Историческое описание Свято-Троицкого Анзерского скита на Анзерском острове, с приложением Жития преподобного Елеазара Анзерского, основателя Троицко-Анзерского скита

Свято-Троицкий Анзерский скит получил название своё от имени Анзерского острова, который находится от Соловецкого монастыря в 22 верстах, а от Соловецкого острова на северо-восток чрез морской пролив в 5 верстах. Анзерский остров в окружности имеет 30 вёрст; на нём считается до 60 озёр, из коих одно именуется Святым, близ скита с юго-восточной стороны, а с северной Троицкая морская губа, расстоянием на 2½ версты, подходит к самому скиту. Вся средина острова и берега покрыты годным для дров разного рода лесом. Постоянное жительство началось на острове от заведения соловецкими настоятелями соловарен и от построения первой деревянной церкви во имя святителя и чудотворца Николая, которая, после сооружения каменного храма во имя сего Святого на Соловках, по прошению соловецкого игумена Иакова и по благословенной грамоте¹ Преосвященного Александра, архиепископа Великого Новгорода и Пскова в 1583 г., за излишеством перенесена на Анзерский остров, ради беспрестанно находившихся там промышленников и соловаров, имевших нужду в службе Божией и в исполнении необходимых христианских обязанностей.

Соловецкий игумен Иаков предпринимал на Анзерском острове построить особенный монастырь, но неизвестно, почему грамотою царя Феодора Иоанновича в 1596 году это предприятие остановлено; однако, спустя 20 лет после сего, воздвигнут был скит Свято-Троицкий. Основателем его был схимник Елеазар, который, по благословению игумена Иринарха, переселился для уединённой жизни на остров Анзерский, где препроводил довольно время в уединённой келье в посте и молитвах, а после поселился близ деревянной церкви Николая Чудотворца и устроил себе келью. Пропитание снискивал себе трудами, делая деревянные сосудцы, которые поставлял у морской пристани. Мореплаватели, приходя, брали оное себе, а вместо их клали хлеб и другие съестные припасы. Слава о подвигах его привлекла к нему, как из Соловецкого монастыря, так и из других мест, некоторых иноков и мирских людей для безмолвного сожительства, а это побудило его установить, сообразно пустынной жизни, правило и порядок по примеру древних скитских отцов. Кельи сих безмолвников расположены были одна от другой расстоянием на одну версту. Когда таким образом совершенно устроился скитский порядок, установленный Елеазаром для безмолвных отшельников на острове Анзерском, в 1620 году святейший патриарх Филарет Никитич, известясь о том чрез соловецкого игумена Иринарха и знаменитого старца Александра Булатникова, повелел соорудить для них деревянную церковь о двух престолах: во имя живоначальной Троицы и прем. Михаила Малеина (царского Ангела). В том же году от щедрот великого Государя Михаила Феодоровича прислана в скит церковная утварь, и указом подтверждено немедленно оную церковь выстроить, а между тем предписано в Анзерском ските быть начальствующим одному чёрному свещенноиноку, в зависимости от настоятеля Соловецкого монастыря и 11 человекам пустынным старцам, коим определено ружное жалование на год по три четверти ржаной муки, по осьмине солоду ячменного и по осьмине овса, да на платье по 1 р. 50 коп. каждому, и жить быт им пустынным обычаем.

В 1628 году царскою грамотою утверждено, чтобы из двинских таможенных доходов чрез Соловецкий монастырь отпускать в Анзерский скит денежного жалованья по 2 руб., хлебного: по три четверти муки ржаной, по осьмине солоду ячного, по осьмине муки ржаной, по осьмине солоду ячного, по осьмине овса, по полуосьмине круп и по полуосьмине толокна; для церкви 1 пуд воску, 10 фун. ладану, 3 ведра вина церковного, на просфоры 1 четверть муки пшеничной; на столовые расходы и дрова по 5 руб., и в добавок к сему в 1631 году на каждую келью по 1 рублю.

В 1633 г. Анзерский скит по указу Государеву отписан от заведывания настоятелей Соловецкого монастыря.

В 1638 году, по прошению Елеазара, указом на имя соловецкого игумена Рафаила повелено было вместо малой трёх-саженной деревянной церкви, выстроить каменную поземную, внутри пяти сажень, с трапезою во имя Знамения Пресвятой Богородицы, на что и было прислано 200 руб. на поминовение преставившегося в 1634 году святейшего патриарха Филарета Никитича; но строение сей церкви, по неудовольствию соловецкого игумена Рафаила и по докладу о том Государю святейшим патриархом Иоасафом, было остановлено по той причине, что Елеазар намерен был оную церковь выстроить в большем размере.

По вступлении на престол царя Алексея Михайловича, в 1648 году повелено было соловецкому игумену Илии помянутую каменную церковь непременно выстроить, и во что всё строение по смете станет, за работу мастерам и за материалы, донести в приказ Большого Дворца; но церковь всё-таки не строилась. В бытность Елеазара в Москве у царя, вручена ему грамота о ружной даче с прибавлением количества воска и мёда для церковной нужды и о постройке каменной церкви. Преподобный Елеазар, возвратившись от царя, смиренно просил вспоможения от настоятеля и братии соловецкой. Прискорбно было видеть Соловлянам, что Анзерский скит совершенно устранён был от их зависимости, поэтому строение не только не начато, но и сам Елеазар получил от них много оскорблений, связан был узами и заключён в темницу. Но кротость и терпение страдальца всё победило. Строение церкви начато. Двинский воевода и стольник князь Григорий Ромодановский принудил соловецкого настоятеля игумена Илию начать строить церковь, которая начата и окончена, но уже по смерти преподобн. Елеазара. В этой церкви сооружены были три престола: 1 во имя Святой Троицы, 2 препод. Михаила Малеина и 3 в честь Знамения Пресвятой Богородицы.

Скит Анзерский, на основании подтвердительных грамот Государя Царя Алексея Михайловича 1856 и 1662 годов, оставался совершенно независимым от Соловецкого монастыря, и строители избирались из числа анзерской братии, до учреждения в 1862 году вновь открывшейся епархии холмогорской и важеской. В это время первый архиепископ Афанасий подчинил Анзерский скит полному заведыванию соловецких архимандритов.

В 176 году комиссией о церковных имениях Анзерский скит с Высочайшего утверждения, как безвотчинный и на своём содержании бывший, не включён в штат, а причислен навсегда к Соловецкому монастырю, с положением в нём строителя и монашествующих 12 человек. Посему скит и доныне состоит под управлением соловецких архимандритов, коими посылается туда для соблюдения порядка старший иеромонах в звании строителя.

