Любовь к Богу (126)

Проси у Господа Бога благодати исполнять как можно лучше Его святейшие заповеди, хотя бы они казались тебе весьма трудными. Исполнил какую-нибудь заповедь Божию, ожидай искушения, ибо любовь к Христу испытывается через преодоление препятствий.

…Чтобы благоугодить Господу, нужно более всего заботиться, чтобы не осуждать других и вообще иметь снисходительное расположение к ближним.

Если мы любим Бога всем сердцем, то ни родителей, ни детей не должны предпочитать Богу.

У нас ладья учения не подвергается кораблекрушению, не разбивается, не тревожится, не обуревается, но, как в тихую пристань, стремится в души любящих Господа.

Если ты услышишь, что кто-нибудь на распутье или на площади хулит Бога, подойди, сделай ему внушение и, если нужно будет ударить его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом; и если обвинят тебя, повлекут в суд, иди.

Видящий в сердце своем след ненависти к какому-либо человеку, за какое-либо падение, совершенно чужд любви к Богу. Ибо любовь к Богу никак не терпит ненависти к человеку.

Так называемые неверы, сами себе не веря, не желая в этом признаться, тоскуют по Богу. Только у немногих несчастных уже так загрязнилась душа, так осуетились они, что потеряла она способность стремиться к небу, тосковать по нем.

Похвала же о Господе бывает, когда человек добрые дела свои приписывает не себе самому, но Господу.

Любовь к Богу естественно горяча, и, когда нападет на кого (возгорится в ком) без меры, делает душу ту восторженною. Поэтому сердце ощутившего любовь сию не может вмещать и выносить ее, но, по мере качества нашедшей на него любви, усматривается в нем необычайное изменение. […] Ведение и видение его естественно преходят, и не ощущает чувственным образом движения, возбуждаемого в нем предметами; потому что, хотя и делает что, но совершенно того не чувствует, так как ум его парит в созерцании, и мысль его всегда как бы беседует с кем другим.

В часы посещения тебя душевною скорбью, ты малодушествуешь. – О сем сердечно сожалею! Неужели не волит Господь искусить любовь и веру нашу к Нему отнятием утешений, и посланием тяготы и мрака, чтобы мы и в сем состоянии пребыли тверды в вере и надежде к Нему: и по мере терпения и смирения нашего, множится и любовь к Нему. Скажи себе: аще благая восприяхом от руки Господни, злых ли не стерпим (Иов.2:10).

… Много бед и скорбей благочестивые души терпят, но те скорби извне только их ударяют, а душ их боголюбивых не касаются. Напротив, самолюбцев и вне, и внутри скорби смущают и погружают. Потому намного больше скорбей самолюбцам, нежели боголюбцам бывает. Боголюбцев, хотя и окружают скорби и беды, но не погружают; колют, как терние розу, но не прободают; покрывают, как мгла солнце, но не помрачают; бьют, как волны морские камень, но не разбивают: поскольку духовное сокровище и Царствие Божие внутри них (Лк.17:21).

Некто, увидев необыкновенную женскую красоту, весьма прославил о ней Творца, и от одного этого видения возгорел любовию к Богу и пролил источник слез.

Но если будут нас гнать люди по горькой ревности, или если принуждают нас принять участие в делах, для нас чуждых, которые не благоугодны Богу, то побежим в другое место и возложим упование на Бога […]

Таково свойство любви! Она непрестанно памятует о любимом: она непрестанно услаждается именем любимого. Имя Господа — паче всякого имени: оно источник услаждения, источник радости, источник жизни; оно – Дух; оно – животворит, изменяет, переплавляет, боготворит.

Что значит пребывать в любви к Господу? Значит непрестанно памятовать о Нём, непрестанно пребывать в единении с Ним по духу.

Все то, что приводит нас к любви Божией и смирению, позволительно, но надобно знать нам свою меру и не увлекаться в высоту, а паче при страстном нашем устроении.

Если любовь не в Боге и не от Бога, то это только чувственная страсть, которую люди употребляют как наркотик, чтобы этой малой бессмыслицей услаждать лишенную всякого смысла жизнь.

Жизнь сердца есть любовь, смерть его – злоба и вражда на брата. Господь для того нас держит на земле, чтобы любовь к Богу и ближнему всецело проникла наши сердца, – этого и ждёт Он от всех. Это – цель стояния мира.

Вот благоразумие, вот расположение боголюбивых рабов, если всегда бывают они подражателями Владыке в добрых делах.

Ибо заботиться ради самого себя есть улика в самолюбии; а заботиться и работать ради заповеди — похвальный признак христолюбивого и братолюбивого расположения.

Первая степень к достижению истинной любви есть искание прощения грехов правильными средствами.

