Святой равноапостольный князь Владимир и Крещение Руси. Древнейшие письменные источники

Πὶστει νοοῦμεν…

Верою разумеваем... (Евр. 11:3)

Научное издание

Содержание

Введение 

Монография посвящена истории окончательного утверждения христианства на Руси усилиями св. равноап. князя Владимира. Его деятельность отразилась не только в русских, но и в европейских, византийских и ближневосточных источниках, написанных его младшими современниками. В книге рассмотрена биография св. Владимира и история христианского просвещения Руси, начиная с эпохи Константинопольского патриарха Фотия. К исследованию привлечены все возможные источники, в том числе скандинавские саги.

Вокруг крещения и образа святого князя с самого начала складывались легенды, зафиксированные и в русской, и в европейской традициях. Большое внимание уделено истории сложения летописного рассказа о правлении святого князя. История св. Владимира всегда привлекала внимание исследователей, но произведения о крещении Руси и св. Владимире были изучены гораздо хуже циклов житий других русских святых. До сих пор не было издания, включающего все основные произведения о крестителе Руси. В книге собраны наиболее значимые с исторической и литературной точек зрения памятники, в том числе впервые после 1888 г. полностью опубликован текст древнейшей службы.

Для всех интересующихся историей древней Руси и становлением Русской Церкви.

Введение¹

Крещение Руси и принятие православия по Восточному обряду предопределило развитие культуры и историю страны от раннего Средневековья вплоть до настоящего времени. Литература, архитектура, изобразительное искусство, даже особенности городского быта и повседневные обычаи определялись христианским мироощущением.

Особенностью Руси эпохи принятия христианства было положение контактной зоны. Археологические открытия прошлого века на территории России, в Северной Европе, в Подунавье и в Польше, публикации и изучение арабских исторических и географических сочинений позволили оценить ситуацию, в которой произошло крещение Руси, иначе, чем это делалось в XIX – первой половине XX в. Выяснилось, что у скандинавов, торговавших и селившихся на территории современной Европейской России, самые тесные контакты в VIII–X вв. складывались со странами Арабского халифата.² Принятие Волжской Болгарией ислама в начале X в. вплотную приблизило его распространение к границам Руси. В VIII в. государственной религией Хазарского каганата стал иудаизм, а полиэтничная иудейская община Киева достоверно существовала в X в.³ С IX в. Русь совершала набеги на Византию, а в 867 г. Константинопольский патриарх св. Фотий пишет о крещении русов. Продолжатель Феофана сообщает об основании у них епархии. О торговых связях Руси с империей франков в IX–X вв. свидетельствует Баварский географ и Раффельшеттенский таможенный устав. Княгиня Ольга, приняв крещение от Восточной Римской империи (Византии), в Западной просила епископа у императора Оттона I.⁴

Св. Владимир действительно стоял перед выбором, какое именно исповедание единого Бога, Творца неба и земли, он должен принять для своей страны. Второй вопрос состоял в том, с какой империей быть в союзе, Восточной или Западной? В основном нашем источнике, русских летописях XI в., эта ситуация отразилась в рассказе о выборе веры князем Владимиром в легендарном облике. Сами статьи 6494–6496 (986–988) гг. содержат напластования из нескольких летописных сводов, и в окончательном виде этот текст сложился только к концу XI в. Тем не менее он зачастую привлекается исследователями как цельное повествование. Явный литературно-фольклорный характер рассказа заставлял искать для него различные образцы от гипотетического предания о крещении князя Бориса-Михаила Болгарского или князя русов в 867 г. до реально сохранившегося рассказа о принятии хазарским царем Буланом иудаизма.⁵

С деятельностью св. Владимира связано начало русской письменности и русской литературы. В Новгородской 1 летописи и в «Повести временных лет» в составе рассказа о крещении Руси под 6496 (988) г. есть сообщение: «И посълавъ, (Владимир) нача поимати у нарочитыя чади дѣти и даяти на учение книжное». Летописец пишет, что матери плакали по ним, как по мертвым, потому что люди были еще язычниками. Очевидно, князь хотел подготовить из числа «нарочитой чади» священников и диаконов, но это означало исключение из общинной жизни, и такая судьба совершенно не радовала «нарочитую чадь». Не вполне ясно, кто же были учителя этих детей. Крещение Руси произошло как раз в разгар войны Византии с Болгарией, которую император Василий, шурин Владимира, на первом этапе вел очень неудачно. Однако, возможно, что какая-то часть болгарских священников, то ли бывших в плену в Константинополе еще со времен Иоанна Цимисхия, то ли выступивших против тогдашнего царя Самуила (976–1014), прибыла в Киев.⁶ Они и могли преподать «учение книжное» на языке, хорошо понятном для носителей всех восточнославянских диалектов.