По заведённому обыкновению и ныне в Анзерский скит отходят на время с благословения настоятеля Соловецкого монастыря испытанные в благочестии старцы, чтобы в отдалённом уединении и тишине беспрепятственно предаваться молитвенному подвижничеству и, в безмолвии внимая своему спасению, беседовать с единым Богом. Здесь богомыслящие отшельники занимаются вседневною службою по уставу и чиноположению церковному. Кроме сего богослужения, всякий из них имеет и особое келейное правило с поклонами и молитвою Иисусовой и рукоделие. Многое из посетителей Соловецкого монастыря в летнее время путешествуют и в Анзерский скит.

Первоначальное устройство Анзерского скита и содержание братии зависело от особенной милости и благоволения царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича к основателю и строителю пр. Елеазару, как видно из подлинных грамот. Также участвовали и другие вкладчики, а именно:

Великая старица инокиня Марфа Иоанновна (мать царя Михаила Феодоровича) пожаловала на церковное строение 100 рублей.

В 1620 году святейших патриарх Филарет Никитич пожаловал в новопостроенную анзерскую церковь разную церковную утварь, книги и иконы.

В 1632 году отпущено из казны в Анзерский скит чрез двинского воеводу князя Ахамашукова для постройки новых и починки старых келий 70 руб.

В 1638 году царь Михаил Феодорович для поминовения родителя своего святейшего патриарха Филарета Никитича пожаловал на церковное строение 200 рублей.

В 1652 году старец Александр Булатников на построение двух келий в ските и на поминовение своих родителей дал 40 руб.

В 1685 году Государи, Цари и Великие Князья Иоанн и Пётр Алексеевичи пожаловали церковные облачения: ризы и стихарь красной объяри, орарь, два покрова служебных, епитрахиль с сребропозлащёнными пуговицами и пояс тканый в кружки.

В том же году боярин Милославский и боярыня Анна Ладыгина дали вкладом ризы камчатные и стихарь камки китайской, а княгиня Лобанова поручи с серебряными пуговицами и с финифтью.

В настоящее время в Анзерском скиту церковь каменная холодная, во имя Живоначальной Троицы, а в паперти храм тёплый, во имя преподобного Михаила Малеина. Иконостасы в Троицком храме наполнены священными иконами живописного искусства, по усердию Соловецкого монастыря.

Колокольня каменная, построенная над братскими кельями, находящимися в связи с церковью: на ней семь колоколов, большие в 30 и 20 пуд. с немецкими надписями, а один средний с латинскою: «Assuerus Coster Amsterdami me fecit; soli Deo gloria». Ассвер Костер сделал меня в Амстердаме. Слава единому Богу. На малом колоколе, весом в два пуда, написано «лета 7132 (1624), сентября в 1 день слиты сии два колокола, повелением Живоначальной Троицы Сергиева монастыря келаря Александра Булатникова»; а на другом малом того же веса надпись голландская «viclaes is min neim. 1572».

Братские кельи каменные в два этажа построены в 1893 году иждивением Соловецкого монастыря, в длину имеют 19 саж., а в ширину 6 сажень. Сие строение в одной связи с церковью, с западной стороны; в нижнем этаже расположены братские кельи с трапезою и поварнею со сводами, а в верхнем устроены настоятельские кельи. Здание покрыто железом.

Церковное здание с корпусом обнесено оградою.

1) Деревянный двухэтажный корпус для помещения рабочих людей и богомольцев, длиною 8 сажен, шириною 8 аршин. 2) хозяйственные постройки, конюшенный двор и скотный, амбары, хлевы и другие помещения для экономических припасов.

В 60 саженях от церкви и скитских строений, по голгофской дороге, находится деревянная часовня; в ней находятся в иконостасе старинные иконы и кладезь в средине оной.

Происхождение – Монашество – Отшельничество на Анзерском острове – Искушения – Схима – Начало скита – Подвижничество – Замечательные случаи – Построение деревянного храма – Строительство Елеазара – Дружество с Препод. Иринархом – Известность Царю – Царская грамота 1633 года – Ученики Елеазар – Забота об устройстве каменного храма – Попечение патриарха Никона о ските – Опыты духовной жизни Елеазара – Кончина – явления и чудеса – Наставление инокам о пострижении, келейном правиле, причащении св. Таин, погребения – Поучение в св. Четыредесятницу – Состояние скита по смерти Елеазара – Строители Никодим и Роман – Причисление к Соловецкому монастырю – Строитель Спиридон – Обретение мощей Препод. Елеазара – Игумена Мельхиседек – Настоящее состояние скита.

Преподобный Елеазар почитается благоустроителем пустынной жизни на Соловецких островах. До него отшельники проводили жизнь уединённую на избранных местах, а со времени основания им скита собрались к нему, так что Троицко-Анзерский скит сделался рассадником, в котором воспитывались любители пустынной жизни.

Препод. Елеазар родился в городе Козельске, Калужской губернии, в конце XVI века. Родители его, по фамилии Севрюковы, были купеческого звания и отличались особенным благочестием. В молодых годах обнаружились в Елеазаре склонность к иноческой жизни. Набожные родители не хотели препятствовать доброму намерению сына и дали ему своё благословение. Прибыв в Соловецкий монастырь, Елеазар был принят в число братства Препод. игуменом Иринархом и усердием и ревностью занимался резным делом в Преображенском соборе. Строгим постом, постоянством в молитве, глубоким вниманием к самому себе, послушник приобрёл уважение братии и любовь игумена и был пострижен в монашество.

Не ища славы человеческой и стремясь к большим подвигам, Елеазар, по благословению Преп. Иринарха, оставил обитель и удалился на Анзерский остров, отделённый от Соловецкого на севере проливом в 4 версты. В то время этот остров был необитаем; только изредка приставали к нему беломорские суда и монастырские промышленники, занимавшиеся рыбною и звериною ловлею. Среди острова возвышается чрезвычайно крутая гора, называемая теперь Голгофою. С вершины её в ясный летний день открывается величественный вид на необъятное пространство морских вод, на немалую часть островов Соловецкого и Муксальмского, берега твёрдой земли, остров Жигжин. Весь Анзерский остров, с его холмами, покрытыми густыми сосновым и берёзовым лесом, с его озёрами разной величины, находится как бы под ногами.

