Рассуждение о бессмертии души, или доказательства бессмертия, почерпнутые из разума и слова Божия, с разрешением возражений против оного

Прежде нежели будем доказывать бессмертие, следует, для яснейшего разумения, хотя кратко объяснить бытие, определение свойства и отношения души как к себе самой, так и к другим предметам, что послужит к удобнейшему составлению понятия о её бессмертии. – И так,

Человеческая душа есть существо противоположное материальному телу: духовное, безвидное¹, неразделимое², свободное³, одаренное силою воображения, памяти, мышления, разумения, чувствования и воли, непрестанно действующее, способное размышлять об отвлеченных предметах и бессмертное.

Хотя сила, приводящая в движение материю, называется душою (жизнью); а сила располагать внутренними движениями, улучшать их и совершенствовать, именуется духом; однакожь душа и дух составляют одно средоточие жизни.

Душа наблюдает и рассматривает мир существ конечных; а дух мыслит о Бесконечном. Душа воспламеняется чувственными пожеланиями и управляет движениями членов; а дух обнаруживается высшими склонностями и намерениями. Но при всем этом различии душа и дух не суть два начала деятельности в человеке, а одно.

Сие тождество души и духа несомненно доказывается единством их самопознания: так как наше я, наблюдающее и мыслящее, признает себя одним и тем же; и различие между ими очень легко объяснится различным отношением их к телу,– их зависимостью или независимостью от тела.

Дух является как душа, когда он действует в первой системе; напротив того душа именуется духом, когда она живет в самой себе.

По этому единству души и духа и употребляются сии выражения одно вместо другого, для означения сознательного и свободного начала вообще.

Душа обнаруживается в человеке:

Чрез ощущение самого себя.

Чрез вообразительную силу, не подверженную никакому насилию; чрез наблюдение связи и порядка в мыслях, словах и действиях; чрез размышленье о невидимом, вечном и бесконечном; чрез разум, сравнивающий прошедшее с будущим, отдаленное с настоящим,– и выводящий заключения о последствиях.

Чрез свободную волю, действующую по собственному рассужденью.

Чрез отличительные способности образовать ум, убеждаться, умножать до бесконечности познания, коими она никогда насытиться не может; чего не только растительная природа , но и душа животных не имеет: ибо в них нисколько не приметно стремление к высшему совершенству. Все полученное ими они не могут ни совершенствовать, ни портить по свободному хотению, ни сообщать другим посредством слова. Хотя человек может некоторых домашних животных чему-нибудь научить и сделать способными к домашним работам, но при всем том заметно, что уже более они понимать ничего не могут, и что стремление к совершенству не есть их назначение. Самое мудрое из насекомых – пчела, нисколько не может подвигаться вперед в своем искусстве: какова она была за 500, 200, 100, лет, таковою же точно есть и ныне.

Душа обнаруживается чрез изобретательность, чувство изящного и доброго, великодушие, общежительность.

Чрез борьбу разума с чувственностью и чрез способность побеждать рассудком гнев и воздавать добром за зло.

Словом она обнаруживается во всех совершенствах, свойственных разумно свободному сотворенному существу. Ни одному из человеков не отказано в способностях, чрез употребление коих может он сих совершенств достигнуть. Хотя и называем некоторых людей тупоумными, бессмысленными, бесчувственными, негодными, и хотя такие названия могут иногда по сравнению иметь свое основание: но еще не было ни одного такого безумца, который бы никогда не обнаружил в себе признаков ума, не было ни одного злодея, у которого в груди не тлела бы хотя искра человеколюбия.

Все человеки без исключения получают показанные способности и предрасположения к совершенствам: но вся разница между сими способностями и предрасположениями заключается в большом или меньшем количестве. Самая недостаточная способность в своем источнике чиста, и только чрез неправильное направление могла быть испорчена.

Далее. Выражается душа в человеке в быстром желании, которое воспаряет выше известных вещей; воображает то, о чем еще никто не думал, взвешивает все тяжести, измеряет расстояния миров, определяет их величину, доказывает и исчисляет то, чего в точности ограничить невозможно, и при всей дальновидности своей, с сожалением признается, что ничего не знает в сравнении с тем, что остается еще узнать.

Наконец, неудовлетворительность земными ограниченными благами, беспрерывное искание новых лучших, стремление к беспредельному – неземному, естественное чувство будущей жизни, какими резкими чертами отличают превосходную душу человека от животных!..

А к тому же, по опыту известно что способность ощущения и мысли, никак не может произойти от одного только состава организации, порядка и согласия материальных частей. Подобно сему желание и нежелание, склонность и отвращение, надежда и страх, блаженство и бедствие, происходить не могут от движения атомов. Скромность, человеколюбие, благотворительность, восторг дружбы, высокое чувство страха Божия, суть нечто большее, нежели волнение крови и биение артерий, которыми сии расположения духа сопровождаются!

Душа состоит в самом теснейшем соединении (связи) с телом:

Они находятся в непосредственном влиянии одного на другое. А потому,

Движения телесные так скоро и так верно производят известные мысли в душе; и

Мысли душевные так быстро и так верно производят движения телесные.

