Письма Вениамина, архиепископа Иркутского, к Казанскому архиепископу Владимиру

Из Посольского монастыря

5 сентября 1862 года

Три письма получил я от вас с настойчивою просьбою как можно больше и чаще писать о Забайкальской миссии. Не могу не признать основательности ваших доводов о необходимости извещать о действиях наших миссий, так мало известных в самой России; особенно не могу не согласиться с приведенными вами доводами приснопамятного основателя Алтайской миссии, архимандрита Макария ⁸). Но вы, кажется, полагаете, что стоит только нам переплыть через Байкал, и язычники тотчас пойдут к крещению по первом представлении Евангельской истины их здравому смыслу. В самом деле, какая противоположность между светом Евангельской истины и тьмою грубого шаманства? И чего бы, кажется, легче – убедить шамана переменить нелепое суеверие на непреложную истину св. веры? Так большею частью и судят издали; так отчасти судил и я. Но трехмесячный опыт достаточен был для того, чтобы не умом только убедиться, а всею душою прочувствовать всю глубину и силу слов Господа: никтоже может приити ко Мне, аще не Отец, пославый Мя, привлечет его (Иоан. 6:44). Есть шаманцы (не говорю о буддистах-ламайцах), которые сами не раз читали св. Евангелие, и все-таки не только не расположились к вере в Евангелие, но еще с каким-то непостижимым изуверством стоят за свое суеверие. Такие явления, понятные истинным христианам, разрушают всякую уверенность в собственном довольстве⁹ для обращения суеверов и побуждают больше всего молить Господа, чтобы Он Сам, имиже весть судьбами, привел заблудших на путь правый и просветил светом своего Евангелия. Впрочем, в удовлетворение вашей настойчивой просьбы я решился написать вам не об успехах своих, до которых еще далеко, и даже не о деле, которого, можно сказать, почти еще не было, а о первом знакомстве с делом, – с обещанием в случае ошибочности первого взгляда исправить его впоследствии. Может быть, письмо мое будет слишком длинно; но таково свойство первого впечатления, что невольно заставляет быть многословным.

В Посольский монастырь, первый стан Забайкальской миссии и назначенное мне местопребывание, я прибыл вечером 2 июня. Две каменные церкви его с такою же оградою и поставленными на переднем фасаде настоятельскими кельями, окруженными высокими кедрами, издали приветствовали меня в моем плавании по Байкалу. Поставленный на берегу моря (так здесь принято называть Байкал), монастырь кажется как бы плавающим по морю. А под осиянием вечерних лучей солнца, с своими белеющимися церквами, он мне казался горним Иерусалимом, сходящим с небес, который тайнозритель Иоанн созерцал в своем видении¹⁰. Я молил Господа, чтобы он соделал его горою Сионскою, градом Бога живого, к которому должны приступить все блуждающие во тьме языческого суеверия.

Назначение служить просвещению верою монголов-бурят Посольский монастырь получил при самом своем основании¹¹. В 1681 году здесь основалась первая Забайкальская миссия, состоявшая из десяти монахов (под начальством игумена Феодосия) и прибывшая за море из Москвы по повелению царя Феодора Алексеевича и по благословении патриарха Иоакима. И после этого монастырь долго удерживал свое миссионерское назначение за Байкалом; несколько времени находился также в заведывании начальника Пекинской миссии, управлявшего им чрез наместников. Внешним устройством своим он обязан лицу, имеющему также важное значение в истории русских миссий. Это был «купчина Пекинского коровану» Григорий Афанасьевич Осколков, известный ходатайством перед китайским правительством о дозволении России держать свою миссию в Пекине. На обратном пути из Пекина он умер в Монголии¹², а тело его привезено в Посольский монастырь, где благодарная братия устроила над могилою его каменную часовню и доселе поминает его как создателя и благотворителя своей обители¹³.

По прибытии в монастырь я горел желанием поскорее видеться и беседовать с своею непросвещенною верою паствою. Случай представился скоро. Через пять дней по прибытии я приглашен был в ближайшее к кочевке кударинских бурят¹⁴ селение (Тварогово, в тридцати верстах от Посольского монастыря) для служения по случаю храмового праздника и ярмарки. Местный священник, знакомый со всеми инородческими властями, обещался в собственном доме познакомить меня с тайшею, зайсанами и шуленгами¹⁵, которые, по его словам, непременно должны были прибыть на ярмарку и даже быть в церкви. Я уже обдумывал, что буду говорить с ними об истине христианства и об их заблуждении.– Но расчет наш оказался неверен. Вероятно наперед узнавши о моем приезде, из властей никто не явился на ярмарку, и простые буряты держали себя слишком далеко, чтобы иметь случай беседовать с ними. Огорченный первою неудачею, я решился ехать на Селенгу совсем с другою целию, и здесь-то сверх ожидания, встретил две больших толпы бурят. Возвращавшиеся с ярмарки буряты сошлись со мною на перевозе и как ни старались уклониться от меня, я нашел случай зоговорить с ними о вере. Ответ на мои слова у всех был один: «Бог дал семьдесят семь языков и семьдесят семь вер. Вы – русские, вам Бог дал и веру русскую, а нам бурятам дал бурятскую». На это возражение, казалось, нельзя было отвечать иначе, как отвечают мнимым прогрессистам, проповедующим ту же самую мысль, только несколько общее и отвлеченнее. Но буряты понимали веру гораздо обширнее, относя к ней весь свой быт со всею обстановкою в отличие от быта и образа жизни русских. Поэтому они стали ссылаться на свое неуменье жить по-русски, есть хлеб и жить в домах вместо юрт. Впрочем, в заключение объявили, что если велит креститься царь и крестятся их начальники, то и они не откажутся от крещения.

Понятие о вере, как о всем быте народа со всею его обстановкою, обыкновенное у всех младенчествующих народов, у бурят – шаманцев и ламайцев – могло сложиться и вследствие обстоятельств, – потому что доселе всякий крещеный бурят выселялся из своего улуса к русским и делался русским не по вере только, но и по всему образу жизни; и вы сделали бы тяжелое оскорбление крещеному буряту, назвавши его бурятом, а не русским. – Переселение это делается, сколько по естественному расположению с переменою веры переменить и жизнь, столько же и по нужде. Крещеный бурят среди некрещеных есть всегдашний исповедник, если не мученик, особенно среди ламского населения, и самая бдительная и благонамеренная полиция не может защитить его от притеснения его бурятских начальников и простых бурят. Как вредно такое положение крещеных бурят в деле распространения христианства, я не раз испытал сам. После нескольких слов о вере бурят непременно задает вопрос, что ему делать, если не согласятся с ним креститься жена и дети. Мне случалось встречать бурят, давно расположенных к христианству, даже перенесших много оскорблений за свои убеждения, и все еще остающихся некрещеными, потому что или переселение было бы для них разорением, или не могут убедить креститься свое семейство. Нельзя не пожелать, чтобы гражданское начальство в видах самой гражданской цивилизации поставило везде тайшей и других начальников из крещеных бурят, или так называемых оседлых ясачных инородцев, которые своим примером и влиянием ввели бы между инородцами оседлую жизнь и уничтожили бы сочувствие к Монголии, которое ламайцы доселе питают к ней как родине своей веры.

Так как по словам первых моих знакомцев из бурят, дело обращения к христианству стоит за начальниками, то я решил обратиться и к ним с Евангельскою проповедью, и 24 июня нарочно приехал в Кударинскую степную думу. По случаю потопления Цаганского улуса от бывшего в прошлую зиму землетрясения, при думе теперь живет много бурят-переселенцев и в числе их сам тайша Заяхан Хамаганов, более других пострадавший от наводнения. Потому сделать собрание бурят здесь было легко, и тайша для собеседования со мною, действительно, собрал большой суглан¹⁶, так что все не могли поместиться в довольно обширном здании думы.

Беседа моя к собранию продолжалась около часа, если не больше. Все слушали с заметным вниманием, особенно когда я говорил о постигшем их бедствии от землетрясения, как вразумлении Божием к принятию св. веры, и о своем назначении с настоящего года быть для них учителем веры. Некоторые, по забывчивости, даже вслух выражали одобрение на слова мои; но когда я к концу беседы попросил каждого высказать свое мнение, все оказались не знающими русского языка, кроме тайши, который на этот раз постыдился притворяться. – Это обыкновенная уловка бурята притворяться не понимающим, когда не хочет дать ответа. Бурят поважнее обыкновенно говорит через переводчика, чтобы показать свою важность, потому что по азиатским понятиям гораздо важнее говорить через переводчика, чем непосредственно, – или для того, чтобы иметь время обдумать ответ. Узнавши эту привычку, после я всегда старался, прежде всего, заставить бурят говорить по-русски, и для этого начинал разговор о чем-нибудь таком, о чем он охотно заговорить может, и потом уже переходил к разговору о вере. Относительно кударинских бурят мне прежде было известно, что все они, не исключая женщин и детей, более или менее знают по-русски. Потому, не смотря на отказ их говорить со мною, я продолжал еще несколько времени свою беседу, чтобы, по крайней мере, оставить у них в памяти истину Евангельскую, в надежде возращения посеянного семени благодатью Божией. – После мне сделалось известно, что тайша, не смотря на свое редкое для бурята образование, фанатически преданный шаманству, собрал на суглан таких лиц, на обращение которых всего менее можно было рассчитывать.– Наконец, выразивши собранно свое желание чаще быть у них для собеседования о вере, я отправился к шуленге (родовому голове) Сувору Соктоеву, не бывшему на суглане, но, как мне сказывали, расположенному к христианству.

Фанатическая преданность шаманству тайши Заяхана Хамаганова (говорят, он сам шаман) кажется, много вредит распространенно христианства между кударинскими бурятами. – Мне сказывали, что Сувор Соктоев еще в прошедшем году на суглане обявил миссионеру протоиерею Доржееву¹⁷ о своем намерении принять христианство. Объявляя об этом публично, он надеялся, что вслед за ним тоже объявят и другие. Но когда увидел, что его никто не поддерживает, и сам остался в нерешительности.

Шуленга встретил меня за забором своей юрты и много извинялся, что принимает в летней кочевой юрте, а не в зимовье, которое у него устроено по-русски. В переднем углу я увидел у него ламских бурханов (кумиры буддийские) с жертвами пред ними (вода и яровая рожь в медных чашечках и китайские курительные спички). Сувор давно понял нелепость шаманского суеверия и давно переменил его на ламское. На вопрос мой, знает ли он свою новую веру, шуленга с откровением отвечал: «во тьме ходим! по-русски я читаю, а по-монгольски не учился, и потому знаю только то, что говорили мне приезжие ламы». На приглашение принять христианство, которое ему более известно, чем ламство, Сувор отвечал, что он давно бы готов креститься, но отец не дает ему на то благословения, – которое, прибавил он, и христианская вера велит уважать. Но отец его еще прежде дозволил креститься своей жене, матери Сувора. Следовательно, настоящая причина отказа была не та. Не говоря о затруднении, в какое он мог поставить себя, по принятии христианства, к своему начальству, шуленга не решался принять христианство еще по семейным обстоятельствам. У него две жены, равно любящие его и любимые им: с принятием христианства он должен будет отказать одной. Он сам потом высказался, что когда он в первый раз объявил о своем желании креститься, то домашние оплакивали его как мертвого. Поскольку ни ламская, ни шаманская вера не учит многоженству, то не законно ли было бы воспретить инородцам эту вольность, так вредную для них во всех отношениях?

Во время собеседования моего с шуленгою, в юрту его мало-помалу набралось довольно бурят его родовичей, живших с ним в одном улусе. Пример родового головы, давно оставившего шаманство, которого они держались, и тут же свидетельствовавшего об обманах шаманов, много должен был подкреплять мое слово к собравшимся шаманцам. Но неверие и тут нашло возражение. Когда необходимость переменить суеверие на веру сделалась очевидною, один из собратий шепотом обиженного выразил мне, что я напрасно убеждаю их принять христианство. «Ведь, мы, говорил он, ходим же в церковь и ставим свечи, особливо в Екатеринин день (24 ноября – храмовой праздник в соседнем христианском селении: на что ж нас еще заставлять креститься?» Я воспользовался этим, чтобы показать им, что чествуемые ими святые, как великомученицы Екатерина и св. Параскева, были крещеные и за крещеную веру приняли мучение. «Как же вы, прибавил я, чтите крещеных святых, а веры их, которая их сделала святыми, принять не хотите?». Но буряты кланялись мне и просили оставить их при старой вере: «мы буряты, и жить должны по бурятской вере».

Наконец вбегают в юрту два маленькие сына шуленги, и, увидевши меня, подходят ко мне на благословение. Благословивши их, я спросил, как их зовут и чему они учатся. Оказалось, что хоть они не крещены, но имена у них христианские и учат они краткую священную историю с кратким катехизисом. – Нужно заметить, что в русско-монгольских школах при степных думах все дети без различия веры учат христианские молитвы, Символ веры и заповеди Господни; учителя также избираются без различия веры – христиане и язычники; но учат везде одному и по одним книгам. – Одного из сыновей шуленги я заставил прочитать молитву пред учением. С чувством истинного умиления слушал я эту молитву из уст малютки язычника, молил вместе с ним Господа, чтобы он сам просветил сердце его Духом Святым к уразумению того, чему его учат бессознательно. На вопрос мой, хочет ли он ехать ко мне в Посольск, дитя весело отвечал: «хочу!» Но когда я предложил ему вопрос, хочет ли он креститься, – он серьезно взглянул на меня и отвечал: «нет!».

Не с отрадою в душе оставил я эту юрту, в которой видел такую борьбу различных вер, положивши в уме не пропускать ее в будущие поездки.

В Кударинском ведомстве долго совсем не было миссии, хотя 4 500 душ некрещеных бурят и заслуживали бы того, чтобы иметь своего миссионера. На первый раз предполагается нанять при степной думе временную квартиру для приезда миссионеров из Посольского монастыря, и завести походную полотняную церковь; но доселе пока не имеется для сего ни средств, ни людей свободных¹⁸. Ищите нам достойных людей, особенно из монашествующих. Добрая монашеская жизнь и усердие к просвещению заблудших – суть главные качества желающего принять на себя миссионерское служение: все прочее приложится само собою. Для походных церквей весьма пригодны были бы печатные масляными красками образа Г. Лазарева, если бы отпускались по более сходной цене и по содержанию своему более приспособлялись к нашим иконостасам.

Желающие принять христианское участие в просвещении заблудших доставлением, по мере сил и усердия, средств миссии, могут адресовать свои пожертвования для них чрез г. Иркутск в Посольский монастырь на имя начальника Забайкальской миссии преосвященного Вениамина епископа Селенгинского.

28-го сентября 1862 года

Июня 27-го я отправился из Посольского монастыря к монголам-бурятам селенгинского ведомства, живущим по реке Селенге, от Верхнеудинска до китайской границы.

От Посольска до Верхнеудинска совсем нет инородческого населения. Но с первой станции за Верхнеудинск почти рядом начинают тянуться по степи бурятские улусы. Здесь я в первый раз увидел во множестве предметы их суеверного чествования. Бумханы (в роде часовен) и обоны (в роде костров) повсюду виднелись на вершинах гор, вдоль столбовой дороги, чтобы отвлекать к себе злых духов (читкуров) от лежащих по другую сторону дороги бурятских улусов. И раздражашеся дух мой при виде мест, наполненных идолами. И дивился я веротерпимости русского человека, который, при всем отвращении к лжеверию, и перстом не коснется суеверных чтилищ. На вопрос: «что это за предметы расставлены по горам?» крестьянин только ответит вам: «это тварь (буряты) наставила своим бурханам (богам)», и проедет мимо, как бы ничего не замечая.

В Селенгинске, некогда бывшем местопребыванием св. Иннокентия и главном поприще его апостольской деятельности¹⁹), обратили мое внимание остатки английской миссии, не так давно выехавшей из России²⁰. В деле обращения инородцев к христианству, кажется, не имела успеха эта миссия, несмотря на долговременное пребывание свое в России. Затруднения, встречающиеся ныне в этом деле, не могли не вредить и английской миссии в свое время. Доселе остается после них довольно обширное заведение, дом, типография и библиотека. Библиотека находится у одного жителя Селенгинска, который хранит ее в ожидании, не будет ли требования на нее от прежних ее владельцев²¹. А типография переведена в Иркутск и теперь, говорят, находится в кладовой какого-то присутственного места, вероятно, в ожидании, не найдется ли человек, который бы сделал из нее надлежащее употребление. Из этой типографии в свое время вышли десятки тысяч экземпляров Библии на монголо-бурятском языке²²; но теперь и следа их не видно: ламы истребили все, что ни распространяли в народе английские миссионеры. В Селенгинске я достал один экземпляр Ветхого Завета, благодаря усердным поискам миссионера, священника Иоанна Никольского²³ и М. А. Б.-Р.²⁴, а Нового Завета доселе не мог достать, несмотря на предложение заплатить, что бы ни потребовали ²⁵. По свидетельству знатоков монголо-бурятского языка, переводы английских миссионеров едва ли не лучше всех известных переводов на этот язык. При переводе они держались средины между книжным монгольским и простым бурятским. Оттого их перевод заключает в себе два лучшие качества: благородство языка, необходимое для слова Божия, и удобопонятность для всякого бурята. Если бы и наша миссия владела хоть частью тех средств, которые были в распоряжении английской миссии, то полезно было бы снова отпечатать этот перевод не для обращения среди некрещеных, у которых он подвергся бы прежней участи, но для руководства миссионерам и крещеным бурятам²⁶.

Обращая внимание на средства, которыми владела английская миссия, я не мог не подивиться огромности этих средств. И все они достаются английской миссии без всякого пособия от казны, единственно от своих обширных и богатых миссионерских обществ. Не привыкши, подобно нам, на всякое доброе дело ожидать пособия от правительства, англичане охотно вносят свои капиталы не на одни торговые и промышленные предприятия, но и во всякие благотворительные общества²⁷. Пора бы и нам, православным христианам, – особенно теперь, когда правительство дает столько простора для самостоятельного развития сил народных – воспользоваться этим примером и позаботиться о наших, внутри России находящихся, миссиях. У нас много благотворительных христиан, готовых на всякое пожертвование ради доброго дела; но нет людей, которые направляли бы к наилучшим целям эту благотворительность. Между тем от недостатка средств и самые миссии наши постоянно стесняются в своей деятельности и не только забывают и думать о каких-нибудь обширных заведениях для своей цели, но иногда удерживаются от лишней поездки в соседний улус, потому что и на это также требуются деньги, не говоря уже о необходимых вспоможениях инородцам.

Из Селенгинска, по обстоятельствам я должен был поспешить в Кяхту и вместо буддистов-ламайцев, для которых ехал, первый опыт проповеди должен был сделать китайцам. Май-майченские китайцы, по крайней мере те, которые ежедневно бродят по Кяхте, все говорят по-русски, но таким непостижимым наречием, что для беседы с ними я должен был прибегнут к посредству переводчика. Но китайцы еще меньше отрадных надежд подали мне, чем кударинские буряты²⁸. Не имея религиозных чувств, они не чувствовали потребности и в истинной вере. Из любопытства был я в китайской кумирне в Май-май-чене. Кумиров в ней едва ли не более, чем в буддийских кумирнях; но все это изображение не богов, в собственном смысле, каких бы то ни было, но, как объяснили китайцы, героев, или вернее – вообще великих людей, оказавших важные услуги человечеству. Служение им (пред кумирами стоят постоянно жертвы) есть также не более как гражданская обязанность, возлагаемая правительством на дзар-гучея (градоначальника) и глав семейств, которых в Май-май-чене почти не бывает. Здесь живут только приказчики, большею частью люди молодые, мало думающие о какой бы то ни было вере. На слова о вере они отвечают улыбкою, обличающею легкомыслие и всем известную китайскую гордость. В Троицкосавске один священник (Константин Сотников) с заботливостью старается о покорении святой вере своих гордых соседей и успел приобрести от них личное уважение и доверенность; но успеха от своей проповеди еще не видел.

Из Кяхты началось мое собственно-миссионерское путешествие, для которого я выехал. Сначала я отправился на восток по китайской границе, вверх по Чикою. Здесь население идет по большей части узкою долиною между хребтами гор, расположенными вдоль по течению рек. Великолепные виды, умеренный и приятный климат и редкая по хлебородию почва часто заставляли меня задумываться, как мало мы, русские, знаем свою Россию: в каких мрачных, нередко ужасающих, видах представляется воображению русского крестьянина Сибирь, особенно такой отдаленный край, как Забайкальская область, и он теснится полуголодный во внутренних губерниях, боясь и подумать о переселении в Сибирь!

Первыми обитателями этих мест были буряты-монголы. Они же первые из русских монголов сделались и последователями буддизма, – из жаркого климата Индии наконец достигшего и до холодного климата России. В настоящее время монголов-бурят в этой местности считается до семи тысяч душ обоего пола.

Проповедь моя о Христе и здесь, как у кударинских бурят, естественно, прежде всего была обращена к простым бурятам, которых всегда удобнее встретить и на полях и в улусах. Для привлечения их к себе мне не нужно было употреблять никаких стараний. Свойственное всем необразованным народам любопытство влекло их ко мне везде, куда я ни приезжал. Стоило только остановить экипаж, и тотчас толпы бурят окружали его со всех сторон. Увидевши пред собою духовное лицо, все друг перед другом спешили принять благословение, наклоняя головы и поднимая сложенные ладонями руки от груди ко лбу; некоторые же, в знак особого уважения, делали при этом по три земных поклона.

Из этого можно было уже догадаться, что отношения простых бурят-ламайцев к христианству такие же, как у бурят-шаманцев: у тех и у других одно и то же понятие об одном Боге и данных им разных верах и о необходимости каждому народу держать свою веру. «Ваш Бог – наш Бог, ваш лама – наш лама; Бог один, вера разна», – говорит бурят русскому при рассуждении о вере. До чего простирается это, можно сказать, безразличие в вере у простых бурят, показывают следующее, бывшие со мною, случаи. В Харацае (на реке Джиде, по границе китайской) один бурят, почитая меня за такого же хамбо-ламу (первенствующего ламу), какой и у них, явился ко мне с жалобою на своих лам за то, что слишком много берут за похороны, и просил меня заставить лам хоронить бедных бурят дешевле. Сколько я ни уговаривал его оставить лам и не искать от них погребения, он не хотел внимать моим словам и не переставал просить о том же. Матери-бурятки, поднося детей своих под благословение, рекомендовали мне посвященных ими в ламы, в полной уверенности получить от меня одобрение за посвящение в звание, к которому принадлежу сам. В одном месте, молившиеся на горе буряты, увидевши меня, тотчас подбежали ко мне и с чувством самодовольства стали объяснять мне, что они «служили молебен, – так, по своему, – на счет скота».

Что такие отношения к христианской вере и к ее служителям у простых бурят искренни, в этом, кажется, нельзя сомневаться, но и заключать из этого о близости их к благодатному царству Христову было бы слишком поспешно. Они могут креститься и в большом числе, если подадут в том пример начальники и особенно ламы. Но без этого убеждение каждого бурята в отдельности большею частью остается без последствий. Он всегда будет ссылаться или на начальников или на общество, от которых боится отделиться. И самый индифферентизм их, кажется, больше вреден для христианской проповеди, чем полезен. Когда я излагал пред бурятами учение христианское, они слушали меня с большим вниманием и громко одобряли все, что я ни говорил им. «Хороша русская вера», говорили мне буряты, и потом прибавляли: «ладна и наша – ламайская». Что через это в головах их ложились совершенно противоречащие понятия, о том никто из них и не думал.

Но самое важнейшее противодействие христианской проповеди, как и самое важнейшее зло в здешнем крае, составляет ламство. По буддийскому учению, последователь его в равной мере должен благоговеть к трем драгоценностям: к Богу (он же Будда, Шак-ямуни или Шигмуни), его закону и санге (братству или ламству). Не верить ламе все равно, что не верить самому Богу или Будде. Когда я пред простыми бурятами раскрывал обман лам, на меня смотрели с удивлением и с робостью замечали мне, что о ламе нельзя слова сказать худого. По укоренившемуся обычаю (хотя и противному их вере и запрещенному законом), в ламы посвящаются дети часто при самом рождении: едва младенцу обреют голову (знак посвящения в ламы: простые буряты носят косу на манер китайцев), как родители становятся к нему уже в почтительное отношение, называют его ламою и делают для него все, что бы ни потребовало капризное дитя. И всякий лама, приходя в юрту простого бурята, становится господином юрты, делает приказания, как настоящий владелец, и даже, говорят, посягает на такие предметы, неприкосновенность которых освящается законом и природою. Казалось бы, при чрезвычайном умножении лам, уважение к ним само собою должно уменьшиться; но ламы умели и это обратить в свою пользу. Чтобы закрепить за собою народ, они в каждом значительном семействе, где не менее трех сыновей, непременно одного посвящают в ламы и таким образом все почти семейства поневоле заинтересовывают в своем обширном сословии. Если бы не помогло и это, они покорили бы народ мнимыми чарами и угрозою начитывания. Простой бурят от души верит, что всякий лама может начитать ему беду, какой и не воображал он: тибетские книги, которая читают ламы, представляются ему как бы волшебными книгами, в которых лама найдет все, что ему угодно²⁹.

Несмотря на все сии препятствия, я возвещал имя Христово везде, где находил людей, способных понимать меня. Вход в юрту бурята открыт всегда, и он нисколько не удивится, увидевши в своей юрте непрошенного гостя, – потому что приемом не стесняется: в чем был, в том и остается; а дети даже не заботятся надеть одежду, оставаясь в своем естественном костюме. Общей проповеди много помогает то, что многие из бурят, более или менее, понимают русский язык, так что в каждой толпе непременно найдется человек, который поймет и охотно передаст другим речь русского ламахая (ламы или священника). Ожидать успеха от какой бы то ни было проповеди тотчас после проповеди, было бы слишком большою самонадеянностью. Вековые суеверия и предрассудки, как бы ни были нелепы, не уничтожаются часовым убеждением, особенно когда касаются предметов религиозного чествования. Но я учил и других убеждал учить, в том христианском уповании, – да егда приидет Утешитель, Дух Святый, воспомянет им все, – что говорено им мимоходом, и уяснить то, что они, может быть, и не совсем поняли. Мы призваны насаждать и напаять, а возвращает Бог. Но, как говорит Апостол, ни насаждай есть что, ни напаяяй, но возращаяй Бог (1Кор. 3: 7). Ему, общему Отцу всех, убеждал я молиться своих слушателей, чтобы Он Сам Духом Своим Святым научил их единой истинной вере. Многие опыты показали, что слово о Христе, сказанное за несколько лет, приводило неверующего к святой вере, когда благодать Божия, коснувшись его сердца, живее представляла его сознанию то, что прежде для него было неясно.

Наконец, нужно было обратиться с проповедью о Христе распятом и к руководителям народа – ламам. С одной стороны, помысл говорил мне: ни от терния чешут смоквы, ни от купины емлют гроздия (Лук. 6: 44); а с другой, слышалось и то: како уверуют, его же не услышаша? Како же услышат без проповедующего (Рим. 10: 14)? И дух, идеже хощет, дышет, и глас его слышиши, но не веси, откуду приходит, и камо идет: тако есть всяк человек, рожденный от Духа (Иоан. 3: 8). Были же ламы, которые не только принимали святую веру, но и сами становились проповедниками.

Первое посещение сделано мною ламам Цонгольского дацана (монастыря), лежащего на правом берегу Чикоя, неподалеку от Керана. Цонгольский дацан есть древнейший из всех существующих в России. В 1764 году ширетуй (настоятель) его Зайяга получил звание хамбо-ламы или бандидо, с правом управления всем ламайским духовенством; и с тех пор звание это оставалось за цонгольским настоятелем до 1808 года, когда, после продолжительной борьбы, оно перешло к гусиноозерскому ширетую, за которым остается и доселе. Впрочем цонгольские ламы и теперь еще не перестают соперничать с гусиноозерскими. В проезд свой я узнал, что в настоящем году у них произошло даже нечто в роде раскола; по крайней мере, цонгольские ламы не хотели следовать предписанию хамбо-ламы относительно праздников и праздновали их не в одно с хамбою время.

Цонгольские ламы встретили меня за воротами своего дацана с музыкою, и с преднесением предо мною тибетской курительной свечи, ввели меня в обширную кумирню. Вокруг этой кумирни замечено мною еще несколько кумирен, а за ними кельи для лам. Со скорбным чувством осматривал я главную кумирню, сличая с нею бедные сибирские церкви. Даст ли Господь Бог, думал я, и нам эти языческие капища обратить в святые храмы, как некогда Константин Великий обратил идольские капища в христианские церкви? Такой неожиданный прием цонгольскими ламами и самим ширетуем их, гордым Шарып-Нахджиловым, соперником хамбы, сделан мне, кажется недаром. Никто так не понимает всей фальшивости положения лам в России, как сами ламы; они вполне чувствуют, что огромное значение и богатство, данное им правительством, могут ускользнуть от них, если истинное положение их дел будет выведено наружу. По учению своей веры, ламы не что иное, как аскеты, не имеющие никакого отношения к мирянам; но у нас к ламайским дацанам приписаны приходы и ламам дано право совершать какие-то, неизвестная в буддизме, требы, и за то пользоваться от мирян доходами. Потом за свою службу, неизвестно для чего нужную в христианском государстве, они освобождены от телесного наказания, от всех повинностей казенных и общественных, и даже от казачьей службы, если лама был казачьего происхождения³⁰, более других сословий свободны от надзора гражданской власти, потому что подчинены хамбо-ламе, который, завися непосредственно от генерал-губернатора восточной Сибири, утверждается в своем звании самим Государем; вместе с тем, по представлении хамбо-ламы, ламы награждаются золотыми медалями. Наконец, дацанам отведены такие прекрасные и обширные земли, каких не имеют русские православные монастыри, не говоря уже о сельских причтах. Так, к гусиноозерскому дацану примежевано 1 500 десятин, к агинскому – 1 400 десятин, к цугольскому и аларскому до 1 200 десятин. Самые малые дацаны, имеющие двух лам, кроме ширетуя и бандия³¹, наделены по 350 десятин. В частности, на долю хамбо-ламы отведено 600 десятин, ширетуям по 200 десятин, каждому ламе по 60 десятин и даже ховаракам (ученикам) по 15 десятин³². Денежные доходы дацанов составляются, кроме платы ламам за требы, от добровольных приношений бурят и от продажи бурханов, молитв, поясов и других, как сказано в положении о ламайском духовенстве, предметов церковных, продажи, составляющей исключительную принадлежность дацанов. Хотя §§ 39, 47 и 54 «Положения о ламайском духовенстве: предписывают ламам общежитие, согласно буддийскому вероучению; но § 56 того же «Положения» почему-то снова уничтожает это предписание, узаконяя раздел доходов от земель и других статей, так что нашим ламам даны от правительства такие богатства, права и вольности, о каких и не мечтали ламы Тибета и Монголии, отчизны ламской веры³³. Что же, в замену всего этого, дает ламам христианство, если бы кто из них решился принять его? Ничего, кроме благ духовных. Напротив, оно отнимет у них все богатства и права, сделает их простыми ясачными или русскими крестьянами, обложить всеми повинностями, казенными и общественными, и подчинит строгому надзору земской полиции. Словом, оно потребует от них подвигов, примеры которых мы видим только в первенствующей церкви, во времена гонения на христианство... Недавно только уничтожена присяга при вступлении в должность хамбо-ламы, которою он обязывался русскому правительству поддерживать и распространять ламскую веру в России. Впрочем, ныне существующим положением предписывается ховаракам обучаться преимущественно догматам ламайской веры и за это полагается на каждого по 15 десятин земли. Для чего нужно в христианском государстве изучение догматов языческого суеверия, понять трудно.

Чем же платят христианскому государству за оказываемое им покровительство? Во-первых, содержанием народа в невежестве и лишениях и грязи кочевой жизни³⁴, из опасения, чтобы, полюбивши русское просвещение и удобство русской оседлой жизни, не приняли и русской веры; во-вторых, поддержкою в нем сердечной привязанности к Монголии и Тибету, отчизне их суеверия и местопребывания хутухт и хубилганов (перерожденцев, как бы полубогов). Так называемый требы (гурумы), которые ламы совершают для народа, суть не что иное как отчитывание или начитывание, гадание или ворожба и разные, заимствованные из черной веры, шаманские оргии³⁵. Если ламы стали считаться необходимыми членами на родинах, свадьбах и похоронах, то в том же смысле, как у нашего простонародья колдуны или знахари. Много бы можно было сообщить о возмутительном шарлатанстве лам с целью вытянуть последнюю овцу у бедного бурята, если бы позволили это пределы письма. В Селенгинске мне сказывали, что незадолго до моего туда приезда, по смерти одного бурята, ламы растащили все его имущество и самую юрту продали в городе, а бедное семейство пустили по миру. Плата за похороны простирается до 80 скотин, а иногда еще и больше. В отношении нравственном ламы держатся правила: да ямы и пием, утре бо умрем. Тогда как простой бурят большею частью живет воздержано и довольствуется одною женою, ламы имеют по две и по три незаконных жены, вопреки своим аскетическим обетам. Хамбо-ламы, которым поручено от правительства наблюдение за исполнением положения о ламайском духовенстве, сами подают пример открытого нарушения его. Последний хамбо-лама, Чойван-Дорчжи-Иши-Жамсуев был незаконный сын прежнего хамбо-ламы и сам оставил такого же сына, по смерти отца также представлявшегося в хамбо-ламы. Хамбо-Иши-Жамсуев, удивлявший всех своим необыкновенным ростом и дородством, умер от излишнего угощения на свадьбе своей незаконнорожденной дочери. И несмотря на то, опутанные сетями ламства, буряты с благоговением говорили, что хамбо-лама сделался бурханом. Сын его Цыдып-Дамбаев, кандидат в хамбо-ламы, до того спился, что возбуждает общее презриние в ламах, а народ все-таки верит, что он хубилган, что душа деда перешла в него.

Цонгольская кумирня теперь едва ли не в первый раз сделалась свидетельницею проповеди о Христе и христианстве. Слова мои два ламы тут же, в моем присутствии, переводили прочей братии, незнакомой с русским языком: ширетуй за всех отвечал мне. От ученых лам я ожидал возражений; но на деле оказалось, что и они, как простые буряты, во всем соглашались со мною, утверждая, что у них совершенно такое же учение, что русская вера есть первая вера, а вторая шигмунианская³⁶. Иначе заговорил гордый Шарып-Намджилов, когда я перешел к их мнимому служению Богу и человечеству и к правилам их аскетической жизни. При первом вопросе о гурумах (мнимых требах) ширетуй вспыхнул и понимая, что мне известно их значение, нерешительно отвечал, что он не знает гурумов (хотя они и дозволены законом), что это дело сверхштатных лам, которые не подчинены ему. Я спросил его о числе лам, принадлежащих цонгольскому дацану; он снова замялся и не знал, что отвечать, потому что по штату положено с ним самим четырнадцать, а в кумирне находилось до сотни, и между ними были и дети, прием которых воспрещен законом и самою буддийскою верою; сказал было, что это миряне, но красная ламская одежда обличала обман. Наконец, когда я коснулся правил жизни, ширетуй во всем начал запираться, хотя сильный пот и не сходившая с лица краска, сильно обличали в противном. Прочие ламы издавали какие-то непонятные звуки, обличавшее или сильное волнение чувства или просто раздражение, так что спутник мой И. М.³⁷ серьезно встревожился за свою безопасность среди полчища раздраженных лам. Впрочем, ширетуй скоро одумался, – конечно сознавая фальшивость своего положения, – за всех лам объявил мне, что они готовы даже креститься, если крестится хамбо-лама; потом пригласил меня на чай в свою келью, подарил ходаком (священный платок с изображением бурханов), и просил и вперед не оставлять посещением³⁸.

Из Цонгольского дацана я поворотил на Усть-Неран (на левой стороне Чикоя), где усердием кяхтинского купца А. А. Немчинова недавно устроена церковь с помещением для миссионера и при нем причетника. Миссионер должен быть здесь и приходским священником, потому что содержание ему будет идти от кяхтинского купечества, летом живущего здесь на своих дачах. Сколько будет он уделять времени и усердия на проповедь Евангельскую от приходских занятий, которая дает ему содержание, определить трудно, но недостаток в материальных средствах и свободных людях заставляет пока довольствоваться тем, что предлагается усердными христианами³⁹.

Более прочное основание для миссии, по течению Чикоя, предполагается в заштатном Чикойском монастыре, находящемся в 90 верстах на восток от Цонгольского дацана и в пяти верстах от пограничного жиндинского караула. Миссионер монашествующий пред миссионером священником везде имеет преимущество по свободе, с какою может располагать собою, своими средствами и трудами; посреди буддистов-ламайцев монашествующие миссионеры составляют необходимость. Как ни низка, как ни безобразна нравственность лам, буддист бурят все-таки предпочтет их женатым русским священникам. Безбрачная жизнь, в глазах буддиста, есть необходимое условие совершенной жизни, и только неженатые могут рассчитывать на переселение душ их по смерти в человека, а не в какое-нибудь бессловесное животное. Необходимо ламским монастырям-дацанам противопоставить миссионерские монастыри христианские.

26 октября 1862 г.

Июля 11-го я снова возвратился в Кяхту. Здесь встретил меня миссионер, священник И. Никольский, с известием, что на Джиде между Тореем и Харацаем (на запад от Кяхты, по китайской границе) кочует хубилган (перерожденец), выходец из Монголии, и что наши буряты толпами идут к нему на поклонение. Я отправился туда, – потому что прежде еще предположено было ехать туда. На пути я расспрашивал о мнимом перерожденце у русских и бурят. Последние отвечали нерешительно, однако ж не скрывали, что действительно приехал мнимый выходец с того света. Но когда приехал к означенному месту, то остался только след его кочевки. Говорили, что за три дня до моего приезда он ушел за границу. Русские крестьяне, везшие меня, рассказывали, что буряты сами ездили в Монголию просить его к себе и что он сначала расспросил их, многие ли желают его принять к себе. Ему объяснили, что до трехсот юрт ждут его к себе. Тогда он переехал границу, в сопровождении свиты, состоявшей из семи лам, и поселился в пади (ложбине между гор), неподалеку от дороги, ведущей из Торея в Харацай. «В юрте-то», – говорил мне мой проводник, – выше бурханов сидел, окаянный! А тварь (буряты)⁴¹, как Богу кланялись ему, мошеннику. И чего не приносили ему, – и соболей-то, и золота, и серебра, – ну, у кого что есть лучшего. А бумажек не брал: вишь, там, в Монголии, они не ходят. Хоть и с того света, а знает, что и на этом есть хорошее». Подобных обманщиков уважают и русские крестьяне, почитая их за великих чародеев, по рассказам бурят; но в настоящем случае я ничего подобного не слышал о русских. О настоящем выходце я после узнал, что он совсем не уезжал в Монголию, а только при моем приближении скочевал на другое место. Путешествовавший вскоре после меня по тем же местам миссионер И.И. слышал о том же или о другом выходце, которого буряты называли хан-хутухтою (царь-хутухта) и который путешествовал по Цакирскому и Арматскому инородческим ведомствами сопровождаемый большою толпою бурят.

Подобные выходцы нередко стали посещать наше Забайкалье, особенно с тех пор, как таможенная застава отнесена к Байкалу. Гонимые нуждою дома (о бедствиях народа в Монголии можно правильно судить, только видевши дело на месте) и зная, как роскошно живут их братия в России, монгольские ламы принимают на себя образ разных святош, хутухт и хубилганов и, пробравшись в Россию, здесь промышляют своим святошеством. К чему может привести законное преследование этих выходцев, определить мудрено, тем более, что бывшим попыткам в этом роде всегда противодействовали сами буряты, тщательно укрывая перебежчиков; во всяком случае, вредное влияние подобных выходцев на успех христианской миссии не подлежит сомнению. Как перерожденцы, представляя в собственном лице доказательство своего лжеверия, и сопровождаемые повсюду рассказами о чудесах, будто бы совершенных ими, мнимые хутухты и хубилганы дают новую жизнь и силу суеверию везде, где ни проедут. Кроме того, они же часто распространяют в тысячах экземпляров разные послания и грамоты, упавшие будто с неба в назидание грешному миру, а в этих посланиях и грамотах предсказываются страшная бедствия всем тем, которые бы решились изменить ламской вере и принять христианскую.

С Джиды поворотил я прямо по степи на Гусиноозерский дацан, местопребывание хамбо-ламы. На пути к нему я посетил два бурятские сотенные правления и еще три дацана: Сортольский, Гыгетуевский и Учотоевский. Везде встреча была по одному церемониалу. Кажется, все, что было в Цонгольском дацане, тотчас же сделалось известно во всех прочих. Первое, что мне бросилось в глаза в этих дацанах, было то, что кроме штатных все прочие были в бурятском костюме. После мне сказывали, будто бы для встречи меня нештатные ламы только выворотили на изнанку свою красную одежду. Я не заметил такого превращения: однако ж, говорят, справедливо, что при встрече с чиновниками земской полиции ламы-самозванцы нередко прибегают к подобным переряживаниям, а обличительное отсутствие косы покрепче прикрывают шапкою. В беседе со мною, ширетуи (настоятели) означенных дацанов соглашались признавать христианскую веру не только равною шигмунианской, но и высшею; но от перемены своей веры отказывались тем, что их вера утверждена Государем, что для них есть штаты, как и для православного духовенства, и что за службу вере им даны особая права и льготы с обеспечением в содержании. На эти пункты главным образом опирались и во всех других вопросах.

В заключение подносили мне шелковые хадаки с изображением бурханов, и снова провожали за ворота дацана.

В Гусиноозерском дацане встретили меня с большею торжественностью. Очевидно было, что новый хамбо-лама сильно рассчитывал на эффект. Версты за три до дацана встретил меня (верхом на лошади) старщий гылун-лама и бывший кандидат в хамбы, сын умершего хамбо-ламы Цыдын-Дамбаев. Сам хамбо-лама встретил меня со штатом лам и с обычною музыкой за воротами дацана, вежливо раскланялся со мной и крепко пожал руку знакомцу своему миссионеру, священнику И. Никольскому.

Здесь не лишне будет дать вам понятие о настоящем хамбо-ламе, или вернее – исправляющем должность хамбо-ламы⁴². Чойруп Ванчиков – по происхождению казак и собственно, для поступления в ламы, уволен из казачьего ведомства. Так как прежний хамба Иши-Жамсуев, отличаясь ростом и дородством, был крайне плох в умственном отношении ⁴³, то ширетуй Ванчиков, не бывши еще хамбою, управлял всем, как настоящий хамбо-лама. Не смотря на то, он, кажется, не совсем рассчитывал на получение места хамбы после смерти Жамсуева, потому что пьяный сын хамбы, Дамбаев, слишком уважался бурятами, как хубилган, чтобы помимо его кому-нибудь сделаться хамбою, – особенно, когда в лице прежнего хамбы подан и пример преемства сына отцу⁴⁴. Может быть, в этих-то обстоятельствах Ванчиков решился заключить дружбу с миссионером и изъявлять пред ним такое расположение к христианству, что тот счел нелишним донести епархиальному начальству о расположении к святой вере гусиноозерского ширетуя. Но лишь только Ванчиков сел на почетный стул хамбо-ламы, и все сношения с миссионерством прекратились. Теперь новый хамбо-лама в первый раз увидался с прежним другом и, как ловкий дипломат, сам сделал ему выговор за долговременную разлуку.

Хамбо-ламе хотелось показать во всем блеске свое служение, и он просил у меня позволения совершить какую-нибудь службу. Чтобы иметь вам приблизительно верное понятие о ламском идолослужении, прежде всего представьте себе обширную, каменную двух-этажную кумирню, полуосвещенную небольшим количеством окон, и в полумраке сидящих на низеньких скамьях, поджавши ноги, лам, с смуглыми широкими лицами, узенькими глазками и бритыми головами. Они одеты в широкие, желтого цвета шелковые одежды с широкими красными перевязями и с накинутыми сверху желтыми плащами или мантиями и в широких желтых с углами и наушниками шляпах (малахай); хамбо имел на себе шляпу золотую глазетовую и красную одежду. Один из лам довольно звучным басом затянул какую-то песню на тибетском языке⁴⁵ и вслед за ним подхватили все ламы, аккомпанируя пению страшною, неведомой Европе, инструментальной музыкой. Тут были разного рода трубы, барабаны, литавры, бубны, колокольцы, медные тарелки и т. п., и все это в формах и размерах, мало похожих на наши, соответственные им инструменты. Например, знаменитую укырь-бурэ (трубу-корову), во время шествия, несли передо мною два человека, и она издавала рев, вполне соответствующий своему названию. Доселе еще раздается в ушах моих страшная ламская музыка. Слушая ее и видя пред собою такое полчище идольских жрецов, я невольно переносился воображением к тем рассказам из сказочного мира, которые слушал или читал в лета детства; представлялся мне и ад с его обладателями, совершающими свои стенающие оргии. Подобное зрелище не может не произвести огромного впечатления на степного монголо-бурята, особенно при представлении в каждом ламе чародея, способного сноситься с невидимыми духами.

После этой оргии, началась у меня тут же в кумирне беседа с хамбо-ламой, продолжавшаяся около двух часов. Я спросил хамбу о его звании и значении его в буддийской иерархии. Хамбо-лама откровенно сознался, что его звание – есть русское изобретете, неизвестное в Монголии⁴⁶, и что в ламской иерархии он есть не более, как и всякий гылун-лама. Не могу не заметить и об этом учреждении, что цель, для которой оно выдумано, нисколько не достигается, а зло от него огромное. Учреждением хамбо-ламы правительство хотело отвлечь наших монголов-бурят от ургинского (в Монголии) хутухты, к которому до 1764 года они свободно относились. Но, во-первых, хамбо никогда не заменял и не заменит хутухты. Как бы высоко ни поставило его правительство, все-таки в глазах ламайцев он будет простым человеком, но не будет тем, чем был и есть для них хутухта. Хутухта почитается не как духовный глава или начальник ламайцев, чем он и быть не может, как несовершеннолетнее дитя, а как перерожденец, небожитель, полубог, преподающий всем одно благословение и от всех принимающий чуть не божеское поклонение. Это – святыня, снисшедшая к грешным людям с неба и только через ламское вычитывание открываемая в известных (по государственным китайским законам непременно в простых) монгольских семействах. Наши буряты представляют его не иначе, как сияющим подобно солнцу, так что грешному человеку невозможно и смотреть на него, и они толпами идут в Ургу, чтобы принять благословение от солнцезрачного хутухты. Но, – увы, – немногие удостаиваются видеть его, и те, которые достигают этого, потративши большие суммы на подарки ургинским ламам, по достижении цели возвращаются с совершенным разочарованием, а иногда и с полным неверием! – Что и в глазах бурят хамбо-лама совсем не то, что хутухты, и что звание его есть выдумка, которую можно заменить всякою другою подобною выдумкою, это доказывали они сами, по смерти последнего хамбо-ламы, Иши-Жамсуева, когда в 1860 году изъявили согласие на поставление в хамбо-ламы, кого угодно будет избрать начальству, не только из ламайцев, но даже из христиан⁴⁷. Важнейший вред от учреждения хамбо-ламы состоит в том, что в лице его, вредная сама по себе, ламская корпорация получила единство и силу, какой она не имеет ни в Тибете, ни в Монголии, ибо там каждый дацан имеет свое отдельное, независимое существование, под ведением одного своего хэшана (ширетуя). А вследствие такого объединения все дацаны, а за ними и простые буряты живут одною жизнью, поддерживая друг друга в общем лжеверии и дружно преследуя всякого, изменяющего ему для истины христианской. Хамба с своей стороны, часто отправляет ко всем бурятам-ламайцам окружные послания или словесно распространяет такие слухи, которые, держа народ в суеверии, враждебно относятся к христианству. Случалось, что, по примеру православных архиереев, он объезжал все население бурятское, для обозрения дацанов и одушевления и утверждения народа в ламском суеверии. Далее, поставивши хамбо-ламу с непосредственным подчинением генерал-губернатору Восточной Сибири, правительство поручило ему и наблюдение за исполнением «положения о ламайском духовенстве», а через то освободило все ламство от надлежащего правительственного надзора и дало ему свободу ко всем злоупотреблениям, первый пример в коих подают сами хамбо-ламы. Наконец, простые буряты, сравнивая хамбо-ламу с православными русскими архиереями, видят в этом достоинство своей веры, ничем, по их мнению, не худшей христианской.

Рассуждая об ургинском хутухте и отличие его от хамбо-ламы, я склонил разговор и на выходящих из Монголии хутухт и хубилганов. Хамбо-лама без затруднения отвечал, что он не знает всех обманщиков, выходящих из Монголии. Я просил его убедить бурят, чтобы и они не верили мнимым хутухтам и хубилганам. Впрочем, я слышал, что русские ламы не совсем благоприятно смотрят на лам, выходящих из Монголии, потому что простые буряты слишком почитают выходцев, в ущерб доходам и уважению русских лам.

