Общежительная Саровская пустынь и ее достопамятные иноки

Помня заповедь Св. Апостола Павла: поминайте Наставники ваша, иже глоголаша вам слово Божие, ихже взирающе на скончание жительства, подражайте вере их (Евр.13:7), помня, говорю, сию заповедь, не мог я никогда забыть блаженных подвижников досточтимой обители Саровской. Потому, в знак особенной к ним благодарности за их духовные наставления, решился я, по мере сил моих, собрать нечто, более назидательное или менее известное, из учения и жизни сих добрых руководителей, уже перешедших от земли в селения небесные. Это сделал я, сколько для собственной душевной пользы, столько и для пользы других благоговеющих к памяти сих пустынножителей. Прожив десять лет в Богоспасаемой обители Саровской, я получил как о ней, так и о блаженных, уже почивших, Отцах ее, достоверные сведения, которые теперь и предлагаю усердному вниманию Христолюбцев, ищущих спасения. Сведения сии, хотя и с усердием мною собранные, – без сомнения, – скудны; но иначе не могло и быть, ибо достопамятные Отцы, о которых повествую я, работали Господу втайне, и крепко затворив за собою двери своей клети. Я же с своей стороны боялся быть лукавым, неблагодарным рабом и скрыть благочестивые подвиги приснопамятных Отцов, как драгоценные таланты, в земле, покрыть их забвением в противность выше приведенной заповеди Апостола. Недостатки, какие найдутся здесь как неизбежные во всех трудах человеческих, усердно прошу покрыть братолюбием и молитвою о трудившемся. Свято-Троицкой Сергиевой Лавры иеромонах Авель. *** Общежительная Саровская пустынь находится в Тамбовской Епархии, в Темниковском уезде, в 38 верстах от г. Темникова, на границах Нижегородской и Тамбовской губерний, на расстоянии от Москвы в четырехстах, от города Арзамаса в шестидесяти, от Нижнего во ста семидесяти, а от города Муромо-Владимирской Епархии во ста двадцати верстах, в лесу, на возвышенной горе, между двумя речками Сатисом и Саровкою, соединившимися вместе под монастырем. Мирские селения отстоят от монастыря верст на двадцать, и ближе нет жительства, как на пять верст, и притом с одной только, стороны. Местоположение пустыни очень красиво и восхищает душу всякого посетителя. Монашеское благочиние наблюдается со всею строгостью; трогательная, продолжительная церковная служба умиляет сердце; во время пения столпового, по чину Афонской горы, сладостное чувство наполняет душу и в церкви особенное возбуждается благоговение к подвижникам, иноческими добродетелями в общежитии просиявшим. О сей пустыни по справедливости можно сказать, что в нынешнем веке это примерная пустынь. Она не только по внешности красива, но и внутренне украшена Христианскими монашескими правилами и подвигами благочестивой жизни приснопамятных мужей, подвижников добродетели, каковы были: первоначальник иеросхимонах Иоанн, преемник его ученик и сподвижник строитель Димитрий, благочестивый старец Ефрем, благоговейный муж Пахомий, смиренный Исаия, ревностный Питирим, строгий Иоаким, правдивый Игумен Нифонт, пустынник Игумен Назарий, иеросхимонах Дорофей, схимонах Марко, иеромонах Серафим, Иларион, иеродиакон Александр и другие. Подвиги сих мужей и по днесь сохраняются в памяти людей, чтущих благочестие. Подвижники сии совершенно преданы и полезны были обители; служа для нее украшением духовным, в своей жизни достоподражательный подавали пример братии в твердом уповании на помощь Бога всемогущего, Которому единому посвятили они на служение тело и душу свою. Они пребывали в безмолвии и вместе в непрестанной молитве, беседуя всегда мысленно с Богом; при содействии благодати Божией, имели мудрое и тонкое познание сердца человеческого и, как светильники, озаряли чистым светом учения Христова всех приближавшихся к ним, указуя всякому истинный путь, ведущий ко спасению. Сколь святыми добродетелями украшена была душа их! Какой духовной доблести в них недоставало! В вере тверды, в терпении непоколебимы, в любви к Богу и ближнему неподражаемы, в молитве неутомимы, в воздержании постоянны, даже в тяжком предсмертном борении плоти бодры и сильны. Не изнемогая в благочестии, но горя несомненною верою, с теплою молитвою предавали они дух свой в руки Бога живого. Посему душеполезно вспомянуть некоторые черты из жизни их, назидательные мысли, какие любили они повторять, и их труды на пользу святой обители Саровской.

Не много нужно слов там, где дела свидетельствуют ясно. Так и о достопамятном подвижнике иеросхимонахе Иоанне высокое и назидательное можно получить сведение, если только вспомнить, что им основана, цветущая благолепием и устройством, Саровская пустынная монашествующих обитель. Основание Саровской Пустыни положено в 1705 году, как пишет в истории своей сам первоначальник иеросхимонах Иоанн. Но задолго еще до основания ее были чудесные явления, прообразовавшие имевшее быть на сем месте прославление Имени Божия. Так по ночам сходил иногда с неба великий свет на то место, где ныне стоят соборные храмы, а также нередко слышан был колокольный звон, хотя тогда не было еще на сем месте жилищ человеческих, а вся окрестность покрыта была густым, непроходимым лесом. Это было еще до прихода сюда первого пустынножителя монаха Феодосия и по нем монаха Герасима, живших один по другом. К сему-то Герасиму, жившему в сих непроницаемых дебрях, пришел основатель и первоначальник Саровской обители Исаакий (в мире Иоанн Феодоров), в схиме переименованный Иоанном. По происхождению своему он был звания церковно-служительского; уроженец Арзамасского уезда, села Красного. Имея еще с юных лет стремление к иноческой жизни, на 19 году от роду, он оставил родительский дом, и поступил в число братии Арзамасского Введенского монастыря, в котором в 1689 году пострижен в монашество с именем Исаакия. Добродетельная и смиренная жизнь о. Исаакия в монастыре, вскоре обратила на него внимание начальства. Через три года по пострижении он был поставлен во священника в Темниковский монастырь. Жизнь в этом монастыре не удовлетворяла высоким стремлениям о. Исаакия: душа его жаждала высших подвигов – подвигов отшельничества. Темниковский монастырь он посещал только изредка – вероятно во дни чреды священнослужения своего, навещал и место пострига своего – Введенский монастырь, но более пребывал в излюбленной им пустыне Саровской, где им основана в последствии знаменитая Саровская Пустынь. В это время братия и благотворители Введенского монастыря, помня прежнюю примерную жизнь о. Исаакия, обратились к нему с просьбою принять на себя должность Строителя монастыря того. Сначала они отправили к нему письмо, а когда оно оказалось недействительным, то сами отправились к нему в пустыню. Сильную душевную борьбу испытал о. Исаакий, получив это приглашение. В нем боролись два чувства – чувство любви к своему уединению, и чувство любви к месту своего пострижения. Наконец последнее, подкрепляемое слезным прошением братии, превозмогло над первым, и он оставил любимую им пустыню. Но Промысл Божий руководил старца сего на иные спасительные подвиги; душа его стремилась к безмолвию пустынному и, будучи Строителем Введенского монастыря, о. Исаакий не прерывал общения с пустынью Саровскою, где, по отшествии его, пребывали ученики его, – и исполнив то дело, для которого был вызван из пустыни, избрал на место свое в Строители ученика своего, того Введенского монастыря иеромонаха Афиногена, снова удалился в любимые им непроходимые дебри Саровской пустыни. На месте сем в прежнее время жили отшельники Феодосий и Герасим; не вместе они жили, но каждый отдельно хранил молитвенное свое уединение, и их жизнь, скажем словом Апостольским, сокрыта была со Христом в Боге (Коллос.3:3). Хотя отшельники сии не остались до конца дней своих в избранном ими жилище, но около 1689 года отошли в иные места; однако они согласно прорекали о будущей славе сего места. И явился муж на то от Бога предназначенный – муж, которого не устрашили страхования ночные и коварные, человек озлобления. Хотя нелегко было принять на себя такой подвиг, которого не могли понести многие любители уединения, ибо искушения вражии наипаче страшны бывают в одиночестве, в пустынной жизни, где стрелы сильного изощрены (Пс.119:4): но бодрый, неутомимый воин Христов Исаакий, веруя, что уже настало время прославиться этому месту, – потому что и его самого посещали откровения свыше, – возложа крепкое упование на Бога и пребывая постоянно в подвигах молитвенных, положил в душе своей или одержать совершенную победу над вражескими искушениями, или умереть на месте своего подвига. Чего не вытерпел он в брани с духами злобы поднебесными! Он знал, по словам Апостольским, что брань его была не с кровью и плотью, но с миродержителями тьмы века сего, с духами злобы поднебесными (Ефес. 7:2) (борьба с различными искушениями подробно описана самим о. Исаакием, в его истории, где он представляет себя под именем монаха Илариона). Каких ужасных от них страхований, каких духовных томлений перенес он! Различными способами враг рода человеческого нападал на него, непрестанно усиливался наводить страхования ночные и томления духовные, которым подвергался он во своей тяжелой борьбе. Иногда являлось ему целое полчище бесов, духов злобы, с криком, хотевших изгнать его из пустыни, якобы им принадлежащей; всеми мерами старались удалить его от молитвенного подвига; иногда наносили ему разными соблазнительными внушениями крайнее смущение, злокозненно склоняли его оставить пустыню; представлялось, например, что его мать и ближние родственники со слезами приступали к нему, умоляя оставить неудобоисполнимое желание и возвратиться на жительство в обитель, где они могли бы пользоваться его беседою. Враг рода человеческого, когда не успевал смутить и поколебать отшельника невидимого миру, но знаемого Богу; иными сильнейшими средствами многократно покушался устрашить его, воздвигая внутреннюю бурю в сердце его. Вольный страдалец чувствовал мрачную тоску и убийственное уныние, поражавшее душу и тело каким-то мертвенным оцепенением, так что и самая молитва не скоро могла разогнать тоску сию. Бывали такие минуты, что келлия пустынная казалась ему смрадною темницею, и даже чувственный смрад наполнял ее внезапно так, что отшельник иногда принужден бывал выходить из нее на свежий воздух; а когда возвращался в нее, то всякое рукоделие и чтение делались совсем невозможными от глубокого уныния. Однажды, по действию духа искусителя, так сильно было волнение духа юного отшельника, что вся его пустынная келлия, казалось, как бы колебалась вокруг него, сам он весь от головы до ног будто окружен был пламенем и почувствовал жестокую в себе болезнь. – Исаакий против страха привидений в одиночестве, надежные употреблял средства – как сильное духовное оружие – строгий пост и теплую молитву к Подвигоположнику, и сими духовными оружиями победил совершенно всякие искушения, так что и в его жизни явилось победоносным слово Евангельское: сей же род ничимже исходит, токмо молитвою и постом (Мк.9:29). Дух нечистый со всеми кознями далеко бежал от Исаакия, постоянно вооруженного постом и молитвою. Хотя благочестивый отшельник сей сокрыл себя в пустыне, но не мог сокрыть своих добродетелей. Несколько лет провел в глубоком уединении о. Исаакий, препровождая Богоугодную жизнь но не мог укрыться, как светильник, горящий на свещнике, как град верху горы добрых дел стояй. Слава о нем стала распространяться повсюду и привлекать посетителей, желавших поучиться у отшельника святой жизни. Взирая на сего подвижника, многие навсегда оставались в этой пустыне и таким образом стало образовываться в пустыне Саровской нечто вроде обители, – только этой обители недоставало главного объединяющего средства – отшельники не имели св. храма. Понятно, что этот недостаток более всего ощущался последними и что самым пламенным желанием их было устроение у себя св. церкви; да и нужда им в том настояла: ибо распоряжением правительства велено было всех живших в лесах, где нет церквей, признавать за раскольников и предавать суду. Но много было препятствий к осуществлению этого благого желания смиренных отшельников: они, не имели ни средств для построения церкви, не владели и участком земли, требующимся под храм, а самое главное – не имели никаких законных прав на общинное жительство в этом месте. Пустыннолюбивый о. Исаакий поселился в сей пустыне яко едия от нищих о Христе, не имея никаких внешних средств не только на построение, но и на приобретение самого малого клочка земли для монастыря; однако, убежденный духовною, истинно-благоговейною мыслью в этом пустынном месте воздвигнуть церковь и возградить монастырь не для себя только и не для малой духовной своей дружины, но и для будущих монахов – с твердою надеждою на помощь всесильного Господа решился предпринять на себя труд преодолеть все эти препятствия и таким образом осуществить благое желание свое и братии (так что и на Первоначальнике Саровской обители оправдались слова преподобного черноризца Печерского о твердости обителей, которые воздвизаются не златом и сребром, но молитвенным потом и слезами пустынножителей). Узнав, что земля между речками Сатисом и Саровом (где ныне монастырь) принадлежит князю Кугушеву, проживавшему около гор. Кадома, он явился к нему с просьбою пожертвовать оную для будущих храма и обители и получил от него на это согласие и крепостной акт на землю, который, затем, и представил тогдашнему местоблюстителю патриаршего престола Преосвященному Стефану, Митрополиту Рязанскому и Муромскому, при просьбе от себя и братии о дозволении устроить в Саровской пустыне (на старом городище) церковь. Просьба о. Исаакия была уважена. Приступая же к построению церкви, о. Исаакий встретил было сильные препятствия со стороны жителей ближних селений, по зависти возникшие, потому что они издавна имели свободный въезд в леса и пользовались звериною ловлею и бортями пчелиными. Но и в этом случае благоразумное, кроткое и духовное увещание старца сего усмирило буих и, вместо того, чтоб препятствовать, они стали помогать своими трудами в строении. Таким образом, многими трудами и попечением доблестного старца посреди глухой дебри, в самой чаще бора, воздвиглась первая деревянная церковь и освящена в 1706 году июня в 16 день, во имя Божией Матери Живоносного Ее Источника. Особливым чудным Божием промышлением первоначальное здание церкви во имя Пресвятой Богородицы Живоносного Ее Источника есть самое достопамятнейшее проишествие, которое должно почитать явным доказательством особенно Промысла Божия и ходатайства Царицы Небесной о святой обители сей. Ибо в пустом, от селений людских удаленном, необитаемом месте, покрытом густым лесом, приступить к оному казалось совсем неудобно, не имев на то построение никакой суммы; но при помощи Божией сия первая церковь собственными трудами Первоначальника и всего братства – в пятьдесят дней была приготовлена к освящению. И лишь только разнеслась весть об этом, как тысячи боголюбивых людей стали стекаться отовсюду и принесли с собою всю необходимую утварь для храма, даже колокола и пищу для столь многолюдного собрания, потому что у пустынножительствующих не было ни утвари для церкви, ни пищи для пришельцев. Таким образом, при содействии доброхотных дателей церковь украшена благолепно и основалась при ней обитель монашествующих. «И собрашася тамо жити монахи, говорит Первоначальник в Истории Саровской Пустыни, пользы ради души своея, постнического жития, в прославлении имене Божия чиновным Церкви Господней установленным пением». А добродетельный Строитель – Первоначальник о. Исаакий, назидая и укрепляя души, предложил братии и о внутреннем для них устройстве, как бы житие свое препровождать по установлению Св. Отец и ради любви Божией: «вси бо восхотеша тамо пребывати и благоискусно монашествовати; угождати же Всевышнему Богу потщашася различными образы; в чистоте душ и телес своих пребываху, целомудренное избравше житие, горящее духом Господеви во еже имети непрестанную молитву, пост нелицемерный, в нищете благодушие, во всем благоразсудное воздержание и царицу добродетелей рассуждение; таже в заповедех Господних, в церковном благочестивом предании и учении истинном Церкви и в послушании ея быти, без всякого смышления своего, и возсылати благодарение Господу Богу день и нощь; отлучающие же Святыя Церкве, единыя православныя и единого ея мудрования и чиновного всех таин установления, развратники вся отвергати. И тако уставиша житие общее и положиша себе в устав, да во всю первую седмицу Св. великого поста исправляется непрестанно пение во дни и в нощи по чину обители неусыпающих, якоже писано в житиях Св. Отец Феодора Студита и Маркелла из обители неусыпающих»; что и до ныне в Сарове неупустительно исправляется, и всю первую неделю женскому полу входа в обитель нет до субботы. Таковый общежительный устав, изложенный сообразно Божественному Писанию, правилам Св. Апостол и Св. Отец, подан был Преосвященному Стефану Митрополиту Рязанскому и Муромскому на утверждение. Он, рассмотрев его, повелел дать грамоту во утверждение: «да работают Господу Богу во страсе и радуются во трепете, присно свое спасение содевающе, якоже Псалмопевец Давид поет и Святый Апостол Павел учит и прочие; да что святии Апостоли и Святии Отцы утвердиша и Церкви Святей предаша, тако во всем и содевают: за что вечныя жизни от Христа Бога да сподобятся»; К грамоте приложено было и особенное послание в стихах, которое, как сжатый очерк правил монашеского общежития, заслуживает особенного внимания, а потому для благочестивых читателей сей книги и прилагается. БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ СМИРЕННЫЙ СТЕФАН МИТРОПОЛИТ РЯЗАНСКИЙ И МУРОМСКИЙ Саровской Пустыни Настоятелю и еже о Христе с братиею Братие, блюдитеся черну нося ризу, Имейте смирение, око держа низу. Убегайте гордыни, тщеславия злого, Еже погубляет всем небесно благо. Зависть, славолюбие и гнев отлагайте, – Постом и молитвою оных прогоняйте. Лицемерства, лености лишитися тщитесь; Но смиренно постяся, в молитвах трудитесь. Едино и общее всем вам да будет, – Несумнитесь, понеже Бог вас не забудет. Высший брат над низшим не высокомудрствуй. Но всегда себе равна быти умствуй. Сице образ показа и Христос Собою: Аще, рек, кто в вас вящший, да будет слугою. Сего ради благость, мир в вас да пребывает; Кротость, воздержание в вас да водворяет. Имейте же наипаче любовь между собою – Истинну, а не лестну, с совестию благою. Сия бо вас представит небесному трону И даст нескончаемой радости корону. В окончание же сего моего завещания мир и благословение вам оставляю». – Таким образом соединив братство во единомыслии. О. Исаакий предназначил братии многотрудные подвиги; потом обратил свое внимание и на пришельцев: учинил положение, чтобы приходящих и приезжающих богомольцев всякого звания довольствовать общею трапезою, не взирая на число их и не бояся ни какой скудости; что самое и до ныне, во славу Божию, в обители Саровской исполняется. В великие праздники по пяти и более тысяч народу питаются без всякой за то платы или мздовоздаяния. Кроме учреждения общежительного устава, Первоначальник Саровской Пустыни имел неусыпное попечение изустно поучать братию нижеследующими словами Святого Василия Великого, которые, как душеполезные, здесь полагаются: «Да имут чистоту душевную, безстрастие телесное, ступание кроткое, глас умерен, слово благочинное, пищу и питие немятежное, при старейших молчание, при мудрейших внимание, к начальникам повиновение, к равным себе и меньшим любовь нелицемерную; от злых и страстных и любопытных отлучатися, мало вещати, множайше же разумевати, не безразсудным быти в слове, неизбыточествовати беседою, не дерзским быти на смех, стыдением украшатися; к женам нечистым не беседовати, долу зрение имети, горе же душу; бегати сопротивословия, учительского сана не искати, честь мира сего вменяти ни во что же; аще же кто благо что на пользу иным сотворит, от Бога мзды да ожидает и вечного воздаяния от Христа Иисуса, Господа нашего». Положив такое прочное духовное основание существованию своей Пустыне, о. Исаакий положил твердое основание и для дальнейшего ее благоустроения и процветания. В неоднократные свои поездки в Москву и в другие города, он приобрел для своей обители благотворителей из лиц высшего круга (князь В. В. Долгорукий, граф Матвеев, А. В. Кошкаров, князь Одоевский и другие), которые много жертвовали на благоустроение обители. Прочнейшее же обеспечение существования обители на последующие времена составляет приобретение о. Исаакием земель, лесов и разных угодий, которые, по особому Именному указу Императрицы Анны Иоанновны, Высочайше пожалованы Саровской Пустыне 25-го октября 1730 года. В память сего Царственного дара и как особенного промышления Царицы Небесной о посвященной Ее Пречистому Имени обители, установлено всякий год отправлять 25-го числа октября месяца благодарственное всенощное бдение и молебствие Пресвятой Богородице, что и до ныне неупустительно исполняется. Однако забота об устроении обители не отвлекала доблестного подвижника от подвигов во спасение души своей. Задушевным желанием о. Исаакия было пройти все степени иноческого подвижничества: скоро представился и случай к приведению этого святого желания в исполнение. В бытность о. Исаакия в Москве в 1715 году его постигла тяжкая болезнь; приняв ее за предзнаменование своей близкой кончины, о. Исаакий обратился к проживавшему в Москве Строителю Красногорской Пустыни иеромонаху Макарию с просьбою о пострижении его в схиму. Последний исполнил прошение о. Исаакия и 13 марта 1716 года облек его в схиму, нарекши Иоанном. Удаление иеросхимонаха Иоанна от управления основанною им обителью, по выздоровлении его, тяжким явилось для братии, привыкшей быть руководимою в деле спасения души любимым отцом своим и заставило их обратиться к Преосвященному Стефану Митрополиту Рязанскому и Муромскому с просьбою, дабы он, в устранение нестроений в обители, своею Святительскою властью повелел иеросхимонаху Иоанну принять по-прежнему руководительство братии и управление обителью; на каковое прошение и последовала от него в том же году грамота, повелевающая о. Иоанну быть Строителем обители и руководителем братии, – начинающаяся словами Евангельскими: «Сия подобаше творити, и онех не оставляти». – Но со временем иноческие подвиги и труды по устройству Пустыни ослабили физические силы подвижника. Чувствуя изнеможение сил, о. Иоанн избрал себе в преемники в 1731 году одного из первых своих постриженников иеромонаха Дорофея, которому и вручил управление обителью, а сам намеревался посвятить себя уединенной молитве. Но Промыслу Божию угодно было под конец жизни сего старца подвергнуть веру его одному из тяжких испытаний, верно, чтобы быть испытану для того, да яко злато в горниле искушено обрящется пред Верховным Судиею. По ложному доносу, в 1733 году на Саровскую Пустынь пало подозрение в связи ее иноков с неким Радышевским, и она подверглась опале. Всю тяжкую участь этой опалы более всего привелось нести начальствующим в монастыре и главным образом бывшему настоятелю и основателю ее иеросхимонаху Иоанну, который 14 апреля 1734 года и был арестован, по распоряжению страшной в то время тайной канцелярии, отправлен в Петербург, и там заключен в крепость. – Когда прибыли посланные арестовать его чиновник тайной канцелярии и солдаты, Первоначальника в обители не было, – он по монастырским надобностям отлучился в гор. Темников; возвращаясь оттуда, на дороге встретила его военная команда и привела в Саров, но в обитель не впустили и не дозволили иметь сообщения с братиею. Последние все и с настоятелем о. Дорофеем вышли за ворота монастырские, вышел к ним окруженный стражею и о. Иоанн и простились, сотворив по три земных поклона – без слов; но лучше слов о любви взаимной свидетельствовали слезы и рыдания расстающейся с отцом своим братии; не пришлось им более свидеться в здешней жизни, как и предчувствовали они расставаясь с любимым отцом. Много жизней сломила эта царская опала, – не вынес тягости заключения и престарелый о. Иоанн. В 1737 году в конце декабря месяца он скончался в Петербурге, в крепости, и погребен у церкви Преображения Господня, что в Колтовской. Жития его в сей маловременной, но многострадальной жизни было 67 лет. – В Саровской Пустыне братия в чувствах признательности к своему отцу, приснопамятному основателю обители, поныне совершают память его и 4-го июля отправляют соборную панихиду о упокоении души его в небесном царствии. Такой-то благочестивой личности обязана Саровская Пустынь своим основанием, благоустройством и процветанием. Но деятельность сего старца не ограничивалась только попечениями об основанном им монастыре, – она простиралась далеко за пределы стен монастырских. Первоначальник Саровской Пустыни оставил по себе память как ревностный поборник православия против старообрядцев. Скорбь о заблудших чадах православной Церкви и желание просветить их светом истины были всегда близкими сердцу старца и только мысль о том, что он не призван на это дело, удерживала его от исполнения сего желания. Но на что не решался сам подвижник, само собою устроилось Промыслом Божиим. В 1700 году на одной мельнице на речке Сатисе, невдалеке от келлии о. Исаакия, поселился беглец из волжских скитов закоренелый раскольник – Иван Карелин; с обращения которого и началась миссионерская деятельность иеросхимонаха Иоанна. Встретившись с этим раскольником на мельнице и узнав, кто он такой, о. Исаакий воспламенился ревностью об обращении его к православию. Кротко и с любовью он вступил с Карелиным в прение о правой вере; но неудачно было начало миссионерской деятельности о. Исаакия: упорный фанатик на все слова о. Исаакия отвечал резкими выходками и ругательствами. Но такая неудача не ослабила ревности подвижника, напротив еще более воодушевила его к миссионерским трудам. Часто стал он после сего посещать мельницу и всегда старался вступать в разговор с означенным раскольником. И труды о. Исаакия не остались бесплодными. Приглашенный однажды мельником побыть на мельнице во время его отсутствия, о. Исаакий не замедлил вступить в новые прения с Корелиным и сверх всякого ожидания увидел своего собеседника не прежним фанатиком, но кротко отвечающим на все его вопросы. Между ними завязался разговор, продолжавшийся весь день и всю ночь. Результатом этой продолжительной беседы было то, что Карелин тут же дал обещание о. Исаакию отстать от «прелести» раскольнической! На следующий день он пришел к о. Исаакию с решительным намерением обратиться в православие и убедительно просил присоединить его к Святой Церкви и постричь в монашество. Испытав и уверившись в искренности желания Карелина, о. Исаакий исполнил его просьбу, и, по присоединении к православию, постриг его в монашество с именем Иринея. Это первый постриженник в Саровской пустыне. Присоединение Ивана Карелина к православной Церкви проложило путь к более обширной миссионерской деятельности о. Исаакия. От Ивана Карелина пустынник узнал о многочисленных раскольниках, проживающих в скитах Керженских лесов, и еще большая ревность возгорелась в сердце его к обращению оных. «Часто нуждаше мя помысл, еже идти к ним и с ними говорити о обращении», говорит о себе о. Исаакий. Вскоре представился и случай к выполнению желания его. В том же 1700 году прибыла в Теемниковский уезд раскольница из одного Керженского скита – монахиня Мелания с десятью своими послушницами. Остановившись в деревне Балыкове, отстоящей не в дальнем расстоянии от келлии о. Исаакия; она была задержана на целых три дня здесь поднявшейся вьюгой. Та же вьюга задержала в этой деревне и о. Исаакия, проходившего в свою келлию из села Кременок. Узнав от жителей, что в их деревне проживает монахиня с послушницами, о. Исаакий пожелал посетить их. Знакомство с Меланиею было весьма благоприятно для будущей миссионерской деятельности о. Исаакия в Керженских скитах. Он произвел такое выгодное впечатление на монахиню Меланию своею беседою с нею о спасении, что последняя приняв его за человека одинаковых с нею убеждений, стала просить его перейти к ним и быть у них отцом и наставником. Но о. Исаакий на этот раз отказался от исполнения просьбы монахини Мелании под предлогом, что он желает «безмолвия», а на самом деле смущаясь тем – «не прелесть ли вражия» это предложение, ведущее его к прославлению? В этом году, как известно, случилась перемена в жизни пустынника, – он избран был в настоятели Введенского монастыря. – Вскоре по прибытии его в этот монастырь, ему привелось по нуждам обители быть в Макарьевской ярмарке. Здесь снова о. Исаакий встретился с монахинею Меланиею, которая стала опять звать его в свой скит и привела к нему главного учителя заволжских скитов Иону и бельца Ивана Димитриева. После первых разговоров, последние поспешили узнать от о. Исаакия «какую веру он содержит: – старую или новую?» Ради обращения с ними о. Исаакий решился «коварство и лесть в себе восприяти», и ответил, что он служит еще по старым книгам. Понравился такой ответ вопрошавшим и они стали неотступно звать его к себе, сообщили ему даже и подорожную к ним. Хотя о. Исаакий и дал обещание быть на Керженце, но исполнением его медлил. Идти в эти глухие места, населенные исключительно раскольниками, возможно было только под условием полного согласия с их верованиями, иначе они могли причинить ему крупные неприятности. Представляя это о. Исаакий размышлял так: «аще стану им словесы моими угождать, то им буду подобен и впаду в согрешение пред Богом; аще ли стану говорить им о познании истинного благочестия, и еже ко обращению и прелесть их обличати, то имам их раздражити; сии человецы во своем пребывании и стране всякую власть себе имуще, что похотят, то и сотворят надо мною». – Прошел год в тщетном ожидании раскольниками о. Исаакия. Тогда Филарет, заступивший после Ионы место наставника и учителя в скиту, с согласия скитян, послал на Макарьевскую ярмарку друга своего Ивана Димитриева снова звать в скит о. Исаакия. Последний продолжал отказываться от посещения Керженских скитов, надеясь этим более привязать к себе раскольников, уже видимо расположившихся к нему. Надежды о. Исаакия оправдались. Лишь только был получен отказ о. Исаакия, как раскольники снова отправили к нему Ивана Димитриева и вручили ему молитвенное послание о посещении Керженских скитов. Теперь уже для о. Исаакия очевидным стало удобство завесть с последними беседы о правой вере, – и он не замедлил этим. Всю ночь и весь следующий день провели они в препирательствах о своих задушевных убеждениях; слова о. Исаакия произвели глубокое впечатление на Ивана Димитриева так, что он не находился уже, что возражать и, наконец после долгого молчания, сказал: «тако и мне мнится, что ты глаголеши противу меня, сия будто и есть истинна; и сего ради должно тебе к нам ехать за Волгу – и там купно с Филаретом и с нами переговорить о всем: у нас зело бо о. Филарет и братия тебе желают к себе быти». Но о. Исаакий и на этот раз отказался от путешествия за Волгу. Это еще более возбудило желание раскольников завлечь его к себе. Когда Иван Димитриев рассказал Филарету о всем бывшем у о. Исаакия и высказал свои сомнения в истинности своих верований, последний решился сам отправиться в Арзамас и в ноябре месяце 1703 года прибыл в этот город и принес с собою «целую кошницу» раскольнических книг. Рассказ Ивана Димитриева о пребывании в Арзамасе, по-видимому, произвел сильное впечатление на Филарета и заронил искру сомнения в его душу. Пришедши к о. Исаакию, он прямо высказался: уязвихся аз совестию моею и приидох к тебе, и о чем ныне стах в сомнении, хощу поговорити с тобою и уверитися о истине». И беседы начались. Целых три дня беседовали о. Исаакий и Филарет о разных предметах раскольнических заблуждений. Слова о. Исаакия были настолько убедительны, что Филарет сознал, наконец, что то, что он защищал прежде с таким упорством, во что, безусловно, веровал, лишено всякого основания. На следующий день после сего он объявил о. Исаакию, что по неимению у них (раскольников) церкви, он сознает, что нет и спасения и изъявил желание присоединиться к православной Церкви; только об одном спрашивал о. Исаакия: «можно ли у них церкви быть, а книгам старопечатным в ней по нашей обычности быть? Понеже бо мы обыкли по них в наречии и во всем говорить». Получив успокоительный ответ, Филарет отправился в свой свит с твердым намерением привесть к истинной вере всю братию оного. По приходе сюда он прямо заявил, что они прельщены от диавола и живут здесь в погибели в неправой вере пребывают. Слова Филарета произвели «велие разгласие» в скиту; но Филарет продолжал убеждать и наставлять братию в истине, и убеждения его не оставались бесплодными: число его приверженцев стало увеличиваться. В июне месяце 1705 года, Филарет по совету братии, отправился на Макарьевскую ярмарку, чтобы снова увидеться с о. Исаакием, сообщить ему о обращении скита, просить его похлопотать об устройстве церкви и прибыть к ним исповедать всех новообращенных. Не застав здесь о. Исаакия, он отправился в след за ним в Москву, но и здесь не удалось встретить его. Впрочем, поездка в Москву не была бесполезною: «чрез некиих зело добрых и знатных человек» испросил он разрешение на построение в скиту церкви. Понятна радость новообращенных при получении этого известия от Филарета, и они немедленно отправили его в Арзамас к о. Исаакию с мольбою, чтобы он ехал к ним за Волгу, исповедал и приобщил Святых Таин. Сильно обрадовался о. Исаакий выслушав все это и, немедля, отправился за Волгу, где две недели провел он в скитах поучая заблудшихся ко обращению и покаянию. Убедившись за это время в искренности желания старообрядцев присоединиться к православной церкви, он совершил и сам обряд присоединения. Исполнив это дело о Исаакий возвратился в монастырь. Но как самому ему, устраивавшему в тоже самое время монастырь на Сарове. не было возможности часто посещать Керженские скиты, то Филарету советовал он избрать другого учителя и ходил с ним в Переяславль-Залесский в Николаевский монастырь к Строителю иеромонаху Питириму (известный в последствии, по обращению раскольников, Архиепископ Нижегородский) и объявил ему о обращении Филарета с товарищами, передал ему их в духовность и в управление и, просил ехать на Керженец заложить церковь. И в 1706 году Питирим ездил на Керженец «и церковь в основании заложил и нужды их справил». Но и после сего о. Исаакий не оставлял обратившихся своим попечением и не прекращал своей миссионерской деятельности, как это видно и из данной ему в 1711 году Царской грамоты. Чтя благоговейно память такого великого подвижника – основателя и первоначальника своего Саровская обитель свято хранит, как драгоценный и незабвенный памятник – устав его, содержащий в себе чин церковный, правило келейное монашеское и различные духовные увещания, из коих особенно назидательно следующее: «Молю вы, отцы и братия и чада возлюбленная, аз недостойный брат ваш и раб, за любовь Господа нашего Иисуса Христа, давшего Себе о гресех наших, сего ради отныне попечемся о душах наших, плачем и рыдаем, леность свою видяще, и ко всякому благому слабое и немощное, оскорбимся о мимошедших, подвигнемся о будущих благах, да не леностию и нерадением здешнее житие провождающе, осуждени будем в страшное второе пришествие Господне. Како же убо видети имамы очима день Господень великий и страшное Христово лице, сияющее паче солнца, праведным отдающее неизреченная благая, грешным же томление и муки. Что же есть сего окаяннейше, или что сия скорби и печали горчайше? якоже Святый Ефрем глаголет. Егда видим мирские человеки, жившие с женами и детьми, и мирскими пекшихся, царства небесного сподобившихся; мы же оставльше вся, сиречь, отца и матерь, жену и чада и други любовные, и весь мир и яже в нем красная и сладкая, в скорбех и бедах пребывающе, и с телесными страстьми, яко со львом и змием, борющеся день и нощь, и малого ради небрежения и слабости и преслушания, со блудники и с мытари и со грешники осуждени будем. Се же страждем от многого неразумия: ибо оставихом великая и преславная, и худыми и ничтоже мнимыми прельщаемся, и сих ради отпадаем любве всяческих Царя Христа Бога, и того ради в страшный час смертный люте изтязани будем, яко нерадивии и ленивии; тако бо глаголет Василий Великий. Мню убо, яко и велицыи светильницы и духовнии отцы и ниже Святии мученицы, в страшный час смертный не без истязания прейдоша бесовская мытарства. Темже убо братия, аще тако вси велицыи и в толице подвизе истязания ожидают в час смертный: мы же страстнии и окаяннии како убежим страшных оных истязаний? И кое помилование улучим, иже на всяк час прогневляюще Господа и во всякой отраде и покои живуще и о единой душе не хощем попещися? И не токмо памяти не имеем – како и чесо ради мира отвергохомся и Христу обещахомся терпети всяку скорбь и тесноту иноческого жития, и смирение и послушание и Христу подобную нищету имети; но ниже о малем своем правиле попечение имамы, еже в церкви и в келлии, якоже подобает, ниже о трапезном и монастырском благочинии, ниже о пищи и питии, ниже о одеждах и обущах, ниже о вещах, яже имамы в монастыре и в келлии без благословения, – но просто живуще, яко мирстии, неимуще печали о спасении нашем. Велико сие мним точию, отрещися мира словом, делом же ни мало, не боящеся ниже будущия муки, ниже страшного часа смертного, ниже сего, яко помале умрети имамы, якоже отцы наша и братия, и предстати имамы нелицеприятному судищу Христову и слово воздати должни есмы о нашем житии: о делех и словесех и о помышлениих. Воистинну страшен и немилостив суд прияти нерадивым и ленивым! Аще бо праведник едва спасается, нерадивый же и грешник где явится? Сего ради поне отныне попечемся о Евангельских заповедех и Апостольских и Отеческих писаниих и, еже в уставе о житии монашеском, написанных преданиих, по свидетельству Божественных Писаний, еже есть чин и устав от недостоинства нашего написанный, вашей же любви о Христе Бозе на вечное хранение врученный, и вам и всем купно, иже во святей обители сей отцем и братиям, сие присно желаем и всеусердно молим, еже то предание восприяти и за благо хранити». При Первоначальнике же иеросхимонахе Иоанне окончены им самим с братиею в 1711 году подземные в горе пещеры. Они начаты были еще в 1682 году отшельниками Феодосием и Герасимом. В разных местах по ним устроены земляные келлии, в кои удалялись желавшие более строгого уединения и подвигов иноческих монашествующие, которые, для общего славословия Богу собирались в устроенную в пещерах церковь во имя Всех Киево-Печерских Чудотворцев, освященную в том же 1711 году по усердному желанию и при пособии Царственных благодетельниц сей обители – Благоверных Царевен и Великих Княжен Марии и Феодосии Алексеевн, принесших обители Саровской, в числе других даров, и, великое сокровище, – частицы честных мощей Святых Киево-Печерских Чудотворцев, хранящиеся и поныне под святым престолом в сей пещерной церкви.

