Из книги «Неамериканский миссионер».
— По моим наблюдениям, наиболее яростные сторонники абортов в большинстве своем – женщины. Почему так получается?
— Есть такой закон человеческой психологии, что человек не может убить человека. Ну не может он этого сделать! Поэтому любое убийство в реальной жизни должно предваряться убийством виртуальным – словесным. Нельзя убить человека, можно убить «черномазого», «жида», «фашиста», «масона», «коммуняку», «еретика», «мироеда», «мракобеса». Их можно убить – «мерзавца», «бандита»… Человека нельзя убить. И поэтому такая самка (женщиной назвать сторонницу абортов трудно) не называет ребенком того, кого она хочет убить. Потому что тогда, признав, сказав, что это «ребенок», она уже не сможет его убить. Поэтому она обзывает его плодом.
Напротив, когда женщина ждет ребеночка, на каком бы сроке она ни находилась, для нее это уже «малыш». Одни женщины понимают, что эмбрион – это уже самостоятельная жизнь. А другие считают, что это лишь опухоль в материнском организме, с которой можно поступить, как, скажем, с грязью под ногтями – взял и вычистил. И в этом для них нет никакого нравственного преступления.
Но вот, например, в Индии празднуют годовщину ребенка через три месяца после его рождения. Считают, что 9 месяцев в утробе матери – это не подготовка к жизни, а это уже жизнь.
С женщиной, сделавшей аборт, происходит очень много плохих вещей. Прежде всего, она грешит против себя самой, против своего организма, который настраивается на выполнение своего высшего призвания – родить новую жизнь, – а тут, как бы на взлете, идет удар молотом по всем системам. Это биологическая катастрофа.
Во-вторых, это огромная психологическая травма.
В-третьих, этот поступок бросает очень серьезную тень на отношения души с Богом.
Из Патриархии уже давно был сделан запрос на биологический факультет МГУ с просьбой сказать, что считается минутой начала новой жизни: выход младенчика из лона матери, перерезание пуповины, первый вздох, начало формирования нервной системы эмбриона, первое деление яйцеклетки или же просто оплодотворение? Нам ответили: с точки зрения науки началом новой жизни считается оплодотворение яйцеклетки. Здесь начинается самостоятельная жизнь, ибо возник уникальнейший, никогда не встречавшийся доселе набор хромосом. И это уже новая жизнь.
Так что и с точки зрения науки, и с точки зрения религии (любой религии) аборт – это убийство.
Дискуссия сторонников и противников абортов сводится к одному вопросу. Сторонники считают, что плод в утробе матери – часть ее организма, поэтому женщина вправе со своим организмом делать все, что хочет. Например, захотела короткие волосы – пошла и подстриглась, захотела ресницы нарастить – нарастила. Захотела матку свою почистить – пошла и почистила.
Противники аборта говорят, что зародыш – это уже больше, чем часть организма. Это уже самостоятельная жизнь. Да, он не может жить вне организма матери. Но ведь отдельно от матери и людей не может жить не только четырехмесячный зародыш, но и четырехмесячный новорожденный. Тем не менее убийство новорожденного младенца считается убийством самостоятельной жизни. А ликвидация этой же жизни на несколько месяцев раньше отчего-то считается нравственно безупречным поступком.
Самое страшное то, что большинство абортов делаются не по медицинским показаниям, а по социальным. Люди не хотят иметь ребенка. Почему? – «Мы не сможем прокормить его, достойно воспитать», – говорят они. Конечно, жить сегодня тяжело. Но предположим, что у меня четверо детей. После обвала рубля в 1998 году уровень моей зарплаты резко снизился. И вот я собираю своих детей и говорю: «Вы знаете, у нас проблема. Я стал получать намного меньше, чем раньше, и не смогу дать вам все, что собирался. Поэтому одно из двух: или мы все будем жить гораздо беднее, и тогда Ваня откажется от уроков тенниса, Маша – от уроков японского языка, а Петя перестанет ходить на уроки музыки. Или же мы сохраним прежний уровень жизни, но убьем младшую Танечку, тем более что она еще маленькая и ничего не поймет. На этом мы с вами сэкономим, и деньги, которые пошли бы на Танечку, пойдут на сохранение прежнего уровня жизни».
Дикость? Но почему же считается вполне нормальным сэкономить на жизни ребенка, находящегося в утробе матери? А какая разница между уже родившимся ребенком и еще не родившимся? Он уже чувствует. Японские врачи сняли фильм «Беззвучный крик», который у нас даже запрещают показывать в школах старшеклассникам. Японские медики ввели световод в матку беременной женщины, дали подсветку, а затем снимали, что испытывает малыш в утробе матери во время аборта. А он – кричит, когда щипцами откусывают ему ручки, ножки. Ведь из тела матери его вынимают по частям. Малыш чувствует все, что с ним делают: как травят табаком и наркотиками, алкоголем. Как убивают…
— Замолить этот грех можно?
— Может быть (прим. ред. См. статью «Можно ли искупить грех аборта»). Недавно я вспомнил слова одного преподавателя семинарии, когда в начале 80-х годов мы обсуждали с ним очередное убийство – то, что называлось «свинцовой мерзостью советской жизни». Он сказал: «На самом деле, я греховный человек, потому что порой радуюсь, когда слышу о коррупции, взяточничестве чиновников, воровстве. Если бы этого не было, правыми оказались бы коммунисты, утверждавшие, что можно на земле без Бога построить рай или воспитать нового человека. Тогда Христос был бы не нужен на Земле. А когда я вижу, что на самом деле люди страдают даже в самом «совершенном» обществе, значит, все же правы христиане, утверждающие, что без Бога ни до порога».
Моя позиция очень похожа. Я думаю, было бы очень странно, если бы Россия сейчас была счастливой, процветающей страной. Россия не может быть счастливой – страна, в которой на одного родившегося ребеночка приходится три вычищенных, занимающая первое место в мире по количеству абортов. Если бы мы, граждане страны, затопленной кровью неродившихся младенцев, жили богато и счастливо, тогда можно было бы сказать: «Боже, да есть ли Ты?».
— Говорят, что аборт – это плохо, но в то же время лучше, чем детдом, лучше, чем измученная болезнями душа ребенка…
— На самом деле, взрослый человек обычно предпочитает смерти любые условия жизни. Иногда готов сдаться в плен, столкнуться с тяжелейшими условиями существования, чтобы только сохранить жизнь… Поэтому лучше не решать за ребенка – жить ему или нет. Давайте дадим ему шанс.