В рассуждениях о вере, хамбо-лама, как за каменною стеною, стоял за «положением о ламском духовенстве». Ламская вера, – говорил он, – утверждена Государем, чрез учреждение штатов для ламайского духовенства. На мое возражение, что штаты учреждены для ограничения числа лам и что желание Государя Императора, – чтобы все они исповедали ту же веру, какую исповедует он сам, выразилось в назначении меня содействовать их просвещению христианскою верою, хамба отвечал, что он об этом не получал никаких предписаний, а знает только, что ламская вера утверждена законом. Когда я стал разбирать самое содержание ламской веры, представитель ее нимало не затруднялся отрицаться от всего, что ни опровергал я, не исключая и самой горы сумэру (сумар, сумбер), – буддийского олимпа. «Это все, – говорил он, – для простого народа». Впрочем, когда пошла такая откровенная беседа, он нашел нужным, чтобы не соблазнить меньшей братии, выслать всех из кумирни, оставивши при себе не более пяти человек из старших лам, и хотя я убедительно просил его оставить и других, он не отменил своего распоряжения.

Убеждения самого хамбо-ламы, кажется, не подлежат сомнению. Однажды предложен был ему вопрос, почему ламы большую часть своих религиозных книг не переведут с тибетского языка и довольствуются бессмысленным чтением их в кумирне. Ванчиков, тогда еще ширетуй, с улыбкою отвечал: «Чтобы не все знали, что в них сказки». В другой раз на предложение принять христианство хамба отвечал: «Какая же от того будет польза? Никого я с собою не обращу к христианству и только сам затеряюсь». Действительно, по мирскому рассуждению, с принятием христианства, он весьма много потеряет, если не будет сделано для него исключения. Теперь он, по закону, на свое лицо получает 600 десятин земли и десятую часть доходов от всех тридцати четырех дацанов и чуть не равняет себя с православными архиереями, а тогда он будет простым казаком или ясачным, с подчинением всем повинностям податных сословий.

В келье хамбо-ламы, куда он пригласил меня пить чай, я обратил внимание на золотые медали, которыми украшены были некоторые ламы. «3а что получили вы эту награду»? – спросил я ламу Дамбаева. «По представлению хамбо-ламы, за твердость в вере», – отвечал лама. Сам хамбо-лама, несмотря на рассудительность свою, не утерпел, чтобы не показать предо мною всей важности своего сана. Заметивши на груди моей слишком скромное изображение Спасителя, он выставил из-за пазухи большой серебряный медальон с изображением бурхана, и чтобы дать мне заметить это, счел нужным обратить собственное внимание на изображение моего Бога. А пред миссионером после он высказался еще наивнее, или, вернее, насмешливее. Взглянувши на свою золотую медаль и потом указав на бронзовый крест миссионера, он с улыбкою произнес: «железный»!

Но пора оставить лам с их богатством, гордостью, деспотизмом и разгулом мирской жизни. Видел я и отрадные явления в первом моем миссионерском путешествии. В двадцати верстах от Гусиноозерского дацана, местопребывания хамбо-ламы, и в сорока верстах от г. Селенгинска, находится степная дума, средоточие управления двадцати родов селенгинских бурят. Здесь в средоточии Селенгинского инородческого ведомства нашел я, хотя юную и малую числом, но твердую верою церковь, которая давно уже ждала моего приезда, как праздника для своего маленького общества в глуши бурятских степей. Новые христиане встретили меня в своей маленькой, вновь строящейся церкви, только что конченной вчерне к моему приезду. Не без сердечного умиления смотрел я на этих первенцев в вере среди мрака лжеверия, и сердце мое невольно твердило слова Спасителя к юной апостольской церкви: «не бойся, малое стадо, яко благоизволи Отец ваш дати вам царство» (Лук. 12: 32). Во главе этой маленькой христианской общины стоял сам главный тайша селенгинских инородцев Дмитрий Петрович Минеев со своими братьями, принявшими христианство вместе с покойным отцом своим Петром Минеевым. Судьба маленького храма, составлявшего предмет утешения и забот малой христианской общины, так же достойна того, чтобы быть известною. Начало ей положил помощник тайши, язычник Найдан Гомбоев, не из усердия к христианской вере и не из сочувствия к скудости средств к построению церкви у самих христиан, а из видов честолюбия, чтобы заслужить какой-нибудь знак отличия, до которых буряты страстные охотники. Ему дано было благословение устроить церковь во имя св. Николая чудотворца, которого чтут и некрещеные буряты, а в пособие выдана сборная книга. Деньги собирались, церковь помаленьку строилась, а христиане отстранялись от участия. Наконец, в настоящем году миссионер донес епархиальному начальству, что строитель церкви Найдан Гомбоев ушел в Монголию, бросивши постройку церкви без всякого отчета. Теперь строительство перешло к тайше, который и принялся за него со всем усердием истинного христианина. Но недостаток средств крайне затрудняет строителя. Я обещался, по возможности, помогать ему, потому что при этой церкви, в средоточии бурятского населения, предполагается устроить стан для миссионера. 14-го сентября в степную думу нарочно приезжал миссионер для освящения и поднятия креста на новую миссионерскую церковь, и Дмитрий Петрович не преминул, чрез письмо, поделиться со мною своею радостью по этому случаю. «Как приятен был этот день нам, ничтожным братиям», писал он мне: «и теперь мы не нарадуемся, глядя на святой крест на нашей церкви!». Одно только омрачило торжество наших христиан: это – обман соседа хамбо-ламы Чойрупа Ванчикова. Давши обещание приехать на праздник, он не только сам не сдержал своего слова, но и других бурят отвлек от русского праздника, нарочно составивши у себя в дацане в этот самый день, по словам Дмитрия Петровича, «какое-то новое, доселе небывалое молебствие. Видно, – прибавляет он к этому известию, – нашим язычникам неприятно было поставление креста Господня»!

Посещением Селенгинской степной думы окончилось мое путешествие. Включая в эту поездку и обратное возвращение тем же путем, всего я проехал на этот раз более полуторы тысячи верст. И на всем этом пространстве находится один миссионер, который в то же время занимает должность бригадного священника и законоучителя в бригадной школе. Что может сделать среди языческого населения, простирающегося свыше тридцати тысяч, один человек, и притом занятый еще другими обязанностями? Он ездил раз или два в год по бурятским улусам, и то не по всему краю. И можно ли было, после этого, требовать от него успешной деятельности? Чтобы обратить иноверца, нужно перевоспитать его, а для этого нужно постоянно быть при нем, а не приезжать к нему раз в год, чтобы потом забыть о нем. Нужны средства и средства, а еще более – люди и люди. Жатва многа, делателей же мало: будем молиться господину жатвы, да изведет достойных делателей на жатву свою (Матф. 9: 36).

10 ноября 1862 года

На этой неделе я совершил две поездки: на Твароговскую степь, в 30 верстах от Посольска, и в Кудару. Туда брали и чудотворную икону св. Николая, потому что землетрясение и до селе не прекращается, а повторяется почти каждый день, по два и по три раза. Земля постоянно опускается. Где прежде образовался провал, глубина воды кажется уже больше 10 сажен; но этот провал все более и более распространяется в ширину, так что теперь затоплены и те улусы, до которых прежде далеко было от провала. Буряты также молились с русскими, и сам тайша, гонитель христиан, поставил пред образом св. Николая трехрублевую свечу. Я сам служил у них молебен в Степной думе.

Понемножку крестятся: в Кударе в нынешнем году крестилось 19 человек да в Тварогове несколько человек. Горе мое, что людей нет для проповеди.

Часовню свою я освятил 28-го октября. Но иконы с тех пор и доселе находятся в ходу по окрестным селениям и, вероятно, проходят еще недели три. Это даст мне средство поправить и самый монастырь. Хочется устроить придел во имя св. Иннокентия.

Посольский монастырь на Байкале

24 августа 1863 г.

Собираюсь отвечать на письмо ваше от 16 мая. По содержанию своему оно требовало немедленного ответа; но для этого нужно было наперед посоветоваться с преосв. Парфением, между тем я сам отправился в путешествие по Забайкалью, а через день и пр. Парфений⁴⁹) поехал по епархии. Я недавно возвратился, а его и теперь еще нет в Иркутске. Впрочем, он прислал мне записочку с ответом кое на что. Обвинение ваше, что мы молчим и не просим официально себе миссионеров, падает на высшее начальство. При настоящем штате Забайкальской миссии у нас полное число миссионеров, т. е. все три человека налицо: след, и требовать нечего; официально просить новых миссионеров можем только тогда, когда утвердится проект, а утвердится ли?.. Боюсь больше всего сокращения штата. Чтобы прокормить миссионеров, я готов себя заложить, но избави Бог от уменьшения числа их. Поездивши по Забайкалью, я нашел, что и предположенное пр. Парфением число миссионеров слишком ограничено. Пора нам перестать смешить людей своими лишениями. Давно ли один кафедр. протоиерей был миссионером на целую епархию? Не пародия ли это на миссионерство? Миссионеров должно быть, если не больше, то никак не менее приходского духовенства: иначе еще пройдут сотни лет, а язычество останется в прежней силе, если не укрепится больше. – В финансовом отношении не следует всю заботу взваливать на казну: у казны есть дела казенные, на которые она нужна, а дела любви христианской требуют частной благотворительности. И я верую, что Господь не оставит нас. Пусть положат хотя те ограниченные оклады, которые назначил пр. Парфений: что потребуется сверх того, дополним сами. Думаю, можно будет устроить и станы с домашними церквами без пособия от казны. За Байкалом кроме трех монастырей есть готовые четыре церкви миссионерские. Один купец дает надежду на постройку целого стана одним собственным лицом. Закон обещает за такую постройку орден св. Анны 3 ст., след, можно будет найти охотников на постройку и других станов. Одна миссионерская церковь построена на озере Иргене, где погребены мученики, пострадавшие в XVII столетии по взятии Албазина⁵⁰. Церковь эта сама может не только содержать себя, но, пожалуй, и назначенное к ней миссионерское братство. Это святыня не только русских, но и некрещеных бурят. Не говорю о монастырях, которые и обязаны помочь миссии содержанием миссионеров. Хочу еще построить в Иркутске часовню во имя св. Николая для Забайкальской миссии. Чудотворная икона св. Николая в Посольском монастыре так прославилась, что с мая месяца (с 9 ч.) и доселе находится в ходу. Благоговение к ней возрастает с каждым днем. В июле она была в Кяхте, откуда направилась вверх по Чикою. Буряты в усердии к ней спорят с русскими. Это, говорят, наш Николай явился буряту. Снимок с нее я и думаю поставить в Иркутской часовне. Нужно поискать человека, который бы взялся построить часовню.

Дело миссионерское идет своим чередом, несмотря на все препятствия. Впрочем, стараюсь по возможности уничтожить главные препятствия. При помощи Божией достигли наконец, что для защиты христиан от притеснения тайши и других языч. властей в Кударинскую степную думу назначен один член из христиан. Теперь наши братья-инородцы ожили, чувствуют, что и они равные другим общественники, а доселе они были не лучше париев и илотов. Вот как христианское правительство заботилось о своих братьях-христианах! Но в Агинской думе и доселе прежние порядки. Христиане боятся даже жаловаться! Впрочем, надеюсь на милость Божию, и там недолго господствовать язычеству. Я уже протер глаза здешнему начальству! Иркутск чуть не сравнивает меня с Нероном и Диоклетианом для забайкальских язычников. Видно бесу слишком досадно. Записка моя о ламском суеверии в восточной Сибири ходит из рук в руки и, кажется, производит не неблагоприятное впечатление. Сам Завалишин⁵¹ (теперь выгоняемый из Сибири в Казань за свои разглашения) пожелал прочитать ее, чтобы поверить с каким-то своим взглядом. Это путешествие ее по рукам и служит причиною, что я доселе не могу послать ее вам. Советую вам впрочем, если интересуетесь прочитать ее, спросить об ней в Св. Синоде. 11 июня она отправлена к обер-прокурору. Корсаков⁵², со своей стороны, обещался ходатайствовать по содержанию ее, не знаю только в какой мере: она слишком задевает здешнее начальство, но и опровергнуть трудно. Завтра будет у меня Корсаков, который теперь путешествует за Байкалом. Я сообщил ему очень курьезные известия. Во всех почти ламских дацанах есть недозволенные правительством типографии, в которых печатаются книги без всякой цензуры; потом, в Цугольском дацане живет десять беглых солдат, прикрытых ламскою одеждою, и один из них почитается даже хутухтою или хубилганом. Впрочем он начинает смотреть на язычников уже не глазами Муравьева ⁵³.

Об оптинском послушнике о. Николае ⁵⁴) и о. Павле началось уже дело. Весьма рад, что о. Мисаил будет моим сотрудником. О. Мелетий⁵⁵ не жалеет об ученой службе, хотя и теперь мог бы вступить на нее. Я высказывал ему мысль пр. Парфения просить о назначении его в Иркутскую семинарию или в смотрители; но он сам не бросился на нее, почитая настоящую службу указанием Промысла Божия к его благу. Он теперь находит утешение в успехе проповеди. – Медленность в представлении об о. Андрее⁵⁶ будет не без пользы: пусть лучше ознакомится с гомеопатией и метахромотипией. Эти два искусства здесь совершенно необходимы. Ламы побеждают нас медициною; в иконах также большой недостаток. Александру Павловичу Башуцкому ⁵⁷) передайте от меня смиренное благословение и искреннее братское почтение. Не зная его лично, я давно имел о нем понятие. Впрочем, и у нас есть своя медицина. Ныне весною я крестил в Голоуском больного бурята, который четыре года не поднимался с постели. Теперь, слышно, начинает поправляться. Ему сами буряты советовали креститься, чтобы получить исцеление!

Болдонов ⁵⁸) необходим в Иркутске: он самый необходимый член комитета по составлению бурятского словаря. Жалованья он получает 180 руб. да пользуется даровою квартирою со столом в семинарии за должность помощника инспектора. Он не уйдет от нас, если не нужен будет в Иркутске.

Об вас я думал также около года; но, скажу откровенно, не смел высказать своей мысли, чтобы не озадачить вас, а когда высказал ее пр. Парфению, он прямо запретил мне писать вам, чтобы не оскорбить вас, как человека, стоящего на таком для многих завидном месте. Дело вот в чем: в миссии св. Иннокентия, как пр. Парфений предполагает назвать миссию Иркутской епархии, существует два отдела – Забайкальский под моим ведением и Иркутский, для которого нужно найти архимандрита – начальника. Теперь по получении вашего письма, в котором вы пишете о своей мысли быть на Телецком озере, пр. Парфений пишет мне, не пожелаете ли вы быть начальником Иркутского отдела миссии св. Иннокентия. Местопребывание предполагается у св. Иннокентия в Вознесенском монастыре, но начальник может и должен жить не на одном месте; может поселиться, пожалуй, и на острове Ольхоне, который будет состоять в вашем ведении и вид с которого на Байкал без сомнения несравненно лучше, чем на Телецкое озеро. Я был близко к Ольхону и любовался его покрытыми снегом горами. Там есть своя особая степная дума. Но в таком случае нужно будет подумать и позаботиться о корреспонденте для меня. Без корреспондентов в Петербурге и Москве ничего не сделаешь для миссии порядочного. Будешь делать, да невпопад.

На заказ икон в Париж я согласен, если мой заказ будет стоить не более или не много более 300 р. Хорошие иконы годились бы для продажи в пользу миссии, а для новокрещеных может изготовить иконы о. Андрей.

Новых миссионеров жду с нетерпением. До следующего лета все будут жить в Посольском монастыре, в котором, при помощи св. Николая, я устроил для них новый корпус. Нужно сосредоточить все силы на кударинцах, чтобы сломить рог сатаны: есть уже благоприятные признаки. Здесь же им лучше будет и научиться своему делу. Книг у меня теперь довольно. Недавно получил библиотеку английских миссионеров. Больше всего монгольских книг, потом английских, есть несколько французских и русских. По содержанию больше других – журналов миссионерских, но жаль, что по языку они для немногих будут доступны.

Просится ко мне о. Акакий, алтайский миссионер⁵⁹. Но, признаюсь откровенно, кроме о. Макария⁶⁰) я не желал бы никого из них принимать. О. Иоанн только расстраивал о. Мелетия, и я рад, что он убрался от меня. Где он теперь? О. Гавриил Сметанин также давно ушел от меня. Служил всем в тягость в моем монастыре, потом возмутил против настоятеля Вознесенского монастыря и, наконец, перешедши в архиерейский дом, и здесь столько наделал, что поневоле должен был совсем уйти из Иркутска. Видно не одни медведи-шатуны всем служат в тягость. И он не в Петербург ли направил путь свой⁶¹)?

Книгу об устройстве дух. училищ в России получил⁶². Благодарю. И враги бывают хорошими учителями. Я дал ее для прочтения о. ректору⁶³, который с неделю гостил у меня. Добрый монах, каких дай Бог побольше. Пр. Парфений весьма доволен им, особенно направлением. Он когда-то оскорбил вас еще в Киеве. Помнит он это, потому что тогда уже сознавал свою ошибку. Если вы не забыли об этом, то поскорее забудьте. Он стоить любви вашей. О. Иаков⁶⁴ крест для него.

P. S. Не нужны ли деньги?

3 января 1864 г.

Письмо ваше от 3 октября побуждает все сильнее и сильнее вопль ко Господу, да изыдет делатель на жатву свою. Я начинаю верить, что самый русский темперамент, образовавшийся в холодном климате, сделает людей мало расположенными к каким-нибудь самоотверженным подвигам и даже вообще к новым предприятиям. Что не идет по старой колее, страшит русского человека, и он даже оставляет пробитую дорогу. Впрочем, я не падаю духом и ищу сотрудников везде, где представляется случай! Я снова писал преосвящ. Григорию, с просьбою сделать от себя предложение, как это было с о. Андреем. Ищу и здесь. Недавно в Баргузине крестили учителя бурятского училища. Молодой человек с развитием, способностями и искренним усердием служить св. вере. По ревности в богоугождении он хотел быть ламою, но Господь удержал его от того и он сделался христианином, и теперь помогает уже в обращении бурят крестившему его священнику. Я послал ему недавно предложение вступить в духовное звание в миссии. Имеется в виду также учитель Алтайской (?) школы, давно расположенный к христианству, но не переходит пока, чтобы не лишиться места, которое дает ему содержание. И из обучающихся у меня инородческих детей один довольно уже развит, чтобы проповедовать св. веру, но по характеру еще мальчик (ему 16 или 17 лет). Другой – старше и степеннее, из новокрещенных, но малосведущ и малоспособен, хотя учился еще в язычестве, и в Бурятском дацане (?) и в Верхнеудинском уездном училище. Остальные еще моложе и еще меньше развиты.

От 5 октября редакцией «Иркутских Епархиальных Ведомостей» получено отношение из канцелярии Обер-прокурора Св. Синода с таким предложением, – не найдет ли возможность редакция доставлять все отдельные статьи о Забайкальской миссии Его Сиятельству господину исправляющему должность синодального Обер-прокурора, потому что статьи эти с пользою для миссии могли бы быть распространяемы в обществе и сообщаемы, кому окажется нужным. Здешняя редакция, оказывающаяся в финансовом отношении совершенно несостоятельною, спрашивала меня, не найду ли я удобным эту честь и обязанность предоставить «Духовной Беседе», в которой первоначально печатались статьи мои. Я по необходимости должен был согласиться на это, зная, как тяжело было бы исполнение этого поручения здешней редакции, и обещал, в случае согласия на то редакции «Духовной Беседы», все свои статьи посылать в нее. Теперь у меня приготовлены три письма такого же размера, как прежде напечатанные, но я теперь не посылаю их, потому что нужно кое-что прибавить в них из годовой отчетности миссионеров, которой я не получил еще в настоящую пору. По совершенном изготовлении и переписке я пошлю вам их, а вы передадите их редакции «Духовной Беседы» если она получила предложение о печатании их в отдельных оттисках, а если не получила, то куда найдете удобным. О. Мелетий также готовит свои записки для печати и для «Иркутских Епархиальных Ведомостей» особую историческую статью о первых проповедниках веры за Байкалом, основавших Селенгинский и Посольский монастыри. А годный ли для печати журнал миссионера Малкова, который я послал вам прежде? Мне некогда было повнимательнее прочитать его и исправить. Это дельный миссионер, только, к сожалению, очень слабого здоровья. Против нового закона о крещении я давно собирался писать, но удерживался более из опасения надоесть своими неравнодушными представлениями. 20 января поеду в Иркутск с изготовленным представлением по этому предмету. Записку мою о ламском суеверии, в другом экземпляре сообщенную исправляющему должность Генерал-губернатора, по его предложению рассматривают в Чите и, говорят, думают уже составить особый комитет для надлежащего обсуждения ее. Она в Чите ходит по рукам и многие читают ее с удивлением, как будто речь идет о каком-нибудь вновь открытом острове на Тихом океане. Иркутяне в первый раз узнали о положении христиан среди язычников из моих писем, следовательно, после жителей Петербурга. Так у нас мало знают о том, что находится у нас под носом! Корсаков обещался приняться за преобразование быта инородцев, которые по закону у нас доселе составляли как бы особое государство в русском государстве, а христиан между ними совсем и не предполагается. Теперь, по моим сообщениям, стали присматривать и за ламами, которые доселе вольничали без всякого контроля. Я указал на существующие у них без разрешения правительства типографии и печатание разных вредных для христианства листов без цензуры, также на то, что ламские дацаны служат притонами беглых солдат и бродяг, прикрытых ламскою одеждою.

О гомеопатических познаниях о. Андрея вы слишком мало думаете. Он просто творит чудеса и его затаскали посольцы. Я тоже стал... (слово пропущено), чтобы хоть самому вылечиться от кашля, причем его чувствую совсем не в легких, а в каком-то особенном состоянии всего организма, повторяющемся аккуратно каждую зиму. Теперь мы с о. Андреем преобразуем монастырь. Хотим выдвинуть за св. ворота (к морю) старые чугунные пушки, которых в монастыре целая батарея. То-то загремит Посольский монастырь! Пушки эти в монастыре существуют, вероятно, с тех пор, как в первый раз поставлен был к нему казачий караул для заступы от нападения разбойников. В прошлом столетии Посольский монастырь испытал участь Синая и Раифы; разбойники напали на него, долго мучили игумена и казначея, допытываясь, где скрыты деньги, и взявши, что могли, скрылись. С тех пор по Высочайшему повелению находился при нем казачий караул сначала из киргизов, а потом из бурят. Отменен он уже при моем предместнике о. Доримедонте (?).

Переводом метахроматических икон стали теперь заниматься два послушника, из коих один порядочно умеет рисовать, а о. Андрей принимается за новые иконы для св. ворот. Кроме раздачи бурятам икон мы и продаем в пользу миссии. Теперь у меня в монастыре всем послушникам назначено дело, и я сам смотрю за работами. Мне хочется, чтобы для новокрещенных все приготовлялось в монастыре. Что-то Господь и Его угодник св. Николай даст монастырю в следующий год, а ныне приходу было с братскими более восьми тысяч, тогда как прежде редко бывало более двух тысяч. Зато теперь и расходы большие. Прежде в монастыре было четыре человека братии да три служащих, а теперь с рабочими до 50 человек. Только большинство братии от 8 до 16 лет. Монастырь также требует полного исправления; наполовину уже сделано, еще много предстоит впереди. Предстоит строить постоянный двор для приезжающих, который здесь может приносить хороший доход монастырю; потом начну мельницу и гостиницу на пристани. В самом монастыре нужно кончить ограды, высмолить (?) снаружи соборную церковь и выкрасить внутри и заново переделать Никольскую церковь и часовню над строителем монастыря, блаженным Григорием Осколковым, которого мощи, как достоверно сделалось известно, почивают нетленно⁶⁶.

Гомеопатического лечебника Башуцкого пришлите мне экземпляров пять. Да сколько-нибудь и других более необходимых гомеопатических книг. Аптеку необходимо будет разделить между миссионерами, а с тем вместе и книги. Еще из обыкновенных книг пришлите:

1. Уложение Трибунала (Пекинского) внешних сношений. Пер. Литовцова 1828 г.

2. Собрание ученых путешествий по Сибири.

3. Гагмейстера Статистическое обозрение Сибири.

4. Спасского Сибирский вестник.

?

5. Записки об остр. Уналашке прот. Вениаминова.

6. Историческое обозрение Сибири Словцова.

7. Мартоса Письма о Сибири 1827 г.

8. Тимковского Путешествие в Пекин.

9. Иоакинфово Статистическое описание Китайской Империи. Спб. 1842.

10. Его же Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Спб. 1851.

11. Русские святые, чтимые всею церковью или местами. Соч. Ф. А. Ч.⁶⁷

12. Описание жития старца Серафима, Саровской пустыни иеромонаха, пустынножителя и затворника. 1863 г.

13. В защиту русского православного духовенства от современных обвинений и нареканий. Соч. А. Предтеченского 1863 г.

А что за господин такой Шедо-Ферроти (?), которого сочинение вы мне прислали? Охота же было человеку при собственном индифферентизме в вере писать о вере! Еще что найдете полезного для меня, особенно на русском языке, прошу прислать. Иностранные языки я все более и более начинаю забывать.

Гавриил Сметанин⁶⁸ обесславил Забайкальскую миссию. Он выдает себя за миссионера, а вел себя, как нельзя хуже. Не вздумал бы он в Петербурге сделать сбора на миссию. Он, кажется, увез лист мой, на котором сделалась (?) подписка в пользу вновь строящейся церкви при Селенгинской Думе. Он с о. Иоанном только служат позором для миссии. В о. Иоанне, кроме гордости в высшей степени и, как следствие ее, разных падений, я затем ничего не видал. Мне же вы правду писали и говорили о нем, нечего греха таить! Гавриилу полезнее было бы для спасения души воротиться в прежнее состояние.

Да, совсем было забыл написать вам утешительное извещение. Для миссии почти построена церковь на Витиме (?) и сегодня строитель, управляющей приисками Пермикина (?) просил меня освятить ее 25 марта. Он же обещал собирать на приисках каждый год до тысячи рублей на миссию. Церковь новая вместе и приисковая, только без своего священника, которого заменят миссионеры.

Еще пришлите Священную историю В. Завета Богословского в двух экземплярах и Св. Историю Н. Завета его же в 3-х экземплярах и 4 экземпляра катехизиса Филарета, также избранные жития святых и сочинение Турчанинова, полный круг для певчих. Да не укажете ли мне книгопродавца, с которым бы я мог сообщаться, а то со всякими пустяшными заказами обращаться к вам не приходится. Мне рекомендовали Вольфа. Степану Ивановичу, Афанасию Григорьевичу мой братский поклон⁶⁹.

Душевно преданный вам Вениамин еп. Селенгинский.

P. S. Об А. И. Кикине⁷⁰) писал я о. А. Серафиму еще до получения письма вашего, также и Алексею Ивановичу.

P. S. Получил я в подарок для миссии «Духовную беседу» прежних годов; но без бумаги и теперь не знаю, кого благодарить, когда прежняя редакция уже не существует.

20 января 1864 года

После долгого молчания снова принимаюсь писать вам о нашей миссии за Байкалом. Но теперь позвольте отступить от прежнего хронологического порядка. Повторение на каждом шагу одних и тех же явлений, о которых я уже писал прежде, и частые самая поездки по тем же местам, о которых вы уже имеете понятие, заставляют меня на этот раз ограничиться статистическим обзором инородческого населения Забайкальского края, различным отношением его, в разных местностях, к христианству, – тем, что сделано среди здешних язычников прежде христианскою проповедью, что делается теперь и что нужно было бы при помощи Божией на будущее время.

Инородцы за Байкалом занимают более двух третей всего пространства края. Язычников между ними около ста двадцати тысяч.

По народностям разделяются они на монголо-бурят и тунгусов. По вероисповеданию те и другие разделяются на ламайцев (буддистов) и шаманцев (черной веры), так впрочем, что бурят больше ламайцев, а тунгусов – шаманцев.

По управлению, согласно племенному разделению, забайкальские буряты делятся на шесть ведомств, управляемых степными думами – Селенгинское, Хоринское, Агинское, Баргузинское, Кударинское и Закаменское. Большинство тунгусов принадлежит князю Гантимурову, ведомства Урульгинской степной думы. К отдельным инородным управам принадлежат тунгусы армацкие и тунгусы-мурчены (конные) баргузинские; наконец управляемые одними старшинами бродячие тунгусы – орочены (оленные).

Селенгинские буряты живут по р.р. Селенге, Чикою, по левую (южную) сторону Хилка, по Джиде, Темнику и Убукуну. В длину кочевка их простирается от реки Армака (в 150 верстать от Кяхты на запад) до Яблонового хребта, – на расстоянии более 400 верст, а в ширину от границ Монголии до Верхнеудинска – на расстоянии 250 верст. Селенгинское ведомство составляют восемнадцать бурятских родов, в которых считается до 25 000 душ обоего пола. К этому же ведомству принадлежали буряты, вошедшие в состав первой и третьей конной бригады казачьего забайкальского войска, в числе 20 000 душ обоего пола. Все селенгинские буряты ламайского суеверия.

Селенгинские буряты говорят чистым монгольским языком, употребляемым заграничными монголами-кхалкасами прежнего Ургинского ханства, и очевидно до присоединения к России составляли часть этого ханства. Некоторые роды (например, Цонгольский, Сортольский и др.) селенгинских бурят перешли в пределы России (1681 г.) после завоевания Забайкалья и поселились тут в ближайших к границе местностях.

Вскоре после перехода их в Россию началось и распространение между ними христианства. В 1681 году прибыла из Москвы за Байкал первая христианская миссия, основавшая здесь монастыри – Селенгинский, Троицкий и Посольский Преображенский. В начале следующего (XVIII) столетия второй настоятель Забайкальской миссии игумен Мисаил доносил Тобольскому и Сибирскому митрополиту, что миссиею много окрещено мунгалов, как тогда назывались нынешние буряты. В двадцатых годах того же столетия проповедовал Евангелие Селенгинские мунгалам первый Иркутский святитель Иннокентий, проживавший в Селенгинске около двух лет⁷². Селенгинск в то время был пограничною русской крепостью. Вскоре затем чрезвычайный посланник Савва Владиславович Рагузинский⁷³ основал на р. Буре Троицкосавскую крепость с торговою слободою Кяхтою. Троицкосавская церковь приписана к миссионерскому Посольскому монастырю, из которого иеромонахи поочередно жили в новой крепости для священнослужения и, без сомнения, для Евангельской проповеди между иноверцами. Сам Владиславович, по-видимому, покровительствовал христианскому просвещению мунгалов: доселе за Байкалом существует фамилия Рагузинских (казаки), предок которых воспринят был графом от купели крещения. Вообще же торжество христианства над язычеством, мало известное исторически, очевидно изображается в облике многих русских за Байкалом, доселе сохранивших черты своего монгольского происхождения. В двадцатых годах настоящего столетия несколько тысяч христиан-инородцев отчислено из Селенгинского ведомства в оседлые ясачные инородцы с учреждением для них особой инородной управы, неподведомой Селенгинской степной думе. Но и теперь в ведомстве Селенгинской степной думы находится до шестисот душ христиан, пишущихся кочевыми, но также ведущих оседлую жизнь. В первой и третьей бригаде забайкальского казачьего войска христиан из бурят свыше семисот душ обоего пола.

Хоринские буряты кочуют по степи, простирающейся на 500 верст в длину (от Селенгинска до Читы) и от 200 до 300 в ширину. К югу Хоринская степь ограничивается течением Хилка, к северу горными хребтами, отделяющими верхнеудинский округ от баргузинского, к западу течением Селенги, а к востоку Яблоновым хребтом. Хоринское ведомство самое обширное из всех инородческих ведомств, как по пространству занимаемой им степи, так и по числу жителей. На Хоринской степи кочуют до 40 000 душ обоего пола, разделяющихся на восемьдесят родов.

Хоринские буряты, по их преданно, перешли в наш Забайкальский край из Монголии в 1604 году, когда здесь не было еще известно и самое имя русских. Но наречие их значительно разнится от чистого монгольского и селенгинского – бурятского. Ламское суеверие между хоринскими бурятами распространилось позже, чем между селенгинскими, но теперь также утвердилось повсюду, как и у селенгинских бурят. Хоринские буряты отличаются от селенгинских большею дикостью и слишком малым знакомством с русским языком. Оттого и христианство стало распространяться между ними позже и медленнее. Миссионерские станы в Селенгинском и Посольском монастырях были далеко от них, и потому крестились из них только те, которые ближе были к русским. Больше всего крестились хоринцы, живущие по тугнуйской степи, где по соседству с христианскими селениями они скорее могли познакомиться и с русским языком и с христианскою верою. Некоторая часть из них составила ведомство Курбинской управы оседлых инородцев. Всех же христиан-инородцев в ведомстве Хоринской степной думы находится до 2000 душ обоего пола.

По ту сторону Яблонового хребта, верст на 100 к югу от Читы, кочуют буряты Агинского ведомства. Кочевья их по реке Онону с впадающими в него малыми речками простираются верст на 300 в длину и на 100 слишком в ширину, примыкая к южной границе нашей с Китаем. Всех бурят, подведомых Агинской степной думе, около 25 000 душ обоего пола и все они без исключения ведут кочевую жизнь в войлочных юртах. Агинские буряты держатся также ламского суеверия, но есть между ними доселе держащиеся еще прежнего суеверия бурят – шаманства. Язык их сходен с хоринским, а знающих русский язык еще менее, чем между хоринскими бурятами. От того и христиан между ними меньше, нежели между последними. Крещеных между ними нет и четырехсот душ обоего пола. Все они, исключая немногих единиц недавно крестившихся, ведут оседлую жизнь, составивши свое селение около степной думы.

Четвертое ведомство бурят-ламайцев, управляемое особою степной думою, кочует на Баргузинской степи, составляющей долину, по течению реки Баргузина, до 200 верст длины и от 20 до 30 ширины. Число всех бурят, кочующих здесь, простирается до 9 000 душ обоего пола. Баргузинские буряты по языку более сходятся с иркутскими бурятами, чем с забайкальскими. Монгольский язык селенгинских бурят они с трудом понимают. Живя вдали от других бурят, от которых отделяют их непроходимые горные хребты, они дольше всех сохраняли прежнее свое шаманское суеверие и только в недавнее время окончательно сделались ламайцами. Ведут все, исключая христиан, кочевую жизнь и с упорством отстаивают свой полудикий быт. Христиан между ними всего до 60 душ обоего пола, живут по разным селениям.

Однородные с баргузинскими бурятами по языку буряты кударинские кочуют в окрестностях Посольского монастыря по юго-восточному берегу Байкала и по р. Селенге при впадении её в Байкал. Кударинских бурят в настоящее время считают до четырех с половиною тысяч душ обоего пола и все они, исключая одного семейства, держатся шаманского суеверия. От влияния ламства охраняют их с одной стороны непроходимые хребты гор, а с другой густое русское население. Притом нынешние кударинские буряты большею частию недавние выходцы с той стороны Байкала, из Иркутской губернии, преимущественно из Верхоленского округа и с острова Ольхона; а иркутских бурят вообще больше шаманцев, чем ламайцев, да и из последних немногие еще совсем оставили прежнее шаманское суеверие. Прежде обитавшие здесь буряты, очевидно, исчезали постоянно в русском населении, в которое они переходили с принятием христианства. Между здешними жителями доселе сохраняется предание о смешанном происхождении их. Первые забайкальские миссионеры встретили здесь много русских гулящих людей, живущих нечисто с некрещеными мунгальскими женками, и первым долгом почли окрестить некрещеных и соединить с русскими законным браком. Селенгинский и Посольский монастыри приучали таких людей, как и вообще крещеных мунгалов, к оседлой жизни, поселяя их на своих обширных землях с обязанностью пахат для монастыря одну десятину (от чего вероятно они и получали название пашенных монастырских крестьян), и с правом для себя, сколько мочь будет. С отнятием у обоих монастырей земель при учреждении штатов⁷⁴ колонизация новокрещеных по необходимости должна была ослабнуть; однако же и после того крещеные не переставали переходить в общество как экономических (прежних монастырских), так и соседних государственных крестьян. Пред моим прибытием сюда в ведении самой Кударинской степной думы находилось христиан до 150 душ обоего пола. Все почти кударинские буряты, по близости к русским, более или менее понимают по-русски и по недостатку земли постоянно живут на одних местах в деревянных юртах, занимаясь преимущественно хлебопашеством.

Последнее бурятское ведомство за Байкалом называется 3акаменским, потому что отделено от других ведомств хребтами байкальских гор (на запад от Кяхты), среди которых закаменские буряты ведут более бродячую, чем кочевую жизнь. Главное занятие их – звериный промысел в хребтах, ими обитаемых. Живя вдали от русских, они лишены всякого образующего влияния. Ламы успели овладеть их умами; но и шаманы не лишились еще прежнего благоговения. Христианская проповедь никогда не проникала в их ущелья и потому об отношении их к христианству в настоящее время сказать ничего нельзя. В прошлое лето, когда я был в том краю, являлся ко мне один бурят этого ведомства, расположенный к христианству, но он просил по крещении перевести его в русское общество, а этого сделать было невозможно, потому что вблизи этого ведомства находятся только казачьи пограничные караулы. Впрочем, благодать Божия и здесь положила первые семена христианства: двадцать душ обоего пола и здесь исповедуют святую веру; но как оседлости в этом ведомстве не положено и начала, то и они пока бродят наряду с прочими бурятами. Всех инородцев в Закаменском ведомстве 5 000 душ обоего пола.

Самое обширное тунгусское ведомство – князя Гантимурова, Урульгинской степной думы. Фамилия князей Гантимуровых, наследственно управляющая урульгинским ведомством, ведет начало свое из Манчжурии. Родоначальник их, природный манчжур, посланный в 1667 году с китайским войском, чтобы препятствовать русским селиться на Амуре, почел за лучшее перейти на сторону русских и, не давши сражения, объявил желание принять русское подданство вместе с тунгусами лугамоцкого рода. Китайское правительство настойчиво требовало выдачи князя, но нерчинский трактат 1689 года положил конец его домогательствам. Впрочем, в ведомство князя Гантимурова, кроме тунгусов, которых считается двенадцать родов, вошли сверх того четыре рода настоящих монголов, кочующих по р. Онону на китайской границе. К одному из них удзонскому, говорят, принадлежит потомство самого Чингисхана, – богатыря-чудотворца наших и заграничных монголов. Сверх того, в прежнее время в это ведомство переходили нередко и агинские буряты по принятию христианства, – где они при князе-христианине надеялись быть безопасными от притеснений, какие встречали в своем ведомстве. Князья Гантимуровы давно приняли христианство; оттого и в ведомстве их больше христиан (9 480 душ обоего пола), чем язычников (5789 душ обоего пола). Самые упорные в язычестве – монголы, изменившие шаманское суеверие на ламское. Прочие тунгусы, держащиеся еще шаманства, колеблются между христианством и ламайством, потому легко переходят то на десно, то на шуее. Принимающее христианство делаются русскими, а склоняющееся к ламству – монголами или бурятами. Ведомство князя Гантимурова все расположено за Яблоновым хребтом, но не имеет особенного удела, сосредоточенного в одном месте, а рассеяно по разным местам между русскими и бурятами, впрочем, заметною полосою тянется с северо-востока на юго-запад. Но смотря на облик самих русских, населяющих Нерчинский округ, можно догадываться, что очень значительная часть их тунгусского происхождения, только с принятием христианства изменившаяся в русских. Некоторые из духовных лиц доселе помнят о своем тунгусском происхождении и имеют родных между тунгусами. Много тунгусов обращено было к христианству трудами протоиерея Кирилла Суханова и священника Василия Березина (впоследствии более известного под именем Вонифатия, архимандрита иркутского Вознесенского монастыря⁷⁵.

Отдельно от ведомства князя Гантимурова за Байкалом существуют еще два небольшие тунгусские ведомства, Армацкой инородной управы и Баргузинской управы. Первое кочует в Верхнеудинском округе по р. Армаку между селенгинским и закаменским бурятским ведомством, неподалеку от китайской границы. Заброшенные в такую даль от других тунгусских племен Забайкалья (если только не составляют они отрывка тунгусских родов, кочующих за близ лежащею границей, в Монголии), армацкие тунгусы при своей малочисленности совсем потеряли свой язык и свою национальность. Те, которые успели принять христианство, сделались русскими, а принявшие ламайство, обратились в бурят. Всех тунгусов на Армаке с небольшим тысяча душ обоего пола, христиан между ними около трети. Последние ведут оседлую жизнь около своей инородной управы. Начало оседлого водворения их здесь восходить не ранее 1826 года. Тунгусское ведомство Баргузинской инородной управы еще меньше Армацкой (с небольшим 400 душ обоего пола); но здешние тунгусы сохранили свой язык и прежнее шаманское суеверие. Христиан между ними также около трети и все почти ведут оседлую жизнь. Тунгусы Баргузинской управы известны под именем мурченов, т. е. конных, в отличие тунгусов-ороченов, т. е. оленных. Орочены находятся на последней ступени гражданского образования, составляя особый ряд бродячих инородцев. Живут они в неприступных горных хребтах на северо-восток от Баргузина и, не заботясь о утрии, питаются тем, что случится приобрести от звериной или рыбной ловли; если лов неудачен, то по два и по три дня сидят без пищи. Рыбная ловля в Верхнеангарске и открытие золотых промыслов по р. Витиму стали сближать и их с русским языком и христианскою верою, но полудикое состояние в гражданском отношении и затруднения к выходу из него, полагаемые самою дикою местностью, много препятствует надлежащему укоренению в них истин христианской веры.

Из обзора инородческих ведомств за Байкалом, сделанного мной в предыдущем письме, вы могли заметить, что христианство особенно распространилось там, куда не проникло еще ламское суеверие и где при христианском начальстве не было препятствий со стороны язычников. Об ошибочных отношениях правительства к ламской секте я писал вам еще прежде. На месте ошибка скоро была замечена и уже в 1860 г. предполагалось сделать перемену в положении о ламском духовенстве; но по некоторым обстоятельствам предположение осталось без исполнения. Дело, впрочем, совсем не оставлено: ожидалось уяснение его от времени. Теперь снова поднят вопрос, и, Бог даст, не останется без решительного ответа. Пользуясь настоящим случаем, считаю долгом с своей стороны сказать что-нибудь в уяснение столь важного предмета.

По отношению ко всем языческим суевериям, в русском законодательстве существует то основное правило: не преследуя их по христианской веротерпимости, не мешаться в то же время во внутренние дела суеверия ни стеснительно, ни тем более покровительственно. Только ламское суеверие почему-то с давних пор (с 1764 года) составляло в этом отношении исключение. Назначение штатов, определение должностных лиц в жреческом сословии и т. п. давно приучили лам смотреть на свое суеверие, как на предмет особенной заботливости правительства. Раз переступивши пределы простой веротерпимости, легко было перейти и к прямому покровительству. Были годы, в которые выходили открытия предписания в пользу ламской пропаганды. В Степное Уложение (Кудугэны-токмол), составленное в 1823 году по поручению начальства выборными селенгинских бурят и доселе имеющее у бурят полную силу, введены статьи прямо предписывающие преследование шаманского суеверия в пользу ламского (ст. ст. 84 и 85). Вследствие этого, оставшихся между инородцами шаманцев преследовали всеми мерами. Почитая себя уполномоченными от правительства, ламы повсюду жгли шаманские чтилища, а самих шаманов заставили бежать в леса и горы. Само христианство ощутило тяготу их влияния. Из язычников никто почти не решался принимать св. крещение, боясь ламского прещения. Да и те из них, которые прежде крещены были, не имели покоя. Их гнали, тяготили всеми мерами. И потому семейства новокрещеных представляли странное и грустное смешение. Дети росли идолопоклонниками, имевши родителей христиан. Отцы и матери, бывши христианами, таили свою веру и выдавали себя за язычников, чтобы только не попасть в когти ламам⁷⁷. О том, что делалось ламами в ближайшее к нам время, вот что писал В. В. Гаупт, командированный в 1860 году для ревизии Селенгинской степной думы и присутствия при избрании хамбо-ламы: «видя внимание к себе со стороны правительства, ламы должны были ясно понять, что служба их считается полезною для правительства и что они пользуются заслуженным уважением не только от бурят, но и от русских. Хамба стал поступать смелее: умножать число лам до излишества, строить кумирни, отправлять лам для сбора подаяний не только в Забайкалье, но и по Иркутскому округу; даже сам ездил всюду по бурятам, как архиерей по епархии; внушал бурятам, что они должны держаться одного ламайства, как законом назначенной для них религии, и не принимать христианства, как религии для них чуждой; приказывал истреблять у бурят христианские книги Священного писания Ветхого и Нового завета, переведенный на монгольский язык Шмидтом⁷⁸, а большею частью английскими миссионерами, жившими в Забайкалье; вследствие чего и были сожжены все священная книги, которая розданы были им миссионерами». Теперь до того утвердилась между ламаистами мысль о неприкосновенности их веры, что они даже официально решаются заявлять, что вера шигмунианская самим государем утверждена и защищена от иных (?) влияний, и требуют принадлежности к ней на основании законов не только от своих, но и от последователей исчезающего шаманства. Но не столько это мнимое утверждение суеверия вредит христианской проповеди, сколько то, что ошибочными правительственными распоряжениями народ отдан в порабощение ламам, секте вредной и в религиозном и политическом отношении. По буддийскому учению ламство есть аскетическая секта, не имеющая никаких религиозных отношений к народу, ведущему не аскетическую жизнь; но наше правительство ошибочно приняло лам за духовенство у бурят, среди которых они явились; от того бурят разделили на приходы и приписали к разным ламским дацанам (монастырям), а для лам назначили штаты, уравнявшие их, в их глазах, с христианским духовенством. Следствием этого было то, что несмотря на обеспечение лам и капищ от правительства (на что принесли свою лепту и бедные христиане-инородцы), ламские поборы от того не уменьшились, но еще больше увеличились, получивши законное подтверждение. Кроме частных сборов за гурумы на капища стали делаться поборы по раскладке на общества, и от этих поборов не свободны и христиане, если тайша и другие власти язычники. Вообще ламы до того овладели народом, что управляют им, как господа и повелители. В глазах народа они уже не простые аскеты или жрецы, а поставленные от правительства чиновники; потому требуют повиновения себе и в делах веры и в делах гражданских, как законного долга, именем правительства. Выведенные из подчинения степным думам и поставленные в непосредственный сношения с высшим начальством, ламы для поддержания своего суеверия постоянно распускают в народе слухи о полученных будто ими указах с предписанием запрещать бурятам принимать христианскую веру и т. п. Впрочем, народ видимо тяготится настоящим отношением к нему лам и терпит такой порядок потому только, что чувствует себя не имеющим настолько силы, чтобы освободиться от своего порабощения. Поскольку народ поставлен в такое положение ошибочными правительственными мерами, то самому же правительству нужно вывести народ из него, возвративши лам в то состояние, в каком они должны находиться по учению своей секты, т. е. в состоянии отшельников, безвыходно живущих по своим дацанам. Всякое же вмешательство во внутренние дела суеверия с правительственною регламентациею противно христианской совести и несогласно с достоинством христианского правительства.

