К вопросу о происхождении синагоги и некоторых черт её устройства

Синагога, как религиозное учреждение, составляет любопытное явление в иудействе, прежде всего, по её отношеною к ветхозаветному храму. Под именем храма – гехаль, микдаш разумели единственное святилище для всего еврейского народа. Место для храма было избрано Самим Богом¹, вне этого места всякое жертвоприношение становилось беззаконным². Даже Кармильское жертвоприношение пророка Ильи талмудом считается требующим оправдания из обстоятельств времени – העָשָׁ יפִלְֹ (Lebamot 90 b)³. Сооруженный Ониею в Египетской Гелиополис иудейский храм, несмотря на пророчество Исаи о служении Адонаю в Египте (19, 99), был неодобрен ортодоксальным раввинатом и объявлен за языческое капище⁴. Сооружение храма и его священной утвари было нормировано⁵. Не то относительно синагоги ее план создавался вне законодательной схемы, и Богослужебная утварь являлась отражением текучих потребностей культовой жизни, но главное синагоги возникали вне определенного пространства и времени. Даже пожелание тосафиста, чтобы синагога возвышалась над другими строениями места⁶, редко выполнялось, а ориентация молящихся лишь впоследствии стала правилом⁷. В храме служила фракция народа – левиты, и вторжение лица иного колена в сферу храмовой литургии запрещалось под страхом смерти⁸, тогда как в синагоге Богослужение может совершаться каждым евреем, если он неособенно убог по внешности, умственно здоров и не малолетен, к ааронидам принадлежит лишь священническое благословение – биркат коганим⁹. Культ храма знал только кровавые жертвоприношения, которые были строго регламентированы, в синагоге хотя и совершались молитвы, как компенсация жертвоприношений, в выдержанной хронологической параллели с культом храма¹⁰, однако твердых ритуалов синагога не должна бы иметь, как служба духовная, הדבעֲ בלּבַּשֶׁ потому что записывающий литургийные молитвы как бы сжигает тору ¹¹. Поэтому так трудно историку синагогальной литургии проследить ее примитивный вид и установить этапы в ее развитии¹². Наконец, Иерусалимский храм всегда был в поле зрения мессианиетов: надежда на его востановление тесно срощена с мессианскими упованиями¹³, тогда как синагога, как институт, совершенно чужда какой бы то ни было иудейской эхатологии, eе ipso мессианологии, и ее положение во времена Мессии является более чем проблематичным.

Когда же могла возникнуть синагога, по-видимому, столь оппозиционная храмовому культу? – Естественно было бы думать, что она явилась в эпоху отсутствия храма, т. е. во время Вавилонскаго плена. Витринга¹⁴, также Грец¹⁵, Штрак¹⁶, Американская еврейская энциклопедия sub voce Synagoga и отчасти Бахер¹⁷ – так и полагают, но Ренан колеблется между признанием синагоги за институт, имеющий свои самобытные корни в эпоху Вавилонскаго пленения, или отнесением ее к подражательным учреждениям иудейства, первоначально явившимся в эллинистических общинах приспособительно к муниципальному управлению греческих городов (ераны, ѳиазы, культовые ассоциации)¹⁸. Так отчасти мыслит и Иост, хотя, констатирует безпомощность историка культуры в решении этого вопроса¹⁹. Шюрер и особенно Велльгаузен²⁰, полагающий, что Вавилонский плен, грозивший стать уничтожительным потопом для еврейства, сделался in re ipsa купелью возрождения для нового послепленного Израиля, с специфическими чертами религиозного быта, – относят учреждение синагоги ко временами Езры. Штад²¹ совсем не касается интересующего нас вопроса. Дунц, этот великий знаток синагогальной поэзии и вообще иудейской религиозной лирики, отнес происхождение синагоги в Маккавейскую эпоху²².

