Семинария в переславском Даниловом монастыре

В Переславской семинарии не было полного состава школ, из которых ныне состоит семинария; под семинарией разумелись тогда не одни школы семинарские, но и училищные. Самый низший класс был русская школа, в которой обучались читать по-русски и славянски и писать по-русски, за нею следовали фара, начальный латинский класс, потом класс грамматики, в который соединены были школы синтаксис и инфима, далее следовала пиитика, наконец самый высший класс был риторика, в которой преподавались философия и самонужнейшие трактаты богословия.² Итак, Переславская семинария состояла из пяти школ: 1) риторики, 2) пиитики, 3) грамматики, 4) фары и 5) русской. По ведомости 1758 года всех учеников в семинарии состояло 92 человека, именно: в риторике 13, в пиитике 15, в грамматике 15, в фаре 30, в русской 19.

Ректором семинарии был архимандрит Данилова монастыря; только случайно, например, в случае перемещения его на другое место, до назначения нового архимандрита в Данилов монастырь, занимал место его архимандрит другого монастыря, который, впрочем, не имел полного

значения ректора³. Ректор семинарии зависел от Переславской Консистории и преосвященного. Консистория, с утверждения преосвященного, назначала ректора. Так, в 1758 году, января 17 дня, указом Консистории⁴, с утверждения Амвросия, епископа Переславского и Дмитровского, для твердейшего и прочнейшего Переславской семинарии содержания определён в ректоры Дмитровского Борисоглебского монастыря архимандрит Иоакинф, учёный, а предместник его, ректор архимандрит Каллистрат, переведён в Переславский Никитский монастырь. Ректор семинарии наблюдал как за учащими, так и за учащимися. Указом Консистории⁵ ему вменено в обязанность присылать в Консисторию, для представления преосвященному, еженедельные рапорты о состоянии семинарии, с присовокуплением сочинённых учениками экзерциций, оккупаций и проповедей. Это требовалось непременно. Как-то раз отец ректор Иоакинф не доставил такого рапорта, тогда из Консистории тотчас последовал запрос, почему он не прислал его и не представил ученических задач⁶. По окончании каждой трети он представлял в Консисторию полную ведомость о всех учениках с означением, кто какого уезда и села, чей сын, скольких кто лет, чему кто обучен и чему обучается ныне, кто из учеников понятен и непонятен⁷. Об учениках явившихся и не явившихся в срок после отпусков он представлял ведомость в Консисторию, которая побуждала отцов доставлять своих детей в семинарию в срок. Ниоткуда не видно, чтоб ректор Семинарии преподавал в семинарии какой-нибудь предмет. Вот в постепенном порядке имена ректоров Переславской семинарии:

1. Вонифатий, архимандрит Данилова монастыря, с 1753 года, марта 20 дня по 3 ноября того же года.

2. Нифонт, правитель семинарии, архимандрит Переславского Никитского монастыря, с 1753 года по 1757, июня 28.

3. Каллистрат, архимандрит Данилова монастыря, с 1757 по 1758 год.

4. Иоакинф, директор семинарии; архимандрит Данилова монастыря, с 1758 года по 1761.

5. Сильвестр, архимандрит Никитского монастыря; с 1761 по 1762 год, в котором и произведён в епископа Переславского и Дмитровского⁸.

6. Иоанникий, архимандрит Данилова монастыря, с 1762 по 1768 год.

7. Иосиф II, архимандрит Данилова монастыря, с 1769 по 1785 год.

8. Никандр, Дмитровского Борисоглебского монастыря игумен, с 1785 года апреля 20, по 1788 год⁹.

При Никандре, в 1788 году, мая 29 дня, нарушена Переславская епархия, а с нею и семинария, и как та, так и другая переведены в Суздаль. Кроме ректора, при Семинарии из начальствующих лиц находились:

1. Префект семинарии. Так под указом Консистории в 1782 году подписывался: «Никитский Игумен и Семинарии Префект Ионнинский», а в 1788 году был префектом священник Павел Озерецковский¹⁰. Какая была должность префекта при Переславской семинарии, из бумаг Данилова монастыря не видно. Из указа Переславской Консистории видно только, что он в 1788 году вместе с ректором сдавал Даниловскому казначею бурсачные вещи.

