митрополит Серафим (Александров)

Родился в семье чиновника.

Окончил Саратовское духовное училище и Саратовскую духовную семинарию (1889). Участвовал в полемике со старообрядцами. С сентября 1889 года — помощник саратовского епархиального миссионера при Братстве Святого Креста.

По вступлении в брак в 1890 году рукоположён во диакона. В 1891 году рукоположён во священника к Михаило-Архангельскому храму в селе Широкий Буерак Хвалынского уезда.

С 1894 года — самарский епархиальный миссионер.

Организатор первых в России епархиальных миссионерских курсов (1897), составитель популярного пособия для бесед со старообрядцами, участник ежегодных встреч с ними на Нижегородской ярмарке, член Самарского епархиального училищного совета (1901), благочинный единоверческих храмов (1903).

В 1906 году член 4-го отдела Предсоборного присутствия.

В 1908 году делегат IV Всероссийского миссионерского съезда.

С марта 1909 года настоятель витебского Рынково-Воскресенского храма, сверхштатный член Полоцкой духовной консистории.

С 1910 года оренбургский епархиальный противораскольнический миссионер.

С 1911 года протоиерей. В 1912 году делегат I Всероссийского единоверческого съезда. В 1913 году овдовел, дети: Маргарита, Владимир.

14 декабря 1914 года в Оренбурге хиротонисан во епископа Кустанайского, второго викария Оренбургской епархии. Хиротонию совершили епископ Оренбургский Мефодий (Герасимов) и викарный епископ Дионисий (Прозоровский). С 1915 года редактор неофициальной части «Оренбургских епархиальных ведомостей».

С 24 марта 1916 года — епископ Челябинский, первый викарий Оренбургской епархии. В июне 1916 года участвовал в торжествах канонизации митрополита Иоанна Тобольского.

С марта по ноябрь 1917 года временно управлял Екатеринбургской епархией вместо уволенного Временным правительством епископа Серафима (Голубятникова), отказавшегося признать Февральскую революцию.

Член Поместного собора 1917—1918 годов в Москве, участвовал во всех трёх сессиях, секретарь Соборного епископского совещания, заместитель председателя IX и X, член II, III, IV, V, VII, XVII отделов. Во время обсуждения вопроса, «кто должен стоять во главе епархии — епархиальный собор или епархиальный архиерей» стал глашатаем «консерваторов», отстаивавшим первый вариант, однако оговорился, что не ратовал за единоличное управление епископа: должно быть единое соборное начало, но во главе этого соборного управления стоит епископ «как носитель божественной власти и силы, но власти, не господства, „не яко обладающе“, но власти — проявляющейся в пастырско-отеческом руководстве решительно всею жизнью Поместной Церкви, при содействии ему в том клира и мирян».

С 19 марта 1918 года — епископ Полоцкий и Витебский.

22 апреля 1918 года был назначен епископом Старицким, викарием Тверской епархии.

С сентября 1918 года — временный управляющий Тверской епархией. С 1919 года — епископ Тверской и Кашинский.

В 1920 году арестован Тверской ГубЧК, через несколько дней отпущен.

С 1920 года — член Священного синода.

4 апреля 1922 года в Москве был арестован за «сопротивление изъятию церковных ценностей» и помещён во внутреннюю тюрьму ГПУ, а с июня 1922 года по февраль 1923 года находился в Бутырской тюрьме. После освобождения проживал в Москве без права выезда в Тверскую епархию.

В 1922 году возведён в сан архиепископа. Согласно воспоминаниям епископа Геврасия (Малинина), в сентябре 1923 года в Донском монастыре произошло совещание по вопросам переговоров и сближения с обновленцами и подготовки совместного Поместного собора, на котором присутствовало 27 «тихоновских» епископов и ближайшее окружение патриарха Тихона, на котором архиепископ Серафим убеждал всех, что ради необходимого мира с обновленцами придётся пойти на их условия, чтобы Патриарх сам отказался от Патриаршества, а обновленцы, якобы, потом восстановят его в «сущем сане». В конце своего доклада архиепископ Серафим заявил, что «очень желательно было бы присутствие на этом совещании архиепископа Феодора (Поздеевского), как авторитетного учёного и популярного в Москве святителя».