Взаимность их зависимости очевидна: всякому из опыта известно владычество души над телом; хочет душа,– и все члены тела мгновенно двигаются, как бы увлекаясь сильнейшими орудиями. С другой стороны нет ничего яснее власти тела над душою: тело движется, и в то же время душа принуждена мыслить, с удовольствием или неприятностью, о передаваемых ей впечатлениях.

По сим причинам, при таком тесном соединении, нередко обнаруживается борьба, и сильнейшее торжествует над немощным...

Сие – довольно странное с первого взгляда – тесное сопряжение двух противоположностей (материи и духа) может объясняемо быть тесным же соединением звука и смысла, то есть: обматериалившегося в воздух произнесенного слова с мыслию и смыслом произносимой речи.

Душа человеческая бессмертна.

Бессмертие души означает вечную нескончаемую жизнь по разрушении её тела, сопровождаемую личным сознанием её бытия.

Если никакая сложная материя не уничтожается, не исчезает: то может ли исчезнуть существо духовное, не состоящее из частей? Если тело не может быть не разрушимым и не может действовать без духа; если оно зиждется и действует посредством духа; если причиною и силою жизни тела есть дух, который может проявлять жизнь и действие и в других телах и материях: то из сего заключить следует, что дух и без соединения с материею сам в себе и сам по себе существовать может.

Доказательства бессмертия души почерпаются:

I.) Из разума (Метафизически.)

II.) Из подобия (аналогий) и постепенного развития способностей души.

III.) Из наблюдения над состоянием сна.

IV.) Из сознания стремлений души к высшему и идеи бесконечного.

У.) Из понятия о неуничтожении тел.

VI.) Из рассмотрения свойств Божиих, и наконец

VII.) Из слова Божия.

Постараемся раскрыть сии доказательства.

Рассуждение (наше), обозревающее предметы обыкновенно по сущности их и свойствам, справедливо может заключать и о последствиях, им принадлежащих. – По сему способу Метафизические доказательства бессмертия души заимствуются:

I.) От её невещественности, по которой она, как существо простое не подлежит разложению на части.

2.) От начала самодвижности, или от свободы, которой нельзя связать, или утратить. Сила воли не может быть ограничена ничем внешним.

3.) От неутомимой деятельности души, чрез которую она нетокмо не истощается, но еще укрепляется и просвещается.

4.) От изумительного полета её мыслей, от действий воображения представляющего отсутствующие предметы в картинной и правильной связи, памяти и дара гаданий.

5.) От преимущества её над всеми существами видимой природы, ибо нет здесь ни одного существа выше души, которое могло бы ее уничтожить.

6.) Душа и тело находятся в самой тесной связи между собою, но свойства их совершенно различны: посему, когда тело в своих частях должно постепенно разлагаться, душа должна или уничтожиться, или продолжать свои внутренняя действия непрерывно. Но естественным образом не уничтожается ничто; следовательно и душа не престанет продолжать свои действия вечно.

Наконец к доказательству бессмертия очень прилично может служить общая уверенность всех народов, даже диких, в существовании души по смерти тела. Все народы, начинавшие рассуждать, как бы в гармонии одного внутреннего голоса, представляли душу существом духовным, не подлежащим уничтожению. Стоит только раскрыть историю Психологии, и мы увидим, как древние обитатели Севера думали, что души по смерти чувствуют прежние свои потребности, и потому приходили к алтарям, принося явства и одеяния⁴. – Древние греки и после них римляне представляли души легкокрылатыми гениями. Жители Тибета, Гренландии, Северной Америки признают две души, караибы три, и по мнению их, одна душа, которой место в голове, по смерти человека возвращается в обитель духов. Гренландцы сверх того думают, что души людей по смерти странствуют. – В Канаде представляют души умерших в виде блуждающих теней. Патагонцы почитают эхо голосом душ⁵. Далее,– поклонение душам умерших предков также выражает уверенность в бессмертии; оно было в обыкновении у древних народов, и находится доныне в Китае, Японии, Австралии и Южной Америке. Особенное почтение к усопшим находим и у скифов, греков и римлян. Сим душам назначали обитель в особенной сфере; а обоготворяемых Героев предполагали живущими в созвездиях, которым приписывали сильное влияние на судьбы смертных.

Такое всеобщее мнение, доступное душам по свойству дара предчувствий и гаданий, ведёт к справедливому заключению о продолжении существования души и её самосознания по смерти тела, тем паче, что сие мнение подтверждается многими достоверными явлениями духов...

Как все в природе составляет непрерывную гармонию, то по соответствиям предметов, или по противоположности оных, мы можем заключать об одном из другого. Если видим, что какое-нибудь насекомое отращивает крылья, то уверены, что ему не суждено пресмыкаться по земле или вести бесчувственную жизнь в ущельи стены, а назначено порхать в свое время по воздуху.

Подобно сему, если чувствуем, что душа раскрывает в себе такие способности и потребности, которые не находят себе удовлетворения в настоящей жизни: то естественно приходим к тому заключению, что жизнь её не ограничивается теперешним периодом её существования. В самом деле душа развивается, образуется, усовершенствуется постепенно, так что в зародыше мы видим будущего младенца, в младенце отрока, юношу и так далее, при каковом переходе состояний душа возрастает в существо нравственное, общежительное, опытное, стремящееся к Бесконечному; и это последний период, которого она достигает на земном своем поприще. И как каждый период есть предуготовительный для последующего, то по сему и должно заключить, что душа назначена еще для высшего действования и совершенства в вечности, где начатое природою и свободою человека должно довершиться⁶.