Освобождение от суеверия для инородца становится тем труднее, чем невыгоднее положение самих христиан-инородцев в своем обществе. Я писал уже вам, каким преследованиям подвергаются они, и что самая бдительная полиция не может защитить их от ежедневных преследований их властей и простых инородцев-язычников. Основную причину гонения, несмотря на индифферентизм, лежащий в основе всякого языческого суеверия, объяснил давно Сам Господь: «будете ненавидими всеми имене Моего ради. Не приидох бо воврещи мир на землю, но меч». Я хочу сказать собственно, о причинах невозможности защитить христиан от преследования язычников в их настоящем положении. Христиане, как и все инородцы, управляются на основании Учреждения о сибирских инородцах; а Учреждение это писано, во-первых, для язычников со всею их языческою обстановкою, во-вторых, писано с целью оградить их от влияния русского земского начальства, не оправдавшего себя по ревизии М. М. Сперанского. От того по Учреждению о сибирских инородцах инородческое ведомство в христианском русском государстве составляет как бы особое языческое государство, управляемое своими законами или обычаями; от того и христиане-инородцы по закону находятся в таком же положении в своем обществе, в каком христиане-китайцы в своем Китае. Это положение для наших христиан-инородцев тем невыгоднее, что в Китае христианин с переменою веры не переменяет своей национальности: у нас всякий инородец, бурят и тунгус, с принятием христианства делается русским не по вере только, но и по языку и по всей обстановке обыденной русской жизни. Крещеный бурят или тунгус, как бы плохо ни говорил по-русски, старается непременно говорить по-русски, считая себя русским⁷⁹. Носить русскому, т. е. крещеному, инородческую одежду, употреблять их пищу и жить в юрте, по мнению самих язычников, значит поганиться. В особенности юрта есть отличительный знак язычества; для язычника она есть храм, где каждый угол имеет для него суеверное значение, а постоянно поддерживаемый в ней огонь есть божество, которому он приносит жертву от каждого куска пищи⁸⁰). Есть буряты-язычники, которые имеют свое надворное строение (амбары, сараи и под.), как следует оседлым, а сами живут в юрте, или же имея русский дом (зимовье), имеют тут же на дворе и юрту. При этом в русскую избу они не поставят никогда богов, но или поставят в нее русскую икону, особенно святителя Николая, или оставят так без всякой святыни. Оттого как кочевая жизнь есть почти необходимый удел всякого язычника, как бы он богат ни был, так оседлая жизнь есть почти необходимая принадлежность всякого христианина и постепенный переход крещеного инородца к оседлой русской жизни есть непременный знак постепенного усвоения им новой веры. При такой противоположности в гражданском быту инородцев-христиан и язычников при законах, постановлявшихся исключительно для язычников с целые оградить кочевой быт их, и при начальстве исключительно языческом, понятно, сколько может быть столкновений у христиан с язычниками, по закону редко для них выгодных. Если христианин захочет жить оседло, завестись хлебопашеством, земли для этого он может получить от общества или тайши только из снисхождения, по милости; по закону она отведена для кочевья. Я знаю, какая борьба шла у одного христианина с язычником-тайшою из-за трех четвертей десятины земли, на которой первому хотелось построить дом с надворным строением. К счастью карым был бойкий, в сознании своей правоты, и настоял на своем. «Я, – говорил он после миссионеру, – готов был отвечать самому генералу, а не то, что его почтению (тайше)». Азиатское право сильного у наших инородцев не только существует на практике, как злоупотребление, но утверждено самими степными законами. Владение землею условливается силою человека, и земли, раз захваченные сильными, переходят к их потомкам, как законное наследие: христиане со дня рождения большею частью выходят из языческих семейств, к которым принадлежали и с которыми пользовались землею. Как же им теперь получить земли? Опять по милости язычника-тайши или языческого общества: в степных законах они не найдут ничего в свою пользу. Обыкновенно христиан селят около степных дум. «Мы велели им поселиться здесь, – говорил мне один начальник-язычник, – чтобы караулили степную думу, а то некоторые поселились было в русских селах». А около степной думы земли давно принадлежат сильным. Что же делать поселенным здесь христианам? Молчать по неимению закона в свою защиту, или просить милости у сильных. В прошлом году хоринские христиане-инородцы решились уже искать защиты у высшего областного начальства, в надежде на покровительство христианского правительства. Наконец, несмотря на значительную численность свою, несмотря на высшее в сравнении с язычниками образование и высший (оседлый) гражданский быт, до последнего времени, кроме ведомства князя Гантимурова, нигде христиане не избирались в должности, соединенные с какою бы то ни было властью. Образование пролагало им путь только к должности писарей, для которой способных между язычниками не находилось. Когда я христианам Армацкого ведомства (где их около трети в сравнении с язычниками) предложил вопрос, есть ли между ними начальники, например, члены инородной управы, или шуленги и зайсаны, они с удивлением смотрели на меня и сами взаимно спрашивали меня, ужели и им можно быть начальниками. Хотя все начальники у инородцев служат по выбору (наследственный один князь Гантимуров), на христиан никогда не падает выбора, потому что большинство, т. е. язычники никогда не допускают этого. Если язычник-начальник сам приметь христианство, его стараются удалить от должности разными доносами и клеветами, или просто общественным приговором. Да и в редких ведомствах христиане допускаются на общественные сугланы (сходки) для рассуждения по делам общественным, потому что на них смотрят, как на людей, чуждых инородческому обществу, как на русских. Прежде для христиан учреждались особые управы оседлых инородцев, или же причисляли их в соседние крестьянские волости. Этою мерою их, конечно, освобождали от притеснения язычников, но в то же время, как будто в наказание за принятие христианства и оседлую жизнь, лишали прав и льгот, Высочайше дарованных инородцам (кроме рекрутской повинности), и облагали всеми крестьянскими повинностями. В 1860 году в первый раз избран был в тайши (селенгинские) христианин, потому что по ревизии степной думы так много оказалось беспорядков и злоупотреблений, что не находилось другого средства к исправлению зла, как избрать в тайши христианина Минеева. В прошлом году со стороны христианского начальства сделано истинное благодеяние для христиан Кударинского ведомства (ближайшего к Посольскому монастырю): им самим предоставлено было выбрать из среды себя члена в степную думу и ему потом предписано защищать христиан в думе от притеснения язычников и устранять всякие препятствия к оседлой жизни. Благодетельные следствия этой меры обнаружились вскоре: те, которые прежде не крестились из боязни подвергнуться притеснениям, теперь охотно стали креститься, а крестившиеся прежде положили начало оседлости. При благодетельных преобразованиях, совершающихся теперь по всем ведомствам обширной России, смеем надеяться, что не оставлены будут без внимания и наши братья о Христе, инородцы-христиане, доселе рассеянные по степям Забайкалья среди языческого общества, как овцы не имущие своего пастыря. Загнанные в своих языческих обществах, они не смели доселе заявлять жалоб на свое стесненное положение, а дитя не плачет, мать не разумеет. Все думали, что им хорошо жить в своих обществах, а издали, пожалуй, многие могли думать, что в православном русском государстве даже выгодно принимать христианство.

11 марта 1864 г.

Посольский монастырь на Байкале

Что же, спросите, наконец, делала и делает христианская миссия для просвещения верою забайкальских язычников? К сожалению, должно сказать, что и с этой стороны не видно такой усиленной деятельности, которая бы отвечала упорству язычества.

Первая Забайкальская миссия в Селенгинском монастыре кончилась, кажется, со смертно архимандрита Мисаила, скончавшегося в 1743 году стодесятилетним старцем⁸², а в Посольском – с назначением настоятеля его, архимандрита Иллариона Трус(ов)а, в 1734 году настоятелем Пекинской миссии, с оставлением при нем звания настоятеля Посольского монастыря. Управлявшие монастырем, за отсутствием архимандрита, наместники, по-видимому, мало занимались миссионерским служением. С восстановлением в монастыре игуменства в семидесятых годах прошлого столетия снова открывается миссионерская деятельность Посольского монастыря; но деятельность опять несоответствующая местным потребностям; Посольский игумен Иоиль⁸³, как проповедник между язычниками христианской веры, один должен был ездить не только к селенгинским и хоринским бурятам, но даже за камень (Яблоновый хребет), в Даурии. Притом, чтобы иметь право язычнику креститься, он должен был наперед подать прошение о разрешении на Высочайшее имя в казенную келью (контора) Посольского монастыря и тогда уже готовиться к крещению. Между тем препятствия со стороны язычников и тогда имели свою силу. Например, монастырская братия хочет подержать в монастыре новокрещеного для надлежащего обучения вере, а тайша-язычник официально требует его в свою команду. Вообще же из ежегодных донесений посольских игуменов о новокрещеных не видно особенных успехов евангельской проповеди, а в настоящем столетии прекращаются и самые донесения. Очевидно, христианство распространялось не столько официальною миссией, сколько невидимою силою Божией. Где было больше церквей и вообще русского населения, там больше и крестились.

В 1818 году за Байкал прибыла английская миссия, состоящая из трех человек, и основала здесь три стана, – один на левом берегу р. Селенги против г. Селенгинска, а другой – в двенадцати верстах от Хоринской степной думы на р. Кудуне⁸⁴. От первого стана доселе еще сохранилось довольно обширное заведение, а от последних не осталось ничего, кроме следов каменного фундамента и двух надгробных памятников с латинскими и русскими надписями. Последний английский миссионер выехал из России в 1842 году. Несмотря на ученость членов английской миссии, на огромные материальная средства, которыми они располагали, и те благодетельные учреждения, которыми они привлекали к себе инородцев, плоды более чем двадцатилетних трудов их были ничтожны. Оба стана в течение слишком двадцати лет приобрели для христианства не более трех человек! Причиною такого странного явления было то, что ученые миссионеры, обучая язычников истинам христианства, не заботились о приобретении их верою для Христа. В своих училищах они обучали детей священной истории и катехизису точно так же, как и теперь во всех бурятских училищах учат этим предметам детей-язычников учителя-язычники, – учат, как предметам, необходимым для образования, а о том, что всякое противное учение есть ложь, заблуждение, здесь не было и речи. Оттого и сами буряты смотрели на них не как на проповедников веры, а как на простых учителей и лекарей⁸⁵.

Единственный памятник, оставленный английскою миссией последующей Забайкальской миссии, – памятник достойный учености ее членов, – есть Библия на монгольском языке их перевода⁸⁶. Но раздача ее бурятам самими миссионерами, без всякого отчета в том, к чему она послужит, возбуждала только ревность лам к истреблению ее в десятках тысяч экземпляров. Из ветхозаветных книг, кроме книг пророческих, довольно еще экземпляров сохранилось для настоящей Забайкальской миссии, но Новый Завет совсем исчез и может быть приобретен только из-за границы, в лондонском издании.

Православная миссия за Байкалом вновь открыта в 1821 году при архиепископе Иркутском Михаиле П. Тогда предписано было священнику Кульской церкви Александру Бобровникову заниматься проповедью Евангелия между соседними бурятами. В помощники ему вызвался новокрещеный из бурят Михаил Сперанский (крестник сибирского генерал-губернатора М. М. Сперанского⁸⁷. По неимению материальных средств к обеспечению миссии, священник Бобровников оставлен был в то же время при прежней должности приходского священника, а Сперанский остался на своем содержании с одним правом за проповеднические труды носить не в пример другим священническую рясу⁸⁸. В 1834 году с теми же условиями определен был миссионером Селенгинский священник Владимир Межев и в 1836 году Укырский священник Авраам Виноградов⁸⁹. В 1840 году первый был переведен из Селенгинска, а в 1842 г. и второй – из Укыра; с тем вместе кончилась и миссия в этих местах. Только священник Бобровников, оставивший ученым памятником своей миссионерской службы первую монгольскую грамматику на русском языке⁹⁰, оставил и преемников по себе в миссионерской должности. Много ли сделали для христианства эти миссионеры, занятые обязанностями по приходам, простирающимся на сотни верст, по неимению документов, сказать вам ничего не могу. Вообще, по словам христиан-инородцев, с которыми я имел беседу об этом предмете, обращение бурят к христианству с настоящего столетия не усиливалось, а постепенно уменьшалось, потому что усиливались полчища лам, возрастая с быстротою не сотнями, а тысячами, так что ни богатая английская миссия, ни наша бедная, не могли оказать никакого сильного противодействия все более и более укреплявшемуся врагу.

С 1858 года началась новая переписка об учреждении правильной миссии за Байкалом и вообще по Иркутской епархии. Вследствие того в сентябре того же года священнику 3-й конной бригады казачьего войска в Селенгинске Иоанну Никольскому, предписано было принять на себя должность миссионера, с сохранением обязанностей бригадного священника и законоучителя в бригадной русско-монгольской школе⁹¹. В 1861 году открыто за Байкалом викариатство с тою нарочитою целью, чтобы содействовать успешнейшему распространению христианства между здешними язычниками. В том же году определен первый миссионер с увольнением от других обязанностей в Хоринское ведомство – священник Михаил Телятьев⁹², которого в следующем 1862 году заменил на том же основании из воспитанников, обучавшихся монгольскому языку при С.-Петербургской семинарии священник Григорий Попов⁹³. В том же 1862 г. свободные от других обязанностей определены два миссионера – в ведомство князя Гантимурова и Агинской степной думы священники Алексей Малков⁹⁴ и Григорий Литвинцев⁹⁵. С сентября того же года открыта сверх штата, в надежде на благотворительность ревнителей святой веры, миссия в Посольском монастыре для ближайшего Кударинского ведомства, состоявшая сначала из одного иеродиакона (ныне иеромонаха) Мелетия, бывшего воспитанника Казанской духовной академии⁹⁶, к которому вскоре присоединился в качестве сотрудника Петр Данилов (ныне монах Платон⁹⁷), также послушник и переводчик; а к концу 1863 г. прибыли еще в Посольский монастырь назначенные в Забайкальскую миссию, также сверх штата, из Оптиной пустыни рясофорный монах Андрей Петров⁹⁸ и из Свияжского монастыря монах Вениамин⁹⁹. Наконец, в том же году открыто в Посольском монастыре частное училище для инородческих детей также с целью приготовления на служение миссии. С благотворительною целью открыта здесь же лечебница по гомеопатическому способу¹⁰⁰ и мастерская для печатания икон для новокрещеных по метахромолитическому способу.

Успехи новой миссии сначала не могли не затрудняться новостью самого дела, на которое она была призвана; но преимущественно успех и безуспешность зависели от положения, в каком находились сами инородцы к своим светским властям и ламскому сословию.

Между ламайцами Евангельская проповедь не имела почти никакого успеха. Причина безуспешности отчасти заключалась в самих миссионерах, поставленных в местах ламского суеверия (теперь оба переведены на другие места): один был молод и неопытен, а другой – занят другими служебными обязанностями. Но, главным образом, безуспешность зависела от отношения самого народа к ламам. Потому между ламайцами крещено по всему Забайкалью не более двух, трех десятков, – что, разумеется, не имело никакого влияния на прочую массу. Мое назначение и поездки среди них пока возбуждают одни только толки о будущем, а не настоящем переходе в русскую веру, лам же заставляют усерднее отчитывать бурят от русской веры и на меня начитывать разные беды. В последнем по временам помогают им и приходящие из Монголии ламы, по мнению бурят, более сильные во всякого рода начитываниях. Чтобы при содействии благодати Божией иметь между ламайцами какой-нибудь успех, для этого, кроме возвращения лам в положение, требуемое правилами их секты, с духовной стороны требуется более усиленное действие на них, не через отдельных миссионеров, по одному на несколько десятков тысяч язычников, а целыми братствами, по нескольку в ведомстве. Если для христиан, с детства принявших святое крещение, полагается, по меньшей мере, на 300 и даже на 250 душ священник с причетником, чтобы удовлетворять их духовным нуждам, и для содержания их находятся хоть небольшие казенные и общественные средства, то почему же для людей, совсем не знающих святой веры, не назначить по крайней мере для тысячи душ одного миссионера и послушника с содержанием из того же казенного источника? Но еще благотворнее было бы, если бы православное русское общество, предоставляя казне дела казенные, дела любви христианской, каково просвещение верою не ведущих истинного Бога, приняло на себя, как принимают на себя такие дела инославные христиане в западных государствах. Если у нас доселе господствует язычество, то виновато в том все общество, потому что все попытки устроить правильную миссию всегда сокрушались и сокрушаются прежде всего от недостатка материальных средств.

Самое удобное поприще для миссионерской деятельности за Байкалом представляло, как я уже прежде замечал, ведомство князя Гантимурова, потому что здесь в большей части населения ни одна из показанных прежде¹⁰¹ противодействующих причин не имела значения; только между пограничными монголо-бурятами этого ведомства давно укоренившееся ламство сохраняло всю свою враждебную силу. Самым же лучшим пособием к распространенно здесь христианства служило то, что обращение к христианству для тунгусов не было новостью: постоянное обращение с русскими, между коими много их единоплеменников, и знание большинством русского языка, скорее всего сближали их и с русской жизнью и с русскою верою. Потому, когда в 1862 году определенные в это ведомство миссионеры-священники: Малков и Литвинцев с усердием принялись за них, то в одно полугодие приобрели для церкви первые двадцать душ, а второе семьдесят пять. Особенное влияние христианства на умы тунгусов открылось в том, что в числе принявших святое крещение было два шамана, – люди, которым суеверие давало средства к жизни, иногда весьма значительные. В 1863 г. Малковым приобретено для святой церкви двадцать шесть душ, Литвинцевым пятьдесят шесть.

Труднее было начинать дело новой миссии, основавшейся в Посольском монастыре. Близ находящееся ведомство кударинских бурят представляло два благоприятный для христианской проповеди условия, – во-первых, знание большинством русского языка и потом отсутствие ламства. Неблагоприятно действовало, во-первых, то, что здесь давно уже не было никакой миссии и обыкновенные обращения вследствие общения с русскими бывали редки, во-вторых, начальство все было языческое, изуверно приданное шаманству, представителем которого был сам главный тайша. От того, несмотря на близость главного стана миссии, первая усилия миссионеров склонить кого-либо к принятию христианства, долго оставались безуспешны: многие объявляли о своей готовности принять христианство, но тогда только, когда будут креститься другие, особенно начальствующие; слышались и умные рассуждения о несостоятельности шаманства, но всякий боялся первым пуститься в незнакомый путь. Уже к концу 1862 года начали понемногу принимать христианство: всего в 1862 г. крещено кударинских бурят сорок пять душ. В следующем 1863 году действия евангельской проповеди стали успешнее; но зато обнаружилось открытое противодействие со стороны язычников и их властей: христиан преследовали, как только могли, и обыкновенными придирками и открытыми побоями. Один бурят входил в купель крещения весь в синих пятнах от побоев, полученных им от своих единоплеменников-язычников, за желание принять христианство. У матери-христианки по смерти мужа отобраны были малолетние дети и отданы на воспитание дяде-язычнику. Впрочем, явно обнаружившееся зло обратилось в добро: открыто обнаружившееся противодействие заставило принять решительные меры, и кударинским христианам дано было право самим из своей среды избирать заседателя в степную думу для ограждения своей безопасности. После этого переход к христианству сделался свободнее и все прежде высказывавшие желание принять святую веру и только выжидавшие благоприятного случая, теперь стали один за другим принимать св. крещение. В 1863 г. всего крещено в Кударинском ведомстве 120 душ обоего пола.

Благодать Божия, кроме невидимого действия своего в сердцах обращаемых, без чего не сильна никакая проповедь, иногда проявляла и видимо действие свое, видимо споспешествуя евангельской проповеди. Для славы Божией расскажу вам несколько случаев. Вот что писал мне миссионер священник Малков в отчете своем за 1862 год¹⁰². «Когда объезжал я юрты кочующих тунгусов по пади Урулюнгуй (15 июля), некрещеный тунгус Дзангей Угаев рассказал мне здесь следующее: прошедшего (1861) года тяжко заболел у меня оспою сын Шанджей. Я и жена думали, что он умрет (а он у нас один только и есть сын, больше нет детей); сидели подле него да плакали. В уме или без ума был наш сын, не знаем (мы и сами были как безумные); только вдруг он запросил, чтобы на грудь ему положили русского Бога (крест). На месте, где мы кочевали, в пади Яданги, было всего две юрты, крещеных тунгусов в них никого не было. Жена стала торопливо посылать меня в казачий караул Кайласутуй; на дороге я встретил казака Павла Козлова и рассказал ему свое горе. Он снял с себя крест, подал мне и сказал: пусть же я буду твоим кумом! Я живо вернулся домой, надел на сына крест, – и ему тут же стало легче, а скоро и совсем поправился. Так и думаю, прибавил Дзангей, Бог спас его, а шибко, шибко парень немог. Выздоровел Шанджей, захотел креститься и мы ему того же хотели, и вот недавно окрестили его. Теперь зовут его Николаем. Думаем и сами креститься, только пока отложили; а молимся русскому Богу. Дзангей рассказывал это с полною верою в милость Божию, явленную в исцелении сына его силою креста Христова, и со слезами умиления и благодарности на глазах». Священник сел. Елани, Верхнеудинского округа, Константин Затопляев сообщил мне о чудесном исцелении одного бурята, четыре года лежавшего в болезни, – об исцелении, совершившемся благодатью крещения. До крещения он до того был болен, что не мог стоять на ногах и при помощи четырех человек погружен был в купель. На другой день по крещении священник отправился к нему в улус и не застал его дома: он верхом уехал в соседний улус! Подобные случаи исцеления в крещении и вообще силою единого истинного христианского Бога известны и язычникам и они в тяжких болезнях иногда прибегают к крещению, как последнему спасительному средству. Буряты-казаки, находясь на службе в Иркутске, часто умирали. В этой беде они обращались и к ламам и шаманам; ничего не помогало. Наконец, они решились надевать на себя кресты, и как сами замечают, перестали умирать. Теперь почти всякий казак-бурят, отправляясь на службу в город, надевает на себя крест, в надежде на сохранение крестною силою. Иногда родители-язычники, сами оставаясь некрещеными, просят окрестить детей, когда не стоят, т. е., умирают дети, и опыты оправдывают такую веру. Все шаманцы верят также, что злой дух не нападает на крещеных, а только на них одних и потому-то они прибегают к шаманам (которые, по их понятно, тоже, что наши колдуны) и умилостивляют его жертвами. Но никто не может приити ко Мне, говорит Господь, аще не Отец, пославый Мя, привлечет его (Иоан. 6: 44), – и те самые, которые так рассуждают и говорят, глухи остаются ко всем убеждениям евангельской проповеди, пока благодать Божия не коснется их сердца!

В заключение этого письма считаю долгом пред благотворителями Забайкальской миссии дать отчет в приходе и расходе сумм, перешедших чрез мои руки.

В приходе всего состояло денег 1130 р. 85 к. В число их вошли, кроме пожертвований, о которых мною было уже объявляемо в «Духовной Беседе» и в «Иркутских Епархиальных ведомостях» – 75 р., отпущенные из Верхнеудинского окружного казначейства, с назначением на пособия новокрещеным; – 131 р. 35 1/2 к. – из часовни, вновь устроенной в пользу миссии на Байкальской пристани в Посольске; – 250 р., пожертвованные на витимских золотых промыслах и некоторыми благотворителями из г. Баргузина, на устройство миссионерского стана на Баргузинской степи, и вновь полученные из Новгорода от архим. Авраамия – 25 р.; с Вознесенского золотого промысла, от свящ. Евг. Плясника – 25 р.; из С.-Петербурга от поручика Тарасова–1 р.; из Тулы от Ел. П. Ивашкиной–1 р.; из Сарапула от неизвестного, от 22 июля – 50 р.; из Томска от И. П. Басина – 5 р. и от неизвестного на поминовение Павла – 5 р.¹⁰³

Вещами пожертвовано: от архим. Даниила, б. члена Пекинской миссии, – 464 тома книг на европейских и преимущественно на азиатских языках; от бывшей редакции «Духовной Беседы1» – «Духовная Беседа» за 1858, 1859, 1860 и 1861 гг.; от Правления С.-Петербургской семинарии 25 экземпляров книг, относящихся к изучению монгольского языка и буддизма; от кяхтинских купцов, Я. А. Немчинова и М. Ф. Немчинова два места черного чая, и от верхнеудинского купца И. П. Фролова 214 арш. ситцу на белье новокрещеным. Наконец, от селенгинского купца Н. И. Мельникова поступила библиотека бывших английских миссионеров за Байкалом, на европейских языках, на неопределенное время, а на монгольском – навсегда.

Из означенных денег, за исключением 250 р., оставшихся неприкосновенными для будущего Баргузинского миссионерского стана, израсходовано на жалованье вновь поступившим, не обеспеченным от казны, миссионерам, миссионерским послушникам и переводчику – 545 р. 50 к.; на постройку белья для новокрещеных – 340 р.; на вспоможение беднейших из новокрещеных – 120 р. 30 к.; на разные расходы во время разъездов миссионеров по улусам – 117 р. 20 к. Затем употреблено на покупку для миссии гомеопатической аптеки с гомеопатическою библиотекою – 100 р., на приобретение хромотипических оттисков икон на бумаге из привилегированного заведения метахромотипии в С.-Петербурге – 300 р.; на краски и рисовальные принадлежности – 33 р.

Передержка частью покрыта местно найденными средствами, бывшими в личном распоряжений пишущего сии строки, частью сделана в счет будущих благотворительных приношений, в надежде на Того, кто печется и о птенцах врановых, призывающих Его. Частью покрыта, частью отнесена на тот же счет и передержка, сделанная на содержание инородческих детей, обучающихся в Посольском монастыре, на учебные книги и пособия для них и вообще на покупку книг, необходимых для изучения буддизма и монгольского языка. Содержание пищею как детей, готовящихся к миссионерскому служению, так и всех состоящих на миссионерской службе, шло от Посольского монастыря.

Желающие участвовать в просвещении верою забайкальских инородцев доставлением средств миссии благоволят адресовать свои приношения в Посольский монастырь на Байкале, на имя настоятеля Забайкальской миссии, Вениамина, епископа Селенгинского.

4 марта 1865 года

Посольский монастырь

При прежнем письме я не послал вам денег для уплаты за метахромотипические иконы, потому что сам не имел их. Теперь посылаю вам сто рублей. Вы не написали, сколько именно следует уплатить за них. Недостающее пришлю после получения от вас уведомления. Я посылал вам, помнится, 300 р. собственно на этот предмет.

К прежнему письму пока прибавлять нечего. Чрез неделю снова напишу с препровождением статьи о своей миссии¹⁰⁴.

Да благословит Господь Вас и сожителей ваших Степана Ивановича и Афанасия Григорьевича.

Посылаю вам экземпляр¹⁰⁶. Думаю, что чем больше будет известно положение наших миссий, тем больше найдется охотников быть членами: мисс. общества. Посылаю еще экземпляр в Редакцию «Моск. Ведомостей», – не знаю только, захочет ли печатать, а чрез эту газету всего удобнее можно распространить сведения о нашей миссии.

Нового ничего нет. Томские вести до вас скорее доходят, чем до меня. Еще не помню, писал ли я вам, что преосв. Нил сердится на нас за то, что не вводим его перевода Богослужебных книг, и даже, говорят, хочет просить Св. Синод о переводе его снова в Иркутск. Что же нам делать, когда наши христиане инородцы лучше понимают Богослужение русское, чем его монгольское¹⁰⁷?

Иконы Спасителя и Божией Матери на материи совсем не расходятся. Боятся, что могут сгорать от свечи. Идут только иконы Св. Иннокентия и Св. Тихона: первая–по значению здесь Св. Иннокентия, а последняя – потому, что нет его икон. Для раздачи новокрещеным нужно побольше икон малого размера, вершка три или четыре, и всего лучше Спасителя и Божией Матери, какие были прежде.

О землях для Посольского монастыря опять прошу похлопотать. Особенно прошу об этом Афанасия Григорьевича, усердного хлопотуна нашего. Полезно было бы последить за ним, когда оно пойдет и выше Корсакова. Главное Управление предоставляет ему самому ходатайствовать пред министром госуд. имуществ. Если не делать дела, оно долго может залежаться¹⁰⁸.

Письмо от Аф. Гр. я получил. Душевно благодарю его и за хлопоты и за извещение. Теперь я покоен насчет материального благосостояния своей миссии.

Кланяюсь Степану Ивановичу и Афанасию Григорьевичу. Да благословит всех вас Господь Бог.

P. S. Прежде посланный экземпляр статьи поправил сообразно поправкам, сделанным в этом экземпляре. Особенно крупная ошибка есть в отделе о действиях миссии.

Вместо слов «с архиепископом Михаилом П» следует написать «с епископом Вениамином».

26 июля 1865 года

Иркутск

Ну, Афанасий Григорьевич наделал мне хлопот! Теперь мне понятен стал и гнев Корсакова, который недавно приехал в Иркутск. Дело все в том, что Аф. Гр. сказал ему, по своей простоте, что Государю известны действия Бадмаева¹⁰⁹. Как главный начальник края, он отвечать должен за такие действия. Потому он мне и высказался, что такие доносы очень нелегки для него. К счастью, он понял слова Аф. Гр. так, что будто я или преосв. Парфений писал Государыне, а так как это невероятно, то и все прочее пустяки. Я подтвердил ему, что мы не только подобных вещей не писали, но считаем невозможною и самую переписку с Государынею. На том пока дело и остановилось. А на Афанасия Григорьевича в искупление греха его налагаю епитимью – усерднее трудиться в пользу Забайкальской миссии. – Скоро ли дождемся мы утверждения М. О.¹¹⁰? Я уже истомился от ожидания.

Преосв. Парфений недавно в Тунке крестил более трехсот человек, в Идинском ведомстве Иркутской губернии, как я уже писал вам, нужно только поставить дело надлежащим образом, – и тотчас же тысячами пойдут к крещению. А у нас?.. Увы, бедные миссионеры, напр., в Селенгинском и Хоринском ведомстве, из всех сил трудятся и за счастье я почел бы, если бы удалось им крестить по десяти человек в целый год. Фанатизм ламайцев возрастает по мере действия на них миссии, а со стороны власть имущих только поощрение фанатизму. Боюсь, как бы еще нас не обвинили в возмущении бурят. Бурят сам по себе не осмелится ни на какую манифестацию, но в надежде на генеральское покровительство он все может сделать. Вы знаете, что на Алтае сами инородцы восстали против миссии. А почему? Потому что этого хотел исправник, покровительствуемый губернатором¹¹¹

Преосв. Иннокентий¹¹² теперь в Иркутске, приехал 10 июля, выедет (и я с ним) 30 числа. Меня утешает в моих скорбях тем, что это еще цветики, а то будут и ягодки. Чита и Благовещенск наполнены нигилистами, – нигилистами, прилетевшими сюда под крылышком Муравьева¹¹³ искать счастья, а от таких господ нам ничего нельзя ожидать, кроме зла. Впрочем, опытный старец умеет как-то и с ними уживаться.

Просится ко мне в миссию о. архим. Епифаний, бывший инспектор С.-Петерб. академии, а потом ректор Кавказской семинарии. Я обрадовался было такой находке, но пр. Парфений охладил меня своею неуверенностью, чтобы мог он перенести труды и болезни миссионерского служения. Человеку, привыкшему к чистоте, трудно переносить грязь бурятскую. Напишу ему откровенно, как есть дело, и если после того не оставит намерения, то значит, есть призвание Божие¹¹⁴. О. Тихону послал карточку со своим портретом¹¹⁵. Ему, Степану Ивановичу и Афанасию Григорьевичу выражение моей братской любви и благословение от Господа.

Примите хоть позднее, но искреннее (в этом, конечно, вы не сомневаетесь) поздравление с орденом. Давно собирался поздравить, но всякий раз, как писал вам, забывал поздравить¹¹⁶. Да благословит вас Господь. Преданный вам Вениамин.

P. S. О. Антоний¹¹⁷ еще в ходе с чудотворною иконою. Известий от него давно не имею. Вероятно, забрался в глушь.

29 июля 1865 г.

Иркутск

Истинно утешило нас известие об утверждении М. О.¹¹⁸. И так случилось, что в это время и преосв. Парфений еще не выехал в епархию и я был здесь в Иркутске и преосв. Иннокентий, – глава миссионеров. Известие получено в день рождения Благочестивейшей покровительницы М. О.¹¹⁹, а на другой день мы все три служили в Вознесенском монастыре – литургию и затем молебен св. проповеднику веры во языцех монгольских св. Иннокентию. Слава и благодарение Господу. Так сказать официальное торжество по случаю открытия общества будет по получении указа о нем и в собрании всех миссионеров не ранее половины сентября, когда преосв. Парфений возвратится из епархии.

Но утешения идут рядом с огорчениями. На другой день получено известие от о. Вениамина, что его послушник явился Иудою в нашем обществе, а домашние враги опаснее посторонних Помните прискорбную историю Алтайской миссии, которой причиною был послушник Чеботарев. Помолитесь, чтобы Господь сохранил нас от всех козней лукавого, который тем больше злится, чем успешнее идет дело.

Татьяне Борисовне¹²⁰ сегодня же пишу. С преосв. Иннокентием мы завтра выезжаем до Посольска. В Посольском монастыре 1-го числа предполагаем служить вместе. Заметно старость берет верх и над его крепким организмом: когда кланяется до земли, с трудом поднимается. Опытный старик умел постоянно ладить с сибирскими властями, хотя и нелегко это обходилось ему. На будущее смотрит он тоже не с отрадою. Злоименитые (?) амурцы могут исчезнуть по времени, но нигилисты, которые налетели сюда со всех концов России, никогда не исчезнут. В Чите все почти есть, что относится к обществ. удовольствиям, а храм доселе остается прежний, доставшийся горожанам от прежних сельских жителей и теперь едва держащийся на подпорках. На Амуре построены церкви на казенный счет.

Вам и Афанасию Григорьевичу приношу искреннейшую благодарность от себя и от всего Забайкальского миссионерского братства за равноапостольский подвиг ваш в содействии учреждений Миссионерского общества. Сам Господь Бог да воздаст вам за труды ваши. Передайте, от нас душевную благодарность и всем принимавшим участие в этом великом деле.

Поклон и благословение Стефану Ивановичу и о. Тихону.

Да благословить Господь литературные труды ваши по миссионерскому делу¹²¹, а на Алтай видно Господь призывает кого-то другого. Вам назначено другое делание¹²².

Здоровье здешнего о. Ректора очень не надежно¹²³. Теперь он едет со мною в Посольский монастырь с надеждою на поправление от морского воздуха.

18 сентября 1865 г., Посольск

Благодарение Господу! Дело о наделе Посольскому монастырю рыбных ловель и земель решено здесь так, как я и ожидать не мог. Положено отвести семь рыболовных статей и 500 десятин земли. Корсаков так обязателен, что мне даже совестно пред ним, особенно после бывшей неприятности, тут не могло и быть для него чувствительно (?). Он сделал вопреки мнению других и после того, как уже отправлен был от Забайкальского губернатора землемер для отдачи этих земель крестьянам. Определение утверждено им 13 сентября, а 15 он сам лично доставил мне копию (в проезд чрез Посольск). Теперь дело послано к министру государственных имуществ, который по рассмотрении должен представить его на Высочайшее утверждение. За вами теперь дело хлопотать в Петербурге, чтобы начатое хорошо и кончилось также. Афанасия Григорьевича отправляйте в посылку. Это ему вместе с тем и епитимия за грех. Если Татьяна Борисовна знакома с министром государственных имуществ, то и ее попросите. Хотелось бы поскорее получить решение, чтобы в следующее лето воспользоваться и выгодами его. Особенно надел на землю, которой здесь очень мало и которая потому очень ценна. Думаю, что здесь 500 десятин гораздо больше дадут доходу, чем (пропущено слово) пять тысяч.

Кстати теперь выскажу вам мысли свои об Алтайском мужском монастыре. Судьба его меня занимает и беспокоит. По-моему мнению, и всякий миссионерский стан должен находиться в таком месте, откуда всего удобнее было бы сношение не только с инородцами, но и с остальным миром (оттого у меня он всегда почти при думах). Тем более удобство сообщения должно быть первою потребностью миссионерского монастыря, который должен быть средоточием управления миссией. Я первым несчастьем почел бы для себя, если бы меня свели с почтовой дороги. А преосвященный Парфений даже в благочинные ставит священников только живущих по тракту. Ведь мы живем в Сибири, где удобства и недостаток сообщений служат главным условием благосостояния или неблагосостояния людского. А теперь монастырь должен стоять в таком месте, куда не только нет дороги ни почтовой, ни обывательской, но даже и быть не может. Скажете: а пароход на что? Но там есть порог, который заставит иметь два парохода. А как же построить их и потом содержать и поддерживать? Ведь на это требуются десятки тысяч. Скажете: сделают купцы? Но что их привлечет туда? Земля едва ли даст, по крайней мере, на первый раз какой-нибудь доход. Недаром она пустовала доселе, будет пустовать теперь. А если обрабатывать ее самим, то расход превзойдет доход. Крестьянин с пользою обрабатывает землю, потому что работает не наймом, а своими руками. Рыбною ловлею тоже никто не занимался: следовательно, и она денег не даст, а разве даст только свежую уху братии, да и то если сами будут ловить удочками. А виды привлекательны только для приезжающих. Афоны по виду и здесь встречаются на каждом шагу, только без благодати афонской. Да, боюсь я, чтобы будущий настоятель Алтайской миссии в первый же раз не бросил монастыря по его отдаленности и не поселился в каком-нибудь стану по имеющемуся (?) желанию больших успехов миссии. Я живу на самом краю Забайкалья и, однако же, лучше этого места для сношений не нахожу. Отсюда я имею частые и скорая сношения с Иркутском, отсюда, с первого пункта миссии, легче и скорее всего могу посылать распоряжения и во все станы. Видно и в старину миссионеры думали об этом, когда Посольский монастырь поставили на первом пункте языческой Даурии. Монастыри в глубочайших пустынях нужны для отшельников, а не для проповедников веры, которые должны быть в виду мира, как светильники на свещнике. Помните, как мы рассуждали с вами о мысли преосвящ. Нила поместить викария в Ниловой пустыни? Но довольно об этом: всех мрачных дум не перепишешь.

16 числа я получил письмо от о. Гавриила из Иркутска. Что-то везет мне от вас? В письме ко мне он пишет, что вероятно я уже знаю о проводах его из Петербурга из письма вашего; но такого письма я доселе не получил еще. Он остается в Иркутске, чтобы представиться преосвящ. Парфению и доложить ему о всех обстоятельствах его перевода сюда. А преосвящ. Парфений доселе не воротился из поездки. Я впрочем, советовал ему, если преосвященный еще не скоро воротится, приехать сюда. К сожалению, у меня в монастыре теперь от многолюдья так тесно, что трудно выбрать ему порядочную келью. С самого поступления сюда все строюсь, каждый год истрачиваю на этот предмет до 4 тыс. и еще конца не вижу постройкам. Кроме келий нужны новая трапеза, кухня, погреба, амбары, потому что прежние строились на малое братство. Ограду отделал, одну церковь ныне кончу, другую в следующее лето. Теперь Афанасий Григорьевич уже не узнает Посольского монастыря и не может пройтись по нему никем не замеченным. Доход монастырский увеличился втрое против прежнего, потому что и расход еще больше увеличился, а Господь дает нам, монахам, когда мы нуждаемся. По экономии мною сделано три доходных дома, мельница и возвращена потерянная монастырем рыбная ловля, приносящая 500 р. в год. За все благодарение Господу, помогавшему и строить, и возвращать, и отдавать в кортом. Предместники мои также думали об этом, да Господь не помог (потому что нужд не было) и ничего не сделали. Чудотворная икона св. Николая, мною перенесенная в монастырь, тоже до трех тысяч и более приносит в год, а прежде ничего не было¹²⁵. Но не нам, не нам, Господи, даждь славу!.. О. Антоний все еще путешествует с чудотворною иконою. Слишком далеко углубился в Нерчинский округ. Писал мне, чтобы икону оставить там на зиму, а самому воротиться домой, по невозможности зимою продолжать путешествие с св. иконою, а весною снова приехать туда и продолжать путешествие. Впрочем, тогда надеюсь найти другого иеромонаха для этого нелегкого послушания. О. Антоний утешается усердием принимающих св. икону и видимыми знамениями благодати Божией, сопровождающими ее. Не помню, писал ли я вам, что когда они прибыли с чудотворною иконою за Яблоновый хребет, там до того времени была засуха, когда же обносима была св. икона, всюду шел за нею дождь и в таком обилии, что совершенно оживлял засохшие поля, и еще было замечательно это потому, что, как пишет о. Антоний, где с большим усердием принимали св. икону, там больше было и дождя, а в одном селе он встретил совершенную холодность, там и не было совсем дождя. С ним путешествует о. Анания, простейшее и добрейшее существо, да еще один послушник.

Буду писать еще по приезде сюда о. Гавриила, от которого ожидаю множество известий. Кланяюсь Степану Ивановичу и Афанасию Григорьевичу. Что о. Тихон? Да благословит всех вас Господь Бог.

Душевно преданный вам еп. Вениамин.

P. S. С нетерпением ждем ответ. извест. М. О. (о Миссионерском обществе?).

Наконец получили мы и устав Миссионерского общества. Слава Богу о всем! Не знаем только, что с ним делать. Теперь необходимо прежде всего избрать на месте членов-покровителей в лице Корсакова и пожалуй Дитмара¹²⁶, чтобы по крайней мере, зла не делал. Кажется, всего лучше, если совет общества попросит преосв. Парфения просить их в члены-покровители. Лишь выберутся они в покровители, как мы тотчас же и приступим к ним с своими просьбами. Проекты мои о ламах, также об оседлой жизни и администрации инородческой доселе остаются без движения, по крайней мере, ни один еще не отправлен в Петербург.– § 6 устава я не понимаю¹²⁷. Объясните мне его. Полагаю, здесь идет речь не о ревизии или надзоре за миссиями чрез иркутских членов общества, а о осведомлении о нуждах их; для чего же нужно это посредничество? Разве миссии наши будут так скромны и стыдливы, что скорее согласятся терпеть голод, чем просить денег у общества? или со стороны понятнее наши нужды, нежели нам самим? Во всяком случае, трудно помимо нас рассуждать о наших нуждах и едва ли Совет даст нам что-нибудь по указанию иркутского члена, не спросивши наперед нас, нужно ли в самом деле это нам?

Нам Господь между тем посылает новых помощников. Ив. Ив. Базанов¹²⁸ изъявляет усердие построить стан с церковью и две больницы (в разных местах), каждую на 20 кроватей с предоставлением им содержания в течение семи лет. Сегодня он хотел представить при докладной записке на этот предмет десять тысяч на первый раз, а потом будет выдавать по мере надобности¹²⁹. Представили его к ордену, да боюсь, как бы в синоде не задержали дела, а срок представления в капитул 1 декабря. Больницы нам почти так же необходимы, как церкви. Они должны служить противодействием ламской пропаганды посредством лечения. Но где же мы найдем ученого лекаря или, по крайней мере, напрактиковавшаяся фельдшера? У вас в Петербурге ключ ко всему: пошлите нам человек двух или трех. Надеюсь, что общество не откажется дать им содержание. Они будут такими же проповедниками, как и миссионеры. Еще вопрос: сколько общество может отпустить на Забайкальскую миссию на будущий год? Могу ли я рассчитывать, по крайней мере, на пять тысяч? Доселе довольно потерпели, теперь пора вздохнуть полегче. Мне хотелось бы дать миссионерам жалованья всем по 500 руб. и в половину послушникам. Здесь нет охотников в миссионеры, потому что самый худой приход лучше обеспечивает, нежели миссионерское жалование в 500 руб.

Чрез о. Гавриила¹³⁰ я надеялся получить от вас много книг, а между тем оказывается, что он не получил от вас ни одной; если вы еще не купили их, укажите мне по крайней мере, книгопродавца, к которому бы я адресовался за книгами. А какие у вас будут посылки ко мне, те можете отправлять с транспортом в Москву в дом Кокорева, Федору Константиновичу Трапезникову¹³¹, который взялся доставить ко мне и гомеопатию и палатку и обещается доставлять даром все, что ему ни поручите. О. Гавриила довез до Иркутска Сергей Константинович¹³². Эта жертва с его стороны была не материальная только, но и нравственная. Молодой человек не мог не стесняться в дороге присутствием монаха. – «Христианского чтения» доселе еще не получал.

Празднества официального по случаю учреждения общества в Посольском монастыре не будет, потому что осенью трудно собрать миссионеров, а я написал всем миссионерам, чтобы справили его всякий на своем месте. Вместе с тем разослал по нескольку экземпляров устава для раздачи. Боюсь, чтобы не возбудило это каких-нибудь протестов от бурят: они на все способны и смелее всякого русского пойдут к Государю. Они и без того собираются послать депутацию к Государю, чтобы запретил крестить, а нигилисты рады всякому случаю, чтобы разглашать нелепости о миссии. Да сохранить нас Господь от всякого зла.

Кланяюсь Степану Ивановичу, Афанасию Григорьевичу и Алексею Алексеевичу.

Да благословит всех вас Господь Бог.

Сердечно преданный вам

еп. Вениамин.

4 октября 1865 г.

Иркутск

Вчера получил письмо ваше от 24 авг., так долго мною жданное. Новостей никаких! Удивляюсь, как самый устав нигде не перепечатан, кроме «Дух. Беседы»! ужели все равнодушны к этому важному делу?

А нам Господь помогает. Базанов предоставил десять тысяч на устройство богадельни или больницы с содержанием в течение семи лет. Десять тысяч еще предоставит, когда получит орден, к которому на сих днях представляется. Теперь похлопочите, чтобы уважено было наше представление: иначе мы лишимся обещанных десяти тысяч и содержания больницы в течение семи лет. Главное затруднение в том, что срок представления в св. синод пропущен, нужно будет просить, чтобы не отложили представление к награде до другого года. В капитул орденов оно должно поступить к 1-му декабря; значит срок передачи дела из св. синода не пропущен еще. Если Афанасий Григорьевич в Петербурге, прошу его принять в этом деле заботливое участие. Двадцать тысяч не шутка! А может быть, глядя на орден Базанова, и другие иркутские богачи не пожалеют капиталов. Тогда обществу не нужно будет строить станов, значит, деньги можно будет употреблять на другие предметы¹³³.

Вы ничего не написали об алтайском деле: как идет оно? будет ли в Петербурге часовня? Без нее много нужно будет обществу употребить денег на постройку монастыря¹³⁴. О. Ландышев меня известил, что он искал настоятельства в миссии Енисейской епархии¹³⁵. Но управляющий епархией прот. Касьянов¹³⁶ ответил ему, что в Енисейской епархии не нужно вовсе миссии, потому что инородцы почти все крещены, а немногих некрещеных могут окрестить и приходские священники¹³⁷. Моя мысль – не усиливаться преобразовать миссионерское управление на Алтае, а предоставить дело воле Божией. И монахи не все святые! Может быть мысль преосв. митрополита, – чтобы сначала определить только настоятеля или строителя в монастырь¹³⁸, – и в самом деле воля Божия. Башуцкий пишет мне, что занимается историей Алтайской миссии¹³⁹. История Алтайской миссии слишком современна нам, а современников хвалить не безопасно, чтобы не возбудить злобы врага.

Нужно избегать и полемики о том, кто лучшие миссионеры, – монахи или белые священники. Кроме соблазна из этого ничего не выйдет. Царство, раздельшееся на ся, не станет. Ландышеву еще несколько извинительна горячность: нелегко лишиться должности!..

О. Тихона не стало! Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего. Видно Господу угодно было, чтобы он умер там, где давал монашеские обеты. Там будет кому и помолиться о нем. Хотелось бы знать о последних днях его жизни. Когда вы написали мне, что он отправился отчаянно больной на кумыс, мне так и представилось, что он умрет в Твери. Да спасет его Господь.

Своего Алексея и И. В. Солодчина¹⁴⁰ не располагайте к миссии. И твердые здесь скучают, а они слишком молоды. По обнародовании о Миссионерском обществе могут найтись охотники и без посторонних убеждений. О. Гавриил вместе со мною приехал из Иркутска и два дня живет в монастыре. Назначения пока не даю, пусть отдохнет и познакомится с делом из разговоров с миссионерами. Кажется, будет хороший миссионер.

О. Антония жду в монастырь завтра или послезавтра; возвращается из Нерчинска, где оставил в соборе чудотворную икону на зиму по невозможности зимою продолжать шествие ни вперед, ни взад. Брат Феодосий¹⁴¹ с неделю как воротился от орочон¹⁴². Крестил 50 человек.

Благодарение Господу! С ламайцами не знает, что и делать.

Кланяюсь Степану Ивановичу и Афанасию Григорьевичу. Да благословит вас Господь.

Сердечно преданный вам Еп. В-н.

8 октября 1865 г.

Посольск

PS. О. Антоний воротился. Здоров. Вам кланяется.

PS. От о. Палладия¹⁴³ получил я письмо. Болезненно озабочен своим служением. С нетерпением ждет о. Исайю¹⁴⁴. Английские миссионеры непременно хотят опять попасть к нам за Байкал, не смотря на возражение всех посольств, и не смотря на мое известие, что от построек ничего не осталось¹⁴⁵.

12 февр. 1866 г Посольск

Братски приветствую вас с новым назначением¹⁴⁶. Да благословит вас Господь с успехом начать и продолжить великое служение, к которому он призвал вас. Видно пришла пора, да вси едино будем. Сейчас только прочитал в Моск. Вед., что и среди евреев образуется миссионерское общество для обращения их в христианство¹⁴⁷. А когда Господь начинает дело, Он и совершит его. На благословение от меня и Забайкальской миссии посылается вам и вашей Алтайской миссии икона св. Иннокентия, предназначавшаяся было для Государыни Императрицы, но не посланная преосв. Парфением, потому что уже запоздала.

