Память преподобного Пахомия Великого²¹³

Св. Пахомий родился около 292 г. в Верхнем Египте. Его родители были язычниками. С раннего детства он чувствовал сильное отвращение к идолопоклонству и проявлял природную склонность к добру. Когда его силой завербовали в армию во время кампании Максимина Дайи против Лициния (312), он был тронут милосердным отношением христиан г. Фивы к новобранцам, которых, словно пленных, беспощадно уводили в казармы. Вскоре Пахомия освободили от воинской службы, и он крестился в деревне Шенесит. На следующую ночь он увидел, как роса сходит с неба и разливается по его голове, а затем сгущается в правой руке и становится медом, растекающимся по всей земле.

Пахомий, руководствуясь своей совестью, начал вести аскетический образ жизни и бескорыстно помогал местному населению, особенно во время эпидемии чумы. Через три года ему стало трудно жить среди мирян. Движимый неудержимой любовью к одному только Богу, он стал учеником

святого старца Паламона, строгого и сурового, который жил в затворе за деревней.

Св. Паламон, серьезно испытав Пахомия, облек его в монашеские одежды и научил бодрствовать, как он это сам делал, половину ночи, а часто и всю ночь, читая Священное Писание. Старец также научил его поститься ежедневно до вечера летом, а зимой принимать пищу лишь раз в два или три дня, никогда при этом не вкушая ни мяса, ни вина, ни вареной пищи. Их богослужение состояло ночью из пятидесяти групп псалмов, оканчивающихся молитвой, а днем – из шестидесяти групп. Кроме этого, они непрерывно хранили память о Боге в уме и сердце по заповеди апостола (ср.: 1Фес. 5:17–18).

Чтобы обеспечить себя необходимым, но главным образом ради помощи бедным, они занимались плетением из ниток, волоса или пальмового волокна. Они работали даже ночью, одновременно читая вслух слово Божие, чтобы бороться со сном. Но если, несмотря на рукоделие, на них находил сон, они вставали и переносили песок в мешках из одного места пустыни в другое.

Как-то на Пасху Пахомий добавил немного масла в толченую соль, которая составляла обычную приправу к их скудной пище. Паламон ударил себя по лицу и в слезах сказал: «Вчера Господь мой был распят, а сегодня я буду есть масло!»

Пахомий не только добровольно терпел строгую дисциплину, установленную старцем, но прилагал все усилия, чтобы сохранить чистое сердце. Для этого он неукоснительно следил за помыслами и тратил все духовные силы, чтобы выучить слово Божие наизусть и усвоить его себе. Он имел привычку уходить в пустыню молиться или же всю ночь стоять среди могил с руками, воздетыми к небу, как распятый. При этом пот лился с него на землю так, что она размягчалась.

Во время его ночных молитв демоны неистовствовали и открыто на него нападали, но человек Божий приводил их в смятение, восхваляя Бога и понося тщетные козни лукавых духов. Когда их нападения стали более назойливыми, он еще усерднее принялся усмирять свое тело, моля при этом Господа отнять у него сон, пока он окончательно не восторжествует. Его просьба была услышана. С тех пор Пахомий был в такой милости у Бога, что тело его отчасти приобрело обещанную избранным нетленность: он мог без ущерба наступать на змей и скорпионов и переплывать Нил среди крокодилов.

После четырехлетней борьбы ему снова было видение о небесной росе, но он ждал еще три года, прежде чем углубиться в пустыню. Когда Пахомий дошел до места, называемого Тавенниси, на северо-восточном берегу Нила, он услышал глас с неба, приказывающий ему основать здесь монастырь. Получив разрешение от Паламона перед самой его смертью, Пахомий устроился на этом месте и в одиночестве предался строгому подвигу.

Затем к нему присоединился старший брат Иоанн. Они делили между собой всё, жили в больших лишениях и раздавали бедным плоды своих трудов, оставляя только крайне необходимое для жизни: два хлеба и немного соли на каждый день. В конце ежедневного бдения братья немного отдыхали сидя, не опираясь спиной о стену. Весь день они ходили под жарким солнцем, имея в мыслях Страсти Господа нашего Иисуса Христа и подвиги мучеников.

