В интернете про Самсона много информации можно посмотреть, когда он был магом, – маг Самсон, Самсон Гаприндашвили. Он был и на «Битве экстрасенсов» как Самсон Гаприндашвили.
– Изначально я с семи лет в храм ходил и причащался каждое воскресенье, причащался с семи лет где-то до одиннадцати. Потом родители меня забрали сюда, я в Грузии жил, и тогда закрутилось очень серьёзно. Во-первых, было тяжело, не говорил по-русски, от Церкви, можно сказать, отлучили, и это было тяжело, потому что мне там было хорошо. Отлучили родители – в смысле забрали, забрали и не давали посещать храм, были уже такие мысли, чтобы в монастырь уйти и так далее. Родители, конечно, этого не понимали, они были невоцерковленные. Я хотел стать священником или, может, монахом. Они жёстко это встретили – единственный сын как-никак. Забрали меня в Москву, здесь все ограничения, искра сначала потихоньку-потихоньку угасала, сначала я читал молитвы, потом всё меньше, потом короткие молитвы, потом перестал читать, посты перестал соблюдать. Потом в школе здесь учился, уже подростки, переходный возраст наступил. И в переходном возрасте можно предыдущее это потерять, потому там что другие интересы включаются. А потом начал увлекаться, где-то внутри начал искать волшебство или чудеса, можно так сказать, и начал увлекаться фокусами. А потом ещё этот Дэвид Копперфилд приехал в Россию, вживую не видел его. Он приехал, мне было интересно, как он это делает, я начал изучать фокусы, и в итоге достиг серьёзного мастерства в этом. Для тогдашнего времени это было очень-очень серьёзно. Полёты всякие, разрезания людей – это всё делалось технической частью, это иллюзия, это обман зрения, это реквизит делается таким образом, глаз смотрит таким образом, что это всё не на самом деле. У Копперфилда это просто фокусы, никакой магии там не существует. Потом я в училище цирковое поступил, я циркового училища не закончил, год проучился. Но через год меня взяли в Росгосцирк, потому что у меня было уже полноценный готовый номер. Собственно говоря, что там делают за четыре года, я это сделал за год, и всё, и начал работать и путешествовать по миру с разными иллюзионными аттракционами.
Когда в фокусах достиг потолка, то есть потолок, всё, можно посмотреть любой фокус и сказать, как это делается, чудес не осталось. Но зато начал чувствовать энергию, которая исходила от людей во время представления. То есть вот идёт представление, аплодисменты, и вот эта энергия. И есть такая тематика, она очень редко используется иллюзионистами, но используется, называется сценический гипноз. Там психотехники используются для того, чтобы человека ввести в определённое состояние. И вот начал изучать гипноз. Этого было мало, энергию начал чувствовать. Потом прочитал, посмотрел «Мастера и Маргариту» начал искать мазь, которая реально существует – та мазь, полётная мазь, так называемая. Она выводит человека в другое измерение, в состояние сознания, там психоделические вещества используются. То есть в то время, когда это происходило, это мало было известно, наркотики были известны, а психоделические вещества нет. Это девяностые годы, уже ближе к двухтысячным. Через Грабового мы тоже немножко проходили, я косвенно задевал Грабового немножко. Уже когда вот с этого момента с гипноза потихоньку сошёл и перешёл в магию, это какой-то плавный был такой переход, потому что сцена была неинтересна. Перешёл в магию, потом началась вот эта «Битва экстрасенсов». А я как опытный сценический человек, артист, меня, конечно, быстро взяли. Потому что там надо было просто харизму включить, пару спецэффектов, и всё. Я в чёрном балахоне ходил, это, собственно говоря, костюм Нео и был, это было прямо из «Матрицы» был один в один