Дмитрий Иванович Тихомиров

Биографический очерк¹

Д. И. Тихомиров родился 24 октября 1844 г., в с. Рождествене Нерехтского у., Костромской г., в семье сельского священника.

О. Иван вел жизнь скромную, трудовую: ему приходилось и крестьянствовать, т. е. наравне со своими прихожанами пахать, сеять, косить, жать, молотить и пр., и во всех этих работах принимали участие и его дети, в том числе и наш будущий педагог. Такая трудовая крестьянская работа уже с детских лет закалила организм Д. И-ча и в то же время дала ему возможность хорошо познакомиться с неприглядной жизнью, обстановкой и достатками крестьянина. Это сближение Д. И-ча с крестьянской средой оставило в его душ хорошие следы и светлые воспоминания, укрепившие в нем, по собственному признанию Д. И-ча, внушенную впоследствии о. Иваном мысль о необходимости и обязательности служения нашему народу на почве его просвещения и образования.

Десяти лет от роду Д. И. был отдан в Костромское духовное училище.

О том, как обстояло обучение и воспитание в дореформенной духовной школе, мы хорошо знаем по «Очеркам бурсы» Помяловского. Такую же школу прошел и Д. И. Он не любил вспоминать о той школе, которую ему пришлось пережить. И лишь в одной педагогической статье он вскользь обмолвился о ней несколькими словами: «Во сне иной раз увидишь себя школьником... Ранним утром идешь в училище, по пути в собор заходишь, и на коленях, перед чудотворной иконой, на холодной плите храма проливаешь горячие слезы в жаркой молитве, чтобы учитель не вызвал к ответу (хотя ответ и был с полным старанием приготовлен), хотя бы на этот день, только на этот день... Но не дошли, видно, детские слезы, не оправдалась горячая молитва... Вот пришел в класс, вот звонок, вот отворяется дверь, тревожно бьется детское сердце, и кровью облилось оно, – меня вызвали к ответу на середку класса, – страхом скована память, нейдут в голову слова твердо заученного ответа... И в слезах, в холодном поту просыпаешься... И какой радостью забьется много пережившее сердце, когда сознаешь, что это был только сон!..»².

Доброе и по истине педагогическое отношение, которое встречал к себе Д. И. со стороны отца, не прибегавшего никогда к наказаниям, создало в детской душе Д. И-ча то настроение, которое заставляло его относиться с брезгливостью к тем грубым и жестоким в полном смысле слова нравам, которые царили тогда во всех учебных заведениях. Но эти же суровые школы, по признанию самого Д. И-ча, научили его, может быть, и невольно, кроме строгой жизненной дисциплины, также усердному и настойчивому труду и выносливости.

В 1858 г. Д. И. при полных успехах окончил Костромское духовное училище. Дальше открывался ему доступ в духовную семинарию, а впоследствии, может быть, и в духовную академию, как мечтал о. Иван. Однако, в силу стесненных материальных обстоятельств о. Иван вынужден был искать образование для сыновей – «на казенный счет», вследствие чего Д. И. был определен в Ярославскую военную школу на казенный счет, откуда через два года был переведен в Петроград в учительские классы, которые тогда только что открылись и куда отправляли лучших учеников из военных училищ. Здесь Д. И. пробыл также два года и в 1862 г. был переведен в Москву в учительскую семинарию военного ведомства, открытую тогдашним военным министром Д. А. Милютиным в целях подготовки учителей и воспитателей для военных прогимназий.

С этих пор Д. И. окончательно поселился Москве, – здесь он закончил свое образование, и здесь же прошла его почти полувековая общественно педагогическая деятельность.

Насколько жутко было вспоминать и в старости Д. И-чу о детских впечатлениях, вынесенных им из Костромской и Ярославской школ, настолько с любовью останавливался он в своих воспоминаниях на впечатлениях, вынесенных из Московской учительской семинарии.

«Заботливо организованная по заграничным образцам, обеспеченная лучшими педагогическими силами», – в числе преподавателей были известные в свое время в Москве – Гедике, Зенгбуш, проф. Юркевич, Саблин и др., – «пользующиеся свободой в постановке преподавания и воспитания, «военная» по названию, но чуждая всякой «военщины» и воинствующая лишь со всяческой «казенщиной» и рутиной, свободная по духу семинария представляла тогда собой небывало-новое и оригинальное в начавшейся тогда новой жизни России. Давая своим воспитанникам солидное образование, общее и специально-педагогическое, знакомя их с «новым словом» в области гуманного и разумного воспитания и учения детей, семинария вместе с этим заботливо воспитывала в будущих педагогах страх перед всяческой рутиной, благоговейную любовь к своему труду и неуклонное стремление к совершенствованию себя и своего ответственного и великого дела воспитания и учения юных поколений»³.

Преподаватели учительской семинарии внушали своим воспитанникам «святую обязанность почитать интересы дела выше своих личных интересов, относиться к учительству и воспитательству, как к высокой миссии, а к детям с гуманною заботливостью и любовью. Столь благодетельное направление семинарских педагогов в значительной мере объясняется и самым временем, совпадающим с эпохой реформ, высшего подъема общественной мысли, расцвета общественной русской жизни. Мы, семинаристы, страстно отдавались чтению современных журналов, так живо, горячо и талантливо отражавших на своих страницах новые течения, идеалы настроения лучших представителей тогдашнего общества, охотно следовавшего за такими яркими руководителями, как Добролюбов, а мы, молодежь, беззаветно верили, что призваны в жизни осуществить на деле правду и справедливость, служа им до конца дней своих Лично для меня воспитательное влияние семинарии вполне совпало по своему характеру с влиянием первого детства, и таким образом окончательно укрепило во мне как симпатии к учительству, так и стремление к служению народу на почве народного образования»⁴.

