Слово в день святых мучеников Маккавеев
Евангелие, как живое слово Божие, проникающее во глубину души и судящее самые тайные помыслы сердца, доступно для всех нас; оно не говорит никому лично, если только человек не относит к себе слова его. Оно предложено нам, как зеркало, в котором мы можем видеть самих себя, и если однажды заметим в себе что-нибудь нечистое, то должны тщательно стараться, чтобы в другой раз мы могли без стыда увидеть самих себя в оном. Евангелие повествует, что некогда за Иисусом Христом следовало множество людей, и что Он, обратившись, начал говорить им; но, все сказанное им, относится и к нам, хотя нас тогда не было. Потому что и мы веруем в Того, Кого они видели, и мы исповедуем Того, на Кого они взирали. Не важно было видеть Христа телесными очами; ибо, если бы это было важно: то Иудеи прежде всех наследовали бы блаженство; но они, хотя и видели Его, однако же презрели и распяли на кресте. А мы хотя не видим, но веруем, и не имея возможности видеть Его, приемлем Его своим сердцем. Но Иисус Христос сказал одному из двенадцати учеников своих: яко видев Мя, веровал еси: блажени невидевшии, и веровавше (Ин.20:29). Если бы Господь наш Иисус Христос пребывал на земли, и присутствуя между нами, хранил молчание, то какая польза была бы для нас? Но Он присутствует с нами своим словом и беседует в Евангелии. Впрочем Он всегда присутствует с нами, как Бог. Ибо где нет Бога? Не удаляйся от Бога, и Бог всегда будет с тобою. Он обещал сие; и Его обетования непреложны: се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века (Мф.28:20).
И так, приникнем в Евангелие и послушаем, что говорил Иисус народу, и, как я заметил, посмотрим в оном на самих себя, и если заметим на нашем лице недостаток какой-нибудь красоты, приятной для Бога, то постараемся приобрести оную. Если для сего мало наших собственных сил, то призовем Его на помощь. Он преобразует, что образовал, пересоздает, что сотворил, и соделает совершенным Свое творение. Вот что говорил Он народу: кто от вас, хотяй столп создати, не прежде ли сед разчтет имение, аще имать, еже есть на совершение? – Да не, когда положит основание, и не возможет совершити, вси видящии, начнут ругатися ему, глаголюще: яко сей человек начат здати, и не може совершити. Или кий Царь идый ко иному Царю снитися с нимь на брань, не сед ли прежде совещавает, аще силен есть срести с десятию тысящ грядушего со двемадесять тысящами нань? Аще ли же ни, еще, далече ему сущу, моление послав молится о смирении. Сии два подобия Он заключил так: тако всяк от вас, иже не отречется всего своего имения, не может быти Мой ученик (Лк.14:28–33). Он не сказал, что одни отрекающиеся от своего имения могут быть Его учениками. Но, поскольку Священное Писание свидетельствует, что все христиане суть ученики Христовы: един бо, говорит оно, есть Наставник ваш, Христос (Мф.23:10): посему только тот отрицается быть учеником Христовым, кто не признает Иисуса Христа своим Учителем. Я, беседуя с вами, не могу назваться вашим учителем, потому что Иисус Христос один есть общий наш Учитель, коего кафедра – на небесах; в Его имя мы сходимся в одно собрание, где и вы и мы бываем только соучениками; но мы делаем вам увещания, как обыкновенно поступают старшие в собрании. Столп и имение, вера и терпение. Столп есть вера, терпение составляет имение. Если кто не может терпеливо переносить несчастия в жизни, у того нет имения. Злой царь с двадцатью тысячами есть диавол, а царь с десятью тысячами есть христианин. Один – против вдвое сильнейшего, истина – против лжи, простота – против лукавства. Имей простоту сердца, не будь лицемером, который говорит то, а делает другое, и победишь лукавого, который иногда преобразуется во ангела светла. В чем же состоит эта простота, всегда твердая и непоколебимая? – В том, если ты совершаешь подвиги самые трудные. Я сказал, что слово Божие не говорит никому лично. Так, в нем сказано: иже не отречется всего своего имения, не может быти Мой ученик. Многие исполнили сию заповедь и пришли в скудость, прежде нежели настало время гонений, и, отказавшись от всего мирского, последовали за Христом. Таковы, например, были Апостолы, которые сказали Иисусу: се мы оставихом вся, и по Тебе идохом (Лк.18:28). Конечно, они не оставили никаких богатств, потому что все были бедны, но важное пожертвование их состояло в том, что они истребили в себе все плотские пожелания.
