Цитаты прав. Иоанн Кронштадтский (Сергиев) (68)

Научись мудрости небесной обращаться всегда с уважением, с ласкою со всяким человеком – с хорошо и дурно одетым, с знатным и незнатным, с образованным и необразованным, с давно знакомым и сейчас, с присными и чужими, с бедными и богатыми, и не презри когда-либо человека из-за его бедности или невежества и грубости, из-за его грубой одежды и нечистого, замаранного или больного, или безобразного лица. На внутреннее обращай внимание, ибо все сотворены по образу Божию.

Одно из великих искушений, коим подвергает нас лукавый, это есть уныние, самогнушение и самопрезрение […]. Против этого искушения надо иметь самоуважение и упование на милосердие Божие, очищающее наши согрешения; надо помнить, что все мы по образу Божию и Бог в нас пребывает, как в храмах Своих…

Святые отцы искренно составили молитвы Духом Святым, отчего же мы часто, часто неискренно молимся, имея их в устах? А какие дивные молитвы! Как они верно изображают всю внутреннюю жизнь человека, всё его состояния внутренние, всю греховность, всё растление, всю немощь, всю беспомощность, если человек не обращается искренно к Богу? Как прекрасно они научают нас каяться, благодарить Бога за бесчисленные Его милости, славословить Его за Его Божественные совершенства, просить Его о различных нуждах! Последуем им искренно, а иногда и сами, движимые Духом благодати, воспоем свое краткое славословие и благодарение, ибо каждому дается проявление Духа на пользу (1Кор.12:7).

Святые Тайны называются Божественными дарами, потому что подаются нам Господом совершенно даром […]; вместо того чтобы нас наказывать за бесчисленные наши беззакония, […] Господь в святых Тайнах подает нам прощение и очищение грехов, […] единственно только по вере нашей.

Некоторые поставляют все свое благополучие и исправность пред Богом в вычитывании всех положенных молитв, не обращая внимания на готовность сердца для Бога, на внутреннее исправление свое; например, многие так вычитывают правило к причащению. Между тем здесь прежде всего надо смотреть на исправление и готовность сердца к принятию св. Тайн; если сердце право стало в утробе твоей, по милости Божией, если оно готово встретить Жениха, то и слава Богу, хотя и не успел ты вычитать всех молитв.

…Богатые священники, получающие щедрое вознаграждение за свои труды молитвенные, также должны подавать богатую милостыню, да не осуждены будут с Иудою предателем, продавшим за сребреники Господа славы.

Небо и земля прейдут, словеса же Моя не прейдут (ср.: Мф.24:35). И весьма справедливо, потому что для Бога Церковь вожделеннее неба. Небесного тела не принял Он, а плоть Церкви принял. Небо для Церкви, а не Церковь для неба.

Нельзя есть постоянно, курить, нельзя обратить жизнь человеческую в постоянное ядение и питие и курение […], и вот дух лукавый обратил жизнь в курение, и уста, долженствующие благодарить и славословить Господа, сделал пещию дымящеюся. Чем легче и меньше употребляешь и пищи и пития, тем тоньше и легче делается дух.

Тление твоей сигары или папиросы изображает весьма хорошо тление твоего сердца в огне страстей: как тлеет твоя сигара во рту у тебя, так тлеет твоё сердце в огне разных страстей. И как страсти – постоянная и великая насмешка дьявола над бедными людьми, так курение табаку есть новая насмешка его над ними.

Табак – подслащенная пилюля дьявола, которую он дал плоти, прикрываясь мнимой её потребностью, её похотью бессмысленной. Четыре зла разом делает через табак дьявол: время драгоценное убивает, жизнь сокращает, самую глупую роскошь производит и у нищих насущное пропитание отнимает.

Курение – прямо противоестественное дело. Уста даны вовсе не для того, чтобы есть ими дым. Дым не питателен […] и пищеварению не способствует. Дыхание существует у нас вовсе не для того, чтобы дышать дымом.

Если брат твой сделает что-либо во время службы неправильно или несколько нерадиво, не раздражайся ни внутренне, ни наружно против него, но великодушно снизойди к его погрешности, вспомнив, что ты сам делаешь в жизни много-много погрешностей, что ты сам человек со всеми немощами, что Бог долготерпелив и многомилостив и без числа много прощает тебе и всем нам неправды наши.

Самолюбие и гордость наша обнаруживаются особенно в нетерпении и раздражительности, когда кто-нибудь из нас не терпит малейшей неприятности, причиненной нам другими […]. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6: 2). Кто нетерпелив и раздражителен, тот не познал себя и человечества и недостоин называться христианином!

Добродетели и пороки в людях находятся в такой непостижимой смеси и таком разнообразии, что нет возможности простому смертному оценить вполне верно ни одного человека; только Господь Бог один вполне знает наши добродетели и грехи. Потому нельзя осуждать ни одного человека, кроме себя самих, — и в этом мы должны упражняться непрестанно.