В 1866 г. Д. И. первым учеником окончил курс учительской семинарии, получил денежную награду, а 13-го августа того же года был назначен преподавателем «образцовой школы» при той же учительской семинарии. Это обстоятельство, как указывает сам Д. И-ч, имело решающее значение для всей его последующей трудовой жизни: «ответственная показательная роль «образцового учителя» ежечасно обязывала стоять на высоте своего положения, совершенствуя себя и свое дело, а Москва, как центр общественно-культурной и просветительной жизнедеятельности, и учила, и воспитывала молодого педагога, открывала ему пути, предоставляла средства для применения своих сил к жизненному делу. Напряженная работа в образцовой школе послужила основанием для выработки учебных руководств и пособий для «новой» школы, а участие в общественно-просветительных учреждениях вывело из тесных школьных стен и открыло пути к общественно-педагогической деятельности»⁵.

Вскоре по выходе из семинарии Д. И. вместе с товарищами учителями открывает в Москве первую вечернюю фабричную школу для взрослых на фабрике Ф. С. Михайлова, отца нынешнего редактора «Вестника Воспитания». Так как в то время и общество и печать очень интересовались вопросом об образовании рабочих, то неудивительно, что первая фабричная школа в Москве привлекла к себе всеобщее внимание. Д. И. стал в Москве заметным педагогом, познакомился с выдающимися деятелями, стал давать уроки по русскому языку в военной гимназии и во второй классической гимназии, а в конце шестидесятых годов приглашается читать лекции на педагогических женских курсах, организованных Московским Городским Управлением первоначально для учительниц только что возникших городских начальных школ.

Д. И. Тихомиров (конца 60-х годов)

Здесь, на курсах, осенью 1869 г. познакомилась с Д. И-чем Е. Н. Немчинова, слушательница курсов, на которой и женился Д. И. в апреле 1871-го года.

Помимо преподавательской деятельности в Москве, Д. И. вступает на путь общественной деятельности, становясь 28-го марта 1870 г. действительным членом Московского Комитета Грамотности, где в то время были поставлены на очередь существенные вопросы народного образования (о содержании курса народной школы, о методике и приемах преподавания, о программе начальной школы, об устройстве и выработке программы краткосрочных педагогических курсов для народных учителей и т. д.) Д. И. сближается на почве работы в Комитете Грамотности с такими известными общественными деятелями, как Ю. и Д. Самарины, кн. Черкасский, А. И. Чупров и др.

В том же 1870-м году Д. И. был рекомендован Московским Комитетом Грамотности в качестве руководителя на летних учительских курсах в г. Ромнах, Полтавской г., и с тех пор Д. И. много раз выступал в качестве руководителя летними учительскими курсами и съездами. Так, Д. И. руководил тремя последовательными съездами народных учителей в г. Серпухове, Моск. г. (1873, 74 и 75 г.), летними учительскими курсами в Москве (1876 г.), съездом учительниц в Твери (1883 г.), курсами в Чернигове (1894 г.), курсами в Конотопе, Черниг. г. (1896 г.), курсами в г. Твери (1896 г.), курсами в г. Москве (1897 г.), курсами в Полтаве (1897 г.), курсами в Курске (1898 г.), курсами в Саратове (1899 г.), курсами в Чистополе, Вятск. г. (1900 г.), курсами в Вятке (1900 г.) и др. Последний раз Д. И. руководил краткосрочными учительскими курсами в г. Армавире (1910 г.) и Таганроге (1911 г.)⁶.

Д. И. Тихомиров (1870 г.)

Образцовый урок Д. И. Тихомирова на курсах в г. Курске (1898 г.)

Останавливаясь на деятельности Д. И-ча в Комитете Грамотности, мы должны признать ее из ряда вон выходящей. Просматривая отчеты Комитета Грамотности за время с начала 70-х годов, на каждом шагу встречаешь имя Д. И-ча, который является то неизменным членом всевозможных комиссий, то инициатором какого-либо начинания, и т. д. Так, по инициативе Д. И-ча и при его непосредственном участии были устроены публичные лекции профессоров Московского университета и известных литераторов; сбор с этих лекций был предназначен на удовлетворение просьб о высылке книг (в 1890–1891 г.). Когда в 1892 г. Комитет Грамотности решил придти на помощь населению в губерниях, постигнутых голодом, устройством школьных столовых, то Д. И. взял на себя, совместно с женой, организацию публичных лекций в пользу столовых для учащихся в народных школах голодающих местностей. За эту деятельность Д. И. был избран 6-го апреля 1893 г. в пожизненные члены Комитета Грамотности. Несколько позднее Д. И. принял на себя техническую часть по изданию брошюр Комитета Грамотности, при чем вложил и часть средств на издание самих брошюр. Точно также Д. И. принимал участие в организации первой выставки по народному образованию, организованной в 1896 г. Московским Комитетом Грамотности.

Когда Л. Н. Толстой выступил в заседании Комитета Грамотности 15 января 1874 г. с защитой буквослагательного метода обучения грамоте, то в пользу звукового метода выступил, между прочим, и Д. И., который затем и поместил статью без подписи в «Русских Ведомостях», обратившую на себя внимание и в обществе, и в печати, о выступлении Л. Н. Толстого в Комитете Грамотности и о примерном его уроке обучения грамоте рабочих на фабрике Ганешина.

Д. И. не оставил деятельности в Комитете Грамотности и тогда, когда последний был урезан в своих правах и подчинен в значительной степени в своих действиях министерству народного просвещения. Самый Комитет Грамотности был переименован в Общество Грамотности (по уставу 12-го марта 1896 г.).

Правда, с уходом большей части активных членов, Общество Грамотности влачило жалкое существование, но заслуга Д. И-ча, и при том крупная, состоит в том, что он сохранил это Общество до лучших времен.

Благодаря деятельному участию Д. И-ча был выработан в 1907 г. проект нового устава Общества Грамотности, в значительной мере расширяющий границы и облегчающий самую деятельность Общества. Устав получил утверждение 5-го сентября 1907 г., а в начале 1908 г. сразу влился в новое Общество приток свежих работников, которым Д. И., как председатель правления старого Общества, вручил его судьбу. В мае того же года состоялись новые выборы правления Общества, в состав которого вошел и Д. И. и оставался в течение трехлетия, а затем вышел по письменному заявлению, мотивируя свой отказ невозможностью, за недостатком времени, принимать участие в делах Общества Грамотности. Последнее публичное выступление Д. И-ча в новом Обществе Грамотности было в заседании 16 ноября 1908 г. с речью, посвященной памяти барона Н. А. Корфа.