взят, этот костюм. Посох этот, который там был, я нашёл в Южной Корее, привёз оттуда, на рынке продавал кто-то. Но это он там такой магический посох был, кто-то чем-то там занимался, видать, потому что маги делают так: дерево корнями вверх переворачивают, вырывают, корнями вверх переворачивают. Вот такая история получилась. Потом соответственно вошёл в магию. У меня ворон был, я тоже какую-то ерунду придумал с вороном, это было круто смотрелось, по крайней мере, что вот маг там, ворон, то, сё. В общем, когда активно начал магией заниматься, уже после «Битвы экстрасенсов» я уже нашёл вот это зелье так называемое, мы начали выполнять всякие астральные полёты. Пили зелье, оно состоит из двух компонентов основных: это яд и противоядие. И когда оно пьётся одновременно, человек входит в состояние между жизнью и смертью и видит сразу два мира: этот мир и тот мир. Тогда, когда это пришло, я видел реальные чудеса, то есть фокусы, конечно, такого не давали, это близко не стояло. Достаточно было одного полёта, чтобы просто мир перевернулся. Ну и конечно, в основном это были тёмные миры, всякие там такие существа демонического характера. Я их воспринял просто как существа с разных миров, тем более они видимого вреда не причиняли, и по крайней мере, тогда я не понимал, какой вред причиняют, потому что не понимал всю глубину своей души и себя. Соответственно я видел только поверхностно, а на поверхности очень красиво. То есть это всё цветное, это красивые миры. Но это мир змея напрямую, это мир змея, собственно говоря, это он так и приглашает в этот мир. А дальше всякие ритуалы пошли, потому что обратил внимание, что полёт сильнее, когда совершаешь какой-либо ритуал магический. И потом меня нашёл один человек – ну так я думал, что это человек тогда, потом я понял, что не человек это был, вот как раз демон во плоти. Есть такое понятие как тотем, тотемное животное – он как ворон такой был. Он всегда в чёрном одет всегда, и когда на него смотришь у него рукам так сворачивается, как лапа ворона. Он приходил во плоти с друзьями, знакомыми, но я не видел его рождение или чего-то как, но я знаю, что он мог телепортироваться, это он мог, я видел как он телепортируется. Он мог находиться в нескольких измерениях, это было, то есть это его возможности. Там момент был, когда у меня душу пытались украсть, забрать, он непосредственно через телепорт это осуществил. Я был в горах Гималаев в Индии и там практики проходил определённые, и он прямо так появился и также в воздух прямо шагнул с горы, и всё, и исчез. Меня там сильно поранили тогда. После этого я его ещё встречал, но потом я уже когда осознал, кто он такой, моменты были, когда он в тонком плане на телепатии приходит, пытается там что-то сказать, и я: «Нет, нет!» – молитву начинаю читать, и он исчезает.
Вот эти практики, астральные полёты, из магии потихоньку перешли в йогу. Потому что если посмотреть по новой ступени иерархии развития, то вся эта магия – чёрная, белая, зелёная – это всё по сравнению с йогой очень на низком уровне. Йога – это серьёзная штука, главенствующая система. То есть там сам создатель самой йоги у них, вот этот Шива, главный маха йог, это Сахитам Намами, то есть увитый змеем, у него на голове змеи закручены на шее. Это сам сатана в собственном репертуаре, собственно говоря, потому что все его учения, которые исходят – этот Шива, индуизм – это чистый сатанизм, вообще чистый. У них даже крещение такое проходит, нас миром мажут, водой крестят, а они углём мажут. У них классификация разделяется, в йоге мы дошли до максимального развития, грубо говоря. Мы были верховные жрецы, создали свою собственную, скажем так, религиозную организацию, и мы занимали прямо верховную ступень.
