Странник-писатель. Норов Авраам Сергеевич (1795–1869)

Авраам Сергеевич Норов родился 22 октября 1795 года в селе Ключи Балашовского уезда Саратовской губернии (ныне Ртищевский район Саратовской области), в старинной дворянской семье. Его отцом был саратовский губернский предводитель дворянства, отставной майор Сергей Александрович Норов, матерью – Татьяна Михайловна, урожденная Кошелева. Получив домашнее образование, в 1807 году Норов поступил в Благородный пансион при Московском университете, но не закончил его и в 1810 году поступил прапорщиком в гвардейскую артиллерию, участвовал в военных действиях Первой Западной армии 1812 года. В сражении при Бородино семнадцатилетний юноша картечью был ранен в ногу, затем в занятой Наполеоном Москве попал в госпиталь, где ему ампутировали ногу. Вернувшись с войны, около года Авраам Норов провел в своем имении, после чего переехал в Петербург. Несмотря на инвалидность, он только в 1823 году, получив звание полковника, перешел на гражданскую службу. С 1827 года Авраам Сергеевич служил в Министерстве внутренних дел чиновником для особых поручений. Его прикомандировали к адмиралу Д.Н. Сенявину, с которым Норов совершил два заграничных плавания, в частности, участвовал в проведении русских судов до Портсмута и обратно.

 В 1830 году Авраам Норов занял место правителя дел и члена Комиссии принятия прошений на Высочайшее имя, в 1849 году был назначен сенатором и помощником главного попечителя Человеколюбивого общества; в 1850 году – товарищем министра народного просвещения. С 7 апреля 1853 по 23 марта 1858 года А.С. Норов был министром народного просвещения. Современники характеризовали его как доброго, отзывчивого человека с самыми благими стремлениями, но вместе с тем бесхарактерным, предоставившим все управление ведомством народного просвещения посторонним лицам, вследствие чего важнейшие вопросы воспитания и образования оставались в пренебрежении. С поста Министра народного просвещения А.С. Норов ушел в 1858 году, обладая многими наградами, включая орден Анны I степени (1848), орден Белого Орла (1853), орден Александра Невского (1856) и даже греческий орден Спасителя I степени.

Литература стала его основным занятием с 1813–1814 годов. А.С. Норов изучил несколько языков (французский, немецкий, английский, испанский, итальянский, латинский, греческий, позже древнееврейский). Поначалу он преимущественно публиковал переводы из Вергилия и Горация, позднее – отрывки из дидактической поэмы «Об астрономии». В 1818 году Авраам Сергеевич был принят в Вольное Общество любителей словесности, наук и художеств, в 1819 – в Общество любителей российской словесности. На заседаниях Вольного общества он познакомился с А.С. Пушкиным, приятельское общение с которым продолжалось в течение всей жизни поэта. Норов был дружен также и с В.А. Жуковским, И.И. Дмитриевым, П.А. Вяземским, О.И. Сенковским, был близок с будущим славянофилом А.И. Кошелевым, с которым состоял в родстве. Авраам Сергеевич печатал во многих журналах как переводы, так и оригинальные стихи; с 1821 особенно тяготел к итальянской поэзии, более всего к творчеству Данте Алигьери. Высшим поэтическим достижением Авраама Сергеевича Норова впоследствии стал полный перевод Анакреонта. В 1821–1822 годах А.С. Норов совершил путешествие по Европе, посетив Германию, Францию, Италию, Сицилию, издав отдельной книгой путевые очерки¹. В 1830–е годы, вероятнее всего, состоялось знакомство Норова с игуменом Троице–Сергиевой пустыни Игнатием (Брянчаниновым)².

8 августа 1834 года А.С. Норов взял отпуск для поклонения Гробу Господню, что положило начало лучшим его трудам. Самыми замечательными книгами Авраама Сергеевича Норова стали его очерки о путешествиях в Палестину, Малую Азию, Иерусалим, изданные в 1838 году³, а также о плавании по Нилу⁴. Путешествуя по Нилу, Норов приобретал произведения древнеегипетского искусства. Его коллекция была не очень велика, однако в ней были и истинные шедевры, позже попавшие в коллекции Государственного Эрмитажа, Российской Национальной библиотеки в Петербурге, Румянцевского музея, а позже – ГМИИ им. А.С. Пушкина в Москве. В 1847 году Авраам Сергеевич издал книгу «Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе»⁵