В своих воспоминаниях о Московском Комитете Грамотности Д. И. прямо указывает, что Комитет Грамотности служил в 70-х и 80-х годах «не только сборным местом для свободного обмена мыслями по вопросам народного образования и первоначального учения, но и вольным соборным учреждением, своего рода – лабораторией, где вырабатывались и разрешались вопросы народного образования для осуществления этих решений в действительной жизни».

Насколько серьезной школой в глазах Д. И-ча являлся Комитет Грамотности, видно из того, что Д. И., живя в Лефортове, путешествовал через всю Москву, по образу пешего хождения, на Смоленский бульвар, чтобы принять участие в заседаниях Комитета Грамотности – в помещении Московского Общества сельского хозяйства.

Вернемся снова к началу семидесятых годов.

Помимо преподавательской деятельности и участия в Комитете Грамотности, Д. И. взял на себя еще две крайне ответственные обязанности: во-1-х, инспектировать две фабричные Морозовские школы – во Владимирской и Тверской губ., во-2-х, инспектировать (с 1874 г.) школы Московского Благотворительного Общества 1837-го года.

Взяв в свои руки фабричные Морозовские школы, Д. И. в короткое время довел их до образцового во всех отношениях состояния. В каждой из этих школ число учащихся с 150 и 80 поднялось до 1200 человек, и вскоре эти школы стали образцом для подражания. Посещая эти школы два раза в месяц и оставаясь в них на день, на два, Д. И. занимался с детьми в присутствии учителей, вызывая затем последних на беседы по поводу этих занятий, стремился в то же время пробудить их мысль, расшевелить чувства, поддержать бодрость духа и веру в идеал служения народу.

Тех же приемов держался Д. И. и в школах Московского Благотворительного Общества 1837 г., инспектором которых он состоял до конца своей жизни, а впоследствии (с 1887 г.) и в школах Дамского попечительства о бедных, в качестве члена-наблюдателя за учебною частью по заведениям этого попечительства.

Но и этого мало. Д. И. находил еще время для участия в повременной печати – общей и специально-педагогической, – в «Русских Ведомостях», «Народной Школе», «Семье и Школе», а позднее – в «Курьере», «С.-Петербургских Ведомостях», «Русском Слове», «Школе и Жизни», «Женском Деле», «Русской Мысли» и в редактируемых им самим с декабря 1894 г. журналах «Детское Чтение» (переименовать с мая 1906 г. в «Юную Россию») и «Педагогический Листок»⁷.

Практическая педагогическая деятельность Д. И-ча в образцовой школе при учительской семинарии, руководство народными школами, чтение лекций по методике русского языка на педагогических курсах, организованных сначала Московским Городским Управлением, а затем – с 11-го февраля 1872 г. – при Обществе воспитательниц и учительниц, руководительство многочисленными учительскими курсами и съездами, наконец, серьезное изучение теоретических трудов, по педагогике дали возможность Д. И-чу заняться тем делом, которое создало ему имя, известное всему грамотному населению России, – а именно – составлением учебников и руководств для начальной школы.

Д. И. Тихомиров (1872 г)

В 1870-м году Д. И. выпускает первую часть «Азбуки правописания», первого в нашей учебной литературе сборника примеров и статей, подобранных таким образом, чтобы учащийся от первой и до последней ступени встречался лишь с известными ему правилами правописания.

Но гораздо больший успех создал Д. И-чу его «Букварь», составленный совместно с Е. Н. Тихомировой, первое издание которого вышло в 1872-м году. К настоящему времени «Букварь» разошелся в 160-и изданиях в количестве 4.016.000 экземпляров⁸.

В 1874-м году Д. И. вырабатывает, по поручению Московской Городской Думы, подробный план занятий по русскому языку в городских школах, который затем (в 1875 г.) Д. И. выпускает отдельной книгой под заглавием «Опыт плана и конспекта элементарных занятий по родному языку».

Учебники и руководства Д. И-ча сразу были оценены по достоинству учителями-практиками и педагогической критикой, со стороны же учебного ведомства не всегда встречали к себе благоприятное отношение. Так, «Книга для церковно-славянского чтения», ч. 1-я (1-е изд. в 1884 г.) была осуждена министерством народного просвещения и Святейшим Синодом, и только в последующих изданиях она нашла доступ в начальные школы.

Вообще надо сказать, как об этом упоминает Д. И. в своей автобиографии, что не всегда удавалось Д. И-чу осуществить и удержать в книгах то, что считалось разумным и необходимым: нередко приходилось подчиняться требованиям неумолимой цензуры ученого комитета министерства народного просвещения и учебного отдела при Святейшем Синоде.

Из числа других учебных книг Д. И-ча отметим сборник статей и изречений, содержащих в себе нравственное учение из книг Ветхого и Нового Заветов – «Как жить по слову Божию», в выработке плана и подборе материала которого принимал участие Л. Н. Толстой (1-е изд. в 1893 г.); кстати укажем, что сборник этот не допущен в школы ни светской, ни духовной учебной цензурой.

Во второй половине 90-х годов Д. И. выпустил в свет приобретшую затем широкое распространение в народных школах преимущественно земской России хрестоматию «Вешние Всходы» (1-я ч. – 1895 г., 2-ая – 1896 г., 3 и 4-ая ч. – 1897 г.), проникнутую стремлением внушить и укрепить в сознании ребенка гуманные чувства, возвышенные идеалы, честный и благородный образ мыслей. Стремление к добру, правде и справедливости ко всему и ко всем – вот общее направление «Вешних Всходов». Литературно-педагогические труды Д. И-ча удостоились многих наград, в том числе золотых медалей от Петроградского Комитета Грамотности (в 1888 г.) и Московского Комитета Грамотности.

Научно-педагогическая деятельность Д. И-ча нашла должную оценку и в заграничной прессе, а проф. Орлеанского Лицея Pascal Monet посвятил обзору трудов Д. И-ча целую книгу – «Un pedagoge russe».