Для назидания вашего, как нового настоятеля миссии, предлагаю при сем мнение пекинского посланника Влангали, православного христианина, хотя и приятеля Дитмара¹⁴⁸ Мнение направлено против нас, но тем оно назидательнее для нас, верен ли факт относительно о. архим. Макария, вам известнее, чем мне; но мне помнится, и его служба была не без скорбей. Нигилизм не просто nihil, но и сила. Хорошо, если бы его отношения просто отрицательные, как полагает г. Влангали. Я же вам даю совет не свой, а апостольский: аще возможно еже от вас, со всеми человеки мир имейте, т. е. сами не начинайте ничего противного миру, но если враг враждует, то уже не от вас и вам невозможно всегда победить его своим миром. Мое положение архиерейское надежнее вашего, потому что все-таки чувствуют значение сана; но и тут нелегко. Дай Бог, по крайней мере, чтобы сбылось предположение о. Исайи (вчера уехавшего от меня), что и вы получите тоже значение. Да и пора так поставить миссионерское дело. Радуюсь, что теперь из сношений с вами буду пользоваться вашими опытами. Миссиям необходимо делиться своими замечаньями. Я помаленьку переписываюсь с Пекинскою и Казанскою¹⁴⁹; теперь буду переписываться и с Алтайскою. Камчатская мне известна из рассказов преосв. Иннокентия и о. Геронтия, который выпровожен ко мне в Посольский монастырь. Третий месяц живет он здесь, и я нашел его добрым человеком, с мягким характером и без той слабости, за которую он замаран. По времени, Бог даст, он будет у меня миссионером¹⁵⁰.

О. Антонио по жребию от Господа (взял с престола) достается строить стан при Баргузинской степной думе, который там зовут все монастырем. Дом уже готов, на церковь вывезли лес, найден и подрядчик на постройку, иконостас готов, старый стоит только поновить, так что после летом можем, при помощи Божией, кончить его. Церковь № 5 на 120 человек. Деньги на постройку, вероятно, соберем сами на приисках, куда я через три дня еду, чтобы посмотреть орочон. С о. Антонием в Баргузинский стан отправляется о. Вениамин, добрый монах, который может духовно поддерживать о. Антония. Им дан будет и антиминс для служения¹⁵¹. О. Гавриил¹⁵² отправился на Пргэнь; в нем, кажется, я ошибся: умен и аккуратен, даже чересчур, но и холоден, как лед; слишком себя любит и для себя только ехал в миссию. Дай Бог, чтобы я ошибся в своих предположениях. О. Мелетий тяжело заболел от сердцебиения с болью в боку, вследствие душевных смущений. Он стал слишком мнителен и подозрителен, так что не знаю, как и разуверить его в его тревожных подозрениях. От расстройства нервов появился бред и сегодня он прибежал в церковь в одном белье, чтобы причаститься за литургией. Настроение у него религиозное. О. Платон рассорился с ним и уехал в Иркутск¹⁵³, но и там не живется ему спокойно. Бес видимо расстраивает всех. Я сколько ни стараюсь быть ласковым, не могу помочь горю. Горе с людьми, горе и без людей. В отчете за 1865 г. я решил уже напомнить и об институте благовестников и высказать свои предположения по сему предмету. Институт, кроме обучения языкам и медицине, необходим для того, чтобы знать, кто к ним едет, а то возвращать за шесть тысяч не легкое дело. Отчет мой напечатается и тогда вы увидите мои предположения¹⁵⁴. Один экземпляр отчета посылаю в Совет М. О. и буду просить у него денег на настоящий год до 5,000 р. Недостающее восполним из Кяхт. часовни¹⁵⁵ и от местных благотворителей.

Не писал вам доселе, потому что не знал, куда писать да и от вас ожидал подробностей после телеграф. известий. Прошу теперь подробнее написать мне о всем, что было в последнее время в Петербурге и что вы встретите на Алтае. Речь вашу доставил мне и другим о. Исайя¹⁵⁶. Благодарю. Палатка также получена и фотография; но составы уже испортились. Кстати, вспомнил, я у вас остаюсь в долгу. Прошу прислать счет, вероятно, уже последний. Вам теперь без сомнения деньги очень нужны. Из поездки я возвращусь к пятой неделе. Утешьте меня письмом к моему возвращению.

Прошу от меня передать братский поклон и благословение батюшке вашему, Аф. Григорьевичу, о. прот. Ландышеву и всем вашим сотрудникам. О. Антоний здравствует и скоро будет писать вам.

Ваш Еп. Вениамин.

P. S. В январе двое суток гостил у меня преосв. Павел Якутский¹⁵⁷, в проезде из Камчатки. Вот я как счастлив на свидания! Преосв. Иннокентий представил его к переводу в Новоархангельск, а преосв. Петра в Якутск, который составит особую епархию¹⁵⁸. Против преосв. Павла коварствовал Хитров, сам искавший его места¹⁵⁹.

31 марта 1866 г. Посольск

Хоть письмо ваше от 15 ноября и очень давнее, но для меня оно очень интересно по неизвестности описываемых в нем событий, особенно разговора вашего с обер-прокурором и избрания в сослуживцы мне¹⁶⁰. С назначением этим я уже поздравлял вас; что нашел нужным, написал и в назидание. Но лучше и больше всего делу учит само дело и чем дальше, тем больше и вернее. Я и в первый год думал, что уже много знаю, во второй нашел прежние сведения недостаточными, а через три стал считать их совсем ничтожными. Оттого в прежних суждениях и действиях своих нахожу много ошибочного. Вы счастливее меня тем, что приехали не вновь открывать миссию, а управлять готовою; значит, есть с кем и посоветоваться, а я, сам неопытный, должен был давать советы другим еще менее меня опытным. Наука миссионерская бесконечная наука; это не учебник, в котором видишь, сколько листов выучено и сколько остается доучивать. Век живи, век учись, – больше всего идет к нашей науке. Я, впрочем, в последнее время не только не против Миссионерского Института, но и прямо за него¹⁶¹. В нем я нахожу вернейшее средство к избавлению миссии от худых миссионеров. Вы знаете, что редко хороший монах оставит свой монастырь, а непоседов нам не нужно. Желаю, чтобы институт был в России поближе к людям, которые должны поступать в него и в случае нужды без труда увольняться из него; но не в столице и даже не в Казани, чтобы воспитанники не вышли такими, как Корелин, Писарев¹⁶² 3) и т. под. Словом, пусть будет он там, где предположено быть ему. Мысли свои о предметах институтского обучения я высказал вкратце в своем отчете, который, вероятно, будет напечатан советом М. О. Кстати, я вам послал еще осенью три тетради записок миссионерских. Где они? Нашли ли вы их неудобными для напечатания или передали кому при отъезде, – ничего этого я не знаю. Сегодня я пишу Осинину¹⁶³, прося его быть моим корреспондентом и участником в этом деле. Его же просил я напечатать и отчет мой. Вы мне не написали, к кому я могу обращаться после вашего выезда из Петербурга. К Ивану Терентьевичу написал я по совету о. Исаий и потому, что, как секретарь совета М. О., он едва ли не больше других будет принимать участие в нашем деле. Хорошо ли поступил я? Уведомьте меня; вы вероятно, хорошо уже изучили столичных жителей. – 24 марта получил я телеграмму от нового председателя Совета М. О. князя Голицына. Как его звать и кто он таков? Телеграммою он уведомляет меня об открытии Миссионерского общества и Совета и просит сноситься с последним. Я ответил ему частным письмом, уведомляя об отправленных мною бумагах в совет 16 февраля¹⁶⁴. Если он вздумает еще писать мне, можно ли будет завести и с ним корреспонденцию и как держать себя к нему? Научите неопытного. С-вский¹⁶⁵ вошел со мною в сношение.

Корсаков приглашен в члены-покровители и, кажется, доволен этою честью. Обещался вносить по 60 руб., не отказываясь до времени и здесь помогать деньгами Забайк. миссии. Доселе он был членом здешнего общества¹⁶⁶. Дитмар, к сожалению, записан в православной метрике... но Бог с ним! лучше не иметь таких членов. Трудно переменить душевные чувствования. Недавно он был вызываем Корсаковым в Иркутск для надлежащих вразумлений, потому что пошел уже наперекор и ему. Но, кажется, не совсем еще вразумился. На обратном пути он обещался кударинским бурятам повесить вновь определенных крещеных начальников, и те перестали слушаться последних и вносить подати, недавно пришли в думу пьяные и прибили писаря, не хотевшего им выдать одного дела по их требованию. Дума завела официальную переписку о намерении Его Превосходительства повесить членов оной и о последствиях сего благого намерения. Это тоже делается наперекор и миссии, и Корсакову, определившему христиан начальниками. О. Мелетия в то время в думе не было. Здоровье его совсем расстроилось и я отправил его в Иркутск для лечения. Теперь в ближайшем к Посольскому монастырю ведомстве нет ни одного миссионера. О. Антоний на Фоминой неделе отправляется на Баргузинскую степь. Если будете ему писать, то пишите в город Баргузин, от которого до думы и стана 32 версты. Посольскому монастырю отведено 500 дес. и семь рыболовных статеек, несмотря на противоречие Дитмара.

Из Томска пишут мне, что всеми была замечена печаль по вас. Да укрепит и утешит вас Господь и Его Пречистая Матерь. Образ терпения вы имеете в приснопамятном основателе Алтайской миссии о. архим. Макария.

Мой братский привет и благословение сотрудникам вашим. Прошу и себе ваших молитв. Еп. Вениамин.

13 июля 1866 г.

Посольск

Не получая доселе ответа на два письма свои, я скучаю и недоумеваю о причине вашего молчанья. Ужели вы могли осердиться на меня? Но за что же? Или вы находитесь в таких обстоятельствах, что перо из рук валится? Преосв. Серафим Старорусский¹⁶⁷ пишет мне, что в Петербурге прошел слух, будто вы отказываетесь от указанного вам Богом назначения. Не верю я этому слуху, хотя и понимаю силу скорби: подавал же я сам просьбу о переводе из Томска. Получая такие известия, я душевно соскорблю вам и потому прошу усердно – напишите мне поскорее о своем положении на новом месте. Когда ни вы, ни я не думали еще, что Бог приведет вам быть на Алтае, я писал довольно сильно против выбранного для монастыря места¹⁶⁸. Как нашли вы теперь на месте выгоды и невыгоды избранного места. Недавно я рассуждал об этом с преосв. Парфением (который гостил у меня четыре дня). Он, согласно своему отзыву в св. синод¹⁶⁹, и теперь находит, что для монастыря, как приюта и места отдохновения монашествующих миссионеров, место это выгодно потому, что здесь только можно иметь рыбу, но как средоточие управления миссией оно неудобно, по неудобному сообщению. Потому он высказал наконец такую мысль, что настоятелю миссии лучше было бы жить где-нибудь в таком месте, откуда было бы удобнее сообщение¹⁷⁰. Я же, с своей стороны, высказал ему такую мысль, что если бы настоятеля Алтайской миссии сделали викарием, то всего лучше было бы жить в г. Бийск, где оканчивается почтовое сообщение; и он согласился с моим мнением¹⁷¹. Викарий необходим для Томской епархии не для одних язычников, но и для раскольников. Для раскольников, я слышал, и св. синод предполагал определить викариев в те епархии, где их много.

Много утекло воды с тех пор, как я писал вам; многое, прежде интересное, теперь потеряло свой интерес. Итак начну писать с конца, о том, что теперь около меня делается. Вчера прибыла сюда артиллерия под прикрытием казачьей конной бригады. Для чего же, спросите? – Для защиты Посольска! Если газеты от первых чисел июля не придут к вам прежде моего письма, то вы имеете получить от меня самую свежую новость: 25 июня взбунтовались поляки, расположенные для работы по дороге от Посольска до Култуха, т. е., по новому кругоморскому тракту. Возмущение началось от Култука. Телеграф был нарочно прерван и мы, посоляты (?), узнали о нем уже 27 числа утром, когда прибыло сюда на пароходе войско из Иркутска, чтобы предупредить приход бунтовщиков в Посольск. В 25 в. от Посольска произошла стычка, после которой поляки поворотили назад. Выстрелы, слышные далеко по Байкалу, и зарево пожара от первой станции до того перепугали посольцев, что одни бросились на пароход и бывшие на работе (?) суда и отплыли на другой берег в Иркутскую губернию, другие скрылись в леса, третьи более смелые заключились в монастырь, в надежде защищаться его стенами. Сюда же перенесены были со станции телеграфные аппараты. Между тем, теснимые назад поляки открыли настоящее сражение на р. Мишихе в 80 в. от Посольска. У нас был убить один офицер и несколько ранено.

Поляков довольно побито¹⁷², остальные бежали в тайгу, из которой, выходя по временам, заводили перестрелку с караулами. Третьего дня передано телеграф. донесение в Иркутск от бригадного командира, заведующего пограничными караулами, что и у него была стычка с поляками, трех убили, трех ранили, 15 захватили, остальные бежали в тайгу. Цель их была, кажется, уйти за границу. К этому в приказах «Начальника сибирского легиона вольных поляков» прибавлялось – истреблять все казенное. Этою участью они грозили и Посольску. Но Господь сохранил нас. 3 числа мы совершили благодарственное Господу Богу моление за спасение св. обители с крестным ходом вокруг оной. Поляки по временам и теперь выходят из тайги; от того караулы в Посольске необходимы, не для войны с ними, а чтобы не сделали поджога. Главнокомандующий их с небольшим отрядом, человек в сорок, углубился далеко в тайгу и теперь умирает с голоду; бежавшие от него поляки пришли к нашим войскам опухшие от голода. Какие поляки появились на границе, пока не известно; а расположенным по кругоморскому тракту давно уже прегражден туда путь. Вероятно, возмущение – дело общее, наперед предположенное у всех поляков. Здесь еще прежде было получено офиц. секретное уведомление о покушении поляков, находящихся в Томской губернии, уйти за границу¹⁷³.

Что еще сказать о миссионерских делах? И здесь одна война кончается, другая начинается. Бадмаев¹⁷⁴, наперстник Дитмара, которого и сам Корсаков со слов последнего некогда называл человеком с прекрасным направлением, теперь явился тем, чем есть. Буряты сами представили Дитмару все его письма частные и циркулярные, также что-то вроде прокламаций, в которых он возбуждал в них дух недовольства и обращал мысли их в Монголию, более всего напирал на то, что крестят их для того, чтобы обратить потом в крестьян и отдать в солдаты. Говорят, он уже заарестован в Иркутске. Обо всем этом мне сказывал сам Дитмар, краснея от стыда. Война начинается. Здешние буряты составили от себя адрес к Государю по случаю события 4 апреля и из верноподданнического усердия заявили желание построить за здравие Государя и в благодарность сатане по капищу своим идолам от каждого ведомства. Адресы шли через начальство; но ни в Чите, ни в Иркутске не нашлось человека, который бы понял смысл их и растолковал, кому следовало, прежде отсылки в Петербург. Пожалуй, и там так же взглянут на них и объявят монаршую благодарность. Вот тогда-то язычники поднимут голову, а ламы прямо начнут толковать, что сам царь хочет, чтобы они были язычниками. Я писал об этом кн. Голицыну: не успеют ли остановить такие богохульные адресы? А здесь дело это имело уже свои последствия. Селенгинский тайша, как христианин, воспротивился такому адресу на том основании, что в инородческом обществе не одни язычники. За это общество восстало против него и теперь, говорят, хотят его уволить от должности общественным приговором.

Я вас прежде просил и теперь прошу дать мне понятие о новом председателе совета М. О. и вообще о характере членов его. Кажется, было что-то заставившее духовных отказаться от избрания в члены. По крайней мере, мне пишет преосв. Серафим, что митрополит оскорблен был в том собрании общества, в котором выбраны нынешние члены. Бурачек заявляет себя ухарскими выходками по званию секретаря совета¹⁷⁵. Я резко писал ему на его грубое письмо ко мне по поводу напечатания записок Стукова¹⁷⁶. Раз видевши где-то иностранных миссионеров, он воображает себя таким знатоком миссионерского дела, что считает себя в праве делать грубая замечания и наставления. Не спускайте и вы ему, а то он, пожалуй, сядет на шею. Он вообразил себя помощником Господу Богу в устроении миссионерского дела в России. Недавно рекомендовал он мне преобразовать Троицкий монастырь¹⁷⁷ в женский с миссионерскою целью. Предположения свои об этом я давно еще представлял преосв. Парфению; но они оставлены без последствий по крайней скудости Троицкого монастыря. Бурачек мне, между прочим, пишет, что две сестры у вас живут в станах и служат новокрещенным¹⁷⁸. Как у вас это делается? О. Макарию имевшему также для подобной цели сестру в стане, предписано было немедленно удалить ее во избежание соблазна¹⁷⁹. Ко мне две монахини, или монастырские послушницы, обращались с предложением услуг, но я отказал им, боясь соблазна, если послать в стан, а без того не знал, куда девать их. Монастырь женский нужен здесь для того, чтобы давать приют и христ. воспитание сиротам, также служить больным и престарелым и т. п. На первый раз этой цели послужит у меня богадельня, которую я строю около своего монастыря с особым двором и своими службами¹⁸⁰. Еще: как у вас идет школьное дело и как вы думаете вести его? Грозное предписание Бурачка относилось именно к этому предмету. Ему воображается, что христианами делает не благодать Божия и при том тех только елицы учинены бяху в жизнь вечную, а миссионер, что стоить только научить и убедить и – христианин готов. Я ему писал, что шаманцы давно убеждены, что их вера поганая, а христианская святая Богом данная вера; но от этого убеждения до обращения еще далеко¹⁸¹. Бесплодность школьного обучения языческих детей доказали лучше всего здешние английские миссионеры: ученики их так же знают христианство, как мы можем знать, язычество или магометанство, не делаясь чрез то ни язычниками, ни магометанами. Миссионер, по-моему, должен всем бросать семя слова Божия, а у кого оно принесет плод, не от него зависит. Утверждению в вере должны служить не школы (всех школьниками и не сделаешь), а храмы, которых должно строить как можно больше: все отпадения происходили и происходят там, где нет храмов. Школы должны существовать для детей христиан, как они должны существовать и во всех крестьянских селениях. Бурачек настаивает, чтобы из них только и делать миссионеров. И миссионерами делает не учение, о благодатное призвание. У меня пока только один вышел в миссионерские послушники и еще не знаю, каков будет. Совсем заменить русских во всяком случае они не могут, да и язычники на них смотрят хуже, чем на русских. Пример – Доржеев. Чаще пишите. Сердечно преданный вам

Еп. Вениамин.

PS. Совет М. О. мне отпустил только 1500 р., столько же пр. Парфению. Если так пойдут дела в обществе, как доселе, то невеликое обеспечение доставит оно миссиям. – Кланяйтесь батюшке вашему Степану Ивановичу (с вами ли он?) и всей братии вашей. От о. Антония получил всего одно письмо.

10 августа 1866 г.

Посольск

Письмо ваше на имя преосвящ. Парфения прочитал я и весьма поскорбел о скорби вашей. Тем тяжела скорбь ваша, что возвел ее на вас тот, в ком вы надеялись видеть помощника и утешителя. Своею горячкою он не вас первых оттолкнул от себя. Кажется он же пишет против вас и в С.-Петербург. По крайней мере, так я заключаю из письма ко мне Бурачка. Бурачек расхваливает его, а вас укоряет за то, что вы приняли в помощники себе Ландышева. Я только отвечал ему, что ваше поведете по отношение к Ландышеву вас (пропуск) больше благородства и у Ландышева вам есть чему поучиться, тогда как рекомендуемого в помощники вам несчастного Иоанна опасно и пустить в (пропуск), чтобы не наделал соблазна. Об отзывах его (Бурачка) о Ландышеве я писал ему, что у меня ни язык, ни рука не поднялись так отзываться о нем, как он позволил себе отозваться. На упрек за ваше молчание, как следствие того, что вы на него обиделись за его правдивые (sic!) предостережения, я писал ему, что молчание ваше делает честь вашему смирению и терпению, что вы оскорбляемый молчите пред оскорбителем. Интересно будет видеть, что он ответить мне. Во всяком случае я не нахожу нужным спускать ему: иначе он еще более зазнается, вообразивши себя нашим начальником. За первое грубое письмо впрочем, просит извинения.

Малькову я также писал о слухах о нем, дошедших до меня, из Томска, советовал ему передать постройку и отчетность по постройке вам, а самому заняться исключительно изысканием средств для монастыря, не заводя на его земле ни своих пашен, ни построек для торговли, ни сенокоса. Об отчетности особенно писал ему, что если он не сдаст законным образом вам, ни сам не представит, то может подвергнуться суду, потому что хотя общество отказалось от учета его как сборщика (учету и не принадлежат благотворители), но консистория, во всяком случае, обязана потребовать от вас строительную книгу, как это делается при постройке церквей. Иное дело, если бы он строил своим капиталом без всякой помощи от других, но записанные в шнуровую сборную книгу деньги становятся уже церковными. Есть ли у вас строительная книга от Томской консистории? Если нет, поспешите вытребовать: иначе может повториться прежняя наша история. Прежде можно было защищаться тем, что семинарское правление, как присутственное место, может само себя ущитывать, а теперь вы с Мальковым не можете сами себя ущитывать. У меня пока все обстоит благополучно. Совет прислал мне всего полторы тысячи, да столько же преосвящ. Парфению. Больше денег нет! Плоха наша на него надежда. Взявшись за него с самонадеянностью, члены его, кажется, и привлекают на нем благословение Божие (?), любят только поучать нас.

Поляки здесь все переловлены, а частью перебиты. Теперь открыта в Иркутске следственная комиссия по этому важному делу, будут судимы полевым судом, т. е. расстреляны или наказаны шпицрутенами.

Прошу ваших святых молитв. Кланяюсь собратии вашей. При вас ли батюшка ваш?

Вениамин.

2 ноября 1866 г.¹⁸³

Посольск

Со всех сторон летят ко мне письма с обвинениями против вас, возлюбленный о Господе о. архимандрит! Долго отбивался я от нападений, выставляя всю несообразность их, наконец, нахожусь вынужденным просить вашей помощи. Из Петербурга – главное обвинение – в молчании. Против этого обвинения я не в силе защитить вас и потому собственно и решился писать вам, чтобы убедить вас оставить молчание. Муж мудрый безмолвие водит – нейдет к нашему официальному положению. Мне пишет Бурачек, что из-за этого отказали вам в высылке денег на миссию до получения от вас нужных сведений. Между тем А. Г. Мальков не дремлет, пишет да пишет и тем валит вину за виною на вашу голову. Главное обвинение с его стороны – принятие вами в помощники о. протоиерея Ландышева¹⁸⁴. Так как я сам писал вам еще в Петербург в защиту его, то на этом пункте я и теперь мог быть силен и против Малькова и против Бурачка, который верит в святость первого и потому верит ему на слово. Наконец, я писал Бурачку, что если допустят Малькова мешаться в дела собственно миссионерского управления, в определение и увольнение братии, также будут принимать от него доносы о состоянии миссии, то из этого выйдет нескончаемая вражда и вражда не только между попечителем и настоятелем, но и между братиею, если она также станет на ту или другую сторону. Пример указывал в ссорах Дивеевской общины, сестры которой доселе разделены на два стана: одни за попечителя о. Иоасафа, другие за настоятельницу¹⁸⁵. Малькову тоже строго писал я, как своему духовному сыну, чтобы он не мешался в чужие дела и не писал доносов. Относительно построек на монастырской земле я советую ему занимать их за монастырем и с вами заключить контракт на принятие их в кортом¹⁸⁶, на первые годы бесплатно в вознаграждение за потраченный на них собственный капитал¹⁸⁷. Об о. пр. Ландышеве я писал ему и Бурачку, что если он пишет консистории против Малькова, то это только плата тою же монетою. Мальков еще больше злословил его от Томска до Петербурга. Вот сущность моих ответов; но я изнемогаю в борьбе, не имея от вас никаких сведений. Бога ради пишите мне, а особенно в Петербург. Переписка с Петербургом нужна не для вас только (хоть и ваша личность много значит), но и для дела Божия, вам вверенного.

У меня в настоящем году больше, всего дело было в постройке церквей: Бог и добрые люди не оставляют. О. Антоний с Баргузинской степи пишет, что у него церковь вчерне будет кончена к декабрю (дом с четырьмя помещениями и службами готов). С мая крестил восемь человек, но не тех, которых звал ко Христу, а с которыми прежде и не встречался: сами пришли. Так ничтожны в деле обращения наши человеческие усилия. Более месяца сидел он без хлеба на одном картофеле. Здесь хлеб был 2 р. пуд, да и за такую цену достать негде. Спасибо, тайша-язычник отпустил ему хлеба из магазина.

Отчет мой за прошлый год представлен Государыне: оставила у себя для прочтения. Одно письмо к кн. Голицыну так же читала и, как пишет Бурачек, осталась очень довольна. Здесь учреждается особое отделение М. О. Вообще же кажется у общества дела идут плоховато: большинство записанных в печатном реестре членов отказалось от взноса¹⁸⁸ 4). В числе их и С. К. Трапезников¹⁸⁹, отказавшийся и от построения церкви. Мирская суета овладела. Молитесь о мне и моих. Сердечно преданный вам

Еп. Вениамин.

Большое спасибо вам за два письма ваши (последнее из них явилось ко мне первым). Как кстати было, что большое письмо ваше пришло ко мне вместе с письмом от Бурачка. Оно пошло мне громовою артиллериею против его стреляний. Спасибо и ему, что он в запальчивости весь выстреливается: иначе нам не знать бы, что про нас пишут. В последнем письме он мне пишет, якобы вы без дела сидите в Улале п были только за 8 верст в Мыюте¹⁹⁰. Как же должен поразить его перечень трудов ваших, какой я сделал для него на основании письма вашего! и как гнусен должен показаться доносчик о вашем ничегонеделании! Вы скорбите на безумные поступки того, который прежде ел ваш хлеб, а теперь возвеличил запинание¹⁹¹; а я думаю, чем больше делает он глупостей, тем скорее обнаружится правда ваша яко полудне. Для Бурачка я не поленился сделать перечень и его деяний, а потом от себя сделал небольшое пристежение, что виноват во всем этом и он, Бурачек, уполномочивши его командовать миссией, и сам совет М. О. незаконным вмешательством в управление миссией и предвосхищением прав, принадлежащих св. синоду в назначении своею властью помощника настоятелю. О самой экономии писал, что и ею миссия Алтайская обязана более св. синоду, нежели совету, следовательно, Малькову мешаться тут не во что. Наконец я писал, что если совет не поспешит уничтожить вредное попечительство и еще вреднейшее помощничество, то он сам подвергнется обвинению в расстройстве Алтайской миссии, которой взялись благотворить. Теперь как думаете, примут, эту бомбардировку? Без сомнения она сильно заденет самолюбие, которого у Бурачка бездна много. Но пусть же знают границу, а то они вообразили себя начальниками. За начальнический тон я еще натянул нос Бурачку и он уже и простые письма мои называешь предложениями. Не думаю, чтобы решились дать мне попечителя или помощника. Я понимаю, что чем больше уступать им, тем они выше подниматься будут, а там доведут до того, что поневоле махнешь рукою и скажешь: «ничего не поделать». Необходимо заблаговременно указать границу.

Недавно получено из св. синода почти замечание нашему брату, т. е. мне и вам. Совет нашим именем вздумал просить у св. синода переводов Казем-бека¹⁹², как будто он есть средняя инстанция между нами и синодом. И за это Бурачку я писал довольно резко, что мы сами возраст имамы, чтобы говорить о себе пред св. синодом. Об отчетности я писал, что копию с нее я пошлю им, как благотворителям по чувству благодарности, но собственно обязан отчетностью, я одному св. синоду и потому они не должны выставляться с нею, чтобы не оскорбить тем св. синода вмешательством в его права. В финансах они, кажется, почувствовали уже свое бессилие. Господь наказывает их за гордость и самонадеянность, с которыми они взялись за дело. Теперь вам же и предоставляют хлопотать о приискании средств. Так Бурачек пишет, чтобы учредить крестный ход по Забайкалью с иконою, которую они надеются выпросить у Государыни. Я отвечал ему на это, что предложение его походит на предложение открыть мощи для обеспечения миссии, потому что только нигилисты думают, что прославление икон и почитание их в народе дело человеческое, а благочестивые люди должны иначе думать и силою или хитростью тут ничего не сделаешь. Впрочем, прибавил я, если бы Государыне угодно было прислать икону, то это было бы драгоценным подарком для Посольского монастыря.

Радуюсь успехам вашим. Это плоды скорбей ваших. Не было бы скорбей, не было бы и такого утешения. Поколику умножаются скорби наши, говорит св. апостол, потолику избыточествуют утешения. У меня теперь спокойно, за то дело идет вяло. Мелетий и Платон совсем расстроились. Нужно бы разделить их, да духу недостает сделать, как хотелось бы, но против их желания. В миссионерском деле кажется, причины мало ладятся с следствиями. Кажется, чем спокойнее, тем больше можно сделать, а выходит напротив, – потому что обращает не миссионер, а благодать Божия, только может быть за злострадания миссионера. Вы пишете, что все крещенные вами сами пришли: так и везде бывает; едва ли какой миссионер по совести может сказать, что он убедил креститься; сговорить может прежде желавшего, поколебавшегося еще в решении. Я замечаю то же самое, читая записки и духоносного о. Макария¹⁹³. А мы кто в сравнении с ним! Бурачек и тут поспел, вздумал наставлять, как вести дело, что наши миссионеры наемники, любви не имеют, а только машинально исправляют дело. Я отделал его так, что замолчал наконец, если только не на время.

Да, и забыл было написать: он два раза уже жаловался мне, что вы пред выездом с ним и его батюшкою обошлись гордо. Гордость эта состояла в том, что когда он был у вас вечером и ждал вас, вы по приходе в ордене св. Анны сухо пригласили его в кабинет и так холодно говорили, что он почувствовал себя неловко и поспешил уйти. Также обошлись гордо, когда приезжали проститься с ним и его батюшкою. На это я ему просто написал, что он из-за пустяков злобится. Наконец не утерпел и сам написал мне, – как он был не принят мною (о чем вы писали мне, не называя его по имени). Дело это для меня доселе темна вода. А может быть и сам Господь для благих каких-нибудь целей не допустил его видеться со мною.

Казанский преосв. Афанасий уволен без прошения, хочет поместиться в Кизическом монастыре¹⁹⁴. Казанцы испугались деятельности преосв. Антония, потому что давно уже обленились¹⁹⁵. Ильминский¹⁹⁶ получил Анну 2-й ст. с короною. В. Тимофеев¹⁹⁷ золотую медаль на Владимирской ленте по ходатайству обер-прокурора¹⁹⁸. Последний очень недоволен академией и семинарией. О. Иннокентия¹⁹⁹ хочет даже удалить, – академию будто бы думает обратить в миссионерский институт (дай Бог!). В Петерб. академии в ректоры²⁰⁰ предлагал протоиерея Васильева²⁰¹), Базарова²⁰²) и Ключарева²⁰³), но наставники академии подали ему прошение, что они хотят по прежнему архиерея или, во всяком случае, монаха. Все это пишет мне о. Варсонофий из Казани²⁰⁴. О. Антоний к Крещению придет. Заставлю его написать вам. Адрес его в Баргузин. Впрочем, можете и чрез Посольск, только на три дня просрочит.

Томск не влечет меня к себе. Там много скорбей предстоит от одного раскола. Да жаль и здешнее дело оставить, едва только начатое и совсем не упроченное.

Молитесь обо мне, чтобы сохранил меня от многих моих грехопадений; молитесь и о сотрудниках моих, чтобы отогнал от них Господь дух уныния и укрепил трезвенно проходить свое служение.

Да благословит вас Господь.

Сердечно преданный вам,

Еп. Вениамин.

31 декабря 1866 г.

Посольск.

С новым годом поздравляю. Мне на 1866 г. было ассигновано Советом пять тысяч руб., а прислали только 2500 руб. На 1867 г. прошу 5500 р. Не знаю, что сделают, но, кажется, они рассчитывают на наше отделение в Иркутске²⁰⁵. Хороша же помощь от Совета.

Письмо к о. Исайе отправлено 11 февраля, на другой день по получении от вас. А вам собрался писать 12 февраля. Таков у меня порядок не отлагать корреспонденции до другой почты, когда есть возможность отправить с первою, и этим я спасаюсь от известной человеческой немощи – тяготиться корреспонденцией. Так советую и прошу и вас поступать, чтобы не раздразнить гусей.

Преосв. Парфений получил от о. Иосифа Донецкого²⁰⁷ и от С. Е. Сосулина известие, что Мальков в Томске занимается злословиями на вас, собирал членов М. О. и просил у них денег на проезд в Петербург с тою же душеспасительною целью, – в чем, к счастью, и получил отказ. Страстями своими, пишут они, он много вредит самому миссионерскому делу, потому что есть люди и в него верующие. Я просил у совета на настоящий год 5500 р., преосв. Парфений 3500 р. и то не надеемся на получение. Из членов, набранных Мальковым, остался только один ежегодный вкладчик! Плохи дела М. О. За то на словах города берут!

Посылаете ли вы статьи для «Народной Беседы»? Я сегодня отправляю другую; но в тоже время посылаю и в «Странник»²⁰⁸. Срам да и только, что заставляют нас печататься в таком убогом журнале, как будто никто и принять наших статей не хочет.

По доверию вашему прочитал я письмо ваше к о. Исайе. Вы просите источников для сочинения о шаманстве²⁰⁹). Не помогу ли и я чем-нибудь? У меня есть несколько книг немецких и французских о буддизме; по возвращении домой посмотрю, нет ли в них чего и о шаманстве, и если найдется, пришлю на ваше имя. Имеете ли вы статью о шаманской вере монголов Банзарова, напечатанную в «Ученых записках Казанского университета»²¹⁰? Здесь есть один экземпляр у о. Александра Орлова²¹¹. О. Иакинфа сочинение есть у меня²¹².

Корсаков по телеграфу вытребовал все мои проекты к себе в Петербург вместе с чиновником, у которого они были на руках. Что-то выйдет? Вероятно, Голицын просил его, а может быть и сама Государыня, к которой он представлялся, заставила его приняться за это дело. Как у нас действует языческое начальство, под покровительством христианского, прочитаете в статье о. Малкова: Бегство ко крещению²¹³.

Прошу ваших св. молитв. Братии вашей мой бр²¹⁴(атский привет).

Нижепомещаемое письмо к еп. Вениамину архим. Владимира, сохранившееся в бумагах последнего в беловом виде, но неизвестно, почему не посланное, является отчасти ответом на недошедшее до нас письмо преосвященного, отчасти дает сведения по вопросам, общим для нескольких писем преосв. Вениамина, наконец, любопытно по имеющимся в нем данным для истории Алтайской миссии. К сожалению, оно – одно из немногих сохранившихся ответных писем архим. Владимира.

13 марта 1867 г. Томск.

С 24-го февраля я нахожусь в Томске по делам моей миссии.

Многое и многие изменилось и изменились в Томске: но не о том теперь речь.

После преосв. Виталия осталось до 1500 дел, не только не решенных, но большею частью и не распечатанных²¹⁵. Каково-то будет новому преосвященному, Алексию, о приезде которого в Томске нет еще известия²¹⁶.

«Отделение» М. общества в Томске открыто до моего еще приезда (22 янв.). Мальков, стараясь всевозможными мерами замаскировать свои действия, обманул Гилярова²¹⁷, сказав, что я не буду вовсе в Томск, успел заставить его поспешить открытием отделения в его присутствии. Хотя до сих пор «отделение» не знало, что ему делать.

И Иркутскому отделению «бывый» совет разрешил неужели только в сфере 30 р. вращаться?

Говорю «бывый»: вероятно вы прочитали уже известие о новом составе совета («Сев. почта» № 38). Опять, выражаясь слогом некоторых, в совет сели «бороды» (т. е. духовные)²¹⁸; что вероятно не совсем-то нравится (вопреки ожиданью моему оставшемуся в звании секретаря) г. Бурачку.

Аф. Мальков теперь вероятно уже в Петербурге; конечно, набравши здесь целый мешок бессовестнейших лжей, будет по петербургским гостиным вытрясать оные. Я решил телеграммою предварить обер-прокурора, прописав, что открылась недобросовестность, лживость и неблагонамеренность Малькова²¹⁹. Теперь пишу ему с почтою, пишу и в консисторию. Ведь дело-то острогом пахнет: должно быть Домна Карповна²²⁰ не шутила, суля ему острог давно еще. Защити, Господи, бедную Алтайскую миссию от ее попечителя, да и вообще миссионерское дело – от участия г. Малькова. В Томске он навербовал несколько членов М. О.; а на поверку выходит, они и сами не знали, что в члены попали: они имели в виду, по приглашению Малькова, единовременное пожертвование. И теперь Томское отделение не видит надлеж. к себе сочувствия многих именно потому, что тут принимал участие Мальков. Есть, однако, в Томске усердствующие к миссии люди. Дай Бог, чтобы зерно это разрослось.

Председатель Томского отделения М. Ал. Гиляров (исправл. должн. губернатора), члены: ректор (nominaliter)²²¹, о. Ал. Лавров²²², князь Кекуатов (nominaliter), Игн. Ив. Сорокин (купец, очень ревнующий и хороший человек; он и казначеем, Ив. Григ. Чистяков (зять Хромова, избр. по влиянию Малькова, который сего Ив. Гр-ча «обошел» было, но теперь и им понят... Чистяков – секретарь; а о. Вакха сумел М-в устранить, из опасения понятного...²²³.

С 9-го января по 18-е февраля, в нынешнем году, Бог даровал мне крестить 44 человека.

С 19-го января (память о. Макария) было у нас в продолжение двух недель несколько общих собраний всех алт. миссионеров²²⁴. На сих собраниях было очень много интересных вопросов разбираемо и решаемо. Между прочим – о пенсиях. С нынешнею почтою посылаю уже к обер-прокурору и просьбу по сему последнему делу, с проектом устава и особою запискою.

Основанием капитала пенсионного – бывший до сих пор неприкосновенным капитал, образовавшийся из полученных долгов, завещанных некогда душеприказчиками Осипова, моск. купца. К сему капиталу еще подысканы некоторые добавления. На первый раз хоть что-нибудь будет, если разрешат, именно: начальнику миссии пенсия 300 р. (разумеется, мне лично это не достанется), миссионерам 200 р., причетникам 100 р. (за 25 лет, за 12 лет половина). Но я пришлю вам копию с нашего устава. Помолитесь, чтобы Бог дал успех сему начинанию²²⁵.

9-го мая 1866 года дозволено принимать, без согласия обществ, новокрещ. инородцев алтайских в дух. звание для служения миссии. Но людей таких нет у нас²²⁶. В нынешнем году расширяю Улалинскую школу до училища «приготовительного», в котором будут учиться грамотные уже мальчики-сироты с тем, чтобы из них могли выйти учители грамотности, толмачи, церковнослужители, затем – аще Господь даст – миссионеры-священнослужители. И о сем помолитесь²²⁷. Учители-то у меня есть (два студента акад.²²⁸; но средств пока не имею. Писал и о сем, в общей смете на 1867-й год, Мисс. обществу: выйдет ли что, – не знаю. Буду писать и обер-прокурору, – не отпустит ли из имеющихся в св. синоде сумм на миссионерские нужды²²⁹. Начинаю хлопотать и здесь, в Томске, об отпуске на миссионерские училища из «инородческого» капитала на сей предмет. (Еще в 1859 году «дело» было решено, но в исполнение почему-то не приведено).

Усерднейше прошу: пришлите мне экземпляра два (если можно и больше) всех, какие есть, переводов на монгол. Язык – богосл. книг, книг библейских и т. п. Опыт показал необходимость в них, ибо Алтайской миссии приходится сталкиваться с ламайцами на р. Чуе. Некоторые живущие на Чуе монголы даже просили у меня перевода на их язык нашего закона, по поводу моей беседы с ними. Хоть, мож. б., и не все переводы «ладны», да лучше на первый раз что-нибудь, чем ничего.

С своим монастырем Благовещенским не знаю, что и делать! Окончательно убедился я в негодности места; кроме вреда для миссии (напрасною тратою средств) от монастыря, если он останется на Чулышмане, ничего не будет. Придется дело довести до св. синода, а св. синоду и далее²³⁰. С общиною – тоже возня, опять благодаря Аф. Малькову²³¹.

Одного миссионера (иер. Нифонта) я выслал уже из миссии, – т.е. позволил ему попроситься. Сей господин, кажется, имеет в виду ехать в Россию, чтобы «содействовать» Малькову в его сказаниях. Предотвратить это легко, – обозначив в формуляре только то, чего и. Ниф. заслуживает, но все – жалеешь человека, не хочется репутацию его окончательно испортить. Что тут поделаешь! Другого (и. Смарагда²³², – оказывается в роде вашего, бывшего алт., о. Иоанна...) терплю паче терпения. – Господи помилуй! А надо бы еще пять миссионеров! Жатва многа и в Бийском, но особенно в Кузнецком округе.

В Барнауле также предложено советом Мисс. Общества открыть « отделение»! Хотели подождать моего возвращения из Томска. Выехать собираюсь на этой неделе; думал хоть дня на два попасть в мой центр (т. е. монастырь), но едва ли это удастся; значит, придется не раньше 1-х чисел июня...

Простите за беспорядочность сего письма. Недосужно думать о логике.

Преосв. Алексея, конечно, не дождусь, а не лишне бы. Едва ли он успеет добраться до Томска по зимнему пути. Придется, должно быть, опять скоро ехать в Томск. Что поделаешь!..

Помолитесь паче и паче о моих грехопадениях!

Ваш всегдашний, искренний, хотя и негодный

богомолец и послушник А. Владимир.

PS. He знаю, что будет при новом Владыке, но если в своих отношениях к миссии, как покойный Виталий, будет руководиться опасениями за свою власть и значение да еще к тому же консистория... много неудобного будет. Разумно предварял меня преосв. Иоанн²³³ чтобы до отъезда моего из П-бурга определить положение миссии и отношение ее к лицам и ведомствами. Но – вера в людей была крепка! Ваше и личное положение совсем другое, да и преосв. Парфений – человек особый.

У вас прошу – благословение и у пр. Парфения испросите таковое же.

Почему не о. Иаков²³⁴ сделан ректором? Благодушествует ли брат мой Антоний, и ваш – Феодосий²³⁵?

Ив. Т. Осинин (лучше бы вы с ним вели переписку: по усердию, разумности, благонамеренности и возможности сделать что для мисс. дела он человек дорогой) пишет мне, между прочим, что большинство членов М. О. в П-бурге понимают уже Малькова на основании сделанных в одном из собрании М. О. (Михайловским)²³⁶ полновесных обвинений. Но, конечно, М-в, приехав в П-бург, будет лицемерить. Истинно говорю, такой лживой, до бессовестности, личности, нахальства и пр. и пр. не встречал еще я в жизни. И торговать еще верою христианскою!!! Но – довольно.

19 марта 1867 г. Посольск

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!

Поздравляю вас с новым архипастырем. Предсказание томцев не сбылось: имя его начинается с А²³⁷. Видно управление епархиальное в Томске должно идти как бы сначала: кстати и консистория сгорела²³⁸. Преосв. Парфений пишет мне о вашем новом архипастыре, что он моложе его только курсом²³⁹, человек строгий и внимательный до мелочей, т. е. был, когда знал его преосв. Парфений. Впрочем, недаром негде некто сказал: собака, чем старее, тем злее, а ты, пастырь наш, чем старее, тем добрее. Кажется, такой и нужен теперь для Томской епархии. Как-то взглянет он на ваши дела? Ужели успеют и его обойти, как его предместника²⁴⁰? Но я думаю Московский митрополит, к которому он явится, направит его на путь истинный. Про Малькова пишут, что он улетел-таки в Петербург, не знаю только, на свои деньги, или на членские. Оно и кстати, разъезжать на членские деньги, когда в кассе общества так пусто и на внутренние расходы в совете издерживается больше, чем сколько посылается в миссию. Читали ли выпуск II «Записок М. О.»²⁴¹. Очень назидательный! В кассе пусто, а хотят управлять миссиями в России и вне России, даже и не существующими еще! Я напрямик все это прописал Бурачку²⁴²! Кажется, кроме гордости и осуждения духовенства ничего нет в нашем совете. Не смирит ли их Бог безуспешностью? Бурачек собирается уже в отставку от секретарей совета²⁴³. Уж много наработал, пора отдохнуть. А мы все-таки тянем да тянем свою лямку, хоть и не кричим так громко.

Наш бывший протодиакон Ив. В. Ефимов, а теперь таковой же Московского Успенского собора, пишет мне, что комитет по преобразованию семинарии разъехался. О. Филарет с о. Михаилом²⁴⁴ 1) подали отдельное мнение за идеи Моск. митрополита и обер-прокурор объявил им, что они не нужны более в комитете. Преосв. Нектарий²⁴⁵ стоял за идеи обер-прокурора и также выехал не с честью. Кто же взял верх, неизвестно. «Московские Ведомости» начинают уже говорить об опасности переделки нашего устава; вероятно, на том и остановятся.

От о. Антония вчера получил письмо. Все хлопочет о постройке своего стана. Спасибо ему. А о. Гавриил, увы! наделал сраму и себе, и всей миссии. Необходимо отозвать его в монастырь для служения.

Корсаков все мои проекты и с чиновником, у которого они находились, вытребовал к себе в Петербург по телеграфу. Вот за такое участие совету спасибо.

О. Сергий, бывший пекинский, а потом ургинский миссионер, высланный из заграничной миссии, поступил ко мне²⁴⁶. Молитесь о нас.

Сердечно преданный вам

Еп. Вениамин.

18 мая 1867 г.

Посольск

Прочитавши статью в «Православном обозрении»: «По поводу известий об Алтайской миссии», я хотел было писать вам апологетику Малькова, по своему обычаю защищать гонимых. Но прежде чем взялся за это, получил письмо от Бурачка, которое заставило меня написать ему апологетику ваших действий. Бурачек не на шутку злится на вас и хочет вас самих выжить из миссии и так настраивает нового председателя совета²⁴⁷. Вы виноваты стали и в самых дурачествах Малькова, что опустили вожжи, которая якобы совет давал вам в руки, виноваты, что не писали в прошлом году совету, тогда как другим и в Петербург, и в Москву писали, письмами своими против Малькова кн. Голицыну будто бы вы сами себя обвинили в чем-то, несправедливо валивши на Малькова, и что сам защитник ваш Ив. Т. Осинин, прочитавши ваши письма, убедился в вине вашей. Более же всего виноваты вы в том, что представили в совет дутую смету на 1867 г. Разозлившись на самого Бурачка за его козни против вас и властолюбие, прямо обявивши(-л?) ему, что защитою Малькова совет сконфузит себя на весь свет, потому что по объявлении безграничной доверенности к Малькову чрез отказ усчитывать его, он все грехи его взял на себя, и теперь марает начальника миссии для того, чтобы оправдать себя. На дурачества Мальков уполномочен советом и в особенности самим Бурачком. Он пишет мне еще, что будет назначено следствие. Этому без сомнения вы сами порадуетесь. Но меня весьма удивило и огорчило то, что будто бы сам Московский митрополит²⁴⁸ конфиденциально писал обер-прокурору об увольнении вас от управления миссиею и что это дело о. Ландышева, которому вы вверились и который будто бы хочет столкнуть вас в яму, чтобы сесть на ваше место. Синодские будто бы все недовольны вами за стремление ваше сделаться независимым от епархиального начальства, на что будто бы жаловался покойный преосвященный Виталий. Напишите мне Бога ради поскорее, что все это значит. Озлобившись на Бурачка за его проделки, я ночи не сплю, думаю, что все это такое; даже служить не могу без смущения. Бурачку я объявил все это гнусной клеветою, прибавивши, что если совет будет вместо благотворения так марать начальников миссий, то никто служить не будет. Телеграмма ваша обер-прокурору о Малькове²⁴⁹ сильно взволновала совет или Бурачка и из-за нее-то преосв. Василий берется хлопотать об удалении вас, о чем предварительно хочет заявить всему обществу. Бурачек с своей стороны с уверенностью пишет мне, что все письменные улики против вас, а произошло все это от того, что вы хотели покрыть Ландышева. Я полагаю, что следствие или дознание, по всей вероятности, поручено будет новому преосвященному. Приехал ли он в Томск?

Получили ли вы предложение представить миссионеров к крестам? Я на первый раз думаю представить четверых, двух иеромонахов – Мелетия и Вениамина и двух священников – Малкова и Литвинцева. Преосв. Парфений из своих пока не думает представлять никого. Определение св. синода более понравилось здешним миссионерам, потому что им приятнее быть награжденными за службу, чем быть простыми вешалками для крестов²⁵⁰.

Смета моя утверждена, потому что я просил только 5.500 р. Ужели вы на счет миссии и селите новокрещенных, и кормите? Бедность и здесь страшная; но я боюсь быть слишком расточительным не только по финансовым причинам, но и по нравственными, этим можно дать повадку к постоянной надежде на помощь миссии и тогда вместо того, чтобы усиливать самые миссии, мы довольны будем собирать деньги только на прокормление прежде крещенных.

