Рассказ о чудесном покровительстве свт. Димитрия Ростовского
Родители мои, отец саксонский дворянин и мать петербургская уроженка, были ревностные католики. Через год после их свадьбы они, по делам отца, должны были ехать в Смоленскую губернию, где я и родился 13-го октября 1817 года, при следующем необычайном обстоятельстве, имевшем весьма важное значение в моей жизни:
Роды матушки были так трудны, что акушерка и даже доктор-акушер, потеряв всякую надежду на естественнее разрешение, – находили единственным средством спасения жизни моей матери – вынуть меня по частям!... Мать не решилась на эту жертву; а между тем силы ее до того истощились от продолжительных мучений, что все пособия бы ли бесполезны: она находилась в предсмертном состоянии. В самую критическую минуту, когда казалось, что она отходит, отец мой, отчаиваясь в спасении двух дорогих жизней, выбежал в соседнюю комнату и пав на колени пред изображением святителя Димитрия Ростовского, – находившимся на стене, не в виде иконы, но в виде портрета, – проливая горючие слезы, сказал: «Если ты действительно святой угодник Божий, – то помоги мне и спаси жену и рождающегося ребенка»!... Вскоре засим, находившаяся при матери моей старушка вошла, к моему отцу в комнату, радостно воскликнув: «Иван Васильевич! вам Бог сына даровал»! Это чудесное событие привело в восторг отца моего; он возблагодарил, от всей души, великого чудотворца Святителя Димитрия, за оказанную им помощь, и до конца жизни оставался усердным Его почитателем. Не смотря на то, я наречен был не Дмитрием, но Александром, – в честь царствовавшего тогда государя Александра II-го. Должно полагать, потому не наречен я Димитрием, что в католических святцах нет святого именующегося Димитрием.
Несомненность в чудесной помощи Святителя Димитрия была так явственна, что мой отец, несмотря на чрезвычайную ревность к католицизму, поручил меня покровительству святителя Димитрия и в последствии благословил меня иконой его, писанной, но нарочному заказу, с самого схожего изображения его.
Рожденный при чудном содействии Святителя Димитрия и постоянно научаемый отцом питать к нему веру и прибегать с молитвой, я сознавал, что ничем другим не могу вполне выразить моей веры в его мощь, и благодарности за все его милости ко мне, начавшаяся со дня моего рождения, – как только принятием православия именно при раке, хранящей Его многоцелебные святые мощи. Но зависимость от родных и разные другие обстоятельства удерживали меня от приведения в исполнение моего тайного душевного обета.
Достигнув зрелых лет и получив более самостоятельности в средствах жизни и действиях, в половине сороковых годов, я поехал с женой в Ростов, на поклонение святым мощам святочтимого покровителя моего, угодника Божия Димитрия. С этих пор каждогодно, за исключением последних 12-ти лет, я пользовался утешением молиться у раки Святителя; однако обет мой вступить в лоно православной Церкви – оставался неисполненным до последнего времени.
Дела мои и здоровье в последнее десятилетие приняли такой дурной оборот, что я не мог более совершать поездок в Ростов. Но несмотря на то, уповая на помощь моего святого покровителя, я не терял надежды на исполнение моего обета Наконец наступили обстоятельства, которые, по-видимому, навсегда отнимали у меня возможность присоединиться к православной Церкви, и в эту критическую пору моей жизни мой горний покровитель и скорый помощник спас меня чудесным образом от обетопреступничества и, могу сказать, от неминуемой смерти. Это знаменательное событие произошло так:
Апреля 26 сего 1872 года, с вечера я почувствовал сильный озноб и сердцебиение. На другой день утром у меня в первый раз в жизни открылось горловое кровотечение с невыносимой одышкой и кашлем. Первый приглашенный врач, хотя и уменьшил несколько кровотечение, но найдя меня в безнадежном положении, более не являлся; так что в следующий день, в тщетном ожидании врача, я оставался без всяких врачебных пособий, от чего болезнь до того усилилась, что окружавшие меня окончательно потеряли надежду на мое спасение. К вечеру пригласили известного в Москве врача, который, назвав мою болезнь «воспалением в легких», нашел мое выздоровление сомнительным; побывав у меня раза два, он более не приезжал. Во вторник 2 мая навестил меня В. Е. Энгельгардт, которого встретила дочь моя, объявив ему об отчаянном моем положении. Узнав, что доктора потеряли всякую надежду на мое выздоровление, он спросил у жены моей, обращалась ли она с мольбою к главнейшему моему покровителю святителю Димитрию? и получив отрицательный ответ, он настоятельно советовал немедля пригласить священника для совершения молебствия святителю Димитрию. В это самое время мимо моих окон везли икону Иверской Божией Матери: «вот, – сказал В. Е. моей жене,– сама Царица Небесная напоминает вам о себе; поспешите же пригласить Ея чудотворную икону к себе в дом, отслужите молебствие с водосвятием: я твердо верую, что это вернейшее средство для спасения жизни вашего мужа». Посетивший меня вслед за г. Энгельгардтом врач, по просьбе моей, сказал мне откровенно, чтобы я поспешил причаститься Святых Таин. В эту критическую минуту, призвав на помощь святителя Димитрия, я решился немедленно принять православие и причаститься Святых Христовых Тайн по чину православной Церкви. Желание мое в тот же день, в 8 часов вечера было исполнено многоуважаемым протоиереем церкви Симеона Столпника, что на Поварской, Алексеем Ивановичем Соколовым. В продолжение совершения чина присоединения, горловое кровотечение почти не переставало; но сподобившись причаститься Святых Таин, внезапно почувствовал я невыразимое облегчение: кровотечение окончательно прекратилось и я начал свободно и радостно дышать! На другой день, при помощи домашних, я мог уже ходить. После того и мая во время молебствия пред иконами Божией Матери и святителя Димитрия, не чувствуя ни расстройства, ни слабости, я стоял во все время службы на коленах и, от всей души приносил мою благодарность Царице Небесной и великому святителю за оказанную мне чудотворную помощь. На пятый день я уже в состоянии был ехать с благодарственным молением в часовню Иверской иконы Божией Матери.
Ныне чувствуя себя вполне обновленным духом и те лом, священным долгом поставляю всю жизнь мою воздавать благодарение моему горнему покровителю святителю Димитрию и молю Его, да сподобит он меня в скором времени поклониться святым мощам его.
Александр, Глюске