Из христианских археологов этого же мнения держался Георг Лоренц Бауэр. Касательно последнего датирования синагог нужно заметить, что оно пытается утвердиться на 73 псалме, где читаем о врагах Израиля – сожгли все места собраний Божиих на земле²³. Если в псалме усматривать пророчественную интерпретацию всех бедствий Иудеи, то множественное число – места собраний объяснимо из факта неоднократного разрушения Иерусалимского храма (так Раши), но историки прагматисты видят в 73 псалме отражение черт позднейшего времени сравнительно с эпохою Давида и Асафа, псалмопевца, да и сам псалом не надписав именем Асафа, как его соседние по псалтыри псалмы, а поэтому и под местами собраний Божих подразумевают указание на синагоги, отсюда, датируя псалом, как Маккавейский, определяют и синагогу, как позднейший институт. В противовес этому мнению можно привести суждения Гуго Гроция²⁴, по которому синагога даже установление самого Моисея, во всяком случае, имеет неаосредственные корни в развитии Моисеева законодательства.

Мы остановимся несколько подробнее на мнении Лёва, сближающего синагогу с народным домом древнееврейского города. Прежде всего, является вопрос, имели ли городскае общины в библейские времена публичные места для собраний, второй вопрос был бы таков: посещали ли эти собрания пророки и вообще раздавались ли здесь религиозные увещания? Конечно, каждому известно, что большое значение в жизни древнего города имели городские ворота: здесь разрешались не только общественные, но и частные дела, – судебные, административные, коммерческие и семейные. Сообразно простейшим потребностям древней жизни здесь соединялись ратуша, судный зал, биржа и общетвенный нотариат. Блаженный Иероним, вероятно, secundum liebraicam veritatem, т. е. со слов своих еврейских учителей, мотивирует такое значение городских ворот тем, что здесь решались дела и поселян, стекавшихся к городу, как к своей метрополии, а потому важно было заседать суду и быть бирже народнаго труда там, откуда скоро можно было возвратиться поселянам домой без лишних городских издержек. Каковы же были эти городские ворота? – Здесь мнения археологов разделяются. По одним – это были обыкновенные ворота, а потому местом собраний была площадка при воротах, где обычно бывал рынок²⁵. Ha площади у входных ворот в Иерусалим состоялось собрание мужчин и женщин при Езре²⁶. По другим городские ворота имели внутреннюю площадь, так как ворот было двое: наружная и внутренняя: Давид сидел между двух ворот, ожидая известия о ходе усмирения мятежа Авесалома²⁷. Наконец, можно допустить, что ворота были архитектоническим сооружением, проходным домом²⁸, каждый зажиточный иудейский дом имел такое устройство ворот, причем над воротами в собственном смысле помещалось жилище привратника²⁹.