Преемник первоначальника, один из ближайших учеников его, второй строитель иеромонах Дорофей, в мире Димитрий, избранный самим Иоанном 1731 года, Строителем был 17 лет. Родом был из Кадомского уезда, звания церковнослужительского, 1705 года пришел он в пустыню к первоначальнику Иоанну, а в 1708-м пострижен в монашество; был у него в послушании, яко истинный ученик его, и во всех его трудах и скорбях соучастник; подражая примеру учителя, он был для всех образом смирения и трудов иноческих; ходил на общие послушания, – как то: сенные покосы, рыбные ловли. Ибо по уставу общежития, братия вся, кроме немощных и престарелых, выходили вместе на труды и сам попечительный, смиренный пастырь их душ и отец с ними. Вся жизнь его обогащена была трогательными примерами терпения, милосердия, благочестия; ревность к славе Божией, пламенная любовь его к Богу были постоянным достоянием благочестивой души его. Для большого союза братолюбия и для единообразного во всем порядка строго исполнял между братиею чин общежительства по уставу Афонской горы, преданный учителем. Не было в братии друг пред другом ни зависти, ни лести, ни раздора, ни рвения; а сохранялось удивительное с кротостью согласие, единодушие. Братия поручали ему свои души, он, как чадолюбивый и попечительный отец, имел неусыпное попечение о спасении их, отечески врачевал уязвленную от врага душу; попечительное, сердобольное, и мирное каждое слово его наставления направлено было к тому, чтобы поселить в братии мир, смирение, непамятозлобие, прощение обид, взаимное вспомоществование, признание своих слабостей, обуздание гордости и самолюбия, не мстительность, совершенную любовь до самоотвержения. Сей назидательный наставник был сам величайшим образцом, всех добродетелей, которым учил; своим благоразумием, твердостью характера, бескорыстием и примерною жизнью утверждал между ними общежития порядок, трудолюбие, послушание и братолюбие. Слух о святой его жизни более и более собирал к нему искавших жития безмолвного. Он проводил дни в непрестанной молитве; беседовал с приходившими братьями о предстоявших им подвигах, молился за них; никогда он не отягощался трудами постоянного попечения о назидании братии и не оставлял пользовать мудрыми советами добродетельных иноков до самой своей кончины. Посему все оказывали ему, по духу Евангельскому, беспрекословное послушание, нелицемерное и сыновнее почтение. Таким образом, все славили Бога жизнью и, под руководством своего опытного в духовных подвигах старца, созидали спасение душевное. Наставления опытного старца Димитрия так были мудры и полезны, что не только сохранились в сердцах его современников, но и до ныне повторяются в устах братии для взаимного назидания. Вот некоторые из его наставлений: «Подобает бо нам повсечастное терпение имети, и егда приидут на нас скорби и напасти, подобает нам поминати на всяк час прежде нас бывших человек святых, как они всю жизнь свою в скорбех и напастех и бедах, в страдании течение скончаша, сего ради прияша от Бога радость неисповедимую и неизглаголанную в царствии небесном и такову радость, ея же око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыде, юже уготова Бог любящим Его». аще не претерпит искушения человек, не приимет дарования и венца от Бога. Терпение бо человеку спасение; леность же и слабость, и покой (праздность) – погибель; покой бо делает телу леность и слабость, и нерадение о душе. Покой и суетное попечение губит спасительное время. Ничтоже тако досаждает бесом и опаляет их, яко молитва Иисусова; зело бо страшна бесом молитва Иисусова». «Блюдися с великим опасением; ибо посреди страстей и сетей ходиши: на всяк час всюду страсти обстоят, всюду сети бесов простерты. Яко же воздух проникает повсюду и земля вся исполнена страстей и сетей». «Добро есть воздержание, и сего ради велика есть сия добродетель – воздержание; понеже мати всем добродетелям. Аще удержим чрево свое от пресыщения, братие, внидем в царствие небесное; воздержание бо есть греха убиение и страстей отчуждение, жизни духовныя начало и вечных благ ходатай. Объядение, несумненно, есть, тягость, а от тягости дремание и сон и леность; а от сна и лености вход страстем. Того ради должни есмы мужатися от сна и лености, – и укрепит нас Господь Бог. От лености происходит разслабление умных чувств и их изнеможение: погружаясь в дремание, сон и тягость, душа ленивая дает вход всем злым помыслам; и от помыслов нечистых бывает оскудение благодати и добрых дел. Молитвою ум очищается и светлеет и просвещенным делается». «Нерадивому и не пекущемуся о душе своей невозможно врага и страсти победити и в совершение приити, духовно жити и спастися и Богу угодити. В праздности живущие и поработившиеся плоти своей и наполняющии утробу – царицу всем страстем, царствия Божия наследити не могут. Сего бо ради Святии в скорбех и болезнех, во алчбе и жажде и в нищете пожили». «Паче же не можешь освободитися дремания и сна многого и лености и тягости и иных страстей, работая царице страстей чреву и утробе, и ядущи и пиющи до пресыщения. Не преуспеет в жизни по Бозе тот, кто раб злых страстей. Подобает нам усердно молитися, да не покрыет страстный мрак наши умныя очи». В Саровской обители, при строителе Димитрие окончательно утвердился устав, о панагии принятый первоначальником Иоанном согласно с чиноположением древних обителей. По отпусте божественной Литургии хождение из церкви в трапезу и ныне, как тогда, ежедневно бывает всей братии вместе. Просфора пречистая во время Литургии поставляется на блюде, несколько возвышенном, подобном дискосу, на горнем месте, за престолом и по окончании Литургии иеромонах берет ее и несет впереди Настоятеля. За ними же братия идут чинно по два, все в мантиях и поют Псалом 144-й: «Вознесу Тя Боже мой». Кончивши Псалом, начинают молитвы трапезы: Отче наш. Слава. И ныне. Господи помилуй. Трижды. Благослови. Настоятель глаголет: Христе Боже! Благослови ястие и питие рабом Твоим, яко Свят еси всегда, ныне и присно, и во веки веков. Потом Настоятель от принесенной просфоры отделяет две части, полагает на блюдо и разрезает на мелкие частицы, которые и обносят сидящей уже за столом всей братии для вкушения. Часть, от которой вкушали братия, была отделена во имя Христово, а другая, отделенная в честь Божией Матери, полагается в панагиаре, на приготовленном для сего месте, и по окончании трапезы совершают возвышение панагии, по чину, установленному в Следованной Псалтири. Братия в продолжении трапезы сохраняют глубокое молчание, посреди трапезы чтется иноком на аналое книга житий Святых, или толкования на Евангелие и Апостол, или поучения Св. Отец. Из кушаньев обыкновенно подают четыре перемены, а в посты по три. По окончании трапезы Настоятель ударяет в колокольчик три раза. Вставши из-за стола чередный иеромонах глаголет: «Молитвами Святых Отец наших Господи Иисусе Христе, Боже наш помилуй нас». Клиросный: аминь, и начинает: «Благословен Бог, милуяй и питаяй и проч. Слава и ныне. Господи помилуй. Трижды. Благослови, иеродиакон, назначенный для возвышения панагии, положив поклон, говорит сие: «благословите мя Отцы святии и простите ми грешному». Настоятель, а за отсутствием его старший из братии, ответствует: «Бог простит ти и помилует тя». Иеродиакон, взяв мало коснувшись перстами рук часть просфоры, возвышает немного ее над панагиаром, на котором она положена была, и вознося над изображение Пресвятой Троицы говорит в слух: «велико имя, иеромонах: Святыя Троицы!» Иеродиакон, перенося часть просфоры над изображение Богоматери, знаменуя крестовидно говорит: «Пресвятая Богородица, помогай нам». Иеромонах: «Тоя молитвами Боже помилуй и спаси нас». И посем поют: «Блажим Тя вси роди», и «Достойно есть яко воистину». Иеродиакон держит панагиар, чередный иеромонах раздробляет на части просфору и по окончании глаголет: во многия молитвы Пречистыя Владычицы нашея Богородицы; после сего вкушает часть сей просфоры Игумен и потом иеродиакон обносит всей братии, и расходятся на труды своего послушания. Для чего установлено возношение Панагии? По Воскресении Христовом, Апостолы находясь все вместе на трапезе своей оставляли праздное место, на нем полагали укрух хлеба, от которого вкушали во имя Христово. По трапезе же с молитвою и благодарением тот укрух хлебный, который в Господню отделен часть, возвышали, говоря: слава Тебе, Боже наш, слава Тебе. Слава Отцу и Сыну и Святому, Духу. И вместо: «Велико имя», «Христос Воскресе», до вознесения, а с того времени: «Велико имя Святыя Троицы Господи Иисусе Христе, помогай нам». Все это так и совершалось. Так делали сие они, на всех местах своего пребывания, даже до Успения Богородицы. В третий же день по Ее успении, также по трапезе вставши, укрух хлеба, отложенный во имя Христово, по обычаю начали возвышать; и только что сказали: «Велико имя»; вдруг усопшая и по успении живая, на облаках с светловидными Ангелами, предстоящими Ей, является в воздухе и говорит: «радуйтеся! я с вами во все дни». Ученики же удивившись такому чуду, вместо – «Господи Иисусе Христе», «Пресвятая Богородице помогай нам», воззвали. Потом пошли к гробу, и, не найдя, в нём Пресвятого Ее тела, уверились несомненно, что Она тридневно, как Сын Ее, из мертвых воскресшая, на Небо переселилась и со Христом царствует во веки веков. По звуку вечернего благовеста, братия собираются к вечерней молитве. Кроме занятых послушанием, все приходят на службу, которая каждодневно совершается тихо, благоговейно, в точности по чину первоначальника Иоанна и по церковному уставу. По вся дни правится вечерня с каноном Божией Матери из Октоиха, также прочитывается канон и Святому. По повечерии, не выходя из церкви, братия слушают и вечернее правило с тремя канонами: Сладчайшему Иисусу, Пресвятой Богородице с Акафистом и Ангелу хранителю. После оного собираются в общую трапезу по звону колокола. После вечерней трапезы спустя час ударяют в колокол к келейному правилу, и участвуют все во общем келейном правиле. Сие правило в некоторых обителях каждый инок совершает у себя келейно; но здесь по строгости Саровского устава все братия обязаны исполнять его вкупе. Оно состоит из многочисленных земных поклонов, из совершения тайной молитвы или безмолвной, из чтения помянника и молитв на сон грядущим. Все братия собираются в церковь, а монашествующие для удобства земных поклонов надевают короткие мантии по пояс. Умилительна бывает для сердца сия вечерняя молитвенная тишина, прерываемая не спешным возгласом: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас». Это действительно есть искренний вопль души к своему Искупителю: «из глубины воззвах Тебе, Господи!» Очень трогательно представляется глубокое молчание, прерывающее по временам поклоны и чтение молитвенное. Всякой брат творит в уме своем тогда безмолвную молитву, с глубоким чувством умиления взывая о помиловании к своему Господу: Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мл грешного! Это есть великое благо для души, когда она погружается внутрь себя, отвлекая себя от мира и приближаясь к Богу. Умилительно видеть благоговейное исполнение братиею сего правила: для душ благоговейных предлагается здесь изъяснение, как сие правило совершается в обители Саровской, от первых лет ее существования и до наших дней: Чередный иеромонах начинает посреди церкви: Боже, очисти мя грешного, и помилуй мя. Поклон земной. Создавый мя Господи, помилуй мя. Покл. Без числа согреших Господи, прости мя. Покл. Боже милостив буди мне грешному. Покл. Боже прости беззакония моя и согрешения. Покл. Пресвятая Владычице моя Богородице, помилуй и спаси мя, и помолися о мне грешнем ко Господу Богу и помози ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Непобедимая и непостижимая и Божественная сила Честного и Животворящего Креста Господня не остави мене грешного, уповающего на Тя. Покл. Вся небесныя Силы: Святии Ангели, Архангели, Херувими и Серафими, помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем ко Господу Богу, и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея, и в будущем веце. Покл. Ангеле Христов, хранителю мой Святый, помилуй мя и помолися о мне грешнем ко Господу Богу, и помози ми ныне в жизни сей, и во исход души моея, и в будущем веце. Покл. Святый Великий Иоанне пророче, предтече, крестителю Господень, помилуй мя и помолися о мне грешнем ко Господу Богу, и помози ми ныне в жизни сей, и во исход души моея, и в будущем веце. Покл. Святии велицыи трие Святителие: Василие Великий, Григорие Богослове и Иоанне Златоусте, помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем ко Господу Богу и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Святителие Христовы: Николае Чудотворче и Кирилле Иерусалимский помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем ко Господу Богу, и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Преподобнии Отцы: Антоние и Феодосие и вси Киево-Печерские Чудотворцы, помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем ко Господу Богу, и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Преподобнии Отцы: Зосимо и Савватие Соловецкие Чудотворцы, помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем ко Господу Богу, и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Святый мучениче Иоанне воине, помилуй мя и помолися о мне грешнем ко Господу Богу, и помози ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Святый Славный Апостоле Иакове Алфеове и прочии Святии Славнии Апостоли, Пророцы и Мученицы, Святителие, Преподобнии и Праведнии и вси Святии, помилуйте мя и помолитеся о мне грешнем, ко Господу Богу, и помозите ми ныне в жизни сей, и во исход души моея и в будущем веце. Покл. Посем иеромонах говорит: Господи, или словом, или делом, или помышлением согреших во всей жизни моей, помилуй мя и прости мя, милости Твоея ради. Потом чтутся молитвы. ПЕРВАЯ МОЛИТВА, СВЯТОГО МАКАРИЯ: «Боже очисти мя грешнаго, яко неколиже сотворих благое пред Тобою, но избави мя от лукаваго», и проч. ВТОРАЯ МОЛИТВА, СВЯТОГО ИСААКА СИРИНА: «Господи Иисусе Христе Боже мой, посещаяй тварь Свою! Тебе явлены страсти моя, и немощь естества моего, и крепость супостата моего. Ты Сам Владыко покрый мя от злобы его», и проч. ТРЕТЬЯ МОЛИТВА, СВЯТОГО СТЕФАНА ФИВЕЙСКОГО: «Владыко Господи Иисусе Христе Боже мой, Ты помощник ми буди, в руку Твоею аз; да не оста-виши мене согрешити», и проч. ЧЕТВЕРТАЯ МОЛИТВА, СВЯТОГО ИОАННА ЗЛАТОУСТОГО: «Господи, аще хощу, аще не хощу, спаси мя: Понеже бо аз, яко кал любовещный, греховную скверну желаю: но Ты, яко Благ и Всесилен, можеши ми возбранити», и проч. ПЯТАЯ МОЛИТВА, ТОГО ЖЕ СВЯТОГО: «Владыко, помилуй мя благости Твоея ради, и не остави мене заблудити от Твоея воли, и не отвержи убогия молитвы моея от Твоего лица, но услыши Господи глас молитвы моея», и проч. МОЛИТВА КО ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЕ: «Пресвятая Владычице моя Богородице, Святыми Твоими и всесильными мольбами отжени от Мене смиреннаго и окаяннаго раба Твоего уныние, забвение», и проч. Посем говорит: «Боже очисти мя грешнаго и помилуй мя.» Покл. Создавый мя Господи, помилуй мя. Покл. Без числа согреших, Господи прости мя. Покл. Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, благослови, и освяти, и сохрани мя силою живоносного креста Твоего. После сего начинает иеромонах: Благословен Бог наш. Чтец же, став посреди церкви, говорит: Аминь. Слава Тебе Боже наш, слава Тебе. Царю небесный. Трисвятое. По Отче наш. Господи помилуй 12. Слава. И ныне. Приидите поклонимся 3. За сим Псалом 50. Помилуй мя Боже, и Верую во единаго Бога Отца Вседержителя. И начинает полагать 30 земных поклонов, говоря на каждый поклон Иисусову молитву: Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. По совершении же 30-ти поклонов, говорит сто молитв умственных: Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешнаго. Все сии молитвы произносит мысленно, исключая трех начальных, которые сказывает вслух. Братия в это время все безмолвствуют, творят молитву тихо, умом; чтец перебирает в руках лествицу. Окончивши же последнюю молитву, начинает говорить вслух: Слава. И ныне. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе Боже 3. Господи помилуй 3. Слава. И ныне. И опять начинает полагать 30 земных поклонов, произнося на каждый поклон молитву: Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. И, по скончании поклонов, творит умом сто молитв безмолвных: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. Потом. Слава. И ныне. Аллилуиа 3. Господи помилуй 3. Слава. И ныне. И за сим полагает 20 земных поклонов с той же Иисусовою молитвою на каждый поклон. Вслед за сим творит сто молитв Иисусовых, умом. Слава. И ныне, Аллилуиа 3. Господи помилуй 3. Слава. И ныне. И полагает еще 20 земных поклонов, по вышеизображенному, произнося на каждый поклон Иисусову молитву: Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. Наконец творит сто молитв безмолвных Пресвятой Богородице: Владычице моя Пресвятая Богородице спаси мя грешнаго. Посем. Слава. И ныне. Аллилуиа 3. Господи помилуй 3. Слава. И ныне. И пять раз произносит приветствие к Богородице: Богородице Дево радуйся, благодатная Марие, и проч. Покл. После сего бывает чтение из книги Свят. Ефрема Сирина. После сего чтения начинает чтец: Достойяо есть. Трисвятое. По Отче наш, Тропари: Помилуй нас Господи, помилуй нас, всякаго бо ответа недоумеюще, и проч. Господи помилуй 40. И молитву сию: Иже на всякое время, и на всякий час, на небеси и на земли покланяемый и славимый Христе Боже, и проч. Господи помилуй 3. Слава. И ныне. Честнейшую Херувим. Именем Господним благослови отче, Молитвами Святых Отец наших. МОЛИТВА КО ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЕ ВЕЧЕРНЯЯ. «Нескверная, неблазная, нетленная, пречистая, Чистая Дево, Богоневесто Владычице, яже Бога Слова человеком преславным рождеством соединившая», и проч. МОЛИТВА КО ГОСПОДУ НАШЕМУ VIСУСУ ХРИСТУ. «И даждь нам Владыко, на сон грядущим, покой тела и души, и сохрани нас от мрачнаго сна греховнаго», и проч. За сим читается Помянник, находящийся в Следованной Псалтири; в конце котораго повторяется сие трижды: Подаждь Господи оставление грехов всем прежде отшедшим в вере и надежде воскресения, отцем, братиям и сестрам нашим, и сотвори им вечную память. После сего чтется молитва Св. Макария Великого, к Богу Отцу. «Боже вечный и Царю всякаго создания, сподобивый мя даже в час сей достигнути, прости ми грехи, яже сотворих в сий день, делом, словом и помышлением», и проч. МОЛИТВА КО ГОСПОДУ НАШЕМУ VIСУСУ ХРИСТУ, СВ. АНТИОХА. «Вседержителю Слово Отчее, Сам совершен сый Иисусе Христе, многаго ради милосердия Твоего никогда же отлучайся мене раба Твоего, но всегда во мне почивай», и проч. МОЛИТВА КО ПРЕСВЯТОМУ ДУХУ. «Господи, Царю небесный, Утешителю Душе истинный, умилосердися и помилуй мя грешнаго раба Твоего, и отпусти ми недостойному и прости вся, елика Ти согреших днесь», и проч. МОЛИТВА КО ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЕ. «Благаго Царя Благая Мати Пречистая и благословенная Богородице Марие, милость Сына Твоего и Бога нашего излей на страстную мою душу», и проч. МОЛИТВА КО АНГЕЛУ. «Ангеле Христов, хранителю мой Святый и покровителю души и тела, вся ми прости», и проч. «Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых», и проч. «Преславная Присно Дево, Мати Христа Бога, принеси нашу молитву Сыну Твоему и Богу нашему, да спасет Тобою души наша». «Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим». «Богородице Дево, не презри мене грешнаго, требующа Твоея помощи и Твоего заступления; на Тя 6о упова душа моя, и помилуй мя». Посем молитва Святаго Иоанникия Великого. «Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый: Троице Святая, слава Тебе». Наконец иеромонах делает малый отпуст: «Помолимся о Благочестивейшем, Самодержавнейшем Великом Государе нашем Александре Александровиче всея России», и проч. По окончании всего правила Игумен выходит на средину церкви, и вся братия приближается к нему. Обратившись лицом к братии, Игумен говорит: благословите меня отцы святии и братия, и простите мне грешному, елика согреших во вся дни живота моего, в сей день и час; без числа согреших: душою, телом, словом, делом и помышлением, осуждением и всеми моими чувствами. От лица всей братии один из старших иеромонахов, отвечает: Бог тя простит, честный отче. Благослови нас честный отче и прости нас грешных, елико согрешихом во вся дни живота нашего, в сей день и час; без числа согрешихом: душою, телом, словом, делом и помышлением, осуждением и всеми нашими чувствами. И вся братия со смирением покланяются Игумену. Игумен говорит: Благодатию Своею Бог да простит и помилует всех нас, и кланяется братии, и все соответствуют ему тем же поклоном, потом подходят к Игумену и принимают от него благословение, таким образом простившись с молитвою расходятся по келлиям. Поклоны творятся земные во весь год, кроме праздников. Когда бывает всенощное бдение, тогда бывают поклоны поясные, также во всю Пятидесятницу от великого четвертка и до отдания праздника Пятидесятницы, во святые дни от праздника Рождества Христова и до отдания Святаго Богоявления, поклоны поясные. Инокам и всем подвизающимся в обители Саровской, когда они идут во храм к церковной службе издревле заповедуется соблюдать следующее. Исходя из келлии должно читать: Все упование мое на Тя возлагаю Мати Божия, сохрани мя покровом Твоим. Поклон. Потом: Достойно есть, и проч. до конца. Поклон. Слава. И ныне. Господи помилуй 3. И отпуст: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистыя Твоея Матере, силою, честнаго и животворящаго Креста, предстательства честных небесных Сил безплотных, и Святаго Ангела хранителя моего, Святых славных и всехвальных Апостол, Святых славных добропобедных Мучеников, Преподобных и Богоносных Отец наших и всех Святых, помилуй и спаси мя грешнаго. Поклон. Посем, три поклона с молитвою: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. В церковь же пришед и став на обычном месте, надлежит глаголать в себе: Боже очисти мя грешнаго и помилуй мя. Покл. Создавый мя Господи, и помилуй мя. Покл. Без числа согреших Господи прости мя. Покл. Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим. Покл. Достойно есть, и Честнейшую. Покл. Слава. И ныне. Господи помилуй 3. И отпуст вышеписанный. Посем поклоняся по обычаю и испрося прощение у предстоящих, подобает стоять с благоговением и страхом Божиим, со всяким молчанием и умилением; слушать пения и чтения со вниманием, не озираясь вспять, семо и овамо – по сторонам; разглагольствия ни с кем не имети и до совершеннаго отпуска из церкви без великия нужды не исходить. По отпусте службы тоже должно читать что пришед в церковь, с таковыми же поклонами и отпустом. Потом с поясными поклонами надлежит присовокупить и сие: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго 12. Владычице моя, Пресвятая Богородице спаси мя грешнаго 3. Святый Ангеле Божий, хранителю мой, моли Бога о мне грешним 1. Спаси Господи и помилуй отца нашего Игумена (имрек) со всею о Христе братиею 3. Спаси Господи и помилуй отца моего духовнаго (имрек) 1. Спаси Господи и помилуй благотворящия, милующия и питающия нас 3. Упокой Господи души усопших раб Твоих отец и братий святыя обители, сея 12. А когда скончается кто из братий, за преставльшагося 40 дней по 12 поклонов полагать после всякой службы, глаголя в себе: упокой Господи душу усопшаго раба Твоего (имрек). Посем за родителей своих и за кого кто изволит, и тако все отходят в келлии свои с молчанием. В церкви, при строгом во всем благочинии, от времен первоначальника Иоанна и его преемника Димитрия всегда наблюдается, чтобы служение и чтение было не спешно: от сего в праздники со всенощным бдением вседневное служение продолжается в сложности более десяти часов. По установлению от времен первоначальника, монашествующие приходя в церковь стоят в мантиях, каждый на своем приличном месте. Достойный преемник первоначальника, желая упрочить все предположения и учреждения своего любимого наставника, строго наблюдал, чтобы в церкви Божией все было благообразно и по чину монашескому. Самое установление ходить в церковь всем и постоянно в мантиях имело свои благотворные следствия: единство одеяния служащего отличительным знаком чина монашеского, напоминало братиям, что у них, если и во всей жизни должно быть единодушие, выражающееся в смирении, послушании, обуздании помыслов, то тем более в храме Божием они должны единым сердцем, единым чувством благоговения славить всечестное Имя Божие и одеждою нищеты и смирения охранять душу от рассеяния и превозношения. В скорбях душевных и в унынии имеющие особенную какую духовную нужду во всякое время приходили для уврачевания души к нему и настоятель, как истинный отец их, оказывая отеческую любовь, принимал их, утешал и укреплял, давал наставления оберегаться всяких греховных страстей, кои воюют на душу, потому что кто друг миру, тот враг Богу бывает. Пожелав провести в обители остаток дней своих в молитвенном покое, довольно потрудившийся и сделавшийся примером добродетели для братии избрав с согласия братии на место свое в строители сей обители иеромонаха Филарета, сей благочестивый муж принял схиму, и переименован Димитрием. Краткое время он пожил в покое и преподав всем целования мира, предал праведную душу свою в руце Божии 1746 года октября 4 дня. Житие его было 68 лет. При нем построена соборная церковь Успения Пресвятой Богородицы – каменная, которая начата 1736 года при первоначальнике иеросхимонахе Иоанне, освящена Преосвященным Димитрием, Епископом Ниже-городским 1744 года августа 25 дня, а после обращена в алтарь по построении в 1777 году другой большой церкви с особыми приделами по сторонам во имя преподобных отец Антония и Феодосия Киево-Печерских Чудотворцев. 1745 года построена каменная больница для престарелых и немощных братий, и при ней церковь Преподобных Отец Зосимы и Савватия, Соловецких Чудотворцев, которая освящена 1746 года. В сей церкви совершается каждодневно ранняя Литургия для поминовения всех вообще благотворителей Обители.

Строитель иеромонах Филарет, родом из дворян Смоленской губернии, был муж достойный уважения, полезный деятель для обители; ревностно пекся о монастыре, и успел в короткое время своего управления отразить неправильные притязания соседних помещиков. При его ходатайстве и содействии, тогда вотчинною коллегией определено и размежевать лесные участки обители от смежных владельцев, для чего отправлен был землемер, который земли, принадлежащие обители, действительно отмежевал, в натуре в 1747 году, окончательное же утверждение сего межевания и выдача планов последовали уже при прием-нике о. Филарета в 1749 году. Таким образом, Филарет навсегда упрочил благосостояние обители, отклонив от нее, иногда могущие произойти вред. Филарет был строителем два года, устроив пустыню окончанием межевания, оставил Настоятельство, желая препроводить остаток дней своих в безмолвии. Пожив же малое время в спокойствии, вскоре по убеждению Епархиального Архиерея взят в Архиерейский дом, а потом произведен в Архимандрита в Шартомский Николаевский монастырь, где и скончался. При Филарете построена в Саровской Пустыни каменная теплая церковь Пресвятой Богородицы, Живоносного Ее Источника, вместо первой деревянной.

Преемник Филарета иеромонах Маркелл, родом из города Ярославля, сын диакона, пострижен в монашество в Дерновской пустыне и в оной рукоположен во иеромонахи преосвященным Димитрием Епископом Нижегородским и Алатырским. Желая жития более уединенного, в 1746 году по благословению того же преосвященного Димитрия перешел в Саровскую пустынь; в 1749 году, с общего согласия братии, избран был строителем и, проходя оную должность не более двух лет, в 1751 году указом Суздальской духовной Консистории, переведен в настоятеля Салалейской пустыни, в которой и покончил жизнь свою в глубокой старости.

Пятый Строитель Исаакий, сын благочестивого иерея именем Прокопия, в Саровскую пустынь отдан был отцом своим еще в отроческих летах. Сам отец его водворился вместе с ним. Оба ревнуя великим образцам подвижничества, явили себя достойными быть примером для других; пострижены в монашество вторым Строителем, Дорофеем. С 1751 года Исаакий, семь лет управлявший обителью, произведен в Козловский Троицкий Монастырь в Архимандрита; отсюда переведен в Нижеломовский Казанский Монастырь; скончался же и погребен в Сканской Пустыне. В бытность его в Сарове освящены две церкви: первая во имя Пресвятой Богородицы Живоносного Ее Источника, в 1754 году августа 18 дня; вторая под горою за монастырем у входа в пещеры, на источнике, во имя Святого Иоанна Предтечи, в 1752 году сент. 13 дня.

Шестой Строитель Саровской пустыни иеромонах Ефрем. При первоначальнике Саровской пустыни, иеросхимонахе Иоанне, Строитель иеромонах Ефрем особенно замечателен был своею строгою монашескою жизнью, терпением и твердостью во искушениях, и незыблемою надеждою на Промысл Божий. Этот старец, Настоятель Ефрем, был уроженец города Тулы, из звания купеческого. Прежнее мирское имя его было Евдоким Андреев Короткой. Девятнадцати лет от роду он оставил мирскую жизнь единственно из любви к Богу, и принял монашеский образ 1712 года ноября 30 дня в одной пустыне Московской губернии, которая прежде называлась Марчуго. А потом, по благословению блюстителя Патриаршего престола, Преосвященного Стефана, Митрополита Рязанского, 1716 года марта 16 дня, посвящен в иеромонаха в Москве Иоакимом, Епископом Астраханским, с назначением в Гороховский Знаменский монастырь, что на Красной Гриве. В Саровскую пустынь, по его желанию и по прошению Первоначальника Иоанна, переведен указом Духовной Дикастерии 1727 года января 16 дня. Иеромонах Ефрем сначала служил Саровской пустыни благим примером своей жизни. Он пришел туда с твердым намерением все терпеть на одном месте, куда призван Богом, послушание проходить усердно и со смирением, любить нищету и нестяжание как многоценное сокровище. Для Первоначальника он был твердою подпорою и помощником в делах внешних и духовных. Беспрекословно послушный он употребляем был на разные посылки по общим нуждам. Особенно же по церковной службе, был точно живое правило и устав для братствующих; ибо он имел от природы дар искусно петь и читать, и находясь всегда при церковных службах имел наблюдение о чинном и неспешном чтении и пении: любил повторять слова Апостола (Колосс. 3, 16): во псалмех, и пениих и песнех духовных воспевающе и поюще в сердцах ваших Господеви. «Когда мы, говорил, скорочтением воздух будем наполнять, не успевая вникать в разум Божественного Писания; то как душа может умилиться и приидти в чувство, не понимая читаемого? Сила Священного Писания, нами понимаемая, бывает нам во спасение.» Его собственною рукою написаны полууставом нотные столпового пения ирмологии, обиходы и стихиры праздничные, разные канонники, псалтирь с канонами, и правило келейное, которые и по днесь в обители хранятся. Во все свободное время, оставшееся от молитвенного правила, он упражнялся уединенно в чтении душеполезных книг. Но сколь ни благочестив и сколь ни благопотребен был для обители старец Ефрем, однако горькая участь постигла его: Праведный муж подпал не малой напасти и скорби. Ибо и благочестно живущим случаются немалые искушения и скорби по попущению Божию, да светлее явится их добродетель. Он, по ложно взведенной на него вине, был взят в тайную канцелярию, вместе с первоначальником иеросхимонахом Иоанном и другими, лишен сана своего и 1738 года сослан и находился в тяжком заточении в Орской крепости, исполняя при церкви пономарскую должность; пробыл 16 лет, без ропота на свою участь, в терпении и благодарной преданности Промыслу Вышняго. Впрочем добродетели и благочестие его оправдали, сделав в последствии известною его невинность. В 1755 году июня 5 дня указом Святейшего Синода страдалец Ефрем, после долгого заточения, из крепости Орской освобожден и возвращен паки в Саровскую пустынь в прежнем своем сане. А 1758 года общим согласием всего братства избран и утвержден указом Епархиального начальства в Строителя Саровской пустыни, каковую должность и исправлял уже до самой глубокой старости. Незлобивый сей старец с самого поступления своего в обитель соблюдал крайнее нестяжание и смиренномудрие во всем. Опытным взором проникал все духовные нужды братии и его усердие славословить Пресвятое имя Господа сил продлилось во всю его жизнь. Наполненный сам умиления и благоговения, он поставлял себе за первый долг наблюдать со всею пристойною строгостью, чтоб в церкви чтение и пение отправлялось благочинно и благоговейно; и без его присутствия никогда не начиналась никакая церковная служба. К ближним он был весьма милостив и сострадателен. Во все время своего настоятельства бедным помогал в нуждах, и наиболее изъявил сострадания к алчущим во время общего глада, бывшего в 1775 году. В это несчастное время многие питались древесною корою, смешивали с хлебом гнилое дерево и дубовые желуди, и старец, проникнутый чувством сострадания к бедствующим, приказал всех приходящих в обитель алчущих питать, что и продолжалось семь месяцев: ежедневно по нескольку сот, а иногда и по тысяче человек и более насыщались с довольством. А любовь к нищим в сердце милосердого Ефрема восходила до степени самоотвержения. Некоторые из братии начали было на него втайне роптать, опасаясь недостатка в хлебе для самих себя. Услышав ропот некоторых и опасение, как бы не оскудела обитель. Старец созвал старейшую братию, предложил им настоящие всеобщие в народе нужды и с глубоким вздохом сказал: «не знаю, как вы, а я расположился, доколе Богу будет угодно за наши грехи продолжать глад, лучше страдать со всем народом, нежели оставить его гибнуть от глада. Какая нам польза пережить подобных нам людей? Из них, может быть, некоторые до сего бедственного времени и сами нас питали своими даяниями». И приказал кормить народ по-прежнему, присовокупив, что в пище недостатка не будет и действительно, спустя несколько дней, прибыл в обитель обоз с хлебом, возов около 50-ти. По сказанию извозчиков, какой-то неизвестный нанял их, и насыпая хлеба, заплатил за извоз и приказал отвезти в Саровскую пустынь. Отпечаток внутреннего состояния души его – тихое и миролюбивое со всеми его обращение заставляло всех уважать и любить его. Всегда он готов был подать добрый совет братиям, требовавшим духовной помощи. Как строгий подвижник, в себе представлявший примеры добродетелей, мудрыми советами и убеждениями, с глубокими вздохами назидал братию и побуждал крепко блюсти чистоту душевную и телесную, прилежать неослабно к посту и молитве. Старцы многолетними сединами цветущие, добродетелями украшенные, к нему были привязаны духом любви по Бозе, как к смиренномудрому наставнику; предложения благочестивого наставника с радостью и усердием тщились исполнить. Почему многие из братии считали себя блаженными, что находятся в послушании такого отца, и слышать наставления своего начальника – Старца в обители, и с неослабным усердием следовали его правилам, с любовью были преданы подвигам благочестия. Благодать Божия словом Старца Ефрема так умягчала души, что следовавшие его внушениям забывали всякое земное помышление. В благообразном лице его выражала утешительная радость. Как опытный в духовной жизни наставник, Старец Ефрем снискал себе глубокое уважение и в отдаленных от обители краях; слух о его святой добродетельной жизни достиг Святителя Тихона, Епископа Задонского. Святитель Задонский к Старцу Ефрему питал столь искреннюю любовь и такое глубокое уважение, что имел с ним духовную переписку. Вот что писал благочестивый Святитель старцу строителю и братии:

Пречестный Отец Строитель и прочая о Христе любезная братия! За писание ваше, которое я получил чрез отца Пахомия, брата вашего и моего (которого вам рекомендую, яко честна и ищуща спасения) много благодарю. Прошу и впредь не оставлять. – А паче во святых молитвах прошу со смирением не оставить меня бедного, яко грешна суща. Вас же всех Господь наш милосердый и Промышлитель о грешниках, к Нему прибегающих с покаянием, да помилует Своею благодатию. Спаситеся любезная братия, спаситеся о Христе, Которого милости и благодати вас поручая, остаюсь Февр. 15 дня 1761 года Воронеж Ваш слуга и брат недостойный Епископ Тихон

***

Преподобнейшии Отцы, Отец Строитель, и прочая о Христе братия! За писание ваше благодарствую: что же изволите в письме мне приписывать, того я ей недостоин. А и люди откуда предприяли мене хвалить пред вами, я не знаю. Понеже я им ничего достойного, что до пастырского дела надлежит, не показал. А прошу о мне недостойном по Христианской любви к общему нашему милосердому Богу сотворить молитву и ныне и по смерти моей, да помилован буду Его благодатию. Вас же Тойжде Отец щедрот да сохранит от всех козней вражиих. Апреля 14 дня, 1765 года Воронеж. Ваш слуга и брат недостойнейший Епископ Воронежский Тихон.

***

Братия о Христе любезнейшая! Чувствуя приятство и любовь вашу ко мне, не могу и сам не соответствовать темжде вам. При сем и прошу мене по своей любви не оставлять в молитвах. Вы же потрудитеся, работайте, подвизайтеся. Трудящимся Бог да поможет Своею благодатию. А я как был, так и есмь Воронеж, Марта 16 дня 1766 года. Ваш любитель Н. Епископ Тихон

***

Преподобный Отец Строитель Саровской пустыни, иеромонах Ефрем! Божие и моего смирения на тебе и на всей о Христе братии вашей да будет благословение завсегда! Писание ваше я с почтением и любовию получил от честного отца иеродиакона Афанасия, вашея обители, благодарю вас за оное, прошу и впредь не оставлять. Также и в молитвах ваших святых мене грешника и родителя моего Иакова и родительницу Агафию усопших помянуть, за что вам Господь Бог воздаст, а я с доброжелательством моим пребыть имею завсегда июня 4 дня, 1768 года Воронеж. Вашего Преподобия усердный Брат и Богомолец Тихон Епископ Воронежский и Елецкий, бывший Севский и Брянский.

***

Преподобный Отец Строитель Ефрем! Возлюбленный о Христе отец, брат и благодетель мой! За писание ваше благодарю. По оному колокольный мастер принят: дай Бог ему вашими молитвами в дело вступить следующим летом. А о Феодоре Ивановиче за отлучкою моею я стараться не мог, а по прибытии моем в скорости отправился он к вам, а мне случаю не было с Президентом поговорить, – итак пусть еще потерпит Господа, Который его по желанию его не оставит. Со временем стараться готов. Ныне посылая вам и всей вашей братии благословение, прошу мене и родителей моих не оставить в молитвах ваших, да простит нам Бог грехи наша, и сподобит Своего царствия, коего и вам получить о Христе Иисусе Господе нашем по долгой жизни сей желая с моим усердием остаюсь 1769 года, октября 14 дня Воронеж Вашего Преподобия и всей о Христе братии усердный, брат, Богомолец и слуга Тихон Епископ Воронежский.

***

Преподобный Отец Строитель иеромонах Ефрем! Возлюбленный о Христе отче, брате и благодетелю мой! Вашего Преподобия письмо, святыя вашея обители чрез послушника Ивана Федоровича, мною в свое время получено исправно. За оное чрез сие Вашему Преподобию благодаря, прошу извинить, есть ли ему Ивану Федоровичу не сделано удовольствие. В прочем посылая мое Вашему Преподобию и всей вашей и моей о Христе братии благословение, прошу не оставить меня в святых своих к Богу молитвах, коим себя препоручая с моим доброжелательством призываю на всегда. 1771 года, января 30 дня Воронеж Вашего Преподобия усердный брат Богомолец и слуга Тихон смиренный Епископ Воронежский и Елецкий.

*** Следующее письмо служит знаком Архипастырского благоволения, какое оказывал старцу Ефрему Пастырь, к пастве которого принадлежала Саровская пустынь:

Преподобный Отец Строитель! С любезною братиею нашею и вашею здравствуйте о Господе! Сердце мое наполняется всякой час веселия, слыша вашей святой обители благосостояние и особливое в нынешнее нуждное время требующим помощи пособие ваше. Верьте, любезный, что сие семя посеянное вами сторичный возрастит вам плод и в нынешней и в будущей жизни. О сем молю на ниве сердец ваших сеющего человеколюбие, благотворение и общение; к вам и любезнейшей братии вашей единомыслие соблюдающей и во всем вам повинующейся, паче же и пособие творящей, пребуду как и пребываю с особливым доброжелательством июля 6 дня 1775 года. Иероним Епископ Владимирский

По непрерывным трудам и подвигам жизнь сего Богоугодного старца осталась до ныне известною в преданиях здешних старцев: он по всем отношениям поставил обитель Саровскую на степень высокого внутреннего и внешнего благоустройства. За таковое неусыпное попечение об устройстве обители, она питает и доселе чувство глубокой признательности к памяти благочестивого мужа: в день преставления его 30 мая, Настоятель со всею братиею совершает по нем соборную панихиду. Своим попечением он привел обитель в особенное уважение между православными живущими далеко от нее. Смиренный, подвиголюбивый Старец, живши в обители, возлюбил совершенное безмолвие. Любимое его занятие, как сказано выше, было: уединенный труд в келье, безмолвная молитва и чтение духовных книг. Лобызая пустынную жизнь он всегда поучал и братию быть ревностными любителями пустынного безмолвия, и потому все братские келлии, по мысли о. Ефрема, устроены отдельно одна от другой и с удобством к уединенному и духовному упражнению. Монашествующие Саровской пустыни, по благоговению к памяти Строителя иеромонаха Ефрема, хранят изображение его, на котором положена следующая надпись: «Не Сирин ты, – но Русский ты Ефрем; Саровской пустыни броня еси и шлем!» Усердным тщанием сего благопопечительного Старца учреждено в обители сей поминовение по усопших отцах и братиях оной благодетельствовавших и всех тех, коих имена вписаны в заведенные для поминовения книги. Сие исправляется и до ныне с особенным усердием, в точности, неопустительно, и поминовение совершается, как на проскомидии, так и на псалтирном чтении. Старец Ефрем, душевного ради спасения и вечного поминовения, часто приходил к ранней Литургии поминать на проскомидии о упокоении благотворителей обители и говаривал часто сие: совершение Литургии за усопших так важно, сила поминовения так велика, польза от него умершим, если это бывает с верою и усердием, так значительна, что они имеют самый благодетельнейший успех для усопших и доставляют им великую отраду. Святой Иоанн Златоустый, изъясняя Апостольские Деяния, в 21-м нравоучении поучает о поминовении умерших так: аще убо молитвы о усопшем творим частыя, аще милостыню даем, аще он и недостоин был бы, но нами Бог умолен будет. Повеждь имя его, всем повели за него творити моления и мольбы, умилостивит сие Бога. Не в количестве милостыни цена, но в произволении; токмо не даждь меньше силы твоея. Не просте диакон вопиет: о. иже о Христе усопших, и о иже памяти о них совершающих; не диакон есть, иже сей испущаяй глас, но Дух Святый (Кам. Вер. Стр. 634 и 635). И в Четьи Минеи и Прологе под 12-м числом апреля, сказано по откровению, что творимая 40 дней за душу милостыня, питание алчущих и молитва священников умилостивляют Бога: если грешны души усопших, то чрез сие приемлют они от Господа отпущение грехов, если безгрешны, благотворительность за них служит во спасение благотворителям. Так спасительна за усопших заупокойная литургия – безкровная жертва за них совершаемая и приносимая. Св. Макарий Египетский великое имел усердие молиться за умерших, и однажды ходя по пустыни, нашел на пути лежащую сухую кость человеческого лба; и желая узнать, полезны ли его молитвы о умерших, помолившись прилежно к Богу, сказал ко лбу: скажи мне, кто ты? И отвечал лоб: я был начальником обитавших на сем месте жрецов идольских; ты же, Авва Макарий, Духа Божия исполненный, в который час, милосердовав о сущих в муках, молишься, тогда мы некоторую отраду получаем (Стр. 647). Св. Василий Великий, по освящении страшныя жертвы, молится об умерших так: помяни Господи всех прежде усопших в надежде воскресения жизни вечныя; еще молился о покои и оставлении души раба Твоего в месте светле, откуда отбегла печаль и воздыхание; упокой Боже наш и покой их, где присещает свет лица Твоего (Литург. Св. Вас. В.). Старец Ефрем, чувствуя истощение сил своих – в 1777 году марта 29 дня, собрал братию и просил избрать на свое место настоятеля, потому что сам хотел уже препроводить в безмолвии остаток дней своих, подобно приснопамятному отцу своему Первоначальнику Иоанну. Тогда с общего согласия поставлен был настоятелем муж крепкий, благоговейный Пахомий, уже многие годы строгою жизнью подвизавшийся в Саровской пустыни. Наконец, достигнув 86 лет жизни, мирно, христиански старец Ефрем преставился 1778 года мая 30 дня в жизнь безболезненную. Его прах покоится близ Соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы, с левой стороны, у входа. Особенным памятником трудов сего Старца служат: 1. Соборная церковь во имя Успения Божией Матери. Строением она начата в 1770 году, а к окончанию приведена в 1777 году. Отдельных храмов в Саровской обители семь, из которых холодный собор отличается пред всеми красотою и внутренним благолепием. Наружность собора величественна, но своим размерам и архитектура его изящна, Успенский Собор восхищает посетителей прекрасным своим видом; а сердца входящих в оный еще более исполняются благоговения. Особенное внимание посетителей обращает на себя украшение в иконостасе нижнего яруса: все иконы искусного письма в сребропозлащенных ризах. А над царскими вратами находится образ – точная копия с Чудотворной иконы Успения Божией Матери, что в Киево-Печерской Лавре, и устроена, по тамошнему примеру, в большом сребропозлащенном круге, с простертыми в сиянии лучами, поддерживаемая двумя Ангелами. Все сие устроено на жертвования благотворителей обители, особенно Александровского купца Каленова. Собор с двумя боковыми приделами, о пяти больших главах, покрытых медными листами; все они вызолочены червонным золотом самым прочным образом по особенной художественной методе усердием и иждивением одной почтенной, боголюбивой особы. Наружным видом он напоминает великий собор Киево-Печерский: мерою в длину со стенами он имеет 19 сажен с аршином, по поперечнику тринадцать сажен, а вышины от земли до верха среднего купола с главою и крестом двадцать восемь сажен; свод его утвержден на четырех величественных столпах. Собор этот освещается 89 окнами, кругом его по внутренней стороне около стен и даже в самом куполе сделаны хоры; иконостас огромной величины и высокой работы, резной и вызолоченной весь по полименту; письмо на образах Греческое – иконное. Тщанием игумена Нифонта вызолочены главы и весь собор украшен внутри живописью; оклады образов, паникадила, подсвечники и все принадлежности церковные – чеканные, некоторые вызолоченные; нижний ярус иконостаса весь украшен сребропозлащенными ризами; местные иконы Спасителя и Божией Матери в иконостасе в рост человеческий, и ризы их отделаны в красивом виде; при высокой работе, они украшены разными драгоценными каменьями и защищены в меру икон цельными зеркальными, в бронзу вставленными, стеклами. Много пожертвовал на украшения Св. икон Арзамасский купец Быстров, который, в последствии, в сей обители пострижен в монашество под име- нем Иринарха, и скончался. Из четырех колонн, которые поддерживают свод, две украшены каждая особою иконою в четыре аршина длины, и в два аршина ширины; богатые, серебряные, позлащенные ризы на сих иконах обложены драгоценными каменьями и закрыты вставленными в бронзовые рамы шлифованными зеркальными, прозрачными стеклами, отлитыми по заказу. Пол в храме выстлан литыми чугунными плитами. Ко дням Строителя старца Ефрема относится и сие свидетельство о благосостоянии сей обители. В одной из рукописей графа Толстого помещена статья, где упоминается с уважением о Саровской пустыни, так как в ней соблюдалось строгое монашеское житие; и она обращала на себя особенное внимание, привлекала любовь Православных и славилась не одною благолепною церковною службою, но и монашескими высокими добродетелями и благочестием. В рукописи так сказано: «В помянутом (Темниковском) уезде имеется пустыня в великих непроходимых местах, именуемая Саровская, отдаленная весьма от селений мирских со всех сторон, имеющая начальствующего Строителя». «Обитель оная в недавних весьма годах составися при реке Сарове именуемой, на месте, где в прежние лета имелся некоторый Касимовского царства город, называемый Сараклычь, и потом много лет бывший в опустении. Пребывающии в той обители монахи и бельцы житие имеют воздержное и крепкое, пищу и одежду общую, и более упражняются в трудах, между ими сам Строитель первенство во всяком имеет деле. Чин монастырский подобен Флорищевой пустыни, сущия в Гороховском уезде. В той (Саровской) пустыни вотчин никаковых кроме лесу и пашенной земли не имеется, но довольствуются от подаяния Христолюбцев, которые Христолюбцы премного тую снабдевают, не токмо святой церкви потребными, но и братии на пищу и одежду весьма не скудно. В помянутой пустыне церкви святые устроены каменные – пять, внутренним и внешним украшением премного украшены». Осеняемая благословением Божиим, Саровская пустыня быстро начала процветать и приходить в совершенство. Потому не удивительно, что многие обители ревнуют благочинию сей пустыни. Добродетели Саровских подвижников привлекли к обители расположение и усердие не только простого народа, но и многих благородных и знатных особ, так что и потомки их почитают непременным долгом ежегодно быть на Богомольи в сей обители и с духовным удовольствием проводят в ней по нескольку дней. При строителе иеромонахе Ефреме, Саровская обитель от нашествия скопищ Пугачева, была в большой опасности, но Бог защитил ее от разграбления; из города Темникова они разошлись; и на Саров не попали. При сем же Строителе Ефреме 1765 года мая 4 дня скончался Костромского Песочного Монастыря Игумен иеросхимонах Варлаам, муж добродетельный и весьма благопотребный для обители. Он для спокойного препровождения духовной жизни и для большего уединения оставил Игуменство, и находился в Саровской пустыне 22 года, для братии служа примером своею высокою подвижническою жизнью.