Д. И. Тихомиров (конца 80-х годов)

Прежде чем перейти к обзору общественной деятельности Д. И-ча за последние годы, мы считаем необходимым несколько остановиться на его отношении к педагогическим курсам Общества воспитательниц и учительниц, – его любимому детищу, которому он отдавал более всего и любви и трудов, и своих личных средств.

Вступив в число лекторов на этих курсах со времени их возникновения, когда они ютились еще в крайне убогой обстановке, Д. И. ценил их за простор для педагогического почина, за свободу для развития педагогической мысли. За сорок лет своего существования курсы выросли из одногодичных, ограничивавших свою задачу педагогической подготовкой учительниц преимущественно для начальных школ, в настоящее высшее по своей программе учебное заведение для подготовки предметных учительниц школ повышенного типа и младших классов средних учебных заведений, а также руководительниц детских садов, детских игр и гимнастики.

В настоящее время педагогические курсы обзавелись собственным прекрасным зданием, построенным благодаря 200 тысячному пожертвованию Д. И-ча, и, по ходатайству совета курсов и Общества воспитательниц и учительниц, курсам присвоено имя Дмитрия Ивановича Тихомирова.

Сорокалетняя деятельность Д. И-ча на педагогических курсах нашла такую оценку в адресе, поднесенном ему Комитетом Общества воспитательниц и учительниц: «Как возникновение, так и дальнейшее развитие и современное состояние педагогических курсов неразрывно связано с Вашей деятельностью, с Вашим участием и неустанными трудами, которые Вы в течение всего этого времени с такой любовью положили в них.

В тяжелые минуты жизни курсов Вы никогда не падали духом и своим примером заражали других и давали возможность пережить эти невзгоды, и педагогические курсы вновь оказывались жизнеспособными и даже получали возможность еще шире развивать свою просветительную деятельность».

Собственное здание Педагогических курсов имени Д. И. Тихомирова

А что давал Д. И. своим слушателям и слушательницам на педагогических курсах, равно как и на многочисленных летних учительских курсах, об этом сохраняют в своей памяти на всю жизнь все те, кому пришлось слышать бодрое, живое слово Д. И-ча, призывающее к огромной работе, горящее верой в конечный успех дела просвещения.

Оставив в 1877-м году занятия в образцовой школе при учительской семинарии, Д. И. стал более отдаваться общественной деятельности. Помимо участия в Комитете Грамотности, Д. И. принимал участие в работах Московской Комиссии по устройству народных чтений, Учебного Отдела Московского отделения Имп. Русского Технич. Об-ва, Общества воспитательниц и учительниц, где он состоял в течение 20-ти лет секретарем, Педагогического Общества при Московском университете, Общества попечения о детях народных учителей, основанного им в 1902 г. вместе с Е. Н. Тихомировой, Общества народных университетов и состоящей при нем секции средней школы, Общества доставления средств педагогическим женским курсам, председателем которого он состоял со времени учреждения этого Общества (в 1909 г.), Общества помощи литераторам и журналистам и другим.

Из всех этих обществ наибольшей любовью и вниманием Д. И-ча пользовалось Общество попечения о детях народных учителей и учительниц, которое в первый же год было обеспечено пожертвованием Д. И-ча в 30000 руб. на содержание стипендиатов, детей народных учителей. Д. И. неоднократно и живым, и печатным словом призывал русское общество придти на помощь русскому учителю в деле образования его собственных детей. «Как бы хотелось верить, – говорил Д. И. в своей речи на одном из собраний этого Общества, – что хотя когда-нибудь оправдаются в жизни слова древнего пророка: «я не видал детей праведника, просящих хлеба»...⁹.

Этому же Обществу Д. И. завещал свою премию по кассе взаимопомощи при Обществе литераторов и журналистов, а также завещал для общежития детей народных учителей участок земли, купленный им еще весной нынешнего года.

Участие Д. И-ча во всевозможных просветительных обществах выражалось не только в том, что он являлся аккуратным посетителем их заседаний, но и в том, что он неизменно выступал на этих заседаниях то в качестве докладчика, то в качестве оппонента. Не имея возможности указать здесь все доклады, которые были сделаны Д. И-чем в заседаниях просветительных обществ, мы укажем лишь на одно выступление Д. И-ча в Учебном Отделе в конце 80-х годов и на участие его в съезде представителей учительских обществ.

Слушатели частных курсов Д. И. Тихомирова и Ф. И. Егорова. (1891 г.)

Доклад Д. И-ча в Уч. Отделе раскрывал неприглядную картину подготовки детей к средней школе. После доклада к Д. И-чу подошел один молодой человек – студент московского университета (г-н Боген) и обратился с просьбой допустить его и некоторых его товарищей к занятиям на педагогических курсах, чтобы под руководством Д. И-ча получить практическую подготовку к педагогической деятельности. Д. И. ответил, что, к сожалению, он не может удовлетворит этой просьбы, так как педагогические курсы предназначены для лиц женского пола, но что он согласен открыть у себя на дому частный курс по методике русского языка для студенческой молодежи. Скоро образовалась группа из 14 лиц, студентов и двух учеников средней школы, преимущественно евреев, которым Д. И. в течение почти 2-х лет читал у себя на квартире лекции по методике русского языка, а Ф. И. Егоров, привлеченный Д. И-чем к этому делу, читал лекции по методике арифметики. Те же слушатели посещали образцовые уроки Д. И-ча, которые он давал в школах, им инспектируемых. Впоследствии г-н Боген переселился в Америку, получил там высшее педагогическое образование, а в настоящее время занимает там высокий пост по учебному ведомству. Г-н Боген навсегда сохранил самую теплую память о Д. И-че; между прочим, он выпустил в Америке брошюру о педагогических трудах Д. И-ча – „The champion jf russian educftion“.