У меня дела идут довольно тихо и спокойно, только о. Гавриил оказывается весьма худым человеком, пьет, с бурятами дерется, прогонов не платит, с послушниками не уживается по корыстолюбивым расчетам и т. п. Буряты подали на него жалобу губернатору, а владыка велел отозвать его из стана в монастырь. На его место посылаю о. Геронтия, высланного сюда с Амура. О. Серий, высланный из Пекинской миссии, послан в Голоустовский стан: еще не знаю, как он живет и действует. А новые миссионеры как будто нарочно перестали поступать с учреждением миссионерского общества. Все хлопоты Бурачка ни к чему не ведут. О. Антоний здравствует и усердно трудится. Спаси его Бог. Молитесь о нас. Сердечно преданный вам еп. Вениамин.

P. S. О. Исайя пишет мне, что его очень беспокоит недоставка его книг и вещей до сего времени, тогда как батюшка вам отправил их еще в 1865 г.

6 декабря 1867 г.

Посольск²⁵².

Письмо ваше из Томска мною получено исправно в свое время и тогда же отправлен ответ вам. Почему оно вами не получено, не могу понять. Получил ли преосвященный Парфений письмо ваше, не знаю, но он читал письмо ваше ко мне. Относительно монастыря²⁵³ отозвался, что он не писал в святейший синод так, как Мальков говорит, ни местности, ни сообщения с монастырем не хвалил, а писал только, что там можно пользоваться из озера рыбою; еще меньше думал он о назначении в нем местопребывания начальнику миссии. Он смотрел на монастырь как бы на больничный для усталых миссионеров, о чем собственно и хлопотал о. Иоанн, возбудивший вопрос о монастыре. Если будете в Петербурге, прочитайте отзыв преосвященного Парфения.

Прочитавши примечания Аскоченского²⁵⁴, я тогда же подумал и другим высказал, что за них его потянут в суд. Предчувствие мое оправдалось; я прочитал уже в «Домашней Беседе» заявление его о примирении. Но предчувствую, что и тут еще не конец. В. И–ч²⁵⁵ действительно поступил неосторожно, хотя бы и по суду обнаружилось пройдошество Малькова. Бурачек мне перестал писать и я теперь не знаю ничего ни... (пропуск). Летом он писал мне, что против него восстали некоторые члены совета, чтобы выжить его из совета, но, дескать, недостояли против него(?)... Теперь вероятно оппозиции против него усилятся, когда protege его Мальков, которого он величал святым мужем... (опять пропуск)...

Удастся ли вам поездка в Петербург? Будете ли из Петербурга ждать разрешения на выезд, или поедете с разрешения своего Владыки? Также, как влияет на это Петербургский митрополит? Бурачек обер-прокурора считает покровителем Совета, только св. синод не по нем.

Из монгольской библиотеки готов вам выслать все возможное, переводы прежних алтайских миссионеров за Байкалом и преосвященного Нила²⁵⁶.

Но о последних я должен сказать: увы! никуда не годны. Казем-Бека²⁵⁷ не понимают татары, потому что Алтайск улаи(?), а преосвященного Нила не могут понять буряты, потому что сделал перевод неумело. Переводы сделаны на древний книжный язык, который понимают только ученые буряты, и при том со множеством ошибок не только против чтения, но и против грамматики бурятского языка. А между тем преосвященный Нил жалуется на нас святейшему синоду, что не вводим его монгольского богослужения. Он удивляет нас своим самолюбием. Так он чрез Доржеева ходатайствовал пред святейшим синодом, чтобы ему, Доржееву, предоставлено было управление Иркутскою и Забайкальскою миссиею, так что преосвященный Парфений и я как бы совсем устранялись от этого дела. Святейший синод, разумеется, на это не согласился, но на введение перевода в богослужение настаивает. Но я держусь такого правила, что если новокрещенные понимают по-русски, то не навязывать им монгольского. Пусть скорее обрусеют: это лучше утвердит их в вере, а дети их не будут знать ничего бурятского, ни веры, ни языка. А если оставить их бурятами, то для каждого нового поколения нужны будут новые миссионерские действия. Примерь – казанские крещеные татары. И здесь есть язычники – потомки некогда ревностных христиан-бурят, только не обрусевших. Вводить монгольское богослужение для бурят, понимающих по-русски, значит искусственно поддерживать в них привязанность к всему бурятскому со всеми предрассудками и суевериями. По-бурятски у нас стал служить только Доржеев и это служит только курьезом для русских и обрусевших инородцев – богохульным, а для настоящих бурят непонятным.

О приготовлении миссионеров при Петербургском университете ничего не слышно: вероятно не нашлось охотников. Преосвященный Парфений протестовал против сего официально, а я частно, потому что петербургские (пропуск) уже приготовили нам штук пять нигилистов²⁵⁸.

Относительно доставления сведений о миссии совету я писал, что буду посылать по мере возможности, не отказывая себе вправе печатать тоже и в других журналах. В нынешнем году отправлено мною пять статей разного содержания, но не ежемесячных отчетов. Да, впрочем, и самая «Народная Беседа», попавши под покровительство совета, кончила свое бытие. Отсюда трое выписали ее, и никто не получил.

Относительно обвинений против Малькова, мой совет вам не выставлять мелочей. Они покажут вас придирчивыми к пустякам и только ослабят сильные обвинения. О ваших делах с Мальковым и советом мы, во всяком случае, не можем не (пропуск), потому что результатом их может быть уничтожение или подрыв самого миссионерского общества, о котором вы сами так хлопотали. Бурачку я писал также, что защищая Малькова, совет себя компрометирует, потому что показывает тем, что сам виноват, отказавшись усчитывать Малькова, когда следовало это сделать. Но не защитить им его, если неправда так очевидна.

К вам в преславный Благовещенский монастырь собирается бывший алтаец о. Иоанн. Бога ради не принимайте его, если хотите себе спокойствия. Кроме пьянства и невыносимого характера, это друг Малькова и Бурачка. Теперь он живет в Пронском монастыре и там надоел всем своею гордостью и разными болячками.

О. Гавриил²⁵⁹ опустился до nec plus ultra. Я еще в мае вызывал его в Посольский монастырь, а он вместо того из стана переселился в раскольничье село и там живет и пьянственно, и блудно – открыто. На мои ласковые письма отвечает дерзостями, потому что хочет расстригаться, чтобы сделаться (пропуск), оттуда то он имеет десять тысяч руб. не из (пропуск).

О. Серий, бывший академический эконом, живет хорошо, но завел дело с о. Палладием, имеет без сомнения только уронить себя еще больше.

По случаю смерти преосвященного митрополита Филарета 19 сего ноября, в Иркутске 22 ноября Владыка служил заупокойную литургию и панихиду со всем городским духовенством, а я у себя 27 ноября.

Вместе с письмом от вас получил письмо от о. Исайи (из Пекина)²⁶⁰. Кланяется и вам и душевно желает вам восторжествовать в борьбе с Мальковым. О. Иеремия в Уфе подвизается с плодом: более пяти человек крестил. Но встречает сильного врага себе в местном русском (пропуск)... отчасти сердит я на него и Б.(?) Палладий за то, что ничего не пишет ему о своих действиях. Враг видно хочет остановить дело благовестия в Уфе, искушая и его самого и врагов его.

Так во всех миссиях борьба, потому что не приидох воврещи мир, но меч, говорит Господь.

Прошу ваших святых молитв.

Весь ваш еп. В–н.

31 мая²⁶¹ 1871 г.

Благовещенск

Возлюбленный о Господе о. Архимандрит!

Только что получил письмо ваше и по своему обычаю спешу отвечать на него. – Дело мое с предместником²⁶², кажется, не уладится миром, хотя в переписке мы поддерживаем вид дружества. За последнее не могу не быть благодарным, пот. что его положение по отн. ко мне таково, что он мог бы со мною и не церемониться. Что касается до постороннего миротворства (кроме молитвы о враждующих), то оно было испытано и не удалось. Преосв. Дионисий, 20 лет пользовавшийся его любовью и узнавший несколько и мою простоту²⁶³, взял на себя святое дело миротворца. Повод для него был самый естественный: так как прежний эконом переселился в Якутск, то он у обоих нас был как бы следователем, допрашивая эконома и по моим и по его вопросным пунктам и разбирая экономические книги, увезенные экономом в Якутск. Как следователь и ходатай по делам того и другого соперника, он написал в Москву, что дело некрасивое и советовал выслать сюда деньги²⁶⁴. Это так оскорбило моего соперника, что тот, как пишет мне преосв. Дионисий, назвал его смердящим. И теперь миротворец горько жалуется мне, что на чужом пиру нажил похмелье. Мир труден между нами потому, что я не могу отречься от истины, которую вижу своими глазами, – он не может сознаться, не роняя себя. Мир мог бы скорее водвориться, если бы он не мог иметь на меня начальственного влияния, а при этом влиянии подчиненный не может освободиться от страха и подозрений, а в страхе нет любви. Поэтому когда он сойдет на покой, я скорее могу расположиться к нему.

Поздравьте от меня вашего батюшку о. Стефана с саном священства²⁶⁵ и попросите его св. молитв обо мне непотребном пред св. престолом. Имена Стефана и Владимира в моей памяти стоят рядом при молитвенном поминовении. Надеюсь, что и мое имя не забыто. О. Антоний писал и мне (впрочем давно уже), что он желал бы ко мне или к вам. Я отвечал ему, что люблю доселе и Забайкальскую миссию и не желаю расстройства ей; но если преосв. Мартиниан²⁶⁶ согласен будет на увольнение, то я советовал бы лучше отправиться к вам, – лучше для его душевного и телесного спасения. Я могу только эксплуатировать его силы, но не помогать ему, пот. что ему привелось бы жить вдали от меня не менее как за 1500 верст и еще при здешнем бездорожье.

Меня, как сотаинника вашего, и из Пекина (о. Исайя) и из Якутска (пр. Дионисий) спрашивают, когда вас сделают архиереем. Вижу любовь к вам пр. Платона²⁶⁷ и удивляюсь недогадливости его открыть для вас викариатство. По Томской епархии по новому положению о свечном сборе²⁶⁸ 2), вероятно много денег церковных должно оставаться в распоряжении епарх. начальства. Ужели при­бавить к 21% еще процентов 5 в пользу викария составит для церквей затруднение? Я поднял дело об открытии викариатства в Камчатке. Но у меня при 57 церквах, находящихся в моей епархии, никакими способами не раздобудешься деньгами. Я указал на средства Миссионерского общества, так как викарий Камчатский должен быть начальником миссии в Камчатке. А отбиться от Камчатки никак не мог: преосв. м. Иннокентий решительно настаивает, чтобы она принадлежала к здешней, а не (к) Якутской епархии, как мне хотелось²⁶⁹. Вполне разделяю сердцем тяготу служения вашего. Об Амурской миссии вы, вероятно, прочитаете в «Православном обозренмм», куда я послал статью свою²⁷⁰.

О. ректора гениального нет еще здесь²⁷¹. От 27 числа телеграфировал мне из Иркутска. Теперь в семинарии всего один наставник. Немного и я помогаю. Сейчас еду туда с ученическими задачками. Пишут очень недурно; не знаю, как отзовется о моем учительстве опытный наставник.

Того о. Александра²⁷², о котором говорят двояко, я представил в протоиереи, а пр. Иннокентий, также недовольный им за измену, утвердил мое представление. Вот это христ. великодушие! Но видно совесть упрекает двоедушного, и он хочет от меня перейти в Якутск. Не жаль человека, но жаль, что заменить некем.

Кланяйтесь от меня батюшке вашему, о. протоиерею²⁷³, о. Макарию²⁷⁴ и всей братии, также Сергею Петровичу и Петру Василичу²⁷⁵.

Сердечно преданный вам Еп. Вениамин.

P.S.: Посылаю вам при сем засланный сюда пакет на ваше имя, со сломанною печатию.

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!

Письма от батюшки вашего о. Стефана не получал. Передайте ему мое благословение с братскою о Христе любовью. Отвечаю на ваше письмо.

Думаю, что теперь вы можете просить себе о. Антония, никого не оскорбляя, п. ч. Забайкальская миссия достаточно снабжена людьми. Я также ожидаю 17 священников, которых назначил мне св. синод и которые будут у меня и миссионерами, потому что здесь каждый приход окружен инородцами.

У вас преосв. Платон не желает иметь помощника в епископском сане, а мне, и желающему того, противится пр. м. Иннокентий, п. ч. при нем не было камчатского викария. Впрочем, я еще надежды не теряю, так как он, как слышно, большого весу в синоде не имеет, да нынешнюю зиму может быть там и не будет. Здесь живущий родственник его говорил мне, что он собирается на покой. Глаза его после операции совсем отказались служить. На письме ко мне, писанном рукою сына ²⁷⁶, едва подписал свое имя и весьма неразборчиво. Дело с ним по дому почти кончил, хоть и остались оба при своих мнениях: он мне выслал все мои письма к нему по этому предмету, а я его к нему. Сын его пишет, что это дело причиняет ему боли сердечны я, поэтому последнее объяснение по этому предмету я послал на имя о. Гавриила, чтобы он представил его, когда найдет более удобным.

Семинария моя теперь снабжена полным комплектом наставников, даже один прислан лишний. Они же преподавателями и в училище, так что Благовещенское училище счастливее всех дух. училищ, имея всех наставников с академическим образованием. Жалованье получают они двойное и от семинарии и от училища по новым штатам²⁷⁷, да кроме того св. синод дал мне знать на мое представление, что за службу здесь будут даны какие-то еще особые права. А пр. м. Иннокентий пишет мне, чтобы я довольствовался учителями из студентов семинарии и местных священников, потому что здесь-де нет нужды в образованных священниках: довольно, если будут понимать, что читают. Вот где причина, что здешняя семинария 30 лет прозябала, выпуская малограмотных священников²⁷⁸. О. ректор здешний²⁷⁹ такой же, как был всегда, так же верит в свою гениальность, так же то и дело спотыкается и сердится. Но спасибо, по крайней мере, за усердие, заботится о семинарии с болью душевною. Прочие наставники все специалисты (из Петерб. ак.) и с сильным стремлением к просвещенно амурского юношества. Состав учеников самый разнообразный, и духовные и дети чиновников, матросов, инородцы. За неимением здесь гимназии и одинаковости программы семинарской с гимназическою родители отдают в семинарию детей для образования, не имея намерения определять в дух. звание, а кто желает поступить в дух. звание, то пользуется казенным содержанием наравне с духовными.

Посылаю вам три экземпляра оттиска отчета моего об Амурской миссии, один для вас, другой для батюшки вашего, третий для о. Макария. Адресуйте о. Исайе так: в Кяхту, г. Пограничному комиссару для пересылки в Пекин такому-то; пишите непременно за № по казенному: иначе кто будет платить в Кяхте за заграничную пересылку?

Поручаю себя вашим св. молитвам.

Сердечно преданный вам Еп. Вениамин.

№ 168.

10 декабря 1871 г.

19 сент.

1873 г. Иркутск²⁸⁰

Возлюбленный о Господе отец Архимандрит!

С любовью получил давно жданное письмо ваше, с любовно и отвечаю на него.

Давно я все думаю и думаю о положении вашем, слышал о болезни вашей и в Записках Миссионерского общества не встречал отчетов ваших. Как бы ни думал ваш владыка о викариях, а, право, на Алтае он нужен, хоть с теми же правами, какими пользуется теперь начальник миссии. Это придало бы духу самому начальнику, оживило миссию и ободрило христиан-инородцев. Пред отъездом из Благовещенска я писал в св. синод о возведения начальника Японской миссии в епископы, с правом на самостоятельность²⁸¹.

Вам любопытно знать, как я принял перемещение в Иркутск. Со скорбью оставлял я Посольск, со скорбью выехал и из Благовещенска, где меня, по-видимому, все полюбили. Я собирался было и умереть там, только хотел наперед построить каменный собор (теперь там собор деревянный), чтобы было где навечно похорониться. Но видно так угодно было Господу и Его великому угоднику св. Иннокентию. Когда я по получении известия о перемещении смущался духом, то один взгляд на его икону вдруг пролил утешение в мое сердце. Иркутск мне больше всего нравится святынями. Преосв. Парфений полуоткрыл мощи святителя Софрония²⁸², над которым теперь постоянно совершаются панихиды, сверх того сделал окно к мощам преосв. Михаила I²⁸³ и Вениамина I²⁸⁴. Гроба их совершенно целы, а у последнего видна и мантия. В Вознесенском монастыре также полуоткрыл он мощи преп. Синесия, архимандрита монастыря и современника свят. Софрония²⁸⁵. Мощи свят. Софрония и преп. Синесия свидетельствовались им. Вот кому Господь удостоил меня быть преемником!

После энергичного преосв. Пареетя мне остается только поддерживать, что он завел. По пятницам, по его примеру, служу и читаю акафист Покрову Б. М. в домовой церкви, а во вторник читаю в Вознесенском монастыре акафист св. Иннокентию. По его же примеру говорю проповеди каждый воскресный и праздничный день, только без письменного изложения, экспромтом. Но в управлении едва ли поддержу его широте порядки. Сам боюсь больше слабости своей, чем строгости, а все-таки не нахожу себя настолько сильным, чтобы идти по следам его. Духовенство, как вам известно, воображает, что ныне республика в дух. ведомстве, очень дурило и оскорбляло его не только печатно, но и прямо в лицо. Ген.-губернатор²⁸⁶ просто неистовствовал против него. Господь видимо предочищал его для вечности. Со мною пока в мире и я, несмотря на все мое уважение к преосв. Парфению, молчу о прежних грехах их по отношению к нему и стараюсь всех умиротворить любовно.

Вы пишете, что хорошо было бы уступить вам лишнего миссионера, тем более, что Совет ²⁸⁷ отправил довольно людей в иркутские страны. Лишних у меня действительно много, но я из любви к вам и делу миссии, где бы она ни была, в Иркутской епархии или на Алтае, не решусь наделить вас такими отцами. Дивлюсь я Совету, что, не узнавши хорошо людей, отправляет в миссию для того, чтобы здесь обременять консисторию следственными и судными делами об их безобразной жизни.

Крещение заграничных язычников я разрешаю потому, что легче грех, если ошибется крестивши недостойного, чем отказавши в крещении человеку, который действием благодати в последствии может сделаться добрым христианином. О принятии в русское подданство и думать нельзя; этого не дозволяет наш трактат с Пекинским двором²⁸⁸. Лучше дело делать молча. Я хочу принять в семинарию одного крещеного монгола и с одним документом – выпискою из метрики о крещении.

О. Антоний на Чикое²⁸⁹ казначействует. О. игумен Анатолий, известный вам по Томску, любит его.

С о. Модестом²⁹⁰ я в постоянном общении любви. В беседе с ним душу отвожу. О. Прокопий Громов²⁹¹ такой же сладкий и хитрый, каким был издавна. Он возбуждал духовенство против пр. Парфения. Старик никак не может выносить возвышение над собою архиереев и терпеть не может и тех, к кому расположены архиереи. Я оказываю ему полное уважение, как и пр. Парфений, которому он пакостил.

О. а. Вениамин²⁹² отправил вам службу и акафист св. Иннокентию. Вот истинный израильтянин, в нем же льсти несть, только уж чересчур кроток, так что и послушники плохо слушаются его.

Гениальный о. Иаков все такой же недоросль, каким был и прежде, только хвастливости, по-видимому, прибыло, – потому сочинитель...

Очень обрадуете меня, если посетите меня в Иркутске²⁹³; весь дом мой и моя любовь к вашим услугам. Я в таком положении, что рад человеку, пред которым мог бы всю душу открыть.

Батюшке вашему о. Стефану мое благословение и братская любовь, с какою имею честь быть вашим усердным слугою Еп. Вениамин.

5 дек. 1873 г.

Иркутск

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!

В ответ на вопрос ваш о браке новокрещенных посылаю вам копию с отношения моего к генерал-губернатору, сейчас только написанного. Подобное обстоятельство было у меня давно за Байкалом: жена ушла и крестилась у одного миссионера, а муж побежал к другому и также крестился. По крещении один миссионер стал за жену, другой за мужа. Я настаивал на примирении обоих, но преосв. Парфений разрешил развести. Если христианство велит поддерживать естественный брак, то едва ли оно этим дает заповедь на поддержку и всякого насильственного брака.

Когда вы поступали в Алтайскую миссию, я советовал вам сойтись с о. протоиереем Ландышевым вопреки настояниям А. Гр. Малькова. Теперь последний просит²⁹⁴ меня помирить вас с ним. Се, что добро или что красно, но еже жити братии вкупе! Почитаю и себя счастливым, что в другой раз приходится быть миротворцем. Во свидетельство искреннего желания Афанасия Григорьевича помириться прилагаю при сем самое письмо его ко мне²⁹⁵. Первый виновник вражды и всех огорчений, за нею последовавших, был враг мира и всякого добра дьявол, а потом по его внушению петербургские благоприятели, наши мнимые ревнители православия, руководимые Мальковым. Не даром Домна Карповна так противилась поездке его в Петербург, отнимала шапку у него и бранила его²⁹⁶. Но Господь и из худого делает доброе. Если бы не было первого Миссионерского общества, не явилось бы может быть и второго Православного миссионерского общества. Мальков понес крест не легче вашего, да и теперь еще находится под этим крестом. Господь благодатью своею да водворит между вами возможный мир, чтобы и я, как друг женихов, мог радостно возрадоваться за любовный глас женихов. Жду уведомления о примирении вашем. Афанасию Григорьевичу я пишу с сею же почтою.

Больше писать не о чем. Посылаю вам проповеди св. Иннокентия, изд. о. А. Модеста²⁹⁷, пять экземпляров акафиста св. Иннокентию²⁹⁸ и описание первой поездки моей по епархии с похвалою автору оной ²⁹⁹.

Господь вас да благословит, также и батюшку вашего. Прошу ваших и его св. молитв.

Душевно преданный вам еп. Вениамин.

P. S. О. Антония я назначил настоятелем Чикойского монастыря вместо о. игумена Анатолия, который сам просил об увольнении от должности.

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!

О. архим. Мелетий, начальник Иркутской миссии, вызванный в Казань для усвоения лучших методов перевода книг на инородческие языки³⁰⁰, бывши в Томске у преосв. Платона, довольно наслышался о ваших действиях и сообщил обо всем мне за секрет. Хоть он меня и просил никому не сказывать, но моя любовь к вам, в которой вы едва ли можете сомневаться, заставляет меня, не говоря никому другому, сообщить этот секрет вам. Вот что он мне пишет: «он не признает никаких властей над собою и миссиею, даже власти архиерея. Обер-прокурор³⁰¹ жаловался, что у него во всеподданнейшем отчете пробел по Алтайской миссии и просил побудить отца Владимира; преосвященный ответил: что не слушается и просил понудить с своей стороны. Комитет Томский не растет, а малится и слышен ропот на бесконтрольность и неведомую трату денег, ассигнуемых на миссию. Обер-прокурор просил уже губернатора³⁰² о доставлении нужных сведений, и он туда ездил, осматривал Улалу, экзаменовал учеников; отзывы светского лица едва ли будут на пользу миссии». Вот что пишет о. а. Мелетий, искренно сожалея о всем этом. Конечно не все прописанное прямые слова самого преосвященного, иное, вероятно, взято и из других источников, во всяком случай Алтайскую миссию преосвященный, по его словам, считает больным местом в своей епархии. Зная вас, как человека, который не только не принадлежит, но и не может принадлежать к красным, не признающим над собою никакой власти, я со своей стороны могу только скорбеть и за вас, по любви к вам, и за дело, которому вы служите; мне пришла мысль при первом прочтении письма о. Мелетия, что раздраженные власти, пожалуй, заменят вас каким-нибудь господином в роде о. Моисея³⁰³ и тогда не только отчетности, но и дела никакого не будет на Алтае и, таким образом, вред наш будет сопровождаться вредом для дела Божия. Знаю, что все это происходит от того, что вас тяготит письмо. Но что, же делать, когда этого требует дело Божие; и апостолы давали отчет пред церковью в том, что сделал чрез них Господь. Рад буду слышать, что все это искушение кончилось: довольно вы уже настрадались за то же прежде в борьбе с прежним советом Мисс. общ. Молю Господа, чтобы Он утвердил вас своею благодатью на послушание вам церковью вверенное.

Поручая себя молитвам вашим, остаюсь сердечно преданный вам еп. Вениамин.

13 авг. 1874 г.

P. S. Ив. В. Солодчин поступил в учителя Иркутского дух. училища³⁰⁴.

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!³⁰⁵

Письмо ваше ко мне я в подлиннике отправил к о. Антонию, написавши ему вместе с тем, чтобы он по сдаче стана приехал в Иркутск. Сдать стан он может не ранее трех недель и даже месяца, потому что для этого он должен дождаться прибывшего из Москвы миссионера, а этому нужно прежде жениться да посвятиться в священники. Этим временем я велел о. Антонию воспользоваться для написания отчетности за настоящий год, потому что по возвращении сюда поздно будет писать ее. На проезд до Улалы я дам ему подорожную и прогоны, если он не имеет своих запасных денег, а об уплате не беспокойтесь: я найду источник для выдачи ему прогонов. Только, смотрите, не удержите его у себя. Он здесь с делом познакомился и служит с пользою, а у вас ему нужно будет вновь учиться.

Больше писать нечего. Прошу ваших св. молитв о душевно преданном вам

Еп. Вениамин

P. S. Кланяйтесь батюшке вашему о. Стефану. Да утешит его Господь в скорбях его.

3 октября 1874 г.

5 мая 1875 г.

Иркутск.

Письмо ваше от 22 марта, полученное мною в мае, и обрадовало меня и огорчило. Обрадовало теми отрадными видениями блаженного старца³⁰⁶, о которых вы пишете (в чем я, впрочем, и не сомневался); огорчило упадком вашего духа. Доброе дело не привязываться к земле и я, перешагнувши за 50 лет, чаще начинаю думать о конце... но надобно остерегаться равнодушия к тому, что составляет долг наш. Говорю так потому, что вы и хлопоты свои по постройке церквей назвали суетою. Вы верите в духовную опытность о. Модеста. Прочитайте же, как он пишет о состояния вашего духа³⁰⁷.

Об о. Антонии скажу: 1) он не поселенец и имеет свободу жить, где найдет для себя более полезным. Послушанием монашеским связывать его боюсь, потому что не знаю, где полезнее ему жить для спасения души своей; 2) вы брат его и, как брат, более имеете прав удержать его у себя; но 3) для миссионерского дела он полезнее здесь, чем у вас, потому что с здешними инородцами он знаком, а с вашими ему еще нужно знакомиться. Поэтому, сдавши его прошение в консисторию к исполнению, я разрешаю ему этим письмом жить у вас дотоле, пока помысел его не будет более определенно склоняться в ту или другую сторону. Еще до пасхи я писал о. Мелетию³⁰⁸, не найдет ли он удобным заехать на Алтай и взять с собою о. Антония, как полезного для нас человека. Если у о. Антония к тому времени созреет решение, то, надеюсь, он не замедлит исполнением его. Что касается до поездки в Монголию, то взглянувши на карту, я увидел, что и по прямой линии сокращение пути предположенною дорогою не велико, а с препятствиями, какие на ней должны встретиться, она окажется несравненно длиннее почтовой. Как скотопрогонная, она выгодна потому, что дает подножный корм. Ираклий нужен пр. Мартиниану и он едва ли отпустит его, а Болдонов³⁰⁹ не в нашем распоряжении. Вашему приезду сюда я всегда буду рад, но если это не будет вредно для вашей службы, которою я не перестаю дорожить, несмотря на вашу мысль о помощнике³¹⁰.

О батюшке вашем всегда молился при жизни, тем более считаю нужным молиться по смерти и келейно и при священнослужении бескровной жертвы. Надеюсь, что и он не оставит меня своими св. молитвами в загробной жизни³¹¹.

Что сказать о себе? Живу кое-как, тружусь с грехом пополам, иногда нахожу утешение в своем делании, а в другой раз и нелегкие скорби, и все это вперемежку одно за другим. Недавно, наприм., я очень утешен был известием с Верхней Тунгуски и Икима (?), где я был ныне в январе и служил во всех церквах и с горячностью учил свою паству ходить в церковь и говеть, – что нынешним постом там говело несравненно более, чем в предыдущие годы, а на другой день получил копию с корреспонденцией в «Голос» запрещенного протоиерея Стукова (известного монголиста и нигилиста), в которой поездки мои описаны в роде татарского нашествия. На прошлой неделе утешен был, что мог защитить от преследования консистории, т. е. о. Прокопия³¹², известного интригана против архиереев, преданного пр. Парфению священству (–ника?), а на третий день слышу, что протокол с моею длинною резолюциею секретарь (разумеется, по внушению о. Прокопия) хочет послать обер-прокурору с протестом против моей защиты. Хоть дело защищаю совершенно правое, но мне тяжело было бы раскрывать козни интригана, за которая его отрешат от должности члена консистории. Пр. Парфений много пострадал от него, потому что он агитировал против владыки духовенство и ген.-губернатора. Вот и вспомнились слова пр. Григория калужского³¹³; (из письма его ко мне в Томск), что «неприятности бывают не сверху только, но и с боку и снизу».

Надеюсь, что не забудете меня в ваших св. молитвах. О. Антонию посылаю поклон и благословение. Да будет с вами мир и благословение Божие.

Душевно преданный вам Еп. В–н.

P. S. 17 апреля я заложил новый кафедральный собор на Кузнецовский капитал³¹⁴. Смотрение за постройкою служит для меня утешением. Помолитесь, чтобы это великое дело не кончилось, как в Томске ³¹⁵.

Возлюбленный о Господе о. архимандрит!

Поведу, прежде всего, речь об о. Антонии. 1) Он здесь, хотя и не был особенно здоров, но не был и так нездоров, как можно было заключить из вашего письма. Не следствие ли это упадка духа, как результат предыдущих событий и неопределенности настоящего положения? Поэтому, не будет ли он здоровее, удалившись с места скорби и взявшись снова за оставленное рало? 2) Судя по себе, я держусь такого убеждения, чем больше труда, хлопот и забот, тем живее дух молитвы; чем меньше забот, тем меньше и молитвы. Кроме того, чем больше живу, тем больше убеждаюсь в единственной надежде спасения благодатью таинств. От того я всем духовным говорю: литургисай чаще и спасешься. В миссии, и Алтайской, и Иркутской равно, средство это равно всегда доступно для каждого миссионера. Следовательно, от самого о. Антония будет зависеть возможно чаще пользоваться им для своего спасения, как главной цели его настоящих стремлений. Не принимая на себя решения, где он удобнее может спастись (потому что это знает один Бог), я прошу его приехать сюда к своей обязанности, от которой он не был уволен. Времени приезда не назначаю, потому что это будет зависеть и от дороги, и от его здоровья, и от потребности в нем для вас. Молькинский стан окончательно утвержден за его преемником о. Иаковом Дубровою³¹⁷. Ему же я назначаю Аларский стан, вновь открывающийся при Аларской степной думе. Тайша уже несколько раз приставал ко мне об открытии при думе стана, но я доселе не находил миссионера. Церковь взялся строить сам тайша, а дом миссионеру будет общественный. Тут же есть общественное училище, в котором учит семинарист и, кажется, дельно. Значит, о. Антонию не будет нужды хлопотать об училище. В семи верстах от думы есть церковь, построенная прежним тайшою Матхановым, в которой пока и будет служить о. Антоний. В дацане при Аларской думе недавно крестились четыре штатных ламы, которые, как хорошо знающие по-русски, читающие по-граждански и даже по-славянски и знакомые с свящ. историей, могут быть ему хорошими помощниками в деле проповеди евангельской. Двое из них уже изъявили желание поступить в духовное звание на должность помощников. О. Антонию остается только обратить самого ширетуя с тремя (из 16 положенных по штату) остальными ламами и тогда дацан будет в его распоряжении для обращения в церковь.

Известие ваше о представлении вами отчетов я прочитал не только как не неинтересное (по вашему выражению), но и как истинно отрадное.

Письма вашего о кончине вашего батюшки я, к сожалению, не сохранил, потому что не храню никаких писем, чтобы после какие-нибудь любители чужих секретов не вздумали огласить их на весь свет. Нельзя не пожалеть, что ныне печатаются многие архиерейские письма, писанные под влиянием какого-нибудь минутного впечатления и, что еще хуже, принимаются за серьезные исторические данные (например, в истории Знаменского)³¹⁸.

Что вам сказать о себе? Ныне летом начал строить собор и уже много видел неприятностей со всех сторон. Один фундамент с цоколем будет стоить от 150 до 200 тысяч.

2 мая 1879 г.

Иркутск

На предпразднственное письмо Ваше отвечаю чуть не пред вознесением, потому что были задержки в почтовом сообщении, а это давало повод откладывать письмо с почты на почту, чтобы напрасно не лежало в Иркутской почтовой конторе. Кроме того было еще довольно писем от других лиц, которым не отвечать долго было бы неприлично. А как по отношению к вам я приличиями не стесняюсь, то и не писал до сего времени. За поздравление с пасхою прошу принять взаимное поздравление с окончанием пятидесятницы.

В числе других получено мною письмо и от пр. Модеста из Холма³¹⁹. Так как он о вашем деле не пишет мне ничего, то я и заключаю, что оно пока лежит без движения³²⁰. Тоже молчание и со стороны пр. Варсонофия³²¹. А в мае разъедутся члены синода и дело также пролежит до осени. Вот моя личная дума, а что думают в высших сферах и еще выше их – на небесах небес, того мне слепому знать не дано.

О. а. Михаил³²² (а не Николай) радует меня своим усердием к делу миссионерскому, да и Троицкая обитель, надеюсь, поправится при нем. Он хороший духовный монах и ревнитель православия, как сам вышедший из раскола. Радует меня и мягкость его характера. Несмотря на самодурство о. Сергия, он сошелся с ним, и наш поэт решился остаться на житье в Троицком монастыре, только просил (прошение написано стихами) предоставить ему право говорить проповеди в монастыре.

Страстную неделю и пасху гостил у меня преосв. Дионисий³²³, а таким гостям я всегда рад. Сладце побеседовали и с любовью расстались до нового свидания. Он уехал на Макковеевские воды за 50 верст за Читу. В июне буду ждать сюда.

Преосв. Мартиниан³²⁴ вновь отправляется в Камчатку, путь трудный, особенно для него, подверженного морской болезни. Преосв. Мелетий³²⁵ недавно уехал в Нерчинский округ; я после Троицы собираюсь на Лену; впрочем, не надолго и без свиты.

Преосв. Модест, по-видимому, благодушествует, рад и своему миссионерскому служению. Но дело его новой епархии, как мне пишет преосв. Варсонофий, плохо, православие прививается туго, потому что Попель³²⁶ г) искал только независимости от преосв. Варшавского и сам покровительствовал униатству. Преосв. Модест, по собственным его словам, произвел доброе впечатление на народ, как архиерей боголюбный, потому что начал службу говением (он приехал 12 февраля), заставил говеть и духовенство и семинаристов, чего там прежде не было, и установить по воскресеньям пред литургией чтение акафиста пред Холмскою иконою Б. М. Благоговение к местной святыне особенно понравилось народу. Пр. Маркелл покровительствовал исключительно галичанам. Пр. Модест объявил, что для него все равны.

Пришлите мне свой отчет. Очень любопытствую видеть книгоподобный труд ваш³²⁷. А я и ленюсь много писать, да и рука скоро устает, со всем развилась, как говорят в Тамбовской губ., от того и пишу так худо.

Жаль, что дело пр. Александра³²⁸ в новом крае так худо обставлено. Помоги ему Бог. Кланяйтесь от меня о. Антонию и о. Иннокентию³²⁹ и обо мне прошу молиться.

То, что обер-прокурор требует сведений о материальных средствах к открытию викариатства³³⁰, свидетельствует о беспрепятственности дела. Открывали же викариатства, где они совсем не нужны для дела, а существуют только для престижа епарх. архиерея³³¹. Понимаю всю тяжесть возложенной на вас обязанности, но надобно подчиниться и ей не для славы, а для смирения. Не малое смирение нужно, чтобы иметь дух обращаться с просьбами о помощи. Недаром сам Господь сказал: «блаженнее есть паче даяти, нежели приимати». Упование на Вышняго Покровителя, по крайней мере, не должно служить к ослаблению вашей деятельности по порученному вам пр. Петром³³² послушанию.

Св. синод пишет губернским правлениям указы. А консистории не должны бы вовсе сноситься с подчиненными другой консистории помимо сей последней. Иркутская сделала это по известной вам причине по моему приказанию. А что касается до формы сношений, то наша консистория, состоящая из людей малограмотных и пьющих, мало об этом думает. Привыкла писать: слушали, приказали, и пишет, потому что иначе писать не умеет. Ведь волостные правления посылают же всегда и высшим и низшим их лицам приговоры. Так и консистория наша всем пишет указы. Большое удобство с ними, – списал журнал от слова до слова и указ готов!

О преосв. м. Иннокентии я распорядился делать поминовение по всей епархии, как присном ей иркутянине, принимавшем живое участие во всех обстоятельствах оной³³³. Хотя скончался он на девятом десятке лет, все-таки кончина его ускорена непутным поведением сына³³⁴. У него был паралич сердца, перешедший потом в водянку. Денег оставил тысяч 12, но они должны пойти в уплату долга знаменитой игуменьи Митрофании, за которую он уже уплатил до 50 тыс.³³⁵ Сыну, или вернее снохе, оставил до ста тысяч, давно уже переведенных на ея имя. Сын служит в Москве предметом всеобщего презрения; жена, вероятно, уедет от него в Питер к сыну, потому что при его постоянном пьянстве и буйном характере нет возможности жить с ним. Он трезв бывает только до 9 час. утра и от того вовсе не служит. Вероятно пр. Макарий³³⁶ удалит его от места. Младший сын его, Евсевий, любимый пр. митрополитом, сделался пьяницей и нигилистом, обучаясь еще в гимназии. – Обо всем этом рассказывал мне родственник их, недавно воротившийся из Москвы, человек серьезный, вполне заслуживающий веры. Преосв. Дионисий надеялся к 1 июня выздороветь и сюда вернуться, а я к его возвращению надеюсь вернуться из поездки в Верхоленский округ, в которую отправляюсь 22 числа.

Здесь доселе лежит лед по берегам Ангары и Ушаковки. Травка едва показывается, а деревья голые – ни листа. Недавно только разбило лед на Байкале.

Поклон вам и о. Антонию от меня с Божиим благословением.

19 мая 1879 г.³³⁷

Иркутск.

20–24 авг. 1879 г.

Иркутск.

Отвечаю на письмо ваше, начатое 30 июля и конченное 8 авг., в порядке его содержания.

10 сентября отправляюсь я по тракту на Нижнеудинск. Увижусь с тамошним благочинным, к приходу которого принадлежать черные гуси, и попрошу его сообщить мне желаемые вами о них сведения³³⁸. От себя замечу, что у нас мелкие тунгусские племена теряют свой язык, принимающие христианство делаются русскими, а совращаемые ламами – бурятами. Теперь в целом ведомстве армацких тунгусов (за Байкалом в соседстве с Тункою) нет ни одного говорящего по-тунгусски. Когда я еще в 60-х годах был в их инородческой управе, где живут обрусевшие тунгусы, на вопрос мой, говорят ли они по-тунгусски, мне ответили, что есть один только старик между ними, который помнит несколько слов тунгусских. Та же история случилась в нерчинском округе князя Гантимурова³³⁹. Протоиерей Доржеев, выдающий себя за потомка Чингисхана, на самом деле тунгус ведомства кн. Гантимурова. Одни из них стали бурятами, другие русскими. Тоже творится теперь с сойотами, живущими на запад от Ниловой пустыни³⁴⁰. Вообще о тунгусах³⁴¹» мне один крещеный инородец премудро сообщил, что они и родятся на три языка, т. е. тунгусский, русский и бурятский.

Ваш размытый монастырь³⁴² дает мне мысль спросить вас, имеет он какие-нибудь материальные средства, например денежные вклады или земли и рыбные ловли, доходом от которых можно бы пользоваться издали? Если есть то и другое, в таком случай я не советовал бы вам восстанавливать его, а перевести доходы его на викариатскую кафедру³⁴³. Еще; есть ли где по Томской губернии казенно-оброчная рыболовная, земляная или другие какие статьи. Если есть, просите их также своей кафедре. Казна охотно отдает их, потому что сама получает от них ничтожный доход. Я в свое время³⁴⁴…

16 марта 1880 г.³⁴⁵

Иркутск

С братским лобзанием приветствую ваше преосвященство с приятием сугубой благодати и возведением в князи церкви. Да дарует вас Господь св. церкви в мире цела, честна, здрава, долгоденствующа, право правяща слово истины.

Телеграмму вашу вчера получил и ныне принес о вас бескровную жертву, полагаю, по предупреждению иркутского времени пред Томском, незадолго до возложения на вас рук святительских.

Сегодня у нас было торжество по случаю нового спасения Помазанника Божия 5 февр.³⁴⁶. Слух об этом доходил раньше, но ни официальных, ни частных телеграмм не было, и мы праздновали извещенные уже газетами. Жандармский штаб-офицер имел об этом событии только шифрованную телеграмму, о которой говорить нельзя было. Полагают, секретно дано было знать одному начальнику жанд. управления потому, что здесь теперь находятся сосланные социалисты, которые может быть находятся в связях с петербургскими, потому до производства следствия и находили нужным не оглашать о страшном событии.

Сегодня же в ночь сгорела типография газеты «Сибирь»³⁴⁷, как полагают сожженная самим хозяином. Издатель купил шрифты, по его показанию, у Гречулевича³⁴⁸, а шрифт Сибири оказался схожим со шрифтом петербургских подпольных изданий. Кроме того было замечено, что купивший прежде типографию съездил в Одессу и потом сдавал шрифты в других местах, отправил и на Амур. Вчера типография жандармским управлением была заарестована с приложением казенных печатей, с тем, чтобы надлежащий осмотр сделать сегодня, а в 4-м часу вспыхнул трехэтажный дом, в котором она помещалась, и к утру успел сгореть дотла. В доме в нижнем этаже помещались магазины и в тех все сгорело. Что из этого выйдет, пока ничего не говорят; но едва ли что путное. Сюда в праздник Рождества прислали двух неизвестных, отмеченных нумерами, для свидания с доктором надевали на них маски, а между тем оказалось, что один из них подставной, какой-то жид. Их провожал офицер с четырьмя жандармами. Значит, изменнический подлог сделан в Питере. Распоряжений о них доселе не сделано никаких, и они живут в остроге, пользуясь прислугою из жандармов. Страшно и подумать, куда несется Россия!

Теперь буду отвечать на ваше письмо от 28 февр. Ваша просьба о посвящении вас в России, посланная по благословению пр. Петра, напомнила мне мою единственную в жизни просьбу, посланную по благословению преосв. Григория калужского, о переводе из Томской семинарии. Если не забыл, преосв. Григорий писал мне, что просьба моя обер-прокурором не получена, а где затерялась, осталось неизвестным. Перевод мой в Кострому состоялся, таким образом, без просьбы по ходатайству преосв. Григория. Но Бог иначе судил и я не попал в Кострому. Тоже случилось и с вашею просьбою. Богу не угодно было исполнить ее и она не исполнена. Значит, по воле вашей ничего не случилось и вам не дан случай к раскаянию, зачем просили. А если бы просьба ваша была исполнена, да случилось что-нибудь неладное, тогда вам действительно и пришлось бы пожалеть о своей просьбе. Я на вашем месте успокоил бы себя, во-первых, тем, что дело сделано по благословению, а потом, что и искушение, как последствие, хотя и благословенного непослушания, не последовало вследствие отказа в просьбе.

Памфлет в газете «Сибирь» относительно вашего лица³⁴⁹ я заметил и – плюнул. Думаю, тоже сделал и всякий честный человек. Отвечать в газ. «Сибирь» (если она еще будет существовать) только марать руки. Если находите полезным, лучше бы напечатали ответ в «Томских губ. ведомостях», потому что в Томской губернии скорее могли заметить, так как речь шла о своем, а в восточной Сибири кроме меня да двух-трех лиц знающих вас едва ли кто и догадался, о ком блядословят. Впрочем, в настоящем сане вашем вам от себя отвечать мерзейшей газетке не приходится. Слишком низко!

Амурский гений³⁵⁰ не являлся к пр. Петру³⁵¹, с которым прежде был так близок (о. Петр, что ныне епископ Новоархангельский – постоянная его фраза!), не явился к нему, как и ко мне, я думаю, потому, что стыдно было явиться. Возмечтавши сделаться доктором богословия³⁵², он стал таким либералом, что остриг бороду и вместо подрясника надел какую-то поддевку. Понятно, в таком виде совестно было явиться ко мне (который непременно намылил бы ему шею) и к пр. Петру, которого аскетическая строгость так ему известна!

О свечах я писал П. В. Михайлову³⁵³, но не получил от него решительного ответа, потому что в наличности у него свечей не было, и мы купили для своего епарх. склада у Пилясова (?) и одного енисейского заводчика здесь в Иркутске. Жду еще ответа от Петра Васильевича на письмо от 30 дек. 1879 г. Я готов получать свечи и от вашей общины³⁵⁴, если найдете возможным и удобным доставлять их в Иркутск. Цену дадим ту же, какую будем платить и купцам. Не найдете ли удобным продавать свечи в компании с Петром Васильевичем, чтобы нам на одно лицо делать заказы?

Ученое письмо ваше о переводах³⁵⁵, бегло прочитавши, я тотчас отправил в Читу пр. Мелетию. Поэтому отвечать могу только в немногих строках.

Мы расходимся с вами, по-видимому, в мыслях, но делаем одно и то же. Я распространил все казанские издания на бурятском языке³⁵⁶ между бурятами и недавно написал Н. И. Ильминскому, прося его о новых изданиях параллельно с русским текстом (чтобы чрез сличение двух текстов лучше усвояли христ. истины, да и знакомились с русским языком³⁵⁷. А вы, приселяя новокрещеных к станам, содействуете их обрусению. Обрусение, на мой взгляд, важно не в патриотических только целях, но, главным образом, в миссионерских. Английские миссионеры много учили, много и переводили, а теперь нет и следа трудов их: ученики их еще держались христианства, хотя по-протестантски, а дети учеников все язычники. В Казанской епархии отпадают в магометанство необрусевшие татары, а более или менее обрусевшие остаются верны православию³⁵⁸. Обучение важно для единиц, обрусение для масс. А, в сущности, нужно то и другое.

Преосв. Мелетий в денежном отношении счастливее был бы вас, если бы здесь деньги не были так дешевы сравнительно с покупаемыми предметами (здесь ржаная мука 3 р. 40 к. пуд). Он получает 2500 р. от казны на себя и на свиту, 1500 р. от Посольского монастыря, 500 р. от Вознесенского³⁵⁹ и 200 р. от синода на квартиру. На мебель особо пришлют деньги. Требуют сметы. Читинцы отвели ему место для заимки³⁶⁰ и собрали деньги на постройку. Помогает губернатор Педашенко.

В здешней семинарии с моего поступления все смирно; никаких либеральностей, ни протестов. Семинаристы смирны, как при нас томские. Только о. ректор³⁶¹ большой забияка и я постоянно делаю ему предостережения. Спасибо за послушание.

О. А. Орлов готовит серьезный ответ на критику Позднеева его бурятской грамматики в Журнале М. Нар. Пр.³⁶². Позднеев защищает переводы пр. Нила, как ученик Голстунского³⁶³.

Прошу ваших святительских молитв о моем недостоинстве.

Иркутск, 17 марта 1880 г.

дек. 1880 г.

Иркутск

Давно не писал я вашему преосвященству, как и вы мне, вероятно по одной общей причине – писать не о чем.

Теперь у меня есть очень важная причина писать: 30 ноября, как телеграфируют мне из Шацка, умер в Вышенской пустыни брат мой о. Феодосий³⁶⁴. Прошу ваше преосвященство молиться о нем, как я никогда не забываю поминать иереев Стефана и Алексия³⁶⁵. О том же прошу и о. Антония. Отношения их были, помнится, братские.

Не имел я от вас уведомления, послана ли вами покойному о. Феодосию рукопись: Искатель непрестанной молитвы³⁶⁶. Не писал мне также о получении ее и он. Если она доселе находится у вас, прошу отправить ее в Вышенскую пустынь чрез г. Шацк на имя настоятеля архимандрита Аркадия. Пусть она будет от меня прикладом в обитель на поминовение брата. Прошу написать об этом моем желании (разумеется, если рукопись не была прежде отправлена) – о. арх. Аркадию.

Я очень рад, что брат мой скончался в пустыни, в которой принял пострижение и где он лучше мог приготовиться к смерти, чем при мне или в миссии. Там он пользовался вниманием настоятеля и братии и можно сказать был правою рукою у настоятеля. Так как настоятель по званию благочинного монастырей и для поездок по епархии с преосвященным часто отсутствовал из пустыни, то о. Феодосию приходилось за него и управлять пустынью. Прежде он был благочинным в своей пустыне, а потом сделан был казначеем. Это мне подает надежду, что вышенская обитель не забудет его в своих молитвах.