Преемник о. Ефрема седьмой Строитель Саровской обители иеромонах Пахомий в мире Борис Назаров Леонов, был родом из Курских купцов, постриженник сей обители, с юных лет посвятивший себя на служение Господу. В монашество пострижен 1762 году, а в Строителя избран 1777 году, и был точный исполнитель обетов монашеских: кроток, смиренномудр, молитвенник и постник. Управляя вверенною ему от Бога обителью 18 лет, он был истинный пастырь своего словесного стада; строго наблюдал общежительный устав обители и порядок служб церковных, которых неопустительное и благочинное совершение доставляло слушателям душеспасительное удовольствие. Посещавшие обитель говорили, что восхитительно молиться в сей пустыне, где так благообразно и благолепно отправляется служба Божия. Сколько ни обременен был делами по управлению Старец Пахомий, но на правиле келейном и у церковных служб всегда присутствовал, и приходил в храм первый и выходил из храма последний. При собственной бдительности, он строго взыскивал и с подчиненных за опущение службы церковной и правила келейного; наказывал иногда за то или выговорами, или поклонами в трапезе, но с любовью и отеческим милованием: посему и братия имели к нему любовь и страх сыновний, не рабский. Воздержание его простиралось до того, что он с начала и до конца жизни своей в кельи не имел не только чего-либо из пищи, но ни питья, да и на общей трапезе, вкушал весьма мало. Таковая благочестивая жизнь старца и начальника, показуемая делом, служила для братии самым назидательным поучением; они уважали его благоговение, постнический вид, скромную, добродетельную жизнь. Он поучал и словесно, и любил повторять оныя Евангельские слова: нудится царствие Божие, и нуждницы восхищают е; и Апостольские: сеяй скудостию, скудостию и пожнет. При нем умножалось в обители братство. Ибо многие боголюбивые, желая душевного спасения, отвсюду приходили в сию пустыню на жительство. В его настоятельство были в Саровском братстве и такие достойнейшие мужи, которым обязаны своим устройством и другие обители. Из них некоторые были требованы высшим начальством в другие обители в настоятели для введения монашеского общежительного устава. Дремучий Саровский бор сделался рассадником иноков для разных обителей: отселе вышли трудолюбивые и благоискусные старцы: в Валаамскую-Спасопреображенскую, в Коренную-Знаменскую, в Югскую-Дорофееву пустыни и в другие монастыри. Старец Назарий, один из великих светильников Сарова, вызван был Митрополитом Санкт-Пербургским Гавриилом для восстановления древнего Валаама – сей пришедшей тогда в упадок обители. Настоятель и сам местный Епископ Феофил старались удержать у себя знаменитого отшельника, и представили о нем Преосвященному Митрополиту, как о человеке малоумном и неопытном в духовной жизни. Гавриил проник тайну смирения Назариева, «у меня много своих умников, отвечал Митрополит, пришлите мне вашего глупца». И невольно привелось отпустить смиренного подвижника, которого, устами Архипастыря, Промысл избрал в орудие к восстановлению Валаамской обители. Когда же упрочил ее благосостояние, Назарий пожелал опять уединиться на место прежнего своего жительства, и скончался в Саровской пустыне. Некоторые, когда были вызываемы на должности начальников в обителях, смиренно отказывались от принятия сана священства, не желали расстаться с уединенною жизнью простого инока с любимым званием последнего во иноцех; даже со слезами отрицались от предлагаемой им власти, представляя себя недостойными управлять и самым малым кораблем. Был случай, когда один Саровский инок уклонился от епископского сана по великому смирению своему. Для назначения начальника духовной миссии в Северную Америку знаменитый настоятель Кирилло-Новоезерский, бывший некогда сам в Сарове, указал Преосвященнейшему Гавриилу еще на одного подвижника сей пустыни – Старца Иоакима. Но старец сей, любя Саровскую обитель и духовную нищету простого иночества, несколько лет юродствовал, чтобы только избавиться от высшей почести. Таковы были великие духом подвижники во дни Пахомия, которым соревновал, или даже предшествовал он в подвигах до глубокой старости. За строгую, благочестивую жизнь Старец Строитель Пахомий был уважаем и любим не только своим братством, но и посторонними высокими особами и всякого звания людьми. И монастырь, славившийся порядком и устройством правил во все время его управления, приобретал уважение и пожертво- вания от народа. От сея обители многие пустыни заимствовали устав и приняли оный со всем чином церковного чтения и пения, трапезы и других обрядов, и по сей то причине Саровская пустынь с самого ее начала почтена первейшею между общежительными пустынями в России. Гавриил, Митрополит Новгородский, уверенный в духовной опытности и строгой жизни Саровских подвижников, написал благосклонное письмо к Строителю Пахомию и просил избрать кого-либо из них в настоятеля Югской пустыни.

Честный Отец Строитель иеромонах Пахомий! Письмо ваше я получил, благодарю за усердие и молитвы. Жалею, что вы не соглашаетесь доставить Строителя в Южскую пустыню; вы, уповаю, не позабыли сего Божия слова: аще изведеши честное от недостойного, будеши яко уста Моя (Иерем.15:19); я советую и увещеваю для назидания и удержания развратов раскольнических избрать мужа богодухновенной жизни, который бы, насадя в оной обители добродетельные под-виги, послужил спасению других. Впрочем, желая вам благословения от Отца светов и прося ваших молитв, пребываю вседоброжелательный вам Гавриил Митрополит Новгородский Августа 10 дня 1786 года.

Строитель Пахомий, как упомянуто, славился благочестием, прилежным попечением о благе обители, и о спасении душ братии, трудами подвигов иноческих, и строгим выполнением иноческого устава. Сими достоинствами он приобрел себе искреннюю привязанность не только своей братии, но и многих посторонних лиц; слава о строгой жизни его далеко распространилась и привлекла к нему многих благочестивых людей, которые, приходя просить себе духовных его наставлений, снабдевали его с своей стороны всем потребным. С того времени место сие, уединенное и отдаленное во глубине леса, но сияющее сокровенною жизнью подвижников, как и благолепием своих храмов еще более прославилось. Бескорыстною любовью Пахомий приобрел обители многих благотворителей: начали стекаться многие простолюдины на богомолье в обитель, и, таким образом, она при благодатном осенении и помощи боголюбивых граждан, более и более украшалась. Некоторые из постриженников Пахомия, ревнуя подвигам святости своего начальника, сами удалялись в особые отдаленнейшие, необитаемые места, – их пустынки покрыты были бором или густым лесом. Там в уединенных келлиях благочестивые отшельники, скрывая себя от людей, подвизались в благочестии. При нем поселились в хижинах, в разных местах – всякой с своим учеником, в глубине монастырского леса известные пустынники: Игумен Назарий, иеросхимонах Дорофей, схимонах Марко. С благословения также Пахомия водворился в глубине Саровского леса известный ныне всем, пустынник иеромонах Серафим; он пребывал один в уединенной хижине вблизи сих ищущих спасения отшельников (о благочестивом старце Серафиме предлагается сказание в конце сей книги). Пустыннолюбивый настоятель Пахомий так беседовал с отшельниками о действительности средств к получению Духа Святого: подвизающемуся должно покорить ум и волю свою воли Божией; паче всего храниться от чревоугодия и от праздности, ибо от сих пороков происходят уныние, излишний сон, нечистые помыслы и всякая злая страсть. Храниться же должно, и от неумеренного изнурения себя постом и сухоядением, а особенно тем, кто телом слабого сложения; здравый бо и крепкий телом может временно переносить пост и сухоядение. Но вообще всякому за полезное положено от Святых Отец наблюдать умеренность в употреблении пищи, так чтобы душа и тело в деле Божием не изнемогали. Благодать Духа Святого всегда окружает нас; но злыя дела наши, окружают нас подобно каменной, крепкой ограде, препятствуют вселению Духа Святого в нас; злые страсти от нас удаляют Его. Всякий грех может удалить от нас Духа Святого, но особенно Ему противны плотские нечистота и духовная гордость. Ежели мы хотим получить Его, то должны быть чисты сердцами нашими и соблюдать тела наши от греховной нечистоты; потому что сердце и тело наше должны быть храмом Духа Святого, и беречься от духовной гордости, не надеяться на свои добрые дела и не хвалиться ими. Да будет прилежен безмолвствующий в испытании совести своей, в самоукорении, в смирении, в непрестанной молитве ко Христу Богу и во внимательном богомыслии, вседневно воспоминая смерть свою, суд Христов, царство небесное и вечные муки. Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят; блажени нищии, яко тех есть царство небесное. Аще и вся повеленная вам сотворите, глаголите, яко раби непотребнии есмы. Ослабеет ли кто в молитве и внимании, тогда должен заниматься чтением слова Божия и отеческих книг; ибо чтение собирает рассеянный ум и истребляет суетные помыслы, по чтении же паки да прилежит молитве и богомыслию. Хотя бы ты был человек честный, добрый, справедливый и милостивый, словом, хотя бы ты исполнил все заповеди Божии; но, при всем том, считай себя неключимым рабом и не более, как орудием Божиим, чрез которое Он действует. Есть еще другое смирение; оно состоит в том, чтобы все встречающиеся с тобою скорби, печали, несчастия, болезни, насмешки и поругания переносить с терпением и безропотно, считая их наказанием за грехи твои; и не говори: ах! как я несчастлив! но твердо имей в помысле, что этого все еще мало мне за мои грехи; и проси Бога не столько об избавлении тебя от бедствий, сколько о том, чтобы Он дал тебе силу перенести их». Епархиальный Преосвященный Епископ Феофил называл Старца Пахомия отцом и другом. Сей Преосвященный, известившись письмом о приближающейся кончине Пахомия, писал к нему от 24-го августа 1794 года трогательное послание, желая, чтобы замедлился исход его от сея жизни для душевной пользы братии и убеждая молить о них Господа в иной лучшей жизни, если уже суждено ему оставить сей временный мир. Письмо выражено в следующих словах:

Пречестный Отец Строитель Пахомий! Любезнейший брат! Получил я прелюбезное ваше послание, но зело прискорбное для меня своею материею; ибо вы в нем извещаете отход свой от сего света в вечность. Я прочетши его сказал сердцем моим и душою в себе: Увы мне брате Пахомие! Почто оставлявши нас сирых, почто оставлявши обитель без кормила? Возвратися брате, пока успеют чада твоя навыкнуть образу святого жития твоего. Сожалею искренно и молю благость Божию, да помилует обитель возвращением твоим; аще же ни, буди воля Всемогущего, Кой, призывая тебя, да вселит в селениях своих благословенных, в коих помолися благости Божией, да управит жизнь мою во благая и достойну сотворит жребия Им обещанного благословенным. Прости мя во всех согрешениях моих, яже чувствуеши словом или делом или помышлением соделанная пред тобою; я же взаимно во всем прощаю и разрешаю тя, и желаю вам или здравия к отраде святыя обители и утехе моей, или по воле Божией блаженного упокоения.

*** Совершив подвиг благочестивой жизни, Строитель Пахомий, чувствуя изнеможение своих сил, избрал уже на смертном одре преемником себе в настоятели верного своего сподвижника, благочестивого Старца Исаию, который был украшен всеми монашескими добродетелями: его кротость, смирение, братолюбие, и беспрекословное послушание своему настоятелю были образцом монашеской жизни для всей братии. Пахомий скончался 1794 года, имея от рождения 70 лет. Многие и по ныне в обители сей почитают память его, яко благочестивого мужа. В обители Саровской при Строителе Пахомие много прибавилось зданий. 1780 года в пещерах под землею возобновлена и 15-го августа освящена самим Преосвященным Иеронимом, Епископом Владимирским, церковь во имя Преподобных Отец Антония и Феодосия и всех Киево-Печерских Чудотворцев. Ибо по первом освящении церковь от сырости попортилась, и была долгое время без священнослужения. Ныне иконостас устроен в ней железный для отвращения порчи, угрожающей от сырости, выведена из пещер с боку алтаря прямо из-под земли наверх кирпичная труба и над нею на поверхности земли сделан купол с главою и крестом. 1784 года построена больница для успокоения престарелых и немощных братий, и при ней церковь двухэтажная, из коих в верхнем престол во имя Преображения Господня, а в нижнем – во имя Преподобных Отец Зосимы и Савватия, Соловецких Чудотворцев. Оба престола освящены 1786 года, первой 16, а второй 17 числа месяца августа. 1789 года разобрана бывшая над святыми вратами церковь Святителя Христова Николая, Мирликийского Чудотворца, и каменная стена с двумя башнями, а на том месте заложена новая колокольня и по обе стороны оной два корпуса братских келлий. Корпуса окончены строением при сем строителе Пахомие, а колокольня достроена уже при его преемнике о. Исаии. Колокольня имеет высоты 38 сажен, здание стройное, красивой архитектуры; она имеет вид четырехэтажного, четвероугольного величественного столба: в 1-м этаже святые врата, арка святых врат живописно украшена изображениями притчей, упоминаемых во Святом Евангелии; во 2-м этаже, над святыми вратами, церковь во имя Святителя Николая, – очень светлая и благолепная; под церковью над аркою Свят. врат устроена монастырская библиотека, где книги расположены в хорошем порядке. Лучшие из них суть драгоценные творения Отцов Церкви, В 3-м и 4-м этажах висят колокола, из коих 1-й имеет в себе весу 1200 пуд, 2-й – 555 п., 3-й – 355, 4-й – 213, 5-й – 137 п. и другие меньшие колокола. В самом верху колокольни устроен часовой станок; часы бьют всякую четверть, час и минуту. При управлении обителью Саровскою Строителя Пахомия, 1785 года 21 мая скончался здесь достопамятный великий муж казначей иеросхимонах Иосиф, твердый столп благочестия, служивший подпорою обители. Двадцать лет проходил он должность ризничего, а казначеем был 28 лет. Братия желали было его избрать на место престарелого Строителя Старца Ефрема, которому уже три года помогал в управлении обителью, ибо он был муж воистину чистого, строгого жития, ревнитель по Бозе и подвижник духовный; но по воле Божией, он впал в болезнь, которою страдал долгое время, и наконец от расслабления желудка совершенно изнемог, и скончался. При сем же Строителе Пахомие находился в братстве иеромонах Матфей, муж света, сиявший благочестием и добродетелями, достойный сотрудник Старца, Строителя Пахомия, которому помогал в управлении обителью с усердием к ней и с благоговением к Богу; житие его было в высшей степени подвижническое и преимущественно отличался он строгим постом. Скончался в 1795 году. Благоговейный муж Пахомий, еще не бывши Строителем, благочестивою своею жизнью приобрел себе уважение не только от братии, но и от своих Святителей; они имели к нему особенную доверенность и уважение и не оставляли его своими милостями, как видно из многих к нему писем, которых несколько здесь прилагается. Преосвященный Иероним пишет к нему:

Преподобный Отец Пахомий! Любезный о Христе Господа Брате! Письмо ваше получил я. Радуюсь и благодарю Сохраняющего пути ваша. Советую при сем пастырски и вам и любезному брату нашему отцу Казначею Иосифу и всей братии, чтобы доброму Старцу Отцу Строителю Ефрему вспомоществовать в его добрых намерениях. Славна призрением нищих святая обитель ваша здесь, но славнее еще будет в животе вечном. Блажу убо вас за сие, и молю Наградителя добродетели, да воздаст вам вечными благами. Сего искренно желая пребуду, как и пребываю, с непременным усердием июля 6 дня 1775 года. Иероним Епископ Владимирский.

***

Преподобнейший Отец Пахомий! Любезнейший во Христе Господа брат! Письмо ваше получено. Радуемся и мы с вами, что старца праведного (Строителя Ефрема) и жива и обещевающего еще жить нашли. Говорит он правду, что жить и умереть зависит от небесной власти; однако и молитва много может. Пример тому Иезекииной жизни пятьнадесять лет прибавление. Помолимся убо обще, да и ему приложатся оныя! Прочее желая вам всем и долгоденственной и благоденственной жизни пребудем к вам как и пребываем с обычным доброжелательством. января 30 дня 1776 года. Иероним Епископ Владимирский

***

Преподобнейший Отец Строитель! С любезною братиею спасайтеся! Письмо ваше много нас порадовало. Даруй Боже и впредь слышать таковое вашей обители благосостояние! Праведным Старцам Отцу Ефрему и Иосифу объявите грешное наше благословение; нам, по болезни им бывшей, столько письма их милы, сколько по лютой зиме приятна первая ластовица, возвещающая благорастворенную весну. Желанием желаем слышать трудов ваших, в строении дома Божия полагаемых, окончания; ибо мы питаемся надеждою видеть тогда всех вас не чрез перо и бумагу, но едино прошу от Господа, да, за любовь ко мне всебратственно оказанную, возлюбит Он вас вечною своею любовью и восплатит вся бесконечными благами. Божественная же Его благодать всегда да присещает кормило корабля вашего, управляющая в тихое пристанище Своего небесного Царствия! С сим молением остаюсь и с особливым к вам и любезной братии доброжелательством пребуду, Иероним Епископ Владимирский. Сказать должен я, что порадовали мене много Санаксарская и Флорищева пустыня своим благоустройством и душеспасительным поведением, – благословлю Бога, утверждающего своя подвижники, Сентября 20 дня 1778 года

***

Преподобнейший Отец Строитель! С любезною братиею спасайтеся! В бытность мою в любезнейшей мне вашей обители много в животе моем прохладясь, получил я ныне вашими трудами устроенный и по смерти смрадному моему трупу покой. Сей вашей ко мне истинной любви довод с такою от Мене принят чувствительностью, какая свойственна только благодарному сердцу. Сей богатый дар и вам и строителю оного любезнейшему Отцу Питириму, как и всей пособствовавшей в том деле братии да восплатит нерукотворенными обителями Господь Бог вечными на небесех, умоляю Его благость, и к вам, как и всей любезнейшей братии с обычным моим доброжелательством остаюсь и пребуду навсегда Иероним Епископ Владимирский. (Год, месяц в число не означены).

***

Преподобнейший Отец Строитель! С любезною братиею спасайтесь! Письмо ваше получено, совет от меня благоприят, что память смертная полезна. А гроб готовить необходимо нужно. Мне любезный брат Питирим обещал прислать другой, который также необходимо нужен, и до сих пор обещания своего не исполняет. Побудите его. А если не исправится тем, то я с тою корзиною скоро выпишу к себе Его Высокопреподобие, что ему будет стоить труда известного. Какой на сие от моего эконома сего будет ответ, не медля мне репортовать. Остаюсь к вам я любезной братии истинным доброжелателем Марта 1 дня 1782 года. Иероним Епископ Владимирский.

***

Преподобейший Отец Строитель! С любезною братиею спасайтесь! Сердечно жалею я, что потревожил вас письмом. Мой совет послужит впредь правилом. При чем предписую вам: на таком будучи корабле, страшными житейскими волнами обуреваемом, не выпускать из рук своих кормила, да и матросов поувещай (Ваших помощников Отца казначея и любезную братию), чтоб всяк держался своей веревки, чем корабль с помощью Вышняго может пристать в невлаемое пристанище и снискать сокровище во веки неоскудеемое. О сем умоляю величество Божие и к вам с любезной братиею пребываю искренним доброжелателем Февраля 4 дня 1783 года. Иероним Епископ Владимирский.

***

Саровской пустыни Честнейшему Отцу строителю иеромонаху Пахомию и всей о Христе братии мир и благословение. Во время посещения Епархии моей, будучи в вашей пустыне приметно было мне ваше к Богу усердие и наблюдение заведенных иеросхимонахом Иоанном и утвержденных Преосвященнейшим Стефаном, Митрополитом Рязанским, правил и пустынных порядков, исполнение коих, дабы навсегда продолжалось, требуется от вас верное послушание к Настоятелю и братии по старшинству примером своим руководствующей к благочинному поведению. Да будет всегда, пастырски молю вас, жертва ваша пред Богом: дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно. Не наружностью опять одною, и не одними только обрядами, но усердным заповедей Христовых исполнением и благого ига Его ношением старайтеся привлечь на обитель вашу благословение Божие. Будьте, по слову Божественного Павла, тверди, непоступни, избыточествующе в деле Господни всегда, ведяще, яко труд ваш не будет тощь пред Господем. Таковых делателей смотрение Божие благословляет всяцем благословением о Христе Иисусе. Таковым образом в скудельных сосудех сокровище благодати своея представляет, да премножество силы Божия будет, а не от нас. Мы сами несмы довольни помыслити что добро от себе; но довольство наше от Бога есть. Сие пишу к вам чрез Настоятеля вашего, препоручая купно и себя молитвам вашим, да служение ваше и мое, по словам Апостола, будет к совершению Святых в дело служения, в созидание тела Христова, дóндеже достигнем вси в соединение веры и познание Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова. Впрочем благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами да будет. Аминь. Христолюбия вашего усердный Богомолец и благих желатель смиренный Виктор Епископ Владимирский и Муромский. Октября 21 дня 1784 года.

Во время настоятельства Строителей Ефрема и Пахомия находились в братстве доблестные, благочестивые трудники по духовной жизни, иеромонахи: 1. Питирим, в мире Петр Иванов Дружинин, родом из Курских купцов, отличавшийся мудрою простотою нрава и усердием в послушаниях, расположенностью и усердием к начальнику и братии, строгим хранением совести по обетам монашеским, и своею ревностью к славе Божией. Высокою подвижническою жизнью старец стяжал себе признательность и уважение за неусыпное попечение о благоустройстве обители; в монашестве подвизался не малое время. Его старанием здесь в обители начата и окончена строением большая Соборная Успения Пресвятой Богородицы церковь; ибо он многих боголюбивых людей к нему усердствующих убедил принести пожертвования на созидание оного, и от обители получил достойное наименование Ктитора святого храма. Известно Саровским Старцам, что ему виделось чудное некоторое знамение, как доказательство почивающего на нем благословения и благоволения Небесного: однажды он шел к заутрени из своей келлии, и внезапно увидел в небе сияющий из облаков свет с простертою благословляющею десницею. Пред кончиною своею он написал завещание, в котором можно видеть дух истинно монашеский. Это завещание следующего содержания:

«Преподобнейший и Пречестнейший Отец Строитель, мой премилосердый Государь Батюшко, и любезная Богом о Христе собранная Отцы и братия! Всеусердно Самим Богом прошу и молю не оставить моего убогого прошения. Когда Господь Бог благоволит быть пределу моея жизни, по исходе души моея из бренного и грешного моего тела, прошу предать тело мое грешное обычному погребению по церковному чиноположению, и не оставить меня окаянного во святых своих и благоприятных к Богу молитвах поминовением в церковных молитвах, в божественной Литургии в приносимой бескровной жертве о оставлении грехов моих; и погребсти тело мое грешное Успенского собора на западной стороне, по левую сторону бывшего Архангельского престольного столпа, подле иеромонаха Иоакима, по левую руку, всесмиренно прошу и молю вас, моих любезных Отцов и братий и искренних благодетелей. Что же касается келлии моей, там что бы ни было, все общее, казенное и монастырское, а собственного у меня ничего нет, и денег нисколько своих не имел, а когда что малое дело и сыщется, то разве чужие какие, положенные от кого под охранение, или забвением какие у себя собственной ради пользы ничего я не держал, разве для общей пользы всебратственной. В том меня окаянного простите и разрешите во всем, всесмиренно прошу и молю у всех Отцов и братиев. А к погребению одежды все готовы и положены в холодном чулане под лавкою в ящике, издавна заготовленные. В 1763 году, марта 6 числа, благоволением Божиим по милости Преосвященнейшего Митрополита Димитрия Великоновгородского и Велико-Луцкого, Святейшего Синода члена пострижен в Москве на Рязанском подворье, в крестовой церкви в рясофор, а в мантию – того же года и месяца марта 20 числа в Саровской пустыни, бывшим на обещании Игуменом Отцом Варлаамом; а Отец Строитель Ефрем был от Евангелия восприемным Отцом и духовным, и правителем жизни и моея и наставником. Рождение мое: был я города Курска из купечества, родился в 1727 году июня 20-го. Из города Курска вышел для духовной жизни 1759 года декабря 8 числа, 32-х лет от рождения моего: супружества, благодатию Божиею, не имел, в иеромонашество, благодатию Божиею, неволею принужден и посвящен во Владимире, в Архиерейском доме, в церкви Рождества Пресвятой Богородицы; Преосвященным Павлом, Епископом Владимирским и Муромским 1764 года сентября 19 числа. И по сей день из своего обещанного монастыря – Саровской пустыни ни в какие монастыри неисходен был. Аще и грешный, с помощью Божиею, по силе моей терпел вся находящие беды и напасти и прилоги вражия, и по силе моей трудился, и Самим Богом покрываем и благодатию Его укреплен. И тако проводил дни своя в лености и небрежении окаянный. И прошу и молю вас, моих Государей, Отцов и братий, чтобы за меня грешного и окаянного помолиться и не оставлять во святых своих молитвах. И аще кого чем оскорбил, или соблазнил, яко человек, всесмиренно прошу прощения, и всех моих к вам досад, обид и оскорблений не помнить, и все мои вины и недостатки загладить своим милосердием и непамятозлобием. Аминь. 1784 года апреля 21 дня. А о ком я вас, моего премилосердого Государя, Отца Строителя и Отца Казначея усердно прошу, не оставьте моей просьбы, чтобы по смерти моей был определен жить (в келлии моей) любезный брат о Господе и сын духовный иеромонах Иоаким (сей Иоаким из Курских купцов); и не подумайте, чтобы я по какой страсти о сем просил, понеже я от отца своего принял, и ему желаю. И что из книг Отца Ефрема было при моей жизни неисходно, чтобы и у него не отбирать: ведаю его совесть, что оный Иоаким монастырского ничего не пожелает и не потеряет, и по страсти никому ничего без благословения Настоятельского не отдаст. Всеусердно прошу, не презрите моего желания. Ей! не по страсти какой, но от усердия и любви моей к нему, за добрую его душу и чистую совесть. А гроб мне сделан еще при жизни моей 1784 года мая 15 дня. Молитвы обе положены: какую читать Господь Бог вложит в разум Настоятелю, и прошу вложить мне окаянному в руце по чину церковному. От всех прошу прощения, елико в жизни моей чем кого оскорбил или прогневал, или злом за зло воздавал, или неподобное мыслил, – Самим Богом прошу и молю чтобы я от всех был прощен и разрешен, и аз грешный всех прощаю и разрешаю от всех грехов, их ко мне, ныне и присно, и во веки веков аминь. Великую молитву я грешный любил читать при правиле готовившись к служению нередко. А письменные дела, или чужие от кого были ко мне письма писаны, не по страсти подучал, оставленные мои старые мирские и монастырские, прошу, ничего в них не ища сожечь в пещи».

Сей добродетельный муж окончил поприще земной жизни в 1789 году, на 75-м от рождения своего, при Строителе Пахомие. 2. Иоаким из курских купцов, в монашескую жизнь поступил с юных лет единственно по любви к Богу, чтобы служить Ему в трудах иноческих в пустынной обители безмятежно. По принятии монашеского образа, он проходил подвиги духовные с неизменною твердостью. Как к церковным службам, так и на общих послушаниях он всегда предварял других. Долгое время был уставщиком при церковных службах и книгохранителем при библиотеке, яко муж, одаренный высотою разума, благочестием и всеми монашескими добродетелями постоянно служивший примером для прочих. Нрав он имел весьма кроткий и молчаливый: по вдохновенной мудрости и по начитанности Священного Писания и книг Святых Отец, он был духовною утехою для братии; особенно для новоначальных, требующих подкрепления и назидания, был утешительный собеседник и искусный наставник. При глубоко внимательной своей жизни имел дар умиления: когда во время служения иеродиакон провозглашал ектении и пели на клиросе: Господи помилуй; то нередко видели из очей его исходящие и проливаемые по ланитам его слезы. Некогда был случай, о котором уже упомянуто было выше, что начальство Духовное, намереваясь отправить в Русские владения, в Северной Америке миссию, требовало Отца Иоакима, по известности о нем, для избрания его во Епископа в ту страну с тою целью, чтобы не проповедью только, но и образом благочестивой жизни обращать диких туземцев из язычества в православную веру. Иоаким из смирения, считая себя недостойным такового сана, притворил себе юродство и тем отклонился от призывания. Наконец приближаясь к исходу из сей жизни, исполненный долготою маститых дней, Отец Иоаким с Христианским напутствием преставился мирно в 1802 году, имев от рождения около 70-ти лет.

Восьмой Строитель Саровской пустыни иеромонах Исаия – достойный преемник Старца благоговейного Пахомия; родом из города Суздаля, купеческого сословия, из фамилии Зубковых. На 22-м году от рождения своего оставивши мир, в начале поступив в Киево-Печерскую Лавру, где трудился в послушаниях 7 лет. В 1770 году возвращался он по своим надобностям на родину свою – в Суздаль, и узнав о состоянии сей обители Саровской, что и место оной уединенно и ко спасению души удобно, что в ней находится много великих старцев опытной и воздержной жизни, благочестием и страхом Божиим украшенных, уведав, что в отдалении от обители – в лесу живут еще уединенно и несколько отшельников в малых хижинах, Исаия разгорелся духом, вступил в Саровскую пустынь послушником, пострижен в монашество в сей пустыне в 1772 году, апреля 27 дня рукоположен в иеродиакона в том же году, в иеромонаха в 1777 году июля 6, избран по общему согласию братии в казначея в 1785 году, а в строителя в 1794 году; всего жил в Сарове 37 лет. Исаия усердно ревновал к поль-зам душеспасительной иноческой жизни и не преставал поощрять вверенную ему духовную паству – честную братию обители – к подвигам иноческим, и тем самым приобрел и постепенно увеличивал доверенность к себе и расположение от братства. Он самым делом исполнял принятые им обеты монашеского жития и вместе был попечительным, мудрым и добрым Пастырем словесного стада. Его преимущественно отличали: страх Божий, смирение, кротость, терпение, незлобие, нищелюбие и братолюбие в духе истинно Евангельском. Прославляя Господа своею жизнью, он приобрел себе привязанность не только братии, почитавшей его и за его благочестивую жизнь и за его наставления, – но и многих посторонних. Слава о его добродетелях скоро достигла отдаленнейших мест и привлекла к нему для купножительства немалое число других благоговейных иноков и мирских людей, ищущих своего спасения. Сам угождая Богу постом и молитвою со слезами, многократно он делал монашествующей под его руководством братии следующие достопримечательные духовные назидания, проникнутые мудрою опытностью и согретые духом отеческой любви: 1). Основание и утверждение всем добродетелям – еже седети иноку хотящему спастися в келлии своей; 2). имети непрестанную молитву; 3). воздерживати чрево свое от брашен и 4). язык свой от многоречия. Небрегий же кто о сих четырех добродетелях, да весть таковый, яко не токмо всем добродетелям основание раскапывает; но источник страстей и пучину смущения в себе вселяет. Келлия бо иноку, яко гроб мертвому; мертвый бо во гробе никогда же движется, а инок, седяй в келлии своей никогда же согрешает. Понеже бо один в келлии своей седит кроме всего мира, и яже в мире бываемых не слышит, не видит, ни глаголет; токмо Бог с ним и добрые дела. Молчаливый бо человек и бесом страшен есть, понеже не ведают бесове у совершенных сердечные тайны, аще устнами молчат: любяй же многословие не убежит греха. Сего ради, о братие, да не ленимся; не отлагайте добрые дела, час за час, и день за день, и неделю за неделю, и месяц от месяца, и время за время, и год за год. Ожидайте всегда глас трубный; доколе еще житие века сего не прейде и душевное раз-лучение от тела не постигло, будем спешить неленостно, и купим себе подвигом и добродетелями царство небесное, и радость бесконечную, и покой непрестающий, и с Богом и со Ангелы и со всеми Святыми вкупе пребывание, и сладкое пение, и славословие непремолчное. По истине, что человек на сем свете трудами купит, то и в будущем веце покоем обрящет, якоже земледелец, какой хлеб в землю сеет, той и жать будет. Что всуе погубляем время свое спасительное, данное нам для спасения; весь век живота своего телу своему угождаем? Что от плоти доброго получим? Тогда ли начнем о спасении своем подвизатися и творити добродетели Христовы, когда смертная кончина постигнет нас неготовых? Теперь пока время есть не обленимся делати добродетели. Житие наше временное, яко вода скоро течет; дние лет наших, яко дым в воздухе, исчезают; век человеческий якоже облако подъемлется от лица земли. Тогда ли мы начнем трудиться исправлять добродетели отеческие, когда приидет конец живота нашего и смертное посечение? Что сотворим тогда окаянные грешники; какого о себе ходатая иметь будем? Трудитеся, молитеся, подвизайтеся непрестанно, на всяк час прежде смертного посечения и прежде душевного разлучения от тела, и прежде во ад сведения, в горькие муки. Тогда уже не помогут ни отец, ни мать, ни чада, ни слезы покаяния; тогда уже не добродетели содеваются, ни покаяние бывает, ни грехом прощения; тогда ни Бог, ни Ангелы умоляются, аще не умрем греху, не оживем душою для жизни блаженной». Строитель Исаия, заботясь о насаждении добродетелей в душевных храминах братии и собственным примером и отеческими вразумлениями, прилагал усердное попечение и о приведении пустыни в большее благоустройство и во внешнем отношении. Он усердно заботился, чтобы и церковные священнослужения были совершаемы, как и прежде него, с кротким благоговением, и чтобы все принятые правила пустынножительства были строго, в точности исполняемы. Смиренный и благоговейный старец Исаия за свою добродетельную, подвижническую жизнь был почитаем иерархом, который славился в свое время, как особенным даром учительства так и добро детельною жизнью, Никифором Архиепископом Астраханским. Он за соблюдение строгих правил монашеских уважал Саровскую обитель, и с Настоятелем оной имел переписку, из коей здесь прилагается одно письмо.

Преподобный Отец Строитель Исаия! Лобызаю вас лобзанием святым. Начертание ваше, подтверждающее, что вы воспоминаете меня, радости исполнило мое сердце. Чтож касается до вашей просьбы, вот мой ответ. Святые Отцы, т.е., Василий Великий, Преподобный Нил постник, Ефрем Сирин, Авва Дорофей, Исаак Сирин, Иоанн Лествичник, Макарий Египетский, Феодор Студит, толикое и таковое для монашествующих написали наставление, что ныне кто хощет увещевать монахов, тот должен или самое то переписать, что они прежде писали, или совсем молчать, страха ради дабы не согрешить проповедая чуждая и небогоугодная. Прибавить к сим Отцам и Филокалию (Добротолюбие), кою однакож с великим умом и рассуждением должно читать. Поскольку убо не сомневаюсь, что книги упомянутых творцов в знаменитом вашем монастыре есть, и часто прочитываются, то части выписывать из них, и послать к вам, есть дело праздное. Впрочем весьма похваляю святую вашу ревность и от сердца желаю, дабы как вы, так и прочая братия ваша и послушники пользовались от чтения вышесказанных сочинений Святых наших Отцов и возвысилися бы в совершенство монашеского жития. Испрашивая же на вас и обитель вашу благословение Божие Сентября 28 дня, 1798 года Москва Вашего Преподобия вседоброжелательный богомолец Архиепископ Никифор

Кроме многих личных добродетелей, и кроме всеобщего попечения о братии своей Отец Строитель Исаия был сострадателен к нищим и убогим. Он рачительно соблюдал древнее в Сарове обыкновение, чтобы на них были употребляемы избытки монастырских доходов. Издревле в сей обители заведено было 1-го числа октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, раздавать нищим платье, к сему дню заготовляема была одежда: полушубки, кафтаны, сапоги и рукавицы. Оттого к сему дню бедных приходило множество. По окончании Литургии их собирали в ограду на гостиный двор и, смотря по нуждам человека, наделяли платьем. Это благочестивое обыкновение соблюдается и доныне. Строитель Исаия сделавшись болен, частию от преклонности лет, а более от трудов, подъятых для спасения души своей и на пользу обители, просил у Епархиального Епископа увольнения от многотрудной Настоятельской должности, и по прошению, был уволен. На свое же место, голосом всей братии, в Строители он избрал сей пустыни Казначея иеромонаха Нифонта. Пожив один год в болезни, доблестный Исаия опочил сном праведных, переселился о Господе в вечный покой, оставив по себе благую память; он скончался 1807 года декабря 4 дня на 67 году от рождения своего.