Ангел Господень явился Пахомию во время его бдения и трижды произнес: «Пахомий, Бог велит, чтобы ты служил людям и примирил их с Ним». С того момента вокруг него стали собираться жители окрестных деревень, желавшие разделять с ним аскетические подвиги. Каждый пребывал отдельно, как хотел, и вкладывал свою долю на материальные нужды общины. Пахомий смиренно служил им, готовил еду по их желанию, принимал гостей и прислуживал братьям, когда они болели, а сам довольствовался хлебом и солью. Эти грубые люди не проявляли к нему никакого почтения, презирали его смирение и издевались над ним.

Человек Божий терпел пять лет, пока не получил указание от Бога во время ночной молитвы. Тогда он установил для всех общий устав и властно прогнал всех, кто с ним не соглашался²¹⁴.

Тогда к нему пришли новые желающие вести монашескую жизнь. Пахомий испытал их как следует, заставил жить по Писанию, деля всё друг с другом, как это было в апостольской общине (ср.: Деян. 2:42–47). Он служил братии, как раньше, но в то же время учил их нести свой крест, следуя за Христом, не заботиться ни о чем, а только повторять в уме слова Господни.

По преданию, ему явился Ангел, одетый по-монашески, показав этим, какую одежду должны носить монахи, и передал скрижаль, на которой был записан устав общины. Согласно этому уставу, каждый должен был есть и пить в зависимости от своего телосложения и работы, но не мешать тем, кто желает вести более строгую подвижническую жизнь. Братия должны были жить в отдельных кельях, объединенных в «дома»²¹⁵ по сходству характеров монахов или роду занятий. Они должны были встречаться три раза в день и обращать к Богу по двенадцать раз определенное число псалмов и молитв. Пахомий возразил, что молитв слишком мало, но Ангел ответил: «Я заповедаю именно так ради уверенности, что даже самые малые смогут жить по уставу, не падая духом. Тот, кто совершенен, не нуждается в законе, так как у себя в келье он всю жизнь посвящает созерцанию Бога»²¹⁶.

Когда число братии достигло ста, Пахомий построил в монастыре церковь. По воскресеньям он приглашал сельского священника служить Божественную литургию, так как не позволил ни одному монаху стать священником, опасаясь, что тщеславие и зависть нарушат прекрасную гармонию обители. Монастырь в Тавенниси посетил св. Афанасий вскоре после своего посвящения в сан архиепископа Александрийского (329). Но Пахомий, узнав, что его хотят рукоположить в священника, скрывался до тех пор, пока архиепископ не уехал.

Св. Пахомий дал общине название Кинония, что значит «общение». Этим ясно обозначается, что монашеская община – образ Церкви в своей полноте, как евхаристическое собрание. Когда она стала очень многочисленной, св. Пахомий назначил двух добродетельных братьев себе в помощники: один из них управлял материальной стороной, второй отвечал за «дома»; другим было поручено заниматься больными, приемом гостей и продажей монастырских изделий. Три раза в неделю св. Пахомий сам просвещал всю общину и толковал Священное Писание. Два постных дня настоятели «домов» произносили огласительные поучения для своих монахов.

Когда к святому пришла его сестра Мария, он построил для нее в селе обитель. К ней присоединилось много женщин, которые вели такой же образ жизни, что и монахи. Сестер наставлял строгий и мудрый старец по имени Петр.

Св. Пахомий с большой осторожностью принимал желающих стать иноками и редко соглашался, если человек до этого вел нечистую жизнь или имел неуживчивый, сварливый характер, так как боялся, что таковой поведет других братьев к погибели. Но если он кого принимал, то боролся за него день и ночь, чтобы избавить от поработивших его страстей. Если монах сопротивлялся, Пахомий пытался исправить его и неустанно молился о нем, усугубляя пост, бдение и умерщвление плоти, чтобы он раскаялся и познал тайны монашеской жизни и мир послушания. Но если инок упорствовал в противостоянии, Пахомий отсылал его из общины, чтобы другие могли и дальше возрастать в страхе Божием. В один год Пахомий удалил таким образом до ста монахов, а община насчитывала триста.