Подобную аналогию можно видеть в семени, которое бросается в землю: ему надлежит умереть; ибо, когда оно надуется и сбросит чрезу гниение свою наружную оболочку, тогда действует из средоточия его внутренний дух жизни⁷. –

Какое близкое подобие действиям души по смерти тела!..

Истину бессмертия души можно почерпать и из рассмотрения явлений сна: сон, как образ смерти, связывает тело человеческое, повергает внешние органы в недеятельность, прекращает частию телесные отправления, особенно те, которые зависят от произвола; но при этом чувства не вовсе утрачивают свою чуткость, особенно чувство осязания и слуха как бы стоят на страже во время сна; они могут принимать впечатления и пробуждать спящего. Эта деятельность души, при содействии наружных чувств во время сна, оказывается двояким образом: во-первых быстротою, с какою каждое впечатление на чувства, довольно сильное, чтоб его ощутить не просыпаясь, восприемлется умом и делается основанием нового ряда понятий; при чем воображение мгновенно применяется к намекам этого впечатления и подстраивает к нему все мысли: а во-вторых чрезвычайно длинною чередою образов, проходящих в тьме с совершенною живостью и ясностью в единый миг времени. – Факты сего рода многочисленны и неоспоримо достоверны, потому, что ежедневно встречаются. Каждый на себе может испытать действие бутылки с горячею водою, приложенной во время сна к подошвам: вам тотчас пригрезится, что вы ходите по горячему месту, по золе, по текучей лаве, или что вы обожгли себе ноги, подойдя слишком близко к огню. Усыпление под струей холодного воздуха видоизменяет опыты самым поучительным образом: лишь только подует ветер, вам приснится, что вы на открытом месте и ищете куда укрыться, но напрасно. Вы очутитесь на палубе корабля, пронзаемые ветром, прячетесь за парус, но ветер переменяется и опять дует на вас, вы бежите к каюте и проч. Другой опыт еще замечательнейшее доказательство и скорости мысли и той быстроты, с которою ход её применяется ко всякому внешнему впечатлению на чувства. Уколотие иглою тотчас произведет длинный сон, в котором представляется целый ряд происшествий, например, кажется спящему, что он ходит по лесу и получает рану от копья, или от зубов дикого зверя, хотя это уколотие в ту же секунду его пробудило. – Выстрел из пушки, сделанный в тревожное военное время, напугал воображенье одного спящего офицера неприятельскою высадкой; он бросился во сне к своему посту, и только тут гром первого залпа в след за первым выстрелом, который он успел еще застать,– разбудил его. Эти факты доказывают чрезвычайную быстроту мысли, проявляемую во сне: укол иглою и пушечный выстрел совершились в один миг, и впечатление их на чувства было также мгновенно; однако в течение этого мига ум прошел целый ряд представлений, и этот миг состоял для него как бы из нескольких часов. Сии опыты как сильно убеждают и доказывают нам, что свойство души совместно с отдельным бытием её от тела⁸, и что её деятельность развивается здесь гораздо быстрее и бывает утонченнее, нежели в состоянии бодрствования.

Жажда любознания, столь естественная человеку, стремление и порывы к познаниям высшим, столь близким к нему и столь для него же непостижимым, или по высоте их, или по слабосилию ума человеческого, ясно доказывают, что душа должна достичь сей своей цели за гробом и в полноте развивать свои понятия и продолжать их по смерти. Если человек всегда способен к высшей степени совершенства и зрелости, и никогда в течение земной жизни не может достичь беспредельной своей цели; ибо смерть постигает его прежде, нежели он окончит свое дело и получит полный успех,– постигает в самое то время, когда он в состоянии восходить гораздо выше: то из сего необходимо следует заключить, что жажда познания должна быть удовлетворена по смерти.

Если ничто в природе не уничтожается, а только разлагается на части, или изменяется и переходит в свои начала и источники: то может ли уничтожиться душа, не имеющая составных частей? А потому, при изменении тела, душа должна обратиться к своей неточной и коренной деятельности, которая состоит в мышлении; и как тело при изменении и разложении утончается, так и душа по отделении от тела должна утончиться и быстрее продолжать свои понятия. Каждое естественное изменение требует двух состояний⁹: 1.) Предыдущего состояния предмета, которое должно подвергнуться изменению, 2.) последующего, в котором предыдущее изменяется. – Тело человеческое изменяется беспрерывно со дня рождения на свет; вероятно в двадцатилетнем человеке нет ни единой частицы того тела, которое он имел десяти лет; тем менее можно предполагать, чтобы у него осталась какая-нибудь часть того тела, с коим он родился. Все, принадлежавшее ему прежде, вошло теперь в новые соединения; составило части других людей или животных, растений, или ископаемых; – точно так, как теперешнее его тело разложится в новые соединения по его смерти. – Ум остается между тем все один и тот же, без всякой утраты. Никакая часть его не может разложиться потому, что он един и целен. И так, тот же самый процесс, который совершается над телом более внезапно при смерти, происходит постепеннее, но также действительно, и в течение целой жизни, и самая смерть не более разлагает тело на стихии, и вид его в новые соединения, чем пятнадцать или двадцать лет жизни истребляют его таким же разложением и соединением. Однакожь по прошествии этих лет и по рассеянии тела в разные другие виды, душа остается по-прежнему, с тою же памятью, с тем же сознанием, с тою же личной тождественностью, как бы тело не подвергалось вовсе никакой перемене. Достоверно также, что физическая сила, проворство, способность переносить усталость, словом, все качества тела начинают ослабевать с тридцати лет; между тем как ум много совершенствуется от тридцати до пятидесяти, и есть примеры, что люди от 80 до 90 лет и даже старее, когда тело едва можно назвать живущим, обладают еще полнотою умственной деятельности. – Из сих фактов мы имеем право заключить, что душа с телом в жизни следуют совершенно различными путями¹⁰. Впрочем и самое смертное тело носит в себе семя вечности, покоящееся в его соли, которая не может ни разлагаться, ни уничтожаться¹¹.