Девятый Настоятель Саровской пустыни Игумен Нифонт родом города Темникова, из мещан. В отроческом еще возрасте возымел он желание посвятить себя на жительство в братство Саровской пустыни, куда убедительно и просился; но за несовершеннолетием не принят был, по правилам обители, возбраняющим принимать в монастырь отроков, почему невольно оставался в мирской жизни до возмужалости. По достижении же двадесятилетнего возраста, он оставил мир, пришел в Саровскую пустынь 1787 года при Строителе Пахомие и принят в братство. На первом шагу он оказал знаки совершенной преданности воле отца Настоятеля с оставлением или отвержением воли собственной; – что ни было при нем приобретенного в мире, положил все при ногах Строителя Пахомия, отдавая усердно с тем вместе и себя в послушание ему. Это удивило Старца Строителя, и он всегда имел, после того, в особенном внимании сего послушника. По облечении в монастырское одеяние Василий (так он назывался в мире) возлагаемые на него послушания монастырские – в келарне и в церкви клиросное проходил с особенным рачением, с тихостью и смирением. По усмотрению Настоятеля со старшею братию, в уважение таковой постоянно трудолюбивой и внимательной жизни Василий пострижен в монашество 1792 года июня 19 дня с переименованием в Нифонта, вскоре потом 1793 года посвящен в иеродиакона, а в 1796-м в иеромонаха и был определен общим духовником братии, каковую должность и исправлял с пользою для братии, принося духовным чадам обильное назидание душевное. При должности духовника отправлял он по сану иеромонаха и чреды священнослужения. 1805 года определен в Казначея. 1806 года по общебратственному Строителя Исаии выбору утвержден Епархиалным начальством в Строителя. В 1818 году марта 12 дня произведен во Игумена сей же обители. 1832 года награжден Кабинетным золотым, наперсным крестом. 1834 г. определен благочинным над двумя монастырями. 1837 г. Государем Императором по удостоению Святейшего правительствующего Синода за полезное Церкви служение всемилостивейше пожалован золотым наперсным крестом, украшенным драгоценными камнями. Управляя обителью Игумен Нифонт имел неусыпное старание поддерживать правила монашеские, преданные Первоначальником; у него было особенное усердие к церковным службам, так что при всех занятиях по должности начальника в делах внешних ни одна Божия служба без его присутствия не отправлялась. Усердие его к Богослужению служило примером для всех в обители. Усугубляя ревность и усердие к Господу Богу и к святой Его церкви, он прилагал труды к трудам; стараясь по примеру древних Св. Отцов всевозможно превозмогать усталость, он не смотря на старость свою и на слабость телесных сил, всегда на всех церковных службах был первый и последний, приходя в начале и выслушивая их до конца, с пламенною любовью к славословию Пресвятого имени Господня. Нифонт Игумен строго наблюдал и всегда требовал за поздней и ранней Литургией от каждого служащего чередного иеромонаха, чтобы, когда начнется проскомидия, не спешил начинать часы, а ожидал пока не прочтутся все тетрадки поминальные. Когда же будут дочитывать поминанья, тогда подходит к чередному иеромонаху пономарь и просит благословения начинать, читать часы пред Литургией. На проскомидии сходятся несколько человек братии ежедневно и прочитывают все поминанья о здравии и о упокоении душ ктиторов и благотворителей Святой обители. Во все положенные Святою Церковью дни поминовения, по окончании утрени и вечерни всякой раз бывает по усопшим лития в притворе; клиросным раздаются тетрадки и тихо поминают имена душ, в них вписанных; также каждую субботу совершается панихида о братиях преставльшихся и о благотворителях обители и вообще о всех тех, коих имена внесены в запись для вечного поминовения (кроме сего, поминовение совершается еще при установленном в сей обители неусыпаемом чтении псалтири: за исключением воскресных и праздничных дней – день и ночь производится неусыпаемое псалтирное чтение за здравие живых и в поминовение почивших братий и благотворителей Саровской Пустыни, коих имена записаны в синодики. Для сего избраны особые 12 иноков, которые по два часа в сутки, поочередно, и читают псалтирь, на каждой славе поминая имена братии и благотворителей. Если кто вписывается еще при жизни – поминают о здравии и спасении; а когда преставится и о сем, известят обитель, то его поминают за упокой. Такой же порядок наблюдается и в отношении поминовения на Божественной Литургии и на проскомидии) Таким образом, завет усопших молиться о них исполняется всегда неупустительно. Старец Нифонт вменял себе в священную обязанность наблюдать страннолюбие. В тридцатипятилетнее управление его обитель Саровская как по церкви много приобрела украшения, так и по строению монастырскому единственно попечительностью сего Старца, усердием его и многою любовью к дому Божию. Истинные сыны обители всегда находили в нем отца и благодетеля; а от иных, кои не слушали его пастырского гласа, много претерпел он и искушений. Между тем Нифонт достиг глубокой старости, никогда не изменив своего иноческого правила и отвергшись однажды мира, о мирском и суетном уже более не заботился; тесный и прискорбный путь предпочел пространному, возлюбил нищету и был образцом трудолюбия, смирения, и особенно нестяжательности и целомудрия. О высоком достоинстве двух последних добродетелей старец любил часто беседовать с братиею. Он изнурял плоть свою тяжкими подвигами, и слабое от природы его здоровье, расстроенное беспрестанными трудами и борьбой с обстоятельствами, как лампада, угасала, и силы жизни его со дня на день истощались. Простота, соединенная с духовною мудростью и достоподражательною жизнью вселяла к нему невольное уважение; он был радушен и приветлив в обращении и, при совершенной нестяжательности, милостив и сострадателен к бедным; словом: никого из посетителей обители не отпускал без того, чтобы не поселить в сердце его памяти о добром ее настоятеле. Как любитель безмолвной, пустынной жизни, – для большего успеха в подвигах духовных, он наблюдал строгий пост, и молитва была постоянным его упражнением. За духовное его подвижничество особенно любил и уважал его Настоятель Новгородского первоклассного Юрьева монастыря Архимандрит Фотий, который неоднократно писал к нему назидательные и братские письма. С одного из сих писем список здесь прилагается:

«Благослови мя, Отче Святый, прости и помолися о мне грешнем с братиею. Прошу от всей твоей преподобной братии благословения и молитв. Аз же убогий чернец любовь о Христе вашу помню и содержу в сердце моем. Все учение есть суета, все знание есть мечта и скорбь для души, аще нет благочестия: едино из всего то познал, что нет совершеннее, выше на сей земле жигия иноческого и девственного, – и что обители или монастыри суть место Божие..... Еще скажу, что Святых отеческих книг и житий Святых нет сладчае и питательнее для душ наших, и для иноческого жития. Говорит Святой Исаак Сирин, что царствие Божие от учения никто не может познать, но от благодати искусом может познатися и от жития». Горе нам будет ученым невежам: учение о Христе и житие святое, вот сокровище некрадомое! Но увы! как в начале, так и ныне лучше Себе во мрежу ловит неводом Евангельским Господь рыбарей и простцов, нежели нас высокоумных. Знаю я, Отче, ничтожность нашу ученую; за то завидовать в учености не хощу. Я от начала иночества всегда любовь и совет имел со старцами – иноками, и доселе тоже продолжаю. Старцы меня искусству научат, а искусство в житии паче всего. Спасися, Отче, радуйся, Христос посреде нас есть и будет во век. А****. О Христе Иисусе твой брат и друг и сотрудник убогий чернец Фотий».

Старец Нифонт нередко, особенно пред Св. четыредесятницею, делал наставления всей братии при трапезе, к душевному терпению всяких скорбей; возбуждал ревность к великому пощению; поучал, как должно жить в монастыре, как отсекать свою волю, как проходить тесный путь прискорбного иноческого жития. А иногда в своей келлии духом кротости обличал кого-либо из братии, сообразуясь с обстоятельствами и нравами каждого из подчиненных; всеми способами старался возбудить ревность к прохождению иноческого жития; убеждал благодушно терпеть все находящие скорби, советовал иметь каждому духовного наставника и подвизаться строгим постом; но ни как не возвращаться вспять. Он говаривал: «если человек, не делая в жизни своей добрых дел, надеется спастися потому только, что не имел тяжких грехов, обманывается таковой; ибо кто не заботится о приобретении благ временных, тот по справедливости ничего не получает». Любя Саровскую обитель Тамбовские Преосвященные почитали для себя утешением посещать ее. Но по дальнему расстоянию пустыни от Тамбова, Архипастыри не чаще как чрез год, на храмовый престольный праздник Успения Пресвятой Богородицы, посещали обитель, где назидали Пастырскими своими беседами Настоятеля и братию, участвовали в общих с ними молитвах и утешались их добродетельною, подвижническою жизнью в безмолвном уединении. Празднование 15-го августа совершается светло и радостно с особенным торжеством и благолепием. Бывает тогда вокруг монастыря крестный ход с образами и хоругвями, при многочисленном стечении народа. Маститый Старец Игумен Нифонт, исполнь дней, будучи удручаем старостью и болезнями, чувствуя скорое свое переселение в вечность, по временам призывал еще то тех, то других из братий и отечески поучал их, от Божественного Писания, ревновать в подвижничестве, убеждал блюсти чистоту телесную, иметь братолюбие, украшаться смирением, подвизаться в посте и молитве. Под конец жизни, при его слабости постоянным для него занятием была молитва, молитвою он и освящал и укреплял себя, выражая свою готовность с благодерзновенным упованием во всякое время сретить Иисуса Христа, грядущего со славою. С молитвою он и скончался 8 марта 1842 года на 76 году от рождения своего. Последнее прощание с усопшим, Игуменом – истинным отцом для братии, было запечатлено горьким плачем иноков и всех присутствовавших при погребении. Тело его погребено у церкви Успения Пресвятой Богородицы на западной стороне, близ гроба Строителя Ефрема, каковое место сам назначил он себе. В обители всего пребывал 56 лет. Обитель Саровская и прежде была в цветущем состоянии, но попечительностью Игумена Нифонта она стяжавала новые улучшения. По внутреннему порядку и строгости жительствующих в ней она справедливо может почесться одною из надежнейших духовных пристанищ для ищущих спасения от бурь житейских; она никогда не оскудевала примерами смирения и трудолюбия и всегда была врачебницею для недугов душевных. Но и по внешнему своему виду, во дни Игумена Нифонта, приобрела некоторые новые украшения. Многие знаменитые особы всегда питали отличное уважение к сей обители, изъявляя свое усердие различными благотворениями. В управление Игумена Нифонта храмы обители украсились еще большим благолепием, и монастырь Саровский облекся в ту привлекательную наружность, которою красуется он и ныне. И таким образом обитель сия, приосеняемая свыше благодатию Божиею, под кровом чудотворного Образа Божией Матери – Живоносного Ее Источника, покровительствуемая щедротами и благостынями Всероссийских Монархов, все более и более увеличивается, украшается и процветает. С 1806 по 1839 год во все время настоятельства Игумена Нифонта его попечением и щедротами разных благотворителей в Саровской обители устроены следующие здания: В 1806 году к теплой церкви Живоносного Источника пристроена каменная паперть с колоннами и фронтоном, и внутри сей церкви устроен вновь иконостас: 1806 года декабря 5 дня сия церковь вновь освящена. В память освящения отправляется сего числа каждогодно всенощное бдение. В 1809 году, щедротами благотворительных лиц, устроена серебряная, позлащенная риза на храмовый образ Божией Матери Живоносного Ее Источника; изображение Богоматери, вышито жемчугом. В 1821 году разобрана ветхая церковь Св. Иоанна Крестителя, подле монастыря на роднике, и вновь заложена каменная трехпрестольная. В ней средний престол во имя Иоанна Крестителя, второй во имя Св. Апостола Иакова Алфеева, третий – во имя Св. Кирилла Иерусалимского. Эта церковь создана по усердию к славе Божией и в вечное о себе поминовение Астраханским дворянином Кириллом Феодоровичем Г. Федоровым. В продолжении 1822, 1823 и 1824 годов строилась сия церковь; она о пяти главах, в длину па 10 сажен, а в ширину на 7. Иконостас ее великолепен, украшен искусною резьбою с колоннами отличнейшей архитектуры, и ярко вызолочен весь снизу и до верха по полименту червонным золотом; святые иконы в иконостасе живописные и отличаются изяществом отделки. Многих удивляет то, что церковь сия стоит на роднике, что под нею устроен колодезь, к которому под арками сделан сквозной вход: сюда в установленные дни для освящения воды бывает из монастыря крестное хождение. В колодезе вода чистая, приятная, быстротекущая в изобилии. Вода из сего колодезя поднимается вверх на несколько сажен машиною, и подземными трубами идет на потребу всего монастыря, как то: в пекарню, квасоварню и другие заведения. Сход к этой церкви сделан из тесаного белого камня. В 1824 году за монастырем выстроен огромный монастырский конный двор, обнесенный двухэтажным зданием каменным квадратно на все четыре стороны, каждая на 40 сажен. Кроме конюшен, на сем дворе устроены помещения для рабочих людей, также келлии для смотрителей, столярня, бочарня, кладовая для разных изделий, сараи для сена и каретники для зимних и летних экипажей. В 1828 году к прежней трапезе вновь пристроена обширная трапеза, в коей сделаны для освещения огромные окна, весьма красивые по изяществу внутренней отделки. Потолок в трапезе устроен чашею и на нем живописно изображен Иисус Христос, насыщающий 5000 народа пятью хлебами; прочие же места потолка и стен, расписаны цветами и трафаретками. В 1832 году за монастырем построена церковь во имя всех Святых с каменною оградою, очень красивая внутри и снаружи. При ней устроено кладбище для погребения усопших, из числа братии сей обители и странных пришельцев. Игуменом Нифонтом приобретено в ризницу много разной церковной утвари, риз из дорогой парчи и прочих употребляемых при священнослужении облачений. Ризница помещена за алтарем Успенского храма. Ризница богата хорошею церковною утварью; ризы большею частью из дорогой парчи, высокой доброты; в употреблении их наблюдается большая бережливость, и в хранении чистота и опрятность. В торжественные праздники, для всех, участвующих в соборном служении, приготовляется облачение многоценное и одноцветное; чрез сие еще более открывается величие священных действий. Ризы помещены под холщовыми чехлами в шкафах; в каждый шкаф помещается риз до тридцати и более.

Во время управления Саровскою пустынью Игумена Нифонта жил на покое в ней Игумен Назарий, муж добродетельный, любивший проходить уединенное, пустынное, безмолвное житие. По желанию пустынножительства, он оставил Игуменство и проживал в пустыне в трех верстах от монастыря, где подвизался, провождая время в молитвах, и служа для братии примером добродетельной жизни. В своей пустынной келлии, угождая Богу подвигом совершенного отшельничества, он, в восхищении духа, говорил, последуя за Святым Василием Великим: «О уединенное житие, дочь небесного учения и божественного разумения; училище, в нем же Бог есть вся, чему учимся. Пустыня, рай сладости, где и благоуханные цветы любви то пламенеют огненным цветом, то блистают снеговидною чистотою; с ними же мир и тишина; живущие в низменных пребывают недвижимы от ветра. Там фимиам совершенного умерщвления, не только плоти, но и, что славнее, самой воли, и кадило всегдашней молитвы, непрестанно горит огнем любви Божественной; там различные цветы добродетели, блистая различными украшениями. процветают благодатию неувядаемой красоты. О пустыня, услаждение душ святых, рай неисчерпаемый сладости! ты пещь, в ней же силу горящего пламени отроцы Святые устужают молитвою, в горением веры угашают окрест себя ярящееся пламя, в котором и стрелы и оковы горят, но окованные не сгорают, только узы греха разрешаются и к пению божественных хвалений душа возводится, вопия: разширил еси уста моя, Тебе пожру жертвы хвалы». Игумен Назарий родился Тамбовской губернии в селе Аносове, отстоящем от города Кадома в 15 верстах, от отца именем Кодрата, а званием причетника, и матери Мавры. В мире имя его было Николай. Возлюбив Бога, он оставил мир в самых юных еще летах своего возраста. В Саровскую пустынь пришел он в 1752 году при пятом Строителе иеромонахе Исаакие. В монашество пострижен 1760 года сентября 23, в Астрахани, тамошним Преосвященным Епископом Мефодием. Во иеродиакона посвящен там же и в том же году октября 22; а в 1765 году опять возвратился в Саровскую пустынь. Причиною побудившею старца Назария быть в Астрахани, полагать должно не иное что, как душевное его уважение к высокой жизни вышеупомянутого Святителя Мефодия. который желал и сам переселиться в Саровскую пустынь на покой, как это видно из собственноручных писем Архипастыря, хранящихся в сей пустыне. В иеромонаха отец Назарий посвящен 1776 года, декабря 6 дня, Преосвященным Иеронимом, Епископом Владимирским. В 1781 году указом Святейшего Синода потребован в С.-Петербург, где в 1782 году по убеждению Преосвященного Митрополита Гавриила определен в Строителя в Валаамский монастырь для заведения в оном общежития и порядка по правилам и примеру обители Саровской. Для любопытствующих предлагается здесь копия с грамоты, данной Преосвященным Гавриилом в обитель Валаамскую, по случаю вызова в сию обитель отца Назария, для утверждения в ней иноческого жития, по образцу пустынножительства Саровского.

Божиею милостию Смиренный Гавриил Митрополит Новаграда и Санкт-Петербурга. Премилосердый Бог, пекийся о спасении всякого человека, удостоверил нас о Своем человеколюбии явлением в мир сей во плоти, да всех в познание спасительныя истины приведет. При каковом уверении различные устроевает к расположению и силе каждого средства, дабы человека удалить от искушений, и соделать волю его преклонною к содействию благодати Своея. И яко ревностнейшим в течении пути добродетельного, тако и колеблющимся от искушений, уготовал места соответствующие расположению их, дабы с большею удобностью и благотишием могли возносить мысли свои к Престолу Величествия Его, и соединять дух свой с Ним. Таков есть на езере Ладожском, прежде нарицаемом Нево, остров Валаам; удаление его от берегов приносит обитающим на нем совершенное уединение от молв житейских. Свидетельствуют сие то начинавшие, то совершившие подвиг и просиявшие святостью жизни, святые отцы Сергий и Герман, Александр Свирский, Кирилл Белоезерский, Савватий, и прочие сея обители иноки. Повествовалося о них в житии Преподобного Савватия Соловецкого, яко зело подвижное имут житие, днем и нощию в благоугождении подвизающеся, пищу же имут от труда рук своих. Мы имуще толик облак свидетельствующих, видим Промыслом Спасителя мира устроену быти сему острову ко пребыванию иночествующих, и пекущеся по долгу нашему о спасении их, дабы восстановить в нем селение Святых, и тем принести Спасителю мира Иисусу Христу благоугодную жертву, установляем, да всегда в нем правила хранимые в пустыни Саровской содержатся непреложно. Сего ради и призвахом из оныя Саровския пустыни Честного Отца иеромонаха Назария, известии суще о его подвигах и усердии утвердити иночествующих в спасительной жизни: ему же оныя правила, для непрерывного в Валаамском монастыре хранения, вверяем, и утверждаем грамотою сею запечатанною печатию и подписанною нашею рукою. Мы преклоняем колена сердца нашего ко Отцу Господа нашего Иисуса Христа, из Него же всякое отечествие на небесех и на земли именуется, да даст им по богатству славы Своея утвердится Духом Его во внутреннем человеке, вселитися Христу верою в сердца их, да возмогут рузумети преспеющую разум любовь Христову и мир Божий, превосходяй всяк ум, да соблюдет сердца и разумения их по богатству своему о Христе Иисусе. Аминь.

Обитель Валаамская неусыпным попечением его как бы возрождена из запустения и умножена братством. Пред поступлением в оную старца Назария там были: Строитель, один монах, два белые Священника, но и те по несчастному случаю, все утонули. Почему около года священнодействовал только сам Назарий. 1785 года в мае месяце Назарий удостоен сана Игумена. В обители им введен строгий церковный служебный порядок и приобретены от Царских щедрот угодья на постоянное содержание оной. Однажды случилось по делам монастырским Отцу Назарию быть в С.-Петербурге; шел он по Выборгской стороне с другим подобным ему старцем. В это время Великий Князь Павел Петрович выехал за Неву реку, где увидевши их в весьма убогом рубище, спросил: откуда вы и что за старцы? И узнавши из ответа, что один из них был Игумен Назарий, лично благодарил его за успешнейшее восстановление Валаамского Монастыря, ибо он уже слышал много доброго о старце Игумене, славившемся духовною опытностью и попечительностью о благе обители. Игуменом Назарием в Валаамском монастыре устроено было три рода жизни: общежительной, скитской и пустынной. Слава о сем распространилась даже за границы России, так что из Афонских гор, будучи побуждаемы священным любопытством, многие приходили на поклонение Валаамским чудотворцам Сергию и Герману и с удивлением смотрели на устройство сей обители, которую посему иные даже предпочитали монастырям Афонским. Сей достойный блаженной памяти старец, Игумен Назарий, имел особенный дар прозорливости и дальновидности, так что узнавал иногда без испытания мысли человеческие, характеры и склонности, и каждого приходящего побуждал к исправлению недостатков, какие прозорливо примечал в нем. Управляя Валаамским монастырем Отец Назарий при трудах по постройке монастыря, и разных келлий для жительства братии, по различию вышесказанных трех родов жизни монашеской, им на Валааме введенных, успевал по временам и нуждам посещать разные города и губернии. Во время пребывания своего в монастыре он имел отшельническую келью, в которую удалялся на целые недели. В 1792 и 1793 годах по воле Императрицы, Святейшим Синодом посланы были из числа Валаамской братии – ученики Назариевы – иеромонах Иоасаф, в тоже время произведенный в Архимандрита, и монах Герман с прочими до 10 человек для проповеди Слова Божия в Америку. Архимандрит Иоасаф, с ревностью Апостольскою занимаясь проповедью Слова Божия диким племенам Америки, многократно и многим из них являлся во сне, побуждал их ехать на остров Кадьяк, где устроено было пристанище иноков-миссионеров, и принять там Христианскую веру и крещение, уверяя их, что он дотоле не престанет стужать им во сне, доколе они не обратятся в Христианство и не крестятся. И труды Иоасафа (в 1799 году Иоасаф хиротонисан был во Епископа Кадьякского; но в епархию свою не доехал, и кончил жизнь, потерпев кораблекрушение) увенчались желанным успехом. Кроме сих отправленных в Америку Валаамская обитель славилась многими опытными в жизни иноческой мужами, и этою славою она обязана старцу Назарию, который все устроил в ней благообразно и по чину, как некогда заповедал Апостол Павел. Наконец Игумен Назарий в 1801 году, по желанию его, уволен от Настоятельства на покой. Пользуясь свободою от должностных трудов он жил в пустыне неподалеку от монастыря, где единственным его занятием были молитва и рукоделие. Но обстоятельства понудили старца Назария оставить пустынную келлию и Валаамский монастырь. В 1804 году в марте месяце он уволен, по прошению его, Преосвященным Митрополитом Амвросием в Саровскую пустынь на всегдашнее пребывание и с учеником своим иеромонахом Иларионом. По прибытии в оную пустынь, он, для вящщего безмолвия, построил себе келлию в лесу, на речке Саровке, и жил уединенно около пяти лет, беседуя с единым Богом и быв за смиренное свое сердце истинным светильником и духовною утехою для братии, требовавшей от него духовного назидания. Наставляя к духовной жизни и примером и поучительным словом братию, сущую близ него, старец Назарий не оставлял без утешения и назидания и в отдалении от него находящихся боголюбивых душ. Так он писал к одной монахине: «Велия высота – смирение! знатное достоинство и честь – смиренномудрие! Нет смиренного выше, и хуждшего у Христа – славнее по свидетельству истины. Не сущу свету, вся темна; не сущу смирению, вся тщетна и неполезна и ко Христу не дерзновенна. Ничтоже тако полезно, якоже самоукорение: от самоукорения – самопознание; от самопознания – кротость. Самоукорение: «злодейка я, ленивая, тунеядица, грабительница: разграбляю сама у себя душевное спасение; смотри-ка, грешу и делом-то и словом и помышлением и всех оскорбляю». От сего укорения родится самопознание. Ум и сердце собрать в едино, глаза закрыть, мысленные очи вознести ко Господу. «О сладчайший и дражайший Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий! я великая грешница; но и я-то незабвенна в Твоей милости; и на меня-то льется благодать Твоя и отеческое призрение! Достойна ли я помянута быть пред Тобою?» От чего родится умиление и кротость. аще кто укорит всячески, сотвори пред ним поклон до земли. «Да, подлинно я такая, – согрешила, виновата, обезумела, – прощения прошу». Аще придут тебе слезы, умиление, радость душевная или от человеков любовь: то пади пред Богом и молись: «О Сладчайший, Дражайший Иисусе! стою ли я, что мне послал радость и слезы? Пред Тобой недостойна я, такого умиления; не заслужила Тебе ничем. Может ли такая Твоя благодать в таком скверном сосуде поместиться? не умею сего сохранить, растеряю; пошли тому, кто Тебе заслужил; а я стою скорбей и скуки, чтобы все меня не любили, а мне даруй всех любить; скорби и напасти с терпением нести». И Бог за такое смирение более пошлет. А то мы, как малые дети обрадуемся умилению, схватим охапку сена более себя, и растеряем: так и умиление скоро отходит от нас, А как придет скорбь, печаль, уныние, – пади пред Богом, молись: «Господи! это моя доля, моя часть: я только этого-то и достойна; только это у Тебя и заслужила. Дай ты мне, Господи, чтоб я была кроткая, смиренная, молчаливая; не оставь Ты меня, научи Ты меня – Спаситель мой: я Твое создание». А скорби и напасти, яко подарки и гостинцы принимать от Сладчайшего Иисуса. «Хощу, говорит Он, да верные ученики Мои в скорбях и напастях пребывают». А во грехах не унывати; грешники, пока не призвали Сладчайшего Иисуса пребывают грешниками, а как призвали, – уже не грешники. Как дитя запятнается, – плачет; мать побьет, и после поцелует, белую рубашку наденет: так и мы, – возопием к Нему: «осквернились мы, обмой нас; Ты, Спаситель, очисти: исповем на мя беззаконие мое, и Ты оставил еси нечестие сердца моего». Ни о чем же тако радуется Господь, яко о покаянии грешника. Поется ирмос: тристаты крепкия, Рождейся от Девы... Тристаты крепкия – три части души. Взойдите-ка в сие: яростное, похотное и словесное. Яростное должны мы употреблять на бесов, гневаться на свою плоть, на свои страсти; а мы творим на ближнего, да на Бога ропщем; а ропщай творить дерзновение. Неблагодарный горше разбойника. Нет на земле тяжелее неблагодарного человека. Похотная часть – любительная, должна быть первая к Богу: всею крепостию и всем помышлением; а нас занимают сласти, страсти и всякие прихоти, неполезные пристрастия. А уже словесная часть самовластная, богоподобная. Ум в голове, любовь в сердце; а сия часть – словесная, высокая, и должна возвышаться и надлежит почитать за низость – врагу покоряться, или какой страсти поработиться. Гордиться над бесами; а у нас сию заняла высокая гордость презрения, зазрения, ближнего уничижение, зависть. Скорбь бывает смотрительная, наказательная и от бесов, – смирительная. Когда не покорится, не смирится человек, то Промысл, или наказание Божие, предает его на искушение. Есть путь просвещающий, и очищающий, и с Самим Богом соединяющий, – когда сам человек ищет, старается, отсекает свою волю, – и просвещает его Господь. Очищающий – скорби, напасти, болезни, ссылки; все мученики в очищающем пути; а соединяющий, – на нем совершеннии святии, – еще здесь соединяются умною молитвою. Помолимся духом, помолимся и умом. Взойдите-ка в слова Апостола Павла: хощу рещи пять слов умом, нежели тысячу языком. Изобразить не могу, сколько мы счастливы, что сии пять слов удостоилися говорить. Что за радость! «Господи Иисусе Христе, помилуй мя грешного». Вообразите-ка: Господи! Кого я называю? Создателя Творца всего, Кого вся силы трепещут; Иисусе Христе, Сыне Божий! Ты ради меня кровь Свою излиял, спас меня, сошел на землю; – Христе – послушлив был даже до смерти, смерти же крестныя; помилуй и меня грешную, прости за Себя виновную во всем». Отражай всякие помыслы, ратующие на тебя – именем Иисуса. Прилог, сочетание, сложение, пленение. Сперва придет прилог, – малый помысл яко младенец: он только тебя беспокоит, а повредить не может. Как станешь с ним разглагольствовать, – сие сочетание уже юноша, может тебя ударить; а как согласился с ним, – сие сложение уже муж, – может тебя убить и до смерти; а там пленение – страсть. Как кастрюлька-то кипит на огне, никакое насекомое не может в горячую попасть; а как остынет, – и мухи, и всякая гадина повалится: так и наше сердце, аще горит к Богу, чисто от страсти и помыслов. Царь Давид говорит: не вознесеся сердце мое, ниже вознесостеся очи мои, ниже ходих в великих, ниже в дивных паче мене. Аще не смиренномудрствовах, но вознесох душу мою, яко отдоенное на матерь свою, тако воздаси на душу мою (Пс. 130). Взойдите-ка, каковы сии слова? Я изобразить не могу! Он говорит: велик я был Пророк и дивен, я был Царь; но я не превознесся, и не занялся сим ум и сердце мое. И даждь мне Господи, чтоб я так Тебе прилеплен был, как дитя к своей матери, – при наказании не оскорблялся, и при награждении не возвышался. Бога ради обучайтесь, старайтесь пустынные горлинки! Пустыня что значит? – Совесть незазорная; ум очищенный молитвою, поста не теряй; а пост, с молитвою, труда не теряет. Блажен садяй сады в душе своей! Сколь добро и сколь красно, еже жити братии вкупе! Я не знаю, как вы, а я себя так чувствую, что пред всеми я должен и всем я виноват: можно ли после сего на кого оскорбиться? И трех или четырех любим очень, – какая это малость! безделица! Лучше всех на свете любить; у меня любезная простота, всем отверсты сердечные врата; а хотя кто мне и не рад, да я ему рад. Монах значит уединен; инок – иное одеяние, и нрав, и обычай, и иное житие. Чернец – черное платье, траур по душе, день и ночь должно плакать. Я три года не знал скорби, и столь навык посту, неизглаголанному удручению плоти, что думал – в том вся добродетель. Как пришли ко мне три сестрицы: уныние, скука, печаль; тут-то познал и не знал как угостить их. Стал, изнемог, – потом научился, говоря: гости мои дорогие! милости прошу, пожалуйте, я вас угощу; вот зажгу свечку, помолимся – поплачем, попоем, – и завопию: «Боже милостив буди мне грешному! Создавый мя, Господи, помилуй: без числа согреших, Господи прости мя! Како воззрю к Твоей благости? Кое начало положу исповедания? Владычица Богородица! помяни раба Твоего!» Гостьи мои бегом, а я говорю: матушки, погостите! Нет, уже не догонишь! Когда придет вам горячий дух молиться много, то немного молитесь и четки от себя положите; а когда леность: тогда-то подлинно до поту молиться полезно. А как к матери нужно будет идти, – помолитесь: Господи, благослови меня идти к матушке, научи меня, чтоб она у меня грешной выслушала, и скажи: «матушка, вот я чего желаю, но не делай по воле моей, а по воле своей». А ежели с сестрой надобно говорить, – возведи ум свой к Господу: благослови меня, мой Спаситель, с сестрой поговорить, и научи меня, и чтоб она приняла слова от меня грешной. А то вы все своей силой делаете. Вот я было, ехав к вам, совсем утонул; но став тонуть, ум, сердце собрал воедино: «О Сладчайший, о Дражайший, Прелюбезный Господи! аще хочешь, спаси меня, а не хочешь, – ко дну пойду, а я с Тобою не разлучусь!» Потом было в пропасть упал, да, к счастью, как полетел, успел на лету сказать: «О Господи!.. Но как такое имя помянул, чему быть тут? Не как в пропасть, но как на мягкую постель попал.... аще тоска придет, якобы Бог оставил, – читайте сей Псалом: живый в помощи Вышняго... дойдете до сего слова: с ним есмь в скорби, изму его, – веруйте, что Господь не оставит!» Ежели о грехах: плачем, – яко рабы; а ежели от благодарности, – яко сыны. От больного Господь требует только молитвы со смирением, с терпением, с благодарением. Как Сладчайший, Спаситель ваш в горнем Иерусалиме, в немерцающем свете, поведет вас к Отцу небесному и скажет: «Отче небесный! вот плоды Моего страдания». Там-то будет нам праздник! Какая нам честь будет, – сказать невозможно. А вы все мои слова пишите на скрижалях сердца, в незабвенную память. Высших ищите, идеже есть Христос... горняя мудрствуйте, а не земная; делайте, дóндеже день есть, да тьма вас не постигнет. Боголюбивому человеку ничтоже потребно, кроме Бога: аще Бога приобрящет, довлеет ему. Один Святой вечно плакал: «покой ты мой, покой небесный! где тебя найти?.. только в кресте, да во Христе!» Исполненный маститых дней, и совершенно истощенный в телесных своих силах, он преставился волею Божиею, на вечный покой 23 февраля 1809 года, на 72 году своей жизни. Тело его погребено у алтаря теплой церкви; над ним поставлен памятник с следующею надписью:

Назарий прахом здесь, душою в небесах: И будет незабвен в чувствительных сердцах, В которых он вместил священны те таланты, Пред коими ничто мирские адаманты. Покойся Отче зде без скорби и рыданья, Доколь наступит день комуждо возданья.