На рождественских вакациях 1902/3 г. Д. И. принимал активное участие в работах 1-го Всероссийского съезда представителей учительских обществ взаимопомощи: на его долю выпало председательство в 3-ей секции съезда, где разсматривались вопросы, касавшиеся помощи учащим в их труде и самообразовании. Произнесенная Д. И-чем речь на заключительном общем собрании съезда о работах 3-ей секции, обрисовавшая безграничное стремление нашего учителя к просвещению ради просвещения народа, его горячую и неподкупную любовь к народу, – вызвала шумные аплодисменты всей аудитории.

На этом же съезде Д. И. выступил и в качестве докладчика познакомившего съезд с задачами незадолго перед тем возникшего Общества попечения о детях народных учителей и призывавшего русское общество придти на помощь учительским сиротам и тем самым хотя в малой и слабой доле уплатить в лице этих сирот великий долг общественный их отцам и матерям, потерявшим свои силы, здоровье и самую жизнь на службе народу и обществу.

Помимо участия в различных обществах, Д. И. принимал участие и в общественной деятельности городского и земского самоуправлений.

В 80-х годах Д. И. по цензу своей жены вступил в ряды гласных Макарьевского уездного земства (Нижегородской г.). Об этом, периоде Д. И. в своей автобиографии пишет следующее: «Здесь я имел случай близко и душевно сойтись с гласными, состоявшими из крестьян, теплое расположение которых приобрел, посильно защищая их интересы. Я не мог, однако, удовлетворить их единодушнаго желания – видеть меня председателем земской управы. Избранный затем губернским гласным Нижегородского земства, я, между прочим, настаивал на необходимости дальнейшего развития в губернии дела устройства земских школ, библиотек и пр.».

Д. И. Тихомиров (1899 г)

В 1900-м году Д. И. был избран в гласные Московской Городской Думы и нес эти обязанности до 1909 г., а затем, вследствие реакционного движения последних лет, при новых выборах не получил надлежащего числа голосов, но в то же время до конца своей жизни оставался попечителем Зарядской городской школы. Как гласный и попечитель школы, Д. И. принимал особенно деятельное участие при разработке и обсуждении вопросов, касавшихся школы и народного просвещения. Д. И. принимал также участие и на бывшем в 1911-м г. съезде деятелей по народному образованию в Московском Городском Общественном Управлении, где он выступил с речью «К вопросу о постановке обучения родному языку». В этом докладе Д. И. высказал свои соображения против обособления и специализации предметов в первоначальном обучении.

Д. И. Тихомиров (1900 г.)

Наконец, с 1907-го года до конца своей жизни Д. И. состоял уполномоченным в городском управлении Алушты Таврической г., где он, между прочим, настойчиво проводил мысль о водоснабжении города. Здесь он также много сделал для развития школьного дела.

Но и не принимая непосредственного участия в деятельности других общественных самоуправлений Д. И. тем не менее много содействовал качественному улучшению школьного дела во многих земствах, где он являлся руководителем учительских курсов. Его отчеты-записки об учительских курсах полны указаний на наиболее назревшие и требующие удовлетворения нужды местных школ, поскольку они выяснялись тем материалом, который доставлялся руководителю курсов его слушателями. И эти указания Д. И-ча, несомненно, имели огромное практическое значение для местных общественных органов.

Очень много сделал Д. И. для своего родного Нерехтского земства, построив в с. Рождествене большое каменное здание в два этажа для земской школы и другое здание для земской больницы.

Нам остается рассмотреть еще одну сторону деятельности Д. И-ча, которой отдавался он с неизменной любовью, – это деятельность его по редактированию журналов «Детское Чтение» (с 1906 года – «Юная Россия») и «Педагогического Листка».

В декабре 1894 года издание журналов «Детское Чтение» и «Педагогический Листок» было переведено в Москву, и редактором их стал Д. И. Тихомиров, а издательницей Е. Н. Тихомирова, которая поделила труд Д. И-ча по редактированию «Д. Чт.», взяв на себя просмотр всех рукописей, поступающих в редакцию.

Свой взгляд на задачу детского журнала Д. И. изложил в статье, помещенной в первой книге «Пед. Л.», выпущенной под его редакцией (№ 3–4 за 1894 г.). «Внеклассное чтение должно, главным образом, формировать лишь общие понятия и общие руководящие мысли, а самое главное – воспитывающие душу ребенка гуманные впечатления, сумма которых и создаст в душе известные настроения, заложит благородные симпатии и антипатии, что в общем и должно оказать воздействие на волю и всю деятельность человека. Таким образом, воспитание интереса к знаниям и стремления к обогащению себя ими, воспитание гуманного чувства по отношению к природе и людям и стремления к самоусовершенствованию – вот задачи всякой детской книги, а, следовательно, и детского журнала».

При новой редакции были привлечены к участию в «Д. Чт.» лучшие наши писатели и ученые. С этого именно времени начали свое сотрудничество в «Д. Чт.» В. И. Немирович-Данченко, М. Н. Альбов, И. Н. Потапенко и др., а Д. Н. Мамин-Сибиряк почти исключительно в «Д. Чт.» сосредоточил печатание своих талантливых рассказов.

Что же касается «Пед. Л.», то новая редакция стала отводить большее сравнительно с прежним место статьям, посвященным разработке вопросов первоначального обучения и воспитания. Здесь же Д. И. неизменно из года в год помещал свои статьи по различным вопросам народного образования.

Оба журнала заслужили хорошую репутацию в широких кругах, с одной стороны, юных читателей, с другой, – народных учителей и матерей.

В связи с изданием «Д. Чт.» стала развиваться издательская деятельность Д. И-ча по изданию книг и брошюр для детского и народного чтения, а равно книг для учительской библиотеки. В числе этих книг большую серию составляют книги, составленные и редактированные самим Д. И-чем, как, напр., целый ряд литературно-биографических очерков и избранных сочинений русских писателей, доступных по цене нашим школьным библиотекам. Большую заслугу Д. И-ча в этой деятельности составляет издание маленькими книжечками, ценой от 3 коп. и дороже, произведений Д. Н. Мамина-Сибиряка, В. И. Немировича-Данченко, И. Шмелева, А. Серафимовича и др. писателей.

Такова многосторонняя деятельность Д. И-ча, проникнутая одним общим духом – служения словом и делом народу на почве его просвещения и образования.