Свидетельство талмуда o втором храме также в пользу разсматривания ворот горы дома Божия, как архитектонических сооружений³⁰. О поднятии на ворота говорит кн. Руфи 4, 1³¹. Может быть, изложенные три концепции древних городских ворот соответствуют этапам в архитектурном развитии ворот, причем это развитие завершилось отделением места собраний от самих ворот в особый привратный дом. О построении такого дома Библейская история молчит, но говорит об его разрушении: в книге пророка Иеремии читаем, что халдеи разрушили огнем дом царя и дом народа³². Здесь обращает внимание речение „народный дом“, сопоставляемое с домом царским. Кимхи принимает произвольно единственное за множественное и толкует – дома народа, частные здания. Абраванель разумеет здесь Иерусалимский храм и видит даже указание пророком на удаление шехины из святилища, что сделало храм – дом Божий – обычным народным домом. Однако талмуд содержит некоторые частные замечания, проливающие свет на древний народный дом у пророка. Schabbat 32а угрожает преждевременною смертью тем невеждам (амме гаарец), которые называют синагогу народным домом. Откуда это выражение в устах малообразованных евреев? Не позволительно ли думать, что народный дом был для них нечто реальное, городская ратуша, где также собирался народ для решения общественных дел_. Синагога была первоначально таким народным собранием³³, но, благодаря проникновению религиозного элемента во все стороны древней жизни нередко синагогальное (муниципально-гражданское) собрание становилось подобием Богослужения, и городская синагога становилась как бы храмом. Впоследствии Богослужебные собрания (в техническом смысле) отделились от мирских, получили свои здания, но народная масса продолжала вести себя в них по-рыночному и именовала их по-прежнему – народным домом. Раз наименование вносило известные непорядки и их как бы санкционировало, естественно крещение тамлудистов на амме гаарец по этому поводу. То же наказание угрожало женщинам ам гаарец, если они арон синагоги называли просто арон, а не как следовало бы священный арон – арон кодеш. Однако, поражаемые прещениями еврейки могли бы быть оправданы тем, что и в Библии ковчег завета иногда называется просто Дрон³⁴, без добавления берит (завет) или имени Божия. Но, разумеется ли, здесь то же смешение вещей, какое имело место при наименовании синагоги народным домом? Ратуша должна была иметь шкаф для хранения общественных документов и денежных сумм, „Реа“ знает двоякое обложение жителей города в пользу местных бедняков: натурою – припасами и деньгами (8, 7), по Baba batra 1,5 были сборы на полицию безопасности. О документах знает и Библия: так учредительная грамота еврейского царства была положена при святилище³⁵, пророк Иеремия говорит о купчей, отданной им на сохранение Варуху (32, 14). Мишна знает векселя, предъявляемые на суд³⁶, таргум упоминает не только о вместилищах для хранения письменных памятников (обычно сосуды), но и знает речевые „архив“ אירָפְםִ תיבֵּ), причем архивы относит к глубокой древности на основе имени хананейскаго города Кириаѳ Сефер ³⁷. Если община обладала шкафом – библиотекою для хранения грамот и денег, то, естественно, он должен был· именоваться арон, так, например, в Библии именуется ящик, поставленный Иоасом в храме для хранения денег³⁸. Если было оскорбительным для ушедшей из недр ратуши синагоги именоваться попрежнему народным домом, то тоже нужно сказать и о синагогальном ароне, смешавшемся у простолюдинов с простым шкафом для хранения документов городского нотариата, между тем как содержание арона – свитки Пятокнижия стали национальным палладиумом еврейского народа.

Нам следует теперь выяснить, для каких религиозных целей могла пользоваться городская община народным домом. Культ вне жертвоприношений неизвестен Библейской древности³⁹; приведенная в ветхозаветной Библии вне упоминания о жертвах молитвы, например, молитва больного Езекии ⁴⁰, столь же мало являются Богослужебным актом, как и речи пророков⁴¹. Молитва Анны, грядущей матери Самуила, имеет отношение к жертвопринотению רפַהַ וּטהשׁיי⁴², здесь молитва только истолковывает жертву, прошение и благодарение Богу тесно связаны с материальным даром⁴³. Собрания y пророков в новомесячие и субботы в северном царстве (10 колен), которае известны из слов мужа Сунамятянки, отправлявшейся к пророку Елисею с мольбою об умершем сыне⁴⁴, и почитание пророков, как левитов, что видно из принесения им в северном Израильском царстве начатков⁴⁵ – еще не свидетельствуют, что именно здесь при религиозной безурядице зародилась новая фаза культа. Выражение הרָצָעַ (термин ритуальный) – собрание обычно сосоит в связи с жертвоприношением⁴⁶, позже в общее собрание, например, в Taanit 18и о собрании дождевой воды םימִשָׁנְ יֵמ תויםינִכְ תיבֵּ. По Циюарту⁴⁷ в rpeческих муниципальных собраниях участвовали жрецы и жрицы, бывали кровавые жертвоприношения, и никакой новой форме культа отсюда евреи не могли научиться, да и отношение евреев палестинских к греческому миру всегда было подозрительным: день появления греческаго перевода был столь же тяжел для Израиля, как день, когда вылили золотого тельца⁴⁸, а поэтому этот день отмечается постом⁴⁹, тора переведена на греческий язык, три дня мрак царил на земле – день постный⁵⁰. Вхождение Иафета в шатры Сима, что по таямуду знаменует распространение греческого языка среди семитов⁵¹, всегда было условностью; эллинофилов в Палестине всегда было мало, между тем синагоги имели огромное распространение и в Палестине⁵², в самом Иерусалиме было 480 синагог.