Все русские писатели XI в., о которых есть хоть какие-то биографические сведения, были монахами или священниками. Сфера применения письменности была гораздо шире. Например, из археологических слоев Новгорода конца X в. мы уже имеем образцы деловой письменности – надписи на деревянных цилиндрах, которыми запечатывали мехи с собранной данью.⁷ Вероятно, появление грамотных людей в княжеской дружине относится к периоду еще до крещения, но повсеместным это явление становится только после принятия христианства и, как следствие, славянской книжной культуры. О широком проникновении письменности в городской обиход во второй половине XI в. свидетельствуют берестяные грамоты, найденные теперь почти во всех древнерусских городах, где есть физические условия для их сохранения в земле. Благодаря систематическим раскопкам в Новгороде мы можем представить себе весь путь освоения письменности: от традиционных восковых дощечек, на которых переписывались псалмы, до изобретения собственного массового материала для письма – обработанной бересты.⁸ Между обыденной грамотностью и литературной деятельностью лежит определенный рубеж. Между крещением Руси и появлением первого достоверно известного русского писателя, митрополита Киевского Илариона,⁹ прошло 40 лет.

Как мы увидим дальше, первые произведения, посвященные Владимиру и крещению Руси, появились еще при его жизни. На следы их существования исследователи уже указывали.¹⁰

История крещения Руси и, соответственно, биография св. Владимира привлекали неизменное внимание исследователей, особенно в период подготовки к празднованию 1000-летия крещения Руси. На этом фоне удивительно невнимание к литературным произведениям, ему посвященным. Исключение составляет летописный рассказ, но это всего лишь часть богатой литературой традиции, сложившейся вокруг имени крестителя Руси.

Определенную роль в невнимательном отношении к памятникам, посвященным св. Владимиру, сыграло предположение, что его канонизация относится к XIII в., причем, скорее ко второй его половине.¹¹ Соответственно и все тексты получали позднюю датировку. Единственным исключением был фрагмент из «Памяти и похвалы Владимиру» Иакова Мниха, посвященный биографии князя. Он явно был написан до того, как в летописание вошла так называемая Корсунская легенда о крещении Владимира в Крыму (1070-е–1090-е гг.).¹² Но даже первую часть сочинения, собственно похвалу, где говорилось о крещении Руси, относили к XIII в. При этом тот факт, что в «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона, написанном несомненно до 1051 г., Владимир называется блаженным, т. е. святым, никто не отрицал. По мысли М.Д. Приселкова, Ярослав готовил канонизацию своего отца, но в ней ему отказали в Византии.¹³

И сочинения Илариона, и другие оригинальные произведения в большинстве посвящены крещению Руси и ее первым святым. Житийная традиция, рассказывающая о св. Владимире, столь же богата и многообразна, как и цикл, посвященный его сыновьям, свв. Борису и Глебу, но изучена значительно хуже.

Из XIII в. происходят два древнейших списка Проложного жития св. Владимира. Полный был выполнен в Болгарии в середине века.¹⁴ В отрывке Пролога XIII в. (ГИМ. Щук. 97) из текста Жития сохранился только один лист. В болгарском списке (РНБ, ОР, Q. п. 1. 63) воспроизведен текст из 2-й редакции Пролога. Он расходится с вариантом из 1-й редакции (РНБ, ОР, F. п. 1.47) в указании, какой храм был построен на месте крещения киевлян: церковь двух свв. мучеников Турова или св. Петра. Это указывает на длительность существования рукописной традиции до XIII в. Следовательно, Проложное житие святого князя появилось самое позднее в конце XII в. (см.: Гл. 3.2).

Есть прямое указание на существование жития св. Владимира в XII в. Сохранился список Студийского устава XII в., который был разделен на две части (РНБ, ОР, Соф. 1136 и Курский краеведческий музей, № 20959). Судя по тому, что в хранящейся в РНБ части служба свв. Борису и Глебу заново приписана на нижних полях почерком XIV в., соответствующий фрагмент кодекса пропал довольно рано. Теперь он хранится в Курске. В службе свв. Борису и Глебу XII в. есть помета: «чтетсѧжитиѥкнѧзѧВолодимира, и томь ѥсть моучниѥс(вя)тою Бориса и Глѣба». Службы Владимиру в Уставе нет. Текст, содержащий жития свв. Владимира, Бориса и Глеба, тоже неизвестен, но, если уставщик на него ссылается, то такой список имелся в библиотеке. Это могла быть «Память и похвала» Иакова Мниха, где помимо вставной статьи о княгине Ольге был рассказ о Борисе и Глебе. Возможно и то, что это была отдельная рукопись, содержавшая жития некоторых русских святых. В отличие от своих сыновей, Владимир в Уставе не назван святым. Возможно, это отражает реальный этап становления общерусского почитания князя в первой половине – середине XII в. А. С. Хорошев полагает, что он был канонизован еще в XI в.¹⁵