Там реинкарнации делают безусловно, там вот как раз это и было, когда входили в йогу, то есть там как Саи Баба ушёл, он проявился, мы полёты делали, и он проявился на одном из полётов и позвал, чтобы мы приехали туда, поехали к нему. Когда мы приехали, он умирал, но это всё было очень тонко, я прямо чувствовал, как он умирает, я понимал, что я обретаю какие-то его способности. Но я знаю, что таких проектов, как я, было несколько. Потому что по характеристикам подходил, то есть под те параметры, которые нужны было для того, чтобы новый Саи Баба пришёл, это Према Саи Баба. Према – это значит любовь, они это слово «любовь», конечно, используют как слоган, и понятия о любви у них немножко другие, нежели чем в христианстве. То, что он песочек сыпет, вот эти пересечения, эта материализация – ну вот как иллюзионист, я могу сказать, что это чистые фокусы, то есть как бывший иллюзионист. Потому что у нас в советское время прямо конкретно есть такой фокус: песок из кувшина. Там в кувшин засовывают руку, оттуда куча песка, или там материализация. Реальная материализация не так происходит, и потом это показуха на сцене. Но индусы они очень такой народ, очень легко поддаются любым верам, там стоит им чудо показать небольшое, они сразу поклоняться будут, сразу причём. То есть я могу в Индии фокус показать, и всё, им важен антураж. Там есть, человек который поднял руку и не опускает, как раз вот это йоги, которые позиции выполняют. Есть такие страшные йоги, которые закрутились, и другие наши ребята, молодые красивые ребята пытаются повторить такую позу. Но если её повторять, таким же станешь по сути. потому что эти узлы, эти позы – это печати, они дают ход демонам, по сути, приглашают, площадку такую дают, чтобы они могли развиваться там. Человек зато параллельно со всеми этими делами получает, слово такое у них, «сидхи» называется – особые способности или возможности. Каждая печать даёт какую-то возможность.
– Я разговаривал с человеком, который в Китае не один год жил, сейчас он тоже священник, после покаяния, и в смысле в покаянии живёт, он единоборствами занимался, и он говорит, что вот эти пояса – это как контракт подписать, то есть вот эти инициации.
– Даны. Ну вот там есть, каждый дан – это переход на определённый уровень, безусловно. И тем более китайские, японские эти единоборства, они напрямую связаны были с императорами, эти даны они императорской системы. Все эти системы, в принципе все, можно сказать, что это исходящие из индуизма. Смотрите, как у нас происходит. Вот если брать понятие религии, оно делится на две огромные части. Одна часть исходит из иудаизма, а другая из индуизма, иудаизм делится на две части – это пошло христианство; и из иудаизма также ислам исходит. А вот в индуизме также делится, индуизм делится на две части – это буддизм и кришнаизм. Другая совсем сторона. Когда человек совершает полёты, там получится, что можно скачивать информацию, то есть как возможность открывается такая, необязательно учиться в школе, можно прийти в школу, посмотреть на школу и воспринять эту информацию, и ты уже умеешь это делать, можно книжку не читать. Как в «Матрице» – закачал, и всё.
– Ты в Индии занимаешься, готовят из тебя такого жреца верховного. Ты говорил, что вы добились таких показателей, так скажем, потому что вы с девушкой.
– Я когда ушел из магии и в йогу перешёл, у меня появилась вторая половина. То есть я женился, и она пошла со мной, я её быстро прокачал просто. У меня был изначальный опыт, у неё этого опыта не было. У неё был другой опыт, не похожий на мой, но я её быстро прокачал, и прямо буквально за пару месяцев она встала на мой уровень, и стала как правая рука. Она с определённой стороны стоит, и это дало большую поддержку в этом русле. Мужское и женское начало между собой разгоняли энергию. Мы в общем как делали: она держала женскую группу и мужскую группу, это называется по-индийски священный гарем. Женский гарем и мужской гарем, там используется человек как цветок, без похоти. Вот если в магии похоть и вот это всё конкретно, то в индуизме этого нет, наоборот, это всё очень жёстко и строго. Но зато там эта энергия используется, она более глубоко духовная, и тонко это используется. И мы вдвоём это все раскачивали, конечно. Мы мужскую и женскую энергию сталкивали, когда накапливали, мы сталкивали, получился взрыв, и за счёт этого взрыва мы могли.
– Йога, по сути, работа с энергией, в первую очередь. Да, конечно, тело, там другие возможности организма – просто раскрываешь без Бога.