Не должно с удивлением и злобою смотреть на разные грехи, слабости, страсти человеческие, потому что это ветхая прелесть, немощь всего рода человеческого, и сами люди своими силами никак не могут избавиться от нее, и необходим был Спаситель человеков, не ходатай, не Ангел, но Сам Господь во плоти, — да спасет всего мя человека. Потому страсти человеческие, даже на нас обращенные, например зависть, злоба, гордость, скупость, лихоимство, мы должны презирать и на подверженных им не озлобляться, а обращаться с ними кротко, действовать на них словом, убеждением, тайною молитвою, как Господь, как святые угодники Его обращались со врагами своими. В этом состоит житейская мудрость христианина.

Гордый человек в то время, как другие рассказывают о добродетелях какого-либо человека, лукаво боится, как бы этот человек не был выше его по добродетелям и не затмил его, ибо гордый ставит себя выше всех и не воображает найти такие же добродетели или лучшие в других людях. Беда для него совместничество других.

Мало ли какое зло бывает у тебя на душе, но «не все, что есть в печи, на стол мечи». Да будет оно одному Богу известно, ведущему все тайное и сокровенное, а людям не показывай всех своих нечистот, не не заражай их дыханием сокрытого в тебе зла, затвори печь, пусть дым зла замрёт в тебе. Богу поведай печаль свою, что душа твоя полна зла и жизнь твоя близка к аду, а людям являй лицо светлое, ласковое. Что им до твоего безумия? Или же объяви свою болезнь духовнику или другу своему, чтобы они тебя вразумили, наставили, удержали.

Злоба или другая страсть какая, поселяясь в сердце, стремится, по непременному закону зла, излиться наружу. Оттого обыкновенно говорят о злом или разгневанном человеке, что он выместил свою злобу на том-то или выместил гнев свой на том-то. В том и беда от зла, что оно не остаётся только в сердце, а силится распространиться вовне. Из этого уже видно, что виновник зла сам велик и имеет обширную область, в которой он царствуе.

Враг ежедневно сильно гонит мою веру, надежду и любовь. – Гонят тебя, моя вера! Гонят тебя, моя надежда! Гонят тебя, моя любовь! Терпи вера, терпи надежда, терпи любовь! Мужайся вера, мужайся надежда, мужайся любовь! – Бог ваш поборник! – Не ослабевай вера, не ослабевай надежда, не ослабевай любовь!

Удивительные вещи! Сколько мы ни хлопочем о своем здоровье, как ни бережем себя, каких самых здоровых, приятных кушаньев ни ядим, каких здоровых напитков ни пьем, сколько ни отгуливаемся на свежем воздухе – а все в конце концов выходит то, что подвергаемся болезням и тлению. Святые же, презиравшие плоть, умерщвлявшие ее непрестанным воздержанием и постом, лежанием на голой земле, бдением, трудами, молитвою непрестанною, – обессмертили и душу и плоть свою[…].

Жизнь сердца есть любовь, смерть его – злоба и вражда на брата. Господь для того нас держит на земле, чтобы любовь к Богу и ближнему всецело проникла наши сердца, – этого и ждёт Он от всех. Это – цель стояния мира.

Не на слово разгордевшегося обращай внимание, но на силу. Часто слово по видимому грубое говорится вовсе не от грубости сердца, а так, по привычке. Что если бы на наши слова обращали все люди строгое критическое внимание, без христианской любви, снисходительной, покрывающей, кроткой терпеливой? Нам давно бы надо было умереть.

На злого, гордого, заносчивого человека смотри как на ветер и не обижайся его злобою, гордостью, заносчивостью, но будь сам в себе покоен. Враг намеренно раздражает тебя, раздувая страсти человеческие или возбуждая в сердце твоем разные подозрения злого свойства и мечты воображения.

По виду многие кажутся кроткими и смиренными, милостивыми, добрыми, простыми, целомудренными, верующими и прочее, а испытание показывает нередко, что они и злы, и горды, и жестокосердны, и нечисты, скупы, жадны, завистливы, злопамятны, ленивы и прочее. Искушения же бывают через лишения и потери, скорби, болезни, бесчестие, и выдержавший искушение надёжен для Царствия Божия, а не выдержавший ненадёжен, потому что в нём остаётся большая примесь зла.

«Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему. Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6, 6). Что же, неужели не должно мне молиться в церкви? Напротив! Должно, только с чистым намерением, а не с тем, чтобы видели это люди. Потому что не место вредит нам, но внутреннее расположение и цель. Многие, и втайне молясь, делают это для того, чтобы нравиться людям.

Две силы, совершенно противоположные между собой, влияют на меня: сила добрая и сила злая, сила жизненная и сила смертоносная. Как духовные силы, обе они невидимы. Добрая сила, по свободной и искренней молитве моей, всегда прогоняет силу злую, и сила злая сильна только злом, во мне скрывающимся. Чтобы не терпеть непрерывных нападений злого духа, надо постоянно иметь в сердце Иисусову молитву: «Иисусе Сыне Божий, помилуй мя». Против невидимого (диавола) – невидимый Бог, против крепкого – Крепчайший.