Елеазар пленённый местоположением, поселился около озера, называемого «Круглым». Первым делом его было водрузить деревянный, сделанный им самим крест, близ которого он устроил убогую хижину. Жизнь, в соседстве одних только зверей и морских птиц, сначала была для пустынника весьма тяжела. Много раз он испытывал дьявольские страхования. Так, демоны представлялись ему то в образе знакомых людей, то в образе воинов, пеших и конных, иногда с оружием; они яростно устремлялись на Елеазара, как бы намереваясь убить, и говорили: «зачем сюда пришёл? Это наше место и никто до сего времени не приходил сюда». «Не ваше», говорил им пустынник, «но Христа Бога моего, и Богу угодно, чтобы я здесь жил», потом читал: «да воскреснет Бог» – и этою молитвою прогонял незваных посетителей. Иногда они являлись в различных страшных образах, со скрежетом зубов и воплем; бывало и так, что вдруг над кельей его раздастся как будто гром или выстрел из многих орудий. Но Бог утешил подвижника радостным видением: в одно время, когда он сидел в своей келье явилась пред ним Пресвятая Богородица и сказала: «мужайся и крепись, Господь с тобою; напиши на стенах кельи: Христос с нами уставися»². Подав ему трость и чётки, Царица Небесная сделалась невидима, в другой раз он слышал пение: «вознесу тя, Господи Боже мой яко подъял мя еси и не возвеселил еси врагов моих о мне», и присовокупил: «буди имя Господне благословенно отныне и до века».

Для снискания себе пропитания, а также для упражнения в труде, пустынник занимался деланием деревянных чашек, которые ставил у морской пристани: мореплаватели, находя эти чашки, охотно брали с собою, оставляя взамен их хлеб и другие съестные припасы. Через несколько времени, в 1616 году, инок Елеазар встретился в пустыне с таким же сподвижником, соловецким иеромонахом Фирсом, принял от него пострижение в схиму. С принятием схимы, пустынник увеличил свои подвиги и перешёл в другое местожительство, к морской губе, называемой ныне Троицкой, вдающейся в остров на две версты. Здесь он нашёл ветхую часовню, которую перестроил своими руками. Келейным занятием его было по-прежнему приготовление деревянных чашек.

Мало по малу молва об анзерском пустыннике распространилась по Беломорскому берегу, и к нему собралось несколько ревнителей безмолвия и уединения. Елеазар не решился удаляться от людей, ищущих, подобно ему, душевного спасения, и составил из них небольшое братство пустынножителей.

Препод. Елеазар ввёл для сподвижников древний порядок пустынной жизни. Каждый пустынник имел особую келью, не в дальнем расстоянии от других, пребывал в ней в посте и молитве, занимаясь каким-либо рукоделием для своего пропитания, никого не принимал к себе и сам не ходил, кроме собрания на общую молитву. Общая молитва совершалась или в часовне, или в келье препод. Елеазара: с вечера отправляли вечерню, читали псалтирь, пели каноны Господу Иисусу и Пресвятой Богородице, исповедовали свои помышления и грехи наставнику; утром служили литию, утреню, часы, и затем подвижники уходили на безмолвие в свои кельи. Препод. Елеазар был примером подвижничества для всех учеников: умерщвляя своё тело постом, бдениями и коленопреклонениями, он имел на себе железные вериги, рубил дрова, носил воду. Время, свободное от этих трудов, он употреблял на переписку полезных книг: «от многого божественного писания», сказано о нём во вкладной скитской книге, «различные повести собра, и три книги Цветника своею рукою написа уставом, также и чин монашеского келейного правила в писании и благочинии скитском положи, и старчество и иные книги своею рукою написа». Как Преподобный умел побеждать свои пожелания, показывает следующее повествование жизнеописателя его: случалось, что ему приходило на мысль вкусить рыбы; он приготовлял её ставил пред собою и, не дотрагиваясь, укорял себя в невоздержании. Нетронутая пища, оставаясь в келье, разлагалась, – тогда подвижник говорил себе: «ешь теперь, если хочешь».

Не терпя таких подвигов самоотвержения, враг-искуситель усиливал свою злобу на Преподобного. Соловецкий игумен Иринарх, глубоко уважая Елеазара, нередко и сам посещал его для духовной беседы и приглашал чрез слугу себе в монастырь. Однажды является этот слуга с лошадью, заложенною в сани; подскочив к окну кельи, он передал от игумена поклон и приглашение приехать в монастырь. Елеазар начал собираться в путь и раньше обыкновенного совершил утреннее молитвенное правило. Заметив, что посланный часто уходить из кельи во время службы, он спросил его: «зачем так часто отлучаешься из кельи»? – «лошадь посматриваю, не смирно стоит», – был ответ. По окончании молитвы, Елеазар хотел пред отъездом вкусить пищи и угостить приезжего, и пред вкушением, по обычаю, стал читать молитву Господню, но лишь только произнёс: – «и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого», мнимый слуга мгновенно исчез. С ужасом подвижник взглянул в окно, но на дворе не оказалось даже и следов приезжего. Тогда он понял, что это было искушение от дьявола, и возблагодарил Господа Бога, не допустившего посмеяться над ним врагу. Иногда враг человеческого рода воздвигал на Преподобного злых людей. Так, однажды он положил на сердце некоторым береговых жителям ограбить подвижника, внушив им мысль, будто у него большие богатства. Эти люди приплыли к острову и приблизились к бедной келье старца, который, предугадывая намерение их, обратился с молитвою о защите к Богу. Злодеи, не успев ничего сделать, как бы обезумели и стали несмысленно кружиться около кельи. Сжалившись над ними Преподобный Елеазар вышел к ним и спросил: «зачем, дети, вы пришли и чего хотите»? Но несчастные не отвечали и продолжали кружиться. Тогда подвижник молил Бога о разрешении пришельцев от невидимых уз, и молитва его была услышана; очнувшись, злодеи пришли в себя и с раскаянием просили у старца прощения. Преподобный простил их и, наставив никогда не желать чужой собственности, отпустил домой.

Как ни убегал подвижник славы человеческой, он сделался известен даже царствующему дому. Игумен Иринарх, в царствование Михаила Феодоровича, находясь в Москве по делам монастыря, был принят родительницею Царя, великою старицей Марфою Ивановною. В беседе с ним старица спросила: «правда ли, что на Анзерском острове проживают отшельники»? Когда игумен отвечал утвердительно, старица подала ему мысль об устройстве для них храма и пожертвовала для этой цели 100 рублей. Сами анзерские пустынники давно желали устроить себе храм Божий, но, не имея достаточных средств, не знали, как приступить к делу. Теперь они видели, что промысл Божий печётся о них, внушив такую мысль родительнице царя. Другое обстоятельство ещё более помогло анзерским пустынникам исполнить своё желание в скором времени. Один старец, Александр Булатников, впоследствии преемник знаменитого келаря Троицко-Сергиевой лавры, Авраамия Палицына, уважаемый царём и всею его фамилией, знал лично Препод. Елеазара. Он вместе с игуменом Иринархом извещал патриарха Филарета об устроении Анзерского скита и неимении у пустынников храма. Грамотою 18 Марта 1620 года патриарх предписывал Соловецкому игумену Иринарху послать в скит плотников и срубить храм в клетку, во имя Св. Троицы с пределом Препод. Михаила Малеина, обещаясь прислать от себя образа, сосуды, облачения, книги и всё, что необходимо для богослужения. С своей стороны царь, грамотою 20 Января 1621 года, повелевал анзерским пустынникам иметь содержание от Соловецкого монастыря, не вмешиваясь в управление монастырскими угодьями, быть в послушании у соловецкого настоятеля и соборных старцев, самоволия и бесчиния не делать, мирских людей к себе не принимать, всячески удаляясь молвы и смятения.