– Да, потому что человек думает, что с Богом, потому что там богом себя называет верховный маха йог, это сам Шива, то есть сам сатана, можно так сказать. Причём там в Кундалини-йоге есть такие практики, когда напрямую призываешь сатану, вообще конкретно. Сатнам – это переводится по-нашему, как бы не так, как на самом деле звучит. Поэтому до того, как в христианский мир приходит йога, они начинают просто физкультурой типа заниматься. Это с духовной точки зрения очень грамотный развод. То есть человека разводят на здоровое питание, на правильный образ жизни. И вот он входит потихоньку, мантры… Лично я разработал систему, как можно православному человеку навязать мантру: «А мы не поём мантры, мы поём только буквы “а”, “у”, “и,” “е”» – реальное развитие голоса, то есть это чисто музыка мы развиваем, голос “а”, “у”, “и,” “е” вместе поём, вибрация происходит, это очень красиво. Когда люди друг с другом в резонанс входят, единение чувствуется, очень красивая штука. Потом одну букву добавляют “о” и “м”– уже «ом» получился, потом мантры пошли, потом человек сам не понял, как его раскрутили. Но самое интересное, что нас, как верховных жрецов, нас верховные существа, которые над нами были, они и нас тоже раскручивали, но намного тоньше. Это больше, чем погибель души, это вообще страшная штука. Так, где гибнет не просто душа – весь корень, вообще всё, и личность, задевает род, корень полностью родовой. И когда человек растлевает, потом там запускают систему, причём те люди, которые не связаны с тобой, этого не понимают, у них просто события происходят, их сознание до этого никак не доходит. Это, конечно, жёстко очень.
Мы ашрам создали, прототип, я уже обретал состояние Саи Бабы, у меня жена приобрела состояние матаджи, это как бы женское выпало исполнение верховно главенствующего существа. Там есть Шива и Лакшми всякие эти, и Лакшми, богиня благополучия и так далее, она обретала вот это существо многорукое. Но на самом деле эти многорукие существа, если их ободрать, это такие космические пауки, которые управляют этими системами энергетическими, это конкретные пауки причём. И они вот эти палки пускают, вот эти посохи, с которыми ходят маги, йоги – это одни из конечностей этих пауков. То есть работают прямо на бесов, и посох, когда держит человек в руках, он инициируется с посохом, его энергия называется энергия ци или энергии джи, это душа, можно сказать, попадает во власть этого посоха. А когда переходит на типа питание праной – это реальная штука, можно назвать это праной. Во-первых, эти богини или боги, божества, так называемые, которые держат этих людей, они им дают такую возможность. Но эти существа тоже нужны, потому что человек, который питается праной, этот человек вокруг себя создаёт огромный вихрь, который завлекает такое количество народа. Чем ближе к этому человеку, тем больше праной люди питаются, чем дальше, тем меньше праной питаются. Но всё питание происходит за счёт тех же самых, это финансовая пирамида. По сути, энергетический вампиризм. У нас когда здесь уже ашрам был готовый, один праноед хотел приехать. Мне говорят: «А можно он приедет, у вас лекции проведёт?» Я не разрешил, говорю: «Почему это он ко мне приедет?» – «Ну, он же праноед»– «А вы его зубы видели?» Я видел, кто он такой, потому что были такие возможности, а там люди не понимали, о чём речь идёт. Как это, святому человеку не разрешили приехать! Они думают, что это святой. Они же себе на голову наматывают эти штуки, чурбанчики. Сначала маленький, потом чурбанчик потихоньку растёт, растёт, это как нимб типа.
– Замена нимба, подражание святости идёт.
– Сатана во всем подражает.
– Он всё переворачивает, это понятно, то есть даже такая мысль, мне один священник говорил – просто в рассуждении, я не говорю, что это истина, но рассуждение было такое, что блаженной Матроне как альтернативу, создали Вангу. То есть такая же подслеповатая женщина, но вещающая не от Бога. Он как бы пытается перевес сделать, то есть это всё переворачивает.