Сей старец, Игумен Назарий, от юности хранитель девства и целомудрия, был одарен от Бога обильным духовным рассуждением. Братию и всякого к нему приходившего поучал с удивительным благоразумием, а особенно смирению, кротости и послушанию. К согрешающим без презрения оказывал любовь и желание спастися им, всячески стараясь советами искоренить гнездящиеся в них страсти. Был кроток, смирен и сердце его пылало любовью к Богу, так что он ни в какое время не переставал творить молитву Иисусову, всегда с нею перебирая в руках четки. Из многих, вот некоторые наставления его к приходившим в монастырь и желавшим спасения: 1). Святое послушание со отвержением своей воли проходить. 2). Чистую совесть и откровенную иметь. 3). Усердную молитву со смирением, с трезвением и с памятью смерти возносить. 4). Дело в руках, молитву в устах, очи в слезах, ум весь в богомыслии иметь. 5). Без благословения ниже у кого брать, или куда пойти, или какую добродетель начинать делать. Ежели благословение где будет, тамо благодать Божия, очищающая и укрепляющая и соединяющая с Самим Богом: а где благословения не будет, тамо гнев Божий, тамо помрачение, нестроение и отлучение от Бога. 6). Безмолвие душевное и телесное хранить. 7). О себе рассуждать, себя осуждать т.е. свои дела, слова и помышления. 8). Нищету и нестяжание любить, яко многоценное сокровище. 9). Бесчестие за честь, хулу за хвалу, обиду за награждение, всякое искушение и злострадание за превосходнейшее воздаяние почитать. Творяй сия не подвижится во век. Совлецыся своея воли, яко срамныя одежды: смирение – ограждение, терпение – подтверждение, любовь – покров; а где любовь, тамо Бог; а где Бог, тамо и вся благая по писанному: любящему Бога вся поспешествуют во благое. Пребываяй в любви, в Бозе пребывает и Бог в нем пребывает. Любовь покрывает множество грехов. Восстани падший, отверзи очи свои душевные насыщайся хлеба, иже есть Слово Божие и пий вино от чаши Премудрости Божией. Если тебе случится печаль: то разбирай охотно и с любовью сие писание, и веруй, что с помощью благодати Божией утешишься. Утверди себя в сей истине, что всякое Божественное писание согласно к шествию спасительному наставляет, учит, наказует и подкрепляет, дабы шествие наше всегда было по Бозе. НАСТАВЛЕНИЕ О ЛЮБВИ БОЖИЕЙ Мы все имеем желание последовать вышнему званию, туда где искони уготовано нам вечное жилище исполненное неизглаголанной радости. Ибо наше житие на небесех есть отъопудуже и Спасителя ждем. (Филип.3:20). Итак кто желает оную вечность получити, тот должен непременно познати любовь Божию к нам, и, любовь свою к Богу, в чем она состоит и как возлюбил Он нас, так и мы должны Его любити. Но каким образом очистил Он грехи наши, подробнее рассмотрим. Он претерпел жестокие мучения, дабы чрез то загладить наши преступления, Он принял поносную смерть, дабы чрез то даровать нам живот и спасение. Итак когда Он не щадил Себя единственно для нас, то мы Христиане не должны ли Его любить, не должны ли по стопам Его ходить. Итак мы должны иметь к Нему любовь и послушание, каковых Он от нас требует; мы беспрестанно должны памятовать любовь Божию к нам, искать совершенной любви к Нему, она снискивается исполнением Заповедей Божиих, надобно знать, что без добрых дел любви к Нему не окажешь. Итак рассмотри, сколь благ Господь и милостив, Он дал Христианам закон не для чего иного, как только на истребление нашей злобы, для очищения от грехов и на побеждение страстей, воюющих против Закона Божия. Посему мы должны не только сохраняти заповеди Божии, но и дары по заповедям приносити: якоже и Отцы Святые принесоша каждый по силе своей: иной пять талант, иной десять, иной тридесять; подобно и мы должны преуспевать в делании добра и в любви Господа нашего Иисуса Христа. Св. Апостол Павел клятвою устрашает того, аще кто не любит Господа Иисуса Христа да будет проклят (1Кор.5:22). О Боже, Спасителю наш, воспали любовь в нас, да возлюбим Тебя, якоже Тебе угодно. Достойны ли мы любви Его, будучи прах и пепел, однако Он возлюбил нас. Сколько мы чувствуем неудовольствий, не имея любви к Нему; сколько без нее обуреваемся волнами бедствий и страждем, но хотя иногда мы Его отвергаем, Он не отвергается от нас; мы бегаем Его, но Он нас ищет и призывает к Себе: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии (Мф.11:28). Боже наш, мы отвергаем любовь Твою, а Ты нас не престаешь любити. Мы нередко приемлем сатанинские внушения, паче Закона Твоего, мы не щадя себя и спасения своего прилежим к делам злобы и не смотря на то, человек часто говорит: Я люблю Бога! Какое противоречие? Он думает, что любит Бога, но заповедей Его не исполняет, какая это любовь? Это одно лицемерие! Если любиши Христа Бога, терпи, якоже Он претерпел и твори все то, что Ему угодно: Он учил и творил; непременно и твоя любовь должна быть такова, чтоб добро творить, терпети, не смущатися ни о чем находящем, а во всем Его благодарити, не словами и языком, но самыми делами, сердцем, умом; от всей души, крепости и помышления возлюбити Его ты должен. Итак всякому должно с верою и надеждою любити Бога и стараться исполнять Его заповеди и повеления. Рассмотри возлюбленне: век сей не есть покой и почивание, но борьба, рать, торжище, купля, училище, морское плавание; для сих-то причин подвизаться ты должен, не унывать, не быть в праздности, но упражняться в делах Божиих. Знай, что на всяку борьбу есть победа, крепися, ратоборствуй, побеждай, ибо часто противоборствующие силы находят, яко львы рыкают и ищут, кого бы поглотити, берегися, да не побежден будеши, смотри прилежно, се продают венцы, приобретай их, да не тщетен возвратишися без купли, старайся не лишить себя Благодати Божией, в противном случае чужд будеши воздаяния и сверх того еще зле осудишися, и погибнеши. Рассмотри прилежно не рать ли и брань по вся дни: плоть восстает на дух, и дух на плоть. Нам же инокам как не принять душеспасительных советов, как не тронуться столь благими наставлениями? Христос Спаситель, Пророки, Апостолы и вси Святии с великим сожалением и с любовью нас призывают и увещавают, чтобы мы как можно огребались и удалялись от прелестей мира. Христос Марию похваляет, глаголя: Мария же благую часть избра, яже не отъимется от нея (Лк.10:42). Тако нам должно благо избирати и блюстися от мира, ибо он во зле лежит. НАСТАВЛЕНИЕ О МОНАШЕСТВЕ Иноку должно совершенно удалиться от мира. Аще кто хощет по Мне ити. Спаситель заповедует, тот непременно должен отвергнуться себя, и взять крест свой, и по Мне итти (Мф.16:24). Сие шествие должно быть не иное какое, как то, чтоб совершенно удалиться от мира. И Давид вопиет: се удалихся бегая и водворихся в пустыню, яко видев беззаконие и пререкание во граде день и нощь (Пс.14:8–10). Познай, что Сын Божий сошел на землю не погубить душ человеческих, но на путь истинный наставить нас. Он образом жития Своего, а не словом только, учил презирать мир. Господь не имея покоя в мире, и последующим по Нему повелел бегать его. Прелестна бо и обманчива жизнь мира, бесплоден его труд, опасно его веселие, скудно его богатство, призрачна его честь, непостоянна, ничтожна! И горе надеющимся на его мнимые блага! От сего многие без покаяния умирают, блаженны и преблаженны удаляющие себя от мира и от похотей его. Богоносные и Богодухновенные Отцы помощью благодати Божией искусством в оном жительстве успели и советуют нам, как должны и мы в оном подвизатися. И познай, что монашеское житие основано на Божественной Заповеди, еще прежде Моисеева закона подвижническая жизнь просияла в Енохе и Мелхиседеке, под Законом в Илие, Иоанне Крестителе, и во времена благодати в целых соборах и полках монашествующих. Не блуждая, не дремля, но бдя прилежно, должен ты непременно стяжать добродетели, итак ищи их день и нощь, а познав их, поучайся и подвизайся в них, будь истинный христианин, который, дав обеты Богу и сооружая в сердце своем жилище добродетели, исполняет оные без закоснения. Если что доброе носишь с собою, береги себя пред Богом, но не хвались сим, но паче преуспевай в делании добра. Принеси Богу в дар и жертву всесожжения не бессловесных животных, но достойнейшее приношение, – пожри самого себя на всякий день, якоже и Святии вси ради Христа умерщвляли себя; ты хощешь быть иноком. сие значит: ветхое оставить и соделать себя новым, вчера ты был по образу мира, а ныне во иное облекся, итак иное думай, иное говори, инако смотри, инако ходи, иначе делай. Инок непременно должен быть делатель всех Заповедей Господних, подражатель чину и устроению бестелесных, познаватель Бога, и всей любви к Нему и ближнему. Инок должен везде во всем держаться Божиих словес. а гласу чувств, или страстей не мало не внимать. Инок должен иметь ум свыше просвещен, тело неоскверненно, уста молчаливые, язык чист; инок должен иметь душою и сердцем скорбь непрестанную о грехах своих, частые слезы и воздыхание и беспрестанное памятование о смерти и страшном Суде, отвержение себя, во всем удаление от мира, презрение всего приятного чувственности, т.е. взять самовольную на себя яко ветхого человека ненависть, подвергнуть себя жестокому, тесному, трудному, скорбному подвигу и с тем вместе иметь безропотное терпение и любовь с благодарением. Инок должен быть безгневен, не лукав, не горд, во всем нищ, не стяжателен. не самолюбив, должен иметь кротость молчаливую, глубокое смирение, повиновение и послушание ко всем благочестно живущим. В теле своем должен быть аки чужд, и так сказать мертв, дух свой уготовлять Духу Святому в жилище, язык во всем благодарен. Подобает ему, беспрестанно радуяся и поя, в молитве и в чтении Божественных книг пребывать. Таков инок быть должен и так неизменно исполнять обеты свои, чтоб не только видимые подвиги, но сердечные и духовные жертвы приносить. Внимай прилежно, что Христос Спаситель сказал: (Мф. 5:20) аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидите в Царство небесное, т.е. аще желаешь внити в Царство небесное, то непременно должен грешников, на земле живущих, сторично добродетелями превзойти, и пожить яко Ангел на земле. (Мф.11:12) Царство Небесное нудится и нуждницы, восхищают е, то есть нужду должно претерпеть в телесных и душевных подвигах. Как Христос претерпел, так ученицы Его и вси Святии претерпели, трудились и отвергнули мир, свои хотения, пристрастия и все желания мирские. Со всеусердною и горячею любовью сохраняй Заповеди Христовы. Таким образом, если и ты желаешь приобрести Небесное Царство, то претерпевай и ты нужды, наложи на свою выю иго работы Христовой; оно бременит тело, а душу восхищает на небеса. Не ропщи убо, когда подобает тебе быти в постах, во бдениях, в повиновении, в спокойствии, в уединении и безмолвии душевном, в пении, в молитвах, в слезах и в рукоделии, в терпении всякой скорби, приходящие на тебя от бесов и от человеков. О ПРЕБЫВАНИИ В КЕЛЛИ И ИСХОЖДЕНИИ ИЗ НЕЕ Будь весьма осторожен в том случае, аще приидет помысел, чтобы за чем ни есть, к кому бы то ни было, пойти в келлию самовольно; иногда искуситель подущает помышлять, будто для сего благословную нужду имеем, когда ее в самом деле нет; в таком случае берегись как можно! Не исходи безвременно из келлии твоей кроме разве великой и необходимой нужды, наблюдай же сие прилежно, чтобы не изъити из келлии твоей; старайся преодолеть оный лукавый помысел, но если по беспристрастному рассуждению совершенно признаешь, что благословную нужду ко исхождению имеешь ради любви ближнего, чтоб немощному больному послужить, или иную нужду ко Отцу Духовному. Если выйдеши из келлии твоей по благословной причине, то идучи старайся, как можно, не глядеть никуда по сторонам, не любопытствуй очами ни на что, а когда на пути нечаянно встретится кто с тобою, или увидишь вредное что, или каких усмотришь между собою безвременно беседующих, не останавливайся, но с молчанием поклонися им и гряди мимо их за своим делом в путь свой, скорее в келлию свою возвращайся с спокойным духом, и аще будут они к тебе что говорити, или тебя останавливати, то ты паки поклонись им говоря: простите, иду за делом, имею нужду поспешить исполнением послушания и отбегай скорее на свое дело. Пришедши к тому, к кому ты послан, также старайся, как можно, чтобы излишнего не говорити, или не сидети без нужды. Когда пойдешь к кому-либо, то наблюдай и сие правило, чтобы ты на пути к его келлии размышлял с собою таким образом: иду я к оному, но смею ли я окаянный упражняющегося в богомыслии, в молитвах и во святом молчании пребывающего святого мужа потревожить? Здесь предложи пред очи грехи твои и глаголи в себе не устнами, но душою и сердцем: Если вниду в келлию и увидит меня Отец или брат нечиста пришедшего, то стерпит ли мою нечистоту, не начнет ли меня укоряти, изгоняти вон из келлии, аки пса смердящего; не скажет ли от смущения души: для чего ты пришел святое мое упражнение разоряти, и келлию мою оскверняти, изыди вон, нерадиве о душе своей; и аще тако мне случится, то могу ли я стерпети и перенести обличение с благодарением? – Приготови себе, окаянный, к терпению, дабы чрез нетерпение более посрамления не прияти, и не нанести святому мужу оскорбления. Такое рассуждение ты должен имети и не аки играющий мыслями сие творити, но познавая свою внутреннюю нечистоту и недостоинство, уничижати себе, истинно от души и сердца, так твори и постави себе сие в закон, ибо если будеши тако рассуждати, и душу свою познанием своих грехов и самоукорением усмиряти; то от силы в силу благодатию Божиею приходити будеши, и не оставит тебе Христос, возносяй смиренныя, но посетит душу твою радостию духовною, и наслаждением неизреченным. Только твори все оные дела, по вышеписанному, от всего сердца, и души и помышления. В таком святом мудровании должно пребывать, где бы ни случилось, в келлии, или на послушании, до самой Божественной Литургии или другой предстоящей Церковной службы. О ТЩЕСЛАВИИ Блюди себе, как можно, и во оном: если станут во уши тебе шептать помыслы твои, аки змий Еве, горделивые, либо осудительные в чем на ближнего, или тщеславные; то проразумевай оного душевредного хитреца. Он непременно первее вооружает на тебя кичение, что будто все худо делают, а ты все исправно и хорошо. Берегись, как можно, чтобы не впадать во оное, старайся не допущать к уму своему помыслов осуждения ближнего. Остерегайся сам себя похваляти, глаголя во уме: ах, как я то и то хорошо сделал, не стал с празднословящими, или не сделал того и того, я теперь исполнил заповедь Христову. Берегися, как можно, чтобы в сердце и в душу твою не принимати помыслов самооправдания и самохваления; ибо сие душегубное кроется зло, тихо скоро и даже неприметно входит в душу и сердце, как будто малыми нечувствительными и тончайшими скважинками. Случается, что даже вовсе неведомыми помышлениями вселяются и укореняются страсти в самую глубину сердца. Дабы избегнуть ближних презрения и осуждения, так же тщеславия, кичения и гордости и прочих сему подобных, чтобы крепко заградить им вход в душу твою, для сего должен от всего сердца и от всея души представить себя совершенно странника, глупа, неразумна, ничего не смысляща и ничего не умеюща. Такое рассуждение о странничестве приими себе, дабы ты мог удалить себя от человеческих разглагольствий, суетных бесед и ты непременно сбережешь себя от смеха, осуждения, кощунства и вредного празднословия, душепагубного тщеславия и высокомерия. Смиряй себя от всего сердца, души и помышления: любит бо Сладчайший Иисус со смиренною мудростью спасающихся и желающих с сердечною и горячею любовью совершенного исправления и хощет всем нам в разум истины приити. О ПРИЧАЩЕНИИ БОЖЕСТВЕННЫХ СВ. ТАИН Достигши времени Божественной Литургии, поспешай, как можно, к началу ее и вниди в Церковь с восхищением и с горячею любовью, стой со страхом и трепетом, воображай в уме и в душе, и в сердце Сына Божия, за беззакония твои закалаема и жрема, во спасение всех верующих в Него. аще было намерение и захощеши причаститися Божественных Таин и есть ли Духовник удостаивает тебя оного причащения; то сохрани всю тую неделю в сухоядении, пребудь в посте истинном, в воздержании от обильной и услаждающей пищи и пития, старайся пребыть во бдении, в любви к Богу и в прилежных молитвах, в сокрушении сердца, в стенаниях, в сетовании и воздыханиях сердечных и в слезах. Знай же, что ни чем так скверны души и тела не очищаются, как слезами, сокрушением сердца, стенаниями и воздыханиями, сердечными и усерднейшими и теплейшими молитвами и прочими Богоугодными делами, и истинным покаянием себя очистить. Внимай прилежно, да не присоединишися к распеншим Христа, да не уподобишися Иуде предателю. Рассмотри прилежно, что ты вкушаешь, чие есть оное брашно, не Самого ли Бога приемлешь; чем ты питаешься, не истинною ли манною, сшедшею с небес, да жив будеши во веки. Для сего должен ты великую и твердую веру иметь, и должен удалиться непременно от всех пороков и наичистейшую свою душу и тело соделати: ибо Святому в себе готовиши вход. Смотри, какою ты непостижимою почтен честью. Когда ты причащаешься сего Божественного таинства, чистейшии Ангели невидимо предстоят, трепещут и от ужаса зрети не могут. А ты бренный и всякия нечистоты исполненный сим питаешися, с Божественною Святынею соединяешися. Рассмотри прилежно, кого дерзаеши приняти внутрь? Самого Пресвятейшего Бога. С кем хощеши в едином соединении быти? С сотворшим нас. Ужасайся и трепещи, ибо прикасается огнь Божественнейший устом твоим, празднословия. сквернословия, и всякия нечистоты исполненным. Берегися, да неопалит язык твой, многая злая, беззаконная и неправедная глаголавый. Чем желаеши окропити его? Кровию страшного Судии, ужасайся, да не подпадеши праведному Его суду. Благодари Бога за неизреченное милосердие Божие, что Он тебя сего удостаивает. При том понимай и сие, что если бы ты имел или имети будеши Ангельскую чистоту или святость непорочну и Преподобие Иоанна Крестителя; то и тогда без особенного милосердия Божия не можеши удостоиться сего Божественного Таинства. Благодари за неизреченное милосердие Господа, что Он страшный и непостижимый Бог, не гнушается нашею худостью, но соединяет Себя с нами, от любви неисчетныя к нам. Для чего и должен ты всеми силами Господа благодарить не словами только, но делом и помышлением. Старайся, как можно, сохранить себя от многоглаголания, имей упражнение чистое и святое, и не только пред причащением во благоговении пребудь, но и по принятии оной Святыни блюдися от всего противного. Старайся иметь всегда пребывание со Христом Царем и Богом и не удаляй Его от себя. И так по отпетии Божественной Литургии, вниди в келлию с безмолвием языка, ума и всех чувств, пребывай в молитве и благодарении. При сем должно помышлять и сие: ты конечно негодуешь на Иуду предателя, также и на распенших и пронзивших гвоздием и копием Христа; внимай же и себе, да не и ты повинен будешь, яко предатель тела и крови Христовой. Иуда предал Христа единожды; а ты не предаешь ли многажды, когда не верен бываешь слову Его и заповедям Его? Единожды потерпел Он раны от распинателей: но ты не налагаешь ли Ему раны многажды разными богопротивными страстьми и грехами; поскольку за всякий грех наш понес Он страдание. Вникни в самого себя, в душу, сердце и помышления твои: не увидиши ли в себе бездну страстей и грехов, хулы, татьбы, объядения, сластолюбия, пьянства, зависти, лукавства, лести, братоненавидения, зло-памятования. злоречия. осуждения ближняго, оклеветания, нелюбления, немилосердия, гордости, ярости, гнева и всякия нечистоты? Таковую гнусность в себе имея, не нерадиши ли о душе твоей. Постарайся, как можно, сердечным сокрушением, воздыханиями и частыми слезами, скверну души и тела твоего омыть. Будь в опасении, да не в суд себе приемлеши с неочищенною твоею душою Святых Святейшего. Рассуждай, что ты причащаешися неизглаголанному таинству из таинств, сладости из всех сладостей, и святости из всех святостей, от которого ты и сам делаешися Святым. Непостижимый Боже, кто изглаголет силы Твоя? кто может восхваляти Тебя достойно? кто может измерить милосердия Твоего пучину? Помышляй, брате, что сей таинственной пищи и пития, то есть тела и крови Христовой, алкали и жаждали от первосозданного Адама все наши Праотцы и все Пророки, но не получили: ты же, далеко от них отстоящий недостоинствами твоими, сея Божественныя Трапезы причащаешися. Если бы кто помыслил в себе: я Священник и потому достоин: то напротив с таковыми помыслами он был бы недостоин Священнодействовати: ибо как было во чреве Пресвятыя Девы, так и зде на Алтаре благоволением всемогущего Бога и Духа Святого действом бывает тело и кровь Христова. Виждь, что сие бывает выше естества, смысла и разума человеческого; и потому ни кто же может достойно причаститися, разве тот, кто в глубоком смирении верует и надежду крепкую имеет на Господа. Посмотри, что Христос Спаситель глаголет Своими пречистыми устами: Сие есть тело Мое глаголет; не образ тела даю, но тело Мое, под видом хлеба, вкусите и ядите во оставление грехов; сия есть кровь Моя, не образ крови, но кровь Мою, под видом вина, пийте во оставление грехов (Мф.26: 26,27,28). Для чего и ты должен прилежно рассмотреть. с каким страхом, трепетом и истинным смирением, уничижением и сокрушением сердечным, воздыханиями и слезали, с любовью горячею, с несомненною верою и надеждою, с благоговением и радостию и благодарением величайшим от всея души и сердца приступати должен ты к сему причащению Божественному. Должен ты непременно по сему наставлению поступить, а именно: приступая ко святому алтарю, вообрази в себе, что ты действительно вместе со Христом, и святыми Апостолами удостоен быть на тайной вечери. Когда отверзут врата и скажут: со страхом Божиим: пади во ужасе на землю пред Всемогущим Богом и Судиею; и старайся, как можно, не испущать из мыслей твоих вышесказанного, но все оное воображай и помышляй. Имея же руки крестообразно сложены, и к персям прижаты, – главу мало наклони, взор имей благоговейный, очи слезами наполнены, и читай молитву: Верую, Господи, и исповедую, до конца. Читай же оную от всея души с воздыханием, со страхом и трепетом, и сокрушением сердечным. Трепещи стоя и помышляй, да не в суд яси Владычню плоть, и кровь пиеши. Проси милосерднейшего Бога, дабы хотя в сие мгновение посетил, тебя благодатию Своею, чтобы ты оказать мог сокрушение и умиление, и слезы теплыя источить. А по прочтении со усердием помянутой молитвы, положи до самой земли поклон; моли паки всемилостивейшего Бога, да удостоишися без греха приобщится сего Божественнейшего таинства, и тако помышляя смотри прилежно и умиленно на Святую чашу и молися, да не опалит тя огнь Божественный, но исцелит душу твою и тело по принятии оного. Надейся же и веруй, что он все греховное терние, в тебе живущее, потребит, если тако будешь воображать и чувствовать, как здесь показано. По сем, как скоро увидишь иерейскую руку простираемую со святым таинством и ко устам твоим приносящую: то не думай, что ты от иерейской руки оный Божественный дар принимаешь, но воображай и веруй от всея души, что приемлешь от руки Самого Христа, невидимо стоящего и во уста тебе оный влагающего. Воображай и веруй, несомненно, что ты точно яси самую Владычню плоть, аки теперь из самого ребра Христова текущую кровь и воду, пиеши; что видиши на кресте висящего Христа, и теперь из ран Его ссеши кровь, и свет, и жизнь. Тако причащайся: тако веруй несомненно; тако воображай безпрестанно во уме своем. С такими представлениями и чувствованиями приступая глаголи во уме своем: «Врата и заклепы сердца моего отверзитеся, да внидет Царь славы Христос. вниди свете мой, и просвети тьму мою; вниди животе мой, и воскреси мертвенность мою; вниди врачу мой, и исцели язвы мои; вниди огню Божественный, и попали терние грехов моих; разжги утробу мою и сердце мое пламенем любви твоея; вниди, Царю мой, и истреби греховное от Мене царство; сяди на престоле сердца моего и царствуй во мне Ты един, Царь мой и Господь». С таким благомыслием причащайся Божественных Таин. При том не забывай частых воздыханий и сокрушения: беспрестанно плачи, сетуй, укоряй себя, что ты совсем недостоин, что ты еще не совлекся плоти и мира, и не умертвил себя еще от страстей телесных, а исполнен нечистых желаний и неправых душевных движений, ленив к труду духовному, уныл и нерадив, к слушанию словес Божиих студен: что ты малейший и скудный и неочищенный, и недостойный сосуд к приятию источника животного, которого Небеса Небес объяти не могут. Ему поклонились Святии и все Преподобнии с великим благоговением, радосгью и благодарностью соединившись причащением телу и крови Христовой, просветились, яко солнце, и живут с ними во веки. С таковым и ты желанием и великим усердием, как можно, потщися прибегнут к сладчайшему источнику благостыни. ВОЗДЕРЖАНИЕ Окаянный, убойся, да не погибнеши в части злых, поревнуй добрым. И праведно поживши многие страж-дут от чревоугодия и впадают в ров сластолюбия, так что ведут жизнь мирскую, а не монашескую, забыв обещания свои монашеские. Кто, вступив в монашество, после станет скорбеть о мирской жизни, что не наслаждается мирскою роскошною жизнью, тот близок к гибельным страстям. Знай, что чревообъядение, сластолюбие в пище и лакомство многим порокам мать. Помни убо и сия всегда, что всякая злая диавольская страсть в человеке рождается скрытно и вселяется в него неприметно, внимай и познавай, что она начало свое берет более от невоздержания и пресыщения чрева. Сею то сетью прежде всего и скорее человек уловляется. Сия начальнейшая страсть по виду кажется добра, приятна и благословна; но она имеет в себе скрытый яд всех смертоносных страстей. Оною человек если заразится, то много нужно трудов удалить ее от себя. Кто же сей страсти будет покоряться и не будет ее отвергать, сколько сил у него есть; тот в опасности пасть глубоко; а кто воздержится от нее, тот от многих страстей в безопасности и без язв пребудет. И так рассмотри, что сие душевредное зло человека влечет в пропасть; ты, возлюбленный брат, постарайся сохранить себя от оного, не пресыщайся, не упивайся и не угождай чреву твоему, дабы не умрети. Ибо если попустишь себе привыкнуть к чревоугодию, то много должен будешь употребить трудов и терпения, дабы от оной избавиться и в воздержании укрепиться. О МОЛИТВЕ КЕЛЕЙНОЙ В келлии не упускай из мыслей твоих Иисусову молитву и старайся стяжати душевное умиление сердца в тишине и глубоком молчании ума твоего. Собери разум и все помышления твои; стань на молитву; впери к Богу твой ум и сердце: молись о пастырях духовных, о сродниках, о друзьях, о благодетелях, о Государе и о всем мире. Кайся, проси милости от Создателя своего, дабы Он тебя простил грехи тобою соделанные и присоединил тебя к кающимся и избавил бы от вечной муки. Помышляй и сие беспрестанно, что никто не может от дел оправдаться пред Господом и никто не может быть чист пред Создателем своим: все грешны и немощны; все требуем помощи и милости Божией. Старайся, дабы отнюдь твои мысли не могли парить по сторонам и ни чем из сего мира не занимались, в такой тишине и глубоком молчании ума твоего, стать потупи главу, руце приложи к персем, нозе соедини вместе, очи смежи, дабы ничего земного не мог видеть, и собрав ум и сердце воедино, зри Бога на престоле седяща и судяща, обстоима со страхом и трепетом Архангелами и Ангелами, Херувимами и Серафимами, со всеми небесными силами; помни ад и тартар, в который Он тебя осудить может: умом молись, сокруши сердце твое, плачь, стенай, воздыхай, осуждай себя, укоряй твою душу, что раздражил ты своего Создателя Искупителя многими беззакониями; в сокрушении пребывая и каясь, проси милости от Создателя, дабы тебе простил грехи соделанные, и избавил от вечной муки. Смотри прилежно, дабы была теплая любовь и желание неленостное, чтобы от всей души и сердца без роптания происходило твое моление, устрой себе молитвы келейные после всякого церковного правила, поскольку можно, после вечернего знаменай место, где хощеши от трудов мало покоиться, и тако возляжи и пока сон прикоснется к тебе, не упускай из уст и ума и сердца твоего молитвы Иисусовой, при которой сон к тебе мирно придет, и сладостно тебя успокоит; приставник же твой Ангел Хранитель сохранит тебя от всех вражиих мечтаний. Если пробудишься ранее положенного часа, то, не обленясь, восстани и мало помолися Богу твоему, и Святому возбудившему тя Хранителю; веруй же точно, что Хранитель твой возбуждает тебя на сие, почему ты не должен лениться, помолися, дабы ты не отогнал его от себя, а помолясь, паки возляжи, твори молитву до прикосновения сна. О МОЛИТВЕ ОСОБЕННО В ЦЕРКВИ В полунощи непременно востани прежде утреннего славословия; стань пред Богом, и чистосердечно пролей к Нему молитву. Приспевшу же времени утреннего славословия, со усердием востани и поспеши как можно к началу Богослужения Церковного. Пришедши в Церковь на соборную молитву, стань на удобном месте, собери все силы мыслей твоего разума, дабы не мечтали и не летали по всем странам и предметам возбуждающим наши страсти; берегись как можно от зрения очима по сторонам, развлекающего ум и обольщающего чувства, и нередко обременяющего совесть и душу твою; старайся как можно углубить крепко в сердце твое, чтение и пение церковное, и оное напечатлеть на скрижалях его. Берегись, как можно, чтобы отнюдь не сметь не только о чем-нибудь разговаривать, но ниже бы на кого, или на что очима воззреть. Внимай чтению и пению церковному, старайся, как можно, не допущать празднословити уму своему. Если не можеши понимати, слушая пение и чтение церковное, то с благоговением тайно твори Иисусову молитву следующим образом: Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешного, старайся углубить сию молитву в душу и сердце твое. Твори оную умом и мыслью, не попускай оной ни малое время удалиться из уст твоих; соединяй оную как можно с дыханием твоим, и сколько сил твоих есть, старайся при сем нудить себя к сокрушению сердечному, да не без слез каешися о гресех твоих. Если же нет слез, то должны быть, по крайней мере, сокрушение и стенание сердечные, наблюдай, дабы церковная служба не проходила без сего. При сем же постарайся хранить глубокое молчание, дабы во время пения, или чтения, или слушания, ты мог иметь неразвлекаемый ум, непорочное сердце и мысли чистые, ибо чрез сие можешь насытить душу свою пищею духовною, еже есть слово Божие. При сем же не возносися, но смирися (Лк.14:11). Господь Бог гордым противится, смиренным же дает благодать. Сие водрузи в душу и сердце твое, блюди прилежно, дабы не вознестися. Аще же от сего получиши слезы, то старайся, чтобы слезы оные послужили в пользу души твоей и омыли бы нечестие и беззакония твои. В таком смиренномудрии и покаянии должен ты всегда пребывать, моля и ожидая, доколе благодать Божия не посетит твою душу свыше своим Божественным просвещением. Предстоя в храме Божием воображай, что ты в самом небеси с Вышними силами пред Богом предстоишь и творишь с ними все то, что они творят. Воображая сие положи себе таков закон, чтоб отнюдь не исходити от собрания братий твоих из Церкви до окончания службы. По окончании же утреннего славословия, исходя в келлию свою из церкви, берегись, как можно, дабы отнюдь ни с кем не стати, и ни чего не глаголати, паче же всего хранися вредного празднословия и смеха; но гряди спешно в келлию свою, не испущая из уст и ума твоего Иисусовой молитвы. Пришедши в келлию затвори дверь, и аще можеши, то стани и со усердием, вниманием и благодарением помолись немного о себе, о родителях, о благотворителях, и о всем мире; положи несколько земных или поясных поклонов с молитвою. По сем возьми книгу и мало почитай, обуздай ум и мысли твои молитвою. Берегись, дабы не парили мысли твои к предметам неполезным, вредным душе. Тако подобает творити и оберегати себя непременно после всякого церковного правила отдохнувши мало. Если имеешь тебе врученное какое дело или общее послушание для телесных трудов; то принимайся за оное, размышляя в себе, так как бы от Самого Христа оное дело тебе определено, а не так как от человека. Почему воставай спешно с любовью, пребывай в служении без роптания, трудися, измождай свою плоть. Если же нет общего служения, или порученного тебе дела, то делай свое, какое умеешь, рукоделие, или чтением книжным насыщай душу твою, или иным чем, непрепятствующим нашему спасению. Внимай без лености, не ослабевай телом, не прислоняйся к стене или столбу церковному; но нозе соедини равно одну с другою, и утверди крепко к земле; руце приложи к персям; главою поникши к земле, а ум устреми в небесные селения. Прошу тебя, любителю добродетели, приими все словеса сии с любовью сердечною, и поставь себе оные началом добродетели, ибо кто благочестиво и Богоугодно желает жити, тот всякое дело Божие творит не с небрежением, но с усердием и ревностью, дабы поспешнее преобразиться в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова. Если так будешь совершенно стоять по чину, как выше сказано, и от оного стояния очень ослабееши, или от случайной телесной болезни, или старости изнеможеши, то сяди, где ни есть в Церкви, дабы не соблазнить брата своего. Рассматривай сам в себе не от уныния ли и лености ослабеваешь, не от развлечения ли мыслей и страстей телесных теряеши крепость и мужество. При сих рассуждениях, укоряй себя в нетерпеливости, в немощи, в дряхлости, в лености и аки стыдися Бога и Ангелов Его и человеков, и помышляй в своей совести, что претерпевый да конца, той спасется (Мк.13:13). аще на молитве стоя совершенно не можеши перенести естественной нужды какой, или в тебе случившейся великой болезни; также себя по вышеписанному укоряй, или если по врученному тебе послушанию выйдешь из церкви; то и тогда с самоуничижением помышляй в себе, что лишился сопребывания и наслаждения небесных сожителей. И если тако будеши рассуждать и укорять свою душу; а претерпиши до конца: то от силы в силу приходити будеши, и телесное здравие и душевное просвещение от Бога получиши невидимо. аще же изнеможеши от утруждения, либо от болезни, или по старости лет своих, как выше сказано, и оного исполнити будеши не в силах: то можешь, по сим причинам, и отменять сии труды: а вместо сего несколько молиться сидя и лежа с четками. Внимай сему крепко, чтоб отнюдь не пробыть нимало в келлии своей праздному, ибо праздность первая всему злу учительница, и аще она вкоренится в кого, тому много трудов требуется для истребления оной. Берегись, чтоб отнюдь зрением на что или на кого, слышанием чего не соблазниться и не осудить в чем ближнего, или что дерзновенно сделать против у его; бегай дерзновения как яда, ибо оное весьма вредит всякому человеку и приводит его в высокоумие. ОБ ОСУЖДЕНИИ Грешник, удержи себя от осуждения ближнего. Хотя ты и своима очима будешь видети согрешающего, старайся как можно не осудить его, ибо един есть Судия всех Сын Божий. Остави тяжесть ближняго Всемогущему, смотри заботься об исправлении своих немощей, ибо за свои грехи, а не за чужие воздаси ответ. Не отвергай заповедей Божиих, которые для тебя даны, не осуди и не будеши осужден, оправдывай ближнего, и не осуждай: да не будеши аки баня, которая всех нечистоту обличает и отъемлет, а сама всегда остается нечистоты полна; не радуйся падению ближнего; ибо бесы только и супостаты нашего спасения о сем радость имеют, для того, что сами уже погибли и востати не могут. Постарайся не осуждати, а молитися, плакати и рыдати о падающих, радоватися же о востающем от падения и спасающемся, дабы и самому от праведного Судии страшным судом не осудитися. Старайся получить оправдание пред Всемогущим, глаголи всегда в себе сии слова: кто есмь аз? грешник есмь и беззаконник. Потому себя должен обличать, а не других по реченному: глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдищися (Ис.43:26). Внимай, брате возлюбленный, Божию Провидению поучающему нас осторожности, дабы мы всячески береглися от осуждения, о сем положено слово в Прологе сентября 27-го дня. Был некто святого жития муж, услышал от брата о некоем брате, что он впал в блуд, и святого жития муж воздохнув, проглаголал сии слова: О! зле сотворил брат оный. И за сие слово, какое ужасное представилось ему видение. Чрез несколько времени Ангел Св. по повелению Божию, представил ко осудившему душу согрешившего, и глагола ко осудившему: виждь, его же осудил еси, успе, где убо повелеваеши положити его, в Царство ли, или в муку? Старец же удивляшеся. Паки рече Ангел к старцу: понеже ты еси праведным и грешным судия; рцы, что убо велиши о смиренней сей душе, помилуеши или мукам предаси ю? Оное сказал и невидим бысть. Муж оный осудил сам себя, во все время жития своего в горестной скорби и в плаче неутешном пребысть. – Пал он Ангелу Святому в ноги, прося прощения, и едва прощен бысть чрез слезы и покаяние. Октября 22 дня в Прологе пишется: Св. жития муж Иоанн Саваитский, сам о себе объявляя, глаголет: слышах о некоем брате, злу славу имущем, и рех: – Ох! и се взяхся во ужасе сна и видех себя на лобном месте стояща, и Господа Иисуса Христа стоящего между двумя разбойниками; устремихся на поклонеиие к Нему, и егда приблизихся, и се видех обращающегося Христа к предстоящим Ангелам, и глаголюща им: изрините сего вон, яко антихрист Ми есть; прежде Моего Суда осуди брата своего. Изгониму убо ми, и яко придох изыти из дверей, удержася мантия моя и осталася тамо. И абие возбудихся, глаголах к пришедшему брату и рех ему: зол сей день мне. Глаголет брат: чего ради? Тогда сказах ему все явление, как лишился покрова Божия и благодати, и от того дня уже, по Господню слову, седьмь лет сотворих блудя по пустыням, ни хлеба вкушая, ни под кров входя, ни с человеком беседуя, дóндеже видех Господа моего, возвративша дати мантию мою. Рассуди, грешниче, что Богу единому надлежит Своя создания оправдати и осуждати: Он всех видит дела и помышления, судит всякого противу силы его и разума. Кто может недоведомыя судьбы Божия испытывати и осуждати ближняго? Господь един есть сотворивый всех и создавый вся, Он испытует сердца и помыслы. Во всем рассмотри прилежно, не собственный ли свой порок судишь во грехе другого. Аки безгрешный сам и неповинный истязуешь ближнего во грехе малом, а своих и многих прегрешений не видишь и не чувствуешь, не ужасно ли сие. – Господь Создатель терпит до времени беззакония твои, а ты осуждаешь и укоряешь во грехе брата своего, и не помышляешь, что сам возбуждаешь Господа прекратить и к тебе терпение, и осудить тебя на веки. Береги себя, да не явишся тощ пред Богом. Если что доброе носиши с собою, то не хвалися сам, но паче преуспевай в делании добра, и по мере Богоугодных дел, являй себя новым, правым, измененным во всем на лучшее. Буди истинный Христианин, который дает обеты Богу, сооружая в сердце своем жилище добродетелей и исполняет оные без закоснения. Прелестна в мире жизнь, бесплоден труд, честь непостоянна и ничтожна. Горе надеющимся на нее. От сего многие без покаяния умирают. Блаженны и преблаженны удаляющие себя от мира и от похотей его. НАСТАВЛЕНИЕ О ТРАПЕЗЕ Если можеши воздержатися так, чтобы в сутки один раз принять пищу, и то по захождении солнца: устрой сие для себя с советом и благословением старейшего, и стяжавшего опытность и рассуждение. Если же удостоят тебя сидети со всеми вместе на трапезе: то помышляй в себе; кто есмь аз недостойный, который вшед сюда, и како со святыми отцы хощу имети участие в трапезе? Тако в себе помышляя, представляй себя грешнейшим всех, странником, пришельцем и нищим. И сидя со братиею за трапезою, имей страх и стыдение пред ними, аки бы ты пред Царьми и князи сидел. Сотвори себя не дерзновенна даже ни на что и ни пред кем. Избирай всегда себе низшее и, если можно, последнее место. Отнюдь не озирайся ни куда и не любопытствуй. Не смотри, как кто сидит, или яст, или пиет. Берегись, как можно, чтоб не иметь привредного дерзновения: не смей, прежде благословения от иерея, или старейшего тебя брата, посягнути на что-либо на трапезе. Хотя кто и младший тебя будет: однако ты помышляй, что ты недостоин начинати ясти или пити прежде брата. Ожидай, пока все начнут ясти, или пити; тогда и ты яждь со благодарением, со смирением и благоговением. Берегись, как можно, испытывать брашно – вкусно ли или нет, или что такое, или много ли чего кому предложено, или мало: но старайся имети чистый ум. Не выпускай из мысли твоей молитвы Господу Иисусу, и смешивай ее языком с пищею, то есть имей пищу во устах молитвою растворенную. От такого растворения не будешь чувствовать в пище ни какого неприятного вкуса и не позавидиши ни кому ни в чем, много ли, мало ли чего кому предложено. Веруй крепко сему, что Иисус усладит предложенную пищу в гортани твоей, и все приятно тебе будет. Укоряй себя, помышляя, что ты недостоин такого общения; и благодари, причащался с братиею общей трапезы. Берегися крепко, да не прикоснется твоему уму какое роптание, или зависть, чтоб больше вкусить какой лучшей пищи. Аще же случится тебе во уме твоем почувствовати таковое помышление: то лиши себя совсем лучшей пищи, или вовсе в той день не дай себе ясти, дабы впредь ум твой не дерзал принять оное сластолюбивое пожелание. И так предложенных брашен причащайся с молчанием и молитвою и все по вышеписанному твори. При сем же блюдися крепко и в сем: насыщай тело так, чтобы ты не почувствовал объядения, или обременения; но имел бы еще некоторую алчбу и чувствуемый глад. Питай более душу от происходящего во время трапезы чтения Богодухновенных словес и повестей Святых Отец. Старайся, как можно, чтоб душу и тело неразлучно во внимании и попечении имети: тело чувственное брашнами питай, а душу умную Божественными словесы насыщай и украшай. Несамоосужденна ли еси, душе моя, во грехах твоих? помысли, окаянный грешниче, где твои обещания ко Христу, и отметания сатаны и дел его? где соблюдение заповедей Божиих? где уподобление Христу? где телесные и душевные твои добродетели, которые в христианстве клятвенно обещался совершать? – также, где обет, данный во иноческом образе? где вера крепкая, яже к Богу, дабы и горы мог преставити. Где твое, человече, тщание, чтоб день и ночь в непрестанном о душе своей попечении пребыти, и соблюдати заповеди Господни, которые дражае злата и камней многоценных: о окаянный! убойся, да не погибнеши в части злых: поревнуй добрым и праведно поживеши. Так всегда помышляя и укоряя себя, положи себе на всякий день, поскольку, по необходимому требованию естества, ясти пищи и пития пити. Не только удаляйся, как можно, пресыщения, но берегись и совершенного насыщения. Памятуй вышесказанное, что надлежит столько ясти и пити, чтобы еще несколько чувствованы были глад и жажда. С такими Богоугодными расположениями вкушая от трапезы, остерегись от пристрастия к лучшим и более других вкусным снедям. Берегися сего лукавого змия, аки Еве шепчущего тебе. Красно казалось видеть и добро вкусить Адаму и Еве запрещенный плод: но поскольку не хотели лишить себя вкушения сего плода, то лишились многого и изгнаны из рая. Посему если представится глазам и уму твоему одна пища лучшею другой и помысел тебе скажет: оставь сию и насыться тою лучшею пищею: то старайся, как можно, такой помысл и желание твое преодолеть. Укоряй себя и полагай, что оного ты ястия и пития недостоин. Посему предложи оное ближнему, а сам отнюдь оного не яждь и не пий: ибо по страсти желает твой помысел. Берегись, чтобы не изгнати тебе чрез лакомство твоего сокрушения сердечного. Ибо от пристрастия желания приятного ястия и пития рождается злое и душегубное объядение и опивство. Старайся воздержанием по малу обуздать себя и от великого пристрастия предохранить. Внимай прилежно и сему: если приидет брат, или кто-либо из странных посетити тебя любви ради Божия, или по какому делу пред Литургией, то не дерзай разрешити с ним что-либо ясти или пити. Тако же твори, если и после обеда кто приидет: насыщай тело брашнами, а душу питай молитвою и рассуждениями, или чтением от жития Святых Отец. Также непрестанно укоряй себя и недостойна оных служб, или сидения с братиею представляй. По трапезе иди с молчанием в свою келлию, затвори дверь, и, аще сможеши, то с молитвою и благодарением положи несколько поклонов, посем возьми книгу, почитай мало, и размышляй о прочитанном. Если дни летние и по трапезе имеешь нужду в отдохновении от предшествовавшего труда: то на уготованное возляги место и поспи немного, только старайся, как можно, удалить от себя многий сон. Примечай, что если ты на трапезе по вышеписанному все сотворил, ел и пил с молитвою, вкушал умеренно и без пресыщения восстал, то сладко во здравие поспиши и скоро восстанеши, ибо Ангел пристав ник твой возбудит тебя скоро. Если же дни зимние и сон ненужен: то по малом молении и чтении, как сказано, примися за рукоделие, и старайся руками делать, во устех же и во уме молитву неотлучно имети. Блюдися, чтоб не допустить отнюдь празднословити своему уму и тако провождай время. Приспевшу же вечернему пению, поспешай к началу, как о сем выше объяснено; вшед в Собор, стани со страхом, внимай себе, и исповедуйся пред Богом усердно и по всему делай так, как выше указано в Церкви стояти. Смотри прилежно и за сим, чтобы ты пришед просить пищи не с такими мыслями, как заслуживший оную трудом и постом; нет, думай, что ты недостоин, но что, может быть, Бог оному отцу известит, чтобы дал тебе ясти. Для сего должен ты смириться от души твоея, и укорять себя, как нетерпеливого и немощного. С таким расположением пришедшему, если дадут укрух хлеба и воды: то благодари Бога и укрепи немощь свою. Наблюдай и то, чтобы если бывает в Монастырь, после вечерни, или после ужина, особливое церковное правило, не оставлять без крайней нужды и сего церковного собрания, но участвовать в оном с благоговением и усердием, подобно как и в других частях Церковной службы, по предписанному чину.

Иеромонах Иларион, ученик вышеописанного Игумена Назария, из С.-Петербургских граждан пострижен в монашество в Валаамском монастыре в 1797 году. Скончался в Саровской пустыне 12 ноября 1841 года на 71 году жизни. В монастыре пребывал всего 50 лет и в последствии был общим духовником братии в Саровской пустыни. Это был муж чистотою жизни известный многим лицам, которых назидал и утешал чудным своим сладкоглаголивым словом, и примерною ко всем любовью. Дар слова его в беседе столь был утешителен, что всякий, слышавший его, находил для себя душевную пользу. Вся жизнь его была посвящена подвигам добра, молитвам о спасении ближних, милосердому врачеванию болезней греховных, душеспасительным наставлениям, и вообще строжайшему благочестию. Но Господь не предопределил подвизающимся рабам Своим в здешней жизни совершенного успокоения, а попущает, чтобы их встречали иногда различные искушения, дабы они явились пред Ним якоже злато, огнем искушенное, почему и сей добродетельный муж не мог пребыть без скорби, как видно из его писем, которые при сем прилагаются. ***

Всеусердно благодарю тя, любимый брат, отец Андрей! за великое твое и подробное писание. Дело, брате, Божие к тебе и молитвы Преподобного Серия подействовали остаться тебе в Лавре. А тому, кто внимает своему спасению, и трезвящемуся всякое место есть спасительно. «Не место бо спасает человека, но нрав и благоугождение Богу». Итак живи, брате, и спасайся, и за меня простяка молися. Я и в Сарове спасительном живу, да худо; ведь место не спасет: Иуда и при Самом Христе не спасся. Везде, брате, внимание себе и трезвение нужно. Прости, брате! Грешный и последний Иларион, присно-слабый, усердно нижайшее творю ти поклонение. 1839 года. января 28 дня.

***

Ваше Преподобие, Пречестнейший и благоумный монах 0.... С..... Благолюбезный во Христе Иисусе мне брат, Спаситеся о Господе. Всеусерднейшую приношу вам, сострадальцу моему, благодарность мою за душевно-радостное писание ваше ко мне, которое получил я исправно, и с прилучившеюся приятнейшею для меня оказиею восписую вам следующее. – Писанием вашим вы весьма полезно советуете мне не унывати, а паче великодушно радоватися, помня многия о том Апостольския слова. Сей самый, брате, путь мой и есть. Понеже я ни постник, ни молитвенник и не подвижник, а напротив и ем и пью, и со всеми обращаюсь и говорю; но все во славу Божию творю; во всех же прискорбиях часто воспоминаю и с воздыханием сердечным восклицаю Златоустовы любимые слова: «Слава Богу о всем!» Я ныне довольно вижу и рассуждаю, что меня Сам сладчайший Иисус, проходимым путем моея жизни, приготовлял к великодушному несению возложенного на меня креста и помалу приготовил так, что, с Его же божественною помощью, он мне не весьма тягостен, паче же велиею мне пользою на век мой будет. – Я же ведь много лет просил Господа о перемене многомольного пути. Вот остановил Господь. И паки слава Богу о всем. Отец Архимандрит Н... на Троицу здесь был с неделю и оказывал довольные для меня ласки, полезные слова и снисхождение, удостоил с собою служить. Взял мой указ и обещал облегчить мою участь. Бывало, я многим говаривал следующие слова, а ныне делом, с помощью благодати Божественный, должно, да и весьма нужно самому исполняти их: «великодушныя доблественныя души свойство есть, в напасти не отчаяватися; – благодарного же дело есть, не токмо в счастии благодарити Господа: но и в несчастии туюжде благодарность являти» – Никтоже может озлобити душу добродетельну, но вся яже страждет, прибыток себе вменяет быти. И что может быти лучше сего, как сносить жребий свой великодушно и без роптания. Нет ничего великодушнее, как забывать нанесенные нам обиды. Сия и сим подобная размышляя, и сам себя подкрепляя, сам себе глаголю: «Претерпевай; грешниче, скорби, в печалех похваляй Бога. Ниже без труда покой, ниже без брани победа получается. – А побеждающему, глаголет Христос, дам ясти от древа животного, еже есть посреде Рая Божия. И побеждаяй наследит вся: и буду ему в Бога и той будет Мне в сына (Апок. гл. 21. ст. 7)». Итак любезный брате, даруй Боже вам побеждати, а меня побежденного простяка прошу в молитвах поминати. Остаюсь в надежде любви и усердия вашего недостойный Саровский иеромонах Иларион, из праха сотворенный, усерднонижайшее творю вам поклонение. Печальным всегда последуют радостная. А повинность влечет за собою наказание. Иго мя по Пророку научит. 1828 года, мая 21-го дня.