С построением храма, анзерские пустынники хотя не оставляли своих келий, но чаще стали собираться для общей молитвы. Иеромонах Варлаам совершал для них богослужение и, в качестве «строителя» скита, пользовался некоторою властью над скитянами. Сам Елеазар избегал начальствования и оставался духовным руководителем и советником братства. Но вскоре, в 1624 году, вероятно по воле царя или патриарха, он должен был принять на себя бремя правления, которое отягчилось для него потерею покровителя и друга – соловецкого игумена Иринарха. Каких духовных даров достигли оба подвижника, обнаружилось в следующем обстоятельстве: когда наступил для Иринарха смертный час, Елеазар, будучи в своём скиту, сказал братии: «друг мой и собеседник о Господе, игумен Иринарх, сегодня умирает, – мне надобно поспешить в обитель, но уже не застану его в живых». Иринарх же, на одре смертном, пред соловецкой братией произнёс: «брат мой духовный Елеазар сегодня отправляется из своего скита в нашу обитель и желает прибыть прежде моей кончины, но, по воле Божией, уже не увидит меня в живых».

При новом соловецком игумене Макарии, грамотою 7 февраля 1628 года, число братства в Анзерском ските определено в 12 человек и на это число повелено отпускать, чрез Соловецкий монастырь, из доходов Двинской области – на одежду по 2 р. на человека, на содержание по три четверти ржаной муки, по осьмине овса, солоду, по полуосьмине круп и толокна; на церковные расходы – пуд воску, три ведра красного вина, 10 фунтов ладана, на просфоры – по четверти пшеничной муки, и кроме того 5 руб. на дрова. Благодаря такой заботливости царя Михаила Феодоровича, материальное положение анзерских пустынников было обеспечено. Милостивое расположение царя к Анзерскому скиту увеличилось ещё более со времени счастливого события в царском семействе. В беседе с Александром Булатниковым, царь выразил ему свою скорбь, что не имеет по себе наследника, прибавив: «кто бы мог помолиться, чтобы Господь разрешил наше неплодие?» «Есть, государь», отвечал старец, «в твоей державе один подвижник, которого молитву, верую, услышит Господь Бог», и рассказал о жизни и подвигах Преподобного Елеазара. Благочестивый царь обрадовался этой вести и послал просить пустынника в Москву. Препод. Елеазар отправился. В первой же беседе с ним царь открыл цель приглашения его. Подвижник, утешая царя, сказал: «по вере вашей Господь Бог не оставит вас без наследника престола». Государь принял эти слова за предсказание и оставил старца в Чудовом монастыре в ожидании исполнения. Скоро Господь утешил царя, даровав ему сына Алексея (1629 г.). Рождение царевича принесло царскому дома, радость и торжество. Не был забыт при этом и анзерский пустынник, пребывавший в Чудовом монастыре. Царь, призвав к себе Елеазара, предлагал ему почести и чины духовные, но смиренный подвижник отказался от лестных предложений, намереваясь окончить свою жизнь в пустынном уединении.

Уважая анзерского строителя, царь хотел упрочить существование скита его, грамотою 31 июля 1633 года объявил Анзерский скит независимым от монастыря и разрешил пустынникам избирать строителей из своей среды, иметь братии 12 человек и 2 мирян для рубки дров, провинившихся не посылать в Соловецкий монастырь для исправления, но смирять их по своему усмотрению. Соловецкому игумену предписывалось не вступаться в управление скитом, не посылать туда строителей, не делать пустынникам никакого притеснения и не препятствовать желающим из соловецкой братии переходить в скит. А Двинскому воеводе особою царскою грамотою, того же 31 июля 1633 года, было повелено, под опасением опалы, высылать в Анзерский скит, своевременно и сполна, назначенное содержание на казённых подводах и судах, помимо Соловецкого монастыря. Впрочем, зависть и недоброжелательство злых людей причиняли скитянам не мало скорбей и беспокойств. 13 июля 1634 года приезжали к острову злоумышленники с явною целью грабежа, но в то время приплыли к устью губы поморские ладьи, и воры, устрашившись, бежали. По жалобе Препод. Елеазара, царь, грамотою 31 января 1638 года, повелел Сумскому воеводе охранять скит от разбойников и недоброжелателей.

В это время скитское братство увеличилось несколькими замечательными лицами. В 1634 году вступил в скит Никодим, который сделался любимым учеником Препод. Елеазара и, по смерти его, занял место строителя. Сюда пришёл, по стремлению к строгому подвижничеству, московский священник Никита. Скоро он принял монашеское пострижение с именем Никона. Пламенная душа Никона созревала в Анзерской пустыне в подвигах поста и молитвы для будущих трудов церковного управления в звании новгородского митрополита и потом всероссийского патриарха. Никон каждый день прочитывал псалтирь, каноны Господу Иисусу и Божией Матери и клал 1000 поклонов. Но недолго этот новый подвижник служил назидательным примером для скитского братства: промысел Божий видимо вёл его к высшему служению – и Никон переехал в Кожеозерскую пустынь.

Прежняя церковь сделалась тесною для умножающейся братии, и Препод. Елеазар решился построить каменный храм Знамения Пресвятой Богородицы, мерою в 5 сажень. Средств, сбережённых временем, оказывалось почти достаточно; но в крайнем случае имелась в виду благотворительность некоторых из поморских жителей. Пустынники повергли пред царём новую просьбу о разрешении устроить каменный храм и вскоре получили разрешение. Благочестивый царь, приняв живое участие в деле, начинающемся к славе Божией, предписал Двинскому воеводе, князю Львову, отпустить из таможенных сборов на это строение двести рублей с тем, чтобы анзерские пустынники молились Богу за упокой души родителя его, патриарха Филарета. Мало того, царь повелел Львову послать в скит строителей с рабочими людьми, опытными в каменном деле. Соловецкому же игумену Варфоломею, в грамоте 12 января 1638 года, было приказано дать с монастырского завода для предполагаемого строения кирпич и известь, с платою из сумм, принадлежащих Анзерскому скиту, т. е. пожалованных царём и имеющихся в сборе.

