Ну вот в том то и дело. Адам давал названия видам, выражающие сущность данных животных. Наше имя - рандомный набор звуков. Хотя душе имя нужно, чтоб мы не обращались к ней «чувак, который согласно мифу с медведем дружил и всех называл «радость моя»», то есть по прямому назначению, для обращения людей.
Отношение Церкви к убийству родственника
- Автор темы Максим Владов
- Дата начала
- Крещён в Православии
Ну, нет в имени есть что-то мистическое. Адам не только животным имена давал, но и людям. Если животным давал имена, выражающие их сущность, то уж и людям наверное. Каждое имя что-то несёт от личности, или личность от имени, но имя формирует сознание человека, и оно не пустой звук. Иначе можно было просто, по номерам, номер первый, сотый, тысячный.
Вот что Флоренский пишет об имени;
XIV
Имена выражают типы бытия личностного. Это – последнее из того, что еще выразимо в слове, самое глубокое из словесного, поскольку оно имеет дело с конкретными существами. Имя есть последняя выразимость в слове начала личного (как число - безличного), нежнейшая, а потому наиболее адекватная плоть личности. Духовное существо личности само о себе невыразимо. Оно усваивает себе предлежащий ей материал из среды, в которой живет, – мистический, оккультный, социальный, психический, физический – и, взяв его, претворяет в свое тело, сквозит в нем, лучится сквозь него, его формует. Но выразить мы можем не ее, а то, что она оформила. Имя – ближайшее подхождение к ней самой, последний слой тела, ее облекающий. Этот слой, это именное тело совершеннее всех прочих слоев обрисовывает формообразующее начало. Мысленно совлекая последовательные наслоения тела – гражданское и имущественное состояние, общественные отношения, знакомых, родственников, друзей, семью, жилище, творчество в разных отраслях культуры, ряд одежды, сложившиеся привычки и т. д. и т. д., мы разоблачаем личность от роскоши ее проявлений и постепенно подходим к ее самосвидетельствам, менее богатым, но более прорисованным и монументальным. Пределом всех разоблачений окажется то самое внутреннее из наслоений тела, без которого личность уже немыслима, ибо она фактически не может мыслиться и как призрак ускользает из объятий мысли. Имя есть этот предел.
Оно наиболее обобщенно показывает нам личность, удерживая ее индивидуальный тип, без которого она не была бы сама собою. В имени наиболее четко познается духовное строение личности, не затуманенное вторичными проявлениями и свободное от шлаков биографий и пыли истории. Не дойти до него – значит застрять в метущейся области чувственных впечатлений, несплоченных воедино; перейти за него – значило бы утратить точку опоры мысли и потребовать от мысли ей недоступное. Так, не доходя до фокуса оптической чечевицы, мы имеем расплывчатое пятно, а за ее пределами – мнимость, и только в фокусе возможно истинное познание. Имя и есть фокус нашей мысли. Снять имя – это значит перейти к такому опыту, который хотя и воспринимаем, но уже не именуем – не сказуем человеческим словом, несказанен <...> – иначе говоря, к опыту чисто мистическому, а его не вместить в опыт сказуемый.
Опять же, если убийство было непреднамеренным, то не добавляется.
- Православный христианин
Возникает вопрос: На почве чего возникли мысли, - порассуждать на тему убийств и конкретно убийства членов своей семьи?
___________
По поводу убийств Господь же сказал: Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду (Исх. 20:13).
Не убивай (Исх. 20:13). Не лишай жизни человека (не член семьи человеком быть не перестаёт). Это 6-я заповедь Закона.
Господь говоря так, - не делает подразделения на членов семьи и окружающих людей. Он сказал не убивай и всё.
Толкование: Из слов: «сказано древним» видно было, что уже много времени протекло с тех пор, как иудеи получили эту заповедь. А это Он делает для того, чтобы пристыдить слушателя, отказывающегося от исполнения высших заповедей (cм. ниже) : -
Далее Господь говорит: - А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной (Мф. 5:22).
Поэтому, гневаясь на ближнего напрасно (ближние те, кто сейчас нуждается в твоей помощи, кто сейчас рядом), совершаем их убийство, по слову Господа.
О гневе (по ссылке ниже): ... бывает благовременным гнев против тех, которые живут вопреки заповедям Божьим, потому что мы гневаемся не для собственной защиты, но для пользы самих худо живущих из привязанности и братолюбия, с подобающим уважением. Гневайтеся, говорит, и не согрешайте (Пс. 4, 5), т.е. гневаясь не заблуждайтесь, пользуясь гневом не так, как должно...
Толкования Священного Писания. Толкования на Мф. 5:21
bible.optina.ru
Последнее редактирование:
"Убийство", "причинение смерти" - какая разница? Суть одна - в результате действий одного человека погиб другой.