***

Пречестнейший и Преподобнейший иеромонах Отец А...., благолюбезный во Христе Иисусе брат, благослови. Давно я сбирался к вам писать, но замедляем был препятствиями. Ныне же получив писание ваше, восписую на оное следующее. За большие грехи положены соборныя от Церкви великия и Епитимии, которыя в настоящем наказании и исполняются над явными грешниками. А исповедь есть тайное таинство. Мы каемся в тайных наших грехах Самому Господу пред духовным отцом, которому дана власть разрешать и вязать; но быть ему духовнику благоразумну и искусну, а не такому, как в Регламенте упомянуто, что есть такие духовники, которые держатся требника, как слепые костыля. Итак, любимый брате, не унывай от падения, и воюй, да много не горюй, дабы враг, ранив много тебя, не отрубил и голову: то есть не привел бы во отчаяние, которое есть, как пишет Лествичник, всех грехов мерзостнее. Не унывай, брате, служи и по благословению исправляй определенную должность рачительно, строго, а паче милостивно и кротко. Рано, брате, угодил еси в начальство, в котором надобно быть адамантскому сердцу, дабы устоять. Но не сам поискал еси, а Самим Богом и начальством поискан и определен еси. И паки скажу: не унывай, а старайся всевозможно грехи умалять, а не прибавлять. И, по исповеди духовнику, служи со смирением. И буде ти во спасение, так просись, если возможно, за неспособностию от начальства; легче и лучше быть под управлением, нежели управляти. А как малые грехи путь стелют к большим, того ради, – бойся, мужайся и трезвися, как бы и еще вас искони человекоубийца враг не ввалил бы в подкопную яму, которую он уже роет. Вот что вам нужно соблюдать: крепких напитков не пить ни по какому дружеству. Женского также пола бойтесь и близкого знакомства не заводите. Великий Арсений в годах уже был, но жен боялся и строго с ними поступал. С помощью Господа, соблюди, брате, сия и не будеши в яме и явным грешником. За тем, пожелав вам здравия, благополучия, всех благ от Господа и велией милости, остаюсь в надежде любви и усердия вашего, со истребованием святых ваших молитв, Саровския пустыни последнейший иером. Иларион приснослабый, усердно нижайшее творю вам поклонение. 1837 года ноября 16-го дня.

***

Пречестнейший и преподобнеший М. Отец Д., Спаситеся и возмогайте о Господе. Усердно благодарим тя, благолюбезный брате, за извещение о себе, которое я сообщил и старцу Александру: мы порадовались о том, что ты в благополучии, а удивились и усердно поскорбели, в рассуждении того, с каким неудовольствием получили бумагу о вашей безвинности; но сие произошло: думаю я так, как Пророк сказал и написал: «сие дело оболгающих мя пред Господем». Но и то писано есть: «Премудрому все равно, хоть страждет, хоть болит: но как за добро, за все Бога благодарит». За тем желаю тебе, любезный брате, всех благ от Господа, благословения и велией милости и начавшийся великий пост препроводить во здравии душеспасительно, окончить благополучно и поклонитися спасителным страстем и Святому Христову Воскресению. Остаюсь духовный твой отец иером. Иларион, в Сарове последнейший: усерднонижайшее вам и со старцем Александром творим поклонение, и просим тя, брате, незабвенно нас имети пред Господем в молитвах. 1838 года, февраля 21 дня. Саров. «Начнем людие непорочный пост, иже есть душам спасение, поработаем Господеви со страхом, елеем благотворения главы помажем и водою чистоты лица умыем. Аминь. Прости, брате, долго не увидимся.

***

Благолюбезный брат и отец Д., Спасися и возмогай во благодати Господа нашего Иисуса Христа. Поздравляю тя с переселением из Сарова и с определением в новое благожительство во Святую Толшевскую обитель. И даруй тебе Боже, милый брате, в новом месте обновлятися всегда новою благодатию, и расти и успевати во благодати и разуме Господа нашего Иисуса Христа; и Той да утвердит тя и укрепит, во еже работати тебе Ему Господу в преподобии и правде. Писано бо есть: к себе восходи, чело-вече, и буди нов вместо ветхого, и прочая. Древо пересаждаемое болит и требует воды и подпор с привязанием. Вода – слезы; и аще кто не имеет их, тому велено воздыхать часто; подпоры – искусные старцы; привязание – слово Божие, слово Святое. «Блажен муж, иже в законе Господни поучится день и нощь. Благ мне закон уст твоих паче тысящь злата и сребра. Испытайте писания, яко в них есть живот вечный». Чего всеусердно тебе желая, остаюсь в надежде любви и усердия вашего сомолитвенниик, брате, твой, последний в Сарове иеромонах, Иларион, простяк, усердно нижайшее творю тебе поклонение, посылаю благословение, а за приписание вашего почтения благодарение. 1838 года, июня 30 дня. Всяка добродетель, без смирения бываема, несть добродетель, пишет Авва Дорофей. Якоже бо не возможно кораблю без гвоздей устроену быти, тако не возможно без смиренныя мудрости спастися, – слово Синклитикии. Селение бо и покой Духа Святого смиренномудрие есть, и любовь, и кротость, пишет Преподобный Макарий. Таковы и прочие заповеди Господни. Прости, брате, прости.

***

Благолюбезный брат отец Д..., Спаситеся о Господе. Два дружеския писания твои получил я со удовольствием, и благодарю тя, любимый брате, за память о мне грешном. Отец Александр еще жив и борется с болезнями, молится о нас и за себя Богу, и посылает тебе нижайший поклон. А преставились от нас воин век Отец Паисий и Отец Иессей, поминай, брате, их в молитвах. По прошению твоему, брате, посылаю исповедную книжицу, надеюсь приятна ти будет; и тако остаюсь в надежде любви и усердия вашего всеусердный доброжелатель. Желаю тебе здравия и благополучия, наипаче вечного спасения убогий Саровичь, иеромонах Иларион, приснослабый и худо живущий, так как видел ты и знаеши. 1839 года, августа 19 дня. Саров.

***

Благолюбезный брат отец Д..., Спасися и возмогай о Господе. Я надеюсь, вы получили мое письмо, в коем извещал я о старце Александре, а ныне извещаю вас и еще, что, по долговременном его от болезни страдании, Августа 5-го, в нощи, он скончался и прешел во ин век, в торжествующую от воюющей церковь, идеже живот наш сокровен есть со Христом в Бозе. За ним же и туда же последовал и отец Иларий, окончив страдания водяной болезни, 16-го августа же. Тот и другой маслом особорованы, и часто причащали их и соборне отпевали их. Вечная буди им память и со святыми упокоение, а нам, брате, даруй Боже еще подольше пожити и преподобием Господу послужити. За прислание Святых образов и паки благодарю тя, милый брате; и впредь остаюсь в надежде любви и усердия вашего убогий и последний в Сарове чернец Иларион и усерднонижайшее творю ти поклонение. Велия высота – смирение. 1840 года сентября 17 дня. Саров.

О МОЛИТВЕ Глава и начало всем добродетелям есть молитва о которой сказано Апостолом: непрестанно молитеся, то есть, еже призывати имя Божие всегда, аще убо беседуем, аще седим, аще ходим, аще делаем, аще ядим, аще что ино творим; на всяко бо время и на всяком месте подобает призывати имя Божие; сице бо потребляется искушение вражие, пишет Злато-уст. Бий ратники, глаголет Лествичник, именем Иисусовым, и сего крепчайши оружия не обрящеши ни на небеси, и ни на земли. Молитва есть печали и уныния прогнание, кротости и безгневия прозябение, радости и благодарения явление и бесчисленных благ приобретение и приумножение. О САМОУКОРЕНИИ Самоукорению подобает обучаться, то есть, всегда себя во уме своем винить, а не людей; себя укорять, а не других, и себя называть юродивым и бестолковым, сонливым и нерадивым, ленивым и небрежным. Имеяй самоукорение имать покой, пишет Авва Дорофей, и никогда же смущается: таковому аще случится болезнь, обида, притеснение, и прочее какое несчастие, он все грехам своим приписует, и Бога благодарит; такового аще Настоятель наказует, или бранит, он все то за благо приемлет и почитает делом Божественным. Гордость вселяется в человека тогда, когда он еще совершенно не познает себя, и так познавай себя и всемерно берегись гордости и тщеславия, как великого вреда душевного отгнать же их от себя ни чем не можешь, как только беспрестанным самоукорением и уничижением самого себя. О САМОПОЗНАНИИ Оно есть, еже почитати себя ко всем вышним должностям не способным и недостойным. Знати себя, еже есть считать бестолковым, сонливым, нерадивым и ленивым и проч.; не внимать чужим грехам, а на свои смотреть, и о них каятися всегда; о себе рассуждать, и себя осуждать, и ни во что внешнее, кроме своея должности не вмешиватися: себе искушайте, аще есте в вере, пишет Апостол. О КРОТОСТИ О сих небесных добродетелях: о кротости и смирении, Сам Господь учит нас, глаголя: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душами вашим; ни от Ангелов, ни от человеков, но от Мене, глаголет, научитеся, то есть, от вышния Премудрости. Внешняя кротость да является в сем: кроткое да будет тебе хождение, кроткое седание, кроткие взоры, кроткое слово; вся сия тебе да будут, от сих бо истинный Христианин явишися; одеяние бо мужа, смех зубов и ступание ноги, возвещает о нем. Душевная же кротость есть, т.е. по внутреннему человеку: удержание гнева, укрощение ярости, и егда кто от кого опечален быв, могий же отмстити, не отмщевает, и приемля досады, напротив не досаждает. Кротость же есть, еже не досадити никому же ни в словеси, ни в деле, и ни в повелении, но всякому человеку нравами своими сладит сердце, по глаголу Господню: на кого воззрю, токмо на кроткого и молчаливаго. И по Пророческим словам: наставит Господь крот-кия на суд (на благоразумие), и научит кроткия путем Своим. Яко благоволит Господь в людех Своих, и вознесет кроткия во спасение. Кротцыи же наследят землю, и насладятся о множестве мира (Пс.36:11). А какой человек покой и мир получает от кротости, – о том пишет Златоуст, глаголя: нет ничего крепчае кротости, нет ничего сильнее; она душу нашу во всегдашней хранит тишине, и аки в пристанище ввести тщится, и всякого удовольствия виною нам бывает; и ничто так душу в покое и великой тишине не поставляет, как кротость и смиренномудрие. Сие всех венцев честнейши есть тому, кто стяжал оныя добродетели; сие всякого достоинства и славы полезнее есть. Душа правая есть, глаголет Лествичник, сожительница смирению; а злая есть раба злобы; души кротких наполняются знанием; но души гневливой разум покрывается мраком неведения. Кроткая душа приемлет словеса премудрости. Мнози бо высоцы и славни, но кротким открываются тайны, пишет Сирах. – Кто же ненавидит огорчевающих, тот ненавидит кротость; бегаяй же огорчевающих, бегает еже о Христе покоя, – слова Аввы Дорофея. В кротких сердцах опочивает Бог, а душа беспокойна есть жилищем диаволу; кроткая душа есть престол простосердечия, но гневливой ум есть раб злобы. О СМИРЕНИИ Смирение наипаче стяжати потщися. Смирение есть истинное своего ничтожества познание, и самого себя презрение. И егда кто немощь свою, грешничество и неключимость свою зная, нимало не превозносится умом своим, но имать себя хуже всех, грешнейша и последнейша всех, и у всех под ногами: тот смирен есть. Аще ли же и каковую добродетель исправит смиренный, он приписует не своим силам, а Божией помощи, в сходственность слов Иисуса Христа, глаголющего: еще сотворите и вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы. Без Мене бо, глаголет Господь, не можете творити ничесоже. Смирение есть, еже разумети себе, и о себе ничтоже. Ко избежанию искушений, наипаче кротость со смирением духа и всегдашним бодрствованием ума наилучше послужить может. Велия высота смирения, по слову Преподобного Макария знатное достоинство и честность смиренномудрия. Несть смиренного выше, и худейшего о Христе славнейша; и нет благополучнейшего пути, возводящего на небо, в жизнь вечную, паче смирения, по свидетельству Истины. Где нет света, там все тьмою покровенно; а где нет смиренномудрия, там все дела наши гнусны пред Богом, глаголет Лествичник. В смиренных Бог вселяется, от гордых же изгонится; идеже бо смирение; тамо слава Божия возсиявает. Гордость враждебница Христу, смирение же приятно Ему есть, – слова Димитрия Ростовского. Хотя бы кто бесчисленные добрые дела сотворил, и всякую добродетель совершил, а сам о себе высокомудрствует, тот всех беднее и окаяннее, – Златоустовы слова. Истинное благополучие человека в сей жизни, по словам Св. Амвросия, состоит в смирении, а не в возвышении. Ничтоже тако творит сердце сокрушенно и душу смиренну, яко же уединятися в разуме, и от всех молчание. Смирение есть основание Христианства. Внимай же крепко и сему: Аще прилежно по сему наставлению начнешь сохраняти себя, то не потерпит сего завистливый бес и воздвигнет на тебя либо от Начальника искушения, дабы искусить твое смирение и крепость, или лживых и нерадиво живущих вооружит на тебя; и станут тебя укоряти, ругати, а может быть и заушати, презирати, ненавидети и сим самым много скорбей тебе наносити, но ты, в таком случае, еще более прилепися к молчанию и смирению. Держи беспрестанно молитву Господу Иисусу во устех и в глубине сердца твоего, дабы тебе на них за оное нимало не пороптать и не оскорбиться отнюдь, с благодарением все принимай, помышляя в себе: како могу аз окаянный на брата моего гневатися всуе? и при том беспрестанно помни свои грехи: ибо и ты если не заушал, то укорял, злословил, пересмехал и поношениями ближнего уязвлял и обидою ближнего восставал на Христа Спасителя и уязвлял Его. Почему ты и должен от всей души признавать себя более достойным терпети, нежели сколько терпишь; вспомни слова, которые Христос Спаситель сказал о благотворении ближнему; и которые равномерно относиться должны и ко всякому обидному слову или делу против ближнего, что ближнему своему сотвористе, то, глаголет, Мне сотвористе; при сем поминай Его страдания даже до смерти, Его благость превеликую и Его к нам любовь, терпящую неправды наши, и рассуди, как не трудно тебе понести ради Его малые скорби, и притом с Его верною помощью, если верно возжелаешь ее. Если тако благо будеши рассуждати и с любовью претерпиши искушения, то скоро обрящеши Христа Спасителя помощь и утешение. О ПОСЛУШАНИИ Святое послушание старайся со усердием без роптания и с отвержением своея воли проходить; определенную же должность со вниманием и рассуждением нести, аки от Самого Господа наложенную, понеже писано есть: имея Игумена аки Самого Бога, братию же яко Ангели Божии. Иже повинуется старейшине, рекше Игумену, сей Ангелом подражает: противляяйся же ему, тот диавола вселяет в сердце свое. Господи помилуй! страшно слово сие, еже пишет Св. Ефрем Сирин. Христос Спаситель образ показал нам Сам Собою: смирил Себе, послушлив быв даже до смерти; иже укоряем, противо не укоряше; стражда, не прещаше. А противоглаголяй, меч обоюду остр: одним концом себя, а другим ближнего поражает. Имей ко всей братии доброе расположение и горячую любовь: имей сердце, око и лицо веселое, благоговения духовного исполнено, привяжися крепко ко всему братству душою своею, и служи оному искренно, без всякого лицемерия. Не позволяй себе подумать, чтобы за оное от кого-либо похвалу получить: но воображай, что ты служишь Богу и Ангелом Его, какового служения ты совсем не достоин; но, слава Богу, что Господь сего служения тебя сподобил. Смотри прилежно, не вооружается ли на тебя гордый и тщеславный помысл, будто ты в служении братии все прекрасно творишь, старайся как можно, не допустить в себе действовати неполезному, лукавому и душепагубному помыслу тщеславия, ибо оно тонко входит в душу человека, так что он иногда совсем не примечает, как помысл его возносится, и готовит ему падение. Твори всегда то, что тебе повелит, или что прежде благословит на всегда, или о чем тебя попросят: сам же собою ни за что общее не дерзай приниматься, каково бы то дело ни было. При рукоделиях, или послушаниях, храни, сколько сил твоих есть, во устах, во уме и мыслях молитву и драгоценнейшее душеспасительное молчание, старайся также как можно внимать себе, бодрствовать вниманием над своею душою и чувствами, среди рукоделия, или послушания, которыми ты занимаешься. Если с тобою кто-нибудь на том же послушании: то поклонись ему низко со смирением, и тихим гласом сотвори молитву: получа же благословение, делай по вышесказанному чину с молитвою, с любовью, с усердием и с полным вниманием; делай не как пред человеком, но совершенно как пред Богом и Его Ангелами, ибо не человеком работаеши, но Самому Богу трудишися. Помышляй, что всяк творяй дело Божие с небрежением проклят, и человекоугодник есть: и храни себя, как можно, от небрежения и человекоугодия. О СОВЕСТИ Совесть чистую и откровенную подобает иметь, глаголющу Апостолу: и аз подвизаюся, непорочну совесть имети всегда пред Богом и человеки: уповаем бо, яко добру совесть имамы во всем, добре хотяще жити (Евр. гл. 13). Якоже невозможно есть без облака излиятися дождю: тако невозможно без совести благия благоугодити Господу. Сего ради неточию, яже глаголем, но и яже помышляем, открываем отцам; являемое бо свет, а неявляемое тьма есть. Мы некогда будем судитися не по книге знания и разумения, но по книге чистыя совести. Испытывай, возлюбленне, прилежно себя и свою совесть; есть ли не в том, то в другом грехе, если не в большом, то в малом; если не делом, то словом и помышлением, ты находишься повинным. Согрешившего брата не видишь помышления, ни сердечного сокрушения, то како можешь судити. Полагаю, что иногда лучше пасти самому и восстати, нежели осудити ближнего, потому что согрешивший побуждается к уничижению себя и покаянию, а осуждающий согрешившего закосневает в мечтании о себе и в гордости. Что в дневные часы согрешишь, то по возможности немедленно исповедывай. После вечерней трапезы, ты должен пойти к своему духовному Отцу, поклонися ему, аки Самому Христу, пади на колена, открой ему состояние души твоей в продолжении минувшего дня, испытывая себя во всем, что сотворил на деле или худо помышлял, или говорил, или дозволил себе противное совести своей, или в чем тщеславился, или чем гордился, или кого оскорбил, или сам оскорбился на ближнего, или пороптал, или осудил ближнего. Старайся приметить и обличить и самые тонкие помыслы, нарушавшие чистоту твоей совести; если не можешь всего помнить: то на бумаге записывай, что ты должен исповедовать. По такой тонкой истинной. исповеди, разрешение и прощение приняв, аки от Самого Бога и поцеловав Образ и Крест, поклонися до земли духовному твоему Отцу и иди молча в келлию свою, сердечно благодаря Бога, что Он удостоил исповеди и умиротворения совести. За неимением духовного Отца, по нужде, брату Обители, иди другому близкому у тебя человеку, богоугодно живущему, и духовный разум имеющему, можешь исповедать то, что смущает твою совесть, и просить его молитв и благословения, если же и такового близ себя не имеешь: то во слух Ангел и Архангел со слезами, со обличением и укорением и жалением сердечным велиим исповедуяся Богу, бей перси своя, и, если совесть в чем зазирает и обличает, то и наказание некое духовное себе положи, и тако твори, пока получишь возможность духовному твоему Отцу все оное исповедать. К духовному же твоему Отцу, или Наставнику, которому ты должен исповедывать дела и мысли твои, имей любовь, непоколебимую веру, и такое почтение, чтоб ни в чем его не осудить, не смутиться, если будут оглаголивати и осуждати его. Если бы и показалось тебе, что он согрешает: но ты не смутись и веры своей к нему не умали; укоряй же себя сколько можно, а не его, глаголи в себе сии слова: Я грешный воззрел на отца своего нечистым оком и по своей нечистоте сужу о нем, а от того не вижу его непорочности, тако обличи себя, молись прилежно о нем ко Господу Богу, о исправлении его; если и в самом деле он преткнулся, помышляй о сем так: Господь Бог попустил на него искушение, а я как могу грешный его судити, не видя его дел, ни покаяния? Могу ли я прозреть в душу его? Если он и погрешил: то может быть уже совершенно покаялся и совершенное получил от Бога очищение, не упускай из сердца и помышления своего и сих слов: своему Господеви стоит и падает; а я что за судия. О МОЛЧАНИИ Молчание, по словами Преподобного Арсения, есть корень безгрешия, а потому новоначальным весьма нужно оное иметь. Молчание же да будет до вопроса; мало говори, да и то тихо, а без нужды не говори. Иже хранит своя уста, соблюдает свою душу; дерзлив же устнама, опорочит себя. Молчание собирает, многословие же расточает. Премудрый учит, глаголя: буди скор услышати, а косен глаголати, и косен во гнев; молчаливый есть мног в разуме. О ВОЛЕ Своея воли не исполняй, из своего разума ничтоже не составляй, и тем избавишися роптания, совлецыся своея воли, яко срамной одежды понеже своя воля всех худых дел вреднее есть. Послушники все спаслись, а своевольники повредились, а иные и погибли; падение безмолвнику оставление молитвы; а послушнику, составление своего разума. И аз ино падение иноку не вем, глаголет Авва Дорофей, от еже составляти свой разум, и Петр Дамаскин: паки делание наше иноческо да вемы, яко всюду можем спастися, аще хотения наша оставим. О ПРОЩЕНИИ Когда же в чем яко человек согрешишь, в том пред Богом кайся; аще ли же укорен от кого будеши, тогда без всяких отговорок, скорее с поклонением проси прощения, глаголя: прощения прошу, согрешил, виноват. Добро бо есть противу всякому словеси, учит Авва Дорофей, глаголати: прости. Аще ли кто тебе укорит, досадит, или инако чем обидит, на того брата не гневайся; но отшедши прочь, сотвори о нем молитву к Богу тако: Господи, прости его, и ту обиду бесу причитай, понеже бес нас научает друг друга обижать; и никому ни в чем никогда не лги, и зла на сердце ни какого не держи; понеже ненавидяй огорчевающих, ненавидит кротость, бегаяй же огорчевающих, бегает еже о Христе покоя; иже отметает наказание, ненавидит себе; соблюдай же обличения любит свою душу, – Сираховы слова. О ТЕРПЕНИИ Старайся, как можно, с помощью Божиею приобрести терпение в перенесении лишений и скорбей; проси, толцы, ищи день и нощь, и обрящешь от Христа Спасителя помощь и крепость терпения, если от души и сердца твоего желаешь. Подобает обучатися великодушному терпению, вся приключающаяся нам безропотно терпети. Терпение мы тогда будем имети, егда вся приключающаяся нам, и веселая и скорбная без разбору, аки от руки Божией будем принимати. В терпении вашем стяжите души ваши, поучает нас Христос. Терпи, рабе Господень, и приобрящеши твою душу, юже погубил еси грехами. В терпении собор есть всех добродетелей, ими же души наши спасаются, глаголющу Св. Ефрему: терпение стяжавый всякой добродетели касается, радуется бо в скорбех и в бедах благоискусен, в напасти веселится, на послушание готов, любви исполнен, в досаждении славит, в укоризнах смиряется, в бедах непоколебим. Терпение стяжавый, стяжал есть упование, и всякими добрыми делы украшен таковый. О прочих же добродетелях многих, как о вере, о надежде и любви, читай сам святыя книги, и слушай поучения, чрез что сделаешися мудрым и наследиши вечная благая, о Христе Иисусе Господе нашем, еже и буди всем нам получити Его же помощию и благодатию Божественною. Аминь. РЕЧЬ ГОВОРЕННАЯ ПРИ ГРОБЕ ДУХОВНИКА САРОВСКОЙ ПУСТЫНИ ИЕРОМОНАХА ИЛАРИОНА Итак, странник земли, ты кончил свое путешествие; преплыл море искушений и бед, обрел себе покой! Но что за сонмы окружают тебя? Виждь, отче и наставниче наш! се чада твои приидоша к тебе не кончину твою зрети, но от медоточных уст твоих глаголы живота вечного слышати; а ты спишь, сомкнув и очи и уста свои. Восстани! и благослови!! Увы, он бездыханен!.. Отче, умолкли твои приветливые слова, с которыми всех встречал ты и отпускал от себя. Третьего дне еще глаголал ты: прости, брате, до свидания, а сам оставил свет. Увы, какая плачевная утрата! где наш отец? Где наш наставник? Чего мы лишились? Отче! отче! пробудись и вонми! несчастная бедность просит милостыню, за вратами странник жаждет твоего утешения; больной, едва дыша, ждет твоего посещения, молитв и разрешения: падший в искушение ждет отрады в своей беде, звон колокола зовет тебя в Собор, – на пение и молитву сыны Церкви там ожидают тебя с приношениями для бескровной жертвы. Но нет, верно, ни звук колокола, ни мой голос, ни голос всех нас не силен возбудить тебя от столь крепкого сна! покойся до гласа трубы Архангельской! Боже! Ты зриши нашу скорбь, слышиши стенания сердец наших, зриши токи слез, орошающих очи наши; дерзаем тебе рещи: где имамы наставника и советника ко спасению нашему? где обрящем утешение в скорбех и напастех? И аще Твой глагол, иже хощеши всем спастися и в разум истины приити, и аще спасение приобретается во мнозе совете: то вскую взял еси сего мудрого наставника, руководителя и пестуна нашего?.. не смеем более рещи. Правда Твоя, правда во век, и слово Твое истина: земля еси, брате, и в землю идеши, аможе и мы вси. Сего ради припадающе, молим Тя, благоутробне Господи! сотвори милость Твою с преставльшимся от нас сим рабом Твоим, не вниди в суд с ним; аще бо беззакония назриши Господи, то кто постоит, аще и един день жития нашего будет на земли. Нас же, осиротевших в поучении слова твоего и истины, приими в руце Твоего Владычнего защищения и буди нам Сам руководителем и вождем на пути нашего спасения, и доведи к Себе – источнику нашего спасения. живота и света! Мы же дадим последнее целование незабвенному нашему отцу и мудрому наставнику, оросим прах его слезами с возношением теплых молитв о упокоении его в недрех Авраамлих. Ты же, отче наш! молим тя последним нашим прошением, аще даст ти Господь дерзновение к престолу величествия Своего, не забуди нас, якоже обещался еси, посещая души и сердца наша, испрошением благодати от Господа нашего Иисуса Христа. Во устах же и сердцах наших да не умолкнет сей присный стих: вечная память! Прости нас, мир тебе, иди с миром в обитель небесную, уготованную тебе от сложения мира. Аминь. *** Особенными свойствами беседы Отца Илариона были любовь и кротость. Кто бы ни был приходивший к нему, и каким бы ни был обременен грехом, он никогда не порицал его укоризненно, не делал строгих выговоров, и ни на кого не возлагал тяжкого бремени, сам неся крест Христов с его скорбями. Если же и обличал кого, то всегда тихо и кротко, растворяя увещания смирением и любовью, и стараясь возбуждать действия совести чрез указание путей спасения. Ни богатые, ни бедные, ни простые, ни вельможи не выходили от него без наставления. Для всех доставало живой воды от уст смиренного старца, все ощущали кроткую силу любви его; особливо же заботился он о тех, в ком видел расположение к добру; почему утверждая их советами и наставлениями, всегда указывал им опасности на пути спасения и возбуждал к любви Божией своею любовью. Он поучал приходивших к нему из братии: «Келлия духовная: – смирение – утверждение, фундамент; – терпение – ограждение, стена; – любовь – покров, крыша. Временное искушение, но вечная награда. В чем ближнего зазришь, в том сам постраждешь: аще видиши человека согрешающего, не осуди его, но помолися о нем единому человеколюбцу Богу, чтобы его Господь Бог исправил, а тебя от греха-падения избавил. Всякого вменяй себе в отца и благодетеля, а себя – в подножие всем. Не поведай ни малого преткновения братня; это весьма раздражает Бога. Дела Христианина: 1) молитва; 2) чтете и слушание Божественного Писания; 3) занимайся рукоделием послушания. Брань воину мала есть и кратковременна; монаху же до отшествия к Богу. Аще хощеши быти монах, сие да имаши, еже терпети добре. Покою наш небесный! Куда мы пойдем и где тебе обрящем? Пойди, куда хочешь, живи, где хочешь, и где жить ни будешь, а креста терпения не избудешь. Имей в себе, яко всяк человек лучше мене есть; без мысли бо сея аще кто чудеса сотворит, но далече будет от Бога. Считали себе недостойным быти в числе братии, сей скончавает вся книги». Старец Иларион часто приводил и сии достопримечательные слова Св. Иоанна Златоустого, особенно живущим в мире и требующим его назидания: «велика крила милостыни: пресекают оне воздух, мимо луны пролетают, солнечные лучи преходят, на самый небесный верх восходят, да и тамо не останавливаются; но и неба достигают. Ангельские соборы минуют и лики Архангельские и вся небесные Силы и стоят пред Царским престолом».

В настоятельство Игумена Нифонта преставился в Сарове в глубокой старости иеромонах Евгений, усердный служитель обители. Сей смиренный, благоговейный старец, имел истинный образ благочестия и кротости. Посему новоначальные, поступая в обитель, с особенною доверенностью поучались от него трудолюбию, молитвословию и прочим иноческим добродетелям. Душа его, проникнутая благочестием, обращала на него внимание новоначальных послушников и старческое его обращение заставляло их уважать его и деятельно подражать его целомудрию, послушанию, кротости и смирению. Он таким образом много споспешествовал ищущим спасения к преспеянию в духовной жизни. Впоследствии он был избран духовником и не малое время проходил сие послушание с пользою для ближних. По своему смиренномудрию и искреннему усердию к спасению ближних, он и сам искал мудрых советов у опытных старцев, и для сего имел духовную переписку с благоговейными мужами, от коих получал назидательные письма. Здесь прилагаем некоторые из них. ***

Преподобнейший и всечестнейший иеромонах Отец Евгений, о Христе любезнейший брат и друг! Не удивляйтеся, любезнейший брате, что приходя к 47 году, начали чувствовать себя против прежних лет тяжелее. Вы уже теперь с горы идете одиннадцатый год. Что же теперь часто приходит вам на мысль смерть и делает некоторый страх или боязнь, потому что имеете за собою некоторые душевные немощи, на сие вам, любезному, от искренности скажу: не будете иметь ни страху, ни боязни смерти, если сии душевные немощи исцелите пластырем святого покаяния, уклоняясь от зла и творя благо. Раскаяние, слезы, обращение, предположенные плоды покаяния со смирением паки отверзают нам объятия Небесного Отца. А кровь Иисуса Христа Сына Божия очищает нас от всякого греха. А без сего (т.е. без плодов покаяния) одно препоручение себя в покровительство премилосердому Богу и Божией Матери, Ангелу Хранителю и всем Святым, (кроме нечаянных смертных случаев), ко исцелению душевных немощей наших не довлеет. Ибо Богу воспеваем с Пророком милость и суд. Безмерное Его есть милосердие; таково же есть Его и правосудие. Он для очищения грехов наших по крещении уставил тайну святого покаяния. Кто ее по надлежащему употребляет, – спасается: вот милость! А кто ее презирает, откладывает не употребляет, – погибает: вот суд. Разве только вы под именем душевных немощей разумеете ежедневные слабости, случающиеся и самым Святым, или иначе сказать: простительные грехи, кои не лишают нас правоверующих благодати. Но и те должны чистым исповеданием Богу пред Отцом духовным очищатися, и мы от них избавлятися обязаны. Тогда страх и боязнь смерти не будут на нас нападать. Разве меланхолия или дух маловерия и безверия иногда нас потревожат: но против их, оружия вам известны. Вера и надежда на Спасителя нашего и теплая к Нему молитва со смирением все стрелы вражия, хотя и разженныя, упразднять. Тогда с сими оружиями и те средства самые приведем в действо, кои употребляем против хульного беса. И тако Бог мира будет с нами во веки! Препоручив себя продолжению вашей любви и благоволения, и прося ваших Св. молитв, да подаст мне Бог, по велицей Своей милости, всегда имети истинное покаяние и плоды оного Ему приносити. При желании вам здравия, спасения и всякого блага, пребыть имею к особе вашей с нелестным благопочитанием и преданностью. Марта 1 дня 1815 года Москва, Новоспасский Монастырь. Вашего Преподобия Любезного брита и друга, покорнейший слуга и сомолитвенник иеромонах Михаил.

***

Любезнейший о Христе брат и друг, Милостивый Государь! Искренно радуюсь, благодаря Бога, что вы здравствуете и всем нужным довольны и мать ваша Таисия о Господе спасается. Естественно судя, должно бы прежде умирать старикам, но часто случается видеть престарелого священника, погребающего молодого юношу. Я думаю, что матушка ваша желала бы быть погребенною вами, и вы и я на сие согласны: но как Бог устроит о сем... В Его волю и милосердие во Христе весь живот наш предадим. Весьма утешительно мне слышать от вас, что вы начальниками своими крайне и неописанно довольны, и что чести не только не желаете, но и не помышляете о ней, и прочая за сим. Сие в мире есть редкость ныне, как муха белая. О науках же не скорбите, что не имели случая в них упражняться. Вместо их можете себя обучать во всем из Св. Писания и умудрятися во благочестие: добро бо благодатию утверждати сердца, а не брашны, по слову Св. Апостола Павла (Евр.13:9). Не знаю, почему вы, при желании своем, безнадежны делаетесь видеться со мною и беседовать о Господе? Правда, я уже стар, слаб, болен и не достаточен стал к езде, и совсем не расположен к ней. Но вы еще не в таком состоянии. Вы при благоприятном случае, ежели хощете, можете, поклонившись Святителю Димитрию с Преподобным Сергием, и Московским Чудотворцам приити поклониться. Тогда и со мною, если я буду жив, и вы желаете, увидитесь. В 1812 году я недалеко был от вас, в Нижегородском Печерском монастыре. Если бы восхотели, могли бы тогда видеться со мною. Вы тогда были не в том печальном состоянии, в каком я, нечаянно в полдня, с опасностью жизни, почти без всего нужного изгнанный, потом погорелый. разграбленный, не имевший где главу приклонить, во всем нужном нуждавшийся, не знавший конца своей участи, и при том сам-четверт во время осеннее и зимнее, и живший в Нижнем почти два месяца с половиною начиная с 28 сентября по 10 декабря. Также непонятно мне, почему должность духовническая приводит вас в смущение духа, и для вас трудна и тягостна? Количество, кажется, не так-то велико – около сотни. Приходские священники имеют и более. Притом и навык уже должно бы вам получить, потому что почти десять лет оную проходите. И хотя помышляли и помышляете отказаться, но опасаетесь Отца Строителя, (а я прибавляю: и духовных детей. а наипаче Бога), дабы не навести Ему (и им) чрез сие оскорбления. Пока же личного свидания с вами не буду иметь, за нужное от любви почитаю на сие дать вам дружеский совет следующий. Бог вас на сию должность призвал законно и правильно, чрез Строителя с братиею, личным благословением и одобрением своего Епископа; и вы, по любви к Спасителю рекшему: паси овцы Моя (Ин. 21:17), и во время рукоположения во Иерея, и во время избрания сего, согласились на оную; следовательно должны оную проходить, пока силы имеете. Разве против сего будете иметь самую законную и благословную вину. Кийждо, в немже призван бысть, братие, в том да пребывает пред Богом (1Кор.7: 24). Буди верен даже до смерти, и дам ти венец живота (Апок. 2:10). Держи, еже имати, да никтоже приимет винца твоего (гл. 3. ст. 11). Но вы настоите: великую святость и мудрость надобно стяжать, а я, говорите, знаю свои недостатки. Правда, так! Вся иерейская должность требует сего. Когда согласились вы быть иереем Господним; согласились убо тогда и о мудрости и о святости тщание иметь. И, без сомнения, от Бога оныя можете стяжать. Вся возможна суть верующему и просящему. И совершать литургию не меньшей святости потребно, да еще и большей, как и быть духовником. Ибо иногда, по суду Епископа, иерей от совершения литургии запрещается, а в духовничестве оставляется, есть ли он в оном искусен. И напротив сего иногда власть духовничества, за злоупотребление оной, отнимается, а совершение литургии ему оставляется. Но вы паки, тягостно и трудно, говорите. Правда! Но однако не есть еще совсем неудобно и невозможно. А за великие дела и труды великие бывают и награждения, только тщитеся с своей стороны проходит звание оное, как должно пред Богом. Аще обратишися, возставлю тя, и пред лицем Моим станеши и аще изведеши честное от недостойнаго, яко уста Моя будеши (Иер.15:19). Обративый грешника от заблуждения пути его, спасет душу от смерти, и покрыет множество грехов (Иак.5:20). Вот награждения! В помощь же вам будет благодать Божия, немощная всегда врачующая и оскудевающая восполняющая, и советы опытных ваших старцев, и решительное повеление Епископа вашего, у коего можете иногда, в случае сомнительных падежей, по определению церкве, требовать себе наставления не упоминая отнюдь никаких лиц. А когда совершенно изнеможете во здравии, и себя увидите уже не в силах сию должность проходить, другого же на место свое предузрите, не менее или и более вас достойного и способного; тогда по любви к Богу и ближнему со смирением можете отказаться от оной, дабы от преемника вашего лучше руководствовалось стадо Христово, а вы бы последние дни препроводили во внимании о своем точию спасении. Впрочем да просветит вас Господь Бог Своею благодатию, что вам полезнее и спасительнее избрать: а я на темные и не открытые вопросы по догадкам одним не могу более ничего сказать, кроме сказанного. В знак моей любви и благодарности, посылаю при сем к вам книгу Летописец от 1206 года до 1534 лета. Прошу принять оную с тою любовью, с каковою она посылается. Желая вам душеспасительно препроводить Святую Четыредесятницу, поздравляю вас с приходящим пресветлым праздником Воскресения Христова празднование коего да будет и светло и радостно о Господе. Наконец пожелав вам мирных и премирных благ и всего небесного, пребыть имею к особе вашей с нелестным почитанием и искреннею любовью прося ваших святых молитв с продолжением любви Христианской. Марта 7 дня, 1816 года. Москва.Новоспасск. монаст. Вашего Преподобия. Любезнаго моего о Христе брата и друга, покорнейший слуга и сомолитвенник иеромонах Михаил

Он родом из Московских купцов, в Обитель на жительство поступил в 1805-м году. Пострижен в монашество 1812 года сентября 6-го дня; посвящен во иеродиакона 1813 года, августа 15 дня; во иеромонаха 1815 года, марта 14 дня; а в должность Казначея определен 1822 года и продолжал оную по 1842 год; а сего года, по общему выбору всего братства на место покойного Игумена Нифонта определен от Епархиального начальства Настоятелем сей пустыни. 1846 года августа 15 дня возведен в сан игумена Преосвященным Николаем Епископом Тамбовским и Шацким, а в 1850 году удостоен палицы и награжден наперсным крестом. Отец Игумен любил всегда беседовать о трудолюбии, чистоте и о строгости жизни иночествующих, воспоминая часто уставы и правила иноческого жития; нередко напоминал он о высоте духовной жизни и духовного разума, благоговейном Богослужении, кротости, и мудрости первоначальника Иоанна, благочестивого Настоятеля Ефрема и смиренного Строителя Исаии. Еще более Отец Исаия любил говорить о жизни святых ревнителей Церкви: Макарие, Пахомие Великом, Иоанне Златоусте, о прочих, которых называл столпами Церкви, часто приводил их в пример твердости и непоколебимости в вере. Он постоянно ходил за общее келейное правило с обычною ему скромностью. Монах без правила, говорил он, несть монах. Древние Святые Отцы, как видим в истории, в непрестанной молитве пребывали, и в крайнем безмолвии и пощении и тем благодать Божию в себя принять сподобились, укрепляющую их в подвигах. А нам, хотя бы малое сие правило с усердием исполнить помог Господь. О. Исаия был примером подвижнической жизни и великой ревности к делу Божию. Не опущая ни одной Церковной службы до изнеможения сил, он имел ненасытную жажду теснейшего общения со Христом Спасителем, в приобщении Святых Таин. Часто повторял он: пока есть время, должно пещись, чтобы не вотще жизнь препровождать; дабы по отшествии отсюда наследовать небесное Царствие, которого не удостоимся, если не будем подобны незлобивым детям. Без любви Божией и без мира с ближними:, лицезрения Божия не сподобимся. Надобно всячески стараться о угождении Богу, о спасении своей души, которая всего мира дороже, нищета и нестяжание необходимое достояние монаха; все сокровище мира сего суть ничто пред вечным блаженством, которое обещано любящим Бога. Постоянно он внушал братии о безропотном несении всяких трудов и скорбей. Не доставят пользы, говаривал, ношение вериг, продолжительные бдения, множество поклонов и все телесные изнурения, ели нет добродетелей духовных. Надобно иметь между собою нелицемерную любовь, быть в послушании, в терпении со смирением. Одни поклоны нас не спасут. Бог ищет мира. Монах нерадивый о своем спасении есть ругатель Божий. Воздержание, труды, от праздности удаление, хранение ума в Богомыслии, несходное пребывание в келлии, вот украшения монашеские. Достопамятный Отец Игумен Исаия 1858 года почил от трудов своих апреля 16 дня, в день Преполовения Святыя Пасхи в 4-м часу утра; пред кончиною напутствован приобщением Святых Христовых Таин, совершением Соборного Елеосвящения; все был в совершенной памяти до последней минуты. Скончался на 73 году своей достославной жизни, управляя Обителью 16-ть лет; всего в Обители препровождал неисходно 54 года; Обитель лишилась в нем доброго и смиренного Отца. Гроб у него сделан был еще в 1850 году из кипариса; тело его положено подле старца Строителя Исаии за алтарем, с левой стороны, у Успенского собора. Сам он завещал похоронить себя здесь, потому что уважал Строителя Исаию; по любви к нему он носил имя его; подражал и жизни его; душами они жили нераздельно, теперь и тела их лежат рядом. Как трогательно такое постоянное, неизменяемое единение сердец! Отец Исаия в продолжение шестнадцатилетнего правления своего значительно улучшил весь монастырь, и привел его в то превосходное состояние, в каком он находится в настоящее время; его обращение со всеми было кроткое, снисходительное, простое, отеческое. По мягкости и кротости своего тихого характера нрав имел удивительно кроткий, ласковый, приветливый ко всем, отличающейся боголюбезным смиренномудрием; за чрезвычайную кротость тихого нрава он любим и уважаем был всеми. Теплый храм во имя Живоносного Источника Божией Матери, старанием и попечением Отца Игумена Исаии, в 1844 году на иждивение усердствующих, переделан вновь; на место одной небольшой главы увенчан пятью большими, величественными куполами, которые осенены пятью крестами; главы сии, равно и кресты на них, покрыты медью и ярко вызолочены червонным золотом. Церковь Живоносного Источника о пяти главах огромного размера теперь служит лучшим украшением Саровской пустыни, к сей Церкви с боковых сторон приделаны колонны, что делает очень красивый вид и она замечательна своим великолепием; бывшие прежде внутри храма четыре столпа совсем уничтожены и верх устроен чашею, где изображена живописью Церковь Торжествующая. Наружная архитектура храма отличается великолепием, а весь внутренним изяществом. В алтаре за престолом в полукруглом углублении поставлен иконостас с иконами; верх над сводом устроен чашею, на коей резьба, репьи в виде звезд вызолочены и благолепно украшены. По упразднении каменных столпов, на месте двух тех, кои стояли ближе к иконостасу за правым и за левым клиросами, сделаны два резные богатые кивота, с колоннами, над ними сияние; кивоты украшены резьбою и вызолочены по полименту и составляют украшение сего храма. В сих кивотах вставлены две Святые иконы, стоявшие прежде на стол-пах, в кивоте за правым клиросом Чудотворный образ Живоносного Источника Божией Матери, а в кивоте за левом, образ Успения Пресвятой Богородицы. У образа Живоносного Источника устроено Игуменское место, а у образа Успения Божией Матери место для чередного служащего иеромонаха, который во время утрени и вечернего правила произносит с сего места и возгласы. Иконостас устроен в отличном вкусе, а старый перенесен в больничную Церковь. Расположение храма для помещения братии так удобно, что они во время Церковных служб, стоя по обеим сторонам, никакого не терпят беспокойства при многочисленности мирских богомольцев, и могут покойно внимать отправляемому Богослужению. Пол в алтаре и до половины Церкви дубовый паркетный, остальная же половина оного покрыта краскою; величественный свод и купол храма покоится на четырех огромных столпах: два из них при входе в храм назади, а другие два в алтаре за самым иконостасом. Церковь больничная во имя Преподобных Зосимы и Савватия старанием Игумена Исаии распространена, при содействии благочестивых вкладчиков; в ряд с настоящей к ней с обеих сторон север-ной и южной пристроены притворы, соединены с Церковью полукружием арки, что составляет в обширном и величественном виде один храм; своды украшены стенною живописью. Иконостас красивый, перенесен из теплой Церкви Живоносного Источника. Притвор Церкви во имя Преображения Господня с юго-западной стороны, по неудобности, Отцом Исаиею уничтожен, а ход в Церковь сделан новый, удобный, с западной стороны; трапеза по новому и лучшему против прежнего расположению распространилась и из нее чрез вновь отделанную арку, теперь открывается все внутреннее расположение Церкви. Иконостас красивой архитектуры украшен золотою резьбою, он сделан в виде круга покрытого вызолоченными резной работы дугами, вверху которых утверждено изображение Спасителя, окруженного лучами славного Его Преображения.