Итак, каким самобытным путем иудейское мирское общинное собрание стало домом молитвы с участием в служении лиц, чуждых левитской иерархии? – Храм знал двоякие жертвы: общественные и частные. Существенной особенностью всех жертвоприношений было возложение жертвователем рук на жертву, т. е. семиха; если жертва была от имени народа, то для возложения рук выступали народные представители, – анше маамад – мужи стояния. Они наряду со служащей ефимерией священников пребывали в храме и подчинялись полуаскетическому режиму. По числу 24 священнических ефимерий (страж) были и 24 чреды мужей стояни⁵³. Наряду с активным представительством при общественных жертвоприношениях, когда мужи стояния заменяли коллективного жертвователя, развивалось и крепло пассивное представительство отсутствующего частного жертвователя. Несметная эллинская и восточная диаспора не забывала храма: уже⁵⁴ оставшиеся в Вавилонии иудеи посылали дары для жертвоприношений; Цицерон в речи за Флакка, объявляя этого сановника, говорит, что его заслуга пре государством в том, что он конфисковал иудейское золото, предназначавшееся Иерусалимскому храму⁵⁵. Подобно тому, как не все лица, входившие в священническую чреду (стражу-мишмар), присутствовали в храме, а по ясному свидетельству талмуда оставались большим резервом в Иерихоне⁵⁶, так и мужи стояния могли отчасти оставаться в своих городах, но, выделявшись от остальных насельников места по своему почетному избранию, они нуждались и в особом провождении времени: Будучи избавлены от обычных занятий своим призванием религиозных депутатов и являясь, таким образом, предшественниками „досужих“ мужей-батланим средневековой синагоги, посещавших каждое Богослужение, эти лица проводили время в молитве, соединяя ее с Иерусалимским жертвоприношением по времени и типу, т. е. совершая утром и вечером во время каждодневного всесожжения храма-тамид и умножая в праздники, приспособительно к жертвам дополнительным этих дней, т. н. мусаф⁵⁷. Народный дом, легализировавший всякие собрания в древнем городе, мог влечь к себе и этих городских постников, батланимов храма, тем более что для совершения молитв они, подобно мужам стояли в самом храме, должны были держаться принципа совместности действий. Народный дом мог привлекать к себе и миссионеров, каковыми, например, были левиты и священники, ходившие с книгою закона Господня по Иудее, уча народ по городам, в царствование Иосафата Иудейскаго по его приказанию⁵⁸. Так, в народном доме раздавалось и чтение закона и одушевленная проповедь, может быть, отсюда в книге Деяний Апостольских 12, 21 сказано_: что закон Моисеев от дней (родов) древних возвещается в каждом городе ἐν ταῖς συναγωγαῖς. Сам второй храм имел свою синагогу, возможно, в базилическом портике двора язычников, куда в день Очищения приходил служащий первосвященник для чтения отдела книги Левит о Богослужебном порядке этого праздника⁵⁹. Из сказаннаго следует, что начало Богослужебнаго употребленея народнаго дома еврейскаго города может совпадать с введением ннститута стояний. Если относительно ефимерий (стражи-мишмарот) священников известно, что их ввел Давид, имея по традиции своими предшественикамм древних пророков, Моисея и Самуила⁶⁰, тο ο стояниях сказано там же, что их установили пророки Иерусалимские, по тосефте Taanit II можно думать, что это были Аггей, Захария и Малахия⁶¹. Тогда нам приходилось бы датировать синагогу, как институт послепленного времени. Однако, выражение „пророки Иерусалимские“ допускает разное хронологическое толкование. Вообще понятия маамад-стояние и мишмар-стража в талмуде нередко смешиваются, благодаря прекращению Иерусалимского Богослужениия, что уничтожило стражи священников и радикально преобразовало функцию стояния. Так и гипотеза о связи народного дома еврейского города с синагогою, впервые предложенная Лёвом, может устанавливать подобное соотношение только идейно, а не хронологически точно. Такое преобразование могло быть, но когда оно наступило, остается sub judice. Бесспорным можно признать по литературным и эпиграфическим источникам прошлого только сосуществование храма и синагоги, синхронизм культа кровавых и вообще материальных жертвоприношений и культа молитв, где само чтение Писания становилось уже жертвою, а помост, с которого возглашались