– Понятно, логично, вот поэтому у них тоже всё так это происходит. Ну, а конец всему этому, когда апофеоз наступил. По сути, получилось всё очень печально. Нас развели. Мы не могли зачать ребёнка восемь лет. Теперь понятно, почему не могли зачать: это всё восемь лет назад развивалось как раз. Не могли, потому что каждые эти полёты, и то, что люди к нам приходили, мы откуда-то брали вот эту энергию и возможность, это, в общем, оказалось, что это и есть та самая детская энергия, то есть первородная энергия жизни, чистая энергия. Соответственно, мы когда другим давали эту энергию, мы её истощали. Мы не понимали, что так происходит, это они так делали, перекручивали это всё. В итоге они нам дали возможность, чтобы супруга забеременела кое-как, выносила кое-как. В итоге ребёнка родила мертворождённого. Нас развели на это дело. К нам пришли прямо и сказали, что роды нужно совершить вот здесь, прямо в ашраме, потому что родится такой великий человек, там то, сё, показывали всякие разные картины из будущего. Мы это видели, и там состояния наступали такие, что я входил в состояние полубога, видел будущее. Вот я иду – я знаю, что сейчас машина завернет, сейчас муха пролетит, сейчас так скажет, то есть наперёд, чуточку наперёд. И с той возможностью это видение будущего можно развить. Чем глубже я входил в состояние Саи Бабы, тем глубже вот это видение будущего уходило вперёд. Тем не менее, я не видел, что с ребёнком так произойдёт. И когда он родился, акушерка вынула его и сказала: «Возвращайте его, не дышит, мёртвый, без сердца, без дыхания». Возвращайте – зовите его обратно, типа он мёртвый. Ребёнка дала мне в руки и говорит: «Зовите его обратно». Потом я ему начал делать искусственное дыхание, и в этот момент на физике это выглядело так – параллельно, и пошло очень глубокое общение, видел как эти существа, божества вот как раз те многорукие, так называемые, они его ели, как бы за столом сидели и его ели. Просто страшная штука, страшная. Я начал молиться Христу Богу, чтобы Он помог, и потом ангелы прилетели и разогнали, и они исчезли, все ушли. Поклялся, что больше никогда этим заниматься не буду. Соответственно то, что осталось от ребёнка, то, что осталось недоеденное, вот собственно говоря, это и осталось. Поэтому ребёнок сейчас в таком состоянии. Он выжил, он живой, но он недействующий. А вот тот демон-вороно, который приходил ко мне, говорил, что его Серёжа его зовут в миру, а так он себя называл Дэвид Ливингстон. Нет такой личности, но он сам себя называл, что у него есть там посвящение в Мальтийском ордене – перфекто экзистенция Дэвид Ливингстон. И знаете, что самое интересное, потом мы осознали: мы ребёнка Давидом назвали. Получается, ливинг – это живой, а стоун – камень. Давид – живой камень. Вот так получается, что он лежит, как камень, но живой. Это был такой план, который они выносили, чтобы нас… Но Давид своим появлением уничтожил вообще всю систему, вот эту йогу, всё вообще из нашей жизни.
– Ты просто пообещал Богу, что больше его не будешь заниматься йогой.
– Вообще не буду. Я пообещал, что я стану примерным христианином, православным христианином.
– А почему именно православный христианин? Ты понимал, что здесь есть истина?
– Во-первых, можно сказать в тот момент, что я был выходцем из православного христианства, именно из православия. Во-вторых, с той же самой йогой, со знаками, вот эти масонские штуки. Там читаешь знаки, уже там когда находишься в определённых состояниях, можно видеть знаки. У католиков очень много всяких таких масонских, там вот эти меркабы, это они все сильно связаны. Я его меркабу усовершенствовал, переделал под очень тонкие настройки.
– А знаешь, меркабой кто занимается – как раз вот эти иудейские каббалисты.