Преемник отца Игумена Исаии, одиннадцатый Строитель Саровской Пустыни, Игумен Серафим, происходил из государственных крестьян Пермской губернии, мирское имя его было Спиридон (Андреев Пестов). В Обитель Саровскую поступил в 1823 году, на 19 году от рождения, вместе с отцом своим Андреем (в монашестве Арсений). В монашество пострижен в 1835 году июня 20-го; во иеродиакона посвящен в том же году 29 сентября Преосвященным Арсением Епископом Тамбовским (в последствии Митрополит Киевский); во иеромонаха – 1844 года мая 29-го Преосвященным Николаем Епископом Тамбовским. В 1848 году определен в должность казначея и проходил оную по 1858 год, когда, по кончине о. игумена Исаии, по общему братскому избранию, определен высшим духовным начальством в должность Строителя сей Пустыни, 17-го мая 1858 года. Награжден был – в 1849 году набедренником; в 1858 году наперсным бронзовым крестом в память войны 1853–1856 годов; в 1862 году наперсным золотым крестом, а в 1867 году возведен в сан Игумена. В ноябре же месяце 1872 года, по распоряжению Святейшего Синода, от должности настоятеля уволен на покой и состоял в числе больничных монашествующих сей Пустыни, как престарелый и немощный телом, до самой кончины своей, последовавшей 5-го октября 1878 года, на 74 году от рождения его, и погребен подле о. Игумена Исаии за алтарем, с левой стороны Успенского соборного храма. В продолжение четырнадцатилетнего управления Саровскою Обителью, Отцом Игуменом Серафимом порядок монастырский соблюдался, как во внешнем, так и во внутреннем, духовном состоянии, в том же самом виде, каковой установился при достопамятных его предшественниках. Строгий блюститель завещаний старческих и преданий Обители, о. Игумен Серафим особенно внимательно наблюдал, кроме благочинного исполнения церковных богослужений, и за нравственными поступками братии: часто, во всякое время дня, его можно было видеть или в монастыре посещающим братские келлии, или за монастырем, куда, без благословения старших, выход братии при нем строго воспрещался. В этом случае, он, как истинный ученик о. Игумена Нифонта, подражал ему и в исправлении проступков братии словом кротости и отеческим наказанием. Таковое наблюдение за неуклонным соблюдением преданий и устава обители, стяжало о. Игумену Серафиму любовь и уважение иерархов Российской Церкви и других благочестивых людей, которые имели постоянное общение с ним и через письма – назидательные и братски-любвеобильные. Так, при самом назначении о. Серафима Строителем Саровской Пустыни, Преосвященный Арсений, в последствии Митрополит Киевский, пишет:

Высокопреподобнейший О. Строитель, возлюбленный о Господе брат! От души радуюсь и поздравляю вас с вашим новым назначением и молю Господа, да подаст вам крепость и силу благопоспешно понести сие благое, но не легкое иго. Обитель ваша славна, следовательно тем труднее подвиг управления ею. Но при помощи Божией и вашей издавна известной мне деятельности, авось все пойдет хорошо, Апостол Павел говорит, что любящим Бога вся споспешествуют во благое, а у вас в этой любви недостатка не будет. Боголюбезные мой и ваши о.о. Нифонт и Исаия теперь, видя вас на месте их, устрояющим святую обитель по их плану и желанию порадуются: ибо они любили и готовили вас для сей должности. Прошу вас покорнейше, не забывать в молитвах своих и моего недостоинства: много бо может молитва праведного любовью споспешествуема. А мне она так нужна! Призываю на вас и всю братию вашу благословение Божие. Сентября 15-го, 1858 года. Варшава. Вашего Высокопреподобия Покорнейший слуга Арсений Архиепископ Варшавский.

*** А вот и воскрешающие в памяти благочестивых читателей те чувства искренней любви и глубокого уважения, какие питал к Сарову и Строителю его о. Ефрему Святитель Тихон Задонский Чудотворец, – письма Преосвященного Платона Архиепископа Костромского (из множества оных, прилагаются два):

Высокопреподобнейший Отец Строитель, возлюбленный о Христе Иисусе брат! Христос Воскресе! Сам Господь да воздаст вам за неоскудевающую любовь вашу к моему недостоинству. Ваши благожелания мне по случаю всерадостнейшего праздника Воскресения Христа Спасителя, да взыдут к Престолу Всевышнего и низведут благословение Господне на меня. Примите мое усерднейшее поздравление со всерадостным торжеством торжеств и праздником праздников. Да дарует Воскресший Спаситель вам и всему вашему братству о Господе ту пренебесную радость, которую никто и ничто не может отнять. Молитесь, Преподобные Отцы, по примеру ваших доблестных предшественников о мире и о Св. Церкви да хранит ее Господь неодолимою вратами адовыми; а ад, как будто в последние времена, поднимает все силы, чтоб повредить Невесте Христовой. Молитесь и о нас Архиереях, да даст нам Господь право править слово истины и совершать Архиерейство по Его святой воле. Милость Божия да будет и пребудет над святой Обителью Саровской во веки за молитвы ее подвижников, почивших и еще трудящихся. 1864 года. Апреля 21 дня. Ваш усерднейший доброжелатель и слуга Платон Епископ Костромской.

***

Высокопреподобнейший Отец Игумен, возлюбленный о. Христе Иисусе брат! Нет слов для выражения моей благодарности за вашу неоскудевающую любовь ко мне недостойному. Продолжите вашу память и святые молитвы о мне. Сам Господь да воздаст вам милостию и Своими щедротами. Ныне не только вам, подвижники пустыни, но и нам, поставленным на высоте духовного управления, очень тяжко. Теперь видно пришло то время, когда нужно спасаться скорбями. Молю вас, Преподобный Отче, не отлагайте обычаев Сарова, т.е. посещайте и храм, и трапезу по примеру ваших предшественников. В этом великое благо для обители и всегда, а особенно в настоящее время. Несите ради Господа Бога иго настоятельства для блага Обители и вашего вечного спасения. Да не оскудеют среди Обители Саровской никогда святые и подвижные Старцы ради молитв святых предшественников ваших. Да будет Саров пристанищем спасаемых! Святые Отцы! среди ваших молитвенных воздыханий вспомяните и меня грешного и всех православных Архиереев Русских. Сохраните, батюшка Отец игумен, ваше расположение ко мне недостойному и не оставляйте меня в ваших святых молитвах. Нет ни душевных, ни телесных сил для великого и трудного служения нашего; а оно увеличивается и делается все труднее и труднее. Благословение Господне да почивает над вами и над вверенною вам святою Обителью и братством ее. 1873 года. Апреля 5-го. Вашего Высокопреподобия Преданнейший брат и слуга Платон, недостойный Архиепископ Костромской.

*** Такое-то истинно христолюбивое в духе православной Церкви отношение Предстоятелей Ее, способствовало, с течением времени, все более и более благоукрашаться Саровской Обители и в благолепии святых Божиих храмов. Так в управление Обителью о. Игумена Серафима, при содействии христолюбивых благотворителей, украшены сребропозлащенными, высокой чеканной работы, с драгоценными камнями ризами все святые иконы в иконостасе теп-лого соборного храма Живоносного Источника. Но особенным памятником неусыпной заботливости о. Игумена Серафима о благосостоянии вверенной ему Богом Обители, останется, в признательности монашествующей братии навсегда, – введенное при нем в принадлежащих Саровской Пустыне лесных дачах правильное лесное хозяйство, – этим Обитель обеспечена навсегда в пользовании, для монастырских нужд и в содержании братства и многочисленных ее посетителей, тем сокровищем, которое досталось ей в наследие от основателя и Первоначальника ее иеросхимонаха Иоанна как истинно Царский дар Всероссийских Самодержцев.

Не только те, о которых здесь предложены сказания, то есть Иоанн, Димитрий, Ефрем, Пахомий, Исаия, Иоаким, Питирим, Нифонт, Назарий и Иларион просияли в Саровской пустыне. Марко, Дорофей, Серафим, Александр, о которых сделано только упоминание, также посвящали все житие свое молитвам о спасении ближних, и старались стяжать непрестанную память о Боге непрестанным призыванием имени Божия так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий помилуй мя грешного». Сию молитву особенно советовал содержать в уме почивший в Бозе старец Отец Серафим. Он говорил: «в этом да будет все твое внимание и обучение. Ходя и сидя, делая и в церкви стоя, входа и исходя, сие непрестанное вопияние да будет и в устах и в сердце твоем. С ним найдешь покой, приобретешь чистоту духовную и телесную, и вселится в тебя Дух Святый, источник всяких благ, и управит жизнь твою в святыне, и во всяком благочестии и чистоте». Другое всегдашнее наставление старца Серафима было сие: «Ради будущего блаженства стяжите целомудрие, храните свое девство. Дева, хранящая девство свое ради любви Христовой, имать честь со Ангелы и есть Христу невеста; Христос же есть ей жених, вводяй ю в чертог свой небесный. Всякая душа человеческая есть дева; во грехах же пребывающая душа – вдова нерадивая, в сластолюбии заживо умершая». Но все ли и обо всех ли можно поведать, когда в Саровской Пустыне оставалось в неизвестности великое число в Богомыслии упражнявшихся смиренномудрых старцев? Они сокровенно подвизались ради Господа и приобретения любви Божией. С совершенною любовью к Богу, в уединенной молитве и воз-держании, возносились они духом своим на небо, истощали тело свое постом и бдением, чтоб отразить мучительный помысл сладострастия, и, отвращая очи свои, еже не видети суеты, избегали праздности, и углублялись в безмолвие так, что никакие усилия посетителей, желающих воспользоваться их беседою, не могли иногда прервать его. Для сего они удалялись от приходящих, скрывали свои добродетели, представляли из себя юродивых, и лучше хотели умереть, нежели оставить безмолвную молитву свою, хотя бы то на мгновение ока. Посетители, не постигая духовной и многотрудной жизни их, и не получая иногда ответов на вопросы, приписывали это мнимой их гордости, относили к невежеству и называли их грубыми, не зная того, что они живут уже на небесах, и что весь живот их сокровен со Христом в Бозе. Со времени основания Саровской Пустыни, в течении ста осьмидесяти лет, было одиннадцать преемственных начальников и нынешний Отец Игумен Иосиф есть двенадцатый ее Настоятель. Он происходит из купеческого сословия города Пронска, Рязанской губернии, мирское имя его было Иоанн (Петров Шумилин). В Саровскую Обитель поступил в 1842 году; в монашество пострижен в 1850 году 22-го октября; во иеродиакона посвящен 15-го августа 1854 года, Преосвященным Николаем Епископом Тамбовским; во иеромонаха – 15 августа 1857 года – Преосвященным Макарием Епископом Тамбовским (в последствии Митрополит Московский). До избрания в Строители сей Пустыни проходил послушание ризничего (с 1848 по 1869 год) и заведовал синодиком Обители. В ноябре месяце 1872 года, по увольнении о. Игумена Серафима на покой, братство, по преданию и правилам устава Саровской Пустыни повелевающим, чтобы Строителем оной был непременно ее постриженик, как искусный и твердый блюститель и исполнитель устава и преданий Обители, дабы чин и устав он от всех был соблюдаем точно и неуклонно (глава 24 Устава Саровск. Пуст.), каковыми были и все предшествовавшие настоятели оной, – избрало Отца Иосифа Строителем, в каковой должности он и утвержден указом Святейшего Синода 19 мая 1873 года, и в помощь ему по управлению Обителью определены, по выбору братии, шесть старших иеромонахов, именуемых соборными. В 1873 году марта 4 дня о. Строитель Иосиф награжден набедренником, а 15-го августа 1874 года возведен в сан Игумена, со вручением посоха; в 1877 году награжден золотым наперсным крестом от Святейшего Синода выдаваемым; в 1880 году, за пожертвования от управляемой им Обители на раненных и больных воинов в минувшую Турецкую войну 1877–1878 годов, пожалован ему знак Красного Креста 2-го класса; в 1881-м же году Всемилостивейше сопричислен к ордену Св. Анны 3 степени. В Обители пребывает уже 42 года, вполне оправдывая свое избрание рачительным наблюдением за точным исполнением правил монашеского общежития, преданных Обители Первоначальником ее иеросхимонахом Иоанном, служа сам, как первый и строгий исполнитель их, примером для всей братии. Попечением о. Игумена Иосифа выстроен в 1878 году каменный двухэтажный корпус для помещения посещающих Саровскую Пустынь богомольцев из простого народа, так как имевшиеся для этого здания оказались недостаточными, особенно в праздничные дни, когда бывает весьма значительное стечение народа. – Возобновлена живопись в куполе теплого соборного храма Живоносного Источника и стенная в алтаре Успенского собора и в Церкви во имя Святителя Николая, что на колокольне; а также перекрашен иконостас в Больничной Церкви – в прозелень по серебру. Украшены святые иконы в иконостасе той же Церкви сребропозлащенными чеканной работы ризами. Особенное внимание заслуживает как по изяществу работы, так и по ценности, заново переделанная из существовавшей прежде, украшенная бриллиантами и жемчугом, риза на храмовой иконе Божией Матери в соборном храме Живоносного Источника. Также обращают внимание и вновь сооруженные хоругви в том же теплом соборе, придающие много благолепия храму. Вообще при о. Игумене Иосифе, как в храмах Божиих, так и в прочих зданиях Обители, сделано много поновлений и улучшений. Таким образом повременно устраивалась Обитель приобретшая себе знаменитую славу и по благодати Божией, доныне пользующаяся уважением, как по местоположению, великолепию и красоте зданий, так особенно по благочестию подвизавшихся и подвизающихся в оной боголюбивых отшельников. В управление о. Игумена Исаии поступило одно из лучших украшений Саровской ризницы – Св. Евангелие – приношение благочестивого усердия Государя Императора Александра Николаевича и Супруги Его Государыни Императрицы Марии Александровны. Евангелие это прислано было в 1853 году. Оно печатано на большой александрийской бумаге и одето в прекрасный бархат вишневого цвета. Много увеличивают внешнюю красоту сего Евангелия по углам вылитые из серебра и позлащенные изображения четырех Евангелистов, и в средине, также сребропозлащенный, Образ Спасителя, седящего на престоле. Кроме сего, верхняя и нижняя дека украшены бордюрами и узорами сребропозлащенными изящной отделки. Вообще это Евангелие имеет вид величественный, и Слову Божию, в нем заключенному, и Августейшему имени Высоких Жертвователей весьма соответствующий. Учреждена в сей Пустыне богадельня для призрения больных и престарелых на 12 человек. Внутри и вне монастыря в Саровской Пустыне ныне все здания каменные и красивой архитектуры. Не доезжая до Сарова, из-за леса, вдруг и внезапно видишь на возвышенной горе во всей красоте и величии блестящие купола и золотые главы с крестами, горящими в воздухе. Как величественный город, тянутся по верх горы, поражают взоры и представляют очаровательную картину со всех сторон имеющий вид весьма превосходный, монастырские здания сажен на четыреста. Братские келлии, состоящие из нескольких двухэтажных огромных корпусов смыкаются в одну огромную массу, подходят со всех четырех сторон под одну зеленую железную крышу и служат вместо крепкой стены и вместо каменной ограды. По углам сих корпусов стоят четыре круглые башни с длинными сияющими шпилями, а пятая возвышается в средине над выездными воротами, откуда путь пролегает чрез весь монастырь прямо во Святые врата под колокольню. Окрестности этой Обители очень приятны. В глубине леса, в долинах, бьют самородные ключи. Природа щедро наделила ими здесь глухие свои дебри. Уединенно и отрадно журчат прозрачные, источники. Весною окрестности Сарова оглашаются пением разного рода птичек; луга и долины благоухают свежестью цветов; живописные берега речек Саровки и Сатиса покрытые лесами, привлекают под тень свою. Овраги, своим видом погружают в задумчивость; а те места, где были уединенные пустынные кельи затворников: Серафима, Дорофея и Марка, производят на душу глубокое впечатление и возбуждают в ней любовь к пустынножительству.

В заключение всех воспоминаний о Саровской обители и знаменитых ее подвижниках, заимствуем статью, прекрасно написанную Андреем Николаевичем г. Муравьевым, из описания его Саровской Пустыни. Статья сия покажет всякому, как должно думать о пустынножительстве и монашестве. Всякой благомыслящий читатель, прочтя его мысли, уверится в справедливости и беспристрастии сказанного. «При посещении столь знаменитой и назидательной Обители, оставляющей благодетельное впечатление в сердце, невольно приходит на мысль: как часто и несправедливо налагают общее осуждение на все монашество люди, большею частью, неопытные, которых возмутил какой-либо печальный случай неблагочиния, совершившийся пред их глазами. Не стану оправдывать тех которые подают повод к нареканию на все свое братство; гораздо тягчайшее осуждение, нежели человеческое, готовится им за то, что, по выражению Апостола, «их ради имя Божие хулится во языцех». Но признавая их истинно виновными и пред Богом и пред людьми, можно ли однако быть равнодушным к несправедливо распространяемому нареканию на все их священное братство, достойное лучшей участи? – Надобно заметить и то, что в числе осуждающих наиболее люди, редко бывающие в монастырях, подобно как обыкновенно случается, что и жалуются на продолжительность божественной службы те, которые реже других ходят в Церковь; напротив, часто посещающие храмы Божии не утомляются долгою молитвою, и в них более снисхождения к монашествующим, потому что, посвятив себя жизни духовной, они глубже проникнуты чувством собственной немощи и любви к ближнему. «Что есть монах?» – спрашивает глубоко постигший житие иноческое Святой Ефрем Сирин, и блаженный авва сам себе отвечает: «монах подобен человеку, который падает с высоты и нашедши вервь, висящую высоко над землею, хватается за нее, висит на ней и непрестанно вопиет к Господу о помощи, зная, что если ослабеет и выпустит вервь из рук, то упадет и умрет». По сему изречению Святого, монашество не есть какое-либо выспреннее состояние совершенства человеческого, а состояние покаяния, переход от зла к добру, стремление к совершенству, хотя бы и не близко еще было достижение оного; только чрезвычайная добродетель первых подвижников, изумив мир, усвоила название Ангельского сему образу спасения. Мы видим в книге блаженного аввы Синайского Иоанна, называемой Духовной Лествицею, целые обители иноков, которые исполнены людьми горько кающимися в своих преступлениях, но не отвергнутыми от общения с братиею; видим и примеры недостойных скитальцев или Сараваитов, с одною только личиною иноческою; и не смотря на то, не падало тогда общее нарекание на достойных: потому что во всякое время и во всяком звании были люди добрые и злые, и уже сам Апостол Павел жаловался первым христианам, что он терпел от лжебратии (2Кор.11:26). Следственно и мы не должны быть слишком взыскательны к иночествующим нашего времени, и как бы подавлять их слабое житие тяжестью примера отшельников первых веков, которые казались исполинами духа и в свое время. Если же мы хотим быть справедливыми, то поставим и себя в ту же раму, и сравним собственный наш образ жизни с жизнью мирских Христиан того времени; тогда только картина будет написана верными красками и освещена настоящим светом, а мы невольно сделаемся снисходительными к братии нашей, если бы даже некоторые из нее лица оказались лжебратиею. Это не должно однако подавать слабым инокам повода упорствовать в своей слабости; но напротив того, как я уже сказал, должно возбуждать их страхом ответственности за общее нарекание, к собственному частному исправлению. Вникнем бес-пристрастно: в чем состоит разность между нами мирянами и иноками? потому что, надобно сказать правду, мы кажется забыли, до какой степени сходны наши взаимные отношения и обязанности, и едва ли, по словам Спасителя, не возлагаем мы, фарисейски, бремена неудобоносимые на их плечи, под предлогом их отречения от мира, когда сами не хотим двинуть сего и перстом (Мф.13:4). Итак, в чем состоит существенная разность? – они отреклись от мира! а мы разве не отреклись также, при святом крещении, от сатаны и всех дел его, и всех ангел его и всего служения его? – и разве нам не заповедует также Апостол «не любить мира, и яже в нем (1Ин.11:15), – разве слово, возглашаемое постригаемому иноку, не относится и к нам: «несть наша брань к плоти и крови, но к началом и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным; сего ради приимите вся оружия Божия, да возможете противитися в день лют и вся содеявше стати» (Еф. 6:12,13). «Ибо все, что в мире», – говорит Евангелист Иоанн, «есть похоть плотская и похоть очес и гордость житейская» (1 гл. 11, 16). Неужели мы приведем себя в оправдание малодушное извинение, что инок, отрекающийся от мира, произносит свой обет в зрелом возрасте, когда мы младенцами выходим из купели, и другие за нас произносят сии обеты? Но разве мы сами, уже в возрасте, не воспринимаем других, и не произносим за них, как некогда произносили за нас, торжественный обет сей: «отрекаемся от сатаны и всех дел его, и всех ангел его, и всего служения его, и всей гордыни его!» Или это только одна форма, одни праздные слова устарелой присяги? Ей нет! «страшно впасть в руки Бога живого!» восклицает Апостол Павел (Евр.10:31). По совести говоря, не велико различие между обязанностями православного Христианина и монаха. Если инок обязан безбрачием, то и мирянин, в браке ли он находится или вне брака, должен вести жизнь в своей степени целомудренную, свято соблюдая таинство супружества или девственность. Если постоянный пост лежит на иноке, то и мирянин не в праве разрешать себе несоблюдение правила церковного о постах, и вся разность состоит в том, что монашествующие не вкушают никогда мяса. Иноку надлежит ежедневно присутствовать на всех службах церковных; полезно и мирянину учащать по возможности хождение в храм Божий, и необходимый для него долг не опускать ни одного праздничного богослужения, как утреннего, то есть литургии, так и вечернего или всенощной. Что еще сказать о нестяжании и о послушании, которые одинаково заповедал изрекший нам: «не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний день сам о себе заботится; довлеет каждому дню своя забота; ищите же во-первых царствия Божия и правды его, и все сие приложится вам» (Мф.6:33,34). Или «повинуйтеся наставником вашим, которые проповедовали вам слово истины, и взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр.13:7). Будем ли за то строго нападать на монашествующих, что они, предприняв более трудный нашего путь, текут по нем столь же слабо, как ж мы по своему пути? – узки врата для каждого в царствие небесное, и если мы полагаем, что все им запрещено, а все нам позволено, то горько ошибаемся, ибо широкий путь не ведет ко спасению. Вот почему, повторяю опять, те, которые более занимаются предметами духовными, снисходительнее смотрят, по собственному опыту, на слабости человеческие. – «Но зачем богатство в монастырях», говорят некоторые: «для чего оно людям давшим обет добровольной нищеты?» Действительно, если иноки, как частные лица, собирают себе сокровища на земле, то они не в Бога богатеют, по притче Евангельской: не напрасно читаем мы в писании Святых Отец, как однажды настоятель Обители обретши у погребаемого им инока деньги под возглавием, повелел удалить его тело из братского кладбища. Но совсем иное богатый инок, иное богатая Обитель, которая, как общество и общество полезное, должна иметь средство к своему содержанию и пропитанию странных и убогих, и к благолепному украшению своих храмов. Не скажут ли еще: «для чего украшать храмы и иконы? – лучше употребить деньги сии на добрые дела». Как иногда опрометчивы такие суждения! Часто приходят мне на память слова Господа бывшему ученику Своему о напрасной, по его мнению, трате драгоценного мира женою, помазавшею ноги божественного Учителя. Приведу подлинные слова Евангелиста Иоанна (12:5,8.): чего ради миро сие не продано бысть на трехстах пенязь и дано нищим? Сия же рече, не яко о нищих печашеся, но яко тать бе, и ковчежец имеяше и вметаемая носяще. Рече же Иисус: не дейте ея, да в день погребения моего соблюдет е, нищия бо всегда имате с собою, Мене же не всегда имате. Если столь драгоценное миро не отвергнуто самим Господом, для честных ног Своих, то мы ли дерзнем осудить украшающих драгоценные сосуды, в коих преподается нам или соблюдается все Его пречистое тело и честная кровь? или алтари, на коих приносится бескровная за нас жертва, или святое Евангелие, заключающее в себе словеса Божия, или животворящий крест в память распятого, и священные лики Господа, пречистой Его Матери и святых Его угодников, одним словом, весь храм, в коем воспоминается тайна нашего спасения? – Говорю сие для верующих, ибо для неверующих все сие тщетно и чуждо. Такое суждение особенно страшно, когда мы взглянем на роскошь собственных наших жилищ и на драгоценные украшения близких нам по сердцу, что едва ли не более прилично святыне. Что же касается до снабдения нищих, то, конечно, люди усердные, жертвующие святилищу Христа ради, не забывают и нищей братии Христовой; но поскольку они творят это втайне от мира, то и не может быть оно столь видимо, как явное для всех украшение ими святилищ. Слышу еще громкой голос: «монашествующие праздны, тунеядцы, и даром живут на свете!» Это мне напоминает вопль Египтян о народе Божием: «праздни, праздни есте, сего ради глаголете, да идем пожрем Богу нашему: ныне убо шедше делайте» (Исход. 5:7). – Как будто можно назвать праздным делом самое упражнение молитвенное! Хорошо, если бы наша праздность всегда протекала в молитве, хотя бы мы ничего иного не делали! Лики Ангельские на небесах непрестанно хвалят Бога. – Положим опять руку на сердце и скажем мы, осуждающие праздность иноков: каковы собственные наши труды и подвиги, и многие ли из нас оставляют по себе след жизненный и благую память? Не протекает ли вся наша жизнь, большею частью, в праздных увеселениях и суетных беседах, где даже нет места для молитвы? – Люди истинно деятельные меньше осуждают, ибо не имеют на это времени. Случалось мне еще слышать от некоторых: «по крайней мере мы воздали долг природе, оставив по себе потомство» – но воспитали ли они детей своих в страхе Божием и приготовили ли в них истинных сынов Церкви и отечеству? это еще вопрос; а без сей единственной цели, и данная ими преемственно жизнь едва ли принесет пользу обществу и будет спасительна как для собственной их души, так и для рожденных ими. Да и почему обвиняют в такой чрезвычайной бездейственности монашествующих? Не говоря уже о том, что всякий монастырь, как общество, имеет свои необходимые занятия и должности, которые исправляются нарочно для того приставленными иноками. В городских или подгородных монастырях, где братия должна соображаться с немощами и недостатком времени или усердия граждан, служба сокращается по мере возможности, но и тут никогда утреня не бывает менее двух или трех часов; столько же продолжаются две литургии, ранняя и поздняя, одна за другой, а иногда бывают три и четыре и даже до семи, как в некоторых Лаврах; на это все нужны особые люди; вечерня с правилом также занимает около двух часов и более. Таким образом все в сложности составляет от семи до восьми часов, не считая молебнов и панихид, которых может быть бесчисленное множество. Если, может быть, некоторые скажут, что это все бесполезно, то, однако так не мыслят те, которые с живым усердием приходят участвовать в сих общественных службах и просят себе еще исключительных молитв. Следственно монашествующие служат обществу столько же, сколько и приходское духовенство, и поскольку служба их совершается с большим вниманием, то и гораздо охотнее идут в монастырь, нежели в приходскую церковь. Разумеется, желательно, чтобы монашествующие совестливо употребляли все остальное время, для душеспасительных занятий себе и другим, исключая необходимого отдыха, и отнюдь бы не предавались праздности. Не в оправдание праздным, замечу однако, что многие из нас, употребив до семи часов на службу, почитают себя в полном праве быть праздными все остальное время дня, хотя сами и жестоко осуждают иноков, а время, кажется, должно быть, дорого для всякого. При том разочтем, сколько еще надобно употребить оного в монастыре на ежедневное приготовление к службам, на прием и беседу посетителей, потому что это одна из обязанностей всякой Обители, назидать не только благолепным служением, но и ласковым обращением. В отдаленных же пустынях, где меньше бывает развлечения, сама служба занимает до 12 часов в сутки, кроме общественных обязанностей и рукоделья. Много ли же времени останется на праздность? и если некоторые, недостойные своего звания, монахи употребляют свободные от Богослужения часы на чуждое их сану рассеяние: то сколько других посвящают остаток дня богомыслию, чтению, писанию, иконной живописи или резному изделию, для благословения приходящих, и можно ли распространять на всех частные отступления от строгих правил иночества? Господь, по ходатайству Авраама, обещал ему помиловать целый город, если в нем обретется хотя десять праведных (Быт.18). Мы ли наоборот, за несколько дурных иноков, осудим целую Обитель и даже все монашество, хотя бы и на половину было оно не в духе своего звания, тогда, когда быть может несколько неведомых нам подвижников, в тиши келейной, отклоняют гнев Божий не только от своего недостойного братства, но и от нас, дерзновенно их осуждающих, среди бездны собственных грехов наших! Если, после всего, что сказано выше, снисходительнее будут смотреть на иночество вообще, не излишним почитаю представить и о той действительной пользе, какую всегда приносили и доселе приносят у нас монастыри. Таким образом, да отнимется от них мрачное облако нарекания, которое скрывает внутренний благодетельный свет их от нежелающих его видеть. Я же не думаю что-либо сказать лишнее или преувеличенное, если выражусь так: что, при недостатке у нас катехизического учения в приходах, Обители наши служат огласительным училищем Веры, и без них может быть пространное отечество наше возвратилось бы, в некоторых отдаленных своих пределах, к прежнему духовному мраку невежества. Поистине, обители, рассеянные в сердце и во всех концах России, суть как бы спасительная катехизическая сеть, охватившая собою все православное царство; ее можно сравнить с тою Апостольскою мрежею, которая, по указанию Самого Господа, извлекла столь обильную тоню на море Галилейском; ибо доселе совершается обильная таинственная ловля душ человеческих в местах, освященных призыванием имени Божия. Не покажется ли странным мое сравнение? Я оправдаю его опытом: почти в каждой епархии есть заветное какое-либо святилище, куда искони привыкли стекаться на богомолье все окрестные жители; старые и малые, все туда ходят по большим праздникам, и необходимо возвращаются с запасом духовным, который не могли они, или весьма редко могли, приобрести дома, в приходской церкви. Давнее предание и сам труд хождения уже невольно располагают к благоговению богомольцев; они остаются в обители несколько дней, ходят ко всем службам, утренним и вечерним, просят молебнов пред чудотворными иконами и мощами угодников Божиих, которых житие им знакомо, и нередко получают исцеления в болезнях, по их живой вере к сим бессмертным благодетелям своей родины. Сверх того, они слушают с жадностью поучения на литургии, посещают некоторых из знаменитых по благочестию старцев, каковы были: Марко и Серафим и прочие светильники Сарова, и с их благословением приносят домой кресты и иконы, а иногда домашнюю посуду, выработанную руками отшельников. Можно ли, чтобы все это не произвело благодатного впечатления на душу? Святой Иоанн Златоуст не напрасно говорит, что тот, кто только побыл в храмине, где варится миро, необходимо выйдет из нее облагоуханным. На такого рода людей, простых и смиренных, не производит неприятного впечатления какой-либо грустный пример нетрезвости или небрежности нерадивого из братии. «Бог с ними», говорят они, «мы пришли сюда помолиться; ведь и с нами грех случается». Не только на людей простых, необразованных, но даже и на высший круг богомольцев, производят тоже впечатление обители, если только с истинным благочестием их посещают, хотя конечно более утонченное чувство легче может оскорбиться каким-либо неблагочинием; но за то общий взгляд на монашество и на ту пользу, которую оно принесло отечеству, примиряет такого рода посетителей с недостатками иноков, и потому весьма несправедлива мысль, будто бы все сие полезно для одного народа; нет, по словам Апостола, благочестие на все полезно (1Тим.4:8). Люди образованные, в смысле светском, имеют еще много средств для своего духовного образования, кроме обителей; где же могут, в другом месте, почерпнуть оное убогие дети природы, которые научаются догматам Веры из того только, что они видят и слышат, потому что не знают грамоты и не имеют у себя духовных наставников. Соседние монастыри восполняют сей духовный недостаток, ибо там служба Божия совершается без опущения, и самое благолепие обрядов объясняет для внимательных внутренний смысл их; а иногда какое-нибудь слово благоговейного старца западает глубоко в душу и производит спасительное изменение целой жизни. Посему как больно слушать поверхностное и неприязненное суждение о монашестве людей, вовсе незнакомых с жизнью духовною и видящих одну только худую сторону обителей, когда, напротив того, многие тысячи народа стремятся в сии убежища молитвы, и обретают в них душевную для себя пользу! Я говорил вообще о пользе всех обителей безразлично, малых и великих, славных и неизвестных, рассеянных по лицу благословенной земли нашей. Что же если упомянуть о знаменитейших, каковы: святые лавры Сергиева и Печерская, или Соловецкая, к которым искони стекается вся Россия из отдаленнейших пределов, как некогда сходился весь Израиль в урочные дни торжеств ветхозаветных в единственный тогда храм Иеговы, пред лице Бога Иаковля. Это всенародное ежегодное собрание было залогом единодушия и братства в народе Божием, напоминая ему о единстве его происхождения и Веры. Тоже можно сказать и о благочестивом странствовании единоплеменного народа Русского, рассеянного по необъятному отечеству нашему, который встречается однажды в год, в лице своих богомольцев, у какой-либо одной святыни, и передает друг другу взаимные мысли и чувства; даже некоторое образование проистекает от сего благочестивого странствования, потому что каждый поклонник возвращается с запасом новых сведений о России. Скажу, для примера, что весь Север, то есть, губернии Архангельская, Олонецкая. Вологодская, Пермская и Вятская, почитают священною обязанностью, хотя однажды в жизнь, посетить дальнюю обитель Соловецкую, на море-океане, как простодушно говорят богомольцы, которые даже не дерзают вступать в брак прежде, нежели поклонятся Савватию, Герману и Зосиме, Соловецким Чудотворцам. Как похвально такое чувство усердия, основанное на другом, не менее похвальном чувстве благодарности к сим великим заступникам; ибо, даже и не читая летописи, по одному давнему устному преданию, от отца к сыну, весь наш Север еще памятует, что он обязан своим образованием и даже населением обители Соловецкой. Тогда только пустынные места сии, как бы забытые людьми в полуночи, просияли миру, когда безвестные отшельники Савватий и Герман и за ними Зосима вздумали там уединиться, и тайною своею молитвою оплодотворили пустыню, по весьма правильному изречению церковных песнопений, во славу отшельников: «слез твоих теченьми, пустыни безплодное возделал еси, и еже из глубины воздыханьми, во сто трудов оплодотворил еси, и был еси светильник вееленней, сия чудесы, отче наш, моли Христа Бога спастися душам нашим». Так действенна и доселе эта молитва, и может ли быть, чтобы стекающиеся из северных пределов в обитель Соловецкую не приносили с собою хотя несколько просвещения духовного в свои семейства? Не лишнее быть может, для равнодушных к священной старине, напомнить еще, что лавра Соловецкая, как она называлась в те дни, отразила, в грустную годину Самозванцев, неоднократные нападения шведов и чрез то удержала весь Север Руси в повиновении законному Царю, точно также, как и лавра Сергиева, в сердце нашего отечества, была единственным его оплотом. Сперва население и просвещение всего Севера, потом защита его от врагов, и доселе постоянное возбуждение в нем чувства веры – еще ли сего недовольно? Подобно как Соловецкая обитель, на своем морском отоке, служит местом соединения для северных пределов России: так в средней ее полосе Лавра Сергиева. Не только все окрестные места, но из дальних притекают бесчисленные поклонники к великому заступнику своей родины, Преподобному Сергию. Они вместе с тем обретают в его гостеприимной обители и ежедневную трапезу для нищих, и больницу для болящих, и богадельню для увечных, и училище для сирот. Чего еще более требовать от дома молитвы? так ли гостеприимны мирские общественные заведения? Говорить ли о Воронеже, где в течение десяти лет перебывала, можно сказать, вся Россия, для поклонения мощам новоявленного Чудотворца, и новыми его чудесами утвердилась в старой своей вере! – А Киев и его чудная Печерская Лавра, эта мать всех обителей Русских, как и сам Киев был матерью всех городов наших! Сколько святыни заключается в этой единственной сокровищнице молитвы! Сколько нищих питается там милостынею всей земли Русской, и сколько богомольцев от севера и юга, запада и востока, находят себе духовное утешение в пещерах Лавры, прославленных нетлением первых отшельников! Отнимите у нас этот природный наш Иерусалим, и какая пустота останется в сердце Руси, не восполняемая никаким иным сокровищем! – Чтобы судить о том, как дорого что-либо нашему сердцу, надобно познакомиться с тем, что мы любим; иначе нельзя понять наших чувств. Мы часто слышим и довольно равнодушно о утрате людей нам чуждых, но живо трогает нас только участь наших присных. Тоже скажу о иночестве и о монастырях: одни те могут судить о них, которые сами глубоко проникнуты их духовною необходимостью и любят посещать их для молитвы. Чуждым они чужды, хотя тесно с ними связана судьба всего Православия. Мирские священники, обязанные узами семейными, едва бывают в силах удовлетворять необходимым требам, когда напротив того иноки, более свободные духом, потому что не лежат на них узы брака, могут исключительно посвятить себя служению Церкви, в более полном значении этого слова. Немощь человеческая не позволяет каждому духовному лицу сделаться иноком: потому и насильственно состояние духовенства Латинского, над которым тяготеет закон безбрачия, вопреки постановлениям Соборным; но Церковь Православная, соединяя, как сказано в правиле Шестого Вселенского Собора, строгость церковную с снисхождением апостольским, благоразумно постановила, чтобы архипастыри, управляющие церквами, были исключительно посвящены Богу, не связываясь узами житейскими, и разрешила подчиненным их служителям вступать в благословенный брак, немощи ради человеческой. Для тех же, которые исключительно хотят работать Господу, открыты обители, дабы в свою чреду из среды их избирались предстоятели Церкви и их ближайшие помощники, необходимые для управления. Что же было бы, если бы только одни беспомощные старцы заключались в стенах монастырских? Не говоря уже о невозможности благолепного служения, кто бы восходил на кафедры епископские; кто бы содействовал Епископам в облегчении пастырского их бремени? Поистине, когда слышишь иногда у нас ропот о бесполезности и множестве монастырей и монашествующих, подумаешь, будто говорится о Риме или о прежней Испании, где действительно десятый человек был иноком или клириком, а не о благословенном отечестве нашем, где все соразмерено мерилом Православия, к благу Церкви и Государства. Из официальных сведений можно достаточно убедиться, по числу иноков и обителей, как мало знают настоящее положение дел церковных те, которые наиболее вопиют, и страшно слышать такие строгие суждения, при столь малом желании познать истину. Не изумятся ли они сами, узнав, что во всей России находится только 409 обителей мужеских и 118 женских, в стенах которых заключено не более 5150 постриженных иноков, в том числе и старцев, и 2250 постриженных инокинь. Присоедините к этому числу еще 3970 послушников и 7400 послушниц, не постриженных и следственно свободных во всякое время оставить обитель, но трудящихся в ней, как трудились бы и во всяком другом мирском обществе; итого всех, всякого возраста, звания к пола, посвятивших себя на служение Богу 15540, а постриженых между ними только 7340 лиц обоего пола. Неужели это число велико при 56 миллионах одного православного населения в России? Вот как то, что нам кажется огромным издали, теряет свои исполинские размеры по мере приближения и становится весьма обыкновенным, если только смотреть беспристрастными глазами! Блаженны мы, имеющие еще духовное утешение видеть святые обители наши процветающими, под сенью Церкви Православной, а не расхищенными и сокрушенными неистовым духом врагов Христовых, как на Западе, где свежие развалины стоят обличительными остовами минувшей славы нынешнему бесславию. У нас же древние наши Лавры и обители служат предметами любви народной: потому что теплое, святое чувство Православия привлекает к ним доселе и, если не прогневаем Бога, и впредь привлекать будет бесчисленных богомольцев, проникнутых искренней верою и привязанностью к родной святыне. Возблагодарим же Бога отцов наших, дающего нам созерцать их нетленные телеса, а не покланяться одним лишь упраздненным их ракам, как на печальном Востоке, где варвары расхитили древнюю святыню. Великие пустынножители земли Русской! истинные отцы не только иночествующих, но и мирских ваших чад! Антоний и Феодосий, Сергий и Никон, Зосима и Савватий и оба Кирилла и два Нила, Саввы, Дионисии, Александры и прочие, имена которых неизвестны, и весь сонм Святителей, исшедших из их смиренных рядов на высокие кафедры, чтоб светить миру! – продолжайте осенять отчизну вашу, столько раз спасаемую вами, кровом крил нынешней невещественной вашей славы, как новые Архистратиги небесных сил, образ которых носили вы на земле! В святых обителях ваших, созданных по словам Преподобного Нестора, потом вашим и слезами, да обитает мир, и да подражают собранные вами духовные чада вашему благому примеру, оставленному вами для нас и для них. Да дается и нам не только в уста, но и в сердце эта смиренная молитва великого подвижника, Аввы Ефрема, и не на одно лишь течение великого поста, но на все продолжение нашей жизни: «Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».