То есть блаженны те, которые сознательно содружились со Христом, пришедшим дать мир дальним и ближним, то есть праведным и грешным, примирить с Отцом Своим нас, врагов Его, и совокупить воедино разделенное между собою […]

Хотя заповедь о любви к Богу столько возвышеннее заповеди о любви к образу Божию – человеку, сколько Бог возвышеннее Своего образа, однако заповедь о любви к ближнему служит основанием заповеди о любви к Богу. Кто не положил основания, тот тщетно трудится о построении здания: оно никак не может устоять, не имея основания. Любовию к ближнему мы входим в любовь к Богу. Любовь к Богу христианина есть любовь ко Христу (1Ин. 2:23), а любовь к ближнему есть любовь ко Христу в ближнем: полюбив ближнего, полюбив его о Господе, то есть, по заповедям Господа, мы стяжаваем любовь ко Христу, а любовь ко Христу есть любовь к Богу.

Посему как имеющий любовь имеет в себе Бога, так имеющий ненависть питает в себе диавола.

Если образ Божий будет ввергнут в пламя страшное ада, и там я должен почитать его.

А главное для меня из всех благ то, чтобы жизнью моею прославлялось имя Божие.

Человек сотворен по образу и по подобию Божию, а грех, увлекая душу в страстные пожелания, исказил красоту образа. Но Бог, сотворивший человека, есть истинная жизнь; потому, кто утратил подобие Божие, тот утратил и общение с жизнью, а кто вне Бога, тому невозможно быть в блаженной жизни.

Лучше смерть за Бога, нежели жизнь со стыдом и леностью.

А соединиться с Ним возможно не иным чем, как крайнею сердечною любовию. Ибо и Евангельская грешная жена потому получила от Него великую грехопростительную милость и крепкое с Ним соединение, что много возлюбила (Лк.7:47). Ибо Он любит любящих Его, прилепляется к прилепляющимся к Нему, представляет Себя ищущим Его, и подает сладость – неоскудно насладиться любви Его.

Для того чтобы смог человек возбудить в сердце своем такую божественную любовь, чтобы соединиться с Ним в неразлучном союзе любви, необходимо часто молиться, возводя ум свой к Богу. Ибо как часто подкладываемые в огонь дрова увеличивают пламя, так и молитва, творимая часто и с углублением ума в Боге, возбуждает в сердце божественную любовь, которая, воспламенившись, согреет всего внутреннего человека, просветит и научит его, явит ему все безвестное и тайное своей премудрости и соделает его как бы пламенно-огненным серафимом, всегда предстоящим Богу духом своим, взирающим на Него умом и почерпающим в этом духовную сладость.

Вожделевать Бога — всегдашнее услаждение и просвещение, всегдашняя радость. Если всегда вожделеваешь Его, всегда будет обитать в тебе.

А из сего открывается, что истинный боголюбец, расторгнув, преодолев и миновав все, что в мире почитается препятствием, объемлется единою божественною любовию.

Все то, что приводит нас к любви Божией и смирению, позволительно; но надо знать нам свою меру и не увлекаться в высоту, а особенно при страстном нашем устроении. Думаю, помнишь ты, как один брат говорил старцу, что он зрит всегда Бога, а он ему отвечал, что блажен кто зрит грехи свои …

Явный знак любви к Богу есть сердечная радость о Боге. Ибо что любим, о том и радуемся. Так и Божия любовь без радости быть не может. И сколько раз чувствует человек в сердце своём сладость любви Божией, столько раз радуется о Боге.

Совершенство христианства – в совершенной любви к ближнему. Совершенная любовь к ближнему – в любви к Богу, для которой нет совершенства, для которой нет окончания в преуспеянии. Преуспеяние в любви к Богу – бесконечно: потому что любовь есть бесконечный Бог.

Кто же муж совершенный? Кто в действительности любит Господа, и ближнего своего любит, как себя самого.

И хорошо сказал один из мужей богоносных, что, для верующего, любовь к Богу – достаточное утешение даже и при погибели души его. Ибо, говорит он, какой ущерб причинят скорби тому, кто ради будущих благ пренебрегает наслаждением и упокоением?

…Как себялюбивый естественно ищет своей славы, так боголюбивый естественно ищет и любит славу Создателя своего. Душе боголюбивой, чувства Божия исполненной, свойственно, в исполнении всех творимых ею заповедей, искать единой славы Божией, относительно же себя — услаждаться смирением. Ибо Богу, ради величия Его, подобает слава, а человеку — смирение, чтоб через него соделываться нам своими Богу…

Бог есть Любовь. Только через Бога можно любить творение Божие, и самое отвратительное. Потому первая заповедь гласит: «Люби Господа Бога своего», и только затем: «Люби ближнего своего». Без любви к Богу всякая другая любовь нереальна и недолга. […] Даже самого себя человек не умеет любить, не имея любви к Богу. Только в Боге человек может любить себя как тварь Божию.

Истинная же любовь к Богу и ближнему познается, когда кто имеет следующие качества: не гордится, не завидует брату своему, но подражает добру, которое видит в другом, делая и сам то же; не ищет одежд красивых, а только потребных; не ропщет, не шутит и не смеется, и не спорит ни о чем, ни о большом, ни о малом; не насыщается не только яствами и сластями, но даже и водою, особенно в настоящие святые дни поста…