- Православный христианин
Я это и по себе знаю. Если интересно, могу рассказать следующее про свою жизнь. Со стыдом признаюсь, что лет 8-9 тому назад у меня была ненормальная дружба с одной супружеской парой из Украины, у которой не было детей. Муж Пётр работал в Голландии компьютерщиком, а его жена "Петронелла" (скрою её настоящее имя) была как бы домохозяйкой. Они заинтересовались мной в нашем приходе после вечернего богослужения, во время чаепития в зале. После знакомства Петронелла начала проявлять некий ненормальной для замужней женщины интерес ко мне - обнимала меня часто, в том числе после литургии во время отпуста, по её инициативе они приглашали меня к себе домой, мы вместе гуляли. Я, будучи сам невоспитанным человеком и находясь под невыносимом гнётом блудной страсти, не смог и не хотел понять, что эта дружба не правильна; хотя я видел явную скорбь на лице её мужа от того, что его жена так была увлечена мною. Это, конечно же, не потому что я этакий красавчик, а наверное потому, что Петронелле не хватало общения на родном языке: родить никак не могла, с мужем у них были конфликты, а кто-то нужен был для материнской любви... Много что интересного мы пережили и есть очень многое за что благодарить их мне.Невозможность простить разъедает прежде всего душу непрощающего. И вообще плохо на него действует. То есть дело не в немилосердии к кому-то, а в том. что сам человек нормально жить не может. Часто люди эмоционально "замораживаются", не умеют или боятся выражать эмоции и становятся такими "ледышками". Это тяжёлое состояние, и при этом жизнь проходит мимо, поэтому надо стараться эти шрамы излечить. Но после реальных психотравм, длительных повторяющихся негативных воздействий на душу человека это действительно бывает сложно сделать - как, например, самому себе сделать операцию. Поэтому и нужна помощь специалиста. Одного признания того, что ты болен тут недостаточно. Это, думаю, в какой-то степени сродни посттравматическому стрессовому расстройству у солдат после Афганистана и Вьетнама.
Мы были во многих отношениях разными людьми. Я всегда был устремлён творчески думать и выражаться и в религии моё самое любимое правило это "Возлюби Бога и делай что хочешь" (Блаженный Августин). Я мог часами спорить на улице с иеговистами, безуспешно пытаясь их отмессионерить в православие. Для них (Петра и Петронеллы) это было дикостью и она часто действовала мне на нервы, уча меня что я должен "поговорить с батюшкой", "взять на это благословение" (хотя смысла в этом нет, потому что у нас в Эйндховене не было таких консервативных правил церковного благочестия как в Русской церкви). Меня же очень раздражала их пассивность в религиозной жизни. С одной стороны, это глубокий страх отступить от правых, консервативных устоев; а с другой, времяпрепровождения в развлечениях, просмотрах смехотворного кино и никакого труда в духовной жизни, в аскезе. То есть принцип как бы такой: "бойся строгого слова строгого, грозного батюшки, а за его спиной делай что хочешь." Но я всё это терпел из-за того внимания, объятий и поцелуев, которыми меня очаровывала Петронелла.
Затем они переехали во Францию из-за выгодного рабочего места, но и тогда мы поддерживали дружественные отношения до тех пор как началась гражданская война на Украине и дружеская любовь между нами охладела. С Петром у меня начались невиданные ранее напряжённые отношения из-за его жены. Да и сам я был не менее виноват чем он из-за своего поведения. В общем конец нашей дружбы был для меня долгим и болезненным, ведь именно на его жене Петронелле сосредотачивалось всё наше внимание и смысл нашей дружбы. Тогда я был сам одинок, но после того, как я начал заниматься айкидо в 2013, мне стало легче и было не тяжело порвать навсегда с ними отношения, что я и сделал. Причина была в том, что и она некоторое время спустя встала на сторону своего мужа и хотела от меня только платонической любви без физических прикосновений. И тогда я понял, что смыла в общении больше не осталось. Однако ей было почему-то тяжело расставаться со мной. Они всё надеялись что пройдёт время и всё забудется и я приму новые порядки, и потому писали и звонили мне, даже после того как я ясно дал знать, что больше не заинтересован в дружбе. В конце концов я как мог исповедал свои грехи пред священником и попросил его вмешаться и сказать им чтобы оставили меня в покое. Это вроде бы помогло, слава Богу. Но гнетущую обиду я до сих пор испытываю на Петронеллу из-за того, что она не уважила мою волю и пыталась мне навязать платоническую дружбу по их правилам, за меня как бы решая чего я действительно хочу и что для меня полезно, хотя я дал понять, что очень страдаю от безбрачия и очень завидую их брачному счастью. Да даст мне милостивый Господь простить и забыть этих людей навсегда.