молитвы, – жертвенником. Эпиграфические данные из Египта говорят о синагоге в Шедии, недалеко от Александрии, сооруженной при толомее 3 Эвергете⁶². Блюдау⁶³ говорит o синагогоздательстве Александрийской диаспоры ,⁶⁴ причем наличность попыток построить жертвенник в Египте⁶⁵ показывает компенсативный характер синагог в Египте. В Атрибисе (Бенха) на юге Дельты евреи также имели синагогу, построенную при Птоломее VI⁶⁶, а в верхнем Египте в 2-ой половине 2 века до Р. Хр. была синагога в Крокодилополисе⁶⁷. Александрийская синагога красотою убранства приближалась к храму, а в Succa 51b. сказано, что кто не видал синагоги в Александрии, никогда не видал славы Израиля. Переходя к синагогам талмудических времен нужно сказать, что желание, чтобы синагога, подобно Иерусалимскому храму, превосходила высотою все здания города, если даже её почвенный нивеллир был ниже остальных домов, изгоняло синагогу за городские пределы в миграш, пригородное поле. Высота синагог была в 3 веке⁶⁸ возведена в правило, на основании молитвы Езры: Мы рабы, но и в рабстве нашем не оставил нас Бог наш и склонил к нам милость царей Персидскях, чтобы они дали нам возвысить дом Бога нашего 9, 9). В 5 веке раввин Аше приписывал себе заслугу, что избавил свой город Мата–Мегазья от разрушения, благодаря соблюдению этой архитектонической нормы⁶⁹. Для оправдания постройки синагог на поле служила повидимому такая аллегория, записанная древним мидрашем⁷⁰; Иаков видел колодезь на поле – это синагога. 3 стада, лежавшия при колодезе,– это 3 мужа, призываемые к чтению закона. Из колодезя поили стада – в синагоге слушают Божественное учение. Стада, стремящияся к колодезю,– это синагогальная община; они отбрасывают камень от колодезя, т. e. слушают чтение Торы, камень же при устье колодезя – злая похоть, влекущая от учения; потом они полагают опять большой камень к устью колодезя, т. е. снова делаются одержимы похотью⁷¹. Скромный дом городских ворот⁷² уже давно утратил свое значение места импровизированных религиозных собраний, которые, став регулярными, потребовали отдельного здания. Если при осквернении храма Гелирдором, и чем говорит 2 Маккавейская книга (3 19), еврейские девушки бегут к воротам города, то это еще не показывает, чтобы здесь было ординарное место молитв. Пo loma 2а ворота города с иудейским населением должны были иметь мезузу, молитвенную (конфессиональную) надпись двери дома, следовательно предохраняемыя мезузою ворота если не были обитаемы, то все же носили характер жилища, по крайней мере еврейское население города Махузы на Тигре должно было оправдываться, что не имело мезузы, надписи порога на воротах, из опасения показаться суеверным языческому меньшинству насельников города. Синагога мезузы не требовала. Древнейшее свидетельство о полевых сннагогах дает талмуд в изложении правоваго положения подкинутых детей. При атмечаемом всеми языческими писателями чрезмерном детолюбии евреев (augendae multitudini consulitur у Тацита наряду с речью о мизоксении – отвращении от чужеземцев у евреев) подкидывание детей было немыслимым, поэтому такие дети считались происходившими не из иудейских кругов, но если дитя было подкинуто в синагогу на поле, то за ним признавалась возможность законного происхождения от бедной еврейской семьи⁷³. Положение синагог на поле, вдали от города, создало потребность удлиннения служб под праздники на подобие христианских вигилий и агриппий. Запаздывавшие на Богослужение тяготились одиночеством на поле в синагоге, а поэтому апостол синагоги вводил новые и новые молитвы, пока не успевали все путники давно и новоприбывшие помолиться. Орах хайим – иудейский служебник запрещает оставлять одного молящегося в синагоге и тебует совместной молитвы. Если здесь не атавистическая черта храмового культа, где сразу действовали многие священники и левиты, то возможно, что боязнь одиночества в синагоге навеяна ею древним положением не среди других зданий, а на далеком поле. Для построения синагог на поле трудно подыскать богословских оснований. Витринга полагал⁷⁴, что поле выбрано для молитвы по примеру Исаака, который при наступлении вечера вышел в поле поразмыслить⁷⁵, но скорее здесь действовали помимо требования относительной высоты механические побуждения, изгонявшие шмумом восточного города место молитв за его пределы.