Нет народа, который бы не имел врожденного чувства и понятия о бытии Бога. И как Бог есть самобытная Благость, что выражается в устройстве всей природы, то даже одна мысль о уничтожении души есть уже страшное Богохуление, как говорит Цебес (Кевит); ибо нет никакой вероятности думать, чтобы Бог хотел уничтожить душу, когда Он не уничтожает ни одного атома во вселенной; и это не сообразно было бы свойству благости Божьей и плану Его творения, чтобы такие превосходные создания, каковы души человеческие, исполненные многими совершенствами, должны были утратиться без всяких последствий и без пользы. И как душа, кроме Бога, не имеет над собою ни одного высшего существа, которое могло бы ее уничтожить; а Бог, по свойству Своей премудрости и благости, уничтожить ее не хочет: следовательно душа и должна сохраняться в вечном бессмертии. Далее. Во всем мироздании угодно было Богу выразить последовательность и постепенность, по которым ничего в природе видимой нет превосходнее человека; но, если бы у него отнято было бессмертие, он был бы несчастнее и униженнее самых бессловесных животных: как же можно согласить это с неотъемлемым и непреложным свойством благости и любви Божией к человеку?

Наконец свойство правосудия Божия подтверждает истину бессмертия: праведник, проведший жизнь под бременем многоразличных крестов и подвергавшийся гонениям от людей порочных, и грешник, наслаждавшийся счастием мира, конечно, необходимо должны получить справедливое возмездие от правосудного Бога в вечности. – В этом уверяет каждого собственная совесть, не заглушенная заблуждениями.

Священное Писание на многих местах в Ветхом и Новом Заветах уверяет нас, что душа бессмертна, что она должна существовать и действовать и по разрушении тела. В сей святой истине убежденный Царь и Пророк Давид, так восклицает к Богу: «неоставиши душу мою во аде, ниже даси преподобному Твоему видети истления; сказал ми еси пути живота» (Псал. 15:10.), то есть: я уверен,– говорит он, что Ты не заключишь меня на веки в погибель, и не захочешь уничтожить существование души моей: ибо Ты указал мне пути к вечной жизни.

Екклесиаст, так живо описавший суету мира, наконец заключает: «возвратится персть в землю, якоже бе, и дух возвратится к Богу, Иже даде его» (12:7.) Сам Бог сказал Моисею: «Аз есмь Бог Авраамов, и Бог Исааков, и Бог Иаковль» (Исх. 3:6.): поскольку же Он возвестил сие уже по прошествии многих лет после смерти сих Патриахов, и поскольку «несть Бог, Бог мертвых, но Бог живых» (Мф. 22:32), как учит нас сама вечная Истина – Господь Иисус: то из сего и следует, что Авраам, Исаак и Иаков существуют и после смерти, ежели Бог называет Себя их Богом, и что пред очами Божиими нет смерти: – «Бог смерти не сотвори» (Прем.1:15.); нет уничтожения, а нескончаемое вечное бытие, в особенности принадлежащее душе разумной, о вечности коей также уверяет Сам Иисус Христос, говоря «не убойтеся убивающих тело, души же не могущих убиши» (Мф. 10:28.). Если бы душа умирала вместе с телом, то есть, переставала бы мыслить и действовать после смерти, то убивающие тело могли бы и душу умерщвлять так же, как и тело; но сего никаким образом быть не может, по слову Спасителя. Продолжение сего же текста: «убойтеся же паче (более) могущаго и душу и тело погубити в геенне», также ясно подтверждает бессмертие: ибо если Один токмо Бог силен погубить душу; и если Он, по свойству вечной благости Своей, сего произвести не хочет, (что выше, в §XII, изъяснено): то не ясно ли сим доказывается вечное бессмертие души?

Даже и в ветхозаветное время, когда свет Иисуса Христа еще не совершенно освещал человеков, какое было превосходное понятие о вечном бессмертии! Маккавейские мученики, полные веры, так возражали мучителям нечестивым: «Царь мира умерших нас Своих ради законов, воскресит нас в воскресение живота вечнаго: и братия наша, мало нын болезни потерпевше, по завету Божию вечный живот получиша» (2Мак. 7:9.36.).