Но доброму намерению не суждено было исполниться в скором времени. Соловецкому игумену Варфоломею не нравилось дело, задуманное Елеазаром, а потому он донёс в Москву, что анзерский строитель начинает церковное строение не по средствам, и в монастыре нет в готовности материалов. Хотя Варфоломей в следующем году оставил настоятельство, но строение каменной церкви замедлилось на неопределённое время. Преподобному Елеазару пришлось испытать много неприятностей и огорчений. Несмотря на это, он не унывал и оставлял своего намерения. Чрез восемь лет новый случай помог ему приступить к начатому делу. Алексей Михайлович, вступив на престол по кончине родителя своего, вспомнил об анзерском пустыннике, предсказавшем некогда рождение его, и пожелал видеть его. Преподобный, несмотря на старческую дряхлость, отправился в столицу и был милостиво принят государем. Царь вручил ему подтвердительную ружную грамоту 11 февраля 1646 года, а соловецкому игумену Илии повелел по предположенной мере выстроить в ските каменную церковь и донести в приказ Большого Дворца боярину князю Львову, во что обойдётся строение. Теперь, казалось, все препятствия были устранены; тем не менее игумен Илия не приступал к постройке, пока не получил подтверждения о царской воле от Двинского воеводы, князя Ромодановского. Между тем, негодуя на Елеазара, он успел выдержать его некоторое время в Соловецком монастыре в заключении.

Наконец подвижник имел утешение не только видеть успешное строение храма, но и лично заправлять постройкой, участвуя во всех трудах братии. Так, когда раннею весною не было доставлено из Соловецкого монастыря достаточное количество кирпича, и рабочие оставались без дела, Препод. Елеазар, не смотря на лёд, носивший в море, сам с несколькими людьми отправился на судне в монастырь. Нагрузив ладью кирпичом и известью, пловцы на обратном пути были затёрты льдом. Опасность была великая, но Преподобный, не теряя присутствия духа и упования на Бога, взялся за руль и спас всех от явной гибели. При усердных трудах Елеазара и его сподвижников, скитский каменный храм, с трапезою и кельями для пустынников, устроился, но освящён был уже по кончине строителя.

В то время, когда анзерский пустынник изнемогал под бременем забот и лет, прежний его сподвижник Никон, митрополит новгородский, а впоследствии всероссийский патриарх, был ему помощником и утешителем. Помня Анзерский скит, в котором приял пострижение, Никон почти каждую свою грамоту соловецким властям заканчивал припиской: «да пожалуйте Бога ради и нашего ради прошения, анзерских старцев, строителя и братию, а мы, елика сила наша будет, ради вам помогать». Всякую просьбу бывшего своего наставника, Елеазара, Никон старался исполнить с точностью. Так, в грамоте соловецкому архимандриту Илии, 1651 года, митрополит писал: «бил челом Живоначальной Троицы Анзерской пустыни строитель старец Елеазар с братией, чтоб к ним в Анзерскую пустыню из Соловецкого монастыря отпустить велеть больничного старца Кирика; и как к тебе сия наша грамота придёт, и ты бы в Анзерскую пустыню больничного старца Кирика отпустил». Сделавшись же патриархом, Никон ещё с большею любовью благотворил Анзерскому скиту. Грамотою 29 апреля 1655 года он извещал, что, по ходатайству его, государь повелел увеличить жалованье Анзерскому скиту и давать по пуду ладану, по три пуда воска, по 5 вёдер церковного вина, по четыре четверти пшеничной муки на просфоры, строителю и братии прибавить по рублю, отпускать денежную выдачу и вновь прибывшим пяти инокам. Вместе с тем патриарх и от себя препроводил милостыню – Елеазару два рубля, 11 человекам братии, каждому по рублю. В другой раз патриарх послал в скит серебряные оклады на иконы, весом 7 ф. 80 ½ зол., 250 рублей деньгами, 11 осетров для братии и белугу для Елеазару, прося молитв соборных и келейных.

Среди разнообразных забот о благоустроении своего скита, Препод. Елеазар приближался к кончине и созревал для вечности. Опыты своей духовной жизни он изложил в рукописи и сохранил их на память ищущим спасения.

«В одно время стою я пред образом Христа Спасителя и со слезами молюсь, говоря: Владыко Христе, Царь и Создатель мой! Что воздам за Твою ко мне милость? Ничто же благо сотворих пред Тобою», – и вижу, как бы голубь прикоснулся к моему лицу и, сказав: «Богу принесу слёзы твоя», стал невидим. После сего возрадовалась душа моя».

«Когда скончался у нас брат Тихон, другой брат, также Тихон, взял себе две книги, принадлежавшие умершему. Настало время вечерней молитвы. Братии собралось в церковь только ещё четыре человека. Вдруг я заметил над главами иноков некую силу Божию в виде голубине, но у Тихона этого не было. Много дивился я, не понимая тайны. Но вскоре провинившийся подошёл ко мне, и, с умилением каясь в проступке, испросил себе прощение».

«Когда меня угнетали многие скорби, так что я близок был к мысли оставить Анзерский скит, мне неоднократно слышался неведомый голос: «не бойся, Господь с тобою», или: «в нетерпении вашем стяжите души ваши» (Лк.21:9), или: «вы, сильные, немощи немощных носите» (Рим.15:1). Таким явлениям я не верил, чтобы не впасть в прелесть вражию. Но неверие моё исчезло при следующем явлении: стою я в келье и смотрю в окно; в это время внезапно представилось мне, будто на полуденной стороне разразился страшный гром, и послышались Евангельские слова укоризны: «о роде неверный и развращённый, доколе буду с вами, доколе терплю вы?» (Мф.17:17).

«В тоже скорбное для меня время, было мне следующее видение: стою я будто в какой-то прекрасной долине. Некто подошёл ко мне и, указав на небо, сказал: посмотри! взглянув, я увидел по всему небу необыкновенно светлый луч, подобный радуге. Немного спустя, незнакомец снова сказал: подними ещё взор свой к небу. Я повиновался и узрел среди неизреченного света образ Господа Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы, Иоанна Предтечи и двух Апостолов. Наконец неведомый мне светоносный юноша в третий раз произнёс; воззри ещё к небу! Я опять поднял взор и на этот раз увидел Нерукотворный образ Христа Спасителя, величины необычайной. Затем незнакомец, упрекнув меня в малодушии и недостатке терпения ради Того, Кто всё претерпел за нас, стал невидим».

«Однажды, по своему обыкновению, я совершил в кельи краткую молитву Иисусову и полагал поклоны, а потом стал читать молитву ко Пресвятой Богородице: говоря: Пресвятая Госпожа Владычице, Богородице, спаси меня грешного! и вот внезапно является предо мною Пресвятая Богородица в сиянии небесной славы, имея три светлые звезды – одну на главе и две на раменах. Царица Небесная произнесла: «Елеазар, не переставай призывать Меня в своих молитвах, и Я буду помогать тебе до исхода души твоей».