Был известен своими частыми и последовательными контактами с ГПУ. На этот факт указывал митрополит Петр (Полянский); в письме 14 января 1926 года Евгению Тучкову он писал, что частые посещения митрополитом Серафимом ГПУ истолковывались в народе не в его пользу, и его «народная молва прозвала даже „Лубянским митрополитом“». Ещё ранее, в мае 1924 года, бывший обер-прокурор и ближайший сподвижник патриарха Тихона Александр Самарин в письме руководству РПЦЗ утверждал, что введение такого запятнавшего себя сотрудничеством с ГПУ человека, как Серафим, было нужно для дискредитации патриарха Тихона: «Патриарху были указаны лица, которых желали бы видеть его ближайшими сотрудниками. Это — СЕРАФИМ, арх[иепископ] Тверской (Александров), которого Вы, конечно, помните по Собору, и прот[оиерей] В. П. Виноградов, профессор Московской Духовной Академии. Вся Москва убеждена, что эти два лица являются тайными агентами ГПУ и проводниками всех его замыслов в Патриаршем управлении. Их близость с Тучковым, главным следователем по церковным делам в ГПУ, их постоянные визиты к Тучкову и таинственные совещания с ним, их поведение в Патриаршем управлении подтверждают это. <…> К сожалению, подобные случаи у нас нередки. ГПУ достигает таких результатов очень простыми приемами: человека хватают, томят его месяцами в тюрьме, выматывают ему всю душу допросами и угрозами и, наконец, предлагают свободу под условием сотрудничества. И многие против этого искушения не могут устоять. Арх[иепископ] СЕРАФИМ и прот[оиерей] ВИНОГРАДОВ в свое время много пострадали и, вероятно, купили свою свободу и безопасность подобными обещаниями. Так как всякое лицо, которое Патриарх пожелал бы ввести в свое управление вопреки желанию ГПУ, немедленно было бы арестовано, ему поневоле пришлось вести об этих назначениях предварительные переговоры с Тучковым».

С 24 марта 1924 года — митрополит Тверской и Кашинский. 21 декабря 1925 года был арестован в Твери, но вскоре отпущен.

С 18 мая 1927 года — постоянный член Временного патриаршего Священного синода при митрополите Сергии (до «самоликвидации» в мае 1935 года).

С 15 июня 1928 года — митрополит Саратовский.

С 11 августа 1933 года — митрополит Казанский и Свияжский.

В 1933—1934 годы вёл работу по фиксации изменений в среде архиереев; датируемый 1934 года список обладает значительной полнотой: не упомянуты пять православных российских епископов: Памфил (Лясковский), Августин (Беляев), Дамаскин (Цедрик), Стефан (Адриашенко), Василий (Беляев), причём последний, скорее всего, по причине смерти. Примечательно, что в «Список» включены «непоминающие» епископы, в том числе и настроенные очень радикально, отрицавшие благодатность совершаемых в «сергиевской» Церкви таинств, при этом в «Списке» отсутствуют находившиеся в расколе обновленцы и григориане, даже поставленные до уклонения в раскол. Отсюда следует, что создатели списка, несмотря на запрещения в отношении «отделившихся», де-факто признавали их полноценными, благодатными архиереями, в отличие от григориан и обновленцев. Такого понимания и сейчас придерживается Русская православная церковь.

26 декабря 1935 года награждён правом преднесения креста за богослужением.

15 ноября 1936 года уволен на покой.

20 ноября 1936 года арестован в архиерейской квартире. 27 февраля 1937 года постановлением Особого совещания НКВД за содействие ранее репрессированным священникам приговорён к 3 годам ссылки в Северный Казахстан, где его поселили в городе Кустанае. 26 ноября 1937 года постановлением тройки УНКВД по Северо-Казахстанской области за «антисоветскую агитацию» приговорён к расстрелу и 2 декабря расстрелян на территории нынешней Кокшетауской и Акмолинской епархии.

Реабилитирован в 1989 году.