Исаия Пророк, изображая будущую славу Иерусалима и его обитателей, так восклицает: «не будет тебе ктому солнце во свете дне, ниже восход луны просветит твою нощь, но будет тебе Господь свет вечный » (Ис. 60:19.). Здесь не токмо выражается вечное бессмертие души, но чрез слово: «свет вечный» подтверждается её личное сознание и самочувствие; ибо свет, который будет осиявать душу в царстве славы, без сомнения, будет просветлять её познания и возвышать продолжение её действования.

Премудрый Соломон, по благодати Божией приобретший высокия ведения, как живо представляет истину бессмертия и высшее состояние души по разрушении тела! Он указывает и на коренное основание бессмертия: «еже ведети державу Твою, (Боже), корень есть безсмертия» (Прем. 15:3.), то есть: уверенность во всемогуществе Божием есть корень добродетелей, приводящих к бессмертию; указывает и на блаженство добродетельных по смерти: «праведник аще постигнет скончашися, в покои будет» (6:7.) «яко Бог созда человека в неистление, и во образ подобия своего сотвори его» (2:23.). А где есть ощущение спокойствия, там нет уничтожения, и где нетление, там нет разрушения. – Чтоб всё это объяснить подробнее, он же выражается так: «Праведных души в руце Божией, и не прикоснется их мука. Непшевани быша во очию безумных умреши (безумные думают о них, что они совсем умерли), и вменися озлобление исход их, и еже от нас шествие сокрушение: они же суть в мир.» «Ибо пред лицем человеческим аще и муку приимут, упование их безсмертия исполнено, – и во время посещения их возсияют, и яко искры по стеблию потекут; судят языком, и обладают людьми, и воцарится в них Господь во веки » (3:1–9.). (Ибо) «Бог смерти не сотвори, ни веселится о погибели живых!» (1:13.).

Апостол Павел, на вопрос: «како востанут мертвии, коим же телом приидут?» (1Кор. 15:35.) сильный и удовлетворительный дает ответ: «безумне! ты еже сееши, не оживет, аще не умрет (ст. 37.); и суть телеса небесная, и телеса земная (ст. 40.); и якоже облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ небеснаго (ст. 49.); подобает бо тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие» (ст. 53.).

После сего, каждый признающий истину слова Божия и верующий во Иисуса Христа, может ли сомневаться в бессмертии и не принимать той повсемственной истины, которая возвещается Самим Богом, и которую запечатлели кровью тьмы мучеников, тысячи исповедников веры! Может ли христианин равнодушно рассуждать о сем высоком и необходимом к его рассуждению предмете или, – что еще непростительнее, – быть беспечным в сем случае и не развивать в уме своем со всевозможным тщанием истины бессмертия? Но, к сожалению, немало встречается таких, кои или по неправильности познания, или по развращению нравственности, готовы еще и возражать против бессмертия.

Постараемся обличить неправильность их мнения.

1-е) Что душа может уничтожиться, это видно из некоторых явлений, которые лишают душу самоощущения и подвергают ее самозабвению: так это доказывает сон без сновидений, обмирание, безумие и другие подобные состояния.

Решение. Во всех таких положениях, душа как еще соединена бывает с телом и находится под влиянием оного, то и должна сообразоваться с состоянием мозга, в котором она преимущественно действует, – который однако же во всех подобных расслаблениях сообщает ей неприметные скоропреходящие ощущения¹². Итак отсюда мы не можем еще выводить никакого заключения о состоянии нашей души по отрешению её от тела; потому что тогда уничтожится всякая связь между этими различными существами: тело перестанет быть орудием души; а душа должна будет следовать совершенно особенным законам, нежели каким она подчинена была здесь¹³. А посему, как и выше изъяснено, отсутствие ясного сознания во время сна, нисколько не противоречит существу и бессмертию души нашей: ибо во время сна бодрствуют чувства, особенно осязание и слух, и сила воображения действует гораздо быстрее. А когда бы человек ослабил влияние тела на душу, и развил бы в себе сферу высшую, тогда бы и самый сон был высшим состоянием души, нравственным занятием и даже молитвою, что практически дознано мудрыми людьми и что доказывает состояние сомнамбулов. Далее, три опытные факта, которые каждый внимательный может неоднократно испытать на самом себе дадут практическое доказательство самосознания души во время глубокого сна: 1-е. Всякий, у кого не весьма превозмогает материальная натура духовную, ложась спать, может дать себе правило заснуть с тою мыслию, чтобы удостовериться, будет ли он ощущать себя в продолжение крепкого и безмятежного сна? – Проснувшись он действительно уверится, что душа его находилась в самосознании во время сна; ибо ему памятно будет то тончайшее чувство самоощущения, которое он имел в продолжении сна и которое неудобно выразить словами. Подобное тончайшее самоощущение бывает и в продолжение обморока и помешательства. 2-е. Если же чувственная половина его преимущественно ослаблена и утончена, то в продолжительный период сна он может не только беспрерывно чувствовать самого себя, но даже ощущать чувствами и все около него происходящее, как то: слова́, движения и проч., хотя тело его и находится в непробужденном состоянии. 3-е. Убежденный в необходимой потребности проснуться в назначенный час,– ложится с сею мыслию: и как скоро наступает уреченное время, он просыпается верно, как бы вдруг кто-нибудь разбудил его. В этом случае можно ясно видеть, как душа бдит, или как бы стоит на страже во время сна и бездействия тела; она здесь находится в толь сильном бодрствовании, что верно может пробуждать тело в назначенный час. Также и при обмирании тела, представляется, что душа как бы теряет самосознание; но это происходит опять от тесной связи души с телом, от непосредственного влияния тела на душу, которая при этом явлении как бы свертывается, или свивается в самой себе, пребывая в покое и отсутствии мыслей и фантазии, что может она производить на некоторое время и в состоянии бодрствования, погружаясь во внутренней покой (quies), и упраздняя в себе воображение и мысли, опустошая, так сказать, сама себя, для удобнейшего наполнения каковым либо известным ощущением. Такая способность души преимущественно проявляет её самостоятельное действие, а равно и тесное соединение с материей, участие которой в сем случае представляет необходимое условие.