«В великом посту, в один недельный день, во время литургии я сподобился видеть Царицу Небесную, стоявшую умиленно против своего образа, около левого клироса, лицом на церковь. Когда мы с обоих клиросов вышли на средину и стали петь «о Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь», Владычица сошла с своего места и стояла пред нами, пока мы кончили пение».

«В другое время, в церкви Св. Троицы, Царица Небесная явилась мне в том виде, как Она изображена на Смоленской иконе, держа на левой руке Предвечного Младенца, и сказала: «Елеазар, храните заповеди Христовы и устройте во имя Мое храм». С этими словами видение кончилось.

«В этой же церкви однажды явился мне апостол Павел, с образом Знамения Божией Матери в десной руке и сказал: «Елеазар, когда приходите в храм, покланяйтесь образу Христа Спасителя со страхом и трепетом; скажи о сем братии».

«Некогда пришёл мне помысел: что я творю угодное Богу моему и что значат мои труды и моления? Потом я, встав, помолился с особенным усердием: «Владыко, Боже, Отче Вседержителю, вразуми меня, как прославлять имя Твое!» После этой молитвы я услышал небесный голос: «всякий день молись, говоря: слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецах благоволение…Господи, прибежище был еси нам в род и род… Сподоби, Господи, в день сей без греха сохранитися нам».

Повесть свою о чудесных явлениях Преподобный утвердил своею подписью так: «грешного старца Елеазара».

13 января 1656 года Анзерский скит лишился своего основателя и строителя Елеазара. Кончине его предшествовала краткая и лёгкая болезнь и изнурения. На смертном одре старец ещё беседовал со своими учениками, увещевая их жить добродетельно, не изменять устава и благочестивых обычаев скита, и обещая им благодатную помощь Божию. Наконец подвижник наименовал своим преемником в попечении о братии своего ученика и сподвижника – Никодима, и, причастившись св. Христовых Таин, мирно предал дух свой Богу.

Явления и чудесная помощь страждущим показывали, что Преподобный Елеазар обрёл благодать у Господа. Один инок Онуфрий некогда впал в такое уныние, что ослабел телом и лишился рассудка. В минуту самых тяжких страданий явился ему Преподобный, сотворил за него молитву и мгновенно исцелил немощного.

Анзерский иеромонах Измаил впал однажды в тяжкую болезнь, не мог выходить из кельи и слёг. В сильном изнеможении он как-то заснул, и ему представилось, что Преподобный Елеазар выходит из своей часовни и приближается к келье больного. Страдалец проснулся и, забыв о своей болезни, встал с одра и спешно подошёл к окну, чтобы удостовериться в явлении, но никого не увидел. С этих пор он почувствовал себя совершенно здоровым.

Того же скита инок Макарий, искусный в живописи, задумал написать изображение Преподобного Елеазара, но не знал, какой вид имел Преподобный. Скучая об этом, инок, после вечернего правила, лёг на одр и уснул. Вдруг он видит пред собою Преподобного Елеазара, который говорит: «ты, брат, желал меня видеть, и вот я теперь стою пред тобой». Инок в страхе проснулся и увидел уже наяву Преподобного. Тогда Макарий пал на колена и поклонился явившемуся, который стал невидим. Припомнив черты лица его инок изобразил его кистью.

В одно время анзерскому строителю Исаии, мужу добродетельному, нужно было отправиться в Соловецкий монастырь. Хотя и было время зимнее, но пролив, разделяющий острова Соловецкий и Анзерский, был свободен от льдин: строитель поплыл на небольшой лодке с одним из братии. На обратном пути они были застигнуты массою льда, принесённого ветром с моря. Огромные льдины, окружив лодку, понесли её в открытое море. Путники в ужасе выскочили из лодки на льдины и пустились поспешно к берегу. Между тем Исаия оступился и едва не погиб. В это время явился ему Преподобный Елеазар и спас его от смерти. До Анзерского берега, куда путники пробирались, было ещё не близко, а движущийся лёд уносил их в противоположную сторону; к большой беде наступила ночь. В изнеможении несчастные обратились к Господу с усердною молитвою об избавлении от опасности и стали призывать на помощь Препод. Елеазара. И вот при тусклом свете луны, они увидели, что на другом конце льдины стоит Препод. Елеазар и заправляет её к Анзерскому берегу. Обрадованные иноки хотели приблизиться к Преподобному и поклониться ему, но он стал невидим. Между тем льдина очутилась у самого берега Анзерского острова – и путники вышли на берег благополучно.

Чтобы иметь более полное понятие о том, как понимал иночество Преподобный Елеазар и как он руководил других в подвигах иноческой жизни, мы признаём полезным сделать извлечения из его наставления новоначальным инокам. В этом наставлении Преподобный сначала предлагает общее поучение о вере и нравственности, а также о покаянии. Потом обращает внимание инока на данные им обеты и приводит чин малого пострижения, где с особенною подробностью останавливается на поручении новоначального монаха в послушании старцу. Далее излагаются подробные правила о ночных искушениях и приводятся разные мнения, касающиеся соблюдения чистоты телесной. За сим даются наставления в случае страхования ночного. Есть у Преподобного Елеазара и особое наставление о келейном пребывании с братом. Остальная часть устава состоит из выписки поучений инокам св. Ефрема, Исаака Сирина и некоторых других.