И в этом направлении Д. И., не покладая рук, работал упорно, систематически, не зная отдыха и в летние вакации, когда обычно отдыхает русский педагог.

Мощный, крепкий, как дуб, Д. И. не знал в своей жизни, что такое праздность. Однако, здоровье Д. И-ча стало в последние годы сдаваться, и он решил лето 1914 года провести заграницей – в каком-либо курорте. Разыгравшиеся в июле прошлого года события вынудили его к спешному отъезду из-за границы домой, и тут к физическому недомоганию присоединился упадок духа, вызванный потерей в Берлине багажа с рукописями – конспектами лекций его на педагогических курсах. При переезде на пароходе в Россию Д. И. простудился; бронхит осложнился воспалением легких, которое затем и перешло в туберкулез легких.

Д. И. Тихомиров. (1914 г.)

Весной нынешнего года Д. И. уехал в свое имение «Красная Горка», вблизи Алушты, где надеялся под живительным небом юга окрепнуть за лето и вернуться с осени к прерванной работе. Но здоровье Д. И-ча слабо восстанавливалось, и он вынужден был взять годичный отпуск на педагогических курсах. В начале октября Д. И. стал чувствовать хуже, и, по определению врачей, не было надежды на его выздоровление. Консилиум врачей установил новую болезнь – гипертрофический цирроз печени. Дни Д. И-ча были сочтены. Но Д. И. не сдавался: только за четыре дня до смерти он слег в постель и перестал читать газеты.

Д. И. Тихомиров (в сентябре 1915 г.)

В ночь на 14-ое октября Д. И. скончался в кругу своей семьи – жены, дочери и внука. Последними словами Д. И., по словам присутствовавших при его кончине, были: «скорее, скорее!».

19-го октября тело Д. И. было перевезено в Москву и предано земле на Новодевичьем монастыре, в нескольких минутах ходьбы от педагогических курсов, по желанию Д. И-ча, выраженному им еще при жизни.

Похороны Д. И-ча собрали тысячную толпу слушательниц педагогических курсов, учащих, друзей и почитателей Д. И-ча, сотрудников «Юн. Р.» и «Пед. Л.» и учащихся в школах Благотворительного Общества 1837 г. и в Зарядской школе, где Д. И. состоял попечителем, и др.

У свежей могилы были произнесены речи Н. В. Чеховым, председателем совета педагогических курсов, слушательницами курсов А. С. Матвеевой и Л. А. Бакулиной, литератором В. Е. Ермиловым, а слушательницей М. М. Грошиковой было прочитано стихотворение, посвященное памяти Д. И-ча.

По окончании речей многочисленные почитатели и почитательницы памяти Д. И-ча тесным кольцом окружили его могилу. Хор слушательниц курсов много раз исполнил у свежей могилы «вечную память».

Затем слушательницы курсов собрались в здании курсов, где хором трижды пропели «вечную память» своему дорогому, незабвенному лектору и руководителю перед портретом Д. И-ча, утопавшим в цветах и увешанным крепом. Так отдали последний долг слушательницы тому, кто имя свое навсегда связал с педагогическими курсами.

В течение почти полувековой литературно-педагогической деятельности Д. И. не однократно высказывался по различным вопросам народного образования. Рассыпанные по отдельным статьям педагогические взгляды Д. И-ча сконцентрированы в автобиографии, откуда и воспользуемся данными, выясняющими педагогическое credo Д. И-ча.

По глубокому убеждению Д. И-ча, основанному на долголетней педагогической практике, наблюдениях и непосредственном изучении нашей народной школы, одним из наиболее действительных средств к беспрепятственному осуществлению в жизни законных стремлений народа к справедливости, добру, свету и свободе может служить только хорошо поставленная школа, долженствующая явиться источником добра и света и той могучей силой, которая, давая направление всей будущей деятельности человека, ведет его к возможному и совершенному счастью. Чтобы иметь такое воспитывающее значение, народная школа должна быть общеобразовательной, гуманной школой, доступной равно для всех и каждого и свободной от всяких полицейских воздействий. Специальное и профессиональное образование должно быть построено на основе общего.

Народная школа, расширяя и увеличивая свое образовательное содержание в зависимости от духовного роста самого народа, должна находиться в непосредственной связи, как первый концентр, со следующими ступенями образования – средней и высшей школами, как общеобразовательными, так и профессиональными. Вообще, народная школа должна быть первой, хотя в то же время и законченной по содержанию ступенью той лестницы просвещения, по которой каждый может подниматься, насколько он имеет сил и средств.

Обладание духовными благами образования не должно быть привилегией избранников, а неоспоримым правом всех и каждого, как право на воздух, свет и тепло. Минимум образования должен быть для каждого осуществим и обязателен.

Как и школы всех других типов, начальная школа есть школа бессословная; в ней, как и во всех других школах, сидят дети одной матери – родины, как граждане одного государства.

Начальной школой должно лишь начинаться образование каждого с тем, чтобы иметь возможность и средства его продолжать в избранном направлении – или при помощи дальнейшего обучения, или при посредстве библиотек, читален и пр. Специально «детской», «барской» и «народной» литературы не должно быть; должна быть общая для всех литература, соответствующая различным ступеням развития читателя и предлагающая одинаково для всех – «разумное, доброе, вечное». Душою школы должен быть учитель или учительница, служащие делу свободно и по призванию, горячо любящие школу и глубоко верующие в ее просветительную силу, обладающие общим и специальным образованием и исключительно стремящиеся к самостоятельному его расширению. Школьный наставник должен быть хорошо обеспечен и материально, и в своих гражданских правах; помимо пользования доступной для него, богато обставленной общественной и своей учительской библиотеками он должен участвовать ежегодно для освежения и подъема своих сил и знаний в учительских съездах, на которых свободно обсуждаются и специально-педагогические, и школьно-общественные вопросы, возбуждаются ходатайства о нуждах школы и ее учителя перед земством и правительством.