Уважая память глубоко чтимого незабвенного старца неутомимо подвизавшегося 50 лет в Саровской пустыни, прилагаем краткие сведения об этом приснопамятном подвижнике – иеромонахе Серафиме. Родился он в Курске 1759 года, июля 19 дня; отец его Курский купец Исидор Мошкин, мать Агафия. При Святом крещении наречено ему было имя Прохор; он был 3-х лет, когда лишился отца своего; отец его занимался подрядами на строение церковных зданий, и при конце своей жизни, приступил к строению в Курске каменного храма в честь Преподобного Сергия Радонежского, но постигнутый смертью оставил окончательное устроение сего храма на попечение жене своей Агафии, под надзором которой в последствии времени оное и было довершено. Однажды во время строения сего храма Агафия пошла на верх здания, взяв и сына своего, бывшего тогда семи лет; когда она взошла на церковное здание, дитя Прохор отлучился от матери, и по неосторожности, упал с высоты здания на землю; мать в страхе побежала вниз и думала найти его уже мертвым; но к удивлению и радости своей нашла его стоящим на земле совершенно невредимым; благочестивая мать усмотрела в этом особенное действие Промысла Божия, сохранившего отрока, и со слезами благодарила за сие Господа Бога. Десяти лет отрок Прохор отдан был для обучения в научение грамоте, чтению и письму; он был прилежен и показывал остроту ума. В Прохоре возгорелось пламенное усердие посвятить себя подвигам жизни иноческой, почему на 18-м году от рождения своего, получив увольнение, оставил дом, имение и мать, и направил путь свой. Прежде избрания для себя какого-либо монастыря, он пошел в Киев для поклонения святым мощам Угодников Божиих. Войдя в Святую Печерскую Лавру он пал со слезами на землю пред Чудотворным образом Успения Пресвятой Богоматери и с усердною молитвою припадал и к ракам Святых Антония, Феодосия и прочих Угодников Божиих там почивающих, прося да наставят его на путь спасения и покажут место для провождения иноческой жизни. Расположившись говеть приобщился Святых Божественных Христовых Таин; узнав, что есть затворник недалеко от Лавры, в Китаевской обители, богоугодной жизни, имеющий дар прозорливости, по имени Досифей, немедленно поспешил туда, и, допущенный к блаженному затворнику, припал к ногам его, целовал стопы подвижного старца, открыл ему свое пламенное желание к иноческому житию, прося благословения; прозорливый старец, проразумев в нем благодать Божию, ублажал его намерение, благословил его, – и, указав для него место пребывания, Саровскую Пустыню, сказал ему: «гряди, чадо Божие, и пребудь там! место сие тебе будет во спасение». Отрок Прохор утешился советом; небесным восторгом горела душа его к предначатию иноческого жития; приняв благословение старца Досифея, оставил Лавру, возложив все упование на спасительную волю Божию, и на покровительство Божией Матери, благополучно достиг Богоспасаемой Саровской Пустыни, как Самим Богом назначенной ему для прохождения иноческого жития. 1778 года прибыл он с помощью Божиею в сию Обитель и радостно вступил во врата ее, как перстом Божиим ему указанную. Там он принят был с любовью старцем строителем Пахомием и определен в число послушников. Проходил разные послушания и на церковную службу являлся ранее всех и в 1786 году августа 13 дня пострижен в монашество Строителем Пахомием и дано ему имя Серафим. Приняв новое имя Ангельское, он отвратил очи свои, еже не видети суеты, с пламеннейшим усердием начал заботиться о приближении любовью к Господу, имя Коего было непрестанно в сердце и устах его; 1786 года в декабре посвящен во иеродиакона Преосвященным Виктором Епископом Владимирским и Муромским. Приняв сей сан, как служитель алтаря, заботясь о совершенной чистоте по душе и телу, он усугубил ревность и усердие к Господу Богу и Святой Его Церкви, так что в продолжении пяти годов находился в повседневном служении Литургии, всякий день приобщался Святых Таин, укрепляясь святынею, напрягая все свои силы к дальнейшим подвигам. Упражняясь в богомыслии, в непрестанном славословии Божием и чтении Божественных книг и почему имея ум, очищенный от страстей, он неоднократно удостаивался духовных видений. Вся жизнь его была посвящена молитвам о спасении ближних. 1793 года сентября 2 посвящен во иеромонаха Преосвященным Феофилом Епископом Тамбовским и Пензенским при строителе Пахомие. По получении сугубыя благодати Духа Святого он еще с большею любовью, с горячею верою стал подвизаться ради Господа Бога, полагая восхождение к Нему в сердце своем. По склонности к уединенной жизни и по любви к совершенному безмолвию от самого вступления в монастырь желание его было посвятить себя совершенно пустыннической жизни, посему он начал просить у Настоятеля иеромонаха Исаии благословения на жизнь пустынную и уединенную, в подражание древним пустынножителям и, получив от Настоятеля благословение в 1794 году с несказанною ревностью и радостью удалился в пустынную келлию, отстоящую от монастыря на пять верст в лесу, близ речки Саровки на горе. По вступлении в жизнь отшельническую, телесные его упражнения состояли в возделывании гряд для саждения картофеля и других овощей, также в приготовлении дров для отопления келлии, душу насыщал он чтением Священного писания Ветхого и Нового Завета, творений Иоанна Лествичника, Ефрема Сирина, Исаака Сирина и Добротолюбия. Правилом его в пустыне было: каждый день прочитывать по нескольку зачал из Евангелия и Апостола и исправлять по Церковному уставу все службы, кроме Литургии неупустительно, без всякой перемены, кроме того, в рассуждении молитв и чтения Псалтыри, строго соблюдал правило, завещанное Ангелом Великому Пахомию. Сон его был весьма короткий. Братия часто находили его там в глубоком Богомыслии, их встречал он одним только поклоном, соблюдая строгое молчание. Накануне Воскресных и праздничных дней, всегда приходил он в монастырь, где слушал вечерню, всенощное бдение и приобщался Святых Таин за раннею Литургией; после Литургии до вечерни принимал в монастырской своей келлии приходившую к нему, ради пользы душевной, братию; старшим давал полезные советы, а младшим делал отеческие наставления, во время же вечерни, взяв хлеба на неделю возвращался в свою отшельническую келлию. Он имел обычай всегда приходить в Обитель на первую неделю Св. Великого поста: во всю седмицу до Субботы ничего не вкушал, да и пищи приносить не приказывал. Живя в пустыни, такою объят был любовью к воздержанию, что просил у Настоятеля благословения питаться одним картофелем и другими овощами, которые он сам садил у келлии своей; и после того питался три года одним картофелем и другими овощами и снитью. Некоторые из братий Обители хотели было с ним вместе жить, но, не могши понести тягости пустынной жизни и великих его трудов, возвращались паки в Обитель. В продолжении пустынного своего жития, приходящим к нему из Монастыря братиям, для посещения и принятия полезных от него советов, давал он иногда наставления, сообразные нуждам каждого, а иногда, желая сохранить безмолвие, от приходящих удалялся. Исконный враг диавол, не терпя видеть доблестных подвигов старца, делал ему разные искушения, днем и особенно в ночное время, в часы стояния его на молитве, видимо представлялось ему, что келлия его разваливается на четыре стороны, и к нему идут со всех сторон со страшным ревом дикие звери; иногда являлся пред ним открытый гроб и востающий из него мертвец, а иногда враг делал на него такие страшные нападения, что поднимал его на воздух и так сильно ударял его о пол, что, если бы не помощь Божия, то от таковых ударов и кости его могли бы сокрушиться. Такие искушения и нападения врага он всегда побеждал силою и знамением честного и Животворящего Креста Господня и, наконец, помощью Божиею победил совершенно, так что в своем безмолвии пребывал мирно, а потому он тем, кои требовали его совета, для прохождения жизни пустыннической, говаривал что живущему в пустыне, должно быть как бы распятому на кресте, и что в Монастыре живущие борются с противными силами как бы с голубями, а в пустыне – как со львами и леопардами – и никому не благословлял уединяться в пустыню одному; но советовал отходить на пустынной подвиг двоим или троим единоправным братиям, чтобы они могли укреплять друг друга советами и утешаться взаимною, спасительною беседою. Сколько ни старался диавол воспрепятствовать сему доблестному подвижнику в его течении и удалить от жизни уединенной, однако все усилия его остались тщетны: ибо таковыми искушениями ничего успеть не мог; напротив сам от него побежден и со стыдом отступил. Но когда диавол не мог сам по себе причинить твердому отшельнику никакого вреда; то употребил на сие орудием злых людей. В 1804 году пришли к старцу три человека из соседних крестьян. Он был в это время в лесу, рубил дрова; приступили к нему и требовали от него денег, говоря что к тебе ходят люди носят деньги; он им отвечал: я ни от кого ничего не беру; но они, не поверя его словам, положили вынудить требуемое насильственным образом. Один из них сначала ударил Старца в голову так крепко, что у него пошла из уст и ушей кровь, потом били его смертельно, кто чем мог: один обухом, другой поле-ном, третий пинал ногами, пока сочли его уже мертвым. По таковом бесчеловечном поступке осмотрели они все в келлии, но не нашедши ничего, удалились. От сих смертельных ударов, он едва мог придти в чувство; на другой день, весь израненный, с большим трудом пришел в Обитель; он был весь окровавлен, волосы его были смяты и смешаны с сором, руки избиты, уста запеклись кровью и несколько зубов было выбито. Увидев его братия в таком жалком положении, ужаснулись и спрашивали, что с ним случилось; он просил их призвать к себе Строителя, которому все случившееся с ним объяснил. Это несчастное событие повергло как Строителя, так и всю братию в печаль, и Отец Серафим, до излечения болезни, оставался в Обители и пользовался усердием братии; скоро узнаны были избившие его крестьяне, – но благодушный Старец, простя их, упрашивал Настоятеля, чтобы и он никакого с них взыскания не делал. Он соглашался, чтобы лучше его из Обители выгнали, нежели им какое оскорбление нанесли. – Так он был незлобив и отпущал обиды врагам своим. Но не умедлило постигнуть злодеев праведное посещение Божие: огонь вскоре истребил жилища их, и они, сим вразумленные, сами пришли с раскаянием в своем злодействе к Отцу Серафиму и со слезами просили у него прощения и молитв. По некотором времени, предстательством Божией Матери, как он о сем открыл одному из братии, получил он от тех причиненных ему побоев исцеление, и с возвращением телесных сил просил у Настоятеля позволения опять возвратиться в свою отшельническую келлию. Настоятель, по совету братии, уговаривал его остаться навсегда в Монастыре, опасаясь и впредь подобных случаев, но он отвечал, что не страшится таких нападений; ибо решился претерпевать все оскорбления, какие бы ни случились, подражая мученикам, страдавшим за Господа нашего Иисуса Христа. Он боялся только душевных разбойников, непрестанно содержа в памяти слова Спасителя: не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче могущих и душу, и тело погубити в геенне (Мф.11:28). Настоятель, видя твердость его духа, оставил его при его желании, и он возвратился в свою пустынную келью. 1807 года Строитель Монастыря, добрый и кроткий Исаия скончался; кончина его имела глубокое влияние на последующую жизнь Старца Серафима. Исаия, быв восприемным его Отцом от Евангелия, при пострижении его в монашество, и отцом духовным, был наилучшим его собеседником; он так почитал Отца Серафима, и столь любил беседовать с ним, что и тогда, как тяжкая предсмертная болезнь не позволяла ему самому ходить к Старцу жившему в отдаленной пустыне, в густом и неудобопроходимом лесу, и в болезни посещал его часто при помощи усердных братий (братия своими руками отвозили его к нему в тележке в пустыню), и беседою с ним услаждал последние дни своей земной жизни. Лишение сего собеседника, Наставника и Начальника, глубокою скорбью поразило Отца Серафима, – мысль о тленности настоящей жизни, о часе смертном и о страшном суде Божием глубоко запала в душу его, и он с этого времени предал себя совершенному безмолвию, так что, подражая великому Арсению, избегал всех посетителей и при встрече с кем-либо падал ниц, и не вставал дотоле, пока встречавшийся не удалялся от него. Такое молчание и безмолвие соблюдал он около трех лет. Удрученный летами и изнуренный от долговременных подвигов старец постепенно ослабевал в силах своих, так что уже не мог, по-прежнему обычаю приходить в Монастырь в праздничные дни для приобщения Святых Таин. Сие побудило его оставить отшельническую жизнь, и он, по благословению Строителя Нифонта, переселился в Монастырь в 1810 году, пробыв в пустыне более 15 лет. Строитель и братия весьма обрадовались его переселению, ибо надеялись всегда видеть его и пользоваться примером его благочестивой жизни. Всегда имея пред очами память смертную, по учению Иисуса сына Сирахова: помни последняя твоя и во веки не согрешишь (Сир. 7:39), он упросил сделать себе дубовый гроб, и поставить его в сенях своей келлии, у которого часто молился. Таким образом в своем уединении всегда готовился к исходу от здешней жизни к вечной и сидел в келлии своей, как во гробе, подобно живому мертвецу. Редкие из братий могли его видеть и с ним беседовать. Приходящих же к нему из братии всех предварял земным поклоном, особливо всех имевших веру к нему он учил ходить в Церковь неупустительно: непрестанно заниматься умною молитвою; усердно проходить послушание, какое Начальником будет возложено, не вкушать пищи до часа уставом определенного, за трапезою сидеть с благоговением и страхом Божиим, и предлагаемое вкушать с благо-дарением; для сего напоминал следующее сказание: между братиями был один Старец прозорливый, и видел духом, каков кто из сидящих и ядущих за трапезою; он видел, что одни ели мед, другие хлеб, а иные мотылу. Старец дивился сему и молил Бога, говоря: Господи: яви мне тайну сию; – на трапезе предложены брашна одни для всех, отчего же изменились, – и одни едят мед, другие хлеб, а иные мотылу? и был к нему глас свыше говорящий: ядущие мед суть те, которые сидят за трапезою со страхом и трепетом, с духовною радостью и непрестанно молятся, и молитва их яко кадило восходит к Богу, и потому ядят мед. А ядущие хлеб суть хвалящие вкушение, от Бога им данное; а ядят мотылу ропщущие и говорящие: это хорошо, а это гнило (прол. авг. 7). Никому не советовал без благословной причины выходить из Монастыря, но учил терпеливо сносить все находящие искушения, по слову Господа: претерпевый до конца, той спасен будет (Мф.10:22). Особенно же учил хранить взаимный мир; потому что Бог обитает только в жилище мира, как сказано: в мире место Его (Пс. 75:3). Святые Таины для приобщения его, по благословению Настоятеля, приносимы были к нему в келлию в Воскресные и праздничные дни, от ранней Литургии. Приобщиться Святых Таин тела и крови Господней, – почитал он для себя столь вожделенным, необходимым и спасительными долгом, что не пропускал ни одного праздника и Воскресного дня, не сподобившись сея Святыни, да и других к тому же побуждал, чтобы не пропускали ни одного дванадесятого праздника, не очистив совести своей исповедью и не омыв грехов своих кровию Господа нашего Иисуса Христа. – Непременно в четыре церковные поста советовал каждому христианину говеть. После пятилетней безмолвной жизни, убежден будучи просьбами некоторых посетителей, Отец Серафим начал принимать и посторонних, и уже не отказывал ни кому, кто только желал принять от него благословение и воспользоваться его советами; а потому и число посетителей время от времени более умножалось; многие из дальних мест начали приходить к нему, приходящих он благословлял и делал им краткие поучения, смотря по душевным нуждам каждого. При сем он имел обыкновение приходящим к нему раздавать антидор, или раздробленные на мелкие части благословенные хлебы; и все принимали их от него с благоговением, почтением и любовью; в затворе пробыл он около семнадцати лет. За дальностью расстояния первой келлии, он построил себе другую поближе, при той же речке Саровке, в расстоянии от Обители около двух верст, где имел отдохновение после трудов и приносил молитвы Всевышнему; с этого времени он, кроме праздников и Воскресных дней, каждый почти день ходил в лес, и занимался то приготовлением дров, для отопления келлии, то возделыванием грядок для саждения картофеля, а к вечеру всегда возвращался в Обитель. Он имел обыкновение носить в мешке на себе камни, и на вопрос: для чего он их носит? – отвечал: я, по Ефрему Сирину, томлю томящего мя. Во время такового его уединения многие из братии слышали его часто поющим антифон – пустынным непрестанное божественное желание бывает, мира сущим суетного кроме. Сие пение было не простым биением воздуха, но выражением сердечных его чувств; ибо делал сие в восхищении духа, исполненный небесной радости. По выходе из затвора, для приобщения Святых Таин, он начал ходить к ранней Литургии в больничную церковь и после Литургии паки возвращался в свою келлию, сопровождаемый множеством посетителей, желавших принять его благословение и получить пользу душевную. С сего времени усердствующих к нему появилось так много, что каждый день, особенно летом, иные приходили к нему в пустынную келлию, а другие дожидались в Монастыре, чтоб видеть его, принять от него благословение и услышать назидательное слово. Память его была твердая, ум светлый, и дар слова обильный, беседа его была столь действенна и утешительна, что всякий, слышавший оную, находил в ней душевную пользу для себя, и некоторые среди собрания признавались, что беседа его согревала их сердце, снимала с внутренних очей их, как бы некоторую завесу, озаряла умы их светом духовного просвещения, и возбуждала в душе решитель- ную перемену и силу на исправление к лучшему. Все слова свои и рассуждения он основывал на слове Божием и на предании отеческом, и подтверждал наиболее местами Нового Завета. По чистоте духа своего имел он дар прозорливости: иным, прежде объяснения ими своих обстоятельств, давал наставления, прямо клонящиеся к внутренним их чувствованиям и мыслям сердечным. Особенным свойством его бесед и обхождения была любовь и смиренномудрие; кто бы ни был приходивший к нему, бедняк в рубище, или богач в светлой одежде, даже какими бы кто ни был обременен грехами, всех лобызал он с любовью, всем кланялся до земли, и благословлял, сам целовал у многих непосвященных людей руки; он ни кого не порицал жестокими укоризнами или строгими выговорами, ни на кого не возлагал тяжкого бремени. Сам неся Крест Христов со всеми скорбями, он говорил иным обличения, но кротко, растворяя слово свое смирением и любовью; старался возбудить действие совести советами, указывал путь спасения и часто так, что слушавший на первый раз и не понимал, что дело идет о его душе; после же сила слова, осоленного благодатию, производила свое действие неизменно. Не выходили от него без наставления ни богатые, ни бедные, ни простые, ни ученые, ни вельможи, ни простолюдины, – для всех доставало живой воды, текшей из уст смиренного и убогого Старца; все ощущали его благоприветливую любовь и ее силу, и токи слез вырывались иногда и у тех, кои имели твердое и окамененное сердце, с особенною неусыпностью заботился он о тех, в коих видел расположение к добру, утверждал их советами, наставлениями, указанием пути спасения, и возбуждал их к любви любовью своею. Некий брат к назиданию себя спросил отца Серафима, незадолго пред кончиною его; почему мы, батюшка, не имеем такой строгой жизни, какую вели древние подвижники благочестия? Он на сие отвечал: от того не проходим такой жизни, что не имеем на нее решимости; ежели бы имели решимость, то так бы жили, как и древле просиявшие подвигами и благочестием Отцы, потому что благодать и помощь Божия к верным и всем сердцем ищущим Господа, ныне та же, какая и прежде была, ибо, по слову Божию, Иисус Христос вчера и днесь, Той же и во веки (Евр.13:8). Приближаясь к глубокой старости, за год до смерти, Старец стал чувствовать в телесных силах особенное изнеможение, и потому в пустынную свою келлию начал ходить реже, также и в Монастыре не всегда принимал уже посетителей. Это опечаливало некоторых; но, усердно желая непременно видеть его и воспользоваться его наставлениями, дожидались и проживали для сего в Монастыре не малое время. За неделю до кончины своей 1832 года, в день Рождества Христова, старец неожиданно пришел к поздней Литургии, которую служил Игумен Нифонт; Отец Серафим приобщился Святых Таин, и после Литургии беседовал с Игуменом; роспростясь с Игуменом старец возвратился в свою келлию, и вручил одному из монахов, Иакову, образ Преподобного Сергия, изображающей на финифти посещение Божией Матери с такими словами; «сей образ на меня наденьте, когда я умру, и с ним положите меня в могилу; сей образ, продолжал От. Серафим, прислан мне честным Отцом Архимандритом Антонием, Наместником Святой Лавры, от мощей Преподобного Сергия». К Отцу Архимандриту Антонию Отец Серафим питал особенную любовь. Перед Новым годом, вышедши из своей келлии к Успенскому собору, старец обмерил и назначил с боку алтаря место для могилы своей. 1833 года января 1 дня в последний раз пришел в больничную Церковь к ранней Литургии и приобщился Святых Таин. В сие время замечено было в нем крайнее изнеможение телесных сил; впрочем он показывала спокойный и радостный дух. На другой день, то есть 2-го января во время утрени на молитве он предал Господу Богу дух свой; все поражены были сею вестью; плач был общий, выражавший сильную скорбь о разлуке с доблестным подвижником. Тело почившего оставалось во гробе не погребенным восемь суток; стояло в Успенском соборе. В это время в последний раз из окрестных мест собралось множество посетителей воздать долг великому Старцу, теплому своему молитвеннику в нескончаемые веки. Так как при жизни своей От. Серафим многих назидал, просвещал, утешал, врачевал словом, делом, примером и молитвою, то и после кончины его память сего великого подвижника Христова, доселе благословляется не только в самой пустыне Саровской и в местах к ней прилежащих, но и в самых отдаленных пределах Православной Церкви Российской. Его слова и слава добродетелей пронеслись повсюду; многие из отдаленных стран приходят с благоговением в Саровскую Обитель, чтобы поклониться пред гробом его, и моля Господа о упокоении души его, просят и его молитв о упокоении сердец их от мятежа житейского.

ОБ ОТРЕЧЕНИИ ОТ МИРА Страх Божий приобретается тогда, когда человек, отрекшись от мира и от всего, что в мире, сосредоточит все свои мысли и чувства в одном представлении о законе Божием и весь погрузится в созерцание Бога и в чувства обещанного Святым блаженства. Нельзя отречься от мира и придти в состояние духовного созерцания, оставаясь в мире. Ибо доколе страсти не утишатся, нельзя стяжать мира душевного; но страсти не утишаются, доколе нас окружают предметы возбуждающие страсти. Чтобы прийти в совершенное бесстрастие и достигнуть совершенного безмолвия души, нужно много подвизаться в духовном размышлении и молитве. Но как можно всецело и спокойно погружаться в созерцание Бога и поучаться в законе Его и всею душою возноситься к Нему в пламенной молитве, оставаясь среди неумолчного шума страстей, воюющих в мире? мир во зле лежит. Не освободясь от мира, душа не может любить Бога искренно. О БЕЗМОЛВИИ Преподобный Варсонуфий учит: доколе корабль на море, терпит беды и приражения ветров; а когда достигнет пристанища тихого и мирного, уже не боится бед и скорбей и приражения ветров, но остается в тиши. Так и ты, монах, доколе остаешься с людьми, ожидай скорбей и бед и приражения мысленных ветров; а когда вступишь в безмолвие, бояться тебе нечего (Варс. отв. 8, 9). Совершенное безмолвие есть крест, на котором должен человек распять себя со всеми страстьми и похотьми. Но подумай, Владыка наш Христос сколько наперед претерпел поношений и оскорблений, и потом уже восшел на крест. – Так и нам нельзя придти в совершенное безмолвие и надеяться святого совершенства, если не постраждем со Христом. Ибо говорит Апостол: аще с Ним страждем, с Ним и прославимся. Другого пути нет (Варс. отв. 346). Пришедший в безмолвие должен непрестанно помнить, за чем пришел, чтобы не уклонилось сердце его к чему-либо другому. О ВНИМАНИИ САМОМУ СЕБЕ Проходящий путь сей не должен внимать посторонним слухам, от которых голова может быть наполнена праздными и суетными помыслами и воспоминаниями; по должен быть внимателен к себе. Особенно на сем пути наблюдать должно, чтоб не обращаться на чужие дела, не мыслить и не говорить о них, по Псаломнику: не возглаголют уста мои дел человеческих (16, 4), а молить Господа: от тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба твоего (Пс.13:13,14). Человек должен обращать внимание на начало и конец жизни своей; в средине же, где случается счастье или несчастье, должен быть равнодушен. Чтоб сохранить внимание, надобно уединяться в себя, по глаголу Господню: никого же на пути целуйте (Лк.10:4), т.е. без нужды не говорить. Встречающихся старцев или братий поклонами почитать должно, имея очи всегда заключенные, О ПОПЕЧЕНИИ О ДУШЕ Человек по телу подобен зажженной свече. Она должна сгореть, и он должен умереть. Но душа бессмертна; потому и попечение наше должно быть более о душе, нежели о теле: кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит, или что даст человек измену за душу свою (Мф.16:26)? Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Амвросий Медиоланский и прочие от юности до конца жизни были девственники; вся их жизнь была обращена на попечение о душе, а не о теле. Так и нам все старание должно иметь о душе, тело же подкреплять для того только, чтоб оно способствовало к подкреплению духа. Если самовольно изнурим свое тело до того, что изнурится и дух, то таковое удручение будет безрассудное, хотя бы сие делалось для снискания добродетели. Буде же Господу Богу угодно будет, чтобы чело-век испытал на себе болезни, то Он же подаст ему и силу терпения. ЧЕМ ДОЛЖНО СНАБДЕВАТЬ ДУШУ Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб Ангельский, имже питаются души, Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири; и это делать должно стоя. От сего бывает просвещение в разуме, который от того изменяется изменением Божественным. Надобно так себя приобучить, чтобы ум как бы плавал в законе Господнем, которым руководствуясь должно устроять жизнь свою. Когда же человек снабдит душу свою словом Божиим; тогда исполняется разумением того, что есть добро, и что есть зло. Чтение слова Божия должно быть производимо в уединении для того, чтобы весь ум чтущего углублен был в истины священного писания, и принимать от Бога в себя теплоту, которая в уединении производит слезы; от них человек согревается весь и исполняется духовных дарований, услаждающих ум и сердце паче всякого слова. О МИРЕ ДУШЕВНОМ Если не вознерадит человек о потребностях мирских, то не может иметь мира души. Мир душевный приобретается скорбями. Писание говорит: проидохом сквозе огнь и воду, и извел еси вы в покой (Пс. 65 и 12). Хотящим угодить Богу надлежит пройти сквозь многие скорби. Как будем ублажать Святых мучеников за страдания, которые претерпели они ради Бога, когда мы не можем стерпеть и огневицы? Ни что так не содействует стяжанию внутреннего мира, как молчание и, сколько возможно, краткая бе-седа с иными, а с собою непрестанная. Ничто же лучше есть во Христе мира, в нем же разрушается всякая брань воздушных и земных духов. Ибо несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителям тьмы века сего, к духовом злобы, поднебесным (Ефес. 6:12). Признак разумной души, когда человек погружает ум внутрь себя и имеет делание в сердце своем. Тогда благодать Божия приосеняет его и он бывает в мирном устроении, а посредством сего и в премирном: в мирном, т.е, с совестью благою; в премирном же, ибо ум созерцает в себе благодать Святого Духа, по слову Божию: в мире место Его (Пс.75:3). О ХРАНЕНИЕ МИРА ДУШЕВНОГО Всеми мерами надобно стараться, чтоб сохранить мир душевный и не возмущаться оскорблениями от других; для сего нужно всячески стараться удерживать гнев, и посредством внимания ум и сердце соблюдать от непристойных движений. Потому оскорбления от других должно переносить равнодушно и приобучаться к такому расположению духа, как бы их оскорбления не до нас, а до других касались. Таковое упражнение может доставить нашему сердцу тишину и соделать оное обителью Самого Бога. Образ такового безгневия мы видим на Григории Чудотворце, от которого в публичном месте жена некая блудница требовала мзды, аки бы за содеянный с нею грех; а он на нее нимало не разгневавшись, кротко сказал некоему своему другу: даждь скоро ей цену, колико требует. Жена, только что прияла неправедную мзду, подверглась нападению беса; Святой же отгнал от нее беса молитвою (Чет. Мин. нояб. 17 в житии его). Если же невозможно, чтоб не возмутиться, то, по крайней мере, надобно стараться удерживать язык, по Псаломнику: смятохся, и не глаголах (76:5). Для сохранения мира душевного также всячески должно избегать осуждения других. Неосуждением и молчанием сохраняется мир душевный. Когда в таком устроении бывает человек, то получает Божественные откровения. Чтоб избавиться осуждения, должно внимать себе, ни от кого не принимать посторонних мыслей и быть ко всему мертвым. К сохранению душевного мира надобно чаще входить в себя и спрашивать: где я? При сем должно наблюдать, чтобы телесные чувства, особенно зрение, служили для внутреннего чело-века, и не развлекали душу чувственными предметами: ибо благодатные дарования получают токмо те, кои имеют внутреннее делание и бдят о душах своих. О МОЛИТВЕ Истинно решившиеся служить Господу Богу должны упражняться в памятовании о Боге и непрестанной молитве ко Иисусу Христу, говоря умом: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго; таковым упражнением, при охранении себя от рассеяния и при соблюдении мира совести, можно приблизиться к Богу и соединиться с Ним. Ибо, по словам Св. Исаака Сирина, кроме непрестанной молитвы мы приблизиться к Богу не можем (сл. 69. лис. 142). Посему всегда должно стараться, чтоб не предавать себя рассеянию мыслей; ибо чрез сие уклоняется душа от памяти Божией и любви Его, по действию диавола, как говорит Св. Макарий: все супостата нашего тщание есть, да мысль нашу от памятования о Боге и страха и любви отвратить (сл. 2. гл. 15). Когда же ум и сердце соединены будут в молитве и помыслы души нерассеяны, тогда сердце согревается теплотою духовною, в которой воссиявает свет Христов, исполняя мира и радости всего внутреннего человека. О всем мы должны благодарить Господа и предавать себя Его воле; должны также представлять Ему все свои мысли, слова и деяния, и стараться, чтобы все служило только к Его благоугождению. О МНОГОСЛОВИИ Одного многословия с теми, которые противных с нами нравов, довольно расстроить внутренность внимательного человека. Но всего жалостнее то, что от сего может погаснуть тот огонь, который Господь наш Иисус Христос пришел воврещи на землю сердец человеческих: ибо ничтоже тако устужает огнь, от Св. Духа вдыхаемый в сердце инока к освящению души, якоже сообращение и многословие и собеседование (Исаак Сир. сл. 8). Особенно же должны хранить себя от обращения с женским полом, ибо, как восковая свеча, хотя и незажженная, но поставленная между зажженными, растаевает: так и сердце инока от собеседования с женским полом неприметно расслабевает, – о чем и Св. Исидор Пелусиот говорит так; аще (глаголющу писанию) кия беседы злыя тлят обычаи благи: то беседа с женами, аще и добра будет, обаче сильна есть растлити внутренняго человека тайно помыслы скверными, и чисту сущу телу, пребудет душа осквернена: что бо твердее есть камене; что же воды мягчее, обаче всегдашнее прилежание и естество побеждает (так капля воды прибивает камень). А потому для сохранения внутреннего человека надобно стараться удерживать язык от многоглаголания: муж бо мудр безмолвие водит (Притч.11:12). О ПОМЫСЛАХ И ПЛОТСКИХ ДВИЖЕНИЯХ Мы должны быть чисты от помыслов нечистых, особенно, когда приносим молитву, ибо нет согласия между смрадом и благовонием. Где бывают помыслы, там и сложение с ними. Итак должно отражать первое нападение греховных помыслов и разсевать их от земли сердца нашего. Пока дети Вавилонские т.е. помыслы злые, еще младенцы, должно разбивать и сокрушать их о камень, который есть Христос; особенно же три главные из них: чревоугодие, сребролюбие и тщеславие, которыми старался диавол искушать даже Самого Господа нашего в конце подвига Его. Диавол, как лев, скрываясь в ограде своей (Ис. 9:30), тайно расставляет нам сети нечистых и нечестивых помыслов. Итак, немедленно, как только увидим, надобно расторгать их посредством благочестивого размышления и молитвы. О ДОЛЖНОСТИ ПОДЧИНЕННЫХ В ОТНОШЕНИИ К НАЧАЛЬНИКАМ Стяжи смирение, послушание и повиновение, и спасешься, говорит Преподобный Варсонуфий. И отнюдь не говори вопреки: что это, и для чего это? Но будь благопокорлив, наипаче авве твоему, который ради Бога печется о тебе, и которому вверена душа твоя (Варс. отв. 242). Кто поистине хочет быть учеником Христовым, тот ни какой не имеет власти над собою, чтобы делать что-нибудь самому по себе, говорит тот же учитель. Ибо что делается по своему помыслу, то не угодно Богу, хотя бы казалось и хорошо. Если кто лучше знает полезное для себя, нежели авва, то за чем и называть себя учеником его. Отвергни волю свою назад и блюди смирение во всем житии твоем, – и тогда спасешися. Смирение и послушание суть искоренителие всех страстей и насадителие всех добродетелей (Варсон. отв. 309, 359, 351, 618, 68, 226). Подчиненный должен умертвить себя для жизни временной, чтобы иметь жизнь вечную. Он должен быть как сукно на сукновальне, по словам Пр. Антиоха. Ибо как сукно белильник колотит, толчет, чешет, моет, и оно делается бело, подобно снегу; так и послушник, терпя уничижения, оскорбления, поношения, очищается и делается как серебро чистое, блестящее, огнем ражженное (Ант. сл. 113). Не должен входить в дела начальнические и судить оные; сим оскорбляется величество Божие, от коего власти поставляются; ибо несть власть, аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинены суть (Рим.13:1). Не должно противиться власти во благое, чтоб не согрешить пред Богом и не подвергнуться Его праведному наказанию; противляяйся власти, Божию повелению противляется: противляющиеся же себе грех приемлют (Римл.13:2). Послушливый много к созиданию души преуспевает, кроме того, что он приобретет чрез сие понятие о вещах, и приходит в умиление. О НЕОСУЖДЕНИИ БЛИЖНЕГО И О ПРОЩЕНИИ ОБИД Не должно судить никого, хотя бы собственными очами видел кого согрешающим, или коснеющим в преступлении Заповедей Божиих, по слову Божию: не судите, да не судими будете (Мф.7:1). Не должно питать в сердце злобы или ненависти к ближнему – враждующему, но должно любить его, и, сколько можно, творить ему добро, следуя учению Господа нашего Иисуса Христа; любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас (Мф.5:44). Итак, если мы будем, сколько есть сил, стараться все сие исполнять; то можем надеяться, что воссияет в сердцах наших свет Божественный, открывающий нам путь к горнему Иерусалиму. От чего мы осуждаем братий своих? от того, что не стараемся познать самих себя. Кто занят познанием самого себя, тому некогда замечать за другим; осуждай себя, и перестанешь осуждать других. Итак, возлюбленные, не будем наблюдать за чужими грехами и осуждать других, чтобы не услышать: сынове человечестии, зубы их оружие и стрелы, а язык их меч остр (Пс.56:5). Ибо когда Господь оставит человека самому себе, тогда диавол готов стереть его, яко мельничный жернов пшеничное зерно. О УЕДИНЕНИИ И МОЛЧАНИИ Амвросий Медиоланский говорит: молчанием многих видел я спасающихся, многоглаголанием же ни одного. И паки некто из отцов говорит: молчание есть таинство будущего века, словеса же орудие суть мира сего (Добротол. Инок. Каллиста и Игнатия гл. 16 час. 11 л. 54). Ты только сиди в келлии своей, во внимании и молчании, и всеми мерами старайся приближать себя ко Господу; и Господь готов сделать тебя из человека Ангелом: на кого бо, говорит Он, воззрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих (Ис. 66:2)? Когда мы в молчании пребываем, тогда враг и диавол ничего не успеет относительно к потаенному сердца человеку: сие же должно разуметь о молчании в разуме. Ежели не всегда можно пребывать в уединении и молчании, живя в монастыре и занимаясь возложенными от настоятеля послушаниями; то хотя некоторое время, остающееся от послушания, должно посвящать на уединение и молчание, и за сие малое не оставит Господь Бог ниспослать на тебя богатую Свою милость. От уединения и молчания рождаются умиление и кротость; действие сей последней в сердце человеческом можно уподобить тихой воде Силоамской, которая течет без шума и звука, как говорит о ней Пророк Исаия: воды силоамли текущия тисе (8, 6). Пребывание в келлии, в молчании, упражнении, молитве и поучении день и нощь закону Божию делает человека благочестивым: ибо, по словам Св. Отец, келлия инока есть пещь Вавилонская, в ней же трии отроцы Сына Божия обретоша (Доброт. час. 114 и Петра Дамаск. кн. 1 стр. 58). Монах, по словам Ефрема Сирина, не останется долго на одном месте, если не возлюбит прежде молчания и воздержания. Ибо молчание учит безмолвию и постоянной молитве, а воздержание делает помысл неразвлекаемым. Наконец приобревшего сие ожидает мирное состояние (Том. 2 стр. 59). О ПЕЧАЛИ Когда злой дух печали овладеет душою, тогда, наполнив ее горестью и неприятностью, не дает ей совершать молитву с должным усердием и заниматься чтением писаний с надлежащим вниманием, лишает ее кротости и благодушия в обращении с братиями и рождает отвращение от всякого собеседования. Ибо душа, исполненная печали, делаясь как бы безумною и исступленною, не может спокойно ни принимать благого совета, ни кротко отвечать на предлагаемые вопросы. Она убегает людей, как виновников ее смущения, и не понимает, что причина болезни внутри ее. Печаль есть червь сердца грызущий рождающую его мать. Печальный монах не движет ума к созерцанию и никогда не может совершать чистой молитвы. Кто победил страсти, тот победил и печаль. А побежденный страстями не избежит оков печали. – Как больной виден по цвету лица, так обладаемый страстью обличается от печали. Кто любит мир, тому не возможно не печалиться, а презревший мир всегда весел. Как огнь очищает золото, так печаль по Боге очищает греховное сердце (Ант. сл. 25). НАСТАВЛЕНИЕ НОВОНАЧАЛЬНОМУ ИНОКУ Живя в обители, сие соблюдай; стоя в Церкви, внимай всему без упущения. Если находишься в келлии, не имея рукоделия, всячески прилежи чтению, а наипаче Псалтири, старайся каждую статью прочитывать многократно, дабы содержать все в разуме. Если есть рукоделие, занимайся оным: если зовут на послушание, иди на оное. За рукоделием, или будучи где-либо на послушании, твори беспрестанно молитву: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. В молитве внемли себе. т.е. ум собери и соединяй с предметом молитвы, и не устремляй ни на что другое. Когда Господь согреет сердце твое теплотою благодати Своея, тогда потечет в тебе молитва оная беспрестанно, и всегда будет с тобою, наслаждая и питая тебя. Когда же будешь содержать в себе сию пищу душевную, т.е. беседу с Самим Господом, то зачем ходить по келлиям братии, хотя кем и будешь призываем? Истинно сказую тебе, что празднословие сие есть и празднолюбие. Аще себя не понимаешь, то можешь ли рассуждать о чем и других учить? Молчи, помни всегда присутствие Божие и имя Его. Ни с кем не вступай в разговор, но всячески блюдись осуждать много разговаривающих, или смеющихся, будь в сем случае глух и нем; чтобы о тебе ни говорили, пропускай все мимо ушей. В пример себе взять можно Стефана Нового (Чет. Минея 28 ноября в житии его), которого молитва была непрестанна, нрав кроток, уста молчаливые, сердце смиренно, дух умилен, тело с душою чисто, девство непорочно, нищета истинная, и нестяжание пустынническое. Послушание безроптиво, повиновение тщательное, делание терпеливо и труд усерден. Сидя за трапезой, не смотри и не осуждай, кто сколько ест, но внимай себе, питая душу молитвою. За обедом ешь довольно, за ужином воздержись. В среду и пяток, аще можешь, вкушай но однажды. Каждый день непременно в нощи спи четыре часа: 10-й 11 и 12, и час за полунощь; аще изнеможешь, можно в добавок днем спать. Сие держи несумненно до кончины жизни: ибо оно нужно для успокоения головы твоей. И я с молодых лет держал такой путь. Мы и Господа Бога всегда просим о упокоении себя в нощное время. Аще тако будешь хранить себя, то не будешь уныл, но здрав и весел.