Я, слава Богу, здоров и живу пока спокойно. Пр. Мелетий усердно трудится, но не без скорбей от своего Забайкальского губернатора.

Прошу ваших св. молитв. Кланяюсь о. Антонио. Душевно преданный вам А.³⁶⁷ Вениамин.

P. S. От А. Г. Малькова получил я из Питера от 2 окт. письмо, в котором он мне пишет, что он приехал туда хлопотать об отчислении Благовещенского монастыря от Алтайской миссии под именем пустынного общежительного монастыря и с сохранением за ним тех угодий, которые отведены ему и которые вы хотите переменить на землю около Бийска.

Я ему написал строгое письмо, чтобы он не затевал этой фантазии, что монастырь его будет такая же пустынь, как Нилова пустынь, и что на затее его не будет Божия благословения. Прошу вас оставить в секрете эту переписку его со мною, а то я покажусь в глазах его нехорошим человеком, который вверенную мне его мысль предает человеку, от которого он скрывал ее. Я, впрочем, подивился тому, что он написал мне о своей затее, когда я и прежде не одобрял его действий по отношение к вам. Не думал ли он, что я увлекусь его фантазиею и напишу благоприятно для него, а тогда он, пожалуй, письмо мое представил бы куда-нибудь повыше. Он в письме ко мне ссылается на благословение пр. Парфения строить монастырь на Чулышмане³⁶⁸.

Поздравляю ваше преосвященство с новосельем³⁶⁹. Читая и перечитывая письмо ваше, я переносился мыслю к тому времени, когда сам должен был всем заводиться в Посольске. Для другого могло показаться излишним перечисление всей ризницы, которую вы успели приобрести, а для меня это совершенно понятно. Я сам также собирал, всем интересовался, и готов был самолично всякому показывать свои приобретения. Но ваше положение для вас еще интереснее, вы созидаете, можно сказать, из ничего, а я должен был только обновлять и расширять новыми постройками готовый монастырь. С сердечным сочувствием читал и читаю в письме вашем, как Господь помогает вам. Ищите прежде царствия Божия и правды его и сия вся приложатся вам – как нельзя более оправдывается на вашем устроении из ничего. Но надобно ковать железо, пока горячо.

Вы подумываете в новом доме устроить себе место вечного покоя. Благодарение Господу, я себе уже устроил в новом кафедральном соборе. В октябре в усыпальнице его совершил освящение церкви во имя второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа и славного и страшного суда Его³⁷⁰, и с тех пор совершается в ней богослужение три раза в неделю соборянами. Но самый собор, не знаю, успею ли кончить при своей жизни. После пожара я остановил постройку, потому что леса сгорели³⁷¹ и дороги стали работы и материалы, а дороговизна эта не только не уменьшается доселе, а еще увеличивается. Кирпич за тысячу платят от 25 до 30 руб., а рабочему-каменщику 3 руб. в день. Цена на хлеб доходила до 3 руб. 50 коп. пуд. Теперь, благодаря усилиям начальства, понизилась до 2 руб. 50 коп. и мы рады такой цене. Особенно трудно стало содержать учебные заведения при наших скудных окладах. Архиерейский дом также, кажется, окажется с передержкою, но в этом виноват я сам своею нерасчетливостью.

Вы спрашиваете: нужно ли просить землю для монастыря только взамен Чулышманской или кроме того и для архиерейской кафедры. Ответь: если дадут для того и другого, почему не воспользоваться благим даянием? Но, в сущности, я не различаю монастыря от кафедры. Настоятелем и тут и там одно и то же лицо и братия будет одна и та же, потому что по предполагаемому мною необилию оной, трудно будет делить ее. Ныне, как мне писал покойный брат Феодосий, и в Вышенской пустыни стало ее гораздо меньше. До исполнения воинской повинности нельзя поступать в монастырь, а по отбывании ее так же трудно ожидать поступления в монахи, как из академии художеств в Оптину пустынь (так, помнится, оптинские старцы говорили по поводу желания о. Антония прежде поступления в пустынь поучиться в академии). Это я писал, между прочим, и Малькову по поводу его затеи основать на Чулышмане пустынно-общежительный монастырь³⁷². Вам, кажется, приличнее устроить кафедру в монастыре, как моя кафедра была в Посольском. Тогда можете в нем, кроме домовой, иметь и монастырскую церковь. Так устроена кафедра в Тамбове и зовется в народе не архиерейским домом, а Казанским монастырем, хотя штат братии архиерейских домов и угодья кафедры.

На вопрос ваш о проповедничестве я должен сказать, что и сам повинен в том же, в чем и вы. С посвящения в архиереи я написал одну только проповедь в 60-х годах на освящение собора в Чите. Но за грех я считаю выходить, как говорится, на ура. Я всегда наперед обдумываю содержание проповеди, во время поездки в экипаже, если намереваюсь говорить за всенощной, а если за литургиею, то поутру в постели. Говорить я считаю долгом при каждом служении в селах, а служу во всех селах, если езжу со свитою. Дома в соборе говорю каждое воскресение. Здесь я обдумываю проповедь с вечера, а поутру мысленно повторю ее про себя снова. Но не всегда случается произносить что обдумано, иногда забываешь, что хотел сказать, и говоришь, чего не думал говорить. Я успокоиваю себя при этом тою мыслию, что значит и нужно было что сказалось, а не что думал. Cв. Киприан Карфагенский, отказываясь давать наставления своей пастве издали (когда бежал во время гонения) писал ей, что он исполнит этот долг по возвращении, потому что «когда епископ говорит среди паствы, Духом Божиим говорить». Хотя мы и не такие духоносные, как св. Киприан, все-таки и не хуже Каиафы, который пророчествовал, потому что был архиерей лету тому. Мы говорим не для себя, а для других; для них Господь и дает нам говорить не то, что нам хочется, а что им полезно. Относительно прочей своей служебной деятельности сообщу вам (как и вы мне), что она у меня совершается с неизменною регулярностью. Встаю я, как вставал, когда еще был семинаристом, постоянно в 6 часов, до 9 занимаюсь епархиальными делами, после обедни и чаю принимаю просителей и других по делам службы, потом обедаю, отдыхаю по русскому обычаю (что делаю с окончания акад. курса), затем пью чай, слушаю всенощную, остальное время употребляю на чтение. Чтением заниматься по утру считаю для себя за грех. Утро исключительно посвящаю на служебные занятия и еще писание писем. При таком порядке у меня ни одно дело не задерживается более одного дня и ни одно письмо не откладывается долее следующей почты. Если нет достаточно оф. дела, придумываю другое какое-нибудь занятие нелегкое, но от чтения удерживаюсь, как отдыха. По епархии теперь езжу редко, только раз в год для крещения бурят. Зато пр. Мелетий неутомим в поездках. Большой охотник он и на постройки. А письмами меня заваливает, так что я знаю все, что ни делается у него в дух. правлении³⁷³ из его писем.

Беспристрастная дама – известная вам Потанина³⁷⁴. Для жены мужа-невера статья ее замечательная³⁷⁵. Я прочитал ее по напечатании, а редактор-ректор архим. Григорий поспешил сдать в типографию, не обративши внимания на частности (которые так ярко и выставлены в газетах), тогда как вся статья написана с сочувствием к делу миссии. Я советую начальнику миссии описывать беспристрастно и все прискорбные явления в деле миссии, чтобы не смотрели на него слишком идеально и не соблазнялись некоторыми поступками детей в вере. Теперь в Епарх. вед. печатают в этом духе путевые заметки нового начальника миссии, о. архим. Гурия³⁷⁶, разумеется, под моим руководством. Я порекомендую ему послать вам из них отдельный оттиск. О. Димитрий³⁷⁷ оказался плохим начальником, что называется, ни шьет, ни порет, совсем потерял авторитет у миссионеров. Я, впрочем, не обидел его, представил в игумены и назначил управляющим Посольским монастырем и помощником пр. Мелетия по должности начальника миссии. Дела ему по этим должностям немного будет, а занятия в Посольском училище в его характере. Новый начальник утвержден синодом 12 сентября с возведением во второклассные архимандриты. К последнему я представлял его с тем, чтобы получать ему на 6 лошадей прогоны. Нилову пустынь отдаем с ним в аренду. Живет он в архиерейском доме. Для поступления на должность начальника миссии он отказался от баллотирования в ректоры Благовещенской семинарии, хотя пр. Мартиниан очень настаивал, чтобы он согласился и даже написал письмо м. Исидору³⁷⁸. Он человек способный, особенно как практик и с любовью принялся за дело. Хочу сделать его еще членом консистории без обязательства посещать ее ежедневно, как прежде такими членами были ректоры. Пусть поучится епарх. управлению, может быть будет преемннком пр. Мелетия. Того же требует и достаточное количество дел в консистории по миссиям. Начальник миссии лучше может понимать их.

Преосв. Мелетий часть посольских учеников, служащих у него певчими, взял с собою в Читу, вместе с содержанием на них отпускаемым. Так и о. Антоний может из Улалы взять в Бийск своих живописцев с идущим на них содержанием и с правом на получение и самому, как учителю, жалованья.

В телеграмме о поездке в Томск на открытие университета³⁷⁹ я, между прочим, прописал вам: не понимаю и цели предполагаемой поездки. Слова эти вырвались из души, не сочувствующей Кознаковской затее иметь в Сибири университет³⁸⁰. Будет он так же пуст, как и Чулышманский пустынно-общежительный монастырь. Два года тому назад, когда в разгаре были толки о сибирском университете, приходят ко мне здешние гимназисты принять благословение пред отправлением в университеты (Московский и Петербургский). Я завел с ними речь о сибирском университете. Что же они мне ответили? «Да из нас никто не пойдет в него учиться. Нам гораздо лучше учиться в столичных университетах, вполне обставленных пособиями и профессорским персоналом». Иркутские семинаристы также не пойдут в него. Словом все, кто может доехать до столиц, уедет туда (а езда отсюда трудна только до Томска). Кого же учить будут в сибирском университете? Граф Толстой³⁸¹ говорил Анучину³⁸², что он откроет доступ в него из реальных училищ (а в Сибири всего одно реальное училище)³⁸³. Я не говорю уже о том, где найти для него профессоров, когда и в России много вакантных кафедр. Разве в русской казне слишком много денег, чтобы открывать ненужные заведения?

Извините, что заключенье вышло некрасивое с осуждением людей, хотя и неразумно пекущихся о просвещении Сибири.

Прошу ваших св. молитв и новых писем. Кланяюсь о. Антонию и о. Иннокентию.

Сердечно преданный вам А. Вениамин.

10 декабря 1880 г.

Иркутск.

.... Сердечно благодарю вас за молитвенную память о покойном брате Феодосии. Больше той любви, какую явили вы к нему и в лице его мне, больше и требовать было бы грешно. Благодарение Господу, о. Феодосий везде приобретал себе расположение. Нельстивый и неискательный, он кротостью своею располагал к себе. Живя при мне столько лет .... его, потому что вы были знакомы с опытными старцами.

Затея Малькова без сомнения не исполнится. Странно было бы думать, чтобы синод пренебрег мнением епархиального архиерея и сделал по внушению мещанина, прежде пред ним худо себя зарекомендовавшего³⁸⁵.

Впрочем, синод наш не всегда ведает, что творит. Я представил о. Гурия³⁸⁶ в начальники миссии и он в сентябре был утвержден. Пр. Мартиниан не зная еще, что он представлен был мною в начальники миссии, с своей стороны представил его, как смотрителя Иркутского училища, в ректоры Благовещенской семинарии и синод в декабре утвердил смотрителя Иркутского дух. училища архим. Гурия ректором Благовещенской семинарии. Таким образом, с одной и той же должности смотрителя он почти одновременно переведен на две разные должности. Как ни прискорбно мне было это недоразумение, должен смириться пред высшею властью. О. Гурий и сам недоволен этим новым перемещением, потому что заинтересован делом миссионерским, как вы могли убедиться и из его брошюрки, вам им посланной. Недоумение это я объясняю тем, что дело о назначении его начальником миссии шло чрез синодальную канцелярию, а о назначении ректором чрез духовно-учебный комитет.

На днях получил я от Елагина небольшую книжку под названием: «Белое духовенство и его интересы»³⁸⁷. Елагин просит меня сообщить ему мое мнение с присовокуплением, что от К. П. Победоносцева можно ожидать много доброго для русской церкви. Похваливши книгу и нового обер-прокурора, я предложил ему свой вопрос: «а что может служить гарантией, что хорошее, введенное К. П. Победоносцевыми не будет его преемником снова заменено худым? Чтобы в России церковь управлялась канонически, для этого надобно представительство ее поставить на прочных канонических началах».

На место о. Гурия изъявил желание поступить в начальники миссии преемник его по смотрительской должности о. Михаил Дарский, бывший 12 лет до того законоучителем гимназии³⁸⁸. Он перешел на службу в духовное ведомство с целью принять монашество. На первой неделе великого поста собираюсь постричь его с наречением Макарием в честь пр. Макария Унженского, проповедника веры среди казанских татар³⁸⁹ и в память основателя Алтайской миссии о. архим. Макария. Примеры достойные подражания! Будущий собрат наш по монашеству человек кроткого характера и еще в академии хотел принять монашество, но обстоятельства направили в белое духовенство, а Господь приводит опять к монашеству. Энергии о. Гурия у него не будет, но любви будет не менее. Во всяком случае, я рад, что нашелся достойный человек для миссии. О. Димитрий очень запустил дело, которое, благодаря энергии о. Гурия, надеюсь, скоро поправится. Он выедет в Благовещенск не ранее весны, потому что по берегам Амура нет дороги, а нужно ехать по льду реки, или на пароходе. А теперь уже опасно пускаться по льду от надледной воды.

Один маленький человечек из Бийска пишет мне скорбное письмо о своих детях, здесь живущих, и к слову прибавляет: «Сердце родительское к детям сокрушается точно так, как св. отцы и пастыри заботятся о своих вверенных рабах, вот примером поставляю нашего святого владыку Владимира Бийского и Улалинского, который во время службы в св. церкви всех нас с поклоном просил помолиться при молебне за одного вновь им посвященного в иереи Василия Ландышева³⁹⁰, чтобы он был на степени его родителя, за это наши граждане владыкою остались чрезвычайно довольными и благодарными»³⁹¹. Передаю слова его с пунктуальною точностью. Подобный случай был с пр. Мелетием в Чите. Раз служил он в Чите (еще до переезда туда на жительство), в церкви находилась покойница, старушка, простая мещанка. Обедню пришлось служить заупокойную. После литургии духовенство должно было остаться для отпевания покойницы; остался и пр. Мелетий и по архиерейском отпетии скромной мещанки пошел за нею и на кладбище. Простота и доброта пр. Мелетия до того поразила читинцев, что они с тех пор полюбили его, как вас бийцы. Я, кажется, писал уже вам, что дума отвела ему 30 десятин земли для заимки. Так всегда хорошо выходит, когда мы делаем что не по соображениям ума только, а по влечению доброты сердечной.

К прискорбию высшие-то власти совсем не теми глазами на нас смотрят. Забайкальский губернатор Ильяшевич много уже наделал неприятностей пр. Мелетию, несмотря на всю его кротость. Анучин такой же либерал. Недавно ездил он в Кяхту на белый месяц³⁹², заезжал по дороге и в Гусиноозерский дацан, и по возвращению с восторгом мне рассказывал об отличном порядке у лам и их благоговении при совершении молебна за царя (sic!). Наши либералы любят всякую веру кроме своей православной. О. архим. Вениамину после праздника св. Иннокентия³⁹³ он наговорил кучу дерзостей за небывалые беспорядки в монастыре. Да сохранит нас Бог от всякой напасти врага и супостата.

Прошу усердно ваших св. молитв обо мне и вверенной мне Богом пастве.

16 февраля 1881 г.

Иркутск.

Начну ответ на письмо вашего Пр. от 26 февраля с того, что больнее всего отозвалось на вашей душе. В утешение вам и убитому горем отцу расскажу, что передал мне пр. Серафим, когда еще служил со мною в Казанской академии³⁹⁴. В Москве один молодой человек (кажется, Новосильцев, о котором и матери которого говорил в письмах м. Филарет к а. Антонию³⁹⁵ дрался на дуэли и был убит (по катехизису сугубый грех – покушение на убийство и самоубийство). Благочестивая мать, как и ваш Михаил Михайлович, убита была горем, обращалась с просьбою о молитве к известным ей благочестивым людям, между прочим к одному архимандриту подмосковного монастыря (не Антонию ли?). Архимандрит стал молиться о самоубийце-дуэлисте. Вскоре видит его во сне всего в крови и в окровавленной одежде. Усиливает молитву и опять видит его до половины тела убеленным. Еще более усиливает молитву, и покойник видится ему весь убеленный. Это рассказано было мне в доказательство силы молитвы об умерших. Если сугубый грех отпущен, то пусть не отчаивается благочестивый отец, что отпустится грех и его сыну при усиленной молитве, Помните, что сказал римский епископ (кажется, Дамас) матери Августина, когда тот был далек от спасения: «Сын толиких слез матери не погибнет». А я верю, что души умерших по разлучении с телом, в котором они имели опору для самостоятельной деятельности, более способны подчиниться силе молитвы живых и от ней воспринимать благодать к очищению своему и направлению стремлений своих к Богу. Там душа не может по самой слабости своего неестественного состояния, противиться духу молитв других, как противится она иногда здесь. Последний грех я видел в себе самом, когда дух мой порабощенный грехом противился духу молитвы обо мне моего дух. отца.

Чтобы не делать резкого перехода к чуждым молитве вестям, кстати, отвечу и на замечание ваше о рукописи о. архим. Михаила о непрестанной молитве. Я не нашел в ней осуждения нашей слабой молитве, и сам рассказчик обрел дух непрестанной молитвы, потому что сперва сам без руководства клал множество поклонов, а потом под руководством старца и без сомнения под действием его молитвы, которой не противился, как я, творил тысячами поклоны с Иисусовою молитвою. Другого способа к обретению непрестанной молитвы он не указывает и меня назидает тем, что смиряет сознанием, как далека моя молитва от настоящей молитвы. Чтобы породить и в других это сознание, я и рекомендую всем, особенно монахам, читать рассказы странника. А то не зная, в чем состоит настоящая молитва, легко вообразить и себя настоящим молитвенником³⁹⁶. Рукопись о. архим. Михаила переписывали для себя афонские старцы. Я жалею, что брат мой о. Феодосий теперь не может мне сообщить мнения о ней пр. Феофана³⁹⁷. В письме своем к нему я просил его представить ее пр. Феофану и узнать его о ней мнение. Что касается оптинских старцев, то они не рекомендуют читать некоторая места и Добротолюбия (которое, однако, издано и теперь является в новом издании), в которых указываются внешние действия сердечной молитвы, а об этих действиях в рукописи о. архим. Михаила ничего не говорится. Рукопись эта мне особенно нравится тем, что не отвлеченными рассуждениями учит непрестанной молитве, а опыты оной изображает в лицах, в простом и живом рассказе. Здесь многие (разумеется, благочестивые) читали ее с восхищением, некоторые и списали для себя³⁹⁸.

Поздравляю вас с открытием противораскольнической миссии³⁹⁹. Не легкое это дело. Легче сто язычников обратить к вере, чем одного раскольника. О. архим. Михаил, которому при Божией помощи обязаны майносские некрасовцы своим обращением, ревностно трудится среди забайкальских семейских⁴⁰⁰, но еще не обратил ни одного. Слава Богу и за то, что пробудил их от сна и возбудил между ними сильные толки, явились и приверженцы, открылись и враги, доселе не было здесь попов австрийского посвящения, теперь выписали одного. Недавно я получил от о. а. Михаила письмо, в котором он мне пишет об этом и просит благословения поскорее отправиться к семейским, чтобы вразумить неразумных не увлекаться ложным священством. Преданные ему также просят его почаще приезжать к ним для бесед. О. Михаил утешает меня тем, что майносцы более десяти лет колебались и, наконец, приняли-таки единоверие. Вероятно вы читали об них в «Церковном Вестнике» и в «Истине», известном противораскольническом журнале⁴⁰¹.

Я не понимаю, какое затруднение встречает ваш владыка в приискании кафедр. протоиерея. Должность эта (или, вернее, почетный титул) такова, что всякий представительный священник, особенно с большою седою бородою, может проходить ее с достоинством. ведь она не требует непременно, чтобы носящий титул кафедрального был непременно и проповедник хороший и способный член консистории. Избранный мною кафедральный проповедник весьма хороший⁴⁰², проповеди его печатаем и раздаем в соборе из подражания питерцам), но не член консистории, а преподаватель семинарии, и вопреки собственному моему мнению о достоинствах этого сана совсем не представительный человек, почти безбородый, небольшой ростом и с бурятским лицом. Я нарочно рекомендую ему говорить почаще проповеди в дни особенно торжественные, чтобы видели, что хоть новый кафедральный неказист, за то речист.

Я слышал, что пр. Порфирий⁴⁰³ похоронен в Ерлыковской церкви⁴⁰⁴. Ужели при ней (слово не разобрано) монастырь? Помнится, монастырь предполагали строить за Унгайкою. Я поминаю его и даже думаю, что он подготовлял меня для высшего служения⁴⁰⁵.

О прогонах миссионерам ваш владыка рассуждает верно. Если не было Высочайшего утверждения на выдачу прогонов миссионерам в Томской епархии и не сказано об этом в Прав илах о выдаче сумм из Госуд. казначейства по ведомству св. синода, то нельзя и давать: иначе Контрольная палата велит возвратить назад.

У вас в Томске все беды случаются с миссионерами. В прошлом году попал в острог Фадеев⁴⁰⁶, а теперь кажется попадет туда же наш Гижицкий⁴⁰⁷. Я, кажется, в прежних письмах сообщал вам, как неразборчив совет Пр. М. О. в назначении миссионеров. Отец этот своим поведением и, особенно, сутяжничеством (он прежде был судебным следователем) до того надоел мне и пр. Мелетию и мы душевно обрадовались, когда он подал просьбу об увольнении из Иркутской епархии для отправления в распоряжение совета. Третьего дня здешний полицеймейстер получает телеграмму от томского, что Гижицкий в Томске занимался сбором денег (на какой предмет не сказано), и спрашивает, с какими документами он отправился отсюда. Вероятно, он состряпал себе фальшивую сборную книгу. Позор для совета, позор и для миссии!

Новый собрат наш о. Макарий⁴⁰⁸ пострижен мною в пятницу на первой неделе. Бог даст, будет добрый монах, кроткий и смиренный. 6 марта послал представление об назначении его начальником миссии и настоятелем Ниловой пустыни с производством в архимандриты и присвоением лично степени архимандрита второклассного монастыря. Последним отличием пользовался и о. Гурий, и я хлопотал об этой степени для него для того, чтобы иметь право ему на получение прогонов на 6 лошадей. В представлении о. Макария я приписал, что не могу отпустить отсюда о. Гурия, пока не получу сведения об утверждении: о. Макария, т. к. временно исправление должности начальника миссии поручить некому. Значит, о. Гурий ранее мая ни в каком случае выехать отсюда не может.

Весть о мученической кончине Государя, как гром поразила здесь всех способных чувствовать этот гром. Мы поминаем его убиенным и многие без слез не могут слышать этого слова. В день погребения 15 марта, в неделю крестопоклонную, я говорил слово на текст: Сын человеческий идет, якоже есть писано о Нем. Обаче горе человеку тому, имже сын человеческий предается. Параллель вышла замечательная. Покушения были против Того и другого, но не прииде час и враги не могли взять ни Того, ни другого, хотя тогда и удобнее было взять, чем теперь. Значит если случилось так, то прииде час преставить Царя, чтобы передать правление в другие более юные и более крепкие руки. Распущенность особенно в последний период примирительной политики дошла до крайности, а либеральные газеты, земства и городские думы усилили крик: распускай еще более. Хотя Краевский⁴⁰⁹ утешает телеграммами, что репрессивных постановлений нет, но самое это утешение показывает, что их все ждут, да и в самом Краевском это свидетельствует только о его крайнем непамятозлобии, когда его собственному «Голосу» в новое царствование сделано уже предостережение. Все добрые подданные и добрые христиане искренне желают новому Царю покрепче взять в руки вожжи. А либералы и на высокопоставленных местах заметно присмирели. Анучин мне еще в прошлом году говорил, что самое приближенное лицо к Наследнику – Победоносцев и что когда он будет царем, Победоносцев наверно будет у него первым министром⁴¹⁰. Нельзя не порадоваться за нового Царя, что он имеет своим советником такого благочестивого христианина. Но жаль будет, если Победоносцев оставит синод, ничего не сделавши для поднятия его. Что-то ждет русскую церковь в новое царствование? Спаси Господи Царя и царство! Ей и аминь.

Прошу и о мне грешном ваших св. молитв. Вчера был в последний раз по зимнему пути (т.е. по льду через Ангару) у св. Иннокентия и поминал вашу миссию вместе со своею.

18 марта 1881 г.

Иркутск

P. S. Отчет ваш имею, а речи при наречении не получал.

1 апр. 1881 г.

Иркутск

Полагая, что письмо мое дойдет до вас не ранее и не позже пасхальной недели, пользуюсь настоящим случаем прежде всего поздравить ваше преосвященство с наступающим светлым праздником, с молитвою ко Господу, да будет светло и радостно на душе вашей не в праздник только и не в этой только жизни, но особенно там, где нет ни болезни, ни печали и ни воздыхания.

Вчера только прочитал я в «Церк. Вестнике» о пятидесятилетнем юбилее Алтайской миссии⁴¹¹. Встретил там и свое имя, молитвенно помянутое вместе с другими именами также мне дорогими. Когда я читал статью о. миссионера Синьковского⁴¹², то сердце мое чувствовало, что произнесено было вами мое имя и других не по церемониалу, наперед составленному, а по влечению сердца, преданного от души общему всем помянутым тогда лицам делу. Сердечно благодарю ваше преосвященство за молитву сердца с желанием отвечать вам тем же.

Письмо ваше от 14 марта получено мною 30 числа, после литургии, отслуженной мною памяти в этот день святителя Софрония⁴¹³. Чудеса продолжаются, и в настоящем году было уже два заявления, но много остается незаявленных, пот. что стесняются заявлять о себе. Я также не доносил еще синоду, не зная, как примут донесение. Впрочем, думаю донести хоть о нескольких выдающихся чудесах. Панихиды по нем каждый день почти совершаются в соборе усердными; многие ставят и свечи пред портретом. Хотя последнее и незаконно, но как я сам искренно верю в его святость, то и радуюсь всегда этой ошибке.

О. протоиерея Карташева⁴¹⁴ могу рекомендовать в кафедр. протоиереи с своей стороны. Человек он очень способный для всякой административной должности, особенно по делам денежным. Я сам предлагал ему должность кафедр. протоиерея в Иркутске. Он отказался, а потом, кажется, и пожалел, что отказался. Зная меня, вы, конечно, поймете, что огорчение его было не более, как искушение.

О Гижицком я уже писал вам, что это за отец⁴¹⁵. Вы высказали, чтобы через 50 лет проповедниками на Алтае были сами алтайцы, а я давно разочарованный присылаемыми сюда советом отцами в роде Гижицкого, только и стремлюсь к тому, чтобы заместить их людьми из местного духовенства. Прежде, когда в России духовенства было слишком много, сюда ехали способные и достойные студенты в роде Карташева, пр. Дионисия⁴¹⁶ и др., а теперь просятся только нетерпимые дома или недоучки. Да есть еще в земляках наших большая слабость к деньгам, для приобретения которых они готовы прибегать и к вымогательству. Я начинаю более сочувствовать сибирякам, чем выходцам из России. О. протоиерею Карташеву уже сделано предложение чрез иг. Макария⁴¹⁷ принять должность кафедрального протоиерея в Томске. Но у него брат при пр. Палладии Рязанском⁴¹⁸ в Петербурге и тянет его, кажется, в Рязань.

Я Малькову писал уже, что без согласия пр. Петра он ничего не достигнет. Если прислал просьбу, значит предсказание мое ему сбылось.

Слава Богу, новый Царь к благочестивому Победоносцеву прибавил к числу приближенных благочестивого гр. Игнатьева⁴¹⁹ Нельзя не порадоваться за Царя, окруженного такими приближенными.

Прошу ваших св. молитв.

P. S. О. Михаил близок был к Игнатьеву, когда жил на Афоне и при его содействии ездил к майносцам и хлопотал у патриарха.

19 окт. 1881 г.

Иркутск

Преосвященный владыка!

С последнею почтою я получил письмо от г. Серебрякова из Бийска. Адреса своего он не прописал, а я забыл, как звать его по отчеству, и потому отвечаю ему чрез ваше посредство.

Посылаю ему свою карточку, а дочери его Евпраксии посылаю икону Божией Матери «Нерушимая стена» в благословение по случаю предстоящего ей бракосочетания. Молю Царицу небесную, да будет нерушимою стеною и покровом ей в предстоящей ей новой жизни. Икону эту я получил из Киева. Надеюсь, что для благочестивого родителя ее такая икона будет драгоценнее всякой другой. Душевно радуюсь, что дети его добрались до родительского крова. В богатом Иркутске жизнь их, кажется, была не слишком сладкою. Призываю на главу семейства и дома его Божие благословение.

В письме своем г. Серебряков между прочим пишет, что Господь помог о. Макарию просветить св. крещением до 600 чел. и что вы по этому случаю служили благодарственный молебен. Сердечно сорадуюсь вашей радости, п. ч. по себе знаю, как отрадно видеть распространение царствия Божия. Ваши инородцы по убеждениям, кажется, похожи на наших и остановка в крещении их зависит не от убеждений, а от внешних обстоятельств. Когда о. протоиерей Ландышев управлял миссией, помнится, все инородческие начальства были язычники. Не продолжается ли тоже и теперь? Я в июне окрестил в поездку по Балаганскому округу около 600 чел., а в Верхоленском округе в сентябре всего 25 чел., п. ч. здесь все начальники язычники. Из отчета совета М. О. видно, что он возбудил ходатайство, чтобы, где есть между инородцами христиане, начальники были из последних. Дай Бог, чтобы ходатайство это увенчалось успехом⁴²⁰. Барон Фредерикс, бывший здесь ген.-губернатор⁴²¹, в одном своем отчете к Государю также писал, чтобы в степных думах и инородных управах христиане составляли преобладающий элемент, но покойный Государь пропустил без всякого замечания эту часть отчета, тогда как по другим писал свои заметки, между прочим и об ускорении дела по учреждению особого епарх. управления в Забайкальской области. Из этого я заключил, что видно Господь находит преждевременною эту меру, или наши молитвы о сем слишком недостаточными.

В каком положении ваше дело об обмене угодий Телецкого монастыря на ближайшие к Бийску? Я получил от Малькова сердитое письмо в ответ на письмо мое к нему в Петербург.

Преосв. Мелетий понемногу устраивается в Чите. Ныне летом я представил синоду (по указу его) планы и сметы на постройку каменного дома архиерейского в Чите вместе с духовным правлением на сумму 123 тыс. Обещают отпустить просимую сумму, хотя и не вдруг. Но мне хотелось бы, чтобы из Забайкальской области образовалась самостоятельная епархия. Пред отъездом из Иркутска (29 окт.) ген.-губ. Анучина я просил его походатайствовать об этом пред Победоносцевым. Дай Бог, чтобы его ходатайство было сильнее моего⁴²².

Прошу ваших св. молитв. О. Антонию кланяюсь и посылаю благословение.

2 марта 1882 г.

Иркутск

За портрет и брошюры искренно благодарю. Если вам понравилась моя статья⁴²³, прошу принять и приложенные у сего экземпляры. Пошлите, кому найдете полезным в Томске. Не помню, писал ли я вам, что 5 экз. отправлено мною Победоносцеву, который теперь собирает сведения о расколе для борьбы с высшими сферами, стоящими за раскольников. О. а. Михаил, знакомый с гр. Игнатьевым еще в Константинополе, где он при его покровительстве хлопотал пред патриархом о допущении единоверия у майносцев, послал экземпляр ему вместе со своими брошюрами по расколу⁴²⁴. Значит в руки сильных статья попадет, но будет ли плод от того, предоставляю воле Божией. Барон Фредерикс в ответе самому покойному Государю писал о необходимости начальников у инородцев из христиан и все-таки плода от этого никакого не было. По другим предметам Государь сделал заметки или прямые резолюции, а по этой ни слова. Сердце царево в руце Божией, значит не пришло еще время для этого. Тоже может случиться и с моею статьею. Я рассуждаю так: как человек я и должен делать по человечески, т. е. что нахожу полезным по человеческому своему рассуждению, а результат предоставляю воле Божией.

Еще скажу нечто по предмету секрета. На первой неделе Великого поста был у меня три раза Сем. Феоф. Хромов и беседовал часа по два. Он, если можно так выразиться, помешался на мысли, что Федор Кузьмич, живший и умерший у него, был не кто иной, как имп. Александр I⁴²⁵. С этою вестью ездил он нарочно в Петербург, напрасно добивался аудиенции у покойного Государя и у настоящего, принят не был, но был выслушан комиссией у подачи прошений на Высочайшее имя, особенно же, сошелся он (по крайней мере, по его словам) с Победоносцевым, которому и отсюда шлет целые тетради о житии и чудесах Фед. Кузьмича с доказательствами его царского достоинства. (Прочитайте в «Русской Старине1880, ноябрь статью: Александр-отшельник, где изображен Фед. Кузьмич). В одно из посещений Победоносцева Хромовым первый спросил второго о пр. Петре⁴²⁶, выражая наперед свое недовольство им. Я же (говорил мне Хромов), не подумавши, сказал ему: «что же, В. В-ство, ведь у нас есть пр. Владимир, который может заменить его». Я с своей стороны спросил Хромова, знает ли он что-нибудь компрометирующее пр. Петра и ответом его мне было, что ничего не знает, потому что и в Томске мало живет. Была у меня речь с Хромовым и о домогательстве Малькова. Он мне сказал, что Мальков присылал ему в Петербург доверенность на ходатайство по его домогательству, но он не принял на себя этого дела, потому что читал копию с моего письма у Визгунова, в котором я осуждал Малькова, и что самому Малькову Победоносцев сказал: «что же я вам могу сделать, когда все митрополиты против вас?»⁴²⁷.

Вас местная молва переводить в Томск, а меня еще выше. И здешняя молва тоже делает, только не далее Казани. А повод к вестям дает сама Казань, почему-то невзлюбившая своего архипастыря, как и он ее⁴²⁸. Последнее подтверждает и здешний секретарь консистории, наперсник пр. Серия, бывший до прошлого года секретарем при нем. Но пр. Сергию самому некуда деваться, выше архиепископа нет, а митрополита едва ли дадут. Пр. Варсонофий писал мне, что м. Исидор прочил в Киевские Леонтия Варшавского⁴²⁹; если же назначил Платона⁴³⁰, то вероятно потому, что не хотел обидеть Сергия, сидевшего в синоде выше Леонтия. Впрочем, это такие высокие сферы, что нам и думать о них не следует. Дай Бог здесь мира и спокойствия.

Число крестившихся и у нас ныне, по словам о. Макария, будет больше предыдущего года. За Байкалом также крестилось до 500 д., чего прежде не бывало. 1881-й год был годом скорбным для России, за то может быть и благодатный, что смирил нас.

Начальником Иркутской миссии состоит о. архим. Макарий, а отобран у меня в ректоры Благовещ. семинарии о. архим. Гурий. Пр. Александр Туркестанский мне ничего не писал. От Ив. В. Лаврова и я получил письмо. Жаль его бедного.

По Томской катастрофе ⁴³¹ и здесь несколько лиц посадили под острог, между прочим, издателя газеты «Сибирь». Таковы наши просветители.

Ваш новый архиерейский дом дворцом зовут. А пр. Мелетию, кажется, долго еще придется ждать. Здесь зимы почти не было, снегу тоже.

От пр. Модеста получил я книжку его о православии и русской народности в православном (привислинском) крае. Книжка свидетельствует, что он попал совершенно на свое место. Там его родина⁴³², там воспитывался он и служил и тамошние нравы и обычаи досконально ему известны, а его набожность располагает к нему тамошний народ несравненно больше, чем хитрая политика его предместника. Но пришлось ему понести и тяжелый крест; многие ночи спать не мог от душевного беспокойства. Зато Победоносцев, бывший в том краю и проведший у него в доме два дня, остался им вполне доволен и положение дела нашел совсем не таким, как передавали враги православия.

20-го мая исполнится 20-летие моего архиерейства и миссионерского служения. По этому случаю задумал я составить сборник всего того, что писано и печатано было в разных журналах о действиях миссий, находившихся в моем управлении. Нашелся и добрый человек, благотворитель миссии (Немчинов), который предложил 2000 р. на это дело. Думаю отпечатать экз. 500 и разослать главным образом по семинариям, с тою надеждою, что иной семинар, начитавшись миссионерских отчетов, журналов и разных записок, заинтересуется миссионерским делом и сам пожелает потрудиться с нами. Не едут сюда, может быть потому, что не знают, что такое Миссия и где она, на этом свете или где-нибудь еще дальше. Всего выйдет три больших тома. Первый том, начинающийся глубоко прочувствованною речью ко мне пр. Парфения после хиротонии, отправлен уже в типографию. Пожелайте счастливого окончания⁴³³.

У меня один миссионер (иером. Агафангел)⁴³⁴ кончил жизнь самоубийством, порезавшись перочинным ножом. Уединенная жизнь в захолустье, расстройство нервов и задумчивость довели его до умопомешательства. Вообразилось ему, что Божия Матерь со святыми известила его о кончине и он с этою вестью поспешил ко мне, в Иркутск, потом, простившись с о. Макарием, кончил с собою в архиерейском доме в келье иеродиакона, у которого останавливался. Помолитесь о нем.

Несмотря на то, что я давно перестал отвечать на письма М., он не перестает писать мне, прося благословения на свое «благое» дело. Дивлюсь я его настойчивости. Какие побуждения движут им, – просто ли упрямство гордое, или расчет на славу создателя знаменитой обители, или прямо материальные выгоды. После отказа в синоде ждать, чтобы Государыня Императрица заставила повести дело иначе, слишком странно. До того ли ей, чтобы возиться с М. и идти без всякой причины против духовного правительства⁴³⁵?

Я, кажется, не писал вам, что дело постройки архиерейского дома в Чите тормозится синодскими подъячими. Один знакомый пр. Мелетия, справлявшийся по этому делу в синодской канцелярии, получил такой ответ, что для них выгоднее ежегодно отпускать 800 р. на квартиру, чем разом ассигновать 123 т., дающие 6000 р. процентов в год. Рассуждение очень разумное, только не приняли во внимание, каково преосвященному жить в мещанской квартире, тесниться с своею челядью и не иметь домовой церкви, а ходить каждый день в собор чрез улицу. Я просил Галкина-Врасского⁴³⁶ обратить внимание на помещение архиерейское в Чите и в Питере доложить Победоносцеву, к которому он, по-видимому, близок.

Этот Галкин-Врасский советовал мне отправить сколько-нибудь оттисков названной статейки моей Победоносцеву. 20 января я отправил пять экземпляров и в Пасху получил от него частное собственноручное письмо, в котором он, благодаря меня за присылку оттисков, прибавляет: «тем приятнее мне было получить их, что я еще утром прочитал статью вашу в № 1 «Иркутских епарх. Ведомостей» и думал, как бы распространить ее, ради верности выраженного в ней взгляда. К несчастию ныне многие очи имут, чтобы не видеть, и уши имут, чтобы не слышать». Значит и для Победоносцева, так близкого к Государю, не легка борьба с современными либералами. Подивился я еще, что он просматривает Епархиальные ведомости.

Я 22 марта послал представление в синод о назначении начальника миссии настоятелем Вознесенского монастыря, с тем, чтобы по времени сделать его викарием. Побуждение то, что с выбором о. Макария в ректоры я опять останусь без начальника миссии. На такую должность трудно найти достойного человека, если она не будет соединена с архиерейством. Людей с таким самоотвержением, как вы, немного.

Прошу ваших св. молитв и извинения, что по ошибке пишу на отрезанных полулистах. Переписывать некогда.

12 апр. 1882. Иркутск.

7 марта 1883 г.

Иркутск

Давно ждал письма от в. пр-ва и думал уже вызвать вас на писание своими сообщениями. Теперь, слава Богу, желание мое удовлетворено. Письмо от 15 февр. получено мною 3 марта. Не слишком быстро ехала почта из Томска. Однако настоящее письмо свое все-таки решаюсь адресовать в Томск в надежде, что вы дождетесь его, а не дождетесь, почтовая контора перешлет в Бийск.

Отвечу, прежде всего, на письмо ваше.

Читая написанное вами о трудностях путешествия по Алтаю (каких здесь далеко нет) и о вызванных ими ваших помыслах, я пришел к мысли посоветовать вам украсить голову о. иг. Макария митрою, чтобы он был вам помощником не в деле только, но и в благолепии служения, чтобы живущие за бомами⁴³⁷ могли довольствоваться архимандричьим служением вместо архиерейского⁴³⁸. А что касается вас самих лично, то самое лучшее предать себя в волю Божию, ничто же творя по своей воле. Я чем дольше живу, тем больше вижу, что все, что не от меня, то ко благу моему. Меня в прошлом году немало смущали разными вестями⁴³⁹. Но, слава Богу, все улеглось, и вести и помыслы. О. Иаков, пермский ректор⁴⁴⁰, пишет со слов одного присутствовавшая в синоде, что действительно было суждение обо мне, но узнавши, что я доволен настоящим местом и уживаюсь с местными предержащими властями, порешили оставить здесь. Это известие как бы свет какой пролило в душу, омрачавшуюся помыслами. Слава Богу, что имеют о моем недостоинстве снисходительное мнение, и еще более славы Ему, единому Премудрому Промыслителю о мне, что оставил меня на нагретом месте. Здесь, во-первых, есть утешители, каких, пожалуй, в другом месте не найти – свв. Иннокентий и Софроний, которым я молюсь нераздельно. Дела миссии идут нехудо. С духовенством мир и согласие ничем пока не нарушаемый. Если ген.-губернатор Анучин и не по душе мне (либерал, бывший сотрудник «Голоса»), то внешние отношения все-таки не нарушаются ни им, ни мною. К тому же Победоносцев знает его так же, как и я, и веры ему не дает. Мнение свое о нем Победоносцев высказал в частном письме ко мне. Дай Бог только последнему подольше подержаться на настоящем месте; он может много сделать добра церкви. Вы, вероятно, заметили в газетах, что он выпросил у Государя в распоряжение св. синода миллион денег, оставшихся от постройки церквей в западных губерниях и все остатки от жалованья духовенству, для церковно-приходских школ; кроме субсидии из государственного казначейства переведены в ведение синода деньги, бывшие для этого предмета в ведении министерства народного просвещения, да, наконец, (а м. б. и это еще не конец) я вчера прочитал, что и земли все, которыми пользуется только духовенство, положено сделать церковною собственностью, чтобы и при небытии наличного причта она шла в пользу духовенства. Пользу для нас сильного пред Государем обер-прокурора я испытываю на себе. Анучин много бы зла сделал мне и самой церкви, но зная, что я переписываюсь с Победоносцевым боится идти открыто на брань.

Не помню, писал ли я вам, что мои статьи об обязанностях государства по обращению инородцев и другие – о ламском суеверии получили официальный ход. Правила 1861 г. о крещении с разрешения полиции подвергнуты пересмотру. Министр внутренних дел спрашивал мнение Анучина. Этот господин хотел было настаивать на необходимости этих правил, но узнавши от меня, что дело это повел Победоносцев, опешил и послал мнение об отмене. По статье о ламском суеверии тоже сделан запрос ему, но он, кажется, еще не послал ответа. И тут я предупредил его, что и это дело Победоносцева и что министр внутренних дел⁴⁴¹ и директор департамента духовных дел иностранных исповеданий Кантакузен-Сперанский, в ведении которого находится ламство, согласны с мнением Победоносцева, и даже показал в доказательство письмо последнего. По делу об обязательстве золотопромышленников иметь церкви и духовенство на приисках, министр внутренних дел, узнавши от Галкина-Врасского, что у меня была переписка по этому с Анучиным и что Анучин не удовлетворил моей просьбы, помимо ген.-губернатора чрез Победоносцева спрашивает моего мнения по этому предмету. Кажется, мы берем верх над либеральным начальником края. Но, да удалится от меня всякий помысел горделивый, да не удалится от меня благодать Божия, подаваемая смиренным. Писал я еще в частном письме Победоносцеву о том, нельзя ли будет добиться, чтобы в степных думах и инородных управах влиятельное большинство властей было из крещеных. Если Бог поможет ему достигнуть этого, тогда дело миссии будет упрочено. Помнится, и на Алтае язычники-начальники угнетали христиан-инородцев, из чего возникло известное дело у пр. Парфения с Озерским⁴⁴².

Иркутские епарх. ведомости будете получать. Но, пожалуй, такого интересного эпизода из моей жизни, какой был напечатан в прошлом году, пожалуй, не встретите в них в настоящем⁴⁴³.

Содержатель «Самолета» сменен другим более способным лицом. Я сам ничего не испытал, но певчие мои поморозились. Тут же был со мною и начальник миссии о. арх. Макарий. В «Епарх. Вед.» происшествие описано гораздо резче, так что Анучин почел долгом выразить мнение письмом сожаление о том, что автор статьи (о. ректор) этим уронил себя и свой офиц. орган. Я бросил письмо под стол в корзинку.

Свечи нам поставляет Томский женский монастырь. Не угодно ли вам часть своих свеч передать ему же для отправки сюда? Впрочем, нашему требованию тоже есть предел, потому что мы покупаем свечи не для всей епархии, а только для ближайших к Иркутску благочиний. Значит, ваши свечи могут пойти только в то количество их, какое требуется от Томского монастыря, а согласится ли он вместо своих послать ваши свечи, о том вам больше может быть известно.

У меня тоже есть недостаток в духовенстве, посвящаю не окончивших курса, но из России не вызываю, хотя сюда могут ехать на казенные прогоны, потому что опыт не оправдал вызова. Приехали всего два-три человека, да и то такие, что лучше бы, если бы их вовсе не было. Теперь недостаток в духовенстве и в России, и потому хорошие и не едут сюда. Слава Богу, здешние семинаристы не стремятся в светское звание, а все ищут священства. В прошлом году посвятил я одного кончившего курс в реальном училище (до 5-го класса учился в гимназии). По-видимому, обещает быть хорошим священником. Для пополнения духовенства я принимаю светских на казенное содержание в училище и семинарию.

О величии дворца вашего слышал. Дай Бог жить вам в нем на радость. Паче же всего желаю вам доброго здоровья и душевного спасения.

Преосвященнейшему Петру прошу передать мое глубочайшее уважение и прошу его св. молитв.

Сердечно преданный вам

недостойный архиеп. Вениамин

4 апр. 1883 г.⁴⁴⁴

Иркутск

Письмо вашего преосвященства от 20 марта получил 1 апр., но отчетов доселе еще не имею. Во всяком случай получить их не сомневаюсь, а чтобы не отлагать ответа на письмо ваше, принимаюсь теперь же отвечать.

Вы не ошиблись, сказавши, что мне будет не неприятно (даже больше того), что семинарский иконостас, больше вами, чем мною строенный (я тогда не имел понятия об архитекторе), поступает в ваше распоряжение для вашей домовой в Бийске церкви. В доказательство радости моей о сем исполняю с любовью вашу просьбу об иконе св. Иннокентия на гробовой доске. Только вы забыли написать меру ее, а наобум мне заказывать не хочется, да рассчитываю еще, что это дает случай лишнее получить от вас письмо. Подобную икону я послал раньше преосв. Александру Туркестанскому для Иссык-кульского монастыря⁴⁴⁵. Он просил прислать ему часть мощей святителя. Но вы знаете, что мощи его никогда не раздроблялись. Преосв. Модест прислал митру на голову его, с тем, чтобы находившаяся дотоле на главе святителя митра отдана была ему. Я исполнил его просьбу, одну митру снял, а другую надел и при этом усмотрел, что, по крайней мере, от главы святителя решительно нельзя ничего отделить. Покров, бывший на лице его, исполнен был сильного благоухания. Я взял его себе, а о. настоятелю предоставил покрыть снова лицо другим новым. Прежняя митра была под покровом, новая на виду.

