Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи!
Итак, давайте познакомимся с чином Литургии св. Иоанна Златоуста. А что мы делали до этого? До этого мы изучали современный ее чин, в основе коего лежит тот вариант литургического последования, который был переработан Златоустом из древней антиохийской анафоры 12-ти апостолов, и введен в столичный богослужебный обиход в 398 году.
На вопрос, сильно ли отличается состав литургии времен Златоуста и тот, который мы все знаем, сразу и вполне утвердительно скажем, что связанная с именем Златоуста литургия в его время выглядела иначе, хотя бы уже потому что сегодня в ее чине есть такие обряды и молитвы, каких в то время не было и быть не могло. И чтобы определить конкретные различия современного нам чина литургии и чина современного Златоусту следует прибегнуть к двум рода данным: 1) древнейшим литургическим спискам и 2) историческим свидетельствам. Правда, если говорить о данных первого рода, то мы должны учитывать, что даже древнейшие их формуляры не древнее VIII века,[1] а значит, в них уже имеется достаточно много поздних наслоений. К данным же последнего рода относятся в первую очередь Златоустовские сочинения, в которых сохранилось немало ценных указаний на состав тогдашней литургии. Конечно, они не дают представления о полном ее составе, однако проливают некоторый свет на отдельные части тогдашней службы и помогают восстановить ее детали.
И если сделать сравнение нынешнего чина Златоустовской литургии с тем, что известно о ее составе по сочинениям самого Златоуста,[2] то окажется, что в его время литургия начиналась не с проскомидии, как сейчас и не с пения антифонов или трисвятого, а с чтения отрывков из Ветхого Завета, Апостольских посланий и Евангелия,[3] которые перемежались респонсорным пением псалмов (от которых сейчас остались лишь короткие прокимны)[4] и заканчивались проповедью или разъяснением прочитанного.
Затем те, кто не мог участвовать в евхаристическом собрании (оглашаемые или кающиеся) покидали храм, выслушав о себе специальную молитву, а оставшиеся верные совершали молитву о Церкви, о мире, об империи и о страждущих в ней. Данная последовательность прошений, перемежающихся с пением «Господи, помилуй» знакома нам как великая или мирная ектения, которая в современном чине византийской литургии стоит в самом начале службы.
Переходом ко 2-ой части литургии был поцелуй мира. В это же время готовились Дары — хлеб и вино. Правда, как и когда это делалось свт. Иоанн не рассказывает, потому что в его времена это было рядовым ритуалом, не сопровождавшимся всеми теми священнодействиями, которые сейчас составляют чин Великого входа. Просто в соответствующий момент службы диакона шли в отдельный придел (протесис) или сосудохранилище (скевофилакий), или к особому столику (пара-трапезе), выбирали для евхаристии положеные там прихожанами вино и хлебы и переносили их на престол в молчании. Тогда еще не пели херувимскую песнь и не читали молитвы «Никто же достоин», зато после умовения рук возносили молитву предложения — ту самую, которая в современном чине читается в конце нынешней проскомидии.
После чего сразу же (без чтения символа веры)[5]начиналась анафора, которая совершалась в том порядке, как излагается и в нынешнем Служебнике. Правда в тексте канона евхаристии некоторые слова звучали иначе, нежели теперь, ибо его продолжали редактировать и после Златоустовской редакции и особенно в заключительной его части, когда возносятся ходатайственные молитвы. Следует особо отметить, что молитвы Анафоры произносились вслух, что подтверждается и словами св. Иоанна о том, что «молитва благодарения — это общая молитва, возносимая священником и всем народом».[6] А после заключительного благословения анафоры, вероятно, еще следовала просительная ектения, состоявшая из 3-5 молитвенных обращений с просьбой о том, чтобы Господь, приняв принесенные дары в Свой небесный жертвенник, нисполал собравшимся в ответ благодать и дар Духа Святого. Заканчивалась же она молитвой, перефразирующей частично анафору и испрашивающей «неосужденное причащение» для верующих. С этой же целью со времен Златоуста к ектеньи стали прибавлять молитву Господню и главопреклонную молитву, предназначенную тем, кто собирался уходить, не причастившись.