Вот именно, что если она вообще есть.
Убийство - это вообще не всегда грех.
Если солдат на войне убивает, защищая родину, это не грех, а исполнение заповеди Божьей о любви.
Выругаться - тоже зависит от разных обстоятельств. Я считаю, что все определяется тем, что происходит в сердце, и если человек убил не из какого-то злого умысла и не в порыве злых чувств, а нечаянно, то это может быть и меньший грех, чем выругаться сознательно из злости.
Последнее редактирование:
Вот в этом:
Это разные грехи. И даже разные светские преступления. А еще в том, что верное их различение помогает не путать источники информации, вроде святых или Библии. Ведь Библия когда пишет об убийстве, она пишет о незаконном умышленном убийстве.
Да. Если человек объективно не виноват, то он ни в каком виде не виновен, ни в смысле нарушения закона, ни в смысле греха.
Согласен. Самооборона и оборона близких - не грех. При условии, что реально защищает. А то ведь любые агрессивные войны всегда оправдываются защитой. Или защитой кого-то чужого, или превентивной защитой ит.д.
Знаете в чем тут дело? Что речь не об именах вообще, а о наименованиях, то есть определениях. Именно это и понималось под именами ранее. Назвать - это знать суть, какой набор букв ты тут подберешь - не так важно, если он выражает суть. Если Вы посмотрите трактат "О божественных именах" (Дионисия), там можно будет найти имена Бога - Экстаз, Образ, Малый, Тот же... То есть это все имена в смысле попытки выразить какой-то аспект сущности, свойство.Ну, нет в имени есть что-то мистическое. Адам не только животным имена давал, но и людям. Если животным давал имена, выражающие их сущность, то уж и людям наверное. Каждое имя что-то несёт от личности, или личность от имени, но имя формирует сознание человека, и оно не пустой звук. Иначе можно было просто, по номерам, номер первый, сотый, тысячный.
Вот что Флоренский пишет об имени;
XIV
Имена выражают типы бытия личностного. Это – последнее из того, что еще выразимо в слове, самое глубокое из словесного, поскольку оно имеет дело с конкретными существами. Имя есть последняя выразимость в слове начала личного (как число - безличного), нежнейшая, а потому наиболее адекватная плоть личности. Духовное существо личности само о себе невыразимо. Оно усваивает себе предлежащий ей материал из среды, в которой живет, – мистический, оккультный, социальный, психический, физический – и, взяв его, претворяет в свое тело, сквозит в нем, лучится сквозь него, его формует. Но выразить мы можем не ее, а то, что она оформила. Имя – ближайшее подхождение к ней самой, последний слой тела, ее облекающий. Этот слой, это именное тело совершеннее всех прочих слоев обрисовывает формообразующее начало. Мысленно совлекая последовательные наслоения тела – гражданское и имущественное состояние, общественные отношения, знакомых, родственников, друзей, семью, жилище, творчество в разных отраслях культуры, ряд одежды, сложившиеся привычки и т. д. и т. д., мы разоблачаем личность от роскоши ее проявлений и постепенно подходим к ее самосвидетельствам, менее богатым, но более прорисованным и монументальным. Пределом всех разоблачений окажется то самое внутреннее из наслоений тела, без которого личность уже немыслима, ибо она фактически не может мыслиться и как призрак ускользает из объятий мысли. Имя есть этот предел.
Оно наиболее обобщенно показывает нам личность, удерживая ее индивидуальный тип, без которого она не была бы сама собою. В имени наиболее четко познается духовное строение личности, не затуманенное вторичными проявлениями и свободное от шлаков биографий и пыли истории. Не дойти до него – значит застрять в метущейся области чувственных впечатлений, несплоченных воедино; перейти за него – значило бы утратить точку опоры мысли и потребовать от мысли ей недоступное. Так, не доходя до фокуса оптической чечевицы, мы имеем расплывчатое пятно, а за ее пределами – мнимость, и только в фокусе возможно истинное познание. Имя и есть фокус нашей мысли. Снять имя – это значит перейти к такому опыту, который хотя и воспринимаем, но уже не именуем – не сказуем человеческим словом, несказанен <...> – иначе говоря, к опыту чисто мистическому, а его не вместить в опыт сказуемый.
Имя человека в данном смысле... "человек". Имена личные - это рандом, не отражающий сущности. Вот имя "Алексей" - "отражать, предотвращать" - отражает сущность? Да нет. Как максимум - желаемые свойства при рождении, но притом не сущностные, а акцидентные. Ничего совершенно не гарантирующие.