А между тем и состояние обмирания производит различных явления: в иных оно представляет как бы отсутствие самоощущения, а в других напротив возбуждает силу воображения, раскрывает видения и развивает внутреннее созерцание. Все сие много зависит от темперамента, настроения нервной системы, и от других известных обстоятельств, чем (опять повторяю) проявляется тесное общение души с живущим телом, и непосредственное влияние их – одного на другое....

2) Магнетический сон (сомнамбулизм) сколько доказывает высшее действие души по отделении тела; столько же и дает сомнения в вечном самосознании души, тем, что по пробуждении сомнамбул забывает как всё виденное им, так и слова и мысли свои.

Решение. Нельзя сделать общего положения, чтоб ясновидящие непременно забывали мысли и слова свои, произнесенные во время магнетического сна: ибо немало есть примеров, которые представляют нам ясное памятование всех видений и действий, производимых в сем состоянии; если же многие сомнамбулы и забывают свои действия, то это без всякого сомнения происходит или от повреждения внешнего их организма, или от слабости памяти, что можно в некоторых заметить даже и в состоянии бодрствования; однакожь при умалении, или слабости памяти нисколько не уничтожается личное самосознание.

5) Екклесиаст (в главе 3, стих 19 и последующих) говорит: «Якоже случай сынов человеческих, и случай скотский, случай един им: якоже смерть того, тако и смерть сего, и дух един во всех: и что излишше имаш человек паче скота? – ничтоже. Вся идут в едино место; вся быша от персти, и вся в персть возвращаются. И кто весть дух сынов человеческих, аще той восходит горе, и дух скотский, аще нисходит той долу в землю?» В сем изречении он проявляет мысль, что человек ничего не может знать о своем бессмертии, и что по разрушении тела душа должна уничтожиться: ибо под словом; «вся» разумеет он всего человека, по душе и по телу; и если все по слову его идет в единое место, – в персть: то сим он показывает, что по разложении тела должна престать существовать и душа.

Решение. Дабы в точности уразуметь истину, изреченную Екклесиастом, следует найти полный смысл его речи; а это можно открыть не иначе, как сличив в контексте предыдущее с последующим, дабы вывести отселе смысл речи. Прежде сего в стихе 18 Соломон выразил свое намерение, сказать нечто «о глаголании сынов человеческих», и показать, «яко сии ско́ти суть» то есть: он хотел обнаружить, сколько по падении унизились люди и уподобились скотам по внешней своей жизни, по физической натуре, и даже по направлению своей нравственной жизни и образа мыслей, и сколь сильно чувственность затмила в них чистые понятия о бессмертии, прирожденные существу духовному. Таких-то людей помыслы и приводит он в вышеозначенных стихах (19–21). А что он сам признавал бессмертие и верил высшей жизни души по разрушении тела, это можно ясно видеть в сей же его книге, в главе 12, стихе 7, где он прямо говорит о бессмертии духа: «Обратится персть в землю якоже бе, и дух возвратится к Богу, Иже даде его.».

Таким образом, сообразив все приведенные доказательства, необходимо заключить следует, что по самой истине, не подлежащей никаким сомнениям, душа человеческая бессмертна; а потому и по разрушении тела будет вечно продолжать жизнь и понятия в высшей сфере действования и совершенства, поскольку это доказано:

I). Метафизически (по разуму):

1. Невещественностью её и неделимостью;

2. Самодвижностию и свободою;

5. Её неутомимою и неистощительною деятельностью;

4. Быстротою её мыслей;

5. Превосходством её пред прочими тварями во всей видимой природе;

6. Различием свойств тела и души;

7. Общим согласием всех народов. – Далее:

II) Из подобий (аналогий), чрез которые мы усматриваем назначение души к бессмертию; сюда относятся следующие аналогические заключения:

1. Крылья не для того даны пернатым, чтобы они пресмыкались по земле; а посему заключаем, что и быстроте душевных познаний не довольно ограничиться токмо земною жизнью.

2. Постепенное развитие растений приводит их к цветению и произращению плодов: подобно сему понятия души развиваются постепенно, но не находят конца своего на земле; следственно есть другая жизнь, в коей начатое здесь должно довершиться.

3. Согнитие и разрушение зерна, проявляет новую жизнь и раскрытие внутренней растительной силы: сходно с сим и разрушение тела должно предшествовать новой жизни души и высшему продолжению её познаний.

