Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи!
Пришло время рассматривать различные детали Анафоры. И сегодня мы сосредоточим свое внимание на диалоге между предстоятелем и народом, который предваряет Анафору.
Речь идет не о разговорах во время службы, а о некой форме совместно совершаемого богослужения, когда в ответ на возглас, благословение, обращение или литургическое действие священнослужителя предстоящий народ употребляет словесно-мелодические формулы в виде акклама́ций (лат. acclamatio «восклицание»).
Акклама́циями принято называть различные восклицания, реплики и даже аплодисменты, выражающие непосредственную реакцию участников, неформально изъявляющих свое мнение или чувство.
К ним относятся возгласы при публичных выступлениях, типа: «Браво» или «Долой его»; «Аксиос» (достоин) или «Анаксиос» (недостоин) и т.п.
Примерами аккламаций в иудейской культуре являются возгласы: «Аллилуия», «Осанна», «Аминь» и другие, вошедшие в христианское богослужение.
Среди появившихся в христианскую эпоху можно назвать такие аккламации как «Маранафа» (греч. «Μαραναθα») — «Гряди, Господи», «Восстаните», «Господи помилуй», «Многая лета», «Мир всем» «И всех и вся»; «И духови твоему», «И со духом твоим»… И еще ряд других, в том числе и тех, которые совершаются перед Анафорой, представляя собой ответные аккламации — респонсории.
Кстати говоря, в церковной литургической практике большинство аккламаций являются респонсориями, яркий пример которых представляют ектении, давно уже превратившиеся в перекличку священнослужителей с клиросом.
Тоже самое следует сказать и о преданафорном диалоге.
Согласно принятым ныне в РПЦ изданиям Служебника, он имеет следующий порядок.
1. Еще до начала диалога диакон или священник призывает всех встать должным образом: «Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое возношение в мире приносити». Тут вроде все понятно. Этот призыв означает, что пред Богом мы должны стоять благочестно с благоговением и в мирном расположении духа приносить Богу св. Дары.
Хотя сопоставление с древнейшими рукописями показывает, что данный призыв мог звучать и несколько иначе: не станем… вонмем, так какприносим святое возношение, а станем… вонмем святому возношению (анафоре).
На этот призыв диакона певцы от лица всех верующих отвечают: Милость мира, жертву хваления.
Тут уже сложней разобраться, ибо во-первых, этот ответ по-разному читается у греков, и у нас… во всяком случае в наше время, а во-вторых, он читался по-разному в разные времена.
Так в наше время на греческой литургии звучит не милость, а «елей мира». И это не нововведение, а возвращение к древней формуле, возникшей тогда, когда христиане к Литургии кроме хлеба и вина в качестве жертвы приносили еще и елей для светильников, зная, что «кто приносит елей во время Евхаристии, как и хлеб и вино, благодарит таким же образом». И когда диакон возглашал, чтобы святое возношение в мире приносили, то они, показывая свою к этому готовность, восклицали: «Елей мира», поминая, что елей есть символ мира и согласия (Пс.132, ст. 2).
Со временем, когда елей перестал приноситься на литургию, в Греческой Церкви вместо формулы «елей мира» появилась формула «милость мира».
Возможно, что в основе этой замены лежит путаница, которую можно назвать орфографической, ибо в византийском греческом языке эти два слова, хотя и пишутся по-разному, но произносятся одинаково. А возможно тут имела место не ошибка, а намеренное желание «углубить» смысл, в результате которого, придав буквальному значению слова символический, стали «предлагать милость Тому, Кто сказал: милости хочу, а не жертвы».
Впрочем, изначально была фраза – не «Милость мира», а «Милость, мир, жертва хваления», в которой эти три слова относятся к слову «возношение» в предшествующей фразе, т. е. смысл ответа людей звучит так: «(Святое возношение – это) милость, (это) мир, (это) жертва хваления».
Азамена первоначального древнего чтения Милость, мир (῎Ελεον, εἰρήνην) на чтение «Милость мира» (῎Ελεον εἰρήνης), была сделана ради внешней аналогии со следующим далее словосочетанием — «жертву хваления» (θυσίαν αἰνέσεως).
И благодаря этому мы теперь имеем распетую на все лады певцами неясную по смыслу фразу, хотя в древнерус. традиции правильное чтение этого места (порой с вариативным окончанием, таким как «Милость, мир, жертва и пение») сохранялось буквально до известных всем реформ патриарха Никона и присутствует в старопечатных изданиях Служебника.
2. После ответа людей священник преподаёт им торжественное благословение, которое в различных христианских традициях имеет как правило две основные формы – или как в египетской, эфиопской и римской традициях, когда говорится «Господь с вами» или как в традиции византийской, в виде цитаты из 2 Кор. 13;13: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца и причастие Святаго Духа буди со всеми вами». В этих словах молящимся испрашивается от каждого лица Пресвятой Троицы особый дар: от Сына – благодать, от Отца – любовь, от Духа Святого – общение или причастие Его.
И в ответ на звучащее от них благожелание, народ отвечает (в лице хора): И со духом твоим.
3. Далее произносятся слова, цитируемые уже Киприаном Карфагенским (III в.): «Горé сердцá». В византийской редакции в этот возглас включено слово «имеем», т.е. «будем иметь», «имеем же»).
Этими словами священник призывает всех молящихся оставить все земное и целиком отдавшись только мысли о предстоящем великом таинстве, вознестись мыслью и сердцем «горе́», т.е. ввысь к Богу. На это же указывают и воздеваемые при произнесении этих слов священником руки, согласно предписанию иерусалимского Служебника. Наш Служебник этого не указывает, но почти повсеместная практика узаконила это.
В ответ на приглашение вознести сердца к Богу, по слову св. Кирилла Иерусалимского, народ должен отвечать: имамы ко Господу, т. е. возносим ко Господу, хотя за них теперь это делает один лишь хор. Примечательно, что у нас не только народ не участвует в диалоге, но и сам священник ведет его в довольно неприличной форме, спрятавшись за закрытыми дверями и повернувшись ко всем спиной. В отличие от него при архиерейском богослужении епископ ведет весь этот диалог, лицом к народу, при каждом из своих возгласов на три стороны осеняя дикирием и трикирием. Данный обычай был введён в Москве при патриархе Никоне в целях гармонизации русской и греческой практик, существовавших в его время.
Правда до настоящего времени он сохранился лишь в русской традиции, тогда как в греческой практике архиерейского богослужения осенения дикирием и трикирием во время преанафорального литургического диалога не совершаются, а образ произнесения данного диалога сходен, что при иерейском, что при архиерейском служениях. Там предстоятель не только начинает данный диалог лицом к народу и благословляет его с амвона, но и продолжает смотреть в сторону людей, когда поднимает руки со словами: «Горé имеем сердцá». И только уже после этого (а иногда и после призыва возблагодарить Господа) поворачивается на Восток для чтения следующих за этим молитв.
О том же как это происходит дальше мы обсудим в следующий раз.
Комментировать