2. Экзаменатор и прокуратор. Он испытывал учеников, назначаемых на дьяческие и пономарские места, в чтении и пении, в знании церковного устава, и рапортовал о том в Консисторию. Равным образом к нему же посылались для обучения замеченные Консисториею, не умеющие хорошо читать и петь причетники, диаконы и даже священники¹¹.

В Переславской семинарии учителями семинарии были ученики, учившиеся в той же семинарии, священники и светские, кончившие курс в семинарии. Так, в письме преосвященного Серапиона к архимандриту и ректору семинарии Вонифатию, который извещал его, что учитель на риторику и пиитику сыскался, господин Дмитрий Фёдорович Дьячков, пишется: «которого, то есть Дьячкова, по моей семинарии и довольно, и больше учителей не надобно, для того, что риторики ученики есть свои, и школы меньшие могут учить совершенно»¹². Назначение учителей и распределение им предметов для преподавания, и увольнение их от должности, зависело от Консистории с утверждения преосвященного. Так, указом Консистории от 1757 года, октября 2 дня, с утверждения преосвященного Амвросия, по представлению Кафедральной Переславской Конторы, определён в учителя 1 класса ученик риторики, Семён Камков, а учителю и прокуратору Герасиму Гусельщикову определено преподавать риторику, философию и самонужнейшие трактаты богословия, также историю и географию; учителю же Никифору Родовичу велено обучать пиитике, кафедральному же священнику Ивану Макарьеву, партесному пению. Указом¹³ Консистории, по предложению Переславской Кафедральной Конторы, от 1754 г. февраля 25 дня, учитель Дмитрий Дьяков за недобропорядочное поведение и за опущение классов уволен от семинарии и выслан из монастыря, а наблюдение над живущими в том монастыре семинаристами велено впредь до указу поручить из тех же семинаристов, именно: Фёдору Богородскому – учеников школы пиитики, Семёну Камкову – учеников школы синтаксимы и грамматики, Исаию Елизаровскому – учеников школы инфимы и фары. Учители холостые жили в монастыре, как видно из предыдущих показаний, а священники учители, особенно отличившиеся по службе учительской, делались присутствующими в Консистории. Так, учитель священник Герасим Гусельщиков был присутствующим в Консистории и, кроме того, в уважение его учёных трудов по семинарии, давались ему из Данилова монастыря, по указу преосвященного Амвросия, для проезду в школу коляска, одна лошадь и конюх¹⁴.

В Переславскую семинарию ученики принимались Переславскою Кафедральною Конторою, которая присылала ведомость о принятых учениках в училищный Данилов монастырь. Поступали в семинарию ученики из уездов тех городов, которые принадлежали к Переславской епархии, именно: из Переславского, Волоколамского, Дмитровского, Можайского, Верейского, Рузского. Принимались в Семинарию ученики от 10 до 15 лет; способные ученики были передаваемы в следующий высший класс, а не совсем успешные были оставляемы в том же классе, и просиживали в одном классе до 7 лет, имея от роду до 27 лет. Из безнадёжных учеников одни помещаемы были в архиерейские певчие, другие же, имеющие свыше 20 лет, не допускаемы были более продолжать дальнейшее учение, и обучались только исправному церковному и гражданскому чтению, нотному пению и церковному уставу, чтобы они с пользою могли занять хотя дьяческие и пономарские места. Такие ученики все содержались на своём коште. Третьи, наконец, были вовсе исключаемы из семинарии¹⁵.

Предметы, преподаваемые в Переславской семинарии, очень ясно обозначают самые школы. Так, в русской школе ученики учились читать часослов и псалтырь и писать по-русски. В фаре (от far всякое зерно, из которого делается мука) учились склонять и спрягать по-русски и по латыни, и писать под диктовку. В грамматике учили грамматику и делали латинские задачи. В пиитике учились сочинять периоды и писать стихи русские и латинские. Наконец, в риторике преподавалась риторика, а по указу Консистории 1757 года в этом классе велено преподавать древнюю и новую географию и историю, и самонужнейшие трактаты богословия.