Апостолы сказали сии слова Иисусу Христу в то время, когда с печалию вышел от Него богатый юноша, услышав от Него, как от истинного Учителя, совет, каким образом можно наследовать вечную жизнь. Он однажды пришел к Господу и сказал Ему: Учителю благий, что блого сотворю, да имам живот вечный (Мф.19:16)? Я думаю, что он среди величайших богатств беспокоился и сох, воспоминая о смерти; поскольку знал, что ничего не может взять с собою в могилу, что он среди изобилия и роскоши стенал, чувствуя духовную нищету. Вероятно, смотря на свои богатства, он так рассуждал с собою: «они хороши, приятны для взора, утешают меня и услаждают; но когда придет последний час, тогда все должно оставить; тогда нельзя будет ничего взять с собою. По смерти тела останется жизнь души и одна совесть. Если сия жизнь будет для меня не жизнью, но второю смертью, то она будет весьма мучительна. Нет ничего хуже той смерти, после которой настает смерть вечная». Когда он все сие представил себе среди изобилия земных благ, тогда явился к Господу. Он говорил сам себе: «если я, насладившись сими благами, наследую и вечную жизнь, то кто будет счастливее меня?» Посему он с беспокойством спросил Иисуса: Учителю благий, что сотворю, да живот вечный наследую? Иисус отвечал ему: что Мя глаголеши блага? – никтоже благ, токмо един Бог (Мф.19:17); т.е. один Бог может сделать тебя блаженным. Богатства, которыми обладают люди, суть блага; но не делают нас добродетельными. Ибо, если бы они делали нас таковыми, то каждый был бы тем добродетельнее, чем он богаче. Но, если мы видим, что многие чем больше собирают богатства, тем бывают порочнее; то без сомнения должны искать других благ, которые сделали бы нас добродетельнее. Таковые блага, которые не могут быть уделом порочных, суть: справедливость, благоговение к Богу, умеренность, страх Божий, любовь к Богу, и, наконец, сам Бог. Мы должны искать сего блага; но не получим его, если не презрим оных.
Если Евангелие не говорит ни вам ни нам лично, то я говорю вам и увещеваю вас, братие, словами Апостола: время прекращено есть прочее, да имущии жены, якоже не имущии будут: и плачущиися, якоже не плачущии: а радующиися, якоже не радующеся: и купующии, яко не содержаще, и требующии мира сего, яко не требующе (1Кор.7:29–31). Когда Апостолы оставили все свое имение, тогда Апостол Петр сказал: се мы оставихом вся. Что оставил ты, святый Петр? Одну лодку и одну сеть? Я оставил весь мир, отвечает он, который не оставил мне ничего. Обыкновенно, бедные хотя не имеют богатств, но сильно желают оных. А Бог смотрит не на имение, а на пожелания. Он судит волю, которую тайно испытывает. Посему-то Апостолы оставили все, совершенно оставили весь мир, презрели все, чего могли бы надеяться в оном, и последовали за его Создателем, с твердою верою в Его обетования. В последствии многие сделали тоже самое. И не удивительно ли, братие мои, кто это сделал? – Те, которые вознесли Господа на крест. Когда Господь вознесся на небо, и, спустя десять дней, ниспославши Святого Духа, исполнил свое обетование; тогда ученики Его, приявши сего Духа, начали говорить на языках всех народов. Многие Иудеи, бывшие в Иерусалиме, слушая их, удивлялись дару благодати Божией; когда они в изумлении рассуждали между собою, каким образом это случилось, тогда услышали от Апостолов, что это произвел Духом своим Тот, Которого они распяли, надеясь достигнуть чрез это спасения. Когда Иудеи отчаявались получить прощение в таком злодеянии, которое вознесло Господа всей твари на крест и в этом отчаянии утешены были Апостолами надеждою помилования: то, продавши все свое имение, положили деньги к ногам Апостолов, и сделались тем добродетельнее, чем сильнее поражены были страхом. Чрезмерный страх удалил их от прелестей мира. Так поступили умертвившие Господа; также в последствии поступили, и ныне поступают, многие. Мы знаем это, видим примеры, утешаемся и радуемся, что слово Божие не остается бесплодным в тех, которые с верою слушают оное. А некоторые хотя и не поступили так, однако же с наступлением гонений заслужили похвалу; потому что пользовались миром, якоже не требующе. Не только люди простые, ремесленники, бедные и неимущие, но даже многие весьма богатые люди, сенаторы и знаменитые жены во время гонений отказались от всего, чтобы создати столп, и простотою веры и благочестия победить лукавого.
