Одежда (17)

…<Любящую наряды> не похвалит ни один скромный и порядочный человек; похвалят разве люди распутные, или, лучше сказать, и они не похвалят, а, напротив, станут говорить о ней худо, когда заметят, что ее бесстыдство возбуждает в них вожделение. А эту <целомудренную> и те, и другие, и все похвалят, так как не только не получают от нее никакого вреда, а, напротив, еще наставление в любомудрии.

От наружных украшений происходит бесчисленное зло: не говорю уже о вреде душевном, о рождающемся отсюда тщеславии, презрении к ближним, надменности духа, растлении души, увлечении недозволенными удовольствиями.

…Ты должен прикрывать тело наиболее дешевой одеждой, а ум одевать в порфиру, украшать венцом и сажать на высоком и блистательном троне.

В одежде лучшее убранство – неукрашенность. Избегай изнеженности, будь скромна в своих движениях, не привлекай на себя своими взорами моих взоров; соблюдай целомудрие в поступи; проводи время в уединении […] замкни слух свой ключом; не позволяй любодействовать смеху […] Гнев, пьянство и бес равно опасны девам, а всего хуже пресыщение чрева. Красота пусть уступит молитвам и бдениям.

Пусть наряжается актриса или танцовщица; ей хочется привлечь к себе всех. А посвятившая себя благочестию не так должна украшаться; у нее есть другое украшение, гораздо лучшее. И у тебя есть свое зрелище; украшайся прилично этому зрелищу; облекайся в этот наряд. Какое же это зрелище — небо, лик Ангелов. Говорю не об одних только посвятивших себя девству, но и о мирских, для всех верующих во Христа открыто это зрелище.

…Покрытие <женской головы> есть знак покорности и подчинения; оно побуждает смотреть вниз, смиряться и соблюдать добродетель; добродетель же и честь подчиненного состоят именно в том, чтобы пребывать в послушании. Мужу не предписывается это делать, так как он — образ Самого Владыки…

Цель одежды одна — служить для плоти покровом, достаточным зимою и летом. Но не гоняйся за приятностию в цвете, за тонкостию и мягкостию в отделке. Ибо разбирать доброцветность одежды есть то же щегольство, каким заняты женщины, которые и щеки, и волосы у себя окрашивают в чужой цвет.

…Внешний наряд дает знать, где сердце наше и ум наш: убранство и изысканность одежды показывают, что, думая о земном, обнажены мы от оной <небесной> славы…

Кто желает, чтобы <одежда или обувь> шли к нему, с целью понравиться людям, тот, очевидно, страждет человекоугодием, удаляется от Бога и в самых малоценных вещах выказывает недуг суетности.

…Употребление одежд пусть непрестанно напоминает нам о потерянных благах и о том наказании, которое постигло человеческий род за преслушание.

Если же самая нужда в одеянии есть стыд и срам и происходит от греха, то для чего ты увеличиваешь этот знак осуждения?

Непорочность должна являть себя одинаково во всём, и одежда тела не должна порочить добродетели души.

…Чем более ты увеличиваешь изысканность <в одежде>, тем становишься отвратительнее, удаляя от себя Бога…

…Роскошь в одеждах — знак здешней изнеженности, а не горней светоносности.

Лучше носить ветхое и заботиться о душе в страхе Божием, нежели одеваться пышно и жить неблагочинно.

Отдавая всю себя Богу, не должно беспокоиться о тряпицах и к ним привязывать свое сердце.

…Роскошь тела обнаруживает глад души, богатство его одежд выставляет на вид её наготу.