– Собственно говоря, это способ вообще в любой йоге используется. Просто её раскручивают, эту энергию, чтобы поменять сознание, на другое измерение перейти, не физическое путешествие идёт, а тонкое духовное путешествие. Человек, раскрутивший меркабу, в другое измерение переходит – и пожалуйста, можно переписывать линейные измерения. Дальше жена сидела с Давидом в больнице уже, потому что очень всё плачевно было. Созвал учеников всех, объяснил, в чём дело, и сказал, что это путь к погибели. Что здесь нет дальше пути, дальше обрыв, погибель, и идти сюда не надо, надо идти ко Христу. Из большинства учеников один процент повернулся, даже самые преданные, которые были. Есть в йоге такие понятие, как преданные ученики, и даже они сначала «да», а потом большая часть отвернулась, и один процент повернулся ко Христу, а из этого одного процента ещё один процент остался. А остальные все обратно ушли искать свой путь, уже без нас. Горевали очень, плакали, что нас не стало, что ашрам закрылся. Тем не менее, пошли дальше. Потому что им было комфортно, удобно, они получали то, что просили. С них брали меньше, чем с нас, то есть они даже не замечали, что с них брали. Но, конечно, если мы их довели бы до конца, они все оказались бы в глубоком аду, тогда бы поняли. Но так они не понимали, люди не понимают. Любые вообще практики, любые практики, вот серьёзно – вместо того, чтобы человеку, когда плохо, повернуться к Богу и помолиться, конечно, очень просто придумать себе какую-нибудь практику взамен, это проще. Молиться сложнее намного. Молиться – реально молиться намного сложнее, по себе могу сказать, чтобы пересилить и молиться. А так, конечно, когда человек близко уже к Богу включённый, ему в радость молитва. Медитировать проще намного, можно ничего не делать, сидеть и ничего не делать, вот и вся медитация. Мычать как корова, например, петь непонятные мантры. Когда молитвы читаем, мы же вникаем в это всё, мозг напрягается, душа напрягается, чтобы обратиться к Богу. А когда неизвестные слова читаем, мантры, там другой эффект наступает, это легко сделать, и очень быстрый ответ. Если душа человека чего-то стоит, со стороны бесов будет настолько быстрый ответ, что человек просто ахнет от чудес, которые будут происходить.
– То есть они видят потенциал человека.
– Да, для них, например, есть значение. Если душа и так погибшая, то что с него брать. А если его душа светится, прямо близко к Богу или имеет накопленный потенциал, или бабушка передала, например, отмолила, можно сказать, то он прямо попадает под жёсткий контроль, и всё легко получается, и растлевание происходит на уровне Содома и Гоморры, там на уровне вообще всего-всего, и уводит человека от Бога. Действительно, неизвестно, стоит ли просто отмаливать, может, стоит помолиться, чтобы на путь наставили, а не просто так, чтобы простили и помиловали.
– Приведи к тебе йога какого-то, ты, зная, пройдя вот это всё, ему можешь много всего показать, но не факт, что он повернется.
– Он точно не повернётся. Точно. У меня уже был такой опыт, девяносто девять процентов, что нет.
– Потому что всё так завлекает, это лучше, чем азарт какой-нибудь быстрой езды.
– У него глаза совсем по-другому видят. И ему будут тут же говорить, что я сумасшедший или какой-то. Здесь было такое. Когда ашрам закрылся, сюда много людей ещё приезжало ещё, до сих пор нет-нет, да приезжают. Тут приезжали кришнаиты, я им прямо объяснял, что понимаете… «Здесь вот мастер был, гуру…» – «Это я был мастером» – говорю. Они такие: «Мы желаем тебе, чтобы ты снова осознал и вернулся в настоящую жизнь». Они думают, что они по-настоящему живут. Вообще, я так скажу: люди, которые идут в йоге – 99% людей больных, серьезно. Больных психически и физически, или – или.
– Несмотря на то, что кажется, выздоравливает физика.
– Ну, кажется, но они или физически больные пришли, чтоб поправиться, или психически больные ищут, они туда пошли – не смогли, туда – не смогли. А для них йога: заходите все, заходите, для всех найдётся место!..