В указе Консистории от 1757 года определены и часы для учебных занятий,¹⁶ именно: поутру часы: 8, 9 и 10; после обеда 2, 3 и 4; вечером один час ученики обучались партесному пению; в рекреациальные дни (под коими разумелись все неучебные дни) обучались ученики истории и географии.

Из бумаг монастырских не видно, по каким руководствам учились ученики богословию, философии, риторике, пиитике и грамматике. Что же касается до предметов истории и географии, то в руководство для географии назначена была «Историческая Целляриева География» и схоластический атлас, а для истории «Mellificium historicum».

Не видно, чтобы ректор семинарии получал за ректорскую должность жалованье. Как настоятель Данилова монастыря, всегда имеющего в вотчинах своих около 3 тысяч душ мужского пола, он и не имел нужды в особом жалованье, тем более что в тогдашнее время жалованье учителям собиралось с монастырских вотчин. Жалованье другим учителям назначалось от епархиального преосвященного, смотря по учёным их трудам, сопряжённым с преподаванием усвоенных им предметов. Жалованье это не было постоянное, а зависело единственно от воли преосвященного и от трудов и успехов самого учителя. Больше других жалованья получал учитель риторики и пиитики, то есть первой высшей школы в семинарии. В письме преосвященного Серапиона, от 1753 г. августа 28, к ректору семинарии, Вонифатию, по случаю прибытия учителя, Дмитрия Дьячкова, на класс риторики, находятся определённые сведения о тогдашнем жалованье этого учителя.

Притом, – пишет преосвященный, – объявить прошу г. учителю награждение за труды означенных школ Реторики и Пиитики, а именно: в год круглыми деньгами рублёв сто, хлеба четвертей 20 [7 863 кг], яроваго 10, ржанаго десять же четвертей, на пиво солоду 7 четвертей [2 752 кг], мяса пуд 10 [164 кг], масла пуд пять, келья, дрова, истопник, коляска и пара лошадей, ради рекреаций в неучащиеся дни будет даваться, когда г. учитель востребует, куда приезжаться. Сие всё объявить изволите ради знания контрактоваго его милости г. учителю.¹⁷

В указе Консистории от 1757 года, октября 2, об определении в учителя 1 класса ученика риторики Семёна Камкова, учителя и прокуратора, Герасима Гусельщикова на класс риторики и философии, Никифора Родовича на пиитику, назначено преосвященным Амвросием сим учителям следующее жалованье: Герасиму Гусельщикову и Никифору Родовичу по сто рублей в год,

ибо, – сказано в указе, – хотя Гусельщиков пред Родовичем и более трудов имеет нести, но в рассуждении оказанной его преосвященством к нему милости, из которой кафедральным коштом дом ему построен, должен он, Гусельщиков, вышеписанным жалованьем быть доволен. А Семёну Камкову, яко имеющему быть при 1 классе в должности, а не настоящим учителем, и за тот резон, что он в Семинарии на казённом епархиальном коште содержится, производиться имеет жалование по тому, чего будет впредь достоин.¹⁸

Как денежное, так и хлебное жалованье выдавалось за четверть года вперёд, начиная с сентября, по указу Консистории 1753 года сентября 19 дня. Хлебное жалованье составляло половину жалованья денежного.

На выданное жалованье составлялась в Даниловском Казённом Приказе ведомость,¹⁹ которая и отсылалась в Консисторию. Вот такая ведомость, представленная в Консисторию за I четверть 1753 года (на 13 недель), с означением тогдашних цен, учителю Дмитрию Дьячкову:

Одни из учеников семинарии содержались на своём коште, другие на казённом. Так, по Ведомости об учениках 1753 года²⁰ из 92 человек 62 были на своём содержании, а 30 на казённом, а жили в Даниловом монастыре. На казённое содержание или в бурсу ученики поступали по указу Консистории. Так, указом Консистории от 1753 года, октября 8 дня, велено принять на казённый кошт сироту Петра. Впрочем, на казённом содержании воспитывались не одни сироты, но и дети причетников, диаконов и даже священников.²¹

На содержание учеников собирались деньги со всех монастырских вотчин Переславской губернии, полагая в год по 3 к. с души. В указе Консистории от 1754 года можно видеть, с каких именно монастырей и сколько собиралось в год на содержание казённых учеников.