Для тех же кто причащался Св. Дары выносились из алтаря и ставились за алтарной преградой на переносной столик, который назывался антиминсом (вместопрестолием). Сейчас такое название дается тому плату, которым данный столик покрывался, чтобы удобней было собирать крошки от св. Агнца. Напоминаю, что литургической лжицы во времена Златоуста еще не было. Причащались все согласно установленному порядку, в зависимости от церковного служения, возраста, пола и социального статуса. Во время причащения пели 148 псалом, который исполнялся респонсорно, т.е. так, когда певец пел поочередно стихи псалма, а народ на каждый стих отвечал пением рефрена-припева.[7]
Завершалась литургия кратким благодарением после причащения, без тех обрядовых подробностей, которые относятся к перенесению Св. Даров на жертвенник. В частности, не было ни заключительных тропарей, ни краткой ектении. А после благодарственной молитвы священника, все заканчивалось диаконскими словами: «В мире изыдем», после которой священнослужители направлялись с остатками Святых Даров в сосудохранилище, где их и потребляли.[8]
Таким образом, литургия Златоустова в том виде, как она излагается в теперешнем служебнике имеет в своем составе разности, которые сосредоточиваются главным образом около двух пунктов: предварительной части (в том числе и проскомидии) и части заключительной. Что же касается литургии верных, то этот отдел является наиболее сходным с теперешним его изложением. Правда все творчество Златоуста в современном православном чине Литургии ограничивается всего 4 молитвами: 1) Молитвой приношения: «Господи Боже Вседержителю…»; 2) Анафорой: «Достойно и праведно Тя пети…»; 3) Молитвой ко причащению: «Тебе полагаем живот наш весь…» и 4) Благодарственной по причащении: «Благодарим Тя, Владыко Человеколюбче…».[9] Что до остального, то оно появлялось или исчезало на протяжении еще одной тысячи лет, пройдя как минимум два этапа формирования (ранневизантийский и поздневизантийский), обогатившись различными элементами.
«Устав литургии» Филофея
И одна из последних существенных редакций данной литургии приписывается Константинопольскому патриарху Филофею Коккину (1362-1365 и 1369-1379), который, как говорят, еще в 40-х годах XIV века, будучи игуменом афонской Великой Лавры, составил Устав Божественной литургии или Диатаксис (Διάταξις), содержащий в себе предписания об обрядовых действиях священнослужителей.[10] До этого же древние служебники таких обрядовых подробностей не заключали, предоставляя все личной сноровке священника. И главное значение филофеевского Диатаксиса в том, что он старательно и скрупулезно закреплил определенные приемы и способы исполнения службы.
Первоначально этот Устав был издан отдельно от текста молитв, а потом в видах большего удобства стал вписываться в него. И собственно обрядовые указания теперяшнего служебника содержат филофеевские предписания. Правда, не совсем те самые, так как со временем некоторые из них изменились, а к некоторым добавились новые подробности.
Таким образом, Филофеев устав, зафиксировав обрядовую часть и придав ей большую определенность, разностей в изложении литургии при этом не устранил, как это доказывают греческие и славянские списки, продолжающие вносить свои особенности и варианты в последующие века. И этот процесс продолжается до сих пор, хотя и не так интенсивно как это было раньше.
И в качестве эксперимента мы попробуем сконструировавать новый, а точнее обновленный вариант Литургии Златоуста с учетом уже изученных нами исторических данных и тех реалий, в которых нам приходится жить. А тем, которые в подобных эксприментах склонны усматривать еретичество, не беря во внимание уже сказанное до этого, напомним слова св. Феофана Затворника о том, что ереси относительно обрядов не бывает, ибо ересь – это догматическая погрешность, а обряды внешняя сторона, которую «аще изволит настоятель» можно и поменять![11]
[1] В данном случае имеется в виду список Барберинов, открытый в Италии и находящийся теперь в библиотеке графов Барберини. И хотя этот список самый древний из всех нам известных, однако он отстоит на четыре или пять веков от того времени, которое нам нужно проверить. Кроме того, в Барбериновом списке записаны только те части литургии, которые положено совершать священнику, да и те кратко и в общих выражениях.
[2] Наиболее доступный сравнительный очерк обрядовых разностей Златоустовой литургии при изучении вопроса об отношении теперяшнего литургийного чина к практике Златоустова времени содержится в «Историческом обзоре песнопевцев и песнопения греческой церкви» преосвящ. Филарета Черниговского.
[3] Перед началом чтения диакон возглашал «Вонмем», призывая богомольцев утихнуть и внимательно слушать слово Божие. Во времена Златоуста в храмах перед службой было довольно шумно, ибо кроме собственно богослужебной, он выполнял и социальную функцию как место встреч со знакомыми, обсуждения новостей и городских сплетен.
[4] Во времена же Златоуста пелся весь псалом, каждый стих которого сопровождался рефреном. При этом стихи псалма исполняли певцы, а рефрен в ответ пел весь народ.
[5] В те времена символ веры читали в Константинополе только однажды в год – в великую пятницу, когда совершалось торжественное крещение оглашенных.
[6] Златоуст. Беседа 18, 1-е Послание Коринфянам
[7] Robert F. Taft, S.J. The Precommunion Rites. A History of the Liturgy of St John Chrysostom, vol.5. OCA, 261. Roma: PIO, 2000. С. 317.
[8] Тафт Роберт, архим. Как растут литургии. // Развитие византийской литургии. К.: Quo Vadis, 2009. С. 117.
[9] Успенский Н.Д., проф. Молитвы Евхаристии св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого в чине Православной Литургии. // Богословские труды. №2, 1961. С. 65–76.
[10] Проф. И.Д. Мансветов, однако, подвергал сомнению, что авторство Диатаксиса литургии принадлежит свт. Филофею, указывая на то, что известны греческие списки Диатаксиса, написанные столетием раньше
[11] Святитель Феофан Затворник. Письма. Выпуск II. Письмо 303.
Комментировать