Для меня получение вашего настоящего письма знаменательно по некоторому совпадению обстоятельства Я вздумал для памяти записать милости Божии, явленные на мне в течение моей жизни. Дошел до того, что было с нами в Томске, задумался, что и как написать и вдруг получаю ваше письмо с напоминанием о постройке церкви и чудотворной иконе св. Иннокентия. Вместе с письмом вашим получил и тот № «Томских Епарх. Ведомостей», в котором помещены воспоминания священника села Вознесенского о Домне Карповне⁴⁴⁶, которая не раз говорила о. Иакову, чтобы передал мне, что я не так строю церковь и что худо будет. Пророчество ее исполнилось (так), что пришлось мне отписываться пред контролем пр. Порфирия по постройке церкви. Теперь, вдумываясь в тогдашние обстоятельства, убеждаюсь, что и преосв. Порфирий, как и преосв. Иоанн Смоленский, выпроводивший меня в глушь сибирскую⁴⁴⁷, были только орудием Божественного о мне промышления.

В начатке Киргизской миссии⁴⁴⁸ я усматриваю между прочим ответ Промысла Божия на ваш, поведанный мне, помысел. Господь указует вам новое дело и дай Бог, чтоб оно послужило к утешению вашему.

Вы получили 4000 р. на церковь. И мы не все церкви строим на десятки тысяч; есть и подешевле этой суммы. Кстати, нельзя ли как напомнить П. В. Михайлову о посланном ему листе для записи пожертвований на храм св. Иннокентия по случаю 150-тилетнего его юбилея⁴⁴⁹? Собираюсь, наконец, приняться за постройку каменного храма. План составлен оригинальной архитектуры, чтобы действительно быть ему не просто храмом, но и памятником. Нижняя часть восьмигранная, наподобие бурятской юрты, а купол имеет вид колокола-благовестника, с надписью: «Благовестите день от дне спасение Бога нашего»⁴⁵⁰. На других местах надпись: «Шедше научите вся языки крестяще»⁴⁵¹… Также: «Иже веру имет и крестится»⁴⁵² … и тому под. Церковь будет строиться на открытой Аларской степи и далеко будет видна. Вместимость ее рассчитана на 500 чел. Денег пока есть тысяч сорок, постройку на них произвести надеюсь, но много еще потребуют внутренние украшения и утварь. Колокола поместятся в куполе, колоколе тоже. Церковь пятиглавая. Прочие главы или купола тоже будут в виде малых колоколов. Не знаю, как вы взглянете на эту идею, принадлежащую вашему покорнейшему слуге, а мне, как творцу ее, понятно, она не может не нравиться⁴⁵³.

Ядринцеву книжонку⁴⁵⁴ я не читал, да и читать не намерен, чтобы не возмущать мира душевного. Речь на сибирском юбилее⁴⁵⁵ читал о. Афанасий Виноградов кафедр. протоиерей и преподаватель церковной истории в семинарии⁴⁵⁶. Цифры об успехах миссии сообщены ему мною, также и мысли о значении миссионерского дела. А историческая часть им написана самостоятельно. Он служил прежде в Ситхе в должности инспектора семинарии, потом в Якутске и наконец в Иркутске. Поэтому ему миссионерское дело известно лично. Только об Алтайской миссии он мало знал, да к тому же и тема дана была ему мною дней за десять до юбилея и для чтения в собрании назначено было всего 15 минут, так что поневоле приходилось сокращаться. Ген.-губернатор Анучин, хотя и изрядный либерал-нигилист, неблагоприятно относящийся к распространенно христианства, однако почел долгом сказать ему за речь комплимент. Особенно хорошо вышло то, что речь он говорил с чувством. Но о. Афанасию тема так понравилась, что он хочет написать обстоятельную историю распространения христианства в Сибири. Не будет ли у вас каких материалов? У меня есть несколько отчетов еще протоиерея Ландышева, но не все. Особенно полезно было бы собрать побольше сведений об основателе Алтайской миссии о. архим. Макарии⁴⁵⁷.

Краткий очерк просвещения Сибири христ. верою написал некто Токмаков, хранитель Московского архива министерства иностранных дел⁴⁵⁸. Я с ним завел переписку, потому что он писал мне, что в его распоряжении есть рукописи, относящаяся к управление св. Софрония Иркутской епархией. Очерка его просвещения Сибири я еще не получил, но скоро ожидаю.

Вы обещались из Бийска «расписаться» и сообщить мне томские впечатления. Буду ожидать. Между прочим уведомьте меня, какие намерения имеет преосв. Петр относительно себя самого. Преосв. Дионисий пишет мне, что будто бы преосв. Петр просит о перемещении из Сибири в одну из российских епархий⁴⁵⁹. Также будто бы просится в Россию и Тобольский преосвященный, страдающий каменною болезнью⁴⁶⁰.

Вчера освятил я в учительской семинарии церковь во имя свв. Кирилла и Мефодия, изобретателей азбуки. Мысль о посвящении храма их имени дана мною, а почетным попечителем Хасшеновым (?) по моей же просьбе исполнена. Мне хочется, чтобы учительская семинария, при недостатке у нас духовенства, подготовляла воспитанников для духовного звания, совместимого с учительскою должностью. Я рукоположил одного кончившего курс в реальном училище во священника. Вышел славный священник⁴⁶¹. – во имя свв. Кирилла и Мефодия освящается мною уже другой храм. Ныне зимою о. архим. Макарием заложена церковь во имя св. равноапост. Владимира в Мондинском стане (караул был) в 70 верстах за Нилову пустынь, на пути из Монголии, где ездят ваши бийцы. – Я слышал, что один из ваших обещал и помочь нам в постройке. То-то была бы мне радость, если бы тем же путем, или чрез Томск посетил меня и столь дорогой мне биец, если не остановит его постройка своей домовой церкви! Что он ответить мне на эту мысль, когда «распишется» из Бийска?

P. S. В виду приближающегося светлого праздника Пасхи поздравляю с сим праздником праздников. Да возрадуется душа ваша о Господе.

Столько накопилось у меня ваших, преосвященнейший, писем, что я затрудняюсь и отвечать зараз на все, а между тем есть материал для письма и из обстоятельств своей жизни. Против обычая промедлил я так долго ответом в ожидании письма от вас с ответом на вопрос, каких размеров должна быть икона св. Иннокентия. Из телеграммы к нам с этим вопросом⁴⁶² вы можете понять, как долго и как нетерпеливо ждал я от вас этого письма. Письмо, наконец, получено после Троицына дня, и я собираюсь отвечать вам с конца.

Во-первых, икону заказал я в 10 верш., чтобы она с удобством могла помещаться на аналое и не была слишком мала для иконостаса (разумеется, вставленная в особую доску). Такую же икону я послал преосв. Александру для Иссык-кульского монастыря. Вам отправлю немедленно, как будет готова. Да будет благословение угодника Божия и на сей иконе, как было на прежней, семинарской.

Отчет⁴⁶³ ваш получил и читал с большим интересом. Завидую вашим школам или правильнее учителям. Вижу, что у вас для этого люди специально подготовленные. Здесь при каждом стане школы, но не при всех способные учители. Желалось бы знать, какое жалованье даете вы учителям-специалистам. Порадовался я и тому, что вы послали отчет свой обер-прокурору. Он, по-видимому, интересуется миссионерским делом, а в вашем отчете указываются те же самые помехи миссионерскому делу, какие и у нас суть. Авось, не примет ли, каких существенных мер к устранению их. Я в частном письме к нему указывал как на существенно необходимое, чтобы ближайшее начальники у инородцев были христиане. Для достижения этого, конечно, нужна мера законодательная, которой скоро добиться нелегко. На поздравительную телеграмму мою с праздником Пасхи он ответил мне также чрез посредство телеграфа желанием бодрости. Слово это принято за ободрение не унывать, как ответ на письмо мое, в котором я жаловался на покровительство идолопоклонству местных властей в высших государственных интересах (подлинные слова Анучина).

Был у меня вчера полковник Сумароков, посланный обер-прокурором для ревизии Американской миссии, да, кажется, мимоходом и Японской. Он мне давно знаком. Служил в Благовещенске, где я ему сперва запретил причащение, а потом заставил жениться на той, с которою он жил. Но теперь, по-видимому, стал человеком религиозным, хотя живет с чужою женою. Он мне сказывал, что у К. П. Победоносцева есть мысль обращать язычников чрез открытие среди них монастырей, так как в древности, особенно на севере России, монастыри были насадителями христианства среди окрестных язычников. Я ответил своему знакомцу (ему велено посоветоваться с пр. Мартинианом и со мною, по пути), что то было назад тому почти тысяча лет при других обстоятельствах и совершалось естественно, а если подражать тому же искусственно, то, пожалуй, ничего не выйдет. Я сомневаюсь в успехе и Иссык-кульского монастыря. Наберутся люди, в роде тех, которых нам совет М. О. посылает, что и не рад им будешь. А, пожалуй, монастырь и совсем пустой останется. Относительно Японской миссии сказывал он, что в Питере недовольны пр. Николаем, за то, что два года отчета не представлял и что доселе не начинает строить церковь на собранная деньги. По словам ревизора пр. Николай завален делом и от того оказался неисправным в отчетности, а церковь не строит потому, что по японским законам можно строить ее только на имя какого-нибудь лица и притом непременно японца, а между тем ожидается отмена этого закона и потому он медлит постройкою. Самого преосвященного он впрочем не видел, потому что был только на короткое время в порте, а слышал от нашего вице-консула, что мне говорил. Посольство его (Сумарокова) на Алеутские острова не состоялось за неимением судна и он, оставивши каторжных на Сахалине, сухим путем отправляется в Петербург, чтобы оттуда уже чрез Нью-Йорк отправиться в Сан-Франциско и на Алеутские острова. Это обстоятельство как нельзя лучше доказало, что американскою миссией нельзя управлять ни из Японии, ни из Владивостока, ни из Петропавловска. Было предположение предоставить пр. Николаю управление Американской Миссией (очень удобно: стоит только сделать мост из Японии до Алеутских островов!), потом думали для этого посадить викария в Петропавловске (откуда нельзя попасть и на свои ближайшие острова за неимением судов), а владивостокцы во главе с адмиралом-немцем горят желанием, чтобы викарий жил у них и, разумеется, ничего не делал, по невозможности найти там ему дело, а также издали смотрел на Алеутские острова, только переписываясь с ними чрез Петербург! Я дал совет отдать Американскую миссию в управление Петерб. митрополита, как ближайшего к ней по удобству сообщения и имеющего более чем кто другой средства пополнять ее способными людьми и ревизовать чрез своих викариев, а в Сан-Франциско поставить только начальника миссии, каковым может быть нынешний протоиерей Вечтомов, человек солидных достоинств и отчасти знакомый с нашими миссиями (он служил при мне в Благовещенской семинарии инспектором, а потом при мне же смотрителем Иркутского училища). Преосв. Нестор⁴⁶⁴ затеял строить себе дом и семинарию на Уналашке, с которой почти совсем нет сообщения. Мысли свои об Американской миссии, некогда подведомой мне, когда я был Камчатским, я сообщил и новому председателю совета Пр. М. О. преосв. Иоанникию⁴⁶⁵, но от него на два письма свои доселе не имею ответа. Не походит ли он по этой части на моего алтайского друга? Петерб. митр. Исидор, несмотря на свои слишком 80 лет, в этом отношении гораздо аккуратнее. Кстати, на днях я получил от него длинное письмо, изумившее и несказанно обрадовавшее меня. Я ему с год назад частно писал, что желаю Вознесенский монастырь передать начальнику миссии, если настоящему настоятелю его о. Вениамину⁴⁶⁶ найдется в России соответствующий Вознесенскому монастырь, и при этом прибавил, что со временем он мог бы быть вторым викарием Иркутской епархии. А он за последнее-то и взялся с особенным усердием (вижу в этом дело Божие) и тотчас предложил св. синоду. Но тогда не нашлось о. Вениамину соответствующего монастыря. Наконец в Москве 12 мая он снова предложил о том же⁴⁶⁷ и теперь нашли возможным Свияжского архимандрита Ювеналия перевести в Балаклавский монастырь, а о. Вениамина на его место. Свияжский монастырь первоклассный, имеет мощи св. Германа⁴⁶⁸ и архимандрит служить с дикирием и трикирием (помните дуэт о. Наркисса?)⁴⁶⁹. О. Вениамин постриженец Свияжского монастыря и был там казначеем. Значит радость и ему от этого перемещения на родину. Но так как официального представления о викариатстве от меня не было, то теперь митрополит пишет мне, чтобы я представил о том официально. Вчера послал представление св. синоду о назначены викарием о. архим. Макария⁴⁷⁰ и о перемещении о. Вениамина. Сердечно радуюсь, что дело сделалось помимо меня, потому что боюсь полагаться на свое рассуждение особенно в таких важных делах.

Приходит мне на мысль, что при таком расположении высшего начальства делать начальников миссий архиереями (теперь не архиерей только Пекинский)⁴⁷¹ может исполниться и ваш прежний помысел об о. Макарии⁴⁷², т. е. когда вы будете Томским, его могут сделать Бийским. Хотя он и не видел академии, но по опытности своей и выдержанности характера полезнее будет многих академистов. А в бытии вам Томским я почему-то уверен, лишь только пр. Петр оставить кафедру. Сюда пишут, что в Томске и теперь викария почитают больше, чем епархиального. Что первого уважают, для меня понятно, но почему не также относятся к последнему? Человек он искренно благочестивый, против нечестивых высказывается вероятно гораздо меньше, чем я в своем высокопросвещенном Иркутске. За что же нерасположение? Меня здесь либералы считают фанатиком, и, сознаюсь, поделом, потому что не даю им пощады. На Восшествие на престол 2 марта я так раскатал искателей конституции, что сам Анучин принял проповедь на свой счет (хорош начальник края и представитель царской власти!), не зашел, по обычаю, ко мне поздравить с праздником, а за ним и все. Только три ретрограда зашли ко мне, губернатор, главный инспектор училищ и начальник артиллерии. Анучин, нужно сказать, и не мог не принять проповеди на свой счет, потому что незадолго пред тем высказался предо мною, что Государь окружен неспособными людьми, что этого не было бы, если бы у нас была конституция, то есть тогда бы окружили Государя люди в роде Анучина. Награда моя в коронацию⁴⁷³, когда он обойден наградою, еще более делает меня ненавистным в его глазах. Некоторые думали, что он принесет на меня жалобу за проповедь 2 марта и я лишен буду награды, а вышло наоборот, и это производит теперь немалую сенсацию. Такой сконфуженный заявился он ко мне с поздравлением, так что мне самому стало жаль его. Но лучше оставим эту суетность. Пора за дело.

Думаю я понемножку вводить богослужение на бурятском языке в тех станах, где новокрещенные и мал-мал не толмачут. Новой указ св. синода о богослужении на инородческих языках⁴⁷⁴ развязал нам руки. Будем переделывать Ниловский перевод на местные наречия. Есть у нас три миссионера из инородцев; пусть они и начнут служить по-бурятски. К сожалению, ужа ума наших инородцев кратки, а кладенец богослужебной мудрости глубок, и потому едва ли много лишнего попадет в их головы. И русские люди кроме Господи, помилуй много ли понимают в богослужении? А что касается молитв, то мне и от грамотных случалось слыхать, что они и Аз есмь Господь Бог твой читают во время молитвы, как одну из молитв. Недавно издан в Казани новый перевод молитв на бурятский язык⁴⁷⁵. Перевод делал природный бурят, посланный нами в Казань, проверялся здесь двумя учеными ориенталистами Орловым и Копыловым⁴⁷⁶, и, наконец, после казанской редакции издан. И все-таки буряты не понимают его, потому что ужа ума их слишком кратки. Поэтому-то я доселе во время поездок своих и внушал своим новокрещенным чаще твердить одну понятную для них молитву Господи, помилуй, чем несмысленно считать только формулы молитвенные. Как вы об этом судите?

Вы пишете, с какими угрозами казанцы воспрещают вам заводить киргизскую миссию⁴⁷⁷. Не дивлюсь их чувствам, судят по тому, что у них самих перед глазами. Читали ли вы в «Русском Вестнике» статью какого-то Юзефовича о христианстве и магометанстве в Казанской епархии (подлинное заглавие забыл)?⁴⁷⁸ Я с тяжелым чувством читал ее. Недаром преосв. Антоний не раз плакал открыто в виду отпадения и бунтов татарских⁴⁷⁹. А у нас здесь при проезде архиерея сами язычники молятся на него, как на Бога. Если бы не языческое начальство и не фальшивые воззрения на дело правительственных лиц, то давно они были бы христианами и может быть гораздо лучшими, чем русские. Примером могут служить якуты, в 20-х годах почти зараз окрещенные содействием власти. Они далеко усерднее русских сибиряков к христианской вере.

Спрашивал я преосв. Дионисия, как идет у них богослужение на якутском языке. Ответ был такой: могий вместити да вместит. Большинство священников не умеют служить по-якутски, хотя якутский язык в области подавляет русский и русские больше говорят по-якутски, чем по-русски. Горе нам от безлюдья! А еще больше горя от посылаемых сюда советом М. О. людей. « Церковно-общественный вестник», хуливший прежде архиереев и монахов, теперь принялся за миссионеров. Думаю, не пишет ли кто-нибудь из наших изгнанников. Особенно возмутило меня то, что одна статья начинается так, что все последующее может быть принято за выписку из «Иркутских епарх. Ведомостей», а другая за речь в Харькове преосв. Амвросия, так что и я, грешный человек, ни за что ни про что посердился на бывшего деятеля в совете М. О.⁴⁸⁰ Что на протяжении нескольких десятков лет могли быть между миссионерами и пьяницы и корыстолюбцы, удивительного в том ничего нет; но зачем же недостатки отдельных личностей всем бросать в глаза? Теперь у меня в Иркутской епархии такие миссионеры, что за исключением двух или трех, каждый из них с честью мог бы служить благочинным. Но Поповицкий⁴⁸¹ на то и либерал, чтобы порочить (?) всякое святое дело.

Из письма вашего вижу, что новый томский голова⁴⁸² думает о постройке двух соборов, зимнего и летнего. Чесо ради гибель сия? Если полагает, что летний высокий собор не натопить, то пусть приедет в Иркутск и посмотрит новый собор в Вознесенском монастыре, более высокий, чем прежний и однако отлично натапливающийся голландскими печами. Дело в том, что воздух плохой проводник тепла и от того от голландских печей все почти тепло остается внизу и в соборе всегда и тепло и сухо. Прежде были калориферы⁴⁸³ и по собору только ходил ветер, уничтожили их, заменив голландскими, и отлично стало.

У иркутских бурят юрты деревянная многогранная. И храм наш⁴⁸⁴ будет восьмиугольный с пятью колоколообразными куполами. Чертит план ученик ваш бывший о. Григорий Шергин⁴⁸⁵, большой мастер по архитектуре. Он обещал для вас сделать копию, но пока я и подлинника его еще не получил.

Коронацию мы отпраздновали торжественно. Особенно приятно было видеть выражение чувств радости в народе. Мы получили телеграмму 15 мая в 9 ч. и лишь только ударили в соборный колокол ко всенощной, как все церкви городские битком наполнились народом. По улицам многие кричали ура! Другие без шапок бежали, как сумасшедшие от радости. Суть в том, что все ждали коронации с нетерпением и каким-то тяжелым чувством, которое и сменилось такою восторженною радостью.

Вот я как «расписался» не хуже вас. Теперь в награду жду от вас нового длинного письма.

Простите и благословите.

15 июня 1883 г.

Иркутск

P. S. Перечитывать некогда. Если есть описки, дополните своим разумением невразумительное.

13 июля⁴⁸⁶ 1883 г.

Иркутск

Посылаю вашему преосвященству копию с отношения или предписания министра госуд. имуществ⁴⁸⁷ к здешнему ген.-губернатору. Мне бумага эта прислана ген.-губернатором, чтобы я представил фактическая доказательства стесненного положения христиан-инородцев среди язычников. Не надеясь, чтобы ответом моим Анучин воспользовался ко благу христиан, я думаю копию с своего мнения послать к обер-прокурору св. синода. Для этой же цели посылаю и вам министерскую бумагу. Я сначала думал просить вас сообщить мне ваше мнение, чтобы я мог воспользоваться им при изложении своего мнения, но потом рассудил, что не напрасно же сказано, что при двою свидетелех станет всяк глагол. Поэтому рассудил просить вас написать отдельно ваше мнение и послать тому же обер-прокурору. Вы можете прямо написать, что получили от меня копию с предписания министра государств. имуществ. Такая контрабанда, думаю, не поставится мне в вину К. П. Победоносцевым, принимающим живое участие в этом деле. Министр потому и написал Анучину эту бумагу, что захотел этого обер-прокурор. Значит вверху не будет сильного противодействия нам; нужно только, чтобы мы сильнее доказали тяжелое положение христиан среди язычников, препятствующее распространена между последними христианства, и указали условия к устранению этого положения. Покойное Главное управление западной Сибири рекомендует выделение крещеных от язычников. Я против этого мнения⁴⁸⁸. Тогда в языческой среде не останется христианской закваски и она для миссии будет еще более недоступна, чем теперь. Кроме того, как раз разделишь семьи, в которых есть крещеные и некрещеные. Но самое главное, чего боятся наши крещеные при таком разделении, что им трудно будет содержать отдельное управление и не легко избежать безземелья. И теперь пока они не отделены по управлению трудно приобретать их землю для оседлого водворения, а тогда, как они составят отдельное общество, они совсем потеряют право на новый надел землею от язычников и всякое приселение к ним вновь крестящихся будет для них в тягость. Лучше крещеных поставить самих во главу управления. Западносибирское Главное управление боялось привилегированного положения христиан, а что язычники находятся в этом положены, того не боялось. Горе нам с этими либералами, для которых язычество дороже христианства. Нам надобно доказать, что привилегированное положение христиан выгодно для инородцев не по отношению только к просвещению их христианскою верою, но и в отношении к гражданскому быту. Чтобы не разойтись нам далеко в мнениях, я просил бы вас принять во внимание мою статью: «Обязанности русского государства по обращение иноверцев к православной русской церкви», еще речь о. Аф. Виноградова по случаю сибирского юбилея, в которой выражены мои мысли. А я приму во внимание ваш отчет за прошлый год. Не беда будет, если выйдет и небольшое разногласие, только бы в существенном сойтись. Прошу вас по отсылке вашего мнения обер-прокурору копию с него прислать ко мне, а я вам пошлю копию с своего мнения. Если хотите поскромничать, можете свое мнение написать епархиальному своему владыке, а он при своем отношении в подлиннике препроводит его обер-прокурору.

Я не думаю, чтобы Анучин просил у меня мнения с благою целью. Мне, напротив, думается, что он просит его для того, чтобы разбить его (он считает себя гением, способным опровергнуть очевидную истину), а может быть чует, что это дело страшного для него Победоносцева, и потому думает воспользоваться моим мнением, перетолковавши его по-своему. Поэтому-то я и хочу копию со своего мнения послать обер-прокурору. Что Анучин желает привилегированного положения не христианам, а язычникам, это он доказал тем, что настоящее дело, до поднятия его министром, своею рукою вычеркнул из ведомости о нерешенных делах, посылаемой в министерство. След., если министерство вспомнило о нем, то не иначе, как по напоминанию Победоносцева, которому я писал о нем в частном письме.

Се время благоприятно, се день спасения для наших новых христиан. Воспользуемся им, потому что другого такого же случая трудно ожидать.

Вчера я получил от обер-прокурора телеграмму для сообщения пр. Дионисию такую: «Прошу известить преосвященного якутского, что на телеграмму его Государь изволил отозваться: «Очень тронут пожертвованием и прошу передать мое сердечное спасибо». Пожертвование это 2000 р. на стипендию в Якутском дух. училище имени Государя по случаю коронации. Нельзя не порадоваться, что Государь с такими чувствами принимает и малую лепту от духовенства. Видно К. П. Победоносцев с успехом предстательствовал пред ним за дух. ведомство. Не знаю, был ли когда такой благожелательный обер-прокурор св. синода.

В газете «Восток» уже напечатано об открытии второго викариатства Иркутской епархии⁴⁸⁹, только кандидат на кафедру указан не тот. О нашем сибирском гении о. Иакове пишут, что будто бы он назначается настоятелем Данилова монастыря в Переяславле Залесском⁴⁹⁰. А сам он в письме ко мне хвалится, что все любят и ценят его таланты. Видно оставаться ему до гроба недорослем.

Преосв. Мартиниан отправился в Камчатку. А начальник Амурской миссии архим. Геронтий живет здесь в Вознесенском монастыре до решения о нем св. синода. От питья он дошел до белой горячки и пр. Мартиниан вынужден был выпроводить его, представив св. синоду о возвращении его на родину в Псковскую епархию.

15 июля. Мне пришло на мысль, что если вы успеете послать свое мнение обер-прокурору прежде меня, в таком случае он будет в недоумении, почему же я сам не пишу, а вам предоставил написать. Так прошу вас послать свое мнение по получении от меня копии с моего мнения. Ранее месяца я едва ли могу управиться с этим делом, потому что прошу еще пр. Мелетия доставить мне нужная сведения. Но вы и не запаздывайте слишком, чтобы обер-прокурор заодно мог отправить ваше и мое мнение министру госуд. имуществ. Может быть, он из двух наших мнений составит еще свое мнение.

Поздравляю ваше преосвященство с днем ангела и желаю вам в радости духовной много лет праздновать этот день. Я сегодня тоже служу литургию, потому что в пятницу здесь как и в Томске преосв. Парфений установил чтение акафиста Покрову Б. Матери с архиерейским служением.

27 июля 1883 г.

Иркутск

Увидевшись с Анучиным, я из разговоров с ним убедился, что он не только не думает спешить делом об определении начальников из крещеных, но готов нарочно затормозить его. Поэтому и мне спешить доставлением ему своего мнения нет особенной надобности. Это привело меня к мысли взаимно обменяться с вами мыслями по этому важному предмету.

Итак, я покорнейше прошу вас, что напишете наперед прислать мне в черняке, а потом я пошлю вам свой черняк. Иначе может случиться, что и малое разногласие поведет к новым запросам и таким образом затормозит дело.

У меня пока вертится в голове мысль, чтобы главные родоначальники (тайши), также головы в инородных управах были непременно христиане. На это я имею довольно оснований. В родовых управлениях должен быть крещеный если не сам староста, то помощник его. Кроме того, где раз был определен начальником крещеный, не заменять его язычником, а непременно христианином: иначе против крещеных начальников всегда будут интриговать, чтобы посадить на его место язычника.

Если не читали Учреждения об управлении сибирских инородцев (Свода зак. Том 2-й, часть 2-я), то непременно прочитайте: иначе у нас может выйти разногласие в самых названиях инородческих начальников, потому что у разных племен они носят разная названия. Для единства нам надобно держаться русских названий, утвержденных законом.

Я набросал вчерне довольно фактов и своих соображений. Думаю не жалеть бумаги и красок, чтобы впечатление вышло посильнее. И вас прошу о том же. Можно надеяться, что К. П. Победоносцев и без Анучина устроит дело к лучшему. Теперь в Питере его все слушаются, хоть и нелегко понимают далеко уклонившиеся от русского быта и церкви.

Если писание ваше затянется, желал бы я иметь по временам известия о ходе его и когда будет ему конец.

Что значит, что протоиерей Путинцев не уживается на одном месте? Просился он к преосв. Мартиниану в Камчатскую епархию, служил в вашей миссии и снова вернулся в Туркестан? Любопытно знать.

Киренский⁴⁹¹ архим. Пантелеймон (из Афонцев), бывши на родине в Воронежской губернии, виделся в Урюпинской станице (где у него тоже родные) с настоятелем тамошней церкви, который просил его напомнить вашему преосвященству о его проповедях, посланных их к вам для исправления, вероятно в области войска Донского думают, что у архиереев так мало дела, что от скуки могут заниматься исправлением чужих проповедей для печати⁴⁹².

P. S. Поздравляю с праздником св. великом. Пантелеймона.

7 дек. 1884 г.

Иркутск

Письмо вашего преосвященства от 12 и 14 ноября получил аккуратно 1 декабря, но фотограф. воображения вашего при нем не оказалось. Вероятно, вы решились прислать мне новую карточку, вновь снявшись. Моя карточка также снята в 1880 г. Но я часто сниматься не охотник и потому посылаю вам какая есть. На здоровье свое я жаловаться не могу, но быстро старею или вернее седею. 25 января мне исполнится 57 лет. Значит до указанного псалмопевцем предела жизни человеческой осталось всего 13 лет. С 50 лет я начал считать лета себе не с начала, а с конца. Думаю, так вернее будет, по крайней мере, менее буду загадывать насчет земного будущего, когда его так немного осталось, а может быть и это число лет сократится вдвое и более. Ведь много умирающих и ранее 70-тилетнего возраста.

Вы находитесь в затруднении относительно миссионеров. У меня в распоряжении духовенство целой епархии и тут не могу подобрать вполне способный комплект миссионеров. Жаль очень, что миссия не может дать такого жалованья, которое соответствовало бы приходским доходам, а как переместить хорошего человека с лучшего содержания на худшее? Что касается вышедших из России миссионеров, то я в них совершенно разочаровался. Едут сюда люди больше такие, которых не жалуют на родине. Когда в России было много духовенства, ехали действительно хорошие люди, но теперь лучше совсем не вызывать. Калужская епархия прежде в обилии снабжала Сибирь духовенством, а ныне, как мне писал пр. Григорий⁴⁹³, он сам нуждается в духовенстве, потому что все лучшие студенты уходят в светское звание. Я рад, что семинаристам закрыли доступ в университеты⁴⁹⁴, авось больше соберется хороших людей для дух. ведомства. Протоиерея Путинцева преосв. Мартиниан ждет к себе и если он получил прогоны для едущих в Камчатскую епархию, т. е. двойные на каждого члена семейства и годовой оклад жалованья, то, пожалуй, синод велит ему продолжать путь далее, или возвратить полученная деньги.

«Нового времени» я не читаю, а прочитал в газете «Восток» о том, что, по сказанию «Н. вр.» Алтайская миссия препятствует переселению на Алтай⁴⁹⁵, и сам Восток вслед за тем ставит знак вопроса. Значит, сказанию не верит. По всей вероятности не поверят и другие благоразумные люди. Ныне так много пишут всяких пакостей, что иногда лучше совсем не отвечать. Теперь у вас в Томске своя «Сибирская газета»⁴⁹⁶. Чего нельзя напечатать в иркутской «Сибири» из страха пред начальством, то посылают в томскую «Сибирскую газету». Я считал Макушина не похожим на Загоскина⁴⁹⁷.

Чтобы вы не думали более, чем следует о содержании сердитого письма, посылаю его вам в подлиннике, хранившемся для вас.

Из Сербии приходят такие прискорбные известия, что страшно становится за православие между славянами. Не даром покойный м. Филарет не желал, чтобы болгары отделились от Константинопольского патриархата. Он прямо говорил, что они не настолько тверды в православии, чтобы устоять в нем против инославной пропаганды без поддержки греческого духовенства. Я читал в Томске письма к вам нынешнего многострадального митр. Сербского Михаила. Писал ли вам он после того?⁴⁹⁸ Вот что значит либеральная конституция. Боюсь ее больше всего и в России. Захватят либералы-нигилисты власть и столько наделают пакостей св. вере, что после трудно и поправить будет. Не дай Бог дожить мне до такого либерализма в России. Я приготовил статью для Епарх. ведомостей по миссионерскому делу⁴⁹⁹. Пошлю вам оттиск, когда будет напечатана. Имею претензию послать оттиски Победоносцеву и пр. м. Макарию⁵⁰⁰. Официально проект послать не смею, а представить вниманию печатную статью гораздо будет удобнее.

Прошу ваших св. молитв.

Кланяюсь болящим о. Антонио и о. Иннокентию.

С чего начать ответ на любезное письмо ваше от 7 января? Начну с того, что всего более занимает теперь меня самого. Вчера я получил следующую телеграмму от К. П. Победоносцева: «Телеграмма Анучина не имеет значения, не обращайте внимания. Пишу почтою. Победоносцев». Так и всем мечтам о свидании с вами в Томске конец. Я, кажется, уже писал вам о предполагаемом съезде преосвященных в Казани⁵⁰¹. После этого остается мечтать о свидании в Иркутске. Японию и Туркестан можно оставить в покое, ограничившись для собора одною Сибирью. Но я жду еще разъяснений письменных от К. П. Победоносцева. Анучин, хотя и солгал по своему обычаю, но беседу с первым все-таки имел и я теперь интересуюсь знать, в чем она состояла и останется ли после такого обличения во лжи Анучин членом комиссии по нашему миссионерскому делу. Я писал Константину Петровичу, что это такой господин, что способен утверждать совсем небывалое. Шифрованная телеграмма его является теперь неоспоримым документом его лжи. Константин Петрович писал еще, что и гр. Толстой⁵⁰²) не совсем доволен моими настойчивыми представлениями, или по крайней мере индифферентен к привлечению христиан к участию в инородческом управлении. 18 янв. я послал свои печатные статьи о. В. Михайловскому⁵⁰³ для перепечатывания в одну брошюру под общим заглавием: «Жизненные вопросы православной миссии в Сибири»⁵⁰⁴, а в предисловии прописал, что тоже в большей или меньшей мере существует во всех епархиях Сибири, кроме Камчатской, где инородцы не подведены под Учреждение об управлении сибирских инородцев и суеверия их не оставляют еще предмета опеки правительственной, оттого там скоро и обращать будет некого. Опять прошу: подтвердить вашим отзывом мои представления, хотя для того, чтобы я, как евангельская вдовица, не надоедал вам более своими докуками...

О перемещении меня из Иркутска и здесь идут постоянные толки, не смотря на все мои уверения в противном. Даже из Питера к празднику Рождества я получил письмо от знакомого мне генерала Клевецкого с известием, что есть и там такой слух. Но куда перевести и для чего, после того как и м. Исидор знает, что я не хочу оставить Иркутск, и сам он очень доволен моим решением служить здесь? Вы боитесь Иркутска, я не знаю, на какой бы город я мог променять его с утешением. Да и к здешним делам, особенно миссионерскому, я так привык, что не безболезненно бы оторвался от них. А там, в России, темный лес для меня. Здесь мы живем еще под Николаевским законодательством, а там все ново и все не знакомо. Читали вы, как Харьковская земская управа отказала преосв. Амвросию в лошадях для поездок по епархии? А здесь нас исправники провожают с почетом. Правда, слишком велика здесь власть ген.-губернаторов, но и там какой-нибудь немудрящий губернатор или председатель управы может много пакостей наделать архиерею. Богатством я не обольщаюсь, доволен тем, что имею, а на добро едва ли где можно найти столько пожертвователей, как здесь. Осенью купцы просили моего разрешения построить церковь в Ремесленной слободе за Ушаковскою около острога, на 30 т. Я объявил им, что не разрешу менее, чем на 100 т. И святками они мне представили план церкви во 130 т. Старица Портнова, пожертвовавшая сто тысяч в Знаменский монастырь, в котором она живет, 25 т. на миссию, 20 т. на бедных дух. звания, на днях представила мне еще 50 т. в епархиальное попечительство на сооружение богадельни, а по духовному завещанию, пока составляющему секрет, назначила 70 т. на церковно-приходские школы. А преосв. Варсонофий⁵⁰⁵ пишет мне, что не знает, как добыть 3 т. на исправление своего собора, и советует мне не оставлять Иркутска, потому что лучше не найти епархии.

Церковно-приходские школы здесь понемногу открываются. Посылаю вам свое предложение. Оно перепечатано «Странником», только без начала и конца⁵⁰⁶.

А скоро ли пришлете мне столповую литургию? Что делается с м. Михаилом, делалось и в древней церкви, потому что сатана всегда старался сеять учеников Христовых. Помните историю Игнатия и Фотия, только Фотий совсем не похож был на Феодосия⁵⁰⁷ и посвящен по требованию Варды против желания.

В Семипалатинской и Акмолинской области следовало бы образовать отдельную епархию⁵⁰⁸, но... но где денег взять? Вот на чем останавливаются у нас все вопросы. Я давно хлопотал о Забайкальской епархии. В дополнение к тому, что теперь ассигнуется на управление и собор, следует прибавить всего 14 т., и того не дают.

Вы упомянули о И. П. Басине. Скажу вам по душе: негодный он человек, только и знает, что пишет ябеды да доносы безымянные. Преосв. Парфений принимал его и он много вредил ему, расстраивая отношения его к духовенству, которое застращивал до носом преосвященному. Я решился не принимать его для того, чтобы не ссорил меня с духовенством, и он злобится на меня и хулит всем мое управление. Преосв. Макарий⁵⁰⁹ также запретил своим монахам принимать его, потому что он разносит сплетни о монахах. На о. архим. Вениамина и члена консистории написал безыменный донос обер-прокурору, а мне пишет и шлет безымянные доносы чрез городскую почту, с приличными назиданиями и мне самому.

Послание от имени Киевского собора⁵¹⁰ писал Херсонский Никанор⁵¹¹. Он писал в Уфу, что кроме официальных рассуждений были рассуждения о тех же предметах неофициальные за обедом у м. Платона. Я думаю, последние полезнее были для тех, кто хотел уехать с собора не без пользы.

В наступающую душеполезную четыредесятницу прошу ваших св. молитв и прощения, в чем согрешил пред вами словом или помышлением.

Иркутск.

23 янв. 1885 г.

Вчера я получил телеграмму от К. П. Победоносцева, которою спешу поделиться с вами. Вот она: «Писал вам подробно (это указание на телеграмму от 22 янв., которою обещано письмо почтою, еще не полученное мною). Подожду вашего ответа: рассудите, что лучше для дела, оставаться или ехать. Обстоятельства изменились: Игнатьев⁵¹² и Корф⁵¹³ желают совещания с вами. Победоносцев

Таким образом ехать или не ехать, зависит от содержания письма К. П-ча, которое надеюсь получить числа 22 февраля, и от результата совещания с ген.-губернаторами. Но мысль моя уже опять останавливается на том, чтобы не ехать. Суть дела будет в здешнем совещании, а результаты его, если они будут благоприятны, в Питере лучше меня поддержит К. П-ч. Для чего же мне тогда ехать? Потом я хорошо помню пословицу: куй железо, пока горячо. В виде опыта желаемое мною преобразование соглашались ввести давно, только делом не исполнили своего решения. Свидание со мною ген.-губернаторов будет самым лучшим случаем, пока дело пойдет в Питер для утверждения в законодательном порядке, убедить их ввести теперь же предполагаемое к введению. Если же я уеду в такую благоприятную пору отсюда, дело может затормозиться исполнителями, так что и издание закона не принесет всей пользы, какой от него ожидаю. Наконец, что важнее всего, я имею некоторые основания полагать, что поездка моя в настоящую пору неугодна св. Иннокентию, моему всегдашнему покровителю. Sapienti sat.

Когда получу ожидаемое письмо от К. П-ча, сообщу вам его содержание.

Кланяйтесь преосв. Макарию⁵¹⁴. Соименник его⁵¹⁵ в неделю православия выехал на границу освящать церковь в новом стане.

13 февр. 1885 г.

Иркутск.

Иркутск

22 марта 1885 г.

Вчера я сообщил вам телеграмму обер-прокурора сокращенно. Вот подлинник ее: «Синод не встречает препятствий съезду преосвященных Иркутске необязательно для них, но по мере возможности. Указ посылается. Победоносцев».

И так, съезд епископов дело решенное. Остается неизвестным, будет ли на съезде Енисейский владыка⁵¹⁶. Об этом я спрашивал его письмом с приглашением быть моим гостем.

Время съезда полагаю 15 июня, потом у что к тому времени прибудет сюда Приамурский генерал-губернатор, которого задерживать долго здесь мы не имеем права⁵¹⁷. К тому же времени приехать сюда я приглашаю и Камчатского⁵¹⁸ и Енисейского владык. Если же почему-либо срок этот должен измениться, тогда я почту долгом заранее уведомить вас о том телеграммою.

По отпечатании вашей статьи: «Инородческий вопрос на Алтае⁵¹⁹, прошу вас несколько оттисков ее прислать мне для раздачи лицам власть имеющим. Положение христиан-инородцев на Алтае то же, что и здесь; поэтому статья будет и для здешних властей равно назидательна, как и для западносибирских.

А между тем позвольте пока побеседовать с вами по поводу вашей статьи. У вас сказано, что наследственность инородческих начальников у киргизов и в Кузнецком округе отменена правительством. Что вы разумеете под правительством, младшую администрацию или высшее Петербургское правительство? Знать мне необходимо для того, чтобы знать, что можно выпросить у ген.-губернаторов здесь на месте и чего нужно добиваться в Питере. Мне кажется, трехлетние выборы и участие христиан в управлении инородцев можно устроить чрез ген.-губернаторов, не дожидаясь решения из Петербурга. Так ли я думаю? Какие можете вы в Томске найти факты в подкрепление этой мысли? Ведь ген.-губернаторов надобно чем-нибудь убеждать, что они могут сделать это своею властью.

Еще у меня есть мысль просить их ходатайствовать и совсем об отмене Учреждения об управлении сибирских инородцев. Как вы об этом думаете? По-моему, отдельные для инородцев законы есть зло, которое могло быть терпимо до времени, но не должно оставаться навсегда к поддержке сепаратизма инородцев не бытового только, но и религиозного. У нас и шаманцы-грамотеи говорят, что их веру утвердил царь тем, что дал для управления их это «учреждение». Известное заключение, вытекающее из смешения религии с бытом! Барон Фредерикс уже ходатайствовал о подчинении инородцев общим законам империи. Нужно только подчинить всех, а не одних крещеных, как думал сделать Анучин.

В Сибири открывается новая епархия Екатеринбургская⁵²⁰. Не можем ли мы на съезде возбудить вопрос и об открытии епархий Забайкальской и Семипалатинско-акмолинской?⁵²¹ Предложение относительно последней должно принадлежать вам, а для этого на вас же лежит обязанность собрать статистические сведения о числе православных и язычников в той и другой области и числе церквей и сколько затем душ и церквей останется за Тобольским владыкою. Словом, если хотите возбуждать такой вопрос, позаботьтесь обставить его вескими доводами.

«Гражданин» до небес превознес нового Иркутского ген.-губернатора⁵²². Дай Бог, чтобы был и милостив и силен пред высшим правительством. Последнее было бы весьма полезно для здешнего края.

Надеюсь, что не обидитесь на меня за то, что на телеграммы ваши отвечаю не телеграммами, а письмом. Хочется писать, а о чем – затрудняюсь сказать: все мне кажется, как будто мы не договорили о чем-то при свидании. Ваши слова: скотский бог (?), почему-то не ловко отозвались в моей душе, как будто вы извиняетесь предо мною в чем-то и меня считаете за кого-то выше стоящего, чем есмь на самом деле, как будто слово то менее идет ко мне, чем к вам. Да бывает иногда как-то неловко на душе и от того, что придадут нам больше весу, чем, сколько в нас есть. Но простите и за это мнимое смирение, которое бывает иногда, по выражению отцов, паче гордости. Перейду к житейскому.

Преосв. Гурий живет еще здесь и проживет до 2 сент.⁵²³ Граф Игнатьев нашел кое-что исправить в редакции журналов⁵²⁴, не против, а согласно нашим желаниям. Так ему показалось, что недостаточно выяснена необходимость подчинения общим законам всех инородцев, а то пожалуй могут подчинить только крещеных и тогда, как я говорил на съезде, последняя лесть будет горше первая, т.е. настоящего положения.

Постановление о свободе крещеной жене выходить за другого я выключил из журнала, потому что по внимательном прочтении статей закона увидел, что стоящим там словом может (а не должен) оставаться в силе брак, все разрешается: что может быть, то может и не быть, если нет согласия на продолжение брачной жизни.

К. II. Победоносцеву я написал, что журналы съезда придут в Петербург не ранее ноября, потому что по переписке пошлются для подписи в Читу, Красноярск и потом в Томск, и что вы уже отправите их в синод при моем рапорте.

Преосв. Исаакию я послал письмо преосв. Дионисия с просьбою по прочтении переслать его вам, а вас прошу прочитавши возвратить его ко мне. По-видимому, между нами было больше мира, чем в Казани, хотя там съезд состоял исключительно из архиереев⁵²⁵.

Посылаю вам оттиски статьи Шаврова: «Агинские буряты и их ламы»⁵²⁶. Если бы вы не обратила на нее внимания, она долго может быть не дошла бы до моих рук и не увидала света. Я десять экземпляров ее послал К. П. Победоносцеву для вразумления защитников ламства и барону Корфу особо.

Сегодня был я у графа Игнатьева и он в откровенном разговоре высказал мне отзыв обо мне Анучина, что у меня такой бурный характер, что он, т.-е. граф, не проживет со мною в мире двух дней, и что он, Анучин, потому желал, чтобы меня вызвали в Петербургу чтобы начальство мое лично убедилось в моем дурном характере. А по отношению к бурятам я такой фанатик, что готов всех сжечь на костре. Я не думаю, чтобы он говорил нечистосердечно: лгать гр. Игнатьеву, ехавшему в Иркутск, было бы слишком глупо. Значит он действительно убежден в моем характере. Как же теперь согласить слова его шифрованной телеграммы ко мне, что меня здесь все любят и почитают? Я думал, нет оглаголающих мя и боялся того горе, которое изречено тем, о них же добре рекут вси человецы. Теперь слава и благодарение за все единому Богу.

Простите и молитесь о мне грешном.

Иркутск

30 авг. 1885 г.

Сегодня служу с преосв. Гурием. Преосв. Мелетий уехал на прошлой неделе, а преосв. Макарий отправился в поездку по станам.

Иркутск

30 сент. 1885 г.

Вот ныне до чего дошло, что зараз приходится отвечать на три ваших письма; а я доселе соображал, что нет аккуратнее меня корреспондента и напротив нет неаккуратнее моего томского корреспондента.

Записку вашу о том не только не предал сожжению, но и положил на видном месте на столе во всегдашнее напоминание. Следовало бы попенять вам за то, что раньше не сказали; но лучше поздно, чем никогда, и за то спасибо. Дивлюсь я, до чего мы мало замечаем свои привычки. Если бы вы прямо не назвали того, подлежащего сожжению, я не догадался бы, о чем вы пишете. Только теперь стал замечать, как я часто твержу то. Паки и паки великое вам спасибо.

Дневник преосв. Дионисия получил. Продолжения же его из Уфы не ожидаю, потому это он ясно охарактеризовал результаты съезда, что пороху не выдумали. О неудаче казанского съезда пишет мне из Харькова Воронец⁵²⁷ тот самый, которого статьи мы читали в «Церковном вестнике»: «По поводу съездов в Казани и Иркутске»⁵²⁸. Ему писали об этом из Казани его родные. Он мне прислал целую кучу своих книг и книжек, большею частью по противомусульманской миссии. Если не имеете сведений об этой замечательной личности, я сообщу вам: он сын помещика, служившего 30 лет предводителем дворянства, след., не бедного, кончил курс в числе первых воспитанников в училище правоведения, потом четыре года (1866–1870) учился в Московской академии, занимая монашескую келью, наконец, переехал в Казань и там, в академии, учился миссионерским предметам, изучал татарский язык и магометанство с полемикою против него. Теперь он живет в Харькове в собственном доме и как человек богатый посвящает свои досуги на писание во благо св. веры и церкви. Его хорошо знает преосв. Макарий⁵²⁹, одновременно с ним учившийся в Моск. академии. По его отзыву он горячий и зоркий горбунчик. Мне он прислал горячее письмо, поощряя на борьбу с индифферентизмом к делу распространения христианства.

Слава Богу, гр. Игнатьев серьезно думает о просвещении бурят христ. верою. Вчера он мне высказал свой проект прежде определения представителей от христиан потребовать из всех бурятских ведомств сведений о всёх некрещенных начальниках. Думаю, это произведет на них известного рода впечатлите, тем более, что они знали прежде о цели съезда и с нетерпением ждут результатов его. А потом, когда определят представителей от христиан с правом протеста против их распоряжений, они поневоле оставят прежнюю спесь. У преосв. Макария уже был один староста с изъявлением желания креститься, из Кудинского ведомства, где нет ни одного крещеного начальника; но он посоветовал ему пригласить и еще кого-нибудь из старост, чтобы вместе креститься. Граф высказал мне желание быть у них крестным отцом. Доселе они не крестились, потому что видели, что начальство более покровительствует язычеству, чем православию. Но относительно Забайкалья не знаю, что и придумать, пока ламы так будут давить суеверных бурят.

Журналы съезда я отправил преосв. Исаакию 25 сент., вероятно, придут они к вам одновременно с сим письмом.

Мои братские школьники запели по-братски⁵³⁰. Авось и это дело наладится. Преосв. Макарий в половине октября поедет по станам для служения, причем и его певчие будут петь по-братски. Недавно учителя из бурят, учившегося в учительской семинарии, посвятили в диакона. Подает надежду быть хорошим впоследствии миссионером и переводчиком.