- Крещён в Православии
Мне кажется имя которое дают человеку не совсем случайно. Как человеческое имя, имя, святого, или имя родственника, отца, деда, знаменитой личности, не могут указывать на человека? Если имя человеческое, так оно, всегда указывает на человека. А Шарик и Бобик на собаку, а Рыжик и Васька на кошку, или хрюшку. Имя всегда указывает на сущность. Но, наверное у имени и нет таковой задачи. Имя оно индивидуально, для данной и конкретной человеческой ипостаси. И отражает только данную человеческую ипостась. Без имени нет человека, нет ипостаси. Личному имени не обязательно указывать на сущность, хотя это и происходит, сознание человека формируется и от личного имени тоже.
Вот Адам любопытно, давал имена животным, исходя из сущности животного, то-есть зная сущность животного, облекал это в звуковую форму. И что, всех животных облёк? И по сей день животные носят имена своих сущностей? А человек когда изготавливает новые вещи, или открывает новые формы жизни, или тела в космосе, он называет их, как ему человеку в голову взбредёт?
Васька - человеческое, перенесенное на кота. Рыжик - по характерной особенности, как и Чубайс для некоторых псов) Притом это в РФ, на Западе дают вполне человеческие имена. У меня всегда с этим напряженка была, у меня были коты и без имени вообще. Машка, Дашка - тоже встречаются у животных.
Точно? Ведь названия животных на разных языках звучат совершенно по-разному. Значит дело не в наборе звуков?) А так да, как в голову взбредет. Чаще всего по имени первооткрывателя вида и рода либо какой-то характерной особенности.
- Крещён в Православии
Но, тогда вам нужно обосновать что, Бог дал Адаму случайное имя. Ведь имя сущности Адама - человек. А имя этого человека Адам. Мы же не называем человечество Адамством. Имя Адам указывает откуда он взят - из земли. Но, это не сущность, а скорее состав, родословие. Так и имя человека может указывать на его родословие, исторический след. Это относиться более к личности, не к сущности. Хотя всё это взаимосвязано, такими связями которые трудно проследить.
Адам - достаточно сущностное имя, ведь переводится оно как краснозем. Из чего создан - так и назван. Создан из земли, назван "земной", сущностнее некуда.
И при этом : до Вавилонского смешения говорение было другое ... на губе. Как называл Адам мы узнаем только после смерти, если нам тогда это будет интересно... А уж знание или ви(е)дение сущности вещи\животного это сродни ведению души или пророчеству...свойства святого, каким и был Адам до грехопадения...
- Крещён в Православии
Сущность человека это не состав. Потому как если глина сущность человека Адам, то мы к этой сущности отношения не имеем, так -как мы не из глины. А сущность это именно то, что, объединяет всех людей, это общее у всех. А что, у всех общее? Душа, тело, Образ Бога в каждом человеке.
Одна верующая девушка сказала - и этим всё сказано. В Писании убийство - это нарушение шестой заповеди. И там ничего не сказано, что убийство постороннего меньше убийства родного. А ничего, если этот посторонний тоже чей-то сын, дочь или отец, или мать? Ничего, если все мы родные друг другу в некотором смысле? Когда в Гефсиманский сад пришла стража схватить Господа, что бы предать его смерти, то один из апостолов поднял даже меч на одного из стражников, что бы убить того, защищая Бога. БОГА! Что сказал Господь? "Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут" (Мф. 26:52).
Впрочем
Не всякое отнятие жизни есть законопреступное убийство. Не является беззаконным убийство, когда отнимают жизнь по должности, как-то: 1) когда преступника наказывают смертью по правосудию; 2) когда убивают неприятеля на войне за Отечество».
(Катехизис свт. Филарета Московского)
Но даже это не бывает безнаказанно и требует потом покаяния. В священники совершивших по долгу убийство на войне не берут.
83-е Апостольское правило гласит: «Епископ или пресвитер или диакон, в воинском деле упражняющийся, и хотящий удержати обое,.. , да будет извержен из священного чина». Формально так, но часто то преступается по икономии. Оджнако то, что это правило есть, должно нас всё же научить, что нельзя к убийству относиться, как к чему-то невинному, или более невинному и искать ему оправдания.
Впрочем
Не всякое отнятие жизни есть законопреступное убийство. Не является беззаконным убийство, когда отнимают жизнь по должности, как-то: 1) когда преступника наказывают смертью по правосудию; 2) когда убивают неприятеля на войне за Отечество».
(Катехизис свт. Филарета Московского)
Но даже это не бывает безнаказанно и требует потом покаяния. В священники совершивших по долгу убийство на войне не берут.
83-е Апостольское правило гласит: «Епископ или пресвитер или диакон, в воинском деле упражняющийся, и хотящий удержати обое,.. , да будет извержен из священного чина». Формально так, но часто то преступается по икономии. Оджнако то, что это правило есть, должно нас всё же научить, что нельзя к убийству относиться, как к чему-то невинному, или более невинному и искать ему оправдания.