Народная школа в деревне является культурным центром, вокруг которого стягиваются и все другие общественно образовательные учреждения. Служащее для них просторное, светлое, красивое здание – это деревенский «мирской дворец». Здесь помещается, кроме школы: бесплатная общественная библиотека и читальня, просторный зал со сценой для театральных представлений, публичных лекций, литературно-музыкальных вечеров, общественных собеседований; здесь же отведено место книжному складу для продажи из него книг местному населению. В том же «дворце» могли бы найти себе место столовая для школьного бесплатного завтрака детей, общественный приют для сирот и квартиры для учащихся из других селений.

Все заботы о преуспеянии школы и всех других образовательно-воспитательных учреждений должны лежать прежде всего на местном мирском попечительстве, в состав которого входят, кроме законоучителя и учителя школы, все желающие из числа местных обывателей.

Общее попечение и заведывание школами принадлежат земству, их хозяину, которому в этом деле щедрую помощь оказывает государство; последнему принадлежат наблюдение и общепедагогический контроль над школами. Главную же силу и нравственную поддержку вносит в просветительное дело родины все русское образованное общество, так живо сознающее в наше время громадное значение широкого просвещения народных масс и ту важную связь, в которой оно находится с общим преуспением великого русского народа. Необходимо только полное доверие к искренности и честному патриотизму этого общества, необходимы законный простор и свободное развитие для проявления деятельности общественных сил. В равноправном союзе государства и общества заключается сильнейшая сила, способная создать желанный успех всенародному просвещению. XИX век ознаменовался великим историческим актом 19 го февраля 1861 г., даровавшим русским людям право на свободный труд; XX век, положив начало государственного самоуправления, принесет нам и высшее право на свободный духовный труд – единственно прочный залог блага личного, общественного и государственного.

Переходя к выяснению дидактических и методических воззрений Д. И-ча, прежде всего укажем, что эти воззрения всецело покоятся на заветах К. Д. Ушинского, которого Д. И. считал отцом русской школы и к памяти которого относился с трогательным благоговением.¹⁰ Выяснению главнейших положений из трудов Ушинского Д. И. посвятил несколько статей в педагогических журналах, и в этих статьях неизменно повторял, что все то лучшее, чем обладает начальная школа в настоящее время, создано в эпоху Ушинского или же имеет в ней свои корни.

Главнейший методический труд Д. И-ча – «Чему и как учить на уроках родного языка. Методика обучения родному языку» (1-е изд. в 1887 г.) является как бы общим итогом педагогической практики Д. И-ча. Большинство глав этой книги представляют собой лекции, читанные Д. И-чем на педагогических курсах.

При издании своих методических работ и учебных книг Д. И. всегда считался с ростом и совершенствованием самого школьного дела, поэтому труды его стоят вровень с новейшими течениями педагогической мысли, поскольку они не являются односторонними и крайними увлечениями. Так, в последние издания «Методики» введены такие новые главы, как «Непосредственные восприятия из окружающего, материал для непосредственных восприятий (природа и жизнь, кинематограф, музеи, рисунки и картинки, опыты)», «Устные и письменные изложения – с натуры и по картинкам, рисование и лепка», и другие.

Точно также подвергались неоднократным изменениям и переделкам учебные книги Д. И-ча, при чем все это вызывалось не стремлением автора найти своим книгам больший сбыт (широкое распространение их давало, казалось бы, право на стереотипное их издание), не официальными требованиями (допущение их в школу уже было обеспечено), но исключительно педагогическими требованиями, указаниями личного опыта и наблюдений и стремлением удовлетворить потребности живой действительности.

Так, для примера укажем, что в последнем издании «Вешних Всходов» 3-ей и 4-ой части Д. И. ввел новый отдел, знакомящий ученика с физиологической жизнью человека.

Лучшим признанием достоинств учебных книг Д. И-ча служит современная учебная литература для начальной школы: большая часть ее является подражанием книгам Д. И-ча и, как копия, всегда уступает оригиналу.

Главнейшим трудом Д. И-ча в области учебной литературы следует признать три книги «Вешних Всходов». В этих книгах все статьи сгруппированы в отделы по сходству содержания, по внутренней идейной связи статей, знакомя ребенка на принципе естественной постепенности с окружающим его миром и устанавливая определенное мировоззрение на жизнь личную, семейную, общественную, государственную и мировую.

Словом, методические и дидактические воззрения Д. И-ча вполне согласуются с его педагогическими взглядами, и в этом отношении Д. И. является достойным преемником Ушинского и Пирогова, основоположников у нас гуманитарной школы, «стремящейся в меру своих сил воспитывать и развивать в детях высшие человеческие силы, мир и любовь со всеми, родными и чужими, без различия племени и веры».

По своим политическим убеждениям Д. И. является истым шестидесятником. По его признанию, эпоха 60-х годов и газета «Русские Ведомости», верным читателем которой он оставался до конца своей жизни, имели решающее значение в его жизни; именно они определили, – «куда идти, к чему стремиться, в чем силы юные пытать».

Если справедлива поговорка: «скажи, с кем ты знаком, и я скажу, кто ты», то политическая физиономия Д. И-ча обрисовывается с достаточной определенностью. В. А. Гольцев, В. П. Острогорский, проф. Н. И. Стороженко, В. М. Лавров, проф. И. И. Янжул, В. Немирович-Данченко и многие другие были частыми и верными гостями Д. И-ча в его доме на Молчановке.

По воспоминаниям одного лица¹¹, «в годы реакции, когда общественная жизнь едва теплилась, бесконечно дорог был всякий «огонек», собиравший вокруг себя людей, крепко державшихся за старые устои русской либеральной мысли. И в «домике на Молчановке» светился не последний из этих огоньков».

В качестве гласного в Макарьевском и Нижегородском губ. земстве, а также Московской Городской Думы Д. И. примыкал к либеральной партии гласных.

Когда в 1905 году возникли у нас политические партии, то Д. И. вступил в ряды конституционалистов-демократов и оставался верным этой партии до последних дней своей жизни.