– А здесь около йогических же практик, мировоззрений полно просто…
– Древние божества, которые обратно набирают силу своими какими-то действиями, к сожалению. У мне было идея там книгу написать. Если эту книгу написать, такую книгу, историю эту всю расписать – не знаю, мне кажется, она никому не поможет, мало кто будет это читать. Ну, например, кришнаит никогда этого не прочтёт, ни буддист, ни индуист не прочтёт, потому что ему сразу неинтересно – какая ерунда, и всё. Потому что сам такой был. Самое интересно, что они не могут перекреститься. Они будут искать перекреститься, но внутри такое будет сопротивление, если это смогут вообще. А так говорят: «Да вы что, зачем, я могу, но зачем?» Ну перекрестись, перекрестись, скажи, вот если ты считаешь, что вот так, скажи вот так. – Не делают этого
– Как люди сами себя называли – православные йоги, или те, кто из православия, в йогу приходит, и они пишут: ну смотри на Сутры Патанджали, но там же православные, хорошая же вещь йога!
– Суть в чём как раз заключается. Демоны сами по себе о очень интересны в том плане, что они говорят истинные вещи как бы. То есть они говорят не теоремами, а аксиомами говорят. Например, что семья – это муж, жена и дети, и это самое важное, и человек понимает: да это самое важное, он прав! У меня, например, было такое, я с демоном общался, и я говорю: слушай, не говори вот так, вот так, вот так. И люди пришли, момент был, он прямо сказал правду. И я был удивлён, что он так сказал – думаю, меня подвёл. Но он так сказал, что они даже не расстроились. Он мне объяснял, что когда говоришь правду, нужно говорить правду и при этом наполнять людей технически, наполнять любовью, технической любовью, это есть у них такая практика. Энергия наполняет душу человека и тебе кажется, что всё нормально, и при этом правду сказать, я думаю, вот это истинный человек за правду! Но за этой правдой огромнейшая ложь, просто настолько огромная, развод конкретный.
– Некоторые люди, замечаю, могут ещё путать, особенно кто после йоги пришёл, что такое благодать, они ещё не поняли, что такое благодать и думают, что вот это эйфория, вот эти ключики гормонов, которые повёрнутые, дают им это блаженство, и думают, что это благодать.
– То же самое и с праной. Они думают, что прана и манна – это одно и то же, то есть небесная манна и прана – это одно и тоже. Не одно и то же. Итог такой, что от этого бежать как от огня и молиться, потому что молитва помогает.
– Почему все-таки православное христианство? Ты видишь, сказал, что в католичестве много этих масонских знаков, ты видишь эти сатанинские знаки, так скажем. А в протестантизме?
– Вообще нет. Суть в чём. Есть люди, которые веруют. У меня с этим моментом – есть Бог или нет Бога, проблем нет вообще после всех этих опытов, то есть вопрос не возникает о существовании Бога или ещё чего-то. Суть в чём. Когда мы делали вот эти выпады, астральные выходы, я видел, как у врат рая собираются все вот эти кланы. Там мусульмане отдельно стоят, иудаизм отдельно стоит, все христианские разветвления все отдельно стоят, у них своя тусовка, скажем так. Но среди них православных нет, вообще нет, то есть православных людей, которые прямо подошли близко, какого-то духовного значения достигли, нет. У католиков тоже отдельная своя линия, они стоят, они не входят туда, они близко стоят.
– Ты видел души или демонов, которые воплощаются?
– Я не могу вообще объяснить, слова слишком скудны для этого. Давайте так скажу. Есть такое понятие как эгрегор. Эгрегор – например, религиозная организация держит какой-либо эгрегор, то есть некое верховное существо, которое всё в себе собирает, вот эти эгрегоры там стоят, но никого нет из православного христианства.
– А клинические смерти, вот эти все опыты?
– Это похоже, почти то же самое. Когда вот это вещество пьётся, вы подходите к смерти, но другое вещество не даёт полностью умереть, грань держится, пограничное состояние между этим и тем миром. А там потом иммунитет возникает, и можно в этом состоянии ходить, как нормальный здоровый человек ходить. И вначале, конечно, лежишь просто тупо как труп, и потом возвращаешься, помнишь всё, что было, а потом можно ходить. Но за это берут души, едят души, так что просто кошмар.