И так Господь, увещевая к мученичеству, сказал всем: иже не отречется всего своего имения, не может быти Мой ученик. Я спрошу тебя, христианин: если бы я сказал тебе тоже, что сказано было богатому юноше: иди, продаждь имение твое, и даждь нищим: и имети имаши сокровище на небеси: и гряди в след Иисуса Христа (Мф.19:21): то, без сомнения, и ты сделался бы так же печален, как и оный юноша? Однако же, сии слова относятся собственно к тебе. Ужели, при чтении Евангелия, ты можешь заградить слух, чтобы не слышать, что оно говорит тебе для твоего спасения? Слушай: иже не отречется всего своего имения, не может быти Мой ученик. Рассуди: ты сделался верующим и принял крещение. Ты не отрекся от своего имения; но я спрошу тебя о твоей вере: как тверда она? Вот приближается опасное время для твоей веры. Тебе скажут: если ты будешь упорствовать, то мы лишим тебя всего имения. Если ты скажешь: пусть лишат меня имения, я не отступлю от веры; то ты в самом деле имеешь веру и отрекся от всего; потому что, обладая имением, ты не прилепляешься к оному; а грех состоит не в обладании благами мира, но в чрезмерной любви к оным. Впрочем теперь еще нет гонений; чем же ты докажешь обет, данный Господу? Без сомнения, ежедневными делами. Что если какой-нибудь человек сильный, который может повредить тебе, будет убеждать тебя, с угрозами, произнести ложное свидетельство? Он не скажет тебе: отрекись от Христа, потому что ты на это не согласишься. Он иначе будет искушать тебя, и при том тем, о чем ты и не думал, чего и не предполагал. Произнеси, скажет он, ложное свидетельство; если же не произнесешь, то я подвергну тебя различным несчастиям. Он будет угрожать тебе изгнанием, даже смертью. В семь-то случае и докажи твою веру. Если ты произнесешь ложное свидетельство, то отречешься от Христа. Он сказал: Аз есмь истина (Ин.14:6); посему, если ты отречешься от истины, то отречешься и от Христа. Но что может сделать тебе человек сильный? Положим, что он сделает тебя бедным; но ужели ты будешь чувствовать бедность, если Бог будет с тобою? Положим, что он будет угрожать тебе еще большим несчастием, именно: смертью; ты конечно понимаешь важность этой угрозы, но понимаешь ли, что сам делаешь? Тебе угрожают телесною смертью, но уста лжущая убивают душу (Прем.1:11). Ты и твой гонитель – люди смертные по телу, но бессмертные по душе; оба вы живете во времени, как пришельцы и странники на земле. Он угрожает тебе смертью, не зная того, что, может быть, умрет прежде, нежели исполнит свою угрозу. Положим даже, что он и успеет исполнить оную; но посмотрим, кто больше повредит тебе, сам ли ты, или он? Он поднимает меч, чтобы убить твое тело; а ты заносишь лживый язык для убиения души твоей. Который меч поражает сильнее, убивает жесточе и проникает глубже? Его до костей, а свой до сердца. Ты потеряешь все, если потеряешь твое сердце. Уста лжущия убивают не тело, но душу.