В соответствии с жизненными задачами новой эпохи Д. И. выдвигал и новые требования к книге и школе – «насаждать и культивировать в народе и юношестве гражданственность, развивать в них и те разумные и добрые понятия и мысли, чувства и стремления, кои наиболее способны воспитать в человеке свободного гражданина-деятеля на благо родной страны»¹².

К участию в освободительном движении и в политической жизни Д. И. призывал и народных учителей. «Внося в программу своих занятий объяснение понятий из области общественной и политической, народный учитель не ослабит своего внимания по отношению к другим частям своей общей программы школьных и внешкольных занятий – по сообщению общенаучных и нравственных понятий... Такой своею деятельностью народный учитель, несомненно, окажет великую услугу родине, а себе самому упрочит почетное место среди сельского населения»¹³.

Д. И. глубоко верил в то, что школа взрастит семена новой жизни, когда в мире осуществятся и истинное равенство, и истинная свобода людей. Не даром и свою хрестоматию, проникнутую призывом к добру, правде и справедливости, он наименовал «Вешними Всходами».

Эту веру в счастливый исход борьбы света с вековою тьмой Д. И. сохранил до последнего момента своей жизни. Его не смущали те задержки, которые встречало на своем пути народное просвещение в истинном значении этого слова: рано или поздно жизнь свое возьмет, и эти задержки лишь увеличат потом силы и размах противоестественного задержанного движения. «Так суровая зима, – говорит Д. И. в одной своей статье, – крепко сковывает землю и останавливает рост посеянной с осени озими; но жизненные и здоровые ростки не только не гибнут под снегами в промерзшей земле, но еще кустятся, запасаются новыми жизненными средствами к дальнейшему своему развитию и, при первом же блеске светлого и теплого весеннего солнца, неудержимо развиваются с новою и большею мощью и являются во всей своей жизненной силе и красе».¹⁴

Скажем несколько слов о Д. И-че, как человеке.

Демократ по рождению, Д. И. оставался в течение всей своей жизни простым, обходительным и приветливым со всеми, кто приходил с ним в соприкосновение.

Душевные свойства человека более всего проверяются на отношении его к детям и «меньшому брату».

Появление Д. И-ча в школе служило праздником для учащихся. Все рвутся к ответам на предлагаемые Д. И-м вопросы, у многих навертываются слезы на глаза, что не им приходится отвечать на вопросы Д. И-чу. Мне лично известен такой случай. В одной из школ Благотворительного Общества ждали посещения Д. И-ча. Кто-то из учащих шутя сказал одной девочке, что Д. И., конечно, не предложит ей вопроса, так как она слишком мала. И эта малютка залилась такими горючими слезами, что пришлось просить Д. И-ча помочь ее горю – вызвать и ее к ответу.

Школьным же праздником служили и самые экзамены, которые производились Д. И-чем в школах. Экзамен был праздником в истинном смысле этого слова и для учителя-работника. Последний сам становился как бы свидетелем своих собственных успехов, и радовался и за детей, и за себя.

Д. И. на живом примере осуществлял те взгляды на экзамен, которые он проводил в печати. «Экзамен – это добрая глава, несколько глав из хорошей методики, и никакая методика не объяснит учителю того, что он увидит и услышит на живом деле, с его собственными учениками»... «Если учителю на экзамене нет веры, если его стараются изловить в чем-то, если унижают его человеческое достоинство недоверием, осуждением и пр., – может ли и сам он, оставаясь один на один с детьми, относиться к ним иначе, чем к нему самому относятся власть над ним имущие?»¹⁵

Об отношении Д. И-ча к «меньшому брату» также свидетельствуют живые документы.

Мы уже раньше говорили о взаимных отношениях крестьян-гласных Макарьевского земства и Д. И-ча в бытность его там земским гласным. Ту же теплоту и сердечность в отстаивании крестьянских нужд сохранил Д. И. до конца своей жизни.

В числе гостей в доме Д. И-ча, на ряду с известными литераторами и учеными, можно было встретить, – вспоминает один писатель, – и совсем начинающего литератора, и просто юношу-студента, и скромную сельскую учительницу с восторженными глазами или старуху-попадью в платке и валенках. «Все были одинаково привечены гостеприимным хозяином, все одинаково принимали участие в длившихся далеко за полночь задушевных беседах»¹⁶.

Слушательницы педагогических курсов в своем адресе, поднесенном Д. И-чу по случаю 40-летней деятельности его на курсах, ярко отметили, с какой душевной отзывчивостью шел Д. И. навстречу их горю и их нужде.

С такою же отзывчивостью откликался всегда Д. И. и в нужде литераторов и сотрудников редактируемых им журналов.

Трудно перечислить все те случаи, когда, благодаря поддержке Д. И-ча, выдачей «авансом» в счет будущих работ, зачастую еще неясно вырисовавшихся самому их творцу, литератор и художник могли спокойно пережить «трудную минуту жизни». И так поступал Д. И. не только с теми, участием коих в журналах нужно было дорожить, но и с рядовыми сотрудниками.

Д. И. был человек, и ничто человеческое не было ему чуждо. Ему также свойственны были чувства гнева и раздражительности, как всякому простому смертному. Такое настроение вызывалось у него то появлением темного облачка на политическом горизонте, то обнаружением торжества темных сил над дорогими для него заветами правды и справедливости, то неожиданным сюрпризом со стороны ученого комитета в оценке книг, изданных Д. И. для школьных и народных библиотек...

В последнее время нервозность Д. И-ча усилилась, с одной стороны, вследствие того, что он близко к сердцу принимал переживаемые нами события внешней и внутренней жизни, с другой, – угнетало его сознание, что он не может вернуться к любимому детищу – педагогическим курсам, что силы его покидают...

Но в памяти всех знавших его навсегда сохранится величавый образ Д. И-ча с живым взором в глазах и приветливой улыбкой на устах. А все содеянное им в течение полувековой общественно-педагогической деятельности, конечно, не умрет. Мы верим, что по отношению к Д. И-чу сбудутся слова одного поэта, сотрудника «Юной России»:

«Не забудет Русь родная

Светлых подвигов твоих, –

Будет жить, не умирая,

Память вечная о них».¹⁷

28 октября 1915 г.