III) Состояние сна, образующее состояние смерти, доказывает высшую и тончайшую деятельность души по прекращению телесной жизни:

1. Осязание и слух во время сна нередко бывают острее и чувствительнее.

2. Ум в один миг проходит целый ряд понятий, которые в бодрствовании требуют нескольких часов.

IV) Стремление к познаниям высшим, не находящее удовлетворения на земле, выражает ту истину, что достижение его цели должно совершиться за гробом.

V) Неуничтожение материальных тел, а разложение их только на части; равно как и то, что человеческое тело беспрестанно разлагается и переменяется в каждом периоде жизни, между тем как ум остается один и тот же,– доказывает, что и по смертном разложении тела душа будет вечно та же, и еще утонченнее, так как и ум совершенствуется и утончается при каждом периоде телесного изменения.

VI) Как главные свойства Божии суть благость, премудрость и правосудие, то противно бы оным было, если бы могла уничтожиться душа, лишена будучи способов к высшему совершенствованию, теряя благородные свои способности без всяких последствий и пользы, и не получая возмездия за труды и терпение. – Наконец,

VII) Слово Божие на весьма многих местах в обоих Заветах прямо говорит и уверяет в бессмертии. А притом, сколько исповедников, мучеников, преподобных и Святых запечатлели сию истину пожертвованием своей жизни!..

И так все это ведет к изложению самой вернейшей аксиомы: «Душа бессмертна.».

Боже жизни и источниче бессмертия! Дивны дела Твои, и неизследимы судьбы Твои! О, глубина богатства и таинственного разума! Пред Тобою тысяча лет яко день един, и един день яко тысяча. О, беспредельная вечность, недоступная для слабого ума моего! Непостижима мне вечная душа моя; но не менее непостижима и собственная моя мысль, откуда она возникает, и из чего состоит сама в себе, хотя я ее и ощущаю. Невообразима для меня форма души моей; но так же неописанны и форма и цвет воздуха, который я чувствую средством осязания и приемлю в себя чрез дыхание. – Непонятно мне, каким образом воскреснет разрушенное и перешедшее в малейшие частицы тело; подобно как вместе с сим не понимаю и того, по каким законам согнившее зерно воскресает, цветет и творит плод, который я вижу, обоняю, осязаю, употребляю в пищу, но в точности определить его произращения не могу. – Удивляет меня некончаемое бытие души моей; но не менее удивительно и некончаемое продолжение времени, в котором я существую: что такое время? Отымите у него день, или уничтожьте вовсе ночь, будет ли оно определимо – подвержено измерению? Нет материальной тяжести в душе моей; но нет её также и в физическом пламени, в стихии огня. Чудно для меня и кажется недостойным свободной души отсутствие самосознания, отсутствие ощущения себя во время глубокого сна, исступления, обморока; но еще более неразрешима собственная же способность души моей возвращаться в саму себя, прерывать мысли, погасать мечты воображения, словом: быть на некоторое время как бы совсем безчувственну.– Ах! сколько непроницаемых таин для моих понятий!.. Бесконечная Премудрость! Можно ли проникнуть толикое множество завес, чтобы Тебя узреть и постигнуть? У Тебя все неизмеримо – бесконечно, а во мне все ограничено... Одна несомненная Вера, при светильнике слова Твоего, сильна и довольна научить меня словом жизни, недоступным чувственному слуху, осветить светом тайнозрительным, не подлежащим чувственному органу зрения. – Боже духов и всякия плоти! Зиждитель веры и Творец безсмертных душ! Укрепи слабую веру мою мощною Твоею благодатию. «Господи, приложи ми веру» (Лк. 17:5.)! да в сердце и ум воззову Тебе: «Верую Господи! помози моему неверию» (Мк. 9:24).

Наконец, помощь Божия ниспослана, и доказательства бессмертия развивши полную доверенность к истине бесконечного, безусловно заставляют и мыслить и сказать: Я должен жить вечно! Я, как путник, прошедши назначенный мне участок земли, должен наконец вступить в пристанище неизмеримой вечности,– туда, где нет пространства, нет границ, нет счисления, нет меры. Чувства и ощущения перейдут вместе со мною, но соделаются тоньше, чище, определительнее, яснее... Боже мой! когда угодно Тебе будет разрушить внешнюю сию оболочку, – что должна узреть внутренняя душа моя; что должна встретить на пути новом – неземном, и – что раскроется пред очами её в вечности?.. Если пребуду я верен до смерти, то последний вздох, – прощальный с жизнию мира, и первый новый шаг во врата неба, отверзут взору ума великолепное зрелище: откроются внутренние очи, и душа в это мгновение узрит себя так, как еще никогда не видала; завеса, снятая с самосознания, обнажит душу от всего, что застилало её зрение, сокрывало ее от самой себя, и представит понятно её во всей сущности, силе, отношениях и действиях собственную её натуру. – Тогда познаю, якоже и познан бы¹⁴... Бездыханное тело, как кусок недвижущегося вещества, пред глазами души: она смотрит, удивляется, гнушается, и узнает его во всей низости и недостоинстве для её высшего назначения! Все чувственное, окружавшее ее на земли,– все тленное, с чем она сроднилась в жизни временной, сделалось ей чуждым, разъединенным с нею. – Какое удивление, какое необыкновенное чувство, какой ужас должны объять душу в сию торжественную минуту?.. Божественная Премудрость! Вынесет ли все это душа моя, не испытывавшая доселе высоких таин Твоего откровения?