Таковы каждодневные искушения, которым подвергаются люди. Когда склоняют тебя к нечестию, к греху, или, когда по воле Божией ты терпишь страдания; тогда и употреби твое имение для сооружения столпа. Если ты чувствуешь слабость собственных сил, то призови небесного Помощника: Он укрепит тебя по своему обетованию. Ибо что Бог обещал нам, братие мои? С чем, сравнить обетованные блага, чтобы возбудить в вас желание оных? Если я укажу на золото, на серебро, на почести и богатства; все это будет ничтожно в сравнении с оными. Ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1Кор.2:9). Он уготовал нам самого Себя. Как Творец всего, Он несравненно выше, лучше и совершеннее всего сотворенного. Все, что мы ни любим на земле, ничтожно в сравнении с Богом. Сего мало; ничтожно не только то, что мы любим, но даже ничтожны мы сами. Ты должен любить Его всем сердцем, всею душею и всею мыслию; но любя Его, должен любить и искреннего твоего, яко сам себе. В сию обою заповедию весь закон и пророцы висят (Мф.22:37–40). Если ты возлюбил Господа, то знай, что ты любишь и самого себя; если же не любишь Бога, то не любишь и себя. И так, если ты научишься, любя Бога, любить и самого себя; то обрати к Богу и ближнего твоего, чтобы ты мог насладиться с ним тем благом, которое составляет сам Бог.
Мы воспоминаем ныне великий подвиг семи братий и их матери. Каков этот подвиг, братие мои! Сравните с сим святым зрелищем те, на которые вы смотрите в театрах. Сии оскверняют зрение, а то очищает сердце. Здесь зритель заслужит похвалу, если будет подражать виденному; а там навлечет на себя бесчестие и подвергнется осуждению, если будет поступать, как лицедей. Я люблю Мучеников, с удовольствием смотрю на их подвиги, внимательно слушаю, когда читают об их страданиях. Воспоминая подвиг святых Маккавеев, коих победу мы прославляем ныне, я хочу побеседовать с вами о театральных зрелищах. Братие! В вашем городе больше, нежели во всех смежных городах, упала нравственность от чрезмерного любострастия. Не краснейте; только у вас этот порок сделался продажным. Ужели вам приятно вместе с хлебом, вином, маслом и животными, торговать и пороком? Может быть, для такой бесчестной купли приедут сюда иностранцы; если спросят их: чего вы ищете? Они скажут: актеров и блудниц. Ужели вы надеетесь найти в этом свою славу? Что касается до меня, то я не знаю, какое бесчестие может быть больше сего. Поистине, братие, с прискорбием напоминаю вам, что соседние города осудят вас пред лицем целого мира в день судный. Всяк, кто хочет представить другому худой пример, указывает на вас. Но вы, может быть, скажете: мы живем подобно Карфагенянам; как в Карфагене есть люди святые и благочестивые, так и в нашем городе их много, чтобы оправдать себя заслугами других. Но в Карфагене так поступают только Иудеи и язычники, а у нас – Христиане. С великим прискорбием говорю сие. Ужели никогда не исцелится рана моего сердца вашим исправлением? Я знаю ваш и другие города, знаю, как они обширны и многолюдны, и вижу большое различие в нравах их жителей. Все вы известны тому, кто поставлен у вас проповедником слова и совершителем таинств.
И теперь я вижу здесь не многих из вас. Наступят дни страданий Христовых, наступит Пасха; конечно, и в сии великие праздники не многие соберутся сюда, особенно из тех, которые незадолго пред тем наполняли театры; но сравните эти два места и возскорбите сердцем. Может быть, вы скажете: вам – Духовным и Епископам должно удаляться театров, а не нам мирянам. Но справедливо ли это? Что будет с нами, если погибнете вы? Мы – иное для себя, и иное для вас. Для самих себя мы Христиане, а для вас – Духовные и Епископы. Апостол говорил не Духовным, не Епископам: вы есте уди Христовы; он сказал народу, верующим, христианам: вы есте уди Христовы. Заметьте, какого тела вы члены? Кого имеете своим главою? Вы имеете один дух, который приняли от Христа; взем ли убо уды Христовы, сотворим уды блудничи (1Кор.6:15)? Но христиане сего города не только любят, но и содержат блудниц; даже делают блудницами тех, которые не были ими; как будто за них и не пролита кровь Христова, как будто и не сказано: мытари и любодейцы варяют вы в царствии Божии (Мф.21:31). Мы должны были бы стараться о их спасении; между тем как приготовляем для них погибель, и это делаем мы, христиане, не скажу, неверующие.
С прискорбием сердца обличаю вас, братие; но если бы не обличал, то подвергся бы одинаковому с вами осуждению. Да благоволит Господь Бог наш, чтобы в последствии я слышал о вас одно доброе и, в надежде на Его милосердие, утешался вашим исправлением. Ибо, после великой печали гораздо сильнее бывает наша радость. Аминь.