Благодаря дару прозорливости святой распознавал проступки и порочные помыслы монахов. Он знал, как их уврачевать, прежде чем братия согрешат. Он исцелял больных и даровал освобождение бесноватым как среди братии, так и среди мирян, во множестве посещавших монастырь. Однако Пахомий никогда не приписывал себе этих деяний, но во всём полагался на волю Божию и потому никогда не роптал, если Господь не исполнял его молитвенных прошений. Он учил, что выше телесного исцеления – исцеление души, которая от заблуждения или небрежности переходит к познанию истинного Бога и раскаянию. Он никогда не просил у Бога видений, так как они могут породить прелесть, и говорил: «Если ты видишь чистого и смиренного человека – вот великое видение. Нет ничего выше, чем видеть невидимого Бога в видимом человеке, храме Божием».

Даже когда его постигала болезнь, блаженный не хотел, чтобы ему служили, и не соглашался ни на какие облегчения. Он принимал только одно лекарство – имя Господне и своим примером учил страждущих терпеливо переносить боль и хвалить Бога, чтобы быть достойными двойного венца – подвига и терпения в испытаниях. Когда братия болели, он безошибочно отличал, вызвана ли болезнь демонами или страстями, и учил, как победить их духовной решимостью. Но если речь шла о настоящей телесной слабости, он сам приходил прислуживать больным и даже давал некоторым мясо, несмотря на монастырский обычай не вкушать его.

Количество монахов всё увеличивалось. Получив откровение, св. Пахомий основал монастырь в Певоу (на коптском языке – Фбоу) ниже по течению Нила, примерно в трех километрах от Тавенниси. Это была обширная обитель, устроенная так же, как Тавенниси. Когда Певоу стал полностью заселен монахами, игумен монастыря Хеновоскион (по-коптски Сенесет) попросил святого взять его общину под свое управление с тем же уставом. Св. Пахомий отправился туда с несколькими братиями и оставил их там, чтобы они научили монахов дисциплине Кинонии. То же самое он сделал с монастырем Монхос (Фмусонс).

Он имел новое видение и основал еще один монастырь в Тсе (Тасе). По просьбе епископа Панополя (Хмима) он создал обитель и в его крае, лично трудясь с братиями на строительстве.

Вскоре именитый гражданин Петроний подарил Пахомию монастырь, созданный им в Фбеу (Тебе) недалеко от Диосполя. Св. Пахомий поставил во главе монастыря некоего Аполлония, а Петрония назначил настоятелем другого монастыря в Тсмине (Тсменай) рядом с Панополем.

Еще одно видение побудило подвижника создать огромный монастырь в Фенуме (Пишнум), далеко на юге, в пустыне Сне. Община из девяти мужских и двух женских монастырей насчитывала при жизни св. Пахомия три тысячи монахов и до семи тысяч после. Все жили в гармонии и верности законам, установленным человеком Божиим. Никто не занимался мирскими делами. Все постоянно возносились к Небу благодаря безмолвию и ангельскому образу жизни.

Святой часто посещал тех и других, просвещал их в Слове Божием, исправлял заблуждения и поощрял монашествующих дальше вести борьбу. Он обыкновенно жил в Певоуском монастыре как простой монах и член «дома» и подчинялся общей дисциплине. Непоколебимо утвержденный на скале смирения, он никогда не помышлял себя начальником или отцом монахов, а только слугой их. Во время одного из посещений Тавенниси он сел за ручной труд и выслушал наставление от юного монаха, который упрекнул его, сказав, что он работает неправильно.

Эконом большого монастыря Певоу должен был следить за материальным управлением Кинонии. Он собирал произведенные во всех монастырях изделия и обеспечивал монахов всем необходимым. Дважды в год братия собирались в Певоу: для совместного празднования Пасхи, а также в августе, после урожая, для того чтобы управляющие сдали счета; тогда же назначались новые руководители. Если Пахомий не имел времени на посещение монастыря, он посылал своего любимого ученика Феодора или писал эконому на тайном языке, понятном только им.