Долгое путешествие журналов съезда от Красноярска до Томска я не могу иначе объяснить, как небрежностью секретаря преосв. Исаакия. Он забыл отправить их 7 окт., когда они сданы были ему для отправки, а потом свалил вину на почту. Но ведь та же почта с другими вещами, кроме наших журналов, шла означенный путь не двадцать слишком дней; почему же их она так долго везла? От Питера до Иркутска в октябре почта запаздывала не боле как 7–10 дней⁵³¹.

Что сделать с о. Филиппом Саввиным? Издали судить не могу; но думаю, что не причащается по каким-нибудь сектантским убеждениям. Вы знаете его характер, способный к странным выходкам, вроде бывшего его юродства. Здесь в последнее время у него тоже были какие-то сония и видения, особенно после смерти жены. В Томске не познакомился ли он с Хромовым, который, кажется, тоже не причащается по подражанию Федору Кузьмичу? Действовать силою власти на таких людей опасно; пожалуй, из них выйдут упорные сектанты и даже распространители своей ереси. Не найдете ли вы возможным частно поговорить с о. Саввиным о его духовном устроении? Он, кажется, охотно рассказывает о своих подвигах и благодатных ему видениях; поэтому может быть раскроет свою душу и пред вами. Тогда вы лучше поймете, какое врачество ему нужно.

С удовольствием прочитал я книжку вашего шорца о его воспитании⁵³². Замечаю и талант и благочестиво настроенное сердце. Дай Бог ему с пользою послужить своим сородичам.

Сейчас получил телеграмму от К. П. Победоносцева о Всемилостивейшем пожаловании нашей благодетельнице Портновой⁵³³ вензелевого перстня. Ея пожертвования уже теперь превосходят 200 000 р. Но по духовному завещанию придется еще около того. Недавно купец Чупалов по духовному завещанию назначил миссии 25 000 р. Следовательно, есть еще люди, которые не только не бранят миссии, но и уважают их.

Ив. К. Педашенко⁵³⁴ только 2 ноября уехал из Иркутска. Гр. Игнатьев удерживал его для совещания по многим вопросам, давно возбужденным, но остававшимся без движения.

Иркутск.

4 ноября 1885 г.

Посылаю вашему преосвященству для прочтения письмо преосв. Дионисия, по обычаю полное интересных сообщений.

В чем обнаружилась у вас предполагаемая вами каменная болезнь? Если одним песком, то это еще не беда. Советую вам выписать сочинение Томсона о болезнях мочевых органов. Из него вы увидите, точно ли вы поняли свою болезнь; он даст вам наставление относительно Диеты в этой болезни. По его мнению источник этой болезни в употребляемой нами пище.

Из выдержки из письма преосв. Серафима⁵³⁵ вы увидите, что о деяниях Казанского собора будет рассуждение в синоде в ноябре. Вероятно, одновременно и даже совместно будут обсуждаться и деяния нашего собора. Я просил преосв. Серафима сообщить мне, что будут говорить о наших дерзновенных домогательствах. Думаю, скажут: Ожесточил еси просити от мене⁵³⁶. Напечатанные постановления Невского собора взяты из Пастырского богословия и современных духовных журналов. Для этого не стоило и съезжаться, если не было еще и других более существенных постановлений.

Барон Корф обиделся на мое письмо. Его обидело собственно то, что приписано ему подчинение внушениям людей неблагонадежных, то есть, то, что написано было с целью отклонить от него вину в несочувствия делу обращения язычников. Относительно обращения без промежутков пишет, что он разумел без скачков, о сокращении числа станов говорит, что он писал в телеграмме о четырех или пяти пунктах, в которых может быть много станов; выражение «чтобы буряты не порвали связи с монголами» заменяет выражением: «чтобы монголы не порвали связи с бурятами». Значение этих диковинных объяснений сами понимаете.

Преосв. Макарий в восторге от сочинения шорца, желает, чтобы биография была продолжена. Простите и молитесь о мне.

Иркутск.

18 ноября 1885 года.

P.S.: 16 ноября получил с Афона телеграмму, что известный старец и духовник Иероним 14 числа скончался⁵³⁷.

Иркутск.

18 дек. 1885 г.

Сочинение Томсона не тоже, что Димсена. Оно называется: «О болезнях мочевых органов», перев. с английского. Мне помнится, он рассуждает так: все употребляемые в каменной болезни средства, не исключая и минеральных вод, имеют в виду лечение болезни в почках, а действительный источник ее кровь; чтобы кровь не была таким источником, нужно переменить пищу Он, насколько помню я, запрещает употребление жирного, масленого и еще чего-то. Вероятно, доктор ваш знает эту книгу, как переведенную на русский язык.

Я нахожу полезным и то, что съезд наш сделал «заявление». Авось когда-нибудь оно перейдет и в дело (напр., относительно новых епархий). Во всяком случай оно лучше умолчания, хотя и сказано где-то, что муж мудрый молчание водит⁵³⁸.

Я завел еще переписку с кн. Кантакузеном гр. Сперанским, директором департамента духовных дел иностранных исповеданий, по делу о ламстве. Он мне прислал такую же ничтожную записку, какую я получил во время съезда от К. П. Победоносцева, только составленную противной партией. По письму Константина Петровича я думал, что министерство внутренних дел решительно идет против моих мнений, напротив оказывается, что и министерская записка не отрицает важности моих заявлений. Но так как в записке не все высказано, чего я желал бы; то я и нашел подходящим делом воспользоваться любезностью князя – графа и в ответ на его письмо ответил своим письмом с обстоятельным изложением своих мнений. И копию с своего письма послал Константину Петровичу, которому нужно знать, что я написал Кантакузену при совещаниях в учрежденной ad hoc комиссии.

Хотя и верю, что и вы сами получили особый печатный листок при извлечении из отчета обер-прокурора за 1883 г. с резолюциями Государя, однако же, на всякий случай поделюсь им с вами, потому что не при всех экземплярах приложен был в тюке ко мне этот листок, а при одном с надписью в собственные руки. Вот одна из них на описание миссионерских поездок по глухим местностям Якутской и Камчатской епархии: действительно эти сибирские труженики служат Христу и никто не знает, через что они проходят. Против статьи о недостатке церквей в отдаленных епархиях написано: на это следует обратить внимание жертвователей: тут действительно можно жертвовать с пользою. Последняя резолюция дает ответ и на заявление нашего съезда о недостатке церквей в наших епархиях: нужно искать жертвователей.

Хотя гр. Игнатьев ничего не предпринимал в видах обращения бурят к христианству, но одного искреннего желания его обратить их было достаточно, чтобы они сами вышли навстречу его желанию. Стало являться довольно охотников просить его быть восприемным отцом (от чего я, впрочем, сам удерживаю его, чтобы ему не продешевить свое имя). При посещении преосв. Макарием Кудинского ведомства, где все начальство языческое, явившиеся к нему родоначальники заявили, что они соберут сначала частные сугланы народов для рассуждения о вере, а потом решат этот вопрос на общем суглане в степной думе. Помолитесь, чтобы Господь благое их намерение привел в исполнение и чтобы враг – дьявол не посмеялся нашему упованию.

А забайкальцы по-прежнему сплют. Я. Ф. Барабаш еще не возвратился из Хабаровки, а в газетах пишут, что там будет съезд губернаторов еще в январе 1886 г. Думаю послать Барабашу телеграмму в Хабаровку, чтобы выслал журналы.

Посылаю вам статью о. Ал. Виноградова: «Буддизм за Байкалом»⁵³⁹ вместо предполагавшейся статьи о съезде.

В Ангаре нашей доселе ходят пароходы. Погода замечательно теплая.

Поздравляю вас с наступающим праздником Р. Х. и новым годом с пожеланием новых сил духовных и телесных.

Гр. Игнатьев, очень любезный ко всем, успел уже спустить несколько человек на подножный корм, чему впрочем все рады. Отказался принять и губ. Носовича.

С.-Петербург.

28 сент. 1886 г.

Наконец и я в невиданном мною доселе Питере. Впечатлений по пути и здесь было столько, что не переписать всего. Скажу только, что путь мой от Иркутска и до столицы был чуть не торжественным шествием, – с такою, вовсе не заслуженною мною, любовью везде принимали меня. По пути служил в Красноярске, Томске, Казани и Москве, был в лавре, Гефсимании и Вифании. Казанская академия в честь меня грешного задала лукулловский обед; преосв.. Модест собрал на обед нижегородскую знать, начиная с губернатора. Только Томск принял меня немилостиво; пять дней проболел я там от cholera nostras, которой было там до меня случаев десять. М. Московский⁵⁴⁰ сделал выговор, что остановился не в Чудовом, а в частном доме у Трапезникова, но обед, который я имел у него, преложил гнев его на милость и мы простились с ним любезно, по-братски. Поминал он и ваше имя, как моего закадычного друга. М. Исидор при первом свидании сказал мне, что вызов меня сделал для моего удовольствия, чтобы дать мне возможность на казенный счет побывать в России и на родине. Вчера в первый раз увиделся с обер-прокурором (он возвратился из Грузии 25 сент.), проговорили с час, перебивая друг друга. Поминал он, что виделся с вами⁵⁴¹, но более не пришлось слышать об вас; так спешили мы сразу напичкать друг друга своими сообщениями. Спрашивал о преосв. Исаакии, говорили о бедствии, причиненном злодеями преосв. Макарию⁵⁴². По поводу речи об Акмолинско-семипалатинской епархии сказал, что теперь большое затруднение в приискании людей для архиерейства. В пример неудачного выбора указал на Якутского владыку⁵⁴³. Еще хуже говорил. об нем Московский митрополит, сам рекомендовавший его в архиереи. Указал еще на старика Донского, который по болезни сидит в кабинете, а раскольничий архиерей разъезжает по его епархии и везде принимает торжественные встречи⁵⁴⁴. Говорил и о преобразовании Алеутской епархии в миссию. Протоиерей Вечтомов⁵⁴⁵ теперь, пользуется его расположением. Из Японской миссии уходят Анатолий⁵⁴⁶ и Владимир⁵⁴⁷, а заменить некем.

Сюда приехал я 17 сент.; в синоде первый раз был 24-го потому что митрополит ездит в синод только раз в неделю по средам и мне, приехавшему в среду, пришлось ждать другой среды для представления синоду. По принятии присяги посадил меня не по достоинству на первое место, потому что митрополит Исидор по глухоте держит последнее место ближе к докладчикам. Затем обер-секретари начали на ухо ему выкрикивать доклады, а за ними и мы со своими суждениями подняли шум. Доклады шли быстро – минут по пяти, только я дерзнул остановиться один для предварительного просмотра дела о закрытии Кондинского миссионерского монастыря⁵⁴⁸ и об употреблении средств его (до 2000 р.) на две приходские церкви. Митрополит среди докладов шутит и рассказывает анекдоты, так что заседание прошло весело и приятно. Завтра (в понедельник) будет заседание без него под моим «председательством» и в первый раз в присутствии обер-прокурора. Чувствую, что искушений предстоит мне немало. Помолитесь, чтобы Господь предохранил меня от них.

Живу я здесь в Ярославском подворье на Васильевском острову. До синода езды семь минут. Улица не шумная на берегу Большой Невы. Подворье со всеми удобствами столичной жизни: водопроводами, ванною и проч. Только богослужения для себя я еще пока не устроил. В прошлое воскресенье служил в Исаакиевском соборе. Для ежедневного служения нашел двух священников; надеюсь нанять и певчих, а протодиакон привезен из Иркутска.

Молитесь, молитесь о мне грешном.

Письмо ваше от неизвестного числа, написанное под влиянием угнетенного состояния духа, само по себе не требовало бы ответа, если бы не понадобилось рассеять ваши мрачная мысли.

Предместник ваш⁵⁴⁹ со мною почти дружен, что и дает мне право безобидно именовать его Аввакумом, бумага за № о «образцовой» школе написана в канцелярии, а им только подписана. Говорил я с ним и о постройке дома архиерейского, на что от него самого выслушал жалобу на здешние порядки. Вообще ни из чего я не замечаю, чтобы он был недоволен своим преемником.

А вот я здесь так весьма недоволен результатами совещаний о ламстве. Увы! вместо ограничения ламства покровители идолопоклонства ищут расширения его зловредной деятельности. На днях прибыла сюда депутация от бурят (вернее от лам) ходатайствовать против стеснений, якобы угрожающих (?!) их вере. Не ирония ли это?! Не много я добился здесь, зато многому научился.

Епархии Забайкальская и Акмолинско-семипалатинская едва ли будут открыты, хотя синод и согласился на открытие. Министр финансов решительно отказывает в новых ассигнованиях.

Мое представление о двух центральных, или катехизаторских школах при викариях вчера прошло в синоде; но кто даст денег – синод или миссионерское общество, остается нерешенным до заключения хозяйственного управления.

Не достигши своих целей, теперь я занимаюсь вопросом о присоединении к православной церкви сиро-халдеев – несториан. Дело бездельно тянется с 50-х годов. Жду, что скажут прибывшие экзархи Грузии, теперь присутствующее в синоде⁵⁵⁰, о моем проекте, а дело это доселе влачилось ими без всяких результатов. Настоящий экзарх очень сочувствует моему проекту, потому что я ему представляю вести дело без указок синодских, которые только тормозят дело⁵⁵¹.

Вчера представил синоду о лучшей постановке противораскольнической миссии за Байкалом. Но и на это требуются деньги...

Выезд отсюда 25 мая считаю решенным делом. На мое место предполагают вызвать преосв. Дионисия. Ожидается только его согласие.

СПБ.

17 апр. 1887 г.

21 апр. 1887 г.

Я уже телеграфировал вам, что владыка московский благословляет вас сюда приехать. Сомневаюсь только, получили ли вы мою телеграмму за предполагавшимся выездом в епархию. Доклад о сем владыке сделан мною в синоде за присутственным столом. – Что это, к юбилею вашему? спросил он, улыбаясь. Управляющей канцеляриею (Саблер)⁵⁵² по долгу службы почел нужным развить мой доклад доказательствами потребности велияго торжества юбилейного 20 мая⁵⁵³. Итак по многом рассуждении Приказали: вызвать Ставропольского⁵⁵⁴ для участия в велием юбилейном торжестве. Московский между прочим высказывал, что вам следовало бы написать не ему, а С.-Петербургскому владыке, чтобы иметь помещение в лавре. Я на это ответил ему, что помещение для вас будет у меня. Хотя помещение у меня не велико, но в раю, говорят, чем теснее, тем милее. Ведь вы для того и едете, чтобы быть как можно ближе ко мне.

Меня берет раздумье, как праздновать юбилей. Обед устроить негде, тесно, да и боюсь приглашать слишком высоких лиц: ведь 25-тилетние юбилеи не положены; да и из средних кого пригласить и кого обойти, вопрос мудреный, пожалуй врагов наживешь. Думаю пирогом угощать с запиванием шампанским тех, кто сам заявится с поздравлением. Авось так будет безопаснее и безобиднее, а звать никого не буду, разве кому поближе намекну.

Да и на душе в настоящую пору не весело; возвращаюсь домой, не достигши почти ничего по миссии. Защитников идолопоклонства здесь не менее, чем в стране идолопоклонства. Зато принят мой проект о двух катехизаторских школах и противораскольнической миссии; на последнюю к прежнему прибавлено ежегодного ассигнования 2700 р. Открыто семь новых приходов с жалованьем причтам. Проект мой о присоединении айсоров-несториан к правосл. церкви удобоприменим и некоторыми уже одобрен. Кажется, наладится и проект об Алеутской миссии. И за сие слава и благодарение Господу, единому нашему верному помощнику.

К. П.⁵⁵⁵ предоставил мне спросить преосв. Дионисия, не пожелает ли он заменить меня в синоде. Я написал ему, но ответа еще не получил⁵⁵⁶. Экзарх останется здесь. Видимо, боятся возвращения его, а он твердо стоит на возвращении на прежнее место, чтобы (как он сам мне сказал) враги не торжествовали, что добились перемещения его. Здесь лучше наговоримся.

P. S. 15 апр. умер зять мой протоиерей Григорий. Помолитесь о новопреставленном.

Давно собирался писать вам, преосвященнейший, да, как говорится, руки не доходили. К приезду моему дела накопилась бездна, а там еще нужно было делать визиты и отвечать на множество писем, ждавших меня в Иркутске. Полученная награда⁵⁵⁷ умножила переписку требованием ответов поздравителям. Теперь я несколько успокоился, хотя библиотеки своей, умноженной отправленными из Петербурга книгами, доселе не мог еще разобрать, ни расставить икон поднесенных мне в разных местах, кроме Петербурга, числом 28, – целый иконостас.

Желаю знать, долго ли прогостил у вас преосв. митр. Михаил и не знаете ли чего о дальнейшей судьбе его. Я недавно прочитал в агентской телеграмме из Белграда, что ему назначена пенсия в 10 000 франков. Ужели он совсем уволен в отставку⁵⁵⁸?

На пути из Ставрополя был я в Новочеркасске (старец принял с любовью)⁵⁵⁹, потом в Воронеже служил (преосвященный⁵⁶⁰, кажется, страдает малокровием), оттуда на почтовых проехал в Задонск, из Задонска в Козлов, где встретил съезд родных, другой съезд был в селе Тарадеях, где я служил литургию и потом панихиду на могиле родителей, похороненных при храме. Прямых потомков моих родителей оказалось 55 человек! На подарки им употребил две тысячи рублей. Да из Петербурга послал две с половиною тысячи. Вот что мне стоило удовольствие побывать на родине! На проезд до Иркутска занял у Вышенского архимандрита тысячу рублей. По дороге служил в Симбирске (в Успенье), в Перми (воскресенье), в Тобольске (30 авг., где и возложил крест на грешную главу свою) и Красноярске (на Воздвиженье), В Иркутск прибыл 24 сентября. О встрече не пишу; вы сами знаете, как здесь желали моего возвращения в Иркутск. И, благодарение Богу, Иркутск благодетельно повлиял и на мое здоровье: в первую же неделю я почувствовал, что отправления пищеварительных органов совершаются исправнее. Привычный климат и ангарская вода целебнее для меня кавказских вод.

В Петербург пишу редко, два письма послал преосв. Дионисию и одно Константину Петровичу, да еще из Казани Владимиру Карловичу. В Петербурге я не лез ни кому в глаза и отсюда не нахожу нужным писать без цели. Владыка Палладий попал-таки в Грузию. Я полагал, что он уже отказался, когда искали экзарха и в Твери, и в Вильне⁵⁶¹. Как-то он сумеет умиротворить свою новую немирную паству? Не легкий подвиг взял он на себя.

Живу я теперь мирно и со всеми любовно. Гр. Игнатьев живет со мною дружески и вверяет мне даже свои секреты, сокрытые для подчиненных. В новом губернаторе Коленке он очень разочаровался и не знает, куда девать его. Зато сам он очаровал всю Сибирь не только восточную, но и западную, где железная дорога будет строиться под его же наблюдением. В Петербурге он также имел редкий успех в своих ходатайствах. Если по служит подольше, много добра сделает для Сибири.

Не забывайте меня паче всего в святых молитвах.

Иркутск.

11 ноября 1867 г.

Иркутск

25 ноября 1887 г.

Письмо ваше от 29 сент. за распутицею и рекоставом получил 13 ноября, т. е. ровно чрез полтора месяца. Наверно отсюда пройдет мое тоже более надлежащего и потому, если не с Рождеством, то с новым годом примите мое сердечное поздравление.

Судьба преосв. м. Михаила тревожит меня. Ужели обещавши возврат на родину, оставят его по-прежнему в изгнании? Тяжелее положение трудно представить. Да укрепит его Сам Господь своею благодатью.

Благодарю вас за подарок – фотографические портреты. Никому еще не успел раздать их, потому что только вчера получил с почты. Это задержало и ответ мой на письмо ваше.

Благодарю вас и за поздравление с монаршею ко мне милостью. Вы указываете на пропуск в рескрипте⁵⁶², ему рад более, чем кресту, потому что оправдывает мои действия по обращению бурят и для последних служит указателем внимания Монаршего к этим действиям. Вожаки их наверно читали его. А айсоры не вверены моему попечению. Пусть новый экзарх заботится об них, но... пока жив патрон его⁵⁶³, без сомнения он не коснется вопроса об айсорах.

Преосв. Феофана, к сожалению, не мог видеть, хотя и был в Вышенской пустыни. Только получил от него письмо с извинением, что по болезненному состоянию он не может принять меня. Ранее он также не принял двух великих князей, бывших в Вышенской пустыни, по той же причине. Но мне кажется, он уклоняется от делаемой ему посещениями чести. Тамбовского владыку, как епархиального, впрочем принимал. Но архимандрит Аркадий у него нередко бывает.

С преосв. Макарием⁵⁶⁴ я провел на пароходе две ночи и полтора дня. Сладце побеседовали и все – о деле. Это воистину светильник горяй и светяй. Преосв. Исаакий по обычаю очень сдержанный в отзывах о ком неудобно говорить. Ректора⁵⁶⁵ весьма рекомендовал мне даже за благочестие, тогда как Бийский сделал совсем иной отзыв. Слышно, там семинаристы делали покушение поджечь семинарию. Жаль собственности архиерейской, но не жаль как семинарии. Уж больно плохо помещение!

Жаль мне преосв. Мелетия. В Питере так много грязи набросал на него барон Корф, а между тем он уже скучает на одном месте. Пора бы в епархиальные, хоть в Якутск. Там теперь выходят Епархиальные ведомости. Владыка ⁵⁶⁶ не стыдится сам себе писать похвалы. Между тем в тоже время читает всем и каждому мои письма с очень нелестными замечаниями ему. Вот что значит недостаток какой-то клеточки! Не слышно, чтобы тяготились его управлением, но уважать его все-таки не могут. У него страсть рассылать циркуляры и иногда очень странные. Недавно напечатал он сам, что разослал 45 предписаний по епархии.

Недавно получил я от Константина Петровича письмо с препровождением письма к нему аляскинского протоиерея Вечтомова, жалующегося на недостаток порядочных священников в Америке и просящего себе увольнения. Константин Петрович жалуется мне на митр. Исидора, что ничего знать не хочет, и потому просит меня: аще что можеши, помози нам. Я отрекомендовал ему на место о. Вечтомова преподавателя здешней семинарии Брызгалова, а священников советовал вызвать через «Церковный вестник». О преосв. Дионисие пишет мне, что он болен ногами и не скоро поправится. Сообщает о перемещении Кавказского и Казанского и о вызове в синод пр. Леонтия⁵⁶⁷, по настоянию м. Исидора, а предполагался пр. Алексий ⁵⁶⁸.

Простите и молитесь о мне грешном.

Иркутск.

21 янв. 1888 г.

Письмо ваше от 16 дек. дошло до меня 18 янв. Следующая почта от вас до меня и обратно идет немного более месяца, а след. и настоящий ответ мой до вас дойдет не позже 20 февраля, а никак не к 1 апреля, как вы предполагаете, с обидою для почтового ведомства. Фотографии давно мною получены и давно розданы по принадлежности, также вероятно и вы давно получили уведомление о получении их мною.

Я писал уже вам, как я скорблю о м. Михаиле. Хочется мне написать ему, но выражение соболезнования не будет ли неприятно ему. Вероятно немало выражено ему их и вероятно они изрядно уже надоели ему; особенно неприятны соболезнования после обманутых надежд. Из газет видно, что и так называемые радикалы в Сербии пляшут под дудку Милана. «Новое Время» даже думает, что и они скоро заменены будут министерством Горашанина. Видно Милан заручился в Австрии слишком серьезными гарантиями.

Вместо личного поздравления графа с «святою» масляницей я посылал ему в подлиннике письмо ваше. Ответ его письменный при сем посылаю на ваше усмотрение⁵⁶⁹. Ваш взгляд⁵⁷⁰ не разделяется «Сибирской газетой». Она думает отнестись критически даже к исходатайствованной им постройке Сибирской железной дороги! У нас здесь водворился в «Восточном Обозрении» Ядринцев⁵⁷¹. Но при гр. Игнатьеве держит себя тише воды, ниже травы. Ко мне тоже всегда силится для целования руки. Сюда он переселился, как говорят, в надежде на субсидии Сукачева, потому что в Петербурге его газета находилась в худых думах без денежных средств. Прежние многочисленные подписчики совсем оставили его. Теперь он за 10 р. в год кроме «недельного» «Восточного Обозрения» рассылает подписчикам ежедневные телеграммы Северного агентства и потому в Иркутске явилось у него очень много подписчиков. Но я увлекся местною прессою. Пора приняться за свое.

Перед праздником Рождества получил я от обер-прокурора бумагу с просьбою составить штат Забайкальского архиерейского дома, собора и консистории. При этом он спрашивал меня, не нужно ли возвысить штаты в сравнении с прочими. Я думаю Читинскому владыке назначить 4000 р. жалованья, как на Кавказе и в Крыму. Это дает мне надежду, что хоть в 1889 г. освобожусь я от Забайкалья, более всего тяготящего мою совесть. Константин Петрович в утешение писал мне, что будет хлопотать с своей стороны по делу о ламстве, но просил снизойти к его «немощи». Читая, что делается в Сербии и Румынии по отношению к православию, мы должны еще благодарить Бога, что хоть что-нибудь да делается у нас в пользу православной церкви.

Недавно получил я такую телеграмму от Саблера: «Штаты цензурного комитета утверждены. Желаете ли перемещения о. Григория?».⁵⁷² Я ответил: Прошу согласно его желанию. А 16 июня телеграфировал К. П-чу о назначении ректором в Иркутск инспектора Томской семинарии игумена Агафангела⁵⁷³. Преосв. Макарий⁵⁷⁴ очень рекомендует его. А пр. Макарию я поверю более, чем кому-нибудь другому...

Архиереи умирают, а заменить кем умерших – синод не находит. Пошли в ход и цензоры! Против о. архим. Григория сильно вооружен м. Исидор, так что пока он жив, о. Григорию не быть архиереем, как бы скромно он ни повел себя⁵⁷⁵.

Преосв. Герман опять вызван в синод – ужели ученый архиеп. Никанор не пригоден оказался, как председатель Учил. Совета? Теперь присутствуют в синоде семь архиереев, чего никогда не бывало.

Прошу ваших св. молитв о мне грешном, особенно в наступающую четыредесятницу.

Письмо преосв. Владимира

Ответ на посланное 21-го января.

23-го февр. 1888 г.

Ставрополь Кавк-й.

Чтобы еще больше моему расчету сроков корреспонденции оказаться несостоятельным, ответствую на письмо ваше немедля. Пойдет оно завтра, придет через месяц; если не будет весенней задержки, ваш ответный голос услышу – если не к Пасхе, то на первых днях ее.

Что до сербского владыки, ничтоже сумняшеся напишите ему, что и как скажет ваше сердце. Ручаюсь вам, что ему, – смиреннейшему и добрейшему, – строчки ваши кроме удовольствия сердечного и утешения духовного ничего не принесут с собой. Ведь то «разочароваше» было не первое: он уже окреп по возможности; в уныние не впал, а к сочувственным, особенно искренносочувственным строкам не будет равнодушен... Будущее в руце Божией: может случиться, что дунет Дух и потекут воды скорее, нежели думаем⁵⁷⁶.

За приложение к письму, т. е. строки графа, усерднейше благодарю; а его самого и благодарить не сумею, но все-таки на своем стою: да исполнит Господь во благих все желания смиренномудрого раба Божия болярина графа Алексия, и будут благодарить его позднейшие роды обитателей Сибири.

Вот и нет худа без добра! Неудачность «Восточного обозрения» в западной России на берегах невских послужила (дай Бог, прочно!) к перемене воззрений в переселении на берега ангарские. Нужда учит!

Дай Бог, чтобы согласно желанию вашему давнему, Забайкалье засамостоятельствовало на указываемых условиях (а слух преосв. Мелетия?)

Чем больше идет время, идут события, виднее становятся дела и деятели, тем сильнее сознается потребность крепчайшею молитвою молить Вседержителя: да подкрепит Господь, при несокрушимой энергии духовной, и хрупкие телесные силы Константина Петровича. Право же, ведь он стоит не только глубочайшего уважения и признательности, но и горячей любви.

О назначении о. Григория и замене его о. Агафангелом мы уже и в печати читали. Дай Бог вам в новом ректоре найти такого, какого желаете. Своими новыми и ректором (архим. Николаем⁵⁷⁷, вам заочно уже ведомым) и инспектором иеромонахом Питиримом⁵⁷⁸, я вполне доволен, и благодарен тем, которые меня ими снабдили. – Вы об оскудении кандидатов архиерейства, а я подумываю: где бы обрести себе викария? Викариатство здесь упразднено решительно не вем: почему⁵⁷⁹? Убытка казне не было, содержалось на местные средства, а без дела викарий мог весьма не быть. И, по-моему, он здесь весьма нужен, как по численности жителей епархии (больше 2-х миллионов), по обширности территории (губерния и область), так и по разноверности, и разновероисповеданности, и разнотолковству, и разносектанству жителей; от казны денег не попросим, квартиру найдем. Помышляю пустить сперва пробный шар частной перепиской.

Слышно, преосв. Герман навсегда остается в Питере, не присутствующим, а членом. Больше пока ничего не ведаю, ибо давно не списываюсь с Питером, исключая одного писания Конст. Петровичу по поводу некиих скорбей непредвиденных. Это – по поводу моего Новоафонского монастыря⁵⁸⁰ х). Спасибо и тут К. II–чу, чтобы меня успокоить, он на мое письмо тотчас же по получении написал ответ (хотя таковой и не требовался) кажется в самый праздник Рожд. Христова. Но и независимо от того по сему встретились скорби многи и злы, их же не чаях видети. При Божией помощи зло устранено; только прихожу к отрадной мысли: видно дело Богу не угодное, если оно со искушениями и скорбями. – Помолитесь, да будет тако. Еще молитвенно пожелайте успеха другим начинаниям: 1-е свечному заводу: на епархиальном съезде последовало утвержденное (да и настойчиво вызванное) мною согласие съезда открыть завод через три года, собирая для сего капитал из найденного источника. Но, вот, является возможность открыть завод в нынешнем году при условиях очень благоприятных, на первое время в небольших размерах (на 1000 пудов), и средства, и место, и люди надежные и усердные обретаются. В какой мере это у нас необходимо, кроме других причин укажу на вчерашний почти факт: вот на днях полиция здешняя осматривала два здешних свечных завода при депутате из консистории и ни одной свечки не нашла из воска! 2-е: собирался я осуществить давнюю мысль преосв. Германа, построить колокольню на том подворье, где вы со мной прощались и где рано или поздно должен быть действительно архиерейский дом; но, выбирая фасады и изменяя их мысленно, я пришел к мысли в колокольне над вратами устроить, в память 900-летия христианства в России, небольшую церковь во имя св. благ. кн. Владимира; на мое предложение представители духовенства (съезд епарх.) лично мне отозвались сочувственно, и теперь с каждой почти почтой получаю пожертвования; надеюсь к 15 июля не только сложить (с осени фундамент заложен), но и по походному освятить сей храм. Одно из последствий моей поездки на юбилей ваш уже движется по своей дороге: для консистории дом куплен на ассигнованные синодом деньги; теперь посланы дополнительные сведения об отпуске на ремонт его и приспособление, – о чем уже раньше было написано. За то этим затормозится решение дела об отпуске на архиерейский дом, начатое с открытием кафедры в Ставрополе. Пожалуй, юнейшая Читинская предварит... но у ней ведь в Питере рука из Иркутска... А в Ставрополе таки нет-нет да и поропщут на Иркутск, где целых 10000 рублей анеантировал⁵⁸¹, разумея, что 400 р. составляют % нынешний с 10 т. рублей; то, что шло из общих источников, теперь с этих 10 т. р., и посему они номинально только будут значиться здесь. Да и доходы, какие были у Ставропольской кафедры, начинают почему-то сокращаться, судя по той доле, какая приходилась в год архиерею прежде, и какая теперь. Конечно, вемы неизбыточествовати и не так, как теперь... Но я о чем то недельном заговорил, между тем как, судя по времени и по количеству, если не по качеству, строк давно кончить пора.

Савва (Тверской)⁵⁸² – добрый Савва таки исполнил мое желание: пожертвовал с иконой часть св. мощей вел. кн. Михаила Тверского, для здешней недавней обители, основанной на месте, где в первый раз свидетельствовано было, как мученически святое, тело князя знамением благодати Божией⁵⁸³.

При новом экзархе что-то неладное выходит в сношениях с нами Владикавказского архиерея⁵⁸⁴: кто тут винен, не знаю, но кое-что странно. Нам худа нет, и гневаться на них предлога нет, ибо им же хуже. Замыкаю речь, ибо она подвинулась к наклонной площади осуждения.

А все-таки два месяца ждать ваш отклик долго! Что-то чудное делается в силах душевных, не говоря о косности телесной: не это ли старость? А может быть это результат моей пустоты духовной? Помолитесь за меня. Аз же убогий, когда только молюсь, вспоминаю незабвенного владыку Иркутского.

Иркутск.

13 февр. 1888 г.

На сих днях получил я от вас телеграмму о смерти бывшего сослуживца нашего о. а. Наркисса с завещанием молиться об усопшем⁵⁸⁵. Вот умирают и преемники наши по службе, сперва о. Моисей⁵⁸⁶, а теперь о. Наркисс, а нашим грехам пока терпит еще Господь. Желаю знать, где в последнее время служил о. Наркисс. Преосв. Модест, когда еще был Люблинским, писал мне о нем, что он настоятельствует в каком-то монастыре и просил о принятии его в Иркутскую епархию; но за неимением подходящего места я не мог удовлетворить его просьбе.

Посылаю вам при сем юбилейное описание 25-тилетняго служения моего в архиерейском сане. Хоть панегирики себе и не­прилично распространять, но думаю, что всякий сам поймет, что о юбилярах, как о покойниках, aut bene, aut ni. О худом нашем скажут наши преемники, если не захотят пощадить нашей памяти. А сказать худое есть о чем, только и утешаю себя тем, что я был первый портной, а первый портной, известно, шил еще хуже фонвизиновского портного. И митрополиты рассылали описание своих юбилеев; по чему же, думаю, и мне не быть подражателем их слабости? Только вчера получил я описание 60-тилетнего юбилея Невского владыки⁵⁸⁷ и удивлен был, что оба митрополита не поздравили его. Новгородский⁵⁸⁸ имел основание для непоздравления, п. ч. Невский громко осуждает его за уступчивость светским властям. Недавно писал мне преосв. Дионисий, что раз в синоде м. Платон попросил у него позволения приехать к нему, чтобы поговорить о делах. М. Исидор, ответил ему: «Для чего же? можно говорить и здесь». Тогда как пр. Леонтий бывал у него чуть не каждый день. Преосв. Дионисий, живя среди столичных политиканов совсем особняком, только и думает о том, как бы с весною скорее убраться в Уфу.

Завтра выезжает из Иркутска о. ректор а. Григорий в С.-Петербург на должность старшего члена с правами председателя цензурного комитета. Слава Богу, назначение это он принял с утешением и надеждою на лучшую участь. Впрочем иначе ему и не получить бы никогда архиерейства. М. Исидор слишком предубежден против него. Но больше всего меня радует то, что надежда на лучшее будущее смирила его, и он обещал оставить глупую гордость, которая так навредила ему. Гр. Игнатьев сделал в честь его обед, потом я, а в семинарии был роскошный обед от преподавателей и городских священников, бывших учеников о. Григория. Я радуюсь и этому, значить и здесь он оставляет не худую память о себе.

Я по милости и долготерпению Божию живу спокойно, только как обыкновенно водится в начале года, завален делом. Осенью приехал из Питера новый секретарь в консисторию и энергично взялся за окончание накопившихся дел, чем еще больше прибавил и мне дела. Энергией его я доволен, хотя характер у него довольно «скобычковатый», с одним членом, тоже скобычковатым, уже успел поссориться и я должен был мирить их. Питаю надежду, что с 1899 г. откроется Забайкальская епархия и тогда мне управлять одною Иркутскою губернией будет несравненно легче, пот. что здесь почти совсем нет ни ламства, ни раскола, а приходов с миссионерскими станами останется не более 150. Поздравляю с наступающею св. четыредесятницею, в которую прошу усилить ваши молитвы о мне грешном.

Хотя панегирики себе распространять и не весьма похвально, но понеже убо мнози начаша чинити сие, то изволися и нам сотворити ту же глупость. Почитатели расхвалили, а я взялся распространить их восхваления между своими друзьями. Всякий знает, что о юбилярах, как о покойниках, ant bene, aut nil. Для описания обратной стороны нашей деятельности будет свое время.

О. ректора Григория проводили мы с великою честью. Был обед у гр. Игнатьева, потом у меня и роскошный обед в семинарии, а в заключение обед в Вознесенском монастыре при прощании. Преподаватели ездили провожать до Боковской станции. И он поехал радостный с надеждою на лучшую участь. Теперь ждем нового ректора о. Агафангела. Гр. Алексей Павлович в проезд чрез Томск познакомился с ним и очень полюбил его, как благочестивого монаха. Дай Бог, чтобы оправдалась рекомендация преосв. Макария. Впоследствии может быть иркутским викарием. Преосв. Мелетия, как писал мне пр. Дионисий, м. Исидор предлагал в Екатеринбург и обер-прокурор усердно поддерживал предложение, но пр. Леонтий настоял на кандидатуре пр. Кирилла⁵⁸⁹. Относительно пр. Мелетия сказано, что ему быть первым самостоятельным Забайкальским епископом. Я доволен таким решением. Пр. Мелетий будет действовать на прежних основаниях, а другой, приехавший издали, пожалуй начнет все критиковать и ломать. Да и каменный дом, начатый постройкою пр. Мелетием, им д. б. кончен: иначе преемник многое найдет не по своему вкусу и пожалуй еще затеет переписку о напрасной трате казенных денег. Я сам боюсь за экономию пр. Мелетия: слишком легко поддается он обману⁵⁹⁰.

Прошу ваших св. молитв.

Иркутск.

22 февр. 1888 г.

Иркутск.

28 марта 1888 г.

Нежданно, негаданно получил я письмо от П. К. Соколова⁵⁹¹, теперь штатского генерала, с просьбою о ходатайстве пред вами о законоучителе Ломтадзе⁵⁹². П. К. пишет, что никогда не рекомендовал недостойных. В этом ему можно поверить, пот. что он не слишком хвалит и достойных.

Я забыл вам ответить на вопрос ваш о пр. Феофане⁵⁹³.

Я не видел его, а получил от него письмо с извинением, что не м. принять меня по своему болезненному состоянию. Так же он ответил и вел. князьям, бывшим в Вышенской пустыне и желавшим посетить его. Своего епар. преосвященного он, впрочем, принял. Меня м. б. не принял и потому, что я писал с Кавказа архимандриту, что буду просить молитв пр. Феофана; ему вероятно по смирению, не хотелось принять меня в виде своего поклонника. Я на письмо его ответил также письмом, выразив сожаление, что не мог видеть его, и с просьбой о молитве, как единственной цели моего желания видеть его.

Пр. Дионисий пишет мне, что м. Московский к слову высказался в синоде, что м. Михаил отбивает халтуры у его викариев⁵⁹⁴. Бедному не сладко было житье в Киеве, видно таковое же и в Москве⁵⁹⁵. Сердечно жалею его. Вы вероятно не сообщите ему об этом, чтобы еще более не огорчить его. Пр. Дионисий душевно полюбил пр. м. Михаила.

В Америку назначили Владимира. Интересно было бы узнать от вашего о. ректора, каков он был в Японии. В Питере он очень не рекомендует себя. Конст. Петрович волосы рвал на себе, что такого назначили в Америку, по рекомендации Варшавского всесильного пред м. Исидором⁵⁹⁶.

К. П. пишет гр. Игнатьеву, что за известное письмо его⁵⁹⁷ тянут его не только немцы, но и высокопоставленные русские, а предводители трех прибалтийских губерний принесли на него жалобу Государю. Барон Корф, по его же письму, не в авантаже обретается в Питере. Кажется, думает удрать куда-нибудь с Амура.

P. S. Томская домовая церковь, по словам недавно приехавшего сюда ректора, оказалась оч. прочною⁵⁹⁸.

Иркутск.

12 мая 1888 г.

Вот уже месяц, как не получается здесь московская почта и я, за неимением новых новостей, читаю теперь старые новости «Исторического Вестника» 1885 г. Здесь меня заинтересовала статья: «Упразднение двух автономий», т.-е. в Мингрелии и Сванетии, а в ней я встретил имя Дм. Ив. Кипиани⁵⁹⁹. Не тот ли это Кипиани, что имел столкновение с экзархом и за то выслан в Ставрополь? В статье о Дм. Ив. Кипиани говорится, что он в 40-х годах был выслан в Вологду за сепаратистские стремления. Не мудрено, что он таким заявил себя и в последнее время. Еще скажите мне, кем убит Кипиани в Ставрополе и по каким побуждениям? В Тифлисе останки его встречали с торжественностью, подобною мощам мученика. Не знаете ли, что творится теперь в Тифлисе при новом экзархе? Преосв. Павел писал мне из Казани, что преемник его сошелся с его врагами, которые будто бы суть и враги России. Суждение пр. Павла понятно в его положении; но не знаете ли, как судят о действиях нового экзарха люди беспристрастные. Спрашиваю вас об этом не потому, чтобы мне нужно было почему-нибудь знать все это, а просто по любопытству, потому что когда я жил в Петербурге, много говорили об этом. Вам, как соседу, вероятно, известно, что делается в Тифлисе.

Преосв. Дионисий телеграфировал мне, что 4 мая выехал из Питера и ярославское подворье занял пр. Александр Костромской⁶⁰⁰. Нет ли мысли у наших властей занимать и впредь ярославское подворье «восточными человеками»?⁶⁰¹ Хорошо было бы, если бы в следующий год позвали вас; тогда я в вас имел бы такого же корреспондента, каким был для меня пр. Дионисий. С отъездом его из Питера закрывается для меня источник питерских новостей. В последнее время он очень скучал там и рвался скорее убраться домой. Я тоже чувствовал себя там, как на постоялом дворе.

О новом Алеутском владыке писал он мне очень прискорбные известия. Уже в Петербурге показал себя самодуром и самым несостоятельным. Что-то выйдет из него в Америке? Жаль создания пр. Иннокентия.

Прошу ваших св. молитв. Поздравительную телеграмму вашу получил утром в великую субботу.

Иркутск.

26 октября 1888 г.

Доселе не отвечал на письмо ваше, во-первых, потому что более двух месяцев был в странствии владычнем за Байкалом (вероятно в последний раз), а потом по недоставлении мне доселе сведений о дешевой столовой, о чем вы просили меня. Но на днях узнал, что графиня⁶⁰² сама отправила нужная вам сведения. В дополнение посылаю вам Устав иркутского благотворительного общества, утвержденный министром внутренних дел. И это тоже дело неугомонной графини Софьи Сергеевны. Надоела она уж здесь всем своим во все вмешательством и резкостью своих суждений. На днях Бог послал ей сына Сергия; в следующее воскресенье будут крестить.

Недавно комиссия архитекторов свидетельствовала новый собор, забракованный известным вам Арнольдом⁶⁰³. Рыли, сверлили, тесали, прессовали и ничего-то не нашли похожего на то, что находил Арнольд. Акт скоро отправится в Петербург и весною, Бог даст, снова примемся за работу.

А как идет сбор у вас на храм равноапостольного Владимира⁶⁰⁴. Надеетесь ли собрать достаточную сумму? Василий Андреевич остановился в постройке своего храма на цоколе, думает кончить совсем в пять лет, только боюсь я за его здоровье, особенно за глаза; одним глазом он уже не видит и другой плохо служит ему. В день закладки он вручил мне 20 000 руб. на содержание причта будущего своего храма и обязался построить для них дома, чему уже и положил начало, приобретши усадьбу.

Преосв. Макарий Бийский прислал мне горькое письмо о своих отношениях к епархиальному владыке. Пославши ему успокоительное письмо с надеждою на Господа Бога, я 24 окт. решился писнуть о положении его к В. К. Саблеру, очень почитающему пр. Макария. Чести пр. Исаакия я нисколько не коснулся, но написал, что он рад будет, что если его переведут в Россию: с Сибирью он не сроднился, а бедность томского арх. дома тяготит его⁶⁰⁵. Преосвященный же Макарий необходим для Сибири и умереть в ней должен. Думаю, что ловкий В. К. сумеет устроить все к лучшему⁶⁰⁶. Пр. Дионисий писал мне раз из Питера, что митрополит Исидор в синоде раз высказал, что Томский преосвященный пишет ему, что архиерейский дом в Томске большой, а отапливать его и содержать прислугу нет средств. Не просился ли сам он куда-нибудь?

По случаю вашего перемещения в Ставрополь он писал мне из Красноярска, что рассчитывал сам на доставшуюся вам кафедру, но Бог не судил ему этого счастья.

Получил я из-за границы неизвестно от кого книженку Дурново: «О русской церкви в обер-прокурорство К. П. Победоносцева». О русской церкви и особенно о духовенстве пишет со злостью расколоучителя Аввакума, защищает раскольников и Верховского⁶⁰⁷, сепаративные стремления грузин и румын, превозносит Кипиани⁶⁰⁸, Павла⁶⁰⁹ же анафемствует.

Сегодня я посылаю эту книжонку пр. Дионисию, который просил меня об этом. Если она не циркулярно разослана всем архиереям и вы не получили ее, то можете получить ее от пр. Дионисия (телеграфируйте ему). Есть там несколько фактов любопытных, доселе мне бывших неизвестными, только доверять ли им? Потому что многие факты он извращает, худых хвалит, хороших хулит. Особенно достается митрополиту Иоанникию и экзарху Павлу, также К. П. Победоносцеву и митр. Исидору. Винит их даже в том, за что следовало бы хвалить.

В нынешнюю поездку за Байкал, я сделал пути шесть с половиною тысяч верст, освятил церковь каменную трехпредельную в Смегине и такую же в Троицкосавске и обозрел почти все забайкальские церкви. Здоровьем могу похвалиться.

Простите и молитесь о мне грешном.

За поздравление с Новым годом сердечно благодарю, взаимно поздравляю с искренним желанием поправления расстроенного вашего здоровья.

Посылаю вам все, какие оказались у меня переводы на монгольско-бурятский язык, и английские, и ниловские, и наши. Еще посылаю недавно напечатанное мною Огласительное поучение. Хотелось мне на поллистке в простых словах изложить курс богословия догматического, нравственного и полемического для своих бурят; насколько успел в своей цели – сами можете судить. Писалось это Богословие не для одних крещеных, но для язычников, между которыми постараюсь распространить в бурятском переводе, напечатанном монгольскими буквами, потому что знающие монгольскую грамоту все знают и русский язык, следовательно не нуждаются в переводе.

На пасквиль, напечатанный в «Русском Вестнике»⁶¹⁰, серьезный ответ послан о. Аф. Виноградовым в «Новое Время», а на этой неделе пошлется еще в «Церковный Вестник»⁶¹¹. Инструкция преосв. Иннокентия, которою допекают нас, разыскана преосв. Мелетием в селе Ангинском (родина пр. Иннокентия), а мною напечатана в первый раз в 1879 г. в «Иркутских еп. ведом.» для руководства здешним миссионерам⁶¹². В «Трудах миссий вост. Сибири» совсем не то содержится, что нашел в них автор. Бессовестность дошла до того, что сделанное преосв. Парфением приписано мне. Конст. Петрович написал об этом пасквиле гр. Игнатьеву, с присовокуплением, что на «иркутских миссионеров в настоящее время много нареканий». Нарекания эти пошли потому, что в Министерстве внутренних дел занимаются ламским вопросом. Замечательно, не отсюда они идут, а сочиняются в Петербурге и, к счастью, так неудачно.

В газетах читал я, что вы говорили речь Государю, а самой речи нигде не встречал. Пришлите мне хоть в рукописи.

Вы пишете, что для Томского теперь нет места в России, потому что никто не умер. Киевский обещал умереть в 1888 г., потому что так выходило по каким-то кабалистическим вычислениям его, но видно забыл свое обещание. А Петербургского видно сама, смерть забыла⁶¹³.

Один экземпляр торжества 900-летия крещения Руси⁶¹⁴ передал гр. Игнатьеву. Я с интересом просмотрел эту книжку. Вы истинно на славу отпраздновали. Много дивился и трехмесячной постройке храма и археологическому его убранству⁶¹⁵. Откуда вам премудрость сия?

Если можно, пришлите мне посмотреть «Идеал русской церкви».

Вы строите свечной завод, а я не могу управиться и со складом. Томский женский монастырь оказался неисправным в доставке свечей и в отчетности. Передали доставку П. В. Михайлову, к крайнему огорчению матушек. Преосв. Гурий ходатайствует об открытии викариатства в Камчатке. Сердечно буду жалеть того, кто будет иметь несчастье попасть в архиереи в Камчатку.

Прошу ваших св. молитв.

Иркутск.

9 янв. 1889 г.