Наставление Преподобного Елеазара знакомит нас с правилами и обычаями иноческой жизни в его время. Так ищущий иночества, – пишется в наставлении, – приходит в общежительство, припадает к ногам игумена³ и молит его и о Христе братию, чтобы его причли к избранному стаду. Игумен повелевает ему остаться в монастыре и трудиться, Бога ради, с прочими трудниками и наблюдает его усердие и веру. Усмотрев благое в нём произволение, по совету с братией, игумен назначает день пострижения. С радостью о Господе принимает послушник это слово. Его отводят в особую келью и повелевают без сна проводить всю ночь. Игумен избирает из братии старца, который мог бы наставлять новоначального инока. Избранный старец молит игумена, чтобы не возлагал на него такого тяжкого бремени, признавая себя самого нуждающимся в наставлении и руководстве. Игумен делает ему замечание за ослушание, и старец повинуется. Он берёт благословение у игумена, говоря: «святыми твоими молитвами Господь да спасёт и сохранит нас от козней дьявола и наставит на истинный путь». Тогда вводят готовящегося к пострижению в церковь, совлекают с него мирское одеяние, и экклисиарх возлагает на него свитку. Пред царскими дверями ставят аналой, на который кладут Евангелие и ножницы и новоначального приводят к аналою с левой стороны. Тогда игумен или священник по уставу постригает, и по окончании обряда помещают постриженного по левую сторону царских дверей с Евангелием, и братия, целуя Евангелие, спрашивают нового инока о его имени по ангельскому образу; он называет своё имя. Братья говорят: «спасай душу и моли Бога за государя царя». Инок отвечает: «Бог спасёт и помилует». Тогда берут у инока из рук Евангелие. Игумен призывает старца и, взяв новоначального иного за правую руку, передаёт его в послушание старцу, с словами: «се приемлеши, брате, в послушание себе брата от святого Евангелия чиста; не токмо греси его заглажены, но имя мирское его заглажено и написано имя его на небесех ангельского образа. Какова его емлеши чиста, такова его чиста постави и пред Богом и учи его молитве Иисусовой, смирению, послушанию и всему благочинию монастырскому; а ты, брат, имей старца в Христов образ, живи у него в послушании до кончины своей, ни в чём не прекословя, и всегда имей в уме пострижение, как обещался Богу. Если будешь добр, от Бога восприимешь милость, а от нас грешных благословение, старца же своего молитвенником о себе к Богу. Если станешь жить не по монастырскому чину, то вотще наше обещание, и получишь все монастырские наказания, как бывает с прочими безчинниками». После наставления старец с новоначальным принимает благословение от игумена и идёт к Чудотворцам, и там, сотворив с ним обычное начало и отпуст, ведёт его в свою келью, где говорит: «Достойно есть» и, совершив всё по келейному чину, читает с иноком часы и кадит образа. После этого учит его Иисусовой молитве и наставляет от божественного писания внимать иночеству, соблюдать душу свою чистою пред Богом, повиноваться настоятелю и иметь духовную любовь ко всем; показывает ему, где в келье совершать правило, где стоять и т. п. При звуке благовеста старец ведёт инока в собор к месту новоначальных и, принимая благословение у настоятеля, спрашивает, где стоять новому иноку. Начало полагает вместе с ним, часто надзирает за ним, или стоит вместе с ним, указывая ему соборный чин до подробностей. После литургии идёт с ним в трапезу, ставит его среди новоначальных и, по указанию келаря, сажает за стол и даёт ему часть просфоры: внушает сидеть в молчании с молитвою, пить и есть, что поставят, умеренно, не иначе, как с благословения старца. Он учит инока, идя из собора и в собор, на монастыре не стоять, ни с кем не говорить, не глядеть на что либо, а идти своею дорогою и клобук иметь на голове низко опущенным. Возвратившись в келью, обучает его келейному чину и дозволяет отдохнуть. Старец берёт у казначея нужное одеяние и совершает вместе с новоначальным молитвы, поклоны и всё келейное правило, пока навыкнет. Для умеющего грамоте полагается келейное правило такое:

Канон Иисусу, канон Богородице, Ангелу хранителю, Чудотворцам, повечерница, полуношница, из Псалтири по четыре кафизмы на день, часы, 300 поклонов земных, 600 молитв Иисусовых: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий помилуй мя грешного», и 100 молитв Богородице: «Богородица моя, Богородица, помилуй мя грешного», также молитвы за царя и его дом, за воинство, за митрополита, за игумена, отца духовного, отца келейного, за келейную и за всю братию, за посланных на службу и труждающихся, в немощи лежащих и милостыню творящих, и зло творящих и милующих, за сродников и всех православных.

Начало этого правила полагается так:

«Боже, очисти грехи моя и помилуй мя» (поклон).

«Создавый мя грешного помилуя мя» (поклон).

«Без числа согреших, Господи, прости мя» (поклон).

Достойно есть. Слава и ныне. Господи помилуй (трижды).

Господи благослови: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий молитв ради Пречистыя Твоея Матери, и святого Ангела хранителя, и Преподобных и Богосных отец наших Зосимы и Савватия и всех святых, помилуй нас, аминь. Слава Тебе Боже наш, слава Тебе всяческих ради (трижды). Боже очисти грешного и помилуй мя, яко николиже благо сотворих пред тобою, но избави мя от лукавого, да будет во мне воля Твоя, и отверзу уста моя недостояная и восхвалю имя Твое святое, Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков, аминь. Потом: Царю Небесный, трисвятое, по Отче наш Господи помилуй 12 раз; приидите поклонимся. Псалом 50. Верую во единого Бога.

Неумеющим грамоте правило полагается на каждый день: три тысячи молитв Иисусовых, триста Богородице и триста поклонов и заздравное поминовение за Царя и прочих. Старец прежде всего должен озаботиться неумеющего грамоте научить молитве Иисусовой и делать отпуст и читать: «Достойно есть». Вообще же он должен иметь попечение о порученном ему иноке, как о своей душе, наблюдать за жизнью его, наставлять и ни в чём не дозволять делать опущения, потому что, кто чему научится в новоначалии, в том и пребудет. Без дозволения старца не должно ничего ни принимать, ни давать кому либо, ни учиться, ни говорить с кем-либо. Когда Господь сподобит идти ко святому Причащению, то братия прощаются друг с другом в келье, потом приходят к Чудотворцам, кладут по обычаю начало, прощаются у Чудотворцев и целуют мощи их. На литургии пономарь поставляет аналой и на нём образ Богородицы; братия прощаются с игуменом по одному, потом целуют образ Спасителя и икону Пречистой, делая пред целованием два поклона, а третий после целования, и подходят к святым Тайнам по два. Когда выйдет игумен из царских дверей с Причастием, кладут три земных поклона и причащаются с открытою головою. После Причащения в клобуках принимают просфору, умывают уста и руки над чашею и отирают полотенцем.

Касательно погребения инока в наставлении сказано, что вся братия должна присутствовать при нём, если не препятствует крайняя необходимость. Начало полагается обыкновенное: целуют усопшего в уста и прикладываются к образу, который положен на нём. После погребения кладут пятнадцать поклонов, говоря следующие стихи: «помяни Господи душу раба Твоего нашего инока (имя), иже в житии сем, яко человек, согреши; Ты же яко Человеколюбец помилуй и прости его, и вечныя избави муки, и небесному царствию причастника быти сподоби, и душам нашим сотвори полезная. Отреши (разреши) Господи душу раба твоего инока (имя), два славою воскресения Твоего во всех светлостех живёт всегда и ныне, и присно и во веки веков. Аминь.»