Другим требованием для строения синагог является близость воды. По Гицигу⁷⁶ слова 136 псалма: „на реках Вавилонских сидели мы говорят о Месопотамских синагогах плененных иудеев, которые были именно при водах. Иосиф Флавий в „Древностях»⁷⁷ сообщает, что иудеи Галикарнаса в Карии получили право совершать молитвы на морском берегу, сообразно их отечественному обычаю. В книге Деяний Апостольских говорится, что иудейская просевха в Филиппах была вне городских ворот, у реки παρά ποταμόν по еврейскому обыкновению⁷⁸. Ювенал утверждает, что в Риме иудеи ютились около Sacri fontis nemus, где прежде Нума имел свидания с возлюбленной⁷⁹. Тертуллиан знает возносимые на морском берегу – литторальные молитвы иудеев⁸⁰. По Быт. 16, 7 Ангел Божий находит беглянку Агарь при источнике, раб Авраама стоит так же при источнике⁸¹. тот и другая молятся и услышаны, значит, полезно молиться при воде, почему и сказано: среди голосов собирающих стада при колодезе (т. е. воде), там да воспоют хвалу Господу⁸². Самое совершение молитв уподобляется излиянию воды⁸³.

Что касается до предположения, что под просевхами разумеются в отличие от синагог места молитвенных собраний под открытым небом, то археологическими изысканиями констатируется, что и восточные синагоги были часто двором, с колоннадою по периферии, в типе античного храмового перибола. Слова книги Притчей о премудрости, что она возглашает на улице, на площадях возвышает голос свой⁸⁴, не могли иметь законодательного характера для учреждения регулярных молитвенных собраний под открытым небом. И поводом для предположения таких собраний (вне диаспоры) могли послужить сохраненные в талмуде данные о религиозных процессиях и собраниях на рынках и городских площадях в дни бездождия в месяце Хешване, с выносом посыпанного пеплом синагогального арона, благодаря чему, действительно, по мишне рыночной площади усваивается известная степень святости⁸⁵. По Taanit 16а такие случайные молитвенные собрания происходили с целью необычной обстановкой молитв вызвать смирение: народ исходил из домов, как бы пленяемый бедствием, с другой стороны, стечение народа бывало, в этом случае, столь велико, что молящиеся не вмещались в синагоге.

