К Конону, епископу эрмопольской церкви*
Человеколюбию, согласному с божественною мудростью, приличествует отпускать свободными (ἐλενθέρους) и тех, которые находятся при исходе жизни и, имея пред глазами суд, на который отходят, просят о прощении и добиваются его мольбами, помышляя в себе о том, что им придется испытать, когда они будут заключены в оковы и будут преданы на суд, и в то же время веруя, что, в случае разрешения здесь, они получат отпущение и облегчение наказания за гробом (ἐκεῖ), ибо благоволение Господне истинно и несомненно. Мне не представляется справедливым снова связывать их узами и подавлять их бременем грехов, если они после этого снова будут пребывать в этой жизни. В самом деле, весьма неразумно снова обвинять в грехах тех, которые уже получили разрешение, предстояли вместе с другими Богу, снова явились общниками божественной благодати и отпущены были ко Господу свободными, если тем временем они не совершили ничего другого1. Как будем мы требовать от Бога, чтобы Он исполнил определения нашего суда, а для себя не будем считать их обязательными? Как будем обещать милосердие Господа, а в своем отказывать? Если кто-нибудь по выздоровлении окажется нуждавшимся в более сильном взыскании, мы советуем ему добровольно смирить, наказать и сократить самого себя в виду собственной своей пользы, благоприличия в отношении к остальным братьям и безупречности в глазах язычников. Если он послушается, получит пользу. Если же не послушается и будет противоречить, тогда это и послужит новой виной, доставочной для вторичного отлучения.
* * *
Т. е. не совершили никакого другого преступления помимо того, за которое они были отлучены от церкви и которое было отпущено им во время болезни.
См. Pitra, Specilegium Solesmense, tomus primus, Parisiis, 1852, p. 15–17 Juris ecclesiastici graccorum historia et monumenta, t. I. Romae, 1864, p. 546–547, где подлинный текст фрагмента проверен по нескольким рукописям знаменитых европейских библиотек.