Но что еще далее? Вместе с этим, я должен буду существенно восходить туда, куда ни самая даже мысль моя не могла возлетать: тончайший эфир, сферы горние явят мне неисчислимые ряды высших созданий: там мириады звезд, тысячи планет, огненные лучи светил, премудрое вращение небесных тел, – тайные законы природы. Все это явится в стройной, правильной связи; все это отразит в душе моей премудрость Творческую! – А там что? там, превыше звездной тверди, струится вечный источник света, вливающий жизнь и благо во все миры и твари... Там то, чего не слыхало ухо, не видело око,– что не входило в мысль: там мир, но выше мира; высший умный мир – недоступный миру дольнему: сонмы духов, сладостная гармония, Иерархическия их чиноначалия: все это встретит меня, дабы вовлечь в сферу своих действий, и – уготовит еще к путю дальнейшему, в конце которого блистает ослепительным светом Престол Триединаго... Какое величие, какая слава и красота изливается тамо! Там то, что не может быть вообразимо умом, описано словом, постигнуто чувством; что не доступно, не выносимо для ума смертных: Окружаемый ликами Херувимов и Серафимов, Носяй всяческая глаголом силы своея (Евр. 1:5), Безначальный Виновник сил, движений и бытия; верховный разум, Премудрость неизмеримая, благость бесконечная; вечное беспредельное Существо существ – Бог! – Там победоносное торжествующее знамя Богочеловека – Крест. Там Божественная – прославленная плоть Сына Божия. Там всеосвещающий Дух Божий!.. Что может быть выше сего, божественнее, святее?

Непостижимый Вседержитель! Если сияние славы Твоей так дивно, ужасно и разительно для души, предназначенной быть Твоим достоянием: то коль страшно, трепетно, горестно будет той недостойной душе, которая понесет в себе решительное отвержение, и невозможность приближения к Тебе! О! по истине, весь ряд сих чудных явлений блеснет пред нею, как молния, только для того, чтоб показать, чего она себя лишила, и чтоб разительнее обнаружить противоположное состояние вечного её жребия; в коем она должна погрузиться в вечный мрак, – испытывать невыразимые терзания, снедаться пламенем не стихийным, – страдать на веки в буйном сообществе злых духов. Все это непременно должно быть по законам премудрости Творца, по свойству Его правосудия, как утверждает Священное Писание: «Он воздаст комуждо по делом его» (Рим. 2:6.).

Леностная душа! Если ты не вечно будешь жить на земле; если, рано или поздно, наступит час, в который ты должна перелететь в жизнь бесконечную, – час, в который онемеет красноречивый глас твоего самолюбия, исчезнет веселое легкомыслие, увлекавшее тебя и приковывавшее к земле, трепетно представятся воспоминания явных и даже тайных преступлений, и произнесен будет на тебя решительный приговор осуждения: то почто ты остаешься в небрежной беспечности, и безрассудно меняешь вечность на скороисчезающие минуты? Почто, заглушая чистые идеи суетами, не мыслишь непрестанно о бесконечном твоем назначении, и не стараешься улучшать вечного твоего удела?.. «Если не хочешь быть во аде, чаще размышляй об аде», сказал один церковный учитель!

Итак, приближаясь, с каждою секундою, к неизмеримой вечности, не прилепляйся мыслями твоими к сей временной жизни; все внешнее настроение твое к чувственности обрати на внутреннее самововращение, ибо там истинный источник блаженного бессмертия, в сердце исполненном глубокого смирения и веры к небесному твоему Судии и вечному Мздовоздаятелю. Ходи в беспрерывном Его присутствии, по слову Его: «Ходи предо Мною, и буди непорочен» (Быт. 17:4). Презирая мир дольний, старайся возносить душу твою и входить в общение с горним. После сего, при переходе твоем туда, он будет тебе знакомее, будет для тебя благодетельнее!..

Старайся короче сблизиться с вечностью, покуда ты еще во времени: это послужит для тебя как изобильным запасом к пути горнему, так и для земной твоей жизни раскроет множество польз; это будет умножать пламень любви твоей к небесному отечеству; все люди, непременные спутники твои, явятся лучшими и высшими пред очами твоими и ближайшими к твоему сердцу, при воспоминании и размышлении о вечном их назначении! Самая жизнь будет для тебя драгоценнее, важнее, когда ты будешь возноситься превыше земли и светлою мыслию прозирать в беспредельную даль. Молитва твоя будет внутреннее, пламеннее, живее, действительнее, если будешь приносить ее на жертвенник сердца, исполненного чувством беспредельной вечности...

Таким образом, чтоб светлая мысль о вечности сделалась практическою и служила тебе главнейшим назиданием во временной жизни, запиши во внутренности сердца твоего три правила: 1) Так как ты существо бессмертное, то всегдашнее помышление о вечности есть главная сфера твоих действий. 2) Если хочешь приобрести жизнь вечную, то стремись к ней всем сердцем в течение настоящей твоей жизни. 3) Если хочешь удостоиться вечного блаженства, живя в мире сем, учись входить в общение с миром духовным, к чему удобнейший и верный путь указывает внутренняя молитва...