Обращаясь к архитектонике синагоги, мы остановимся на положении входа в синагогу, на устройстве гинеконита и бимы, места, с которого возносились молитвы. Вход в синагогу номически предполагается с востока, подобно входу в скинию⁸⁶. Храм не берется, как образец, потому что имел много ворот. В связи с этим положением входа стоит вопрос об ориентации молящихся: они должны обращаться на запад, где помещается арон. Обращение на восток считалось знаком идолопоклонства, так у Иезекииля 8, 16 сказано, что он видел 25 мужей, обративших лицо к востоку и стоявших спиною к храму. Покаянная молитва Езекии по 2 Паралип. 29, 6 содержит такие слова: Отцы наши отвратили лицо от жилища Господа (святилище было на западе) и оборотились спиною. Однако, впоследствии возобладало противоположное направление входа, с запада, причем шкаф со свитками Писания приходился на восточной стене. Библейским осно- ванием для этого послужила молитва Соломона при освящении храма, в которой говорится об обращении молящихся вне Палестины на город Иерусалим и к храму⁸⁷. Примером исполнения этого была молитва Даниила, у окна, открытаго в сторону Иерусалима⁸⁸. Мишна не имеет твердых предписаний о синагогальной молитве, а о частной говорит следующее: кто едет верхом на осле, пусть слезет и молится, если не может слезть, пусть повернет лицо, кто этого не может сделать, пусть дух свой устремит к Иерусалиму⁸⁹. Далее мишны идеть барайта⁹⁰: Слепой или не разумеющий стран света пусть направит душу к Отцу небесному; кто вне земли отцов пусть обратится к ней, кто в земле отцов пусть обратится к Иерусалиму, кто в Иерусалиме пусть обратится к храму, кто в храме пусть обратится к святому святых, кто в святом святых пусть обратится к каппорету. Кто за каппоретом е, пусть мыслит себя стоящим пред ним. Отсюда стоящий на востоке обращается к западу, стоящий на западе – на восток; стоящий на юге к северу и стоящий на севере на юг. Так Израиль, где бы он ни был, обращается к одному месту. Бл. Иероним знал это требование и основывал его на Второзак. 12, 5. Однако молитва на восток многими считалась подозрительной: шехина на западе, говорил раввин Абагу из Кесарии⁹¹. Раввин Шешет в Шильги на Тигре, когда ослеп, просил раба: допускай, чтобы я молился на всякую сторону, только не на восток⁹². Исаак бар Пинха, знаменитый аггадист 4 века, поставил правило: кто хочет быть ученым, пусть идет на юг, кто хочет быть богатым, пусть идет на север⁹³. Уже рано стали применять это к направлению при молитве. Изречение Исаака бар Пинхаз было обусловлено особенностями Палестины – ее север, Галилея славилась плодородием. По Bereschit rabba 20а в Галилее легче прокормить оливами легион солдат, чем одного ребенка в Иудее. Уже в благословении Иакова сказано, что у Асира будет тучен хлеб⁹⁴, а в благословении Моисея прибавлено, что он окунет в елей ногу свою⁹⁵. Также плодородны были уделы колен Завулона и Нефталима: Веселись, Завулон, в путях твоих, Нефталим насыщен благоволением и исполнен благо, словения Господа⁹⁶. Хотя Иошуа бар Леви говорил о том, что ученость дает и богатство⁹⁷, однако, почвенные условия Галилеи ставят эту страну неизмеримо выше каменистой Иудеи, причем в последнем свойстве Иудеи усматривали Божественный Промысл, чтобы паломники, шедшие в Иерусалим, не отвлекались земными утехами. В самой скинии стол с хлебами предложения стоял на северной стороне (богатство Галилеи), а светильник на южной (ученость Иудеи). Таким образом, ориентация в синагоге – условность.

