из татар. Отыскались его отец и мать, братья, сёстры и многие знакомые из их племени. Они взяли его в свой дом; отец и мать стали называть его своим сыном, а родные – родственником, и все звали его татарским именем. Но новокрещенный отказался от всех своих родных и говорил: у меня мать и родные – только Отец, Сын и Св. Дух; вашу нечистую веру и вашего Магомета я презираю; моё имя – Пётр. Они долго старались и ласками и страхом отклонить его от святой христианской веры, но не успели; наконец целой толпой напали на него и убили, тогда как он повторял одно: я – христианин. Этот новокрещённый Пётр похоронен на том самом месте, где ныне стоит храм Воскресения Христова, что на житном торгу²³². Так писал в своём донесении преп. Иову блаженный Гермоген, архиепископ Казанский. – В ркп. святцах сказано: «святии великомученицы и новые страдальцы Петр и Стефан пострадати от Казанских татар, убиени быша – марта в 24 день».

Родившись в благочестивом семействе на острове Митилене, Парфений, с детства отличавшийся любознательностью и усердием к научным занятиям, достиг замечательного образования. Преимущественно же изучал он св. Писание и вообще отличался благочестием. Во внимание к его духовному настроению, он был сначала поставлен церковным чтецом, потом прошёл степени диакона, иерея, а по смерти епископа Хиоского возведён на архиерейскую кафедру.

В 1657 г. членами Константинопольского Синода Парфений был единодушно избран на патриарший престол. Но не долго привелось сиять этому светильнику на общее благо: мученический венец достойно увенчал его высокую пастырскую деятельность.

Случилось в это время, что Крымский хан послал к казацкому гетману своего посла с важными поручениями. Посол встретился у гетмана с бывшим митрополитом Никейским, который пользовался там большим почётом и влиянием на дела. Это возбудило подозрительность ханского посла; возвратившись, он сообщил хану свои предположения, что митрополит послан Константинопольским патриархом ради целей, враждебных для Турции... Хан сообщил эту весть визирю, который вызвал к себе патриарха для объяснений. По тщательном исследовании дела, разумеется, не оказалось предполагаемой измены и предательства, но для прикрытия лжи хана и для отклонения от самого себя подозрения в лицеприятии, визирь решился пожертвовать владыкой и предал его, как государственного изменника, градоначальнику для исполнения над ним смертного приговора. При этом визирь дал однако же тайный приказ оставить святителю жизнь, если он, ради того, чтобы засвидетельствовать свою преданность Турции, согласится сделаться мусульманином...

В исполнение такого приказа градоначальник предложил православному патриарху принять исламизм, присоединив к этому обещание всевозможных почестей.

– Я не изменник государству и не причастен никаким честолюбивым замыслам, – отвечал ему Парфений, – это вы сами увидите, если пожелаете открыть истину. Что же касается до предложения вашего, чтобы я принял исламизм, то я готов лучше умереть, чем отречься от моей веры. Христос один – моя радость и моё прибежище!

Видя безуспешность влияния блистательных обещаний, градоначальник надеялся вернее подействовать на святителя жестокими истязаниями, но ошибся и в этом расчёте своём... С непоколебимым терпением перенёс мученик все мучения; мужественно принимая тяжкие раны, он только благодарил Бога, что сподобился пострадать ради святого имени Его и молил Его подкрепить его до конца...

После всех мук патриарх был повешен в Пармаккани, в Лазареву субботу 1657 г.

О мученичестве блаженного патриарха Парфения написал Мелетий, епископ Сигирийский. О нём упоминает Досифей в своей книге о патриархах Иерусалимских и Мелетий в III-м томе своей церковной истории.