– Нельзя усидеть на двух стульях. А православное христианство, по сути, также – только Христос, и всё.
– Здесь суть получается в том, что я брал свою систему, основываясь на православной системе. Я изначально хорошо знал, как устроена вот эта система. Безусловно, к любви стремился. Техническая система постройки – как вот Церковь построена, то же самое построил, иерархия, иерархию также выстроил. Только я добавлял разный индуизм, вот это всё, поэтому нас было двое. У нас даже исповедь была там только на двоих. Мы вдвоём там человека в круг такой брали руками, человек рассказывал, а мы с двух сторон в уши к этому шептали своё что-то, что мы думаем, как нужно себя вести. Это страшная штука, но людей раскрывало очень сильно. И потом у нас была такая практика. Мы вдвоём садились, если женщина приходила, то передо мной жена сидела, а если мужчина, то я сидел перед ней, и я смотрел в её затылок, там перед ней сидит практикантка, женщина какая-нибудь, и я полностью рассказывал, зачем она пришла, что хочет, какие у неё проблемы, раскладывал всё. У нее в затылке как на экране показывалось. Это тонко, но чётко показывалось. Я вообще ушёл из этого, да, упаси Бог. Я и знать не хочу никого. Это совсем другой мир, я к этому не касаюсь, только воспоминания, а так – нет. И то, когда мы иногда затрагиваем эту тему, я потом отхожу несколько дней.
– Я прошу прощения, но очень надеюсь, что кому-то поможет это свидетельство. А там сколько в йоге этих практик, и это всё вообще ложь, по сути, это самообман. Начиная с этих аффирмаций, что я самый, я самый, заканчивая вот этими практиками, в которых пытаешься суперменом быть без Бога.
– Ну и тут основной важный момент про вопрос, почему именно православие. Не могу сказать, почему, то есть это словом не объяснить, это намного глубже, чем словами объяснить.
– Ты говорил, что пытался увидеть, этим взором языческим на таинства посмотреть – невозможно, Христа не видел.
– Ангелов видел, честное слово. Обращался ко Христу, мне приходило очень много. Ко мне приходили существа, которые говорили: ты знаешь, как тебя Христос любит? И я понимаю, собственно говоря, что именно из-за этого они и приходили. Это всё равно сложно объяснить. Почему православие – не могу объяснить, но я знаю, что это единственный, неповторимый путь, который спасительный, который приводит человека непосредственно к Богу по-настоящему. Поэтому так. Здесь уже может как раз вопрос веры.
– Слава Богу нашему, Спасителю. Аминь.
Р.S. У Самсона сейчас, слава Богу, по милости Божией, после того, как он ко Христу пришёл, всё хорошо. Можно помолиться за здравие всех троих детей, и самого Самсона, и жену Юлию. У Самсона сейчас своя ферма, много там животных, он помогает людям, он строитель. У него есть духовник, старец, батюшке отцу Серафиму больше восьмидесяти лет. Самсон живёт в православном христианстве, является звонарём в храме, прихожанином. И мы понимаем на самом деле после свидетельства Самсона, что путь йоги трагичен и он приводит к гибельному концу. Но у нас есть всегда Иисус Христос, у нас есть живое Евангелие, которое можно читать и проживать его, и всегда призывать Иисуса Христа, как сделал это Самсон в самую трудную минуту своей жизни. И Христос пришёл и спас его, и спасает также и нас. Слава Богу нашему Иисусу Христу, единственному Спасителю, единственной Истине, единственному пути, Богу нашему слава во веки веков аминь. И хоть если один человек обратится ко Христу, то мы не зря записали этот ролик. А те, кто пытается усидеть на двух стульях, пытаются и йогой заниматься, и православием – я надеюсь, после этого свидетельства как-то определятся. Помоги нам Господи.
Видеоисточник: Три ступени
Комментировать