Деньги эти от настоятелей монастырей отсылались в сентябре или октябре в Консисторию,²² а отсюда сдавались по принадлежности в семинарию, в Казённый Приказ Данилова монастыря, где и хранились. Там, при бурсе, велась расходная ведомость всей провизии, употреблённой на казённокоштных учеников. В архивных бумагах Данилова монастыря сохранилась такая ведомость за 1753 год, поданная в Консисторию. В этом году учеников на казённом содержании состояло 30, и вот что вышло на них в 11 недель, от 16 сентября по 1 декабря, то есть почти за четверть года²³.

По ведомости 1759 года, на казённом содержании учеников состояло 70, и итог суммы, употреблённой на содержание их, простирался в год до 681 р. 49 к. Кроме показанного по Ведомости 1753 года расхода, по Ведомости 1759 года значится ещё, что на учеников казённокоштных в 9 постных праздничных дней (сентября 8, 20, ноября 21, 24, 25, декабря 18, февраля 2, марта 25, апреля 7) выдавалось по 20 фунтов в день рыбы белужины, всего 4 пуда 26 фунтов [76,2 кг], по 80 коп. за пуд, 3 р. 75 к., также на 46 дней во щи снятков 46 пудов [754 кг], по 30 к. за пуд, всего на 13 р. 80 к. При бурсе состояло два хлебника, коим выдавалось жалованья в год по 2 р. и 6 четвертей [2 359 кг] хлеба. Одежда казённокоштных учеников была следующая: зимняя, кожаная шапка с ушами с подпушкою выхухолевою, рукавицы с веригами, шуба баранья, летняя шляпа, кафтан сермяжный, казакин из сермяжного сукна с гарусными русскими пуговицами, пара сапогов в год и одни головы, пара чулок и две пары белья.

Из всех вышепоказанных семинарских Ведомостей видно, что тогдашнее бурсачное содержание семинаристов было очень хорошее и достаточное. Преосвященный сам заботился о хорошем и достаточном содержании их и исправлял недостатки. Указом Консистории, 1753 года, сентября 9, он предписал казначею Арсению: «Семинаристов, содержащихся на епархиальном коште, довольствовать пищею». Раз как-то ученики подали преосвященному жалобу на неисправное их содержание.²⁴ Милостивый архипастырь, Серапион, снисходя на просьбу своих детей, повелел в воскресенья, а также в двунадесятые праздники и высокоторжественные дни скоромные давать мяса, а в постные рыбу.

Распорядителем бурсы и выдачею съестных припасов заведовал сперва казначей Даниловского монастыря, и доносил о всех неисправностях по бурсе самому преосвященному, который делал надлежащие распоряжения.²⁵ Потом, вероятно, вследствие притязаний Даниловского казначея и неприятностей со стороны учеников, в 1755 году указом Консистории повелено избрать в приходорасходчики по бурсе одного семинариста. С переводом в 1788 году семинарии в Суздаль переведена туда и бурса, а вещи, принадлежащие к бурсе и семинарии, поручены были ректором семинарии, Никитским игуменом Никандром, и префектом, священником Павлом Озерецковским, тогдашнему Даниловскому казначею Иерониму. Часть этих вещей, как-то: семинарский звонок в 1 пуд [16 кг], 2 доски чёрные для арифметических классов, 15 классических столов, 20 скамей и 4 кафедры поступили в Переславское уездное духовное училище, учреждённое после семинарии в 1788 году, а прочие, как-то: железный сундук, скатерти, блюда, тарелки пропали неизвестно где и когда.²⁶