Архимандрит Игнатий с благодарностью писал автору: «Безотлучно предо мною книга «Путешествие в Иерусалим». От полноты и точности рассказа, от ясности оного, поддерживаемой столь удовлетворительно прелестнейшими рисунками, – получаю странное ощущение: переношусь в Святый Град, блуждаю по этим горам, с них веет на меня дыхание тихого безмолвия, погружаюсь невольно в приятнейшую задумчивость, слышу в сердце голос: здесь навсегда бы остался. Всеми сими чувствованиями я Вам обязан, почтеннейший Странник и Писатель!»⁶. Отношения между двумя столь необыкновенными людьми переросли в глубокую дружбу: «Мой добрый наместник привез мне от Вас радостное известие, что Вы хотите именоваться моим другом, быв им уже давно в душе Вашей. Я согласен – будем друзьями; а крепким узлом дружбы нашей да будет Бог. Тогда дружба наша пойдет в вечность! Да – вечность! Направим туда наши взоры. Оценим временное ценою, должною ему; признаем его ничтожным: оно точно ничтожно пред вечностию. Разовьем в себе Христианство, чтоб Христос признал нас Своими, когда вступим в вечность. Да не услышим страшного и горького: «Не вем вас…»

Рассматривая искренний нрав Ваш, я всегда признавал Вас способным к жизни истинно христианской. Замечаю, что некоторый таинственный голос Ваш напоминает об этом. Душа Ваша начинает чувствовать необходимость Христианства истинного, полного, а ум – понимать это. Христос принес Себя в жертву за нас и сим обязал каждого из нас принести себя в жертву Христу. Апостол прямо и ясно говорит нам, что мы уже не свои, что мы куплены Богу ценою крови Богочеловека. Не будем же святотатцами!..

Не для того ли, чтоб Имя Божие прославилось в нас, Бог устроил так, что грешный Игнатий пришелся по сердцу широкосердечному Аврааму. Я вижу в нашей дружбе перст Божий. Без Бога ничтоже бысть, еже бысть»⁷. А.С. Норов помогал Брянчанинову, исполняя его ходатайства о знакомых, о поддержке награждения отца архимандрита, Александра Семеновича⁸.

В 1840 году А.С. Норов стал членом, а в 1851 году за литературные и научные заслуги был избран действительным членом Императорской Санкт–Петербургской Академии Наук по отделению русского языка и словесности. В том же году его избрали председателем Археографической комиссии. Норов также являлся членом Русского географического и многих других отечественных и зарубежных научных собраний и обществ. Книжное и рукописное собрание Авраама Сергеевича, насчитывающее шестнадцать тысяч экземпляров и включающее памятники XV–XIX веков, стало одним из лучших в России⁹.

В 1840–1841 годах А.С. Норов пережил тяжелейшую утрату: один за другим скончались все его трое детей. Утешением для него были ученые и литературные занятия, духовная поддержка близких людей, один из которых был отец Игнатий. Желая оказать внимание дорогому его сердцу семейству, Брянчанинов послал жене Норова, Варваре Егоровне, яблоки: «Имею честь представить при сем сквозных яблоков, желая, чтоб они понравились Вам; ныне на яблоки неурожай, и потому не могу прислать Вам таких, какие иногда бывают в саду Сергиевой Пустыни. Будьте уверены, что я предан Вам душою; при этом не могу не сознаться, что люблю и люблю Авраама Сергеевича. Моя душа как бы слышит в его душе что–то особенно доброе и дорогое. Оценка мужа есть вместе и оценка жены»¹⁰. В 1860 году после тяжелой болезни умерла горячо любимая жена, «добрейшая, искреннейшая Варвара Егоровна», и он остался совершенно один. В 1861 году Норов совершил второе путешествие на Святую землю¹¹.

Святитель Игнатий делился с Авраамом Сергеевичем глубокими богословскими размышлениями, разрешая его недоумения. Так, будучи уже епископом, он писал по поводу учения Православной Церкви о Пресвятой Богородице¹². В 1965 году, незадолго до смерти, святитель отправил в подарок А.С. Норову как близкому другу и единомышленнику экземпляр собрания своих сочинений: «Труд мой – новость в нашей литературе. По этой причине естественно, что некоторые примут его с приятностию, а для некоторых он покажется более или менее странным. Вы, как дышавшие воздухом Востока, как запечатленные дивными впечатлениями православного, священного Востока, способны сочувствовать вновь вышедшей книге, написанной под влиянием духа святых пустынножителей Востока, из изучения их глубоких творений. Вы много беседовали со мною об этих предметах, много передали сведений, особливо по церковной архитектуре, сведений, которые приложить к делу я постарался по возможности моей. Примите на себя благой труд объяснить книгу, ясную для Вас, тем, которые понуждаются в объяснении. <…> Точное понятие о моем направлении может иметь влияние на спокойствие мое, столько нужное для меня в моем болезненном положении. Почти никто не предполагал, что я занимаюсь такими предметами, что такие предметы изучены мною, – а потому сочинены для меня и приписаны мне намерения и направление, совершенно чуждые мне. Радуюсь, что дана мне возможность принести мою лепту к стопам современного христианства. Изнемог я под бременем долговременной болезненности и теперь уже не способен к труду писателя; не знаю, будет ли когда способность к нему. Лебединая песнь, по крайней мере, воспета»¹³.

Пережив своего духовного друга и собеседника на два года, Авраам Сергеевич Норов умер 23 января 1869 года и был похоронен в Голицынской церкви во имя архистратига Михаила Троице–Сергиевой Приморской пустыни в Санкт–Петербурге.