В Русской церкви эпохи раннего Средневековья, как и в Византийской, не было установленной процедуры канонизации. Местное почитание святого складывалось постепенно. О его общецерковном признании можно судить по службам, житиям, минеям и упоминаниям в месяцесловах Евангелий и Апостолов. Так как все русские рукописи Нового Завета в XI – начале XII вв. были списаны с болгарских оригиналов, то они не отражают практику Киевской митрополии. Первым памятником, куда вошли русские праздники, был месяцеслов Евангелия-апракос Мстислава Великого начала XII в. Освящение Софийского собора в Киеве митрополитом Ефремом (около 1054–1062) упоминается под 4 ноября, а память свв. Борису и Глебу под 24 июля.¹⁶

Как видно из истории создания преп. Нестором жития св. Феодосия Печерского, работа агиографа зачастую предшествовала официальному прославлению святого. Нестор закончил свою работу до 1088 г., когда умер игумен Никон, а мощи святого были извлечены из земли и помещены в храме только в 1091 г. Повеление занести Феодосия в Синодик, согласно «Повести временных лет», князь Святополк Изяславич дал только в 1108 г. Первой половиной XII в. датируются древнейшие списки службы св. Феодосию. Самые ранние списки службы св. Владимиру (стихиры и канон) датируются серединой – второй половиной XIV в. (РНБ, ОР, Соф. 382, 386).¹⁷ Но от XIV – начала XV в. сохранилось такое количество вариантов, что это заставляет предполагать их появление не во второй половине XIII в., а в XI–XII вв.¹⁸ Служба св. Владимиру практически не изучена.

Владимир, единственный из всех русских князей и святых домонгольского периода, стал настоящим фольклорным героем. Под именем Владимира Красное Солнышко он является одним из главных персонажей былинного эпоса. При этом св. Владимир совершенно не фигурирует в духовных стихах. Церковная традиция XVI–XVII вв., как и былины о Владимире Красное Солнышко, должна стать предметом отдельных научных изысканий.

Хронологические рамки данного исследования ограничены периодом от эпохи жизни самого святого князя до создания в 1414 г. сборника Матвея Кусова, известного в науке как «Мусин-Пушкинский». Как будет показано дальше, это не начало, а завершение процесса формирования ядра Владимирского цикла. На этом создание новых произведений, посвященных крестителю Руси, не остановилось, и они будут указаны в Главе 6, посвященной истории рукописной традиции.

Отсутствие сводной публикации всех произведений, посвященных св. Владимиру, создает большие трудности для исследователя. История изучения и публикации житий начинается с преосв. Макария.¹⁹ Все известные ему произведения собрал А. И. Соболевский.²⁰ Сводка списков житий и служб (без разделения на редакции) была выполнена Н. К. Никольским.²¹ Следующее комплексное исследование было предпринято Н. И. Серебрянским.²² Исчерпывающую работу, посвященную этому вопросу, готовил А. А. Шахматов. Книга прошла две корректуры, но из-за Октябрьского переворота 1917 г. и Гражданской войны так и осталась незавершенной. В обеих корректурах отсутствует окончание текста, либо не дописанное самим ученым, либо утерянное впоследствии.²³ А. А. Шахматов выделил виды и редакции Проложного жития (6 видов); 2 редакции Краткого вида Обычного жития и 6 редакций Распространенного вида Обычного жития. Судя по другим его публикациям, он выделял также Житие особого состава (иначе – Легендарное).

Первым этапом должна быть систематизация известных памятников, которая и предлагается в Главе 3. В основу была положена схема А. А. Шахматова из его неоконченной книги. Кроме того, учитывались данные последних исследований Похвальных слов св. Владимиру.

В этой книге издаются: «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха, Проложное житие 1-го и 2-го вида, Краткий вид Обычного жития и 4-я редакция Распространенного вида, Особое житие, две редакции службы по древнейшим спискам. В Приложениях сведены данные об известных списках произведений Владимирского цикла.