Жизнь инока есть всегдашний пост и молитва; но время св. четыредесятницы издавна отличалось усугублением подвигов. Пред наступлением великого поста, в неделю сыропостную, после утрени, настоятель говорил братии следующее поручение: господие священницы, и старцы, и вся братия, молим ваше преподобие; наступает Божия четыредесятница – святой великий пост; должно нам готовится к духовным подвигам поста, отложив мрачные и тёмные, душевредные, греховные дела и облекшись во оружие света; и тако уготовавшись, идти к спасительным подвигам поста и воздержания. Господь наш и Бог сам постился 40 дней, не имея греха, но нам подавая образ; а мы грешные какими бесчисленными грехами повинны пред Богом! Нужно нам немедленно подвизаться, воздерживаться от всего не доброго, молить всемилостивого Бога о своих согрешениях и заботиться о своих душах. И вы, Бога рады честные отцы и братья, святой и великий пост проводите в чистоте, воздержании и подвигах, отцам духовным исповедуйте искренно свои согрешения и молитесь всещедрому Богу соборно и келейно, о многолетнем здравии и душевном спасении Государя нашего благоверного и христолюбивого Царя и великого князя (имя) всея России Самодержца и Его благоверной Царицы и великой княгини (имя), Их благоверных чад (имя), князей и боляр Их и всех православных христиан, чтобы Господь Бог даровал полезное Государю, нашему Царю, и всей державе Его, Да и о своих согрешениях молитесь Богу, чтобы нас всемилостивый Бог, ими же хощет судьбами, избавил от вечных мучений. А кто в нас на кого вражду и гнев имеет, Бога ради в том прощение учините; потому что прощение грехов приобретаем прощением братьев наших. Если же мы не простим, то и сами прощения не получим: «ею же бо мерою мерим, тако и нам возмерится». (Лк.6:38). К соборному пению потщитесь ходить к началу и слушать со вниманием. Да и нас грешных во святых своих молитвах помяните, а мы вас благословляем». Братия обыкновенно отвечала: «сколько возможно будет, честный отче, должны, по повелению твоему, молитвами святых поступать так», и все кланялись настоятелю.

По смерти Елеазара 21 год управлял Анзерским скитом ученик его Никодим, в духе своего учителя. Денежное и ружное жалованье, о котором извещал скитян патриарх Никон в 1655 году, подтверждено царской грамотой 1662 года. Какое влияние на судьбу Анзерского скита имели смуты, возникшие в Соловецком монастыре по поводу исправления богослужебных книг, мы сведений не имеем6 кроме краткой заметки во вкладной книге Анзерского скита, сделанной в 1710 году: «егда у противных в Соловецком острове учинися в вере смущение и устроися от них монастырю запорное укрепление, в тоже время бысть и Анзерскому скиту от начальствующих тогда велие разорение и конечное сотворися ему запустение. Живущие же ту пустынники до единого со отока разогнаны, бежали, и храмы Божии обраны, токмо стены едины в них осташа, и всем церковным утварям и записным книгам, от всяких людей врознь разнесенным сущим и растерянным бывшим, и по многому времени едва возмогоша из Соловецкого монастыря от церковных вещей и письменных крепостей несколько возвратити».

Но это отобрание церковного имущества Анзерского скита последовало уже после усмирения соловецкого бунта. Причиною его было, вероятно, показание монаха Митрофана, бежавшего из Соловецкого монастыря во время осады. Он сказал, что вино и рыбу для Соловецкого монастыря, во время его осады, доставлял Анзерский скит.

В самый год смерти Никодима (1667 г.), по указу патриарха Иосафа, отобраны были в Анзерском ските иконы, церковные сосуды, книги, ризы, жалованные грамоты и денег 494 рубля. Но, по просьбе строителя Романа, царь Феодор Алексеевич велел всё отобранное возвратить и продолжать ружное жалованье на скит. В 1658 г., в бытность свою в Москве, Роман награждён многими царскими вкладами для Анзерской обители.

До этого времени скит был независимым от Соловецкого монастыря, и такая независимость его не раз была подтверждаема царскими грамотами. Но в 1682 году указом архиепископа Холмогорского Афанасия скит был отдан в ведение соловецкого архимандрита, и ему велено иметь строжайшее наблюдение за пустынниками и распоряжаться во всём по усмотрению. В 1698 году архиепископ Афанасий учредил в ските должность казначея по причине обветшания скитской колокольни и келейных зданий, а царь Пётр I повелел, с 1700 года, вместо ружного и денежного жалования на 17 монашествующих и церковные потребности, выдавать по окончании каждого года 145 рублей 26 алтын и 4 деньги. Видно, что скит не был в цветущем положении. Составитель жития Преподобного Елеазара, около 1705 года, жалуется, что память об основателя скита почти изгладилась, и гробница его мало посещается. Неизвестно, чем бы кончилось такое положение скита, если бы не явился муж, который восставил пустынную жизнь в Анзерском ските, оживил память об основателе его и положил начало новому приюту пустынников на горе Голгофе. Это был Иов во схиме Иисус, в мире московский священник Иоанн Иоаннов, царский духовник.

При строителе Спиридоне был построен новый деревянный храм и поправлен каменный Троицкий; но успехи духовной жизни за это время неизвестны. В 1757 г., при рытье фундамента для устройства часовни в память Преподобного Елеазара, в числе четырёх гробов найден один, у которого верхняя доска и колода целы; тело нетленно, только одежды истлели; от гроба исходило благоухание.

Анзерские иноки заключили, что это – гроб Преподобного основателя скита Елеазара, и донесли архиепископу архангелогродскому Варсонафию. Преосвященный указом 16 августа 1758 года предписал анзерскому строителю Мельхисидеку с братией гроб основателя скита поставить в новую могилу в самой часовне; эту могилу покрыть брусьями или каменным сводом и поставить над нею присланную от преосвященного раку, которую окружить железными решётками и покрыть покровами; при переложении мощей петь молебны о Препод. Елеазаре. Впоследствии вместо деревянной часовни, устроенной над могилою Преподобного в 1757 году, построена каменная, а в нынешнем столетии прежняя обветшавшая рака заменена новою, сделанной из меди и посеребренной.

В 1762 году Иоасаф, епископ архангелогородский, посещая паству свою, был и в Анзерском ските. Он произвёл строителя Мельхиседека в игумена и желал навсегда утвердить за анзерскими настоятелями это звание. Иоасаф установил ежедневное чтение акафиста Божией Матери пред Чудотворной иконой Знамения Ее, а в праздничные дни – отправление молебна пред Чудотворной иконой Св. Троицы. В 1764 г. Анзерский скит приписан к Соловецкому монастырю, с назначением в нём строителя и 12 монашествующих. Теперь отходят туда, с благословения настоятеля, ищущие безмолвия соловецкие иноки. Отправляя вседневную службу по уставу и чиноположению церковному, они каждодневно исполняют особенное монашеское правило: по вечерни три канона – Иисусу Сладчайшему, Божией Матери, Ангелу хранителю и акафист, также молитвы на сон грядущим и помянники с поклонами о соловецких благотворителях и вкладчиках. Кроме этого каждый инок имеет и келейное правило с поклонами и молитвою Иисусовою.