Гинеконит, т. е. особое женское отделение синагоги требует, прежде всего, доказательства своего существования в древности. Второй храм имел двор женщин, где в дни праздника кущей водружался особый помост, с которого жен- щины могли смотреть на факельный танец мужчин. Здесь же во исполнение заповеди Второзакония 3 1, 12, данной Иисусу Навину, читался в кущи каждого 7 года закон и пред женщинами. Разумеется, храмовый двор женщин совсем не предназначался для исключительного пользования женщинам, а составлял предел, далее которого они не могли проникать, но синагога возникла же по плану храма (сравни Rosch haschana 24 а). Изолированность евреек от области культа заставляет искать доказательства их присутствия в синагоге, где теперь мужчины утром возсылают Богу хвалу, что не родились женщинами (Schacharit). השָׁאִ ינשַׂעָ אולשֶׁ Раввин Иоханан бар Наппаха разсказывает, что дважды научился от женщин в синагоге; от девушки научился бояться греха, а от старицы – искать награды от Бога. Девушка молилась: пусть чрез меня ни один человек не придет ко греху, а старица, имевшая по близости синагогу, приходила в мой бет –гаммидраш для молитвы. Я спросил ее о причине замены короткого пути долгим. Разве я не получу награды за лишние шаги, был ответ⁹⁸. Одна женщина пропустила время зажечь субботнюю лампаду дома благодаря проповеди рабби Меира. По возвращении домой она была встречена мужем, сказавшим, что она не взойдет на порог, прежде чем не плюнет в лицо проповеднику. Посетив потом синагогу, она встретила рабби Меира, который по откровению свыше просил ее плюнуть ему 7 раз в больной глаз для исцеления. Пойди и скажи твоему мужу, что ты 7 раз плюнула в глаза проповеднику, сказал Меир, отпуская женицину. Благословен Меир, сказал он ученикам, что подражает Богу, который допускает, чтобы Его имя смешивали с грязью для восстановления мира между мужем и женою (разумеется, обряд смывания имени Божия в воду с пылью в обряде вод заклинания⁹⁹. Если из приведенного видно, что женщины посещали синагогу, но неизвестно, занимали ли они в ней особое место. Некоторые свидетельства об этом принадлежат 4 веку: в Пумбадите экзиларх Абайя гаккогея велел поставить на полу ряд глиняных кружек , чтобы отделить мужчин от женщин. Рабби бар Иосеф в Махузе положил для этой же цели половики из тростника, которые треском стеблей извещали о нарушении введенной им дисциплины в синагоге. Редкость общения между разными полами в обыденной жизни в восточной древности делала всякия общественные собрания нравственно опасными. В Kidduschin 81а сказано, что раны целаго года зависят от праздников. Для археолога приведенные данные важны, как показатель, что женщины становились отдельно от мужчин. В синагоге Александрийских терапевтов была невысокая стена, всегда разделявшая полы, тогда как кружки и циновки могли и свободно удаляться, чаще стену заменяли ковры, развешивавшиеся под праздники, когда проповедь привлекала в синагогу, между отделениями мужчин и женщиин. О женском отделении синагоги приходится слышать из практики ночи пред днем Очищения, когда обычно не спали. Сначала обычай бессонной ночи 9 Тишри был обусловлен желанием иерусалимлян шумом на улицах и в жилищах не давать спать первосвященнику, во избежание у него мужского невольного осквернения¹⁰⁰, впоследствии проводили ночь в синагоге, для чего избиралось ее наименее святое отделение, таковым оказывалось обычно помещение для женщин или, как называют, женская синагога. Ялкут на книгу Притчей (р. 959) уподобляет такое ночное молитвенное бдение ангельскому служению, а поскольку ангелы безполые существа, постольку оба пола не должны здесь одновременно находиться, естественно, предпочтение отдается мужескому полу¹⁰¹.

Став как бы особою синагогою, женское отделение удалилось на хоры, сооружавшиеся на подобие древнего галлерееобразного помоста Иерусалимского храма, о чем говорено ранее.

Во внутренности синагоги интересно положение, занимаемое жертвенником, –бима иначе – алмемар. Мысль о сооружении настоящаго жертвенника при синагоге занимала умы римских евреев при Александре Севере, этом религиоз- ном эклектике, построившем для иудеев синагогу в Рише и по преданию подарившем ей ту тору, какая была пленена Титом при взятии храма. По Megilla 10b у евреев и после, падения храма были попыткии совершать жертвоприношения, однако синагогальная бима служила всегда только для мо- литв, это – жертвенник по идее, но известно, что сначала не допускалось сооружение особого возвышения для молитвословий сообразно пс. 129: Из глубины взываю я к Тебе, Боже¹⁰². Поэтому в некоторых синагогах даже весь пол ниже входа. Для архитектоникии жертвенника синагоги важно отметить, что бима то лежиит среди синагоги, (т. н. александринизм) то отодвигается к арон кодеш (т. н. антиквизм ). Мотивом для помещения бимы среди синагоги нужно признать не одно желание, чтобы проповедь и чтение Иисания легче могли быть [слышины всеми присутствующими, но и подражание храму, где жертвенник был отделен от святилища, представляемого в синагоге шкафом, вмещающим священные свитки – арон кодеш¹⁰³. В виду Второз. 22, 8 бима обносилась решеткою и имела для чтений закона аналогий.

Остальные черты устройства синагоги обладают еще меньшей устойчивостью. Здесь замечаются местные особенности. Были синагоги с великолепными портиками, например, в городе Лидде (Schekalim 5), тогда как в Суре весною сооружалась синагога для летних молитвенных собраний, а осенью, по разрушении первой, создавалась более теплая знмняя синагога (Baba Batra Зb). Эти персидские синагоги должны были представлять собою довольно примитивные деревянные постройки, при созидании которых не могло быть речи об украшении и какой бы то ни было стилизации.

Свящ. Е. Воронцов