Лицо подвижника всегда было серьезным и грустным, ибо ему было дано Богом созерцать в видении вечные муки, уготованные грешникам и недостойным монахам. Поэтому он каждый раз в своих словах напоминал ученикам о предстоящем Суде. Как-то случилось, что умер нерадивый монах. Святой приказал не отпевать его и не совершать его поминовение. Он велел сжечь его одежду, что пробудило в братии страх и желание исправиться.

Однажды наступил голод, во всё время которого человек Божий ничего не ел и говорил: «Я тоже не буду есть, пока мои братья голодают и не находят себе хлеба для пропитания». Так он на деле исполнил слова апостола: Страдает ли один член, страдают с ним все члены (1Кор. 12:26).

Слава о св. Пахомии распространилась по всему Египту. Но некоторые усомнились в том, что он имеет дар прозорливости, и в истинности его откровений. Подвижника вызвали в Латополь (345) на собор епископов. На их расспросы Пахомий ответил, что Господь не всё время наделял его даром прозорливости, но только тогда, когда Он того хотел, для созидания Кинонии и спасения душ, а также по мере его собственной покорности воле Божией. Святой был оправдан и, возблагодарив Бога, сказал по поводу этого испытания, а также по поводу очередной ссылки св. Афанасия: «Нам необходимо претерпевать многие испытания, ибо они нам не вредят».

На Пасху 346 г. по Кинонии распространилась эпидемия чумы и унесла более ста братьев из числа самых лучших. В свою очередь заболел и св. Пахомий, но отказался от какого-либо особого лечения. Его тело чрезвычайно ослабело, но глаза горели. Первые дни Страстной седмицы он молился, чтобы единство Кинонии не было нарушено после его смерти. Потом собрал всех монахов и призвал их в свидетели того, что он ничего от них не скрывал и жил, как один из них, что он со всеми вел себя, как слуга и как кормилица, пригревающая своих детей. Он добавил, что созданные им по вдохновению Божию правила и предания – единственный путь к упокоению души и вечному спасению. Незадолго до Пятидесятницы он назначил Петрония своим преемником, хотя тот тоже был болен. Подвижник приказал братии больше не плакать, так как он получил указание от Господа присоединиться к святым отцам. Затем Пахомий строго приказал Феодору похоронить его тело в тайном месте, чтобы его не почитали, и призвал его заботиться о нерадивых монахах.

9 мая 346 г., когда преподобному было пятьдесят четыре года, его апостольская душа отошла ко Господу. Тогда произошло землетрясение, распространилось небесное благоухание и старейшие из монахов увидели, как Ангелы провожают душу святого к месту упокоения. Когда св. Антоний Великий узнал о кончине св. Пахомия, он, пребывая в далекой пустыне, назвал его новым апостолом и произнес великую похвалу созданному им общежительному образу жизни. В ответ на возражения, что он достиг большей славы отшельнической жизнью, Антоний сказал, что выбрал одинокую жизнь по необходимости, так как тогда киновий еще не существовало. При этом он добавил: «В Царстве Небесном мы увидим друг друга, мы увидим всех отцов и главное – нашего Господа и Бога Иисуса Христа».

После кончины св. Пахомия Петроний управлял Кинонией всего несколько дней и сам преставился. Авва Орсисий был назначен следить за соблюдением преданий и продолжать проповедническое служение по примеру св. Пахомия. Но из-за восстания Аполлония, настоятеля монастыря Монхос, Орсисий отказался от должности и вместо себя назначил Феодора.

После упокоения первых учеников св. Пахомия монастыри Кинонии процветали как числом братии, так и материально. Но расцвет их длился недолго, и они пришли в упадок, а затем полностью исчезли во время варварских нашествий.

Тем не менее установления, записанные правила и, главное, общежительный дух, оставленные св. Пахомием, были унаследованы Церковью как совершенный путь подражания апостольской общине и как лестница, ведущая в Царство Небесное²¹⁷.